История современного города Афины.

Древние Афины
История современных Афин

Открытие Согдианы. Согдиана древняя

Согдиана - где это? Что это?

Согдиана В священной книге зороастрийцев «Авеста» об этой чудесной стране говорится так: «Я, Ахура Мазда, создал несравненную Согдиану, богатую садами», где «высокие горы изобилуют пастбищами и водой, дающими скоту обильный корм, где глубокие озера с обширной водной гладью и судоходные реки с широкими руслами».

Согдиана – это древняя историческая область, располагавшаяся на территории современных Узбекистана и Таджикистана. Именно здесь в 742 году до н. э. был основан город Мараканда (Самарканд).

Свобода вероисповедания

Подавляющее большинство согдианцев исповедовали зороастризм. Об этом свидетельствуют найденные при раскопках статуи зороастрийской богини воды и плодородия Анахиты, многочисленные оссуарии – сосуды для хранения останков огнепоклонников, а также росписи на стенах с изображением колесниц - именно на колеснице ездил бог Солнца.

В первых веках нашей эры в Согде появляются и другие учения - буддизм и христианство, которые мирно сосуществовали с зороастризмом. Но с пришествием арабов со свободой вероисповедания было покончено.

Искусные ремесленники

В Согдиане процветало земледелие, успешность которого была обусловлена искусственным орошением земли. Оросительные сооружения в этой стране не уступали римским акведукам. В городах были выстроены водопроводы, покрытые свинцом. Круглые сутки водопроводы охраняли специальные надсмотрщики.

Жители Согды преуспели и в животноводстве (особенно в коневодстве), изготавливали шерстяные, шелковые и хлопчатобумажные ткани, занимались гончарным делом, изготовлением изделий из цветного стекла и бумаги. Также Согдиана славилась своей письменностью, культурой, искусствами и литературой.

Звезда Шелкового пути

Через города Согдианы проходил знаменитый Шелковый путь, а потому не мудрено, что жители «страны садов» слыли знатными торговцами. Новорожденным мальчикам мазали язык каменным медом (его собирают дикие пчелы, откладывая в расселинах каменных утесов), а ладонь – клеем, чтобы речи были сладкими, а к рукам прилипали деньги.

Сызмальства детей обучали различным наукам. Когда юноше исполнялось двадцать лет, он отправлялся торговать самостоятельно. В Согде были самые большие ярмарки. Каждый год туда приезжали купцы из разных стран.

Богатство

На картинах, написанных искусными согдианскими художниками в период расцвета страны, были изображены благородные особы в роскошных одеждах, увешанные золотом и драгоценностями. Арабы восхищались богатством Согдианы и вознамерились завладеть им.

Один из участников похода - Кутейбы - так писал о Самарканде: «Он по зелени своей, словно небо, а дворцы его, словно звезды на небесах, а река его - зеркало для просторов, а стена его - солнце для горизонтов».

Борьба оказалась долгой. В 612 году арабы добрались до Согдианы, но смогли взять ее только в 712-м. Согдийский царь Диваштич отказался подчиниться противнику и укрылся в замке на горе. А арабы тем временем разрушили согдианские дворцы и храмы, разбили статуи, уничтожили рукописи и картины. Диваштич был распят. Государственной религией Согдианы стал ислам, а согдианскую письменность сменила арабская графика.

Источник: https://weekend.rambler.ru

noveltour.livejournal.com

Открытие Согдианы

Это была удивительная страна — яркая, самобытная, цветущая. С чем сравнить ее? С империей инков, художественные сокровища которой были расхищены и уничтожены конкистадорами? Но культура Согдианы не знала демонизма и жестокостей, характерных для индейских культур доколумбовой Америки. Она впитала в себя лучшие достижения своих предшественников — ахеменидской Персии, Греко-Бактрии, Кушанского царства, и восприняла культурные влияния соседних стран — Китая, Индии, сасанидского Ирана. Однако судьба согдийской цивилизации была еще более трагичной, чем судьба инкской империи: она была варварски уничтожена вторгшимися в страну арабами. Завоеватели несли и утверждали новую религию и новую культуру, которая не желала иметь конкурентов.

Весной 1932 года пастух Джур-Али Махмед-Али, пасший овец недалеко от таджикского кишлака Хайрабад, нашел полусгнившую корзину из ивовых прутьев, полную кожаных свитков, покрытых непонятными письменами. Все лето странная находка провалялась у него в доме, а осенью, когда уже не нужно было выгонять стадо в горы, он отнес ее в селение Варзи-Минор и отдал секретарю местного райкома. Тот отвез загадочные свитки в Душанбе, где ученые распознали в одном из документов неизвестные дотоле согдийские письмена. Это было открытие мирового значения.

К месту находки — горе Кала-и-Муг, что в переводе означает «Замок колдунов», — немедленно отправилась археологическая экспедиция. На то, чтобы преодолеть 120 км, отделяющих Кала-и-Муг от Самарканда, ученым потребовалось восемь дней. Дорог в этих местах не было — приходилось добираться караванным путем по горным тропам и карнизам.

На вершине горы высились остатки крепостных стен — руины древнего замка. Вероятно, когда-то это было грозное укрепление. С запада и севера его огибала река Зеравшан, с востока — река Кум. Южные подходы круты, а узкая перемычка была перегорожена двадцатиметровой высоты стеной, которую легко оборонять. И все же, как показали уже первые раскопки, замок был разрушен, разграблен и сожжен. Но когда и кем? Об этом могли рассказать только древние кожаные свитки. Но их никто не мог прочесть: в то время письменность согдийцев не была еще дешифрована.

Лишь после Великой Отечественной войны началось планомерное исследование замка на горе Муг. Вскоре раскопки охватили и древнее городище Пенджикент, расположенное на окраине современного одноименного города. Когда в 1946 году сюда пришли археологи во главе с профессором А. Ю. Якубовским, перед их взором предстали сглаженные и оплывшие глиняные бугры — остатки древних строений и стен. Холмиков было очень много — целый город.

Раскопки Пенджикента велись на протяжении четверти века. После смерти А. Ю. Якубовского ими руководил А. М. Беленицкий. В Пенджикенте археологам представился редкостный случай: им не пришлось пробиваться через множество культурных наслоений, добираясь до самого древнего. Они сразу же «вошли» в VIII век н. э. Сделанные здесь находки не перестают поражать воображение. Остатки многочисленных зданий, бесценные произведения живописи и скульптуры открыли облик древних согдийцев, своеобразие их культуры.

Согдиана (Согд) на протяжении многих веков являлась одной из важнейших областей древней Средней Азии. В ее состав входили плодородные долины рек Кашкадарьи и Зеравшана. После походов Александра Македонского Согд, судя по всему, был включен в состав селевкидской державы и Греко-Бактрийского царства. Начиная с IV века н. э. Согд заметно выделялся по уровню своего хозяйственного и культурного развития среди других областей Средней Азии. Главным городом Согда была Мараканда, руины которой сегодня известны под именем Афрасиаб и расположены на окраине современного Самарканда. Его правитель носил титул царя (ихшида). Однако в политическом отношении Согд представлял собой конгломерат мелких княжеств, среди которых выделялись несколько более сильных и влиятельных.

Столицей одного из княжеств и являлся Пенджикент. Площадь города была невелика: в общей сложности всего 19 га. Городские постройки были возведены из крупного (до 50 см в длину) сырцового кирпича. Толстые глинобитные стены взбегали по склонам холмов. На западе возвышалась хорошо укрепленная цитадель — кухендиз, еще выше поднималась сторожевая башня, соединенная с крепостью и городом коридором оборонительных стен. Слева от городских ворот, прикрывая их, располагалась башня, позволявшая обстреливать врага сбоку, когда он подступал к воротам. От ворот, полого поднимаясь наверх, шла дорога, переходящая в городскую улицу.

Центральная площадь «собственно города» — шахристана — с одной стороны была сплошь застроена двух- и трехэтажными домами знати. С другой ее стороны возвышались украшенные скульптурой и многоцветными росписями открытые портики двух городских храмов. Как показали раскопки, один из этих храмов был покинут еще в древности, а второй погиб в огне огромного пожара. В результате в первом храме относительно хорошо сохранились стенные росписи, но сгнили или были растащены все деревянные детали архитектуры, а во втором безвозвратно погибла стенная живопись, но зато уцелело обугленные дерево.

Каждый храм состоял из обширного прямоугольного двора, окруженного стеной, и центральной части, поднятой на высокую платформу. Храмы выходили на площадь широкими, открытыми на восток порталами — айванами. К айвану из двора вел лестничный или покатый пандусный подъем.

Один из двух храмов Пенджикента — северный, тот, что был по каким-то причинам покинут, как установили исследователи, был посвящен местному культу обожествленных природных стихий. Его центральный айван украшали раскрашенные глиняные рельефы, по технике и по характеру изображений напоминавшие произведения кушанского искусства. Рельефы тянулись вдоль всего айвана, обтекая дверной проем и переходя с одной стены на другую. Лучше сохранилась левая, южная, половина. Здесь располагалась рельефная композиция, изображающая обожествленную реку Зеравшан, называвшуюся по-согдийски Намик — «Несущий воды». Из каменистого грота бежали окрашенные синей краской струи воды со спиральными завитками волн. В воде плавали всевозможные существа, среди которых — зубастое чудовище, заглатывающее двух небольших рыб, фигура мифического тритона — существа с телом человека и рыбьими хвостами вместо ног, бога воды с трезубцем в правой руке. Несмотря на то, что изображения сильно повреждены, все же достаточно ясно можно понять, что перед нами персонажи, известные еще по памятникам кушанского искусства. Зубастое чудовище — макара пришло сюда из индийской мифологии, а изображения тритона, дельфина, Посейдона (Нептуна) и Нереиды заимствованы из античного (греческого) искусства.

Миновав айван, молящийся вступал в обширный двор, где перед ним открывался шестиколонный портик храма. У святилища не было восточной стены, оно было раскрыто навстречу восходящему солнцу. Солнечный свет, проникая внутрь зала, озарял стены, сплошь покрытые цветистой росписью. Четыре резные колонны поддерживали плоский потолок. В глубине большого зала, между двух глиняных статуй, сидящих в глубине зала, в нишах, была устроена дверь, ведшая в совершенно темное святилище, где, очевидно, находилась статуя главного божества. Молящиеся не допускались не только сюда, но и в храм. Они оставались во дворе, издали наблюдая за богослужением и за процессиями, проходящими вокруг святилища по специальным коридорам. Благодаря отсутствию восточной стены все внутреннее великолепие храма было хорошо видно и безусловно производило сильное впечатление на горожан и гостей древнего Пенджикента.

В южном храме, погибшем в огне большого пожара, уцелели остатки живописи, и в их числе — ныне знаменитая «сцена оплакивания». В сюжете этой росписи А. Ю. Якубовский видит легенду о Сиявуше — божестве в облике прекрасного юноши, олицетворявшего ежегодно умирающую и воскресающую природу.

На ложе под балдахином покоится тело умершего юноши. Его оплакивают боги и люди. Древний художник, пользуясь темно-красной, коричневой, черной и белой краской, проложенной по алебастровому грунту, живо передал разнообразные позы людей, характерное различие в их лицах. Скорбя по ушедшему, плачущие наносят себе удары, рвут на себе волосы, царапают лица, надрезают длинными ножами мочки ушей. Одни из этих людей — светлокожие, с овальными лицами — несомненно согдийцы. Лица других выкрашены в желто-коричневый цвет, у них подчеркнуты выступающие скулы и удлиненные раскосые глаза: это, по-видимому, тюрки. В оплакивании принимают участие и божества, чьи изображения располагались по сторонам от центральной группы. Справа находились божества мужские, слева — женские. Их изображения по размеру значительно больше, чем фигуры людей, вокруг их голов видно сияние нимба, а одна из богинь изображена многорукой.

Разгадан еще один сюжет, фрагменты которого сохранились рядом со «сценой оплакивания». По зороастрийским представлениям, душа умершего на четвертый день после смерти должна держать ответ за содеянное в жизни. Душа праведника вступает на Кинвадский мост шириной в девять копий, по которому она благополучно шествует в райские кущи. А грешнику приходится идти по мосту, постепенно сужающемуся до острия ножа, с которого бедняга срывается в бездну. Эта нравоучительная история и была запечатлена на стене южного храма.

Пенджикентские храмы — блестящие памятники своеобразного и неповторимого согдийского искусства. Еще более ярко черты этой самобытной художественной культуры отразились в убранстве жилищ городской знати. Эти большие двух- и трехэтажных дома, каждый из десяти-пятнадцати помещений, составляли основу городских кварталов древнего Пенджикента. С улицы в дом вела небольшая дверь, за ней открывался коридор и продолговатая прихожая. Сводчатые, высокие и довольно широкие (до 4 м) коридоры вели в жилые комнаты, в кладовые с вкопанными под пол огромными сосудами — хумами. Здесь же располагались небольшие, плохо освещенные каморки, где жили слуги и рабы.

Над плоскими крышами возвышались легкие башенки второго этажа. Наверх вела винтовая лестница. Центром дома служила гостиная — просторный и очень светлый зал. Его убранству придавалось особое значение. В центре плоского потолка между четырьмя деревянными колоннами устраивался большой световой люк, дававший свободный доступ свету и воздуху. Вдоль стен тянулись лежанки-суфы, покрытые пестрыми тканями и подушками, а прямо против входа обычно устраивалось почетное место. Деревянные колонны и балки были щедро покрыты резьбой и раскрашены. Резьба по дереву включала в себя геометрические и растительные узоры, изображения божеств, людей и животных, выполненные в виде барельефов или почти объемных статуй. Среди резных изображений можно встретить сасанидские, кушанские, ближневосточные, эллинистические и индийские мотивы.

Всю поверхность стен парадных залов занимали многоцветные росписи, редкостные по качеству исполнения, краскам и сюжетам. Остатки стенных росписей обнаружены во многих десятках домов Пенджикента, а занимаемая ими площадь насчитывала, вероятно, сотни квадратных метров. Росписи Пенджикента — самые замечательные произведения древнего среднеазиатского искусства. Создававшие их художники восприняли ряд приемов, образов и композиций из искусства Греко-Бактрии, Кушан, Индии, Ирана и других стран Востока. Но впитав все это, согдийские мастера создали своеобразные и совершенно неповторимые произведения, отличающиеся от живописи других стран и народов.

Живопись парадных залов пенджикентских домов размещалась согласно твердо установленному канону и, как правило, представляла собой сцены, иллюстрирующие какие-либо эпические повествования. При этом росписи имели и чисто декоративный характер, придавая парадным залам особо нарядный вид.

Напротив входа, над почетным местом, во всю высоту стены обычно изображалась огромная фигура центрального персонажа, восседавшего на троне в виде лежащего зверя. Этим персонажем мог быть предок хозяина жилища, божество-покровитель, какой-либо царь или герой. По обе стороны от него размещались фигуры музыкантов. Все остальные поверхности стен были покрыты тянувшимися один над другим горизонтальными поясами, состоящими из серий рисунков. Эти красочные повествования связаны между собой единым сюжетом и рассказывают в основном о боевых подвигах, победных пиршествах и торжественных приемах. Но при этом герои этих повествований в каждом зале свои собственные — по-видимому, росписи залов были связаны с историей и генеалогией семьи хозяев жилища и рассказывали о подвигах их предков.

Сегодня хорошо известен фрагмент росписи одного из пенджикентских домов, изображающий знаменитую «арфистку» — необычайно изящную женщину с нимбом вокруг головы, задумчиво перебирающую струны арфы. Художник тщательно изобразил все детали легкой нарядной одежды арфистки, богатый головной убор, серьги в ушах и браслеты на руках, прическу с двумя косичками, спускающимися вниз по обеим сторонам лица.

Красота согдийских женщин славилась в Древнем мире. Старинная китайская хроника повествует: «В начале правления Кхай Юань (в 713 г.) прислали двору кольчугу, кубок из восточного хрусталя, агатовый кувшин, яйца птицы-верблюда, юаниского карлика и тюркистанских танцовщиц». Время чудом сохранило образ этих прекрасных «тюркистанских танцовщиц», славившихся красотой, искусством музыки и танца на всем Востоке. При раскопках одного из жилых помещений были обнаружены деревянные статуи. Во время пожара дерево сгорело, но остался цельный уголь, в точности сохранивший резьбу. Пропитав уголь парафином, ученые осторожно извлекли несколько его больших кусков из земли, и перед восхищенными взорами предстали изумительные творения древнего ваятеля.

Пенджикент, являвшийся центром самого восточного из согдийских княжеств в долине Зеравшана, вовсе не был каким-то культурным феноменом. Раскопки других городов Согдианы показали, что обилие деревянной резьбы и стенной живописи было характерно для согдийских жилищ вообще. Великолепные росписи были открыты во дворце правителя Согда в Самарканде (на городище Афрасиаб), в резиденции бухарских владетелей в Варахше и во дворце правителей Уструшаны в Шахристане. Любопытно, что среди сюжетов росписей последнего была сцена с изображением волчицы, кормящей двух младенцев, — едва ли не точная копия римской капитолийской волчицы, вскормившей Ромула и Рема!

Уникальный характер носило живописное убранство парадного зала дворца в Варахше. Специалисты окрестили его «индийским залом». Его стены покрывали росписи, изображающие жизнь Индии. Согдийский художник написал здесь сцены охоты царя на барсов, тигров и грифонов. Царь изображен верхом на слоне, на голове слона сидит значительно меньший по размеру слуга. Несмотря на то что Индия не столь уж далека от Согдианы, живописец, судя по всему, никогда в жизни не видел живого слона и изобразил его одного размера с барсами и тиграми, причем бивни у него растут не из верхней, а из нижней челюсти. На слона надета обычная конская сбруя с удилами и со стременами, изображенная, кстати, с необычайной тщательностью, — здесь-то художник знал, что рисовал!

Произведения архитектуры, живописи и скульптуры, найденные в Пенджикенте и других согдийских городах, демонстрируют необычайно высокий уровень самобытной культуры Согдианы конца IV — середины VIII века. Она сегодня известна по довольно многочисленным и разнообразным постройкам, произведениям монументально-декоративного искусства и художественных ремесел.

Согдийцы единственными среди других народов Средней Азии сохранили древние художественные традиции, восходящие еще к эпохе эллинизма — такие, например, как производство терракот. Согдийские мастера изготавливали великолепные, весьма разнообразные серебряные чаши, блюда и кувшины, в которых заметно влияние греческих образов. Согдийские ремесленники умели хорошо обжигать посуду, ткать шелк, выделывать кожу, изготавливать красивую, отличного качества утварь. Согдийцы носили одежду из узорчатого шелка зеленого, синего, золотистого, пурпурного, темнофисташкового цветов. Рассчитывая в значительной мере на международную торговлю, согдийские мастера нередко украшали свои изделия в персидском, китайском и византийском вкусе.

Образцы согдийских художественных тканей стали известны науке в конце 1950-х гг. Американская исследовательница, специалист по истории шелкоткачества Д. Шеперд обнаружила на одной из древних тканей, хранящейся в соборе Г. Юи (Бельгия), согдийскую надпись VII века с обозначением размера и сорта. Этот сорт именовался «занданечи» — по названию одного из бухарских селений, Зандана. Дальнейшие исследования позволили Д. Шеперд выделить 11 тканей «занданечи», хранящихся в музеях и других хранилищах (главным образом церковных) Западной Европы. К этой работе подключились и советские ученые. На сегодняшний день выявлено более пятидесяти шелков типа «занданечи», в том числе более двадцати образцов найдены в могильниках Северного Кавказа — на торговой трассе, соединявшей Среднюю Азию с Византией. И это неудивительно — согдийцы держали в своих руках всю международную торговлю Дальнего Востока и Центральной Азии с Ближним Востоком. Выдающийся русский востоковед академик В. В. Бартольд писал, что деятельность согдийцев вдоль караванных путей мало уступает культурной деятельности финикиян вдоль путей морской торговли.

Еще в начале IV века в Дуньхуане, неподалеку от Великой китайской стены, возникла колония согдийских купцов, водивших караваны в глубь Китая. В VII–VIII вв. в Восточном Туркестане существовала уже целая сеть согдийских поселений. А по находкам согдийских вещей и надписей, по сообщениям китайских и арабских источников можно судить, что согдийцы проникали и в Монголию, и в Индию. Известно также о посещении согдийскими торговыми посольствами Ирана и Византии. О широком кругозоре согдийского общества свидетельствует сообщение китайского летописца о поразившем его здании, находившемся где-то между Самаркандом и Бухарой. На стене этой постройки «красками написаны императоры Срединного государства (Китая), на восточной — тюркские ханы и индийские владетели, на западной — государи Персии и Фолинь (Рима)». «Такого города, где в одном и том же здании находились бы изображения государей Рима, Персии, Средней Азии, Китая и Индии, наверное, не было ни в какой другой стране», — писал В. В. Бартольд.

Раскопки древнего Пенджикента дали наиболее полную картину культуры и быта согдийского города накануне арабского завоевания. В начале VIII века народ высокой, самобытной культуры подвергся иноземному нашествию, прервавшему естественный ход его развития. Политическая раздробленность страны и своекорыстие местных князей во многом облегчили арабам завоевание Согдианы.

Арабское проникновение длилось на протяжении многих лет и встречало энергичное сопротивление независимого и свободолюбивого народа.

Щеточники свидетельствуют, что ихшид (царь) Согда, он же афшин (князь) Самарканда Тархун, заключивший соглашение с арабами, был низложен своими подданными и в отчаянии лишил себя жизни. Борьбу с захватчиками возглавил афшин Пенджикента Диваштич, которого некоторые источники называют и ихшидом Согда. Воины Диваштича встретили арабское войско полководца Кутейбы у селения Кум, где произошла решающая битва. Арабский историк ат-Табари приводит рассказ одного из воинов Кутейбы, участника битвы:

«И сказал человек из ал-Бараджи: я никогда не видел более сильных и выносливых в сражении, чем сыновья этих царей. И мы сразились с ними, и из них спаслись только немногие. И мы захватили их оружие, отрубили их головы, брали в плен часть из них и расспросили их о тех, кого мы убили, и они рассказали: вы убили только сыновей царей или знати или богатырей; и вы убили таких людей, что каждый из них был равен ста человекам… И мы захватили хорошее оружие, редкостные товары, золотые пояса, прекрасных верховых животных, и это все Кутейба нам подарил…»

Диваштич, потерпевший поражение, с небольшой группой уцелевших юинов укрылся в замке на горе Муг. Однако замок не был приспособлен к длительной осаде: здесь не было воды, арык проходил за крепостной стеной. Это побудило Диваштича прекратить оборону и сдаться врагам, пообещавшим ему неприкосновенность. Арабы сперва с почтением отнеслись к пленному пенджикентскому князю, но затем Диваштич был распят. Его отрубленную голову и левую руку отправили халифу. Замок на горе Муг был разгромлен. Варварскому разрушению подвергся и Пенджикент. Мусульмане оскверняли могилы согдийцев, сбивали фрески со стен древних храмов, разрушали и жгли их. С 20-х гг. VIII века жизнь в городах Согдианы замерла. И только много лет спустя сюда пришли ученые. И крепость на горе Муг, последний оплот согдийцев, стала первым найденным памятником древней культуры, заново открывшей человечеству свои сокровища.

В этот день:

Дни смерти
1887 Умер Константин Иванович Гревингк — российский геолог, минералог и археолог, исследователь Онежских петроглифов.
1916 Умер Гастон Масперо — французский египтолог, командор ордена Почётного легиона, исследователь тайника с царскими мумиями в Дейр эль-Бахри.
1924 Умерла Прасковья Сергеевна Уварова ― русская учёная, историк, археолог, председатель Московского археологического общества, организатор Археологических съездов.

Свежие записи

arheologija.ru

Мой Узбекистан - Древняя Согдиана

Древняя Согдиана

Соправителем Селевка на Востоке стал его сын Антиох, наполовину согдиец (его мать Апана была дочерью Спитамена). Древняя страна, разоренная во время войны и восстаний, при Селевкидах начала оправляться. В исторических источниках о состоянии Мараканды того времени прямых сообщений не содержится. Однако известно, что в экономической жизни Согда, Бактрии, Маргианы наблюдался известный подъем. Строились новые города, укреплялись старые, развивались ремесла и торговля, чеканилась монета, расширялась ирригационная сеть.

Говоря о густозаселенном плодородном оазисе, орошаемом водами Зарафшана, который греческие авторы называли Политиметом, можно утверждать, что искусственное орошение все больше расширялось и в античную эпоху. Самаркандский археолог Г. В. Григорьев, исследуя поселение Талибарзу, расположенное вблизи Самарканда, установил, что уже во I I - I веках до нашей эры искусственное орошение здесь получило широкое развитие. Крестьяне Мараканды и Зарафшанской долины в те времена выращивали пшеницу, рис, просо, люцерну, хлопок, разводили сады и виноградники. Источники говорят, что в Фергане и в «соседних странах» (т. е. в Согде и Бактрии) жители изготовляли вино. «Они любят свое вино, как кони их любят люцерну». Богатые землевладельцы выдерживали вино в погребах по несколько десятков лет.

Жители Согдианы наряду с земледелием занимались и скотоводством. Об этом свидетельствуют археологические находки костей домашних животных, крупного рогатого скота, овец, коз, верблюдов, свиней. Особенно широкое развитие получило коневодство. Кони чистых кровей из Согдианы были известны от Средиземного моря до Тихого океана. В античную эпоху страна вела оживленную торговлю с Востоком и Западом. Через согдийские города про-ходил знаменитый «шелковый путь», пересекавший Азиатский материк. Мараканда (Самарканд) находи-лась на главном перекрестке важнейших караванных путей из Индии, Византии, Китая, Тибета, Ирана, Сиби-ри, Скифии. Народы Согдианы многое заимствовали в странах Запада и Востока и в то же время оказывали сильное влияние на соседние страны. Доказано, что, например, китайцы заимствовали у народов Средней Азии люцерну, виноград, гранатовое дерево, грецкий орех, многие огородные растения, Китай перенял из долин Амударьи, Зарафшана и Сырдарьи культуру хлопчатника. Из Ферганской долины те же китайцы вывозили лошадей, названных ими за красоту, неутомимость, резвость «небесными», Жители Согдианы, в свою очередь, заимствовали с Востока шелководство, производство бумаги, искусство изготовления золотых и серебряных ювелирных изделий, оружейное дело. В последние века до новой эры в ходе борьбы Согдийцев против иноземцев происходили частые изменения исторической карты Средней Азии, менялись границы, складывались и распадались крупные государственные образования, такие, как Греко-Бактрийское царство и другие.

В первом веке нашей эры Согдиана и Бактрия вошли в состав могущественного рабовладельческого государства, известного в истории как держава «Великих Кушан. Кушанский период (I—IV века нашей эры) для Средней Азии был временем значительного подъема. Оживляется городская жизнь, усиливаются торговые связи согдийских городов, в том числе Самарканда, с Китаем, Индией. Из Восточной Азии поступали шелк, нефрит, железо, никель, изделия из лака и кожи, а из Средней Азии вывозили стекло, драгоценные камни, предметы украшений. Из Индии взамен стеклянных изделий и других среднеазиатских товаров доставлялись пряности, благовония, бумажные и шерстяные ткани. Кушанская империя, пережившая в III и IV веках глубокий упадок, пала под натиском воинственных кочевых племен, известных под общим названием эфталитов. В свою очередь, в IV веке эфталиты были сметены племенами, образовавшими Тюркский Каганат.

Несмотря на потрясения, вызванные сменой царств и династий, Самарканд продолжал играть важную роль в экономической, политической и культурной жизни Средней Азии и всего Востока.

Согдийцы пользовались известностью искусных земледельцев и ремесленников, предприимчивых купцов, талантливых музыкантов и танцоров. Историк В. В. Бартольд, говоря о согдийцах, подчеркивал, что их культурная деятельность вдоль караванных путей Средней Азии мало уступает культурной деятельности финикиян вдоль путей средиземноморской торговли. И действительно трудно переоценить роль согдийцев в те времена. Они фактически держали в своих руках торговлю на всем восточном участке «шелкового пути», простиравшемся от Мерва до реки Хуан Хэ. На всем протяжении древней торговой дороги они основывали свои колонии, устанавливали деловые и экономические контакты с местными купцами и населением, широко торговали своими товарами. Преодолевая искусственные и преднамеренные помехи, создаваемые шахами Ирана, согдийские купцы проникали и на Запад. В середине VI века они дважды пытались завязать торговые отношения с центральными областями Ирана. Первое посольство из Согдианы во главе с Маниахом было принято при дворе сасанидского царя крайне недоброжелательно: привезенные согдийскими купцами шелка персы демонстративно сожгли на глазах послов. Согдийцы послали новый караван. Но эта попытка закончилась трагически: царь Ирана приказал послов Согда отравить.

Происки иранских правителей не смогли поколебать предприимчивости и настойчивости согдийских купцов. Как свидетельствует византийский историк Менандр, посланцы Согда воспользовались древними степными путями, идущими в обход Ирана по северному берегу Каспия, и установили непосредственный контакт с Византией. В Константинополь прибыло согдийское посольство. Его возглавлял тот же Маниах. Византийский император в свою очередь в 568 году послал в Среднюю Азию своего посланца. Таким путем согдийцам удалось завязать прочные торговые, дипломатические и культурные связи с Византией, длившиеся много лет. Мерилом высокой и своебытной культуры согдийцев является их письменность. Писали они обычно справа налево, нередко строчки располагались вертикально. Писали тогда черной тушью на коже, палочках, дощечках, глиняных черепках, реже на бумаге.

Наиболее ранними известными науке согдийскими текстами являются так называемые «Старые письма», найденные экспедицией А. Стейна в 1906—1908 гг. в развалинах сторожевой башни к западу от Дуньхуана. Документы эти датируются началом IV века нашей эры. Как показали исследования французского ираниста Р. Готьо, они написаны на согдийском языке и представляют собой частную переписку.

В двух письмах, продиктованных писцу согдианкой Меванча («Кошечка» или «Тигренок») на имя своей матери, жившей в Самарканде, сообщается о тревожных днях, которые переживали тогда согдийцы в торговых колониях Восточного Туркестана в связи с натиском гуннов; о торговых делах; о частной жизни автора писем. Так, например, девушка жалуется на свою печальную судьбу - ее опекун Нанидаг хочет жениться на ней, а она не согласна: «Лучше я буду женой собаки или свиньи, чем женой Нанидата»,— пишет Меванча своей матери в Самарканд. Но спустя несколько лет все изменилось. Из другого письма мы узнаем, что девушка стала женой Нанидата, что она счастлива в браке и нежно заботится о горячо любимом муже.

«Старые письма» не дошли до адресатов. Почти 1600 лет они пролежали в развалинах башни, пока в начале нашего века не были обнаружены археологами. Весной 1965 года под лёссовыми толщами афрасиабских холмов в одном из раскопанных помещений археологи обнаружили надписи, хранившие молчание многие столетия. Предварительный анализ текста афрасиабской находки позволил сделать вывод, что надпись содержит сообщение о прибытии к самаркандскому царю посольства из Чаганиана, области, расположенной тогда в районе нынешнего Термеза. Посольство это возглавлялось, судя по надписи, начальником канцелярии неким Бур-Затаком. Текст состоит из 16 строк и сохранился почти целиком. Лишь в конце испорчены четыре слова. Надпись, как предполагают исследователи, сделана писцом-профессионалом, и язык ее весьма близок к разговорной речи конца VII — начала VIII веков.

Текст надписи, расшифрованный профессором В. А. Лифшицем, гласит: «Когда прибыл посол хуннского царя, он открыл рот (и сказал): «Я — чаганианский начальник канцелярии, по имени Бур-Затак (Сын Бура), прибыл от чаганианского государства Туранташа в Самарканд с выражением почтения к самаркандскому царю. И вот я пребываю перед (самаркандским) царем, преисполненный почтения. И вы не имейте совершенно никаких подозрений относительно меня — я хорошо осведомлен о самаркандских богах и самаркандской письменности и я преисполнен уважения (?) к могуществу (вашего) царя, и вы пребывайте в полном благополучии. И также хуннский царь...» (в этом месте текст разрушен). Так сказал чаганианский начальник канцелярии». Помимо самаркандского царя, имя которого не указано в надписи, упоминается еще и «хуннский царь», причем из текста следует, что он был крупным владетелем — в состав его царства должен был входить Чаганиан, оттуда, прибыло посольство. Есть основание предполагать, что под «хуннским царем» следует понимать правителя эфталитов, выступающего иногда в письменных источниках под именем царя Тохаристана. Очень любопытна оговорка относительно самаркандской религии («богов») и письменности — посол хочет заверить жителей Самарканда, что он и не думает посягать на их веру или письменность.

Кроме этих шестнадцати строк согдийского текста на Афрасиабе обнаружено еще до десяти надписей. Являются ли афрасиабская живопись и согдийские надписи отражением действительного исторического события? Или это лишь легенда? Пока на этот вопрос нельзя дать точного ответа. Исследователи считают, что имена действующих лиц в 16-строчной согдийской надписи говорят об официальном событии в истории Согда. О высоком уровне искусства Самарканда того времени свидетельствуют художественные достоинства уникальных образцов настенной живописи Афрасиаба, занявшей исключительное место в истории мирового искусства.

Новые археологические находки доказывают, что Согдиана до арабского завоевания была цветущей страной. Недаром арабы, которые видели до этого Месопотамию и Иран, восхищались плодородием и изобилием Согда, прозвав его «садом победоносного халифа». А о столице Согда — Самарканде один из участников похода Кутейбы писал: «Подлинно он по зелени своей словно небо, а дворцы его словно звезды на небесах, а река его зеркало для просторов, а стена его солнце для горизонтов!» Таким застали Согд и его цветущий центр Самарканд арабские полчища Кутейбы.

Автор текста Ю.Н. Алескеров

...

на развитие сайта

Календарь

...

Друзья сайта

Статистика

Онлайн всего: 1

Гостей: 1

Пользователей: 0

uzb.ucoz.ru

Согдиана — WiKi

Название Согд (авест. Gāum yim suγδō.šaiianəm, «Оседлое поселение, обиталище согдийцев») впервые упоминается в священной книге «Авесте» в перечень 16 «наилучших стран» созданной Ахура Маздой для человечества[2], как вторая наилучшая страна после Аирьяна Ваэджо (авест. Airiianəm vaējah) (прародина Ариев), что указывает на важность этого региона с древних времен.[3][4] Предполагают, что это слово имело следующие значения «священный», «горящий» или «чистый».

В том же Авесте в Мехр-яште (Yt. 10.13-14), где описывается весь регион, в котором обитают арийцы, Согд наряду с Хорезмом и четырьмя другими странами указаны как страны «Аирьяшаяны» (авест. airiiō.šaiiana-) — «обиталища ариев».[5]

Исследователи считают, что Согд состоял из трёх частей: Бухарского, Самаркандского и Кашкадарьинского Согдов.[6]

В VIII веке до нашей эры здесь была основана столица государства — Мараканда (Самарканд). Вторая столица Согда находилась на месте нынешнего городища Кук-тепа в Пайарыкском районе Самаркандской области. Впоследствии на территории Согда появились также другие города, включая Кирополь.

Ахеменидский период

Ахеменидский правитель Кир II Великий покорил Согдиану во время кампании в Центральной Азии в 546—539 годах до н. э. Топоним Согдиана использовался как название области Сугуда — сатрапии империи Ахеменидов, девятнадцатая в надписи царя Дария I Великого на скале Бехистун, занимала территорию современных Таджикистана (кроме Памира) и Узбекистана (кроме Хорезма). Согдиана лежала к северу от Бактрии.

Согд входил в древнеперсидскую Ахеменидскую державу на протяжении VI—IV веков до н. э., по крайней мере до правления Артаксеркса II. Вместе с Парфией, Хорезмом и Арейей Согд был включен в её 11-ю сатрапию. Население Согда платило значительные налоги серебром, поставляло драгоценные камни, предоставляло в распоряжение персидских царей крупные воинские контингенты.

Эллинистический период

В 329—327 годах до н. э.[7] население Согда во главе со Спитаменом (убит в 327 году до н. э.[7]) оказало упорное сопротивление Александру Македонскому. Одним из решающих событий стала битва у Политимета (река Зерафшан), в которой греко-македонские войска впервые за семилетнюю военную кампанию потерпели поражение. Тем не менее, в итоге восстание согдийцев было подавлено. Александр Македонский объединил Согдиану и Бактрию в одну сатрапию, правителем которой был назначен Филипп III Арридей. По некоторым данным, Худжанд был переименован в Александрию Эсхату (Александрия Крайняя) Александром Македонским.

После смерти Александра Македонского (323 год до н. э.) спустя два года по соглашению в Трипарадисе Согдиана вместе с Бактрией досталась сатрапу Арии (переименованной в Дрангиану) Стасанору[8]. В 305 году до н. э. эти владения были завоёваны царством Селевкидов. В середине III в. до н. э. эта сатрапия была преобразована Диодотом в Греко-бактрийское царство, которое просуществовало до II века до н. э., когда было ослаблено кочевыми племенами (скифами и юэчжи) и подчинено Хорезму. В первые века н. э. Согдиана входила в состав Кушанского царства, включавшего территории от Средней Азии до Индии.

Начало средневековья

В конце IV—V веках н. э. был покорён хионитами, кидаритами и эфталитами, в VI—VII веках — Тюркским каганатом. Китайские хронисты во время правления Тоба Вэй оставили описание Согдианы (Сутэ 粟特). Рассказывали о вторжении хунну (неясно когда и каких именно) в Согдиану, где они убили князя. Четвёртым после вторжения был князь Хуни (忽倪). Согдийские купцы приходили торговать в Лянчжоу. При покорении Увэй войска Тоба Вэй захватили согдийских купцов. Князь Согда согласился выкупить их, вэйцы согласились, но после освобождения купцов дипломатические отношения прервались. Отношения возобновились при Бэй Чжоу в 564 году[9].

Сведения о правлении тюрок в этнополитической истории Согда относятся к 580-м годам. Известно, что в 587 году после подавления восстание Абруя войсками тюркского принца, сына Кара Чурина Янг Соух тегином, он был утвержден владетелем Бухарского оазиса. После него Бухарой в 589—603 годах правил его сын Нили. Затем правил его сын Басы тегин (603—604 гг.)[10]

Тюркскими правителями Бухарского оазиса в середине VIII в. была выпущена группа тюрко-согдийских монет, с надписью «владыки хакана деньга»[11]

При Тон-ябгу-кагане (618—630 годах) власть тюрков усилилась в Согде. Новые походы в Тохаристан и Афганистан раздвинули границы государства до северо-западной Индии. Тон-ябгу каган провел административную реформу и назначил своих представителей — тудунов в области, в том числе в Согд, для наблюдения и контроля за сбором дани. Предполагают, что он выпускал свои монеты с надписью — Тун ябгу каган.

Известными правителями согдийского Пенджикента в VII—VIII вв. были тюрок Чекин Чур Бильге и Диваштич.[12] Здесь же был обнаружен фрагмент черновика письма на согдийском языке, в тексте которого есть тюркское имя Туркаш.[13]

С IV по VIII век на территории Согда существовало множество автономных княжеств (важнейшее — Самаркандское). Согд играл видную роль в экономической и культурной жизни Востока. Купцы из Согда держали в своих руках торговлю шёлком. Торгово-земледельческие колонии Согда существовали на всех основных караванных путях от Монголии и Китая до Мерва. С VII века по середину VIII века в Самаркандском Согде правила династия ихшидов, известными правителями которой были Шишпир, Вархуман, Мастан-Навиан, Тархун, Гурек, Тургар.

Арабское завоевание

В 651 году арабы положили конец правлению Сасанидов в Персии, после чего двинулись в Мавераннахр (Mā warā 'l-nahr, «заречье»), как они называли согдийские земли за Амударьёй. Согдийцы долго сопротивлялись, но в начале VIII вв. Согд был завоёван арабами.

Один из последних согдийских правителей, властитель Пенджикента Деваштич, поднял против завоевателей восстание, но потерпел поражение, когда в 722 году воины хорасанского эмира Саида аль-Хараши обманом выманили его из крепости Муг, где он, укрывшись с остатками воинов, вёл отчаянное сопротивление[14]. Впоследствии в регионе происходили восстания против арабских завоевателей (в частности, в 728—729 годах), а многие согдийцы приняли участие в восстании их единоплеменника Ань Лушаня в Китае. Династия согдийских ихшидов была ликвидирована персидским полководцем Абу Муслимом в 750 году.

Долина реки Зеравшан сохраняла своё древнее имя до Средних веков, когда она была известна как Согд Самаркандский. В состав Согда также входил Бухарский оазис и Кашкадарья.

О высоком уровне культуры и искусства Согда свидетельствуют многие открытия советских археологов на его территории (Афрасиаб, Пенджикент, Варахша, Калаи-Муг и др.).

Искусство древнего Согда мало изучено; об архитектуре некоторое представление дают сырцовые постройки и фортификационные сооружения городища Афрасиаба (2-я половина I тыс. до н. э. — первые века н. э.), Кызыл-Кыра и Тали-Барзу (оба — первые века н. э.). Изобразительное искусство ярче всего представлено мелкой терракотовой пластикой (III—I вв. до н. э.). Отдельные терракоты свидетельствуют о проникновении эллинистических художественных принципов; другие показывают формирование локального типа, отличающегося точной передачей этнических черт, обобщенностью и иератизмом образов.

Основной религией был зороастризм, но согдийцев отличала терпимость к другим религиозным направлениям, представленным в их обществе (буддизм, манихеизм, несторианство).

ru-wiki.org

Согдиана - Умный сайт

smartwebsite.ru

История Согда

Согдийцы позаимствовали у Ирана свою письменность; из послеахеменидского канцелярского арамейского письма возникли четыре идеографические системы письма: парфянское, персидское, согдийское и хорезмийское. Эти системы письменности сохранялись в Средней Азии и Иране в течение многих столетий, пока эти страны не были завоеваны арабами. В ахеменидский период народы Средней Азии, в частности Согда, впервые ознакомились с чеканной монетой. Образцы золотых дариков и других монет ахеменидской денежной системы были найдены и на территории Средней Азии. В кратковременный период эллинского владычества согдийцы познакомились с монетой греческого образца. После того, как селевкиды потеряли контроль над этими районами, массовый приток её прекратился, и местные правители организовали свою чеканку. Однако уровень развития согдийского общества был ещё таков, что ни реальное "экономическое" содержание, ни заложенные в монете прокламативные возможности не были по-настоящему осознаны. В результате местные эмиссии приобрели подражательный характер: были скопированы типы наиболее популярных на рынке греческих монет. В дальнейшем каждое следующее поколение подражаний, как правило копировало тип предыдущего. Со временем накапливались ошибки и отклонения от первоначального прототипа, изображения огрублялись и теряли смысл, а надписи становились нечитаемыми, орнаментировались или вообще исчезали. Судя по топографии монетных находок в Согде, в последних веках до нашей эры было не менее трёх самостоятельных владений: Самаркандские правители (восточный Согд) выпускали подражания монетам Антиоха I; в Бухарском Согде (западном) - взяли за основу тетрадрахмы Евтидема, и в то же время начали выпуск монет с именем Гиркода двух видов. На лицевой стороне обеих - голова правителя вправо, на оборотной стороне протома лошади или стоящее божество с языками пламени у плечей. А в южном Согде (в долине Кашкадарьи) копировали драхмы селевкидов с портретом Александра Великого. В раннем средневековье Согд стал главным посредником в мировой торговле между Западом и Востоком. Доходы от мировой торговли стали основой для быстрого роста городов, который начался в конце IV века н.э. Развивалось ремесло и внутренняя торговля. Если в V веке ещё только начинается становление самостоятельной монетной системы, то уже в VII веке она предстаёт развитой и хорошо приспособленной для всех сфер торговли. На ранних согдийских монетах на лицевой стороне ещё имеется изображение богини с прямыми волосами. Но уже с середины VII века правители Согда - ишхиды и владетели подчинённых им уделов начинают выпускать литую монету с квадратным отверстием, лишённую каких-либо изображений правителей и божеств. На лицевой стороне размещается согдийская надпись курсивом с именем и титулом, а на оборотной - династический символ, для каждого правителя свой. Согд никогда не был единым государством, а составлял конгломерат княжеств и вольных городов, возможно объединённых в конфедерацию под главенством наиболее сильного владетеля. По крайней мере, Согд входил в империю эфталитов, а после 563 года в Тюркский каганат. После 630 года согдийская конфедерация становится независимой, хотя номинально признаёт суверенитет разгромившего тюрков Китая. И, наконец, с первой половины VIII века Согд, как, впрочем, и вся Средняя Азия окончательно входит в состав арабского халифата. Copyright ©2002-2010,"VLD & OK"

www.sogdcoins.narod.ru

Загадочный Узбекистан – узбекские блюда, музыка, язык, традиции и культуры

древняя согдиана, согдийцы Древняя страна, которая застала приход Селевкидов и была разрушена под их правлением, и которая потом стала оправляться – это была Согдиана. Вместе с восстановлением разрушенного стала улучшаться и экономическая обстановка.

Улучшалась жизнь не только в Согде, но и в Маргиане и Бактрии. Начинали строиться новые населенные пункты, а старые ремонтировались и укреплялись, торговля, ремесла, ирригационные системы становились все лучше и продуманней.

Но если говорить об оазисе, который омывался водами реки Зарафшан, нужно отметить особенность: здесь, не смотря на близость природного водного канала, искусственное орошение достигло совершенства уже во втором столетии до нашей эры. Крестьяне выращивали здесь не только пшеницу, просо или хлопок, но и рис, люцерну, виноградники и шикарные сады. При этом, исторические источники рассказывают, что в соседних странах (имеется в виду Бактрия и Фергана), жители уже делали вино. Возможно, что отчасти виноград покупался именно здесь.

древняя согдиана Наравне с земледелием согдианцы занимались и скотоводством. Археологические раскопки натыкались неоднократно на кости домашних животных, свиней, крупного и мелкого рогатого скота. Но коневодство было развито особенно широко. Более того, чистокровные лошади Согдианы получили известность на земле от Тихого океана, до самого Средиземного моря.

Эта страна имела оживленные торговые отношения как с Востоком, так и с Западом. Через многие города Согдианы пролегал Шелковый путь, которые пересекал весь Азиатский регион.

Марканда (ныне – Самарканд) был на главном перекрестке путей, соединявших Индию, Сибирь, Китай, Византию, Тибет, Скифию и Иран. Согдианцы наиболее активно участвовали в этих путях. Благодаря этому Согдиана оказывала значительное влияние на многие народы. В частности, китайцы переняли привычку садить виноград, орехи, люцерну и многие другие растения, включая в том числе и хлопчатник. Китай массово вывозил лошадей, которые славились резвостью, легкостью и красотой. А согдианцы заимствовали у китайцев шелководство, бумагу, золотые и серебренные украшения, оружейное дело.

А когда наступило первое столетие нашей эры, Согдиана вместе с соседней Бактрией стали частью рабовладельческого крупного и могущественного государства, которое называют страной Великих Кушан. Этот период, длившийся до четвертого столетия нашей эры, явился для среднеазиатского региона временем подъема и процветания. Торговые связи еще более усилились, а городская жизнь приобрела невиданный расцвет. Из Восточной Азии согдианцам поступали нефритовые украшения, кожаные изделия, шелк и железо, а из Средней Азии «на экспорт» вывозили украшения, стекло и многие драгоценные камни. Из Индии взамен на это поступали пряности, бумага, шерсть и благовония. Но потом наступил четвертый век, и Кушанская империя пала. Власть обрели эфталиты, воинственные кочевники. Но вскоре они были сметены другими племенами, которые уже образовали знаменитый Тюркский Каганат.

Newer news items:

Older news items:

www.uzbekistans.ru