Круглые деревни - прототип славянских поселений. Поселения древних славян
Как выглядело поселение древних славян?. Кто есть кто в истории России
Как выглядело поселение древних славян?
Поселения древних славян обычно располагались на возвышенных местах, находящихся вблизи источника воды – реки, ручья или родника. Поселение, которое обычно состояло из нескольких домов, никогда не оставалось без защиты. В большинстве случаев поселки окружались частоколами – изгородями, состоящими из глубоко забитых в землю рядом друг с другом толстых бревен. Их концы обычно заострялись и для прочности обжигались на костре.
За частоколом стояли дома, также сложенные из толстых бревен. Они были покрыты соломой или крышами из деревянных жердей. Окна в домах были небольшими и прорубались почти у самой земли. Вот почему в жилищах древних славян бы тепло в холодное зимнее время.
Главная часть дома – очаг, сложенный из камней. Он использовался для отопления и приготовления пищи. Трубы у очага не было, и дым выходил на улицу через открытую дверь. Мебели в таком жилище было очень мало: несколько деревянных лавок и большой стол для совместной трапезы (еды).
Рядом с домом обычно строили хлев помещение, где содержали скот. Он не отапливался, поэтому в холодное время домашних животных приводили в дом. Около хлева устраивался навес для хранения необходимых орудий труда, а также выкапывались землянки, в которых хранили зерно и другие запасы на зиму.
Число домов в поселении могло очень различаться, от двух-трех до нескольких десятков. В середине большого поселения обычно оставалось свободное место, на котором собирались сходы – собрания жителей, где сообща решались все важные дела. Позднее на этой площади стали устраивать святилища, где поклонялись богам. Рядом с ним обычно строили небольшой домик, где жил жрец, совершавший церемонии.
Вокруг поселения располагались очищенные от леса и огороженные участки вспаханной земли, на которых выращивали зерно и необходимые овощи.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
info.wikireading.ru
Круглые деревни - прототип славянских поселений / Славянские традиц…
Необычные деревни круглой формы хорошо сохранились в Германии, Голландии и Чехии. В основе таких деревень стоит архетип оригинальных славянских поселений состоящий из восьми крупных фермерских домов поставленных в круг вокруг площади. И хотя некоторые исследователи считают, что строить деревни таким способом не совсем рационально, у современных психологов есть другие мысли на этот счет. Читайте также:Круглые сады: переосмысление пространстваAlmdorf Seinerzeit — альпийская деревня в духе традицийПроект экопоселения из купольных домовЭскизы круглого дома Исторически круглые деревни (Rundlingsdorf) строили древляне, которые жили среди лесов и болот, откуда и произошло название племени. Здесь не проходили торговые пути, так как добраться сюда было сложно и покупательная способность населения была весьма скромной. Но то, что на первый взгляд было неудачей для древлян, исторически оказалось для них же благом. Именно такое невыгодное положение позволило им сохранить свою культуру на пол тысячи лет дольше чем соседним славянским племенам. Немецкая и датская военная экспания была направленна в первую очередь на богатые торговые центры ободритов и руян на берегу моря и более плодородные и пригодные для земледелия земли лужицких сербов. Сюда же направлялись и основные потоки немцев-колонизаторов, а обосноваться на приэльбских болотах желающих было весьма немного. В итоге славянская речь, вышедшая из употребления на побережье уже к XIV веку, в землях полабских древлян сохранилась аж до 18 века!
Кто знает, что лежало в основе такой формы деревень, возможно рациональное использование места, а может форма солнца, которому поклонялись древние славяне. Но в сейчас многие психологи приходят к выводу, что именно такие небольшие хутора из 150-200 человек наиболее комфортны для проживания и люди в них по настоящему счастливы.
Одна из наиболее хорошо сохранившихся круглых деревень это поселок Бышки (Byšičky) в Чешской Республике, который стоит на месте бывшего доисторического поселения, кельтов и германцев. В 15 веке эта деревня, как и большинство других деревень в этом районе постепенно исчезала и была окончательно разрушена Тридцатилетней войной (1618 — 1648).
В 1717 году местным графом Франтишеком Антонином было приказано восстановить деревню по всем канонам славянских поселений, в центре была поставлена часовня и 4 липы, таким она сохранилась до сегодня. В настоящее время это памятник архитектуры и охраняется государством.
По материалам источников
rodovid.me
Обряд заселения в новое жилище.
Всё начиналось с поиска места и строительных материалов. Существовало множество способов ворожбы при выборе места под дом. Иногда на участке ставили чугунок с пауком. И если он за ночь начинал плести паутину, то это считалось добрым знаком. В некоторых местах на предполагаемом участке в небольшую ямку ставили посудину с мёдом. И если в неё забирались мурашки - место считалось счастливым. Выбирая безопасное для стройки место, нередко вначале выпускали корову и ждали, пока она ляжет на землю. То место куда она ложилась, считалось удачным для будущего дома. А в некоторых местах будущий хозяин должен был собрать четыре камня с разных полей и разложить их на земле в виде четырёхугольника, внутри которого он клал на землю шапку и читал заговор. После этого нужно было ждать три дня, и если камни оставались нетронутыми, то место считалось удачно выбранным. У белорусов существует народное утверждение о том, что дом ни в коем случае нельзя строить на спорной земле, потому что это могло навлечь проклятия со стороны проигравшего спор и тогда новому хозяину такой земли не видать счастья во век. Также надо отметить, что дом никогда не строили на том месте, где были найдены человеческие кости или где кто-либо порезал руку или ногу.
Как выглядело поселение древних славян.
Поселения древних славян обычно располагались на возвышенных местах, находящихся вблизи источника воды - реки, ручья или родника. Поселение, которое обычно состояло из нескольких домов никогда не оставалось без защиты. В большинстве случаев поселки окружались частоколами — изгородями, состоящими из глубоко забитых в землю рядом друг с другом толстых бревен. Их концы обычно заострялись и для прочности обжигались на костре.
За частоколом стояли дома, также сложенные из толстых бревен. Они были покрыты соломой или крышами из деревянных жердей. Окна в домах были небольшими и прорубались почти у самой земли. Вот почему в жилищах древних славян было так мало света - старались сохранить тепло в холодное зимнее время.
Главная часть дома - очаг, сложенный из камней. Он использовался для отопления и приготовления пищи. Трубы у очага не было, и дым выходил на улицу через открытую дверь. Мебели в таком жилище было очень мало: несколько деревянных лавок и большой стол для совместной трапезы, еды.
Рядом с домом обычно строили хлев -помещение, где содержали скот. Он не отапливался, поэтому в холодное время домашних животных приводили в дом. Около хлева устраивался навес для хранения необходимых орудий труда, а также выкапывались землянки, в которых хранили зерно и другие запасы, заготовленные на зиму.
Число домов в поселении могло очень различаться, от двух-трех до нескольких десятков. В середине большого поселения обычно оставалось свободное место, на котором собирались сходы — собрания жителей, где сообща решались все важные дела. Позднее на этой площади стали устраивать святилища, где поклонялись главнейшим богам. Рядом со святилищем обычно строили небольшой домик, где жил жрец, совершавший церемонии.
Вокруг поселения располагались очищенные от леса и огороженные участки вспаханной земли, на которых выращивали зерно и необходимые овощи.
Обычаи славян.
Посвящение в члены рода
Вся жизнь славян, как и других народов древности, сопровождалась различными обрядами. В три года мальчикам делали «постриг» — состригали пряди волос, которые приносили в жертву богам. С этого времени мальчики переходили из попечения матери под опеку мужчин. Их начинали приучать к мужским делам. Примерно в семь лет мальчика — будущего воина — впервые сажали на коня. В этом же возрасте девочки учились прясть. Первый клубочек, спряденный девочкой, сжигали, а золу она должна была выпить с водой. Это было испытанием перед началом взрослой жизни.
Более суровыми были обряды, которыми в глубокой древности сопровождалось посвящение в полноправные члены рода мальчиков 9—11 лет. Подростков увозили в лес, где в потайных избушках они должны были выдержать тяжелые испытания. Мальчик должен был как бы умереть и вновь родиться сильным и выносливым, после чего его объявляли взрослым. Эти страшные и жестокие обряды породили сказки о Бабе-Яге, похищающей детей и сжигающей их в печи.
После посвящения молодые воины уходили из поселка и проводили несколько лет в лесу, упражняясь в боевом искусстве и совершая набеги на соседей. Женщинам вход в лесные убежища был воспрещен, в противном случае всем грозила беда (следы этих представлений сохранились в пушкинской сказке «О спящей царевне и семи богатырях»). «Лесные богатыри» первыми встречали нападения врагов и были защитой племени; позже из них формировались княжеские дружины.
Свадьба.
Прошедший все испытания юноша мог жениться. По древнейшему обычаю, невесту из соседнего племени полагалось похищать или выкупать. Похищение невест порой вызывало даже межплеменные столкновения. Но со временем «умыкание» и «купля» невесты стали лишь обрядами. Во время праздничных игрищ, плясок и песен парни «умыкали» себе жен, но, как правило, договаривались с ними об этом заранее. Женились в те времена рано: юноши в 16—17 лет, девушки в 12—14. Старейшины и князья могли иметь по две и по три жены.
Свадьба была целым спектаклем с особыми песнями. Молодым желали счастливой богатой жизни и — побольше детей. На свадьбе полагалось обильное угощение, выпивалось много хмельных напитков. Свадебный пир сопровождался «плясками», «гудьбой» (музыкой), «песнями бесовскими», жертвоприношениями и обрядами, направленными на обеспечение плодородия и богатства. Мужчина считался главным в семье, поэтому невеста должна была в знак покорности снять с жениха сапоги. На свадьбе присутствовали жрецы (колдуны), которые должны были оберегать молодых от злых сил.
studfiles.net
Славяне. Культура славянских народов. Род. Семья. Человек. Имя
О жилище древних славян мы можем судить по нескольким источникам: свидетельствам писателей и путешественников средневековья, археологическим и этнографическим исследованиям, языковым данным.
Писатели и путешественники средневековья пишут, что славяне жили в деревянных избах, находящихся на далеком расстоянии друг от друга. Пока они вели полукочевой образ жизни, они часто переменяли свое место жительства; этому способствовала и постоянная опасность, грозившая им от междоусобиц и нападений других народов. Чтобы обезопасить свой дом, славяне выбирали для его строительства труднодоступные места. Так, например, Маврикий пишет: «У них недоступные жилища в лесах при реках, болотах и озерах. В домах своих они устраивают многие выходы на всякий опасный случай, необходимые вещи скрывают под землю, не имея ничего лишнего снаружи, но живя, как разбойники» (1). Арабский писатель начала Х века ибн-Русте объясняет строительство утепленных жилищ климатическими условиями; вместе с тем его описание недвусмысленно свидетельствует о том, что селились славяне в землянках или полуземлянках: «В их стране холод до того силён, что каждый из них выкапывает себе в земле род погреба, к которому приделывают деревянную остроконечную крышу, наподобие христианской церкви, и на крышу накладывают землю. В такие погреба переселяются всем семейством и, взяв дров и камней, разжигают огонь и раскаляют камни на огне докрасна. Когда же камни раскалятся до высшей степени, их обливают водой, от чего распространяется пар, нагревающий жильё до того, что снимают даже одежду. В таком жилье остаются они до весны» (2). Вероятно, в представлении автора слились две постройки – баня и жилище, которое протапливалось «по-черному», то есть дым от очага, печи не выходил через трубу, а оставался в жилище и постепенно улетучивался через естественные проемы, в том числе и через специальное отверстие-окошечко, прикрываемое дощечкой.
Многочисленные археологические исследования подтверждают описания средневековых писателей и еще более точно позволяют нам судить о древнейших славянских жилищах. Подземные и полуподземные жилые сооружения были распространены во многих археологических культурах, как славянских, так и неславянских. От построек других народов их отличает место расположения очага или глинобитной печи. Если представители германских племен очаг располагают в центре жилища, то у славян он находится в углу. Уже в жилищах трипольской археологической культуры эта особенность прослеживается очень четко. Переходя из века в век, она сохраняется и в современных сельских жилых постройках, в которых печь располагается в углу помещения, напротив так называемого «красного угла». «…недаром, - пишет В.Я. Петрухин, - само праславянское обозначение дома – *kǫtja – связано со словом «кут», «внутренний угол с печью» (3). Этот корень сохранился и в сербском языке – кућа, древние болгары называли жилые постройки кǫшта, в современном болгарском – къща.
Еще одно обозначение славянского жилья - хата восходит к сарматскому или скифскому kata «дом, выкопанный в земле» - указывает на особенности в его построении.
Для обозначения наземных жилых построек славяне заимствовали из древне-верхненемецкого языка слово stuba «теплое помещение, баня», которое, подвергнувшись фонетическим изменениям, связанным с утратой количественных различий гласными, падением редуцированных, упрощением групп согласных и регрессивной ассимиляцией по звонкости, превратилось в изба (чеш. jizba): istuba -- istъba -- istba -- izba. По поводу происхождения слова изба среди ученых бытует и другое мнение, сближающее его со славянским истопить > истъпити. В пользу такой этимологии, казалось бы, говорит и наличие в восточнославянских говорах термина истопка, который обозначает отапливаемую кладовую для зимнего хранения овощей (Белоруссия, Псковщина, Северная Украина) или маленькую жилую избу (Новгородская, Вологодская области) (4). В таком случае, вероятно, должно было существовать в общеславянском языке истъпа (истопити – истъпа, как косити – коса), которое после падения редуцированных по законам языка преобразуется в испа, но никак не в изба. Таким образом, сближение слова изба со словом топить, истопить следует признать позднейшим народно-этимологическим сближением.
Стены жилищ были срубными, бревенчатыми или сделанными из жердей, плах. Форма жилища по периметру приближалась к квадрату. В зависимости от материала и способа обшивки как земляные, так и наземные жилища принято разделять на столбовые (по углам и посередине каждой стены ставили столбы, к которым крепились жерди или плахи) и срубные (стены сделаны из бревен). Конструкции стен в разных племенах имели свои различия, что обусловливалось климатическими условиями и наличием поблизости строительного материала. Кровля дома была двускатной или двускатной с полицами, то есть переломом кровли. В бревенчатые фронтоны торцевых стен врубались горизонтальные бревна - слеги, которые несли кровлю. Для кровли употреблялся разный материал: солома, земля, тес, настилавшийся вперехлёст, или лемех (черепица) - короткие дощечки. Концы лемеха делались заостренными или закругленными, но чаще всего городчатыми, то есть в виде ступенчатых прямоугольных уступов. Кровля была безгвоздевой («самцовой»).
Древние славяне располагали свои селения на возвышенности около рек или других водоемов. Надежной защитой им служили непроходимые леса и болота. Жилища на поселениях располагались бессистемно, а сами поселения находились на значительном расстоянии друг от друга. Первоначально поселения объединяли членов одного рода, но уже к концу первого тысячелетия нашей эры у славян возникают большие поселения, объединяющие членов нескольких родов. Большие торгово-ремесленные поселения, которые имеют административное значение или располагаются на торговых путях, превращаются в города.
Первые города были земляными – их огораживали земляным валом, затем вокруг города стали возводить ограждения из заостренных бревен (остроги), а позже – каменные. Центральная часть такого города – крепость, огороженная каменной стеной, называлась кремль, буквально «крепкий, прочный» (5). Сама лексема город, бытующая у восточных славян, и град – у южных для обозначения укрепленного поселения, связана по происхождению с глаголами городити, огораживати, ограждати. Лексемы с этим корнем (огород, город, перегородка и др.) обозначали всякое огороженное или отгороженное место, в том числе и крупный населённый пункт, обнесённый ограждением. У западных славян слова с этим корнем обозначают садовую ограду, забор: ср. чеш. hráze, слц. hrádza, польск. grodza; стену, укрепление: чеш. hradba; замок, кремль: чеш. hrad; нагромождение чего-либо, дамбу, плотину: чеш. hráz, польск. gródź; а для большого населенного пункта существует другая лексема – miasto (польск.), město (чеш., слц., в.-луж., н.-луж.), впрочем, в «Повести временных лет» мы также встречаем упоминание о «местах и погостах» - Новгород, Псков, Ладога (6).
Города, несомненно, были центрами экономической, политической и духовной жизни славян, но очень часто оказывается, что различия между городскими и сельскими поселениями у древних славян размыты. Горожанам не чужды были занятия земледелием и скотоводством. При археологических исследованиях на территории древних славянских городов находят множество сельскохозяйственных орудий (лемехов плугов, мотыг, кос, серпов), ручных жерновов, ножниц для стрижки овец, большое количество костей домашних животных. Напротив, сельское население занималось производством большинства «ремесленных» продуктов для удовлетворения собственных нужд: ткало ткани и шило одежду, производило гончарные изделия и т.п. В селах не производили только металлические орудия и украшения, изготовление которых требовало специальной подготовки и сложного оборудования. Вероятно, основным отличием городского поселения было лишь наличие укрепления, крепостного сооружения.
Для обозначения негородских населенных пунктов сейчас в литературных славянских языках существует три термина: село (рус., укр., блр., блг., с.-хорв.), весь (слн., чеш., слц., польск., в.-луж., н.-луж.), деревня (рус.). Древнерусскому языку некогда также было свойственно обозначение весь (ср. «по городам и весям»), но сохранилось оно только как диалектное. По своему происхождению оно соотносится с лтш. víesis «пришелец, чужеземец», лит. viẽškelis «большая дорога», лат. vīcus «селение», гот. weihs «деревня».
Весьма интересной является история лексемы село. В древнерусском и старославянском языках она известна с двумя, казалось бы, несовместимыми значениями: «селение, деревня» и «поле». Это стало возможным из-за того, что праславянское *selo «пашня» у южных и восточных славян совпало с *sedlo -- *selo «поселение». У западных славян упрощения группы согласных *dl не произошло, и в чешском и словацком языках, например, мы обнаруживаем sídlo «местонахождение, сидение», sedlak «крестьянин». Южные и восточные славяне, за исключением сербов, хорватов и словенцев, сохранили только одно значение слова село – «селение негородского типа, деревня», так как сама лексема очень тесно связывалась с глаголом сесть и его производным – оседлый.
Появление в русском языке обозначения населенного пункта деревня связано с древнерусским обозначением пашни («пашетъ деревню»). До сих пор в архангелогородском диалекте слово деревня употребляется именно с таким значением. Вероятно, развитие современного значения этого слова происходило следующим образом: первоначальное *дьрвьня «пашня» стало употребляться по отношению к крестьянскому двору или хутору с участком земли, а затем и к любому негородскому поселению, не имеющему собственной церкви. Эту точку зрения подтверждает и сопоставление с балтскими языками. Так, в латышском druva «пашня», в литовском dirva «пашня, нива».
В древних письменных источниках можно обнаружить и другие обозначения населенных пунктов. Это городища, селища (вероятно, разоренные, покинутые города, села), погосты, слободы, сельца и т.п., однако они по большей части были утрачены литературными языками славян.
ЛитератураАничков Е.В. Язычество и Древняя Русь. СПб., 1914.Белякова С.М., Новикова Л.А., Фролов Н.К. Введение в славянскую филологию. – Тюмень, 1991.Горнунг Б.В. Из предыстории образования общеславянского языкового единства. – М., 1963.Демин В.Н. Заветными тропами славянских племен. М., 2002.Державин Н.С. Славяне в древности. М., 1945.Древности славян и Руси. М., 1988.Древность. Арьи. Славяне. М., 1996.Древняя Русь в свете зарубежных источников. М., 1999.Древняя Русь: Быт и культура. М., 1977.Забелин И.Е. История русской жизни с древнейших времен. В 2 томах. М., 1876-1879.Забылин М. Русский народ, его обычаи, обряды, суеверия и поэзия. М., 1880.История южных и западных славян. – М., 1979.Макушев В. Сказания иностранцев о быте и нраве славян. СПб., 1861.Маслова Г.С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX – начала XX века. М., 1984.Нидерле Л. Славянские древности. М., 2000.Петрухин В.Я. Славяне. М., 1999.Седов В.В. Славяне в древности. М., 1994.Селищев А.М. Славянское языкознание. Т.1. М., 1941.Семенова М. Мы – славяне! М., 1997.Сказания древней Чехии: Пер. с чеш. Ф. Боголюбовой, М. Таловой. М., 2000.Трубачев О.Н. Этногенез и культура древнейших славян: Лингвистические исследования. М., 1991.Флоринский В.М. Первобытные славяне по памятникам их доисторической жизни: Опыт славянской археологии. В 2 томах. Томск, 1894-1897.
___________________________Примечания1. Маврикий Стратег. Стратегикон. Цит. по: Размышления о России и русских. М., 1994. С.29.2. Ибн-Русте Абул-Али-Ахмед ибн-Омар. Дорогие ценности. Цит. По: «Откуда есть пошла русская зем-ля...». М., 1986, т. II. С. 566.3. История культуры славянских народов. Т.1. С.25.4. Семенова М. Мы – славяне! М., 1997. С.157.5. Фролов Н.К., Белякова С.М., Новикова Л.А. Введение в славянскую филологию. Тюмень, 2002. С.82.6. Др.-рус. мэсто имело значение «место, поле, площадь, селение» (Фасмер М. Этимологический словарь рус-ского языка. В 4-х тт. М., 1996. Т.II. С.607-608).
slawianie.narod.ru
Древние славяне на берегах Москвы-реки — Славянская культура
Расселение славян в Москворечье представляет собой один из самых загадочных вопросов в истории Москвы. Вообще, историки и археологи до сих пор не имеют четкого представления о том, как происходило продвижение славянских племен в центральные районы Русской равнины: откуда и когда оно началось, как долго происходило, и что, в конце концов, заставило славян решиться на такое переселение.
Письменных свидетельств той далекой поры не сохранилось, а в летописях, создававшихся через 200-300 лет после переселения, имеются только отрывочные припоминания о давних событиях.
За последние полвека накоплен огромный научный материал, обобщением и сопоставлением которого с данными других наук, в наше время занимается автор монографий «Славяне в древности» и «Славяне в средневековье» член-корреспондент РАН В.В. Седов. Ему удалось узнать некоторые любопытные моменты из жизни древних славян.
«Из работ немецкого лингвиста Х. Карэ, выполненных в середине 50-х годов нашего столетия, известно, что во 2-м тысячелетии до нашей эры в центре Европы, в бассейнах Верхнего и Среднего Дуная, верховьях Эльбы, Одера, Вислы и в Северной Италии, существовала древнеевропейская общность с единым языком и культурой.
С началом железного века племена стали расселяться, смешиваясь с местным населением, образуя новые этносы: на Рейне и Дунае – кельтский, быстро распространившийся на земли Северной Франции и Испании; в регионах, где сегодня расположены восточная Австрия, южная Венгрия, Югославия и Албания сформировалась культура иллирийцев; на Апеннинском полуострове – италийцев; в Ютландии, южной Швеции, на землях от Эльбы до Одера – германцев; наконец в бассейне между Вислой и Одером – славян.
Всюду, под влиянием традиций местных аборигенов и новых условий жизни, возникали новые культуры, новые языки, характерные особенности, присущие только данному этносу. Скажем, археологические материалы позволили выявить своеобразный, ставший на многие века отличительным знаком славян обряд – подклошовые погребения. Останки кремации ссыпали в яму, которую сверху закрывали перевернутым вверх дном глиняным кувшином – клошом. Появление в том или ином регионе в период 400-100 годов до нашей эры подобных захоронений указывало – здесь жили или сюда пришли славяне.
Славяне расселились там, где аборигены по своему развитию им значительно уступали, что позволило нашим предкам дольше сохранять свою самобытность. Резкий перелом в истории славян произошел в конце IV века нашей эры. Вторгшиеся из Азии племена гуннов заставили славян покинуть южные и юго-западные территории. В тот же период грянуло новое несчастье – резкое похолодание, самое жестокое за 2000 лет. Многие земли Средней Европы оказались затопленными, пашни – непригодными для земледелия. Началась великая славянская миграция, разбросавшая их по всей Средней и Восточной Европе. Они двинулись на запад, до Эльбы, на юг – на Балканский полуостров, на восток – в лесную зону Восточной Европы, до Новгорода и Ростова Великого. Славяне оказались очень жизнестойкими, в большинстве районов, куда они пришли, стала доминировать их культура.
Такая разбросанность по континенту сказалась на славянской общности. Говорившие на одном языке, они перестают понимать друг друга, под влиянием изменившихся условий жизни у них зарождаются новые обычаи и традиции. А к X веку нашей эры единый славянский этнос прекратил свое существование. Началось становление конкретных славянских народов.
Возникновение русских – очень увлекательная и по-своему удивительная история. В сравнительно короткий срок на одной территории сошлось несколько разных и высокоразвитых группировок. Подчеркну: ни одна не подчинила себе остальных, не стала главенствующей, а внесла в зарождающуюся общность что-то свое.
Долгое время считалось, что заселение славянами лесов Восточной Европы в районах Смоленска и Новгорода, шло с юга на север, причем до IX века их здесь вообще не было. Однако последние археологические данные говорят, что это не так. Характерная славянская «атрибутика» - захоронения, украшения, орудия труда – появились здесь уже в V веке, в период великого переселения. Это были племена, которые затем вошли в славянский этнос».
Вторая группировка – Русский каганат, первое русское государство, доказательства существования которого обнаружены в древних арабских и западноевропейских рукописях, сформировалась группой славян из Северного Причерноморья, под давлением гуннов переселившихся на Среднюю Волгу, а затем, под давлением тюрков, в междуречье Дона и Днепра, так же, по всей видимости, вошла в состав нового этноса.
«Удалось выявить еще одну группировку, участвовавшую в оформлении этого этноса, - это славяне, пришедшие на Восточно-Европейскую равнину с Дуная, о чем свидетельствует неожиданное появление здесь только им присущих украшений, приемов ремесленничества и обрядов.
И, наконец, в тот же период в лесной зоне Восточной Европы появились скандинавы. Таким образом, здесь сошлись почти единовременно различные группировки со своей культурой, ремеслами, обрядами. Они начали взаимодействовать, и каждая вносила в общество что-то свое.
К примеру, благодаря скандинавам зародилось дружинное сословие с особой культурой, их обряды захоронения переняли богатые славяне. А взаимообогащение приемами ремесленничества привело к тому, что древнерусские мастера, вплоть до татаро-монгольского нашествия считались одними из лучших в Европе.
И еще отметим, что быстро формировались города, их насчитывалось более 300 – как нигде в Европе. Сюда сходились люди из разных регионов, что способствовало быстрому единению культур, образованию единого языка.
В итоге возник удивительный «сплав» - древнерусский этнос.
Отметим еще, что данные лингвистики и археологии однозначно говорят: в период с X века по середину XIII века на всей территории Восточной Европы, от Новгорода до Киевской и Галицкой земель, существовал единый древнерусский этнос с общей культурой и языком. Его разрушило татаро-монгольское нашествие, и западнорусские территории смоленская, киевская, полоцкая - отошли к литовскому княжеству, а галицкая – к Польскому королевству.
В славянской общности были нарушены политические, культурные, экономические и языковые связи. Подобная раздробленность привела к тому, что стали возникать отдельные этносы – русский, украинский, белорусский, окончательно оформившиеся к XV-XVII векам».
«Многие славяне, единоплеменные с ляхами, обитавшими на берегах Вислы, поселились на Днепре в Киевской губернии и назывались полянами от чистых полей своих. Имя сие исчезло в древней России, но сделалось общим именем ляхов, основателей государства польского. От сего же племени были два брата, Радим и Вятко, главами радимичей и вятичей: первый избрал себе жилище на берегах Сожа, в Могилевской губернии, а второй на Оке, в Калужской, Тульской или Орловской. Древляне, названные так от лесной земли своей, обитали в Волынской губернии; дулебы и бужане по реке Бугу, впадающему в Вислу; лутичи и тивирцы по Днестру до самого моря и Дуная, уже имея города в земле своей;…; северяне, соседы полян, на берегах Десны, Семи и Сулы, в Черниговской и Полтавской губернии; в Минской и Витебской, между Припетью и Двиною Западною, дереговичи; в Витебской, Псковской, Тверской и Смоленской, в верховьях Двины, Днепра и Волги, кривичи; а на Двине, где впадает в нее река Полота, единоплеменные с ними полочане; на берегах же озера Ильменя собственно так называемые славяне, которые после Рождества Христова основали Новгород.»
Н.М.Карамзин, История государства Российского, из главы II (повествование по Несторовской летописи).
«Кривичи – одно из древнерусских племен в верховьях Днепра, Волги, Западной Двины и южной части бассеина Чудского озера. Последний раз упоминается в летописи под 1162 годом;
Чудь – древнерусское название эстов и других фино-угорских племен, живших во владениях Великого Новгорода. С названием этих племен связан топоним – Чудское озеро;
Вятичи – древнерусское племя, жившее в бассейне реки Оки. Название свое получили, по летописи, от имени вождя Вятко.»
С.М. Соловьев, Чтения и рассказы по истории России.
Согласно летописям, уже к середине XII века Москворечье было плотно заселено славянами, точно так же, как были к тому времени освоены ими все земли в Волго-Окском междуречье. В то же самое время, княжеские семьи, обосновавшиеся в крупнейших городах Руси, активно производили раздел земель, занятых славянскими племенами. Так долина Москвы-реки оказалась поделена между Смоленским (верховья долины), Ростово-Суздальским (среднее течение реки), Черниговским (правобережье нижнего течения реки) и Муромо-Рязанским (левобережье нижнего течения) княжествами. В XIII веке Ростово-Суздальское княжество (столица которого переместилась к тому времени во Владимир на Клязьме) оттеснило соседей и завладело всей территорией Москворечья – от истока реки, до ее впадения в Оку.
Другим важным источником сведений о славянском заселении Волго-Окского междуречья являются археологические исследования. В XIX веке и начале XX века в Подмосковье проводились широкомасштабные раскопки курганов . В результате были накоплены данные, которые позволили археологам установить, что в XII веке долину реки Москвы занимали славяне, принадлежавшие к потомкам племени вятичей. При этом совсем рядом, в долине реки Клязьмы проживали потомки уже совсем другого племени – кривичей. Следует заметить, что в XII веке племенное разделение у славян Восточной Европы уже не существовало. Оно исчезло в IX-X веках. Однако остались потомки населения этих племен (радимичей, кривичей, вятичей, северян, древлян и других), которые помнили о своем происхождении, о племенном прошлом, сохраняли свои особые украшения. Поэтому, говоря о «племенах», мы будем подразумевать под ними славянское население, унаследовавшее и сохранившее в своей памяти некоторые племенные традиции и представление о былой племенной обособленности.
Границу между областями расселения вятичей и кривичей удалось установить по женским украшениям, найденным в курганных погребениях, поскольку у потомков каждого из этих племен существовала мода на такие украшения, которые в другом племени не носили. Особенно хорошо это различие можно проследить по височным кольцам. У вятичей височные кольца имели по 5-7 плоских выступов-лопастей, из-за чего их называют «лопастными», а у кривичей они были похожи на небольшие проволочные обручи или браслеты, поэтому за ними и закрепилось название «браслетообразных».
Кроме височных колец различались и другие украшения. Так, у вятичей излюбленными украшениями являлись гривны из перевитой проволоки, круглые бронзовые и серебряные привески, решетчатые перстни и бусы из сердолика и горного хрусталя. В погребениях кривичей, напротив, гривны встречаются редко, причем чаще всего использовались гривны в виде обыкновенных проволочных обручей. Особенно характерны для кривичей были также привески в виде стилизованных изображений животных и лунниц. Поскольку в одних курганных могильниках были найдены только (или преимущественно) вятичские украшения, а в других – кривичские, стало ясно, какие из древних курганных кладбищ принадлежат тому и другому племени. В результате удалось провести границу территорий, занятых каждым из этих племен. Оказалось, что граница между ними проходит несколько севернее Москвы. Значит, в процессе расселения эти два племени встретились приблизительно на водоразделе между Москвой-рекой и Клязьмой и закончили здесь свое продвижение. Но когда произошла эта встреча?
Мнения о времени расселения славян в Москворечье.
Долгое время эта загадка древней истории оставалась без ответа. Правда, отдельные источники и археологи высказывали различные предположения, опираясь на крайне скудный материал, добытый при раскопках. Например, крупный специалист по археологии Москвы Р.Л. Розенфельдт еще в 1976 году предположил, что продвижение вятичей и кривичей в долину Москва-реки началось в середине X века, но массовое переселение их сюда произошло после 988 года, то есть после Крещения Руси. Иначе говоря, этот ученый считал, что само переселение проходило под знаком бегства славян от надвигающегося христианства. Однако пока эта гипотеза не получила сколь-нибудь существенного подтверждения археологическими находками.
В последнее время археологи стали выдвигать предположения о том, что славянские племена начали проникать в долину Москвы-реки еще раньше – с IX века. Так думает, например, доктор исторических наук А.А. Юшко, отдавшая много сил археологическому изучению окрестностей Москвы. А крупнейший российский историк и археолог, член-корреспондент Российской Академии Наук В.В. Седов совсем недавно выдвинул предположение, что первые группы славян переселились в Волго-Окское междуречье еще в V-VII веках. Действительно, даже по летописным данным мы знаем, что к XI веку финно-угорское племя мурома (давшее имя городу Мурому) уже не существовало, а на его месте проживало смешанное славяно-муромское население. Но славянские племена кривичей и вятичей, о которых мы уже говорили, в это время еще только начинали переселяться в Поволжье и Поочье. Может быть, с муромой смешивались какие-то другие славяне, проникшие сюда задолго до вятичей и кривичей?
«Первая» волна славянского переселения в VI-VII веках.
В.В. Седов предположил, что эти таинственные славяне были родственны племенам землевладельцев и скотоводов, проживавшим в V-VIII веках в Верхнем Поднепровье и Подвинье (культура этих племен называется в археологической науке Тушемлинско-Банцеровской), а, может быть даже они пришли именно из этого региона. Эта «первая волна» славянского переселения обнаруживается археологами по редким находкам браслетообразных височных колец, очень похожих на височные кольца племени кривичей, но все же отличающихся от них некоторыми внешними деталями и технологией изготовления. Вероятно, такие древние височные кольца стали образцом для более поздних колец кривичей. В Москворечье эти древнейшие височные кольца были найдены археологами при раскопках Боршевского, Троицкого городищ и городища Луковня. Все эти городища относятся к Дьяковской археологической культуре, которая считается принадлежащей дославянскому финно-угорскому населению, в состав которого в III-IV веках влилось балтийское население из Верхнего Поочья. Возможно, эти находки говорят о том, что в VI-VIII веках на территории, занятой ранее финно-угорско-балтийским населением, стали проживать славяне. Но ведь височные кольца найдены здесь, как единичные вещи. Не означает ли это, что славяне из Приднепровья, пришедшие по стопам балтов, всего на 200-300 лет позже их, растворились в массе местного, уже сильно смешанного (можно даже сказать – метисного) населения? И только в некоторых местах на огромной Русской равнине, масса переселенцев могла оказаться настолько велика, что ее язык вытеснил местные говоры. Однако дальше предположений идти нельзя, потому что для определенных выводов нужны конкретные знания, материалы раскопок древних памятников, а их до обидного мало. Как бы там ни было, но «первая волна» славянского переселения почти не оставила после себя следов. Она разбилась о безбрежные просторы лесов и рек, смешалась с местным населением и исчезла. Дальнейшая история нашего края еще более загадочна – в VIII веке поселения здесь вообще прекращают свое существование. При этом археологи не находят никаких следов вражеского нашествия, погрома, разорения, пожаров. То есть жившие здесь люди, не были истреблены захватчиками.
Для объяснения этой загадки выдвигались различные предположения. Например о том, что население в это время оставляет долину Москвы-реки и куда-то уходит. Но куда и почему? На этот вопрос ответа пока нет. Очень может быть также, что эти люди никуда не уходили, а просто сменили места своего проживания. По крайней мере, четкого ответа на это вопрос без дальнейших археологических исследований дать нельзя.
«Вторая» волна славянского колонизации края в XI веке.
Итак, на 200-300 лет над Москворечьем повисает туман неизвестности. Новое переселение славян в этот край начинается, по-видимому, в начале XI века. Правда, в археологической литературе можно встретить свидетельства о славянских поселениях IX-X веков, но их датировка весьма сомнительна, поскольку основательные раскопки этих поселений не производились. Единственным поселением, подвергшимся раскопкам широкой площадью, было Жуковское селище, но его материалы не были ни обработаны, ни опубликованы. Кроме него до недавнего времени были известны еще только 4 селища со столь же ранней датировкой – Покров 5 и Стрельниково на реке Пахре, Заозерье и Беседы на реке Москве. Сама их датировка IX веком возникла из-за того, что здесь была найдена лепная керамика, чрезвычайно близкая по своим формам и орнаменту с посудой роменской культуры, оставленной в VII-XI веках славянским племенем северян. Здесь следует заметить, что похожая посуда использовалась также вятичами и радимичами. Новейшие исследования показали, что некоторые из подмосковных поселений, относившихся ранее к IX-X векам, в действительности возникли в середине XI века. Разумеется, совершенно исключать возможность появления в Москворечье славян в X веке (или того раньше) нельзя, однако достоверных данных на этот счет нет. Существовали ли здесь еще более ранние поселения славян – вопрос, требующий тщательного изучения.
Интересно, что на самых ранних славянских поселениях XI века встречаются вещи, которые известны только в зоне расселения радимичей – это типичные радимичские семилучевые височные кольца и своеобразные лопастные височные кольца так называемого «деснинского» типа (названные так по находкам на подмосковном поселении Десна). А на Щербаковском городище дьяковской культуры была найдена бронзовая подвеска с рельефным изображением головы быка, являющаяся типичным украшением радимичей. Замеченное сходство посуды этих переселенцев «второй волны» с горшками северян, вятичей и радимичей позволяет предполагать, что вместе и одновременно с радимичами сюда переселялись все вышеперечисленные племена.
Все эти факты позволяют сегодня говорить, что «вторая волна» славянского переселения в долину Москвы-реки поднялась в землях вятичей и радимичей в XI веке. «Волна» не была слишком большой: до сих пор нам известно лишь около десятка селищ, оставленных первыми славянскими переселенцами на берегах реки Оки, Москвы-реки и ее притоков. Даже если считать, что известны далеко не все поселения этих древних иммигрантов, все равно число их вряд ли превышало нескольких сот человек. Пробираться в Москворечье они могли двумя речными путями (в те времена сухопутных дорог на Руси не существовало, огромные лесные массивы были непроходимы и всякое передвижение было возможно только по рекам – на лодках или пешком по берегу). Первый путь вел по Днепру в самое его верховье, откуда можно было пробраться к истокам Москвы-реки. Этим путем могли пользоваться только радимичи. Второй путь шел по Оке и дальше вверх по Москве-реке – им могли идти вятичи и северяне. Впрочем, доступен он был и для радимичей, которые могли спуститься в Оку по реке Угре.
«Третья» волна славянского расселения в XII веке.
В XI веке в Москворечье сумели проникнуть только очень небольшие по численности группы славян-радимичей и вятичей, которые, надо полагать, хотели избежать феодальной зависимости от киевских князей, сумевших к этому времени подчинить своей власти радимичей и северян, а вятичей заставили платить себе дань. С начала XII века количество славянских поселений и могильников в Московском крае увеличивалось из года в год. Именно в это время на околомосковских землях встретились вятичи и кривичи, продвигавшиеся навстречу друг другу по долинам рек Москва и Клязьма. Это была уже «третья», самая массовая волна славянского переселения. Именно тогда вятичами была полностью освоена вся долина Москвы-реки – от впадения в Оку до самого истока, до всех ее притоков.
Вероятно, еще и в это время наши свободолюбивые предки переселялись сюда, желая ускользнуть от княжеской власти, подальше уйти от главных городских центров, в которых расположились князья со своими дружинами, спастись от их разорительных междоусобных войн. Однако там, где могли пройти земледельцы со своим скарбом, женами и детьми, с еще большей легкостью проходили хорошо снаряженные отряды княжеских дружинников. Были у вятичей и свои племенные старшины, принимавшиеся на службу князьями в качестве бояр. Вероятно, из числа этих старшин и происходил знаменитый боярин Кучка (или Кучко), у которого, согласно преданиям. Ростово-суздальский князь Юрий Владимирович (Долгорукий) отнял земли вокруг Москвы. Так что не позже, чем в первой половине XII века Москворечье уже оказалось охвачено княжеской властью и по большей части разделено между различными княжествами. В это же время, вероятно, и появился город Москва, упомянутый в летописи под 1147 годом. Возможно, с созданием княжеской административной системы, приток вятичей стал искусственно стимулироваться, путем предоставления им различного рода льгот. Нельзя также исключать возможность насильственного переселения в Москворечье крестьян, захваченных во время междоусобных войн, в которых сильное Ростовско-Суздальское княжество, как правило, побеждало своих соседей.
Итак, заселение Москворечья славянами произошло несколько позже, чем были освоены ими Верхнее Поволжье, Поочье, долина Клязьмы и другие территории Северно-Восточной Руси. Даже далекое Белое Озеро и его округа начали осваиваться раньше, чем Москворечье. Это может объясняться только тем, что славянская колонизация проходила крайне неравномерно, и ее потоки возникали и направлялись в значительной степени стихийно. В IX-X веках Москворечье лежало в стороне от главных торговых путей (Волжского и Окского), вдали от крупных центров дославянского (финно-угорского и балтского) населения, в глухом лесном захолустье. Поэтому-то, заселение края закончилось тогда, когда на других землях уже проживало пятое, а то и десятое поколение первопереселенцев.
Дославянское (финно-угорское и балтское) население в Москворечье.
За изучением вопроса о переселении в Москворечье славян скрывается еще одна загадка истории – пришли ли славяне (радимичи, вятичи и кривичи) в XI-XII веках в пустынный край или встретили здесь какое-то население? Ведь, как уже говорилось, неславянские поселения IX-XI веков археологи здесь пока не нашли, и даже возникло предположение, что в VIII веке предшественники славян куда-то бесследно удалились. Однако есть свидетельства того, что на землях Москворечья славяне встретили какое-то население, и даже можно представить себе, что это были за люди. Эти свидетельства – названия больших и малых рек, озер и ручейков, которые на славянском языке звучат как бессмыслица, но могут быть переведены с финно-угорских и балтских языков. С финского языка переводится, например, название озера Шатура, Икша из балтских языков – названия рек Протва, Пахра, Истра, Гжель. Возможно, даже имя реки Москва имеет финское происхождение. Как могли бы сохраниться в памяти переселившихся сюда славян непонятные им имена рек и озер, если бы их не передали им из уст в уста прежние жители этих мест? Следовательно, жили здесь предшественники славян, общались с ними и передавали свои знания об именах рек. Кто были по языку, культуре и облику эти аборигены? Это могли быть финно-угоры, смешавшиеся с балтами, но могли быть и славяне «первой волны» переселения, запомнившие древние названия из уст своих предшественников. Но, скорее всего, жившие здесь в XI веке люди не напоминали новоприбывшим вятичам и радимичам братьев-славян. Потому называли их славяне «мерей». Это имя сохранилось в названии реки Мерской (в современном написании – Нерской), левого притока Москвы-реки (около города Воскресенска). Оставались в Подмосковье и балтские племена. В летописи есть рассказ о походе князя Святослава Ольговича в 1146 году на племя, носившее чисто балтское имя «голядь»[1] и проживавшее на реке Протве (также носящей балтское имя). Значит, еще в середине XII века, совсем рядом с Москворечьем жило балтское племя! И, между прочим, поселения этого племени до сих пор не обнаружены. Точно так же, возможно, еще предстоит отыскать места проживания тех племен, которых встретили на Москве-реке славяне[2] .
Все эти факты ясно говорят о том, что славяне застали в XI-XII веках в Московском крае иноязычное население, среди которого наверняка были потомки финно-угров и балтов, а может быть и славян, переселившихся сюда в VI-VIII веках. Встреча эта, по всей видимости, была мирной. Это можно предполагать по тому, что во всех других места, при переселении на земли муромы, мери, веси, ижоры[3] и других финно-угорских племен, славяне не вступали в вооруженную борьбу, а мирно соседствовали. В Москворечье славян поначалу пришло немного, немногочисленным было и местное неславянское население. Вскоре начался процесс ассимиляции (смешивания), который прослеживается по редким находкам финно-угорских украшений в славянских курганных могильниках (например, в Мякининских курганах на северо-западе Москвы). С массовым притоком славян (потомков вятичей и кривичей) в XII веке этот процесс закончился полным растворением остатков финно-угров и балтов в славянской среде.
Мир древних представлений.
Первые славянские поселенцы в Москворечье были язычниками. Они хоронили своих мертвых по древнему славянскому обряду, который ведет свое начало от обычаев пяти-тысячелетней индоевропейской древности: умершего обряжали в его лучшие, самые красивые одежды и украшения, а затем сжигали на костре. Собранный пепел помещали в глиняный горшок, который устанавливали в кургане. В XI-XII веках у славян Восточной Европы повсеместно, вероятно под влиянием распространявшегося христианства, происходил процесс изменения похоронного обряда, при котором покойника перестали сжигать, а стали просто помещать в насыпь кургана. Этот процесс не миновал и Подмосковья, где курганы с остатками трупосожжений встречаются довольно редко.
Вместе с тем, нет никаких оснований допускать какое-то заметное влияние христианства на славянское население Москворечья, по крайней мере, до начала XII века. Ни церквей, ни монастырей, ни большого количества предметов христианского культа на раннеславянских поселениях XI-XII веков не найдено. В этом ничего удивительного нет. Дело в том, что христианство на Руси распространялось, прежде всего, в среде горожан, а уж затем простирало свое влияние на деревенскую округу. А поскольку в долине реки Москвы первые города появились только в XII веке, постольку и влияние христианства здесь ощущалось вначале очень слабо. В то же время, не найдено в Москворечье пока и никаких достоверных следов языческих капищ. Если они и существовали, то размещались, вероятно, отдельно от поселений.[4]
[1] ГОЛЯДЬ, балт. племя, в 1-м - нач. 2-го тыс. н. э. населяло басс. р. Протва между землями вятичей и кривичей; ассимилировано вост. славянами.
[2] Еще одним подтверждением существования балтских племен на территории современной Москвы – название одной маленькой реки, которая сегодня существует только в нижнем своем течении, впадая в Кузьминские пруды – Голедянка. Более подробнее вопрос рассмотрен в статьях об истории сел Косина и Выхино.
[3] МУРОМА , финно-угорское племя с 1-го тыс. до н.э.в басс. Оки. С х-во, охота, ремесла. Платило дань Руси, к 12 в. ассимилировано вост. славянами;
МЕРЯ, финно-угорское племя в 1-м тыс.н.э.в Волго-Окском междуречье. С. х-во, охота, ремесла. Слилось с вост. славянами на рубеже 1-2-го тыс. н. э.
ИЖОРСКАЯ ЗЕМЛЯ (Ижора), ист. название в 12-18 вв. терр., населенной ижорцами (ижорой), по берегам Невы и юго-зап. Приладожью (часть совр. Ленингр. обл.). ИЖОРЦЫ (самоназв. - изури), народ в Рос. Федерации (в Ленингр. обл., 449 чел., 1992) и Эстонии (306 чел.). Яз. ижорский. Верующие И. - православные.
[4] По мнению некоторых современных историков на территории нынешней Москвы существовало множество капищ (святилищ), оставшихся еще со времен финно-угров. В частности утверждается, что на месте нынешнего центрального корпуса МГУ им. Ломоносова на Воробьевых горах существовал некогда идол Солнца, на месте гостиницы «Ингтурист» - крылатой собаки Семаргла, на месте памятника 26 бакинским комиссарам – четырехглавого бога войны – Яровита и т.д.
Похожие статьи:
Поэзия → Поэзия. Ulv Sveneld / Ульф Свенельд
Боги, духи и существа → День Бога Яровита
Славянские символы → Cеверо-Вендский славянский рунический строй
Музыка → Яровит - Мой край (2012)
Путешествия → Затерянная Русь
Рейтинг
последние 5
slavyanskaya-kultura.ru
Поселения восточных славян
Поселения восточных славян
Типы и формы поселений зависят от условий географической среды, от уровня развития и характера производительных сил, от экономической структуры общества (особенно от форм земельной собственности), от плотности населения. Вместе с ростом производительных сил, с изменением экономики меняются тип и форма поселений. Однако при этом важна и роль этнической традиции, которая иногда задерживает изменение типов поселений данного народа.
Поселения изучают и классифицируют с разных точек зрения. Представляют большой интерес типы заселения, т. е. распределение поселений на земной поверхности, группировка его применительно к ландшафту: сюда относятся долинный, приозерный, высокогорный и другие типы заселения. Далее различаются типы поселений: однодворный и многодворный с разновидностями каждого из них (город, местечко, поселок, деревня, станица, заимка, хутор и пр.). Наконец, в этнографии особенно принято изучать и классифицировать поселения с точки зрения их формы: так, для сельских многодворных поселений устанавливаются кучевая, линейная, круговая и другие формы.
Селения первой половины I тысячелетия н. э. (относящиеся к культуре «полей погребений»), расположенные в полосе лесостепи, представляли собой большей частью неукрепленные селища. Они располагались обычно на солнечных склонах, у рек и ручьев, иногда на речных надпойменных террасах. Анты, которые жили в этих селениях, не знали укрепленных городищ: легко передвигавшиеся с места на место племена, все мужчины которых являлись воинами (что, как известно, типично для племен эпохи военной демократии), не нуждались в укреплениях; защитой им служили густые леса, спускавшиеся по берегам рек до самой воды.
Ряд исторических и археологических данных говорит о том, что в этот период происходила ломка первобытно-общинного строя.
В течение VI—VIII вв. постепенно усиливалось имущественное расслоение, выделилась правящая верхушка и появилась регулярная военная организация — дружина. В VII в. объединения антских племен распались, антский дофеодальный период в истории восточных славян постепенно сменился переходным периодом, начался процесс сложения
Киевской Руси, наступила эпоха феодализма. К этому времени открытые неукрепленные селища лесостепи начали сменяться укрепленными городищами, появление которых служит показателем участившихся войн. Городища старались устраивать на труднодоступных местах — высоких мысах — останцах, круто обрывающихся к реке; с напольной стороны городища огораживались рвом и земляным валом. Огромное большинство роменско-боршевских городищ расположено именно на высоких мысах речного берега. Нередко к укрепленному городищу примыкало открытое неукрепленное селище. Как и поселения людей «полей погребений», иначе говоря антов, роменско-боршевские городища располагались всегда среди едва проходимой лесной чащи и были защищены, помимо оврагов и обрывов высокого берега, также болотистыми низинами, озерами и топями пойменной части долины. В безлесных местах городища, как правило, не встречаются .
Городища очень различны по величине занимаемой ими площади (Монастырище — 500 м, Новотроицкое городище — 3500 м2 и т. д.). По существу, они представляли собой поселения сельского типа, характерные для феодального строя.
На Севере, в лесной полосе, ранние поселения были несколько иными. Уже рассматривавшийся выше древний поселок в Верхнем Поволжье, существовавший в III—V вв. н. э. (городище Березняки), представлял собой гнездо, в котором жилые дома стояли отдельно, хозяйственные же постройки располагались вокруг большого общественного дома и служили местами общинного производства. Коллективный погребальный домик свидетельствует о том, что население поселка состояло из кровных родственников. Это была патриархальная родовая группа, числом 50—60 человек, на общинных началах ведшая свое хозяйство и имевшая общие запасы.
К концу I тысячелетия расположение поселков компактными родовыми группами постепенно исчезло. Сформировалась территориальная сельская община, возросла роль труда каждой отдельной семьи. Поселения увеличились в размерах, изменилась планировка поселков и их общий облик.
Селения ильменских славян и кривичей VII—IX вв. располагались обычно на сравнительно невысоких, ровных и удобных для жизни местах по берегам рек; бревенчатые избы ставили нередко в ряд, вдоль берега, фасадом к озеру или реке. Таким образом, «в конце I тысячелетия — пишет П. Н. Третьяков,— уже начали складываться основные черты, присущие старорусской северной деревне. Селения такого характера окончательно вытеснили к этому времени более древнюю форму поселка — патриархальное гнездо, поселок патриархальной общины, очень небольшой и иначе планируемый, восходящий к типу городища у дер. Березняки» .
Нередко древние поселения при исследовании их оказываются «многослойными»: под отложениями «великокняжеской поры» X—XIII вв. обнаруживается селение роменско-боршевского типа, т. е. VIII—IX вв., под ним находят остатки культуры «полей погребений» (первая половина I тысячелетия), в свою очередь возникшей на месте укрепленного поселения скифского времени.
Еще в «антский период» (т. е. во II—VII вв. н. э.) постепенно развивались гончарное ремесло, ткачество, обработка металла. Мало-помалу ремесло начало выделяться из сельского хозяйства в самостоятельную отрасль, появились торговые связи, создавались экономические предпосылки для возникновения городов. Можно предполагать, что городские поселения, т. е. сосредоточения ремесленников и места торжищ, имелись уже у антов; по крайней мере еще Птолемей (II в. н. э.) говорит о шести городах на Днестре. Но уже во второй половине I тысячелетия на базе больших поселений дофеодального периода в результате длительного процесса стали возникать многочисленные славянские города, представлявшие к IX—X вв. средоточия многих и разнообразных ремесел.
Расположенный на возвышенном месте и обнесенный рвами, валами и деревянным тыном, славянский городок отныне превратился в неотъемлемую черту ландшафта не только Среднего Преднепровья, но и северных восточнославянских земель. И недаром скандинавские саги называли страну восточных славян «Страной городов».
Города служили местом убежища для окрестного населения на случай военной опасности. Известный рассказ летописи об осаде княгиней Ольгой древлянского города Искоростеня сообщает о наличии у древлян многочисленных «городов», в которых «затворилось» население земли при вторжении войск Ольги. Из слов Ольги, что осажденным в Искоростене древлянам грозит голод, так как они не могут «делать нивы своя и земле своя», ясно, что внутри искоростенских укреплений укрылось все окрестное земледельческое население. Эти «грады» Древлянской земли, т. е. области к востоку от р. Тетерева и к югу от Припяти, оставили по себе многочисленные, пока еще мало изученные городища.
В условиях города, где распад старых общественных форм совершался гораздо быстрее, начиная с IX в., а, возможно, и с более раннего времени, уже нельзя было обнаружить никаких следов патриархального большесемейного уклада. Например, Ладога в IX и X вв. состояла частично из обособленных дворов, представлявших крестьянские хозяйственные гнезда, т. е. сочетания избы, клети, хлева, житницы и т. д., приспособленные к задачам сельского хозяйства; в другой же части города жилые постройки располагались двумя правильными параллельными рядами, вполне согласно друг с другом, при этом со строгой ориентировкой по странам света. Однако это еще не улица, потому что избы каждого ряда обращены к избам другого ряда не передними, а задними фасадами и пристройками к ним. Постройки в рядах скучены. Между ними наблюдаются лишь узкие проходы, закоулки и задворки. На некоторых участках обнаружены дворики между постройками с развалившимися поленницами и даже с особыми пнями для колки дров.
Нам пока еще очень мало известно о типе сельских поселений с XI— XII вв. и вплоть до XVII в., так как археологический материал пока характеризует лишь отдельные постройки и, в лучшем случае, усадьбы за эти пятьсот лет; тип северной деревни наметился только для лесной полосы. Наряду с'типичными деревнями, для Севера уже в то время были характерны села, погосты, заимки и другие типы поселений (см. ниже). Что касается южных поселений этого периода, то, изучая этот вопрос, не следует забывать о так называемом запустении степи и отливе отсюда русского населения (в XIV—XV вв.), вызванном набегами кочевников, и о том, что вторичная колонизация русскими степного края началась лишь с XV—XVI вв.
lib7.com
Славянские поселения на территории Московского региона.
Давно известно, что территория современной Москвы – это поистине кладезь археологических находок. Теперь Москва велика, охватывает бывшие прежде загородными места, вовлекает всё больше вчерашних посёлков и городков в свои растущие не по дням, а по часам владения. Вот и получается, что в московской земле живы ещё исторические корни; предки наши говорят с нами через богатейший культурный слой, через временную призму мы видим дела их поколений и сами гордимся тем, что родились на этой земле.
Десятый-одиннадцатый века – время освоения славянами Московского края. Это вятичи – по реке Москве, и кривичи – по верхним течениям Истры и Клязьмы. До них финно-угорские племена жили на этих холмах и вдоль рек. Само название “Москва” этимологически неясного происхождения, но окрестности кишат финно-угорскими топонимами и гидронимами. Один народ ушёл – другой пришёл ему на смену и принёс с собой свою культуру.
Археологические находки, самые древние из принадлежавших славянам – на территории Даниловского монастыря – датируются X-XI веками. Это семилопастные височные кольца и подвески-бубенчики – украшения славян-огнепоклонников. Семь лопастей височных колец – это перевёрнутый петушиный гребень, признак птицы, прогоняющей нечистую силу. Бубенчики-обереги привешивались на пояс или на очелье, с той же целью, а также украшали и конскую сбрую, и кошельки, и одежду, а раннегончарная лепная керамика чётко датирует время расселения вятичей.
Древнее население Москвы состояло из вятичей. Тогда на месте города росли дремучие леса, по берегам рек стелились луга, а сами реки были богаты рыбой, которая ныне водится только в Каспийском и Чёрном морях. Ещё в восемнадцатом веке Москва-река поставляла к столам москвичей осетров и стерлядь, а чёрную икру до начала двадцатого века продавали по всем базарам и площадям города пудами. На месте современных Лужников огромные пойменные луга служили пастбищами для скота, а берег реки вдоль всего центра был поделен на участки для добычи рыбы и льда, между Москворечьем и Замоскворечьем.
Вятичи считались довольно крупным племенным союзом, являясь при этом весьма воинственным народом, и на их территории впоследствии появилось село Кучково, а впоследствии – город Москва. Сами вятичи, благодаря археологическим находкам в курганах, которые до сих пор исследуются в Зюзине, Матвеевском, Черёмушках, Чертанове, Братееве, Борисове и Беседах, оставили нам неизгладимые свидетельства своей необыкновенной культуры.
Но ещё задолго до славян, до финно-угров, в VIII-IX тысячелетии до н.э., на месте Москвы уже жили люди. Это мезолитические племена, чьи кремневые орудия находят теперь в сквере у Большого театра. Неолит принёс жизнь в нынешнее Коломенское, в село Дьяково, где первобытный человек жил в IV тысячелетии до н.э. Дьяковская и Льяловская культура (Солнечногорский район, Кремль и Тушино) говорят о том, что расселение человека в этих местах велось активно и длительно. Именно от дьяковских племён произошли финно-угорские народности меря и весь, давшие названия рекам и селищам в Московском регионе.
Курганы вятичей находились во всех сторонах Москвы – от Митино, Тушино, Косино, до Коньково, Царицыно, Бесед. Височные кольца в форме перевёрнутых петушиных гребней находили в самом центре города, под стенами Кремля. Как правило, вятичи осваивали поймы рек, расселяясь снизу вверх по течению. Но ещё более древние, дославянские (дьяковские) археологические находки свидетельствуют о повсеместно распространённой культуре железного и бронзового веков.
Живы ли отголоски прошлого в сегодняшней Москве? Ещё как! Но память человеческая оставила после себя только камни и имена.
Боровицкий холм назван так по бору, росшему там с незапамятных времён. Теперь его нет, но название осталось. С холма, окружённого реками Москвой и Неглинной, казалось, созданного для того, чтобы катать зажжённое Купальское колесо, и сегодня открывается светлый вид на разросшийся город. Вполне возможно предположить, что на месте Кремля раньше располагались культовые славянские сооружения. Не иначе как вятичи-огнепоклонники славили здесь Даждьбога. Да и в Коломенском, на холмах вдоль реки, несомненно, делали то же самое. И на Воробьёвых горах, которые так и смотрят на Солнце своими лесистыми гребнями.
Так же и в Москве - там, где в древности селились потворницы и колдуны - нынче улица Пречистенка и Пречистенский переулок. Но не так давно, лет 300-400 назад, царские жёны и матери присылали сюда, в тогдашнее Чертолье, где по болотистому оврагу, на том месте, где сейчас Храм Христа-Спасителя, бежал ручей Черторый, за “вещими жонками”, чтоб те помогли в чадородии или душегубстве.
Чертольский переулок, правда, до сих пор существует. Так город сохраняет для нас Прошлое.
Читайте также:Круглые сады: переосмысление пространстваAlmdorf Seinerzeit — альпийская деревня в духе традицийПроект экопоселения из купольных домовЭскизы круглого дома Исторически круглые деревни (Rundlingsdorf) строили древляне, которые жили среди лесов и болот, откуда и произошло название племени. Здесь не проходили торговые пути, так как добраться сюда было сложно и покупательная способность населения была весьма скромной. Но то, что на первый взгляд было неудачей для древлян, исторически оказалось для них же благом. Именно такое невыгодное положение позволило им сохранить свою культуру на пол тысячи лет дольше чем соседним славянским племенам. Немецкая и датская военная экспания была направленна в первую очередь на богатые торговые центры ободритов и руян на берегу моря и более плодородные и пригодные для земледелия земли лужицких сербов. Сюда же направлялись и основные потоки немцев-колонизаторов, а обосноваться на приэльбских болотах желающих было весьма немного. В итоге славянская речь, вышедшая из употребления на побережье уже к XIV веку, в землях полабских древлян сохранилась аж до 18 века!
Одна из наиболее хорошо сохранившихся круглых деревень это поселок Бышки (Byšičky) в Чешской Республике, который стоит на месте бывшего доисторического поселения, кельтов и германцев. В 15 веке эта деревня, как и большинство других деревень в этом районе постепенно исчезала и была окончательно разрушена Тридцатилетней войной (1618 — 1648).
Давно известно, что территория современной Москвы – это поистине кладезь археологических находок. Теперь Москва велика, охватывает бывшие прежде загородными места, вовлекает всё больше вчерашних посёлков и городков в свои растущие не по дням, а по часам владения. Вот и получается, что в московской земле живы ещё исторические корни; предки наши говорят с нами через богатейший культурный слой, через временную призму мы видим дела их поколений и сами гордимся тем, что родились на этой земле.
Археологические находки, самые древние из принадлежавших славянам – на территории Даниловского монастыря – датируются X-XI веками. Это семилопастные височные кольца и подвески-бубенчики – украшения славян-огнепоклонников. Семь лопастей височных колец – это перевёрнутый петушиный гребень, признак птицы, прогоняющей нечистую силу. Бубенчики-обереги привешивались на пояс или на очелье, с той же целью, а также украшали и конскую сбрую, и кошельки, и одежду, а раннегончарная лепная керамика чётко датирует время расселения вятичей.
Вятичи считались довольно крупным племенным союзом, являясь при этом весьма воинственным народом, и на их территории впоследствии появилось село Кучково, а впоследствии – город Москва. Сами вятичи, благодаря археологическим находкам в курганах, которые до сих пор исследуются в Зюзине, Матвеевском, Черёмушках, Чертанове, Братееве, Борисове и Беседах, оставили нам неизгладимые свидетельства своей необыкновенной культуры.
Курганы вятичей находились во всех сторонах Москвы – от Митино, Тушино, Косино, до Коньково, Царицыно, Бесед. Височные кольца в форме перевёрнутых петушиных гребней находили в самом центре города, под стенами Кремля. Как правило, вятичи осваивали поймы рек, расселяясь снизу вверх по течению. Но ещё более древние, дославянские (дьяковские) археологические находки свидетельствуют о повсеместно распространённой культуре железного и бронзового веков.
