Искусство первобытных людей. Первобытные художники

Искусство первобытного человека - Искусство (I часть) - Каталог файлов

Художественная культура первобытного общества

и древнейших цивилизаций

Художественная культура первобытного мира и древнейших цивилизаций дала человечеству великие творения искусства. Из глубины веков пришли к нам удивительные по красоте пещерные рисунки первых художников Земли, загадочные менгиры и кромлехи — прообраз будущих культовых сооружений, величественные пирамиды Древнего Египта и доколумбовой Америки, шумерская письменность Месопотамии. Тысячелетия разделяют нас с этим периодом. Но это вовсе не означает, что дошедшие до нас памятники художественной культуры являются лишь безмолвными свидетелями своего времени: о прошлом они говорят наглядно и красноречиво и позволяют нам лучше осознать настоящее и прогнозировать будущее.

Для того чтобы понять смысл и значение этих древнейших посланий, необходимо знать их язык, ощутить восприятие окружающего мира нашими далекими предками, познакомиться со своеобразием художественной культуры в различных регионах планеты.

Что определяло художественный стиль той или иной цивилизации? Как происходило формирование культурных традиций? На эти и многие другие вопросы нам предстоит дать ответ.

Наш разговор о древних цивилизациях мы начинаем с первобытного искусства...

Искусство первобытного человека

От времени возникновения искусства нас отделяют сотни тысяч лет. Тогда, на заре человечества, наш древний предок впервые начал изображать на стенах каменных пещер животных, сцены охоты или рыбной ловли, человеческие фигуры, украшать предметы труда и оружие различными символами и орнаментом, а также возводить простейшие архитектурные сооружения, предназначенные для ритуального поклонения богам.

Каковы же были главные причины возникновения художественного творчества? Ответ на этот вопрос мы можем найти в одной из древнейших теорий, принадлежавшей греческому философу Аристотелю (384—322 гг. до н. э.). В ней говорится прежде всего о познавательных потребностях человека и о заложенном в нем чувстве прекрасного. Искусно выполненная наскальная живопись, скульптура, керамика и другие предметы обихода действительно отражают стремление первобытного художника к глубокому проникновению в тайны природы и бытия, его потребность в красоте и совершенной гармонии.

Неохотно раскрывало первобытное искусство свои удивительные тайны. Лишь во второй половине XIX в., когда были обнаружены наскальные росписи во многих точках земного шара, перед взором восхищенных зрителей предстал неведомый огромный мир, полный загадок. Именно с этого времени начинается систематическое научное изучение первобытного искусства.

Настоящей сенсацией стали находки испанского адвоката и археолога-любителя Марселино Саутуолы в 1875 г. в пещере близ деревни Альтамира. Двадцать пять цветных изображений бизонов в натуральную величину украшали стены пещеры. Некоторые животные лежали на земле, другие спокойно щипали траву, третьи, падая от стрелы охотника, корчились в муках. Черные, коричневые, красные и желтые краски выглядели свежими, яркими и влажными, будто их только что нанесли на камень. Восхитительно было и мастерство рисунка, выполненного каменным резцом! Поражала точность силуэтов, передающих упругость и объем сильных и могучих тел. Да, это была настоящая живопись первых художников Земли!

Пещера Альтамира получила всемирную известность. Хотя ученые долго не верили в открытие Саутуолы и обвиняли его в мошенничестве, интерес к находкам в пещере возрастал постоянно. Даже испанский король Альфонс XII приезжал сюда со свитой взглянуть на росписи. Вслед за рисунками Альтамиры были обнаружены изображения в других пещерах на юге Франции, Испании, в Западной Монголии, Алжире, а также на Южном Урале в России (знаменитая Капова пещера).

Знакомиться с памятниками первобытной культуры мы будем, пользуясь сложившейся периодизацией основных этапов ее развития. Самый длительный период истории человеческой культуры — каменный век (40—4 тыс. лет до н. э.). В нем принято выделять три этапа: палеолит (40—12 тыс. лет до н. э.), мезолит (12—8 тыс. лет до н. э.) и неолит (10—4 тыс. лет до н. э.). В эпоху неолита медь постепенно вытесняет камень, на смену меди приходит более твердая и прочная бронза (сплав меди с оловом), а затем и железо, намного превосходящее по прочности бронзу. Эпохи бронзы и железа у различных народов начинались в разное время (3—1 тыс. лет до н. э.).

Что представляло собой искусство на заре человечества? Первоначально оно носило синкретический характер, то есть в нем не выделялись и не различались его основные виды: изобразительное искусство, театр, музыка и танец. Главной причиной такой синкретичности искусства была его тесная связь с религиозными верованиями и особенностями трудовой деятельности первобытного человека. Так, надевая на себя звериные маски и исполняя «танец буйволов», первобытный человек считал, что это послужит в будущем успешной охоте на зверя. По мере того как совершенствовалось производство орудий труда и появлялась потребность к познанию законов Вселенной, человек начал создавать предметы, все более похожие на произведения искусства.

                                        Первые художники Земли

Памятники первобытной культуры, сохранившиеся до наших дней, представлены главным образом произведениями изобразительного искусства. Какими инструментами пользовался человек, чтобы запечатлеть увиденное? Первые рисунки, вероятно, гравировались кремневыми резцами на камне, кости и роге; для их раскраски использовались сажа, охра различных оттенков и мергель (горная порода). К древнейшим изображениям следует также отнести и оттиски человеческой руки с широко расставленными пальцами, обведенные контуром.

В истории пещерной живописи эпохи палеолита, или древнего каменного века, ученые различают несколько периодов. Начиная с 30 тыс. лет до н. э. художники заполняли поверхность внутри контура рисунка черной или красной краской. Позднее, примерно с 18 по 15 тыс. лет до н. э., стали больше внимания уделять прорисовке деталей. Например, косыми параллельными штрихами они изображали шерсть животного. Для изображения пятен на телах животных они научились пользоваться дополнительными цветами (различными оттенками желтой и красной краски). Линия контура стала динамичной (более яркой или темной), что позволяло точнее передавать оттенки частей тела животных (густую шерсть на гривах, складки кожи). Примерно 12 тыс. лет до н. э. пещерное искусство достигло своего наивысшего расцвета. К этому времени художники научились передавать объем, цвет, пропорции фигур, движение.

Наиболее распространенным сюжетом первых рисунков являются одиночные изображения крупных животных — лошадей, львов, носорогов, оленей, которые были главными объектами охоты человека, обеспечивавшими ему пищу и одежду. Нередко рисунки были выполнены в натуральную величину и демонстрировали великолепное знание особенностей строения тела и повадок животного. Точность и лаконичность рисунков, умение немногими штрихами передать характерные черты внешнего облика и поведения животных отличали эти изображения. Художник не просто копировал окружающую природу, а, проникая в суть явлений, он отбирал в ней самое важное. В созданных образах он воспроизводил коллективные переживания и мысли всего племени. Это была, как писал немецкий философ Г. В. Гегель (1770—1831), «одушевленная реальность», созданная по законам красоты.

Именно в это время были созданы самые знаменитые росписи в пещерах Ласко, Альтамира, Фон де Гом, Нио. Сколько в них экспрессии! Здесь не просто отношение к зверю как к добыче, это восхищение его силой, красотой, почтение к нему как к то тему, бывшему, по представлению древнего человека, прародителем или покровителем племени. Простые контуры животного великолепно передают динамику движения. В пещерах обнаружены изображения стремительно бегущих большерогих оленей, скачущих галопом лошадей: их передние ноги согнуты в коленях и прижаты к туловищу, голова и шея вытянуты. В своих рисунках первые художники не соблюдали пропорции между величиной отдельных животных, а потому мамонты и бизоны изображались той же величины, что горные козлы и львы, а огромный тур мог быть запечатлен рядом с крошечной лошадью.

К эпохе палеолита относятся и первые произведения скульптуры: изображения, выполненные в технике рельефа, или круглые одиночные фигурки зверей из мягкого камня, дерева, глины или костей животных. Оценивая назначение изображений зверей, исследователи выделяют две их функции — быть объектом ритуальной охоты и тотемом (священным животным, дающим жизнь племени). Последняя функция (хронологически более поздняя) была тесно связана с обрядом жертвоприношения и соответствующим оформлением жертвенника — прообраза культового центра.

Особенно много сохранилось изображений женщин, переданных подчеркнуто объемно и натуралистично из мягкого известняка или мамонтовой кости. Но почему именно женщину изображали древние скульпторы? Женские статуэтки, найденные в разных частях света — от стран Западной Европы до Байкала, — носили культовый характер и почитались как святыня. Палеолитические «Венеры» (так их назвали ученые) — это обобщенный образ хранительницы очага, символ плодородия. Несмотря на внешний примитивизм и условный характер изображения, они воспринимаются как подлинное творение искусства, настоящий гимн женщине, с которой связывалось продолжение жизни. Так, в деревне Костенки Воронежской области во время археологических раскопок были обнаружены статуэтки женщин, относящиеся к древнему каменному веку, то есть к палеолиту.

В эпоху мезолита, или среднего каменного века (10—6 тыс. лет до н. э.), происходит резкое потепление климата. Ледник, покрывавший значительную часть территории, начинает таять; потоки воды, превращаясь в реки и озера, благоприятно влияют на рост лесов. Если раньше представления о Вселенной ограничивались для человека лишь поверхностью земли, то теперь для него открываются ее недра, богатейший небесный и подводный миры.

Новые условия жизни оказывают сильнейшее воздействие на круг занятий человека и особенности их отражения в художественном творчестве. Усложняются композиционные решения рисунков, а сам изобразительный язык становится более условным. Пещерные изображения утрачивают живость и объемность, правдоподобие отходит на второй план. Все чаще в них преобладают полные драматизма и экспрессии обобщенные схематические композиции, запечатлевшие сцены охоты и рыболовства, военные эпизоды, культовые церемонии. На стенах пещер появляются неясные знаки-символы, беспорядочные переплетения линий, ряды точек. Среди них особенно много контурных рисунков, внутренняя часть которых закрашена красками, а иногда покрыта штриховкой. Фигуры животных и силуэты человека невелики по размеру. Расширяется и цветовая палитра, к которой прибавляется белый цвет.

Одна из интереснейших композиций того времени — «Сражающиеся лучники». Прежде всего привлекает внимание динамичность сцены охоты человека на оленей. Фигуры лучников напоминают зигзагообразные линии. Но как неповторимы их позы! Один уже пустил стрелу, и она достигла цели, значит, есть время осмотреться и приготовиться к следующему выстрелу. Другой прицеливается в мчащегося навстречу оленя. Третий, изогнувшись всем телом, уже успел несколько раз поразить животное, а четвертый решительно ринулся навстречу своей жертве. Не менее удивительны изображения животных: их грациозные позы, запечатленные в стремительном и легком беге, изящные головы с горделиво вскинутыми вверх рогами.

В связи с глобальным потеплением в эпоху неолита люди начинают вести оседлый образ жизни. Охота и собирательство постепенно вытесняются скотоводством и земледелием. В этот период стали интенсивнее использоваться различные природные материалы и техники их обработки. В обиход прочно входят лепная керамика, ткачество, изделия из дерева, усовершенствованные орудия труда, транспортные средства (человек изобретает колесо). Усиление зависимости человека от природных сил (вода, огонь, солнце, плодородие почвы) вызвало необходимость выработать систему адекватных им знаков, которыми обильно украшались предметы обихода. Возникает особый художественный язык, в котором, кроме схематических рисунков, появляются разнообразные геометрические фигуры (круги, прямоугольники, квадраты, ромбы, спирали, кресты). Все чаще встречаются изображения предметов быта, оружия и средств передвижения. Живопись становится еще более стилизованной и схематичной, очень отдаленно напоминающей изображения человека и животных. В ней отсутствует прорисовка деталей, а потому создается впечатление небрежности исполнения.

В период медно-каменного века — энеолита — (4—3 тыс. лет до н. э.) в среднем и нижнем течении Днепра, недалеко от Киева, в обширных наземных жилищах Триполья, были обнаружены выкованные и отлитые из меди женские украшения, глиняные статуэтки животных и людей, бытовые предметы и орудия труда. Особенно эффектно выглядела лепная керамическая посуда разнообразных форм, имевшая определенное назначение и смысл. Орнаменты в виде спиралей, кругов, волнообразных лент наносились на ее поверхность белой, черной и красной красками. Линии узора располагались параллельно друг другу, а порой причудливо извивались независимо от формы сосуда.

Абстрактные мотивы были полны глубокого смысла: волнистые узоры символизировали течение реки, бегущая спираль — непрерывное движение солнца и времени, перекрещенный круг — солнечный диск. Одна или две параллельные линии обозначали землю, лента из черных треугольников — пашню, ромбы, разделенные на четыре части с точками в центре, воспринимались как знак засеянного поля. Наиболее популярный змеиный орнамент в виде зигзагообразной линии расценивался как связующее звено между небом и землей, показатель наличия столь необходимой человеку влаги, дождя. Свои знаки в виде «елочек» имели растения. На стенках сосудов можно различить стилизованные фигурки людей и животных: оленей, косуль, коз, быков, собак и птиц. Ценность трипольской культуры состояла в том, что в ней нашли отражение представления человека об окружающем мире, об устройстве Вселенной.

Древнейшие сооружения человечества

Переход к земледелию и скотоводству постепенно изменил образ жизни людей. Если раньше они обитали в пещерах, созданных самой природой, то теперь появилась потребность в сооружении простейших рукотворных жилищ, первоначально возводимых из костей, бивней и шкур мамонта. В эпоху неолита возникли и более сложные сооружения, не имевшие бытового назначения. Зачастую их возведение было обусловлено религиозными представлениями и верованиями первобытного человека. С происхождением этих сооружений связано множество легенд, приписывающих их возведение гигантским великанам, обладавшим невероятной физической силой. Например, древние греки считали, что многотонные каменные глыбы передвигались или перебрасывались с ладони на ладонь без особых усилий одноглазыми гигантами-циклопами. Не о них ли писал Гомер в поэме «Одиссея»? Но это всего лишь красивая легенда. На самом деле подобные сооружения возводили обычные люди, вооруженные простейшими приспособлениями: рычагами, бревнами-катками, кожаными ремнями.

Первые сооружения такого рода — мегалиты (греч. «мегос» — большой и «литос» — камень) — носили культовый характер. Они представляли собой грубо обработанные или вовсе не обработанные большие каменные глыбы, расположенные в определенном порядке. Различали три вида мегалитов: дольмены, менгиры и кромлехи.

Наиболее простые из мегалитических сооружений — менгиры — это продолговатые камни-столбы или плиты разной высоты (от 1 до 20 м). Они устанавливались вертикально в несколько рядов, иногда сверху одной плиты горизонтально клали другую. Менгиры использовались для совершения ритуальных обрядов на месте захоронения предков. Не случайно, по-видимому, ряды этих столбов напоминают погребальное шествие. Менгиры разбросаны на огромном пространстве нашей планеты. Их можно увидеть в Англии, Греции, Франции, Испании, Африке, Азии и на Кавказе.

В Причерноморье до сих пор встречаются грубо вытесанные из камня человеческие изображения, так называемые каменные бабы (на самом деле фигуры воинов). А на маленьком тихоокеанском острове Пасхи возвышаются громадные мегалитические статуи в несколько метров высотой. Самые большие менгиры (длиной около 21 м и весом около 300 т) сохранились в Бретани, одной из провинций на западе Франции.

Более сложные архитектурные сооружения — дольмены. Они представляют собой четыре вертикальных каменных блока, как крышей перекрытых широкой каменной плитой. Внутреннее пространство дольменов, вероятно, служило местом пребывания души умершего предка. Для «общения» ее с окружающим миром в стенах нередко делали небольшие круглые отверстия. Средние размеры дольменов в плане составляют 2 х 3 м, их высота достигает 2 м. Но сохранились и грандиозные сооружения подобного типа, например, в Алжире, на севере Африки (длиной до 15 м, шириной около 5 м и высотой до 3 м). Там находится около 3 тыс. дольменов, вес некоторых каменных плит достигает 40 т.

Кромлехи — каменные плиты или столбы, образующие в плане одну или несколько концентрических окружностей до 100 м в диаметре. По кругу они перекрыты большими каменными блоками, плотно пригнанными к столбам при помощи вырубленных шипов и гнезд.

Наиболее известен Стоунхендж (Солсбери, Великобритания), возведенный в 1900—1600 гг. до н. э. Огромные каменные глыбы доставлялись издалека, а их подъем на восьмиметровую высоту осуществлялся с помощью насыпей, следы которых сохранились до нашего времени. До сих пор это величественное архитектурное сооружение продолжает будоражить мысль ученых, которые считают его одним из удивительных достижений науки и техники Древнего мира. Оно действительно уникально и не имеет аналогов.

Возможно, Стоунхендж, выполняя роль храма Солнца, был местом ритуальных церемоний и погребений, а также служил устрашающим символом власти жрецов. Не исключается и другая версия, согласно которой Стоунхендж выполнял роль астрономической обсерватории, позволявшей с большой точностью вести календарный счет дням, отмечать начало года, предсказывать наступление солнечных и лунных затмений.

Сегодня не существует однозначного ответа на вопрос, чем были эти удивительные древнейшие архитектурные сооружения: храмом, некрополем, обсерваторией, но в любом случае с них начиналась монументальная архитектура.

Музыка, танец и пантомима

Кроме основных видов изобразительного искусства и архитектуры, в недрах первобытной культуры оформились начала танца, музыки и театра. Жизнь первобытного человека не была столь однообразной и безрадостной, как это может показаться современному человеку.

По всей вероятности, самой ранней формой театрального искусства была пантомима, с помощью которой можно было пластически изобразить сцены охоты с метанием копья и стрельбой из лука, весь земледельческий процесс (от сева до сбора урожая), разнообразные обряды и церемонии. В то же время в недрах пантомимы зародилось музыкальное искусство. Необходимым условием жизни наших далеких предков была слаженность коллективного труда, а поэтому в основе их совместных действий лежал ритм, облегчавший трудовые процессы. Особенно ярко он проявлялся в хоровых танцах, где простейшим «инструментом», обеспечивавшим ритмическую основу танца, становился человеческий голос, рождавший простейшую мелодию. Такое сочетание музыкального и пластического начал, выраженное в простейшей пантомиме, лишний раз подтверждает синкретический характер первобытного искусства.

Другой, не менее важной причиной возникновения музыкального творчества стало подражание звукам окружающей природы. Первобытный человек считал, что с помощью звуков, имитирующих голоса природы (гром, падающие камни, льющаяся вода, крики птиц и рев умирающего раненого зверя), он может добиться успешной охоты или богатого урожая. Известно, что инстинктивный мелодический дар свойствен не только человеку: он прекрасно и тонко развит, например, у птиц. Но только человек стал сознательным творцом музыки.

Со временем к этому природному звукоподражанию добавились и чисто человеческие интонации (естественные крики, возгласы, простейшие попевки), в которых уже можно было выделить мотивы с четко зафиксированным положением высоты звука. И наконец, появились напевы, в основе которых лежало многократное повторение различных интонаций с определенным интервалом. Таким образом, главными условиями рождения музыки как вида искусства стали художественный дар человека, его способность, а главное, потребность мыслить и переживать с помощью музыкальных образов.

Ритмическим сопровождением хорового танца мог быть не только голос. Ритмично постукивая по каким-либо предметам или орудиям труда, первобытный человек таким образом использовал их как простейшие музыкальные инструменты. Наглядным подтверждением этой теории происхождения и развития музыки в эпоху позднего палеолита служит древнейший музыкальный комплекс из костей мамонта, обнаруженный у села Мезин в Черниговской области в Украине. Трубчатые кости с боковыми отверстиями, по всей вероятности, служили для воспроизведения музыкальных ударно-шумовых или ритмических звуков. Простейшие флейты, свистки и свирели были найдены и при раскопках палеолитических поселений во Франции, Чехии и Венгрии.

А что представляли собой первые танцы древности? Они были еще далеки от того, что мы сегодня называем этим привычным словом. Разнообразными движениями и жестами человек передавал впечатления от окружающего мира, отражая в них свои ощущения, настроения и душевное состояние. Появлению танца способствовали ритмичные движения, повторявшиеся во время охоты или других видов трудовой деятельности первобытного человека. Первоначально они носили примитивный

характер и больше напоминали простейшие гимнастические упражнения. Бешеные скачкй, имитация повадок животного, притопывание ногами, выразительные жесты рук — все это предпосылки для возникновения танца. Охотники верили, что имитация повадок животных способна влиять на успешное завершение охоты. До сих пор у некоторых народов сохранились такие подражательные танцы. Например: у австралийских племен — танцы «бабочки», «лягушки» и «кенгуру»; у бразильских индейцев — «рыбьи» пляски и пляски «летучей мыши»; у североамериканских — «медведя» и «бизона», а на севере России — танцы «утушек», «лебёдушек», «оленя».

Существовали и воинственные танцы, связанные с магическими ритуалами, укреплявшими веру в победу над врагом. Жизнь в окружении непонятных, чудесных и грозных сил природы как бы заставляла первобытного человека поклоняться многочисленным духам, которых необходимо было задабривать. Различали также погребальные танцы и танцы-заклинания. На стенах пещер в Испании сохранились древние схематичные росписи попарно танцующих женщин в колоколообразных юбках. Все пары (их четыре) даны в определенном наклоне, передающем характер движения.

Важнейшими средствами организации ритуальных действий являлись пантомима, охотничьи маскировки, охотничьи и тотемические пляски. Охотничьи маскировки преследовали единственную цель: обмануть животное и обеспечить успешную охоту. При этом человек создавал не художественный образ, а лишь имитировал повадки животного. Охотничья пляска обычно разыгрывалась по определенному сценарию и могла воспроизводиться несколько раз. Она сопровождалась звуками барабанов и трещоток, а также пением присутствующих, которые одновременно являлись и зрителями. Тотемическая пляска предполагала выступление перед зрителями в костюме и маске тотема — животного или растения, являвшегося предком-покровителем данного племени.

Огромное значение приобретало актерское мастерство исполнителя, демонстрировавшего обобщенные черты тотема. На известном наскальном изображении человека-зверя под названием «Колдун» он представлен в довольно странной позе: его туловище расположено горизонтально, как у зверя. Задняя часть тела, и в особенности ноги, — вполне «человеческие», хорошо прорисованы икры и ступни с пальцами. Однако сзади виден пышный, как у лисы, хвост. Передние конечности трудно назвать руками — скорее, это звериные лапы. Особенно интересна голова «Колдуна», над которой возвышаются огромные оленьи рога, а по бокам торчат широко расставленные звериные уши. На зрителя в упор смотрят по-звериному дикие глаза с горящей точкой внутри, нос бородатого чудовища напоминает клюв птицы. Вероятнее всего, перед нами человек в тотемической маске, исполняющий ритуальный танец.

Таким образом, в первобытный период зарождается искусство, закладываются основы художественного творчества, определившие дальнейшие пути развития мировой художественной культуры. В первобытном искусстве художественный образ становится основным средством отражения и познания окружающего мира.

Вопросы и задания

1. Как вы думаете, что являлось побудительными мотивами к художественному творчеству первобытного человека?

2. Каковы характерные черты и общие стилевые особенности изобразительного искусства эпохи палеолита, мезолита и неолита?

3. Какие крупнейшие центры первобытной культуры на территории России и стран Западной Европы вы могли бы назвать? Расскажите о них подробнее, используя также материалы из некоторых рекомендованных книг для чтения.

4. Расскажите о древнейших сооружениях первобытного человека. С чем связано их возникновение?

5. В чем и как проявился синкретический характер первобытной культуры? Для ответа используйте материалы о возникновении искусства танца, музыки и театра.

Творческая мастерская

1. Напишите небольшие сочинения-эссе на темы «Первые художники Земли», «О чем рассказывает наскальная живопись палеолита, посвященная сценам охоты человека? ».

2. Познакомьтесь с книгой Дж. Хокинса и Дж. Уайта «Разгадка тайны Стоунхенджа» (М., 1972). Какие зрительные образы этого архитектурного памятника рождает ваша творческая фантазия? Попробуйте их запечатлеть или реконструировать один из памятников мегалитического периода с помощью компьютерной графики.

3. Попробуйте, используя исторические данные, нарисовать эскизы костюма и маски тотема. Какая музыка могла бы сопровождать это театральное действо?

Темы проектов, рефератов или сообщений

«Причины возникновения изобразительного искусства первобытного человека»; «Художественные комплексы первобытной культуры (Альта-мира, Стоунхендж и др. — по выбору)»; «Ранние формы искусства: хронология и основные памятники»; «Древнейшие сооружения человечества и их магический смысл»; «Творения первых художников Земли»; «Символика геометрического орнамента неолита и ее отражение в жизни современного общества»; «Синкретизм первобытного искусства»; «Музыкальное и театральное искусство первобытного человека»; «Образы и символы первобытного искусства»; «Роль мифа в культуре первобытного человека»; «Первобытная магия и ритуал, их отражение в искусстве первобытного человека».

Книги для дополнительного чтения

Дмитриева Н. А., Виноградова Н. А. Искусство Древнего мира. М., 1986.

Дмитриева Н. А. Краткая история искусств: очерки. Вып. 1. М., 1969. Дэвлет Е. Г. Альтамира: у истоков искусства. М., 2004. Зильберквит М. А. Мир музыки. М., 1988.

Куценков П. А. Психология первобытного и традиционного искусства. М., 2007.

Лаевская Э. Л. Мир мегалитов и мир керамики. М., 1997.

Ларичев В. Е. Прозрение: Рассказы археолога о первобытном искусстве и религиозных верованиях. М., 1990.

Мириманов В. Б. Первобытное и традиционное искусство: малая история искусств. М., 1973.

Окладников А. П. Утро искусства. Л., 1967.

Рогинский Я. Я. Об истоках возникновения искусства. М., 1982. Семенов В. А. Первобытное искусство. Каменный век. Бронзовый век. СПб., 2008.

Столяр А. Д. Происхождение изобразительного искусства. М., 1985. Формозов А. А. Наскальные изображения и их изучение. М., 1987. Художественная культура первобытного общества: хрестоматия / сост. И. А. Химик. СПб., 1994.

При подготовке материала использован текст учебника «Мировая художественная культура. От истоков до XVIII века» (Автор Данилова Г. И.)

sghistoryspb.ucoz.com

Первобытные художники

«Коридор расширился, и Нум очутился на пороге огромного подземного зала. Сердце мальчика замерло на мгновение, потом бешено заколотилось. Он понял, что находится в Священной пещере Мадаев. Нум застыл на месте, потрясенный до глубины души открывшейся перед ним картиной. Семь наскальных светильников горели слабым огнем посреди обширного помещения, едва рассеивая глубокий мрак, царивший в подземном зале. Стояла глубокая, ничем не нарушаемая тишина, между тем Священная пещера жила, жила чудесной таинственной жизнью. Вдоль выпуклых гранитных стен вереницы нарисованных животных, казалось, вели нескончаемый загадочный хоровод. Их изображения были так совершенны, движения столь естественны, что Нум затаив дыхание ждал, что они вот-вот отделятся от каменных стен. Прямо перед ним четыре красавца оленя с могучими ветвистыми рогами переправлялись вплавь через реку, вытянув тонкие шеи и скосив на мальчика влажные беспокойные глаза. За ними виднелись величественные буйволицы с маленькими телятами, коренастые дикие лошади с развеваемыми ветром гривами, угрюмые бизоны и гигантские дикие быки с длинными рогами, концы которых терялись во мраке под потолком. И все эти звери двигались, бежали, мчались, прыгали, падали, плыли, сражались друг с другом, убивали и умирали. Изображения были выполнены желтой охрой, красной глиной, черным углем. Скупые, смелые штрихи подчеркивали мощность мускулатуры, изящество стройных ног, свирепый оскал зубов. Оперенные стрелы, казалось, свистели в воздухе и впивались, дрожа, в трепещущую плоть. Дротики торчали из глубоких ран; ловушки и ямы зияли под ногами беглецов. Осторожно ступая, Нум приблизился к стене, украшенной изображением огромного быка. Рисунок не был закончен; завершена была только голова с острыми изогнутыми кверху рогами, влажной черной мордой и блестящим глазом, обведенным глубокой коричневой тенью. Краски казались еще не просохшими. Нум понял, что этот бык был последним творением Абахо, над которым Мудрый Старец трудился после возвращения Мадаев с летней охоты. Подойдя вплотную к изображению быка, Нум увидел на земле несколько плоских камней с углублением посредине. Углубления были заполнены разными красками: черным костяным углем, желтой и красной охрой, тщательно растертой глиной разных оттенков, сухой бычьей кровью. Рядом лежали тонкие трубчатые кости для распыления краски на большом пространстве, примитивные кисточки из звериного волоса, гладко отполированные дощечки, на которых смешивают краски, острые кремневые осколки, костяные шила и ножи различных размеров. Нум поднял факел и снова встретился взглядом с большим быком. Огромное животное словно удивлялось неожиданному посетителю и взирало на него с кроткой жалостью. ...Таинственные связи рождались здесь между животным, которое убивают, и человеком, заставляющим свою жертву снова жить на этих стенах могучим волшебством мастерства и вдохновения...» // Сенак К. Пещеры Красной реки: повесть. «Вдруг кто-то сильно толкнул снаружи дверную заслонку, и она упала на пол. Через вход ворвались ветер и холодный воздух. Дети замолкли. Все испуганно оглянулись. В дверь просунулась белая голова, и вслед за ней в землянку на четвереньках прополз дед Фао. Он огляделся вокруг своими красными и слезящимися от едкого дыма глазами и подошел к шкуре, на которой сидела рыжая Уамма. Фао похлопал ее ладонью по плечу, молча ткнул пальцем назад, к выходу, и молча выполз обратно. Уамма быстро набросила на себя меховое платье и вышла за ним следом. В землянке Каху ярко горел огонь. Еловые сучья трещали и кидали вверх целые снопы искр. Это был не простой костер. Это был неугасимый огонь, покровитель всего племени, податель тепла и света, защитник от тайных врагов и «дурного глаза». Серый дым струей поднимался вверх и уходил через крышу в дымовую дыру. Она была открыта настежь. Дым клубился под стропилами потолка и висел над головами. Когда Уамма поднялась на ноги, едкая гарь начала щипать ее зеленоватые глаза. Она нагнулась и ползком приблизилась к очагу. Вокруг сидели старухи. Одни из них были очень толстые, другие – тонкие, костлявые и горбатые, все в морщинах и складках, с дряблой, обвислой кожей. Мать матерей Каху сидела посередине, на краю разостланного меха бурого медведя. Она молча показала рукой на медвежью шкуру. – Плясать будешь! Оленем! – сказала она. Уамма засмеялась и сбросила с себя одежду. Она улеглась ничком на шкуру и положила голову на колени Каху. Подошел Фао. В руках он держал меховую сумку, из которой вытряхнул какие-то разноцветные комочки. Здесь была желтая и красная охра, белые осколочки мела и черные куски пережженной коры. Все это были краски первобытного художника-колдуна. Фао взял уголек и несколькими штрихами набросал на смуглой спине Уаммы фигуру важенки – самки северного оленя с вытянутыми в воздухе линиями ног. Готовый контур был подкрашен мелом и углем, и стало ясно, что художник изображает весеннюю окраску оленя, когда белая зимняя шерсть клочьями начинает выпадать и заменяется пятнами коротких и темных летних волос. В передней части тела важенки Фао нарисовал продолговатое кольцо, закрашенное внутри красным. Это было сердце оленя, полное горячей крови. Копыта покрыты желтой краской, рога – бурой. По знаку Каху Уамма поднялась. Старухи отвели ее за костер, так что рисунок был отчетливо виден всем, кто сидел в землянке. – Тала! – сказала Каху. – Тала, тала! – повторили за ней хором все остальные. Этим словом обозначали жители поселка важенку – оленью самку. Теперь Уамма была не Уамма, она стала духом самки оленя. В зверя ее превратили колдовское искусство Фао и заклинание Каху. Как маленькому ребенку, Уамме можно было внушить все. Она верила словам больше, чем глазам, и воображение, пылкая фантазия подчиняли ее себе целиком. С той минуты, как Уамма услышала слова Каху: «Ты тала! Ты самка оленя!» – она стала сама чувствовать себя оленьей важенкой. Она стала немой – ведь олени не говорят. Она больше не улыбалась – ведь олени не смеются. Она чувствовала, как на ногах у нее выросли твердые двойные копыта. – Ложись! – сказала Каху. – Спи! Уамма послушно улеглась ничком и зажмурилась. Два старика принесли оленью шкуру и накрыли ее, а впереди положили голову молодой важенки с шерстью и короткими рогами. Через полминуты Уамма уже спала и видела себя во сне оленем. Каху назвала еще два имени: Балла и Огга. Это были две другие матери, которые должны были плясать танец оленей. Огга была маленькая и толстая женщина, Балла – стройная и худая. Огга была самая многодетная из матерей. Балла была молодая и веселая. У нее был один только грудной ребенок. Два года тому назад ее привел из рода Вурров охотник Калли, и она осталась жить с Черно-бурыми. Фао расписал обеих женщин. Они были раскрашены так же, как и Уамма, и так же укутаны в оленьи шкуры. Всем троим надели на шею по священному ожерелью из оленьих зубов, а на талию – тонкий ремешок, к которому сзади привязали по короткому оленьему хвосту». // Покровский С.С. Охотники на мамонтов: повесть. «Покончив с едой, Тургор вытащил из костра несколько остывших угольков и растер их пальцами. Потом он выскреб из горшка остатки жира и тщательно перемешал с угольным порошком. Зия подала ему размочаленную на конце щепку. Такан поднял над головой факел из сложенных пучком смолистых еловых веток. Тургор медленно прошелся вдоль пещеры, оценивающим глазом осматривал стены, и наконец остановился у плоского ровного камня. Обмакнув щепку в черную пасту, он провел на стене несколько линий и опять отошел, придирчиво всматриваясь в серый камень. На камне обозначился небольшой овал, но Тургор видел могучего тура, злобно трясущего косматой головой и старающегося освободиться от застрявших в широкой шее кольев. Когда изображение стало четким, Тургор начал рисовать, поскрипывая щепкой по шероховатому камню и изредка отклоняясь, чтобы лучше видеть рисунок. Вот уже видна горбатая спина, свирепая морда с изогнутыми рогами, напряженные ноги. Несколько быстрых штрихов, и в шею животного воткнулись тонкие древки кольев. Тургор не думал о том, что рисует картину. У него не было намерения украсить эту случайно найденную пещеру. Он просто продумывал план охоты на живого, настоящего тура. Вот так нужно будет всадить в него свои копья. Тогда так же, как на этом рисунке, зверь вздернет голову и упрется толстыми ногами в землю. После этого можно будет подскочить к нему и тяжелой дубиной, с врезанными в нее осколками кремня, нанести решающий удар точно в середину лба, между кривыми рогами. Тургор даже вспотел от напряжения. Движения его стали быстрыми и четкими. Вот дубина опускается на голову тура. Вот нож подрезает сухожилья задних ног. Сейчас животное упадет. Тургор выхватил из-за пояса костяной кинжал и... медленно засунул его обратно. Ведь это еще не тур! Это только его изображение. Но живой тур, если делать все, как на этом рисунке, теперь не должен уйти от Тургора. Если же охота не будет удачной, значит он что-то сделает не так, как нужно, или ему помешают духи. Тургор устало опустился на землю и вытер с лица пот. - Мы убьем его! - показывая на рисунок, возбужденно закричал Такан. - Я вырежу для копьев наконечники из оленьих рогов. Мы будем плыть по реке и охотиться на косматых быков. Не поднимаясь, Тургор протянул руку и начертил на стене несколько полосок. Это будет их плот. Под плотом он нарисовал двух толстых рыб. - Эти рыбы тоже будут нашими, - радовалась Зия. Даже дети, в предчувствии предстоящей охоты, возбужденно прыгали вокруг отца и махали руками, подражая движениям охотника, мечущего дротики. Только Герна молча смотрела то на изображение тура, то на измученного, словно после трудной борьбы, мужа. Она-то знала, что победить могучего зверя гораздо труднее, чем начертить его изображение на послушной стене». // Вилькин Я.Р. История Лима Великолепного: повесть. Иллюстрации: Weltgeschichte die Entwicklung der Menschheit. Т 1. - Berlin, 1909. Аугуста Й. Жизнь древнего человека / худ. З.Буриан. - Прага, 1960.

vvhudlit.shpl.ru

Искусство первобытных людей | Первобытная история. Реферат, доклад, сообщение, кратко, презентация, лекция, шпаргалка, конспект, ГДЗ, тест

Искусство — это художественное творчество человека, рисунки и картины, скульптуры и раз­личные украшения. Оно требует особенного мастерства и вдох­новения.

На стенах и потолках глу­боких пещер сохранились изображения животных. Словно жи­вые, бегут нарисованные олени, тяжело ступают неуклюжие мамонты, падают под ударами копий бизоны и носороги. Жи­вотные нарисованы с таким поразительным мастерством, что вначале многие не верили, что их создали первобытные худож­ники

Одни считали, что людям каменного века было не до жи­вописи, а все эти картины — подделка. Другие доказывали, что это произведения первобытных мастеров, ведь на них изобра­жены давно вымершие животные, например мамонты и шерс­тистые носороги. К тому же в пещерах найдены куски затвер­девшей краски и раковины, в которых её растирали.

Так спорили учёные ещё 100 лет назад. В наше время уже ни­кто не сомневается, что эта пещерная живопись возникла в камен­ном веке. Рисунки древних художников найдены также на скалах. Правда, они выполнены не красками, а высечены на камне.

Первобытный художник заканчивает рисунок тура на стене пещеры. Современ­ный рисунок

Но, возможно, была и живо­пись. Просто под открытым не­бом за многие тысячи лет крас­ки выцвели на солнце, их смыли дожди и стёрли ветры. Зато хо­рошо сохранились маленькие скульптурки животных и даже людей, сделанные из камня, кости или глины. Есть и боль­шие каменные изваяния.

Значит, первобытный человек думал не только о том, как про­кормиться и выжить. Но почему и когда он стал художником, скульптором, искусным мастером?

Изображение бизона в пещере Альтамира

Древнейший человек не создавал произведений ис­кусства. Его воображение было неразвитым, а руки слишком неловкими. Но неужели он творил просто ради развлечения?

Некоторые учёные считали, что первобытные художники хоте­ли оставить память об удачной охоте. Но изображения животных нередко высечены поверх старых, в два слоя. К тому же они сдела­ны в труднодоступных местах, явно не для всеобщего обозрения. А может, предполагали другие учёные, опытные охотники так учили молодёжь? Но и это маловероятно. Как же тогда объяснить появление небольших скульптурок или огромных изваяний?

Всё говорит о том, что для наших далёких предков произведе­ния искусства имели особый смысл.

Открытие пещерной живописи

Немало пещер обследовали археологи. Им удавалось находить орудия труда, кости, золу и угли древних очагов. Но никто не находил в пещерах рисунков древних художников и даже не думал, что они могут там быть. Материал с сайта http://doklad-referat.ru

Открытие пещерной живописи стало настоящей мировой сенсацией. Это про­изошло в 1879 году в Испании.

В тот день археолог Саутуола пришёл в пещеру под названием Альтамира. Он бывал в ней раньше и уже находил орудия каменного века. На этот раз учё­ный взял с собой 12-летнюю дочь Марию.

Пока отец при свете фонаря собирал и рассматривал камни, девочка огляды­валась по сторонам. Дети часто замечают то, чего не видят взрослые.

— Папа, смотри, быки! — вдруг закричала девочка, указывая на свод пещеры. Саутуола поднял фонарь повыше. Он не верил своим глазам. Из мрака выступили бизоны, зубры, кабаны, олени, нарисованные красной, жёлтой и чёрной красками. В 1895 году во Франции были найдены новые пещерные рисунки. И опять их нашли не взрослые, а двое местных мальчишек, интересовавшихся пещерами.

• Что такое искусство?

• Что изображали первобытные художники?

• Чем можно доказать, что пещерная живопись была создана в каменном веке?

• Зачем искусство было нужно первобытным людям?

• В чём проявлялось мастерство древних художников?

• Расскажите об открытии пещерной живописи.

doklad-referat.ru

Происхождение первобытного искусства. Эволюция изображения животных в первобытном искусстве (стр. 1 из 3)

НЕГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«СТОЛИЧНАЯ ФИНАНСОВО- ГУМАНИТАРНАЯ АКАДЕМИЯ

ФАКУЛЬТЕТ ДИЗАЙНА

Направление подготовки ДИЗАЙН

РЕФЕРАТ

по дисциплине:

«История культуры и искусства»

тема:

« Происхождение первобытного искусства. Эволюция изображения животных в первобытном искусстве»

Выполнил студент 1 курса

Пищалева К.А.

г. Вологда, 2010 г.

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

1 Происхождение первобытного искусства

2 Эволюция изображения животных

Палеолит

Мезолит

Неолит

Бронзовый и каменный век

Заключение

Список литературы

Введение

Слово “искусство” — первоначально обозначало всякое мастерство более высокого и особого сорта (“искусство мышления”, “искусство ведения войны”). В общепринятом смысле оно обозначает мастерство в эстетическом плане, и созданных благодаря нему произведений — произведений искусства, которые отличаются, с одной стороны, от творений природы, с другой — от произведений науки, ремесел, техники. Причем границы между этими областями человеческой деятельности очень нечетки, так как в величайших достижениях в этих областях участвуют также и силы искусства.

Что же мы можем сказать о сущности этого слова? Искусство отличается от всех других видов деятельности. Искусство есть выражение внутренней сущности человека в ее цельности, которая исчезает в частных науках и в любой другой конкретной деятельности, где человек реализует только какую-нибудь одну свою сторону, а не всего себя.

В искусстве человек свободно творит особый мир, также как творит свой мир природа, то есть полновластно. С помощью него человек может почувствовать себя творцом. Творцом чего- то нового, прекрасного. Произведение искусства- как отпечаток пальца, единственно и неповторимо. Эстетическое переживание произведения искусства, так же как и его создание, требует всего человека, так как оно включает в себя и высшие познавательные ценности, и этическое напряжение, и эмоциональное восприятие.

Нет ни одного момента в нашей внутренней духовной жизни, который не мог бы быть вызван и активизирован искусством. Оно призвано обеспечить целостное, полнокровное и свободное восприятие и воссоздание мира, которое возможно только при условии совмещения познавательных, этических, эстетических и всех других моментов человеческого духа.

1 Происхождение первобытного искусства

Общепринятая в настоящее время археологическая периодизация основных этапов развития первобытного общества выглядит так:

-Древнекаменный век или палеолит (2,4 млн. – 10000 до н. э.)

-Среднекаменный век или мезолит (10 000–5000 до н. э.)

-Новокаменный век или неолит (5000–2000 до н. э.)

-Бронзовый век (3500–800 до н. э.)

-Железный век ( ок. 800 до н. э.)

Никто точно не может сейчас определить время возникновения искусства. Но множество данных свидетельствует о том, что зарождалось искусство в эпоху появления человека Разумного. Проблема появления искусства неразрывно связана с проблемой человека. Как существует несколько теорий происхождения человека, так существует и несколько теорий происхождения искусства.

Божественная теория происхождения искусства связана с теорией происхождения человека, изложенной в Библии — “человек был создан Богом по его образу и подобию”. Именно духовное начало человека предопределило появление искусства.

Крупный эстетик и искусствовед Михелес Панаотис так пишет о связи искусства с божественным. “Между человеком и божеством стоит природа, Вселенная, дающая человеку самые простые образы, на тему которых он размышляет, — солнце, звезды, дикие животные и деревья — и стимулирует простейшие, но сильные эмоции — страх, смятение, покой. Образы и впечатления от внешнего мира являются вначале неотъемлемой частью религиозного опыта. Человек, микрокосм, не только противостоит макрокосму, но и связан с ним посредством божественного. Более того, впечатления человека не лишены эстетического характера, и образы природы, питая религиозное воображение, дают мастеру модели и вдохновляют художника на самовыражение посредством этих моделей. С помощью искусства и ремесла (которые вначале не разделялись) примитивный человек не только имитирует и символизирует стихию, но и завоевывает ее, потому что уже конструирует и создает. Он не только властвует над духом дикого животного, изображая его на стенах пещеры; он создает крытые жилища, хранит воду в сосудах, изобретает колесо. Микрокосм, обогащенный искусством и ремеслом, духовным и техническим завоеваниями, смело смотрит в лицо макрокосму”.

Вторая теория возникновения искусства — эстетическая. Наскальные и пещерные рисунки датируются от 40-20 тыс. лет до н.э. К первым изображениям относятся профильные изображения животных, выполненные в натуральную величину. Позднее появляются изображения людей. Во времена возникновения племенных объединений создаются песни и гимны: песни землевладельцев, исполнявшиеся на полях во время земледельческих работ и на праздниках после сбора урожая, боевые гимны воинов — пэаны, запевавшиеся перед началом боя, свадебные гимны — гименеи, погребальные причитания — орены. Одновременно создавались сказания о богах и богинях, их вмешательствах в дела как отдельных людей, так и целых племен. Реальные исторические факты обрастали легендарными подробностями. Возникая в одном племени, эти сказания и легенды распространялись среди других, переходя от поколения к поколению.

Таким образом, с помощью искусства накапливался и передавался коллективный опыт. Первобытное искусство было единым, не делилось на отдельные виды и носило коллективный характер.

Наряду с вышеперечисленными теориями возникновения искусства существует психофизиологическая теория. С точки зрения этой версии — искусство было необходимо человечеству для того чтобы сохранить себя и выжить (с точки зрения психологии) в этом сложном мире.

Искусство приобрело свои основные черты еще в античности, но там оно не сразу начало мыслиться как особый вид деятельности. Вплоть до Платона “искусством” называлось и умение строить дома, и навыки кораблевождения, и врачевание, и управление государством, и поэзия, и философия, и риторика. Сначала этот процесс обособления собственно эстетической деятельности, то есть искусства в нашем понимании, начался в конкретных ремеслах, а затем был перенесен и в область духовной деятельности, где эстетическое также не было сначала обособлено от утилитарного, этического и познавательного.

Во времена первобытности существовали особые обряды, связанные с искусством. Художники рисовали на стенах пещер сцены удачной охоты, тучные стада скота. Так люди как бы призывали удачу, просили у духов хорошей добычи на охоте. Люди того времени верили в магию: они считали что с помощью картин и других изображений можно воздействовать на природу. Считалось, например, что нужно поразить стрелой или копьём нарисованного зверя, чтобы обеспечить успех настоящей охоты.

2 Эволюция изображения животных

Палеолит. Древнейшие сохранившиеся художественные произведения были созданы в первобытную эпоху, примерно шестьдесят тысяч лет тому назад. В то время люди ещё не знали металла и орудия труда изготовляли из камня; отсюда и название эпохи - каменный век. Люди каменного века придавали художественный облик предметам повседневного обихода - каменным орудиям и сосудам из глины, хотя в этом не было практической необходимости.

Точное время создания пещерных росписей до сих пор установить не удалось. Самые прекрасные из них были созданы, по мнению учёных, примерно двадцать - десять тысяч лет назад. В то время большую часть Европы покрывал толстый слой льда; пригодной для обитания оставалась лишь южная часть материка. Ледник медленно отступал, а вслед за ним двигались на север первобытные охотники. Можно предположить, что в тяжелейших условиях той поры все силы человека уходили на борьбу с голодом, холодом и хищными зверями. Тем не менее он создавал великолепные росписи. На стенах пещер изображены десятки крупных животных, на которых тогда уже умели охотиться; среди них встречались и такие, которые будут приручены человеком - быки, лошади, северные олени и другие. Пещерные росписи сохранили облик и таких зверей, которые позднее совсем вымерли: мамонты и пещерные медведи.

Первобытные художники очень хорошо знали животных, от которых зависело само существование людей. Лёгкой и гибкой линией передавали они позы и движения зверя. В основном использовалась чёрная, красная, белая, жёлтая краска. Минеральные красители, смешанные с водой, животным жиром и соком растений, сделали цвет пещерных росписей особенно ярким. Но до сих пор ученые не могут открыть тайну изготовления красок.

Часто первобытного художника сравнивают с ребёнком или авангардистом: то же пренебрежение общепризнанными канонами и правилами, та же абстрагированность от действительности. Правда, период Верхнего палеолита, если не считать "первобытные макароны" и оттиски рук, отличают как раз довольно конкретные, полновесные образы в духе живописных гигантов из пещеры Ляско. Считается, что в этот период человек ещё не обладал абстрактным мышлением, поэтому приведённые выше сравнения более преемлемы для мезолита и неолита.

В истории пещерной живописи эпохи палеолита специалисты выделяют несколько периодов. В глубокой древности (примерно с XXX тысячелетия до н. э.) первобытные художники заполняли поверхность внутри контура рисунка чёрной или красной краской.

Некоторые изображения животных столь совершенны, что отдельные учёные пытаются определить по ним не только вид, но и подвид животного. Весьма многочисленны в палеолите рисунки и гравюры лошадей. До настоящего времени был достоверно установлен рисунок осла из пещеры Ляско. Но излюбленным сюжетом палеолитического искусства являются бизоны. Также были найдены многочисленные изображения диких туров, мамонтов и носорогов. Реже встречается изображение северного оленя. К числу уникальных мотивов относятся рыбы, змеи, некоторые виды птиц и насекомых, а также растительные мотивы.

mirznanii.com

Первобытное искусство

Искусство как особая область человеческой деятельности, со своими самостоятельными задачами, особенными качествами, обслуживаемая профессионалами-художниками, стало возможным только на основе разделения труда. Энгельс говорит об этом: "...создание искусств и наук - все это было возможно лишь при помощи усиленного разделения труда, имевшего своей основой крупное разделение труда между массой, занятой простым физическим трудом, и немногими привилегированными, которые руководят работами, занимаются торговлей, государственными делами, а позднее также наукой и искусством. Простейшей, совершенно стихийно сложившейся формой этого разделения труда и было именно рабство" ( Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, 1951, стр. 170).

Но так как художественная деятельность есть своеобразная форма познания и творческого труда, то истоки ее гораздо более древни, поскольку люди трудились и в процессе этого труда познавали окружающий мир еще задолго до разделения общества на классы. Археологические открытия за последние сто лет обнаружили многочисленные произведения изобразительного творчества первобытного человека, давность которых исчисляется десятками тысяч лет. Это - наскальные росписи; статуэтки из камня и кости; изображения и орнаментальные узоры, вырезанные на кусках оленьих рогов или на каменных плитах. Они найдены и в Европе, и в Азии, и в Африке. Это произведения, появившиеся задолго до того, как могло возникнуть сознательное представление о художественном творчестве. Очень многие из них, воспроизводящие главным образом фигуры животных - оленей, бизонов, диких коней, мамонтов, — так жизненны, так экспрессивны и верны натуре, что не только являются драгоценными историческими памятниками, но и сохраняют свою художественную силу до наших дней.

Вещественный, предметный характер произведений изобразительного творчества определяет особо благоприятные условия для исследователя происхождения изобразительного искусства по сравнению, с историками, изучающими происхождение других видов искусств. Если о начальных стадиях эпоса, музыки, танца приходится судить главным образом по косвенным данным и по аналогии с творчеством современных племен, находящихся на ранних стадиях общественного развития (аналогия весьма относительная, на которую можно опираться лишь с большой осторожностью), то детство живописи, скульптуры и графики встает перед нами воочию.

Оно не совпадает с детством человеческого общества, то есть древнейшими эпохами его становления. По данным современной науки, процесс очеловечения обезьяноподобных предков человека начался еще до первого оледенения четвертичной эпохи и, следовательно, «возраст» человечества равняется приблизительно миллиону лет. Первые же следы первобытного искусства относятся к эпохе верхнего (позднего) палеолита, начавшейся примерно за несколько десятков тысячелетий до н.э. так называемое ориньякское время( Шелльский, ашёльский, мустьерский, ориньякский, солютрейский, мадленский этапы древнекаменного века (палеолита) названы так по местам первых находок. ) Это было время уже сравнительной зрелости первобытно-общинного строя: человек этой эпохи по своей физической конституции ничем не отличался от современного человека, он уже владел речью и умел выделывать довольно сложные орудия из камня, кости и рога. Он вел коллективную охоту на крупного зверя с помощью копья и дротиков.Роды объединились в племена, возникал матриархат.

Должно было пройти свыше 900 тысяч лет, отделяющих древнейших людей от человека современного типа, прежде чем рука и мозг созрели для художественного творчества.

Между тем изготовление примитивных каменных орудий восходит к гораздо более древним временам нижнего и среднего палеолита. Уже синантропы (останки которых были найдены близ Пекина) достигли достаточно высокой ступени в изготовлении каменных орудий и умели пользоваться огнем. Люди более позднего, неандертальского типа обрабатывали орудия более тщательно, приноравливая их к специальным целям. Только благодаря такой «школе», длившейся многие тысячелетия, выработались необходимая гибкость руки, верность глаза и способность обобщать видимое, выделяя в нем самые существенные и характерые черты,-то есть все те качества, которые проявились в замечательных рисунках пещеры Альтамира. Если бы человек не упражнял и не изощрял свою руку, обрабатывая ради добывания пищи такой трудно поддающийся обработке материал, как камень, он не смог бы научиться рисовать: не овладев созданием утилитарных форм, не мог бы создавать форму художественную. Если бы многие и многие поколения не сосредоточивали способность мышления на поимке зверя — основного источника жизни первобытного человека, — им не пришло бы в голову изображать этого зверя.

Итак, во-первых, «труд — старше искусства» (эта мысль была блестяще аргументирована Г. Плехановым в его «Письмах без адреса») и, во-вторых, искусство обязано своим возникновением труду. Но чем же был вызван переход от производства исключительно полезных, практически необходимых орудий труда к производству наряду с ними также и «бесполезных» изображений? Именно этот вопрос больше всего дебатировался и больше всего был запутан буржуазными учеными, стремившимися во что бы то ни стало применить к первобытному искусству тезис И. Канта о «бесцельности», «незаинтересованности», «самоценности» эстетического отношения к миру. Писавшие о первобытном искусстве К. Бюхер, К. Гросс, Э. Гроссе, Люке, Врёйль, В. Гаузенштейн и другие утверждали, что первобытные люди занимались «искусством для искусства», что первым и определяющим стимулом художественного творчества было врожденное человеку стремление к игре.

Теории «игры» в различных их разновидностях базировались на эстетике Канта и Шиллера, согласно которой главным признаком эстетического, художественного переживания является именно стремление к «свободной игре видимостью» - свободной от какой-либо практической цели, от логической и моральной оценки.

«Эстетическое творческое побуждение, — писал Фридрих Шиллер, — незаметно строит посреди страшного царства сил и посреди священного царства законов третье, веселое царство игры и видимости, в котором оно снимает с человека оковы всяких отношений и освобождает его от всего, что зовется принуждением как в физическом, так и в моральном смысле»( Ф. Шиллер, Статьи по эстетике, стр. 291. ).

Это основное положение своей эстетики Шиллер применил к вопросу о возникновении искусства (задолго до открытий подлинных памятников палеолитического творчества), полагая, что «веселое царство игры» воздвигается уже на заре человеческого общества: «...теперь древний германец выискивает себе более блестящие звериные шкуры, более великолепные рога, более изящные сосуды, а житель Каледонии отыскивает самые красивые раковины для своих празднеств. Не довольствуясь тем, что в необходимое внесен излишек эстетичного, свободное побуждение к игре, наконец, совершенно порывает с оковами нужды, и красота сама по себе становится объектом стремлений человека. Он украшает себя. Свободное наслаждение зачисляется в его потребности, и бесполезное вскоре становится лучшей долей его радости»( Ф. Шиллер, Статьи по эстетике, стр. 289, 290. ). Однако эта точка зрения опровергается фактами.

Прежде всего совершенно невероятно, чтобы пещерные люди, проводившие свои дни в жесточайшей борьбе за существование, беспомощные перед лицом природных сил, противостоявших им как нечто чуждое и непонятное, постоянно страдавшие от необеспеченности источниками питания, могли уделять так много внимания и энергии «свободным наслаждениям». Тем более что «наслаждения» эти были очень трудоемкими: немалого труда стоило высекать на камне крупные рельефные изображения, подобные скульптурному фризу в убежище под скалой Лё Рок де Сер (близ Ангулема, Франция). Наконец, многочисленные данные, в том числе данные этнографии, прямо указывают на то, что изображениям (так же как танцам и различного рода драматическим действиям) придавалось какое-то исключительно важное и сугубо практическое значение. С ними были связаны ритуальные обряды, имевшие целью обеспечить успех охоты; возможно, что им приносились жертвы, связанные с культом тотема, то есть зверя — покровителя племени. Сохранились рисунки, воспроизводящие инсценировку охоты, изображения людей в звериных масках, зверей, пронзенных стрелами и истекающих кровью.

Даже татуировка и обычай носить всякого рода украшения вызывались отнюдь не стремлением «к свободной игре видимостью» — они либо диктовались необходимостью устрашать врагов, либо предохраняли кожу от укусов насекомых, либо опять-таки играли роль священных амулетов или свидетельствовали о подвигах охотника, — например, ожерелье из медвежьих зубов могло свидетельствовать о том, что носящий его принимал участие в охоте на медведя. Кроме того, в изображениях на кусках оленьего рога, на небольших плитках следует видеть зачатки пиктографии( Пиктография - первичная форма письма в виде изображений отдельных предметов.), то есть средство общения. Плеханов в «Письмах без адреса» приводит рассказ одного путешественника о том, что «однажды он нашел на прибрежном песке одной из бразильских рек нарисованное туземцами изображение рыбы, принадлежавшей к одной из местных пород. Он приказал сопровождавшим его индейцам закинуть сеть, и те вытащили несколько штук рыбы той самой породы, которая изображена на песке. Ясно, что, делая это изображение, туземец хотел довести до сведения своих товаришей, что в данном месте водится такая-то рыба»( Г. В. Плеханов. Искусство и литература, 1948, стр. 148. ). Очевидно, что таким же образом пользовались письмами рисунками и люди палеолита.

Имеется множество рассказов очевидцев об охотничьих танцах австралийских, африканских и других племен и об обрядах «убивания» нарисованных изображений зверя, причем в этих танцах и обрядах сочетаются элементы магического ритуала с упражнением в соответствующих действиях, то есть со своего рода репетицией, практической подготовкой к охоте. Ряд фактов свидетельствует о том, что и палеолитические изображения служили подобным целям. В пещере Монтеспан во Франции, в области северных Пиренеев были найдены многочисленные глиняные скульптуры зверей — львов, медведей, лошадей, — покрытые следами от ударов копьем, нанесенных, повидимому, во время какой-то магической церемонии( См. описание, со слов Бегуэна, в книге А. С. Гущина «Происхождение искусства»,Л.-М., 1937, стр. 88. ).

Неоспоримость и многочисленность подобных фактов заставили позднейших буржуазных исследователей пересмотреть «теорию игры» и выдвинуть в качестве дополнения к ней «магическую теорию». При этом теория игры не была отброшена: большинство буржуазных ученых продолжали утверждать, что, хотя произведения искусства и использовались как объекты магического действия, все же импульс к их созданию лежал во врожденной склонности к игре, к подражанию, к украшению.

Нужно указать на еще одну разновидность этой теории, утверждающую биологическую врожденность чувства прекрасного, свойственную якобы не только человеку, но и животным. Если идеализм Шиллера трактовал «свободную игру» как божественное свойство человеческого духа - именно человеческого, - то ученые, склонные к вульгарному позитивизму, усматривали это же свойство в мире животных и соответственно связывали истоки искусства с биологическими инстинктами самоукрашения. Основой для такого утверждения послужили некоторые наблюдения и высказывания Дарвина о явлениях полового подбора у животных. Дарвин, отмечая, что у некоторых пород птиц самцы привлекают самок яркостью оперенья, что, например, колибри украшают свои гнезда разноцветными и блестящими предметами и т. д., высказывал предположение, что животным не чужды эстетические эмоции.

Факты, установленные Дарвином и другими естествоиспытателями, сами по себе сомнению не подлежат. Но не подлежит сомнению и то, что выводить отсюда зарождение искусства человеческого общества так же неправомерно, как объяснять, например, причины путешествий и географических открытий, совершаемых людьми, тем инстинктом, который побуждает птиц к их сезонным перелетам. Сознательная деятельность человека противоположна инстинктивной, безотчетной деятельности животных. Известные цветовые, звуковые и другие раздражители действительно оказывают определенное влияние на биологическую сферу животных и, закрепляясь в процессе эволюции, приобретают значение безусловных рефлексов (причем лишь в некоторых, сравнительно редких случаях характер этих раздражителей совпадает с человеческими понятиями о красивом, о гармоничном).

Нельзя отрицать и того, что цвета, линии, так же как звуки и запахи, влияют и на организм человека — одни раздражающим, отталкивающим образом, другие, напротив, укрепляющим и способствующим правильному и активному его функционированию. Это так или иначе учитывается человеком в его художественной деятельности, но никоим образом не лежит в ее основе. Побуждения, заставлявшие палеолитического человека чертить и высекать на стенах пещер фигуры зверей, конечно, не имеют ничего общего с инстинктивными побуждениями: это сознательный и целеустремленный творческий акт существа, уже давно порвавшего цепи слепого инстинкта и вступившего на путь овладения силами природы, — а следовательно, и осмысления этих сил.

Маркс писал: «Паук совершает операции, напоминающие операции ткача, и пчела постройкой своих восковых ячеек посрамляет некоторых людей-архитекторов. Но и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове. В конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении работника, т. е. идеально. Работник отличается от пчелы не только тем, что изменяет форму того, что дано природой: в том, что дано природой, он осуществляет в то же время и свою сознательную цель, которая как закон определяет способ и характер его действий и которой он должен подчинять свою волю»( К. Маркс, Капитал, т. I, 1951, стр. 185.).

Чтобы быть в состоянии осуществлять сознательную цель, человек должен знать природный объект, с которым он имеет дело, должен постигнуть его закономерные свойства. Способность к знанию тоже появляется не сразу: она принадлежит к тем «дремлющим силам», которые развиваются в человеке в процессе его воздействия на природу. Как проявление этой способности возникает и искусство — возникает как раз тогда, когда самый труд уже отошел от «первых животнообразных инстинктивных форм труда», «освободился от своей примитивной, инстинктивной формы»( К. Маркс, Капитал, т. I, 1951, стр. 185. ). Искусство и, в частности, изобразительное искусство у своих истоков было одной из сторон труда, развившегося до определенной ступени сознательности.

Человек рисует зверя: тем самым он синтезирует свои наблюдения над ним; он все более уверенно воспроизводит его фигуру, повадки, движения, различные его состояния. Он формулирует свои знания в этом рисунке и закрепляет их. Одновременно он учится обобщать: в одном изображении оленя передаются особенности, наблюденные у целого ряда оленей. Это уже само по себе дает громадный толчок развитию мышления. Трудно переоценить прогрессивную роль художественного творчества в изменении сознания человека и его отношения к природе. Последняя теперь для него не так уж темна, не так зашифрована — мало-помалу, еще ощупью, он ее изучает.

Таким образом, первобытное изобразительное искусство — это одновременно и зародыши науки, точнее — первобытное знание. Понятно, что на той младенческой, примитивной ступени общественного развития эти формы познания и не могли еще расчленяться, как они расчленились в позднейшие времена; они сначала выступали слитно. Это еще не было искусство в полном объеме этого понятия и не было знание в собственном смысле слова, а нечто такое, в чем неразъединимо сочетались первичные элементы того и другого.

В этой связи становится объяснимым, почему палеолитическое искусство уделяет так много внимания зверю и сравнительно мало - человеку. Оно направлено прежде всего на познание внешней природы. В то самое время, когда животных уже научились изображать замечательно реально и живо, человеческие фигуры изображаются почти всегда очень примитивно, попросту неумело, - если не считать некоторых редких исключений, как, например, рельефы из Лосселя .

В палеолитическом искусстве еще нет того преимущественного интереса к миру человеческих взаимоотношений, который отличает искусство, отграничившее свою сферу от сферы науки. По памятникам первобытного искусства (по крайней мере — изобразительного) трудно узнать о жизни родовой общины что-либо помимо ее занятий охотой и связанных с этим магических обрядов; главное же место занимает самый объект охоты - зверь. Именно его изучение представляло главный практический интерес, поскольку он был основным источником существования, — и утилитарно-познавательный подход к занятиям живописью и скульптурой сказывался в том, что изображали преимущественно животных, причем такие породы, добыча которых была особенно важна и вместе с тем трудна и опасна, а следовательно, требовала особенно тщательного изучения. Птицы, растения изображались редко.

Разумеется, люди палеолитической эпохи не могли еще правильно разбираться как в закономерностях окружавшего их природного мира, так и в закономерностях своих собственных действий. Еще не было отчетливого сознания разницы между реальным и кажущимся: увиденное во сне, вероятно, представлялось такой же реальностью, как увиденное наяву. Из всего этого хаоса сказочных представлений возникала первобытная магия, которая была прямым следствием крайней неразвитости, крайней наивности и противоречивости сознания первобытного человека, смешивавшего материальное с духовным, приписывавшего по неведению материальное бытие нематериальным фактам сознания.

Рисуя фигуру животного, человек в известном смысле действительно «овладевал» животным, поскольку он познавал его, а познание — источник господства над природой. Жизненная необходимость образного познания и была причиной возникновения искусства. Но наш предок понимал это «овладение» в буквальном смысле и производил вокруг сделанного им рисунка магические обряды, чтобы обеспечить успех охоты. Он фантастически переосмысливал истинные, рациональные мотивы своих действий. Правда, весьма вероятно, что далеко не всегда изобразительное творчество имело ритуальное назначение; тут, очевидно, участвовали и другие побуждения, о которых уже говорилось выше: потребность в обмене сведениями и др. Но, во всяком случае, едва ли можно отрицать, что большинство живописных и скульптурных произведений служило и магическим целям.

Люди начали заниматься искусством намного раньше, чем у них сложилось понятие об искусстве, и намного раньше, чем они могли уяснить себе его действительное значение, действительную пользу.

Овладевая умением изображать видимый мир, люди также не сознавали подлинного общественного значения этого умения. Происходило нечто подобное позднейшему становлению наук, тоже постепенно высвобождавшихся из плена наивных фантастических представлений: средневековые алхимики стремились найти «философский камень» и тратили на это годы напряженного труда. Философского камня они так и не нашли, но зато приобрели ценнейший опыт в исследовании свойств металлов, кислот, солей и т. п., подготовивший последующее развитие химии.

Говоря о том, что первобытное искусство было одной из первоначальных форм познания, изучения окружающего мира, мы не должны полагать, что, следовательно, в нем не было ничего в собственном смысле слова эстетического. Эстетическое не есть нечто в корне противоположное полезному.

Уже трудовые процессы, связанные с изготовлением орудий и, как мы знаем, начавшиеся на много тысячелетий раньше, чем занятия рисованием и лепкой, в известной степени подготовили у человека способность эстетического суждения, научили его принципу целесообразности и соответствия формы содержанию. Древнейшие орудия почти бесформенны: это куски камня, обтесанные с одной, а позже с двух сторон: они служили для разных целей: и для рытья, и для резания, и т. д. По мере того как идет специализация орудий по функциям (появляются остроконечники, скребки, резцы, иглы), они приобретают более определенную и сообразную, а тем самым и более изящную форму: в этом процессе осознается Значение симметрии, пропорций, вырабатывается то чувство нужной меры, которое столь важно и в искусстве. И когда люди, стремившиеся усилить эффективность своего труда и научившиеся ценить и чувствовать жизненное значение целесообразной формы, подошли к передаче сложных форм живого мира, они сумели создать произведения, эстетически уже очень значимые и действенные.

Экономными, смелыми штрихами и большими пятнами красной, желтой и черной краски передавалась монолитная, могучая туша бизона. Изображение было полно жизни: в нем чувствовался трепет напрягающихся мускулов, упругость коротких крепких ног, ощущалась готовность зверя ринуться вперед, наклонив массивную голову, выставив рога и исподлобья глядя налитыми кровью глазами. Рисующий, вероятно, живо воссоздавал в своем воображении его тяжелый бег сквозь чащу, его бешеный рев и воинственные крики преследующей его толпы охотников.

В многочисленных изображениях оленей и ланей первобытные художники очень хорошо передавали стройность фигур этих животных, нервное изящество их силуэта и ту чуткую настороженность, которая сказывается в повороте головы, в навострившихся ушах, в изгибах тела, когда они прислушиваются, не грозит ли им опасность. С удивительной точностью изображая и грозного, мощного бизона и грациозную лань, люди не могли не усваивать и самих этих понятий — силы и грации, грубости и изящества, — хотя, может быть, и не умели еще их сформулировать. А несколько более позднее изображение слонихи, хоботом прикрывающей своего слоненка от нападения тигра, — разве оно не свидетельствует о том, что художника начинало интересовать нечто большее, чем внешний вид зверя, что он присматривался к самой жизни животных и ее различные проявления казались ему интересными и поучительными. Он подмечал в мире животных трогательные и выразительные моменты, проявление материнского инстинкта. Словом, эмоциональные переживания человека, несомненно, утончались и обогащались с помощью его художественной деятельности уже на этих ступенях ее развития.

Мы не можем отказать палеолитическому изобразительному искусству и в зарождающейся способности компоновки. Правда, изображения на стенах пещер по большей части расположены беспорядочно, без должного соотнесения друг с другом и без попытки передать фон, окружение (например, живопись на потолке Альтамирской пещеры. Но там, где рисунки помещались в каком-либо естественном обрамлении (например, на оленьих рогах, на костяных орудиях, на так называемых «жезлах вождей» и т. д.), они вписывались в это обрамление довольно искусно. На жезлах, имеющих продолговатую форму, но достаточно широких, чаще всего вырезаются идущие вереницей, друг за другом, лошади или олени. На более узких — рыбы или даже змеи. Часто скульптурные изображения животных помещены на рукоятке ножа или какого-либо орудия, и в этих случаях им придаются такие позы, которые свойственны данному животному и вместе с тем приспособлены по форме к назначению рукоятки. Здесь, таким образом, зарождаются элементы будущего «прикладного искусства» с его неизбежной подчиненностью изобразительных начал практическому назначению предмета.

Наконец, в эпоху верхнего палеолита встречаются, хотя и не часто, и многофигурные композиции, причем далеко не всегда они представляют собой примитивное «перечисление» отдельных фигур на плоскости. Есть изображения стада оленей, табуна лошадей, как некоего целого, где ощущение большой массы передается тем, что виден целый лес перспективно уменьшающихся рогов или вереница голов, а целиком нарисованы только некоторые фигуры животных, стоящих на первом плане или в стороне от стада. Еще более показательны такие композиции, как олени, переходящие через реку (резьба по кости из Лортэ или рисунок стада на камне из Лимейля, где фигуры идущих оленей пространственно объединены и вместе с тем каждая фигура обладает своими особенностями(См. анализ этого рисунка в книге А. С. Гущина «Происхождение искусства», стр. 68. ). Эти и подобные композиции показывают уже довольно высокий уровень обобщающего мышления, развившегося в процессе труда и с помощью изобразительного творчества: люди уже осознают качественное различие между единственным и множественным, видя в последнем не только сумму единиц, но и новое качество, само обладающее известным единством.

Наконец, в эпоху верхнего палеолита встречаются, хотя и не часто, и многофигурные композиции, причем далеко не всегда они представляют собой примитивное «перечисление» отдельных фигур на плоскости. Есть изображения стада оленей, табуна лошадей, как некоего целого, где ощущение большой массы передается тем, что виден целый лес перспективно уменьшающихся рогов или вереница голов, а целиком нарисованы только некоторые фигуры животных, стоящих на первом плане или в стороне от стада. Еще более показательны такие композиции, как олени, переходящие через реку (резьба по кости из Лортэ или рисунок стада на камне из Лимейля, где фигуры идущих оленей пространственно объединены и вместе с тем каждая фигура обладает своими особенностями(См. анализ этого рисунка в книге А. С. Гущина «Происхождение искусства», стр. 68. ). Эти и подобные композиции показывают уже довольно высокий уровень обобщающего мышления, развившегося в процессе труда и с помощью изобразительного творчества: люди уже осознают качественное различие между единственным и множественным, видя в последнем не только сумму единиц, но и новое качество, само обладающее известным единством. Наконец, в эпоху верхнего палеолита встречаются, хотя и не часто, и многофигурные композиции, причем далеко не всегда они представляют собой примитивное «перечисление» отдельных фигур на плоскости. Есть изображения стада оленей, табуна лошадей, как некоего целого, где ощущение большой массы передается тем, что виден целый лес перспективно уменьшающихся рогов или вереница голов, а целиком нарисованы только некоторые фигуры животных, стоящих на первом плане или в стороне от стада. Еще более показательны такие композиции, как олени, переходящие через реку (резьба по кости из Лортэ или рисунок стада на камне из Лимейля, где фигуры идущих оленей пространственно объединены и вместе с тем каждая фигура обладает своими особенностями(См. анализ этого рисунка в книге А. С. Гущина «Происхождение искусства», стр. 68. ). Эти и подобные композиции показывают уже довольно высокий уровень обобщающего мышления, развившегося в процессе труда и с помощью изобразительного творчества: люди уже осознают качественное различие между единственным и множественным, видя в последнем не только сумму единиц, но и новое качество, само обладающее известным единством. В выработке и развитии первоначальных форм орнамента, идущих параллельно с развитием собственно изобразительного творчества, также сказывалась способность обобщать - абстрагировать и выделять какие-то общие свойства и закономерности самых различных природных форм. Из наблюдения этих форм возникают понятия о круге, о линии прямой, волнообразной, зигзагообразной и, наконец, как уже отмечалось, о симметрии, ритмической повторяемости и т. п. Конечно, орнамент не является произвольной выдумкой человека: он, как и всякий вид искусства, основан на реальных прообразах. Прежде всего сама природа дает немало образцов орнамента, так сказать, «в чистом виде» и даже «геометрического» орнамента: узоры, покрывающие крылья многих пород бабочек, перья птиц (хвост павлина), чешуйчатая шкурка змеи, строение снежинок, кристаллов, раковин и пр. В строении чашечки цветка, в волнистых струях ручья, в самих растительных и животных организмах - во всем этом тоже, более или менее явственно, проступает «орнаментальная» структура, то есть определенное ритмическое чередование форм. Симметрия и ритм являются одним из внешних проявлений общих природных законов взаимосвязи и уравновешенности составных частей всякого организма (В замечательной книге Э- Геккеля «Красота форм в природе» (СПБ, 1907) приводится множество примеров таких «природных орнаментов». ).

Как видно, создавая по образу и подобию природы орнаментальное искусство, человек и тут руководствовался потребностью в познании, в исследовании природных законов, хотя, конечно, не отдавал себе в этом ясного отчета.

Эпоха палеолита уже знает орнамент в виде параллельных волнистых линий, зубчиков, спиралей, которыми покрывались орудия. Возможно, что эти рисунки первоначально так же осмысливались, как изображения определенного предмета, вернее, части предмета, и воспринимались в качестве условного его обозначения. Как бы то ни было, особое ответвление изобразительного творчества - орнаментальное намечается в наидревнейшие времена. Наибольшего развития оно достигает уже в неолитическую эпоху, с появлением гончарного производства. Неолитические глиняные сосуды украшались разнообразными узорами: концентрическими кругами, треугольниками, шахматными клетками и т. п.

Но в искусстве неолита и затем бронзового века наблюдаются новые, особые черты, отмечаемые всеми исследователями: не только совершенствование орнаментального искусства как такового, но и перенесение орнаментальных приемов на изображения фигур животных и людей и в связи с этим схематизация последних.

Если рассматривать произведения первобытного творчества в хронологической последовательности (что, конечно, можно сделать лишь очень приблизительно, поскольку установление точной хронологии невозможно), то бросается в глаза следующее. Самые ранние изображения животных (ориньякского времени) еще примитивны, сделаны одним лишь линейным контуром, без всякой проработки деталей, и по ним не всегда можно понять, какое именно животное изображено. Это явное следствие неумелости, неуверенности руки, пытающейся что-то изобразить, рто первые несовершенные опыты. В дальнейшем они совершенствуются, и мадленское время дает те прекрасные, можно сказать «классические», образцы первобытного реализма, которые уже упоминались. В конце палеолита, а также в неолитическую и бронзовую эпохи все чаще встречаются схематически упрощенные рисунки, где упрощенность идет уже не столько от неумения, сколько от известной нарочитости, намеренности.

Нарастающее разделение труда внутри первобытной общины, формирование родового строя с его уже более сложными отношениями людей друг к другу обусловили собой и расщепление того первоначального, наивного взгляда на мир, в котором проявляется и сила и слабость людей палеолита. В частности, первобытная магия, первоначально еще не оторвавшаяся от простого и непредвзятого восприятия вещей, как они есть, постепенно превращается в усложненную систему мифологических представлений, а затем и культов — систему, предполагающую наличие «второго мира», таинственного и не похожего на реальный мир. Кругозор человека расширяется, все большее количество явлений входит в поле его зрения, но вместе с этим множится и количество загадок, которые уже не могут разрешаться путем простых аналогий с наиболее близкими и понятными предметами. Человеческая мысль стремится углубиться в эти загадки, побуждаемая к этому опять-таки интересами материального развития, но на этом пути ее подстерегают опасности отрешения от реальной действительности.

В связи с усложнением культов обособляется и выделяется группа жрецов, колдунов, использующих искусство, которое в их руках утрачивает свой изначально реалистический характер. Оно и раньше, как мы знаем, служило объектом магических действий, но для палеолитического охотника ход размышлений сводился примерно к следующему: чем больше похож нарисованный зверь на настоящего, живого, тем достижимее цель. Когда изображение рассматривается уже не как «двойник» реального существа, а становится идолом, фетишем, воплощением загадочных темных сил, — тогда оно вовсе не должно носить реального характера, оно, напротив, постепенно превращается в очень отдаленное, фантастически преображенное подобие того, что существует в повседневной действительности. Данные говорят за то, что у всех народов их специально культовые изображения чаще всего наиболее деформированы, наиболее удалены от реальности. На этом пути возникают чудовищные, устрашающие идолы ацтеков, грозные истуканы полинезийцев и т. д.

Неправильно было бы сводить к этой линии культового искусства все вообще искусство периода родового строя. Тенденция к схематизации далеко не была всепоглощающей. Наряду с ней продолжала развиваться и реалистическая линия, но уже в несколько иных формах: главным образом она осуществляется в областях творчества, имеющих наименьшую связь с религией, то есть в прикладных искусствах, в ремеслах, отделение которых от земледелия уже создает предпосылки для товарного производства и знаменует переход от родового строя к классовому обществу. Это так называемая эпоха военной демократии, которую разные народы проходили в разные времена, характеризуется расцветом художественных ремесел: именно в них на данной стадии общественного развития воплощается прогресс художественного творчества. Понятно, однако, что сфера прикладных искусств всегда так или иначе ограничена практическим назначением вещи, поэтому в них не могли получить полное и всестороннее развитие все те возможности, которые в зачаточном виде таились уже в искусстве палеолита.

Искусство первобытно-общинного строя несет на себе печать мужественности, простоты и силы. В своих рамках оно реалистично и полно искренности. Не может быть и речи о «профессионализме» первобытного искусства. Конечно, это не значит, что живописью и скульптурой занимались поголовно все члены родовой общины. Возможно, что элементы личной одаренности уже играли известную роль в этих занятиях. Но они не давали никаких привилегий: то, что делал художник, было естественным проявлением всего коллектива, это делалось для всех и от лица всех.

Но содержание этого искусства еще бедно, кругозор его замкнут, сама его цельность покоится на неразвитости общественного сознания. Дальнейший прогресс искусства мог осуществляться только ценой утраты этой первоначальной цельности, что мы и видим уже на поздних этапах первобытно-общинной формации. По сравнению с искусством верхнего палеолита они знаменуют известный упадок художественной деятельности, однако это упадок лишь относительный. Схематизируя изображение, первобытный художник учится обобщать, абстрагировать понятия прямой или кривой линии, окружности и т. п., приобретает навыки сознательного построения, рационального распределения элементов рисунка на плоскости. Без этих подспудно накапливаемых навыков был бы невозможен переход к тем новым художественным ценностям, какие создаются в искусстве древних рабовладельческих обществ. Можно сказать, что в период неолита окончательно складываются понятия о ритме и композиции. Таким образом, художественное творчество поздних стадий родового строя является, с одной стороны, закономерным симптомом его разложения, с другой — переходной ступенью к искусству рабовладельческой формации.

www.my-article.net

Смотрите также

• Первобытная музыка
• Первобытная музыка
• 
  Первобытное время
• Первобытная демократия
• Первобытная демократия
• 
  Первобытные племена
• 
  Первобытная женщина
• 
  Первобытная женщина
• 
  Первобытное оружие
• 
  Первобытные художники
• 
  Первобытные художники