Читать онлайн "Ранние формы религии" автора Токарев Сергей Алксандрович - RuLit - Страница 5. Первобытные формы верований токарев

Читать онлайн "Ранние формы религии" автора Токарев Сергей Алксандрович - RuLit

У нас имеются многочисленные и очень точные описания быта, культуры, верований австралийцев. В частности, хорошо и подробно описаны их тотемические верования и обряды. Есть и сводки фактического материала по австралийскому тотемизму: работы Э. Фаттера, Г. Рохейма[84].

Тотемические верования и обряды были распространены, по-видимому, у всех австралийских племен[85]; у многих из них, в частности у племен Центральной Австралии, тотемизм составлял господствующую форму религии и наложил свой отпечаток и на некоторые из тех верований и обрядов, которые сами по себе, может быть, имели иное происхождение. Ни у одного другого из известных нам народов земного шара тотемизм не достигает такого развития, как у народов Австралии. Это дает нам право рассчитывать, что именно здесь скорее, чем где-либо в другом месте, можно уловить условия развития этой формы религии.

Тотемизм в Австралии имеет пять видов, если рассматривать его со стороны тех социальных образований, с которыми связаны тотемические верования и обычаи. Эти пять видов следующие: 1) групповой (родовой, «клановый») тотемизм, 2) тотемизм фратрий, 3) тотемические «брачные классы», 4) половой тотемизм, 5) индивидуальный тотемизм.

Из этих пяти видов индивидуальный тотемизм является, несомненно, поздним и вторичным образованием: он был распространен у немногих племен, да и у тех личные тотемы присваивались по большей части не всем членам племени, а только мужчинам или даже одним знахарям; личный тотем давался человеку в дополнение к его основному, «клановому» (родовому), тотему. Все это заставляет считать индивидуальный тотемизм скорее симптомом начала разложения тотемической системы[86]. Что касается полового тотемизма, отмеченного тоже у немногих племен, преимущественно у юго-восточных, вопрос о нем будет рассмотрен позже, в другой связи (см. гл. 4). Далее, тотемизм, связанный с так называемыми брачными классами, распространен был, по-видимому, только у племен Квинслэнда (описанных Ротом и Памером). И это обстоятельство не случайно; дело в том, что «брачные классы» у австралийцев обычно не представляют собой прочных и устойчивых группировок; речь идет, в сущности, лишь о своеобразной систематизации терминов родства, и, например, дети принадлежат всегда не к брачному классу отца и не к брачному классу матери, а к третьему брачному классу, и как раз только у племен Квинслэнда брачные классы приобрели некоторые черты устойчивых социальных единиц, с чем, очевидно, и связано перенесение на них тотемических черт.

Остаются два вида тотемизма: связанный с «кланами» («тотемическими группами») и с фратриями. Соотношение между этими двумя типами общественных образований можно установить с полной ясностью. Фратрии суть архаические образования, у некоторых австралийских племен[87] уже совершенно исчезнувшие, а у других сохранившиеся как пережиток, почти утративший свое живое значение. Тотемические же группы, «кланы», — это собственно роды, хотя и в их ранней, можно сказать, в зачаточной форме. Они обычно представляют собой подразделения фратрий, оттеснившие последние на задний план; они являются вполне реальными и жизненными социальными единицами. С этими фактами очень хорошо согласуется и то, что известно о тотемизме «клановом» (родовом) и тотемизме фратрий. Последний как система верований и обрядов перестал существовать, и о прежнем его господстве свидетельствуют только такие факты, как тотемические имена некоторых фратрий («Белый какаду» и «Черный какаду», «Клинохвостый орел» и «Ворон» и т. д.), некоторые мифы и предания и, наконец, следы обожествления тотема фратрии у племен юго-восточной Австралии. Тотемизм же «кланов», наиболее известный и распространенный, представляет собой вполне живое явление, отвечающее реальной значимости той социальной единицы (рода), с которой он связан.

Где искать корни тотемизма?

Уже этих беглых наблюдений достаточно, чтобы уяснить себе, в каком направлении надо искать генезис австралийского, а значит, и всякого тотемизма.

Робертсон. Смит, Дюркгейм, Турнвальд и другие упоминавшиеся выше буржуазные исследователи были недалеки от истины, полагая, что тотем — это видимый символ единства и солидарности первобытного рода, что почитание его — форма «самопочитания группы». Но нельзя забывать, что единство и солидарность первобытной родовой общины имеют свою обратную сторону. Замыкаясь внутри себя, первобытная группа противопоставляет себя всем чужеродцам и чужеплеменникам. С. П. Толстов очень удачно определил тотемизм как «форму осознания связи коллектива, его единства, его противоположности другим коллективам…»[88]. Это противопоставление первобытных «коллективов» отражено в мифах о борьбе между тотемами (мифы о борьбе клинохвостого орла с вороном и пр.). Не случайно, что эти мифы и другие следы враждебности групп относятся главным образом к фратриям — древнейшим из социальных группировок австралийцев — и к их тотемам. Взаимная отчужденность фратрий, каждая пара которых составляла первобытное племя, была, по-видимому, очень характерной чертой быта той эпохи.

Следы этой отчужденности фратрий сохранились, как известно, в обычаях и фольклоре очень многих народов всех частей света. Тотемизм в его древнейшей форме — тотемизм фратрий — был, очевидно, наиболее непосредственным выражением противопоставления фратрий и внутренней замкнутости каждой из них. После распадения фратрий на более мелкие родовые группы и после утраты фратриями значения основных общественных группировок, черты тотемизма были перенесены на «кланы» («тотемические группы»), т. е. на раннеродовые общины.

Можно сказать, что именно к тотемизму — одной из древнейших форм религии — в наибольшей степени относятся слова К. Маркса о том, что «в древних религиях, обожествляющих природу, и народных верованиях» отражается идеально «ограниченность отношений людей рамками материального процесса производства жизни, а значит, ограниченность всех их отношений друг к другу и к природе»[89].

Еще Дюркгеймом было правильно замечено[90], что во всей этой тотемической системе само тотемическое животное играет далеко не самую видную роль, уступая по своему значению таким символическим предметам, как «чуринги» и т. п. Это значит, что основа всей системы заключается не в животном.

В самом деле. Если бы речь шла о суеверном отношении к какому-нибудь хищному и опасному зверю — тигру, льву, медведю и т. д., то истоки этого суеверного отношения можно было бы искать в его собственных свойствах и в имеющем вполне реальные корни страхе людей перед опасным хищником; с подобного рода фактами мы еще встретимся в дальнейшем. Но тотемы австралийцев — это по большей части безобидные животные, неопасные птицы, насекомые либо даже растения. Многие из них притом не представляют для человека интереса и как предмет охоты. В собственных свойствах этих животных (или растений) нет ничего, что могло бы вызвать суеверное отношение к ним человека — суеверный страх, почтение и т. п.

Vatter Е. Der australische Totemismus. Hamburg, 1925; Rôheim G. Australian totemism, a psycho-analytic study in anthropology. L, 1925.

Как исключение можно отметить только два племени, относительно которых имеются свидетельства — и то не очень надежные — об отсутствии у них элементов тотемизма; это племя ниоль-ниоль на северо-западном берегу (Klaatsch Н. Schlußbericht über meine Reise nach Australien//Zeitsclirift für Ethnologie. 1907. S. 637) и чепара на восточном (Howitt A. The Natives Tribes of South-East Australia. L., 1904. P. 136–137).

По преимуществу у окраинных: у курнаи и племен группы кулин на юго-востоке, у чепара на востоке, у какаду на крайнем севере; из племен внутренней части материка отсутствие фратриального деления отмечено у западных лоритья.

Толстов С. П. Пережитки тотемизма и дуальной организации у туркмен//Проблемы истории докапиталистических обществ. 1936. № 9—10. С. 26.

Читать онлайн "Ранние формы религии" автора Токарев Сергей Алксандрович - RuLit

Но здесь-то и начинается главная трудность: она заключается в задаче систематики (классификации) верований и обрядов доклассового общества.

Они прежде всего не имеют строго установленного и общепринятого общего обозначения. Термин «религии доклассового общества» («родового строя») по существу правилен, но не точен и для формального определения не вполне пригоден; ведь религии, сложившиеся в условиях общинно-родового строя, в известных случаях сохраняются и у народов, уже перешагнувших рубеж классового общества; пример — полинезийцы XVIII и начала XIX в., некоторые народы Африки, монголы эпохи Чингис-хана и его преемников и др.; наоборот, немало случаев, когда такие религии, как христианство, ислам, проникают и к народам, сохранившим еще родо-племенной строй. Кроме того, сами по себе формы религии доклассового общества в большинстве случаев отражают, как мы не раз увидим в дальнейшем, не столько сам уклад первобытной родовой общины, сколько процесс его разложения; некоторые из них составляют скорее переходные формы к религиям классового общества. Это делает особенно трудным проведение каких-либо резких граней между тем и другим типами религии. А потому и сам термин «религии доклассового общества» не особенно удачен.

Тем более непригоден термин «первобытные религии», очень часто фигурирующий в литературе; он слишком узок и лишен четких границ. «Первобытными» можно в строгом смысле слова назвать разве лишь религиозные верования неандертальцев или по крайней мере людей верхнего палеолита. Культуры современных народов, даже самых отсталых, далеки от подлинной первобытности, и это надо сказать и о их верованиях: какими бы архаичными они ни были, они уже прошли большой исторический путь развития.

Другой употребляемый нередко термин — «анимистические религии» (в противоположность, например, христианству, исламу, индуизму и др.) — совсем неудачен. Об этом речь пойдет более подробно ниже. Я постараюсь показать, что анимизм отнюдь не характеризует какую-то определенную стадию в истории религии, особенно раннюю. Анимизм — существенный элемент всякой религии.

Об употребляемых иногда обозначениях — «языческие религии», «идолопоклонство» и т. п. — нечего и говорить: им место разве лишь в церковно-миссионерской литературе, а никак не в научной.

За неимением лучшего я буду употреблять термин «племенные культы» для обозначения в самом широком смысле всех верований и обрядов, возникших и бытующих в условиях первобытного родо-племенного строя и при его разложении — до образования национальных и государственных религий[27]. Ведь племя, по единодушному мнению всех, по крайней мере советских ученых, есть основной тип этнической общности доклассовой эпохи. Племенные культы известны нам главным образом по этнографическому материалу у народов Австралии, Океании, доколумбовой Америки (остатки их местами в Америке держатся и сейчас), у народов Африки в той мере, в какой они не подверглись влиянию христианства или ислама; остатки племенных культов сохраняются — или до недавнего времени сохранялись — у некоторых более отсталых племен и народов Азии, в частности юго-восточной, южной, центральной и северной.

Крайнее разнообразие племенных культов и делает чрезвычайно сложной задачу их научной систематики — задачу, посильному разрешению которой посвящена настоящая книга.

Религии нельзя классифицировать

по содержанию верований

и объекту поклонения

Что должно быть положено в основу морфологической классификации религии? Большинство классификаций, существующих в литературе, основываются обычно на таком признаке, как самое содержание религиозных представлений, или, иначе говоря, объект религиозного поклонения. Само собой разумеется, что этот элемент религии не может быть оставлен без внимания при любой попытке анализа и систематизации религиозных явлений. Однако считать этот признак основным и решающим для классификации религий неправильно, и вот почему.

Прежде всего, содержание религиозных представлений составляют по большей части весьма туманные и бесформенные образы, точную характеристику которых дать бывает часто очень трудно. Можно привести сколько угодно примеров сказанного. Ограничусь несколькими наиболее показательными.

Что представляют собой известные «чуринги» центральноавстралийского племени аранда? По описанию Спенсера и Гиллена, чуринга — это воплощение души, или «духовной части» (spirit part), человека, связанной в то же время с его тотемическим предком[28]. Напротив, миссионер Штрелов указывает, что чуринга не имеет ничего общего с идеей души (ltana, guruna), а представляет собой, по верованиям аранда, особое, второе тело человека и в то же время превращенное тело тотемического предка[29]. Как Спенсер и Гиллен, так и Штрелов считаются очень надежными и глубокими исследователями, но вот по очень существенному вопросу о том, имеют ли представления о чурингах анимистический или неанимистический характер, — они, как видим, дают прямо противоположные ответы.

Другой пример: не менее хорошо известные представления меланезийцев и полинезийцев о мана. Эти представления описывались и истолковывались отдельными исследователями самым различным образом. Одни — как Кодрингтон, Маретт, Хартланд, Хьюитт Клодд, Ирвинг Кинг, Карл Бет, Карутц и др. — считали идею мана типичным примером представления о безличной таинственной силе, представления, не вытекающего из анимизма, а предшествующего ему; наоборот, Хокарт, В. Шмидт, Штернберг и т. д. рассматривали представление о мана как модификацию и продукт анимистических верований: мана, с их точки зрения, — это сила, присущая духам[30].

Еще пример. В. В. Иохельсон, детально изучивший религию коряков, сообщает о следующем факте: один коряк перед началом весеннего промысла принес в жертву на берегу моря оленя. Иохельсон спросил у человека, кому он принес эту жертву — морю или «хозяину» моря? Коряк сначала просто не понял вопроса; «по-видимому, он никогда не думал об этом, и очень вероятно, что эти оба понятия в его уме сливались. Но через несколько времени он ответил: «Я не знаю. Мы говорим «море» и «хозяин моря»: это одно и то же»»[31].

Точно так же Л. Я. Штернберг, прекрасный знаток религиозных верований гиляков, писал о них: «Гиляк называет вселенную «курн», но этим же словом он обозначает понятие личного человекоподобного бога. Словом «паль» он обозначает гору и бога — «хозяина» горы, словом «толь» — море и бога моря»[32]. В. Г. Богораз, резюмируя подобные же наблюдения среди чукчей, писал: «Таким образом, мы видим, что, в то время как оленный чукча совершенно не в состоянии объяснить, кто те существа, которым он приносит жертвы, он очень тверд во всех мелочах жертвоприношения и во всех связанных с ним действиях»[33].

Приведу еще один пример из совсем иной культурной области. П. Г. Богатырев, подробно изучивший религиозно-магические обряды и верования закарпатских украинцев, сообщает, что по поводу одного распространенного там святочного обряда — окружать стол в хате железной цепью — ему пришлось выслушать от жителей, а также вычитать в литературе не менее семи различных объяснений, частью чисто магического, частью анимистического свойства, частью и с христианским налетом[34].

Все эти примеры убеждают в том, насколько трудно иногда исследователю, даже при хорошем знании языка и верований данного народа, установить, с какими представлениями он имеет дело: с оживотворением ли стихии или с анимистическим представлением о духе — хозяине стихии и т. д.

Последний пример, показывающий, как легко бывает порой ошибиться в характере верований, связанных с теми или иными обрядами. Исследователь религии ашанти капитан Раттрей, лучший знаток языка и быта этого народа, описывает обряд принесения жертвы жрецом около священного дерева: жрец мазал кору этого дерева кровью убитой курицы и разбитыми яйцами. Этот обряд можно было бы характеризовать двояко: или это культ самого дерева, или жертва духу этого дерева; любой случайный наблюдатель непременно сделал бы одно из этих двух предположений. Но он не угадал бы ни в том, ни в другом случае: как удалось выяснить Раттрею, эта жертва приносилась не дереву и не духу дерева (представление о последнем у ашанти имеется, но ему не приносят жертв), а постороннему духу, который тоже имеет свое местопребывание в данном дереве, но по происхождению с ним не связан[35].

Термин «племенные религии», или «племенные культы», нередко встречается в литературе и как раз в этом широком значении, охватывающем все религии доклассового общества, в противопоставлении «национальным религиям». См., например: Мензис А. История религии. Спб., 1899. С. 60–61, 323; Bousset W. Das Wesen der Religion. Halle, 1906. S. 22 и др. К сожалению, в марксистской литературе термин «племенные культы» употребляется до сих пор редко, несмотря на то что им пользовался еще Энгельс: «Все религии древности были стихийно возникшими племенными, а позднее национальными религиями…» (Маркс К-, Энгельс Ф. Соч. Т. 19. С. 312; Т. 21. С. 294).

Strehlow G. Die Aranda und Loritja-Stamme in Zentral-Austraiien. Frankfurt-am-Main, 1907. В. II. S. 75–77.

Lehmann Fr. Mana. Leipzig, 1922; Штернберг Л. Я. Современная этнология // Этнография. 1926. № 1–2. С. 33.

Jochelson W. The Koryak // Jesup North Pacific Expedition. Leiden — N. Y„1905. V. VI. Part 1. P. 30.

Штернберг Л. Я- Первобытная религия в свете этнографии. Л., 1936. С. 31.

Bogoras W. The Chukchee // Jesup North Pacific Expédition. V. VII. P. 340.

Bogatyrev P. Actes magiques, rites et croyances en Russie Sub-carpatique. P., 1929. R. 4–5.

www.rulit.me

Реферат Ранние формы верований

РЕФЕРАТ.

ТЕМА: Ранние формы верований.

План:

1. Введение.

2. Основная часть.

   • Анимизм, тотемизм и мана.

   • Типология религии.

3. Заключение.

Введение

Объектом исследования в данной работе являются ранние формы верования и их особенности. Подобная формулировка темы относит нас к такой области этнографической и исторической науки, как история религии. Изучение первобытных религиозных верований и первопричин их появления предполагает попытку выявить то общее и частное, что позволит нам впоследствии охарактеризовать различные культы в отдельности, или наоборот, в совокупности с другими. Целью настоящей работы является попытка охарактеризовать общие тенденции развития и происхождения ранних форм религий и оценить их роль в дальнейшем развитии культуры человеческого общества.

Основной проблемой нам представилась необходимость выделить из обилия этнографического материала то главное, что наиболее наглядно и емко формировало бы представление не только о чертах, присущих непосредственно какому-либо типу верований, но и организации общества и общественных отношений в целом, которые и обусловили появление данной формы религий.

Руководствуясь темой доклада, мы остановим наше внимание на таких формах ранних верований, как анимизм, тотемизм и шаманизм, внеся в подобный ряд определённые коррективы относительно того, что, действительно, можно называть отдельной ранней формой верований. Добавим, что тема доклада ставит перед нами несколько вопросов, связанных не только с мировоззренческими, но и с неоднозначно трактуемыми вопросами наиболее тонких сфер культуры человеческого общества, к которым относится религия. Это требует от нас исключительно объективного исторического подхода, исключающего какие-либо религиозные подоплеки.

Анимизм. Верования в древнем человеческом обществе были тесно связаны с первобытными мифическими воззрениями и основывались они на анимизме (от лат. anima – дух, душа), наделение природных явлений человеческими качествами. В научный оборот термин введен английским этнологом Э. Б. Тайлером (1832 — 1917) в фундаментальном труде «Первобытная культура» (1871) для обозначения первоначальной стадии в истории развития религии. Тайлор считал анимизм «минимумом религии». Ядом этой теории является утверждение о том, что изначально всякая религия произошла от веры «философа-дикаря» в способность «души», «духа» отделяться от тела. Неопровержимым доказательством этого были для наших первобытных предков такие наблюдаемые ими факты, как сновидения, галлюцинации, случаи летаргического сна, ложной смерти и другие необъяснимые явления.

Тотемизм. В истории религий многих древних народов важную роль играло поклонение животным и деревьям. Мир в целом представлялся дикарю одушевленным; деревья и животные не составляли исключения из правила. Дикарь верил, что они обладают душами, подобными его собственной, и соответственно общался с ними. Когда первобытный человек называл себя именем животного, именовал его своим «братом»и воздерживался от его умерщвления, такое животное называлось тотемным (от сев. индейск. ототем – его род). Тотетизм – это вера в кровнородственные связи между родом и определенными растениями или животными (реже – явлениями природы).

От тотема зависела жизнь всего рода и каждого его члена в отдельности. Люди верили и в то, что тотем непостижимым образом воплощается в новорожденных (инкарнация). Обычным явлением были попытки первобытного человека воздействовать на тотем различными магическими способами, например, для того, чтобы вызвать изобилие соответствующих зверей или рыб, птиц и растений и обеспечить материальное благосостояние рода. Вероятно, что именно с тотемизмом связаны и известные пещерные рисунки и скульптуры эпохи верхнего палеолита в Европе.

Следы и пережитки тотемизма обнаруживаются и в религиях классовых обществ в Китае в древний период племя инь (иньская династия) почитало в качестве тотема ласточку. Прослеживается влияние тотемических пережитков на мировые и национальные религии. Например, ритуальное поедание мяса тотема в более развитых религиях переросло в обрядовое поедание жертвенного животного. Некоторые авторы считают, что и христианское таинство причастия коренится в отдаленном тотемном обряде.

В дальнейшем внимание исследователей привлекла теория преанимизма и прежде всего концепция мана. Миссионеру и антропологу Р. Кодрингтону, работавшему в Меланезии, принадлежит исследование, которое стало классикой теории динамизма. Объясняя своеобразие религии меланезийцев, он писал: "Меланезийское мышление подчинено верованию в некую силу или некое сверхъестественное воздействие, которое почти повсеместно называют мана. Мана присутствует в атмосфере жизни, она выступает принадлежностью отдельных людей и вещей, она проявляет себя посредством таких событий, которые могут быть поняты не иначе, как следствия деятельности этой силы". Кодрингтон подчеркивал, что мана для туземцев - сила автономная и. имнерсональная.

Широкую известность среди европейских религиоведов сведения, собранные Р. Кодрингтоном. приобрели благодаря историку религии М. Мюллеру, который получал, публиковал и интерпретировал присланные ему из Меланезии материалы. В переложении Мюллера мана приобретает расширительное толкование: он увидел в этом понятии одно из наиболее ранних представлений о бесконечном, от которых, по его мнению, берет начало религия. Более того, у Мюллера мана становится религиоведческим термином и обозначает первоначальную фазу религии, возникают первые очертания новой теории происхождения религии - мана-концепции.

В научных кругах изучение культуры аборигенов Меланезии встретило благожелательный прием. На рубеже XIX-XX вв. в Англии и во Франции набирали силу противники теории анимизма. Антропологи утверждали, что древнейшие верования строятся не столько на анимистических представлениях, сколько на основополагающем чувстве присутствия в мире сверхъестественной силы. Р. Маретт, антрополог и один из крупнейших религиоведов начала века, допускал, что оно может служить психологической предпосылкой анимизма и даже исторической ступенью религиозности и в этом смысле обозначаться как преанизм.

Маретт полагал, что сверхъестественная (сверхнормальная) сила воспринимается архаическим сознанием двояко - как позитивная и негативная. Мана - позитивный аспект сверхъестественной силы. Представление о ее негативном воздействии заставляет ограждать общение с ней системой запретов - табу. Совокупность мана и табу образуют первичный уровень религиозного сознания. Маретт не раз уточнял выдвинутые им положения, однако неизменной оставалась его уверенность в том, что именно через понятие силы, "сверхнормального" могущества формируется первичная, "рудиментарная" религия. Этот подход сочетался с его общим пониманием религии, психологическое назначение которой состоит, по его мнению, в "восстановлении человеческой уверенности, поколебленной кризисом".Перед лицом последнего слабые люди теряются и готовы принять смерть, но смелые духи бесстрашно противостоят ему - тем самым религия поддерживает и ободряет человека. Упование на могущественную силу выступает основанием религиозной уверенности.

С позицией Маретта в целом был солидарен антрополог К. Прейс, который выводил происхождение религии, культа духов и богов из веры в магическую силу, сходную с мана. Ее описание, сделанное Р. Кодрингтоном, послужило эмпирическим подтверждением положений преанимизма.

Взгляд теоретиков религиоведения на универсальность архаических представлений о мана оказал серьезное влияние на историков религии. Некоторые из них под углом зрения динамизма попытались описать начальные ступени развития религий, применяя понятие мана, например, к европейской религиозной архаике.

Идею демона в греческой религии рассматривали в тесной связи с мана-концепцией. Работы известного историка античности А. Гренье, исследовавшего религии этрусков и римлян, очевидным образом выдержаны в духе теории динамизма. Он писал: "Одна из характерных концепций римской религии - концепция numen'a. Numen есть, в сущности, воля. Римляне, как и другие первобытные народы, проецировали на внешние объекты и всю природу явления, сходные с их собственной жизнью. Они еще не проводили различия между одухотворенным, душой или духом и действующей материальной реальностью. Эти numina были разом и духом, и телом, но прежде всего они были действием. Их тела обычно были сокрыты или проявлялись лишь украдкой. В каждый момент своего существования, в каждом своем поступке человек ощущал себя во власти воздействующих внешних сил более могущественных, чем он сам. Эти силы есть numina". К сущностным свойствам нумена историк относил, помимо могущественности, его присутствие во всем и всегда, таинственность, бесполость, безымянностъ, безликость.

В нумене, отмечал Гренье, римляне видели самостоятельную силу, которая действовала как посредством "живых" явлений - людей, зверей и птиц (например, орла), так и посредством предметов - камней, оружия: "Убивает не копье, это питеп убивает посредством копья". С развитием представлений об антропоморфных богах ряд наиболее устойчиво связанных с идеей нумена предметов приобрел значение атрибутов божества - так, копье стало атрибутом Марса, кремень и орел - Юпитера. Римские боги, согласно Гренье, "первоначально - numina, и они ими всегда оставались". Историк обращал внимание на то, что в эпоху империи coeli numina означало небесных, великих богов, тогда как silvarum numina указывало на более скромных богов, населявших леса.

Гренье сближает римскую идею нумена с верованиями в мана, которые требовали предельно осторожного обращения с тем, на чем лежит печать присутствия этой магической силы.

Лингвист Ф. Пфистер занимал ту же позицию. В своей работе он трактовал нумен, как идею, близкую родственному мана понятию оренда, которым пользовались ирокезы. Нумен, согласно Пфистеру, есть действующая энергия, свойственная каждому божеству и всем сакральным предметам, - именно обладание нуменом составляет сущность того, что имеет отношение к божественному. Идея персонального бога наследует представление о нумене.

В завершенном виде подход к древнеримской религии с точки зрения теории динамизма был представлен в книге крупного историка античных религий М. Вагенворта "Римский динамизм". Он пришел к выводу, что древнейшие римские представления о священном обусловливались верой в магическую силу, сходную с описанной Кодрингтоном мана. Последняя толковалась Вагенвортом как "сверхъестественная сила" в качестве атрибута богов, как "власть", "величие", "магия", "энергия", "свойство", "дух", "слава", она есть также "наименование места поклонения в храме". Римляне почитали ее, называя нуменом.

Нумен, по мнению религиоведа, приобретает качества имперсональной магической силы, вера в которую предшествовала представлениям римлян об индивидуальных божествах. Эта сила пребывает всюду - в копье, в озере, в каждой пещере, дереве, в лесу, "Numen обнаруживался тотчас, как только люди с содроганием замечали, что нечто приходит в движение, что невидимая, неизвестная сила вдруг проявляет себя", - писал Вагенворт. Эволюция слова "нумен" позволяет приблизиться к пониманию древнеримских идей о божествах. Римляне не знали ни божественного образа, ни небесного брака, не имели генеалогии богов. "Римской мифологии в собственном смысле слова никогда не существовало, однако - продолжал Вагенворт - нельзя представлять римскую религию на начальной стадии сухим и скучным церемониалом в честь незримо летающих фантомов, - напротив, тут мы вступаем на электродинамическую почву волшебства".

Обстоятельному критическому анализу мана-концепция как теория подвергнута Ф. Леманом. В историко-религиоведческом плане ее содержание ставили под сомнение и антропологи, обнаружившие существенные неточности в материалах Р. Кодрингтона и его сторонников, и историки древних религий, которые указывали на персоналистический и теистический характер древних верований. Тем не менее научную ценность сохранили многие положения мана-концепции, не предполагающей отказа от основных принципов эволюционизма Э.Тайлора. Однако дискуссия по поводу его взглядов в результате выступлений теоретиков преанимизма обнаружила небесспорность прежней методологии и создала предпосылки для появления новых подходов.

Ныне ученые пришли к выводу, что постановка вопроса о первоначальной форме верований неплодотворна. Фетишизм, культ предков, тотемизм, магия, преанимизм (мана) и т. п. находились в устойчивой связи, были частями единого целого и не исчезли навсегда, войдя в более поздние, развитые религии.

Типология религии

Чтобы разобраться в различных верованиях и многочисленных обрядах, необходимо распределить их по определенным категориям и группам. Ближайшей задачей является, таким образом, типологизация различных религиозных форм.

Вопрос о классификации религии поднимался в научной философской мысли неоднократно. Многие ученые пытались решить его с помощью выделения стадий развития религии. Так, историк и философ К. Вольней в работе "Руины, или Размышления о расцвете и упадке империй" рассматривал тринадцать религиозных систем, но впоследствии в "Новых исследованиях о древней истории", он вычленял восемь стадий развития религии. При этом он исходил из существования начальной без религиозной эпохи.

Первой стадией является, по Вольнею, поклонение силам природы, олицетворенным в предметах, злых и добрых духах; подобно людям их задабривали, кормили; подобный примитивный культ отправлялся всеми. Вторая стадия - сабеизм, или культ звезд; это название происходит от слова "сабеи", что означает "звездопоклонники". В связи с тем, что эта стадия связана с земледельческим обществом, наблюдение за небесными светилами стало естественной необходимостью. Постепенно звезды превратились в духов, богов; первым богом считалось Солнце. Третья стадия - "культ символов, или идолопоклонство". Животные и растения стали предметами поклонения, возник культ животных.

Четвертая стадия - "культ двух начал или дуализм", который наиболее ярко выражен в зороастризме. На этой стадии произошло четкое разграничение добрых и злых божеств, а люди разделились на добродетельных и грешников. На пятой стадии возникли нравственный и мистический культы, представления о загробной жизни, суде, который определяет местопребывание души; происходили попытки постичь механизм Вселенной, установить начало, приводящее се в движение. Появляются шестая и седьмая стадии, на которых были созданы, соответственно, культ бога - Вселенной и культ души - Вселенной. Восьмая стадия характеризуется представлением о Боге - творце, построившем мир-машину; родился образ верховного Божества. Однако Вольней подчеркивал, что в результате смешения народов образовался хаос религиозных верований и обрядов.

Гегелю принадлежит несколько классификаций религии. В сочинениях "Народная религия и христианство" и "Позитивность христианской религии" исходя из своей теории отчуждения он проводит различие между "народной" и "позитивной" религией. Первая - это языческие верования античности - порождение свободы и ее основа; вторая - христианство, а также иудаизм. Гегель рассматривал историю религиозных верований как единый процесс самопостижения духа и более глубокого познания Бога. Соответственно у него ступенями развития религии являлись: непосредственная религия (колдовство), религия меры (китайская), религия фантазии (индуизм), религия "в-самом-себе-бытия" (буддизм), религия добра и света (персидская), религия страдания (сирийская), религия загадки (египетская), религии духовной индивидуальности, возвышенного (иудаизм), религия красоты (греческая), религия целесообразности или рассудка (римская).

Социолог О. Конт в "Духе позитивной философии" историю религии делил на три этапа - фетишизм, политеизм, монотеизм. Ученый Дж. Лёббок в "Начале цивилизации" - на семь: атеизм, фетишизм, тотемизм, шаманизм, идолопоклонство, боги - сверхъестественные творцы, бот - благодетельные существа.

Некоторые исследователи пытались отойти от исторического подхода, классифицируя религию. Так, у богослова К. Тиле существует всего два типа религий: "естественные" (природные) и "этические". Последние понимаются как религиозно-этические учения: даосизм, конфуцианство - вплоть до буддизма и христианства.

Ряд ученых руководствовался географическим, или этническим, принципом. В частности М. Мюллер выделял в своей книге "Религия как предмет сравнительного изучения" религии арийских, семитских и туранских народов.

Существует также геолингвистическая типологизация (К. Риннгрен, X. Стрем), рассматривающая религии письменных цивилизаций Ближнего Востока, индоевропейских цивилизаций, письменных цивилизаций Дальнего Востока, бесписьменных цивилизаций. Имеется классификация, которая исследует два основных типа религии: доклассового общества (первобытнообщинный строй) и классового общества.

В отечественной научной практике предпочтение отдавалось делению религии на ранние формы религиозных верований, национальные и мировые религии. Ныне к данной классификации можно добавить особый тип - нетрадиционные синкретические религиозные движения.

По мнению известного историка и этнографа С. А. Токарева, типология религии, чтобы не "превратиться в сухую и бесплодную схоластику", должна удовлетворять следующим требованиям:

• Строиться на основании существенных признаков религии.

• Отбирать из них те, которые более наглядны, легче поддаются объективному наблюдению и анализу.

• Подходить к религии как к явлению общественной жизни человека.

• Быть исторической, т. е. показывать соотношение форм религии в динамике, в их исторической связи.

• Быть не формальной - подводить исследователя к вопросу о генезисе отдельных форм религии, об их материальной обусловленности.

ЗАКЛЮЧЕНИЯ.

Поклоняться таким богам - значит исполнять их волю или следовать их примеру. Неудивительно, что в языческом обоготворении плодородия мы наблюдаем полное отсутствие морали в половой жизни. Если, рассуждая по-язычески, половое влечение есть бог, то надо отдаваться этому влечению ранних этапах развития в связи со страхом, вызванным невозможностью объяснить явления природы и представить свое место в мире, человек приписывает сверхъестественное всему окружающему, и, в первую очередь, предметам, непосредственно связанным с его жизнью: животным, которые его окружают, на которых он охотится, от которых зависит его жизнь; явлениям природы, которые он не в состоянии предугадать и от которых зависит успех в земледелии и опять же его жизнь. Человек пытается воздействовать на сверхъестественные силы, обращаясь к ним, молясь, принося жертвы. Он пытается обеспечить себе и свой семье удачу в жизни во всех отношениях. Но уже на этом уровне возникают морально-нравственные законы пока еще на подсознании, установление которых приписывается тем же силам. Они передаются из поколения в поколения.

С начала бог для человека изображается в животном обличии или как полуживотное-получеловек, и его функции в основном связаны с жизнью самого дальнейшем мы встречаем частичное отделение необъяснимого от природы, т.е. существование независимых физически, но покровительствующих природе духов, которых человек не может видеть и ощущать, но считает возможным влияние на них. Сам способ влияния не изменился - это те же моления и жертвоприношения. Уже на этом уровне возникают вопросы о возникновении всего сущего, возникают космогонические мифы о возникновении мира. Также появляются представления о сущности смерти, о продолжении существования после смерти и т.д.

Список литературы

1. Токарев С. А.; Ранние формы религий М., 1980 2. Тайлор Э. Б.; Первобытная культура, М., 1989 3. Энциклопедия «Аванта+», Религии Мира, т.1, М., 1997

4. Яблоков И. Н.; История Религии М., 2002 5. Яблоков И.Н.; Основы религиоведения М., 2002

6. Крадин Н.Н.; «Политическая антропология» М.,2004

7. Мирча Элиаде; Шаманизм: архаические техники экстаза.

nreferat.ru

Первобытные формы религии

Содержание

- В в е д е н и е -                                                                                                            3

1. Первобытная община и тотемизм                                                                   4

2. Культ мертвых                                                                                                    7

3. Магия и религия                                                                                         10

4 . От животного-родича к животному-предку                                               14

5. Брачные и пищевые запреты                                                                    19

6. От животного-тотема к животному-богу                                                22

Заключение                                                                                                     24

Список использованной литературы и источников

Существует пять основных наук, с помощью которых мы изучаем религию первобытного общества, её возник­новение и дальнейшее развитие:

археология доисторического времени, которая изу­чает памятники, могильники, местность, где они нахо­дятся, и особенно орудия труда отдаленных эпох и те изменения в образе жизни людей, к которым вело посте­пенное совершенствование орудий;

антропология, занимающаяся проблемой видоизме­нения биологического типа человека во взаимосвязи с преобразованиями структуры общества на протяжении ряда сменявших друг друга исторических эпох;

лингвистика, позволяющая выявлять различные пе­риоды истории человечества, отраженные в языковых формах, письменных или устных;

фольклористика, исследующая легенды, мифы, обы­чаи и традиции, подлинную литературу слаборазвитого в культурном отношении общества;

палеонтология и этнография, единственные науки, к которым обычно прибегают при изучении истоков рели­гии.

Работа по истории первобытного общества Льюиса Генри Моргана «Древнее общество» явилась отправным пунктом для целой серии этнографических изысканий. Выводы, которые Маркс и Энгельс сделали на основании обстоятельного труда Моргана, особенно известная ра­бота «Происхождение семьи, частной собственности и государства», опубликованная Энгельсом в 1884 году, были подтверждены в более поздних трудах Г. Чайльда, Д. Томсона, С. А. Токарева и других совет­ских исследователей.

Этнографические данные, при достаточно серьезном и обдуманном их использовании, имеют большое значение также для выяснения одного из основных свойств религиозной идеологии — устойчивости её пережитков в сменяющих друг друга фазах развития общества.

1. Первобытная община и тотемизм

На протяжении всего доледникового периода люди жили небольшими группами из десяти — двенадцати чле­нов. Современные социологи назвали эти группы перво­бытной ордой и затем выделили две основные стадии её существования — состояние дикости и состояние варвар­ства.

В эту эпоху не существовало разделения труда, гос­подствовало беспорядочное половое общение, не было ни вождей, ни каких-либо социальных связей между чле­нами орды. Экономика орды складывалась исключитель­но из присвоения, а не из производства. Люди собирали ягоды и плоды, моллюсков и насекомых. Лишь изредка они охотились на мелких животных. Человек еще не был в состоянии осознать свои связи с другими людьми и с природой и не мог, следовательно, отразить эти связи в какой-либо форме религиозных представлений, хотя бы наиболее элементарной и примитивной. «Для того чтобы могла возникнуть религия, необходима была более широкая общественная база, более ᴄᴫᴏжные общественные отношения».

Сущность религии должна быть выявлена в формах материального мира, которым соответствует каждая фаза идеологического развития человека. Представления первобытного человека о сне и сновидении, о смерти объясняют происхождение религиозных вымыслов, ранних представлений о душе. Но для того, чтобы эти представления могли возникнуть, потребовалось образование «первобытной общины», сменившей первоначальное полуживотное состояние. Данный переход характеризовался открытием ряда орудий труда. К случайному сбору пищи прибавилась организованная, хотя еще и примитивная форма охоты и  рыболовства. Понадобилось, наконец, чтобы люди перешли к полуоседлой жизни в разного рода убежищах и пещерах, где они могли размышлять о являющихся в сновидениях животных и людях как о своих «двойниках» и задумываться над тайнами смерти.

Мощные атмосферные и геологические ᴨᴏᴛрясения ледникового периода загнали людей в пещеры и способствовали поискам новых средств защиты и поддержания жизни. Люди научились поддерживать случайно возникающий огонь, затем узнали, как высекать искры, чтобы самим зажечь его. Началась обработка камня для получения орудий охоты. По-прежнему сообща охотились на огромных животных — мамонᴛᴏʙ, гигантских носорогов, доисторических оленей, которых холод гнал к местам обитания человека.

Совместно захваченная добыча являлась общей собственностью. Лишь когда были изгоᴛᴏʙлены более совершенные орудия, такие, как топор с двумя остриями, стрелы, копья с первыми металлическими наконечниками щи, наконец, бронзовый топор, началась охота и зародилась также идея обладания, которая от ве­щей переходит на людей и знаменует переход от перво­бытного коммунизма к новому типу экономики, основан­ному на частной собственности.

О существовании религиозной жизни в наиболее древние периоды истории нам свидетельствуют лишь немногие внешние признаки, которые подчас весьма трудно истолковать.

Зародившиеся в первобытном обществе в силу определенных экономических и социальных условий  многочисленные обряды перешли затем — без изменений или с незначительными нововведениями — в религию последующих эпох.

Достаточно вспомнить обряды посвящения, которые «сохранились в форме христианских таинств, священную весеннюю трапезу мбанбъума, или интичиума, племени грунта в Центральной Австралии, имеющую все основные признаки причастия, назначение и церемонии похо­рон, сохранившиеся до наших дней, хотя и без своего прежнего магического, смысла, обычаи траура и т. п.

Эпоха первобытного общества растянулась на многие десятки тысяч лет, начиная с первого периода каменного века, или раннего палеолита, когда жил человек, получивший имя неандертальца, и вплоть, до бронзового века, охватывающего второе тысячелетие до нашей эры. Следы первобытного общества сохранились у народов, еще жи­вущих в полудиком состоянии, к примеру у австралийцев. Следует, однако, учесть, что выводы нашей официальной этнографии, изучающей жизнь таких народов в совре­менных условиях, нельзя принимать без оговорок, учитывая, что на ней слишком сказывается соприкосновение с более развитыми формами общества.

Первобытное общество еще не знает деления на противостоящие друг другу классы и, следовательно, не имеет никакой государственной организации. Его объе­диняют кровнородственные, половые, возрастные связи, притом эти связи появляются только в силу зависимо­сти, обусловленной специализацией некоторых возрастных групп в изгоᴛᴏʙлении и использовании примитивных орудий охоты и рыболовства. Естественно, что и религия той древнейшей эпохи коллективной жизни человека основана на представлениях о родстве, о различиях пола и возраста, перенесенных в мир несуществующих, вымышленных отношений, в которых выражено бессилие человека перед природой, его неуверенность в завтраш­нем дне.

Эта мистическая родственная связь по крови и пле­мени выражена в термине «тотем» или «тотам», что на древнем альгонкинском наречии одного из индейских племен Северной Америки значит «родство с братом» или «с сестрой». Термин ϶ᴛόᴛбыл впервые применен в 1791 году для обозначения религиозных представлений, свойственных смутным и противоречивым проявлениям социальной жизни клана.

Тотемизм, который связывает между собой членов на­иболее древних социальных групп посредством священной мифологии и системы обрядов искупления, гаранти­руя людям существование и единство, является первой формой религии человеческого общества, возникшей в период нижнего палеолита, и именно его необходимо изу­чать, чтобы объяснить обряды, мифы и обычаи первобыт­ного общества начиная с неандертальской эпохи.

2. Культ мертвых

Почти все трактаты об истории религии начинают из­ложение религиозных верований первобытных людей с того, что обычно принято называть культом мертвых.

Однако, хотя обычай захоронения мертвых и пред­ставляется древнейшим, а может быть, даже восходит к самым истокам доисторических времен, возможно к по­следнему межледниковому периоду, то есть к 180-120 тысячелетиям до н. э., ничто не дает нам основания ут­верждать, что он с самого начала связан с верой в существование души покойного и с обязанностью почитать умилостивлять её посредством определенных обрядов. Различие между материей и духом, а следовательно, и между душой и телом незнакомо первобытному обществу. Представление об этом различии зарождается только тогда, когда человеческая семья, по выражению Энгельса, «раскалывается» и организация общества, основанная на равном распределении работы, уступает место общинно-родовому строю, основанному уже на разных видах частного накопления и первых классовых различиях.

Археологические данные о доисторической эпохе и этнографические исследования подтверждают, что обычай погребения мертвых первоначально отвечает лишь одной ᴨᴏᴛребности обеспечить покойному продолжение его материального существования. Труп укладывали навзничь между двумя каменными плитами или располагали его свернувшимся в клубок, с подвернутыми ногами в позе спящего человека, одетого в его обычные одежды. Рядом с ним складывали его оружие и различные пред­меты обихода. Вполне вероятно, что ϶ᴛόᴛобычай определил развитие примитивной обработки камня и дал толчок первичным проявлениям искусства.

Люди полагали, что умерший продолжает жить. По этой причине его останки окрашивали в красный цвет. Охота уже порождала идею о связи жизни с кровью. Во время похорон тело покойника окрашивали жидкой или порошкообразной красной охрой. Обнаруженные во многих погребениях останки хранят очевидные следы этого обряда. Впрочем, подобный обычай сохранился до наших дней. У некоторых народностей и поныне мертвых опускают в гроб, окрашенный в красный цвет или покрытый материей того же цвета. Перед тем как поместить в соборе Св. Петра прах великого понтифика, его выставляют в гробу, обернутом в красное сукно.

Обычный знак траура в наше время — черный цвет, изредка белый (к примеру , у негров банту). Данный обычай совсем иного происхождения. Когда родилась идея чистого и нечистого и мертвым начали приписывать вредоносную силу, возникла потребность помечать определен­ным цветом предметы, людей и места, которые, как опасался человек, носили следы постоянных или случайных прикосновений покойного. Отсюда изменение одежд и убранства, которое совершается в период траура. Для тог

bigreferat.ru

Реферат: "Первобытные формы религии"

Выдержка из работы

Содержание

Введение 3

1. Первобытная община и тотемизм 4

2. Культ мертвых 7

3. Магия и религия 10

4. От животного-родича к животному-предку 14

5. Брачные и пищевые запреты 19

6. От животного-тотема к животному-богу 22

Заключение 24

Список литературы

Введение

Существует пять основных наук, с помощью которых мы изучаем религию первобытного общества, ее возник-новение и дальнейшее развитие:

археология доисторического времени, которая изу-чает памятники, могильники, местность, где они нахо-дятся, и особенно орудия труда отдаленных эпох и те изменения в образе жизни людей, к которым вело посте-пенное совершенствование орудий;

антропология, занимающаяся проблемой видоизме-нения биологического типа человека во взаимосвязи с преобразованиями структуры общества на протяжении ряда сменявших друг друга исторических эпох;

лингвистика, позволяющая выявлять различные пе-риоды истории человечества, отраженные в языковых формах, письменных или устных;

фольклористика, исследующая легенды, мифы, обы-чаи и традиции, подлинную литературу слаборазвитого в культурном отношении общества;

палеонтология и этнография, единственные науки, к которым обычно прибегают при изучении истоков рели-гии.

Работа по истории первобытного общества Льюиса Генри Моргана «Древнее общество» явилась отправным пунктом для целой серии этнографических изысканий. Выводы, которые Маркс и Энгельс сделали на основании обстоятельного труда Моргана, особенно известная ра-бота «Происхождение семьи, частной собственности и государства», опубликованная Энгельсом в 1884 году, были подтверждены в более поздних трудах Г. Чайльда, Д. Томсона, С. А. Токарева и других совет-ских исследователей.

Этнографические данные, при достаточно серьезном и обдуманном их использовании, имеют большое значение также для выяснения одного из основных свойств религиозной идеологии -- устойчивости ее пережитков в сменяющих друг друга фазах развития общества.

1. Первобытная община и тотемизм

На протяжении всего доледникового периода люди жили небольшими группами из десяти -- двенадцати чле-нов. Современные социологи назвали эти группы перво-бытной ордой и затем выделили две основные стадии ее существования -- состояние дикости и состояние варвар-ства.

В эту эпоху не существовало разделения труда, гос-подствовало беспорядочное половое общение, не было ни вождей, ни каких-либо социальных связей между чле-нами орды. Экономика орды складывалась исключитель-но из присвоения, а не из производства. Люди собирали ягоды и плоды, моллюсков и насекомых. Лишь изредка они охотились на мелких животных. Человек еще не был в состоянии осознать свои связи с другими людьми и с природой и не мог, следовательно, отразить эти связи в какой-либо форме религиозных представлений, хотя бы наиболее элементарной и примитивной. «Для того чтобы могла возникнуть религия, необходима была более широкая общественная база, более сложные общественные отношения».

Сущность религии должна быть выявлена в формах материального мира, которым соответствует каждая фаза идеологического развития человека. Представления первобытного человека о сне и сновидении, о смерти объясняют происхождение религиозных вымыслов, ранних представлений о душе. Но для того, чтобы эти представления могли возникнуть, потребовалось образование «первобытной общины», сменившей первоначальное полуживотное состояние. Этот переход характеризовался открытием ряда орудий труда. К случайному сбору пищи прибавилась организованная, хотя еще и примитивная форма охоты и рыболовства. Понадобилось, наконец, чтобы люди перешли к полуоседлой жизни в разного рода убежищах и пещерах, где они могли размышлять о являющихся в сновидениях животных и людях как о своих «двойниках» и задумываться над тайнами смерти.

Мощные атмосферные и геологические потрясения ледникового периода загнали людей в пещеры и способствовали поискам новых средств защиты и поддержания жизни. Люди научились поддерживать случайно возникающий огонь, затем узнали, как высекать искры, чтобы самим зажечь его. Началась обработка камня для получения орудий охоты. По-прежнему сообща охотились на огромных животных -- мамонтов, гигантских носорогов, доисторических оленей, которых холод гнал к местам обитания человека.

Совместно захваченная добыча являлась общей собственностью. Лишь когда были изготовлены более совершенные орудия, такие, как топор с двумя остриями, стрелы, копья с первыми металлическими наконечниками щи, наконец, бронзовый топор, началась охота и зародилась также идея обладания, которая от ве-щей переходит на людей и знаменует переход от перво-бытного коммунизма к новому типу экономики, основан-ному на частной собственности.

О существовании религиозной жизни в наиболее древние периоды истории нам свидетельствуют лишь немногие внешние признаки, которые подчас весьма трудно истолковать.

Зародившиеся в первобытном обществе в силу определенных экономических и социальных условий многочисленные обряды перешли затем -- без изменений или с незначительными нововведениями -- в религию последующих эпох.

Достаточно вспомнить обряды посвящения, которые «сохранились в форме христианских таинств, священную весеннюю трапезу мбанбъума, или интичиума, племени грунта в Центральной Австралии, имеющую все основные признаки причастия, назначение и церемонии похо-рон, сохранившиеся до наших дней, хотя и без своего прежнего магического, смысла, обычаи траура и т. п.

Эпоха первобытного общества растянулась на многие десятки тысяч лет, начиная с первого периода каменного века, или раннего палеолита, когда жил человек, получивший имя неандертальца, и вплоть, до бронзового века, охватывающего второе тысячелетие до нашей эры. Следы первобытного общества сохранились у народов, еще жи-вущих в полудиком состоянии, например у австралийцев. Следует, однако, учесть, что выводы нашей официальной этнографии, изучающей жизнь таких народов в совре-менных условиях, нельзя принимать без оговорок, так как на ней слишком сказывается соприкосновение с более развитыми формами общества.

Первобытное общество еще не знает деления на противостоящие друг другу классы и, следовательно, не имеет никакой государственной организации. Его объе-диняют кровнородственные, половые, возрастные связи, притом эти связи возникают только в силу зависимо-сти, обусловленной специализацией некоторых возрастных групп в изготовлении и использовании примитивных орудий охоты и рыболовства. Естественно, что и религия той древнейшей эпохи коллективной жизни человека основана на представлениях о родстве, о различиях пола и возраста, перенесенных в мир несуществующих, вымышленных отношений, в которых выражено бессилие человека перед природой, его неуверенность в завтраш-нем дне.

Эта мистическая родственная связь по крови и пле-мени выражена в термине «тотем» или «тотам», что на древнем альгонкинском наречии одного из индейских племен Северной Америки значит «родство с братом» или «с сестрой». Термин этот был впервые применен в 1791 году для обозначения религиозных представлений, свойственных смутным и противоречивым проявлениям социальной жизни клана.

Тотемизм, который связывает между собой членов на-иболее древних социальных групп посредством священной мифологии и системы обрядов искупления, гаранти-руя людям существование и единство, является первой формой религии человеческого общества, возникшей в период нижнего палеолита, и именно его необходимо изу-чать, чтобы объяснить обряды, мифы и обычаи первобыт-ного общества начиная с неандертальской эпохи.

2. Культ мертвых

Почти все трактаты об истории религии начинают из-ложение религиозных верований первобытных людей с того, что обычно принято называть культом мертвых.

Однако, хотя обычай захоронения мертвых и пред-ставляется древнейшим, а может быть, даже восходит к самым истокам доисторических времен, возможно к по-следнему межледниковому периоду, то есть к 180−120 тысячелетиям до н. э., ничто не дает нам основания ут-верждать, что он с самого начала связан с верой в существование души покойного и с обязанностью почитать умилостивлять ее посредством определенных обрядов. Различие между материей и духом, а следовательно, и между душой и телом незнакомо первобытному обществу. Представление об этом различии зарождается только тогда, когда человеческая семья, по выражению Энгельса, «раскалывается» и организация общества, основанная на равном распределении работы, уступает место общинно-родовому строю, основанному уже на разных видах частного накопления и первых классовых различиях.

Археологические данные о доисторической эпохе и этнографические исследования подтверждают, что обычай погребения мертвых первоначально отвечает лишь одной потребности обеспечить покойному продолжение его материального существования. Труп укладывали навзничь между двумя каменными плитами или располагали его свернувшимся в клубок, с подвернутыми ногами в позе спящего человека, одетого в его обычные одежды. Рядом с ним складывали его оружие и различные пред-меты обихода. Вполне вероятно, что этот обычай определил развитие примитивной обработки камня и дал толчок первичным проявлениям искусства.

Люди считали, что умерший продолжает жить. Поэтому его останки окрашивали в красный цвет. Охота уже порождала идею о связи жизни с кровью. Во время похорон тело покойника окрашивали жидкой или порошкообразной красной охрой. Обнаруженные во многих погребениях останки хранят очевидные следы этого обряда. Впрочем, подобный обычай сохранился до наших дней. У некоторых народностей и поныне мертвых опускают в гроб, окрашенный в красный цвет или покрытый материей того же цвета. Перед тем как поместить в соборе Св. Петра прах великого понтифика, его выставляют в гробу, обернутом в красное сукно.

Обычный знак траура в наше время -- черный цвет, изредка белый (например, у негров банту). Этот обычай совсем иного происхождения. Когда родилась идея чистого и нечистого и мертвым начали приписывать вредоносную силу, возникла потребность помечать определен-ным цветом предметы, людей и места, которые, как опасался человек, носили следы постоянных или случайных прикосновений покойного. Отсюда изменение одежд и убранства, которое совершается в период траура. Чтобы вернуться к обычной жизни, первобытный человек должен был также подвергнуться определенным очистительным обрядам.

В открытом в окрестностях Ментоны доисторическом могильнике, в том месте, где должны были быть рот и нос погребенного, обнаружили углубление, заполненное красным порошком. Благодаря жизненной силе, которую приписывали охре, умерший мог «дышать». В других слу-чаях труп хоронили вблизи костра, чтобы покойнику не пришлось страдать от недостатка тепла, необходимого для поддержания жизни. Той же цели служили приношения пищи и питья и статуэтки животных, захоронен-ные вместе с трупом.

Очевидно, и животных убивали и хоронили вместе с человеком, полагая, что они еще будут ему полезны. В гроте Шапель-о-Сэн, во Франции, недалеко от могилы нашли кости животных. Впрочем, это могли быть остатки похоронного пиршества, которое происходило тут же в расчете, что и умерший принимает в нем участие.

Ясно, во всяком случае, что вплоть до конца эпохи первобытного общества нет никаких убедительных при-знаков человеческих жертвоприношений. Об этом обы-чае, свойственном всем без исключения народам древности, существует научная литература, обильно уснащенная фактами и подробностями, которые, однако, далеко не всегда истолковываются достаточно критически. Первобытное общество уже разлагалось, и начали формироваться классы с разделением людей на сословие имущих и на порабощенную рабочую силу, когда людей, мужчин и женщин, начали хоронить живыми или убивать при погребении их хозяев (или вдов -- при похоронах их мужей, причем интересно отметить, что в период матриархата не отмечено примеров погребения мужчин, убитых на похоронах их жен, поскольку в эту эпоху еще не существовало собственности на супруга).

В более позднюю эпоху, которую характеризует возникновение частной собственности и классового расслоения, совершались известные нам человеческие жертвоприношения, начиная с обычаев ацтеков в Мексике и племени майя в Юкатане и Гватемале и вплоть до финикий-цев, семитских народов в целом, в том числе еврейских племен в Палестине.

Правда, в более ранние периоды мы встречаем следы обрядового каннибализма, который вплоть до наших дней был распространен среди всех первобытных народов. Из черепа умершего (как об этом свидетельствует так называемый «череп Цирцея») или черепов убитых животных посредством особой, порой весьма сложной операции извлекали мозг; затем его поедали, чтобы при-обрести определенные качества. Но все это не имеет ничего общего с человеческими жертвоприношениями. Мысль принести одного человека в жертву другому в момент его смерти не могла зародиться прежде, чем какие-то люди еще при жизни не были «принесены в жертву» другим людям на основе их подчинения и порабощения. Итак, в древнейшие времена обычай хоронить мертвых не имеет подлинно религиозного содержания. Материальная жизнь продолжается, как считали первобытные люди, и в могиле. Загробная жизнь «духа» еще не существует в сознании людей.

3. Магия и религия

Прежде чем перейти к детальному описанию тотемизма, следует определить настоящее место другого явления. На него обычно опираются при попытках отделить религиозную веру от народных предрассудков, представляя в качестве более высокого «момента» духовной жизни, независимого от региональных условий той или иной исторической эпохи. Речь идет о взаимосвязях между магией и религией и якобы существующем различии между ними.

На самом же деле немыслимо полностью разделить понятия магии и религии. Каждый культ включает магическую практику: всякие молитвы, начиная с первобытных и вплоть до современных религий, есть, по существу, форма наивного и иллюзорного воздействия на внешний мир. Невозможно противопоставлять религию магии, не порывая с наукой.

Установившиеся с незапамятных времен отношения между человеком и природой всегда имели двоякий характер: господство всесильной природы над беспомощным человеком, с одной стороны, и с другой -- воздействие на природу, которое человек стремился осуществлять, пусть -даже в ограниченных и несовершен-ных формах, свойственных первобытному обществу, -- используя свои орудия труда, свои производительные силы, свои способности.

Взаимодействие этих двух лишь внешне несопоставимых сил определяет развитие своеобразных приемов, посредством которых первобытный человек стремился ока-зать вымышленное им влияние на природу. Эти приемы, собственно, и являются магической практикой.

Имитация приемов охоты должна способствовать успеху самой охоты. Прежде чем идти на поиски кенгуру, австралийцы ритмично танцуют вокруг рисунка, изображающего столь желанную добычу, от которой зависит существование племени.

Если жители Каролинских островов хотят, чтобы новорожденный стал хорошим рыболовом, они стараются привязать его только что обрезанную пуповину к пироге или челноку.

Народ айну, коренное население Сахалина, Курильских островов, а также японского острова Хоккайдо, ловит маленького медвежонка. Его вскармливает своим молоком одна из женщин клана. Через несколько лет медведя душат или убивают стрелами. Мясо затем сообща поедают во время священной трапезы. Но перед ритуальным жертвоприношением медведя молят поскорее вернуться на землю, дать себя изловить и продолжать таким образом кормить группу вырастивших его людей.

Таким образом, по происхождению колдовская практика не противоположна религии, а, напротив, сливается с нею. Верно, что магия еще не связана с какими-либо привилегиями социального характера (в первобытном обществе все могут попробовать «оказать давление» на силы природы). Однако очень рано начинают выдвигаться отдельные члены клана, претендующие на обладание особыми данными для этого. С появлением первого «чародея» возникает и понятие «жрец».

Все это -- неоспоримые признаки формирования религиозной идеологии.

Мы уже отмечали, что первобытное общество харак-теризуется наивноматериалистическим пониманием жизни, природы и социальных отношений. Элементарные потребности первых людей, всем владевших сообща и незнавших частного присвоения средств к существованию, равномерно удовлетворялись или не удовлетворясь. История природы и история людей сливались воедино: вторая как бы продолжала первую.

Основное противоречие между человеком и силами природы, лежащее в основе первобытного общества, само по себе не достаточно, чтобы объяснить появление идеи потустороннего и тем более представления о «зле», «грехе» и «спасении». Коренящиеся в различиях родства, возраста и пола противоречия не имеют еще классового характера и не породили никакой формы подлинно религиозного ухода от жизни. Потребовалось осознание людьми ограничений, которые новая структура общества наложила на их повседневную жизнь, чтобы вместе с разложением общества на классы возникла также потребность в некоем «духовном» элементе (как принято выражаться в теологической и идеалистической филосо-фии), противостоящем, природе, телесному, материальному.

Строго говоря, первые формы религиозности даже не могут быть признаны проявлениями ритуальной практики, основанной на каком-либо «сверхъестественном» представлении и тем самым противопоставленной нормальным житейским обычаям человека. Отношения между людьми и их тотемом -- животным, растением или явлением природы -- не выходят за пределы примитивного материалистического миропонимания со всеми, характерными для него нелепостями, которые сохраняются и удерживаются в верованиях последующих эпох. Сама магия вначале представляется своего рода материальным давлением человека на природу или общество для получения определенных ощутимых результатов.

Коллективная жизнь сама собой не могла «объективно проявиться в мифе и обряде», как утверждают различные представители французской социологической школы от Дюркгейма до Леви-Брюля. Общество без социальных противоречий никогда не могло дать начало религиозному «отчуждению».

Когда первобытная община, основанная на равном участии ее членов в получении и присвоении продуктов, распадается и уступает место режиму частной собственности, для этого периода религиозные представления людей не шли дальше воображаемых связей первобытной группы с определенными животными или растениями, которыми питались ее члены (такими так заяц, черепаха, дикобраз, кенгуру, кабан, орел, медведь, олень, различные виды ягод и трав, деревья). Но расслоение семьи и появление классов привели к раздвоению идеологии, имевшему исключительное значение, и дали начало различным взглядам на природу, с одной стороны, и, с другой -- на мир явлений, которые отныне были признаны сверхъестественными.

4. От животного-родича к животному-предку

Тотемизм -- наиболее древняя форма религии, которую мы знаем в истории человечества до эпохи возникновения классов.

Что в точности означает «тотем»? Это слово, как мы уже видели, первоначально означало родственную связь между членами, определенной группы людей и их предполагаемым или фактическим родоначальником. Позже эта родственная связь была распространена на животных и растения, которые служат данной группе для поддержания существования. Само это расширение представлений является определенным религиозным процессом. Из представления о тотеме со временем разовьется культ животных, растений и природных явлений, кото-рые определяют жизнь человека.

Часто утверждают, что тотемизм нельзя считать ре-лигиозным явлением, поскольку мифический родич и по-кровитель группы еще не признается стоящим над чело-веком и не отождествляется с каким-либо божеством. Сторонники этой точки зрения, которую поддерживают теологи и некоторые ученые-рационалисты, попросту не принимают во внимание, что процесс утверждения идеи высшего существа и тем более персонифицированного божества не мог начаться до того, как в обществе стали преобладать привилегированные группы, сложились руководящие слои, общественные классы.

В обществе с разделением труда на основе родственных отношений и возрастных различий отношения родства, естественно, становятся основным типом религиозных связей. Животное, от которого зависит снабжение пищей клана, в то же время рассматривается как родич группы. Члены данного клана не едят его мясо, точно так же как мужчины и женщины одной группы не вступают друг с другом в брак. Этот запрет выражен в слове полинезийского происхождения -- «табу» («тапу»), которое впер-вые услыхал мореплаватель Кук в Танге (1771 год). Первоначальное значение этого слова -- отделенный, удаленный прочь. В первобытном обществе табу -- все, что таит в себе, по представлению первобытного человека, опасность.

Табу налагается на больных, на трупы, на чужеземцев, на женщин в определенные периоды их физиологической жизни и вообще на все предметы, которые, как кажется первобытному человеку, имеют необычайный характер. Позже в ту же категорию войдут племенные вожди, монархи и жрецы. Все то, что табу, неприкасаемо и несет в себе заразу; впрочем, эти представления породили некоторые оздоравливающие и очищающие запреты.

Все эти верования находят объяснение в различных формах реальной жизни и общественных отношений, действие которых люди испытывали на себе. Не религия породила идею чистого и нечистого, святого и мирского, дозволенного и запрещенного, а общественная практика, которая создала отраженный мир легенд и обрядов, названных священными. Но, появившись на свет, эти представления проделали путь самостоятельного развития. И тот вывод, что к тем или иным представлениям привел образ жизни людей и способ производства, а не их образ мыслей, вовсе не означает пренебрежения конкретным значением идеологии или объяснением вопросов религии простыми экономическими справками.

Кто из исследователей первобытного общества сможет отрицать решающую роль общественных производственных отношений?

Группа людей живет охотой, которая повсеместно была обязательным этапом развития общества. Но, чтобы настичь добычу, необходимо владеть исключительно сложным охотничьим искусством, идеологическое отражение которого можно видеть в так называемых обрядах посвящения, к которым пока допускаются только мужчины. Это -- очищение, посвящение и введение юноши в число охотников (или ловцов рыбы).

В ходе обрядовых празднеств, нередко длящихся неделями, посвященный символически умирает, чтобы возродиться к новой жизни и быть в состоянии выполнять свои обязанности по отношению к обществу. Мы еще далеки от представлений об искуплении и спасении, воз-никающих только в эпоху наивысшего развития рабовла-дения, когда неосуществимое на земле спасение было перенесено в сферу вымысла, в мир потустороннего. Но переход юноши в более ответственную категорию в связи с его возрастом или приобретенными им навыками не-сет в себе зародыш идеи тех обрядов, которые позже разовьются в религии «мистерий» и в самое христиан-ство.

Бессильный перед лицом природы и коллектива, пер-вобытный человек отождествляет себя с животным-пред-ком, со своим тотемом, посредством сложных и нередко мучительных церемоний, что в конечном счете увеличи-вает его зависимость от природы и общественного окру-жения. Из обряда, из деталей культа возникает мало-помалу стремление истолковывать действительность с точки зрения мифа и предания.

При восстановлении процесса развития первых форм религиозной идеологии всегда необходимо остерегаться приписывать человеку заботы и верования, которые мо-гут возникнуть лишь в последующих фазах развития об-щества.

Спору нет, когда мы стремимся судить об обычаях и взглядах, относящихся к эпохе, в которой еще не суще-ствовало эксплуатации человека человеком, нам трудно избавиться от груза старых, накопленных тысячелетиями представлений, которые отражаются в самом языке, на котором мы говорим обо всех этих вопросах. Это так же трудно, как описать сейчас, даже в общих чертах, те изменения, что произойдут в характере, морали и уме людей с исчезновением классов и установлением общества, где свобода и равенство не будут, как теперь, сомнительными выражениями.

Когда, например, мы говорим о культе, мы вводим понятие, которое не могло иметь смысла на древнейшей стадии развития человеческого общества.

Ведь и этимологически идея культа связана с прак-тикой возделывания земли и предполагает общество, в котором производственные отношения уже основываются на примитивной форме земледелия и на соответствую-щем разделении труда между старыми и молодыми, осо-бенно же между мужчинами и женщинами.

Именно женщинам племя поручало в этот период по-мимо приготовления пищи полевые работы, выращива-ние фруктов и растений, в то же время мужчины по-прежнему занимались охотой. К этому периоду истории первобытного общества относится выдвижение женщины в обществе, характеризующее эпоху матриархата.

Следы этой эпохи сохраняются не только в религиоз-ной жизни, в народных традициях и в языке, но и в обы-чаях многих народностей нашего времени: на Малаккском полуострове, в Индии, на Суматре, в Новой Гвинее, у эскимосов, среди нильских племен, в Конго, Танганьике, Анголе и в Южной Америке.

Эпоха матриархата объясняет, почему известным нам наиболее древним обрядам плодородия свойствен прежде всего культ женщины или атрибутов женщины (схемати-ческие изображения деталей анатомии женщины, магические вульварные культы и т. д.).

Но прежде, чем принудить землю покориться воле обрабатывающего ее человека, общество пережило пе-риод сбора средств существования, которым все занимались на равных правах, период охоты, скотоводства и пастушества. Пока разделение труда совершалось в рам-ках возрастных и родственных отношений, связь между индивидом и тотемом не могла еще приобрести харак-тера подлинного культа.

Каждая группа людей в пределах более крупного объединения -- термины клан и племя предполагают уже достаточно развитую социальную организацию -- спе-циализируется в охоте на определенное животное: вепря, оленя, змей, медведя, кенгуру. Но в обществе, где отдель-ный человек зависит от других в добыче пропитания, это животное в конце концов перестает отделяться от самой группы -- оно становится его символом, его покровите-лем, наконец, предком.

Сложные церемонии постепенно превращают пред-ставление о биологической связи в связь воображаемую. И мало-помалу из подобных представлений возникает культ предков, который возможен при значительно более высокой степени социальной дифференциации и сохра-нился у различных народностей Индии, Китая, Африки и Полинезии.

Человек определенной тотемической группы обхо-дится со своим животным-предком с особенной почти-тельностью. Те, к примеру, что охотятся на медведя, из-бегают есть его мясо, по крайней мере в период священ-ного поста, но кормятся дичиной, добытой охотниками других групп, у которых другой тотем. Общность людей, сформированная на месте распавшейся первобытной орды, походит на обширный кооператив, в котором каж-дый должен заботиться о пище для других и в свою очередь зависит от других в получении средств существо-вания.

Так социально-экономические в своей основе факторы объясняют странные обычаи и запреты, для истолкова-ния которых часто прибегают к самым фантастическим домыслам.

5. Брачные и пищевые запреты

Рассмотрим правила экзогамного брака, практикуемого, как показывает само слово, за пределами маленькой группки, к которой принадлежит первобытный человек.

Может быть, закон экзогамии Экзогамия (от греч. ехо -- «вне» и gatnos -- «брак») -- обычай, запрещающий браки внутри определенной группы людей., строжайше воспрещающий половые союзы внутри данной группы, представляет собой, как многие утверждают, стихийное средство защиты от опасностей кровосмешения? Или же это просто официальное освящение древнейшей формы умыкания женщины? Рассуждающие таким образом явно приписывают первобытному человеку идеологические процессы, которые развились лишь в более близкие к нам времена.

Человек одной тотемической группы ищет супругу в других группах (при этом всегда в пределах более широкого социального объединения, в которое эти группы входят, так как об экзогамии можно говорить только по отношению к клану, в племени существует только эндогамия Эндогамия (от греч. endon -- «внутри» и gamos -- «брак») -- обычай, запрещающий браки вне определенной группы людей.). Это зависит прежде всего от того, что расширение таким путем родственных отношений приводит к значительному улучшению средств существования. Проще говоря, отдать из клана женщину в жены члену другого клана означает обеспечить себе новый вид питания.

Этот стимул сохранялся, пока существовал запрет питаться мясом своего дикого родича -- тотема.

Благодаря экзогамии все еще незначительная и изо-лированная человеческая группа становится более мно-гочисленной, оставаясь при этом внутренне сплоченной.

Подобная же картина выясняется при изучении раз-личных пищевых запретов.

Историки религии до сих пор продолжают спор о происхождении обычая не есть свиного мяса, пытаясь решить, от арабов идет ли он или от законопослушных евреев. Запрещение есть свиное мясо проистекает попросту из того факта, что в какой-то определенный период своего развития семитские народы переживали, как и все прочие народы, эпоху тотемизма и изначально считали свиней и вепрей своими животными-родичами, священными животными. Соответственно они были табу для всех охотников. Впоследствии представление об этом древнейшем явлении было утрачено, но запрет сохранился и был узаконен религией, а для его оправдания изобрели фантастические обоснования.

Христианская обрядность полна символики и преданий, касающихся целого ряда различных животных, вошедших в фонд поэзии, искусств и часто также в теоло-гические учения. Агнец и пастырь, чудесный лов рыбы в преданиях обитателей катакомб и первых апологетов христианства, отождествленная со «святым духом» го-лубка, сказание о змее-искусителе -- все это темы, кото-рые ныне стали неотъемлемой частью христианского вероучения. Но они же встречаются и во множестве дру-гих религий и не являются одним только порождением богатого поэтического воображения. Искусство впослед-ствии обработало реальный материал того периода ис-тории общества, когда все эти животные находились в определенных отношениях с людьми.

Чтобы объяснить зарождение этих символов, мы должны всегда обращаться к фазе тотемизма.

На деле же, прежде чем войти в христианскую сим-волику, рыба была тотемом различных палестинских племен, промышлявших рыбной ловлей. С переходом к более развитым формам общественной жизни этот тотем преобразовался в персонифицированного бога. Божества с головой рыбы часто встречаются во многих других ре-лигиях той же эпохи.

Подобным же образом можно истолковать христиан-ский мотив голубки -- «священного» животного в Малой Азии и у ряда славянских племен -- или змеи, которую израильтяне района пустыни почитали как символ таин-ственного божества, иногда отождествляемого со «злой силой», а также упоминания о баране, агнце и козлище. Известна древняя тотемическая традиция «козла отпущения», которая вновь оживает в истории еврейского народа: животное, обремененное грехами целого пле Чтобы объяснить зарождение этих символов, мы должны всегда обращаться к фазе тотемизма.

На деле же, прежде чем войти в христианскую сим-волику, рыба была тотемом различных палестинских племен, промышлявших рыбной ловлей. мени, отягченное всем, что рассматривается как нечистое, изгоняется из поселения в пустыню, где издыхает, тем самым племя избавляется от проклятия или наказания.

И вот на этой стадии мы уже встречаем глубокие из-менения, происшедшие в структуре общества.

6. От животного-тотема к животному-богу

Вполне возможно, что особенные заботы по отноше-нию к животному-тотему способствовали приручению и выращиванию отдельных животных.

В самом деле, для магических обрядов, способствующих охоте, и для ритуальных трапез, которые в конце концов превратились в коллективное причастие верую-щих,-- для всего этого необходимо было иметь под рукой, в клетках или специальных загонах, «священных» животных. Если это объяснение верно, мы сталкиваемся с одним из типичных случаев обратного воздействия на экономическую структуру возникшей из нее идеологии, в какой-то мере изменяющей первоначальные производ-ственные отношения.

Несомненно, однако, что переход от первого фазиса общества, основанного на охоте, к скотоводству и ранним формам земледелия определяется не религиозными мотивами, а развитием новых орудий труда и формированием новых экономических и общественных отношений между людьми.

Возникновение земледелия, последовавшее вслед за открытием первых грубых земледельческих орудий для обработки земли, означало распад и уничтожение куль-тов, основанных на тотемизме. На смену магическим танцам, которые должны были способствовать успешной охоте, пришли различные обряды плодородия, вульвар-ные и фаллические культы, которые еще не представ-ляли собой ничего скандального или вакханального, а попросту считались благоприятными для плодородия полей.

Поклонение животному-предку мало-помалу растворяется в поклонении природе. Это очень медленный процесс, в котором различаются отдельные этапы.

Не все тотемы были животными. Бедность фауны в некоторых районах и быстрое увеличение количества объединенных между собой групп людей уже приводили и ранее к использованию отдельных органов или частей тела животных в качестве суррогатов тотема. Таковы, например, ягодичные утолщения кенгуру (в Австралии) или хвосты ряда животных. В других случаях тотемом постепенно, путем ассимиляции становились травы, овощи, растения. Когда же мы обнаруживаем использование в качестве тотемов неодушевленных предметов или явлений природы, это означает, что в недрах общества начались существенные изменения. Возникает новая форма разделения труда между группами охотников; появляется специализация, лежащая в основе ремесла; начинается возделывание земли, и солнце, ветер, дождь, луна, облака приобретают все большее значение в жизни общества.

Животное-предок, пока еще в свойственном ему образе зверя, начинает приобретать качества, характерные для явлений природы. Превратившийся в пастуха и земледельца человек чувствует себя в новых отношениях с атмосферными явлениями, которые постоянно воздействуют на его труд. Тотем все чаще переносит свое местопребывание с земли ввысь -- на небо, в горы, облака. Зарождаются олицетворенные силы, которые, как кажется человеку, главенствуют в развитии жизни и общества.

Здесь мы обнаруживаем другой, производный процесс. Одновременно с возникновением новых форм труда и организации общества зарождается частная собственность, появляются классы и возникает режим эксплуата-ции человека человеком.

Преобразование животного-тотема в животное-боже-ство, которое может также причинять зло и потому дол-жно быть обезврежено и умилостивлено,-- это религиоз-ное отражение новой общественной структуры, основан-ной на дискриминирующей власти касты, вождя, руково-дящего слоя.

Заключение

Религия не появляется вместе с человеком. Сотни и, может быть, тысячи веков на нашей земле, возраст которой, вероятно, равен 4 миллиардам лет, группы людей, подобно животным, питались травами, кореньями, соками растений, улитками и насекомыми, бро-дили в теплых и сырых лесах доледникового периода.

Они еще не знали огня и не испытывали потребности в жилище и одеждах.

Первым орудием труда, которое вызвало подлинный переворот как в физическом облике людей, так и в их об-ществе в ходе все большего выделения человека из жи-вотного мира, явилась рука. Тот процесс, который антро-пологи назвали открытием руки, ставшей в одно и то же время орудием и продуктом труда, послужил образова-нию основных признаков человека: мышления, языка и вертикального положения тела.

В данной работе авторы попытались раскрыть становлении религии, ее зарождение в первобытном обществе, проследили путь ее возникновения от тотема до персонифицированного бога.

Список литературы

1. Гараджа В. И. Религиеведение: Учеб. пособие для студентов высш. Учеб. заведений. — М.: Аспект Пресс, 1995.

2. Донини А. Люди, идолы и боги. Очерки истории религий. М.: Издательство политической литературы, 1966.

3. Доусон К. Г. Религия и культура пер. с англ., вступ. ст. и коммент. К. Я. Кожурина. -СПб.: Алетейя, 2000.

4. Зыбковец В. Ф. Человек без религии. У истоков общественного сознания. М.: Издательство политической литературы, 1967.

5. Квеннелл М. Первобытные люди. Быт, религия, культура пер. с англ. Т. М. Шуликовой.- М.: Центрполиграф, 2005

6. Крывелев И. А. История религий. Очерки в двух томах. Т. 1. М.: «Мысль», 1975.

7. Мень А. В. История религии в 7 т. В поисках пути, истины и жизни. Т. 2. Магизм и единобожие: Религиозный путь человечества до эпохи великих Учителей.- М.: Слово, 1991.

8. Померанц Г. С. Великие религии мира.- М.: Унив. кн.: Per Se, 2001.

9. Тайлор Э. Б. Миф и обряд в первобытной культуре пер. с англ. Д. А. Коробчевского. -Смоленск: Русич, 2000.

10. Токарев С. А. Религия в истории народов мира. М.: Политиздат, 1976.

11. Угринович Д. М. Искусство и религия: (Теорет. очерк). — М.: Политиздат, 1982.

12. Философский энциклопедический словарь ред. -сост. Е. Ф. Губский [и др.].- М.: ИНФРА-М, 1999.

13. Хомутов А. Е. Антропология учеб. пособие.- Ростов н/Д: Феникс, 2003.

14. Элиаде М. Словарь религий, обрядов и верований При участии Г. С. Винер.- М.; СПб.: Рудомино: Унив. кн., 1997.

15. Миголатьев А. А. Философия культуры //Соц. -гуманит. знания. -2002.- № 6. -С. 75−82.

westud.ru

Смотрите также

• Шаманизм в первобытном обществе
• 
  Ритуальный танец первобытных людей
• 
  Периодизация первобытной истории моргана
• 
  Пещера первобытного человека железноводск
• 
  Железноводск пещера первобытного человека
• Прогулки с первобытным человеком
• 
  Первобытные люди илья носырев
• 
  Презентация первобытные орудия труда
• 
  Приручение животных первобытными людьми
• Условия на первобытной земле
• Нормативное регулирование первобытного общества