СаламандраОгненная жизнь: ярко и оригинально. Факел первобытного человека
Гипотезы: Человека человеком сделал огонь
До сих пор остаётся неясным вопрос о происхождении человека. Версия о том, что в результате длительного использования передних конечностей у обезьяны развился мозг и она превратилась в человека, оказалась не слишком состоятельной. Мозг человека не самый большой и развитый в животном мире. По относительному весу лидируют китообразные.
А по количеству извилин и площади коры головного мозга людей опережают дельфины. Спрашивается почему, ведь ни киты, ни дельфины вообще не трудились? Между прочим, средний вес мозга современного человека около 1400 граммов, а неандертальца — 1650. Это что же — мы на 250 граммов глупее?
Колотить камнем по костям древняя обезьяна начала миллионы лет назад — об этом свидетельствуют археологические раскопки. Но и до неё другие животные делали это. Например, морские выдры ныряют за моллюсками и заодно поднимают со дна плоские камни, кладут камни себе на живот, устраивая подобие наковальни, двумя передними лапами берут ракушку и колотят ею по камню (плавая при этом на спине). И раскалывают! Однако их труд так и не привёл к появлению подводных цивилизаций выдр.
До сих пор некоторые виды обезьян раскалывают кокосы с помощью камня и специальной наковальни с выемкой. Камни тщательно подбираются, возможно, даже обрабатываются, но обезьянья порода за миллионы лет так и не сдвинулась дальше по эволюционному пути. Почему же использование камней превратило одних животных в людей, а других нет? Где тот качественный рубеж, который отделил наших предков от животного мира?
Может быть, дело в мышлении и речи? Пусть по загадочным причинам в мозг первобытной обезьяны каким-то чудесным образом залетела первая мысль - и вот она уже думает, уже не животное! Однако последние наблюдения за «меньшими братьями» доказали, что они тоже думают. Думают быстро и хорошо. А некоторые виды живых существ общаются друг с другом с помощью звука (дельфины, например). Другие передают весьма сложную информацию об окружающем мире, используя знаковую кодировку. Например, пчёлы с помощью полётных пируэтов сообщают своему рою, в каком направлении, на каком расстоянии и какие площади цветущих растений они обнаружили!
Животные думают, считают, общаются, передают сложные визуальные символы — и ничего, никакой революции уже многие миллионы, даже десятки миллионов лет. Выходит, ни вес мозга, ни количество извилин, ни даже труд не могли стать решающими факторами для превращения обезьяны в человека.
Значит, есть какое-то особое отличие - самый главный и секретный «золотой ключик» к дверке в социальный мир.
Рубеж
То, что радикально отличает человека от животных, — это отношение к огню. Человек — единственное существо на Земле, которое его не боится и, более того, использует, начиная с первых костров и заканчивая пуском космических кораблей.
Согласно древнегреческим мифам, огонь людям подарил титан Прометей, за что был сурово наказан Гефестом по приказу Зевса. Отметим принципиальный момент — в овладении огнём не может быть никаких переходных этапов. Невозможно к огню привыкать постепенно, приближаться к нему шаг за шагом миллионы лет. От огня все животные бегут в страхе. И лишь одно животное когда-то и почему-то остановилось, развернулось, пошло к пламени и приручило его навсегда. Это был первый Адам-Прометей, хотя ещё в образе обезьяны, который развернулся на 180 градусов и запустил эволюцию по совершенно новому для всего животного мира пути. Наверное, именно поэтому и говорят «искра Божия», а не «камень Божий».
С того момента и до сих пор именно использование огня — главный локомотив развития человечества.Первое разделение труда в первобытном обществе было по половому признаку. В стаде обезьян его нет, нет и в других семьях животных. Но как только появился костёр и необходимость его поддерживать, возникло это радикальное разделение. Мужчины уходили на охоту, а женщины оставались у костра — они ведь слабее и у них малыши. С тех пор и повелось: женщина — хранительница очага, а мужчина - добытчик.
Костёр не должен был погаснуть, его берегли пуще собственной жизни, ведь на первых порах не было ни кремня, ни умения добывать огонь трением. Добывая его от пожаров и молний, его сохраняли из поколения в поколение. Археологи обнаружили пещеры, в которых слой копоти на стенах и слой золы показывают, что костёр горел в них тысячи лет!
Лишь потом, когда человек научился добывать огонь с помощью трения или выбивать искры из кремня, он смог свободно перемещаться. До появления костра человек был просто бродячим собирателем и охотником. С появлением костра стал оседлым собирателем и охотником, а после изобретения «зажигалки» опять стал бродить по миру. Как много значил способ добычи и сохранения огня для всей истории первобытного человечества!
Рядом с пещерой, которая защищала от ветра и дождя, зверей, змей и насекомых, но привязывала человека к одному месту, что сужало площадь сбора кореньев, орехов и прочей растительной пищи, стали возделывать огороды. Пасущихся вокруг диких коз и баранов в конце концов одомашнили. Но прежде человек изобрёл загонную охоту, что давало сразу много мяса. В пещерах был придуман факел — первый переносной светильник.
Кстати, загонная охота с огнём до сих пор практикуется аборигенами Австралии. В России облаву на волков давно проводят с красными флажками, хотя волки не различают цветов. Но откуда это было знать нашим предкам? А вот традиция обкладывать зверьё кострами и поджигать их не забывалась.
И ещё один толчок к эволюции дали пещеры. Избыток мяса после удачной загонной охоты оставлял массу свободного времени, чего никогда не было у собирателей и охотников за мелкими животными. Можно было несколько дней есть и ничего не делать. Масса свободного времени привела к тому, что человек стал заниматься искусством. Именно поэтому самые древние наскальные рисунки археологи находят внутри пещер.
Костёр и пещера привели к очередному социальному скачку. От небольшой семьи - к родовому сообществу, потом к племени. Загонная охота требовала центрального управления — возникла функция вождя.
С тех пор костёр был постоянно рядом с человеком все долгие годы эволюционного пути. Обгоревшая палка становится острой, так появляется первое копьё. Это увеличивает охотничьи возможности человека. Острая палка превращается в орудие земледельца, которым он обрабатывает почву. В могущественной цивилизации инков не знали мотыги, а тем более лопаты — все огороды копали обгоревшей с одного конца палкой. И ведь половину овощей мира на них вывели!
Золы в пещере накапливалось много, её выносили наружу, пока не заметили, что рядом с ней трава растёт пышнее и гуще, так появляется идея использовать удобрение, повышающее урожайность первых огородов. Как появились первые лодки? Их выжигали из ствола дерева.
Известна чёткая классификация последующих этапов развития человечества: эпоха меди, бронзы, железа... Но как-то в тени остаётся то, что все эти новации начинались с увеличения температуры плавления руды и изменений конструкции печей. Кузницы, выпечка хлеба, бани, обжиг керамики — всё начиналось с нового варианта использования огня. Образно говоря, человек шёл по дороге эволюции, неся перед собой факел новаций.
Перепрыгнем через века. Разве машины появились не благодаря тому, что огонь соединили сначала с водой (паровые двигатели), а потом стали воспламенять топливо в цилиндрах? Разве в космос человек вышел не на новом принципе использования огня?
Посредник Агни
Известно, что кочевые арийцы поклонялись огню, а бог огня Агни (отсюда и такие слова, как «огни», «огонь») был для них самым близким богом. В древнейшем собрании религиозных гимнов Ригведах имеются сотни гимнов, посвященных разным богам. Но отметим, что самый первый гимн, с которого и начинаются Ригведы, посвящен именно богу огня!
Агни призываю я —во главе поставленногоБога жертвы (и) жреца...
Индра — главный бог ариев, что-то вроде Зевса у греков, — далеко на небе, и до него можно «докричаться» только с помощью костра. Когда подношение сжигают на костре, то запах вместе с дымом поднимается вверх, в небеса, туда, где живут боги. Туда не добросить камень, туда не долетит стрела. Но туда, в небо, легко и естественно поднимется дым от костра. Поэтому Агни — посредник между людьми и богами:
Агни достоин призываний риши —Как прежних, так и нынешних:Да призовёт он сюда богов!
В этом суть жертвенных костров во все времена и у всех народов. Отсюда и свечи с лампадами в храмах, и вечный огонь у памятника павшим воинам. Дым от него поднимается вверх, к небесам, и напоминает славным героям, живущим на небесах с богами, что о них помнят благодарные потомки.
Сергей Сухонос, кандидат технических наук
Вы можете прочитать другие новости на эту тему:
paranormal-news.ru
Огонь и первобытные люди
Первобытный человек был знаком с огнем, но не сразу научился им пользоваться. Вначале у него преобладал инстинктивный страх, присущий всем животным. Но постепенно он стал употреблять огонь для своих нужд, например, чтобы отгонять животных. Правда, в то время он еще не умел добывать огонь.
Во время бури, когда молния попадала в сухие ветки или в дерево, они загорались. Тогда древние люди собирали горящие куски дерева. Потом им приходилось постоянно поддерживать огонь. Для этого обычно в племени выделялся специальный человек, и если он не мог уследить за огнем, его часто ждала смертная казнь.
И, наконец, спустя длительный период времени люди задали себе вопрос, а как же им добыть огонь. Благодаря раскопкам ученых мы знаем, как жили различные доисторические племена, например неандертальцы. Некоторые исследователи считают, что именно тогда человек впервые стал получать огонь.
Другие, небольшие по численности племена первобытных людей, чей образ жизни еще недостаточно изучен, жили в пещерах или около них. На стенах пещер нашли рисунки.
Конечно, чтобы рисовать внутри пещер, необходимо было освещать место будущего рисунка. Итак, вывод напрашивается сам собой: художники того периода уже работали при свете факелов и знали огонь.
Примерно 10 000 лет тому назад население Европы все еще вело кочевой образ жизни, и многое зависело от удачной охоты. Мясо при этом чаще ели сырым, но постепенно человек научился жарить его в пламени костра.
Вероятно, все началось со случайного попадания мяса в костер. Попробовав его, человек увидел, что поджаренное мясо мягче и вкуснее сырого. Кроме мяса первобытные люди поджаривали рыбу и мелких птиц.
Примерно в то же время человек одушевил огонь. Считая его живым существом, которого надо все время кормить, человек поклонялся огню, видя его разрушительную силу.
Давным-давно человек приручил огонь.Первобытные люди грелись у костра,готовили на нём пищу.С тех далёких времён и до наших дней огонь днём,и ночью служит человеку.Без огня люди никогда бы не смогли быстро ездить по земле путешествовать по рекам,и морям. В топках паровоз и пароходов сжигали уголь.Огонь нагревал воду,пар приводил в действие паровые машины.В Моторе автомобиля тоже работает огонь.Только здесь сгорает не уголь,а бензин.
Первобытных людей трудно назвать домоседами: они вели бродячую - кочевую - жизнь и постоянно передвигались по земле в поисках новой пищи. Вооружены они были довольно слабо - только палкой и камнем, однако и с их помощью древние люди ухитрялись охотиться на крупных животных. Если животные не попадались, первобытные люди могли спокойно довольствоваться и растительной пищей - ягодами и плодами.
До того, как первобытный человек научился собственными руками добывать огонь, он бережно хранил пламя, подаренное природой: полученное при ударе молнии, пожаре и т.д.
Древнейшие люди долгое время общались друг с другом только с помощью различных звуков, однако, как только они стали способны пользоваться отдельными словами, развитие их пошло стремительными темпами.
В настоящее время ведение общественной либо экономической деятельности практически невозможно без интернет-составляющей. Поэтому наличие сайта для большинства ...
Ноев ковчег
Ноев ковчег – упоминаемое в Библии и Коране судно, которое построил праведник Ной по велению Бога, решившего ...
Ретро - лампочка Эдисона
В седьмом десятилетии девятьнадцатого века, основное направление, где использовалась электроэнергия, был телеграф. VIII десятилетие - эпоха электрического ...
Славянский бог Варуна
Кроме Вышних Богов и Богов-Покровителей, немаловажное внимание уделяется почитанию Богов-Управителей, которые управляют Стихиями, течением Жизни и многими событиями. ...
Первые люди Австралии
Морван де Леон – известный персонаж в истории Бретани IX века, один из сторонников ее независимости. В фольклорной традиции он известен как «опора Бретани». Ему...
Итоги Северной войны
Клитий - гигант, сраженный Гекатой, опалившей его факелами, во время битвы олимпийцев с гигантами. Как и другие гиганты, Энкелад был сыном Геи , которая впитала в себя...
objective-news.ru
Важность роли огня у древних людей
Когда-то в стародавние времена люди еще жили в пещерах, ели сырое мясо, грибы и орехи, и не знали огня. Огонь для древних людей был связан с пожарами – ударит в дерево молния или загорится трава, когда капелька воды сработает в качестве лупы – и начнется лесной пожар, спастись из которого было большой проблемой. Неудивительно, что сначала древний человек боялся огня.
Но, как это водится, человек сумел приручить, а впоследствии и подчинить себе эту страшную огненную стихию. Люди заметили – что маленький костер, дает не страшный жар смерти, а горячее и уютное тепло жизни. Сами люди огонь добывать не умели, приходилось пользоваться природным. Не так часто молнии ударяют в деревья поблизости от нужного места. Но однажды человек взял такой огонь и принес в свою пещеру.
Так вот, этот огонь считался величайшей ценностью. За ним следили сильнее, чем сейчас за детьми, нельзя было допустить того, чтобы этот огонь погас, постоянно его покармливали ветками и бревнами, а не уследивший за огнем должен был быть подвергнутым смерти или изгнанию, что тогда тоже было равносильно смерти, так как в одиночку выжить в том древнем и полном опасностей мире было невозможно.
С огнем у людей появилась возможность жить в более холодном климатическом поясе, огонь позволял пережить суровые зимы. Это сейчас мы спим в теплой постели, матрасы ортопедические и пуховые одеяла, а раньше в качестве такого теплого и удобного места использовались пещеры и каменный пол, и позже, когда люди научились сами получать огонь – печка, на которой спали, после того, как она нагревалась от горящего в ней днем огня. Еще позже люди познакомились со свойствами кремня и научились сами добывать огонь, готовить на нем пищу и обустраивать для него дома-камины-печи.
Мой блог находят по следующим фразам
salamand.ru
The300Spartans » Огонь и первобытный человек. Промысловые звери
Опубликовал Spartan | Дата 20 апреля, 2012
Огонь
Одно событие доисторической эпохи ( а именно палеолита ) приобрело для первобытного человека значение поистине революционное: это было использование огня в быту. Людям издревле была знакома его ужасная стихия: по лесным пожарам, возникающим иногда от самовозгорания, а иногда от удара молнии, по горящей лаве извергавшихся вулканов, по искрам, брызжущим при ударе друг о друга кусков кремня; но они не только не умели подчинить себе эту стихию, но испытывали перед ней панический страх: так же как и животные, люди при виде огня убегали в ужасе. Первый человек, который, победив страх, приблизился к огню с любопытством в попытке исследовать его и извлечь из него какую-нибудь пользу, не сознавал, конечно, что совершает одно из величайших благодеяний, когда-либо оказанных человеческому роду на Земле.[ad#Googletekst_1]
Подходящие куски кремня, соответствующим образом обработанные, становились первыми орудиями, помогавшими первобытным людям выжить.
Это красное пламя, светлое и блестящее, как солнечные лучи, одновременно привлекательное и страшное, оказалось совершенно новым, невиданным орудием и сыграло решающую роль в дальнейшем развитии человека. Огонь доставлял надежные способы защиты от животных и облегчал охоту на них, светил в темноте, согревал и тело и пищу.
Последнее было далеко не маловажно, поскольку в те времена льды покрывали значительные пространства на территории Европы и Азии. Геологические исследования подтверждают, что в предшествующие эпохи на Земле не один раз происходили грандиозные климатические изменения – оледенения. При этом перемещались громадные массивы льда – в том числе с севера на юг, в области, где обычный, “доледниковый” климат был теплым или умеренным. Время последнего оледенения более или менее совпадает со временем появления на Земле человека. Кроме того, у людей была потребность как-то обрабатывать и улучшать пищу: сырое мясо нередко вызывало болезни, но достаточно было поджарить его на огне – и пища становилась более здоровой и вкусной. А прокопченное или отваренное мясо можно было сохранять. Именно открытие огня сделало человека более запасливым и рачительным хозяином.
Промысловые звери.
Охотничьей добычей первобытного человека становились, как правило, крупные животные: те, которые могли переносить низкие температуры в ледниковый период. Самыми крупными были мамонты: животные, похожие на современных слонов, покрытые длинной шерстью и имевшие длинные изогнутые бивни. Другой подходящей для человека добычей были быки – ценность представляло не только мясо, но и их крепкие рога, из которых получались прекрасные крюки и прочие полезные в быту вещи. Благодаря густому меху ценились и медведи, которых в то время на землях, заселенных людьми, водилось великое множество. Лошади же, более всего известные нам как рабочее и транспортное животное, в те времена были дикими, и поймать их было не просто.
В течение длительного времени- практически всей доисторической эпохи – одним из излюбленных объектов охоты были северные олени. Во время миграции тысячные поголовья этих животных появлялись в зонах, обитаемых человека средств защиты, делало их идеальной добычей охотников.
Подстегиваемые необходимостью и с помощью разума, люди вскоре научились употреблять на пользу себе почти все части убитых животных. Помимо мяса, шедшего в пищу, использовались шкуры: меховые – для одежды и гладкие – для постройки жилищ. Когда из туш убитых животных научились вытапливать жир и сохранять его, в распоряжении людей появилось первое искусственное топливо. Однако не все животные были такими робкими и беззащитными, как олени; для успешной охоты требовалась не только физическая сила, но и хитрость. Так были изобретены и первые капканы: большие ямы в земле, замаскированные ветвями и травой, представляли собой первые ловушки, в которые загоняли самых крупных животных. Другой тип ловушек – это пещеры, куда загонялись целые стада животных, испуганных огнем, с которым преследовали их люди. Чтобы убить мамонта, на него нападали внезапно и ранили, пуская одновременно несколько сот копий, а затем дожидались, когда он, ослабев от потери крови, станет беспомощным. При всем то охота первобытных людей была небезопасна и часто заканчивалась трагически.
Просмотров: 4 582
the300spartans.ru
Искусство первобытного человека. — МегаЛекции
Искусство Древнего Мира. (Любимов Л.Д.)
Хорошая книга по искусству Древнего Мира, которую просто приятно почитать. Может оказаться полезной при написании работ на темы искусства в старших классах школы и институте.
Искусство первобытного человека.
«Сикстинская капелла» доисторической живописи.
Когда в Сахаре зеленели луга...
Скифия.
Египет.
Спасённые храмы.
Побороть смерть!
Рождение стиля.
Над вечностью.
Новый взлёт.
Передняя Азия и переплетение культур.
Вавилония.
Ассирия.
Века и народы.
Эгейское искусство.
Греция и эллинистический мир.
Архаика.
Великий расцвет.
Сияние Эллады.
Поздняя классика.
Новое переплетение культур.
Искусство Римской Империи.
Источник:Любимов Л.Д. Искусство древнего мира- М.: 'Просвещение', 1971 г.- с.319
Искусство первобытного человека.
«Сикстинская капелла» доисторической живописи.
В сентябре 1940 г. близ местечка Монтиньяк, на юго-западе Франции, четыре школьника старших классов отправились в задуманную ими археологическую экспедицию. На месте уже давно вырванного с корнем дерева в земле зияла дыра, вызвавшая их любопытство. Ходили слухи, будто это вход в подземелье, ведущее в соседний средневековый замок. Внутри оказалась еще дыра меньших размеров. Один из ребят бросил в нее камень и по шуму падения заключил, что глубина порядочная. Он расширил отверстие, вполз внутрь, чуть не упал, зажег фонарик, ахнул и позвал других. Со стен пещеры, в которой они очутились, смотрели на них какие-то огромные звери, дышащие такой уверенной силой, подчас, казалось, готовой перейти в ярость, что им стало жутко. И в то же время сила этих звериных изображений была так величественна и убедительна, что им почудилось, будто они попали в какое-то волшебное царство. Придя в себя, они догадались, что это не подземелье, которым пользовались семь-восемь веков назад рыцари феодального замка, а пещера доисторического человека, жившего здесь много тысячелетий до нашей эры. Сообщили о своей находке учителю. Тот сначала отнесся недоверчиво к их рассказу, но когда вместе с ними сам проник в пещеру, замер от изумления и восхищения.
Так была открыта пещера Ласко, вскоре прозванная «Сикстинской капеллой первобытной живописи». Это сравнение со знаменитыми фресками Микеланджело не преувеличенное, ибо живопись пещеры полностью выражает духовные устремления и творческую волю людей, создавших собственное, поражающее нас до сих пор, изобразительное искусство.
Заслуга французских школьников не ограничивается открытием пещеры. Они устроили возле нее свой лагерь и стали первыми хранителями новоявленных миру художественных сокровищ: благодаря их бдительности древнейшие памятники живописи уцелели в те дни, когда молва о них разнеслась по округе, привлекая толпы любопытных.
Живопись эта столь выразительна, что кое-кто даже усомнился в ее подлинности, высказав предположение, вскоре полностью опровергнутое научной экспертизой, будто это — творения современных нам живописцев, пожелавших посмеяться над легковерной толпой. Подобные же басни, даже со ссылкой на иезуитов, якобы возмечтавших разоблачением подделки опровергнуть древность человеческого рода, распространялись в последнюю четверть прошлого века, когда в Северной Испании была открыта столь же знаменитая Альтамирская пещера с ее замечательной живописью.
Силу зверя, его величие, как бы самую душу его, красоту зверя в беге, в порыве и в покое, власть зверя, его вечное и грозное присутствие в окружающем мире — вот что пожелали передать и передали с законченным мастерством живописцы пещер позднего палеолита.
Сотни фигур, обведенных темными контурами, желтых, красных, коричневых, писанных охрой, сажей и мергелем, украшают стены пещеры Ласко: головы оленей, образующие поразительно изящные декоративные фризы, козлы, лошади, быки, бизоны, носороги, почти в натуральную величину.
Взгляните на эти морды быков, отныне обозначенных в истории искусства как первый бык, второй бык, третий бык, четвертый бык. Нам не представить себе более разительного образа бычьей силы, самоутверждения зверя перед лицом созерцающего эту мощь человека. Скупые штрихи, передающие и упорный бычий взгляд, и мясистые бычьи ноздри, и огромные прямые рога, в которых власть и незыблемая уверенность всей фигуры обретают свое увенчание. Как монумент, как поверженная гора возвышается горб раненого бизона в Альтамирской пещере. Рога оленя в пещере Фон-де-Гом (во Франции) преувеличенно высокие и стройно, образно изогнутые по прихоти художника, придают всей композиции поэтическую одухотворенность. А в замечательном бизоне (в пещере Нио во Франции) опять-таки выраженные с предельной законченностью дикость и величавая сила зверя.
Фигуры, разбросанные по стенам, не связанные друг с другом, не образующие общей живописной композиции, но каждая в отдельности представляющая вполне законченную композицию, иногда написанные одна поверх другой, словно в каком-то вдохновенном, все себе подчиняющем порыве.
Юность человечества!
В пещере Ласко мы все же встречаем редкую попытку изобразить массовую сцену с каким-то сложным сюжетом. Раненный копьем бизон, из брюха которого вываливаются внутренности. Перед ним поверженный человек. А в стороне носорог, который, быть может, и восторжествовал над человеком. Трудно установить точное содержание этой наскальной «бытовой» картины. Человек изображен схематично, неумело, как рисуют дети. Но ни один ребенок никогда бы не передал так трагедию погибающего бизона, грузную и спокойную поступь победно удаляющегося носорога. Все это — прославление не человеческого могущества, а звериного, над которым человеку еще надлежало восторжествовать.
Юго-запад нынешней Франции, север нынешней Испании — вот где обнаружены знаменитые ныне пещеры с наскальной живописью эпохи верхнего (т. е. позднего) палеолита. Высказывалось даже предположение, что именно по соседству с Пиренеями создалась и единственная в те далекие времена первая школа живописи (франко-кантабрийская) со своим законченным стилем. Однако за тысячи километров от этих мест, на нашей земле, в пещере Каповой на Нижнем Урале, в 1959 г. были открыты замечательные памятники палеолитического искусства: сплошь писанные в светло-красном цвете фигуры семи мамонтов, двух носорогов и трех лошадей. Поразительная общность стиля с живописью пещеры Ласко, волнующая перекличка в творчестве первобытных художников, которые, очевидно, не могли никак общаться друг с другом, что-либо друг у друга заимствовать! Надо думать, одинаковая степень развития человека, тождественность мироощущения, устремлений, страхов и грез обусловили в разных концах земли появление одинакового по существу искусства.
Но как же все-таки родилось и достигло совершенства в ледниковый период это высоко одухотворенное реалистическое искусство?
Человеческому роду около миллиона лет. «Ни одна обезьянья рука,— пишет Энгельс,— не изготовила когда-либо хотя бы самого грубого каменного ножа». Там, где археолог находит самое примитивное ручное рубило, можно уже говорить о творчестве разумного существа, т. е. человека. Итак, труд определил превращение животного в человека. Но ведь и животные трудятся... Различие между трудом человека и трудом животного классически сформулировано Марксом: «Паук совершает операции, напоминающие операции ткача, и пчела постройкой своих восковых ячеек посрамляет некоторых людей — архитекторов. Но и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове. В конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека, т. е. идеально. Человек не только изменяет форму того, что дано природой; в том, что дано природой, он осуществляет вместе с тем и свою сознательную цель, которая как закон определяет способ и характер его действия и которой он должен подчинить свою волю».
Сознательная цель— с нее-то и начинается трудовая деятельность человека, сам человек. Но эта осознанность развивалась в нем медленно, тяжким опытом. «Какими люди первоначально выделились из животного... царства, такими они и вступили в историю; еще как полуживотные, еще дикие, беспомощные перед силами природы, не осознавшие еще своих собственных сил; поэтому они были бедны, как животные, и ненамного выше их по своей производительности» (Энгельс).
Таким пребывал человек в эпоху раннего палеолита, закончившуюся примерно за пятьдесят тысяч лет до нашей эры, в грозный период оледенения. Но именно в конце этой эпохи, длившейся — страшно сказать — сотни тысяч лет, в творчестве человека появляется нечто совершенно новое, знаменующее гигантский прогресс в его развитии. О чем свидетельствуют, например, красочные полосы и пятна, нанесенные в те времена на небольшие каменные плиты, зигзаги, спирали, выдолбленные в определенном порядке, штрихи на кости или на роге, в которых явно проглядывает стремление к симметрии? Во имя чего потрудился первобытный человек над созданием таких симметричных узоров? Какую осознанную цель преследовал он в этом труде?
К этому времени человек уже научился добывать огонь трением или сверлением сухого дерева. Он лучше защищен от холода и хищных зверей. И он лучше организован. Раннее человеческое стадо сменяется первобытной общиной. Человек стремится завоевать подобающее ему место в мире и хочет себя утвердить в нем. Весь поздний палеолит отмечен этими попытками самоутверждения. Эпохи, на которые подразделяется поздний палеолит, названы по местам первых находок: Ориньяк (сорок—тридцать пять тысяч лет до н. э.), Солютре (тридцать пять—двадцать пять тысяч лет до н. э.), Мадлен (двадцать пять—двенадцать тысяч лет до н. э.), на которую падает наивысший расцвет искусства. Такая хронологизация не может, однако, быть признана окончательной.
Уже в эпоху Ориньяк мы встречаем на стенах пещер, где обитал человек, контур руки с широко расставленными пальцами, обведенный краской и заключенный в круг. Что это? Не проявлял ли так первобытный человек свое желание оставить на камне свой отпечаток, навечно и зримо проявить себя, запечатлеть и утвердить свое присутствие? Так и теперь некоторые невоспитанные люди вырезывают на скамье или на дереве свое имя. Но в отличие от их побуждений аналогичное стремление первобытного человека знаменует огромный сдвиг в его сознании, которому мы обязаны возникновением всего неисчерпаемого в своих вариациях мира искусства.
Самоутверждение не только проявлением своего присутствия, но и преображением того, что дано природой, в согласии со своим мироощущением — не это ли явилось стимулом художественного творчества? Первый орнамент не свидетельствовал ли уже о поиске гармонии в сочетании линий, рисунке, гармонии, дающей ощущение власти над видимым миром, ибо хаос природы гармония заменяет порядком, т. е. подчиняет мир творческому, обобщающему воображению человека. На потолке Альтамирской пещеры сохранились какие-то линии, завитушки, очевидно случайно начертанные, не образующие никакого узора. Но вот из этих беспорядочных начертаний неожиданно и как бы тоже случайно возникает очень тонко переданная умелой, в каждодневном труде обретшей нужную сноровку рукой, голова быка. Не так ли, выделяя в хаосе окружающего мира то, что особенно достойно внимания, родилось изобразительное искусство?
Мы не можем дать тачного ответа на эти вопросы. Самоутверждение... Мощное познавательное начало: желание лучше распознать природу зверя путем наиболее верного воссоздания его образа, смутное стремление хотя бы в собственном творчестве наглядно придать окружающему миру какую-то стройность, облегчающую восприятия этого мира... Вера в магическую силу изображения, дающего власть над изображаемым... Колдовство... Постепенное возникновение того, что мы называем эстетическим чувством...
Все это могло присутствовать в сознании первобытного художника, не ведающего, что он творит искусство.
Нерасчлененность сознания, соответствовавшая нерасчлененной структуре первобытного общества.
Это общество родилось в труде. И точно так же, как превращение животного в человека, сама возможность художественного творчества неразрывно связана с трудом. «Труд старше искусства» (Плеханов). В конечном счете все мировое искусство обязано своим возникновением труду. Ибо, как писал Энгельс, только благодаря труду и вызванным трудом изменениям «человеческая рука достигла той высокой ступени совершенства, на которой она смогла, как бы силой волшебства, вызвать к жизни картины Рафаэля, статуи Торвальдсена, музыку Паганини».
...Каковы бы ни были успехи человека в устройстве жилья, в изготовлении орудий труда, в зачатках того, что мы называем техникой,—стихии, болезни, крупные хищники подстерегали его на каждом шагу. Смерть рано косила людей: останки первобытного человека свидетельствуют, что его жизнь была кратковременной, по-видимому, чаще всего обрываясь уже на четвертом десятке. Следовательно, продолжение рода было для человека самой насущной задачей.
Эта цель нашла свое отражение в творчестве, призванном служить ей. Служить путем утверждения того начала, которое обеспечивает продолжение рода: начала материнства. Очень похоже, что первобытного человека воодушевляла вера в благотворную, магическую силу такого утверждения.
То было время матриархата, господства материнского рода, когда женщина руководила жизнью коллектива и родство определялось по женской линии. Владычица, мать, источник благополучия рода и его неиссякаемости.
Свыше ста пятидесяти палеолитических женских статуэток обнаружено в разных странах, причем значительная часть в СССР. В подавляющем большинстве лица их лишь намечены, зато отдельные части тела очень конкретны и резко преувеличены. Не грацию, не стройность и негу юного женского тела хотел здесь передать первобытный художник с впечатлительной душой, а — строгой геометричностью линий и объемов — силу, грузную, животворящую силу родоначальницы и охранительницы очага.
Так, изменяя то, что дано природой, согласно своему идеальному представлению, своему желанию, человек как бы подчинял природу своей воле с глубокой верой в магическую силу того творческого преображения, которое мы ныне называем искусством.
В Эрмитаже выставлены такие статуэтки из бивня мамонта; им сорок—тридцать тысяч лет. Одна из них, замечательная по своей пластической выразительности, по внутренней уравновешенности отдельных частей, названа по месту находки Костенковской (или Воронежской) Венерой, а другие — из Мальты {Иркутская область). Остановимся же перед ними с благоговением. Это первые известные нам творения рук человеческих, прославляющие «вечную женственность», материнское начало; это прообразы всех знаменитых венер и мадонн, которыми мы любуемся в Эрмитаже.
А вот примечательная и другом отношении статуэтка - тоже из бивня мамонта, найденная в стоянке Буреть на Aнгape. Первобытный ваятель пожелал связать образ с конкретной реальностью своего времени и наделил фигурку головным убором. Это меховой откидывающийся назад капюшон. Таким капюшоны и в наши дни— непременная принадлежность. одежды в арктических краях.
Человек верхнего палеолита уже близок нам, во многом уже похож на нас, а искусство его в самых совершенных своих проявлениях — взмах крыльев, столь мощный и столь высокий, что рождает трепет и в нашей душе.
Кто был главным соперником его в окружающем мире? Зверь. Мясо зверя было его самой полноценной пищей, но и он сам становился добычей хищников. Кости и рога зверя использовались им для изготовления различных орудий, кости крупных животных служили подпоркой его шалашу, мех и шкуры — спасительной одеждой. Зверь был необходим человеку, но зверь был страшен и трудноуловим.
Зверя загоняли в яму и там убивали камнями и дубинами. Облавная охота сплачивала людей, развивала их творческую деятельность.
В хитрости и сообразительности человек чувствовал свое превосходство над зверем. Но зверь часто бывал сильное его и лучше вооружен от природы. И потому человек уважал и страшился зверя.
Человек изучил на охоте все повадки зверя, своего соперника, и анатомию его, когда свежевал и на части разрывал его тушу. И изучив, запечатлел, углубляя и утверждая таким образом свое знание, зафиксировал облик зверя, цепко выхваченный им из того огромного, вечно меняющегося калейдоскопа, который представляет собой видимый мир. И этим он как бы объявлял во всеуслышание: я его распознал и запечатлел, значит, он мой и мне будет отныне подвластен.
Взгляните в Эрмитаже на гравированное изображениэ мамонта на крохотной пластине из бивня, найденной в сибирском охотничьем лагере верхнего палеолита. Как хорошо, как бедительно переданы линии головы и спины, вся мощная Фигура зверя!
Так родились шедевры, обнаруженные в пещерах Ласко, Альтамирской и многих других. И когда человек изображал сраженных его оружием, издыхающих зверей, он уже как бы предвещал и славил свою будущую неминуемую полную победу над ними.
Над своими образами он работал тщательно и со знанием дела, используя естественные выступы породы для усиления не только живописного, но и пластического эффекта. Понимал ли он, что творил образы, достойные любования? Мы можем только догадываться об этом. То, что он подчас записывал или перекрывал одну фигуру другой, не заботясь об общем итоге своей работы, говорит как будто об обратном. Лишь бы схватить и запечатлеть вовсе не напоказ, а в полутьме, порой чуть ли не в километре от входа в пещеру, в местах сокровенных, которые, вероятно, служили для каких-то магических бдений. Чтобы увидеть росписи, в некоторых пещерах приходится проползать по настоящему лабиринту из запутанных коридоров. А в Каповой пещере их вовсе не разглядеть без огня; под трепещущим же светом факелов красные фигуры зверей кажутся как бы живыми. Но даже если вера в магическую силу творимого им деяния главенствовала в первобытном художнике над всем прочим, как не предположить, что, сознательно или подсознательно, это деяние рождало в нем и в тех, кто следил за его работой, радостно-вдохновляющее эстетическое наслаждение...
Колотить камнем по костям древняя обезьяна начала миллионы лет назад — об этом свидетельствуют археологические раскопки. Но и до неё другие животные делали это. Например, морские выдры ныряют за моллюсками и заодно поднимают со дна плоские камни, кладут камни себе на живот, устраивая подобие наковальни, двумя передними лапами берут ракушку и колотят ею по камню (плавая при этом на спине). И раскалывают! Однако их труд так и не привёл к появлению подводных цивилизаций выдр.
Отметим принципиальный момент — в овладении огнём не может быть никаких переходных этапов. Невозможно к огню привыкать постепенно, приближаться к нему шаг за шагом миллионы лет. От огня все животные бегут в страхе. И лишь одно животное когда-то и почему-то остановилось, развернулось, пошло к пламени и приручило его навсегда. Это был первый Адам-Прометей, хотя ещё в образе обезьяны, который развернулся на 180 градусов и запустил эволюцию по совершенно новому для всего животного мира пути. Наверное, именно поэтому и говорят «искра Божия», а не «камень Божий».
Лишь потом, когда человек научился добывать огонь с помощью трения или выбивать искры из кремня, он смог свободно перемещаться. До появления костра человек был просто бродячим собирателем и охотником. С появлением костра стал оседлым собирателем и охотником, а после изобретения «зажигалки» опять стал бродить по миру. Как много значил способ добычи и сохранения огня для всей истории первобытного человечества!
Костёр и пещера привели к очередному социальному скачку. От небольшой семьи - к родовому сообществу, потом к племени. Загонная охота требовала центрального управления — возникла функция вождя.
![Люди, говорящие на странном цокающем языке \](/800/600/http/objective-news.ru/images/ogon-i-pervobytnye-ljudi_2.jpg "Люди, говорящие на странном цокающем языке \")
Когда-то в стародавние времена люди еще жили в пещерах, ели сырое мясо, грибы и орехи, и не знали огня. Огонь для древних людей был связан с пожарами – ударит в дерево молния или загорится трава, когда капелька воды сработает в качестве лупы – и начнется лесной пожар, спастись из которого было большой проблемой. Неудивительно, что сначала древний человек боялся огня.
Хорошая книга по искусству Древнего Мира, которую просто приятно почитать. Может оказаться полезной при написании работ на темы искусства в старших классах школы и институте.
В сентябре 1940 г. близ местечка Монтиньяк, на юго-западе Франции, четыре школьника старших классов отправились в задуманную ими археологическую экспедицию. На месте уже давно вырванного с корнем дерева в земле зияла дыра, вызвавшая их любопытство. Ходили слухи, будто это вход в подземелье, ведущее в соседний средневековый замок. Внутри оказалась еще дыра меньших размеров. Один из ребят бросил в нее камень и по шуму падения заключил, что глубина порядочная. Он расширил отверстие, вполз внутрь, чуть не упал, зажег фонарик, ахнул и позвал других. Со стен пещеры, в которой они очутились, смотрели на них какие-то огромные звери, дышащие такой уверенной силой, подчас, казалось, готовой перейти в ярость, что им стало жутко. И в то же время сила этих звериных изображений была так величественна и убедительна, что им почудилось, будто они попали в какое-то волшебное царство. Придя в себя, они догадались, что это не подземелье, которым пользовались семь-восемь веков назад рыцари феодального замка, а пещера доисторического человека, жившего здесь много тысячелетий до нашей эры. Сообщили о своей находке учителю. Тот сначала отнесся недоверчиво к их рассказу, но когда вместе с ними сам проник в пещеру, замер от изумления и восхищения.
Заслуга французских школьников не ограничивается открытием пещеры. Они устроили возле нее свой лагерь и стали первыми хранителями новоявленных миру художественных сокровищ: благодаря их бдительности древнейшие памятники живописи уцелели в те дни, когда молва о них разнеслась по округе, привлекая толпы любопытных.
Силу зверя, его величие, как бы самую душу его, красоту зверя в беге, в порыве и в покое, власть зверя, его вечное и грозное присутствие в окружающем мире — вот что пожелали передать и передали с законченным мастерством живописцы пещер позднего палеолита.
Фигуры, разбросанные по стенам, не связанные друг с другом, не образующие общей живописной композиции, но каждая в отдельности представляющая вполне законченную композицию, иногда написанные одна поверх другой, словно в каком-то вдохновенном, все себе подчиняющем порыве.
Человеческому роду около миллиона лет. «Ни одна обезьянья рука,— пишет Энгельс,— не изготовила когда-либо хотя бы самого грубого каменного ножа». Там, где археолог находит самое примитивное ручное рубило, можно уже говорить о творчестве разумного существа, т. е. человека. Итак, труд определил превращение животного в человека. Но ведь и животные трудятся... Различие между трудом человека и трудом животного классически сформулировано Марксом: «Паук совершает операции, напоминающие операции ткача, и пчела постройкой своих восковых ячеек посрамляет некоторых людей — архитекторов. Но и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове. В конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека, т. е. идеально. Человек не только изменяет форму того, что дано природой; в том, что дано природой, он осуществляет вместе с тем и свою сознательную цель, которая как закон определяет способ и характер его действия и которой он должен подчинить свою волю».
Все это могло присутствовать в сознании первобытного художника, не ведающего, что он творит искусство.
Это общество родилось в труде. И точно так же, как превращение животного в человека, сама возможность художественного творчества неразрывно связана с трудом. «Труд старше искусства» (Плеханов). В конечном счете все мировое искусство обязано своим возникновением труду. Ибо, как писал Энгельс, только благодаря труду и вызванным трудом изменениям «человеческая рука достигла той высокой ступени совершенства, на которой она смогла, как бы силой волшебства, вызвать к жизни картины Рафаэля, статуи Торвальдсена, музыку Паганини».
Эта цель нашла свое отражение в творчестве, призванном служить ей. Служить путем утверждения того начала, которое обеспечивает продолжение рода: начала материнства. Очень похоже, что первобытного человека воодушевляла вера в благотворную, магическую силу такого утверждения.
Человек верхнего палеолита уже близок нам, во многом уже похож на нас, а искусство его в самых совершенных своих проявлениях — взмах крыльев, столь мощный и столь высокий, что рождает трепет и в нашей душе.
В хитрости и сообразительности человек чувствовал свое превосходство над зверем. Но зверь часто бывал сильное его и лучше вооружен от природы. И потому человек уважал и страшился зверя.
