Читать онлайн "Ум первобытного человека" автора Боас Франц - RuLit - Страница 45. Боас франц ум первобытного человека читать онлайн
Читать онлайн "Ум первобытного человека" автора Боас Франц - RuLit
Многое говорилось о более коротком периоде роста негритянского ребенка по сравнению с белым ребенком, но не было представлено никаких убедительных данных. Если принять в расчет значительную изменчивость в продолжительности роста и развития у различных индивидуумов и в разных общественных классах, смотря по более или менее благоприятному питанию ребенка, то наши сведения относительно негритянских детей на самом деле не имеют никакой ценности. У нас нет даже доказательств того, что более короткий период развития должен приводить к неблагоприятным результатам. Кроме того, мы не знаем, в какой период и каким образом развиваются типические негритянские черты, гораздо менее резко выраженные у новорожденных, чем у взрослых.
Удивительно, что не было сделано никаких попыток выяснить эти анатомические и физиологические проблемы, хотя эти проблемы важны и хотя некоторые из них не очень трудно было бы
[146]
разрешить. Различия между средними типами белого и негра в отношении жизнеспособности и умственных способностей гораздо менее значительны, чем индивидуальные вариации у каждой расы, — вот почти все то, что мы можем с достоверностью сказать в данном случае.
Однако этот результат очень важен, и он вполне согласен с результатом этнологического наблюдения. Обозревая африканские племена, мы находим у них незаурядные культурные успехи. Для лиц, незнакомых с произведениями туземных африканских искусства и промышленности, прогулка по одному из больших европейских музеев явилась бы откровением. Ни один из наших американских музеев не составил таких коллекций, в которых этот предмет был бы сколько-нибудь удовлетворительно представлен. Кузнец, резчик по дереву, ткач, гончар, все они производят товар, оригинальный по форме, изготовляемый очень тщательно и свидетельствующий о том трудолюбии, о том интересе к результатам труда, которых так часто не оказывается у негров, живущих в нашей американской окружающей среде. Не менее поучительны записки путешественников, рассказывающих о благосостоянии туземных деревень, обширной торговле в стране и об ее рынках. Управление туземными государствами свидетельствует о незаурядной способности к организации, и в тех случаях, когда правителями бывали выдающиеся личности, создавались обширные империи. У африканских туземцев можно найти те разнообразные роды деятельности, которые мы ценим в гражданах нашего отечества. Проявляется и философская мудрость. Стоит прочитать любой из изданных сборников африканских пословиц, чтобы составить себе понятие о доморощенной практической философии негра, часто свидетельствующей о здоровом чувстве и о здравом смысле.
Неуместно было бы распространяться об этом предмете, так как тем существенным пунктом, выяснением которого антропология может способствовать практическому обсуждению вопроса о приспособляемости негров, является решение вопроса, о том, в какой степени нежелательные черты, в настоящее время, несомненно, встречающиеся у американского негритянского населения, вытекают из расовых особенностей, и в какой степени они обусловлены социальной окружающей средой, за которую ответственны мы. На этот вопрос антропология может решительно ответить, что черты африканской культуры в том виде, как их можно наблюдать на первобытной родине негров, характерны для здорового первобытного народа, которому в значительной степени свойственны личная инициатива, организаторский талант, воображение, техническая ловкость и бережливость. У этой расы обнаруживается и воинственный дух, доказательством которого являются могущественные завоеватели, разрушавшие государства и основывавшие новые империи, и храбрость армий, повинующихся своим вождям. Не доказано, что основными чертами негри-
[147]
тянской расы являются распущенность, непредусмотрительная леность, недостаток инициативы. Все данные свидетельствуют о том, что эти качества скорее являются результатом социальных условий, чем наследственных черт.
Здесь следует еще раз обратить особое внимание на то, что ошибочно было бы предполагать, что не существует никаких различий между складом ума негритянской расы и складом ума других рас, и что их деятельность должна была бы иметь одинаковый характер. Наоборот, если соответствие анатомического строения и физиологической функции имеет какой-нибудь смысл, то мы должны ожидать, что различия существуют. Однако нет никаких данных, на основании которых следовало бы заклеймить негра, как существо низшего типа, или как подверженного таким склонностям и действию таких сил, которые были бы враждебны нашей общественной организации. Беспристрастная оценка до сих пор представленных антропологических данных не позволяет нам верить, что негритянская раса настолько ниже других, что принадлежащие к ней индивидуумы неспособны принимать участие в современной цивилизации. Мы не знаем такого требования, предъявляемого к человеческому телу или духу в современной жизни, которое, как доказывали бы анатомические или этнологические данные, превышало бы силы негра.
www.rulit.me
Читать онлайн "Ум первобытного человека" автора Боас Франц - RuLit
Таким образом, оказалось, что метафизические понятия человека могут быть сведены к немногим общераспространенным типам. Точно так же обстоит дело и по отношению к общественным формам, законам и изобретениям.
Далее, в высшей степени сложные и, по-видимому, нелогичные идеи и в высшей степени странные и сложные обычаи встречаются там и сям у некоторых племен в таких формах, что нельзя предположить, что они имеют общее историческое происхождение. При изучении культуры какого-либо племени можно найти у многих весьма различных народов черты, представляющие более или менее близкую аналогию с отдельными чертами культуры этого племени. Примеры таких аналогий были собраны в большом коли-
[87]
честве Тайлором[101], Спенсером[102], Фрэзером[103], Бастианом[104], Андрее[105], Постом[106] и многими другими, так что нет надобности подробнее доказывать здесь этот факт. Достаточно привести несколько примеров. Из более общих идей я могу упомянуть о веровании в страну душ умерших, расположенную на западе, при чем для того, чтоб попасть в нее, нужно переправиться через реку; это известное всем нам из греческой мифологии верование распространено также и среди туземных племен Америки и Полинезии. Другим примером может служить идея множественности миров, из которых один или несколько находятся над нами, другие простираются под нами, при чем в центральном мире живет человек; в верхнем живут боги и счастливые души, в подземном мире живут несчастные души. Эта идея знакома нам по положениям, отводимым небу и аду, но она не менее распространена в Индии, в Сибири и в Северной Америке. Другой пример представляет идея о том, что человек способен снискивать благосклонность покровительствующих ему духов-хранителей. Столь же поразительные примеры представляет другая область умственной жизни. Повсеместно распространенное умение добывать огонь трением, варка пищи, знакомство со сверлом свидетельствуют о том, что известные изобретения повсеместны. Другими явлениями этого рода оказываются известные элементарные черты грамматической структуры, вроде употребления выражений для местоимений трех лиц, — а именно для обозначения говорящего лица, того лица, к которому обращена речь, и того лица, о котором идет речь, или часто встречающееся различение чисел единственного и множественного.
Примерами специальных любопытных аналогий, встречающихся в далеких друг от друга местностях, могут служить такие верования, как верование в возможность предсказывать будущее по растрескиванию жженых костей (Андрее)[107]; тот факт, что легенда о Фаэтоне распространена в Греции и в северо-западной Америке (Боас)[108]; употребление небольшого лука и стрелы для кровопуска-
[88]
ний у животных (Гетер)[109]; развитие астрологии в Старом и Новом Свете; сходство техники и узоров при изготовлении корзин в Африке ив Америке (Диксон)[110]; изобретение духового ружья в Америке и у малайцев.
Эти примеры наводят на мысль о тех классах явлений, которые я имею в виду. Из этих наблюдений вытекает, что, когда мы находим у разных народов аналогии в отдельных чертах культуры, следует предполагать не существование общего для них исторического источника, а то, что они возникли независимо друг от друга. Представляется правдоподобной теория, согласно которой то, что эти явления постоянно встречаются у разнообразнейших членов человеческого рода, к какой бы расе они ни принадлежали, объясняется одной обшей причиной.
Дальнейшее исследование показывает, что эти обычаи распространены не вполне одинаково, но что существует известная более или менее тесная связь между развитием производства, социальной организацией и религиозными верованиями народов, населяющих землю, так что у народа с простыми формами производства можно найти мысли, несколько отличающиеся от мыслей народа, далее подвинувшегося вперед в развитии материальной культуры. Было также констатировано, что. существует связь между этническою жизнью народа и географической средой, способствующей или препятствующей его материальному развитию.
Общую причину этого сходства действий и верований народов и племен, отделяемых друг от друга обширными пространствами, принадлежащих к различным расам и находящихся на разных ступенях культурного развития, старались найти различным, образом.
www.rulit.me
Читать онлайн "Ум первобытного человека" автора Боас Франц - RuLit
Приведу другой пример. Первобытные племена часто разделяются на определенное число групп. Трудно сомневаться в том, что эта форма социальной организации множество раз возникала независимо. Мы вправе сделать тот вывод, что психические свойства человека, благоприятствуют существованию этой организации общества, но из вышеизложенного не вытекает, что она всюду развилась одинаковым образом. Доктор Вашингтон Матьюс[140] показал, что группы племени навахов возникли благодаря ассоциации независимых элементов. Капитан Берке[141] указал, что сходные события вызвали возникновение групп апахов, а доктор Фьюкс[142] пришел к тому же вывощу относительно некоторых из племен, обитающих в пуеблосах. С другой стороны у нас имеются доказательства того, что такие группы могут возникать путем разделения. Такие события происходили у индейцев северного побережья Тихого океана (Боас)[143]. Происхождение других
[105]
разделений племен, по-видимому, было совершенно иным; таково, например, часто встречающееся двойное экзогамное разделение племен, которое, может быть, удовлетворительно объясняется применением законов экзогамии в небольшой общине. Таким образом, по-видимому, разнообразные причины привели к результатам, представляющимся во всех отношениях тождественными.
Сделать дальнейшие выводы в этом направлении мешает, по моему мнению, то, что данные, с которыми мы имеем дело, оказываются несравнимыми. Обращали внимание, главным образом, на сходство этнографических явлений, между тем как индивидуальными вариациями пренебрегали. Коль скоро мы обращаем внимание на эту сторону вопроса, мы замечаем, что одинаковость этнографических явлений оказывается скорее поверхностной, чем полной, скорее кажущейся, чем реальной. Неожиданные сходства до такой степени привлекали к себе наше внимание, что мы упускали из виду различия; между тем как при изучении физических черт различных социальных групп обнаруживается противоположная тенденция ума. Так как сходство главных черт человеческой формы самоочевидно, то наше внимание направляется на мелкие различия в строении.
Легко привести примеры того, что данные оказываются несравнимыми. Когда мы говорим об идее загробной жизни, как об одной из идей, развивающихся в человеческом обществе в силу психологической необходимости, мы имеем дело с чрезвычайно сложною группою данных. Один народ верит, что душа продолжает существовать в той форме, которую данное лицо имело во время смерти; другой верит, что душа возродится в ребенке той же семьи; третий верит, что души войдут в тела животных; иные верят, что тени продолжают наши человеческие занятия, ожидая, что они вернутся в наш мир в далеком будущем. Эмоциональные и рационалистические элементы, входящие в эти разнообразные понятия, совершенно различны, и мы легко можем понять, как благодаря психологическим процессам, которые совершенно несравнимы, могли возникнуть разные формы идеи будущей жизни. Если я могу позволить себе высказать свои соображения по этому вопросу, то я склоняюсь к предположению, что в одном случае сходство между детьми и их умершими родственниками, в другом случае воспоминание о том, как умерший жил в продолжение последних дней своей жизни, в иных случаях влечение к любимому ребенку или родственнику, а затем — боязнь смерти, — все эти мотивы, одни в одних случаях, другие в других, могли способствовать развитию идеи загробной жизни.
Другой пример подтверждает эту точку зрения. Одной из замечательных форм социальной организации, встречающейся
[106]
во многих странах, далеких одна от другой, является так называемый «тотемизм», т.-е. общественная форма, при которой известные социальные группы считают себя находящимися сверхъестественным образом в родстве с известным животным видом или с известным классом объектов. Я полагаю, что таково общепринятое определение «тотемизма», но я убежден, что в этой форме рассматриваемое явление не представляет собой простой психологической проблемы, но охватывает разнообразнейшие психологические элементы. В некоторых случаях люди верят, что они являются потомками животного, покровительством которого они пользуются. В других случаях, животное или какой-либо другой объект могли явиться предку данной социальной группы и обещать ему стать его покровителем, а затем дружеские отношения между животным и предком передавались его потомкам. В иных случаях предполагалось, что известная социальная группа в племени обладала способностью магическими средствами и очень легко обеспечить за собой известного рода животное или увеличить количество его экземпляров, и сверхъестественное отношение могло установиться таким путем. Следует признать, что здесь, опять-таки, одинаковые по внешнему виду антропологические явления в психологическом отношении оказываются совершенно различными, так что, следовательно, из них нельзя вывести психологических законов, которым все они подчинялись бы (Гольденвейзер)[144].
www.rulit.me
Читать онлайн "Ум первобытного человека" автора Боас Франц - RuLit
Для ясного понимания отношений между расой и цивилизацией необходимо подвергнуть тщательному анализу эти лил недоказанные предположения. Мы должны выяснить, насколько
[7]
мы в праве предполагать, что, во-первых, успехи той или иной нации обусловлены, главным, образом, ее исключительными способностями, и что, во-вторых, европейский тип, или, формулируя это понятие наиболее резко, северно-европейский тип — представляет высшую стадию развития человечества. Полезно выяснить эти пункты, прежде чем приступить к исследованию подробностей.
Относительно первого пункта можно сказать, что хотя успехи не служат непременно мерилом способностей, однако, представляется допустимым судить об одних по другим. Не была ли степень вероятности успеха одинакова для большинства рас? Итак, почему же у одной лишь белой расы развилась такая цивилизация, которая распространилась по всему миру, и по сравнению с которой все другие формы цивилизации представляются слабыми начатками, пресекшимися в младенчестве или остановившимися и окаменевшими на ранней ступени развития? Не следует ли считать, по крайней мере, вероятным, что раса, достигшая высшей ступени цивилизации, была наиболее одарена, и что расы, оставшиеся на дне, не были способны подняться до более высокого уровня?
Чтобы найти ответ на эти вопросы, рассмотрим вкратце общий ход истории цивилизации, перенесемся мыслью за несколько тысячелетий до нынешнего времени, к той эпохе, когда цивилизация восточной и западной Азии находилась в младенческом состоянии. С течением времени эта цивилизация передавалась от одного народа к другому, при чем некоторые из народов, являвшихся представителями высшего типа культуры, отступали на задний план, тогда как другие занимали их место. Мы видим, что на заре истории цивилизация держалась в известных странах, в которых она усваивалась, то одним народом, то другим. При многочисленных столкновениях, происходивших, в этот период, более цивилизованные народы нередки оказывались побежденными. Однако победители заимствовали культуру от побежденных и продолжали дело цивилизации. Таким образом, центры цивилизации перемещались в пределах ограниченных районов, и прогресс шел медленно или совсем приостанавливался. В этот период предки тех рас, которые ныне принадлежат к числу наиболее цивилизованных, ни в каком отношении не стояли выше таких первобытных людей, каких мы находим в настоящее время и странах, которых не коснулась цивилизация нового времени.
Имела ли цивилизация, достигнутая этими древними народами, такой характер, что мы могли бы считать эти народы более даровитыми, чем какую бы то ни было иную расу?
Прежде всего, мы должны иметь в виду, что ни одна из этих форм цивилизации не была продуктом гения какого-нибудь отдельного народа. Идеи и изобретения передавались от одного народа к другому, при чем, хотя сношения между ними отличались медленностью, однако, всякий народ, принимавший участие в развитии цивилизации в древние времена, вносил свою долю о общий
[8]
прогресс. Можно привести бесчисленное множество доказательств того, что идеи распространялись, пока народы находились в общении друг с другом, и что ни раса, ни язык, ни расстояние не могли ограничить этого распространения идей. Мы должны преклоняться пред гением всех народов, представителями какой бы группы — хамитской, семитической, арийской или монгольской — они ни являлись, так как все они содействовали развитию древних цивилизаций.
Теперь мы можем поставить вопрос, не выработали ли и другие расы равноценной культуры? По-видимому, цивилизация древнего Перу и центральной Америки выдерживает сравнение с древними цивилизациями Старого Света. В обоих случаях мы находим стоявшую на высокой ступени развития политическую организацию, разделение труда и сложную организацию духовенства. Производились большие архитектурные работы, требовавшие сотрудничества множества индивидуумов; приручались животные, разводились растения, было изобретено искусство письма. Изобретения и познания народов Старого Света были, по-видимому, несколько многочисленнее и обширнее, чем изобретения и познания народов Нового Света, но не подлежит сомнению, что в общем их цивилизация стояла на приблизительно столь же высоком уровне[1]. Этого для нас достаточно.
www.rulit.me
Читать онлайн "Ум первобытного человека" автора Боас Франц - RuLit
Не мешает привести другой пример. При общем обзоре моральных масштабов мы замечаем, что, по мере развития цивилизации, происходит постепенное изменение в оценке поступков. У первобытных людей человеческою жизнью не дорожат и ею жертвуют при малейшем раздражении. Социальная группа, члены которой связаны какими-либо альтруистическими обязательствами, чрезвычайно мала; и вне этой группы всякий поступок, могущий повлечь за собою личную выгоду, не только дозволяется, но даже одобряется. Начиная с этого исходного пункта, мы находим, что человеческая жизнь ценится все выше, и объем группы, члены которой связаны альтруистическими обязательствами, все возрастает. Современные отношения между нациями показывают, что эта эволюция еще не достигла своей конечной стадии. Поэтому могло бы казаться, что изучение отношения общественной совести к таким преступлениям, как убийство, могло бы иметь психологическое значение и привести к важным результатам, выясняя происхождение этических ценностей. Однако, как мне кажется, здесь возможны такие же возражения, как и вышеприведенные, а именно, отсутствие сравнимых мотивов. Лицо, умерщвляющее врага, в отмщение за причиненный вред, юноша, убивающий своего отца, прежде чем последний станет дряхлым,
[107]
чтобы дать ему возможность продолжать активную жизнь на том свете, отец, умерщвляющий своего ребенка, как жертву для блага своего народа, — все они действуют под влиянием таких совершенно различных мотивов, что психологически сравнение их деяний представляется недопустимым. Казалось бы, гораздо уместнее сравнивать убийство врага в отмщение с уничтожением его собственности с тою же целью, или сравнивать принесение в жертву ребенка ради племени с каким-либо другим поступком, совершаемым под влиянием сильных альтруистических мотивов, чем полагать в основу нашего сравнения общее понятие убийства (Вестермарк)[145].
Этих немногих данных достаточно для того, чтобы показать, что одно и то же этническое явление может развиваться из разных источников; и мы можем сделать тот вывод, что, чем проще наблюдаемый факт, тем вероятнее, что он мог развиться в одних случаях из одного источника, а в других из другого.
Если мы основываем наше исследование на этих наблюдениях, то кажется, что возможны серьезные возражения против предположения, что у всех человеческих рас стадии культуры следуют одна за другою в одном и том же порядке. Скорее мы признаем особую тенденцию различных обычаев и верований приходить к сходным формам. Для правильного истолкования этих сходств в форме различных обычаев и верований необходимо исследовать их историческое развитие. Лишь тогда, когда, историческое развитие в разных местностях одинаково, дозволительно считать рассматриваемые явления эквивалентными. С этой точки зрения факты культурного контакта получают особое значение.
Важное теоретическое соображение также поколебало наше доверие к правильности эволюционной теории, как целого. Одна из существенные черт этой теории заключается в том, что вообще цивилизация развивалась путем перехода от простых форм к сложным, и что обширные сферы человеческой культуры развивались под влиянием более или менее рационалистических импульсов. В последние годы мы начинаем признавать, что человеческая культура не всегда развивается путем перехода от простого к сложному, но что по отношению ко многим сторонам перекрещиваются две тенденции, — одна к развитию от сложного к простому, другая — к развитию от простого к сложному. Очевидно, что в истории промышленного развития почти сплошь обнаруживается возрастающая сложность. С другой стороны, в родах человеческой деятельности, не зависящих от логических рассуждений, не обнаруживается подобного рода эволюции.
Всего легче, быть может, пояснить это примером языка, представляющего во многих отношениях одно из важнейших свиде-
[108]
тельств истории человеческого развития. Первобытные языки, в общем, сложны. Мелкие различия в точке зрения выражаются посредством грамматических форм; и грамматические категории латинского, а тем более современного английского языка, кажутся невыработанными по сравнению со сложностью психологических или логических форм первобытных языков, — форм, совершенно неизвестных нашей речи. В общем, развитие языков, по-видимому, таково, что более тонкие формальные различия устраняются. Этот процесс начинается со сложных форм и кончается простыми, хотя следует признать, что обнаруживаются и противоположные тенденции (Боас)[146].
Подобные же замечания можно сделать и об искусстве первобытного человека. В музыке, равно как и в декоративном рисунке, мы находим такую сложность ритмической структуры, что с ним нельзя сравнивать в этом отношении современное народное искусство. Особенно в музыке эта сложность столь велика, что попытками подражать ей оценивается искусство опытного виртуоза (Штумпф)[147]. Раз выяснилось, что простота не всегда является доказательством древности, легко видеть, что теория эволюции цивилизации до известной степени основана на логической ошибке. Классификация данных антропологии в соответствии с их простотою была переистолкована как порядок, в котором они исторически следовали друг за другом, при чем не старались надлежащим образом доказать, что более простое предшествует более сложному.
Таким образом мы приходим к тому заключению, что предположение однообразного развития культуры у всех различных человеческих рас и во всех племенных единицах верно лишь к ограниченном смысле. Мы можем признавать известное изменение видов умственной деятельности при изменениях формы культуры; но предположение, согласно которому одни и те же формы должны непременно развиваться во всякой независимой социальной единице, вряд ли может быть отстаиваемо. Таким образом на тот вопрос, с постановки которого мы начали наше рассмотрение, а именно: можно ли доказать, что представители различных рас развивались независимо друг от друга, таким образом, что представители одних рас стоят на низком уровне культуры, а представители других рас — на высоком, можно дать отрицательный ответ. Если бы мы сделали попытку расположить различные типы человека в соответствии с их промышленным развитием, то оказалось бы, что на одном и том же низшем уровне находятся представители таких разнообразнейших рас, как бушмены южной Африки, ведды Цейлона, австралийцы и[109] индейцы Огненной Земли. На несколько более высоких ступенях мы также нашли бы представителей различных рас, напр., негров центральной Африки, индейцев юго-западных пуеблосов и полинезийцев. И в нынешний период мы можем найти представителей разнообразнейших рас, принадлежащих к высшим типам цивилизации. Таким образом оказывается, что не существует точного соотношения между расой и культурой.[110]
www.rulit.me
Читать онлайн "Ум первобытного человека" автора Боас Франц - RuLit
тельств истории человеческого развития. Первобытные языки, в общем, сложны. Мелкие различия в точке зрения выражаются посредством грамматических форм; и грамматические категории латинского, а тем более современного английского языка, кажутся невыработанными по сравнению со сложностью психологических или логических форм первобытных языков, — форм, совершенно неизвестных нашей речи. В общем, развитие языков, по-видимому, таково, что более тонкие формальные различия устраняются. Этот процесс начинается со сложных форм и кончается простыми, хотя следует признать, что обнаруживаются и противоположные тенденции (Боас)[146].
Подобные же замечания можно сделать и об искусстве первобытного человека. В музыке, равно как и в декоративном рисунке, мы находим такую сложность ритмической структуры, что с ним нельзя сравнивать в этом отношении современное народное искусство. Особенно в музыке эта сложность столь велика, что попытками подражать ей оценивается искусство опытного виртуоза (Штумпф)[147]. Раз выяснилось, что простота не всегда является доказательством древности, легко видеть, что теория эволюции цивилизации до известной степени основана на логической ошибке. Классификация данных антропологии в соответствии с их простотою была переистолкована как порядок, в котором они исторически следовали друг за другом, при чем не старались надлежащим образом доказать, что более простое предшествует более сложному.
Таким образом мы приходим к тому заключению, что предположение однообразного развития культуры у всех различных человеческих рас и во всех племенных единицах верно лишь к ограниченном смысле. Мы можем признавать известное изменение видов умственной деятельности при изменениях формы культуры; но предположение, согласно которому одни и те же формы должны непременно развиваться во всякой независимой социальной единице, вряд ли может быть отстаиваемо. Таким образом на тот вопрос, с постановки которого мы начали наше рассмотрение, а именно: можно ли доказать, что представители различных рас развивались независимо друг от друга, таким образом, что представители одних рас стоят на низком уровне культуры, а представители других рас — на высоком, можно дать отрицательный ответ. Если бы мы сделали попытку расположить различные типы человека в соответствии с их промышленным развитием, то оказалось бы, что на одном и том же низшем уровне находятся представители таких разнообразнейших рас, как бушмены южной Африки, ведды Цейлона, австралийцы и[109] индейцы Огненной Земли. На несколько более высоких ступенях мы также нашли бы представителей различных рас, напр., негров центральной Африки, индейцев юго-западных пуеблосов и полинезийцев. И в нынешний период мы можем найти представителей разнообразнейших рас, принадлежащих к высшим типам цивилизации. Таким образом оказывается, что не существует точного соотношения между расой и культурой.[110]
VIII
НЕКОТОРЫЕ ЧЕРТЫ ПЕРВОБЫТНОЙ КУЛЬТУРЫ.
Теперь остается точнее формулировать различие между формами мышления первобытного и цивилизованного человека независимо от его расового происхождения.
Даже поверхностное наблюдение показывает, что группы людей, принадлежащих к различным социальным слоям, ведут себя не одинаковым образом. Русский крестьянин реагирует па свои чувственные опыты не так, как туземец-австралиец, реакции же образованного китайца и образованного американца оказываются совершенно иными. Во всех этих случаях форма реакции может в незначительной степени зависеть от наследственных, индивидуальных и расовых способностей, но в гораздо большей степени она определяется обычными реакциями того общества, к которому принадлежит рассматриваемый индивидуум.
Поэтому в конце нашего исследования необходимо определить и выяснить умственные реакции, отличающие первобытного человека от цивилизованного человека всех рас.
Мы должны ограничить наше рассмотрение весьма немногими примерами основных психологических фактов.
Одной из наиболее характерных черт мыслей первобытных нолей является особый способ разграничения понятий, представляющихся нам сходными и находящимися во взаимной связи, и приведения их в иной порядок. По нашим воззрениям все элементы неба и факторы погоды являются неодушевленными предметами, но уму первобытного человека кажется, что они принадлежат к органическому миру. Между человеком и животным не проведено резкой разграничительной черты. То, что мы считаем состояниями объекта, например, здоровье и болезнь, рассматриваются первобытным человеком как независимые реальности. Словом, у людей, живущих в разных формах общества, вся классификация производится в совершенно различных направлениях.
www.rulit.me
Читать онлайн "Ум первобытного человека" автора Боас Франц - RuLit
Некоторые исследователи, например, Ратцель и, в прежнее время, Карл Риттер и Гюйо, особенно подчеркивали влияние географической окружающей среды на жизнь человека. Они выдвигают те черты сходства, которые проявляются в сходных типах окружающей среды.
Другие полагают, что многие из обычаев, верований и изобретений, составляющих общее достояние людей, живущих в странах, находящихся на больших расстояниях одна от другой, являются общим наследием, полученным от древнейших времен, когда род человеческий все еще населял лишь небольшую часть земной поверхности.
Некоторые старались изолировать наиболее обобщенные формы сходных этнических явлений. Бастиан, важнейший из представителей этой группы исследователей, назвал эти формы «элементарными идеями» и старался показать, что они необъяснимы.
Наконец, психологи пытались объяснить сходства анализом умственных процессов.
[89]
Необходимо несколько подробнее рассмотреть эти четыре метода объяснения.
Нетрудно выяснить важное влияние географической окружающей среды на формы изобретений. Разнообразие жилищ, которыми пользуются племена разных стран, представляет пример этого влияния. Снежный дом эскимоса, устраиваемый из древесной коры вигвам индейца, пещерные жилища племен пустыни могут служить иллюстрациями того, каким образом обеспечивается возможность укрыться от непогоды, смотря по тому, какого рода материалы оказываются доступными. Другими примерами могут служить формы более специальных изобретений, как-то: составные луки эскимосов, употребление которых, по-видимому, вызвано отсутствием длинного упругого материала для палок, служащих для изготовления луков; способы обеспечить упругость лука, когда трудно достать упругое дерево, или когда лук должен быть очень крепким, кожаные вместилища и корзины, часто заменяющие глиняную посуду у племен, не имеющих постоянных жилищ. Мы можем также указать на зависимость выбора мест для деревень от снабжения пищей и от сообщения по доступным дорогам или от легкости сообщений по водным путям. Влияние окружающей среды обнаруживается в территориальных границах известных племен и народов, равно как и в распределении населения и в его густоте. Влияние окружающей среды можно открыть даже в более сложных формах умственной жизни, например, в. мифах о природе, объясняющих деятельность вулканов или существование странных очертаний земли, или в верованиях и обычаях, относящихся к местным характеристикам времен года.
Если в наших теориях мы придаем значение лишь наблюдениям, показывающим, что человек зависит от географической окружающей среды, и предполагаем одинаковость или сходство ума у всех человеческих рас, мы неизбежно приходим к тому заключению, что одинаковая окружающая среда повсюду вызовет одинаковые культурные результаты.
Это, очевидно, неверно, так как в формах культуры народов, живущих в одинакового рода окружающей среде, часто обнаруживаются резкие различия. Мне нет надобности пояснять это сравнением американского колониста с североамериканским индейцем или сравнением между собой народностей, последовательно поселявшихся в Англии и развивавшихся от каменного века до современной английской культуры. Однако, желательно показать, что даже у первобытных племен тип культуры вовсе не определяется одной географической средой. Доказательством этого факта может служить образ жизни эксимосов, занимающихся охотой и рыбной ловлей, и чукчей, разводящих оленей (Богораз)[111], африканских па-
[90]
стухов-готтентотов и охотников-бушменов при их прежнем расселении на протяжении более обширных территорий (Шульце)[112]; негритосов и малайцев юго-восточной Азии (Мартин)[113].
Вторым и более важным элементом, который следует принимать в расчет, является социальное состояние каждого народа. Можно было бы думать, что окружающая среда важна лишь постольку, поскольку она стесняет проявления деятельности, свойственные какой-либо особой группе, или благоприятствует им. Можно даже показать, что старинные обычаи, гармонировавшие с известным типом окружающей среды, обнаруживают тенденцию сохраняться при новых условиях, при которых они скорее невыгодны, чем выгодны народу. Примером этого рода, взятым из нашей цивилизации, может служить то, что мы не утилизируем такого рода пищи, к которой мы не привыкли и которую мы можем найти в недавно заселенных странах. Другой пример представляют разводящие оленей кочевые чукчи, которые возят с собой очень сложные палатки, по своему типу соответствующие прежним постоянным домам обитателей побережья и представляющие в высшей степени резкий контраст простой и легкой эскимосской палатке (Богораз)[114]. Даже у эскимосов, которым удалось так замечательно приспособиться к окружающей их географической среде, мы можем найти обычаи, препятствующие наиболее полному использованию возможностей, представляемых страною; примером этого может служить закон, воспрещающий смешанное употребление в пищу мяса канадского северного оленя и мяса тюленя (Боас)[115].
