Предания Руси Древнейшей. Часть 2. Предания древней руси
Предания Руси Древнейшей. Часть 3
Кто только не населяет древний, хранящий тысячи тайн и загадок, мир славянских языческих преданий! «Там чудеса, там леший бродит…» И не только он: добрые домовые и опасные водяные, чудо-птицы, оборотни, полевики, берегини… И, конечно, Боги — суровые, но справедливые.
Фрагменты книги Ю.Медведева "Предания Руси Древнейшей"
Предания Руси Древнейшей. Часть 1
Предания Руси Древнейшей. Часть 2
ЗОЛОТО БЕРЕГИНЬ
Пошел пригожий молодец в лес - и видит: на ветвях большой березы качается кра-савица. Волосы у нее зеленые, будто березовые листья, а на теле и нитки нет. Увидала красавица парня и засмеялась так, что у него мурашки по коже побежали. Понял он, что это не простая девушка, а берегиня.
"Плохо дело, - думает. - Надо бежать!"
Сказать легко, да сделать трудно. Знающие люди до Ивана Купалы в лес ходят, надев крест задом наперед, а самые умные вообще по два креста носят: спереди и сзади, чтобы ни с какой стороны сила нечистая не подступилась. Но наш парень оказался простоват, пренебрег оберегом. А теперь спохватился - да поздно: берегиня свесилась с ветки, тянет к нему руки, хохочет-заливается... Вот-вот набросится, начнет душить поцелуями да ще-котать до смерти!
"Ну, хоть крестным знамением зачураюсь!" - в отчаянии подумал бедолага. Только поднял руку, надеясь, что перекрестится - и сгинет сила нечистая, но дева жалобно запричитала:
- Не гони меня, добрый молодец, жених ненаглядный. Слюбись со мною - и я тебя озолочу!
Начала она трясти березовые ветки - посыпались на голову парня круглые листочки, которые превращались в золотые и серебряные монетки и падали на землю со звоном. Батюшки-светы! Простак отродясь столько богатства не видал. Прикинул, что теперь непременно избу новую срубит, корову купит, коня ретивого, а то и целую тройку, сам с ног до головы в новье обрядится и присватается к дочке самого богатого мужика. А может, и ко княжеской. Деньжищ-то ему берегиня натрясла полные карманы!
Не устоял парень перед искушением - заключил зеленовласую красавицу в объятия и ну с ней целоваться-миловаться. Время до вечера пролетело незаметно, а потом берегиня сказала:
- Приходи завтра - еще больше золота получишь!
Пришел парень и завтра, и послезавтра, и потом приходил не раз. Знал, что грешит, зато в одну неделю доверху набил золотыми монетами большой сундук. Да и хороша была призрачная возлюбленная необыкновенно: после нее на крестьянских да купеческих дочек и глядеть не хотелось.
Но вот однажды зеленовласая красавица пропала, будто и не было ее. Вспомнил па-рень - да ведь Иван Купала миновал, а после этого праздника в лесу из нечистой силы только лешего встретишь. Ну что ж, былого не воротишь. Погоревал парень, погоревал да и успокоился. Очень утешала его мысль, что стал он самым богатым человеком в округе!
Поразмыслив, решил он со сватовством погодить, а пустить богатства в оборот и сделаться купцом. Открыл сундук... а он доверху набит золотыми листьями берез.
С той поры сделался парень не в себе. До самой старости бродил от весны до осени по лесу в надежде встретить коварную берегиню, но больше она не появлялась. И все слышался, слышался ему переливчатый смех да звон золотых монет, падающих с березовых ветвей...
С тех пор кое-где на Руси опавшую листву так и зовут - "золото берегинь".
ХРУСТАЛЬНАЯ ГОРА
Один человек заблудился в горах и уже решил, что настал ему конец. Обессилел он без пищи и воды и готов был кинуться в пропасть, чтобы прекратить свои мучения, как вдруг явилась ему красивая синяя птичка и начала порхать перед его лицом, удерживая от опрометчивого поступка. А когда увидела, что человек раскаялся, полетела вперед. Он побрел следом и вскоре увидел впереди хрустальную гору. Одна сторона горы была белая, а другая черная, как сажа. Хотел человек взобраться на гору, но она была такая скользкая, словно покрыта льдом. Пошел человек кругом горы. Что за чудо? С черной стороны дуют свирепые ветры, клубятся на горой черные тучи, воют злые звери. Страх такой, что жить неохота!
Из последних сил влез человек на другую сторону горы - и от сердца у него тотчас отлегло. Здесь стоит белый день, поют сладкоголосые птицы, на деревьях растут сладкие плоды, а под ними струятся чистые, прозрачные ручьи. Путник утолил голод и жажду и решил, что попал в самый Ирий-сад. Солнышко светит и греет так ласково, так приветливо... Рядом с солнцем порхают белые облака, а на вершине горы стоит седобородый старец в великолепных белых одеждах и отгоняет облака от лика солнечного. Рядом с ним увидел путник ту самую птичку, которая спасла его от смерти. Птица спорхнула к нему, а вслед за ней явился крылатый пес.- Садись на него, - сказала птица человеческим голосом. - Он донесет тебя домой. И больше никогда не дерзай лишить себя жизни. Помни, что удача всегда придет к смелому и терпеливому. Это так же верно, как то, что на смену ночи придет день, а Белбог одолеет Чернобога.
ПРЕДАНИЕ ОБ ОТЦЕ БОГОВ
Когда Дый сотворил землю, а Род породил людей, все они стали жить под покровительством Сварога, отца богов. Этот первый мир был истинный рай, во всем подобный небесному Ирию: светлый, яркий, лучезарный.
Боги-Сварожичи на небесах жили радостно и счастливо, такую же жизнь вели и люди на земле. А так как мир освещался всегда лазурным светом и ночи не было, то не было и тайн и секретов, а с ними не было и зла. Тогда на земле была вечная весна, то природа цвела и благоухала.
Так продолжалось долгое время, пока Сварог-Творец не ушел творить новые звездные миры. За себя он оставил старшего Сварожича — Денницу, которому и поручил управлять богами, людьми, всем Лазурным миром. Тогда Деннице пришла мысль попробовать творить, как это делал сам Сварог. Денница сотворил новых людей — помощников себе и начал править. Но он позабыл вдохнуть в них добрую душу, и произошло на земле первое зло. Сначала появилась тень, а потом и ночь — время недобрых замыслов и деяний.
Против зла и самовластия Денницы восстали почти все Сварожичи. Разгневанный Денница решил захватить чертоги Творца и уничтожить защищавших их своих же братьев-богов.
Началась война. Верные Сварогу Сварожичи — Перун, Велес, Огонь, Стрибог и Лада — крепко держались в чертогах Сварога.
Перун, сотрясая небеса, громом и молнией сбрасывал нападающих с Лазоревых небес, где стоял чертог Сварога. Вихрем-ураганом сбивал их Стрибог. Огонь жег-палил бунтующих, и те, обожженные, падали на землю, повергая в ужас людей.
И вот прибыл Сварог. Простер свою десницу — и всё замерло. Взмахнул — и все бунтовщики, как горящие звезды, посыпались дождем с небес на разрушенную землю, где теперь дымились развалины, горели леса и высохли реки и озера. Горящей звездой сверкнул падающий Денница, вместе с единомышленниками пробил землю, и земля поглотила в своей пылающей пучине — Пекле — бунтующих.
Так погиб первый мир, первое творение Сварога. Так родилось зло.
И поднял Сварог свой чертог ввысь, и защитил его ледяной твердью. А поверх тверди сотворил новый, прекрасный Лазоревый мир и перенес туда Ирий, и провел туда новую дорогу — Звездный путь, чтобы достойные Ирия могли достичь его. И залил водою горящую землю, потушил, и из разрушенного, погибшего создал новый мир, новую природу.
И повелел Сварог всем бунтовщикам искупить свой грех и забыть свое прошлое, рождаться людьми и в страданиях только совершенствоваться, чтобы достичь, что утеряли, и вернуться очищенными к Сварогу, в Ирий…
О. Миролюбов. «Как зародилось зло»
Сварог — верховный владыка Вселенной, родоначальник богов. Сварог как олицетворение неба, то озаренного солнечными лучами, то покрытого тучами и блистающего молниями, признавался отцом солнца и огня. Все основные боги славянские — дети Сварога, оттого зовутся они Сварожичи.
ВСЕМ КАМНЯМ ОТЕЦ
Поздним вечером вернулись охотники из Перуновой пади с богатой добычей: двух косуль подстрелили, дюжину уток, а главное - здоровенного вепря, пудов на десять. Одно худо: обороняясь от рогатин, разъяренный зверь распорол клыком бедро юному Ратибору. Отец отрока разодрал свою сорочку, перевязал, как мог, глубокую рану и донес сына, взвалив на могучую спину, до родного дома. Лежит Ратибор на лавке, стонет, а кровь-руда все не унимается, сочится-расплывается красным пятном.
Делать нечего - пришлось отцу Ратибора идти на поклон к знахарю, что жил одиноко в избушке на склоне Змеиной горы. Пришел седобородый старец, рану оглядел, зеленоватой мазью помазал, приложил листьев и травушек пахучих. И велел всем домочадцам выйти из избы. Оставшись вдвоем с Ратибором, знахарь склонился над раной и зашептал:
На море на Окияне, на острове Буяне Лежит бел-горюч камень Алатырь. На том камне стоит стол престольный, На столе сидит красна девица, Швея-мастерица, заря-заряница, Держит иглу булатную, Вдевает нитку рудо-желтую, Зашивает рану кровавую. Нитка оборвись - кровь запекись!
Водит знахарь над раною камушком самоцветным, в свете лучины гранями играющим, шепчет, закрыв глаза: Бел-горюч камень Алатырь – Всем камням в мире отец. Из-под камушка, с-под Алатыря Протекли реки, реки быстрые Средь лесов, полей, По Вселенной всей, Всему миру на пропитание, Всему миру на исцеление. Ты, струя, не струись, - Кровь-руда, запекись!
Незаметно утихла боль в ноге. Вопросил отрок сквозь дрему:
- А откуда, старче, камушек твой волшебный, коим над раною водишь, скажи?
- Как откуда? От деда моего, тоже ведуна и травознатца. А дед добыл его на море на Окияне, на острове Буяне.
И снова возвещает старец нараспев древнее сказанье:
Идут по морю много корабельщиков, У того у камня останавливаются, Берут много с него зелья-снадобья, Посылают по всему свету белому. Ты, корабль, к Алатырю устремись, - Кровь-руда, запекись!
Две ночи и два дня проспал беспросыпно Ратибор. А когда очнулся — ни боли в ноге, ни знахаря в избе. И рана уже затянулась.
СКАЗ О ВОДЕ-ЦАРИЦЕ
Жил-был пригожий молодец, потомственный кузнец. Присмотрел себе девицу в соседнем селе, свадьбу веселую справил. Год проходит, другой, третий - а детей у них нет как нет. И надумал кузнец обратиться к волхву за советом. Тот растопил воск, вылил в чашу с водой, а потом и говорит:
- Крепко сердита на тебя Вода-царица. Ведь вы, кузнецы, железо раскаленное в нее опускаете, с огнем непрестанно ссорите. Ступай на поклон к царице.
- Да где ж ее искать? - спрашивает кузнец.
- У Падун-камня, где река шумит-гуркотит. Так и быть, поутру свезу вас с женою туда.
Вот поплыли они на ладье к Падун-камню, где река шумит-гуркотит, стали кликать Воду-царицу. И явилась царица в серебряных струях падучих. Поведал ей кузнец свою печаль. А она отвечала:
- Помогу, так и быть, отвращу от тебя злые помыслы свои. Но коли сын у тебя родится, обещай у меня погостить три дня и три ночи. Скуешь мне серебряное ожерелье.
Связал себя словом кузнец, и домой они возвратились. А следующей весною вот радость-то несказанная! родила Кузнецова жена сына. И отправился он, как обещал, в гости к Воде-царице. За три дня и три ночи выковал серебряное ожерелье на загляденье! А когда из дворца царицына вышел на белый свет, то увидал у Падун-камня седую старуху, а с нею рядом пригожего молодца, точь-в-точь он сам, и ясноглазого отрока.
- Гляди, сын мой, гляди, внучонок, вот здесь живет коварная Вода-царица. Это она много лет назад заманила к себе вашего отца и деда, а моего мужа, причитала старуха.
Оказалось, не три дня и три ночи пробыл кузнец у Воды-царицы, а тридцать лет и три года. За это время и сам стал стариком.
Обнялись они все, расцеловались и поплыли в родное село. Оборотился на прощанье кузнец к Падун-камню, где вода шумит-гуркотит. И явилась опять Вода-царица в серебряных струях падучих. И молвила:
- Время течет незаметно, как вода в Небесной реке.
источник
Предания Руси Древнейшей. Часть 1
Предания Руси Древнейшей. Часть 2
welemudr.mirtesen.ru
Ящик пандоры – Предания Руси Древнейшей. Часть 4
Кто только не населяет древний, хранящий тысячи тайн и загадок, мир славянских языческих преданий! «Там чудеса, там леший бродит…» И не только он: добрые домовые и опасные водяные, чудо-птицы, оборотни, полевики, берегини… И, конечно, Боги — суровые, но справедливые.
Фрагменты книги Ю.Медведева “Предания Руси Древнейшей”
Предания Руси Древнейшей. Часть 1
Предания Руси Древнейшей. Часть 2
Предания Руси Древнейшей. Часть 3
Сад Ирий
В начале мира ключами от Ирия владел ворон. Но его громкое карканье тревожило души умерших и пугало волшебных птицедев, которые обитают на ветвях райского древа.
Тогда Сварог повелел ворону отдать ключи ласточке.
Ворон не посмел ослушаться Верховного Бога, но один ключик от потайной дверцы оставил себе.
Ласточка принялась его стыдить, и тогда он со злости выдрал у нее несколько перьев из хвоста.
С той поры хвост у ласточки раздвоен.
Проведав о том, Сварог настолько рассердился, что обрек все воронье племя клевать до скончания веков мертвечину.
Ворон же так и не отдал ласточке ключ — им он иногда отпирает потайную дверцу, когда его собратья-вороны прилетают в Ирий за живой и мертвой водою.
Ирий-сад (Вырий-сад) — это древнее название рая у восточных славян. Души сопровождает туда маленький бог Водец. Светлое небесное царство находится по ту сторону облаков, а может быть, это теплая страна, лежащая далеко на востоке, у самого моря, — там вечное лето, и это — солнцева сторона.
Там растет мировое древо (наши предки полагали, что это береза или дуб, а иногда дерево так и называется — Ирий, Вырий), у вершины которого обитали птицедевы и души умерших. На этом дереве зреют молодильные яблоки.
В Ирии, у колодцев, находятся места, приуготовленные для будущей жизни хороших, добрых людей. Это студенцы с чистой ключевой водою — живой и мертвой, при которых растут благоухающие цветы и сладко поют райские птицы.
Праведных ожидает в Ирии такое несказанное блаженство, что время для них как бы перестанет существовать. Целый год пролетит как единый неуловимый миг, а триста лет покажутся всего-навсего тремя счастливыми, сладостными минутами… Но на самом деле — это лишь ожидание нового рождения, ведь из Ирия аисты приносят младенцев, наделенных душами ранее существовавших людей. Так они обретают новую жизнь в новом обличье и с новой судьбой.
Ирии-птицы (Вырии-птицы) — так называли первых весенних птиц, обычно жаворонков, которые на своих крыльях как бы несут весну из райских садов. Именно у птиц находятся ключи от неба — улетая на зиму, они запирают небеса и уносят ключи с собой, а возвращаясь весной, открывают, и тогда отворяются небесные животворные источники.
В числе хранителей назывались ласточка, кукушка, а иногда и сам Перун, который, просыпаясь с прилетом птиц, своими молниеносными золотыми ключами открывает небо и низводит на страждущую землю плодоносящий дождь.
Лебединая Дева
Жил во граде Киеве богатырь Поток Михаила Иванович. Как-то увидал он в тихих заводях белую лебедушку: через перо птица вся золотая, а головка у ней — красным золотом увита, скатным жемчугом усажена.
Вынимает Поток тугой лук, калену стрелу, хочет подстрелить лебедушку. И вдруг взмолилась она голосом человеческим:
— Не стреляй в меня, лебедь белую, я тебе еще пригожусь!
Вышла она на крутой бережок, обернулась красавицей Авдотьей Лиховидьевной.
Схватил богатырь девицу за белы руки, целует в уста сахарные, просит стать его женою. Согласилась Авдотья, но взяла с богатыря клятву страшную: если кто из супругов умрет — другому за ним живому в могилу идти.
В тот же день обвенчались молодые и на пиру славном погуляли. Но недолго длилось их счастье: вскоре занедужила Авдотья Лиховидьевна и отдала Богу душу. Привезли покойницу на санях к церкви соборной, отпели, а тем временем вырыли могилу великую и глубокую. Поставили там гроб с мертвым телом, а вслед за тем, клятву исполняя, опустился в могилу и Поток Михаила Иванович со своим богатырским конем. Закрыли могилу досками дубовыми, засыпали песками желтыми, над холмом водрузили деревянный крест. А из могилы была протянута веревка к колоколу соборному, дабы мог богатырь пред кончиною весть подать.
И стоял богатырь со своим конем в могиле до самой полуночи, и нашел на него страх великий, и зажег он свечей воску ярого, над женою молитву творя. А как настала пора полунощная, собрались в могиле гады змеиные, а потом приполз и большой Змей — жжет и палит Потока пламенем огненным. Но богатырь не испугался чудища: вынимал он саблю острую, убивал Змея лютого, ссекал ему голову. Капнула кровь змеиная на тело Авдотьи — и случилось чудо великое: покойница вдруг ожила.
Пробудилась она из мертвых, тогда ударил Поток в соборный колокол, закричал из могилы зычным голосом.
Собрался тут православный народ, разрыли могилу наскоро, опустили лестницы долгие — вынимали Потока с добрым конем и его молодую жену, Авдотью Лиховидьевну, Лебедь Белую.
В народных сказаниях лебединые девы — существа особой красоты, обольстительности и вещей силы. По первоначальному своему значению они суть олицетворения весенних, дождевых облаков; вместе с низведением преданий о небесных источниках на землю лебединые девы становятся дочерьми Океан-моря и обитательницами земных вод (морей, рек, озер и криниц). Таким образом они роднятся с русалками.
Лебединым девам придается вещий характер и мудрость; они исполняют трудные, сверхъестественные задачи и заставляют подчиняться себе самую природу.
Нестор упоминает о трех братьях Кие, Щеке и Хориве и сестре их Лыбеди; первый дал название Киеву, два других брата — горам Щековице и Хоривице; Лыбедь — старинное название реки, впадающей в Днепр возле Киева.
Царевна-лебедь — наиболее прекрасный образ русских сказок.
Легкокрылая Ладья
Жила-была одна девушка, которая любила Солнце. Каждое утро она выбегала из дому, взбиралась на крышу и простирала руки навстречу восходящему светилу.
— Здравствуй, мой прекрасный возлюбленный! — кричала она, и когда первые лучи касались ее лица, она счастливо смеялась, словно невеста, которая ощутила поцелуй жениха.
Весь день она поглядывала на Солнце, улыбаясь ему, а когда светило уходило на закат, девушка чувствовала себя такой несчастной, что ночь казалась ей бесконечной.
И вот однажды случилось так, что небо надолго заволокло тучами и воцарилась по всей земле промозглая сырость. Не видя светлого лика своего возлюбленного, девушка задыхалась от тоски и горя и чахла, словно от тяжелой болезни. Наконец она не выдержала и отправилась в те края, откуда восходит Солнце, потому что не могла больше жить без него.
Долго ли, коротко ли шла она, но вот пришла на край земли, на берег моря-Океана, как раз туда, где живет Солнце.
Словно услышав ее мольбы, ветер развеял тяжелые тучи и легкие облака, и голубое небо ожидало появления светила. И вот показалось золотистое свечение, которое с каждым мгновением становилось все ярче и ярче.
Девушка поняла, что сейчас появится ее возлюбленный, и прижала руки к сердцу. Наконец она увидела легкокрылую ладью, запряженную золотыми лебедями. А в ней стоял невиданный красавец, и лицо его сверкало так, что последние остатки тумана вокруг исчезли, словно снег по весне. Увидев любимый лик, девушка радостно вскрикнула — и тотчас сердце ее разорвалось, не выдержав счастья. Она упала на землю, и Солнце на один миг задержало на ней свой сияющий взор. Оно узнало ту самую девушку, которая всегда приветствовала его приход и выкликала слова жаркой любви.
«Неужели я никогда больше не увижу ее? — тоскливо подумало Солнце. — Нет, я хочу всегда видеть ее лик, обращенный ко мне!»
И в ту же минуту девушка превратилась в цветок, который всегда с любовью поворачивается вслед за солнцем. Он так и называется — подсолнечник, солнечный цветок.
Перуница
Перуница — одно из воплощений богини Лады, супруги громовержца Перуна. Ее порою называют дева-громовница, как бы подчеркивая, что она разделяет власть над грозами со своим мужем. Здесь подчеркивается ее воинственная сущность, именно поэтому столь часто упоминание о деве-воительнице в заговорах ратных:
«Еду на гору высокую, по облакам, по водам (т. е. небесный свод), а на горе высокой стоит терем боярский, а во тереме боярском сидит зазноба красная девица (т. е. богиня Лада-Перуница). Вынь ты, девица, отеческий меч-кладенец; достань ты, девица, панцирь дедовский, отомкни ты, девица, шлем богатырский; отопри ты, девица, коня ворона. Закрой ты, девица, меня своею фатою от силы вражьей…»
продолжение следует…
Предания Руси Древнейшей. Часть 1
Предания Руси Древнейшей. Часть 2
Предания Руси Древнейшей. Часть 3
Источник: www.kramola.info
pandoraopen.ru
Предания Руси Древнейшей - Аркаим
Кто только не населяет древний, хранящий тысячи тайн и загадок, мир славянских языческих Преданий! «Там чудеса, там леший бродит…» И не только он: добрые домовые и опасные водяные, чудо-птицы, оборотни, полевики, берегини… И, конечно, Боги — суровые, но справедливые.
Стрибог в славянской мифологии- повелитель ветров. Слово "стри" означает воздух, поветрие. Стрибога почитали иккак истребителя всяческих злодеяний. Также это Бог лютого ураганного ветра, вырывающего с корнем деревья.
Ветры-ветровичи
Однажды ночью налетел на деревню бурный ветер с восточной стороны, крыши с домов снес, хлеба желтеющие побил, мельницу порушил ветряную. Утром подсчитали мужики убыток, почесали затылки, покряхтели... Делать нечего — надо урон восполнять. Засучили рукава — и за работу. А один — шорник Вавила, он по части упряжи большой был мастак, — до того обиделся на ветер, что решил найти на него управу. И нигде иначе, как у верховною владыки всех ветров.
В тот же день выковал Вавила у кузница башмаки железные, вырезал клюку дубовую — от зверей отбивется, положил в котомку нехитрую снедь и пустился в путь-дорогу. Старик-мелыник (все они, мельники, говорят, колдуны!) подсказал ему, где искать Стрибога: за горами, за долами, на Свистун-горе.
Целый год шел Вавила уж и башмаки железные поизносил! — пока не изошел на Свистун-гору. Видит, сидит на камне седой крылатый старец-исполин, дует в рог золоченый, а над головой старца орел парит. Вот он, Стрибог!Поклонился Вавила в ноги Стибогу, о своей беде поведал.
Выслушал бог, брови нахмурил и трижды протрубил в рог. Тотчас предстал пред ним крылатый великан в золеных одеждах и с гуслями в руках.
— А ну-ка повтори свою жалобу на ветра Восточного!— приказал Стрибог Вавиле.
Тот все повторил слово в слово.
— Что скажешь? Чем оправдаешься? — гpoзнo поглядел верховным бог на бесчинника. — Разве я учил тебя деревни разорять? Ответствуй, буян!
— Вина моя невелика, о Стрибоже, — молвил тот. — Рассуди сам. В других деревнях меня и в песнях славят, и Ветром-Ветрилою, и Ветром Вегровичем величают, кашку и блины выставляют мне на крыши, бросают с мельницы горстями муку, дабы я крылья мельничные вздымал. А в их деревне, — он указал перстом на Вавилу, — и плют встречь меня, и злые наговоры по мне пускают, портя людей и скотину, а народ клянет меня, безвинного, на чем свет стоит: дескать, это я нанес ветром хворь-поветрие. Рыбаки там на воде свистят по ветер и накликают бурю. Долго терпел я всяческие обиды, но наконец, терпенье мое лопнуло, когда разорили юнцы муравейник, палками его разметали по ветру, а вечером принялись старый веник жечь да искрами на ветру любоваться. А ведь этакое бесчинство старыми людьми от веку заповедано. И я не вынес обиды... Прости меня, Стрибог!
Помолчал, поразмыслил крылатый старец-исполин, да и говорит:
— Слышал, человече? Ступай назад, перескажи ответ Восточного ветра своим неразумным собратьям. Впрочем, нет: ноги в долгом пути собьешь, вон, башмаки то железные уж продырявил. Сей же час обидчик вашей деревни отнесет тебя и родные края. Надеюсь, впредь вы с ним поладите. Прощай!
...На восходе солнечном косари в Ярилиной долине увидали диво дивное: мужик по небу летит! Пригляделись — да ведь это шорник Вавила к ним спускается, словно бы на невидимом ковре-самолете!
Стал Вавила на траву, поклонился в пояс кому-то незримому, а потом рассказал мужикам о своем хождении к Свистун-горе и о справедливом Стрибоге.
С той поры в деревне все крыши целы, хлеба ветром не сбиваемы, а мельница мелет исправно. И такой почет ветрам, как здесь, вряд ли где еще оказывается!
Почему волки на луну воют
Однажды отец свет-небо Сварог собрал всех богов и провозгласил:
— Приносят мне жалобы Святобор, бог лесов, и его жена Зевана, богиня охоты.
Оказывается, с недавних лет, когда вольным вожаком стал рыжий волчище Чубарс, его подчиненные вышли из повиновения богам.
Волки губят зверей безмерно и понапрасну, режут скот безоглядно, всем скопом стали кидаться на людей.
Тем самым нарушается извечный закон равновесия диких сил.
Не сумев справиться со смутьянами, Святобор и Зевана взывают ко мне, Сварогу.
О боги и богини, напомните, кто из вас может преобрашаться в волка?
Тут вперёд выступил Хоре – бог лунного света.
— О отец наш Сварог, – молвил Хоре, – я могу обращаться в Белого Волка.
— Раз так, предуказую тебе ещё до наступления полуночи навести божественный порядок среди волков. Прощай же!
Рыжего волчищу Чубарса в окружении множества свирепых собратьев Хоре застал во время пиршества на поляне, залитой лунным светом. Волки пожирали убиенных животных.
Представ перед Чубарсом, Белый Волк сказал:
— От имени бога богов Сварога спрашиваю тебя, вожак:
— Зачем губишь зверье понапрасну и безмерно? На какую потребу режешь скот безоглядно? Для каких надобностей нападаешь даже на людей?
— Затем, что мы, волки и волчицы, должны стать царями природы и установить повсеместно свои нравы, – прорычал Чубарс, разъедая жирный кусище оленины. – А всех, кто посмеет встать на нашем пути, мы будем грызть. Вечно грызть, грызть, грызть!
И тогда Белый Волк вновь преобразился в бога лунного света.
Он сказал:
— Да будет так. Желание твоё исполнится. Отныне ты будешь вечно грызть – но не живую плоть, а безжизненную Луну.
По мановению руки Хорса от Луны протянулась к земле узкая белая дорожка.
Хоре легонечко ударил своим волшебным жезлом с восемью звёздами рыжего волчищу Чубарса.
Тот съёжился, будто шелудивый пес, заскулил жалобно и ступил на лунную дорожку.
Она стала укорачиваться, унося смутьяна в небесные выси.
Хорс тут же назначил волкам нового вожака – серого Путяту, и вскоре извечный порядок в лесах восторжествовал.
Но с той поры светлыми ночами волки иногда воют на луну.
Они видят на ней изгнанного с земли рыжего волчищу Чубарса, вечно грызущего лунные камни и вечно воющего от тоски.
И сами отвечают ему унылым воем, тоскуя по тем временам, когда держали в страхе весь мир.
Зевана — покровительница зверей и охоты. Она была весьма почитаема и славянами, жившими среди лесов, и другими народами, промышлявшими звероловством: векши (беличьи шкурки) и куницы составляли в древности не только одежду, но и употреблялись вместо денег.Зевана юна и прекрасна; бесстрашно мчится она на своем борзом коне по лесам и гонит убегающего зверя.Богине молились ловцы и охотники, испрашивая у ней счастья в звероловстве, а в благодарность приносили часть своей добычи.
Корноухий
Один молодой охотник проснулся как-то на рассвете в лесу от рева множества зверей. Вышел из своего шалаша — и обомлел: на поляне показались сотни зайцев, лис, лосей, енотов, волков, белок, бурундуков!..
Выхватил он лук и ну стрелять зверье. Уже целую гору набил, но все никак азарт охотничий унять не может. А звери бегут и бегут мимо, будто заколдованные.
И тут показалась на поляне всадница в ратном одеянии.
— Как смеешь ты, злодей, без разбора истреблять моих подданных? — сурово вопросила она. — Зачем тебе горы мяса? Сгниет ведь все!
Взыграла в молодце кровушка от обидных слов, взрыкнул он в ответ:
— Да кто ты такова, чтобы мне указывать? Сколько захочу, столько и положу зверья. Не твоя забота — моя добыча!
— Я Зевана, да будет тебе известно, невежа. А теперь взгляни на солнышко в последний раз.
— Это почему же? — храбрится охотник.
— Потому что сам станешь добычей.
И явился, как из-под земли, рядом с охотником медведище! Сшиб бедолагу наземь, а все прочие звери — и крупные, и помельче — налетели, принялись рвать на нем одежду в мелкие клочья и тело его терзать.
Совсем было уже распрощался незадачливый охотник с белым светом, как вдруг услыхал чей-то голос наподобие грома:
— Пощади его, жена!С усилием поднял израненный страдалец голову и смутно разглядел рядом с Зеваной великана в зеленом плаще и остроконечной шапке.
— Да за что ж его щадить, Святобор? — покачала головой Зевана. — Вон сколько зверья истребил он без надобности. Перегоняла я их из соседнего леса, где ночью разразится пожар, спасти хотела, а сей негодник встал на нашем пути — и ну пускать стрелы без разбора. Смерть ему!
— Не всяк злодей, кто часом лих, — усмехнулся в зеленую бороду Святобор. — Он по весне, когда лед тронулся, зайцев на льдинах и островках полузатопленных собирал в свою лодку да в лес выпускал. Пощади бедолагу, женушка!
Тут потерял охотник сознание. Очнулся: луна светит. Полянка пуста, а сам он лежит в луже крови. Лишь наутро приполз в родное селение — народ от него шарахается: одежды ни клочка, на теле живого места нет, и половина уха откусана.
Только через месяц кое-как пришел охотник в себя, но долго еще не в своем разуме был, заговаривался. Но даже когда окончательно выздоровел, в лес больше — ни ногой. Начал корзины из ивовых прутьев плести — тем и кормился до скончания дней. И до скончания дней звали его в деревне — Корноухий.
Да стант они, яко зеркало
Княже, к тебе взывает Влад рыжебородый, — сказал слуга, войдя в княжеский шатер. Слуга промок насквозь — с неба низвергались потоки дождя. — Его уязвила стрела степняков, он умирает и хочет проститься. О боги, да когда же кончится дождь? Князь поднялся с медвежьей шкуры, вышел из шатра и, увязая в грязи, зашагал туда, где умирал Влад рыжебородый, один из его лучших воинов.
Тяжелы были думы властителя. Стоило ему отправиться за данью, как налетели степняки и захватили крепость русичей. Три дня, по обычаю, пировала орда степняков в поверженном граде, но отрок по имени Сила сумел среди ночи обмануть бдительность вражьих дозоров. Возле Ярилиной горы он нагнал нашу дружину и поведал о страшной беде. Скороспешно вернулись русичи, но теперь уж степняки заперлись в разграбленной крепости, разя стрелами осаждающих и не подпуская их к стенам. Да еще как назло зарядили дожди — тут уж не до натиска, не до приступа. «А ну как не сегодня-завтра подоспеет подмога стервятникам?» — горестно вопросил сам себя князь и окончательно впал в уныние.
Лик рыжебородого Влада был искривлен предсмертной мукой. Князь опустился на колени, склонился над умирающим. Тот прохрипел:
— Княже... было мне ночью видение. Будто сам Дажьбог шествует навстречу мне с трезубцем в деснице и подобием солнышка в шуйце (то есть в правой и левой руках. — Ред.). И лик его тоже пресветл, яко солнце. И рек мне Дажьбог... — Влад прикрыл глаза и умолк.
— Говори же, говори, — прошептал князь. — Поведай речь божью.
— Он глаголал: «Натрите ваши медные щиты песком — да станут они, яко зеркало. И отражусь я в каждом щите!»
Голова Влада откинулась — последний вздох слетел с его уст. Долго еще сидел князь подле умершего и затем приказал всем воинам исполнить повеление Дажьбога.
Наутро в ясном, безоблачном небе явилось пресветлое солнце. К полудню грязь подсохла. И тогда русичи, собравшись на северной стороне, по команде князя разом обратили свои щиты к стенам родной крепости.
Лик Дажьбога, отраженный в щитах, ослепил врагов, те закрывались ладонями от бьющего в глаза сияния, взывали к своим идолам — все было тщетно. Вскоре воинство князя справилось с безсильным врагом, завладело собственной крепостью, оплакало погибших и воздало великую хвалу спасителю-Дажьбогу.
Фрагменты книги Ю.Медведева "Предания Руси Древнейшей"Источник - http://www.kramola.info/vesti/letopisi-proshlogo/predanija-rusi-drevnejshej-chast-1
Предания Руси Древнейшей. Часть 2
Предания Руси Древнейшей. Часть 3
Предания Руси Древнейшей. Часть 4
Предания Руси Древнейшей. Часть 5
Предания Руси Древнейшей. Часть 6
Предания Руси Древнейшей. Часть 7
Предания Руси Древнейшей. Часть 8
physfak-69.livejournal.com
Предания Руси Древнейшей - В поисках Истины!
"Кто только не населяет древний, хранящий тысячи тайн и загадок, мир славянских языческих преданий! «Там чудеса, там леший бродит…» И не только он: добрые домовые и опасные водяные, чудо-птицы, оборотни, полевики, берегини… И, конечно, Боги — суровые, но справедливые."
Фрагменты книги Ю.Медведева "Предания Руси Древнейшей"
ЗОЛОТО БЕРЕГИНЬ
Пошел пригожий молодец в лес - и видит: на ветвях большой березы качается кра-савица. Волосы у нее зеленые, будто березовые листья, а на теле и нитки нет. Увидала красавица парня и засмеялась так, что у него мурашки по коже побежали. Понял он, что это не простая девушка, а берегиня.
"Плохо дело, - думает. - Надо бежать!"Сказать легко, да сделать трудно. Знающие люди до Ивана Купалы в лес ходят, надев крест задом наперед, а самые умные вообще по два креста носят: спереди и сзади, чтобы ни с какой стороны сила нечистая не подступилась. Но наш парень оказался простоват, пренебрег оберегом. А теперь спохватился - да поздно: берегиня свесилась с ветки, тянет к нему руки, хохочет-заливается... Вот-вот набросится, начнет душить поцелуями да ще-котать до смерти!
"Ну, хоть крестным знамением зачураюсь!" - в отчаянии подумал бедолага. Только поднял руку, надеясь, что перекрестится - и сгинет сила нечистая, но дева жалобно запричитала:
- Не гони меня, добрый молодец, жених ненаглядный. Слюбись со мною - и я тебя озолочу!
Начала она трясти березовые ветки - посыпались на голову парня круглые листочки, которые превращались в золотые и серебряные монетки и падали на землю со звоном. Батюшки-светы! Простак отродясь столько богатства не видал. Прикинул, что теперь непременно избу новую срубит, корову купит, коня ретивого, а то и целую тройку, сам с ног до головы в новье обрядится и присватается к дочке самого богатого мужика. А может, и ко княжеской. Деньжищ-то ему берегиня натрясла полные карманы!
Не устоял парень перед искушением - заключил зеленовласую красавицу в объятия и ну с ней целоваться-миловаться. Время до вечера пролетело незаметно, а потом берегиня сказала:
- Приходи завтра - еще больше золота получишь!
Пришел парень и завтра, и послезавтра, и потом приходил не раз. Знал, что грешит, зато в одну неделю доверху набил золотыми монетами большой сундук. Да и хороша была призрачная возлюбленная необыкновенно: после нее на крестьянских да купеческих дочек и глядеть не хотелось.
Но вот однажды зеленовласая красавица пропала, будто и не было ее. Вспомнил па-рень - да ведь Иван Купала миновал, а после этого праздника в лесу из нечистой силы только лешего встретишь. Ну что ж, былого не воротишь. Погоревал парень, погоревал да и успокоился. Очень утешала его мысль, что стал он самым богатым человеком в округе!Поразмыслив, решил он со сватовством погодить, а пустить богатства в оборот и сделаться купцом. Открыл сундук... а он доверху набит золотыми листьями берез.
С той поры сделался парень не в себе. До самой старости бродил от весны до осени по лесу в надежде встретить коварную берегиню, но больше она не появлялась. И все слышался, слышался ему переливчатый смех да звон золотых монет, падающих с березовых ветвей...
С тех пор кое-где на Руси опавшую листву так и зовут - "золото берегинь".
ПРЕДАНИЕ ОБ ОТЦЕ БОГОВ
Когда Дый сотворил землю, а Род породил людей, все они стали жить под покровительством Сварога, отца богов. Этот первый мир был истинный рай, во всем подобный небесному Ирию: светлый, яркий, лучезарный.Боги-Сварожичи на небесах жили радостно и счастливо, такую же жизнь вели и люди на земле. А так как мир освещался всегда лазурным светом и ночи не было, то не было и тайн и секретов, а с ними не было и зла. Тогда на земле была вечная весна, то природа цвела и благоухала.
Так продолжалось долгое время, пока Сварог-Творец не ушел творить новые звездные миры. За себя он оставил старшего Сварожича — Денницу, которому и поручил управлять богами, людьми, всем Лазурным миром. Тогда Деннице пришла мысль попробовать творить, как это делал сам Сварог. Денница сотворил новых людей — помощников себе и начал править. Но он позабыл вдохнуть в них добрую душу, и произошло на земле первое зло. Сначала появилась тень, а потом и ночь — время недобрых замыслов и деяний.
Против зла и самовластия Денницы восстали почти все Сварожичи. Разгневанный Денница решил захватить чертоги Творца и уничтожить защищавших их своих же братьев-богов.
Началась война. Верные Сварогу Сварожичи — Перун, Велес, Огонь, Стрибог и Лада — крепко держались в чертогах Сварога.
Перун, сотрясая небеса, громом и молнией сбрасывал нападающих с Лазоревых небес, где стоял чертог Сварога. Вихрем-ураганом сбивал их Стрибог. Огонь жег-палил бунтующих, и те, обожженные, падали на землю, повергая в ужас людей.
И вот прибыл Сварог. Простер свою десницу — и всё замерло. Взмахнул — и все бунтовщики, как горящие звезды, посыпались дождем с небес на разрушенную землю, где теперь дымились развалины, горели леса и высохли реки и озера.
Горящей звездой сверкнул падающий Денница, вместе с единомышленниками пробил землю, и земля поглотила в своей пылающей пучине — Пекле — бунтующих.
Так погиб первый мир, первое творение Сварога. Так родилось зло.
И поднял Сварог свой чертог ввысь, и защитил его ледяной твердью. А поверх тверди сотворил новый, прекрасный Лазоревый мир и перенес туда Ирий, и провел туда новую дорогу — Звездный путь, чтобы достойные Ирия могли достичь его. И залил водою горящую землю, потушил, и из разрушенного, погибшего создал новый мир, новую природу.
И повелел Сварог всем бунтовщикам искупить свой грех и забыть свое прошлое, рождаться людьми и в страданиях только совершенствоваться, чтобы достичь, что утеряли, и вернуться очищенными к Сварогу, в Ирий…
О. Миролюбов. «Как зародилось зло»
ХРУСТАЛЬНАЯ ГОРА
Один человек заблудился в горах и уже решил, что настал ему конец. Обессилел он без пищи и воды и готов был кинуться в пропасть, чтобы прекратить свои мучения, как вдруг явилась ему красивая синяя птичка и начала порхать перед его лицом, удерживая от опрометчивого поступка. А когда увидела, что человек раскаялся, полетела вперед. Он побрел следом и вскоре увидел впереди хрустальную гору. Одна сторона горы была белая, а другая черная, как сажа. Хотел человек взобраться на гору, но она была такая скользкая, словно покрыта льдом. Пошел человек кругом горы. Что за чудо?
С черной стороны дуют свирепые ветры, клубятся на горой черные тучи, воют злые звери. Страх такой, что жить неохота!Из последних сил влез человек на другую сторону горы - и от сердца у него тотчас отлегло. Здесь стоит белый день, поют сладкоголосые птицы, на деревьях растут сладкие плоды, а под ними струятся чистые, прозрачные ручьи. Путник утолил голод и жажду и решил, что попал в самый Ирий-сад. Солнышко светит и греет так ласково, так приветливо... Рядом с солнцем порхают белые облака, а на вершине горы стоит седобородый старец в великолепных белых одеждах и отгоняет облака от лика солнечного. Рядом с ним увидел путник ту самую птичку, которая спасла его от смерти. Птица спорхнула к нему, а вслед за ней явился крылатый пес.
- Садись на него, - сказала птица человеческим голосом. - Он донесет тебя домой. И больше никогда не дерзай лишить себя жизни. Помни, что удача всегда придет к смелому и терпеливому. Это так же верно, как то, что на смену ночи придет день, а Белбог одолеет Чернобога.
ВСЕМ КАМНЯМ ОТЕЦ
Поздним вечером вернулись охотники из Перуновой пади с богатой добычей: двух косуль подстрелили, дюжину уток, а главное - здоровенного вепря, пудов на десять. Одно худо: обороняясь от рогатин, разъяренный зверь распорол клыком бедро юному Ратибору. Отец отрока разодрал свою сорочку, перевязал, как мог, глубокую рану и донес сына, взвалив на могучую спину, до родного дома. Лежит Ратибор на лавке, стонет, а кровь-руда все не унимается, сочится-расплывается красным пятном.
Делать нечего - пришлось отцу Ратибора идти на поклон к знахарю, что жил одиноко в избушке на склоне Змеиной горы. Пришел седобородый старец, рану оглядел, зеленоватой мазью помазал, приложил листьев и травушек пахучих. И велел всем домочадцам выйти из избы. Оставшись вдвоем с Ратибором, знахарь склонился над раной и зашептал:
На море на Окияне, на острове БуянеЛежит бел-горюч камень Алатырь.На том камне стоит стол престольный,На столе сидит красна девица,
Водит знахарь над раною камушком самоцветным, в свете лучины гранями играющим, шепчет, закрыв глаза:
Бел-горюч камень Алатырь –Всем камням в мире отец.Из-под камушка, с-под АлатыряПротекли реки, реки быстрые
Средь лесов, полей,По Вселенной всей,Всему миру на пропитание,Всему миру на исцеление.Ты, струя, не струись, -Кровь-руда, запекись!
Незаметно утихла боль в ноге. Вопросил отрок сквозь дрему:
- А откуда, старче, камушек твой волшебный, коим над раною водишь, скажи?- Как откуда? От деда моего, тоже ведуна и травознатца. А дед добыл его на море на Окияне, на острове Буяне.И снова возвещает старец нараспев древнее сказанье:
Идут по морю много корабельщиков,У того у камня останавливаются,Берут много с него зелья-снадобья,Посылают по всему свету белому.Ты, корабль, к Алатырю устремись, -Кровь-руда, запекись!
Две ночи и два дня проспал беспросыпно Ратибор. А когда очнулся — ни боли в ноге, ни знахаря в избе. И рана уже затянулась. via
sherp96.livejournal.com
Предания Руси Древнейшей. Часть 2.
Кто только не населяет древний, хранящий тысячи тайн и загадок, мир славянских языческих преданий! «Там чудеса, там леший бродит…» И не только он: добрые домовые и опасные водяные, чудо-птицы, оборотни, полевики, берегини… И, конечно, Боги — суровые, но справедливые.
Фрагменты книги Ю.Медведева "Предания Руси Древнейшей"
СЕКИРА ОБОЮДООСТРАЯ
Некогда жили два князя — Всеслав и Ярополк. Много лет воевали они друг с другом за землю залесскую, и никто не мог взять верх. И вот однажды Ярополк отправил послов к враждующему князю, повелев сказать следующее:
— О княже! Боюсь, скоро переполнится чаша небесного терпения из-за кровопролития, мною и тобою творимого. Приди, княже, ко мне гостем, разрешим долгий спор миром и завершим пиром. Клянусь тебе пресветлым богом Радегастом, покровителем гостей, что встречу и обласкаю тебя, как брата родного. Да покинет распря пределы земель.
Выслушал послов князь Всеслав, отер слезы радости и ответствовал: — Не знаю, как наградить вас, послы, за благую, долгожданную весть. Передайте вашему повелителю: через неделю буду у него гостем.
Вся его дружина одобрила решение князей замириться, и только старый волхв Остромир остерегал Всеслава от поездки, заподозрив Ярополка в коварстве. Но князь не внял его предостережениям и вскоре пустился в путь.
Ярополк встретил гостя и его свиту радушно, богато одарил и без споров уступил землю залесскую. Обнялись князья на радостях, музыканты в трубы затрубили, в бубны забили, певцы славу им пропели. А накануне вечернего пира повел Ярополк гостей в баньку попариться. Да только когда те начали мыться, повелел коварный двери заложить бревном, а баню поджечь. Так и сгорели заживо все гости, а владения Всеслава отошли злодею.
Шли годы. Под присмотром Остромира подрастал отрок Ратибор. Никто, кроме волхва, не знал, не ведал, что Ратибор — побочный сын убиенного Всеслава. Когда же вошел Ратибор в зрелые годы, открыл ему волхв тайну его рождения.
И вот однажды на ранней заре вышел Ратибор во чисто поле, руки к угасающим звездам простер и воззвал:
— О Радегаст! Как же ты позволил содеяться насилию смертному над моим отцом? Зачем дозволяешь торжествовать клятвопреступнику, осквернившему твое божественное имя?
Никто не отозвался в небесах, лишь ветер колыхал травы да птицы воспевали солнечный восход.
Прошел день, а ночью явился Ратибору во сне сам бог Радегаст и рек:
— Не спеши обличать меня, человече. Всему свой срок, на все свои законы. Что проку, коли я попросил бы Перуна испепелить молниями злодея Ярополка? Другие злодеи сочли бы это случайностью, не более. Но если ты сам обличишь клятвопреступника, предателя, убийцу и вступишь с ним в единоборство — люди еще раз убедятся в справедливости небесного суда. Готов ли ты вызвать Ярополка на суд божий? Не боишься рискнуть? Подумай, крепко поразмысли...
— Не боюсь, Радегаст! — без раздумий отвечал Ратибор.
— Тогда скажи, каким оружием владеет князь лучше всего?
— Секирою обоюдоострою. Тут ему равных нет.
— Вот и вызови его сражаться на секирах обоюдоострых. Через три дня вызови, когда будет праздник в мою честь.
— Да у меня и секиры-то подобающей не сыщется. Привык сражаться на мечах.
— Не печалься. Утро вечера мудренее, — ответствовал Радегаст, и его сокрыло облако.
Проснулся Ратибор, глядь — лежит около его постели обоюдоострая секира, и лучи солнца играют на ее лезвиях.
И вот в праздник Радегаста, когда дружина Ярополка пировала на цветущем лугу, появился пред шатром княжеским Ратибор и смело провозгласил:
— Князь! Обвиняю тебя в клятвопреступлении и убийстве! Ты зазвал в гости отца моего, поклявшись пресветлым именем нашего Радегаста, а сам предал его со товарищи мучительной гибели. Настало время расплаты. Вызываю тебя на божий суд. Желаешь ли биться со мной на секирах обоюдоострых не на жизнь, а на смерть?
— Еще как желаю, сучье отродье! — взревел оскорбленный Ярополк и ринулся в схватку.
Он был отменным воином и вскоре нанес обидчику рану кровавую. Силы начали покидать Ратибора. Но вдруг с небес вырвался луч света, раскаленный добела, будто стальная полоса в кузнице. Луч на миг ослепил князя, тот зажмурился — и тогда Ратибор снес врагу секирою голову, а сам пал на траву, истекая кровью. Не успели дружинники опомниться, как секира Ратиборова вознеслась в небеса и скрылась.
Пред таким явным проявлением божественной воли склонились люди, пали на колени, умоляя Ратибора стать их князем. Старый Остромир перевязал его раны и воспел хвалу Радегасту.
Ратибор же правил долго, справедливо и счастливо. В своей земле он возводил красивые храмы богу гостеприимства, не уставая благодарить и прославлять его за избавление от клятвопреступника Ярополка.
Радегаст — божество бранной славы и войны северных славян. Город Ретра, в котором стоял его храм, был окружен священным дремучим лесом и озером, и хоть имел девять ворот, входить разрешалось только через одни, к которым вел подвесной мост. Главным зданием был храм бога, в котором стоял его идол. Храм этот, находящийся в земле племени бодричей, считался вторым по величине и красоте во всем славянском мире, после храма Святовида в Арконе.
Изображали Радегаста вооруженным с головы до ног, с боевой секирою о двух остриях, в шлеме, на котором распростер крылья орел, символ славы, и с бычьей головой, знаком отваги, на щите.
Первоначально звался этот бог Ризводиц, что обозначало вражду, ссору и разводы, а потом начали его именовать Радегастом, «ратным гостем», воином. В то же время он покровительствовал всем мирным иноплеменным гостям, которые отдавались под защиту местных богов.
В храме Радегаста всегда держали самых лучших коней, ибо воину без коня никак нельзя. Почитатели и жрецы Радегаста верили, что бог ездит по ночам верхом, и если поутру видели, что какой-то конь утомлен более прочих, то догадывались, что Радегаст именно его отличил и выбрал для своих незримых поездок. Коня — божественного избранника отныне поили чистейшею водою, кормили отборным зерном и увенчивали цветами — до того времени, как его сменял новый любимец бога.
Говорят, именно Радегасту некогда была принесена в жертву голова епископа Меклен-бургского Иоанна, желавшего обратить славян-язычников в христианство. В отместку, после уничтожения святилища, мраморное изваяние его головы было помещено в костел в Гадебуше в Мекленбурге.
Храм Радегаста в Ретре был разрушен в 1068—1069 гг. войсками епископа Бурхарда Шильберштадского, потом восстановлен и окончательно снесен с лица земли императором Ло-таром в 1126 г. Большинство статуй (а вокруг Радегаста там стояло множество изображений воинов и богов) было уничтожено, но часть священных предметов сложили в бронзовый котел с крышкой, надписанной славянскими письменами, и зарыли в землю, надеясь извлечь, когда храм будет позднее восстановлен. Однако этого так и не произошло. Котел обнарркили в 1690 г., и все предметы были перелиты на колокола.
Некоторые славянские племена почитали Радегаста как бога-подателя плодородия. Кое-где его воспринимали только как покровителя гостей. Существовали легенды, что он любил наве-дывать богатых и бедных людей в сопровождении дев судьбы, Доли и Недоли. Если их принимали благосклонно, эту семью наделяли счастьем, поэтому гости были в большом почете у славян, сохранилась даже поговорка: «Гость в дом — бог в дом».
МЁРТВАЯ ГОРА
В году 1200 по рождеству Христову случилось в селе Дивееве чудо превеликое и престрашное. Месяца сенозорника, сиречь июля, 26-го дня собирал на закате солнца отрок Ясень, крещеный Варфоломеем, целебные травы на Кудрявой горе. И вдруг видит: шествует мимо дуба, сожженного молнией, женщина в белом одеянье, кое шито золотом, и в короне золотой. В одной руке держала она цветы диковинные, бледные, яко из воска, а в другой - косу с серебряным набалдашником. И так страшно стало отроку Ясеню, что на малое время обмер он и разумения лишился, а когда пришел в себя, кинулся со всех ног в родное Дивеево, поведал отцу-матери об увиденном.
- Ты, Ясень, мастер известный страшные сказки плести, - сказал отец. - Знай ври, да не завирайся.
И тут послышался с печи голос прадеда Родомысла, в святом крещении Антипа. Отмерил он уже сотню лет с гаком, три года лежал на печи обезноженный, но разумом был светел.
- Да не врет малец, слышите? Беда нагрянула. Нынче какой год? Високосный, вдобавок, говорят звездочтецы, веку-столетию конец. Вот и грядет к нам Морена злобная - всех выкосит в одночасье. Такое уже случалось, когда я сам пребывал в отрочестве.
- Ох, ох, Сварог всемилостивый и ты, Господь-Спаситель, за что наказуете?! - завыла мать.
- Ну-ка, снимите меня с печи! - скомандовал прадед, и когда посадили его на лавку, сказал: - Ты, внучек, коня буланого из конюшни выводи. Посадишь меня верхом, ноги к стременам привяжешь, дабы не упал, дашь мне лук боевой и колчан со стрелами. Ты, баба, беги по деревне, вели людям выскакивать из домов и на траву падать пластом, будто мертвецы, сраженные в одночасье молнией. А ты, Ясень, как завидишь опять Морену, начинай рыдать и укорять Перуна за убиение невинных людишек. Живо! Мешкать некогда!
Через некоторое время, завидев Морену в конце села, залился отрок Ясень горькими слезами, принялся громко стенать и грозить небесам кулаком:
- Всегрозный Перун! За что людей невинных смертию лютой от стрел своих наказал? Зачем бесчинствуешь?!
Посмотрела Морена в недоумении на поверженных людей, к отроку приблизилась, в глаза ему заглянула мертвыми своими очами - да и прошествовала к реке, а потом в осиннике за рекою сокрылась, верша свой путь неведомо куда. По просшествии еще некоторого времени начали люди подниматься с травы, благодаря Сварога, Сварожичей и Христа-Спасителя, что не попустили безвременной смерти всего селения. А мужики вместе с отроком Ясенем пошли к Кудрявой горе. И что же? У ее подножия, близ родника, узрели они чудо превеликое и престрашное. Покоились на траве два скелета: всадника и лошади. Ноги всадника были привязаны к стременам, а в руках он держал боевой лук, но в колчане не было ни единой стрелы.
Долго молчали мужики, а отрок Ясень проливал слезы над прадедом Родомыслом, в крещении Антипом, и над конем буланым. На другой день тут же, на горе Кудрявой, предали кости земле, крест деревянный водрузив. Только с той поры гора эта, близ села Дивеева, зовется Мертвой.
СОРОК МЫЧЕК ЛЬНА
Одной девушке госпожа приказала работать в пятницу, хотя Мокошь-богиня этого не любит. Она, конечно, послушалась. Пришла к ней Мокошь и в наказание велела под страхом смерти (и Смерть стояла при ней вживе) спрясть сорок мычек и занять ими сорок веретен. Испуганная до лихорадки девушка, не зная, что думать и делать, пошла посоветоваться с опытной и умной старухой. Та велела напрясть ей на каждое веретено по одной лишь нитке. Когда Мокошь пришла за работой, то сказала девушке: «Догадалась!» - и сама скрылась, и сошла беда на этот раз с рук.
По верованиям древних славян, Мокошь - богиня, влиянием на людей почти равная Перуну. Это было олицетворение Матери Сырой Земли, а также дочь Перуна, обращающаяся в некоторых поверьях в луну. Она была как бы посредницей между небом и землей. Женщины плели в ее честь венки в новолунье и жгли костры, прося удачи в любви и семейной жизни. Это почитание сохранилось в позднейших легендах, где Мокошь выступает в роли судьбы.
БУЙ-ТУР МОЛОДЕЦ
Однажды отец Богов и Богинь Сварог посетил землю под видом странника.Смотрит: возвращается из краев славянских большой отряд басурман с богатой добычей. И пленных гонят множество - красивых дев и отроков.
Но тут, откуда ни возьмись, налетел на басурман, как туча, сильномогучий богатырь. Где ни взмахнет мечом - там улица, где ни ударит копьем - переулочек.
Долго и неустанно бился он с вражьей силою и наконец одолел всех до единого. Одолел, пленникам путы развязал, накормил-напоил из запасов басурманских, а сам до куска хлеба даже не дотронулся.
Подивился Сварог такой немыслимой удали, приблизился к богатырю и говорит:
- Как тебя звать-величать, буй-тур молодец?
- Яровитом батюшка с матушкой назвали.
- Смел ты и силен, как молодой бог. А ежели бы ты и впрямь стал богом, на что бы силушку потратил?
- Вижу, совсем не прост ты, странник, - богатырь ответствует. - УЖ коли выпала бы мне доля божественная, то украшал бы я землю-матушку по весне травою-муравою, а деревья и кусты - зеленою листвою.
- Отменное занятие, - сказал Сварог. - Но это по весне, Яровит. А в другие времена года?
- А летом, осенью и зимою - да и весною заодно! - устилал бы я землю-матушку телами басурман поганых.
- Вот такого-то бога мне в небесах и не хватает! - воскликнул Сварог и вознесся вместе с Яровитом в Ирий-сад.
У западных славян Яровит, будучи богом весенних гроз, туч и вихрей, отличался воинственным характером. У его идола был большой щит, покрытый золотом, почитаемый за святыню; были у него и свои знамена. С этим щитом и знаменами выступали в военные походы. При этом он был и покровителем плодородия, разделяя эту обязанность с Ярилой. От лица Яровита - небесного воителя жрец произносил следующие слова при священном обряде: «Я бог твой, я тот, который одевает поля муравою и леса листами; в моей власти плоды нив и деревьев, приплод стад и все, что служит на пользу человека. Все это я дарую чтущим меня и отнимаю у тех, которые отвращаются от меня».
7lostworlds.ru
Предания Руси Древнейшей. Часть 1
Кто только не населяет древний, хранящий тысячи тайн и загадок, мир славянских языческих преданий! «Там чудеса, там леший бродит…» И не только он: добрые домовые и опасные водяные, чудо-птицы, оборотни, полевики, берегини… И, конечно, Боги — суровые, но справедливые.
Фрагменты книги Ю.Медведева "Предания Руси Древнейшей"
Ветры-ветровичи
Однажды ночью налетел на деревню бурный ветер с восточной стороны, крыши с домов снес, хлеба желтеющие побил, мельницу порушил ветряную. Утром подсчитали мужики убыток, почесали затылки, покряхтели... Делать нечего — надо урон восполнять. Засучили рукава — и за работу. А один — шорник Вавила, он по части упряжи большой был мастак, — до того обиделся на ветер, что решил найти на него управу. И нигде иначе, как у верховною владыки всех ветров.
В тот же день выковал Вавила у кузница башмаки железные, вырезал клюку дубовую — от зверей отбивется, положил в котомку нехитрую снедь и пустился в путь-дорогу. Старик-мелыник (все они, мельники, говорят, колдуны!) подсказал ему, где искать Стрибога: за горами, за долами, на Свистун-горе.
Целый год шел Вавила уж и башмаки железные поизносил! — пока не изошел на Свистун-гору. Видит, сидит на камне седой крылатый старец-исполин, дует в рог золоченый, а над головой старца орел парит. Вот он, Стрибог!Поклонился Вавила в ноги Стибогу, о своей беде поведал.
Выслушал бог, брови нахмурил и трижды протрубил в рог. Тотчас предстал пред ним крылатый великан в золеных одеждах и с гуслями в руках.
— А ну-ка повтори свою жалобу на ветра Восточного!— приказал Стрибог Вавиле.
Тот все повторил слово в слово.
— Что скажешь? Чем оправдаешься? — гpoзнo поглядел верховным бог на бесчинника. — Разве я учил тебя деревни разорять? Ответствуй, буян!
— Вина моя невелика, о Стрибоже, — молвил тот. — Рассуди сам. В других деревнях меня и в песнях славят, и Ветром-Ветрилою, и Ветром Вегровичем величают, кашку и блины выставляют мне на крыши, бросают с мельницы горстями муку, дабы я крылья мельничные вздымал. А в их деревне, — он указал перстом на Вавилу, — и плют встречь меня, и злые наговоры по мне пускают, портя людей и скотину, а народ клянет меня, безвинного, на чем свет стоит: дескать, это я нанес ветром хворь-поветрие. Рыбаки там на воде свистят по ветер и накликают бурю. Долго терпел я всяческие обиды, но наконец, терпенье мое лопнуло, когда разорили юнцы муравейник, палками его разметали по ветру, а вечером принялись старый веник жечь да искрами на ветру любоваться. А ведь этакое бесчинство старыми людьми от веку заповедано. И я не вынес обиды... Прости меня, Стрибог!
Помолчал, поразмыслил крылатый старец-исполин, да и говорит:
— Слышал, человече? Ступай назад, перескажи ответ Восточного ветра своим неразумным собратьям. Впрочем, нет: ноги в долгом пути собьешь, вон, башмаки то железные уж продырявил. Сей же час обидчик вашей деревни отнесет тебя и родные края. Надеюсь, впредь вы с ним поладите. Прощай!
...На восходе солнечном косари в Ярилиной долине увидали диво дивное: мужик по небу летит! Пригляделись — да ведь это шорник Вавила к ним спускается, словно бы на невидимом ковре-самолете!
Стал Вавила на траву, поклонился в пояс кому-то незримому, а потом рассказал мужикам о своем хождении к Свистун-горе и о справедливом Стрибоге.
С той поры в деревне все крыши целы, хлеба ветром не сбиваемы, а мельница мелет исправно. И такой почет ветрам, как здесь, вряд ли где еще оказывается!
Стрибог в славянской мифологии- повелитель ветров. Слово "стри" означает воздух, поветрие. Стрибога почитали иккак истребителя всяческих злодеяний. Также это Бог лютого ураганного ветра, вырывающего с корнем деревья.
Почему волки на луну воют
Однажды отец свет-небо Сварог собрал всех богов и провозгласил:
— Приносят мне жалобы Святобор, бог лесов, и его жена Зевана, богиня охоты.
Оказывается, с недавних лет, когда вольным вожаком стал рыжий волчище Чубарс, его подчиненные вышли из повиновения богам.
Волки губят зверей безмерно и понапрасну, режут скот безоглядно, всем скопом стали кидаться на людей.
Тем самым нарушается извечный закон равновесия диких сил.
Не сумев справиться со смутьянами, Святобор и Зевана взывают ко мне, Сварогу.
О боги и богини, напомните, кто из вас может преобрашаться в волка?
Тут вперёд выступил Хоре – бог лунного света.
— О отец наш Сварог, – молвил Хоре, – я могу обращаться в Белого Волка.
— Раз так, предуказую тебе ещё до наступления полуночи навести божественный порядок среди волков. Прощай же!
Рыжего волчищу Чубарса в окружении множества свирепых собратьев Хоре застал во время пиршества на поляне, залитой лунным светом. Волки пожирали убиенных животных.
Представ перед Чубарсом, Белый Волк сказал:
— От имени бога богов Сварога спрашиваю тебя, вожак:
— Зачем губишь зверье понапрасну и безмерно? На какую потребу режешь скот безоглядно? Для каких надобностей нападаешь даже на людей?
— Затем, что мы, волки и волчицы, должны стать царями природы и установить повсеместно свои нравы, – прорычал Чубарс, разъедая жирный кусище оленины. – А всех, кто посмеет встать на нашем пути, мы будем грызть. Вечно грызть, грызть, грызть!
И тогда Белый Волк вновь преобразился в бога лунного света.
Он сказал:
— Да будет так. Желание твоё исполнится. Отныне ты будешь вечно грызть – но не живую плоть, а безжизненную Луну.
По мановению руки Хорса от Луны протянулась к земле узкая белая дорожка.
Хоре легонечко ударил своим волшебным жезлом с восемью звёздами рыжего волчищу Чубарса.
Тот съёжился, будто шелудивый пес, заскулил жалобно и ступил на лунную дорожку.
Она стала укорачиваться, унося смутьяна в небесные выси.
Хорс тут же назначил волкам нового вожака – серого Путяту, и вскоре извечный порядок в лесах восторжествовал.
Но с той поры светлыми ночами волки иногда воют на луну.
Они видят на ней изгнанного с земли рыжего волчищу Чубарса, вечно грызущего лунные камни и вечно воющего от тоски.
И сами отвечают ему унылым воем, тоскуя по тем временам, когда держали в страхе весь мир.
Корноухий
Один молодой охотник проснулся как-то на рассвете в лесу от рева множества зверей. Вышел из своего шалаша — и обомлел: на поляне показались сотни зайцев, лис, лосей, енотов, волков, белок, бурундуков!..
Выхватил он лук и ну стрелять зверье. Уже целую гору набил, но все никак азарт охотничий унять не может. А звери бегут и бегут мимо, будто заколдованные.
И тут показалась на поляне всадница в ратном одеянии.
— Как смеешь ты, злодей, без разбора истреблять моих подданных? — сурово вопросила она. — Зачем тебе горы мяса? Сгниет ведь все!
Взыграла в молодце кровушка от обидных слов, взрыкнул он в ответ:
— Да кто ты такова, чтобы мне указывать? Сколько захочу, столько и положу зверья. Не твоя забота — моя добыча!
— Я Зевана, да будет тебе известно, невежа. А теперь взгляни на солнышко в последний раз.
— Это почему же? — храбрится охотник.
— Потому что сам станешь добычей.
И явился, как из-под земли, рядом с охотником медведище! Сшиб бедолагу наземь, а все прочие звери — и крупные, и помельче — налетели, принялись рвать на нем одежду в мелкие клочья и тело его терзать.
Совсем было уже распрощался незадачливый охотник с белым светом, как вдруг услыхал чей-то голос наподобие грома:
— Пощади его, жена!С усилием поднял израненный страдалец голову и смутно разглядел рядом с Зеваной великана в зеленом плаще и остроконечной шапке.
— Да за что ж его щадить, Святобор? — покачала головой Зевана. — Вон сколько зверья истребил он без надобности. Перегоняла я их из соседнего леса, где ночью разразится пожар, спасти хотела, а сей негодник встал на нашем пути — и ну пускать стрелы без разбора. Смерть ему!
— Не всяк злодей, кто часом лих, — усмехнулся в зеленую бороду Святобор. — Он по весне, когда лед тронулся, зайцев на льдинах и островках полузатопленных собирал в свою лодку да в лес выпускал. Пощади бедолагу, женушка!
Тут потерял охотник сознание. Очнулся: луна светит. Полянка пуста, а сам он лежит в луже крови. Лишь наутро приполз в родное селение — народ от него шарахается: одежды ни клочка, на теле живого места нет, и половина уха откусана.
Только через месяц кое-как пришел охотник в себя, но долго еще не в своем разуме был, заговаривался. Но даже когда окончательно выздоровел, в лес больше — ни ногой. Начал корзины из ивовых прутьев плести — тем и кормился до скончания дней. И до скончания дней звали его в деревне — Корноухий.
Зевана — покровительница зверей и охоты. Она была весьма почитаема и славянами, жившими среди лесов, и другими народами, промышлявшими звероловством: векши (беличьи шкурки) и куницы составляли в древности не только одежду, но и употреблялись вместо денег.
Зевана юна и прекрасна; бесстрашно мчится она на своем борзом коне по лесам и гонит убегающего зверя.
Богине молились ловцы и охотники, испрашивая у ней счастья в звероловстве, а в благодарность приносили часть своей добычи.
Да стант они, яко зеркало
Княже, к тебе взывает Влад рыжебородый, — сказал слуга, войдя в княжеский шатер. Слуга промок насквозь — с неба низвергались потоки дождя. — Его уязвила стрела степняков, он умирает и хочет проститься. О боги, да когда же кончится дождь? Князь поднялся с медвежьей шкуры, вышел из шатра и, увязая в грязи, зашагал туда, где умирал Влад рыжебородый, один из его лучших воинов.
Тяжелы были думы властителя. Стоило ему отправиться за данью, как налетели степняки и захватили крепость русичей. Три дня, по обычаю, пировала орда степняков в поверженном граде, но отрок по имени Сила сумел среди ночи обмануть бдительность вражьих дозоров. Возле Ярилиной горы он нагнал нашу дружину и поведал о страшной беде. Скороспешно вернулись русичи, но теперь уж степняки заперлись в разграбленной крепости, разя стрелами осаждающих и не подпуская их к стенам. Да еще как назло зарядили дожди — тут уж не до натиска, не до приступа. «А ну как не сегодня-завтра подоспеет подмога стервятникам?» — горестно вопросил сам себя князь и окончательно впал в уныние.
Лик рыжебородого Влада был искривлен предсмертной мукой. Князь опустился на колени, склонился над умирающим. Тот прохрипел:
— Княже... было мне ночью видение. Будто сам Дажьбог шествует навстречу мне с трезубцем в деснице и подобием солнышка в шуйце (то есть в правой и левой руках. — Ред.). И лик его тоже пресветл, яко солнце. И рек мне Дажьбог... — Влад прикрыл глаза и умолк.
— Говори же, говори, — прошептал князь. — Поведай речь божью.
— Он глаголал: «Натрите ваши медные щиты песком — да станут они, яко зеркало. И отражусь я в каждом щите!»
Голова Влада откинулась — последний вздох слетел с его уст. Долго еще сидел князь подле умершего и затем приказал всем воинам исполнить повеление Дажьбога.
Наутро в ясном, безоблачном небе явилось пресветлое солнце. К полудню грязь подсохла. И тогда русичи, собравшись на северной стороне, по команде князя разом обратили свои щиты к стенам родной крепости.
Лик Дажьбога, отраженный в щитах, ослепил врагов, те закрывались ладонями от бьющего в глаза сияния, взывали к своим идолам — все было тщетно. Вскоре воинство князя справилось с бессильным врагом, завладело собственной крепостью, оплакало погибших и воздало великую хвалу спасителю-Дажьбогу.
Подпишитесь на нас
Вконтакте,
Одноклассники
Рекомендуем почитать
Новости партнеров
tainoe.info
Сказания древней руси :Сказание о начале москвы « Мудрые мысли
Все мировые исторические столицы, основание которых скрыто во тьме веков, имеют легенды о своем возникновении. Существуют легенды и о начале Москвы.Первое письменное упоминание о Москве содержится в летописи и относится к 1147 году. Этот год условно считается датой ее основания. Хотя очевидно, что Москва вто время уже существовала и была поселением, достаточно крупным и значительным.Летопись сообщает, что в 1147 году суздальский князь Юрий Владимирович, по прозвищу Долгорукий, впоследствии ставший Великим князем, возвращаясь из удачного похода на Новгород, сделал остановку на берегу Москвы-реки и послал оттуда своему родственнику и союзнику князю Святославу грамоту, в которой было написано: "Приди ко мне, брате, в Москов", а когда Святослав прибыл сосвоейдружиной,то устроил для них "обед силен".Известный русский историк, знаток Москвы И.Е. Забелин, писал: "Приди ко мне в Москву! Приди ко мне на Москву!" В этих немногих словах как бы пророчески обозначилась вся история Москвы... Москва тем и стала сильною и опередила других, что постоянно и неуклонно звала к себе разрозненные русские земли на честный пир народного единства и крепкого государственного союза".В XVI веке, когда Москва уже была столицей сильного и обширного Российского государства, ее стали воспринимать как духовную наследницу двух великих христианских столиц-Римаи Константинополя. Москву начали называть "третьим Римом, добавляя: "а четвертому - не бывать!"На Руси были хорошо известны легенды о знамениях, бывших при основании Рима и Константинополя. При закладке городской стены Рима нашли человеческую голову, что предвещало ему быть головой многим городам. Когда начали строить Константинополь, то из горы выполз змей, а с неба слетел орел - и они стали сражаться. Это предвещало, что быть Константинополю царем среди городов, как орел - царь среди птиц, и сражаться с врагами.С возвышением Москвы образованные москвичи занялись изысканиями и обработкой бытовавших в народе легенд о ее основании. В XVII веке появились сразу четыре повести неизвестных авторов, посвященные основанию Москвы. И.Е. Забелин писал: "Они (...) вносили в свои повести ходившие в народе предания и несомненные остатки уже забытых песенных былин".В одной из повестей основателем Москвы назван некий князь Данило Иванович -лицо вымышленное. (Вероятно, автор назвал его по ассоциации с московским князем Даниилом - сыном Александра Невского. При Данииле Москва стала столицей удельного княжества.)Поехал великий князь Данило Иванович "изыскать место, где ему создати град престольный к великому княжению своему". Оказался князь в темном, не-проходимомлесу, ибыловтомлесутопкое болото. Вдруг посреди болота Данило Иванович увидел пестрого зверя "превелика и пречудна, троеглава и красна зело".Князь спросил у сопровождавшего его ученого грека Василия: "Что значит это видение?"Ученый грек ответил: "Великий княже! Будет построен на этом месте град треугольный, превеликий, пречудный и прекрасный. А пестрота зверя означает, что будут жить в том городе люди разных племен".И князь Данило Иванович заложил на том месте город и назвал его Москва.
Другая повесть об основании Москвы своей краткостью напоминает летописную запись. В ней рассказывается об основании Москвы Вещим Олегом "При княжении своем Олег прийде на Москву-реку, в нее же текут Неглинна да Яуза, и поставил тут град и нарече Москва". Автор домыслил летописное свидетельство о том, что Олег был основателем "городов многих", - и назвал среди них Москву.Утверждение это чисто легендарное, но то, что Москва во времена Олега уже существовала как поселение, подтверждается археологическими данными: на ее территории были найдены украшения и монеты IX-X веков.Автор третьей повести, самой пространной, создает напряженный, драматичный сюжет. Повесть называется "О зачале Москвы и князе Даниле Суздальском", она известна во многих списках и была популярна в качестве занимательного чтения в XVIII и даже в XIX веках.Основателем Москвы в этой повести назван князь Владимирский Андрей Александрович. Его историческим прототипом скорее всего был сын Юрия Долгорукого Андрей Боголюбский.В повести рассказывается, что у князя Андрея был брат-князь Суздальский Данило Александрович. Прослышал князь Данило, что в лесной стороне, на берегу Москвы-реки, живет богатый боярин Кучко и есть у него два сына, лучше которых нету во всей Русской земле.Автор повести в соответствии с терминологией XVII века называет Кучка боярином, тогда как на самом деле он был вождем какого-то местного славянского или угро-финского племени. Историчность Кучка отчасти подтверждается до сих пор сохранившимся в Москве названием "Кучково поле" (территория в районе Чистых прудов и Сретенского бульвара).Князь Данило Александрович вытребовал молодых Кучковичей у их отца и взял к себе на службу: одного сделал стольником, другого - чашником.Красивые юноши приглянулись распутной Даниловой жене Улите. Княгиня вступила с ними в любовную связь и подбила на убийство своего мужа.Во время охоты Кучковичи заманили князя Данилу в чащу и "начали убивать" . Но довести злое дело до конца не смогли: конь князя унес своего раненого хозяина. Убийцы пустились в погоню. Князь, оставив коня, пешим скрылся в лесу, и преследователи потеряли его из виду.Прибежал Данило Александрович кперевозучерез Оку ихотел переправиться на другую сторону, чтобы вернее уйти от погони.
Денег у него не было, и он предложил перевозчику в уплату свой золотой перстень.Перевозчик, не узнавши князя, сказал: "Люди-то нынче лихие, обманчивые. Иного перевезешь за реку, а он уйдет, не заплатив перевозного. Положи-ка перстень на весло, а уж потом садись в лодку". И он протянул весло князю.Данило Александрович исполнил требуемое, но перевозчик, завладев перстнем, тут же отпихнулся от берега и уплыл.Опасаясь, что убийцы настигнут его, князь Данило снова бежал в лес. Тем временем "уже к вечеру лучилось, ктемной ночи осенней приближалось". Страдая от ран, измученный усталостью князь набрел в лесу на "срубец" - бревенчатую могилу, в которой лежал покойник, и, забыв страх от мертвого, залез в этот срубец, лег и уснул.СКАЗАНИЯ ДРЕВНЕЙ РУСИ407Князь Юрий Долгорукий, основатель Москвы Рисунок В П Верещагина. Х1Хв.Темная осенняя ночь, лесная чаща, близость покойника - все это характерные элементы литературного жанра, получившего впоследствии название "готического".Меж тем молодые Кучковичи вернулись кУлите "в печали, во скорби великой, что упустили князя Данила жива". Испуганные Кучковичи сказали княгине: "Уйдет теперь князь Данило во Владимир, к своему брату князю Андрею Александровичу, явятся они сюда оба с сильной дружиной, и быть нам тогда лютой смертью казненным, атебе, княгиня, вземлю по плечи живою закопанной".Стала Улита думать, как отыскать и погубить князя Данилу - и надумала.БылуДанилыАлександровичалюбимыйпес Когда-то говорил князь жене: "Если захватят меня в бою и уведут в полон, или буду я ранен и останусь лежать средиубитых, или убьют, и от кровавых ран образ мой так переиначится, что нельзя будет узнать, и не найдут моего тела, то позовите любимого моего пса, он сыщет меня, и опознает, и даже мертвому мнебудетрадоватьсяирукимоилизать".Позвала Улита любимого мужнина пса и дала его Кучковичам (Автор повести восклицает. "Какая кровожадная львица, какая свирепая медведиха может содеять такое!")Кучковичи доехали до места, где был давеча ранен князь - и пустили пса по следуВзяв след, пес быстро отыскал срубец, сунул туда голову и, найдя хозяина, стал ему "радоваться ласково".
Подоспевшие Кучковичи увидели пса, "радующеся и хвостом машуще", подняли крышку срубца - идобили князя.Оставив теловтомжесрубце, они вернулисьдомой, уверенные, что надежно схоронили своютайну.Но все тайное становится явным. Дошла весть о "злоубивствии" до брата князя Данилы - князя Владимирского Андрея Александровича, и он с большой дружиной поспешил в Суздаль.Узнав об этом, Кучковичи бежали из Суздаля и укрылись у своего отца-боярина Кучка.Князь Андрей предал смерти княгиню Улиту и отправился в поход, чтобы найти и покарать убийц своего брата. К его дружине присоединились многие суз-дальцы, желавшие отомстить за своего князя.Княжеское войско вступило на землю Кучка. Против сильного войска "немного возмог Кучко боярин боем биться". Он был захвачен и казнен вместе с сыновьями.Князь Андрей в гневе хотел немедля сжечь огнем села и слободы Кучка, но отложил до утра. Аугром, встав ото сна, посмотрел окрест - и "вложил Бог в сердце князю Андрею мысль" построить тут город.Созвал князь со всех концов Русской земли умелых мастеров-строителей: и суздальцев, и владимирцев, и ростовцев, и многих других. Возвели они над Москвой-рекой "все градное устроение" - стены и башни, дома и храмы."И оттоле начал именоваться и прославился град тот Москва" - так заканчивает автор свою повесть.Четвертая повесть об основании Москвы - самая известная. В ней в соответствии и исторической традицией основателем Москвы назван Юрий Долгорукий.Ехал князь Юрий Владимирович через Русские земли и "прииде на место, идеже ныне царствующий град Москва".Место это принадлежало Стефану Ивановичу Кучке, который, чувствуя себя полноправным хозяином, "возгордился зело" и не оказал великому князю подобающих почестей.
Оскорбленный князь приказал "боярина оного ухватити и смерти придати".Затем князь Юрий взошел на высокую гору, "и обозрев с нея очами своими j семо и овамо по обе страны Москвы-реки и за Неглинною и возлюбил селы оны, i и повелел на месте том вскоре сделати мал древян град и прозвал его званием Москва-град по имени реки, текущей под ним".Эти точные и звучные слова стали классическими, с них теперь начинается j едва ли не всякая книга по истории Москвы.
