------------ Поле чёрное от грозы-беды ------------
Поле чёрное не от ворона,
поле чёрное — не дожди прошли,
поле чёрное от грозы-беды.
Ты не бей себя кулаком во грудь,
ты не дай душе во грозу уснуть.
Тяжела, лиха наша жизнь-судьба,
наша жизнь-судьба ой как подмела:
смела ворона с пути.
Ты, помор, к нам не ходи;
не ходи до нас, варяг,
у тебя ведь всё не так,
всё не так, как у нас,
не в поту добыт припас,
не тяжёлым трудом,
и твой смысл совсем не в нём.
А мы стоим насмерть
за труд, хлеб и скатерть!
------------ Нет, с коня тебя не снять ------------
Что ж ты, воин
(вроде бы и не болен)
с поля бежишь
али к бою спешишь?
Волен не волен,
кровью отмоем
страх лошадиный.
Ну что ж ты, былинный:
али силушка ушла
из под ног, из под копыт?
Ты не ранен, не убит.
Вороти-ка коня и
пошла, пошла, пошла!
Иди сечь да рубить.
«Малых деток не забыть,
не забыть родную мать! »
Нет, с коня тебя не снять!
------------ Злобный тюрок ------------
Что ты хочешь, злобный тюрок,
от бескрайних полей?
Надо, надо (нет, не надо)
крови русской: «Бей, убей! »
На телеги скарб положишь —
в чисто поле увезёшь,
злато, серебро разложишь
и с собой всё заберёшь.
Налюбуясь ваша баба
на злачёное кольцо,
толь откинет, толь оденет,
да не в пору ей оно!
Кости, кости, кости, кости,
золотые пояса.
У костров от тюркской злости
даже нечем и дышать.
Что ты хочешь, враг поганый,
от русой девичьей косы?
Скосят, скосят, скосят,
скосят тебя русские сыны!
------------ Год урожайный ------------
На хазара в шеломе с мечом,
на хазара со смертью в руках.
Но отрепью всё нипочём!
А они нам — болью в висках.
«Вот каждому свою бы земельку,
жили б дружно, пряли кудельку. »
Но чёрту это накладно,
ему пашня в мужицких руках — неладно,
им бы, чертям, поживы.
— А ну, ребята, вперёд пока живы!
Какой год, однако, стоял невезучий:
урожайный — рожь горела получше.
------------ Милый рыцарь ------------
Биться, сечься — вот и не будет скуки:
ухватилось копьё за руки,
ухватилось, не прыгнет обратно.
Что ты злишься, рыцарь ратный?
Про тебя написана баллада,
про тебя написана и повесть,
повесть почему-то не про совесть.
Пал соперник, не поднимешь,
латы ты с него потом все снимешь,
на себя примеришь — не подходят.
Чей-то дух чужой над мёртвыми телами ходит,
бродит дух и ждёт ещё поживы:
«Милый рыцарь, милый, милый, милый! »
Ты о чём задумался в годину?
Из себя ты выдавил мужчину.
Дух чужой в твой дух заходит смело
и копьё берёт. Ай, полетело!
------------ Нам ли с чёрной силой не маяться ------------
— Слышь, отец, туда поскакали!
«Что мы там, сыночек, не видали? »
— Чуял я там, батя, печенега:
вишь, трава колышется от бега,
и за бугром
пахнет ём!
«Ты, сын, погодь,
я приметил вродь
след от солнышка левее.
Скачи в хутор скорее,
пусть мужики собираются.
Нам ли с чёрной силой не маяться? »
* * *
Нам ли с силой чёрной не маяться,
нам ли от набегов их каяться,
нам ли жизнь свою прожигать?
Нам бы в поле чистое, там лежать.
И пусть ковыль не шевелится,
моим сгнившим костям мерещится:
враг, враг, враг...
Вот так.
------------ Рапира мира ------------
Рапира мира меня любила,
рапира мира была строга,
рапира мира жила без мира,
рапира мира — родитель зла.
Не свет тут клином сошёлся,
клинок великий нашёлся,
клинок воткнул кто-то в горы —
вот вам мировое горе.
Плоха ль такая картина,
она никому не претила,
она намазана маслом
на холст земли прямо красным.
И кого б ни любила рапира:
она погубила полмира,
полмира у нас недожило,
недоело, недолюбило.
А и какое нам дело,
что кому-то чего-то хотелось?
Просто так было и будет:
рапира мира про нас не забудет,
рапира мира по нас не заплачет,
она ни мать и ни мальчик.
Только глазам очень больно:
ни вольно, ни вольно, ни вольно!
Целуют нас мёртвые люди.
Так будет, так будет, так будет.
------------ Боярина повязали ------------
Боярина, что ли, взяли?
Схватили и повязали.
Никуда ж ему больше не деться
из вашего туретства!
Не выкупит его княжья община,
зачем им лишний мужчина
на пиру боярском?
А на орды турецки, татарски
и простолюдинов хватает.
Вот так. Лихо знает.
Готов княже к смерти.
Не впервой уж (верьте не верьте)
умирать роду барскому от безделья
на чужбине с похмелья.
------------ Опричнина на вас, на нас и на морду вашу крестьянскую ------------
(Великий Новгород 1471 год и до Литовии предатели охочие)
Русь держалась за землю коромыслами,
пахла податью, зерном, дурными мыслями.
Неприкаянный народ, не охаянный,
размечтался о загадочной Дании,
о Польше да о Литовии:
«С Казимиром мы
давно не спорили! » —
и ругая москвича,
собираться рать пошла.
Сороктысячная рать
идёт град оборонять
не от ворога чужого,
а от русича родного,
от великих князей
москви-москви-москвичей.
«Ненавидим царя,
Новгород — усё Литва! » —
пело песни семя
позорное. Измена.
Год в годину.
«Тебе половину, мне половину.
Предателя сдвину! » —
подумал царь Иоанн,
и повёл войско сам.
А год стоял совсем нехороший —
урожайный! Намертво был уложен
последний ребёнок на пашне.
Знай, что ли, наших.
Не пожалев ни матери, ни отца,
складывал царь трупы без конца:
«Знай наших,
изменник каждый! »
А во поле звёзды коромыслом.
Чёткое сечение — злые мысли
самого Иоанна:
«Не оставлю камня на камне! »
Камень не железо,
долбанёшь и треснет.
Если Новгород в огне,
то к заснеженной зиме.
* * *
А снег валит, валит и валит,
он мысли наши развалит
плохие и хорошие.
Русь по капелькам сложена
маленьким да кровавым.
Кто нынче в ней правит?
Динь-дон динь-дон.
Кто в Литовию влюблён,
чёрт на твою душу!
Москва имеет уши.
------------ Чужие земли кому-нибудь пригодятся ------------
Чужие пустые земли так желанны!
На своих пахать некому,
свои пустые стоят.
Но манит душа короля куда-то
в чужие края неизведанные.
И собирается армия
да кликаются войска!
Так из века в век.
Слаб человек,
но силён войной.
«Кто тягаться со мой? » —
говорит очередной король
и в бой!
А падёт войско иль победит — неважно.
Ведь он король самый отважный!
Чужие пустые земли,
может быть, когда-нибудь
кому-нибудь пригодятся.
И новые воины наплодятся
из утроб матерей.
Но кто-то с неба кричит: «Смелей! »
И опять собирается армия,
и снова идут войска
в никуда.
------------ Баба и бравада ------------
Какой бабе
больше всего надо?
Самой отважной,
которой не важно,
что она недотрога,
она постоит немного,
на коня
и в тёмные леса!
Вон её лошадь рыщет,
чего-то всё ищет:
врага или лешего
самого бешеного.
У копья остриё заточено,
а ясные очи
не дрогнут,
и на подмогу
ей никого не надо.
Бравада, бравада, бравада!
*
Что ж ты, девушка,
от копья чужого упала:
своих женихов было мало?
Видимо, мало
на тебе их было повенчано.
Улетала душа твоя кречетом.
------------ Сердце своё береги ------------
Если нам объявили войну,
то я на неё пойду!
Если кругом враги,
то сердце своё береги,
до него тут много охочих!
И тёмной, тёмною ночью
не спи и не плачь сиротливо,
а за сердцем следи родимым,
самым красивым на свете,
от него ещё будут дети,
как закончится наша война.
Но нынче нам не до сна,
ведь нам объявили войну,
и я на неё иду:
я иду на фашистов смело,
на их марши и крашу набело
историю своей маленькой кровью.
А ты в том времени хмуришь бровью
да в бой идёшь на печенегов,
варягов, татар и греков.
Две женщины — две судьбы.
Сердце своё береги!
------------ Я мысли свои косила ------------
Какой невиданной силой
я мысли свои косила
и брала города:
город Астрахань, город Акрополь,
город совсем далёкий,
которого нет на планете,
о котором мечтают дети,
город самый красивый,
самый счастливый
и беззаботный,
где нет графиков плотных,
где поезда уносят лишь в сказку,
где каждый житель самый прекрасный
на свете!
Эх, милые, милые дети,
я такой город разрушу:
не пущу в ваши души
праздность и лень.
Дребедень, дребедень, дребедень.
* * *
Я брала города большие
своей невиданной силой!
Я плакала на руинах
и рисовала картины,
картины совсем другие:
метро, работа, забота,
как кто-то спасёт кого-то.
Потом их рвала и топтала.
Чего хотела? Не знала.
А где-то есть Наукоград,
там любой мне будет рад.
Я этот город не возьму,
лишь письма длинные пишу:
«Какой невиданной силой
я мысли свои косила
и брала города большие,
которые мирно не жили! »
------------ Старый волхв ------------
Старый волхв пошёл в бой —
размахался клюкой!
Только старому волхву
ратна сечь не по плечу.
А старым волхвам,
ой, сидеть бы по домам.
Нету магии у боя.
Что же это за такое:
он клюкой да заговором
с самим булатом спорит!
Меч лихой, лихой, лихой
летит, свистит над головой
и копьё лихо
прямо в дыхо.
И чего тебе, старик, не стоится,
отчего норовишь завалиться?
Унесут тебя еле живого.
3нахаря позовут, тот сготовит
целебное зелье:
— Пей, не болей!
Волхв, оклемавшись, спросит:
«Чья взяла? » — Наша косит!
«Не зря старался! » — уснёт счастливый.
— Благодаря Волхву победили! —
судачит народ,
а народ у нас не врёт,
ему врать не велели.
Вот те и сила магии веры!
------------ Воин-кудесник, тревоги вестник ------------
Воин-кудесник
поёт не песни,
а заговоры:
«Кото-который
день у боя?
У того боя,
кото-который
сгубил все пашни
и сёла наши! »
Куде-кудесник,
тревоги вестник,
вестник несчастья,
а все напасти
на тебя свалят,
зава-завалят
за то, что плохо
куде-кудесил.
Пойдёшь ты лесом,
пойдёшь ты полем,
кото-которым:
сам и вспахал,
сам и засеял.
Бедою веет,
кудесник, чуешь?
Куда ты дуешь?
Твои уж угли
давно потухли.
Кричи свои заговоры
врагу навстречу!
Из сала свечи
разгонят духов.
А вражеские тела
разгонит сила богатыря!
Куде-кудесник,
победы вестник
пойдёт навстречу
моим предтечам.
Я не перечу.
------------ Сто веков назад, я молодая ------------
А история была такая:
сто веков назад, я молодая,
ни печали тебе, ни тоски,
лети себе и лети!
Мой муж ненормальный немножко,
называя меня своей крошкой,
всё тянул и тянул куда-то
к другим мирам во солдаты,
в новые битвы толкая:
«Дерись хоть со мной, дорогая! »
И ни печали тебе, ни тоски,
к новым победам лети!
Мы в новые битвы летели,
песни победные пели
и не возвращались обратно,
а к новым мирам! Невозвратным
войском себя называли,
в дальнюю даль уплывали,
где ни тоски, ни печали.
Начинай, мой милый, сначала.
А история, дети, такая:
сто тысяч веков назад, я молодая,
муж мой и ветер,
вот он то за всё и в ответе!
------------ Женщины-воины ------------
Нам неважно кто нас любит,
пишет о нас, мечтает или забудет.
Для нас бумажные вихри — лишь пыль!
(Кто меня потроллить забыл? )
Кто ещё не вытащил меч?
Нам любовь свою бы сберечь
(и я её крепко держала),
но любви всегда не хватало
для нас, женщин из племени войн.
Ты меня лучше не тронь!
Тропами партизанскими я ходила,
делала вид, что любила.
Поэтому, милый, не надо,
нету у нас бравады,
нам язык не развяжешь,
по рукам и ногам не свяжешь.
Ведь мы делали вид, что любили,
а сами шагали, шагали и били!
*
Теперь вы слагайте легенды,
придумывайте сантименты
девам, рождённым для смерти.
И в нашу любовь, святость верьте!
------------ Мы сами себе командиры ------------
Я говорю: «Так надо! » —
и иду спасать мир,
а в этом мире награда —
ты сам себе командир.
Мы сами себе командиры,
ты сама себе рядовой,
в устах припорошены вирши,
чуток отдохнём и в бой!
Незачем этому солнцу
так беспощадно палить,
ведь рукоятка от сердца —
это тонкая нить:
маленький, маленький лучик
на длинном, длинном пути.
У меня заветный есть ключик,
ты ко мне подойди:
я сердце твоё открою
и чувства с собой заберу.
Нет, я конечно, не спорю,
любовь мешает в бою.
Но мы говорим: «Так надо! » —
и снова идём спасать мир,
а в этом мире награда —
ты сам себе командир.
Мы сами себе командиры,
ты сама себе рядовой,
в устах припорошены вирши,
чуток отдохнём и в бой!
------------ Воины привычки ------------
Воины по привычке,
воины из под небес,
нет у вас личика,
у вас в глазах только бес.
В руках меч или шпага,
за душой вообще ничего,
нахал ты или нахалка —
клич боевой вот и всё.
Воины по привычке,
воины без ружья,
у каждого есть отличие —
из глаз каждого смотрю я.
Моё детство в воине первом,
юность уже во втором,
в тринадцатом воине зрелость,
а в Жанне д'Арк я лицом.
На лице моём красною краской
ледяная застыла кровь,
её стирает булавкой
маленький, маленький тролль.
------------ Я за родину воевать не умела ------------
Я за Родину воевать не умела.
Я отправилась к протоиерею:
«Батюшка протоиерей,
причащай меня поскорей! »
Причащение, причащение:
батюшкино благословение,
матушкины слёзы,
а на душе лишь грозы.
Грозы грозные надвигаются.
Кто не спит, тот и мается:
на коня и в поле —
на вольную, вольную волю!
Я за Родину воевать не умела,
но за час-другой постарела.
Не узнала дома меня мать:
«Ты иль я зашла? Не признать. »
Я за Родину воевать научилась,
но с тех пор
мне Русь во снах не снилась.
yapishu.net
Найдены нереально древние стихи о любви
Фото: Meduza
Большинство людей любит поэзию. И даже кто не любит, если влюбляется, то не только начинает любить стихи и декламировать их, но даже сам становится поэтом. Как звучали ныне мертвые языки тысячи лет назад - очень интересная историческая и лингвистическая загадка.
Исследователям латыни помогают разобраться в этом ошибки не шибко грамотных переписчиков. А вот стихи на хеттском языке, написанные клинописными знаками на глиняных табличках, пока прочитать вслух невозможно, потому что неизвестно, каким вообще было ударение в этом языке и в каких словах куда ставилось.
Хеттская империя - исторический обзор
Лингвисты из институтов Языкознания и Русского языка РАН под руководством зав.сектором анатолийских и кельтских языков ИЯз Андрея Сидельцева стараются восстановить звучание хеттского стиха и через анализ стихосложения больше узнать о природе ударения в языке, вышедшем из употребления уже в античные времена.
Хеттский язык - древнейший из индоевропейских языков, зафиксированных в письменности. Он (особое внимание) - родственник русскому и английскому. На нем говорили в Хеттской империи - одном из величайших царств бронзового века, которое находилось на территории нынешней турецкой Анталии в II тысячелетии до нашей эры.
Хеттские цари и фараоны Египта называли друг друга братьями, хотя случалось и воевали. Ну ведь без ссор и у родных братьев тоже никогда не бывает. Вассалами хеттских властителей были правители гомеровской Трои. Империя активно торговала с Вавилоном, Ассирией и многими другими ближними и дальними странами.
Хеттское государство существовало достаточно долго, но в XII веке до н.э. очень быстро исчезло. Почему, современным историкам пока так и не удаётся установить. Есть только предположения. Самые вероятные, что постоянные набеги, затяжные войны её уничтожили, то ли в результате неурожая и общего экономического кризиса («семь худых лет») вымерла и распалась.
Клинописью по глине
Письменность - клинопись на глиняных табличках - древние хетты заимствовали у ассирийцев. Вначале они писали на аккадском языке. Первые известные нам документы на хеттском появились в XVIII веке до нашей эры.
Если понять, как звучали стихи в устой речи хеттов, то много узнаем не только о просодии их речи, но также сделаем большой шаг к ответу на вопрос, какими были стихи других древних индоевропейцев - то есть общих предков как древних хеттов, так и современных славян и других европейцев. И еще - маленький шаг к пониманию, как вообще появилась поэзия.
До нас дошел Цикл стихов о боге Кумарби, в том числе «Песнь об Улликумми». Над восстановлением её стихотворного размера бьются московские лингвисты. Он заимствован у соседнего народа хурритов, но записан по-хеттски.
Часть текста составляют логограммы - знаки, которые обозначают целое слово. Они записывались в аккадском и шумерском текстах, поэтому их хеттское чтение не всегда можно восстановлено.
Но «Песнь об Улликумми» сохранилась очень неплохо, и таких мест, где мы не можем угадать хеттское звучание, совсем мало. Это - не только лучше всего сохранившийся, но и наиболее длинный из имеющихся, поэтический текст.
Как хетты стихи писали
Хетты записывали стихи подряд, не разделяя на строки. Но любой стих урегулирован по какому-то параметру: в одних - выравнивается количество слогов, в других - считается количество ударений, а число безударных слогов между ударениями варьируется. Есть силлабо-тоническое стихосложение, в котором урегулировано количество слогов и ударений (русский ямб и хорей). Есть силлабо-метрический и квантитативный стих.
Поэтому, если нужно определить, стих это или не стих, то надо найти параметры урегулирования и сравнить с прозаическим текстом на этом языке.
Хеттологи рассчитали для небольшого отрывка в двух текстах (один - предположительно прозаический, другой - предположительно поэтический) количество слогов в строках, количество ударных слов, нашли рифмующиеся окончания и проверили, нет ли регулярно повторяющихся долгих гласных в конце строк.
Стало ясно, что в одном тексте значительно регулярнее появляются рифмующиеся окончания, причём - не только в конце предложений, но и в середине. В другом тексте такого не наблюдалось.
Рифма позволила вычленить сегменты поэтических строк в «Песни об Улликумми». Теперь лингвисты могут достаточно уверенно говорить о выделении поэтических строк. Расчет количества слогов, наоборот, показал слишком большую вариативность, анализ долгих гласных - нерегулярность. Скорее всего, эти данные говорят о тонической природе хеттской поэзии.
Самым удивительным для учёных стала рифма в настолько древнем стихе. Ранее считалось, что рифма появляется только в Средние века. Но получается, что она уже была известна шумерам и хеттам. К I тысячелетию до нашей эры, возможно, рифма так надоела, что на время почти исчезла из поэзии...
Еще по теме:
Пить пиво в Вавилоне дешевле зимой
40 тысяч лет назад люди уже умели писать
ПРОЧИТАНА ДРЕВНЕВАВИЛОНСКАЯ ТАБЛИЧКА ВОЗРАСТОМ В 5 ТЫС. ЛЕТ
Расшифрован язык царицы Савской
Не потеряйте "Главную тему" в огромном информационном вале, если хотите получать оперативные комментарии и новости:
Подпишитесь на наш канал в Яндекс.Дзен
Также будем рады вам в наших сообществах во ВКонтакте, Фейсбуке, Одноклассниках...
www.glavtema.ru
Стихи западных поэтов об античности
А К Т У А Л Ь Н А Я С Е Д А Я Д Р Е В Н О С Т Ь
Сегодня - самое интересное, удивительное и поучительное состоит в том, что, несмотря на грандиозные объёмы новых знаний, колоссальное развитие культур народов мира, в XX веке произошёл такой парадокс: во многих странах мира на протяжении всего столетия происходило оживление интереса людей к античности, оживление филэллинизма. Шедевры, созданные в античной философии, литературе, искусстве, праве, мифологии, религии вошли в сокровищницу мировой культуры и являются частью современной жизни, эти шедевры востребованы и сегодня .
Приведу только несколько фактов и цифр, подтверждающих это.
На античные темы в XX веке писали оперы , балеты, симфонии, кантаты, оратории и др. такие композиторы с мировой известностью, как Стравинский, Онеггер, Лоу, Орф, Равель, Пуленк, Р. Штраус, Глазунов, Дунаевский, Журбин, Прокофьев, а всего около 70 композиторов из 15 стран мира, из них 38 написали музыку к балетам на темы древнегреческой мифологии.
Более полусотни поэтов и писателей из разных стран писали романы , поэмы, стихи , сонеты на античные темы .Назову только некоторые из великих имён XX века: Хорхе Луис Борхес, Поль Валери, Уистен Хью Оден, Эдуардас Межелайтис, Лауреаты Нобелевской премии по литературе ирландский поэт Уильям Батлер Йейтс и греческий поэт Горгос Сеферис, Валерий Брюсов, Иван Бунин, Николай Гумилёв, Владислав Ходасевич, Марина Цветаева, Иосиф Бродский, Владимир Высоцкий и мн. другие.
В странах Америки, Европы и в Японии были созданы 99 полнометражных игровых и 31 анимационных фильмов на темы античной истории и мифологии .
А художники Беклин, Густав Климт, Сальвадор Дали, Бакст, Бурдель, Рибейра ,Уотерхаус, Борис Вальехо, Эрнст Неизвестный и др. создавали прекрасные картины и скульптуры.
Великие учёные и писатели, общественные деятели разных эпох и многих народов называют Элладу лучезарным, прекрасным утром человеческой цивилизации . Умные, любознательные, жизнерадостные древние греки любили всё героическое, обожали соревноваться друг с другом, ценили жизнь, создали очень много такого талантливого и даже гениального, чем человечество пользуется до сегодняшнего дня и что вызывает восхищение у людей XX-XXI веков даже через пропасть двадцати столетий между ними и нами .
Перед вами подборка стихов, сонетов выдающихся поэтов разных эпох на темы античной мифологии . Вслушайтесь в их звучание, в их содержание и смысл. Эти стихи люди читают сотни лет. Эта мини-антология поэзии на темы античности - тысячная часть того поэтического наследия, которую оставила человеческая культура за 25 столетий. И пусть эти стихи написаны поэтами не теми рифмами, что модны в XX-XXI веках или кажутся нам сегодня несколько высокопарными, но надо помнить, что писать на эти темы великие поэты всех времён считали для себя за честь.
* * *
СТИХИ ПОЭТОВ РАЗНЫХ ЭПОХ НА ТЕМЫ АНТИЧНОЙ МИФОЛОГИИ
___________________________________
Ф Р А Н Ч Е С К О П Е Т Р А Р К А / 1304-1374/
Италия
«КАНЦОНЬЕРЕ» - «КНИГА ПЕСЕН»
41-й СОНЕТ ДЛЯ ЛАУРЫ
Когда из рощи Дафна прочь уйдёт -
Горнило вспыхнет в кузнице Вулкана :
За тяжкий труд кузнец берётся рьяно
И стрелы для Юпитера куёт.
Бушует снег и намерзает лёд,
Померк июль под натиском бурана, -
Спустился Феб за пелену тумана
И вдалеке свою подругу ждёт.
Злокозненные звёзды Ориона
В открытом море губят корабли.
Сатурн и Марс ярятся распалённо .
Трубит Эол во всех концах земли,
Нептун встревожен, мечется Юнона -
Когда ОНА скрывается вдали.
* *
42-й СОНЕТ ДЛЯ ЛАУРЫ
Но стоит улыбнуться ей, нежданно
Явив пред нами тысячи красот, -
В глубинах Монджибелло труд замрёт
Хромого сицилийца - великана.
Юпитер стрелы кузнеца Вулкана
В колчан миролюбиво уберет ;
Восходит Феб на ясный небосвод
И с ним Юнона вновь благоуханна.
Цветы и травы землю облекли,
Зефир к востоку реет неуклонно
И кормчим покоряются рули, -
Уходят злые тучи с небосклона,
Узнав её прекрасный лик вдали,
Той, по которой слёзы лью бессонно.
Перевод Е. Витковского
ДАФНА - нимфа, ВУЛКАН - римский бог огня и кузнечного ремесла, Юпитер, Юнона - римский царь богов и его жена, богиня, покровительница женщин, Феб - римское имя Аполлона, бога солнечного света, Орион - созвездие, Сатурн - римский бог земледелия, Марс - римский бог войны, Эол -бог, повелитель ветров, Зефир - греческий бог западного ветра.
________________________________
П Ь Е Р Д Е Р О Н С А Р / 1524 - 1585гг./
Франция
СБОРНИК «СОНЕТЫ К ЕЛЕНЕ»
Любя, кляну, дерзаю, но не смею,
Из пламени преображаюсь в лёд,
Бегу назад, едва пройдя вперед,
И наслаждаюсь мукою своею.
Одно лишь горе бережно лелею,
Спешу во тьму, как только свет блеснёт,
Насилья враг, терплю безмерный гнёт,
Гоню любовь - и сам иду за нею.
Стремлюсь туда, где больше есть преград.
Любя свободу, больше плену рад,
Окончив путь, спешу начать сначала.
Как Прометей, в страданьях жизнь влачу,
И всё же невозможного хочу, -
Такой мне Парка жребий начертала.
* *
Прометей - греческий мифологический герой, сотворивший человека из глины и принесший людям огонь, Парки - три богини древнего Рима, определявшие судьбу человека : Клото прядет жизненную нить, Лахесис - определяет участь человека, Атропос - перерезает жизненную нить.
_________________________________
Д Ж О Р Д А Н О Б Р У Н О /1548-1600/ - Италия
ТОТ БОГ, ЧТО МИР ГРОМАМИ СОТРЯСАЕТ ...
/сонет/
Тот бог, что мир громами сотрясает,
К Данае сходит золотым дождём,
Он Леду видом лебедя прельщает,
Он Мнемозину ловит пастухом,
Драконом Прозерпину обнимает,
А сестрам Кадма предстаёт быком .
Мой путь иной : едва лишь мысль влетает,
Из твари становлюсь я божеством .
Сатурн был лошаком, Нептун - дельфином,
Лозою - Вакх, а бог богов - павлином,
Был вороном пресветлый Аполлон,
Был в пастуха Меркурий превращён,
А у меня - обратная дорога :
Меня любовь преображает в бога !
Зевс - царь олимпийских богов, соблазняя Данаю, Леду, Мнемозину, Прозерпину, сестёр Кадма, превращался в золотой дождь, лебедя, пастуха, дракона, быка, то же самое проделывали и другие боги
________________________________
Ж А Н Д Е Л А Ф О Н Т Е Н /1621 - 1695/
Франция
АФРОДИТА КАЛЛИПИГА
Когда-то задницы двух эллинок - сестёр
У всех, кто видел их, снискали девам славу.
Вопрос был только в том, чтоб кончить важный спор -
Которой первенство принадлежит по праву ?
Был призван юноша, в таких делах знаток,
Он долго сравнивал и всё решить не мог,
Но выбрал наконец меньшую по заслугам.
И сердце отдал ей . Прошёл недолгий срок,
И старшей - брат его счастливый стал супругом .
И столько радости взаимной было там,
Что, благодарные, воздвигли сёстры храм
В честь их пособницы Киприды Дивнозадой -
Кем строенный, когда - не знаю ничего,
Но и среди святынь, прославленных Элладой,
С благоговеньем входил бы я в него .
/Сюжет заимствован у Атенея /
______________________________
Р О Б Е Р Т Б Ё Р Н С / 1759-1796 /
Шотландия
КУЗНЕЦУ
Устал в полете конь Пегас,
Скакун крылатый Феба,
И должен был на краткий час
Сойти на землю с неба.
Крылатый конь - плохой ходок !
Скользя по мёрзлым склонам,
Он захромал и сбился с ног
Под богом Аполлоном.
Пришлось наезднику сойти
И жеребца хромого
К Вулкану в кузницу вести,
Чтоб заказать подковы.
Колпак и куртку снял кузнец,
Работая до пота.
И заплатил ему певец
Сонетом за работу.
Вулкан сегодняшнего дня,
Твой труд ценю я выше.
Не подкуёшь ли мне коня
За пять четверостиший?
Перевод С Маршака
* * *
ПЕГАС - в греческой мифологии крылатый конь - символ поэтического вдохновения.
________________________________
А Р М А Н С Ю Л Л И - П Р Ю Д О М /1839 -1907/
Франция, Лауреат Нобелевской премии по литературе
ДАНАИДЫ /сонет /
Не ведая покоя, ежечасно
Они бегут с кувшинами толпой
То к бочке, то к колодцу, но - напрасно!
Им не наполнить бочки роковой.
Увы! Дрожат слабеющие руки,
И, онемев, не движется плечо ...
-Пучина страшная! Конец ли нашей муке?
Неумолимая, чего тебе ещё?
И падают они, идти уже не в силах ...
Но младшая из всех сестёр своих унылых
Умеет прежнюю уверенность вдохнуть .
Так грёзы и мечты бледнеют, разлетаясь,
А юная Надежда, улыбаясь,
- О, сёстры, говорит, пойдёмте снова в путь!
50 дочерей Даная - данаиды должны были против своей воли и желания выйти замуж за 50 сыновей своего дяди Египта,по совету отца 49 данаид убили своих мужей в брачную ночь, за что в преисподней, после смерти, были наказаны богами - вечно носить воду в бездонный сосуд .
_______________________
А Н Р И К А З А Л И С /1840-1909 / - Франция
ОКЕАНИДЫ /сонет/
Несчастный Прометей, от мук изнемогая,
Бывало, с тихою отрадою глядит,
Как в брызгах тёмных волн плывёт к нему, блистая
Красой и свежестью, толпа Океанид.
Как серебро звучал их лепет шаловливый,
Их чистый взор сиял небесной синевой -
И дух озлобленный, мятежный и пытливый,
В их близости вкушал целительный покой.
И мы, гонимые суровою судьбою,
Иль удручённые неравною борьбою,
Находим мир в иных приветливых очах.
Страдая, мы полны отрадного сознанья,
Что жизнь, как океан, таит в своих волнах,
Нам в утешенье, прекрасные созданья .
Океаниды -нимфы, живущие в океане, Прометей, согласно греческой мифологии, сотворил человека из глины и принес людям огонь , который похитил у богов Олимпа. За это царь богов Зевс велел приковать Прометея к скале в горах Кавказа и каждый день прилетал орёл и клевал его печень, за ночь она восстанавливалась, через тысячи лет пришел герой Геракл и освободил Прометея, людей Зевс наказал тем , что отправил на Землю Пандору с ящиком, в котором наслал на людей смерть, болезни и несчастья, но велел Пандоре не выпускать из ящика Надежду. Эти мифы веками были источником сюжетов для писателей, поэтов, художников .
________________________________
У И Л Ь Я М Б А Т Л Е Р Й Е Й Т С /1865-1939 /
Ирландия, Лауреат Нобелевской премии по литературе
ЛЕБЕДЬ И ЛЕДА /сонет/
Биенье мощных крыльев, натиск пылкий,
Скользят по бёдрам перепонки лап,
Широкий клюв сомкнулся на затылке,
Не вырваться, не крикнуть, -- слишком слаб
Отпор девичьих рук, -- бессильно тело
Стряхнуть великолепный этот плен !
Прислушайся, как бьётся ошалело
Чужая грудь у дрогнувших колен !
Зачаты в судороге сладострастной
Смерть Агамемнона, поход напрасный,
Сожженный город, бесконечный бой ...
Но в этот миг, пьянея от победы,
Открыл ли он предбудущие беды,
Покуда не пресытился тобой?
Любвеобильный Зевс, царь богов, явился к Леде в облике лебедя и от этого союза родилась красавица Елена, поторую похитил Парис, из-за чего началась Троянская война, Троя была сожжена, а царь Агамемнон, возглавлявший греческие войска, был убит .
__________________________________
Г И Й О М А П О Л Л И Н Е Р /1880-1918 / - Франция
СМЕРТЬ ПАНА /сонет/
С небес вернулся Феб, пора на отдых Флоре;
К Цитере ластилось раскатистое море,
И белокурая пособница страстей
Венера слушала, как гимн слагают ей.
Олимп наполнился .Но Громовержец вскоре
Обеспокоенно возвысил голос в хоре -
Он перепуганных зовёт своих детей :
Грозит бессмертным смерть, грядёт исход их дней !
И небо вздрогнуло от слухов непривычных,
И пробил смертный час для всех богов античных,
И чей-то крик взлетел до самых облаков:
«Родился Иисус ! Его настало время!
Бессмертен только он, рождённый в Вифлееме!
Пан умер ! Умер Пан ! И больше нет богов!»
Пан - лесной демон, похотливое создание, получеловек с ногами козла, с козлиной бородой и рогами, его опасались, он возбуждал ужас, отсюда слово «паника». Феб - латинское прозвище Аполлона, бога солнечного света, Флора - латинская богиня юности и цветов, Зевса называли Громовержцем, так как он насылал громы и молнии на людей.
______________________________
Р А Й Н Е Р М А Р И Я Р И Л Ь К Е /1875-1926 /
Австрия
КРИТСКАЯ АРТЕМИДА
Горный ветер: не твоё ль созданье
Лёгкая вещественность чела?
Гладкий встречный ветер лёгких ланей, --
Ты её лепил ... Легла
Ткань на неосознанные груди
Предвкушеньем бурных перемен,
А она, всё знавшая в подспудье,
Платье выше подобрав колен,
Пояс затянувши над чреслами,
Вдаль рванулась с нимфами и псами,
На бегу наладив лук,
Чтобы, гнев смирив, с горы спуститься
К людям в дол, на помощь роженице,
Обезумевшей от мук .
Артемида - сестра-близнец Аполлона, богиня Девственной чистоты и целомудрия, богиня природы и охоты, изображалась матерью - кормилицей со множеством сосцов, покровительница супружества и деторождения .
__________________________________
Э Д У А Р Д А С М Е Ж Е Л А Й Т И С /Род в 1919 г/
Литва
НАРЦИСС /сонет/
Жил - был Нарцисс . Имел он приятнейшую внешность.
Жил без любви, не зная, что без любви - нельзя .
И вдруг объяли разом его и страсть и нежность :
Узрел он два алмаза - в ручье свои глаза .
Но отличили боги его не только ликом, --
И торс был прям, и ноги на диво хороши .
И вот он, бесподобный, воспламенившись мигом,
Горстьми бросает воду в костёр своей души .
К себе он вожделеет, и жадными руками
Он рвёт остервенело свой образ из ручья,
И, точно мост, до ночи висит над берегами,
И плюхается в воду, от ярости крича ...
Но можно ли такою любовью насладиться ?
Нет повести печальней, чем эта, о Нарциссе.
Нарцисс - сын речного бога, прекрасный юноша, отверг любовь нимфы Эхо, за что был наказан: увидев в воде собственное отражение, влюбился в него. Терзаемый страстью, умер и был превращён в цветок, названный его именем .
www.andersval.nl
ЛИТКАБАК KUZYAK-a - ДРЕВНИЕ СТИХИ
********
Мои часы сломались,
и я не смог продвинуться,
Но не пошел обратно, а стал смотреть вперед.
Я не хотел быть вовремя, чтоб душкою прикинуться,
В полуулыбке глупой растягивая рот.
На улице за окнами
быков ходила стая,
Позванивая банками, гудел мусоровоз.
Какая-то мамаша бежала, причитая,
Что чадо заигралося вблизи его колес.
*********
Бумага тянется
к перу,
Перо испуганно косится.
То скрипки пляшут на ветру,
То контрабас опоросится.
То тубы глупо
заурчат,
Валторны лязгнут за гобоем.
А слева что-то простучат
Литавры жадным гулким воем.
Визжат тарелки
о себе,
Сверхмузы самовыраженья,
Бормочет арфа о трубе,
Воюет альт с фагота тенью.
Желанья тонки,
словно лёд,
Сомненья полны, как природа.
Смутившись, дирижёр уйдёт.
И то, в семье не без урода...
Девушке
- Трубе
Мне будет жаль
тебя, хромую,
Когда на мартовский асфальт
Ты упадёшь, негромко дуя
В армейский старый медный альт.
Мне будет жаль
тебя, царица,
Когда на мартовском балу
Ты будешь стройной, как Марица,
Изображать собой юлу.
Мне будет жаль
тебя, и что же
Поставить против этих чувств.
Ты хлестанёшь меня по роже
Словами: глупый жалкий хлюст.
Мне будет жаль
тебя, покуда
Кого-то хочется убить.
Но если нет иного чуда,
Давай хотя бы просто пить...
Стихи
об электромонтёре
Как здорово, что
мысли бесполезные
Всё чаще мне даются без труда.
Я раскрываю шкафчики железные
И скоро ухвачусь за провода.
Тогда-то я задёргаюсь
загадочно,
И буду очень жалостливо выть.
Затеют старушенции припадочно
В отсутствии стыда меня корить.
Не гнутся части
тела обожжённые,
Запёкся рот, короста на руках,
Глаза мои, счастливо отрешённые,
Задержатся на чьих-то каблуках.
На всё придётся
мне смотреть по-новому.
Да и вообще, придётся ли смотреть?
По жизненному замыслу хреновому
Со мной дружиться скоро станет смерть.
Прощайте же, друзья
мои любезные!
Отныне - не на миг, а навсегда -
Я раскрываю шкафчики железные
И скоро ухвачусь за провода...
Латинские
Слова
"O, rus!"
"О, Русь"
А.С.Пушкин
Эпиграф к какой-то главе "Е.О."
"О, деревня!" - О, видий!
Как хороши
латинские слова,
Где непонятно всё, что знать не нужно.
Как ваша зависть - Греки - отсекали
От дорогого мрамора волшебно
Ненужное,
Так время отсекает
От ваших мыслей смысл, оставляя
Один лишь звук, "O, tempora! O, mores!"
Кто скажет, что Венера - инвалид?
Кто помнит, что матроны были дуры?
Ваш мёртвый
диалект по странной связи
Нам кажется понятным и полезным.
На мёртвом языке совсем не страшно
Сказать "люблю" и крикнуть "ненавижу!".
На мёртвом языке стихи прекрасны.
Не нужно ни таланта, ни души, -
Одни лишь звуки.
Латиняне,
вы чувствуете смерть?
У вас слова сквозь пальцы утекают.
Вы так хотите закогтиться в душу
К самим себе, что больно от порезов.
Вы первые, исчерпав первобытность,
Любили жить как идолы и боги.
В один момент навеки и сегодня.
Вас Тевтобургский лес едва страшил:
Докучных варваров вам выпороть желалось.
Но варвары взрослели, вы старели.
Светлейший
Август с ликом недоноска,
Антоний, всю судьбу прелюбодеявший,
Веспасиан в солдатской прямоте,
Вителлий, запертый толпой в библиотеке.
Вы нам
нужны не больше чем уроки,
Слепые назидания прошедшего.
Латинские
тела давно истлели,
Истаяли латинские дела,
Латинские слова остались...
Старый
Графоман
Старый графоман
Выходит на большую дорогу.
Старый графоман
Законченный словесный хулиган.
Лучший из людей,
Он любит всех и вся понемногу,
Мелкий чародей,
Турист из неопрятных стран.
Губку из души
Он медленно и верно сжимает,
Мысли горячи,
Особенно вон та хороша.
Медные гроши -
Он сам, зараза, всё понимает.
Мысли - кирпичи
Слова - водопроводная ржа.
Новый сеанс
Сегодня он встречается с музой.
Имя её -
Как мерзкое ругательство вслух.
Вот декаданс
С отвисшими грудями и пузом,
Злое тряпьё
Убогих и бездарных старух.
Старый графоман,
Он тырит заоконные звуки.
Трус и лицедей,
Пушкин без пятнадцати минут.
Греет об себя
Свои закоченевшие руки
Глупый павиан,
Желающий познать Абсолют.
*********
Твои гироскопы
слетели с катушек,
Катушки - и те не стоят на осях.
А оси сломались, крепёж их непрочен,
Лохмотья нутра проводами висят.
И твой внешний
облик бездарно хромает,
Коробится краска, сломался кронштейн,
И схема сигнал уже не принимает,
Ты сам Фредди Крюгер, ты сам Франкенштейн.
*********
Я всё время
буду битым
По мордам ли, по затылку,
Не крутым, святым, не квитым,
Не смогу умять бутылку.
Я всё время
буду падать
И лениво подыматься,
Я всё время буду плакать
И натянуто смеяться.
Я всё время
буду правым
На проигранной дуэли,
Ни душителем кровавым
Ни младенцем в колыбели...
05.08.94
Стихи
Стихи должны
быть грустными,
Иначе - ну ни как,
И рифмами искусными
Должно пестрить в стихах
Немножко повторение,
Немножко от себя,
Своё же отражение
В своих словах любя...
Слова должны
заманивать
За мысли поворот
Таить, но не обманывать,
Не в лоб и не в обход.
Веселье, зелье
вкусное,
Не проникает в кровь.
Стихи должны быть грустными.
Короче - про любовь.
18.08.94
**********
Чего бы придумать
такого, чтоб сами
Люди дурными зашлись голосами,
Чтоб поразились, взглянув осторожно, -
Как же такое придумать то можно?!
Как - де с такой гениальной идеей
Вы столько лет взаперти просидели?!
Вы не пацан, вы уже поседели,
Мы на такое потратим недели,
А вы за минуту болтов навертели.
Взять, написать
гениальную повесть,
Вроде легко и совсем не готовясь.
Руководя небольшим коллективом,
Скромно кататься на Мерсе красивом.
Поназакончить Университетов,
Промисквитетов, Апологетов.
Ну а уж если пейзаж не рисуется, -
Быстро раздеться и выйти на улицу
Лечь под трамваем на рельсы и вздорно
Всех поразить необычностью порно.
Полноте! Кровь
- она красного цвета,
И не зависит от стиля поэта
Стоит ли крючиться снова и снова:
Чего бы такого ..., Чего бы такого ...?
'98
***********
Бесполезно отчаявшись
в круге измысленных сцен,
Ощущая внутри непокой безупречного глаза,
Зная всю непременность рождённых в себе перемен,
Я пишу эти строки на белом бачке унитаза
Окружающих бульков
немой заунывный концерт,
Искривление мыслей на дне закосневшего мозга,
Разделение жизни на водно-белковый процент, -
Ты уже опоздал, подтираться отчаянно поздно.
Клокотание в горле
у города. Сонный рассвет
Лишь по тупости верит, что день продолжается вечно.
Но троллейбус проехал, секунда - троллейбуса нет.
Сантехнический гимн звучит: бытие быстротечно.
В голове передел,
у соседей опять беспредел,
Все слова неоправданны в плане отсутствия смысла.
Шевеление сонное сладко забывшихся тел,
Ожидание счастия в воздухе спален повисло.
05.01.98
Автопародия
Я вскрыл пороки
века одной удачной фразой,
О дикой боли в сердце сумел я рассказать.
Потом мочой забрызгал сиденье унитаза
И, не почистив зубы, отправился в кровать.
'98
Про
Штуки
Всякие штуки очень
опасны,
Если неправильно к ним подойти.
Слово "зелёный" становится красным,
Слово "приди" заставляет уйти.
Всякие руки похожи
на трюки -
Пальцами вены лежат на коленях.
Мысли текут, как на течке у суки,
Надобно только понять направление.
Надобно только
найти искривление,
Влезть в свою кожу, не сделав надрывов.
То ли от скуки, то ли от тления
Ум вытекает из гнойных нарывов.
Всюду, куда ни
потянешься, лопнет,
Всюду, где хочешь согнуть, переломы.
Души, как стайки отчаянных гопников,
Мнут на себе болевые приёмы.
Поезд
Москва-Петербург
Стихи, В Вагоне-Ресторане
На Ум Пришедшие (По Пьяни)
Кто быстрее,
кто проворней?
Поворачивайтесь, черти!
Искупайте знак позорный,
Кто до слёз, а кто до смерти.
Кто-то реже,
кто-то меньше,
Кто-то громче, кто-то глубже.
Милый щебет вечных женщин
Через слякоть, через лужи.
Независимые
мысли
Только бродят, только снятся.
Забродили и прокисли,
Но не знают, как назваться.
Независимые
люди
Гордо тычутся в туманах.
Мухи ползают на блюде,
На полу и на стаканах.
Про
Мышей И Тараканов
Чахлый шорох удивился
тишиной,
Мёртвым странно: ни здоровый, ни больной.
Две секунды, пара
маленьких недель,
Что-то делят, невзирая на людей.
Всё здесь делается
даром, невзначай.
Самоваром - назначай, не назначай.
Прошлой жизни
осмелевшие слова
Проступают из-под век едва-едва.
Старых радостей
усохшие смешки
Вылезают из-за сумрачной башки.
Злобы нету, ни
тогда и ни теперь
Только глупое желание терпеть
Надо что-нибудь
подумать и заснуть
И засунуть этот звук куда-нибудь.
...Чахлый шорох
удавился тишиной,
Как личинка тонкой плёнкой нефтяной.
Я
Не Бомж
Я не могу оставить
их, как есть,
Чужие мысли, смех и разговоры.
Мой ум - тюрьма, в которую не сесть
Калеки жесты, взгляды, словно воры.
Мне надо до
обрывка перебрать
Помойку слов в корзинах предложений
На самом дне должна существовать
Гармония простых перемещений.
На самом дне,
среди чужих острот,
Облепленная шкуркой от банана,
Она вкусней, чем лучший антрекот,
Но я не бомж, я молод, слишком рано...
Алкоголик
Что тебе поделать,
что?
Что-нибудь поделай, миленький.
Выйди, запродай пальто -
Сразу будут собутыльники.
Все планеты
встанут в рой,
Отовсюду рожи пялятся.
Мысли, словно геморрой,
Будут, а потом развалятся.
Ржавые словечки
- дрюнь!
Жестики и полувзглядики.
Изо рта жевачку сплюнь,
Будто снова в детском садике.
В пищеводе желчь
и лень.
Ты уже бухой, наверное.
Будут доставать весь день
Милиционеры нервные.
Триста вертолётов
в час
Падают на этом коврике.
Чу, фонарь луны погас.
Так легко быть алкоголиком!
Муха
- Цокотуха
Муха бьётся
о стекло,
Ей ужасно повезло:
Немудрящее, но дело -
И нескучно, и светло.
Мухе жить осталось
час,
Но она жалеет нас.
Ей совсем никто не нужен.
Два крыла и пара глаз.
Муха в комнату
летит,
Чтобы мусорник найти,
Взять с собой дизентерию,
А оставить гепатит.
Мухе пофиг,
что она
Никудышна и страшна.
Муха занята, покуда
На дворе стоит весна.
Муха, яйца отложив,
К своему стеклу спешит.
Чтоб ещё разочек тыкнуть
В то, на чём душа лежит.
Муха, муха,
я и сам
Лихо радуюсь делам.
Знаешь, муха, тыкнем вместе:
Ты вот здесь, а я вон там...
Дети плакали
На пустое "нельзя",
Дяди крякали,
Вспоминая себя.
Мамы красились,
Папы пили вино.
Пидарасины
Танцевали в кино.
Все пирожные
Были съедены вмиг.
Осторожные
Не смотрели на них.
Люди мыслями
Всё пытались понять.
Дети писали
И бежали играть.
Лампочка
В Сортире
Мне светит
лампочка в сортире.
Никчёмный свет, забытый кем-то,
Ошибка вдохновенья.
Не совсем приличный, не нужный в деле,
Но такой уютный, когда необходимо,
Когда нужда.
Какой-то
защищающий, когда
Сидишь и прячешься.
В чужих домах - чужой, но милый.
В своём - родной,
Но незаметный.
Свет
туалетный,
Бедный подмастерье
На побегушках
У театральной рампы,
На фоне отсвета
Психических пожарищ.
О, столько
раз, меня спасая,
Ты покорно
Угасал,
Не дожидаясь восторгов похвалы.
И снова возгорался,
Даря покой
Усталому несчастью.
А я так
часто
Не замечал тебя,
Усевшись на того,
Кому насрать,
Когда в него насрали.
Прости
меня,
Я был несправедлив
Ко многому,
Что так меня спасало.
I saw
the light
In water closet.
T'was not so bright
For one who knows it.
Используются технологии uCoz
www.kuzyak.narod.ru
Любимая Поэзия. Древний Китай
Поэзия
Древнего Китая
Цуй Хао (?
- 754)
В горах. "Белые камни..."
Провожая весну. "Мы дряхлей, что ни
день..."
Ван Вэй (701-761)
"Бреду наудачу к святому храму
Сяньцзи...."
"В чаще глухой, в пору дождей..."
Ли Бо (701 -
762)
Из цикла “Осенняя Заводь”. "Вода -
словно одна полоса шелка..."
Ван Луню. "Ли Бо уже в лодке своей
сидит..."
Поднося вино. "Неужто вы не видите,
друзья..."
Песня о восходе и заходе солнца. "Из
восточного залива солнце..."
Струящиеся воды. "В струящейся
воде..."
Белая цапля. "Вижу белую цаплю..."
Провожу ночь с другом. "Забыли мы
..."
Под луной одиноко пью. "Среди
цветов поставил я..."
"Тао - начальник уезда - изо дня в
день был пьян..."
"И ясному солнцу, и светлой
луне..."
Ду Фу (712
- 770)
Картина, изображающая сокола. "С
белого шелка..."
В одиночестве. "В синем небе
кружит..."
Прощание бездомного. "Как пусто
все..."
Первый день осенний. "Луна - как
солнце..."
"Встречаю я весеннюю зарю..."
Ферганский скакун г-на Фана.. "Вот
прославленный конь из ферганской страны!..."
Бо Цзийи
(772 - 846)
Смотрюсь в зеркало. "Чист и
блестящ..."
Перед ночным дождем. "Сверчок
предрассветный..."
Осенней ночью. "Так листья
шумят..."
Холодная ночь на женской половине.
"Вот полночь уже..."
Лю Цзунюань (773-819)
Снег над рекой. "Вздымается
тысяча гор -..."
Дзя Дао (779 - 843)
Ищу отшельника, не застаю. "Под
соснами где-то спрошу о нем ученика..."
Су Ши (1037
- 1101)
Тени. "Ползут, поднимаясь на
Яшмовый храм..."
Короткий стих. "Лишь добрался до
этого края..."
У окна. "У соседей восточных в
саду..."
Из стихов, написанных после того, как вместе с Ван Ши, Кун Чжуном...
"Пели дождь и ручей всю ночь..."
"Ветер жизнь в природу
вдохнул..."
Написано в праздник середины осени.
"Недавно в Хунчжоу весенней ночью я ехал
вдоль..."
"Сад отцвел. Лишь краснеют еще..."
Ночью возвращаясь в Линьгао. "В
Дунпо изрядно выпил этой ночью,..."
Ночная дума. "Ветер что-то шепчет в
тростнике..."
Бегонии. "Вея-дыша весной..."
Весенняя ночь. "Тысяч слитков
золота достойно..."
Поднимаюсь на гору Заоблачного
Дракона. "Пьяный, лезу по склону..."
Храм Желтого Вола. "Среди реки -
высокая скала..."
Фу о Красных Скалах. "Так
случилось, что осенью года жэньсюй..."
Лу Ю (1125-1210)
"Книгу хотел дочитать, но
вдруг..."
"На дальней заставе, помню,
дивился..."
"Ночь не спал, совсем головой
поник...."
Ма Чжиюань (1250-1323)
"Снова, как в старину..."
"Размышляю: где циньского дома
дворцы..."
Гао Ци (1336-1374)
"Переправился через реку..."
Линь Хун (?~1387)
"Конфуцианских мужей восхищают
былые года...."
Цуй Хао (? – 754)
* * *
Белые камни
В речке устлали дно.
Небо застыло.
Мало красной листвы.
На горной дороге
Дождь не падал давно.
Влажное платье
Небесной полно синевы.
[Прислала Ханна]
* * *
Мы дряхлей, что ни день,
Седина все ярче видна.
Возвращается вновь
С каждым новым годом весна.
Наша радость теперь:
В дружеских чашах - вино.
Так не будем грустить,
Что цветам облететь суждено.
[Прислала Ханна]
Ван Вэй (701-761)
* * *
Бреду наудачу к святому храму Сяньцзи.
В глушь углубился, - гряда вершин, облака.
Деревья древни, безлюдны крутые стези.
Где-то в ущелье колокол издалека.
Меж скальных уступов клокочет пена реки.
Солнце на хвое к закату всё золотей,
Под вечер монахи у дикой глубокой луки
Уйдя в созерцанье, смиряют дракона страстей.
[Прислал Holger]
* * *
В чаще глухой, в пору дождей
Вяло дымит костёр.
Просо варёное и гаолян
К восточной делянке несу
Белые цапли летят над водой -
Залит полей простор,
Иволги жёлтые свищут в листве
Рослых деревьев в лесу.
Живу средь гор, вкушаю покой,
Люблю на цветы смотреть,
Пощусь под сосной, подсолнухи рву
От мирской суеты в стороне.
Веду простую крестьянскую жизнь,
С людьми не тягаюсь впредь,
Но птицы, - не ведаю почему, -
Нисколько не верят мне.
[Прислал Holger]
Ли Бо (701 – 762)
Из цикла “Осенняя Заводь”
Вода - словно одна полоса шелка,
Земля эта - то же ровное небо.
Что, если бы, пользуясь светлой луною,
Взор - в цветы, сесть в ладью, где вино?
Холм Персиков - один лишь шаг земли…
Там четко-четко слышны речь и голос.
Безмолвно с горным я монахом здесь прощаюсь.
Склоняю голову: привет вам в белых тучах!
Белых волос тысячи три саженей!
Грусть ведь моя так бесконечно долга!
Я не пойму: в зеркале светлом и чистом
Где я добыл иней осенний висков?
[Прислала Ханна]
Ван Луню
Ли Бо уже в лодке своей сидит,
отчалить ему пора.
Вдруг слышит, как кто-то на берегу
поет, отбивая шаг.
И Озера Персиковых Цветов-
бездонной пучины глубь-
Не мера для чувства, с каким Ван Лунь
меня провожает в путь!
[Прислала Ханна]
Поднося вино
еужто вы не видите, друзья,
Как воды знаменитой Хуанхе,
С небесной извергаясь высоты,
Стремятся бурно в море,
Чтоб не вернуться больше?
Неужто вы не видите, друзья,
Как в царственных покоях зеркала
Скорбят о волосах, - они вчера
Чернее шелка были,
А нынче стали снегом?
Достигнув в жизни счастья,
Испей его до дна,
Пусть полон будет кубок
Под молодой луной.
Мне небом дар отпущен,
чтоб расточать его.Н
Истраченным богатством
Я овладею вновь.
Быка зажарим, други,
Но для веселья нам
Сейчас же надо выпить
Заздравных триста чаш.
Учитель Цэнь
И ты, Даньцю,
Коль поднесут вино,
То пейте до конца,
А я вам песнь спою,
Ко мне склоните ухо:
Изысканные явства
Не следует ценить,
Хочу быть вечно пьяным,
А трезвым - не хочу.
Так повелось издревле -
Безмолвны мудрецы,
Лишь пьяницы стремятся
Прославиться в веках.
Князь Цао Чжи когда-то
Устроил пир в Пинлэ,
И десять тысяч доу
Там выпили шутя.
Напрасно наш хозяин
Сказал, что денег нет,
Вина еще мы купим,
Чтобы друзьям налить.
Вот быстрый конь,
Вот новый плащ, -
Пошлем слугу-мальчишку,
Пусть обменяет их,
И вновь, друзья, забудем
Мы о своих скорбях.
[Прислала Ханна]
Песня о восходе и заходе солнца
Из восточного залива солнце,
Как из недр земных, над миром всходит,
По небу пройдет и канет в море.
Где ж пещера для шести драконов?
В древности глубокой и поныне
Солнце никогда не отдыхало,
Человек без изначальной силы
Разве может вслед идти за солнцем?
Расцветая, травы полевые
Чувствуют ли к ветру благодарность?
Дерева, свою листву роняя,
На осеннее не ропщут небо.
Кто торопит, погоняя плетью,
Зиму, осень, и весну, и лето?
Угасанье и расцвет природы
Совершается своею волей.
О Сихе, Сихе, возница солнца,
Расскажи нам, отчего ты тонешь
В беспредельных и бездонных водах?
И какой таинственною силой
Обладал Лу Ян? Движенье солнца
Он остановил копьем воздетым.
Много их, идущих против неба,
Власть его присвоивших бесчинно.
Я хочу смешать с землею небо,
Слить всю необъятную природу
С первозданным хаосом на веки.
[Прислала Ханна]
Струящиеся воды
В струящейся воде
Осенняя луна.
На южном озере
Покой и тишина.
И лотос хочет мне
Сказать о самом грустном,
Чтоб грустью и моя
Душа была полна.
[Прислала Ханна]
Белая цапля
Вижу белую цаплю
На тихой осенней реке:
Словно иней, слетела
И плавает там, вдалеке.
Загрустила душа моя,
Сердце - в глубокой тоске.
Одиноко стою
На песчаном пустом островке.
[Прислала Ханна]
Провожу ночь с другом
Забыли мы
Про старые печали -
Сто чарок
Жажду утолят едва ли.
Ночь благосклонна
К дружеским беседам.
А при такой луне
И сон неведом,
Пока нам не покажутся,
Усталым,
Земля - постелью,
Небо - одеялом.
[Прислала Ханна]
Под луной одиноко пью
Среди цветов поставил я
Кувшин в тиши ночной
И одиноко пью вино,
И друга нет со мной.
Но в собутыльники луну
Позвал я в добрый час,
И тень свою я пригласил -
И трое стало нас.
Но разве, спрашиваю я,
Умеет пить луна?
И тень, хотя всегда за мной
Последует она?
А тень с луной не разделить,
И я в тиши ночной
Согласен с ними пировать
Хоть до весны самой.
Я начинаю петь - и в такт
Колышется луна,
Пляшу - и пляшет тень моя,
Бесшумна и длина.
Нам было весело, пока
Хмелели мы втроем.
А захмелели - разошлись,
Кто как - своим путем.
И снова в жизни одному
Мне предстоит брести
До встречи - той, что между звезд,
У Млечного Пути.
[Прислала Ханна]
* * *
Тао - начальник уезда - изо дня в день был пьян
Так что не замечал он, осень или весна
Разбитую свою лютню слушал, как сквозь туман
Сквозь головную косынку вино он цедил спьяна.
Лежал под окном у дома беспечный поэт седой,
Себя называл человеком древнейших времён земли.
..Когда я к тебе приеду осенью или весной,
Надеюсь, мы вместе напьёмся в славном уезде Ли.
[Прислал Holger]
* * *
И ясному солнцу, и светлой луне
В мире покоя нет.
И люди не могут жить в тишине,
А жить им не много лет.
Гора Пэнь-Лай среди вод морских
Высится, говорят.
Там в рощах нефритовых и золотых
Плоды, как огонь горят.
Съешь один - и не будешь седым,
А молодым навек.
Хотел бы уйти я в небесный дым,
Измученный человек
[Прислал Holger]
Ду Фу (712 – 770)
Картина, изображающая сокола
С белого шелка
Вздымается ветер и холод -
Так этот сокол
Искусной рукой нарисован.
Смотрит насупившись,
Словно дикарь невеселый,
Плечи приподнял -
За птицей рвануться готов он.
Кажется, крикнешь,
Чтоб он полетел за добычей,
И отзовется
Тотчас же душа боевая.
Скоро ль он бросится
В битву на полчище птичье,
Кровью и перьями
Ровную степь покрывая?
[Прислала Ханна]
В одиночестве
В синем небе кружит
Одинокая хищная птица,
А под нею - две чайки
Плывут по реке не спеша.
Хищник может легко
За добычею вниз устремиться,
Но не знает тревоги
Беспечная чаек душа.
Надвигается вечер,
Росой покрывается поле,
А паук на ветвях
Паутину плетет и плетет.
И законы природы
Близки человеческой доле -
Одиноко стою
Среди тысячи дел и забот.
[Прислала Ханна]
Прощание бездомного
Как пусто все
На родине моей:
Поля у хижин -
В зарослях полыни.
В деревне нашей
Было сто семей.
А ныне нет их
Даже и в помине.
От тех, кто живы,
Не слыхать вестей,
Погибшие -
гниют на поле боя.
А я
Из пограничных областей
Сюда вернулся
Старою тропою.
По улице
Иду я в тишине,
Скупое солнце
Еле золотится.
И попадаются на встречу мне
Лишь барсуки
Да тощие лисицы.
В деревне нету
Никого нигде,
Одна вдова
Живет в лачуге нищей.
Но если птица
Помнит о гнезде,
То мне ль не помнить
О своем жилище?
С мотыгой на плече
Весенним днем
Пошел я
В поле наше за рекою.
Но разузнал чиновник
Обо всем-
И снова барабан
Не даст покоя.
Но хоть сижу я
Там, где отчий край,
Кому на помощь
Протяну я руки?
Теперь -
Куда угодно посылай:
Мне не придется
Думать о разлуке.
Нет у меня
Ни дома, ни семьи,
Готов служить и там,
Где мы служили.
Лишь мать печалит
Помыслы мои -
Пять лет она
Лежит в сырой могиле.
При жизни
Я не мог ей помогать:
Мы вместе плакали
О нашей жизни.
А тот, кто потерял
Семью и мать, -
Что думает
О матери-отчизне?
[Прислала Ханна]
Первый день осенний
Луна - как солнце:
Она остановки не знает.
Вчерашняя ночь
Разделила нам осень и лето.
Цикада в траве
Непрерывно звенеть продолжает,
А ласточка к югу
Уже улетела с рассвета.
Всю жизнь я стремился
Уйти в одиночество, в горы,
И вот уже стар -
А свое не исполнил желанье.
Давно бы я бросил
Служебные дрязги и ссоры,
Лишь бедность мешает мне
Жить в добровольном изгнанье.
[Прислала Ханна]
* * *
Встречаю я весеннюю зарю
Там, где цветы заполонили сад
И с завистью теперь на птиц смотрю,
А людям отвечаю невпопад.
Читая книги, пью вино за двух,
Где трудно - пропущу иероглиф.
Старик отшельник - мой хороший друг -
Он знает, что я истинно ленив.
[Прислал Holger]
Ферганский скакун г-на Фана.
Вот прославленный конь из ферганской страны!
Как костяк его прочен и накрепко сбит!
Словно стебли бамбука два уха стоят,
Ураган поднимают две пары копыт!
Ты любое пространство на нём покоришь,
Можешь с ним не боятся несчастий и бед.
Если есть у тебя быстроногий скакун,
Для тебя с этих пор расстояния нет!
[Прислал Holger]
Бо Цзийи (772 – 846)
Смотрюсь в зеркало
Чист и блестящ
круг бронзовый, зеркальный.
Рябят-пестрят
виски от белых нитей.
Да можно ли
упрятать глубже годы?
Моим летам
ты, зеркало, не веришь!
[Прислала Ханна]
Перед ночным дождем
Сверчок предрассветный
кричит и опять затихает.
Свеча, угасая,
то меркнет, то снова светлеет.
За окнами ночью
дождя узнаю приближенье:
В банановых листьях
рождаются первые звуки.
[Прислала Ханна]
Осенней ночью
Так листья шумят
и падают, словно дождь.
И светит луна,
как иней, совсем бела.
И ночь глубока, -
я только собрался лечь.
Найдется ли кто
смахнуть мне с кровати пыль?
[Прислала Ханна]
Холодная ночь на женской половине
Вот полночь уже.
Постель моя холодна.
Я сплю без него,
и нет даже сил привстать.
Душистый огонь
в курильнице отгорел,
И слезы в платке
застыли прозрачным льдом.
Боясь потерять
и тень, что всегда со мной,
Я всю эту ночь
не буду гасить фонарь.
[Прислала Ханна]
Лю Цзунюань (773-819)
Снег над рекой
Вздымается тысяча гор -
А птицы над ними летать перестали,
Лежат десять тысяч дорог -
Но только следов на них больше не видно.
Лишь в лодочке старой рыбак
В бамбуковой шляпе, в плаще из соломы
Согнулся, закинув крючок,
А снег всё идёт, и река холодеет.
[Прислал Holger]
Дзя Дао (779 - 843)
Ищу отшельника, не застаю
Под соснами где-то спрошу о нем ученика.
Он скажет: учитель ушел собирать снадобья.
Он здесь пребывает, на этой самой горе,
Но тучи глубоки, и где он - я так и не знаю.
[Прислала Ханна]
Су Ши (1037 - 1101)
Тени
Ползут, поднимаясь на Яшмовый храм
Слоями: на слой надвигается слой.
Не раз уж говорено было слуге
Сметать их, как явится, тут же метлой!
Вот солнце, поднявшись и мир осветив,
Сгребло их в охапку и бросило вон.
Но кончился день, а с луною опять
Они возвращаются с разных сторон…
[Прислала Ханна]
Перевод И.С. Голубева
Короткий стих
Лишь добрался до этого края -
Ветер дунул и дождь закапал.
Одинокий скиталец, найду ли
Я пристанище в мире большом?
Мне достать бы облако с неба
И надеть бы его как шляпу,
Мне б землею себя укутать,
Как простым дрожным плащом!
У окна
У соседей восточных в саду
Много белых растет тополей.
Ночью дождь начался - при дожде
Шум листвы все сильней и сильней.
Мне не спиться, сижу у окна,
И совсем бы я был одинок,
Если б стайки ночных мотыльков,
Не летели на мой огонек...
Из стихов, написанных после того,
как вместе с Ван Ши, Кун Чжуном
и старшим сыном Маем обошли
городскую стену, любуясь цветами,
затем поднялись на гору к беседке,
а вечером пришли в храм
Опадающих Цветов
1.
Пели дождь и ручей всю ночь,
Заунывную песнь одну,
А под утро ветер подул
И, наверно, спугнул луну.
Как печален-печален мир,
Словно осень - моя тоска,
Мне бы чистой воды испить
Из прозрачного родника...
Я вокруг стены обошел,
Это путь в три десятка ли,
И увидел: везде-везде -
Краски яркие отцвели.
Только заросли тростника
Разлились, как море, кругом,
Я плыву на лодке - она
Малым кажется лепестком...
В тростнике густом рыбака
Еле-еле шляпа видна,
Да заметна из-под нее
Белых-белых волос копна.
Я хочу поближе подплыть,
Поздороваться с ним - да как?
Только чаек зря напугал -
Седовласый исчез рыбак...
2.
Ветер жизнь в природу вдохнул
И во все, что в природе есть,
И во все, что дано любить, -
А всего нам, увы, не счесть!
Как присущи честным мужам
Добродетельные черты,
Так и в дереве, и в траве -
Всюду музыка красоты.
Я в пути, и нет у меня
Никаких тревог и забот,
Одиноко лодка моя,
Разрезая волну, плывет.
На стремнине, среди реки,
То взлетит, то падает вниз -
Будто вправду ветер с ладьей
На единой стезе сошлись!
Поднимаю кубок - кругом
Даль безбрежная - ширь-размах,
Льется песня горных стихий,
Отражаясь в наших сердцах!
Я ушел, а ветер с ладьей
Продолжали спор вдалеке,
Отражение облаков
Растворилось в бурной реке...
Написано в праздник середины осени
Недавно в Хунчжоу весенней ночью я ехал вдоль
речки Циншуй. Забрел по пути в трактир, изрядно
выпил. Сияла луна. Я доехал до моста над речкой,
расседлал коня и едва заснул, подложив руку под
голову, как уже наступил рассвет. И я проснулся.
Вокруг в беспорядке толпились горы и бурлил поток.
Казалось меня окружал какой-то неземной мир, под
впечатлением всего этого я написал строки на
столбике моста.
Степь, залитая лунным светом,
На речке зыбь от ветерка.
И в небе за луной следом,
Плывут, редея, облака.
Я спешился. Но конь мой серый
В ночную рвется синеву.
А сам я, выпивший не в меру,
Готов свалиться на траву.
Такое над рекой сиянье
И тишь такая над рекой,
Что в сердце лишь одно желанье -
Не потревожить бы покой.
Расседлан конь. И я под ивой
На мостике заснул. Но вот
Уже кукушка торопливо,
Рассвет вещая, в путь зовет.
***
Сад отцвел. Лишь краснеют еще
Абрикоса цветы кое-где.
Возвращаются ласточки в дом,
Отраженный в зеленой воде.
Ветер с каждым порывом сильней
Ивы пух он уносит с собой.
В рост пошла молодая трава,
Все покрылось душистой травой.
За стеною - с качелями двор,
Здесь дорога у самой стены,
И доносится до меня
Смех красавиц с той стороны.
Но стихают их голоса,
Отдаляется смех озорной...
Я расчуствовался совсем,
Только им не все ли равно?
Ночью возвращаясь в Линьгао
В Дунпо изрядно выпил этой ночью,
А протрезвев еще себя уважил.
Когда пришел домой - не помню точно,
Но было это, верно, в третью стражу.
Мальчонка спит, посвистывая носом,
И стук мой в дверь остался без ответа.
Стою, внимаю, опершись на посох,
Как Янцзыцзян шумит перед рассветом.
Я оттого
Судьбою недоволен,
Что жил, принадлежать себе не смея.
Когда же обрету я снова волю
И суету сует забыть сумею?
Ночь на исходе.
Затихает ветер.
Зыбь на воде, где свет и тени в споре...
Возьму мой челн, места покину эти,
Остаток дней отдам реке и морю!
Ночная дума
Ветер что-то шепчет в тростнике,
Этот шепот - та же тишина.
Дверь открыл и вижу: под дождем
В озере купается луна.
Спит рыбак и чайка тоже спит, -
Может быть у них похожи сны?
Вынырнула рыба из воды -
Словно демон в проблеске луны.
Ночь все глубже, и людей пути
Не пересекаются сейчас,
Только тень, когда иду один,
Следует за мною веселясь...
То нахлынет на песок волна,
То, следы оставив, отойдет,
В ивняке луна, собрав лучи,
Паутину тонкую плетет...
Наша жизнь стремительна, быстра,
Соткана тревогой и тоской,
А отдохновенье - только миг,
Незаметный в суете мирской.
Вот пропел петух, а вслед за ним -
Колокольный звон и птичий гам.
Барабан вещает, что пора
Паруса расправить рыбакам!
Бегонии
Вея-дыша весной,
Ветер подул восточный.
Луна скользит по окошку,
В воздухе - аромат.
Боюсь, что в саду бегонии
Заснули глубокой ночью.
Фонарь зажег и любуюсь:
Как ярок у них наряд!
Весенняя ночь
Тысяч слитков золота достойно
Лишь одно мгновенье в час ночной.
В воздухе - цветов благоуханье,
Наземь пали тени под луной.
Из покоев плавно-плавно льется
Ласковой свирели нежный звук.
А во глубине палаты дальней
Ночь накрыла тьмою все вокруг.
Поднимаюсь на гору Заоблачного Дракона
Пьяный, лезу по склону,
В желтых травах плетусь еле-еле.
Принял груду камней
За баранов, бегущих гурьбой.
На вершине упал,
Полагая, что я на постели,
А вверху - облака
И бескрайний простор голубой.
Песне дальней долины
В горах озывается эхо,
Тут на юго-восток
Оглянулся прохожий один
И руками всплеснул,
А потом захлебнулся от смеха,
И, смеясь, говорит:
"Загулял, загулял, господин!.."
Храм Желтого Вола
Среди реки - высокая скала,
Еще не найден на вершину путь.
А на скале стоит священный вол,
Не знающий, что значит плуг тянуть.
Паломники у храма собрались,
Упали ниц с надеждой и мольбой,
Приносят в жертву белую овцу
Под звуки флейт и барабанный бой.
А в поле, чуть поодаль, вол живой,
О камни спотыкаясь, тянет плуг...
Обветрены и ступлены рога,
И стесаны копыта - сколько мук!
А ведь ему лишь пол пучка травы
Дают, чтоб голод утолить.
Поистине: чем быть волом живым -
Куда как лучше изваяньем быть!
Фу о Красных Скалах
Так случилось, что осенью года жэньсюй,
Когда уж седьмая луна на ущербе была,
С гостем мы плыли мы в лодке
Между двух Красных Скал...
Чуть прохладой дышал ветерок,
Не тревожили волны реку.
Гостю я предложил, поднимая свой кубок с вином,
Вместе строки припомнить о Светлой луне,
Спеть о деве прекрасной стихи.
Вскоре
Над восточной горой появилась луна,
Поплыла-поплыла между звезд.
Засверкала река,
Словно капли росы ниспадали на водную рябь,
И смешались в одно небеса и вода.
Как велик этот водный простор!
Эта - в тысячу цинов вокруг - необъятная ширь!
В колеснице-ладье мы по ветру летим и летим
В пустоту и безбрежность, не ведая есть ли предел.
Кружим в вечности, кружим, от мира сего отрешась,
И как будто на крыльях - взлетаем в обитель святых.
...Так мы пили вино, и веселью, казалось, не будет конца,
А потом на борта опираясь, мы начали петь.
Пели так:
"...Из корицы ладья - о-о-си!
Из орхидеи весло.
В пустоте-чистоте - о-о-си -
Мы стремимся туда, где светло.
Постигаю простор - о-о-си -
Но, увы, лишь в мечтах.
Где же Дева Прекрасная - о-о-си -
В небесах?"
Гость мой флейтой отменно владел:
Вторя песне,
Звучала мелодия грустно-протяжно в ночи,
В ней слезы и жалобы слышались,
Скорбь и печаль.
Эта музыка вдаль уплывала, тянулась, как нить.
Может, даже драконы проснулись в пещерах в тот миг
И слезу уронила вдова в одинокой ладье...
Вот, халат подобрав,
Сел учитель по имени Су перед гостем
И, объятый тоской, спросил:
"Что ж ты песню прервал?"
"Просветлела луна, звезды стали редеть,
Ворон к югу лети," - мне ответствовал гость.
"Эти строки," - сказал он - "начертаны Цао Мэндэ".
"Посмотрите на запад," - мой гость продолжал, -
"Там Сякоу вдали.
Обернитесь к востоку - на востоке Учан.
Русла рек, цепи гор меж собою сплелись,
И леса разрослись - зелены-зелены...
Это здесь Чжоу Лан проучил так жестоко Мэндэ!
Под Цзинчжоу врага разгромив,
По теченью спустившись в Цзянлин,
Плыл Мэндэ на восток...
Путь проделали в тысячу ли тупоносые судна его,
Неба синь затмевали полотнища флагов-знамен.
По прибытьи в Цзянлин, разливал он хмельное вино
И с копьем на коне восседая, сочинил эти строки,
Что нынче припомнились мне...
Был героем он в жизни своей.
А теперь - где обитель его?"
"Я и вы, мой учитель, рыбачили, хворост сбирали
На острове, что посредине реки, -
С каждой рыбкой, креветкой знакомы,
С каждым лосем, оленем дружны.
Лодку - лотоса лист - направляя вперед,
Пили вместе вино.
Мы казались себе мотыльками
Между ширью небес и землей
И зернами риса в безбрежной стихии морской..."
И изрек он, мой гость:
"Опечален я: жизнь - это миг!
Полон зависти я: бесконечно теченье Чанцзян!
Если б вечно лететь мне подобно небесным святым!
Если б яркость луны я был в силах навечно объять!
Знаю мало мгновенья, чтоб это постичь,
Потому-то и тонут мелодии музыки в скорбных ветрах..."
Я сказал ему так:
"А доподлинно знает ли гость, что такое - вода, что такое - луна?
Все идет чередой, как вода, как теченье реки,
Все идет чередой, но ничто никогда не уйдет.
И луна - то кругла, то ущербна, но вечно луна,
И не в силах никто увеличить-уменьшить ее,
Ибо если изменчивость ставить началом начал,
В миг единый не в силах мы вечность постичь.
Если ж будем считать постоянство за первоисток,
То и я, и мой гость, ди все, что мы видим вокруг, -
Вечно все!
Так разумно ль завидовать, гость мой, Чанцзян?
Между тем в небесах и на этой земеле
Всякой твари и вещи свое назначенье дано.
...Если есть что-то в мире, чем я обладать не могу,
То и йоты того не посмею присвоить себе.
Но ведь ветер, что чист в небесах,
Не запретен для наших ушей.
А луна, что светла среди звезд,
Не боится взглянуть нам в глаза.
Мы возьмем их к себе - и не будет препятствий тому
Ибо высшим Создателем нам во владение дан
Этот вечный источник живой красоты,
Мы им можем владеть как хотим!"
И от радости тут засмеялся мой гость,
Засмеялся и кубок наполнил вином.
А потом, после трапезы,
Кубки и плошки вокруг разбросав,
Мы лежали на дне нашей лодки вдвоем
И не знали, объятые сном, что восток побелел...
Лу Ю (1125-1210)
* * *
Книгу хотел дочитать, но вдруг
В светильне фитиль погас.
Жаль, темно, не могу разобрать
Последних нескольких фраз.
Разве не глупо всю жизнь
Потратить лишь на бумагу!
Засмеялся, окно распахнул, сижу,
С луны не свожу глаз.
[Прислал Holger]
* * *
На дальней заставе, помню, дивился
Небу цвета реки.
Всё остальное забыл за годами -
Поседели давно виски.
Тело умрёт, но никогда
Я в стихах не умру
Кто же с первого взгляда, по строчке одной
Не признает моей руки?
[Прислал Holger]
* * *
Ночь не спал, совсем головой поник.
Болею, болею, - вовсе я стал старик.
Сяо-сяо - тени бамбука в окне.
Чжэ-чжэ - птичий в заречье крик.
Зря выбивали ратный налог батогом,
Пыль, дым, - страна под варварским сапогом.
Спать не могу: печалюсь не о себе -
Плачу о нынешних временах, и не о чём другом.
[Прислал Holger]
Ма Чжиюань (1250-1323)
* * *
Снова, как в старину,
Рыбы куплю к вину.
На горы далёкие, на облака
Взором спокойным взгляну,
Чистому ветру, ясной луне
Долг стихотворный верну.
Я человек беззаботный,
Ленивый, прямой.
Никаким особенным даром
Путь не отмечен мой.
Прощаюсь -
Пора домой.
[Прислал Holger]
* * *
Размышляю: где циньского дома дворцы,
Где ханьского дома врата?
Столицы их в упадок пришли,
Над ними трава густа.
Не знает о них ни рыбак речной,
Ни дровосек лесной.
Кладбище передо мной: могилы
Обхожу стороной.
Где добрый лежит человек?
Где дурной?
[Прислал Holger]
Гао Ци (1336-1374)
* * *
Переправился через реку,
Но опять впереди река.
Залюбовался цветами,
А дальше снова цветы.
С весенним ветром дорога
Была легка.
Незаметно к вашему дому
Явился издалека.
[Прислал Holger]
Линь Хун (?~1387)
* * *
Конфуцианских мужей восхищают былые года.
Древность хвалить - их основная нужда.
Родись они прежде дней Государя Фу-Си -
О чём бы стали беседы вести тогда?
Древние люди давно отошли во тьму.
Древние мысли лишь по книгам известны уму.
Одна пустота во многих тысячах книг.
Доверять невозможно речению ни одному.
Круглый год упиваться хочу вином.
Ведать в жизни ни о чём не хочу ином.
Знайте, что человек, пребывающий во хмелю,
В цепи Вселенной служит главным звеном.
[Прислал Holger]
