За неандертальцем издавна закрепилась скверная репутация. Каких только эпитетов — «обезьяноподобный троглодит», «пещерный человек», «тупой варвар» — не было высказано в его адрес начиная с 1856 года, когда в долине Неандерталь, расположенной в окрестностях Дюссельдорфа (Германия), в пещере, заполненной илистыми отложениями, был обнаружен первый скелет этого родственника современного человека. Родственника, надо заметить, во многом загадочного, ибо неандерталец не спешит раскрывать свои тайны. А вопросов к нему за полтора столетия у ученых накопилось немало.
Само открытие неандертальского человека связано с довольно туманными обстоятельствами, в результате чего несчастному «троглодиту» пришлось почти полвека отстаивать свое «право на жизнь». Еще в 1848 году на территории Гибралтарской крепости во время строительных работ был найден череп древнего человека. Рабочие отдали череп одному из офицеров гарнизона — капитану Флинту, который впоследствии передал находку ученым. Однако истинное значение этого открытия было понято гораздо позже. Ученый мир вернулся к гибралтарскому черепу уже в те годы, когда научные споры бушевали вокруг другой знаменитой находки — останков, обнаруженных в долине Неандерталь.
Слава первооткрывателя неандертальского человека закрепилась за немецким естествоиспытателем Иоганном Карлом Фульроттом (1803–1877), хотя на самом деле останки были найдены рабочими каменоломни, действовавшей в долине Неандерталь. Не придав им никакого значения, рабочие выкинули кости в отвал, где на них и наткнулся Фульротт. Находка сразу вызвала в научном мире колоссальный интерес и, подобно другим великим открытиям, сперва получила неоднозначную трактовку. Скелет неандертальца пытались приписать доиндоевропейским обитателям здешних мест, жившим в долине Неандерталь до прихода кельтов, а одно из светил науки той поры, немецкий анатом и антрополог Рудольф фон Вирхов, заявил, что череп принадлежит душевно неполноценному человеку современного типа — об этом, по его мнению, свидетельствовали изменения на костях.
Лишь немногие ученые сумели сразу понять значение открытия. Споры продолжались несколько лет, и только после того как начали находить все новые черепа и кости с теми же характерными признаками, стало ясно, что речь идет о ближайшем родственнике современного человека. Долгое время неандертальца даже называли предком современного человека. Сегодня уже очевидно, что и это не, соответствует истине: неандерталец — вполне самостоятельный вид Homo sapiens. Более того: на определенном историческом отрезке неандерталец и наш прямой предок кроманьонец существовали бок о бок! И, наконец, еще одно открытие — и внутри неандертальского вида существовали значительные различия.
Сегодня стало очевидным, что в рамках вида Homo sapiens neanderthalensis («человек разумный неандертальский») существовало как минимум две эволюционные линии, из которых первую принято называть «ранними неандертальцами», или «пранеандертальцами», а вторую — «классическими», или «западноевропейскими» неандертальцами.
Ранние неандертальцы жили примерно 150 тыс. лет тому назад, в последний межледниковый период. Их облик был близок облику современного человека: вертикально вытянутое лицо, круглый затылок, надглазничный валик несколько смягчен, лоб выпуклый, в зубной системе меньше примитивных черт, объем мозга весьма значителен (1400–1450 см3) и близок к величине, характерной для современного человека (1350–1500 см3). В то же время многочисленные находки свидетельствуют о большой вариативности черт у разных популяций ранних неандертальцев.
Возраст классических неандертальцев — последнее оледенение, т. е. 80–35 тыс. лет. В отличие от раннего неандертальца у классического типа сильно развито надбровье, нос широкий, затылок приплюснут сверху, контур затылка угловатый, имеется затылочный валик. Подбородочный выступ то ли отсутствует вообще, то ли слабо обозначен. Размеры головного мозга классического неандертальца колеблются в пределах 1350–1700 см3. Несомненно, что неандерталец обладал большими умственными способностями, но из этого вовсе не следует, что он был более интеллектуален, чем современный человек.
Это были сильные, массивного телосложения люди, их рост в средне составлял 155–165 см. Нижние конечности были короче, чем у современных людей. Характерный признак классического неандертальца — бедренная кость сильно изогнута. Этот признак неизвестен ни у современной человека, ни у вида Homo erectus, и некоторые специалисты полагают, что это следствие неблагоприятных условий жизни: в отличие от раннего неандертальца, классическому приходилось жить в условиях сурового климата. Исследования показали, что он был хорошо адаптирован к холодам.
Самое любопытное во всей этой истории то, что именно ранний неандерталец стоит на эволюционной лестнице ближе всего к современно человеку — Homo sapiens sapiens (представители этого последнего вида впервые появились лишь в ходе последнего оледенения). Но при этом костные остатки ранних неандертальцев свидетельствуют и об их родственных связях с классическими неандертальцами!
Эта проблема не нашла пока своего окончательного решения, и мнения специалистов по этому поводу нередко кардинально расходятся. Можно предполагать (но не более того), что ранний неандерталец был общим предком как для классического неандертальца, так и для современного человеческого типа. Не исключено, что обе линии, ведущие от раннего неандертальца к классическому неандертальцу и к современному человеку, находились в постоянном контакте. Об этом, в частности, свидетельствуют находки костяков и черепов, имеющих смесь человеческих (сапиентных) и неандерталоидных признаков.
«Время неандертальца», известное археологам как средний палеолит, началось около 200 тыс. лет назад и закончилось приблизительно 40 тыс. лет назад. Классический неандерталец достиг вершины своего развития во время последнего оледенения. Максимальную численность этого вида ученые определяют в 1 млн. особей. Судя по многочисленным находкам, неандертальцы довольно густо населяли Европу и западную Азию, ареал их обитания простирался далеко на восток — до Узбекистана. Вероятно, некоторые группы неандертальцев по существовавшему в то время «сухопутному мосту» через Берингов пролив попали в Америку. В Европу неандерталец пришел с Ближнего Востока 45–40 тыс. лет назад, причем это перемещение было непосредственно связано с изменением климатических условий. Археологи и антропологи нашли многочисленные свидетельства тому, что между 100 тыс. и 50 тыс. гг. до н. э. в районе Ближнего Востока и Средиземноморья наблюдались значительные климатические колебания. Среднегодовые температуры здесь начали расти, и любящий холод неандерталец начал постепенно перемещаться в Европу.
С неандертальцем археологи уверенно связывают культуру так называемого мустьерского типа, для которой характерно довольно большое разнообразие каменных орудий: рубила, ударники, скребла, скребки, ножи, сверла каменные наконечники. Мустьерская культура, пожалуй, самое любопытное явление в истории человечества: это пример культуры, созданной не человеком в «классическом» понимании этого слова. И некоторые признаки позволяют говорить о том, что эта «нечеловеческая» культура уже несла в себе зачатки человечности!
В течение долгого времени главной загадкой неандертальца оставался вопрос о том, обладали ли эти «нелюди» речевыми способностями. На протяжении многих лет эта проблема служила предметом жарких споров среди специалистов. Сегодня мы с уверенностью можем сказать: да, обладали! Об этом неопровержимо свидетельствует находка, сделанная археологами в пещере Кебара на горе Кармел (Израиль): гиоидная кость, фрагмент скелета неандертальца, скончавшегося 60 тыс. лет назад. Эта характерного вида кость располагается у основания языка, и ее наличие является для анатомов ясным биологическим свидетельством того, что ее обладатель был физически способен к членораздельной речи.
Тот же самый скелет (известный как Кебара 2) приоткрыл перед учеными и другие тайны неандертальского человека. Анатомы установили, что еще при жизни этот индивидуум при каких-то обстоятельствах сломал несколько ребер. Но они были заботливо исцелены! Кто-то (а кто иной, как не соплеменники?) довольно долгое время ухаживал за раненым. Этот случай ясно показывает, что неандертальцы, не чуждавшиеся каннибализма, по крайне мере к своим соплеменникам питали товарищеские чувства и заботились о них точно так же, как это делают современные люди. И находка в гроте Кебара — не единственный факт подобного рода.
В пещере Шанидар (Иракский Курдистан) среди найденных здесь многочисленных скелетов неандертальцев были обнаружены останки мужчины приблизительно 40-летнего возраста. Этот человек, которого руководитель раскопок в Шанидаре археолог Ральф Солецки окрестил именем Нанди, очевидно, погиб, упав на камни 46 тыс. лет тому назад. Анатомы, исследовавшие скелет, установили, что Нанди имел врожденный дефект: правая сторона его тела была недоразвитой. Вдобавок, он еще в раннем возрасте лишился нижней части правой руки до локтя и на протяжении всей жизни страдал артритом. Он также перенес множество травматических повреждений головы и, вероятно, имел бельмо на левом глазу. Но соплеменники не бросили уродца Нанди в беде, хотя с чисто звериной точки зрения он был для них явной обузой. Ведь племя не жило на месте — оно непрерывно кочевало, останавливаясь лишь на более или менее долговременные стоянки. Тем не менее соплеменники всю жизнь заботились о Нанди, благодаря чему он благополучно дожил до 40-летнего возраста — для неандертальца это уже маститая старость. Более того — кто-то из соплеменников произвел Нанди ампутацию сильно поврежденной правой руки, а это уже свидетельствует о том, что неандертальцы обладали определенными медицинскими познаниями и были способны вполне осознанно совершать хирургические действия. Рана на ампутированной руке хорошо зажила, а необычно сильная стертость передних зубов свидетельствует о том, что в дальнейшем Нанди пользовался зубами при работе, частично заменяя тем самым потерянную руку.
История с Нанди стала еще одним подтверждением того факта, что в сообществах неандертальцев существовали весьма тесные родственные узы. В качестве другого примера подобного рода можно привести находку черепа 11-летнего мальчика из пещеры Скул (Израиль). Возраст находки составляет 95 тыс. лет. Экспертиза черепа показала, что за несколько лет до смерти мальчик получил очень тяжелое травматическое повреждение головы — кости черепа были пробиты. Однако соплеменники и в этом случае заботливо излечили рану, хотя она была серьезной и требовала длительного лечения и абсолютного покоя. И во имя спасения мальчика племя пошло на риск умереть от голода! Ведь первобытных охотников кормили нога, они должны были непрерывно кочевать вслед за мигрирующими стадами животных.
Эти и другие примеры наглядно свидетельствуют о том, что неандертальцы, хотя и не являлись людьми в современном понимании этого слова, в чем-то были более человечны, чем многие наши современники. И, не оставляя своим вниманием раненых и больных, они также трогательно заботились о своих мертвых. Так, в пещере Тешик-Таш (Южный Узбекистан) академик А. П. Окладников в 1938 году обнаружил скелет мальчика-неандертальца 10–12 лет, вокруг которого было разбросано множество костей и рогов козлов, когда-то образовывавших аккуратное ограждение могилы. То есть это было сознательное погребение, сделанное в знак уважения и любви к покойному! А в Европе несколько раз находили черепа неандертальцев, окруженные камнями одинаковой формы и размера. Что это? Неужели какие-то первые религиозные представления? И у кого — у этих человекообразных существ, питавшихся мясом друг друга?
Одно из наиболее замечательных неандертальских погребений было открыто в уже знакомой нам пещере Шанидар. В могиле мужчины, скончавшегося 60 тыс. лет назад, археологи обнаружили… пыльцу цветов. Палеоботаник Арлетт Леруа-Гуран, тщательно изучив соответствующие фрагменты захоронения, по форме распределения пыльцы определила, что в могилу были положены живые цветы! Конечно, в сознании с трудом укладывается сюжет: «Неандертальцы, возлагающие цветы на могилу товарища». Но тем не менее факт остается фактом. А дальнейшие исследования показали, что шесть из семи растений, пыльца которых была обнаружена в погребении, имеют лекарственные свойства и до сих пор используются в Ираке как средства народной медицины! Неужели неандертальцы обладали познаниями и в траволечении? А почему нет?
Степень человечности во многом определяется тем, как люди относятся к слабым и к своим мертвым. Ведь уважение к тайне смерти — это и уважение к тайне жизни. И неандертальцы более чем успешно держат этот экзамен на человечность. Имеется множество — от Франции до Узбекистана — примеров того, что эти «пещерные люди» с большим уважением хоронили и стариков, и взрослых мужчин и женщин, и младенцев, в могилки которых трогательно положены грубо сделанные кремневые или костяные безделушки. А во Франции (Дордонь) было обнаружено даже погребение выкидыша.
Что же это были за странные люди — неандертальцы, столь мало похоже на нас и в то же время так близкие нам? Почему мы, а не они стали «вершиной эволюции»? И почему, по какой причине 30 тыс. лет назад эти полноправные хозяева среднего палеолита неожиданно исчезли с лица Земли, освободив дорогу представителям вида Homo sapiens sapiens — то есть нам с вами?
Загадка исчезновения неандертальцев — одна из самых главных тайн каменного века. На сегодняшний день нет ни одной сколько-нибудь удовлетворительной теории, объясняющей исчезновение этого человеческого вида, шедшего своим собственным эволюционным путем. По этому поводу высказываются различные версии, но самыми распространенными являются четыре: неандертальцы вымерли из-за резкого изменения климата, так как были узкоспециализированным видом, плохо адаптированным к изменениям окружающей среды; причиной исчезновения неандертальцев стала поголовная эпидемия; неандертальцы не выдержали конкуренции с кроманьонцами и были вытеснены и истреблены последними; неандертальцы смешались с кроманьонцами, и сегодняшний человек является гибридом этих двух видов.
Ни одна из этих теорий не выдерживает критики, но так как ничего лучшего нет, различные ученые в разных странах либо придерживаются одной из вышеназванных версий, либо высказывают собственные гипотезы. Довольно громко звучат и голоса тех, кто не смирился с исчезновением неандертальца и убежден, что этот древний вид до сих пор живет рядом с нами. Об этом, по их мнению, свидетельствуют бесчисленные рассказы о пресловутом «снежном человеке» и подобных ему существах, которые встречаются практически во всех уголках мира. Может быть и правда, остатки неандертальцев, адаптировавшись к новым условиям и перейдя на ночной образ жизни, сумели сохраниться до наших дней?
Между тем картина мира в эпоху среднего палеолита была бы неполной, если бы мы не сказали о том, что в это время на Земле существовали и другие разновидности людей!
В 1958 году в гроте Мала в китайской провинции Гуандун был обнаружен череп, который, несмотря на свои явно неандерталоидные черты, пока не может быть отнесен ни к одному из двух известных видов неандертальцев. Существует предположение, что этот человек — результат эволюции синантропа (Homo erectus). И на острове Ява, прославившемся многочисленными находками останков ископаемых гоминидов, были обнаружены два черепа людей, отличающихся как от неандертальцев, так и от находки из грота Мала. По всей видимости, этот «нгандонгский человек» (названный так по месту находки) является прямым потомком яванского питекантропа. Можно упомянуть и «человека из Брокен-Хилла» (Замбия), и череп с берегов бухты Салданья (ЮАР). Некоторые признаки явно отличают их от неандертальцев и, наоборот, обнаруживают сходство с восточноафриканской формой прямоходящего человека вида Homo erectus.
Таким образом, мы снова сталкиваемся с многолинейностью эволюции. Еще 150–200 тыс. лет назад на Земле обитало как минимум пять-шесть видов человека разумного, но только один вид развился в «человека разумного разумного» — Homo sapiens sapiens. Почему так произошло? Какова была дальнейшая судьба «тупиковых» эволюционных ветвей? Почему именно они стали тупиковыми?
Ответа пока нет.
В этот день:
Дни рождения
1846 Родился Гастон Масперо — французский египтолог, командор ордена Почётного легиона, исследователь тайника с царскими мумиями в Дейр эль-Бахри.
Дни смерти
1887 Умер Лудольф Эдуардович Стефани — российский филолог и археолог, хранитель Отделения классических древностей Эрмитажа.
1958 Умер Михаил Яковлевич Рудинский — украинский и советский археолог, доктор исторических наук, основатель Полтавского краеведческого музея.
Свежие записи
arheologija.ru
Палеоантропы Homo sapiens neandertalensis (неандертальцы): общие сведения
Палеоантропы Homo sapiens neandertalensis (неандертальцы): общие сведения
Палеоантропы - греч. древние люди; термин употребляется в
антропологии
для обозначения
неандертальцев
.
Около 300 тыс. лет назад на территории Старого Света появились древние люди. Их называют неандертальцами, так как впервые остатки людей этого типа были найдены в ФРГ в долине Неандерталь вблизи Дюссельдорфа. Первые находки неандертальцев относятся к середине XIX в. и долгое время не привлекали внимания ученых. О них вспомнили только после выхода в свет книги Ч. Дарвина "Происхождение видов". Противники естественного происхождения человека отказывались видеть в этих находках остатки ископаемых людей, более примитивных, чем современный человек. Так, известный анатом Рудольф Вирхов считал, что костные остатки из долины Неандерталь принадлежат современному человеку, страдавшему рахитом и артритом. Сторонники Ч. Дарвина доказывали, что это ископаемые люди большой древности. Дальнейшее развитие науки подтвердило их правоту.
На территории Европы, Африки, Южной и Восточной Азии известно свыше 100 находок древних людей. На территории бывш. СССР костные остатки неандертальцев обнаружены в Крыму, в пещере Киик-Коба, и в Южном Узбекистане, в пещере Тешик-Таш.
Физический тип неандертальца не был однородным, застывшим и объединял в себе как черты предшествующих форм, так и предпосылки к дальнейшему развитию. Выделяют несколько групп древних людей. До 30-х г. ХХ в. хорошо были изучены поздние западноевропейские, или классические, неандертальцы (
рис. 49
). Они характеризуются низким покатым лбом, мощным надглазничным валиком, сильно выступающим вперед лицом, отсутствием подбородочного выступа, крупными зубами. Рост их достигал 156-165 см, мускулатура была необычайно развита, на что указывает массивность костей скелета; крупная голова как бы втянута в плечи. Классические неандертальцы жили 60-50 тыс. лет назад. Существует гипотеза, что классические неандертальцы были боковой ветвью эволюции, не имевшей прямого отношения к возникновению человека современного типа.
От 300 до 700 тыс. лет назад жили ранние западноевропейские неандертальцы, имевшие более прогрессивные по сравнению с классическими неандертальцами морфологические признаки: относительно высокий свод черепа, менее покатый лоб, менее выступающее вперед лицо и др. От них, вероятно, произошли так называемые прогрессивные неандертальцы, возраст которых около 50 тыс. лет. Судя по ископаемым костным остаткам, найденным в Палестине, Иране, древние люди этого типа были морфологически близки к современному человеку. Прогрессивные неандертальцы имели высокий свод черепа, высокий лоб, на нижней челюсти - подбородочный выступ. Объем их мозга почти не уступал мозгу современного человека. Слепки внутренней полости черепа свидетельствуют, что у них произошло дальнейшее разрастание некоторых специфических для человека зон коры больших полушарий, а именно тех, которые связаны с членораздельной речью и тонкими движениями. Это позволяет сделать предположение об усложнении у людей этого типа речи и мышления.
Все перечисленные факты дают основание считать неандертальцев переходной формой между древнейшими людьми типа
человек прямоходящий
Homo erectus и людьми современного физического типа (
рис. 50
). Другие группы, видимо, были боковыми, вымершими ветвями эволюции. Вероятно, прогресивные неандертальцы могли быть непосредственными предками Homo sapiens.
Ссылки:
medbiol.ru
Неандертальцы и неандертальская проблема — КиберПедия
Безусловно, самым интересным является вопрос об общественных отношениях и их эволюции в эту эпоху. Он особенно важен потому, что эта эпоха представляет собой заключительный этап формирования человеческого общества. Однако, прежде чем обратиться к проблеме становления общественных отношений в этот завершающий период, необходимо детальнее ознакомиться с действующими лицами — людьми той эпохи.
Иногда их именуют неандертальцами. Однако многие авторы, особенно зарубежные, категорически выступают против столь широкого употребления этого термина. По их мнению, неандертальцами можно называть только одну определенную группу людей данной эпохи. К остальным группам этот термин неприменим. И не всегда дело заключается в самом термине. Значительная часть исследователей отказывается рассматривать всех людей данной эпохи как единое целое, противостоящее архантропам, с одной стороны, неоантропам — с другой.
Люди данной эпохи действительно подразделяются на несколько отличных друг от друга групп. И важным вопросом антропологической науки давно уже является проблема отношения этих групп друг к другу и к человеку современного физического типа. Эту проблему традиционно именуют неандертальской.
Первоначально люди этой эпохи были представлены в основном значительным числом находок в Западной Европе, которые относились к Вюрму I и первой половине Вюрма I —II и были связаны с индустрией позднего мустье (Неандерталь, Спи, Ла Шапелль‑О‑Сен, Ле Мустье, Ла Феррасси, Ла Кина и др.). Все они образовывали морфологически сравнительно однородную группу, за которой и закрепилось название неандертальской.
Вполне понятно, что на том этапе развития рассматриваемая проблема сводилась практически к вопросу о соотношении представителей данной группы и людей современного типа.
Неандертальцы на территории Западной Европы непосредственно предшествовали людям современного физического типа, которые появились там во второй половине Вюрма I—II. Многие черты их морфологического облика, бесспорно, были промежуточными между архантропами и неоантропами. Поэтому совершенно естественным было видеть в них предков современного человека. К такому выводу и пришла часть исследователей. Наиболее последовательно эта точка зрения была развита и обоснована А. Хрдличкой, четко сформулировавшим положение о существовании в эволюции человека неандертальской фазы (276).
Другая часть исследователей выступила против подобной точки зрения. Они прежде всего указывали на наличие в морфологической организации неандертальцев таких особенностей, которых не было у архантропов и которые отсутствовали у неоантропов. Это означает, что с биологической точки зрения неандертальцев нельзя рассматривать иначе как форму, отклонившуюся от пути, ведущего к современному человеку, т. е. претерпевшую специализацию. В качестве других аргументов они указывали на резкое морфологическое различие между поздне‑мустьерским и позднепалеолитическим населением Западной Европы и на необычайную быстроту, с которой произошла на этой территории смена неандертальцев людьми современного типа. С их точки зрения, неандертальцы представляли собой боковую, тупиковую ветвь в эволюции гоминид, истребленную вторгшимися в Европу на грани позднего мустье и верхнего палеолита людьми современного типа. Наиболее последовательным защитником этой концепции был М. Буль (189).
В дальнейшем на территории Европы были обнаружены остатки людей, которые жили в более раннюю эпоху (миндель‑рисс, рисс, рисс‑вюрм), но уже не были архантропами. Будучи предшественниками вюрмских неандертальцев, они в то же время отличались от них отсутствием специализации и наличием, с одной стороны, архаичных, питекоидных признаков, а с другой — черт, сближающих их с человеком современного физического типа. Одновременно у всех у них имелись и достаточно четко выраженные неандертальские черты. Это побудило многих исследователей именовать их, так же как и представителей описанной выше группы, неандертальцами. Но нельзя было игнорировать и различие между первыми и вторыми. И в результате если представителей более поздней группы стали называть классическими, поздними, типичными, крайними, специализированными, консервативными неандертальцами, то представителей предшествующей ей — ранними, атипичными, умеренными, генерализованными, прогрессивными неандертальцами, или пренеандертальцами.
Почти все антропологи относят к генерализованным неандертальцам находки в Штейнгейме (ФРГ), Эрингсдорфе (ГДР), Крапине (Югославия), а большинство также и в Саккопасторе (Италия) и Гибралтаре. Как уже указывалось, череп из Штейнгейма датируется чаще всего миндель‑риссом, людей из Эрингсдорфа, Крапины и Саккопасторе большинство исследователей относят к рисс‑вюрму (58. С. 56, 64, 66, 72).
Особое место занимают находки в Сванскомбе (Великобритания) и Фонтешеваде (Франция). Первая из них чаще всего датируется миндель‑риссом, вторая — рисс‑вюрмом (там же. С. 58, 69). Сапиентные особенности у них выражены столь отчетливо, что некоторые антропологи выделяют их в особую группу пресапиенсов. Согласно их взглядам, эта группа в дальнейшем дала начало неоантропам, а что касается неандертальцев, то все они, как ранние, атипичные, так и поздние, типичные, представляют тупиковую ветвь человеческой эволюции (374; 472; 473).
Однако серьезных оснований для противопоставления людей из Сванскомба и Фонтешевада находкам в Штейнгейме и им подобным не существует. В результате многие антропологи рассматривают все описанные выше довюрмские находки как представителей одной группы. Однако они по разному их характеризуют.
Одни рассматривают всех их как умеренных неандертальцев, или пренеандертальцев. Соответственно они включают их в один вид с поздними классическими неандертальцами — вид Homo neandertnalensis. Такого мнения придерживаются большинство советских антропологов. Другие рассматривают все эти довюрмские находки как примитивных премустьерских и раннемустьерских представителей вида Homo sapiens. Соответственно, с их точки зрения, к виду Homo neanderthalensis относятся люди только того типа, который представлен классическими неандертальцами Западной Европы. По мнению сторонников последней точки зрения, примитивные премустьерские и раннемустьерские Homo sapiens дали начало двум линиям. Одна из них — прямая — привела к появлению современных рас Homo sapiens. Развитие другой пошло по линии специализации и завершилось возникновением классических неандертальцев (219. С. 56 — 74).
Последнее время среди зарубежных антропологов получил распространение взгляд, согласно которому все гоминиды, стоящие по уровню развития выше архантропов, образуют один вид — Homo sapiens. Люди современного физического типа входят в этот вид в качестве подвида Homo sapiens sapiens. Другим подвидом является Homo sapiens neanderthalensis. Состав этого подвида определяется по разному. Одни включают в него только типичных неандертальцев, другие — как типичных, так и часть атипичных неандертальцев. Все или чаще часть атипичных неандертальцев, и прежде всего находки в Сванскомбе и Штейнгейме, выделяются при этом в особый подвид — Homo steinheimensis. В особые подвиды обычно выделяются и люди, современные типичным и атипичным неандертальцам Западной Европы, но жившие в других частях света. В результате общее число подвидов людей, живших в период от миндель‑рисса до Вюрма I —II, доходит у некоторых авторов иногда до 5 (206. С. 348 350).
Наиболее близким к истине, по нашему мнению, является взгляд, согласно которому все находки, стоящие по своему уровню выше архантроиов, но ниже неоантропов, составляют одну группу, имеющую ранг вида. Людей, относящихся к этому виду, в советской науке принято именовать палеоантропами.
Среди европейских палеоантропов отчетливо выделяются две основные группы, одну из которых составляют типичные неандертальцы, а другую — все прочие находки. Первых можно было бы назвать поздними палеоантропами, а вторых — ранними палеоантропами.
Кроме уже упоминавшихся выше находок к числу ранних палеоантропов относятся, по видимому, также люди из Биаша, Ла Шэза (Франция) и Квинцано (Италия) (221. С. 78; 449в. С. 90, 93). Находку в Монтморене (Франция), относящуюся к миндель‑риссу или рисс‑вюрму, одни исследователи характеризуют как архантропа, другие — как примитивного неандертальца (58. С. 70 71).
Спорен вопрос о людях из Араго (Тотавель, Франция) . А. Люмлей, которому наука обязана этим открытием, первоначально относил их к началу рисса, а их каменную индустрию характеризовал как ранний тейяк (348. С. 774—775, 791). Но самих этих людей он именовал пренеандертальцами и относил к стадии человеческой эволюции, соответствующей той, которая представлена архантропами Явы. Однако он сам же при этом отмечал и большую их близость к человеку из Штейнгейма, которого обычно относят к ранним палеоантропам (там же. С. 800—805). На сходство людей из Араго с людьми из Штейнгейма указывают и другие антропологи (221. С. 82). В дальнейшем Люмлей стал датировать людей из Араго 330 тыс. лет (352. С. 224). Затем он начал называть их Homo erectus, определять их абсолютный возраст в 450 тыс. лет и относить к минделю (349. С. 83—88). Но другие исследователи, ссылаясь на отсутствие у находок в Араго комплекса архаических признаков, характерных для Homo erectus, и на наличие у них прогрессивных черт, не соглашаются со столь ранней датировкой (295. О. 111.). Некоторые антропологи и сейчас прямо относят людей из Араго к числу примитивных Homo sapiens или ранних неандертальцев (449в. С. 83 85).
Дискуссионен вопрос о человеке из Петралоны (Греция). Одни рассматривают его как архантропа (211. С. 527; 395), другие — как раннего палеоантропа (11. С. 71—73; 448. С. 7). Предложенные датировки этой находки колеблются от 70 до 700 тыс. лет. Одна из самых последних — 160—240 тыс. лет (211. С. 527).
Каждая из рассмотренных выше групп палеоантропов связана с одной из двух выделенных ранее стадий эволюции каменной индустрии позднего археолита: ранние палеоантропы — со стадией, представленной среднеашельскими, позднеашельскими, премустьерскими и раннемустьерскими культурами, поздние — со стадией, представленной культурами позднего мустье. Это дает основание полагать, что ранние и поздние палеоантропы являются двумя последовательно сменявшимися стадиями эволюции палеоантропов.
С точки зрения биологии нет препятствий к тому, чтобы рассматривать классических неандертальцев как потомков ранних палеоантропов. В пользу такого взгляда говорят и факты. Поэтому в настоящее время ни у кого не возникает сомнения, что классические неандертальцы позднего мустье произошли от ранних палеоантропов среднего ашеля — раннего мустье.
Но если классические неандертальцы представляют собой закономерный этап эволюции палеоантропов, то отсюда следует, что именно они и были предками неоантропов. Однако открытие ранних палеоантропов сделало в еще большей степени зримой ту особенность классических неандертальцев, на которую давно уже обратили внимание противники концепции неандертальской фазы, а именно специализацию их морфологического облика, их отклонение от сапиентного направления. Признать типичных неандертальцев предками неоантропов означает не что иное, как допустить, что эволюция палеоантропов шла не по линии дальнейшего развития сапиентных признаков, которые были присущи ранним палеоантропам, а по более чем странному пути: вначале их полного исчезновения, а затем внезапного и быстрого возрождения. С точки зрения биологии такое допущение невероятно.
Именно поэтому многие антропологи, считающие себя сторонниками концепции неандертальской фазы в эволюции человека, пришли к выводу, что от ранних палеоантропов развитие пошло в двух направлениях. Эволюция одной ветви пошла по линии дальнейшей сапиентации и завершилась где то за пределами Европы возникновением современного человека; эволюция другой — по линии специализации и завершилась появлением на территории Западной Европы классических неандертальцев, которые были в дальнейшем вытеснены, истреблены и, может быть, частично ассимилированы пришедшими извне неоантропами.
Однако как эта, так и любая другая концепция, исключающая классических неандертальцев из числа предков современного человека, вступает в противоречие с целым рядом твердо установленных фактов. Прежде всего она находится в противоречии с данными археологии, которые свидетельствуют о существовании глубокой и прямой преемственной связи между позднемустьерской индустрией классических неандертальцев и позднепалеолитической индустрией человека современного типа. Ныне подавляющее большинство (если не все) археологов признают, что поздний палеолит Европы возник из предшествовавшего ему на этой территории позднего мустье (123. С. 234; 125. С. 126, 290; 195. С. 139). А это с необходимостью предполагает признание классических неандертальцев предками современного человека.
Факты опровергают концепцию, объясняющую отклонение классических неандертальцев от сапиентного направления длительным существованием этой группы в неблагоприятных условиях приледниковой зоны, какой была в то время Западная Европа (269; 270). К настоящему времени палеоантропы, морфологический облик которых обнаруживает совершенно отчетливые черты специализации, были найдены и далеко за пределами этой области, причем и в районах с теплым климатом.
Довольно однородную группу образуют находки в пещерах Мугарет‑эт‑Табун, Вади‑эль‑Амуд, Мугарет‑эль‑Кебара (все — Палестина), Шанидар (Ирак), Тешик‑Таш (Узбекистан) и Хауа‑Фтеах (Ливия). К ней же, по всей вероятности, должен быть отнесен и человек из Мугарет‑эль‑Зуттие (Палестина). Все они обнаруживают сходство с классическими неандертальцами Западной Европы, причем столь значительное, что некоторые из них прямо включались антропологами в эту группу. Это относится, в частности, к Табуну I, Тешик‑Ташу, к людям из Шанидара. В дальнейшем выяснилось, что между представителями этой группы и классическими неандертальцами Европы существуют определенные различия, в частности несколько менее глубокой является специализация их морфологического облика. Он представляет другой вариант того же основного типа, что и западноевропейские классические неандертальцы.
Во всяком случае многие исследователи, считающие, что под неандертальцами нужно понимать людей только того типа, который представлен относящимися к Вюрму I находками в Западной Европе, т. е. лишь классических неандертальцев, без малейших колебаний включают в их число Шанидар, Амуд, Табун (275).
Об их принадлежности к той же стадии эволюции палеоантропов, что и западноевропейские классические неандертальцы, говорят не только данные морфологии. Все они жили в то же время, что и последние,— период от 35 до 75 тыс. лет назад. Неясной является датировка лишь человека из Зуттие. Их индустрия, так же как и индустрия классических неандертальцев Западной Европы, была позднемустьерской.
Несомненные черты морфологической специализации отмечены у палеоантропов из грота Киик‑Коба и стоянок Заскальная V и VI (Крым), что дало основание исследователям говорить об их близости к классическим неандертальцам (34. С. 13; 42. С. 82—84; 54. С. 85 86; 114. С. 144; 159. С. 17; 160. С. 66). Все они связаны с индустрией развитого мустье (16; 66). Временем их существования является Вюрм I (311а). Большую близость к палеоантропам Западной Европы, нежели к неандертальцам типа Шанидар и Схул, обнаруживает находка в Баракаевской стоянке (Западный Кавказ) (89а).
Типичным неандертальцем является человек из Джебель‑Ирхуда (Марокко), который датируется сейчас 55 тыс. лет. Его индустрия называется позднемустьерской (58. С. 111; 122а. С. 259).
Очень своеобразную форму представляет человек, остатки которого были найдены в 1921 г. в Брокен‑Хилле (теперь — Кабве) в Замбии, которая в то время именовалась Северной Родезией. Уже первые исследователи обратили внимание, что найденный череп отличается не столько архаичными, сколько специализированными чертами (400). По мнению Л. Уэллса (489. С. 197 — 198), человек из Брокен Хилла является высокоспециализированной боковой ветвью, отделившейся от ствола, который в дальнейшем привел к появлению в Африке современного человека. Иными словами, этот автор говорил о человеке из Кабве то же самое, что многие антропологи писали о классических неандертальцах Западной Европы. Вместе с остатками человека были найдены орудия, относившиеся к протостилбейской индустрии среднего каменного века Африки (184. С. 208; 312. С. 311). Абсолютный возраст человека из Кабве определялся и в 40—50 тыс. лет и в 110 тыс. лет (205. I. С. 133). Если человек из Кабве представляет собой африканский вариант поздних палеоантропов, то человек из Салданьи (ЮАР), связанный с более ранней индустрией фаурсмит, использовавшей технику леваллуа (там же. С. 140), относится к числу ранних палеоантропов Африки. Для морфологического облика последнего характерно противоречивое сочетание архаических и сапиентных черт (236; 435).
Архаические черты сосуществуют с прогрессивными у человека из Рабата, датируемого началом рисса (420. С. 518), а также у ряда других находок в Африке — Сале, Сиди Абдеррахман, Темара (295. С. 112; 420. С. 520—523). Одни авторы относят их к палеоантропам, другие — к архантропам (57а. С. 105; 295).
Во всяком случае фактом является, что во время, соответствующее Вюрму I, не было найдено никаких других палеоантропов, кроме специализированных, ни в Европе, ни за ее пределами. Не обнаружено даже следов существования в то время «прогрессивной» ветви палеоантропов, развитие которой вело бы прямо к неоантропу. Палеоантропы с сапиентными особенностями появляются снова только во время, соответствующее Вюрму I —II Европы.
Но они существенно отличались от ранних палеоантропов. У них отсутствовали характерные для последних архаические признаки. Они являлись по существу не столько палеоантропами, сколько существами, промежуточными между последними и людьми современного физического типа. Их можно было бы назвать позднейшими палеоантропами.
Наиболее яркими представителями этой стадии являются люди из пещеры Мугарет‑эс‑Схул (Палестина). Особенности морфологической организации людей из Схула показывают, что они представляют собой формы, промежуточные не просто между неандертальцами и современными людьми, а между палеоантропами, либо полностью совпадавшими, либо очень близкими к классическим неандертальцам Западной Европы, с одной стороны, и неоантропами — с другой. К такому же выводу давно уже пришли многие исследователи.
И важно отметить, что формы, переходные от классических неандертальцев к людям современного типа, найдены к настоящему времени и на территории самой Западной Европы. Фронтальная кость, открытая в 1973 г. в Ханеферзанде, на севере ФРГ, обнаруживает такое же сочетание неандертальских и сапиентных черт, которое столь характерно для позднейших палеоантропов Палестины. Человек из Ханеферзанда занимает промежуточное положение между классическими неандертальцами и современными людьми (194).
Можно обратить также внимание на то, что черепа некоторых ранних неоантропов в ряде отношений сходны с черепами классических неандертальцев Западной Европы. Таков, например, череп Младеч V, относящийся к Вюрму I—II (297).
Сторонники концепций, исключающих классических неандертальцев из числа предков современных людей, оказываются не в состоянии ни опровергнуть, ни объяснить все приведенные выше факты. В результате взгляд на классических неандертальцев как на предков неоантропов, одно время почти полностью оставленный антропологами и находивший себе сторонников в основном среди археологов, в последние годы снова привлек внимание первых. К нему начали склоняться видные специалисты в области палеоантропологии, а некоторые даже решительно выступили в его защиту (11. С. 38, 81; 164; 174; 192; 199; 294; 345. С. 118; 461). Изменился и тон противников этой точки зрения. Если раньше они просто не принимали ее всерьез, то теперь рассматривают как концепцию, имеющую не меньше прав на существование, чем та, которой они сами придерживаются (275).
Однако взгляд на классических неандертальцев как на предков палеоантропов не стал пока господствующим. И главная причина состоит в том, что ни один из антропологов, выступавших в ее защиту, даже не попытался объяснить ни причину исчезновения сапиентных признаков при переходе от ранних палеоантропов к поздним, ни механизм их возрождения при переходе от поздних палеоантропов к неоантропам.
И это понятно. С чисто биологической точки зрения все это совершенно невероятно. А они являются биологами. Именно поэтому антропологи, во первых, стараются не говорить о специализации классических неандертальцев, во вторых, пытаются стереть грань между ранними и поздними палеоантропами (11).
Но даже если не принимать во внимание специализацию, все равно с чисто биологической точки зрения невозможно объяснить, каким образом почти совсем не изменявшаяся в течение десятков тысяч лет морфологическая организация классических неандертальцев смогла в течение каких то 4 — 5 тыс. лет трансформироваться в существенно отличную от нее физическую организацию неоантропа. И этот вопрос тоже является камнем преткновения для антропологов, считающих классических неандертальцев предками неоантропов. Они его также предпочитают не касаться, что, разумеется, ослабляет их позицию.
Таким образом, с чисто биологических позиций объяснить эволюцию палеоантропов и их превращение в неоантропов невозможно. Но в этом нет ничего удивительного. Как уже указывалось, с переходом от хабилисов к архантропам биологическое развитие гоминид из самостоятельного процесса, каким оно было раньше, превратилось в один из моментов другого, более сложного процесса, каким является антропосоциогенез. И это исключает подход к формированию морфологической организации человека лишь с позиций биологии. Так как сущностью антропогенеза является социогенез, то настоятельно необходим учет развития праобщины.
