История современного города Афины.

Древние Афины
История современных Афин

Историография истории Древнего Востока Иран Средняя Азия Индия Китай/Под. Советская историография древнего востока

История древнего востока материалы по историографии

ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО ВОСТОКА

Материалы по историографииПечатается по постановлению

Редакционно-издательского совета Московского университетаИстория Древнего Востока: Материалы по историографии. Учебное пособие / Сост. А. А. Вигасин, С. С. Соловьева, О. В. Томашевич; Под ред. В. И. Кузищина, А. А. Вигасина. М.: Изд-во МГУ, 1991. - 200 сВ учебном пособии представлены фрагменты из трудов советских

востоковедов 30-80-х годов XX в. (В. В. Струве, Г. Г. Гиоргадзе,

Г. Ф. Ильина и др.), а также переводы исследований зарубежных

авторов по важнейшим проблемам истории стран Древнего Востока.

Хрестоматия предназначена прежде всего для проведения семинарских

занятий по истории Древнего Востока на 1 курсе исторических фа-

культетов. Материалы подобраны по темам: рабовладение в Египте

Нового царства, социальные отношения по законам Хаммурапи, фор-

мы зависимости в Хеттском государстве, рабство в древней Индии.

Издание содержит методические указания и комментарии.

Для студентов-историков и востоковедов.ПРЕДИСЛОВИЕ

Данное издание предназначается главным образом для проведения се-

минарских занятий на 1 курсе исторических факультетов. Как известно, ос-

новной задачей университетского семинара является воспитание навыков са-

мостоятельной работы с источником. Обычно студенты используют перево-

ды, помещенные в «Хрестоматии по истории Древнего Востока» (М., Выс-

шая школа. 1982. Ч. 1-2). В ней содержится подборка источников для

проведения занятий и подготовки студенческих докладов, сообщений, кур-

совых работ по определенным темам. Самостоятельный анализ источника

не только не исключает знакомства с научной литературой, но, напротив,

требует такого знакомства. Однако существуют препятствия, затрудняю-

щие, а нередко исключающие сколько-нибудь систематическую работу над

историографией. Многие исследования публиковались давно, небольшими

тиражами и стали библиографической редкостью. Замечания по тем проб-

лемам, которые рассматриваются в семинаре, порой рассеяны в моногра-

фиях, недоступных первокурснику ни по объему, ни по характеру изложе-

ния, изобилующего сносками и цитатами на языке оригинала, лингвистиче-

скими экскурсами и т. д. Наконец, в том случае, когда студенту рекоменду-

ется та или иная работа, значительная часть ее содержания проходит мимо

его внимания из-за того, что вырвана из историографического контекста.

Научная литература на общих семинарских занятиях зачастую используется

лишь эпизодически, с чисто информационными целями, и отношение к ней

складывается догматическое.

Составители настоящего издания стремились обеспечить историографи-

ческим материалом ряд тем семинарских занятий, предусмотренных в «Хре-

стоматии но истории Древнего Востока». Естественно, что в каждой из по-

мещаемых ниже статей может быть найден дополнительный материал из

других, недоступных студенту, источников; статьи служат помимо прочего

и неким комментарием к разбираемому на семинаре тексту. Но главная

цель заключалась отнюдь не в сообщении новых фактов. Исследования вос-

токоведов подбирались таким образом, чтобы продемонстрировать наличие

разных концепции, дискуссионных интерпретаций одного и того же текста

источника. Студенческая группа включится таким образом в обстановку на-

учного диалога и вынуждена занимать определенную позицию в споре.

Несомненно, серьезный исследователь, изучающий ту или иную пробле-

му, должен обращаться к иному изданию монографии и к литературе на

разных языках. самостоятельно подбирать эту литературу и т. д. Точно так

же и с источником необходимо работать только в оригинале - будь то

санскрит, древнеегипетский, хеттский или аккадский языки, ибо всякий пе-

ревод уже является интерпретацией. Но если студенты в семинаре на I кур-

се используют источники в переводах, подобранных в хрестоматии, то не

менее оправдано создано специальных хрестоматий и по историографии.

Учитывая учебный характер издания, мы сочли необходимым пойти на

известные сокращения как с целью уменьшения объема публикуемых ра-

бот, так и облегчения их восприятия. Латинская транслитерация заменена

русской, сноски на литературу даны лишь самые необходимые, чтобы сохра-

нить историографический контекст. Каждая опубликованная работа-часть

историографии определенного времени, и какое-либо ее исправление и под-

новление недопустимы. Редакторы и составители стремились максимально

бережно относиться к авторским идеям и системе доказательств. В то же

время представляется нецелесообразным сохранение таких утверждений, ко-

торые содержат заведомые фактические ошибки. Сохранение их потребовало

бы чрезмерного расширения комментария и понапрасну отвлекало бы вни-

мание студента. Любые идеи-как бы они ни были спорны с точки зрения

современного историка - должны быть сохранены как часть авторской кон-

цепции. Анализ явно тенденциозных построений полезен для студентов не

менее, чем образцы объективного и взвешенного исследования, - задача, в

конце концов, в том и заключается, чтобы продемонстрировать все возмож-

ные пути и направления интерпретации источников, постановки и решения

конкретной исторической проблемы. Но в том случае, когда интерпретация

текста безнадежно устарела в филологическом отношении, она перестает

представлять интерес для историографии вопроса.

Поскольку тема обычно формулируется с указанием конкретного источ-

ника (например, «рабство по хеттским законам»), то и фрагменты из иссле-

дований подбирались таким образом, чтобы аргументация строилась на том

же доступном студенту материале. Лишь при этом условии утверждения

историка могут быть проверены по переводу источника, сопоставлены с

утверждениями других исследователей, таким образом, и для студента по-

является возможность определить свое отношение к позиции каждой из

дискутирующих сторон. Последнее нам кажется особенно важным, ибо за-

ставляет начинающего историка по-иному относиться к авторитетам. Исто-

риография, включая, разумеется, и учебник, перестает быть суммой фактов

и собранием истин в последней инстанции. Она превращается в арену борь-

бы идей, где каждый-в меру своих знаний и способностей-может при-

нять участие.

Работы, как правило, располагаются по хронологии. Это дает возмож-

ность проследить противоборствующие тенденции развития исторической

мысли, выявить не просто отдельные соображения, характерные для того

или иного времени или автора, но и систему взглядов, общую историческую

концепцию. Данное издание может стать пособием для историографических

штудий - в том скромном объеме, в котором они возможны и необходимы

на 1 курсе. Задания по написанию конспектов, рефератов, рецензий обзо-

ров являются существенной частью подготовки курсовой (в конечном счете

и дипломной) работы.

Четыре раздела книги, конечно, не исчерпывают ни тематики занятий на

1 курсе, ни богатства историографии, хотя бы и преимущественно советской.

Все они, как и большинство тем, предусмотренных «Хрестоматией по исто-

рии Древнего Востока»,-связаны с социально-экономической историей.

Склонность преподавателей вести занятия именно по этим темам и источни-

кам вполне правомерна, так как на 1 курсе - в начальном курсе историче-

ского образования-требуются компактность источников и предельная кон-

кретность поставленных проблем. Для сборника историографических мате-

риалов подобная тематика представляется удачной и в ином отношении.

Никакие другие проблемы древней истории не изучались в советской науке

столь основательно и нигде не было столь разноречивых суждений. Эволю-

ция общих концепций, противоречия между исследователями в самой поста-

новке проблем, в решении многих частных вопросов - это и делает данные

материалы полезным средством для обучения «ремеслу историка». Состави-

тели старались сохранить авторские примечания (помечены в тексте цифра-

ми). Комментарии составителей (обозначены буквами русского алфавита)

расположены в конце каждого раздела.

Включение в сборник той или иной работы диктовалось отнюдь не зна-

чительностью вклада ее автора в науку. В настоящем издании нет важней-

ших тем по истории Шумера (с фундаментальными исследованиями

И. М. Дьяконова, А. И. Тюменева, ряда зарубежных исследователей), нет

темы по поздневавилонскому рабству (в советской науке представленной

основательной монографией и статьями М. А. Дандамаева), нет тем по со-

циальной структуре Китая, до сих пор вызывающей особенно ожесточенные

споры. В то же время в подборку публикуемых текстов намеренно включе-

ны фрагменты работ устаревших или несовершенных. Главное заключается

в том, что отобранные материалы отражают наиболее характерные - для

определенного периода или школы - подходы к источнику и проблеме. Кро-

ме того, необходимо учитывать, что пособие вовсе не заменяет списка ре-

комендованной студентам литературы, оно не ограничивает свободы выбора

преподавателем тематики и круга используемых на занятиях работ.

При вынужденной ограниченности сюжета и объема предлагаемое из-

дание позволяет читателю сравнивать постановку одних и тех же общих

проблем на материале источников разных стран. Несмотря на различие ис»

точниковой базы, развитие советской египтологии, ассириологии, хеттологии,

индологии проходило, в известной мере, сходные этапы. В литературе по-

следних лет есть уже несколько общих обзоров историографии по дискус"

сионным проблемам общественного строя на Древнем Востоке. Полезны, в

частности, содержащие обширную библиографию книги: Никифо-

ров В. Н. Восток и всемирная история. М., 1975; Неронова В. Д. Вве-

дение в историю древнего мира. Пермь, 1973. Можно надеяться, что и на-

стоящее издание, включающее обширные фрагменты из работ полузабытых

и нередко труднодоступных, поможет понять общую картину развития на-

уки о древнем мире - с ее достижениями, противоречиями и слабостями -

и заинтересует не только студентов-историков 1 курса.

А.А. Вигасин

Раздел IРАБСТВО В ЕГИПТЕ НОВОГО ЦАРСТВА

Источники по данной теме до-

вольно разнообразны, относительно многочисленны, разбро-

саны по публикациям, не всегда доступным студентам. Как

известно, древний Египет не оставил нам судебника или како-

го-либо другого значительного по объему письменного памят-

ника, который мог бы стать основным источником сведений о

рабстве в долине Нила. Поэтому целью составителя было так

подобрать литературу, чтобы читатель смог не только получить

представление об общей линии развития историографии по дан-

ной проблеме, но и увидеть, как разными исследователями ин-

терпретируются источники, доступные благодаря ХИДВ 1980

и 1963 гг. Перечислим документы, привлекаемые из ХИДВ

1980 г. Ч. 1 (в скобках указаны соответствующие страницы

ХИДВ 1963 г.)а:

1. Жизнеописание начальника гребцов Яхмоса - док. 18,

с. 63-65 (81-83).

2. Стела Аменхотепа II из Мит-Рахине-док. 20, с. 71-

74 (96-99).

3. Декрет Сети 1 из Наури-док. 24, с. 83-90 (-).

4. Документы из архива Меси-док. 27, с. 93-96 (109-

112).

5. Преследование беглых рабов-док. 30, с. 103-104 (136-

137).

6. Положение различных слоев населения Египта по школь-

ным поучениям – док. 31, с. 104-107 (137-140).

7. Завещание Рамсеса III-док. 32, с. 107-115 (132-136)

8. Протокол судебного разбирательства по делу о покупке

рабыни - в ХИДВ 1980 г. отсутствует (130-132).

Проблема форм зависимости в древнем Египте достаточно

разработана в советской историографии, поэтому составитель

была вынуждена ограничиться эпохой Нового царства и попы-

таться вычленить полемику по поводу терминов «бак» и «хем»,

не касаясь дискуссий о социальном положении других слоев

населения (мерет, хентиуше и пр.).

Первая из помещаемых ниже работ - отрывок из знамени-

того, почти четырехчасового доклада В. В. Струве (1889-1965)

в ГАИМК в мае 1933 г. «Проблема зарождения, развития и

разложения рабовладельческих обществ Древнего Востока»,

ставшего важнейшим событием дискуссии 20-30-х годов о ха-

рактере общественного строя на Востоке в древности. В этой

работе акад. В. В. Струве использовал материал новоегипет-

ских источников. Доклад был опубликован в 1934 г. в «Извес-

тиях ГАИМК» (вып. 77) с многочисленными ссылками на ис-

точники и литературу и, что чрезвычайно существенно для изу-

чения историографии, - с текстами выступлений в прениях и

ответами докладчика.

Для нашей темы были отобраны, естественно, фрагменты

выступлений египтологов. Первым довольно подробно критико-

вал докладчика И. М. Лурье, придерживавшийся тогда «фео-

дальной» концепции. Другой фрагмент - из выступления

Ю. Я. Перепелкина, отрицавшего правомерность употребления

термина «крепостной» для перевода текстов времени Древнего

царства (в качестве источника им были использованы надписи

и изображения в гробницах вельмож) и обратившего внимание

на социальный статус рабовладельцев эпохи Нового царства.

Следующая работа - отрывок из статьи 1938 г. И. М. Лу-

рье (1903-1958), посвященной анализу документа о деле

Иритнефрет. Один из наиболее горячих оппонентов В. В. Стру-

ве, он активно занимался социально-экономической историей

Египта, пытался отстаивать свою точку зрения. В другой статье

того же времени (Иммунитетные грамоты Древнего царства//

ТОВЭ. 1939. 1. С. 93-139) И. М. Лурье высказывается более

решительно о «неразвитом феодальном» характере общества

Древнего царства.

1951 годом датируется статья И. С. Кацнельсона (1910-

1981), фрагменты которой помещены ниже не только потому,

что содержат критику выводов И. М. Лурье и касаются данных

легко доступного читателю источника (стела Аменхотепа II из

Мит-Рахине), но и потому, что статья отразила некоторые ти-

пичные черты советской историографии 40-50-х годов.

Затем следует рецензия московского исследователя

И. А. Стучевского (1927-1989) на книгу арабского египтолога

Абд эль-Мохсен Бакира «Рабство в древнем Египте» (Каир,

1952), остающуюся, несмотря на ее неоднократно отмеченные

в нашей и зарубежной литературе недостатки, работой, изуче-

ние которой совершенно необходимо для исследования темы

рабства в Египте.

В 1966 г. вышла книга И. А. Стучевского «Зависимое насе-

ление древнего Египта» (М.), IV главу которой - «Проблема

рабства» - мы приводим в сокращенном виде. Отметим, что,

по мнению автора, «основным социально-экономическим содер-

жанием понятия «азиатский способ производства» является со-

четание двух первичных линий классовых противоречий - кре-

постнической и рабовладельческой. [...] Можно было бы гово-

рить о «феодально-рабовладельческой формации», понимая в

данном случае под феодализмом государственно-общинную

форму крепостничества» (с. 158). Этому важнейшему теорети-

ческому вопросу посвящена специальная статья: Стучев-

ский И. А., Васильев Л. С. Три модели возникновения и

эволюции докапиталистических обществ (к проблеме азиатско-

го способа производства)//ВИ. 1966. № 6.

Наконец, завершают подборку работы двух ленинградских

египтологов, которым принадлежат фундаментальные исследо-

вания по социально-экономической истории древнего Египта -

Ю. Я. Перепелкина (1903-1982) и Е. С. Богословского (1941-

1990). Пожалуй, логичнее для соблюдения хронологии было бы

поместить сначала отрывок из главы «Египетское общество во

времена Нового царства (XVI-XII вв. до н. э.)», написанной

Ю. Я. Перепелкиным значительно ранее 1988 г., когда вышла

в свет II часть коллективного труда «История Древнего Вос-

тока». Однако составитель полагает, что этот отрывок о рабст-

ве в Египте Нового царства уместен в качестве некоего заклю-

чения всей подборки ввиду обобщающего характера самого

труда и учитывая то обстоятельство, что он принадлежит перу

одного из лучших знатоков египетской древности. Любопытно

сравнить этот отрывок с выступлением Ю. Я. Перепелкина в

прениях по поводу доклада В. В. Струве в 1933 г. и с его гла-

вой по истории Нового царства из «Всемирной истории» (М.,

1955. Т. 1).

Е. С. Богословский изучал социально-экономическую исто-

рию Египта Нового царства (в основном на материале поселка

работников царского некрополя в Дер эль-Медина).

Несомненно, что без трудов этих ученых серьезное исследо-

вание проблемы форм зависимости в древнем Египте невоз-

можно.

Для удобства читателей и облегчения печатания книги ла-

тинская транскрипция египетских согласных заменена русской,

почти полностью сокращен научный аппарат (некоторые сноски

внесены прямо в текст в круглых скобках), произведены очень

небольшие композиционные перестановки (в работах В. В. Стру-

ве и Ю. Я. Перепелкина). Кроме того, в трудах Ю. Я. Пере-

пелкнна и Е. С. Богословского передача древнеегипетских соб-

ственных имен и географических названий в огласовке на ново-

египетский лад, предложенная Ю. Я. Перепелкиным, заменена

на традиционную условную (чтение авторов дается в скобках

при первом упоминании). Сокращения в тексте обозначены от-

точием в скобках; слова, вводимые составителем, даны также в

квадратных скобках. В список литературы внесены моногра-

фии и статьи по данной теме, на которые ссылаются авторы

публикуемых ниже работ.

rykovodstvo.ru

Историография истории Древнего Востока Иран Средняя Азия Индия Китай/Под - Документ

Историография истории Древнего Востока: Иран, Средняя Азия, Индия, Китай/Под ред. проф. В. И. Кузищина. — СПб.: Алетейя 2002.— 303 с. ISBN 5-89329-497-1

Печатается по постановлению

редакционно-издательского совета

Московского Университета

Рецензент:

кандидат исторических наук С. С. Соловьева, доцент кафедры истории древнего мира исторического факультета МГУ

Пособие посвящено изучению историографии древней истории и культуры таких обширных регионов, как древний Иран, Средняя Азия, Индия и Китай, которые в древности охватывали весь Ближний, Средний и Дальний Восток. Авторы соответствующих глав — известные ученые, ведущие специалисты отечественной науки, опытные преподаватели.

Для преподавателей и студентов исторических факультетов Российской Федерации, в учебных планах которых предусмотрена дисциплина « историография всеобщей истории », а также для преподавателей лицеев разного профиля, учителей гимназий и средних школ.

ВВЕДЕНИЕ:

предмет, источники, периодизация древневосточной историографии

Термин «историография» состоит из двух греческих слов: «история» и «графе» («пишу») и буквально означает «описание исторических событий», т. е. собственно понятие «история». Однако в настоящее время под историографией понимается не изложение исторических событий, например в шумерийских государствах III тыс. до н. э. или египетском государстве III—II тыс. до н. э., а толкование этих событий в современной науке, т. е. историческая современная мысль. Если собственно история тех или иных стран Древнего Востока стремится адекватно «воссоздать» общество, государственность и культуру, как они были в далекой действительности, то историография Древнего Востока исследует, как изучалась история этих стран.

Историография — одна из частей современной исторической науки как большого целого, состоящей из нескольких самостоятельных дисциплин, которые, являясь ее органическими частями, вместе с тем имеют свою специфику и занимают автономное место, например: источниковедение, археология, этнография и др. Известная самостоятельность этих исторических дисциплин определяется наличием своего предмета, особых приемов исследования, набором специфических источников.

Конечно, выделение автономных исторических дисциплин внутри большой системы науки не исключает их тесную взаимосвязь. Нельзя, например, представить состояние историографии в тот или иной период вне связи с исследованием реального исторического процесса, так же как невозможно понять состояние исторической мысли без рассмотрения ис-точниковой базы и источниковедения. Расширение или открытие новых категорий источников, более глубокое исследование имеющегося корпуса источников, совершенствование методов источникового анализа, в частности использование технических и естественнонаучных методов исследования, есть одно из проявлений исторической мысли данной эпохи и непосредственно составляет предмет историографии как таковой.

Историография истории Древнего Востока является частью мировой историографии как особой научной дисциплины, и ее становление и разви-

Историография истории Древнего Востока

Введение

тие наряду с различными характеристиками определяются также и совершенствованием методов исследования в других разделах истории. Так, на формирование древневосточной историографии большое влияние оказала историография античной истории, которая интенсивно развивалась в Европе со времени Возрождения и к середине XIX в. выработала совершенные для своего времени методы исследования, довела европейскую историческую мысль до зрелости, что было использовано и успешно применялось исследователями других разделов мировой истории, в том числе истории стран Древнего Востока. Вместе с тем методы исследования сложного и фрагментарного корпуса древневосточных источников, богатой и своеобразной истории Древнего Востока не могли не обогащать и другие ветви мировой историографии, например антиковедение.

Одной из важнейших особенностей историографии Древнего Востока является ее органическое объединение с филологическими штудиями. Так, до настоящего времени является популярным и широко используется термин «востоковедение», значение которого указывает на единство истории, филологии, включая литературу, языкознание, культурологию и религиоведение, причем степень такого единства в востоковедении более органична, чем даже в антиковедении. Это единство объясняется, с одной стороны, особенностями корпуса источников по истории стран Востока, преобладанием среди них литературных и религиозных текстов, а с другой — необходимостью проведения дешифровок и трудоемкого комментария забытых систем древневосточной письменности, которые потребовали гигантского объема работы именно языковедов и филологов. Большой удельный вес лингвистических штудий, неясность смысла многих ключевых текстов, высокая вероятность новых интерпретаций ключевых понятий древневосточной истории, таких как «община», «рабство», «деспотия» и др., в целом придают историографии народов Древнего Востока особенно дискутабельный, незаконченный, текучий характер по сравнению с историографией, например, греческих полисов или римского общества.

Особенностью исторических штудий по истории Древнего Востока является наличие двух направлений ее развития: существование европейской и «местных» школ. Особенно это касается истории таких стран, как Индия и Китай, где изучение древнейших периодов истории и культуры занимало немаловажное место в общей системе их культур. Возникновение европейской историографии Древнего Востока определялось многими причинами, в том числе и той, которая была связана с потребностями колониальной администрации со всеми вытекающими отсюда последствиями. Европейская историческая наука привнесла в изучение стран Древ-

него Востока сложившиеся традиции и методы исторического анализа. История стран Древнего Востока исследовалась через ту систему понятий и представлений, которые были выведены из изучения собственно античной и европейской истории («рабство», «феодализм», «капитализм», «республика», «монархия», «империя» и др.). Вся эта система фундаментальных понятий была перенесена и на изучение восточной, в том числе и древневосточной, истории.

Научный европоцентризм усваивался и кадрами местных национальных историков (египетскими, индийскими, китайскими), поскольку многие из них проходили обучение в европейских или американских университетах и воспитывались в традициях европейской историографии. Однако национальная историография об истории своей страны — Персии, Индии, Китая или Японии, — имела и свою специфику, свои традиции и подходы, свое понимание многих ключевых сторон национальной истории, и со второй половины XX в. ее можно рассматривать как одно из влиятельных направлений мировой историографии истории Древнего Востока.

Одной из ключевых особенностей историографии мировой истории, ее отдельных периодов или отдельных регионов, в том числе и обширного региона Древнего Востока, является ее прямая зависимость от господствующих в обществе философских и социологических концепций. Так, например, влияние философских идей Гегеля предопределило особый подход многих историков XIX в. к интерпретации материала и объяснения исторического процесса. Особенно сильное воздействие философской концепции на общий характер историографии XX в. можно видеть на примере советской историографии, которая формировалась на основе исторического материализма и которой советская наука обязана как своими сильными, так и слабыми сторонами. Конечно, неправомерно сводить всю историографию того или иного периода к подчинению какой-то одной философской концепции. Скорее, можно говорить о своего рода философском плюрализме, воздействии нескольких теорий (философских, например, если говорить о современной эпохе: интуитивизма, экзистенциализма, неопозитивизма, историософии Тойнби, марксизма), которых придерживаются отдельные исследователи, отдельные научные школы или даже целые национальные историографии (например, расистская историография в фашистской Германии 30-40-х годов). Во всяком случае, историография как историческая дисциплина в большей степени зависит от господствующих философских концепций, чем другие исторические дисциплины, такие как источниковедение, археология и др., хотя идеологические концепции оказывают свое влияние и на них.

Историография истории Древнего Востока

Введение

Как особая историческая дисциплина историография имеет специфический набор источников. Основой основ историографических штудий являются труды, собственно описывающие исторический процесс, исследующие экономическую, социальную, политическую, культурную и религиозную историю тех или иных конкретных стран, в частности Древнего Востока. Однако наряду с этими главными источниками совершенно необходимыми являются произведения наиболее влиятельных философов, концепции которых определяют направление исследования исторического процесса отдельных ученых или научных школ (Г. Гегель, К. Маркс, М. Вебер, Арн. Тойнби и др.).

При историографических разысканиях важными являются архивные материалы, касающиеся жизни и деятельности тех или иных историков, особенно наиболее крупных из них, таких как Ф. Шампольон, Эд. Мейер, Дж. Брестед, Б. А. Тураев, Г. Винклер и др. Ведь развитие исторической науки, возрастание качества исторического познания — это не безличностный процесс, в нем участвуют наиболее выдающиеся исследователи, которые как представители своей эпохи наиболее адекватно выражают ее общественно-культурную систему, формирующую творческие потенции данного исследователя.

Состояние и характер историографических исследований во многом зависят от объема исторических источников и состояния источниковедения как науки в целом. Так, например, преобладание источников религиозного содержания и официальной литературы, филологических и лингвистических методов исследования обусловили интенсивный интерес к проблемам культурной и религиозной истории, отодвинули в тень изучение социально-экономических отношений и сделали именно эту область исторического знания о Древнем Востоке особенно дискуссионной. Одним из последних примеров воздействия новой интерпретации источников на направление исторических исследований является переосмысление корпуса данных об индоевропейской проблеме, предложенное В. В. Ивановым и Т. Гамкрелидзе, которое должно привести к переработке многих выводов ближневосточной истории IV—II тыс. до н. э.

Развитие историографии Древнего Востока в полной мере началось с начала XIX в. и было связано с дешифровкой древнеегипетской иерогли-фики, вавилонской клинописи и блестящих археологических открытий памятников древнеегипетской и месопотамской культуры. С начала XIX в. и до настоящего времени продолжается накопление самых разнообразных материалов, дешифрованы другие системы письменности, прокомментированы и установлены тексты большей части сложных письменных материалов, изданы многотомные корпусы разнообразных категорий ис-

точников, исследуются различные стороны древневосточных обществ. За два столетия историография истории Древнего Востока проделала стремительный путь развития от случайного набора обрывочных фактов до особой научной дисциплины, которая мало уступает историографии античности, византиноведению, медиевистике и многим другим разделам мировой историографии.

Процесс развития историографии Древнего Востока прошел несколько этапов, каждый из которых характеризуется своими особенностями и чертами. Эти особенности определяются общим уровнем мировой исторической науки и общественной мысли, объемом имеющихся источников и состоянием источниковедения, наличием исследовательских кадров и главными задачами в развитии данной отрасли исторической науки в каждый период.

Первый этап древневосточной историографии охватывает время с начала XIX в. до 80-х годов XIX в. Он характеризуется первыми шагами древневосточной историографии, первыми подходами к изучению древневосточных обществ. Для истории Древней Индии он связан с деятельностью У. Джонса и Ф. Боппа, которые обосновывали гипотезу родства санскрита и древнеперсидского с греческим и латинским языками, изданием и переводом на европейские языки многих памятников древнеиндийской литературы, в том числе и древнейшей — ведийской. С 20-х годов XIX в., после первых опытов Ф. Шампольона началась дешифровка древнеегипетской иероглифики, а затем и вавилонской клинописи, в результате раскопок были обнаружены многие города, поселения и храмы, особенно в долине Нила и в Месопотамии, найдено большое количество письменных материалов, ставших предметом специальных исследований. Первый период был временем накопления фактического материала, когда перед изумленной Европой начали открываться контуры блестящих древневосточных цивилизаций, и прежде всего древнеегипетской, древневавилонской (и ассирийской)и древнеиндийской.

Второй этап в науке о древневосточной истории продолжался с 80-х годов XIX в. до начала Первой мировой войны. Это один из самых плодотворных, классических периодов в формировании древневосточной историографии. Он характеризуется целым рядом особенностей, и прежде всего огромным интересом европейского общества и европейских государств к изучению древневосточной истории. Объясняется это не в последнюю очередь тем, что именно в это время произошло основание главных колониальных империй: Британской, Французской и Германской, правительства которых считали своим долгом для нужд колониальной администрации знать обычаи, традиции, историю, в том числе и древнейшую, и прошлую цивилизацию народов Ближнего, Среднего и Дальнего Востока.

Историография истории Древнего Востока

Введение

Правительства Англии, Франции и Германии, а затем и США стали выделять на раскопки и научную разработку истории стран Востока значительные финансовые и материальные средства. В области древневосточной историографии появилась целая плеяда выдающихся ученых: Г. Маспе-ро, Эд. Мейер, Ф. Питри, Б. А. Тураев, Г. Винклер, де Морган, Л. Вулли, Дж. Маршалл, В. Смит, А. Масперо и др. Изучение и подготовка кадров в европейских университетах в области древней истории Востока стала занимать все более заметное место. В сфере собственно научной разработки древневосточной истории в данный период получили развитие новые, более зрелые методы исследования, в частности, были сформулированы главные принципы научных изданий, предполагавшие использование всего арсенала источниковедческих приемов, накопленных мировым источниковедением в области антиковедения, медиевистики, создание своих собственных методов исследования. В данный период были установлены, прочитаны и научно прокомментированы практически все известные к тому времени тексты, а их издания приняли классический характер в виде собрания многотомных корпусов, изучение которых позволяло оптимальным образом использовать данные категории источников.

Еще одной особенностью древневосточной историографии этого периода стало внедрение более совершенной методики археологического обследования на обширных площадях, тщательной обработки и хранения добытого материала, интерес не только к монументальным постройкам, произведениям высокого искусства или письменным памятникам, но и к изучению рядового материала.

В Берлине, Лондоне и других городах Европы, в Каире, в Лувре и Эрмитаже появляются роскошные коллекции восточных древностей, которые тщательно изучаются.

На основе богатой источниковой базы, совершенствования источниковедческих методов, освоения специалистами философских концепций, главным образом позитивизма, создаются выдающиеся исследования собственно исторических сюжетов, и прежде всего религиозно-культурных и политических. В мировой литературе появляются такие фундаментальные работы, как «История народов классического Востока» Г. Масперо, т. 1-Ш (1895-1899), «История древности» Эд. Мейера, т. I-V (1884-1910), «История Древнего Востока» Б. А. Тураева, т. I—II (1912-1913), а также сводные труды по отдельным регионам Древнего Востока —«История Египта с древнейших времен» Флиндерса Питри, т. I—III (1894—1905), «История Египта» Д. Брэстеда, т. I—II (1905) и его же «Памятники Древнего Египта», т. I-V (1906-1907), «Вавилонская культура в ее отношении к культурному развитию человечества» Л. Кинга (1903), «История Шумера и Аккада» Г. Винклера (1916), его же «История Вавилонии» (1915), «Ранняя история Индии» В. Смита (1904) и его же «Буддийская Индия»

(1903). В этих трудах разрабатывается собственно история древневосточных государств, закладываются основы событийной, фактологической и концептуальной истории.

Третий этап древневосточной историографии охватывал межвоенный период, с конца 10-х до конца 30-х годов XX в. В это время произошло существенное изменение в мировой исторической науке и в общественной мысли. Оно выразилось в расколе ранее более или менее единого историографического потока. Появилось несколько различных направлений, занимавшихся исследованием древнейших стран с разных позиций: традиционная историография, которая продолжала обогащать наследие прошлого довоенного периода; марксистское направление, сформировавшееся в Советском Союзе, и расистская историография, на позициях которой стояли многие германские и итальянские специалисты.

Противоборство этих направлений сопровождалось ожесточенной, в значительной степени политизированной полемикой, а борющиеся стороны зачастую стремились не столько к выяснению объективной истины, сколько к созданию из своих научных противников образов идеологических и политических врагов. Менее политизированным и потому более плодотворным для научного исследования оказалось традиционное направление, продолжавшее лучшие традиции предшествующей историографии. Широкомасштабные раскопки на больших площадях привели к открытию новых цивилизаций, были найдены новые материалы, например по истории таких крупных государственных образований, как Хеттская империя, государство Урарту, древнейшая государственность Египта (IV—III тыс. до н. э.) и Месопотамии (раскопки Л. Вулли). В Индии была открыта древнейшая цивилизация с центрами в Мохенджо Даро и Хараппа. Резко возросло общее количество самых различных категорий источников, включая дешифровки многих текстов, ранее плохо поддававшихся пониманию (например, древнешумерийских). Важной особенностью традиционной школы древневосточной историографии стало переосмысление роли древневосточных культур в свете концепции мировых цивилизаций, которая в общей форме была высказана О. Шпенглером в его книге «Закат Европы» (1922), а затем развернута в научную теорию Арн. Тойнби («Исследования истории», т. I—XII; до войны вышло четыре тома). Согласно этой теории, Древний Восток признавался регионом, в котором сформировались и прошли сложный и самостоятельный путь несколько независимых цивилизаций: древнеегипетская, вавилонская, иудейская, иранская, индийская, дальневосточная и др. Принципиальным положением теории Тойнби был тезис о равноправии всех древневосточных и западных цивилизаций. Тем самым был нанесен удар по концепции, со времен Гегеля утверждавшей существование глубоких противоречий между

Историография истории Древнего Востока

Введение

Западом и Востоком, извечного превосходства Запада над Востоком. Бесспорно, появление теории Тойнби объяснялось глубоким кризисом колониальной системы, ростом национального сознания и освободительного движения в колониальных странах Азии, Африки и Латинской Америки. Рост национального сознания способствовал пробуждению огромного интереса к национальной истории и ее истокам, способствовал появлению, правда пока еще немногочисленных, кадров национальных историков. Однако большая часть национальных историков, будь то египтяне, индийцы или китайцы, как правило, были учениками европейских специалистов, получали подготовку в европейских университетах и работали в русле европейской исторической школы. Традиции национальных историографии только начинали складываться.

Четвертый этап. Опустошительная Вторая мировая война прервала научные исследования в области истории Древнего Востока. С ее окончанием произошли крупные изменения в мире и, в частности, в развитии общественных наук, в том числе и в исторической науке. Разгром фашизма и его расистской идеологии, чудовищные разрушения опустошительной бойни в истории человечества способствовали проникновению и утверждению в общественном сознании выстраданных мировой историей идей мира и гуманизма, безвоенного, основанного на уважении человеческих прав всех людей мира. Рухнула мировая колониальная система, возникли самостоятельные суверенные государственные образования многих, ранее порабощенных народов Азии, Африки, Латинской Америки, произошел мощный взрыв национального сознания. Все это не могло не повлиять на культурное и духовное развитие новых наций и их цивилизаций. Пробудившиеся к самостоятельной государственности и культурному творчеству народы стран Азии, Африки, Латинской Америки в целом сохраняли лояльные отношения со своими бывшими метрополиями и их культурами, хотя дело не обходилось без локальных конфликтов, междоусобиц, а в идеологической сфере — эксцессов желтого, черного или другого расизма.

Важным фактором общественного развития после войны явилось создание мировой социалистической системы во главе с Советским Союзом, в рамках которой в качестве господствующей идеологии утвердился марксизм-ленинизм в его догматической сталинской редакции. Развитие общественной мысли, исторической науки в целом и истории Древнего Востока, в частности в социалистических странах Европы и Азии (в Китае, Вьетнаме), происходило на основе материалистической концепции мировой истории, а история стран Древнего Востока понималась как история единой рабовладельческой общественно-экономической формации.

Рост национального сознания, глубокий интерес к истокам своей национальной истории во многих странах Востока активизировали научные изыскания в целом, которые никогда не прекращала европейская (включая США) наука. Это приводило к новым грандиозным раскопкам и блестящим открытиям, к мастерскому изданию многих письменных памятников и появлению многочисленных конкретно-исторических исследований по самым различным аспектам исторического процесса древневосточных стран. Конкретные данные об этом будут приведены в соответствующих главах книги. Здесь же отметим лишь несколько новых особенностей в состоянии мировой историографии Древнего Востока: отказ от односторонности в подходе к историческому процессу разных стран, интерес мировой науки к разным его сторонам, в частности к социально-экономическим отношениям, которые теперь не только в марксистской историографии признаются в качестве важных компонентов исторического процесса наряду с политическими отношениями, сферой культуры и религии. Важным направлением историографических штудий стал повышенный интерес к доисторическим или протоисторическим корням древневосточных цивилизаций, вызванный блестящими археологическими открытиями в Малой Азии и Северной Месопотамии, Китае и Индокитае. Благодаря этому появилась возможность исследовать длительные периоды их исторического развития, воссоздать его процесс.

Большое значение в науке приобрело изучение контактов и взаимовлияния древневосточных и античной цивилизаций и тесно связанный с этим вопрос об историческом наследии народов Древнего Востока в истории мировой цивилизации.

Характерной особенностью развития мировой науки стало укрепление национальных школ (в Китае, Японии, Вьетнаме, Индии и др.) в исследовании древнейших периодов своей истории, осмысление опыта европейской науки о Древнем Востоке, изучение национальных культурных традиций.

Развитие научной мысли в послевоенный период, причем как в европейской науке, так и в национальных школах (например, Индии, Китае), открывшее глубокое своеобразие общества и культур Древнего Востока и их отличия от европейских обществ и культур, порождало неудовлетворенность состоянием научного понимания многих сторон древневосточной цивилизации в рамках понятий, которые сложились в европейской науке под влиянием исследований античной и европейской истории («рабство», «феодализм», «капитализм», «республика», «гражданство») и зачастую переносятся на аналогичные явления древневосточных обществ без логической критики. Эта неудовлетворенность научным европоцентризмом в 60-х годах вызвала оживленную дискуссию об азиатском способе

Историография истории Древнего Востока

производства. Вспыхнувшая в кругах марксистских или близких к марксизму ученых, она, по существу, отражала общее состояние мировой историографии о Древнем Востоке, включая и традиционное направление. Эта дискуссия, на первый взгляд не приведшая к каким-то конкретным историческим выводам, сыграла роль важного рубежа в развитии всей мировой науки о Древнем Востоке. Она подвела своеобразный итог предшествующего, четвертого, этапа историографии и положила начало новому современному периоду ее развития, причем и для марксистской, и для традиционной историографии. Эта дискуссия закрепила положение о глубоком своеобразии древневосточного общества и древневосточной цивилизации по сравнению с античной, а восточный путь развития (включая Африку и Латинскую Америку) определила как специфичный по отношению к европейскому, тем самым преодолев если не окончательно, то весьма существенно тот научный европоцентризм, о котором говорил в свое время Н. И. Конрад. Для традиционной историографии эта дискуссия привела к существенному пересмотру теории цивилизаций Арн. Тойнби и выходу на новые теоретические рубежи, которые можно определить как рубежи теоретического плюрализма.

Итоги этой дискуссии привели к отказу от догматов теории общественно-экономических формаций, в частности теории рабовладельческой формации. В настоящее время получает распространение концепция множественности путей развития цивилизации и классовых обществ Древнего Востока и происходит известное сближение теоретических позиций современных подходов и традиционной прогрессивной историографии. Это сближение, бесспорно, способствует процессу познания сложной и во многом до сих пор загадочной цивилизации древневосточных народов и обогащению современного этапа развития мировой историографии новыми истинами в познании Древнего Востока.

В современной историографии истории Древнего Востока все большее признание и проявление получают гуманистические и либеральные тенденции в изучении древневосточной цивилизации, понимание ее не просто как чего-то абстрактного и нейтрального по отношению к последующему историческому процессу, а как одной из важных основ современной мировой цивилизации в целом, а не только отдельных, тех или иных, современных восточных культур.

Глава I

textarchive.ru

Глава 27 Источники и историография. История Древнего Востока

Для исследователя древней истории Китай уникален не только огромным количеством письменных памятников, но главным образом наличием собственной развитой исторической традиции. В то время как в своем большинстве древние цивилизации не выработали исторического самосознания в современном понимании этого термина, т. е. не стремились выстраивать обобщающую непрерывную картину собственного прошлого и осознавать себя в сравнении и связи с этим прошлым, в Китае подобное восприятие сложилось уже к середине I тыс. до н. э. В результате мы располагаем рядом древнекитайских исторических сочинений, служащих основными источниками по истории Восточной Азии.

Прежде всего это «Чуньцю» («Весны и Осени») – летопись, составленная в царстве Лу и отражающая события VIII – V вв. до н. э.; согласно китайской традиции, ее автором был сам Конфуций (Кун-цзы) – крупнейший мыслитель Древнего Китая. В «Чуньцю» он стремился не просто перечислить события, но и дать им оценку, в том числе нравственно-политическую (за счет варьирования терминологии, в которой он их описывал), а также представить их в виде непрерывной линии развития. Поэтому с «Чуньцю» берет начало классическое китайское историописание. Существовали и более примитивные хроники.

Важнейшим источником является свод «Шаншу» («Шуц-зин») – записи действительных и вымышленных речей правителей и сановников и «Шицзин» – свод песен, в основном народных. Песни «Шицзин» отражают и самые различные стороны народного быта, и придворную жизнь, и отдельные яркие события (например, одна из самых знаменитых песен, «Иволга», оплакивает возобновленный очередным правителем царства Цинь обычай хоронить лучших сановников умершего правителя вместе с ним самим).

В I в. до н. э. придворным историографом Сыма Цянем была составлена первая из классических династийных историй Китая – «Шицзи» («Исторические записки»), вобравшая в себя колоссальный материал. Она систематически излагает всю предшествующую историю Китая начиная с легендарных времен. Кроме подробного описания последовательных правлений всех китайских государей (с обширными цитатами из их эдиктов и т. д.), так называемых «Основных записей», «Шицзи» включает историю крупнейших аристократических родов разных эпох, биографии наиболее ярких исторических деятелей, очень подробные хронологические таблицы (не только политической, но и административной истории) и обобщающие трактаты по отдельным вопросам (истории кочевников, финансам и т. п.). Этой схеме следовали все позднейшие династийные истории Китая, прежде всего «История Ханьской династии» Бань Гу (I в. н. э.) и «История поздней Ханьской династии» (V в. н. э.), продолжающие труд Сыма Цяня и доводящие непрерывное изложение истории Китая до III в. н. э.

Другой важнейший пласт письменных источников составляют политико-философские трактаты мыслителей V–III вв. до н. э. и их продолжателей – основателей таких направлений китайской общественной мысли, как конфуцианство, легизм, даосизм.

Гораздо хуже обстоит дело с первичными письменными источниками – надписями и документами. Среди эпиграфических источников важнейшее место занимают гадательные надписи Шан-Иньского периода (XIV–XI вв. до н. э.) на бараньих лопатках, найденные при раскопках китайской столицы этого времени. Правители государства Шан-Инь задавали в этих надписях вопросы богам по самым разным сферам жизни, что и делает их незаменимым источником по социальной и политической истории этого периода. Ряд имен и фактов, содержащихся в надписях, совпадает с теми, что приводит Сыма Цянь, и это стало одним из ключевых доказательств добротности китайской исторической традиции.

Из прочих письменных источников следует отметить надписи на ритуальных сосудах чжоуского времени (X–VII вв. до н. э.) и официальную административную и деловую документацию III в. до н. э. – III в. н. э. на деревянных планках.

Серьезные археологические раскопки в Китае начались в 20-е гг. XX в. и продолжаются в огромных масштабах с послевоенного периода. Еще в начале раскопок была обнаружена неолитическая культура Яншао – культура непосредственных предков древних китайцев исторического периода, а потом, в 1928 г., и столица Шан-Иньской династии близ Аньяна (одно из крупнейших археологических открытий в мировой истории). Еще одно яркое открытие – погребение объединителя Китая – императора Цинь Шихуана, найденное и исследованное в 1970-х гг. В частности, там были обнаружены сотни портретных терракотовых статуй его гвардейцев в натуральную величину, выставленных в полном строевом порядке. Эта терракотовая армия должна была служить охраной императору в загробном мире. Из прочих достижений археологии надо отметить раскопки более древнего, чем Аньян, шанского центра в Эрлитоу, находки упомянутых выше чжоуских бронзовых сосудов, богатых погребений III в. до н. э. в Чанша с полностью сохранившемся инвентарем, некрополей простого люда и погребений знати и членов царского дома II в. до н. э. (Ханьская эпоха).

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

history.wikireading.ru

Всеобщая история. Избранные курсы - Советская историография древности

Пособие по курсу.

Лекции (6 часов)

1. Введение в проблему. Особенности изучения советской историографии (3 часа)

Актуальность и польза спецкурса. Советская интеллектуальная традиция – особенности. Изучение советской историографии в постсоветский период: парадоксы. Язык советской историографии. Методология и методика работы.

2. Как родилась рабовладельческая формация (3 часа)

Маркс и Энгельс: два разных человека и разные понимания. Эволюция Маркса. Ленин о древности. Партия о древности и средневековье. Сталин о древности. Рождение советской исторической науки о древности. Споры 20-х – начала 30-х гг. От «революции рабов» до «Краткого курса». Поправки и последствия.

3. Советская историография и западная (3 часа)

Способы быть советским и не быть буржуазным историком. Методология: отвержением Вебера и случай со структурализмом. Образ «буржуазной историографии»: генетика и влияние на сознание. Конкретные примеры. Ранович и Ростовцев. Машкин и Сайм. Финли и поздняя советская традиция. Столкновения: Зельин против Томсона, Ковалёв против Робертсона.

4. Постсоветская историография древности (2 часа)

Общая характеристика интеллектуального фона постсоветского периода. Продолжение прежних тенденций. Выбор новых тематик. Дискуссии в постсоветский период. Образование и проблема обобщений.

Семинары (30 часов)

1. Особенности советско-марксистского исторического дискурса (2 часа).

Гордон А.В. Великая Французская революция в советской историографии.

Дубровский А.М. Историк и власть.

Спор Струве и Никольского

Н.М. Никольский. К вопросу о рабстве на древнем Востоке (1934)

Н.М. Никольский. К какой общественно-экономической формации принадлежит общество Древнего Востока (1934)

Н.М. Никольский. О построении истории древнего Востока (1938)

Н.М. Никольский. К вопросу о ренте-налоге в Древнем Двуречье (1939)

Н.М. Никольский. Рабство в древнем Двуречье (1941)

Н.М. Никольский. Частное землевладение и землепользование в Древнем Двуречье (1945)

В.В. Струве. Рабовладельческая латифундия в Сумире III династии Ура (ок. XXIII в. до н.э.)

В.В. Струве. Наёмный труд и сельская община в Южном Междуречье конца III тысячелетия до н.э. (1948)

В.В. Струве. Община, храм, дворец (1964)

Советская историография на излёте: изучение культуры и последние споры

1. Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977.

2. Андреев Ю.В. Гражданская община и государство в античности // ВДИ. 1989. № 4. С. 71-74.

3. Большаков О.Г. Общество, классы и государство: важность дискуссии // ВДИ. 1989. № 3. С. 90-91.

4. Егоров А.Б. Борьба патрициев и плебеев и римское государство // ВДИ. 1990. № 2. С. 121-125.

5. Кнабе Г.С. Древний Рим – история и повседневность. Очерки. М., 1986 (особенно: Введение первое).

6. Кофанов Л.Л. К вопросу о времени возникновения государства в Риме // ВДИ. 1990. № 2. С. 127-130.

7. Кошеленко Г.А. К дискуссии о возникновении государства в древнем Риме // ВДИ. 1990. № 1. С. 93-94.

8. Культура Древнего Рима. М., 1985. Т. I.

9. Лурье С. Я. Язык и культура Микенской Греции. М. ; Л., 1957.

10. Маяк И.Л. К вопросу о социальной структуре и политической организации архаического Рима // ВДИ. 1989. № 3. С. 94-97.

11. Античный мир. Возникновение государства. От редколлегии // ВДИ. 1989. № 2. С. 75–76.

12. Чернышов Ю.Г. Раннеримское государство или «безгосударственная община граждан»? // ВДИ. 1990. № 2. С. 131-134.

13. Штаерман Е.М. К итогам дискуссии о римском государстве // ВДИ. 1990. № 3.

14. Штаерман Е.М. К проблеме возникновения государства в Риме // ВДИ. 1989. № 2. С. 76–89.

2. В.В. Струве. Обоснование рабовладения (2 часа).

Позиция Струве в дискуссии об азиатском способе производства: сомнения и причины окончательного решения. Фактическое обоснование рабовладения: спор с Н.М. Никольским. Теоретическое обоснование: анализ Маркса. 1965 г. - отказ от теории?

3. Восстания рабов. Образы Спартака и Савмака (2 часа).

Популярность Спартака в СССР. Художественные произведения о Спартаке. А.В. Мишулин. Открытие восстания Савмака: С.А. Жебелёв и проблема внешнего давления. Отказ от прежних позиций в послевоенной науке.

4. Переход от античности к средневековью – загадки советской историографии (2 часа).

Предпосылки дискуссии: сталинские высказывания и дореволюционная традиция. Е.М. Штаерман: теория и дискуссионность. Выступления оппонентов и сторонников. Дискуссия после дискуссии. Значение и последствия.

5. Историчность Иисуса: трудно ли признание (2 часа).

От безбожия к истории христианства. Р.Ю. Виппер и А.Б. Ранович. С.И. Ковалёв. А.П. Каждан. Борьба за пересмотр позиций. И.С. Свенцицкая. С.С. Аверинцев.

6. «Новейшая» история древности: теории Ю.И. Семёнова и Л.С. Васильева в начале XXI в. (2 часа).

Новые условия и старые проблемы. Общие основания теорий Семёнова и Васильева. Семёнов и Васильев о древних обществах: особенное и различное. Оценки перспектив.

storiamondiale.mozello.ru

Историография истории Древнего Востока: Иран, Средняя Азия, Индия, Китай/Под - Документ

Печатается по постановлению

редакционно-издательского совета

Московского Университета

Рецензент:

ВВЕДЕНИЕ:

предмет, источники, периодизация древневосточной историографии

Историография истории Древнего Востока

Введение

Историография истории Древнего Востока

Введение

Историография истории Древнего Востока

Введение

Историография истории Древнего Востока

Введение

Историография истории Древнего Востока

Глава I

refdb.ru