Читать онлайн "Ратные подвиги древней Руси" автора Волков Владимир Алексеевич - RuLit - Страница 1. Подвиги древней руси
I. Опубликованные источники. Ратные подвиги древней Руси
I. Опубликованные источники
1. Адамс К. [Путешествия англичан в Россию] // ЖМНП. 1838. Ч. 20. № 10. Отд. 2. С. 35–64.
2. Аделунг Ф. Критико-литературное обозрение путешественников по России до 1700 г. и их сочинений. Ч. 1. М., 1864.
3. Акты второй половины XIV — половины XVII в. // РИБ. Т. 2. СПб., 1875.
4. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею Академии наук. Т. 1–3. СПб., 1836.
5. Акты времени междуцарствия 610–1613 гг. М., 1915.
6. Акты Земского собора 1612–1613 гг. // Записки ОР ГБЛ. М.: Книга, 1957. Вып. 19. 185–190.
7. Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. 1–2. СПб., 1841.
8. Акты Московского государства. Т. 1–3. СПб., 1890–1901.
9. Акты, относящиеся до юридического быта Древней России. Т. 2. СПб., 1864.
10. Акты относящиеся к истории Войска Донского, собранные ген. — майором А. А. Лишиным. Т. 1. Новочеркасск, 1891.
11. Акты, относящиеся к истории Западной России, собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. 1–2. СПб., 1848.
12. Акты подмосковных ополчений и Земского собора. 1611–1613 гг. М., 1911.
13. Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси кон. XIV — нач. XVI вв. Т. 3. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1964.
14. Акты юридические, или собрание форм старинного делопроизводства. СПб., 1838.
15. Акты XIII–XVIII вв., представленные в Разрядный приказ представителями служилых фамилий после отмены местничества / Собрал и издал А. Юшков. Ч. 1. М., 1898.
16. Английские путешественники в Московском государстве в XVI в. / Ред. Л. Н. Рубинштейн. Л.: Соцэкгиз, 1937.
17. Аннинский С. А. Рассуждение о делах Московии Франческо Тьеполо // Ист. архив. Т. 3. М.; Л., 1940. С. 305–388.
18. Анпилогов Г. Н. Новые документы о России конца XVI–XVII в. М.: Изд-во МГУ, 1967.
19. Арсеньевские шведские бумаги 1611–1615 гг. // Сб. Новгородского общества любителей древности. Вып. 5. Новгород, 1911. С. 3–113.
20. Архив историко-юридических сведений, относящихся до России, издаваемый Н. Калачовым. СПб., 1861. Кн. 3.
21. Багалей Д. И. Материалы для истории и колонизации и быта степной охраны Московского государства (Харьковской, отчасти Курской и Воронежской губернии) в XVI–XVII столетиях. Т. 1. Харьков, 1886.
22. Белокуров С. А. Дневальные записки Приказа тайных дел. М. 1908.
23. Белокуров С. А. Разрядные записи за Смутное время (7113–7121 гг.). М., 1907.
24. Боплан Г. Описание Украйны. СПб. 1832.
25. Буганов В. И. Грамота ливенскому воеводе Ивану Осиповичу Полеву 1595 г. (Из истории организации сторожевой и станичной службы на юге России в конце XVI в.) // Зап. ОР ГБЛ. Вып. 20. М.: Книга, 1958. С. 177–185.
26. Буганов В. И. Документы о Ливонской войне // АЕ за 1960. М., 1961. С. 264–272.
27. Будило И. Дневник событий, относящихся к Смутному времени (1603–1613), известный под именем Истории ложного Димитрия // РИБ. Т. 1. СПб., 1872. С. 81–364.
28. Буссов К. Московская хроника. М.; Л.: Изд-во АН СССР, Ленингр. отд-ние, 1961.
29. Бычкова М. Е. Родословие Глинских из Румянцевского собрания // Зап. ОР ГБЛ. Вып. 38. М., 1977. С. 104–125.
30. Вахрамеев И. Исторические акты Ярославского Спасского монастыря. Т. 1. М., 1896.
32. Воронежское дворянство по десятням XVII в. // Памятная книжка Воронежской губернии на 1894 г. Воронеж, 1894. Отд. 3. С. 95–99.
33. Воскресенская летопись // ПСРЛ. Т. 7–8. СПб., 1856–1859. (репринтное воспроизведение: М.: Языки русской культуры, 2001).
34. Гваньини А. Описание Московии. М.: Греко-лат. каб. Ю. А. Шичалина, 1997.
35. Гейденштейн Р. Записки о Московской войне (1578–1582). СПб., 1889.
36. Герберштейн С. Записки о Московии. М.: Изд-во МГУ, 1988.
37. Горсей Д. Записки о России XVI — нач. XVII в. М.: Изд-во МГУ, 1990.
38. Готье Ю. В. Известия Пальмквиста о России. СПб., 1899.
39. Грамоты Великого Новгорода и Пскова / Ред. С. Н. Валк. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949.
40. Грамоты и отписки 1611–1612 гг. курмышскому воеводе Елагину // Летопись занятий археографической комиссии. Вып. 1. СПб., 1862. С. 8–27.
41. Грамоты [царя Алексея Михайловича] к князю Ю. А. Долгорукову // Записки Отд. русской и славянской археологии Русского арх. об-ва. Т. 2. СПб., 1861. С. 756–764.
42. Гуковский М. А. Сообщение о России московского посла в Милан // Труды ЛОИИ. Вып. 5. Вопросы историографии и источниковедения истории СССР. М.; Л. Изд-во АН СССР, 1963. С. 652–655.
43. Дворцовые разряды. Т. 1–3. СПб., 1850–1852.
44. Десятни и Тысячная книга XVI в. в обработке В. Н. Сторожева. // Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции. Кн. 8. М., 1891. Отд. III. Историко-юридические материалы.
45. Десятни Московского уезда 7086 (1578) и 7094 (1586) гг./ Публ. Е. Сташевского // ЧОИДР. Кн. 1. 1911. Отд. I. С. 1–50.
46. Десятни по Владимиру и Мещере / Публ. Ю. В. Готье // ЧОИДР. Кн. 1. 1911. Отд. I. С. 51–89.
47. Димитриев В. Д. Документы по истории народов Среднего Поволжья XVI — начала XVII в. // Уч. зап. НИИ Чувашской АССР. 1963. Т. 22. С. 169–175.
48. Дмитриевский А. Архиепископ Елассонский Арсений и мемуары его из русской истории по рукописям Трапезундского Сумелийского монастыря. Киев, 1899.
49. Дневник Марины Мнишек / Пер. В. Н. Козлякова. СПб, Д. Буланин, 1995. (Studiorum slavicorum monumenta. T. 9).
50. Дневники Второго похода Стефана Батория на Россию (1580) Яна Зборовского и Луки Дзялынского. М., 1897.
51. Дневник о войне царя Михаила Феодоровича с польским королем Владиславом 1632–1634 гг. // РИБ. Т. 1. Стлб. 721–767.
52. Документы Ливонской войны // Памятники истории Восточной Европы. Т. 3. М.; Варшава: Археогр. центр, 1998.
53. Документы о сражении при Молодях в 1572 г. // Исторический архив. 1959. № 4. С. 166–183.
54. Долинин Н. П. Разрядный список 1618–1619 гг. поместных казаков Рязани // АЕ за 1963 г. М., 1964. С. 397–407.
55. Донесение Д. Иоанна Фабра его высочеству Фердинанду инфанту Испанскому, герцогу Бургундскому и правителю австрийской империи о нравах и обычаях москвитян // Отечественные записки. Ч. 25. 1826. № 70. С. 285–305.
56. Донские дела. Т. 1–4 // РИБ. Т. 18, 24, 26, 29. СПб., 1898–1913.
57. Дополнения к Актам историческим, собранные и изданные Археографическою комиссиею. Т. 1–9. СПб., 1846–1875.
58. Допрос царем Иоанном Грозным русских пленников, вышедших из Крыма // ЧОИДР. 1912. Кн. 2. Отд. III. Смесь. С. 26–33.
59. Древние грамоты и акты Рязанского края собранные А. Н. Пискаревым. СПб., 1854.
60. Дунаев Б. И. Пр. Максим Грек и греческая идея на Руси в XVI в. Историческое исследование с приложением текстов дипломатических сношений России с Турцией в начале XVI столетия по документам Московского Архива Министерства иностранных дел. М., 1916.
61. Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV–XVI вв. / Отв. Ред. С. В. Бахрушин. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950.
62. Ермолинская летопись // ПСРЛ. Т. 23. СПб., 1910.
63. Жолкевский С. Записки гетмана Жолкевского о Московской войне. СПб., 1871.
64. Законодательные акты Русского государства втор. пол. XVI — перв. пол. XVII вв. Л.: Наука, Ленинградск. отд-ние, 1986.
65. Записки Георга Паерле о путешествии его из Кракова в Москву и из Москвы в Краков с 19 марта 1606 по 15 декабря 1608 г. // Сказания современников о Димитрии Самозванце. Ч. 2. СПб., 1832. С. 1–216.
66. Записки Манштейна // Русская старина. 1875. № 12. Приложение 1. С. 1–378.
67. Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесенных в хронографы русской редакции. М., 1869.
69. «Иноземцам вотчины продавать…» Дело Поместного приказа о наследовании вотчины Ю. Ю. Абрамова. 1676–1678 гг. / Пуб. Т. А. Лаптевой // Ист. архив. 1994. № 1. С. 208–215.
68. Иоасафовская летопись / Ред. А. А. Зимин… М.: Изд-во АН СССР, 1967.
70. Казанская история. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1954.
71. Книга посольская метрики Великого княжества Литовского, содержащая дипломатические отношения Литвы в царствование короля Стефана Батория. Т. 1–2. М., 1843–1844.
72. Книги разрядные по официальным оных спискам. Т. 1–2. СПб., 1853–1855.
73. Копия с письма литовского гетмана Николая Радзивилла, присланная в Варшаву 3 февраля 1564 г. // ЧОИДР. 1847. Кн. 3. Отд. III. С. 1–9.
74. Котошихин Г. К. О России в царствование Алексея Михайловича. М.: Росспэн, 2000.
75. Коялович М. Дневник последнего похода Стефана Батория на Россию. СПб., 1867.
76. Краткие летописцы XV–XVI вв. / Публ. А. А. Зимина // Ист. архив. Кн. 5. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. С. 9–39.
77. Краткий Галицкий летописец // Кунцевич Г. З. История о Казанском царстве, или Казанский летописец. Опыт историко-литературного исследования. СПб., 1905. Приложение 1. Северо-русские летописные заметки, из сб-ка ИПБ QXVIII, 76. С. 601–607.
78. Книга Степенная царского родословия // ПСРЛ. Т. 21. Ч. 1–2. СПб., 1908–1913.
79. Курбский А. М. История о великом князе Московском // РИБ. Т. 31. СПб., 1914.
80. Летописец начала царства царя и великого князя Ивана Васильевича; Александро-Невская летопись; Лебедевская летопись // ПСРЛ. Т. 29. М.: Наука, 1965.
81. Летописи белорусско-литовские // ПСРЛ. Т. 35. М.: Наука, 1980.
82. Летописцы последней четверти XVII в. // ПСРЛ. Т. 31. М.: Наука, 1968.
83. Ливонский поход царя Иоанна Васильевича Грозного в 1577 и 1578 гг // ВЖ. 1852 № 1 С. 131–145; 1852 № 2 С. 89–104; 1853. № 5. С. 94–110; 1853. № 6. С. 84–106.
84. Литовская Метрика. Ч. 1. Отд. 1 // РИБ. Т. 27. СПб., 1910.
85. Львовская летопись // ПСРЛ. Т. 20. СПб., 1910.
86. Малиновский А. Ф. Историческое и дипломатическое собрание дел, происходивших между российскими великими князьями и бывшими в Крыме татарскими царями, с 1462 по 1553 гг. // Записки Одесского общества истории и древностей. Т. 5. Одесса, 1863.
87. Малиновский И. А. Сборник материалов, относящихся к истории панов-рады великого княжества Литовского. Томск, 1901.
88. Маржерет Ж. Россия начала XVII в. Записки капитана Маржерета / Отв. ред. В. И. Буганов. М.: Институт истории СССР, 1982.
89. Мархоцкий Н. История Московской войны. М.: Россмэн, 2000.
90. Маскевич С. Дневник. 1594–1621. // Сказания современников о Димитрии Самозванце. Ч. 2. СПб., 1859.
91. Масса И. Краткое известие о Московии в начале XVII в. М.: Соцэкгиз, 1937.
92. Материалы для истории Войска Донского. Новочеркасск, 1864.
93. Материалы по истории Карелии XII–XVI вв. Петрозаводск: Госиздат Карело-Фин. ССР, 1941.
94. Материалы по Смутному времени на Руси XVII в., собранные проф. В. А. Александренко. № 1. Записка неизвестного автора о Соловецком монастыре // Старина и новизна. Кн. 14. М., 1911. С. 193–195.
95. Михайлов О. Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до военной науки. М., 1775.
96. Нижегородские писцовые книги, изданные Археографическою комиссиею. Т. 5. Книги Шелонской пятины 1498–1576. СПб., 1905.
97. Нижегородские платежницы. 7116 и 7120 гг. М., 1910.
98. Никоновская летопись // ПСРЛ. Т. 9–14. СПб., 1862–1910. (репринтное воспроизведение: М.: Изд-во АН СССР, 1965).
99. Огородников В. И. Донесение о Московии второй половины XVI в. // ЧОИДР. 1913. Кн. 2. Отд. III. С. 1–44.
100. Описная книга пушек и пищалей и военных снарядов, учиненная в царствование Михаила Федоровича // СИМАИМ. Вып. 4. Л.: Изд-во Артиллерийского ист. музея, 1959. С. 286–324.
101. Пальмквист Э. Некоторые заметки о России, ее дорогах, крепостях и границах, сделанные во время последнего королевского посольства к царю московскому в 1674 г. / Пуб. Г. М. Коваленко. Новгород: Новг. гос. музей-заповедник, 1993.
102. Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 1. Памятники дипломатических сношений с империею Римскою. СПб, 1851.
103. Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 10. Памятники дипломатических сношений с папским двором и итальянскими государствами (с 1556 по 1699 гг.). СПб., 1871.
104. Памятники дипломатических сношений Московского государства с Крымскою и Ногайскою ордами и Турциею. Т. 1 // Сб. РИО. Т. 41. СПб., 1853.
105. Памятники дипломатических сношений Московского государства с Крымскою и Ногайскою ордами и Турциею. Т. 2 // Сб. РИО. Т. 95. СПб., 1895.
106. Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским. Т. 1 // Сб. РИО. Т. 35. СПб., 1882.
107. Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским. Т. 2 // Сб. РИО. Т. 59. СПб., 1887.
108. Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским. Т. 4 // Сб. РИО. Т. 137. М., 1912.
109. Памятники дипломатических сношений Московского государства с Польско-Литовским. Т. 5 // Сб. РИО. Т. 142. СПб., М., 1913.
110. Памятники дипломатических сношений Московского государства с Шведским государством // Сб. РИО. Т. 129. СПб., 1910.
111. Памятники истории Восточной Европы. Т. VI. Радзивилловские акты / Сост. М. М. Кром. М., Варшава: Древлехранилище, 2002.
112. Памятники русского права. Вып. 5. М.: Госюриздат, 1959.
113. Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским / Отв. ред. Д. С. Лихачев. Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1979.
114. Петрей П. История о великом княжестве Московском, происхождении русских князей, недавних смутах, произведенных там тремя Лжедмитриями и о московских законах, нравах, правлении, вере и обрядах. М., 1867.
115. Петров К. В. Новые источники по истории Смоленской войны 1632–1634 гг. // Очерки феодальной России. Вып. 4. М.: УРСС, 2000. С. 116–127.
116. Писцовая книга Казанского уезда 1602–1603 гг. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1978.
117. Писцовая и переписная книги XVII в. по Нижнему Новгороду, изданные археографической комиссией. СПб., 1896.
118. Писцовые книги Рязанского края XVI и XVII вв. Т. 1. Вып. 1–3. Рязань, 1898–1904.
119. Писцовые книги Московского государства / Ред. Н. В. Калачов. Ч. 1. Отд. 1–2. СПб., 1872–1877.
120. Писцовые материалы Ярославского уезда XVI в. Вотчинные земли. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999.
121. Писцовые материалы Ярославского уезда XVI в. Поместные земли. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000.
122. Письмо гетмана литовского Н. Радзивилла о победе при Уле. 1564 г. // ЧОИДР. 1847. Кн. 3. № 3. Отд. III. С. 1–9.
123. Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков // Воинские повести Древней Руси. Л.: Лениздат, 1985. С. 430–467.
124. Повесть о Земском соборе 1613 г. / Публ. Б. Н. Морозова и А. Л. Станиславского // ВИ. 1985. № 5. С. 89–96.
125. Повесть о победах Московского государства. Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1982.
126. Повесть о прихожении Стефана Батория на град Псков. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952.
127. Полубенский А. Донесения князя Александра Полубенского // Труды 10-го археологического съезда в Риге. 1896. Т. 3. М., 1900. С. 117–138.
128. Поражение москвитян и осада города Вендена // ЧОИДР. 1847. № 3. Отд. 3. С. 1–6.
129. Послание Иоанна Таубе и Элерта Круза // РИЖ. Кн. 8. Пг., 1922. С. 29–59.
130. Поссевино А. Исторические сочинения о России XVI в. М.: Изд-во МГУ, 1983.
131. Принц Д. Начало и возвышение Московии. М., 1877.
132. Продолжение Хронографа редакции 1512 г. / Публ. С. О. Шмидта // Ист. архив. Кн. 7. М.: Изд-во АН СССР, 1951. С. 258–299.
133. Псковские летописи. Вып. 1 // ПСРЛ. Т. 5. Вып. 1. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941.
134. Псковские летописи. Вып. 2 // ПСРЛ. Т. 5. Вып. 2. М.: Изд-во АН СССР, 1955 (репринтное воспроизведение: М.: Языки русской культуры, 2000).
135. Разрядная книга 1475–1598 гг. М.: Наука, 1966.
136. Разрядная книга 1559–1605 гг. М.: Инс. истории АН СССР, 1974.
137. Разрядная книга 1475–1605 гг. Т. 1–3. М.: Инс. истории АН СССР, 1977–1989.
138. Разрядная книга 1550–1636 гг. Т. 1–2. М.: Инс. истории АН СССР, 1975–1976.
139. Разрядная книга 1598–1638 гг. М.: Инс. истории АН СССР, 1974.
140. Разрядная книга Полоцкого похода царя Иоанна Васильевича. 1563 г. / Пуб. А. П. Сапунова // Витебская старина. Т. 4. Ч. 1. Полоцкое воеводство под властью царя Иоанна Васильевича Грозного. Витебск, 1885. № 3. С. 27–70.
141. Разряды 7072–7093 (1564–1585) гг. / Пуб. А. П. Сапунова // Витебская старина. Т. 4. Ч. 1. Полоцкое воеводство под властью царя Иоанна Васильевича Грозного. Витебск, 1885. № 4. С.70–78.
142. Рейтенфельс Я. Сказания светлейшему герцогу Тосканскому Козьме Третьему о Московии // ЧОИДР. 1905. Кн. 3. Отд. II. С. 1– 128.1906. Кн. 3. Отд. III. С. 129–228.
143. Рогожский летописец; Тверская летопись // ПСРЛ. Т. 15. СПб., 1863 (репринтное воспроизведение: М.: Изд-во АН СССР, 1965; М.: Языки русской культуры, 2000).
144. Росписной список города Москвы 1638 г. // Труды Московского отдела имп. Русского военно-исторического общества. Т. 1. М., 1911.
145. Российская крепость на южных рубежах. Документы о строительстве Ельца, заселении города и окрестностей в 1592–1594 гг. Елец: Елецкий гос. ун-т, 2001.
146. Российское законодательство Х-ХХ вв. Т. 2. Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства. М.: Юридическая литература, 1985.
147. Российское законодательство Х — ХХ вв. Т. 3. Акты Земских соборов. М.: Юридическая литература, 1985.
148. Россия при Петре Великом по рукописному известию И. Г. Фоккеродта // ЧОИДР. 1874. Кн. 2. Отд. IV. С. 1–120.
149. Русские акты Копенгагенского государственного архива // РГБ. Т. 16. СПб., 1897.
150. Русские акты Ревельского городского архива // РИБ. Т. 15. СПб., 1894.
151. Русский временник, сиречь Летописец, содержащий Российскую историю от 6370–862 до 7189–1681 лета, разделенный на две части. Ч. 2., М., 1820.
152. Русский хронограф Ч. 1. Хронограф редакции 1512 г. // ПСРЛ. Т. 22. Ч. 1. СПб., 1911.
153. Русский хронограф Ч. 2. Хронограф западно-русской редакции // ПСРЛ. Т. 22. Ч. 2. Пг., 1914.
154. Русско-шведские экономические отношения в XVII в. Сб-к документов. М.: Изд-во АН СССР, Ленингр. отд-ление, 1960.
155. Рюссов Б. Ливонская хроника // Сборник материалов и статей по истории Прибалтийского края Т. 2–3. Рига, 1879–1880.
156. Рябинин И. С. Новое известие о Литве и московитах (К истории второй осады Смоленска в 1513 г). М., 1906.
157. Садиков П. А. Поход татар и турок на Астрахань в 1659 г. Приложение 1–2 // ИЗ. Т. 22. М., 1947. С. 135–166.
158. Сказание Авраамия Палицына / Ред. Л. В. Черепнин. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1955.
159. Сметный список 7139 г. // Временник ОИДР. 1849. Кн. 4. Смесь. С. 18–51.
160. Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел. Ч. 1–4. М., 1813–1828.
161. Софийская вторая летопись // ПСРЛ. Т. 6. СПб., 1853.
162. Станиславский А. Л. Новые документы о восстании Болотникова // ВИ. 1981. № 7. С. 74–83.
163. Статейный список московского посланника в Крым Ивана Судакова // Известия Таврической уч. арх. Комиссии. Симферополь, 1891. № 14. С. 50–80.
164. Страленберг Ф. И. Рассказ об избрании на царство Михаила Феодоровича Романова / Пуб. А. И. Маркевича // ЖМНП. 1891. № 10. С. 405–407.
165. Судебники XV–XVI вв. / Ред. Б. Д. Греков. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952.
166. Сыскное дело о ссоре князя Ромодановского с Ларионом Суминым // ЧОИДР. М., 1848. Кн. 7. Отд. IV С. 85–122..
167. Тимофеев И. Временник. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1951.
168. Типографская летопись // ПСРЛ. Т. 24. Пг., 1921 (репринтное воспроизведение: М.: Языки русской культуры, 2000).
169. Три письма Исаака Массы из Архангельска к Генеральным штатам // Вестник Европы. 1868. № 1. С. 233–245.
170. Устюжские и вологодские летописи // ПСРЛ. Т. 37. Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1982.
171. Утвержденная грамота об избрании на Московское государство Михаила Федоровича Романова. М., 1914.
172. Учение и хитрость ратного строения пехотных людей. СПб., 1904.
173. Флетчер Д. О государстве русском. М.: Захаров, 2002.
175. Хронограф редакции 1617 г. // Памятники литературы древней Руси. Конец XVI — начало XVII вв. М.: Художественная литература, 1987.
176. Царские грамоты на Корочу воеводам и челобитные корочан царям // ЧОИДР. 1859. Кн. 2. Отд. II. С. 1–254.
177. Царские наказы о походе под Смоленск // ЧОИДР. 1847 № 1. Отд. IV. Смесь. С. 1–40.
178. Чумиков А. О походе шведов к Белому морю в 1590–1591 гг. // ЧОИДР. 1894. Кн. 3. Отд. IV. С. 12–16.
179. Чумиков А. А. Объявление войны царем Иваном Васильевичем городу Ревелю // ЧОИДР. 1886. Кн. 4. Отд. V. Смесь. С. 1–4.
180. Шапошников Н. В. Heraldica: Исторический сборник. СПб. 1900. Т. 1.
181. Штаден Г. О Москве Ивана Грозного. Записки немца-опричника. Л., 1925.
182. Щербачев Ю. Н. Датский архив: Материалы по истории древней России, хранящиеся в Копенгагене. М., 1893.
183. Щербачев Ю. Н. Копенгагенские акты, относящиеся к русской истории(1326–1569 гг.) // ЧОИДР. 1915. Кн. 4. Отд. II. С. 1–320.
184. [Эвлия-эфенди] Неудачная осада Азова турками в 1641 г. и взятие ими крепости по оставлении оной казаками // Записки Одесского общ-ва истории и древностей российских. Т. 8. Одесса, 1872. С. 161–170.
185. Якубов К. И. Россия и Швеция в первой половине XVII в. Сб-к материалов…, касающихся взаимоотношений России и Швеции в 1616–1651 гг. // ЧОИДР. 1897. Кн. 3. Отд. I. С. I–X, 1–240.
186. Acta historica res gestas Poloniae illustrantic. T XI. «Acta Stefani regis». Krakow. 1887.
187. Fronsperger L. Kriegsbuch. T. 1–3. Frankfurt, 1573.
188. Kronika Marcina Bielskiego. Ks. VII. Warszawa, 1832..
189. Kronika Polska, Litewska, Zmodzka i wazystkiej Rusi Macieja Stryjkowskiego. T 2. Warszawa, 1846.
190. Lietuvos Metrika. Kn 5 (1427–1506). Vilnius, 1993.
191. Lietuvos Metrika. Kn. 7. (1553–1567). Vilnius, 1996.
192. Lietuvos Metrika. Kn. 8 (1499–1514). Vilnius, 1995.
193. Maciszewski J. Polska a Moskwa 1603–1618. Warszawa, 1968.
194. Stryjkowski M. Kronika polsca, litewska, zmodzka i wszystiej Rusi. Porpz. przez M. Malinowskiego. T. 11. Warszawa, 1846.
195. Supplementum ad Historica Russiae Monumenta, ex archivis ac bibliothecis extraneis depromta, et a collegio archaeographico edita. Petropoli, 1848.
197. Te frst voyage made by master Antonie Jenkinson, from the Citie of London toward the land of Russia, begun the twelfth of may, in the yeere 1557 // Haklut’s collection of the early voyages, travel and discoveries of the English nation. London, 1809. Vol. 1. P. 353–354.
196. Wallhausen J. J. Kriegskunst zu Fuss. Oppengeim, 1615.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
history.wikireading.ru
«Ратные подвиги Древней Руси»
«Ратные подвиги Древней Руси»
В Юношеской библиотеке – филиале № 13 состоялся Интерактивный урок «Ратные подвиги Древней Руси», приуроченный к 1150-летию российской государственности.
Мы живем в самой большой стране мира с богатой и интересной историей. А что же такое история? Как хорошо вы ее знаете? Историю мира, своей страны, своего города, своего дома, своей семьи? Для чего человечество на протяжении веков так активно ее изучает? Кому и как помогают эти знания? Кто творит историю? Эти вопросы были адресованы старшеклассникам МБОУ СОШ №17.
В ходе мероприятия библиотекарь Пиляй Мария Георгиевна попыталась воссоздать хронику интересных исторических эпизодов и рассказать учащимся о своем видении того или иного исторического события. Ребята отправились в увлекательное путешествие по истории Древней Руси. Ведь лучший пророк будущего – это прошлое!
Во время мероприятия Мария Георгиевна рассказала школьникам о первой династии русских князей и царей – Рюриковичах, которая стояла во главе русского рода свыше 700 лет.
Всех Рюриковичей, которые правили Русью, запомнить очень сложно – их было очень много. Но знать хотя бы самых известных, необходимо. Поэтому, библиотекарь рассказал ребятам об интересных фактах биографии наиболее знаменитых представителей рода, таких как: Олег (Вещий).
«Мудростью Правителя цветут государства образованные; но только сильная рука Героя основывает великие Империи и служит им надежною опорою в их опасной новости. Древняя Россия славится не одним Героем: никто из них не мог сравняться с Олегом в завоеваниях, которые утвердили ее бытие могущественное». Так писал историк Карамзин о князе Олеге.
Олегу мы обязаны не только утверждением авторитета державы, но и величайшим деянием – утверждением грамотности на Руси, реформе письменности, принятием азбуки на основе кириллического алфавита, коим мы пользуемся и по сей день.
Затем, Мария Георгиевна рассказала ребятам о Владимире I Святом – инициаторе Крещения Руси, который был канонизирован Русской православной церковью как равноапостольный.
После этого, поведала о Ярославе Мудром – создателе первой библиотеки на Руси.
Подростки узнали интересные факты. Например, что князь начал создавать библиотеку за 17 лет до собственной смерти. Именно создавать, потому что каждая книга вначале переводилась, затем вручную копировалась и переплеталась. Каждая рукописная книга была подлинным шедевром. О местонахождении библиотеки Ярослава Мудрого неизвестно до сегодняшнего времени, несмотря на многолетние поиски.
Также Мария Георгиевна рассказала о Владимире Мономахе, Юрии Долгоруком, Андрее Боголюбском и Александре Невском.
Рассказ сопровождался презентацией «Правители Руси от Рюрика до Александра Невского».
На мероприятие были приглашены представители Клуба исторического фехтования и реконструкции «Драккар» Антон Солодуха и Илья Шилов. Молодые люди показали фрагмент боя воинов Древней Руси.
Затем ребята рассказали о своем Клубе. Клуб «Драккар» организован на базе Центра патриотического воспитания «Отечество» - одного из подведомственных учреждений комитета по молодежной политике и патриотической работе администрации городского округа – г. Волжский. Здесь ребята занимаются фехтованием, искусством рукопашного боя, исторической реконструкцией. Они с удовольствием изучают культуру и быт прошлых веков, перенимают все самое лучшее, так как считают, что культурные ценности, передаваемые из поколения в поколение, не должны быть забыты
Интерес собравшихся вызвал тот факт, что участники клуба сами изготавливают оружие, доспехи, шьют костюмы различных эпох, плетут кольчуги.
На мероприятии ребята рассказали об одежде, в которой они пришли, о том к какой эпохе она относится, и в завершении разрешили школьникам потрогать и примерить экипировку на себя.
В заключение, Мария Георгиевна познакомила участников урока с материалами выставки, подготовленной по теме мероприятия, представила книги и журналы, которые школьники взяли на дом.
Список использованной литературы:
1. Васильев, Б. Л. Вещий Олег / Б. Васильев. – М. : Вагриус, 2006. – 400 с.
2. Гайдуков, М. Ожерелье Великого Новгорода : [феномен городских укреплений средневекового мегаполиса] / М. Гайдуков // Родина. – 2012. - № 2. – С. 35 – 39.
3. Карпов, А. Когда Андрей Боголюбский стал Суздальским князем? / А. Карпов // Родина. – 2012. - № 7. – С. 86 – 87.
4. Кожинов, В. Ольга и Святослав : созидатели России / В. Кожинов // Родина. – 1992. - № 11 – 12; 1993. - № 4. – С. 23 – 31.
5. Котляр, Н. «Внешняя разведка» Киевской Руси / Н. Котляр // Родина. – 2011. – С. 45 – 48.
6. Повесть временных лет : сборник произведений литературы Древней Руси / [вступ. Ст. Д. С. Лихачева]. – М. : Эксмо, 2007. – 608 с.
7. Поротников, В. П. Побоище князя Игоря. Новая повесть о Полку Игореве / В. Поротников. – М. : Яуза : Эксмо, 2010. – 512 с.
8. Савинова, Е. Н. Правители России, от Рюрика до Николая II. – М. : АСТ – ПРЕСС КНИГА. – 336 с.
9. Скляренко, С. Святослав : роман в 2-х кн. : пер. с укр. А. Дейча и И. Добры / ил. П. Иващенко. – М. : Правда, 1991. – 656 с.
Поделитесь ссылкой с друзьями!
Добавить комментарий
Создано 25.01.2013 08:49 Обновлено 25.01.2013 09:36
www.mibs-vlz.ru
Читать книгу Ратные подвиги Древней Руси В. А. Волкова : онлайн чтение
Владимир Алексеевич ВолковРатные подвиги древней Руси
Введение
На протяжении тысячелетней истории Российского государства приоритетными в деятельности его властителей и правительств оставались вопросы обеспечения защиты и безопасности страны, требовавшие развития и укрепления вооруженных сил. Особенно актуальными эти задачи стали в эпоху образования Московского государства, сложившегося в ходе договорного присоединения и военного захвата сопредельных княжеств и земель. Успех этой объединительной политики обеспечили тщательно продуманные дипломатические акции Москвы и могущество ее войска, уже тогда значительно превосходящего по боевым возможностям вооруженные силы других государств Северо-Восточной и Северной Руси.
Временем больших перемен стали 60—80-е гг. XV в. Иван III, придя в 1462 г. к власти, упрочил союзные отношения с Тверью, Рязанью и Псковом, сокрушил Новгородскую вечевую республику и, бросив вызов Орде, освободил Русь от двухсотлетнего татарского ига. С 1480 г. начинается история независимого Московского государства, самостоятельно определявшего свою внешнюю и внутреннюю политику. Важнейшим инструментом ее оставалась армия, претерпевшая значительные изменения, обусловленные политическим и экономическим укреплением страны, возможностью создания поместного войска – многочисленного дворянского ополчения, налаживания масштабного пушечно-литейного производства. Возросший потенциал вооруженных сил московские государи использовали при отражении набегов и вторжений татарских орд, урегулировании спорных территориальных проблем с Великим княжеством Литовским, Ливонским Орденом и Шведским королевством. Частые военные конфликты способствовали дальнейшему совершенствованию организации русского войска, его управления, вооружения и снабжения. Особенно заметные изменения московская армия претерпела в середине XVI в. и во второй четверти XVII в. При Иване IV в ее составе появились «приборные» войска – стрелецкие и казачьи части, при Михаиле Федоровиче – полки солдатского, драгунского и рейтарского строя.
* * *
В последнее время в российском обществе отмечен значительный интерес к отечественной военной истории, в том числе к событиям рассматриваемого периода. Наглядным проявлением этого стало переиздание ряда работ по истории военного искусства, вооружения, фортификации, публикация новых источников, выход в свет специализированных журналов и альманахов.
Однако ряд ключевых проблем военной истории России остается на периферии научных исследований. Так, почти не привлекают внимания специалистов вопросы изучения основных закономерностей военно-политического развития Московского государства XV—XVII вв., хотя в XIX – начале XX в. такая работа велась систематически. Первым к изучению истории русской армии приступил генерал-майор И.И. Русанов, составивший около 1792 г. труд «Известие о начале, учреждении и состоянии легулярного войска в России с показанием перемен, какие по временам и обстоятельствам в оном производимы были». Трактат Русанова хранился в рукописном виде в Российском государственном архиве древних актов, где и был обнаружен Л.Г. Бескровным, подробно его описавшем в своей книге «Очерки военной историографии России» (М., 1962). К сожалению, впоследствии уникальное сочинение оказалось утраченным.
В начале XIX в. появились работы, посвященные наиболее известным событиям русской военной истории. Среди них выделяются книги И. Михайлова («Храм славы, воздвигнутый победоносным российским ополчением самодержцу своему царю Иоанну Васильевичу Второму, или Подробное описание всех сражений, бывших между россиянами и казанцами, как под собственным предводительством царя Иоанна Васильевича, так и его военачальников и присоединение Казанского и Астраханского царств к Российской державе со включением множества любопытнейших происшествий, случившихся в продолжение битв, взятые из разных летописцев». М., 1800) и Т.С. Мальгина (Российский ратник или общая военная повесть о государственных войнах, неприятельских нашествиях, уронах, бедствиях, победах и приобретениях от древности до наших времен по 1805 г. М., 1805). Ценность их сочинений снижал существенный недостаток: авторы, использовавшие в качестве источников летописи, в основном воспроизводили содержавшиеся в них сообщения, воспевавшие доблесть и подвиги русских воинов.
Новый этап в изучении русской военной истории наступил после обнаружения, изучения и публикации важнейших архивных документов, перевода сочинений иностранных авторов, касающихся организации вооруженных сил Московского государства.
Основываясь на этих материалах, отечественная историческая наука сделала колоссальный шаг вперед. Первое дошедшее до нас специальное исследование русской военной истории, в том числе и московского периода, было предпринято Р.М. Зотовым, автором сочинения «Военная история Российского государства». (СПб., 1839). Приступая к работе, он высказал сомнения в достоверности сведений о древнейшей Руси («грустный скептицизм распространился на нашу историю»), подчеркнув, что только с XII в. содержащаяся в источниках информация несет точную информацию о прошлом и на нее можно положиться. Автор сильно сузил рамки исследования, стремясь: «собрать в одну книгу все военные события России, не входя в политические исследования и прочие подробности, до полной истории государства касающиеся». Придерживаясь выбранной линии, Зотов пошел по пути простого изложения имевших место военных происшествий, часто не объясняя их, хотя признавал, что они самым непосредственным образом были связаны с «подробностями, до полной истории государства касающимися». Примером служит описание крымского нашествия 1521 г. Сообщив о нем, Рафаил Михайлович не отметил факта полной капитуляции московского правительства, вынужденного дать письменное обязательство о выплате дани крымскому хану. Тем не менее следует отдать должное добросовестности автора, который подробно перечислил основные факты, касающиеся войн Руси с Казанью, московско-крымских столкновений, конфликтов с Литвой, Швецией и Ливонией, событий польско-литовской и шведской интервенции начала XVII в., Смоленской войны 1632—1634 гг. Однако им было допущено несколько существенным ошибок. Так, сообщая о противниках Московского государства второй половины XV в., автор, помимо Литвы и Казани называет Крымское ханство. На самом деле Москва и Крым до начала XVI в. являлись союзниками в борьбе с Большой Ордой и Великим княжеством Литовским. Отношения с Казанью знали продолжительные периоды мирных и добрососедских отношений. Совершенно искаженным оказалось у Зотова описание нашествие Девлет-Гирея на Москву в 1571 г., во время которого царь, якобы, «воображая себя преданным и войском и вельможами, скрылся в Коломну, а татары зажгли предместья Москвы». В действительности Иван IV, после обнаружения опасного прорыва крымской армии через Оку и Жиздру, ушел с «берега» мимо Москвы в Ростов и, опасаясь преследования, собирался отступить в Ярославль. Неточным является утверждение автора о том, что русские ратники «были худо вооружены [и] только пехота имела пищали». В конце XVI в. на южной границе несли службу многочисленные конные дворянские отряды, вооруженные огнестрельным оружием. Приведенные Зотовым размеры окладов начальных лиц полков «немецкого строя» (в «ефимках», получивших распространение после 1654 г.) относятся лишь к краткому периоду Смоленской войны 1632—1634 гг. Позже они были значительно сокращены. Несмотря на эти недостатки, книга Зотова стала заметным событием в деле изучения русской военной истории, так как автор обозначил ряд недостаточно проработанных в отечественной науке проблем.
Почти одновременно с Зотовым попытку осмыслить закономерности развития российских вооруженных сил предпринимают военные историки, преподаватели Военной академии – генерал-майор И.Ф. Веймарн-2 и вице-директор этого учебного заведения Л.И. Зедделер. В 1840 г. была напечатана «Высшая тактика» Веймарна, содержащая обширный раздел, посвященный истории военного искусства, в том числе и русского. Важную роль в развитии военного дела в нашей стране автор отводил Ивану III, отметив, что он «уничтожил многие уделы и, соединив их с Великим княжеством московским, начал давать боярским детям земли, возложив на них обязанность, выставлять на случай войны, по требованию правительства, известное число пеших и конных воинов, соответственно обширности пожалованной земли». По достоинству оценены были изменения, произошедшие при Иване IV, учредившем стрелецкое войско и упорядочившем службу воинов дворянского ополчения, при Михаиле Федоровиче, усилившем армию полками иноземного строя. Однако многие выводы и предположения Веймарна оказались ошибочными. Прежде всего, это относится к оценке боевых возможностей стрельцов. Считая служилых людей «по прибору» особым сословием, историк отмечал, что после событий Смутного времени начала XVII в. в их среде «вкоренились» своевольство и буйный дух, что сделало стрельцов «более опасными для своих сограждан, нежели для врагов отечества». Нельзя согласиться с утверждением Веймарна об отсутствии обозов в русском войске, так как воины, якобы, «все необходимое возили за войском на вьючных лошадях». Этим утверждением автор стремился обосновать один из своих главных выводов – якобы имевшее место сходство действий русского, татарского и турецкого войска, но дошедшие до нас документы свидетельствуют о существовании в московской армии обозной службы не только в конце XVI—XVII вв., когда отправлявшиеся в поход помещики заранее (как правило, еще «по зимнему пути») отправляли запасы с «кошевыми» людьми к месту сбора войска, но и в более ранее время. В противном случае было бы невозможно организовать доставку на театр военных действий артиллерии, боеприпасов и сооружений «гуляй-города», первое упоминание о котором относится к 1530 г. Большие обозы сопровождали русскую армию во время Полоцкого похода 1562/1563 гг.; после сражения на реке Уле в 1564 г. литовцы захватили от 3 до 5 тысяч русских повозок. Обращаясь к истории казачества, Веймарн не столько проясняет, сколько запутывает ее. Он считает, что обитавшая на Дону вольница – это азовские казаки, в XV в. совершавшие нападения на русские земли, а в 1549 г. признавшие власть Ивана IV и сделавшиеся для России «надежным оплотом против покушений крымских татар». Контакты между русским и азовским вольным казачеством, безусловно, существовали, но схема Веймарна полностью исключает из сложнейшего процесса образования донского казачества рязанских, мещерских и путивльских казаков, в XV – начале XVI в. уходивших «в молодечество» на «запольные» реки.
Через три года после выхода в свет «Высшей тактики» Веймарна обширный труд «Обозрение истории военного искусства» подготовил и издал Л.И. Зедделер. Вторая часть написанной им книги включала небольшой раздел, посвященный состоянию военного дела в древней и средневековой России. В работе автор использовал документы, опубликованные в «Актах исторических», разрядные записи, сочинения Авраамия Палицына и иностранцев – участников польско-литовской интервенции. Летописями Зедделер не пользовался, черпая фактический материал из сочинений Н.М. Карамзина и Р.М. Зотова, многие наблюдения которого воспроизвел почти дословно. Учитывая сказанное, обращение Зедделера к проблемам российской военной истории нельзя признать удачным. Ошибочным является его утверждение о появлении при Иване III, в русской армии «гуляй-городов». Как известно, первые сведения о наличии в русском войске таких сооружений относятся лишь ко времени осады Казани в 1530 г. Явно завышена автором численность русского войска при Борисе Годунове, якобы доходившая до 500 тыс. человек. В то же время Зедделер стал одним из первых исследователей, обративших внимание на предпринятую кн. М.В. Скопиным-Шуйским в 1609 г. попытку обучения русских ратников «по правилам, введенным в Голландии принцем Маврикием Нассавским», предусматривающим проведение «примерных боев», устройство окопов и острожков. При всех отмеченных недостатках книги Зедделера и Веймарна выгодно отличались от других военно-исторических работ того времени, полностью игнорировавших специфические черты русского военного искусства. К числу последних относятся сочинения М.И. Богдановича, сосредоточившего внимание на изучении военных аспектов всеобщей истории.
Помимо разработки обзорных курсов истории военного искусства, продолжалось изучение отдельных военных эпох. Наиболее заметной работой стало сочинение Д.П. Бутурлина «История Смутного времени в России в начале XVII в». (СПб., 1839—1846). В отечественной историографии взгляды этого автора, как правило, осуждались и отвергались. Весьма показательную характеристику ему дал известный советский историк Л.Г. Бескровный: «Монархист-реакционер, убежденный противник декабристов, он выступал душителем прогрессивных идей не только в области военной истории». Но, если рассматривать труд Бутурлина беспристрастно, нельзя не отметить с какой добросовестностью автор подошел к работе, использовав широкий круг источников, в том числе обширный актовый материал, летописи, записи разрядных книг, сочинения А. Палицына, Д. Флетчера, Ж. Маржерета, С. Жолкевского, С. Маскевича, Г. Паерле, П. Петрея, «Историю» Ю. Видекинда и т. п.
Приступая к исследованию, Бутурлин подчеркнул, что «начало XVII века в России ознаменовано событиями чрезвычайными, кои тем более изумляют нас, что история предшествующего полувека нисколько не приготовляет к оным». Историк противопоставляет времена Бориса Годунова и Ивана Грозного, «неистовствам» которого русский народ «двадцать четыре года сряду безропотно покорялся», и формулирует цель работы – выяснение причин «дивных переворотов» Смутного времени, «важным следствием коих было изменение в общественном устройстве самого многолюдного сословия в России». Поражаясь необъяснимости народного бунта, разорвавшего «узы законной подчиненности», Бутурлин сознательно драматизирует сложившуюся в стране в канун Смутного времени ситуацию, зная ответ на свой вопрос: ситуацию в стране взорвало начавшееся «пагубное для России по последствиям» закрепощение («укрепление») крестьян. Историк связывал его с расширением границ и усилением «бродяжничества» сельского населения. В эпоху мощных социальных конфликтов, потрясающих основы российской государственности, «одна самодержавная власть, сосредоточенная в руках мощного государя, подкрепляемая единодушной преданностью первейших сословий, могла обуздать порождающуюся крамолу и спасти несчастное Отечество». Многие выводы и оценки автора до настоящего времени не потеряли значения. Так, анализируя сообщение Видекинда (заимствованное последним у С. Кобержицкого) о битве на р. Ходынке, Бутурлин убедительно опроверг приведенную им цифру русских потерь – 14 тыс. человек, показав, что они составили 1400 человек.
Особую ценность сочинению Бутурлина придает публикация приложений – важнейших памятников Смутного времени. К сожалению, изложение событий истории «Великого Московского разорения» начала XVII в. автор оборвал описанием вступления польских войск в Москву в сентябре 1610 г. Организация земских ополчений Смутного времени и перипетии освободительной войны русского народа против польско-литовской и шведской интервенции остались за пределами работы Бутурлина.
В середине XIX в. проблемы военной истории начинает разрабатывать И.Д. Беляев. В известных работах «О сторожевой, станичной и полевой службе на польской украйне Московского государства до царя Алексея Михайловича». (М., 1846) и «О русском войске в царствование Михаила Федоровича и после его, до преобразований, сделанных Петром Великим». (М., 1846) исследователь затронул важнейшие вопросы организации охраны и обороны границ Московского государства, попытался определить принципы комплектования армии и вспомогательных частей, порядок службы ратных людей, коснулся изменений, произошедших в вооруженных силах России в 30—40-х гг. XVII в. В целом выводы Беляева сохранили значение и в наше время. Им впервые, задолго до публикации полного текста, был введен в научный оборот «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе», разработанный в 1571 г. под руководством М.И. Воротынского, определены маршруты движения станичных дозоров и места расположения сторожевых застав, историк зафиксировал изменения, произошедшие в организации станичной и сторожевой службы на рубеже XVI и XVII вв. Строгое следование фактам, почерпнутым в документальных памятниках изучаемого периода, уберегли Беляева от опасного стремления дополнить сохранившуюся в источниках информацию собственными предположениями. Его заключения точны и безукоризненны. Их трудно опровергнуть, но можно дополнить новыми материалами, неизвестными в середине XIХ в. Работая над книгой о русском войске XVII в., Беляев обратил внимание на его состав, комплектование, снабжение и вооружение, продемонстрировав прекрасное знание предмета и понимание важности поднимаемых проблем. Военные историки того времени были далеки от этого, отдавая предпочтение изучению деятельности полководцев. Даже полвека спустя, ряд разрешенных Беляевым вопросов, например о поместных и городовых казаках, боевых холопах, сражавшихся вместе с помещиками, воспринимался историками «в погонах» (Д.Ф. Масловским, А.К. Баиовым) в совершенно искаженном виде.
Заметным явлением в развитии российской военной историографии стали работы Н.С. Голицына. Особый интерес представляет его фундаментальный труд «Русская военная история», вторая часть которого («От Иоанна III до Петра I», Ч. 2. СПб., 1878) касается проблематики настоящего исследования. Автор широко использовал летописи, мемуары и дневники иностранцев, записи Авраамия Палицына и С.И. Шаховского. Впервые при изучении русской военной истории он попытался привлечь сведения о состоянии вооруженных сил соседних стран и народов, находившихся во враждебных отношениях с Московским государством. В отечественной историографии Голицына справедливо упрекали в преувеличении роли заимствований в развитии русского военного искусства, однако, ему удалось дать достаточно полное описание русской армии и многих «замечательнейших» войн и походов, в которых она участвовала.
Слабейшим элементом военной организации Московской Руси Голицын считал сформированное при Иване III дворянское ополчение, действия которого влекли «больше недостатков и невыгод, нежели достоинств и выгод». В качестве главного аргумента отсталости существовавшей в стране в XVI—XVII вв. военно-поместной службы историк использовал опыт развития вооруженных сил европейских государств, где «ленная служба уже оказала полную несостоятельность и была заменена содержанием постоянных войск на жалованье». Временем создания поместного войска автор определил 1500 г., когда была проведена раздача земельных владений в условное держание детям боярским. По мнению Голицына, военные возможности Московского государства ослабляло и «вредное местничество между боярами и воеводами», являвшееся следствием монголо-татарского ига, благодаря которому русское военное дело приобрело «характер более азиатский и, уступая западноевропейскому, находилось, в сравнении с ним, на низкой степени совершенства».
Важнейшей ошибкой Голицына, воспринятой многими русскими историками, было утверждение о существовании в русской поместной коннице подразделений, называвшихся «десятнями», которые включали всех служилых людей, причисленных к городу. «Десятни», по мнению автора, во время похода вливались в состав собравшейся рати и состояли «под начальством дворянина, а иногда и стольника». Следует отметить, что в документах XVI—XVII вв. упоминание о «десятнях» как боевых частях не встречается. Крупные отряды, высылавшиеся против врага и не входившие в состав полевой армии («полков»), именовались «сотнями».
Описывая вооружение русских воинов, имевшиеся у них подвижные укрепления типа «гуляй-города», засечные сооружения Голицын, как правило, точен в деталях. Однако несколько ошибок он допустил. Так, название «затинной пищали», историк производит от слова «затин» – «заряд» (на самом деле – от слова «тын» – «стена»). Более существенной является ошибка автора при определении начала засечного строительства на юге России. Он полагал, что оборонительные сооружения появляются здесь при Иване Калите, который, по словам Голицына, «укрепил засекой границы от Оки до Дона и от Дона до Волги». Более того, именно эту линию автор считал Белгородской чертой, в действительности построенной лишь в 30—50-х гг. XVII в.
Рассмотрев ход русских войн XV—XVII вв., Голицын пытался обосновать ряд тезисов, с которыми историку трудно согласиться. К их числу относится заявление о том, что победа русского оружия в Ведрошской битве «не имела никаких последствий». Вряд ли можно считать безрезультатным разгром лучшей литовской армии и пленение ее командного состава во главе с князем К.И. Острожским. Достаточно полно освещая военную историю Московского государства, описывая крупнейшие сражения XVI—XVII вв. (помимо Ведрошской битвы 1500 г., автор подробно рассказывает о сражениях под Оршей в 1514 г., при Молодях в 1572 г., близ урочища Узруй в 1604 г., под Добрыничами в 1605 г., об осадах Смоленска (1514), Казани (1552), Нарвы (1558), Полоцка (1563), об обороне Пскова и Псково-Печерского монастыря (1581), Троице-Сергиева монастыря (1608—1610) и др.), все же ряд битв того времени Голицыным не указан. К их числу относятся бой с литовцами у деревни Овлялицы на р. Уле, где в январе 1564 г. потерпело поражение войско кн. П.И. Шуйского, многие другие сражения Ливонской войны, Русско-шведской войны 1554—1557 гг., Смутного времени, особенно периода восстания И.И. Болотникова и Лжепетра.
На рубеже XIX—XX вв. фактором, предопределившим дальнейшее развитие русской военной истории, стало появление двух научных школ, представители которых придерживались противоположных взглядов на закономерности развития военного дела и, доказывая свою правоту, развернули ожесточенную полемику между собой. Направление, объединившее последователей Г.А. Леера, получило название академической школы, создателем другого (русской школы) стал Д.Ф. Масловский.
В науке не сложилось единой точки зрения на причины, породившие размежевание российских военных историков на «академистов» и «русское» направление. Попытка объявить последователей Леера реакционерами, сторонниками царизма, а их оппонентов – представителями передовой и демократической военной мысли, была убедительно опровергнута В.О. Дьяковым. Проанализировав концептуальные работы деятелей обеих школ, он показал, что все видные историки последней четверти XIX в. принадлежали к официальному направлению русской военной историографии, считая, сильную монархию лучшей формой правления для развития отечественных вооруженных сил. Не совсем точным является утверждение Л.Г Бескровного о том, что одно из главных отличий «академистов» от сторонников Масловского кроется в их убеждении о зависимости русского военного искусства от опыта, привнесенного варягами, византийцами, монголами, немцами, французами и др. иноземцами. «Академисты» действительно являлись приверженцами теории «единой столбовой дороги в военном искусстве», но не отвергали своеобразия военной организации России допетровского времени. Об этом свидетельствуют высказывания виднейшего представителя «академической школы» П.О. Бобровского. Он признавал русскую поместную конницу «главным родом национальных войск», подчеркивал, что до конца XVII столетия «в государстве существовали две системы вооруженных сил, старая поместная или русская <…> и новая – иноземная». Тем не менее возникновение первой исследователь связывал с влиянием «начал византийских и монголо-татарских», а второй – с влиянием западноевропейских новаций. С другой стороны, хорошо известно резкое выступление примыкавшего к «русской школе» А.К. Пузыревского, протестовавшего против доводов Н.П. Михневича, первым заговорившего о существовании самостоятельного русского военного искусства. Возражая ему, Пузыревский задает риторический вопрос: неужели «удалось розыскать какие-то особые основы русского военного искусства, чуждые всякому другому, не русскому военному искусству?» Далее он делает вывод о невозможности такого разделения, приводя не совсем удачный пример с математикой, где не существует национального элемента. Ниже Пузыревский говорит о формах проявления военного искусства, которые «могут носить, и в большинстве носят национальный характер». Окончательно запутывает дело воспроизведение им тезиса Михневича о «превосходстве нашего (т. е. русского. – В.В.) военного искусства над европейским в разные эпохи».
Трудности с определением существа расхождений приверженцев вышеназванных школ дали основание Г.П. Мещерякову считать произошедшее разделение искусственным, так как «взгляды Д.Ф. Масловского на задачи, содержание, методы военно-исторической науки принципиально не отличались от взглядов Г.А. Леера». Согласиться с подобным утверждением нельзя. Представители двух соперничающих направлений по-разному определяли роль науки в развитии «практического» военного дела, вели жаркие дискуссии о важности материально-технических средств и духовно-нравственных факторов в деле боевой подготовки военнослужащих. В поисках аргументов, подтверждающих собственную правоту, «академисты» и сторонники «русской школы» обращались к событиям военной истории. Анализ их концептуальных высказываний, доводов и используемых примеров позволяет утверждать, что главным пунктом расхождений стал вопрос о возможности создания универсальной военной науки, способной «подвести частные явления под общие законы». Убежденными сторонниками необходимости теоретического обоснования всех аспектов военного дела являлись Г.А. Леер и его последователи. В своих построениях они использовали материалы, полученные в ходе изучения войн и военных конфликтов прошлых веков, но лишь для подтверждения достаточно умозрительных гипотез. Военной истории Леер отводил роль лаборатории военной науки, разработав критико-исторический метод исследования, ставивший цель научного поиска в зависимость от необходимости теоретического определения основных закономерностей военного искусства. Один из его учеников П.А. Гейсман полагал, что «вечные и неизменные принципы» организации вооруженных сил и ведения военных действий «были прежде, суть теперь и будут представлять и впредь нечто иное, как руководящие основания в деле решения вопросов, подлежащих военному искусству, как практическому делу» («Гейсман П.А. Краткий курс истории военного искусства в средние и новые века. Ч. 1. СПб., 1893. С. 1). Далее он писал, что изучение теории и практики вооруженной борьбы должно идти параллельно с исследованием истории развития народов и обществ, в противном случае «неполнота изучения и освещения будет иметь следствием узость взглядов и односторонность или недостаточную многосторонность заключительных выводов». Однако если исходный материал не укладывался в разработанные «академистами» схемы, Гейсман легко отказывался от его использования в своих работах. Так, из второго издания «Краткого курса военного искусства» он исключил все примеры, касающиеся российской истории, объяснив это следующим образом: «Сопоставление генералов русских с западноевропейскими, войн России с войнами других государств и т. п. совершенно бесполезно. На этом пути невозможно добиться сколько-нибудь удовлетворительных результатов, сколько-нибудь определенных выводов». С утверждением Гейсмана не согласился еще один представитель «академической школы» П.О. Бобровский, постоянно обращавшийся к изучению организации вооруженных сил в Московском государстве XVI и особенно XVII вв. Столь пристальный интерес к эпохе, предшествующей коренной перестройке русской армии, начатой Петром I, объяснялся стремлением опровергнуть существующее в науке утверждение о том, что военно-правовые установления первого российского императора имели исключительно иноземный характер, так как он заимствовал лишь то, что могло прижиться в России. В наиболее полном виде взгляды Бобровского представлены в работе «Переход России к регулярной армии», где изложение конкретного материала предваряет весьма характерное заявление автора: «Сопоставляя события отечественной истории с соответствующими явлениями на Западе в переходную эпоху военного искусства, нельзя не заметить неизбежности у нас перелома в устройстве и содержании войск за многие десятки лет до начала великой северной войны». Значительную часть процитированной работы «Переход России к регулярной армии» (СПб., 1885) Бобровский посвятил изучению состава, комплектования, вооружения и обучения армии Московского государства. В отличие от предшественников им были использованы не только нарративные источники, но и официальные документы, опубликованные в многотомных сборниках «Собрание государственных грамот и договоров», «Акты археографической экспедиции», а также «Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до военной науки» Онисима Михайлова и «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей». Однако содержавшуюся в источниках информацию Бобровский использовал весьма односторонне, привлекая только факты, свидетельствовавшие о неудовлетворительном состоянии вооруженных сил России в допетровское время.
Основной причиной слабости московской армии он считал иррегулярный ее характер. «Боярский сын, стрелец, пушкарь, – писал Бобровский, – в одно и то же время был и воином и гражданином. По окончании войны помещик – сын боярский, дворянин, складывал свое оружие и обращался в сельского хозяина или чиновника; стрелец или городовой казак принимался за прибыльный для него промысел, или отправлялся торговать за прилавок». Временной являлась и служба «войск позднейшей формации» – полков солдатского, рейтарского и драгунского строя, появившихся в России в XVII в. Несмотря на вооружение военнослужащих этих частей иноземным оружием и обучение их строевым приемам, они, по мнению Бобровского, «не выделялись из остальной массы народонаселения», так как после окончания похода распускались по домам, «в мирной обстановке не отличаясь от поселян и посадских, занимались хозяйством, промыслами, чем могли». Вследствие такой организации службы, они «военного дела не знали». Категоричность формулировок Бобровского приводит к серьезным ошибкам. Нельзя согласиться с заявлением автора о том, что «почти все начальники и офицеры разных родов войск, не исключая и иноземцев, обращались в помещиков». Как правило, поместный оклад получали «немцы», принявшие православие, так как правительство запрещало иноверцам приобретать земли, населенные православными людьми. В архивных документах постоянно упоминаются «поместные» и «кормовые» иноземцы «разных чинов».
iknigi.net
Подвиги русского народа - Русский дух!
На протяжении всей истории Российское государство постоянно было вынуждено бороться за сохранение своей независимости и территориальной целостности. Особое значение при этом имело огромное возвышение национального духа, сплоченность русских людей перед лицом серьезной опасности. Из подвигов отдельных русских людей слагался великий национальный подвиг.
В период Древней Руси такими подвигами были походы князя Святослава, поход Олега на Царьград, закончившийся триумфом славянских воинов.
Период феодальной раздробленности тяжело отразился на молодом государстве. Подвиги русских воинов наносили больше вреда, так как вели к дальнейшему разобщению: «брат шел на брата».
Даже нависшая смертельная опасность – татаро-монгольское нашествие не стало фактором, который бы сплотил разрозненные славянские силы. Потянулись долгие годы унижений перед завоевателями. Но внутри народа накапливались силы для совершения очередного подвига.В середине XIII века состоялись две известные битвы, показавшие, что Русь не сломлена и еще может помериться силами с врагами. Невская битва и Ледовое побоище положили конец продвижению западных крестоносцев на славянские земли.
Куликовская битва стала важнейшим событием нашей древней истории. Помимо победы над давним врагом, она принесла славянам намного больше – ощущение своего единства и осознание себя одним народом, который должен самостоятельно управлять своим государством.
Шли годы, росло и крепло Московское государство. В этом неуклонном процессе большое значение имели подвиги отдельных людей, не жалевших «живота своего» на благо родины. Поход Ермака в Сибирь и последующие за ним экспедиции в неизведанные земли расширяли территорию России на восток.
В начале XVII века из-за внутренних неурядиц и пресечения царской династии независимость России оказалась под угрозой. Самозванцы и иностранные интервенты обосновались в самом центре государства – Москве. В этих тяжелейших условиях вновь проявился истинный национальный дух. Князь Пожарский и простой староста К. Минин возглавили народное ополчение против интервентов в защиту своей отчизны. Изгнание поляков из Москвы и утверждение новой династии Романовых произошло при непосредственном участии народа, понимающего, за что он сражался.
Нападения на Россию не прекращались. Государству приходилось вести войны на западе попеременно с разными противниками и на юге против Османской империи.
При Петре I произошла Полтавская битва, положившая конец «непобедимой» армии Карла XII. Одновременно с этим буквально из ничего возник мощный русский флот, который стал одерживать блестящие победы, удивляя ведущие морские державы. Подвиги моряков вплетались в общую славу российских воинов.
Во второй половине XVIII века подвиги русских совершались, в основном, под знаменем самого известного российского полководца – А. В. Суворова, не проигравшего ни одного сражения в своей жизни. Его победы над многократно превосходящими силами противника изумляли современников.
В 1812 г. против России начал кампанию полководец, также до этого не знающий поражений. Лишь в конце жизни он признал, что поход в Россию был его главной ошибкой. В Бородинской битве не был выявлен победитель, но стойкость и героизм, который проявили русские солдаты, показал Наполеону бесперспективность продолжения войны. Позорное бегство главнокомандующего и остатков его армии сопровождалось массовым неуправляемым партизанским движением. Русские вновь доказали силу своего национального духа.
Наконец, главным подвигом русского народа, избавившим мир от «коричневой чумы», стала Великая Победа 1945 года. Русские выступали совместно со всеми народами Советского союза и западными союзниками, освобожденными от фашизма народами Европы. Но не стоит забывать, что именно народ Советского союза понёс самые страшные потери на этой войне.
За годы Великой войны подвиги совершали не только бойцы на передовой. Вся страна была охвачена единым стремлением покончить с завоевателями. Люди совершали трудовые подвиги в тылу, падая от усталости на рабочем месте.
Как бы не относились в наше время к коммунистическому режиму, ни в коем случае нельзя преуменьшать значение Великой Победы, которая была достигнута ценой миллионов отдельных подвигов простых людей.
russkiy-duh.ru
Читать онлайн "Ратные подвиги древней Руси" автора Волков Владимир Алексеевич - RuLit
Владимир Алексеевич Волков
Ратные подвиги древней Руси
На протяжении тысячелетней истории Российского государства приоритетными в деятельности его властителей и правительств оставались вопросы обеспечения защиты и безопасности страны, требовавшие развития и укрепления вооруженных сил. Особенно актуальными эти задачи стали в эпоху образования Московского государства, сложившегося в ходе договорного присоединения и военного захвата сопредельных княжеств и земель. Успех этой объединительной политики обеспечили тщательно продуманные дипломатические акции Москвы и могущество ее войска, уже тогда значительно превосходящего по боевым возможностям вооруженные силы других государств Северо-Восточной и Северной Руси.
Временем больших перемен стали 60–80-е гг. XV в. Иван III, придя в 1462 г. к власти, упрочил союзные отношения с Тверью, Рязанью и Псковом, сокрушил Новгородскую вечевую республику и, бросив вызов Орде, освободил Русь от двухсотлетнего татарского ига. С 1480 г. начинается история независимого Московского государства, самостоятельно определявшего свою внешнюю и внутреннюю политику. Важнейшим инструментом ее оставалась армия, претерпевшая значительные изменения, обусловленные политическим и экономическим укреплением страны, возможностью создания поместного войска — многочисленного дворянского ополчения, налаживания масштабного пушечно-литейного производства. Возросший потенциал вооруженных сил московские государи использовали при отражении набегов и вторжений татарских орд, урегулировании спорных территориальных проблем с Великим княжеством Литовским, Ливонским Орденом и Шведским королевством. Частые военные конфликты способствовали дальнейшему совершенствованию организации русского войска, его управления, вооружения и снабжения. Особенно заметные изменения московская армия претерпела в середине XVI в. и во второй четверти XVII в. При Иване IV в ее составе появились «приборные» войска — стрелецкие и казачьи части, при Михаиле Федоровиче — полки солдатского, драгунского и рейтарского строя.
* * *
В последнее время в российском обществе отмечен значительный интерес к отечественной военной истории, в том числе к событиям рассматриваемого периода. Наглядным проявлением этого стало переиздание ряда работ по истории военного искусства, вооружения, фортификации, публикация новых источников, выход в свет специализированных журналов и альманахов.
Однако ряд ключевых проблем военной истории России остается на периферии научных исследований. Так, почти не привлекают внимания специалистов вопросы изучения основных закономерностей военно-политического развития Московского государства XV–XVII вв., хотя в XIX — начале XX в. такая работа велась систематически. Первым к изучению истории русской армии приступил генерал-майор И. И. Русанов, составивший около 1792 г. труд «Известие о начале, учреждении и состоянии легулярного войска в России с показанием перемен, какие по временам и обстоятельствам в оном производимы были». Трактат Русанова хранился в рукописном виде в Российском государственном архиве древних актов, где и был обнаружен Л. Г. Бескровным, подробно его описавшем в своей книге «Очерки военной историографии России» (М., 1962). К сожалению, впоследствии уникальное сочинение оказалось утраченным.
В начале XIX в. появились работы, посвященные наиболее известным событиям русской военной истории. Среди них выделяются книги И. Михайлова («Храм славы, воздвигнутый победоносным российским ополчением самодержцу своему царю Иоанну Васильевичу Второму, или Подробное описание всех сражений, бывших между россиянами и казанцами, как под собственным предводительством царя Иоанна Васильевича, так и его военачальников и присоединение Казанского и Астраханского царств к Российской державе со включением множества любопытнейших происшествий, случившихся в продолжение битв, взятые из разных летописцев». М., 1800) и Т. С. Мальгина (Российский ратник или общая военная повесть о государственных войнах, неприятельских нашествиях, уронах, бедствиях, победах и приобретениях от древности до наших времен по 1805 г. М., 1805). Ценность их сочинений снижал существенный недостаток: авторы, использовавшие в качестве источников летописи, в основном воспроизводили содержавшиеся в них сообщения, воспевавшие доблесть и подвиги русских воинов.
Новый этап в изучении русской военной истории наступил после обнаружения, изучения и публикации важнейших архивных документов, перевода сочинений иностранных авторов, касающихся организации вооруженных сил Московского государства.
www.rulit.me
Миф Подвиги Перуна - Мифы Древней Руси
Перун попросил 6лагословения у Лады-матушки и отправился в Темное царство к Скиперу-зверю. Непросто попасть в Темное царство, ибо на пути стоят заставы.
Подъехал Перун к первой заставе. Путь ему преградили дремучие непролазные леса — там коренье с кореньем свивались и сплетались колючка с колючкою.
Но Перун пригрозил, что разломает леса в мелкие щепки, потому леса расступились. Тогда путь Перуну преградили быстрые реки — там волна с волною сходились, с берегов крутых камни сыпались. Не пройти, не проехать Перуну!
Но Перун приказал рекам расступиться — и они расступились.
Затем Перун наехал на толкучие горы. Горам Перун приказал расшатнуться. И горы расшатнулись.
И тогда путь Перуну преградила Магур — птица Индры. Она сидела на двенадцати сырых дубах, а в когтях держала Чудо-юдо рыбу-кита. Она рычала по-звериному, свистела по-змеиному — все травы-муравы уплетались, лазоревы цветочки осыпались, а темные леса к земле приклонялись.
Однако Перун не испугался птицу Магур, он снял с плеча лук, пустил стрелу и прострелил птице правое крыло. Тотчас птица выпала из гнезда и убралась с дороги Перуна.
Поехал Перун дальше и наехал на чудовищных змей. Те змеи палили Перуна огнем, из ушей у них валил столбом дым. И пасли тех змей три пастыря — то были три сестры Перуна: Жива, Марена и Леля. Их похитил триста лет назад Скипер- зверь и превратил в чудовищ: бела кожа у них как елова, кора, на них волос растет как ковыль трава.
Перун приказал сестрам идти к Рипейским горам и окунуться в молочную реку, в сметанное озеро, дабы очиститься от скверны.
А сам направился ко дворцу Скипера. Наехал Перун на палаты Скипера: стены палат из костей людских, вкруг палат стоит с черепами тын. Скипер встретил его надменной речью:
— Я всей Подвселенной царь! Как дойду до столба я небесного, ухвачу колечко булатное, поверну всю Землю на синее Небо и смешаю земных я с небесными!
Но Перун не страшился Скипера-зверя, наехал на него и стал колоть копьем. Очень изумился Скипер-зверь, выпучил на Перуна свои глазищи:
— Это что за чудо-чудное? Ты витязь или небесный бог? Мне смерть на роду писана только от Перуна Сварожича, да тот Перун — во Земле Сырой.
А Перун ответил ему:
— Я и есть твоя смерть скоропостижная! Стали сражаться Перун и Скипер-зверь. И одолел Перун и поднял он высоко Сипера-зверя, а потом уронил на Матушку Землю.
Земля расступилась и поглотила Скипера. И тогда Перун завалил то ущелье Кавказскими горами. («Книга Коляды», V 6)
www.hobobo.ru
Читать онлайн "Ратные подвиги древней Руси" автора Волков Владимир Алексеевич - RuLit
Перечисляя важнейшие русские сражения и битвы, Елчанинов пропускает некоторые из них, в том числе и Клушинское сражение 24 июня 1610 г., завершившееся разгромом русско-шведской армии поляками, что в итоге предопределило судьбу правительства царя Василия Шуйского.
Не может быть принят тезис автора, о том, что, благодаря построенным при Борисе Годунове новым крепостям на южной «украйне», гарнизоны их успешно отбивались от самозванцев. Население находившихся в этой части государства городов в гражданской войне XVII в. неизменно поддерживало врагов центральной власти, и правительственным войскам приходилось вести упорную борьбу за эти крепости. Отметив произошедшее в годы Смутного времени разрушение традиционной организации вооруженных сил, исследователь писал, что тогда «не могло действовать даже прочно установившееся было поместное право». Воеводам, начавшим борьбу с интервентами, поневоле «пришлось обращаться к наскоро собранным ополчениям самого смешанного состава без всякой подготовки и опыта».
Новая страница в истории русской армии начинается с появлением в России полков «нового строя». Первые из них формируются в правление Михаила Федоровича, но это были лишь «слабые приступы к преобразованиям», которым мешали частые войны, в особенности русско-польская война 1632–1634 гг. По мнению Елчанинова, под Смоленском солдатские полки «ничего из себя не дали» и были распущены. Все же участие их в военных действиях имело несколько важных следствий, привело к появлению в армии полков, разделенных на роты, новых чинов и т. п. В то время, по предположению Елчанинова, велась подготовка к созданию регулярных частей из русских людей. Поэтому в каждом солдатском полку существовал второй состав офицеров, составленный из московских служилых людей. Последнее сообщениями источников не подтверждается.
Новая структура вооруженных сил окончательно сложилась только при царе Алексее Михайловиче, но, «появление войск иноземного строя <…> оказало весьма мало влияние, распространение же огнестрельного оружия привело даже к большему предпочтению обороны». Этот вывод не соответствует реальному положению дел. В годы Смоленской войны 1632–1634 гг. только на участке фронта под Великими Луками русские войска совершили 6 нападений на Усвят и 34 рейда на полоцкие, велижские и сурожские места. Укрепившиеся в захваченном Невеле отряды воеводы Никифора Плещеева атаковали противника 23 раза. Активно действовали русские рати на путивльском направлении, где отряды служилых людей овладели городом Борзна, сожгли остроги у городов Ромны и Миргород, разорили многие пограничные селения.
Сурово критикуя организацию и выучку войск, существовавшую в Московском государстве сторожевую службу, Елчанинов не мог скрыть удивления тем, что при этом русская армия достаточно успешно вела войны с Польшей и Швецией, оберегала Россию от нападений татар и казаков и, несмотря на сложность внутриполитической обстановки, поддерживала порядок в стране.
Ряд российских историков XIX — начала XX вв. при изучении военной истории Московской Руси обратились к разработке проблем развития отдельных родов войск, их вооружения и технического оснащения. Наиболее значимыми стали труды М. И. Маркова, Н. Е. Бранденбурга, А. И. Савельева, Ф. Ф. Ласковского, А. И. Яковлева.
В работе «История конницы» (Ч. 1–3. Тверь, 1887), М. И. Марков проследил прошлое российской кавалерии, в том числе в интересующий нас период. Подобно другим отечественным историкам он считал, что «при московских царях» поместная конница являлась «главным, многочисленнейшим и лучшим родом войск». Русские конные полки комплектовались из дворян, детей боярских и их боевых холопов. Говоря об обязательном характере службы ратников поместных ополчений, автор подчеркивает, что в случае невозможности личного участия в походе служилые люди выставлять в полки даточных людей, подобно монастырским властям, посадским и уездным людям.
