Узнайте,какие древние стоянки найдены в Москве? Древние стоянки в москве
Подмосковье от палеолита — Традиция
Материал из свободной русской энциклопедии «Традиция»
Подмосковье от палеолита - базовая хронологическая колонка археологических данных, которая может использоваться при изучении реальных глубин истории любых населенных пунктов и регионов России. Ее базовый характер связан с достаточно тщательным изучением Москвы и Подмосковья ведущими российскими специалистами.
Череп в "сеточке"[править]
Палеолит подразделяется археологами на "древний" или "нижний" и "поздний" или "верхний". Нижний палеолит в свою очередь делится на олдувайскую, ашельскую и мустьерскую эпохи. Нижнепалеолитических памятников в Подмосковье, как и во многих других регионах России (кроме бассейна Лены и округи Кавказа) пока не обнаружено.
Одной из первых находок, возможно относящихся к мустье, может быть находка части черепной крышки человека, найденной в июле 1936 г., на левом берегу р. Сходни, на глубине более 4 м., при строительстве канала Москва-Волга, одним из строивших этот канал красноармейцем. На осмотревшего находку археолога О.Н.Бадера, черепная крышка (по его словам) произвела впечатление явно неандерталоидной, благодаря резко выступающим надбровным дугам, образующим почти сплошной валик и чрезвычайно низкому, убегающему назад лбу.
При ближайшем рассмотрении, у черепа обнаружились черты, характерные для человека современного типа и его пришлось бы отнести скорее к переходному варианту, чем к классическому неандертальцу. Вся поверхность черепа была покрыта отпечатком тонкой правильной мелкоячеистой сетки. Подобную сетку могла бы оставить только ткань. Похожие отпечатки были получены в лабораторных условиях при оборачивании кости тканью, пропитанной кислотой. Это природное окисление или искусственное ?! Или отпечаток оставили тканью, в которой первоначально хранили находку красноармейца ?!
Из-за наличия отпечатков ткани на черепе, многие ученые отказались признавать его сколько-нибудь значительную древность, отвергая доводы геологов и антропологов. Действительно, откуда у человека древнего каменного века, ровесника мамонта и шерстистого носорога могла взяться ткань, так как ткацкий станок появится спустя несколько тысяч лет. Но о материальной культуре палеолита наука знает все еще мало.
До недавнего времени находка этой черепной крышки была единственной возможной палеолитической находкой. Лишь в конце 50-х годов ХХ века, когда была открыта знаменитая палеолитическая стоянка Сунгирь между Москвой и Владимиром, возможность появления в Подмосковье людей в столь раннее время стала более чем вероятна.
Современные находки и доказательства[править]
Благодаря работам современных ученых, можно с уверенностью говорить о том, что территория Москвы и Подмосковья была освоена уже в эпоху древнего каменного века. Умение добывать и хранить огонь, строить жилища и шить одежду, позволили древнему человеку продвинуться далеко на север, приспособившись к жизни в суровой приледниковой зоне. В эпоху максимального развития последнего (валдайского) оледенения, край ледника находился всего в 100 км к северо-западу от современной Москвы. При этом толщина ледникового покрова в Скандинавии достигала 3000 и, возможно, более метров. Среднегодовые температуры в этой приледниковой зоне составляли около -10о -12о градусов по Цельсию. Климат отличался сухостью, зимы - малоснежностью. Последнее обстоятельство позволяло таким стадным животным, как мамонт, северный олень, бизон и лошадь, пастись на открытых пространствах, существующей здесь круглый год тундролесостепи.
В Подмосковье к палеолитическому времени относятся две стоянки - Зарайская и Заозерье 1. Наиболее древняя из них - Зарайская, находится на территории г. Зарайска Московской области. Она относится к средней поре верхнего палеолита. В процессе раскопок этой стоянки археологами была раскрыта часть крупной жилой площадки с углубленными очагами, заполненными массой горелых обугленных костей (костным углем и золой), не углубленными очагами открытого типа; мастерскими по обработке кремня; хозяйственными ямами. Здесь же была вскрыта часть округлого сооружения (жилища?) диаметром около 6 м, со вкопанными по периметру трубчатыми костями мамонта. Из других находок можно отметить изделия и украшения из кости и бивня мамонта, и, конечно, огромное количество (более 20 тысяч) осколков кремня и кремневых орудий.
На примере Зарайской стоянки хорошо видно, насколько изобретателен был древний пращур-земляк россиян в борьбе за выживание. Для поселения был выбран хорошо прогреваемый мыс, возвышающийся над рекой Осетром при впадении в него речки Монастырки. Подобные мысовые поселения затем развивались вплоть до настоящего времени, так как на них было удобно сооружать и крепости.
С мыса хорошо просматривалась значительная часть долины Осетра и можно было заранее знать о приближающемся стаде пасущихся мамонтов. Речка Монастырка давала чистую питьевую воду, а в окрестностях стоянки имелись выходы карбоновых известняков, богатых желваками отличного кремневого сырья, из которого делались скребки для выделки шкур, резцы для обработки кости, ножи, проколки, наконечники дротиков и другие орудия. Мамонт - основное промысловое животное на этой стоянке (большая часть собранных здесь костей принадлежит ему) - утилизировался древними людьми практически без остатка. Мясо шло в пищу, шкурами покрывали жилища и, возможно выстилали спальные места, из бивней и костей делали украшения, культовые предметы и орудия труда (бусы, фигурки животных и женские фигурки - матерей прародительниц и хранительниц очага, мотыги, острия, наконечники дротиков и копий и многое-многое другое). Кроме того крупные кости (бивни, черепа, трубчатые) использовались при сооружении каркаса жилища - сказалась бедность древесной растительностью окружающего стоянку тундро-степного ландшафта. По той же причине неиспользованные кости шли на обогрев жилища в очаг вместо дров.
Для позднепалеолитического времени реконструируется несколько типов жилищ: округлые наземные или углубленные чумообразные (юрты, яранги ?) диаметром до 6 м с одним очагом в центре и удлиненные с несколькими очагами по центральной линии. Для Зарайской стоянки наиболее близкие по материальной культуре памятники находятся: один - в с. Костенки на Дону под г. Воронежем (стоянка Костенки 1), другой - Авдеевская стоянка на р. Сейм у г. Курска.
Зарайская стоянка относится вместе с ними к одной археологической культуре, названной по первым двум стоянкам Костенковско-Авдеевской. Происхождение этой культуры обычно связывается с Центральной и Восточной Европой. Радиоуглеродный анализ проведенный по зубам мамонта и образцам углей из очагов дал ряд дат, указывающих на вероятное существование этого археологического памятника в пределах от 17 до 22 тысяч лет назад.
Мезолит Подмосковья[править]
К более позднему времени относится стоянка Заозерье 1 (Раменский район, Московской области) на р. Москве, наиболее поздний палеолитический памятник в Московской области. К сожалению, культурный слой стоянки оказался в значительной степени разрушенным. До нас не дошло ни остатков жилых построек, ни каких-либо других сооружений, ни костных остатков, ни изделий из кости. Все, что удалось найти археологам - некоторое количество кремневых орудий на месте некогда существовавшей стоянки. Тем не менее этого достаточно, чтобы в общих чертах можно было представить характер культуры этих людей и время существования здесь их стоянки. Стоянки с аналогичным набором кремневых изделий уже известны археологам на реках Оке, Дону и Десне. Существовали они в промежутке от 15 до 12 тысяч лет назад. Для них характерна высокая техника первичного расщепления кремня, направленная на получение правильных пластин (заготовок для орудий) и достаточно простой набор орудий, представленный главным образом резцами, скребками и микропластинками, которые служили вкладышами для составных орудий. Мамонт еще существует, но на ряде стоянок, особенно поздних, в основным, объектом охоты уже были лошади, бизоны и северные олени. Эти поселки были не столь крупными и долговременными, как Зарайская или Авдеевская стоянки; что вероятно было вызвано более подвижным образом жизни, связанным с охотой на постоянно кочующих стадных животных. Вероятнее всего, Заозерье 1 - один из самых позднейших памятников бассейнов рек Москвы и Оки, завершающих палеолитическую эпоху. И там уже начинаются шаги к свидерской культуре.
Эпоха мезолита под Москвой начинается с конца оледенения - 8300 лет до н.э. Как и в предыдущую эпоху, основными видами хозяйства были охота и собирательство. Охота носила преимущественно индивидуальный характер. На ранних этапах, при ориентации на кочующего северного оленя, вероятно применялись сезонные коллективные поселки. Объектами охоты в мезолите становятся обитатели распространившихся в это время лесов - лось, медведь, кабан, бобр и др. Население вело достаточно подвижный образ жизни, поэтому и стоянок этого времени известно гораздо больше - несколько десятков.
Для первой половины мезолита, вероятно, более характерными были сезонные кочевья по путям миграций северного оленя протяженностью до 1000 км. Есть основания предполагать, что направление этих кочевок было северо-западным с выходом в Прибалтику - от зимников в Волго-Окском междуречье до летников на Балтийском побережье. Из этнографических данных известно, что подобные перекочевки до 1000 и более километров в отдельных районах совершались тундровыми ненцами. Но здесь кочевали европеоиды.
Позднее, после ухода основных кочевых животных (олень и др.) на север, древнейшие жители Европейской равнины стали охотиться на лесных некочующих и слабокочующих животных при усилении роли рыболовства. Кочевья совершались уже в пределах определенной охотничьей территории радиусом 200-300 км. Подобным образом обеспечивают свое существование многие народы, находящиеся до сих пор на стадии охотничье-собирательского хозяйства.
В Подмосковье хорошо изучены памятники двух мезолитических культур бутовской (названа по стоянке Бутово в Старицком районе Тверской области) и иеневской (названа по стоянке Иенево в Тверском районе). В сложении этих культур активное участие принимало пришлое население, главным образом из западных районов Восточной Европы. В сложении первой - бутовской - отмечается сильное влияние свидерской, в сложении второй - аренсбургской культур позднего палеолита.
Отличия бутовской культуры от иеневской проявляются прежде всего в традициях обработки кремня. Бутовская техника расщепления кремня ориентирована на получение совершенной пластинчатой заготовки, максимально приближающейся по форме к будущему орудию и почти не нуждающейся в последующей доработке. Для иеневцев форма заготовки решающей роли не играла. Орудия изготовлялись как на грубых пластинах так и на отщепах. Придание орудию необходимой формы осуществлялось за счет ретуширования - обработки каменного изделия путем снятия с него ударом или нажимом мелких сколов (чешуек). Имеются отличия и в формах наконечников для стрел. Для бутовской культуры характерны листовидные и черешковые наконечники на пластинах, для иеневской - асимметричные с боковой выемкой. Различны и рубящие орудия.
Неолит Подмосковья[править]
В неолите или новом каменному веке происходит дальнейшее развитие присваивающего хозяйства с ориентацией на добычу лесных видов животных (лося, кабана, медведя, бобра, зайца и др.) и рыболовство, что в корне меняет уклад обитателей Волго-Окского междуречья. На смену кратковременным небольшим стоянкам мезолита приходят крупные долговременные поселения. Для неолита лесной зоны рыболовство становится одним из ведущих видов хозяйства (известны находки костяных рыболовных крючков, острог, поплавков и грузил от рыболовных сетей, лодок-долбленок). Возможно, что именно рыболовство в активной своей форме, с использованием сетей, заколов, вершей, способствовало созданию определенных запасов, что вместе с охотой на зверя давало человеку возможность жить на одном месте круглый год. Переход к оседлому образу жизни приводит к появлению и широкому распространению на стоянках такого замечательного атрибута, невозможного в предыдущие эпохи, как керамика. Появление керамического сосуда давало человеку возможность значительно расширить его рацион за счет дополнительных способов тепловой обработки. Особенно примечательны крупные сосуды объемом в несколько десятков литров, рассчитывавшиеся, вероятно, на целую семью. Целые развалы подобных сосудов находят на неолитических стоянках в очагах и рядом с ними, иногда по несколько штук. В более раннее время, при постоянных перекочевках, подобные сосуды долго бы не продержались. К этому времени происходит приручение собаки, которая становится помощником на охоте, а также, могла использоваться как ездовое животное - есть находки полозьев нарт.
Среди неолитических памятников Подмосковья выделены три последовательно сменяющих друг друга неолитических культуры: верхневолжской, льяловской и волосовской. Открывает неолитическую эпоху верхневолжская культура, названная так по первым исследованным стоянкам, расположенным на Верхней Волге. Ее еще называют культурой гребенчато-накольчатой керамики - по характерному способу орнаментации сосудов. Она существовала с середины V до сер. IV тысячелетия до н.э. Основная территория этой культуры - Волго-Окское междуречье и Верхняя Волга, где в настоящее время известно более 100 памятников верхневолжской культуры.
На время раннего неолита приходится наиболее теплый и относительно влажный этап послеледникового периода. Появляются широколиственные леса, богатых дичью. В изобилии встречались кабаны, благородные олени, косули, лоси, зубры, бобры, медведи и другие.
Происхождение верхневолжской культуры (возможно, пращуров фиссагетов у Геродота) связывают с местной мезолитической бутовской культурой. Найденные стоянки располагаются по берегам или островам рек и озер и занимают более высокое положение над уровнем воды по сравнению с поселениями развитого неолита. Кремневые орудия этой культуры имеют мезолитический облик. Они сходны с орудиями бутовской культуры, что указывает на ее возможную генетическую связь с местным мезолитом. Большая часть орудий изготовлена на пластинах. Пластинки без следов обработки и с ретушью по краю служили в качестве вкладышей для оснащения кинжалов, гарпунов и другого вооружения. Многочисленны, также изготовленные на пластинах, наконечники стрел - иволистные и черешковые. Разнообразием отличаются костяные орудия: наконечники стрел игловидной, перовидной и биконической с утолщенной серединой форм, разнообразные гарпуны, пешни и другие изделия.
На смену верхневолжской культуре в середине IV тысячелетия до н.э. (когда по римским данным скифы достигали господства в Европе и Азии) приходит льяловская культура, названная так по стоянке расположенной близ д. Льялово Московской области. Льяловская культура распространена на территориях бассейнов рек Москвы, Клязьмы, Костромы, Верхней Волги. По сравнению с памятниками верхневолжской культуры льяловские поселения имеют большую площадь и мощность культурных отложений, многочисленнее и находки.
Своеобразие льяловской культуры проявляется прежде всего в керамике. Сосуды имели полуяйцевидную или котловидную форму с острым или округлым дном. Вся поверхность сосудов украшалась характерным ямочно-гребенчатым орнаментом, где горизонтальные зоны из нескольких рядов конических ямок чередуются с рядами оттисков гребенчатого штампа. Ямки обычно наносились острым концом белемнита - окаменелости, называемой иногда "чертовым пальцем". В качестве гребенчатого штампа часто использовались плоские сланцевые галечки с рядами нарезок по краю. По особенностям орнаментации сосудов эту культуру иногда называют "культурой ямочно-гребенчатой керамики", которая была распространена от Балтики до Сибири и побережий Ледовитого океана. Гребенчатый штамп иногда заменяется полулунными оттисками и оттисками мелких суставных костей животных, иногда оттисками веревочки намотанной на палочку.
Орудия льяловской культуры по форме и технике изготовления отличены от кремневых изделий верхневолжской культуры. Основная заготовка для орудий - отщеп. Во вторичной обработке чаще всего использовались оббивка, ретушь и шлифовка. Для льяловских комплексов характерны листовидные, ромбические и черешковые наконечники дротиков и стрел, обработанные двусторонней ретушью, всевозможные скребки, ножи разных форм, полностью или частично ретушированные, резчики, проколки, сверла, много шлифованных топоров, тесел и долот. На торфянниковых стоянках обнаружены изделия из дерева и кости, в том числе игловидные и биконические с тупым концом наконечники стрел для охоты на пушного зверя, гарпуны, кинжалы, подвески из зубов лося, кабана, медведя и многие другие предметы.
Льяловские жилища крупные, прямоугольные, площадью до 100 м. кв. (напоминают крупные из палеолитических Костенок), в ряде случаев углубленные полуземляночного типа, с очагами обложенными камнями и развалами сосудов вокруг них. Происхождение этой культуры связывается некоторыми исследователями с предшествующей ей верхневолжской культурой. На это возможно указывают некоторые параллели в орнаментации сосудов на раннельяловских памятниках.
Энеолит Подмосковья[править]
Завершает неолитическую эпоху так называемая волосовская культура, получившая свое наименование по Волосовской стоянке, расположенной у д. Волосово близ г. Мурома. Ее ареал достаточно широк: памятники этой культуры найдены в бассейне Ильменя, в Волго-Окском междуречье, есть они на Нижней Каме и в Среднем Поволжье. Время ее существования - от начала второй четверти III тысячелетия до н.э. (прихода скифских князей Словена и Руса к Ильменю) до первой четверти II тысячелетия до н.э.( похода фараона Сенусерта на Скифию). Для керамики ранних этапов характерна примесь толченой раковины в глине, полуяйцевидная и котловидная с округлым дном форма сосуда. На поздних этапах появляются сосуды горшковидного типа с плоским дном и растительной примесью. Орнамент на сосуды наносился различными гребенчатыми штампами, есть отпечатки шнура, намотанного на палочку, различные ямочки.
Кремневые орудия весьма разнообразны; техника ретуширования достигает своего совершенства. Из кремня даже научились изготовлять изящные украшения и амулеты, называемые фигурными кремнями, среди которых есть изображения людей, зверей, рыб и птиц. Самым распространенным видом кремневых орудий были скребки. Они чрезвычайно разнообразны по форме и размерам и служили не только для обработки шкур, но и для обработки дерева и кости. Многочисленны и разнообразны ножи и наконечники дротиков, копий и стрел. Есть различные сверла, проколки, топоры, долота и тесла.
Из кости изготовлялись гарпуны различных форм, рыболовные крючки, биконические, игловидные и уплощенные наконечники стрел, копья, кинжалы и ножи, мотыги, украшения и многие другие изделия. На многих волосовских поселениях и в погребениях найдены янтарные украшения: пуговицы с V-образным отверстием, кольца, пронизки, пластинчатые привески. Подобные формы янтарных украшений встречаются на неолитических стоянках Прибалтики и Среднего Поднепровья, откуда, путем обмена, могли попасть на территорию волосовской культуры.
На позднем этапе существования волосовской культуры появляются первые металлические вещи (медный клинок, шилья, обломки спиралек). Основная масса металлических изделий была найдена в восточном регионе волосовской культурной общности, расположенной ближе к месторождениям песчаников, содержащих медь, находящимся в Среднем Поволжье и Прикамье. Единого мнения по вопросу о том, относить ли волосовскую культуру к неолиту или энеолиту (меднокаменному веку) у специалистов нет.
Для волосовцев характерны столбовые деревянные жилища полуземляночного и наземного типов, площадью от 20 до 100 м кв. с узкими переходами и выходами. Жилища составляют целые поселки, вытянутые вдоль берегов рек компактной группой.
Своих покойников волосовцы хоронили на поселениях около жилищ, а иногда в самих жилищах, что наблюдалось и в Костенках. Большинство погребенных положены вытянуто на спине, реже на животе. На поздних этапах волосовской культуры встречаются скорченные погребения, как был повторяющие позу эмбриона в животе матери. Подобное положение покойника можно объяснить как мысль о грядущем после смерти перерождении человека, однако, это не более чем гипотеза. Во многих погребениях обнаружена красная краска, густо посыпанная по всей могиле или около головы и ног, чему огромное количество примеров в российском палеолите. По мнению антропологов волосовцы принадлежали к европеоидному типу, т.е. строением лица и тела были похожи на нас, европейцев XX века.
Несмотря на появление у волосовцев металлических изделий, их уклад по-прежнему оставался неолитическим. Основой хозяйства были охота, рыболовство и собирательство, а относительно появления у них скотоводства и земледелия вопрос остается нерешенным.
Первые бесспорные свидетельства появления производящих видов хозяйства - земледелия и скотоводства - на территории Подмосковья относятся только к бронзовому веку. Во II тыс. до н.э на территорию Подмосковья, заселенную племенами охотников и рыболовов проникают племена знакомые с металлообработкой, основу хозяйства которых составляли животноводство (на раннем этапе), позднее - животноводство и земледелие. Это носители так называемых фатьяновской, абашевской и поздняковской культур.
Народы бронзового века[править]
Первыми, на рубеже Ш и П тысячелетия до н.э. в Окский бассейн проникают фатьяновцы. Это было время прекращения господства скифов в Азии ассирийским царем Нином (Панием.Паниным), атаки дружинами скифов Плина и Сколопита Южного Причерноморья (где возникла затем держава хеттов) и похода Сенусерта на Скифию. Фатьяновцы представляли собой население мигрировавшее с запада и юго-запада из областей культур шнуровой керамики и боевых топоров (времен начала господства скифов в Европе и Азии), которое, по мнению ряда исследователей, относилось к индоевропейской языковой семье народов. Проникновение фатьяновцев на территорию занятую волосовскими племенами не всегда проходило мирно. Так на могильнике Николо-Перевоз (Московская обл.) найдены погребения фатьяновских воинов, убитых волосовскими стрелами. Памятники фатьяновской культуры располагаются на огромной территории - почти на всей центральной (лесной) части европейской территории России - от Псковского озера до р. Вятки, от границ Вологодской области до Пензы.
К сожалению, о фатьяновской культуре археологи знают главным образом по материалам погребений. В Подмосковье известно около двух десятков могильников этой культуры. Поселений же пока не найдено, хотя, на ряде неолитических стоянок известны находки вещей и керамики фатьяновцев. В эту эпоху охота еще сохраняется, но значительную роль начинает играть скотоводство. Основными домашними животными были овца и свинья, позднее появляется крупный рогатый скот. Погребения совершались в грунтовых могилах, т.е. земляных ямах, местоположение которых сверху ничем не отмечалось. В могилах устраивали особые погребальные сооружения прямоугольной формы, делавшиеся из разнообразного материала (деревянных плах, досок, луба, бересты, плетенки и т.п.).
Подобные погребальные сооружения встречены у прибалтийских племен культуры ладьевидных топоров, в Финляндии и Дании в погребениях культуры с боевыми топорами, указывая на общность их происхождения. Покойника завернутого в шкуру или бересту клали в это сооружение, верх которого покрывался легким настилом. Почти все погребенные лежали в скорченном положении на правом или левом боку; мужчины, в основном, на правом боку, головой на запад, юго-запад и северо-запад, а женщины на левом боку, головой на восток, юго-восток и северо-восток. На возможный культ огня указывают встречающиеся в погребениях скопления углей в виде кострищ, а также отдельные угли, которые часто находят около черепа и ног. Иногда в погребениях встречается и красная краска.
Среди предметов, клавшихся в могилу с тем, чтобы сопровождать покойника на том свете встречаются бомбовидные или шаровидные сосуды, сверленые боевые топоры-молоты, шлифованные клиновидные рабочие топоры, кремневые ножи, наконечники стрел, кости животных. Встречаются находки из меди и медных сплавов (топоры, наконечники копий, украшения).
Фатьяновцы, несомненно знали литье и ковку меди. Так на одном из могильников верхневолжской группы было обнаружено погребение литейщика с литейными формами для отливки вислообушных топоров. Металлические вещи фатьяновцев изготовлены из чистой меди с рядом примесей, перешедших в металл из исходных руд. Руду фатьяновцы добывали, очевидно, из медесодержащих песчаников Среднего Поволжья, Вятско-Ветлужского междуречья и, возможно, Башкирии. Фатьяновские погребения около г. Бирска на р. Белой (Башкирия) указывают на далекие экспедиции фатьяновцев в поисках металла. И все же, несмотря на существование металлических изделий, основную роль в хозяйственной деятельности фатьяновцев играли орудия, сделанные из камня, кремня и кости. Высокого мастерства фатьяновцы добились в изготовлении каменных сверленых боевых топоров-молотков. Многие из них по изяществу форм, качеству полировки и сверления, украшениям являются высокохудожественными произведениями.
Вслед за фатьяновцами, уже в эпоху позднего бронзового века, в середине II тысячелетия до н.э., в Подмосковье проникают носители абашевской культуры (названа по могильнику Абашево в Чувашии). Их можно относить к северным скифам, о которых упоминал Геродот. Могильники и поселения этой культуры также распространены чрезвычайно широко - от левобережья Днепра на западе, до р. Тобол на востоке. В Подмосковье известно несколько могильников, поселения же пока не найдены.
Экономика абашевцев строилась преимущественно на скотоводческом хозяйстве с подчиненным значением земледелия (известны находки костей крупного и мелкого рогатого скота, свиньи, лошади). В северных районах, куда входило и Подмосковье, они вели достаточно подвижный, пастушеский, способ ведения скотоводческого хозяйства. В более южных областях отмечена тенденция к ведению оседлого скотоводческо-земледельческого хозяйства. Использование абашевцами лошадей в транспортных и военных целях также способствовало распространению их на значительные территории. Это население первым в достаточно масштабном объеме начало освоение уральских, зауральских и поволжских месторождений меди.
Для абашевского населения характерны погребения в ямах, над которыми сверху возводились уплощенные насыпи и устраивались ограждения, как вокруг одной, так и нескольких могил. В погребальном обряде также прослеживаются следы культа огня (ссыпание в могилу горящих углей), жертвоприношения животных (в могилу клались части животных или шкуры с головой и ногами). Умершие хоронились на спине с вытянутыми или приподнятыми ногами головой на восток или юго-восток. В погребениях особенно часто встречаются украшения, но очень редко орудия труда и предметы вооружения. К сожалению, и с этим приходится мириться, особенности погребального инвентаря не дают нам полного представления о многообразии материальной культуры.
Встречаются различные по форме лепные сосуды: колоколовидными мисками и горшками, широкогорлыми круглодонными горшками цилиндрическими баночными сосудами и др. Продолжают изготавливаться каменные орудия. Есть находки каменных сверленых топоров молотов и кремневых наконечников стрел. Из бронзы отливались своеобразные вислообушные топоры, наконечники копий, кинжалы, желобчатые браслеты, специфически абашевские крупные бляшки-розетки и другие изделия. Как и фатьяновцам, абашевцам явно приходилось немало воевать и защищаться.
Другой близкой по времени археологической культурой позднего бронзового века, памятники которой встречаются в Подмосковье, является поздняковская культура. Сосредоточены эти поселения и могильники главным образом в бассейне Верхней и Средней Оки, хотя отдельные памятники этой культуры отмечены в Верхнем Поволжье, в бассейне Десны и на правобережье Средней Волги.
Поселения поздняковцев располагались в речных долинах, на краю первых речных террас, не заливаемых весенними паводками. Их жилища представляли собой полуземлянки четырехугольной формы размером от 9х6 до 18х12 м. Они были на столбах, с двускатной крышей, тамбуром у входа и несколькими очагами.
Поздняковские могильники весьма разнообразны. Известны как курганные, так и грунтовые с захоронениями совершавшимися, как правило, по обрядам трупоположения и, реже - кремации. Обычно они располагаются вблизи поселений. На месте сооружения кургана разводили костер, который "очищал" место погребения (иногда серия костров устраивалась вокруг могильной ямы). Затем сооружали могильную яму, в которую на растительную подстилку клали умершего в скорченном положении головой преимущественно на север, северо-восток или северо-запад. В яму ставили целые сосуды, иногда покрытые красной краской, и специально разбитые сосуды. Остатки красной краски иногда встречаются у черепа и ног погребенного. Земля для курганной насыпи бралась из ровика, окружающего курган. В насыпи кургана обнаружены остатки поминальной трапезы в виде целых и битых сосудов и костей животных. Примерно таким же образом хоронили и в грунтовых могильниках. Однако здесь чаще встречаются случаи кремации, менее устойчиво положение погребенного (от скорченных до вытянутых на спине).
Изделия из камня и кремня играли значительную роль в хозяйстве поздняковцев. Из камня делали зернотерки, песты разных размеров и форм, булавы. Среди кремневых орудий наиболее распространены скребки для обработки шкур, дерева и кости. Имеются также ножи, серпы, наконечники стрел, копий и дротиков, топоры. Поздняковцам были уже хорошо известны изделия из металла и обработка металла. Однако, поскольку своих месторождений меди у поздняковцев не было, приходилось работать на привозном сырье, поступавшем к ним из восточных районов, вероятно с Южного Приуралья в виде как слитков, так и готовых изделий, которые затем переплавлялись.
Из металлических изделий у поздняковцев хорошо известны своеобразные бронзовые топоры-"кельты", имеющие втулку для рукояти в обушной части топора, расположенную перпендикулярно его лезвию. Из других находок имеются четырехгранные острия-шилья, бронзовые обоюдоострые ножи, литые с последующей проковкой бронзовые крюкастые серпы. Оружие представлено находками кинжалов и наконечников копий. Из украшений найдены: височные кольца, разнообразные бляхи, браслеты, бусы.
Происхождение поздняковской культуры ученые связывают с продвижением из бассейна Дона в бассейн Оки носителей срубной культуры (северных скифов) и ее слиянием с местным населением.
Итогом древнейших этапов истории человечества в современном Московском регионе и соседних областях было освоение этой территории, победа в жестокой борьбе за выживание с недружественными силами древней природы. Постепенно люди научились не только брать от окружающего мира минимум необходимого для обеспечения своего существования, но и начали в какой-то степени управлять природой - приручили животных и высаживали посевы. Важнейшим было освоение новых материалов для производства орудий труда и предметов быта - керамики, меди и бронзы.
Следующим этапом стало использование железа, пришедшего на смену бронзе. Эта историческая эпоха, начинающаяся на территории современной Москвы и Подмосковья на рубеже IX-VIII вв. до н.э. называется железным веком. Этот период связан со знаменитой дьяковской культурой.
Источник статьи Александр Васильевич Трусов, Москва в эпоху камня и бронзы
traditio.wiki
Археологическая карта Москвы - это... Что такое Археологическая карта Москвы?
Археологическая карта. Москва.
Археологические памятники и находки, обозначенные на картах цифрами:
I. Каменный век
1. Черепная крышка человека-неандерталоида (берег р. Сходни)
Неолитические стоянки, 2-е тысячелетие до н. э.2. Алёшкинская (у села Алёшкино)3. Крутицкая (район Крутицких переулков)4. Серебряноборская (Серебряный бор)5. Троице-Лыковская (у села Троице-Лыково)6. Щукинская (у села Щукино)7. Дьяковская (Коломенское)
Отдельные находки эпохи неолита8. Керамика (у Покровских ворот)9. Кремнёвое долото, отщеп (Зарядье)10. Нуклеус (у Крымского вала)11. Кремнёвые орудия (у Дьякова городища)
II. Бронзовый век(фатьяновская культура, 2-е тысячелетие до н. э.)
12. Могильник (Давыдково)13. Спас-Тушинский могильник14. Каменные орудия и керамика (Алёшкино)15. Керамика (у Покровских ворот)16. Бронзовый нож (Зюзино)
III. Поселения раннего железного века(дьяковская культура VII в.
до н. э. — VI—VII вв. н. э.)
31. Дьяковское городище и селище (Коломенское)32. Кунцевское городище33. Мамоново (Андреевское) городище и селище (Воробьёвы горы)34. Сетуньское городище (на р. Сетунь)35. Тушинское городище36. 1-е Спас-Тушинское городище37. 2-е Спас-Тушинское городище и селище38. Пенягинское городище и селище, 1-е тысячелетие до н. э. — 1-е тысячелетие н. э.39. Нижнекотловское городище40. Капотнинское городище41. Филёвское селище42. Алёшкинское селище43. 1-е селище у Воробьёвых гор44. 2-е селище у Воробьёвых гор45. Химкинское селище46. Никольское селище47. Борисовское селище
Городища XII—XVII вв.81. Городище на Самотёке82. Лыщиково (берег р. Яузы в районе Лыщикова переулка)83. Андроньевское (Андроньевская площадь)84. Обыденское (район Обыденских переулков и улицы Остоженки)85. 1-е Спас-Тушинское городище XI—XVI вв.
Селища X—XIII вв.86. Братеевское87. Зюзинское88. Алёшкинское89. Матвеевское90. Головинское (берег Головинского пруда)91. Сетуньское (берег р. Сетуни)92. Яузское (устье р. Яузы)93. Кудринское (Кудринская площадь)94. Селище в Нескучном саду95. Краснолужское96. Бирюлёвское97. Даниловское98. Дьякова пойма99. Царицынское100. Пенягинское XII—XIII вв.101. Сходненские XII—XV вв.102. Митинские XII—XVI вв..103. Мякининские XII—XVI вв.
Селища XIV—XVII вв.104. 1-е Спас-Тушинское селище105. Селище у села Каменная плотина (на р. Сетунь)106. Аминьевское (у села Аминьево)107. Семчинское (Семцинское) (улица Остоженка)108. Красносельское109. Троице-Лыковское110. Троице-Голенищевское111. Щукинское112. Коломенские — комплекс поселений113. Сущёвское (у Сущёвского вала)114. Никольское115. Напрудское (Трифоновская улица)116. Кунцевское
VI. Московский кремль
Сооружения и находки XI—XVII вв.117. Сверлёные каменные топоры и кремнёвый дротик бронзового века (фатьяновская культура)118. Керамика раннего железного века119. Древнейший ров конца XI в.120. Вислая митрополичья печать 1093—1096121. Деревянные мостовые XI—XIII вв.122. Конюшни начала XII в.123. Оборонительный вал середины XII в.124. Некрополи XII—XV вв.125. Серебряные украшения — височные кольца, гривны XII в.126. Серебряные височные кольца XII—XIII вв.127. Каменные кресты XII в., окованные золотом128—129. Клады украшений и гривен (слитков)130. Железный меч с латинской надписью, найденный во рву XII в.131. Деревянные срубные постройки XII—XIII вв.
Следы древних каменных церквей132. Успенского собора XIII в.133. Благовещенского собора XIII—XIV вв.134. Архангельского собора XIV в.135. Церкви Иоанна Лествичника XIV в.
136. Восточная посуда XIII—XIV вв.137. Металлический сосуд с грамотами XIV в. и керамический сосуд с ртутью138. Клады золотоордынских монет XIV в.139. Клад серебряных монет XIV в. и слитков140. Деревянный сруб погреба XIV—XV вв.141. Остатки зернохранилища XV в.142. Великокняжеский дворец XV в.143. Гончарный горн XV в.144. Палаты Годуновых XVI в.145. Комплекс воинского снаряжения XVI в.146. Доспех-бахтерец XVI в.147. Палаты царевен XVII в.148. Палаты царицы Натальи Кирилловны XVII в.149. Белокаменные резные детали Красного крыльца XV—XVII вв.150. Комплекс деревянных построек XII—XVI вв.151—155. Клады русских монет XVI—XVII вв.
VII. Укрепления Москвы XV—XVII вв.
156. Кремлёвские стены (1485—1495) и ров (1508—1516)157. Укрепления Китай-города (1535—1538)158. Деревоземляные укрепления XV—XVI вв. (Арбатская площадь)159. Укрепления Белого города (1585—1593)160. Укрепления Скородома (1591—1592) и Земляного города (30-е гг. XVII в.)161. Башня "Раскат" (Красная площадь)
VIII. Памятники производства и торговли XI—XVII вв.
162. Большой посад XI—XV вв.— железоделательные, литейные, ювелирные, кожевенно-сапожные, сафьяновые, косторезные и другие мастерские (Зарядье)163. Посад в Занеглименье XII—XIII вв. (Манежная площадь)164. Вислая печать новоторжского наместника XIV в. (Гостиный двор)165. Гончарная слобода XV—XVII вв. (район Гончарных набережной, улиц и переулков)166. Производство оружия в Старой Кузнецкой слободе XVI в. (устье р. Яузы)167. Кузнечное производство XV—XVI вв. (Георгиевский переулок)168. Кузницы XV—XVI вв. (Биржевая площадь)169. Кузнечное производство XV—XVII вв. (улица Кузнецкий мост)170. Гончарные горны XV—XVI вв. (улица Варварка)171. Лесной торг (у Крымского моста)172. Пушечный двор XV—XVII вв. (Пушечная улица)173. Хамовный двор XVII в. (улица Льва Толстого)174. Хамовный двор XVII в. в Кадашеве (Кадашевская набережная)175. Овчинный двор XVII в. (Средний Овчинниковский переулок)176. Кожевническая слобода XVI—XVII вв.177. Бронная слобода XVI—XVII вв.178. Гранатный двор XVII в. (Гранатный переулок)179. Комплекс предметов быта и торговли с берестяной грамотой XIII—XV вв. (проезд Воскресенские ворота)180. Комплексы оружия, предметов быта XVI—XVII вв. (Ипатьевский переулок)181. Кирпичный завод XVII в. (устье р. Сетуни)182. Стеклянный завод XVII в. (Измайлово)
IX. Отдельные здания XV—XVII вв.
183. Усадьба посадского человека XV в. (устье р. Яузы)184. Дом конца XV в. (основание "Теремка", Никольская улица)185. Церковь Благовещения в Старом Ваганькове XVI в. (Староваганьковский переулок)186. Церковь Николая Чудотворца в Старом Ваганькове XVI в. (Староваганьковский переулок)187. Опричный дворец Ивана Грозного XVI в. (Моховая улица)188. Дом XVI в. (Малый Кисловский переулок)189. Дом XVI в. (Крестовоздвиженский переулок)190. Дом бояр Троекуровых XVI—XVII вв. (Георгиевский переулок, 4)191. Подворье рязанских митрополитов XVII в. (Лубянская площадь)192. Дома и усадьбы на Великом посаде (Зарядье): две усадьбы XV в., усадьба князя И. Патрикеева XV в., Старый Английский гостиный двор XVI в., боярская усадьба XVI в., дом приказного XVII в., дом князя Сулешова XVII в., церковь Жён-Мироносиц XVI в.193. Собор Богоявленского монастыря XV в.194. Даниловский монастырь195. Высокопетровский монастырь196. Палаты князей Татевых (Ипатьевский переулок)197. Палаты дьяка Аверкия Кириллова XVII—XVIII вв. (Берсеневская набережная, 20)198. Боровское подворье XVII в. (Ипатьевский переулок)199. Палаты князей Шуйских XVII в. (Подкопаевский переулок, 5)200. Церковь Всех Святых на Кулишках XV—XVII вв. (Славянская площадь)201. Дворцовые сооружения Виноградного острова XVII в. (Измайлово)202. Трапезная Симонова монастыря XVII в. (Восточная улица, 4)203. Казанский собор XVII в. (Красная площадь)204. Палаты бояр Милославских XVII в. (улица Волхонка)205. Старый Государев двор XVII в. (Коломенское)206. Палаты бояр Полибиных XVII—XVIII вв. (Большой Чернышевский переулок)207. Палаты бояр Лопухиных XVII в. (Малый Знаменский переулок)
X. Сооружения городского хозяйства XIV—XVIII вв.
208. Сооружения на Великом посаде (Зарядье): система дренажных каналов и труб XIV—XVI вв., ряжевое крепление рва XV в., мостовые Великой улицы XV—XVII вв.209. Деревянные и каменные мостовые XVII в. (площадь Революции)210. Деревянные мостовые XIV—XVII вв. (улица Тверская)211. Деревянные мостовые XVI—XVII вв. (улица Мясницкая)212. Деревянные мостовые XVII в. (устье р. Яузы)213. Деревянные мостовые XVI—XVII вв. (Никольская улица)214. Деревянные мостовые XVI—XVII вв. (Моховая улица)215. Деревянные и каменные мостовые XVII—XIX вв. (Лоскутный переулок, Манежная площадь)216. Деревянные мостовые XVI—XVII вв. (проезд Воскресенские ворота)217. Деревянные мостовые XVI—XVII вв. (Богоявленский переулок, улица Ильинка)218. Деревянные мостовые XVII в. (улица Большая Якиманка)219. Деревянные мостовые XVII в. (улица Большая Полянка)220. Деревянные мостовые XVI—XVII вв. (Арбат)221. Деревянный мост через р. Неглинную XVI—XVII вв. (Театральная площадь)222. Каменный мост через р. Неглинную XVIII в. (улица Кузнецкий мост)223. Каменный Воскресенский мост через р. Неглинную XVII—XVIII вв. (площадь Революции)224. Остатки подъёмного моста у Кутафьей башни, плотина и крепление берегов р. Неглинной и прудов XV—XVII вв. (Александровский сад)225. Плотина и крепление берегов Красного пруда XV—XIX вв. (Краснопрудная улица)226. Плотина-мост во рву Китай-города, у Ильинских ворот, XVI в. (площадь Ильинские ворота)227. Придворная аптека XVII в. (Александровский сад)228. Колодцы с находками кувшинов XVI в. (Моховая улица)229. Колодец с находкой кувшина с надписью XVII в. (Казарменный переулок)230. Колодцы с находками глиняных и металлических кувшинов XVII в. (Славянская площадь)231. Колодец с находкой металлического кувшина кавказской работы XVII в. (Таганская площадь)232. Колодец с находками кувшинов и изразцов XVII в. (Малый Трёхсвятительский переулок)233. Колодец с находкой топора мясника XVII в. (улица Большая Лубянка)234. Белокаменный колодец XVIII в. (ансамбль «Дом Пашкова»)
XI. Древние кладбища с каменными плитами-надгробиями XVI—XVIII вв.
235. Захоронения с надгробиями XVII—XIX вв. (35 надгробий, Георгиевский переулок)236. Надгробия XVII в. (Малый Кисловский переулок)237. Надгробия XVII в. (Кудринская площадь)238. Надгробия XVII в. (Берсеневская набережная)239. Надгробия XVI в. (площадь Пречистенские ворота)240. Надгробия XVI-XVII вв. (Большая Никитская улица)241. Захоронения с надгробиями (площадь Никитские ворота)242. Надгробия XVI в. (1-й Неглинный переулок)243. Надгробия XVI в. (улица Большая Якиманка)244. Надгробия XVI—XVII вв. (Гончарная улица)245. Надгробия XVI в. (Андроньевская площадь)246. Надгробия XVI—XVII вв. (улица Малая Дмитровка)247. Надгробия XVII в. (Армянский переулок)248. Надгробия XVII в. (Славянская площадь)249. Захоронения с надгробиями XVI—XVIII вв. Богоявленский монастырь250. Захоронения с надгробиями XVII—XVIII вв. Моисеевский монастырь (Манежная площадь)251. Надгробия с латинской надписью XVI в. (Таганская площадь)252. Надгробия с иностранными надписями XVI—XVII вв. (Серпуховская площадь)253. Надгробие с греческой надписью 1723 г. (Никольская улица)254. Немецкое кладбище XVII—XVIII вв. (Воронцовская улица)
XII. Клады и находки монет II в. до н. э. — XVII в. н. э.
255. Парфянские (II в. до н. э.) и римские (III в. н. э.) монеты (Измайлово)256. Куфические монеты (дирхемы) IX в. (Пречистенская набережная)257. Куфические монеты (дирхемы) IX в. (у Симонова монастыря)258. Серебряные слитки — рубли и полтины XIV — начала XV вв. (улица Варварка)259. Клад русских монет XIV—XV вв. (Деревлёво)260. Клад русских монет XV в. (Дубровский проезд)261. Клад русских монет XV в. (Мясницкая улица)262. Клад русских монет XV — начала XVI вв. (у Новодевичьего монастыря)263. Клад русских монет XV — начала XVI вв. (Самотёчная площадь)264. Клад русских монет XV — начала XVI вв. (бывшая деревня Печатники)265. Клад русских монет XV — начала XVI вв. (близ Чесменского пруда, Люблино)266. Клад русских монет начала XVI в. (улица Солянка)267. Клад русских монет XVI в. (Ипатьевский переулок)268. Клад русских монет XVI в. (Марксистская улица)269. Клад русских монет XVI в. (Большая Никитская улица)270. Клад русских монет XVI в. (Гагаринский переулок)271. Клад русских монет XVI в. (Кузьминки)272. Клад русских монет XVI в. (Большая Никитская улица)273. Клад русских монет XVI в. (Черкизово)274. Клад русских монет XVI — начала XVII вв. (Ленинский проспект)275. Клад русских монет XVI — начала XVII вв. (Саввинская набережная)276. Клад русских монет XVI — начала XVII вв. (улица Солянка)277. Клад русских монет XVI — начала XVII вв. (2-й Спасоболвановский переулок)278. Клад русских монет XVI — начала XVII вв. (улица Воронцово поле)279. Клад русских монет XVI — начала XVII вв. (Пестовский переулок)280. Клад русских монет XVI — начала XVII вв. (Большая Пироговская улица)281—282. Клады русских монет XVI — начала XVII вв. (Карачарово)283. Клад русских монет XVI — начала XVII вв. (Серебрянический переулок)284. Клад русских монет XVI — начала XVII вв. (Чистые пруды)285. Клад испанских монет XVI—XVII вв. (Ипатьевский переулок)286. Клад испанских монет XVI—XVII вв. (Коломенское)287. Клад русских монет XVII в. (Братцево)288. Клад русских монет XVII в. (улица Волхонка)289—290. Клады русских монет XVII в. (Арбатская площадь)291—292. Клады русских монет XVII в. (Гончарная улица)293. Клад русских монет XVII в. (Кудринская площадь)294. Клад русских монет XVII в. (у Рогожской заставы)295. Клад русских монет XVII в. (улица Кожевнический Вражек)296. Клад русских монет XVII в. (Композиторская улица)297. Клад русских монет XVII в. (улица Плющиха)298. Клад русских монет XVII в. (улица Пречистенка)299. Клад русских монет XVII в. (Малая Пироговская улица)300. Клад русских монет XVII в. (Гагаринский переулок)301. Клад русских монет XVII в. (Бескудниково)302. Клад русских монет XVII в. (1-й Кадашевский переулок)303—305. Клады русских монет XVII в. (Красная площадь)306. Клад русских монет XVII в. (Софийская набережная)307. Клад русских монет XVII в. (Подгорская набережная)308. Клад русских монет XVII в. (Просвирин переулок)309. Клад русских монет XVII в. (Гончарный переулок)310. Клад русских монет XVII в. (улица Ильинка)311. Клад русских монет XVII в. (Овчинниковский переулок)312. Клад русских монет XVII в. (Октябрьское поле)313. Клад русских монет XVII в. (Голутвинский переулок)314. Клад русских монет XVII в. (Климентовский переулок)315. Клад русских монет XVII в. (Комсомольский проспект)316. Клад русских монет XVII в. (Крестьянская застава)317. Клад русских монет XVII в. (Барашевский переулок)318. Клад русских монет XVII в. (Пятницкая улица)319. Клад русских монет XVII в. (улица Большая Полянка)320. Клад русских монет XVII в. (2-й Зачатьевский переулок)321. Клад русских монет XVII в. (станция метро "Щёлковская")322. Клад русских монет XVII в. (улица Каретный ряд)323. Клад русских монет XVII в. (ЦПКиО имени Горького)
Зеленоград
324. Сверлёный каменный топор фатьяновской культуры бронзового века 2-го тысячелетия до н. э.325—328. Курганные могильники XII—XIII вв.329. Клад русских и польско-литовских монет XV — начала XVI вв.330. Клад русских монет XVII в.
Археологическая карта. Москва, центральная часть.
Археологическая карта. Москва, Кремль.
Археологическая карта. Условные обозначения.
Москва. Энциклопедический справочник. — М.: Большая Российская Энциклопедия. 1992.
dic.academic.ru
Узнайте,какие древние стоянки найдены в Москве?
Узнайте,какие древние стоянки найдены в Москве? Вопрос задал ученик
Ответы
Гость
На территории Северо-Западного района г. Москвы, примыкающему к Строгино, Митино и Красногорску существовало более 50 древнейших памятников истории, древнекаменного, каменного и последующих веков вплоть до раннеславянских поселений вятичей. Двенадцать лет назад в марте 1994 года правительство Москвы приняло постановление "Об утверждении зон охраны памятников археологии в районе Митино". Этим решением утверждены зоны охраны, зоны регулированной застройки и зоны охраняемого ландшафта. Охраняемая зона "Всходня", названная известным в истории старинным именем этой реки, была объединена в природный и историко-культурный заказник "Верхняя Москва-река". Были приняты на государственную охрану 32 известных памятника археологии на территории между Волоколамским шоссе, Московской кольцевой автодорогой, речкой Банькой, деревней Пенягино и по обе стороны Москвы-реки до деревни Мякинино. В последние годы объем археологических работ в охраняемой зоне "Всходня" существенно уменьшился. Когда-то основными объектами этих работ служили Мякининские селища, расположенные на правом берегу реки Москвы, на территории, смежной с Северо-Западным округом и районом Строгино. Развертывание здесь охранных археологических исследований в 1992-1995 гг. было связано с проектированием и строительством будущей трассы метро на участке "Крылатское-Строгино-Митино". Уникальность историко-археологических памятников территории нашего района требовала принять самые решительные меры для их сохранения для потомков. Однако вопреки всему, после нескольких лет дискуссий Московская Дума приняла проект окончательной застройки этих местностей торгово-развлекательными и коттеджными объектами. Статья знакомит читателя с уникальнейшими памятниками древности Москвы и подмосковья и находками, найденными при раскопках древних подмосковных стоянок и городищ.
Добавить ответ
Похожие вопросы
otvetytut.com
Узнайте,какие древние стоянки найдены в Москве?... -reshimne.ru
На территории Северо-Западного района г. Москвы, примыкающему к Строгино, Митино и Красногорску существовало более 50 древнейших памятников истории, древнекаменного, каменного и последующих веков вплоть до раннеславянских поселений вятичей. Двенадцать лет назад в марте 1994 года правительство Москвы приняло постановление "Об утверждении зон охраны памятников археологии в районе Митино". Этим решением утверждены зоны охраны, зоны регулированной застройки и зоны охраняемого ландшафта. Охраняемая зона "Всходня", названная известным в истории старинным именем этой реки, была объединена в природный и историко-культурный заказник "Верхняя Москва-река". Были приняты на государственную охрану 32 известных памятника археологии на территории между Волоколамским шоссе, Московской кольцевой автодорогой, речкой Банькой, деревней Пенягино и по обе стороны Москвы-реки до деревни Мякинино. В последние годы объем археологических работ в охраняемой зоне "Всходня" существенно уменьшился. Когда-то основными объектами этих работ служили Мякининские селища, расположенные на правом берегу реки Москвы, на территории, смежной с Северо-Западным округом и районом Строгино. Развертывание здесь охранных археологических исследований в 1992-1995 гг. было связано с проектированием и строительством будущей трассы метро на участке "Крылатское-Строгино-Митино". Уникальность историко-археологических памятников территории нашего района требовала принять самые решительные меры для их сохранения для потомков. Однако вопреки всему, после нескольких лет дискуссий Московская Дума приняла проект окончательной застройки этих местностей торгово-развлекательными и коттеджными объектами. Статья знакомит читателя с уникальнейшими памятниками древности Москвы и подмосковья и находками, найденными при раскопках древних подмосковных стоянок и городищ.
reshimne.ru
Коломенское | Umeda.ru
Коломенское – знаменитое историческое место на левом берегу реки Москвы, на юге столицы. Эта огромная территория с 1966 года является Государственным историко-архитектурным природно-ландшафтным и художественным музеем-заповедником «Коломенское». В архитектурный комплекс Коломенского входят: церковь Вознесения (1553 год), церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи (1547 год), ротондальная церковь-колокольня Георгия Победоносца (XVI век), пятиглавая церковь Казанской иконы Божией Матери (1660-е годы), Водовзводная башня (XVII век), каменные въездные ворота (1670-е годы). На территории музея, около Дьяковского оврага на высоком берегу реки, находится всемирно известное Дьяковское городище.
Происхождение названия Коломенское трактуется неоднозначно. По одной из версий, «коломище» означает «могилище», а как гласят легенды, Дьяковский холм действительно представляет собой большой могильник. По другой версии, название Коломенское имеет отношение к коломенкам – грузовым судам, которые во множестве курсировали по реке в Средние века. Еще одна гипотеза связана с приходом на эти земли беженцев из подмосковного города Коломны, разоренного монгольскими войсками в 1237 году. Количество беженцев, по-видимому, было столь велико, что они смогли ассимилировать немногочисленное местное население.
История этих мест уходит в глубокую древность и начинается 5 – 7 тысяч лет назад. Об этом свидетельствуют найденные в пойме Москвы-реки и на ее террасах разнообразные стоянки древних людей. В начале железного века район Коломенского, по мнению археологов, являлся одной из «столиц» лесного земледельческого финно-угорского мира. Центром этой «столицы», по всей видимости, были городища Дьяковское и Чертов Городок (I тысячелетие до н. э. – VII век н. э.). Основными занятиями жителей являлись земледелие, скотоводство, рыболовство и охота. Излюбленной пищей служили молодые поросята, а также рыба: щука, сом, стерлядь, судак, голавль, лещ. Готовили и хранили пищу в больших глиняных горшках, деревянных и берестяных сосудах, культура приема пищи была достаточно высокой. Так, археологи нашли в этих местах, пожалуй, самую древнюю в Москве деревянную ложку возрастом 2000 лет.
Жители городища строили длинные, до 40 м, дома с двускатной кровлей и стенами из плетня. Внутри были небольшие комнаты размером 3,5 – 5 м, которые обогревались очагами с глиняными бортиками. Спали на кучах хвороста, устланных шкурами. Поселение было укреплено деревянными стенами.
Археологические находки свидетельствуют, что первобытные жители Дьяковского городища поклонялись солнцу. Солнечными символами – крестами украшались жилища, предметы обихода, глиняные подставки под очагами. Возможно, так называемые грузики дьяковского типа, сотни которых обнаружены в Дьяковском городище, тоже символизировали солнце и выполняли роль оберегов.
В конце Х века местное дьяковское население было ассимилировано пришедшими с юга и запада славянскими племенами – кривичами и вятичами.
С древними языческими обрядами связаны расположенные в оврагах Коломенского огромные валуны причудливой формы, принесенные сюда в ледниковый период из Скандинавии. Возможно, они являлись частью какого-то древнего языческого культа дьяковцев или славян.
Самые знаменитые валуны находятся в Голосовом овраге. Старинное его название – Волосов или Велесов – связано с языческим богом скота и богатства Велесом. Овраг, вытянутый в направлении с востока на запад, начинается недалеко от проспекта Андропова и заканчивается у Москвы-реки. Он служит границей между территориями бывших сел Коломенское и Дьяково. В северной части, собственно Коломенском, располагается основной историко-архитектурный комплекс, в южной – старинный яблоневый сад и церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи. Южная часть более тихая и менее посещаемая.
У Голосова оврага лежат два огромных валуна из кварцевого песчаника: Девичий и Камень-гусь. В воспоминаниях Адама Олеария «Путешествие в Московию и через Московию в Персию и обратно в 1647 году» подобный камень очень интересно описан: «Вечером пришли мы к селу Коломенскому, находящемуся на берегу стоячего озера (небольшое озерцо лежит в устье оврага вблизи Москвы-реки. – В. Г.). Недалеко отсюда нашли мы в кустах у дороги очень большой широкий камень, лежавший, точно надгробная плита. Его тиран Иван Васильевич хотел перевезти из Лифляндии в Москву. Когда, однако, возчики услыхали, что тиран умер, они тотчас сбросили камень и оставили его лежать. Такие камни, которые должны были быть доставлены из Ревеля в Москву, лежат и дальше, на расстоянии одного дня пути, у реки, через которую нужно переправляться».
Знаменитые камни не потеряли своего сакрального значения и в XXI веке. Многие люди искренне верят в чудодейственную силу этих валунов и приезжают сюда взглянуть на них. Особенно часто камни посещают в день Свек Георгия (24 апреля и 7 мая). Согласно преданию, именно в верховьях Голосова оврага завязался знаменитый поединок Георгия Победоносца со змием. Камень, внешний облик которого напоминает лошадиную голову, символизирует погибшего здесь во время боя доблестного коня святого Георгия.
Впервые село Коломенское упоминается в духовных грамотах (завещаниях) великого князя Московского Ивана Калиты (1336 и 1339 годы). Коломенское – великокняжеская, а позже царская усадьба. Через село в 1380 году после победы на Куликовом поле возвращался Дмитрий Донской. Позже через Коломенское шел на Казань Иван Грозный. Петр I провел здесь детские годы.
К природным святыням Коломенского относятся огромные древние дубы, возвышающиеся на Государевом дворе. Определить точный возраст деревьев не представляется возможным, но, по некоторым предположениям, он может составлять 550 – 600 лет. Диаметр ствола самого крупного дуба составляет более 1,5 м, а высота – около 30 м.
Девичий, или Бабушкин, камень находится в средней части склона Голосового оврага. Поверхность камня образована многочисленными полусферами, напоминающими женские груди или головки младенцев. С древности этому камню приписывают способность исцелять женщин от бесплодия. В людные дни камня практически не видно из-за сидящих на нем женщин. По древнему обычаю, уходящему корнями в языческие времена, камень и прилегающую к нему территорию оврага украшают лоскутками материи.
По дну Голосова оврага протекает ручей, впадающий в Москву-реку. Его образуют бьющие в верховьях оврага родники с чистейшей водой, незамерзающей даже в трескучие морозы. Вкусная холодная вода считается целебной, и ее с удовольствием пьют жители близлежащих районов и гости Коломенского.
Валун Камень-гусь, или Голова коня, лежит практически на дне оврага. В старину местные жители считали его божеством, поклонялись ему и устраивали в его честь праздники. Выпуклость с южной стороны камня – «сердце коня» – была жертвенником капища: сюда клали приношения и ставили свечи. Под «сердцем» находится углубление – «чаша», где собирается «живая вода». Считается, что не только камень, но и земля под ним имеет целебную силу, и ее прикладывают к больному месту. Желающие исцелиться ложатся на камень головой к «жертвеннику», раскинув руки крестом.
umeda.ru
фильм о древних стоянках абхазов презентуют 24 ноября
В Абхазии
18:06 07.10.2017(обновлено 10:28 09.10.2017) Получить короткую ссылку
34971
Руководитель фонда "Горная Абхазия" Тенгиз Тарба рассказал о том, какие темы будут затронуты на первом международном форуме "Горная Абхазия", который состоится в пресс-центре МИА "Россия Сегодня" в Москве 24 ноября.
Бадрак Авидзба, Sputnik.
Презентация фильма "Горная Абхазия. Древняя стоянка человека" об исследованиях, которые были проведены в горах Абхазии в 2017 году, состоится в Москве, рассказал Тенгиз Тарба.
"У нас завершаются экспедиции, которые были осуществлены совместно с Министерством культуры и охраны историко-культурного наследия по древним стоянкам человека (Ацангуарам)", — добавил он.
В археологических экспедициях к мегалитическим постройкам необходимо установить возможные даты их появления, определить характер назначения и вероятность их культового использования, попробовать реконструировать палеоклиматическую ситуацию региона на момент активного освоения человеком в древности, отметил Тарба.
Для решения этих вопросов Абхазия нуждается в таких специалистах, как палеоботаники, почвоведы, топографы, чтобы легче было совместно решать такие задачи", — уверен он.
"Если говорить о поисковых экспедициях, нам необходима идентификация погибших во время Великой Отечественной войны. Мы попробуем воссоздать картину боевых действий. Конечно, задача очень сложная, но мы считаем, что крайне необходимо начать работать в этом направлении", — сказал Тарба.
Среди намеченных планов — экспедиции в труднодоступные места горной Абхазии. Создание карты распространения мегалитических построек (ацангуара). Поиск, описание, картирование, также спутниковая (GPS) и фотофиксация мегалитических построек (древние стоянки человека). Необходимо исследование отдельных комплексов с целью организации более детальных археологических изысканий, рассказал Тенгиз Тарба.
"Мы также раскроем тему развития зимнего туризма и дальнейшее позиционирование Абхазии как одного из центров зимнего экстремального туризма. В этой области мы тоже надеемся на сотрудничество," — отметил он.
Тенгиз Тарба рассказал, что первой задачей проекта "Горная Абхазия" было описание туристических маршрутов.
"Но чем больше мы погружались в этот материал, чем больше мы пытались его понять, тем больше граней нам открывалось в изучении пространства горной Абхазии. Для многих активный туризм и такие направления как трекинг, рафтинг или каньонинг могут стать первым этапом в познании родного края. Именно поэтому мы считаем важной составляющей развитие и популяризацию горного туризма", — сказал он.
Тенгиз Тарба убежден в том, что возрождение и развитие Абхазии невозможно без сохранения и глубокого изучения культурного наследия.
"Рядом с нами огромные горные пространства, наполненные информацией, способной вдохновлять не одно поколение. Нам пока очень мало известно о древних цивилизациях горной Абхазии. Крайне важная и непростая задача для современной Абхазии — провести комплексное исследование этих мест", – отметил Тенгиз Тарба.
"Форум "Горная Абхазия" проводится для обсуждения актуальных вопросов, налаживания конструктивного диалога между специалистами двух стран. Форум станет площадкой для экспертно-аналитической поддержки и развития совместных проектов в области культурного наследия, археологии, поискового движения, экологии и туризма", — говорит Тенгиз Тарба.
Тенгиз Тарба отметил, что за шесть лет существования проекта "Горная Абхазия" было проведено более 40 уникальных экспедиций, пройдено 850 километров горно-пешеходных маршрутов общей продолжительностью более 400 экспедиционных дней.
Руководитель фонда "Горная Абхазия" выразил благодарность благотворительному движению "Послы доброй воли Абхазии" и начальнику департамента Администрации президента России Иналу Ардзинба за поддержку в организации форума. Именно благодаря Иналу Ардзинба проведение Международного форума "Горная Абхазия" стало возможным, отметил он.
sputnik-abkhazia.ru
Поиски и находки « Зеленоград — живой памятник нашей победы
Археологией я начал интересоваться с 12 лет. Однако только через 6 лет, в июне 1968 г. я впервые принял участие в археологических раскопках. И это было в Кунцево, на одном из поселений ранне-железного века доисторической Москвы. Руководителем экспедиции был ныне хорошо известный московский археолог Александр Григорьевич Векслер. Мне посчастливилось принять участие в «Славяно-балтской экспедиции» под руководством специалиста по славянской археологии, доктора исторических наук Валентина Васильевича Седова. Позже, на историческом факультете Московского областного педагогического института, я изучал учебный курс «Археология СССР» у специалиста по античной археологии Юлии Семеновны Кружкол.
Заложенные этими видными учеными знания и полученные в экспедициях практические навыки помогли мне с 1984 г. самому проводить археологические работы в Солнечногорском районе и в Зеленограде. Об этих работах и древней истории нашего края мне хочется рассказать.
Профессионально изучением археологии края я начал заниматься только с 1992 г., когда перешел на работу в Государственный Зеленоградский историко-краеведческий музей, где мне пришлось участвовать в создании отдела археологии и краеведения.
Основой создания отдела послужили археологические предметы, найденные во время разведок и раскопок, проведенных краеведами и археологами, среди которых были бывший житель Зеленограда Игорь Васильевич Толстобров и ученый из Москвы доктор исторических наук Андрей Кириллович Станюкович.
В настоящее время в фондах Зеленоградского музея сложились коллекции, свидетельствующие, что наши места были освоены человеком еще в каменном веке. Особенно много находок с неолитических поселений V—III тысячелетий до н.э. Охотники и рыболовы, селившиеся в эту пору по берегам рек и озер, умели обрабатывать кремень и кость, лепить глиняные яйцевидные сосуды, украшая их ямками и так называемым гребенчатым орнаментом. Во втором тысячелетии до н.э. появились первые скотоводы, пользовавшиеся не только каменными, но и медными, и бронзовыми орудиями труда. К сожалению, в фондах музея находок этого времени нет.
Первое знакомство жителей наших мест с железом произошло в VIII VII вв. до н.э. Этот период представлен в музее подлинными предметами с городища, давшего название дьяковской археологической культуре.В IX—X вв н.э. в Подмосковье появляются первые славяне. Находки этого времени, найденные на древних славянских поселениях и в курганных могильниках, заняли свое место в витринах музея.
Известно, что история Земли насчитывает пять миллиардов лет. История человека в ней является лишь кратковременным этапом. Вопрос о происхождении человека и его прародине не вполне решен. Местом решающих событий в эволюции человека, как можно судить по открытиям последних лет, была Африка. Именно здесь были найдены самые древние останки человекообразного существа. Древнейшей является, по-видимому, находка в Эфиопии, абсолютный возраст которой составляет около 2,8 миллионов лет[1]. На территории бывшего Советского Союза останки самого древнего человека были найдены в Азербайджане, около г. Физули. Они насчитывают 1 миллион лет[2]. На территории нашего края найдены поселения людей, которые жили здесь около 10 тысяч лет тому назад.
Прежде чем начать рассказ о первых жителях земли Зеленоградской, хотелось бы напомнить, что вся история человечества делится на каменный, бронзовый и железный века. Свыше 99% этой истории приходится на каменный век. Он получил свое условное название от того, что основные орудия труда изготавливались из различных пород камня. Ученые делят каменный век на три неравные части: 1 — древний каменный век (палеолит) от 2,8 миллионов лет до 10 тысяч лет до н.э.; 2 — средний каменный век (мезолит) от 10 тысяч лет до 6 тысяч лет до н.э.; 3 — новый каменный век (неолит) от 6 тысяч лет до н.э. до 3,2 тысяч лет до н.э.
Наш край не обладает древностями, насчитывающими не только миллионы, но и сотни тысяч лет. И вина в этом не археологов, не желающих найти эти древности. Все дело в ледниковом периоде. Ледники, двигавшиеся с субарктических гор, не позволяли редким группам первобытных людей обжиться на нашей территории, а те редкие поселения, что появлялись здесь, перекрывались многометровыми слоями глины, песка и камня. Поэтому древнейшие археологические памятники на территории Московской области относятся лишь к верхнему палеолиту, позднему периоду древнего каменного века, хронологические рамки которого определяются временем от 40—35 до 12 тыс. лет тому назад. В это время происходило медленное и постепенное освоение человеком центрального района Русской равнины, ранее занятой ледником. Климат тогда был более суровым, чем нынешний. Несмотря на периодические колебания своей южной границы, материковый лед прочно занимал весь Север и Северо-Запад Восточной Европы. Волго-Окское междуречье представляло собой своеобразную холодную степь с небольшими перелесками из ели, сосны, березы, осины, ивы, мощными водотоками, не имеющими еще хорошо сформированных долин. В животном мире преобладали ныне вымершие мамонт, шерстистый носорог, первобытный бык, дикая лошадь, встречавшиеся наряду с тундровыми (мускусный овцебык, северный олень, песец), лесными (волк, заяц и др), и степными (сайгак, байбак и др.) видами животных.
В верхнем палеолите завершилось сложение человека современного вида. Эту эпоху считают временем формирования раннепервобыт-ной родовой общины. Основу хозяйства древнейшего населения края составляла коллективная загонная охота на крупных животных и собирательство.
В Подмосковье открыто очень мало палеолитических памятников. Культурный слой этого времени выявляется, как правило, в обнажениях глубоких оврагов, перекрывающих коренные берега крупных рек. Он залегает на значительной (до 4—5 м) глубине. Но из всех этих поселений научное подтверждение, что эта стоянка эпохи палеолита, получило только поселение на территории г. Зарайска. Первое в Подмосковье палеолитическое поселение было открыто археологом А.В. Трусовым только в 1980 году, хотя это могло произойти и раньше, так как поселение-стойбище расположено не где-то в глуши, а на самом видном месте, где стоит Зарайский кремль. Наверняка, те, кто готовил и строил стены кремля в 1531 году, видел в земле громадные кости мамонта и острые кремневые осколки. Возможно, кто-нибудь из строителей вытащил из глины удивительные по размерам кости, посчитав их костями великанов—волотов, другой приспособил кремневый скребок или резец под кресало, но никто из них не посчитал нужным сообщить о найденном ни дьяку, ни воеводе.
Во время археологических раскопок, проведенных А.В. Трусовым, были найдены орудия и фаунистические остатки, подтверждающие палеолитический возраст памятника. По особенностям обработки кремня, характеру орудий и некоторым другим признакам эта стоянка может быть сближена с костенковско-боршевской группой памятников верхнего палеолита на Дону и отнесена к так называемой костен-ковской археологической культуре[3]. Это позволяет указать район, откуда территория нынешнего Подмосковья заселялась человеком. Расположенные ниже по Оке стоянки Ясаково — 1 и 2 в Спасском районе Рязанской области, отмечает путь, по которому люди в верхнем палеолите подвигались на север.
Кроме довольно удаленного от Зеленограда зарайского стойбища, насчитывающего 20 тысяч лет, рядом с Зеленоградом есть еще три поселения, которые условно относят к эпохе палеолита, его последней стадии. Это поселения в районах Выхино, Алешкино и Тушино. Мне довелось в начале 1970-х годов, вместе с А.Г. Векслером, осматривать место находки древних орудий в районе бывшей деревни Алешкино Тушинского района Москвы. Место, где местные краеведы собирали эти древние орудия, нами так и не было найдено, но в дальнейшем при сопоставлении этих орудий с аналогичными по значению орудиями, найденными на других датированных поселениях, они получили твердое научное подтверждение. В районе Выхино мне бывать как-то не довелось, хотя там много интересных археологических памятников, как и на знаменитом Боровском кургане. Зато в районе Тушино, особенно, там где наша главная зеленоградская река — Сходня впадает в Москву-реку, я был неоднократно.
Так уж сложилась судьба, что я родился и прожил 14 лет на берегу Москвы-реки, недалеко от того места где Сходня, презрительно называемая зеленоградскими мальчишками речкой «Вонючкой», впадает в реку Москву, а теперь живу в тех местах, где Сходня берет свое начало!
По всей вероятности, древнейшие поселения Москвы и Подмосковья наверняка связаны с рекой Сходней. На эту мысль меня наводят глубокие речные долины и высокие берега в районе железнодорожной станции Сходня и Подрезково. Подтверждением этому служит находка 1936 года, обнаруженная при постройке канала Москва-Волга. Это черепная крышка древнего человека, жившего по последним данным около 20 тыс. лет тому назад. На поверхности сохранился отпечаток какой-то ткани. Находка залегала на глубине 4 м. от современной поверхности. Рядом, но выше были найдены кости первобытного быка, мускусного овцебыка, северного оленя. В наше время каждый уважающий себя исторический музей московского региона обязательно демонстрирует в экспозиции муляж крышки черепа «сходненского человека», относящегося к палеолиту.
Следующим вероятным местом, где можно найти остатки поселений эпохи палеолита, по-моему, является протекающая в 3 км к северу от Зеленограда река Клязьма. Поэтому советую своим землякам, когда они будут отдыхать на живописных берегах Клязьмы или Сходни, иногда повнимательней смотреть себе под ноги, или изредка бросать взгляд на высокий берег, а вдруг вам повезет и вы найдете остатки поселения эпохи палеолита! С уверенностью могу сказать, что тогда ваше имя и фамилия займут достойное место в зеленоградской истории, а найденные вами вещи наверняка будут лежать в первой витрине Зеленоградского музея.
Более многочисленны памятники следующие за палеолитом эпохи мезолита, относящейся к послеледниковому времени. Мезолит в Вол-го-Окском междуречье большинство археологов датирует временем от 9 до 1-ой половины 6-го тысячелетия до н.э. Климат в центральной части Русской равнины стал в то время более теплым, чем в верхнем палеолите, однако оставался холоднее современного. Хотя некоторое время кое-где сохранились реликтовые участки холодных степей, ведущую роль в естественной растительности стали занимать леса таежного типа, преимущественно елово-сосново-березовые. С изменением растительности менялась и фауна. Еще в конце палеолита вымерли мамонты, шерстистые носороги, животный мир стал приобретать типичный для лесов Европы характер. Коллективная форма охоты на крупных животных, характерная для верхнего палеолита, постепенно уступила место индивидуальной, объектами которой стали лесные звери и птицы. Охота велась главным образом при помощи лука и стрел, важнейшего изобретения мезолитического человека. Заметную роль в хозяйстве стало играть рыболовство. Новые способы хозяйствования привели к уменьшению численности человеческих коллективов, увеличению их подвижности. В мезолитическое время продолжала существовать и развиваться раннепервобытная родовая община. Некоторые исследователи относят к мезолиту начало формирования племенной организации.
Мезолитические памятники на территории Московского края представлены стоянками, погребения неизвестны. Значительные скопления мезолитических стоянок зафиксированы в Подмосковной Мещере, на р. Дубна, по берегам озер Тростенское, Долгое, Круглое, на Оке и Москве-реке. Площадь мезолитических стоянок, как правило, невелика, что соответствует небольшим охотничьим коллективам. Мезолитические слои на ряде памятников перекрываются культурными отложениями более позднего времени.
Такое разновременное, многослойное поселение, где люди жили в период от эпохи мезолита до бронзового века, мне посчастливилось найти в 1971 году в районе с. Льялово. Этому поселению долгое время пришлось ходить в числе рядовых стоянок каменного века, в лучшем случае относящихся к льяловской археологической культуре эпохи развитого неолита[4]. А так как рядом, у того же села Льялово, располагалась знаменитая Льяловская стоянка, долгое время считавшаяся самой древней на территории Москвы и Московской области, то у «Льялово-3″ практически не было никаких перспектив, чтобы затмить свою титулованную соседку. Однако, сразу, когда я начал производить на поселении «Льялово-3″ археологические работы, а это было в 1985 году, среди находок стали попадаться предметы непохожие на неолитические, а среди керамики, отдельные фрагменты, которые лежали в более глубоких и древних слоях, чем слои относящиеся к льяловской археологической культуре. Там же были обнаружены обломки глиняных сосудов с неизвестным мне орнаментом.
Осенью того же года, после окончания первого этапа раскопок на «Льялово-3″, я решил проконсультироваться по поводу названий некоторых каменных орудий у своего старого друга, специалиста по археологии каменного века — Андрея Сергеевича Фролова. И вот в маленькой кухоньке его квартиры, расположенной на 9 этаже высотного здания, что на проспекте Мира, довольно буднично, произошло научное открытие. Осмотрев древние находки, А.С. Фролов заявил, что все они, кроме керамики, относятся к эпохе мезолита. Так как во всем Северо-Западном Подмосковье до сих пор не найдено мезолитических поселений, то стоянка «Льялово-3″ несомненно здесь самая древняя, а сами орудия изготовлены представителями так называемой иенев-ской археологической культуры.
Для многих читателей наверняка не понятно название термина «археологическая культура». Так вот, под этим понимается группа археологических памятников (стоянок, поселений, селищ, городищ), имеющих культурное, хронологическое и территориальное единство. Таким образом мы, зеленоградцы, приобщились через поселение «Льялово-3″ к древней иеневской культуре, получившей свое название благодаря археологу Д.А. Крайнову, раскопавшему аналогичное поселение у д. Иенево Тверской области.
Дальнейшие раскопки «Льялово-3″, которые я проводил в период с 1986 по 1990 г., позволили выявить на этом поселении еще несколько археологических культур, носители которых, сменяя друг друга в течении тысячелетий жили здесь почти 4 тысячи лет.
К сожалению, этому уникальному и до конца еще не исследованному памятнику в настоящее время угрожает полное уничтожение со стороны огородников, захвативших его площади. Среди них есть и зеленоградцы, а ведь можно было бы на этом месте организовать музей под открытым небом, где наши дети, да и взрослые тоже, смогли бы наглядно посмотреть, как человек существовал в гармонии с природой.
О том, как жили люди в каменном веке, мы можем судить по остаткам их хозяйственной деятельности и быта, сохранившимся в так называемых «культурных слоях» на «Льялово-3″ и других поселениях. Первые иеневцы, по мнению археолога В.В.Сидорова[5], появились в наших местах в первой половине VI тысячелетия до н.э., хотя археолог Государственного Исторического музея А.Е. Кравцов относит их к более раннему периоду и эту дату он подтвердил научными методами. Датировка же нашего «Льялово-3″ основана в основном на типологических орудиях, характерных для эпохи мезолита, его среднего периода, и поэтому я датирую его древние слои в пределах 8—6 тысячелетия до нашей эры.
Свои орудия иеневцы делали из местного материала, валунного и плиточного кремня. Большинство орудий составляют различные скребки, ножи. Есть и своеобразные топоры, с так называемым «перехватом», чтобы легче было держать в руке. Среди рубящих орудий преобладают тесла, долота, что позволяет говорить о некоторой специализации этого поселения и о том, что они занимались изготовлением лодок-долбленок и деревянной посуды. В нижних слоях поселения, в торфе были найдены фрагменты костей медведя, которого иеневцы или люди следующей за ним культуры употребляли в пищу. Для изготовления одежды они использовали резцы, проколки, иглы. Редкий экземпляр каменной иглы из «Льялово-3″ можно увидеть в постоянной экспозиции музея истории предприятия «Ангстрем». Экономический базис представителей иеневской культуры определялся характером поселений, каменного инвентаря и в какой-то мере топографией поселения. Ее население занималось прежде всего охотой. В связи с тем, что они жили в зоне сплошного леса, загонная охота теряла свое значение, уступая место охоте небольших коллективов. Оружие у иеневцев сильно дифференцировано. Наконечники стрел имели разную форму и размеры, что определяет разный вес и размер как у стрелы, так и у лука. Часто встречаются стрелы с поперечным лезвием, которое имело специфическое назначение: такой наконечник в первую очередь предназначен для нанесения жертве болевого шокового удара с тем, чтобы добить ее потом другими орудиями. Различные наборы охотничьего оружия говорят о своеобразной специализации охоты в течение отдельных сезонов. Так, например, зимой они охотились на лосей, кабанов, волков, лис, зайцев, медведей, бобров, белок, глухарей, тетеревов, рябчиков. На них же охотились и ранней весной. В основной весенний период охота осуществлялась, главным образом, на крупных животных, с только что родившимся молодняком. Летом охотились опять на всех животных. Осенью была специализация в сторону перелетных водоплавающих птиц — гусей, уток. В конце осени, начале зимы — больше на пушных зверей. Разумеется охота не была единственным видом их хозяйственной деятельности. Весной, летом, и ранней осенью она дополнялась рыболовством. Объектами ловли служили практически все виды рыб, водившиеся в реке, получившей в более позднее время название Клязьма. Долгое время предполагалось, что иеневцы ловили рыбу с помощью гарпунов, стрел, вешек и, возможно, блесен. Реальным подтверждением этого явилась находка в 1986 г. на стоянке «Льялово-3″ каменной блесны. Это пока единственная известная мне находка такого рода среди многих поселений иеневской археологической культуры, открытых в междуречье Оки и Волги. Несомненно и то, что и охота, и рыболовство дополнялись собирательством дикорастущих плодов, грибов, ягод, орехов и съедобных растений.
Добыча пищевых ресурсов была не единственным занятием иенев-ского населения. На высоком уровне была у них и обработка камня. Наряду с местным камнем они использовали и привозной из районов Верхней Волги, а возможно, и из шахт под г. Гродно, в Белоруссии.
Развито у иеневцев было и домостроительство. В зависимости от времени года они строили разные жилища, как наземные, так и углубленные с разной степенью утепленности. Широкое распространение получили дома каркасной конструкции, типа чумов. В этих домах, а также на площади стоянок, население не только готовило пищу, но и обрабатывало кость, дерево и шкуры. Наверняка у наших иеневцев было время чтобы заняться искусством, об этом говорят находки камней, на поверхности которых нанесены целенаправленные линии, а на одном куске сланца явно проглядывают черты контуров древнего жилища. Несомненно возникает вопрос — откуда в наши места пришли иеневцы и куда потом подевались? Данные археологических исследований позволяют утверждать, что иеневцы пришли сюда с верховьев Днепра, вытеснив живших здесь ранее людей так называемой бутовской археологической культуры[6] на восток. Находясь во враждебном окружении, потеряв связь с «материнской» территорией иеневцы, по-видимому, выродились, что привело в дальнейшем к облегчению движения бутовцев обратно на запад и ассимиляции ими остатков иеневцев. Во всяком случае в более поздней ранненеолитической верхневолжской культуре[7], сформировавшейся в нашем регионе в V тысячелетии до н.э., элементов иеневской культуры не находят.Эпоха нового каменного века — «неолита» на нашей территории представлена рядом поселений, большинство которых расположено на узком участке левого берега р. Клязьмы, от с. Льялово до д. Клушино. Их здесь четырнадцать.
На территории Зеленограда мне повезло найти пока только одно поселение каменного века, точнее остатки камнеобрабатывающей мастерской, да и ту не удалось сберечь, так как территория, на которой она была расположена, попала под строительство СИНХОТРОНА, что в северной промзоне города. Открыл эту стоянку я случайно в апреле 1985 года, во время обязательного для всех тогда «ленинского» коммунистического субботника. И если вначале, во время субботника, у меня был свободный доступ к этому памятнику каменного века, то в дальнейшем прораб, являвшийся ответственным за материальное обеспечение стройки от СУ № 111, в целях сохранения гравия, кучи которого соседствовали с остатками поселения, запретил мне к нему даже близко приближаться, так как у него было подозрение, что я утащу гравий для личных нужд. Не помогло и обращение к тогдашнему заместителю председателя исполкома А.Н. Малиновскому, исполнявшему по совместительству почетную, но ни к чему не обязывающую должность председателя Зеленоградского отделения ВОО-ПИК. Благодаря помощи моей соседки по подъезду, сотрудницы НПО «Зеленоградстрой» — З.А. Либановой, после открытия стоянки, я еще два раза смог поработать по выходным дням на площади мастерской и, перебрав почти 80 кубов грунта, обнаружить около сотни нуклеусов-заготовок для орудий да и самих орудий. В дальнейшем это единственное, открытое на территории Зеленограда поселение каменного века было, уничтожено! Анализ собранных находок позволил отнести его к новому каменному веку — неолиту, его раннему периоду.К раннему неолиту относится и культурный слой, перекрывающий сверху слой иеневской мезолитической культуры, на «Льялово-3″. К этому же периоду можно отнести и находки с поселений «Льялово 4—6″, «Менделеево 1—3″, «Клушино 2—4″, расположенных соответственно у одноименных населенных пунктов. Расстояние между этими памятниками напрямую не превышает 300 м, а нередко и 100 м. Поневоле складывается впечатление, что их оставили отдельные группки людей, принадлежавшие к одному сообществу. На этот вывод также наталкивают две находки, сделанные в 1968 и 1971 годах. Так в 1968 г. был найден на поселении «Менделеево-3″ одноплощадочный нуклеус от ножевидных пластин. Через три года на поселении «Мен-делеево-2″, находящегося почти в 1 км к западу от «Менделеево-3″, найдена ножевидная пластина, «снятая» древним человеком с этого же нуклеуса. Пластина идеально подходит к нуклеусу, и я с удовольствием демонстрирую эти предметы, когда нужно наглядно показать процесс изготовления каменных орудий.
Культура раннего неолита стоянки «Льялово-3″ называется верхневолжской. Эта культура была выделена из других неолитических культур все тем же неугомонных археологом Д.А. Крайновым в 1972 г. Им во время раскопок на Ивановском болоте в Ярославской области были найдены обломки сосудов красноватого цвета с необычными узорами. Археологи встречали иногда такую керамику на других стоянках древнего человека, но считали ее «молодой» и относили к эпохе бронзы. Но здесь, на Ивановской стоянке, с помощью палеогеографов было точно доказано, что культурный слой с этой керамикой соответствует древнейшему, неизвестному ранее этапу неолита. Культура названа «верхневолжской» в связи с тем, что ее основные стоянки концентрируются в районе Верхней Волги. Места эти, я думаю, зеленоградцам знакомы, к тому же наверняка многие из них получили садовые участки в Тверской области.
Дальнейшие поиски и исследования подтвердили существование этой древнейшей культуры неолита на обширной территории центра Русской равнины и позволили установить ее точный возраст радиоуглеродным методом. Наиболее древние даты для этой культуры составляют 6250—6370 лет.
Внимательный анализ находок в культурных слоях привел археологов к важному выводу. Оказалось, что наша верхневолжская керамика во многом сходна с керамикой древнейших неолитических племен, существовавших в 4 тысячелетии до н.э. на сопредельных территориях в Прибалтике, Карелии, на Украине и Волго-Камском междуречье. Близость этих культур подтверждается сходством их кремниевых и костяных орудий, а также однотипной структурой хозяйства, основанного на охоте, рыболовстве и собирательстве. Все это позволяет говорить о существовании в 4 тысячелетии до нашей эры огромной историко-культурной общности.
Изучение мест поселений ранненеолитического человека в лесной зоне указывает на резкое увеличение количества стоянок, по сравнению с предыдущей мезолитической эпохой, что свидетельствует о значитальном приросте населения. Большинство стоянок располагалось на островах, мысах, берегах рек и озер. Выбор места оказывался столь удачным, что человек продолжал жить здесь в течение многих столетий, покидая их только из-за заболачивания. Расположение человека у воды свидетельствует о возросшей роли рыболовства по сравнению с охотой.
Следующей культурой каменного века, пришедшей на смену верхневолжской, является льяловская средненеолитическая культура. Думаю, что у зеленоградских старожилов при слове «Льялово» сожмется сердце, когда они вспомнят, какие это были красивые места, как приятно было бродить по берегам тогда еще чистой реки Клязьмы, быстро несущей свои холодные воды вдоль высокого Льяловского холма. Но не будем вспоминать то время, когда, как говорил классик советской эстрады Аркадий Райкин, и вода была лучше, и воздух был чище, и мы были моложе. Никто уже не вспоминает, что населенный пункт Льялово, точнее древнее поселение, открытое здесь в 1922 г., дало название целой археологической культуре, занимавшей огромную территорию от границ лесостепи до Беломорья.
В истории этого открытия для меня до сих пор много неясного. Во-первых, кого же считать первооткрывателем стоянки? То ли руководителя строительством теплицы Александра Николаевича Ильинского, который послал рабочих делать забор почвы на льяловском торфянике и которому эти рабочие, обнаружив при работе кремневые орудия и черепки, сообщили о находке. Или специалиста по луговодству и торфу Диодора Павловича Мещерикова, который доставил материал в антропологический институт им. Д.К. Анучина при первом Московскому университете (ныне МГУ им. Ломоносова), и таким образом попал во все справочники по «льяловской культуре»! Скорее всего, и это не только мое мнение, но и мнение археолога Б.А. Куф-тина[9], первооткрывателем следует называть все же А. Н. Ильинского. Во-вторых, мне до сих пор не удалось найти тот раскоп, который заложили археологи Б.А. Куфтин и Б.С, Жуков в 1923 г., и продолжил лишь Б.С. Жуков в последующие четыре года. А раскоп этот не маленький, общая его площадь достигала 300 кв. м.
В дальнейшем, в 1951 г., здесь же копал археолог А.Я. Брюсов[10]. Я несколько раз пытался найти этот знаменитый раскоп, неоднократно получал от льяловских старожилов советы по его поиску, правда,в разных местах и всегда безрезультатно.
Теперь немного о самой льяловской археологической культуре. В понимании памятника его первые исследователи разошлись. Б.С. Жуков связал его с культурой Прибалтики, более древней, чем культура Окского бассейна, к которой Б.А. Куфтин отнес льяловское поселение. В результате взаимных перепалок, эти два археолога опубликовали о стоянке пять статей, перегруженных упреками в ошибках и неточностях. Безусловно, Б.С. Жуков преувеличивал ценность находок в Лья-лове. Он утверждал, что это самый древний неолитический памятник во всей Восточной Европе, позволяющий наметить путь ее заселения после освобождения от ледников. В действительности стоянка эта вполне обычная, скорее даже бедная, чем богатая. Даже близлежащая от нее к востоку стоянка «Льялова-3″, в которой общая площадь раскопа пока не превысила 232 кв. м, дала значительно больше находок, относящихся к льяловской культуре. А таких стоянок в центральной России не мало. Но несмотря ни на что, значение раскопок льяловской стоянки очень велико. Во-первых, она оказалась древнейшим поселением, открытым в тот момент в Московской области. Во-вторых, Б.С. Жуков провел раскопки в Льялово на высоком методическом уровне, вскрыв площадь памятника не разрозненными шурфами, как было тогда принято, а единым раскопом. В-третьих, он привлек к обработке материалов экспедиции квалифицированных специалистов. Так пыльцу из торфа изучал пионер болотоведения в России Владимир Семенович Доктуровский, раковины моллюсков, встреченные в культурном слое, описал ленинградский зоолог Василий Адольфович Лидгольм. Кости животных, убитых первобытным охотником, определяли два академика — Мария Васильевна Павлова и Михаил Александрович Мензбир, а затем будущий профессор МГУ Александр Николаевич Формозов[11].
Под Москвой стоянок, относящихся к льяловской культуре, много. Ближайшие из них, которые подвергались археологическим раскопкам, находятся на озерах Круглом и Долгом.
Теперь немного о самой льяловской археологической культуре. Поселения льяловской, как и зафиксированные на территории Московской области поселения волосовской археологической культуры[12], относятся к развитому и позднему неолиту. Наиболее поздние из них датируются началом и даже серединой второго тысячелетия до н.э., когда в лесной зоне Восточной Европы появились племена, знакомые с выплавкой меди и бронзы несоответственно начался новый период по археологической периодизаций эпоха бронзы. Однако следов того, что «льяловцы» и «волосовцы» были знакомы с бронзой до сих пор не обнаружено.
Сама льяловская культура входит в обширную культурно-историческую общность лесного неолита Восточной Европы с так называемой ямочно-гребенчатой керамикой. Эта керамика представлена круглодонными и остродонными сосудами, украшенными по всей поверхности орнаментом из ямочных вдавливаний, а также рядами оттисков гребенчатого, зубчатого, полулунного и других штампов. Горшки льяловской культуры отличаются от посуды других культур, входящих в указанную общность, в основном тонкостенностью, строгой зональностью в расположении орнаментальных узоров, преобладанием в орнаменте ямочного элемента в виде небольшой округлой и глубокой ямки, коническим дном. Данный орнамент наносился на еще сырое глиняное изделие с помощью окаме-нелостей — белемнитов, всем известных под названием «чертов палец».
Среди каменных орудий ранних этапов поселений льяловской культуры встречаются орудия мезолитического облика, изготовленные из ножевидных пластин. Рубящие орудия в виде тесел, долот, как правило, обработаны грубо и по своему своеобразны. В остальном каменные орудия аналогичны орудиям и другим предметам, найденным на поселениях развитого и позднего неолита Волго-Окского междуречья. Основная часть орудий изготовлялась с помощью двусторонней обработки тонкой ретушью. Нередки среди них орудия, как правило, наконечники стрел, дротиков, копий, которые за их тщательность отделки можно считать настоящими произведениями искусства древнего человека. Из кости изготовлялись наконечники стрел, рыболовные крючки, некоторые украшения. Так на знаменитом льяловском поселении были найдены изготовленные из кости гарпуны, долота, а также трубчатая кость с орнаментом. На «Льялово-3″ в связи с тем, что ее культурный слой состоит в основном из супеси, кость практически не сохраняется и находки орудий, изготовленных из этого материала, возможны лишь при исследованиях в прибрежных, состоящих из торфа, слоях.
Границы льяловской культуры определить точно довольно трудно. Одна из причин этого — близость керамики раннего этапа развития таких соседних с льяловской культурой, как рязанская и балахинская. К тому же границы территории занятой льяловскими племенами, со временем, по-видимому, существенно менялась. Во всяком случае, по мнению специалистов, занимающихся изучением льяловской археологической культуры, ядром этой культуры, следует считать бассейны рек Клязьма и Москва, верховья Волги и северную часть Мещерской низины.
Археолог В.М. Раушенбах на основании изменения керамики и каменных орудий выделяет три этапа в развитии льяловской культуры: ранний (конец 4-го — 1-я половина 3-го тысячелетия до н.э.), средний (2-я половина 3-го тысячелетия до н.э.) и поздний (1-я половина 2-го тысячелетия до н.э.)[13].
На льяловских стоянках выявлены и исследованы остатки построек, главным образом округлой или овальной форм, с углубленным в землю полом и остатками кострищ или очагов внутри. Несмотря на достаточное количество изученных поселений, относящихся к льяловской археологической культуре, существуют проблемы, связанные с происхождением льяловской культуры и ее взаимосвязью с более ранней верхневолжской культурой. Археологи считают, что при решении этих проблем ни в коем случае не следует сбрасывать со счетов определенные связи ранних льяловцев с местным мезолитическим населением. Прекращение существования льяловской археологической культуры произошло, по всей вероятности, в результате расселения в ареале ее обитания племен волосовской археологической культуры и ассимиляции ими части льяловского населения.
Из памятников льяловской культуры в нашем крае следует выделить известную льяловскую стоянку «Льялово-3″ и Мышецкое поселение на озере Долгом.Начало волосовской археологической культуры следует отнести ко второй четверти третьего тысячелетия до н.э., а возможно и к более раннему периоду. Прекращение ее существования относят к середине второго тысячелетия до н.э. На позднем этапе своего развития она была распространена на обширной территории Волго-Окского междуречья, в верхнем и среднем Поволжье.
Для первоначального периода развития культуры характерны толстостенные лепные круглодонные сосуды с примесями толченной раковины в глиняном тесте. Сосуды украшались орнаментом в виде ям-чатых вдавлений, оттисков двузубого штампа, коротких насечек. Позже появляются сосуды с уплощенным дном. На заключительном этапе волосовская посуда нередко плоскодонная, преимущественно с растительными примесями в глиняном тесте. Кремневые орудия на этом этапе соответствуют орудиям других неолитических племен Волго-Окского междуречья и характеризуются разнообразием форм и прекрасной выделкой. Для волосовцев характерны крупные по размерам жилища с углубленными в землю полами, некоторые имеют коридо-рообразные выходы и переходы между жилищами. Особый интерес представляют связанные с обрядом захоронений предметы, обнаруженные во время раскопок на Мышецком поселении. Здесь в северовосточной его части были найдены и исследованы три ямы. На их дне найдены узкая шлифованная подвеска из шифера, шиферное тонкое плоское колечко, фигурка человека из кремня, выполненная крупной двусторонней ретушью. Рядом с ямами лежали большие камни. По мнению В.В. Сидорова, эти ямы являются могилами, костяки в которых не сохранились[14].
Как у льяловской, так и у волосовской культуры существует проблема, связанная с ее формированием, которая до сих пор не решена. Некоторые археологи (О.Н. Бадер и А.Х. Халиков) говорили о ее при-камском происхождении, другие (И.К. Цветкова и Д.А. Крайнов) считают, что она сформировалась в Волго-Окском междуречье и имеет прямые генетические связи с племенами культурно-исторической общности с ямочно-гребенчатой керамикой.
Прекращение существования древних волосовцев обычно увязывают с появлением в ареале их обитания пришлых разнокультурных племен бронзового века и связанной с этим взаимной ассимиляцией местных и пришлых групп населения.
На территории Зеленограда и Солнечногорского района «следы» волосовцев научно зафиксированы только на Мышецком поселении.
В конце третьего — начале второго тысячелетия до н.э. в наших местах появляются пришлые племена, объединенные по своей материальной культуре, хозяйственному укладу, обычаям и антропологическим особенностям в группу племен или культур шнуровой керамики и боевых топоров. Эти племена уже давно освоили производящее хозяйство — земледелие и животноводство.
Со времен появления в Волго-Окском междуречье одной из групп племен фатьяновской археологической культуры у нас началась новая эпоха по археологической периодизации — эпоха бронзы или бронзовый век.
