Тайна кубка Ликурга или древние нанотехнологии. Древние чаши
Рюгенские чаши. Часть 1. Чаши древних ругов.
Рюгенские чаши в музее Штральзунда.
Рюгенские чаши - особый вид керамики балтийских славян, характерный только для Рюгена и окрестностей. На первый взгляд они не представляют из себя ничего такого уж изысканного или интересного, чтобы стоило заострять на них внимание. Однако, это не так. Дело в том, что чаши эти представляют некий археологический "феномен". В археологии керамика считается надёжным этномаркером - по её распространению ( в том числе) судят о передвижении народов, их контактах с соседями. По её изменениям - о влиянии, оказываемом на какой-то народ соседями и продвижении их технологий. Ища более ранние прототипы керамики, отслеживают историю и передвижения народа.Так вот. У этих чаш нет прототипа. Их нельзя вывести их считающейся более ранней керамики северо-западных славян: ни из суково-дзедзинской, ни из фельбергской, ни даже фрезендорфской. Они "вроде как" появляются сами собой из ниоткуда, так, что если бы до нас не дошло никаких исторических источников об этих местах, можно было бы сделать вывод о смене населения. "Вроде бы" в кавычках потому, что прототипы у неё всёже имеются, но в более южных областях и в гораздо более раннее время.Очень похоже на то, что эти чаши являются той ниточкой, которая связывает племя ругов, известное по письменным источникам первой половины первого тысячелетия и средневековое славянское племя руян.
Историография этой проблемы в немецкой литературе не велика и насчитывает, попимо отдельных упоминаний, всего две статьи, свои переводы которых я и предлагаю читателям журнала.
Тексты эти написаны сухим археологическим языком, так что будут интересны скорее всего только тем, кто глубоко интересуется данной проблемой. В переводе специфицеских терминов обозначения керамики могут быть допущены некоторые неточности, что, правда, возмещается многочисленными иллюстрациями.
Итак, первым на особенность рюгенских чаш обратил внимание Е.Петерсен, опубликовав статью о них в археологическом сборнике, выпущенном в память о немецком археологе В. Петче в 1940 году.
Чаши периода начала великого переселения народов из Передней Померании и Рюгена.
Во время моего визита в Грайфсвальд летом 1931 года, во время которого я посетил совместно с В. Петчем замечательную университетскую коллекцию древностей, я наткнулся на чашу, частично изготовленную на гончарном круге и привлекшую моё внимание своей удивительной схожестью с найденной во время недавних раскопок чашей из округа Зюрдинг в Силезии. Сосуд из округа Зюрдинг был найден в одной из могил на позднегерманском поле ингумационных захоронений, публикация которого уже состоялась. Чаша же из Померании была единичной находкой, определить возраст которой, хотя Петч и посчитал её германской, из-за её необычного вида и формы, исходя из материала одних только померанских находок, едва ли представлялось возможным. Тут же Петчем отзывчиво было предоставлено изображение чаши из грайфсвальдской коллекции и Л.Цотц в своей работе о захоронениях в округе Зюрдинг обратил внимание на связи силезких и померанских чаш.
Лишь летом 1937 года, во время посещения обновлённой выставки коллекции штральзундского музея, я заметил что там было немалое колличество сосудов, явно родственных с упомянутыми выше чашами. Таким образом, мы имеем дело с особенным типом рюгенско-померанских керамических чаш, с подчёрнуто выраженным компактным ареалом расспространения, отличающихся своей формой и способом изготовления от керамики соседних областей и потому заслуживающей внимания. Считаю своим долгом посвятить этому вопросу несколько строк в этом издании в память о таком замечательном и всегда отзывчевом человеке и коллеге, каким был Вильгельм Петч.
Насколько мне известно, на данный момент обсуждаемая группа померанских чаш представленна следующими находками:
илл. 1-8.
1.Царов.
Чаша изготовлена на гончарном круге, имеет светло-красные и чёрные пятна, отверстие широкое. Горловина короткая, имеет выполненную на гончарном круге полосу, на которой имеются две довольно крутые бороздки. Высота 8,8 см; ширина отверстия 14,5 см. Музей Штральзунда 5401 (илл. 5)
2.Ясмунд на Рюгене (точное место находки неизвестно)
Чаша изготовлена вручную из жёстко обожженной глины, отверстие широкое, цвет красноватый. Немного выдающаяся горловина слегка закруглена. По бокам проходит волнистая линия, линия отпечатанных кружков и ещё одна линия на месте преломления сосуда. Высота 8,6 см, ширина отверстия 13,2 см. Музей Штральзунда 5364 (илл. 8)
3.Нимперов на Ясмунде, Рюген.
Чаша изготовлена вручную или, возможно, на гончарном круге. Отверстие широкое, имеются красновато-серые пятна, горловина слегка выдаются. В верхней части, между двумя утолщениями, имеются три широкие бороздки. Высота 6,5 см, ширина 12,3 см. Музей Штральзунда 5362 (илл. 1)
4.Карниц.
Чаша очевидно изготовлена на гончарном круге, отверстие широкое, имеет серо-коричневые пятна. Края закруглены, на слегка выдающейся горловине имеются две широкие бороздки. Глина зернистая, обожжена жёстко. Высота 7,9 см, ширина отверстия 14,5 см. Коллекция университета Грайфсвальда (илл. 10)
5. Патциг.
Чаша изготовлена на гончарном круге, глина чистая, отверстие широкое, имеются светло-коричневые пятна. Края на выдающейся горловине закругленны. В месте изгиба проходят две широкие бороздки. Высота 7,5 см, ширина отверстия 14 см. Штральзунд, хагеновская коллекция номер 8 ( илл. 2)
В чаше находилось кольцо, бусины и «глинянный божок». По всей видимости кремационное захоронение.
6.Позериц.
Чаша выполненна вручную, либо на гончарном круге. Имеет красновато-серо-коричневые пятна. Горловина слегка выдаётся, края круто уходят во внутрь. За крутым изгибом имеется утолщение и две бороздки. Высота 8 см, ширина отверстия 14 см. Музей Штральзунда 5363 (илл. 6)
7.Тильцов.
Чаша выполнена на гончарном круге, либо вручную. Отверстие широкое. Имеет красновато-чёрные пятна. Слегка выдающиеся края закруглены. На боках имеются два утолщения и одна бороздка. Высота 9,5 см, ширина отверстия 15,4 см. Музей Штральзунда 5402 ( илл. 7 ).
8-10. Передняя Померания или Рюген ( место находки неизвестно).
Изготовленные вручную и искривившиеся под воздействием огня чаши. Имеют тёмно-серо-коричневые пятна. Горловина сначала слегка выдаётся, а после несколько загивается во внутрь. По округлому изгибу проходят две бороздки. Высота 7,8 см, ширина отверстия 11,2 х 9,5см. Музей Штральзунда 5389 ( илл. 3 ).
илл. 9-11.
Чаша изготовлена на вручную или на гончарном круге, отверстие широкое. Имеют красновато-светло-серые пятна. Края выдаются и загибаются. По бокам два утолщения и одна бороздка. Высота 8,3 см, ширина отверстия 15 см. Коллекция университета Графсвальда (илл. 9).
Чаша изготовлена на вручную или на гончарном круге, отверстие широкое. За крутым изгибом проходят два утолщения и одна бороздка. Внутри содержался прах. Высота 8 см, ширина отверстия 13,5 см. Музей Штральзунда ( илл. 4 ).
Принадлежность представленных чаш к одной группе видна при самом поверхностном взгляде. Несмотря на незначительные различия, все десять чаш слишком похожи для того чтобы это было простым совпадением. К тому же, все они изготовленны в первые столетия нашей эры из излюбленной германцами на широчайших пространствах глины и имеют характерные вкрапления. Поверхность многих из этих чаш зерниста, как это часто известно для керамики провинциальной римской культуры, которая всё сильнее распространяется в 4-м веке. Доказанное, или скорее предполагаемое, экономное использование гончарного круга находит соответствия в позднегерманской керамике. Также и волнистые линии, штамповка из кружков, утолщения и боорздки по бокам, напоминающие контуры настоящей посуды, изготовленной на гончарном круге, говорят о том, что наша группа чаш восходит ко времени, когда посуда, изготовленная на гончарном круге в свободной Германии начинает из импорта превращаться в продукт местных ремесленников. Ввиду этого нашу группу чаш, несмотря на отсутствие комплексных нахоодок, стоит отнести к началу великого переселения народов (ВПН) – 4-5 вв. В этот период в Передней Померании, учитывая особенности региона, можно было бы ожидать ингумационные захоронения. Однако, по крайней мере некоторые из наших чаш были найдены в кремационных захоронениях, как к примеру чаши с неизвестным местом надождения ( илл. 3 и 4 ) и чаша из Патцига ( илл. 2 ). Это также говорит об особом положении нашей группы чаш.
Появление чашевидных урн в Передней Померании и на Рюгене представлятся мне, ввиду того, что было мне до сих пор известно из германских находок, новым явлением начала времени ВПН. За это говорит появление керамики, изготовленной на гончарном круге, или по крайней мере своими формами копирующими эту керамику. Изделия изготовленные на гончарном круге необычайно редки в Померании, важным примером является единственная известная мне чаша из Занцкова, округ Колберг-Кёрлин ( илл. 11 ). Она также имеет несомненное сходство с нашими чашами, даже несмотря на различие в изгибе и форме горловины . Чаша эта была найдена в ингумационном захоронении, содержащем следующие вещи:
- бусины из янтаря ( илл. 13 )
- резной гребешок с плоской ручкой ( илл. 15 )
- круглая застёжка от ремня
- фибула с подвёрнутой ножкой серебра с примесью бронзы( илл. 12 )
- остатки бронзовой иголки
- стеклянный стакан с ромбовидным рисунком ( илл. 14 )
илл. 12-13.
илл. 14-15.
Датировке захоронения могут помочь: изготовленная на гончарном круге чаша, которая могла появиться в Померании не ранее 4-го века; стеклянный стакан, который также нельзя датировать раньше этого времени, и возможно принадлежащий к 5-му веку, также как и фибула из плохого серебра. Последняя является чрезвычайно широко распространённой разновидностью этих, проживших долгий срок изделий, датировать которые удалось по множественным находкам из Силезии. Там, на уже упоминавшемся некрополе из округа Зюрдинг, известны схожие находки из железа, также две схожие находки из бронзы известны в одном из недавно опубликованных Л. Цотцем захоронений в Поршвице, округ Волау. Однотипная же фибула, также изготовленная из плохого серебра, как и фибула из Занцкова, была найдена в захоронении в Бухенханге, округ Блогау. В заключение можно привести ещё одну фибулу такого типа, найденную в Кёнигсбрухе, округ Зурау, в захоронении всадника 5 века, в котором кроме фибулы, также содержался стекляннзй стакан со схожим узором. Таким образом, по предложению Диббелта, захоронение в Занцкове следует датировать 4-5 вв. и едва ли можно рассматривать иначе, чем восточно-германское.
Так как других параллелей нашим чашам, которые можно было бы привлечь для датировки, не имеется среди померанских находок, нам следует обратиться к более южным областям. Здесь, в округе Зюрдинг, в двойном захоронении под номером 28, мы найдём чашу ( илл. 16 ), близко родственную нашим, помимо уже упомянутой выше железной фибулы с подвёрнутой ножкой ( илл. 17 ).
илл.16-17.
Приведённое изображение подтверждает, что эта чаша, изготовленная на гончарном круге из зернистой глины и имеющая бороздки на изгибе, действительно тесно связана с нашими померанскими чашами. Датировка точно относит некрополь в округе Зюрдинг к первой половине 5-го века. Кроме того нам известно достаточно примеров нанесения подобных широких бороздок на позднегерманскую керамику из Силезии, отнесённую В. Бёге к 5-му веку и бургунскую посуду, изготовленную на гончарном круге в северной Северной Силезии и Верхней Лужице. Как бы ни были привлекательны все эти сходства, особенно ввиду находки очень схожей с нашими и также изготовленной на гончарном круге чаши из Хальтауф, округ Требниц, всёже возникают сомнения ввиду того, что германские находки из Померании в начале эпохи ВПН должны бы показывать тесные связи со средней Германией.
Последнее особенно чётко видно при сравнении наших рюгенско-померанских чаш с чашами из княжеского захоронения в Хаслебене возле Ваймара, и другими близкими находками из средней Германии. Также это предположение подкрепляется гончарными изделиями из многочисленных ингумационных захоронений к востоку от Заале, отличительной особенностью которых является опознанная В. Шульдом группа «нимбергских» фибул. Вместе с этими фибулами, наиболее ранние варианты которых отнесены Шульдом к концу 4-го века, тут встречаются и изготовленные как вручную, так и на гончарном круге, чаши ( илл. 18 ), также показывающие сходство с нашими померанскими чашами. Кроме того, ранние «нимбергские» фибулы выказывают сходство в форме с идной из помернских групп фибул эпохи начала ВПН, наиболее интересные примеры которой известны из Швеллина, округ Кёслин и Трептова на Реге, округ Грайфенберг. Если эти прекрасные экземпляры относятся к середине 5-го века, как это показал Х. Цейтц, то их связь с ранними «нимбергскими» фибулами становится ещё более вероятной. Тем более, что в нашем распоряжении есть и более простые представители этой разновидности, литые и снабжённые маленькими кнопками, в которых можно увидеть связуещее звено на пути из средней Германии в Поморье. Ввиду всего этого сложно отделаться от мысли, что наши померанские чаши начала ВПН тесным образом связаны со Средней Германией, что видно также и в ареалах распространения изготовленных вручную чаш, с широкими утолщениями или штрихованном орнаменте на изгибе.
илл. 18.
Эти признаки показывают, что именно чаши из Передней Померании являются одной из главных составляющих померанских находок этого времени, и проливают свет на не совсем ясные до этого момента отношения племён по обе стороны устья Одры. Появление ингумационных захоронений в Средней Германии после 300 г. В. Шульд связывает с переселением племени варинов в область впоследствии известную как «веринское поле» (Werinerfled) и предполагает, что они могли придти сюда из прибрежных областей Померании. Сложность в следовании за его предположением состоит в том, что с учётом рассмотренных здесь чаш, чаши эти, во-первых, зачастую были найдены в кремационных захоронениях и, во-вторых, учитывая время и место находок, их распространение представляется движением культуры с юга на север. Такая же картина складывается и с фибулами, которые в Поморье являются ещё более поздними, чем самые поздние типы «нимбергских» фибул Средней Германии. Так как известные на настоящий момент померанские находки 5-го века принадлежат в основной своей массе западно-германскому производству и выявляют сходство с находками из более западных областей ( кремационные захоронения из Хаммор, округ Штормарн и др.), то предполагается проникновение в Померанию частей западно-германского населения в начале ВПН, что видимо нужно отнести ко времени после ухода ругов, ведь последние точно были восточными германцами и их наследие в этом случае стоит исключить.
В предварительном анализе померанских чаш, как и других находок 5-го века, мы пока ещё полностью исходим из одних только предположений. Остаётся лишь надеяться, что это измениться при строгой документации и тщательном исследовании соответсвующих находок. Тогда можно будет точнее оценить и значение рассмотренных нами чаш.
E. Petersen - Schalenurnen der frühen Völkerwanderungszeit aus Vorpommern und Rügen, 1940.
Источник на немецком
oldrus.livejournal.com
Тибетская чаша Википедия
Большая поющая чаша в храме Киото
Поющие чаши (известны также как гималайские чаши, тибетские чаши; в Японии их называют рин (яп. 鈴) или судзу (яп. 鈴)) — разновидность колокола как музыкального инструмента. Поющие чаши — стационарный инструмент, в отличие от обычных колоколов они не подвешиваются и не крепятся на ручке. Звук рождается от вибрации стенок чаши и её края. Поющие чаши — древний музыкальный инструмент, использовавшийся по всей Азии как часть религиозных традиций бон и тантрического буддизма. В наши дни, кроме традиционного религиозного применения, поющие чаши используются повсеместно как инструмент для медитаций, релаксации, различных медицинских практик, связанных с биоритмами, в йоге[источник не указан 2003 дня].
Исторически поющие чаши делались в Тибете, Непале, Индии, Бутане, Китае, Японии и Корее. В последнее время основное производство находится в Гималайском регионе и чаще всего выпускается под названием «тибетские поющие чаши»[источник не указан 2003 дня].
Происхождение, история и использование
В буддийской практике поющие чаши используются как вспомогательный инструмент для медитаций, молитв и погружения в транс. Китайские буддисты, к примеру, используют чаши вместе с моктаком (разновидность деревянной коробочки) во время песнопений, ударяя в чашу в момент пения определённой фразы в сутре, мантре или гимне. В Японии и Вьетнаме кроме этого при помощи чаш отмеряют время в процессе молитвы или сигнализируют перемену деятельности[источник не указан 2003 дня].
Письменных источников, описывающих использование чаш в древности, до сих пор не найдено, однако существует немало изображений и скульптур, в которых фигурирует этот музыкальный инструмент. В частных коллекциях встречаются чаши X—XII веков, однако первые чаши могли появиться гораздо раньше — бронзовые колокола в Азии, например, начали производить приблизительно в IX веке до н. э.[1][2]
Игра на поющих чашах представляет собой неторопливое вождение деревянного или иногда пластикового песта (стика) по краям чаши, в результате трения рождается продолжительный, «поющий» звук, наполненный обертонами пример (инф.) От качества изготовления чаши напрямую зависит «наполненность» звука гармоническими обертонами. Варьируя силу нажатия стика на края чаши или вес стика, можно получить разные тональности. Второй вариант игры на поющих чашах — несильный удар обёрнутого замшей стика, рождающий тёплый звук, похожий на звон колокольчика пример (инф.).
Древние поющие чаши
Древние гималайские чаши
Традиционно, древние поющие чаши делались из сплава пяти металлов, известного в индуизме как панчалоха[источник не указан 2003 дня] и имеющего сакральное значение для стран Гималаев. Основой была медь, с добавлением олова, цинка, железа и других металлов, чаще всего золота, серебра или никеля. Фактически получалась литая бронза или латунь, облагороженная драгоценным металлом. Однако по мнению некоторых коллекционеров такой унитарности не наблюдалось, и чаши делались из самых разнообразных сплавов, от 3 до 12 различных металлов[2].
Уникальность древних поющих чаш состоит в том, что одновременно звучат несколько гармонических обертонов. Это связано с тем, что чаши делаются из сплава нескольких металлов, каждый из которых звучит на собственной «волне»[источник не указан 847 дней]. Несмотря на то, что традиционные техники изготовления поющих чаш считаются утерянными, из разных уголков Непала всё ещё поставляются чаши сделанные традиционной ручной ковкой. Правда качество сплава заметно хуже чем у древних чаш, да и считается что сам процесс старения облагораживает звук, делает его более тёплым и мягким[1].
Древние поющие чаши нередко украшались абстрактными узорами, орнаментами, как по краю чаши так и на её дне.
Как и любой антиквариат, древние поющие чаши являются предметом коллекционирования, однако ценность им придаёт не только их возраст, но и музыкальные качества.
Современные поющие чаши
Небольшая поющая чаша со стиком Две бронзовые чаши с колотушкой
В наши дни производство поющих чаш находится на подъёме и качество их растёт[источник не указан 2003 дня]. В связи с тем, что поющие чаши всё чаще покупают как сувениры, их стали украшать популярными религиозными символами и различными спиритуальными мотивами. Классикой являются буддийские мантры, такие как Ом мани падме хум, индуистская Аштамангала и изображения Будды.
Современные поющие чаши делаются из бронзы, но без добавления редких и драгоценных металлов, что сказывается на звучании[2]. Самыми распространёнными являются чаши из Непала и севера Индии, однако Япония с Кореей тоже производят чаши высокого качества, правда они меньше направлены на экспорт[источник не указан 2003 дня].
В отличие от чаш ручной работы, которые ещё могут тягаться с древними образцами, поющие чаши, сделанные машинным способом, имеют довольно плохие музыкальные показатели, всё их звучание ограничивается двумя гармоническими обертонами, что слишком мало для требовательных музыкантов[источник не указан 2003 дня].
Поющие чаши в музыке
Основное распространение поющие чаши получили в этнической музыке и музыке нью-эйдж, во многом благодаря этим стилям они и стали популярны[источник не указан 2003 дня]. Теперь же чаши стали использоваться в самых разных стилях, от эмбиента до нео-классики и рок-музыки.
Примечания
wikiredia.ru
Тайна кубка Ликурга или древние нанотехнологии
Слово «нанотехнологии» в наши дни стало чрезвычайно модным. Правительства всех развитых стран, в том числе и России, принимают программы по развитию наноиндустрии. Но что это такое? Нано - миллиардная доля чего-либо, например, нанометр - миллиардная часть метра.
Нанотехнологии - это возможность создавать новые материалы с заданными свойствами из мельчайших элементов - атомов. Но не зря говорится, что все новое - это хорошо забытое старое. Оказывается, нанотехнологиями владели наши далекие предки, создавая такие необычные изделия, как кубок Ликурга. Как им это удавалось, наука пока объяснить не в силах.
Артефакт, меняющий цвет
Кубок Ликурга - единственная сохранившаяся с античных времен диатрета - изделие, выполненное в форме колокола с двойными стеклянными стенками, покрытыми фигурным узором. Внутренняя часть сверху украшена резной узорной сеткой. Высота кубка - 165 миллиметров, диаметр - 132 миллиметра. Ученые предполагают, что изготовлен он в Александрии или Риме в IV веке. На кубок Ликурга можно полюбоваться в Британском музее.
Этот артефакт знаменит прежде всего своими необычными свойствами. При обычном освещении, когда свет падает спереди, кубок зеленого цвета, а если его подсветить сзади, он становится красным.
Меняет артефакт цвет и в зависимости оттого, какая жидкость в него налита. К примеру, кубок светился голубым, когда в него наливали воду, но, заполненный маслом, становился ярко-красным.
Сюжет о вреде алкоголя
К этой тайне мы еще вернемся. А сначала попробуем выяснить, почему диатрета названа кубком Ликурга. Поверхность чаши украшает красивый горельеф, изображающий страдания бородатого мужчины, опутанного виноградными лозами.
Изо всех известных мифов Древней Греции и Рима более всего под этот сюжет подходит миф о гибели фракийского царя Ликурга, возможно, жившего около 800 года до нашей эры.
По легенде, Ликург, ярый противник вакхических оргий, напал на бога виноделия Диониса, перебил многих его спутниц-менад и изгнал их всех из своих владений. Придя в себя от такой наглости, Дионис подослал к оскорбившему его царю одну из нимф-гиад по имени Амвросия. Явившись к Ликургу в виде знойной красавицы, гиада сумела его обворожить и уговорила выпить вина.
Опьяневшего царя охватило безумие, он напал на собственную мать и попытался изнасиловать ее. Затем он помчался вырубать виноградник - и разрубил на куски топором собственного сына Дрианта, приняв его за виноградную лозу. Потом такая же участь постигла его супругу.
В конце концов Ликург стал легкой добычей Диониса, Пана и сатиров, которые, приняв вид виноградных лоз, оплели его тело, закружили и замучили до полусмерти. Пытаясь высвободиться из этих цепких объятий, царь взмахнул топором - и отрубил собственную ногу. После этого он истек кровью и умер.
Историки считают, что тема горельефа выбрана не случайно. Она якобы символизировала победу, которую в 324 году одержал римский император Константин над жадным и деспотичным соправителем Лицинием. И вывод этот они делают, скорее всего, исходя из предположения специалистов, что кубок изготовлен в IV веке.
Заметим на это, что точное время изготовления изделий из неорганических материалов определить практически невозможно. Не исключено, что эта диатрета пришла к нам из эпохи куда более древней, чем Античность. К тому же совершенно непонятно, на основе чего Лициния отождествляют с мужчиной, изображенным на кубке. Никаких логических предпосылок для этого нет.
Также не факт, что горельеф иллюстрирует миф о царе Ликурге. С таким же успехом можно предположить, что здесь изображена притча об опасности злоупотребления алкоголем - своеобразное предупреждение пирующим, дабы не теряли головы.
Место изготовления также определено предположительно, на том основании, что Александрия и Рим славились в античные времена как центры стеклодувного ремесла. Кубок обладает удивительным по красоте решетчатым орнаментом, способным придавать изображению объем. Такие изделия в позднеантичную эпоху считались весьма дорогими и были по карману лишь богачам.
Нет единого мнения и о предназначении этого кубка. Одни считают, что он использовался жрецами в Дионисийских мистериях. Другая версия гласит, что кубок служил определителем того, содержится ли в напитке яд. А некоторые полагают, что чаша определяла уровень зрелости винограда, из которого сделали вино.
Памятник древней цивилизации
Точно так же никто не знает, откуда взялся артефакт. Есть предположение, что он был найден черными копателями в гробнице знатного римлянина. Потом несколько веков пролежал в сокровищницах Римско-католической церкви.
В XVIII веке его конфисковали французские революционеры, нуждавшиеся в средствах. Известно, что в 1800 году для обеспечения сохранности к чаше приделали обод из золоченой бронзы и такую же подставку, украшенную виноградными листьями.
В 1845 году кубок Ликурга приобрел Лионель де Ротшильд, а в 1857 году его увидел в коллекции банкира знаменитый немецкий искусствовед и историк Густав Вааген. Пораженный чистотой огранки и свойствами стекла, Вааген несколько лет упрашивал Ротшильда выставить артефакт на всеобщее обозрение. В конце концов банкир согласился, и в 1862 году кубок оказался на выставке в Музее Виктории и Альберта в Лондоне.
Однако после этого он вновь стал недоступен для ученых почти на столетие. Только в 1950 году группа исследователей упросила потомка банкира, Виктора Ротшильда, открыть им доступ к изучению реликвии. После этого наконец было выяснено, что кубок изготовлен не из драгоценного камня, а из дихроического стекла (то есть с многослойными примесями металлических окисей).
Под влиянием общественного мнения в 1958 году Ротшильд согласился продать кубок Ликурга за символические 20 тысяч фунтов Британскому музею.
Наконец-то ученые получили возможность тщательно изучить артефакт и разгадать тайну его необычных свойств. Но разгадка не давалась очень долго. Только в 1990 году с помощью электронного микроскопа удалось выяснить, что все дело в особом составе стекла.
На миллион частиц стекла мастера добавляли 330 частиц серебра и 40 частиц золота. Удивляют размеры этих частиц. Они составляют примерно 50 нанометров в диаметре -в тысячу раз меньше, чем кристаллик соли. Получившийся золото-серебряный коллоид и обладал свойством менять цвет в зависимости от освещения.
Возникает вопрос: если кубок действительно изготовили александрийцы или римляне, то каким образом они смогли измельчить серебро и золото до уровня наночастиц? Откуда у древних мастеров взялись оборудование и технологии, позволяющие им работать на молекулярном уровне?
Кто-то из очень креативных ученых мужей выдвинул такую гипотезу. Древние мастера и до создания этого шедевра порой добавляли в расплавленное стекло частицы серебра. А золото могло попасть туда совершенно случайно. Например, серебро не было чистым, а содержало золотую примесь. Или в мастерской остались частицы сусального золота от предыдущего заказа, и они угодили в сплав. Так и получился этот удивительный артефакт, возможно, единственный в мире.
Версия звучит почти убедительно, но... Чтобы изделие меняло цвет подобно кубку Ликурга, золото и серебро должны быть измельчены до наночастиц, в противном случае цветового эффекта не будет. А таких технологий в IV веке просто не могло быть.
Остается предположить, что кубок Ликурга гораздо древнее, чем считалось до сих пор. Возможно, он создан мастерами высокоразвитой цивилизации, предшествовавшей нашей и погибшей в результате планетарного катаклизма (вспомните легенду об Атлантиде).
Соавтор из дали времен
Физик и эксперт по нанотехнологиям из Университета штата Иллинойс Лю Ганн Логан предположил, что когда жидкость или свет наполняют кубок, они воздействуют на электроны атомов золота и серебра. Те начинают вибрировать (быстрее или медленнее), из-за чего меняется цвет стекла. Для проверки этой гипотезы исследователи изготовили пластиковую пластину со «скважинами», насытив ее золотыми и серебряными наночастицами.
Когда вода, масло, сахарный и соляной растворы попадали в эти «скважины», материал начинал различным образом менять цвет. Например, «скважина» становилась красной от масла и светло-зеленой от воды. Вот только, к примеру, оригинальный кубок Ликурга в 100 раз более чувствителен к изменениям уровня соли в растворе, чем изготовленный пластиковый датчик...
Тем не менее «принцип работы» кубка Ликурга физики из Массачусетского университета (США) решили использовать для создания портативных тестеров. Они могут выявлять патогены в образцах слюны и мочи или распознавать опасные жидкости, проносимые террористами на борт самолета. Таким образом, неизвестный создатель кубка Ликурга стал соавтором революционных изобретений XXI века.
Юрий ЕКИМОВ
Вы можете прочитать другие новости на эту тему:
paranormal-news.ru
Тайна кубка Ликурга или древние нанотехнологии
Слово «нанотехнологии» в наши дни стало чрезвычайно модным. Нанотехнологии — это методы производства и применения продуктов с заданной атомной структурой путём контролируемого манипулирования отдельными атомами и молекулами. Но не зря говорится, что все новое — это хорошо забытое старое. Оказывается, нанотехнологиями владели наши далекие предки, создавая такие необычные изделия, как кубок Ликурга.
Кубок Ликурга — единственная сохранившаяся с античных времен диатрета — изделие, выполненное в форме колокола с двойными стеклянными стенками, покрытыми фигурным узором. Внутренняя часть сверху украшена резной узорной сеткой. Высота кубка — 165 миллиметров, диаметр — 132 миллиметра. Ученые предполагают, что изготовлен он в Александрии или Риме в IV веке. На кубок Ликурга можно полюбоваться в Британском музее.
Это изделие знаменито прежде всего своими необычными свойствами. При обычном освещении — кубок зеленого цвета, а если его осветить изнутри — он становится красным. Меняет диатрета цвет и в зависимости оттого, какая жидкость в нее налита. К примеру, кубок светился голубым, когда в него наливали воду, но, заполненный маслом, становился ярко-красным.
Поверхность чаши украшает красивый горельеф, изображающий страдания бородатого мужчины, опутанного виноградными лозами. Из всех известных мифов Древней Греции и Рима более всего под этот сюжет подходит миф о гибели фракийского царя Ликурга, возможно, жившего около 800 года до нашей эры.
По легенде, Ликург — царь эдонов (фракийцев), противостоявший распространению культа Диониса. Ликург не побоялся бичом прогнать из своей страны вакханок и самого Диониса, который спасся тем, что бросился в море, где его приняла Фетида. Затем Дионис с помощью олимпийских богов вселил в Ликурга безумие. Полагая, что он подрубает виноградную лозу, Ликург убил топором своего сына Дрианта. Рассудок вернулся к Ликургу, но было поздно. В наказание за убийство земля эдонов перестала плодоносить. Искуплением могло служить только предание смерти самого Ликурга. Эдоны отвели его к горе Пангея, связали и бросили на растерзание лошадям.
Историки же считают, что тема горельефа выбрана не случайно. Она якобы символизировала победу, которую в 324 году одержал римский император Константин над жадным и деспотичным соправителем Лицинием. И вывод этот они делают, скорее всего, исходя из предположения специалистов, что кубок изготовлен в IV веке.
Точное время изготовления изделий из неорганических материалов определить практически невозможно. Не исключено, что эта диатрета пришла к нам из эпохи куда более древней, чем Античность. К тому же совершенно непонятно, на основе чего Лициния отождествляют с мужчиной, изображенным на кубке. Никаких логических предпосылок для этого нет.
Также не факт, что горельеф иллюстрирует миф о царе Ликурге. С таким же успехом можно предположить, что здесь изображена притча об опасности злоупотребления алкоголем — своеобразное предупреждение пирующим, дабы не теряли головы.
Место изготовления также определено предположительно, на том основании, что Александрия и Рим славились в античные времена как центры стеклодувного ремесла. Кубок обладает удивительным по красоте решетчатым орнаментом, способным придавать изображению объем. Такие изделия в позднеантичную эпоху считались весьма дорогими и были по карману лишь богачам.
Нет единого мнения и о предназначении этого кубка. Одни считают, что он использовался жрецами в Дионисийских мистериях. Другая версия гласит, что кубок служил определителем того, содержится ли в напитке яд. А некоторые полагают, что чаша определяла уровень зрелости винограда, из которого сделали вино.
Точно так же никто не знает, откуда взялся артефакт. Есть предположение, что он был найден черными копателями в гробнице знатного римлянина. Потом несколько веков пролежал в сокровищницах Римско-католической церкви.
Известно, что в 1800 году для обеспечения сохранности к чаше приделали обод из золоченой бронзы и такую же подставку, украшенную виноградными листьями.
В 1845 году кубок Ликурга приобрел Лионель де Ротшильд, а в 1857 году его увидел в коллекции банкира знаменитый немецкий искусствовед и историк Густав Вааген. Пораженный чистотой огранки и свойствами стекла, Вааген несколько лет упрашивал Ротшильда выставить артефакт на всеобщее обозрение. В конце концов банкир согласился, и в 1862 году кубок оказался на выставке в Музее Виктории и Альберта в Лондоне.
После этого он вновь стал недоступен для ученых почти на столетие. Только в 1950 году группа исследователей упросила потомка банкира, Виктора Ротшильда, открыть им доступ к изучению реликвии. После этого наконец было выяснено, что кубок изготовлен не из драгоценного камня, а из дихроического стекла (с многослойными примесями металлических окисей).
Под влиянием общественного мнения в 1958 году Ротшильд согласился продать кубок Ликурга за символические 20 тысяч фунтов Британскому музею.
Наконец-то ученые получили возможность тщательно изучить диатрету и разгадать тайну его необычных свойств. Впервые анализ фрагмента чаши Ликурга провели в лабораториях «Дженерал электрик» в 1959 году — ученые пытались выяснить, что это за уникальное красящее вещество. Химический анализ показал, что хотя чаша состоит из обычного натриево-известково-кварцевого стекла, в нем есть около 1% золота и серебра, а также 0,5% марганца. Тогда же исследователи предположили, что необычный цвет и рассеивающий эффект стекла обеспечивает коллоидное золото. Очевидно, что технология получения подобного материала была очень сложной.
На миллион частиц стекла мастера добавляли 330 частиц серебра и 40 частиц золота. Удивляют размеры этих частиц. Они составляют примерно 50 нанометров в диаметре — в тысячу раз меньше, чем кристаллик соли. Получившийся золото-серебряный коллоид и обладал свойством менять цвет в зависимости от освещения.
Возникает вопрос: если кубок действительно изготовили александрийцы или римляне, то каким образом они смогли измельчить серебро и золото до уровня наночастиц? Откуда у древних мастеров взялись оборудование и технологии, позволяющие им работать на молекулярном уровне?
Кто-то из ученых выдвинул такую гипотезу: древние мастера и до создания этого шедевра порой добавляли в расплавленное стекло частицы серебра. А золото могло попасть туда совершенно случайно. Например, серебро не было чистым, а содержало золотую примесь. Или в мастерской остались частицы сусального золота от предыдущего заказа, и они угодили в сплав. Так и получился этот удивительный кубок, возможно, единственный в мире.
Версия звучит почти убедительно, но, чтобы изделие меняло цвет подобно кубку Ликурга, золото и серебро должны быть измельчены до наночастиц, в противном случае цветового эффекта не будет. А таких технологий в IV веке просто не могло быть.
Профессор Гарри Этуотер в своей обзорной статье по плазмонам, опубликованной в апрельском номере «Scientific American» 2007 года, объяснил это явление так: «Благодаря плазмонному возбуждению электронов металлических частиц, распределенных в стекле, чаша поглощает и рассеивает синее и зеленое излучение видимого спектра (это сравнительно короткие волны). Когда источник света снаружи и мы видим отраженный свет, то плазмонное рассеивание придает чаше зеленоватый цвет, а когда источник света оказывается внутри чаши, то она кажется красной, поскольку стекло поглощает синюю и зеленую составляющие спектра, а более длинная красная — проходит».
Физик из Университета штата Иллинойс Лю Ганн Логан предположил, что когда жидкость или свет наполняют кубок, они воздействуют на электроны атомов золота и серебра. Те начинают вибрировать (быстрее или медленнее), из-за чего меняется цвет стекла. Для проверки этой гипотезы исследователи изготовили пластиковую пластину со «скважинами», насытив ее золотыми и серебряными наночастицами.
Когда вода, масло, сахарный и соляной растворы попадали в эти «скважины», материал начинал различным образом менять цвет. Например, «скважина» становилась красной от масла и светло-зеленой от воды. Вот только, к примеру, оригинальный кубок Ликурга в 100 раз более чувствителен к изменениям уровня соли в растворе, чем изготовленный пластиковый датчик.
Тем не менее «принцип работы» кубка Ликурга физики из Массачусетского университета (США) решили использовать для создания портативных тестеров. Они могут выявлять патогены в образцах слюны и мочи или распознавать опасные жидкости, проносимые террористами на борт самолета. Таким образом, неизвестный создатель кубка Ликурга стал соавтором революционных изобретений XXI века.
По материалам статьи Юрия ЕкимоваИсточник: othereal.ru
Другие статьи по теме:
Views All Time
10470
Views Today
9
mirtayn.ru
Глава 27 Чаши для питья
Глава 27
Чаши для питья
Если бы люди были мудрее, XIX веку, вероятно, не дано было бы узреть благодетельного апостола, проповедующего умеренность во всем и создающего себе славное и известное имя вряд ли ожидаемыми успешными деяниями. Многочисленные общества hydropotes, или трезвенников, не тревожили бы в наши дни тех веселых последователей Бахуса, гидрофобов по призванию, вкусу и интересам, которые искренне скорбят по вновь прибывшим в ряды сторонников воздержания, и никто бы не давал торжественный и грозный обет отказаться от любого питья, кроме воды! Как же велико должно было быть злоупотребление, чтобы стало необходимостью прибегнуть к такому средству!
Правда в том, что зло пустило корни глубоко и древние люди, боги и герои оставили нам примеры опасности поддаться его искушению. Скифы, кельты, иберийцы и фракийцы были закоренелыми пьяницами. Сам мудрый Нестор, который был столь достойным соперником для Агамемнона, часто испытывал некоторые затруднения в поисках своего шатра. Александр Великий иногда спал два дня и две ночи после изобильного воздаяния богу добрых пирушек, а его отец, Филипп, очень часто выходил из-за стола нетвердой походкой и с тяжелой головой.
Говорят, что Дионисий Младший, тиран Сицилии, оттого, что слишком много пил, лишился зрения. Тут нечему удивляться, если верно предположение о том, что этот жалкий человек напивался ежедневно, беспрерывно, в течение трех месяцев! Стоит ли упоминать Тиберия, прозванного армией Biberius (Пьяница), который после того, как стал императором, проводил дни и ночи в пьянках с Флакком и Пизоном, одновременно занимаясь перевоспитанием римлян?
Сей языческий Соломон, стоявший перед выбором среди нескольких весьма выдающихся кандидатов на пост квестора, предпочитал наименее известного, потому что тот выпил до дна целый кувшин вина, который снизошел наполнить для него сам правитель.
У греков опьянение в низшем обществе было привычным делом, если судить по некоторым персонажам, которых Эсхил и Софокл не побоялись вывести на сцену и которые наносили друг другу удары вазами, что современное театральное действо благоразумно запрещает. Гомер более сдержан, поскольку Ахиллес после обильных возлияний всего лишь бросил в голову Улисса копыто вола, что, вероятно, не повлекло особых последствий.
Питейные кубки:
1 – в виде головы барана; 2 – в виде головы вепря; 3 – питьевая чаша из терракоты, в виде головы кабана. Найдена в Геркулануме; 4 – питьевая чаша в виде головы собаки
Факт состоит в том, что древние вовсе не проповедовали те же принципы, которых придерживаемся мы в отношении неумеренности. Сам Гиппократ советовал время от времени искать увеселения в вине. Сенека рекомендует нам топить в нем заботы и усталость, а Мусей украшает венками из цветков шалфея головы тех, кто сидит на всех пирах подле Платона, и находит в непрерывном опьянении сладчайшую награду своим добродетелям. Неповторимое блаженство, единственной причиной которому является пьяный экстаз.
Мы говорили об изысканном напитке, что был столь дорогостоящим соблазном для избранных эпикурейцев, которые ставили себе в заслугу неспособность сопротивляться ему. Посему было необходимо изобрести сосуды, достойные этого питья, и искусство, поощряемое роскошью, произвело на свет те великолепные чаши, о которых любившая показной шик древность оставила нам лишь смутное представление.
Чаши гомеровских времен все были равной вместимости. Одну из них предлагали каждому гостю, но несколько – только самым почтенным.
Греки придавали чашам очень большое значение. Для них это были священные реликвии, переходившие от отца к сыну, и использовали их в определенных торжественных случаях. Так, Эдип посылает своему сыну Полинику самые страшные проклятия за то, что тот воспользовался чашей предков за обычной трапезой. Чаша Нестора была так велика, что молодому человеку стоило труда нести ее, а сам Нестор поднимал ее с легкостью.
Афиняне пили из чаш в форме рогов. Испанцы довольствовались восковыми сосудами. Галлы, сразившие тура (дикого быка), забрали его рога, украсили серебряными и золотыми кольцами и заставили своих гостей пить из них. Часто в чашу славы превращался череп врага, убитого в поединке один на один.
Первые чаши римлян были из рога или самосской керамики. В ту пору завоеватели мира еще не ослабили своей мужской отваги роскошными трофеями, добытыми у покоренных народов. Впоследствии некоторые самые простые изготавливали из древесины бука или бузины.
Питейные рога: 1, 2 – рога для питья. Они дают нам представление об использовании рогов греками и римлянами. Рисунки из Геркуланума; 3 – рог с головой химеры. Греческая терракота
Но Рим, уже уставший от аскетической простоты и поправший презрение к греческим чашам из стекла и хрусталя, вскоре возжелал чего-то более изящного. Через некоторое время большим спросом стали пользоваться великолепные кубки, шедевры мастерства и терпения, в которых золото и серебро соединялись с более хрупкими материалами. Они оказались достойными своей славы.
Но надо отметить, что хрусталь, из которого делали самые ценные чаши, не имеет ни малейшего сходства с тем, что мы пользуемся теперь, и который ломается от самого незначительного удара. Он был пластичный и удобный в применении. Его можно было безнаказанно бросить на мостовую, и он оставался неповрежденным.
Любопытную и забавную историю по этому поводу нам оставил Петроний.
Некий умелый мастер изготавливал хрустальные чаши столь же прочные, что и чаши из золота и серебра. Он создал несравненный шедевр: кубок потрясающей красоты, который счел достойным лишь Цезаря и который с гордостью поднес ему в дар. Тиберий высоко оценил искусный и богатый подарок художника. Мастер, желавший вызвать в правителе еще большее восхищение и заслужить еще большую благосклонность, попросил его вернуть кубок. Изо всех сил он швырнул его о мраморный пол: самый твердый металл никогда бы не вынес такого ужасного удара. Цезарь выглядел взволнованным и молчал. Художник с улыбкой триумфатора поднял кубок, на котором была лишь небольшая вмятина, исчезнувшая после единственного взмаха молотка, и кубок обрел свою изначальную форму. После этого у мастера не осталось сомнений в том, что он завоевал доброе расположение императора и всего потрясенного двора. Тиберий спросил его, является ли он единственным, кто способен обрабатывать хрусталь столь замечательным образом. Мастер немедленно ответил, что его секрет не известен больше никому. «Прекрасно, – сказал Цезарь. – Давайте отрубим ему голову, не теряя времени, поскольку, если сие странное изобретение станет известным, золото и серебро очень скоро потеряют всякую ценность». Так император Тиберий поощрял художников и искусства.
Эта чаша (диатрета) сделанна из единого куска хрусталя. Изящная работа придает ей большую ценность. И основная часть, и рельефно выполненные детали – стекло. Она была обнаружена в 1725 году и хранится в кабинете маркиза Тривулси, в Милане. Резной орнамент вокруг тулова и буквы, из которых складывается обычный девиз любого пира, BIBE VIVAS MULTIS ANNIS («Пей еще много лет»), находятся на четверть дюйма от тулова чаши и присоединяются к нему очень тонкими стеклянными нитями. Они не припаяны к чаше, но вся работа выполнена на токарном станке и кажется более или менее угловатой, поскольку инструмент направлялся так, чтобы проникнуть в самые труднодоступные места. Надпись – зеленого цвета, резной орнамент – синего. Оба цвета очень яркие. Чаша матовая, меняющая цвет. Невозможно понять, придали ей оттенок намеренно или это оттого, что стекло долгое время оставалось под землей и подвергалось испарениям из канализационных коллекторов и отходов, гниющих в почве. Существует еще одна древняя чаша, выполненная подобным образом
Помимо этого существовали чаши из чистейшего хрусталя, «хрупкость которого делала их ценность еще более высокой». За них платили дороже, чем за золото и драгоценные камни, однако намного меньше, чем за знаменитые муррины (изделия из мозаичного стекла), которые так долго вызывали бесполезные замечания древних авторов.
Среди богатых трофеев Помпея, покорителя Митридата и властителя части Азии, выставленных напоказ после триумфа, римляне впервые с восхищением узрели муррины – вазы и чаши, материал и мастерство исполнения которых превзошли все, что можно было вообразить самым изящным и изысканным. Они пользовались большим спросом. Цена была заоблачной, отчего иметь их считалось необходимостью. Один из древнеримских консулов полагал, что ему слишком повезло заплатить всего лишь чуть больше 6 тысяч фунтов за одну из таких муррин. Так назвали это хрупкое и редкое новшество. Петроний заплатил за большую чашу 28 800 фунтов, а Нерон – такую же сумму за вазу с двумя ручками, о которой напрочь забыл пару дней спустя.
Чаши из мозаичного стекла появлялись на столе с вином из столистной розы, и в них разливали фалернское, чтобы сохранить всю изысканность и благородство его аромата.
Муррины пользовались большим спросом в силу своих форм и замечательной прозрачности. Их изготавливали, согласно Белону, из перламутра, но другие утверждают, что из агата. Однако же их размеры склоняют к тому, чтобы усомниться в этом. Скалигер, Кардано и мадам Дасье считали, что древние платили неслыханную цену за простые фарфоровые сосуды, которые были столь драгоценны по причине своей редкости. Это мнение, которое разделяют несколько современных literati (образованные люди, эрудиты, писатели), достаточно правдоподобно основывается, как очевидно, на одном из стихов Проперция, в коем он говорит о «мурринах, обожженных в парфянских печах». Бытовало мнение, что парфяне, возможно, научились изготавливать фарфор у китайцев, но этому предположению, всецело лишенному доказательств, в очень категоричной манере противоречит автор прелюбопытной книги, который упорно доказывает, что муррины были не из фарфора, а из камня, разновидности оникса. Следующий факт практически не оставит в этом никаких сомнений.
Чаша из муррина Эта чаша – самая драгоценная из всех, дошедших до нас. Чаша принадлежит принцу де Бискари, правителю Сицилии, и была описана им в труде, озаглавленном De Vasi Murrini Ragionamenti. Части ее сделаны из трех кусков опала: из первого – чаша, из второго – ножка, из третьего – основание. Если она действительно древняя, как утверждает де Бискари, если правда, что было найдено несколько столь больших кусков опала и столь прекрасных (что кажется сомнительным из знания минералогии), вопрос о мурринских чашах остается открытым. Они должны были быть из опала, а не из фарфора или сардоникса, как полагают многие, и не из кахолонга (разновидности халцедона, матового, желтовато-белого оттенка), как описывал я
В 1791 году Национальное учредительное собрание назначило комиссию по инвентаризации и оценке всех предметов, хранившихся в королевской Гард-Мебль. Среди прекрасных изделий из сардоникса она обнаружила два очень старинных сосуда: один в виде кувшина, 10 дюймов в высоту и четырех – в диаметре, с ручкой, выдолбленной из единого камня, второй – в форме чаши, 10 дюймов в диаметре. Оба были признаны подлинными мурринами: красивые белые и синие прожилки и другие оттенки переходили друг в друга, не влияя на полупрозрачность изделий; дно было того же цвета, что сам кувшин. Ювелиры оценили эти сосуды в 6 тысяч фунтов каждый, хотя отсутствовала какая бы то ни было гравировка как в углублениях, так и рельефная. Их оценка основывалась исключительно на красоте материала, безупречности полировки и сложности, которая, должно быть, сопутствовала выдалбливанию кувшина.
Такая стоимость показалась бы преувеличенной, когда бы не было известно, что древний сосуд герцога Ганноверского, сделанный из сардоникса в форме графина, ранее принадлежавший герцогам Мантуи, был оценен в 150 тысяч германских крон. Рельефная гравировка изображала мистерии в честь Цереры и Бахуса, но у изделия отсутствовала даже примитивная ручка, а диаметр был всего 2 с половиной дюйма.
Подле этих бесценных муррин стояли изящные кубки из янтаря. Чудесное мастерство, с которым они были выполнены, позволяло назначать за них абсолютно любую цену, но римские транжиры никогда не считали ее слишком высокой.
Почти столь же ценными были чаши из серебра с гравировкой, при условии, что являлись делом рук какого-нибудь известного мастера: такого, как Миос, Ментор или Мирон. Их даже предпочитали сосудам из золота, если последние не украшали драгоценные камни.
Все эти изделия были намного разнообразнее по форме, чем по материалам, использованным в их изготовлении. Они были и очень большие, и узкие, и продолговатые, и украшенные двумя ручками, и всего с одной. Некоторые сосуды в форме лодочки или кувшина сильно напоминали тимпан или шофар, музыкальный инструмент древних иудеев. Одним словом, греческий или римский мастер никогда не прислушивался ни к чему, кроме своего вкуса и своей фантазии, и был очень далек от того, чтобы предположить, что плоды его труда послужат причиной долгих и бессонных часов изучения для многих антикваров, всерьез жаждущих объяснить странную игру их фантастического воображения.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
eda.wikireading.ru
Секреты древнего города. Чаша, дающая исцеление.
В фондах Бахчисарайского заповедника хранятся четыре интересных экспоната, названные «чашами для гадания». Выполнены чаши из латуни и представляют собой неглубокие миски диаметром 16 и 18 см. Отличительная особенность чаш – наличие выпуклого донца и сплошная гравировка снаружи и внутри текстами из Корана. Также в некоторых чашах имеется в центре выпуклость в форме маленькой вазы на ножке, по ободку пробит ряд мелких сквозных отверстий (до 40 шт.), к одному из которых на медной проволоке прикреплены овальные медных пластинок с гравировкой.
Эти предметы в первичной книге учета за 1925 г. называются «фал тас» (с крымскотатарского – «чаша для гадания»). Однако в ходе исследования четырех подобных чаш в фондах заповедника и аналогичных предметов в заграничных музеях, автором статьи было выявлено оригинальное название чаш, происхождение, назначение и бытование. Результаты исследования опубликованы в статье (Абдураманова С. Н. Новые сведения о «чашах для гадания» из фондов Бахчисарайского музея-заповедника // Вопросы крымскотатарской филологии, истории и культуры. Выпуск 2. – Симферополь : РИО КИПУ, 2016. – с. 121-125).
Сельджукские чаши, 13 в. Виртуальная художественная галерея «Girland Kültür Sanat Galerisi»
Отметим основные результаты исследования:
1. Подобные сосуды изготавливали из глины, дерева, редко – серебра, однако самыми распространенными были чаши медные, бронзовые, латунные.
2. Наиболее характерные формы: с выпуклым сферическим дном; с выпуклым дном в виде усеченного конуса; с выпуклостью в форме маленькой вазы на ножке, по ободку которой пробит ряд мелких сквозных отверстий для крепления овальных медных пластинок с гравировкой.
3. Обычные размеры: диаметр 15-20 см, высота до 5 см.
4. Сплошная двусторонняя гравировка или чеканка цифрами и текстами арабской вязью, рисунками. Тексты представляют собой сунны Корана, молитвы о здоровье, перечисление 99 имен Аллаха, хадисы.
5. Бытовали в среде крымских татар.
Подобные чаши в мусульманских странах имели особое название и применение – это «шифа тас» – «чаши исцеления», изготавливались из глины, дерева, серебра, сплавов меди. Коранические тексты были призваны наделять воду целительными свойствами, освящать ее. В исламской культуре само божье слово, начертанное на любом материале, становилось священным, облагораживало предмет. Кроме сур Священной Книги, на таких чашах могли быть изображены некоторые хадисы Пророка Мухаммеда о болезнях и исцелении, а также различные молитвы.
На сельджукских чашах, хранящихся в музеях Турции, присутствуют не только тексты, но и изображения двух переплетенных хвостами драконов, змей, собаки, скорпиона. В текстах говорится о том, что данная чаша призвана помочь беременным женщинам легко разрешиться от бремени, она оберегает женщин и новорожденных от укусов змей, собак и скорпионов, от судорог, простуд, малярии и других болезней. Обязательно на всех чашах пожелание «Allah şifa versin» – «Аллах дарует исцеление».
Чаша. Иран, 19 в. Музей турецкого и исламского искусства, Стамбул.
Особую популярность подобные чаши приобрели во времена Османской империи. На них изображались не только коранические тексты и молитвы, но и различные символы, звезды, знаки гороскопа, призванные усилить лечебное действие.
Одно из самых великолепных произведений турецкого художественного металла – «Nisan Tas» («апрельская чаша»), хранящаяся в Музее Мевляна (г. Конья), состоящая из четырех частей, диаметр 95 см., высота – 140 см., весит 43,5 кг. В 1333 г. была подарена Абу Саид Бахадур-ханом, девятым ильваном Хулагидов, в усыпальницу Мевляна. Согласно традиций ордена Мевлеви, апрельские дожди благословенны и плодородны. Чаша предназначалась для сбора апрельской дождевой воды, в которую опускали концы тюрбана св. Мевляна и потом могли применять для лечения различных болезней или кропить землю на полях в надежде на хорошие урожаи.
Применять лечебные чаши могли не все. Таким правом пользовались потомки Пророка Мухаммеда, образованные и праведные люди, а также народные целители «эким» (hekim), которые по исламским канонам совершали обряд омовения и намаз, потом приступали к чтению необходимого набора молитв перед чашей, наполненной водой. Вода наделялась целительными свойствами, ею поили либо обливали больного. Не всякую воду можно было использовать: это должна быть вода из святого источника Зем-Зем, дождевая либо вода из подземного источника. В манипуляциях с чашами применяли и другие предметы и вещества. Известно, что в Турции эти чаши имели различные названия в зависимости от того, какую болезнь с их помощью лечили: например, «korku tas» — (тур. «чаша от испуга») – могла применяться для устранения ночных кошмаров, «çiçek tas» – для лечения оспы мелкого рогатого скота; «kırklama tas» — («чаша для проведения обряда «кырклама»).
Особенной популярностью чаши пользовались у женщин Центральной и Восточной Анатолии: для облегчения родов, при опущении внутренних органов, лечения пупочной грыжи, при первой стрижке новорожденного, при удалении зубов, параличе и плохом сне, бесплодности, галлюцинациях, обряде обрезания и имянаречения, при призыве в армию и сватовстве, свадьбе, в любых безвыходных ситуациях, душевном волнении, отсутствии денег и мн. др.
Исследователи считают, что молитва, кроме несомненного эффекта плацебо, имеет успокаивающее действие, уменьшает стресс, положительно влияет на нервную, эндокринную, иммунную и сердечно-сосудистую системы. Чтение молитвы также нормализует артериальное давление, стабилизирует сердечный ритм и различные показатели состава крови. С эмоциональной точки зрения, молитва действительно успокаивает, приводит в порядок нервную систему, вносит гармонию в мысли и желания человека.
Культура чаши исцеления, бессмертия и пр. известна с древнейших времен у многих народов: достаточно вспомнить легендарную «Чашу Грааля», ритуальную чашу монгольских шаманов, тибетскую «поющую» чашу. Манипуляции, проводимые с этими сосудами, были призваны даровать исцеление, бессмертие, душевный покой, избавление от нечистой силы и т.п.
С публикацией можно ознакомиться в вышеуказанном сборнике научных трудов Научно-исследовательского института Крымского инженерно-педагогического университета.
Сафие Абдураманова, научный сотрудникМузея истории и культуры крымских татар.
Чаша. Турция, 19 в. Музей турецкого и исламского искусства, Стамбул.
handvorec.ru
Древнейшие чаши из человеческих черепов сделаны в Британии
Ученые считают, что обнаружили древнейшие образцы чаш, сделанных из человеческих черепов. Необыкновенную посуду изготовили в конце последней ледниковой эпохи.
Сотрудники Музея естественной истории Лондона провели повторное исследование древних костей, найденных в 1987 году Крисом Стрингером (Chris Stringer) в пещере Гоф в ущелье Чеддар на юго-западе Англии (Сомерсет). Тщательное изучение 37 фрагментов черепов и четырех осколков нижней челюстной кости с помощью 3D-микроскопа показало, что все кости обрабатывались каменными орудиями. Первобытные жители Англии превратили недавно отрубленную голову человека в практичный предмет — чашу или сосуд.
Люди из пещеры Гоф
Жители пещеры Гоф были одними из первых людей, вернувшихся в Британию в конце ледниковой эпохи. До этого остров был необитаем и в течение 20 000 лет полностью покрыт льдом. Но затем наступило потепление, и на освобожденные ото льда территории двинулись по Доггерленду (ныне несуществующей земле, которая раньше служила «мостом» между Британией и Европой) животные и люди.
Датировка костей из пещеры Гоф показала, что люди жили там в течение столетия. По замечанию Стрингера, пещера была хорошо защищена, а если повесить при входе кожаные «занавески», то могла стать довольно уютным домом. Кроме того, она была удобно расположена, чтобы охотиться на проходящих по ущелью оленей и кабанов. А в холмах Мендип жили лошади и северные олени.
В 1900-х годах часть склона в ущелье обрушилась, а пещера стала одной из туристических достопримечательностей. Эти два события привели к утрате ценных для историков предметов материальной культуры местных первобытных жителей. Чаша-череп и другие кости были обнаружены в 1987 году лишь благодаря тому, что они оказались «спрятаны» за большой скалой, которая уберегла их и от обвала, и от любопытных глаз. В 1903 году археологи нашли при входе в пещеру останки так называемого Чеддарского человека, древнейший полностью сохранившийся скелет на территории Британии возрастом в 9000 лет. В 2007 году на стенах пещеры были обнаружены изображения мамонтов, а на полу — искусно сделанный наконечник копья из кости мамонта.
Чаша-череп
Три чаши, две из которых сделаны из черепов взрослых, и одна – из черепа трехлетнего ребенка, нашли среди множества костей животных и людей. На человеческих костях хорошо видны следы ударов острыми орудиями, которые наводят на мысль о том, что мясо с костей сдирали. Затем их сломали, чтобы извлечь костный мозг. Ученые не нашли никаких доказательств тому, что чаши играли роль трофеев и были изготовлены из черепов поверженных врагов. Они склоняются к версии, что изготовление подобных чаш было некого рода ремеслом, а люди, чьи черепа использовали, умерли естественной смертью.
Распределение точек удара на свод черепной коробки (черные точки) и на меньшие черепные фрагменты (серые точки)
«Наверное, изготовление такой чаши занимало полдня. Очистка черепа требовала определенного умения и некоторого времени», — предположила палеонтолог Сильвия Белло (Silvia Bello) из Музея естественной истории Лондона, которая возглавляла работу. Исследовательница также добавила, что сегодня узнать, как именно использовались эти чаши, невозможно. В более поздние времена в них клали еду, наливали кровь или вино. Некоторые черепа-чаши до сих пор используются в индуистских и буддистских ритуалах. «Для нас сегодня такое использование черепа выглядит, мягко говоря, странно. Я бы не хотела есть кашу из такого сосуда», — с улыбкой добавила Белло. «Мы впервые смогли понять, как люди делали такие чаши. Они не просто брали череп и разбивали его на две половинки, а тщательно обрабатывали кость, чтобы получить нужную форму», — отметила исследовательница.
На выброшенных человеческих и животных костях ученые также нашли царапины от орудий. Многие кости были вскрыты, как будто из них извлекали костный мозг. Только с черепами, судя по всему, обращались бережно. Царапины и вмятины показывают, что череп был аккуратно очищен от мягких тканей вскоре после смерти человека. «Судя по всему, первобытные люди регулярно делали чаши из черепов. Сначала они скальпировали отрубленную голову, удаляли волосы, глазные яблоки, челюстные и лицевые кости, затем выравнивали края будущего сосуда», — рассказал Стрингер.
Каннибализм или ритуал?
Самая маленькая чаша, сделанная из черепа ребенка, вероятнее всего, протекала, так как черепные кости еще не полностью срослись. Зато из других двух черепов можно было есть или пить, в них помещалось около литра жидкости. «Возможно, черепа-чаши использовались в каких-то обрядах. Но нужно учитывать и другой вариант: если пищи в округе не хватало, то люди могли есть и умерших сородичей. Однако надо принимать во внимание и теорию, согласно которой такой каннибализм рассматривался совсем иначе, чем сегодня – это могло быть сделано в честь покойного, чтобы прославить его жизнь», — добавил Стрингер.
Точная копия одного из черепов будет выставлена в Музее естественной истории Лондона с 1 марта в течение трех месяцев.
Статья Белло и ее коллег «Древнейшая датированная чаша из человеческого черепа» («Earliest Directly-Dated Human Skull-Cups») опубликована в журнале PLoS ONE.
Рюгенские чаши в музее Штральзунда.
илл. 1-8.
илл. 9-11.
илл. 12-13.
илл. 18.
Большая поющая чаша в храме Киото 
Древние гималайские чаши 
Небольшая поющая чаша со стиком 
Две бронзовые чаши с колотушкой 
