Преступность в первобытном обществе. Эволюция преступности на различных этапах развития общества тема диссертации и автореферата по ВАК 12.00.08, кандидат юридических наук Звизжова, Оксана Юрьевна
Первобытная преступность. Преступность в первобытном обществе
Диссертация на тему «Эволюция преступности на различных этапах развития общества» автореферат по специальности ВАК 12.00.08 - Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
1. Каролина. Уголовно-судебное уложение Карла V. Пер. и прим. Булатова С. Я. - Алма-Ата. 1967. - С. 156.
2. Новый Уголовный кодекс Франции. М.: Юридический колледж МГУ, 1993.- 105 с.
3. Российское законодательство Х-ХХ веков в 9-ти томах. / Под общ. ред. Чистякова О.И. М.: Юридическая литература, 1985. - 432 с.
4. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917-1952 гг. / Под ред. проф. Голякова И.Т. М.: Госполитиздат, 1953.-463 с.
5. Уголовный кодекс РФ от 13.06.1996 г. N 63-Ф3. Текст Кодекса опубликован в Собрании законодательства Российской Федерации, 17 июня 1996 г.
6. Уголовный кодекс РСФСР от 27.10.1960. Текст Кодекса опубликован в Своде законов РСФСР т. 8 с. 497
7. Уголовный кодекс ФРГ. / Под ред. Серебренниковой A.B. М.: Зерцало, 2000. - 240 с.
8. Уголовный кодекс Франции 1992 г. (пер. с французского). — Спб.: «Юридический центр Пресс», 2003. 340 с.
9. Французский уголовный кодекс 1810 г. / Под ред. Исаева М.М. М.: Юрид. Изд-во МЮ СССР, 1947. - 180 с.
10. Монографии, сборники научных трудов, учебные пособия
11. Авербух М.С. Войны и народонаселение в докапиталистических обществах. М.: Наука, 1970. - 214 с.
12. Авдиев В.И. История Древнего Востока. М.: Высшая школа 1970. - 680 с.
13. Алексеев В.П. Биологическая адаптация человеческих популяций к природным условиям в эпоху палеолита. М.: Наука, 1974. - 230 с.
14. Аммиан Мариеллин. История. СПб.: Алатейя, 1994. - 190 с.
15. Аникович М. В. Повседневная жизнь охотников на мамонтов. М.: Молодая гвардия, 2004. - 349 с.
16. Аннерс Э. История европейского права. М.: Наука, 1994. - 398 с.
17. Арзамасцев, М.В., Михайлов, К.В. Общая характеристика уголовного права зарубежных государств. Челябинск: Край Ра, 2001. - 450 с.
18. Аристотель. Политика. Сочинения: В 4 т. Т. 4. М.: Мысль, 1983. - 520 с.
19. Артемова О.Ю. Личность и социальные нормы в раннепервобытной общине (по австралийским этнографическим данным). М.: Наука, 1987. -200 с.
20. Асадов Р.М. Арабские источники о тюрках. Баку: Джахиз Манакиб, 1964.- 42 с.
21. Бабич И. Л. А. М. Ладыженский как исследователь в области юридической этнографии. М.: Наука, 1995. - 220 с.
22. Барг М. А. Исследования по истории английского феодализма. М.: Советская литература, 1962. - 349 с.
23. Баринова М.Н., Максименко С.Т. Римское частное право. М.: Юстицинформ, 2006. - 208 с.
24. Безручко Е.В. Уголовная ответственность за причинение вреда здоровью человека. Ростов-на-Дону: Феникс, 2001. - 190 с.
25. Бериш Л. История преступности в раннее новое время (пер. И.Н. Мирославского). Ярославль: ТФИ-Пресс, 1999. - 310 с.
26. Берман Г. Д. Западная традиция права: эпоха формирования Каролина. -М.: Изд-во МГУ, 1998. 624 с.
27. Борисковский П. И. Древнейшее прошлое человечества. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1957.-224 с.
28. Варьяш О., Л. Кофанов Право в средневековом мире. М.: Алетейя, 1996.-214 с.
29. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону: Феникс, 1995. - 400 с.
30. Воробьев M.B. Японский кодекс «тайхо рицуре». М.: Регнум, 1990. -200 с.
31. Георгиевский Э. В. К вопросу о характере и степени конфликтности в первобытном стаде. СЮВ. № 3, 2005. - 186 с.
32. Георгиевский Э.В. Лишение жизни в архаических обществах: Обрядовость и быт. СЮВ № 4, 2005. - 186 с.
33. Геродот. История. В девяти книгах. М.: Наука, 1972. - 602 с.
34. Горелов Н. Бич и молот. Охота на ведьм в XVI-XVIII веках. М.: Азбука -Классика, 2005. - 215 с.
35. Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Жизнь города и деятельность горожан. / Под. ред. Сванидзе A.A. М.: Наука, 1999. - 480 с.
36. Графский В.Г. Всеобщая история права и государства. М.: Норма, 2008. - 744 с.
37. Греков В. Д. Польская Правда. М.: Эксмо, 1957. - 109 с.
38. Данилов В.А. Заметки о средневековой инквизиции. М.: ACT, 1998. -407 с.
39. Демоз Л. Психоистория. Ростов-на-Дону: Феникс, 2000. - 341 с.
40. Дюбуа Ф. Путешествие по Кавказу. СПб.: Альфарет, 2009. - 521 с.
41. Емельянов В.П. Терроризм и преступления с признаками терроризирования. М.: Юридический центр «Пресс», 2002. - 211 с.
43. Ефименко П. П. Значение женщины в ориньякской культуре. М.: ИГАИМК, 1931. - 130 с.
44. Жидков O.A. История буржуазного права. М.: Изд-во МГУ, 1971. - 109 с.
45. Жидков O.A. Крашенников H.A. История государства и права зарубежных стран. Ч. 1. М.: НОРМА-ИНФА, 1998. - 712 с.
46. Земзарис Я. Метрология Латвии в период феодальной раздробленности и развитого феодализма. — В кн.: Проблемы источниковедения. М., 1955. -215 с.
47. Зибер Н.И. Очерки первобытной экономической культуры. СПб.: Издатель 1883. - 574 с.
48. Золотарев А. М. Родовой строй и первобытная мифология. М.: Наука, 1964.-328 с.
49. Имамов Э.И. Уголовное право Китайской Народной Республики. Теоретические вопросы Общей части. М.: Наука, АН СССР, 1990. - 135 с.
50. Иншаков С. М. Зарубежная криминология. М.: НОРМА, 1997.- 402 с.
51. Исаев И.А. История государства и права России. М.: БЕК, 1994. - 797 с.
52. История государства и права зарубежных стран. В 2-х ч. / Под ред. Крашенинниковой H.A. и Жидкова O.A. М.: НОРМА, 2004. - 712 с.
53. История государства и права зарубежных стран. Учебник для вузов / Под ред. Батыра К. И. M.: ТК Велби, 2003. - 574 с.
54. История Древнего мира. / Под ред. Дьяконова И. M. М.: Наука, 1983. -470 с.
55. История Древней Греции. / Под ред. Кузищина В.И. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Высшая школа, 2005. - 462 с.
56. История Европы с древнейших времен до наших дней./ Под ред. Удальцова З.В. М.: Наука, 1988. - 492 с.
57. Йенс-Уве Краузе Криминальная история античности. Ц.Х.Бек, 1963. -297 с.
58. Казанков A.A. Агрессия в архаических обществах. М.: Институт Африки РАН, 2001. - 211 с.
59. Кассирер Э. Опыт о человеке: введение в историю человеческой культуры. М.: Прогресс, 1986. - 546 с.
60. Квашис В.Е. Куда идет смертная казнь. M.: Nota Вепе, 2011. - 74 с.
61. Кельзен Г. Чистое учение о праве. М.: АН СССР ИНИОН, 1987. - 285 с.
62. Кибальник А. Г. Современное международное уголовное право: понятие, задачи, принципы. СПб: Юридический Центр Пресс, 2003. - 720 с.
63. Кирабаев Н.С. Политическая мысль мусульманского средневековья. М.: УДН, 2005. - 125 с.
64. Кисляков Н.А. Традиционная культура народов Передней и Средней Азии. Л.: Наука, 1970. - 93 с.
65. Киетяковский А.Ф. Исследование о смертной казни. (Воспроизводится по изданию 1867 г.). Екатеринбург: Автограф, 2000. - 206 с.
66. Классификация преступлений и ее значение для деятельности органов внутренних дел / Под ред. Загородникова Н. И. М.: МВШМ МВД СССР, 1983.- 450 с.
67. Кластр П. Общество против государства. М., 1987. - 310 с.
68. Ковалевский М.М. Обособление дозволенных и недозволенных действий -СПб., 1913.-185 с.
69. Колоколов Г. Е. Новое уголовное уложение. Толкование и критический разбор. М.: Ю. Венер, 1904. - 43 с.
70. Косвен М. О. Преступление и наказание в догосударственном обществе. -М Л.: Гос - во, 1925.- 140 с.
71. Косвен М. С. Очерки истории первобытной культуры. 2 изд. - М.: Изд-во Академии наук СССР, 1957. - 240 с.
72. Кравченко А.И. Социология девиантности. М.: Норма, 2003. - 218 с.
73. Крашенинникова Н.А. История права Востока. М.: Рос. Открытый ун-т,1994.-21 с.
74. Криминология: Учебник / Под ред. Кузнецовой Н. Ф., Лунеева В. В. М.: Волтерс Клувер, 2004. - 640 с.
75. Кузищин В.И. История Древнего Рима М.: Высшая школа, 2003. - 462 с.
76. Кулишер Г. Очерки сравнительной этнографии и культуры. СПб.: Изд-во САНКТПЕТЕРБУРГЪ, 1887. - 307 с.
77. Кучма В.В. Государство и право Древнего мира и Средних веков: В двух частях. Волгоград: Издательство ВолГУ, 2001. - 506 с.
78. Кычанов В.И. Основы средневекового китайского права VII XII в.в. -М.: Наука, 1986. - 195 с.
79. Кычанов Е. И. История государства и права стран Азии и Африки. М.: Наука, 1972. 184 с.
80. Ли Г.Ч. История инквизиции в Средние века. Смоленск: Русич, 1978. -704 с.
81. Латышев В.В. Очерк греческих древностей. Богослужебные и сценические древности. СПб.: Алетейя, 1997. - 320 с.
82. Леви Е.И. Ольвия: город эпохи эллинизма. М.: Наука, 1985. - 152 с.
83. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М.: Изд-во МГУ, 1930.-320 с.
84. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное и природа в первобытном мышлении.- М.: КРАСАНД, 2010. 216 с.
85. Леви-Стросс К. Первобытное мышление. М.: Республика, 1994. - 384 с.
86. Ленге С.Н. Теория гражданских законов или фундаментальных принципов общества. London 1767. - 249 с.
87. Ливанцев К.Е. История буржуазного государства и права. М.: Изд-во ленингр. Ун-та, 1986. - 288 с.
88. Ливанцев К.Е. История средневекового государства и права. Спб.: Юридический центр Пресс, 2000. - 335 с.
89. Лихачев В.А., Сюкияйнен Л.Р. Мусульманское деликтное право и уголовное законодательство стран зарубежного Востока. М.: ИГПАН, 1984.-228 с.
90. Лунеев В.В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции. М.: Волтерс Клувер, 2005. - 912 с.
91. Льоренте X. А. История испанской инквизиции. Т. 1. М.: Центрполиграф, 1979. - 417 с.
92. Майнов В. Юридический быт чинусов. (по результатам исследований). -СПб., 1871.-211 с.
93. Малова О. В. Правовой обычай как источник права: дис. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2002. - 187 с.
94. Мартынов А. С. Луций Корнелий Сулла Счастливый: личность в истории.- Донецкий Национальный университет Исторический факультет, 2008. -310 с.
95. Мосин О.В. Римское право и его значение в истории человечества. М.: Норма, 2007.-217 с.
96. Муромцев С.А. Гражданское право древнего Рима. М.: Статут, 2003. -684 с.
97. Мухтасар Викая Краткий свод законов шариата. Пер. с узбекского. -Казань: Иван, 1999. 132 с.
98. Наумов А.В. Российское уголовное право. Курс лекций. М.: Юридическая наука, 1996. - 496 с.
99. Нерсесян А.А. Вопросы наказуемости в уголовном праве ФРГ и США. -М.: Наука, 1992. 124 с.
100. Никитюк Е. Классификация преступлений против религии в греческом праве классического периода. СПб: Изд-во СПбГУ, 2004. - 211 с.
101. Никифоров Б.С., Решетников Ф.М. Современное американское уголовное право. М.: Наука, 1990. - 399 с.
102. Памятники Римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М.: Изд-во «Зерцало», 1997. - 808 с.
103. Парамонова М.Ю. Реликвии. Словарь средневековой культуры. М.: ИВИ РАН, 2003.-406 с.
104. Пашуто В. Т. Страны Прибалтийского региона. М.: Наука, 1972. - 274 с.
105. Першиц А.И., Монгайт A.JL, Алексеев В.П. История первобытного общества. Издание второе, переработанное и дополненное. М.: Высшая школа, 1974.-318 с.
106. Петрянников А.П. Законы Древнего Рима. СПб., 1999. - 197 с.
107. Пионтковский А. А. Сталинская конституция и проект Уголовного кодекса СССР. М.: Норма-Инфа, 1999. - 612 с.
108. Полянский Н. Н. Уголовное право и уголовный суд Англии. М.: Юридическая литература, 1969. - 190 с.
109. Попов К.А. Законодательные акты средневековой Японии. М.: Наука, 1984.- 107 с.
110. Портнов В.П. ВЧК 1917-1922. М.: Юридическая литература, 1987. -207 с.
111. Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории. М.: Мысль, 1974. - 487 с.
112. Пошман Ф. Новые и достоверные сведения о лапландцах. СПб, 1792. - 195 с.
113. Преступление и наказание в Англии, США, Франции, ФРГ, Японии. Общая часть уголовного права. / Под ред. Кузнецовой Н.Ф. М.: Юрид. Лит., 1991.-475 с.
114. Пусторослев П. П. Анализ понятия о преступлении. М.: Университетская типография, 1892. - 123 с.
115. Рагимов И.М. Преступность и наказание. М.: ОЛМА Медиа Групп, 2012.-411 с.
116. Разин Е.А. История военного искусства XXI в. до н.э. VI в н.э. Полигон. - СПб.: Полигон, 1999. - 179 с.
117. Рарог А.И., Степалин В.П., Шишов О.Ф. Уголовное право. Особенная часть. М.: Юристъ, 2000. - 288 с.
118. Решетников Ф.М. Буржуазное уголовное право орудие защиты частной собственности. - М.: Юридическая литература, 1982. - 216 с.
119. Решетников Ф.М. Правовые системы стран мира. М.: Норма, 1993. -256 с.
120. Римское частное право: Учебник. / Под ред. проф. Новицкого И. Б. и проф. Перетерского И. С. М.: Юристъ, 1996. - 448 с.
121. Росс Д. Юридические очерки быта эскимосов. New York: Bild.Univers.XII. - 1972.-318 с.
122. Садагдар М.И. Основы мусульманского права. М.: Изд-во ун-та дружбы народов имени Патриса Лумумбы, 1968. - 159 с.
123. Салинс М. Экономика каменного века. М.: ОГИ, 1999. - 266 с.
124. Селезнев Н. А. Всеобщая история государства и права (феодальное государство и право Англии). М. ACT, 1963. - 432 с.
125. Семенов Ю. И. Возникновение человеческого общества. Красноярск: Изд-во КГПУ, 1962. - 158 с.
126. Сергеенко M. Е. Жизнь древнего Рима. Спб.: издательско-торговый дом «Летний сад», 2000. - 209 с.
127. Скрипилев Е.А. История государства и права. Учебное пособие М.: Наука, 1994. - 140 с.
128. Средневековое городское право XII XIII в.в. / Под ред. Стама С.М. -Саратов: Слово, 1989. - 178 с.
129. Старков О.В., Башкатов Л.Д. Криминотеология. СПб.: Юрид. Центр Пресс, 2004.-386 с.
130. Сюкияйнен Л.Р. Мусульманског право: вопросы теории и практики. -М.: Наука, 2006.-387 с.
131. Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Лекции в 2-х т. Часть общая. Т. 2. СПб., 1902.-750 с.
132. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М.: Политиздат, 1989. - 573 с.
133. Тогоева О.И. Ремесло воровства (несколько штрихов к портрету средневекового преступника). М.: Наука, 1999. - 93 с.
134. Уголовное право Соединенных Штатов Америки. / Отв. ред. Козочкин И.Д. М.: Изд-во Университета Дружбы народов, 1986. - 360 с.
135. Утченко С.Л. Политические учения Древнего Рима. М.: Наука, 1977. -290 с.
136. Февр Л. Бои за историю. М.: Наука, 1991. - 627 с.
137. Фридберг Е. Л. К вопросу о социальной принадлежности кодексов древнейшего местного права Латвии и Эстонии. М.: МГУ, 1974. - 233 с.
138. Фрезер Д.Д. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. Пер. М.К. Рыклина М.: Политиздат , 1980. - 960 с.
139. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М.: ACT, 2006. -635 с.
140. Фромм Э. Бегство от свободы. М.: Прогресс, 1990. 402 с.
141. Фуко М. Надзирать и наказывать. M.: Ad Marginem, 1999. - 167 с.
142. Харенберг Б. Хроника человечества. М.: Большая энциклопедия, 1996. - 1200 с.
143. Харужин Н. Н. Собственность и первобытное государство. СПб.: Гос. тип., 1903. -218 с.
144. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права / Под ред. Черниловского 3. М. М.: ЮЛ, 1994. - 413 с.
145. Цицерон М. Диалоги: О государстве; О законах. Пер. Горенштейна В. О., Штаерман Е. М. М.: АН СССР, 1975. - 384 с.
146. Черницын О.Г. Лекции по рисскому праву. М., 2006. - 350 с.
147. Чубинский П. Труды этнографическо-статистической экспедиции в Западно-русский край. Киев, 1872. - 508 с.
148. Шаргородский М. Д. Наказание по уголовному праву. М.: Горюриздат, 1957. - 304 с.
149. Шаргородский М.Д. Вина и наказание в советском уголовном праве. -М.: Горюриздат, 1958. 240 с.
150. Шинкарев В. Н. Человек в традиционных представлениях тибето-бирманских народов. М.: Институт этнологии и антропологии РАН, 1997. -203 с.
151. Ширвиндт Е.Г. Система мер социальной защиты и проблемы ее реформы. Основы и задачи советской уголовной политики. М.: ГИЗ, 1929.-462 с.
152. Шнирельман В.А. У истоков войны и мира. М.: ИЭА РАН, 1994. - 302 с.
153. Шпренгер Я., Инститорис Г. Молот ведьм / пер. с лат. Цветков Н. М.: Амфора, 2006. - 190 с.
154. Шуфман Е. Правосудие в истории. Интересная газета. Тайны истории №21 2010 г.
155. Эйдус Х.М. История Японии с древнейших времен до наших дней. -М.: Наука, 1965.-210 с.
156. Элькин А. Коренное население Австралии // Пер. с англ. М.: Изд-во иностранной лит., 1952. 177 с.
157. Юшков C.B. Русская правда. Памятники русского права. Вып. 1. М.: Юрилитиздат, 1952. - 265 с.
158. Статьи из научных и периодических изданий
159. Атанесян А. Парадоксы демократии и тенденции демократизации в странах Азии и Южного Кавказа // Азия и Кавказ, 2005, № 6 (42). С. 18.
160. Зельин К.К.Основные черты исторической концепции Помпея Трога. -ВДИ. № 4, 1984. 208 с.
161. Лесмент Л. Русская Правда и ливонское право — параллели. Советское право № 6. Таллинн, 1968. - 397 с.
162. Лунеев В. В. Преступность в XXI веке (методология прогноза) // Социологические исследования № 7, 1996. 100 с.
163. Махнач В. Л. Демос и его кратия: житель еще не гражданин. Часть 1. -Вестник Свято-Павнутьева Боровского Монастыря, № 38, 2006 г. — 79 с.1. Зарубежная литература
164. Arbusow L Grundrib der Geschichte Liv, Est, und Kurlands. Riga: Sol Vita, 1908.- 105 p.
165. The American law institute. Model Penal Code. Proposed official draft. / Пер. с англ. Никифорова A.C. -М.: Прогресс, 1969.- 303 р.
166. Brissot de Warville. Theorie des lois criminelles. Paris: Le Monde 1781. 226 P
167. Dressler J. Understanding criminal law. Third ed. N. Y.: Lexis., 2001. - 587 p.
168. Forster G. A voyage round the world. London, 1877. - 159 p.
169. Hovitt A.W., Fizón L Kamilaroi and Kurnai. Melbourne: Aboriginal sturdiest Press, 1880.- 194 p.
170. Lloyd de Mause, Independence of Psychohistory. -New York, 1981. 85 p.
171. Menéndez y Pelayo Historia de los heterodoxos Españoles. Caracas, 1880. -83 p.
172. Nilsson M.P. A history of Greek religion. Oxford, 1925. - 223 p.
173. Paoli U.E. Asebia. Enciclopedia Italiana di scienza, lettere ed arti. Milano, 1929.- 108 p.
174. Pospisil L. Anthropology of Law: A Comparative Theory. New York: Harper and Row, 1971 -218 p.
175. Pospisil. L. The Kapauku papuaiis of West New Guinea. New York: Harper and Row, 1963.-347 p.
176. Read K.E. Morality and the concept of the person among the Gahuku-Gama. -Oceania, 1955.- 182 p.
177. Rougeyron. Mission de la Nonvello Caledonie // Annales de la Prop. De la Foi, XIII, Lion, 1846.
178. Rudhardt J. La definition du delit d' impiet. Museum Helveticum, Bd 17, 1960.-95 p.
179. Schiller K., Luebben A. Mittelniederdeutsches. Bremen: Wörterbuch, 1880. -245 p.
180. Smith J. and Hogan B. Criminal law: Cases and Materials. L.: Butterworths, 1975.- 118 p.
181. Thalheim Th. Asebeiva grafhv. Stuttgart, 1896 - 156 p.
182. Turner G. Nineteen years in Polynesia. London. 1861. 220 p.
183. Walion H. Du droit d'asyle. Paris, 1837. - 187 p.
184. Wilda W. E. Geschichte des deutschen Strafrecht. Halle. Das Strafrecht der Germanen, 1842. - 231 p.
www.dissercat.com
Предмет криминологии
Термин «криминология» происходит от двух слов: лат. crimen -преступление и греческого logos - наука, учение. Впервые он появился в 1885 г. благодаря труду итальянского ученого Р. Гарофало, так назвавшего свою книгу. С тех пор это название никем практически не оспаривалось.
Естественно, вначале необходимо определить предмет криминологии. Вопрос о предмете криминологии, как и любой другой науки, имеет важное значение прежде всего потому, что науки различаются именно предметами. Можно сказать, что предмет любой науки - это тот круг проблем и вопросов, которыми занимается только данная наука. Если у науки нет своего предмета - это не наука, а если этот предмет изучается рядом наук, т.е. круг вопросов и проблем соответствующего характера изучается рядом дисциплин, значит, их предметы еще не установились. Другое дело, что предмет данной науки может вызвать среди ученых вполне объяснимые споры теоретического, методологического характера. При этом в науковедении остается неизменным взгляд на предмет как на нечто устоявшееся, лежащее в основе, главное для этой отрасли научного знания.
Итак, о предмете криминологии. Коротко его можно определить так: криминология - это наука о преступности. Но мне кажется, что это слишком общее определение. Наверное, его можно конкретизировать, описав, какие основные элементы включает в себя криминология как наука. Я предлагаю следующее более подробное определение, с которым согласно большинство отечественных и зарубежных криминологов: криминология - это наука о преступности, ее причинах, личности преступника, преступном поведении, путях и способах борьбы с преступностью. Следовательно, можно выделить пять основных элементов, составляющих предмет криминологии: преступность, ее причины, личность преступника, преступное поведение, а также пути и способы борьбы с преступностью.
Есть и иные определения предмета криминологии, но все они сводятся к перечисленным пяти элементам.
Разумеется, можно дать еще более развернутое и детальное определение, чем приведенное. Но все прочие составные части, которые можно упомянуть, укладываются в рамки предложенного мною определения. Поэтому, на мой взгляд, нужно иметь в виду оба определения: и первое краткое, и более развернутое. Коротко остановимся на каждом из этих определений.
В центре внимания науки криминологии, конечно же, преступность. Каковы основные характеристики этого явления? Когда преступность появилась в обществе? Является ли это явление вечным или преходящим? Каковы количественные и качественные особенности преступности? Эти вопросы будут подробно рассматриваться в дальнейших разделах. Сейчас я хотел бы остановиться на наиболее важных характеристиках преступности. Существуют разные точки зрения на то, является ли преступность вечной или преходящей, т.е. присуща ли она определенному этапу человеческой истории или является неотъемлемой чертой развития человечества. Марксистская криминология, из недр которой мы все вышли (имеются в виду ученые, исследователи старшего поколения), считала, что преступность - явление преходящее, что она появилась в тот период развития общества, когда возникло материальное неравенство людей, разделение их на классы, на бедных и богатых, на эксплуататоров и эксплуатируемых; соответственно, когда такое общество неравных возможностей и неравного достатка будет ликвидировано, т.е. с построением коммунизма, преступность исчезнет. При этом оговаривалось, что она будет исчезать постепенно, очень долго и мучительно. Но всем известно, что коммунистическое учение оказалось иллюзией, такой же иллюзией оказалась и мысль о преходящем характере преступности.
Если обратиться к работам этнологов, мифологов, антропологов и историков, посвященным исследованию далекого прошлого человечества и современных социальных ископаемых - людей, до сих пор ведущих первобытное существование, то окажется, что явление, которое мы теперь именуем преступностью, присутствовало и при примитивных общественно-экономических отношениях. Преступления совершались и совершаются, меняются только их названия. До появления первого уголовного кодекса писаных законов существовали твердые, признаваемые всеми членами сообщества, родом, племенем, народом правила, нарушение которых каралось очень строго. Это было право обычая и традиции. Я думаю, мы должны ориентироваться не только на писаные законы общества, но и на определенные правила, за нарушение которых люди наказывают. Анализ современного состояния преступности в совокупности с приведенными выше рассуждениями убеждает в том, что преступность такое же вечное и естественное явление, как болезни, зачатие, рождение и смерть.
Мы можем рассмотреть сущность преступности и основные рычаги, которые ею управляют. Но это - другая проблема, а сейчас, переходя к вопросу о причинах преступности, хотелось бы отметить, что криминологи и прошлого, и настоящего сосредоточены главным образом на вопросе, почему люди совершают преступления. Какие явления и процессы нашей жизни, жизни отдельной страны, отдельного общества, отдельного народа или отдельной личности порождают преступления? Думается, это совершенно справедливая постановка вопроса, поскольку крайне важно знать, почему люди сейчас, как и в древности, совершают преступления. Если мы сумеем ответить на этот вопрос, имеющий огромное практическое значение, мы сможем попытаться создать наиболее эффективные меры борьбы с преступностью.
Хотелось бы перевести вопрос о причинах в несколько иную плоскость, поставив на первый взгляд абстрактную проблему. Почему люди вообще совершают преступления, почему не добиваются своих целей с помощью действий, не запрещенных моралью и правом? И сейчас, и в XVIII в., и до нашей эры, и в древних Египте, Риме, и в первобытном обществе... Даже первобытное общество отнюдь не было свободным от преступлений. Думаю, подобная абстрактная формулировка вопроса небезынтересна и для практики и, несомненно, для теории науки. Можно предложить такой вариант ответа: всегда, в любом обществе, в любые времена и в любую эпоху были, есть и будут люди, недовольные своим положением, своим статусом, своими возможностями. Причем это недовольство нужно понимать в самом общем смысле слова. В виду имеется не только недовольство материальным положением, порождающее зависть, гнев и возмущение, которые иногда влекут за собой корыстные преступления, но и другие интимные переживания, тоже вызывающие недовольство, например сексуальные переживания различного рода. Эти переживания, как показывают исследования, порождают ряд преступлений, причем самых кровавых, которые в глубине психики бессознательно детерминируются.
Поэтому есть все основания воспринимать несогласие людей со своим статусом и недовольство им, понимаемое в широком социальном и даже интимном аспекте, причиной того, почему они всегда совершали, совершают и неизбежно будут совершать преступления. Разумеется, это весьма пессимистический вывод, но криминологи, как и представители многих других научных специальностей, например историки, должны быть пессимистами: нельзя возлагать несбыточные надежды на криминологическую науку или правоохранительную деятельность. Строить иллюзии - весьма опасное дело, как показала практика строительства коммунизма в нашей стране. Именно его строители и утверждали, что при социализме преступность будет постепенно сокращаться, а при коммунизме с нею будет покончено.
Изучение причин преступности неизбежно уводит в другие области жизни и соответствующие им отрасли научных знаний: экономику, политологию, социологию, психологию и т.д. Но они, разумеется, не являются предметом криминологии, и, хотя последняя использует их достижения и методологию, она не сливается с ними, поскольку у них разные предметы. Чем активнее криминология будет сотрудничать и взаимодействовать с другими науками, тем весомее и достовернее будут ее результаты.
Личность преступника и преступное поведение занимают в криминологии важное место. Без знания того, что представляет собой личность преступника, каковы причины и механизм совершения отдельных преступлений и вообще преступного поведения, немыслим успех в борьбе с преступностью. Несколько забегая вперед, хотелось бы констатировать: если мы не будем знать, что представляет собой личность преступника и от чего зависит преступное поведение, мы не сможем успешно бороться с преступниками и с преступностью. В каждом конкретном случае перед правоохранительными органами, перед всеми, кто ставит перед собой задачу предупреждения преступлений, должен быть конкретный живой человек со своими страстями, переживаниями, горем, драмами и мотивами, которые могут быть и грязными, и мерзкими, но тем не менее это его влечения, это его жизнь, всегда неповторимая. Мы это должны знать и учитывать, иначе просто ничего не получится.
Надо отметить, что криминологические школы отличаются друг от друга именно взглядами на личность преступника, причины и механизмы преступного поведения. До сих пор идут споры о том, кто такой преступник, и в частности, можно ли говорить о личности преступника или только о лицах, совершающих преступления. Думается, что о личности преступника надлежит рассуждать как о некой абстрактной модели, являющейся объектом и научного познания, и практического профилактического воздействия. И тот, и другой подходы чрезвычайно важны. Для изучения личности преступника требуются особые знания, умения и навыки. Тем, кто ставит перед собой задачу научного исследования личности преступника, настоятельно рекомендую прежде всего обратиться к изучению живых людей, совершающих или совершивших преступления, и ознакомиться для начала со всеми материалами на них. Мне кажется, что без этого невозможно добиться успеха в криминологии, хотя хватает трудов, основанных только на литературе и принадлежащих авторам, которые видели преступников лишь на экране телевизора.
Обратимся к пятому элементу предмета криминологии - путям и способам борьбы с преступностью. Я уже высказал свое мнение, что с преступностью покончить невозможно, но это вовсе не означает, что с ней нужно мириться. Если искоренить полностью нельзя, то вполне можно сосредоточиться на проблеме сдерживания преступности, удержания ее на определенном, так сказать, цивилизованном уровне. Не надо стремиться к полной ликвидации преступности - это нереально; необходимо ставить и решать проблему противодействия преступности и удержания ее на некоем определенном уровне. Это не просто призыв: в цивилизованном обществе преступность обязана удерживаться в строгих рамках, чтобы число совершаемых преступлений, особенно тяжких, было максимально низким и незначительным. Это крайне важная первоочередная задача, имеющая реальные пути разрешения. Преступники должны быть четко отделены от не преступников, как зло от добра. Тогда станут невозможны нередкие в нашей стране случаи, когда за один обеденный стол садятся гангстеры, политиканствующие субъекты, воры в законе и работники искусства, а потом последние похваляются тем, как им повезло и какой интересный вечер они провели с гангстером. Я считаю, что подобные ситуации - просто позор для порядочного человека и общества, которое стремится к тому, чтобы его назвали цивилизованным.
Кстати, в связи с этим следует отметить, что одна из самых больших опасностей организованной преступности заключается именно в том, что элита преступных организаций как бы смешивается с остальными людьми, ничем не выделяясь из массы. Поэтому в обществе не вырабатывается особого отношения к преступности, а она должна вызывать презрение и даже ненависть. Совершенно недопустимо, когда преступники рвутся к власти, а некоторая, иногда немалая, часть избирателей их поддерживает. Всем нам известны случаи, когда воры и бандиты баллотируются в депутаты различного уровня власти.
Итак, если нельзя искоренить преступность, криминология должна вырабатывать пути, способы, формы и методы удержания преступности на том уровне, который условно можно назвать цивилизованным. Подразумевается невысокий уровень преступности, при котором граждане не боятся выйти из дома и не опасаются непрерывно за свою личную безопасность и имущество, как это происходит при сращивании воров и бандитов с прочим населением.
Криминология состоит из двух частей: общей и особенной. Общая часть включает в себя такие вопросы, как предмет криминологии, ее структура, история, методология, методы криминологических исследований; понятие преступности, ее природа и причины; личность преступника и преступное поведение; теория предупреждения преступности. Особенная часть посвящена проблемам, относящимся к отдельным видам преступности, например: преступности несовершеннолетних, корыстной преступности и т.д.
Структуру науки криминологии составляют и ее частные теории, например теория причин преступности, теория личности преступника, криминальная сексология, криминальная психиатрия. Наличие частных криминологических теорий говорит о зрелости этой науки: она уже достигла такого системного уровня, который позволяет выделять относительно обособленные и самостоятельные учения. Развитие каждого из них способствует прогрессу криминологии в целом.
Каждая наука ставит и решает свои специфические задачи. Каждая наука развивается в силу практически потребностей, а также, повинуясь логике и потребностям внутреннего развития. Как правило, плоды развития любой науки направлены на удовлетворение практических нужд. В этом отношении криминология не составляет исключения. Более того, как раз она в наибольшей степени (как, например, медицина) призвана помогать жизни, всегда должна быть направлена на обеспечение сохранности жизни, здоровья, чести, достоинства и собственности людей и государства. Теоретические изыскания криминологов являются необходимыми, поскольку обеспечивают достоверность рекомендаций, вырабатываемых для практического применения.
Несмотря на сталинские гонения и жесткий партийный диктат, криминологи и в советские годы многое сделали для понимания и объяснения преступности. Не будет преувеличением сказать, что криминология внесла весомый вклад в гуманизацию общества и общественных нравов, выявив корни преступности, раскрыв механизмы и истоки преступного поведения. Это позволило сформировать принципиально иное отношение к преступнику, в котором прежде всего стали видеть человека. А это было жизненно необходимо для тоталитарного советского государства, уничтожившего многие тысячи невинных жертв.
На современном этапе в условиях построения демократического общества перед криминологией стоят не менее сложные и ответственные задачи. Прежде всего, необходимо выяснить подлинные масштабы преступности, причины ее роста за последние 10-15 лет, вскрыть новые криминогенные факторы, связанные с растущей угрозой международного терроризма и организованной преступностью, а также с неблагоприятными процессами глобализации. Важной областью криминологических исследований остается личность преступника, причины и механизмы преступного поведения. Это направление криминологии уже не первый год топчется на месте. Не уделяется должного внимания познанию биологических (физиологических) факторов и бессознательной сферы человеческой психики. По мере нахождения ответов на подобные вопросы должна создаваться новая стратегия борьбы с преступностью, учитывающая противоречивые явления и конфликты, присущие не только нашей стране, но и всему миру. В связи с этим огромное значение приобретают прогностические функции криминологии. Вне всяких сомнений, прогноз преступности нужен не для удовлетворения любопытства больших начальников из политических кругов или правоохранительных органов, а для концентрации материальных средств и духовных сил общества, призванных на борьбу с преступностью. Государственные органы, общественные организации, инстатуты гражданского общества просто обязаны прислушиваться к советам криминологов.
psyera.ru
Реферат: "Первобытная преступность"
Выдержка из работы
Звизжова Оксана Юрьевнаzvizzhova@yandex. ruПервобытная преступностьАннотацияНа протяжении всего существования первобытного общества люди непрерывно взаимодействовали друг с другом, что зачастую порождало конфликты между ними. Сегодня можно с уверенностью сказать, что именно период первобытности был одним из самых кровопролитных этапов развития общества. Данная статья посвящена одним из самых распространенных преступлений против личности того времени.AnnotationThroughout all existence of a primitive society people continuously cooperated with each other that frequently generated conflicts between them. Today it is possible to tell with confidence what exactly the primitiveness period was one of the most bloody stages of development of a society. The given clause is devoted one of the most widespread crimes against the person of that timeКлючевые слова: первобытная преступность, конфликты, межродовые столкновения, военные набеги, кровавая месть, геронтоцид, убийства детей.Раннее первобытное общество существовало как совокупность множества общин, каждая из которых была самостоятельным социоисторическим организмом и жила по соседству с другими. Поэтому члены разных первобытных социоисторических организмов с неизбежностью должны были вступать в контакты друг с другом. Разные общины и их члены могли сотрудничать, но между ними могли возникать и конфликты. Причиной конфликтов чаще всего был ущерб, который был нанесен члену или членам одного рода, а тем самым и этому роду, членом или членами другого. Этот ущерб мог носить различный характер: ранение, убийство человека, изнасилование или похищение женщины — члена рода или жены члена рода, хищение вещей и т. п.Ущерб, нанесенный члену рода, затрагивал весь род. Причинение ущерба одному члену означало нанесение обиды не только ему, но и всему его роду. Обиды и конфликты выливались во вражду. Весь обиженный род должен был реагировать на нанесенный ему ущерб. Ответ мог быть только один — роду обидчика или обидчиков должен быть нанесен не меньший ущерб. Убийство члена рода могло быть возмещено лишь убийством, не обязательно самого убийцы, но обязательно члена его рода.Кровная месть возникла как явление межсо-циорное. Внутри раннепервобытной общины кровной мести не могло быть в принципе. Когда один член рода убивал другого его члена, роду, безусловно, наносился ущерб. Но убить убийцу означало нанести роду еще один такой же ущерб. Кровная месть и вообще нанесение ответного ущерба на той стадии было суровой необходимостью. Ведь когда община теряла человека или имущество, то изменялось соотношение сил в пользу той, члены которой нанесли такой ущерб.Мера наказания в виде убийства рассматривалась главным образом, как месть всего племени за смерть или иное причинение вреда их соплеменнику. Обычай кровной мести существовал с незапамятных времен у всех народов. Несмотря на различия в формах осуществления и способах мести, свойственных разным племенам, общим являлось убеждение в том, что без мести нет вечного покоя убитому или пострадавшему. Возникнув как средство самозащиты, кровная месть надолго переживет эпоху и условия, сделавшие ее необходимой.Не мстить, по убеждениям первобытных народов, значит изменить своей семье, нанести величайшее оскорбление тени умершего, нарушить религиозную обязанность, оказаться существом подлым. В первобытное время обязанность мщения переходила по наследству из поколения в поколение [1].С. Ленге, писатель XVIII столетия, писал, что214ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2010 • № 4 (31)смерть была единственным наказанием, которое они (т.е. первобытные нормы) определяли [2]. Они не допускали различия между преступлением и слабостью.Если оставить убийство безнаказанным, то это откроет дорогу для новых такого же рода действий, что в конце концов может привести к гибели общины, не нашедшей силы для ответного удара. Уничтожение члена общины-обидчика, во-первых, восстанавливало баланс сил, во-вторых, было предупреждением всем соседям, что ни одна смерть члена данной общины не останется безнаказанной. Они в свою очередь неотвратимо понесут потери.Не следует думать, что убийство члена рода обидчика могло быть воздаянием только за убийство. Оно могло быть и воздаянием за другие тяжкие виды ущерба. Кровная месть могла вызвать ответную кровную месть и положить начало бесконечной эстафете убийств, которая могла привести к гибели обоих враждующих коллективов. Необходимостью стало возникновение каких-то правил, регулирующих конфликты между коллективами. В результате возник знаменитый принцип, который известен под названием талиона (от лат. talioni — возмездие). Он состоял в том, что ответный ущерб должен быть равен инициальному ущербу: & quot-око за око, зуб за зуб& quot- [3], смерть за смерть. В случае нанесения потерпевшей стороной эквивалентного ущерба стороне, инициировавшей конфликт он считался исчерпанным и вражде клался конец. Ныне потерпевшая сторона не имела права на возмездие. Если же она пыталась это сделать, то развертывался новый конфликт, снова возникала вражда.Первобытные народы, не вышедшие еще из периода кровавой мести, не знали того, что мы называем вменением. Они лишают жизни не только того, который умышленно убил, ранил, чем-нибудь оскорбил, а всякого, кто сделал им вред, будет ли он опасен случайно, неосторожно или умышленно.Таким образом, в первобытный период убийство из мести вследствие непонимания различий, применялось в огромных размерах. Собственно говоря, история большею частью записала факт непонимания различий при совершении убийства уже тогда, когда обычаи кровавой мести начали разлагаться и уступать место системе государством определяемых наказаний, то есть когда начинают ясно обрисовываться ныне господствующие понятия о вменении.Более важный считается спор между криминалистами и историками права о том, отличали ли в первобытный период своей жизни народы германского племени вину неосторожную и случай от злого умысла, или они вовсе не имелипонятия об этом, и карали убийством в виде мести без различия характера вредных действий. Многие исследователи утверждают, что древние германцы имели систему уголовного права, совершенно отличную от нынешней- сущность ее состояла в том, что преступлением считался только всякий внешний очевидный вред- причем не обращали ни малейшего внимания на волю и нравственную вину причинившего вред. Потерпевший вред имел право или мстить, или взять выкуп- значит, если бы неосторожный убийца был не в состоянии выкупить свою жизнь, то обиженный мог его убить.Столь же сильным доказательством того, что первобытные народы при употреблении наказания в виде смерти не различают случайных и ненамеренных преступлений от злоумышленных, служит господствовавший у всех народов в период мести обычай убивать в отмщение не только обидчика, но и невинных членов его семьи и его рода. Право мести по своему происхождению совершенно тождественно с правом войны: поэтому месть и война в первобытные времена подчинялись одинаковым обычаям. Подобным же образом поступали и мстители, которые направляли свои смертоносные удары на всю семью обидчика. Обычай убивать в отмщение невинных родичей был так силен, что он долго сохранялся, хотя в обломках, уже во время полного образования общегосударственной власти, и у некоторых народов встречается в очень позднее время.Руководствуясь почти животными инстинктами, древний человек слишком высоко ценит свои интересы и слишком низко своего оскорбителя. Из такого общественного положения первобытного человека и происходит то, что он с полною необузданностью предается мщению и вследствие того убивает своего обидчика в отмщение как за кровавое преступление, так и за малозначительный проступок.Конечно, первобытные нормы не различали мотивов и результатов. Вместе с тем при вынесении решения о том или ином наказании люди учитывали и личность преступника, а также его родственные и общинные связи. Поэтому отношение к проступкам родичей или членов своей общины коренным образом отличалось от реакции на преступления чужаков. Убийство чужака вообще не считалось преступлением. Зато родичи убитого в этом случае жестоко мстили убийце и его близким, чаще всего устраивая вооруженное нападение. Лишь в редких случаях можно было откупиться определенными материальными ценностями. Наказание применялось главным образом только там, где проступок совершался215не членами собственной общины, а чужаками, членами других общин. В доказательство можно сослаться на обобщение кавказского материала М. М. Ковалевского, писавшего о людях доклассового общества. & quot-Их поведение совершенно различно смотря по тому, идет ли дело об иностранцах или сородичах. Что позволено по отношению к чужеродцам, то нетерпимо по отношению к сородичам. Один и тот же способ поведения может представиться то дозволенным и даже заслуживающим похвал, то запрещенным и позорным… "- [4].Совершенно иная картина наблюдалась при убийстве сородича. В принципе первобытные нормы требовали добрых взаимоотношений внутри рода или общины, где конфликты старались решить мирным путем. И все же убийство сородичей встречалось. В этом случае в силу вступал принцип обеспечения, прежде всего интересов социальной группы. В случае совершения тяжкого преступления род часто отказывал индивиду в своей защите, что было почти равнозначно его смерти, так как его любой мог убить без всякой причины. С момента изгнания он становился & quot-отверженным"- - диким лесным зверем вне человеческого сообщества. Этот институт изгнания со временем совершенствовался, детализировался и еще долго выступал самым устрашающим оружием — против самых тяжких преступлений.Большинство санкций в случае совершения преступлений применялось непосредственно индивидами, чьи интересы были нарушены.Один из лучших знатоков быта аборигенов Австралии А. Элькин писал о характере санкций в изучавшемся им раннепервобытном обществе: & quot-Вопрос о мере наказания решается старейшинами или же определенными родственниками, такими как дядя и тесть. Тот, кто не реагировал на преступление, будет считаться опозоренным& quot- [5].Существует и другой пример, введенный в научный оборот американским этнологом права, работавшим среди папуасов, Л. Посписилом. Члены одной из папуасских общин, решив убить жадного богача, поручили это злодейство его собственному сыну и двум двоюродным братьям. То же самое происходило и внутри социальной группы (нарушение супружеских и имущественных прав). В крайнем случае наказание сводилось к общественному устному порицанию, но на более жесткие санкции община в Восточных горах Новой Гвинеи не решалась. У африканских тонга наказание сородича принимало еще более своеобразную форму. Так как его близкие были не вправе применять к нему какие-либо санкции, будучи обязаны оказывать друг другу всемерную поддержку, они просили устыдить наруши-теля норм тех своих партнеров, с которыми они были связаны так называемыми отношениями.Весьма типичный пример описанных порядков зафиксирован К. Ридом у папуасов гахуку-гама, где во взаимоотношениях между людьми царил принцип & quot-идеального равновесия& quot-. Согласно последнему папуасы руководствовались такими моральными нормами, как & quot-не вредить родичу& quot-, & quot-быть готовым всегда отомстить за проступок& quot- и т. д. Коллективистская мораль требовала от людей умения уступать и не проявлять упорства в выступлениях против мнения большинства.У первобытных народов убийством наказывали и малолетних детей, без всякого внимания к их возрасту. Это уже само собою вытекает из того общего безразличия и той необузданности, которые составляют отличительную черту периода исключительного господства мести. Очень часто такие убийства оправдывались сложными объективными обстоятельствами, возникающими в жизни древних обществ, но их нельзя считать преступлениями, как бы мы это сделали сейчас. К ним можно отнести голод и, как следствие, невозможность прокормить детей. При миграционных процессах они также являлись серьезным тормозом в продвижении.Но, тем не менее, далеко не всегда именно объективные обстоятельства (голод, холод, неизбежные миграционные процессы) или кратковременные аффектированные состояния выступали криминообразующими компонентами таких убийств. Достаточно часто детей убивали именно в силу обычая. Так, например, у Акха детей, рожденных с патологиями (шестипалых), считали & quot-негодными, бракованными& quot- и убивали. По поверью лаосских Пули-Акха, если родившийся ребенок будет очень похож на отца это обстоятельство грозит отцу смертью. Причиной этому была потеря отцом большого количества & quot-головной"- силы при зачатии. Рождение же близнецов якобы вообще влекло за собой фатальные последствия для отца- один из близнецов должен быть немедленно убит, иначе отец умрет [6].Например, у папуасов, с их отцовско-родовы-ми порядками ребенок не считался человеком в полном смысле слова. Он был для них чужаком и в качестве такового, по их мнению, представлял для рода реальную опасность. Лишь через некоторое время, с началом процесса социализации, отношение к ребенку видоизменялось [7].Практически тоже самое можно сказать и о стариках. Геронтоцид, то есть убийство стариков, главным образом был связан с тем, что народы, стоящие на низшей ступени исторического развития, физически не могут прокормить дряхлых и немощных. Иногда беспомощность стариковявлялась провоцирующим фактором для совершения в отношении их действий, мотивационной базой которых являлись гнев, раздражение, неприязнь. Но эти действия не были тем, что сейчас мы называем преступлением.Особое отношение в первобытном обществе было к женщинам. Женщина очень часто была принуждена совершать какие-либо действия, либо наоборот — воздерживаться от них. Так, по данным Д. Д. Фрэзера, охотники на слонов в Восточной Африке верят, что, если их жены изменят им в их отсутствие, они погибнут на охоте или получат тяжелые увечья. Неудача на охоте также приписывалась дурному поведению жены во время отсутствия мужа. В этих случаях, если с охотниками что-либо приключалось, смерть жен — независимо от того, виновна она или нет, — являлась неизбежной [8]. Смерть ожидала женщин и во многих других случаях, не только из-за неудачной охоты мужей, но и, например, из-за неудач в собирательстве, добыче полезных ископаемых и др.& quot-Действительно, все то, что мы знаем об охотничьих обществах, — пишет П. П. Ефименко, — как будто говорит достаточно определенно о том, что женщина, как общее правило, не играет здесь сколько-нибудь заметной роли. В первобытных охотничьих группах, где власть находится целиком в руках & quot-стариков"-, опытных охотников и воинов, полновластных членов группы, хранителей ее традиций и культа, женщине всегда принадлежит подчиненное положение& quot- [9].Подчиненное положение в обществе занимали не только женщины. Унизительным было и положение пленников, захваченных в результате военных стычек.По современным представлениям, в эпоху первобытного общества рабовладение сначала отсутствовало полностью, затем появилось, но не имело массового характера. Причиной этого был низкий уровень организации производства, а первоначально — добывания пищи и необходимых для жизни предметов, при котором человек не мог произвести больше, чем необходимо для поддержания его жизни. В таких условиях обращение кого-либо в рабство было бессмысленно, так как раб не приносил пользы хозяину. В этот период, собственно, рабов как таковых не было, а были только пленники, взятые на войне. С древнейших времён пленник считался собственностью того, кто его захватил. Эта сложившаяся в первобытном обществе практика явилась фундаментом для возникновения рабовладения, поскольку закрепила представление о возможности владения другим человеком.В межплеменных войнах пленников-мужчин,ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ПРЕСТУПНОСТИ как правило, либо не брали вовсе, либо убивали (в местах, где был распространён каннибализм -поедали), либо принимали в победившее племя. Разумеется, были исключения, когда пленённых мужчин оставляли в живых и заставляли работать, либо использовали в качестве менового товара, но общей практикой это не было. В массе же бо? льший интерес представляли захваченные женщины, как для рождения детей и сексуальной эксплуатации, так и для хозяйственных работ- тем более, что гарантировать подчинение женщин как физически более слабых было гораздо проще.В процессе дальнейшего развития на смену раннему первобытному обществу пришло позднее первобытное общество. В раннепервобыт-ном обществе безраздельно господствовало распределение по потребностям. В позднепервобыт-ном возникло и начало приобретать все большее значение распределение по труду. Возникновение распределения по труду привело к изменению всей системы социально-экономических отношений. Утверждение трудового принципа распределения с необходимостью предполагало возникновение собственности отдельных лиц, по крайней мере, на часть продукта и постепенное проникновение отношений обмена вовнутрь общины. Если раньше циркуляция общественного продукта внутри общины происходила в форме распределения, то теперь она все в большей степени стала совершаться в форме обмена. В свою очередь возникновение отдельной собственности и превращение отношений между членами общины в возмездные с неизбежностью влекло за собой становление имущественного и социального неравенства.Если первоначально в первобытном обществе главным источником конфликтов был различного рода ущерб, нанесенный человеку, то с развитием дарообменных отношений и возникновением экономики важным источником конфликтов стал имущественный ущерб.Под причинением собственно имущественного ущерба, отличного от ущерба, нанесенного человеку, кроме кражи, потравы полей понималось в основным невыполнение имущественных обязательств по отношению к члену другой родственной группы: затягивание с отдаром, явно неэквивалентный отдар или отказ от отдаривания, слишком малый дароплатеж, затяжка с его выплатой или прямой отказ от этого, затяжка с возвращением или отказ от возврата займа и т. п. ,Однако главными по-прежнему оставались конфликты из-за ущерба, нанесенного личности и прежде всего из-за убийств члена одной родственной группы членами другой. Но раньше был217возможен лишь один ответ пострадавшей стороны — возмездие, выражавшиеся в нанесении аналогичного ущерба виновной стороне.С развитием дарообменных отношений и утверждением принципа эквивалентности, с появлением и широким распространением даропла-тежных отношений возник еще один способ восстановления справедливости, а тем самым улаживания конфликта — не нанесение эквивалентного ущерба виновной стороне, а эквивалентное возмещение этой стороной нанесенного ущерба. Наряду с принципом возмездия начал действовать принцип возмещения.Если одна сторона по вине другой потеряла члена, то виновная сторона могла возместить нанесенный ущерб выплатой дароплатежа. Так возникла цена крови — вергельд. Но если даже убийство можно было компенсировать даропла-тежом, то тем более возможной была компенсация за прочие виды ущерба: ранения, увечье, насилие, оскорбление и т. п. Так возникли различного рода компенсации. Но принятие выплаты не было обязательным. Потерпевшая сторона могла предпочесть возмездие — кровную месть.Подобно тому как обязанность мстить за обиду лежала на всех членах потерпевшей родственной группы и объектом кровавого возмездия мог быть любой член виновной стороны, обязанность выплаты возмещения за ущерб лежала не только на обидчике, но и на всей его группе. Действовал принцип коллективной вины.Раньше конфликты из-за личного ущерба возможны были только между членами разных общин. С переходом к более позднему этапу развития первобытного общества, с увеличением размера общин и появлением в их составе нескольких родственных групп, такого рода конфликты стали возможными и внутри общин, причем не только многородовых, но и однородовых.В случае, когда виновная сторона была готова возместить ущерб, между вовлеченными в конфликт группами могли вестись переговоры нередко через посредство лица или лиц, не принадлежащих ни к одной из них, но связанных и с той и другой. Возник институт посредников.Дела, в которых была очевидна и виновность одной из сторон и размеры причиненного ею ущерба, обычно решались путем переговоров между вовлеченными в конфликт группами. Эти переговоры могли вестись как прямо, так и через посредников. Когда же в деле было много неясного и каждая из сторон трактовала его по разному, то возникала тяжба. И когда втянутые в нее стороны не были способны сами ее разрешить, то они могли обратиться к группе посторонних лиц с просьбой рассмотреть их доводы и решить, ктоиз них прав и кто виноват.Каждая группа выступала в защиту своего члена независимо от того, был ли он прав или не прав в своих отношениях с членами других групп. Но если член группы слишком часто ввязывался в конфликты с членами других, то это могло дорого обойтись самой группе: она слишком часто либо теряла людей, либо делала большие выплаты в качестве компенсации за ущерб, который этот ее член наносил чужакам. В результате ее общественное мнения начинало осуждать действия данного человека.В случае межобщинных разногласий дело нередко оканчивалось вооруженным набегом с целью отмщения. Со временем причиной конфликтов все чаще становилось нарушение каких-либо имущественных интересов. Например, у наиболее развитых групп папуасов ссоры часто возникали из-за потрав или кражи свиней (более 6% всех конфликтов у папуасов-хули). В других случаях речь могла идти о посягательстве на чужой земельный участок, краже части урожая и т. д.По мнению ряда исследователей, война у человека, так же как и у животных, выполняет территориальную функцию. При этом под территорией понимается пространство, занятое индивидом или группой на базе большей или меньшей исключительности, основанной на недопущении других людей путем прямого отказа или других форм сигнализации. Хотя, конечно же, необходимо оговориться, что каких-либо жестких стандартов в этом вопросе не существует. Во-первых, известны примеры как полного отсутствия, так и наличия достаточно жесткой территориальности- во-вторых, между этими крайностями имеется множество переходных форм [10].Однако не одна только территориальная функция определяла междуродовые военные столкновения. В. Л. Суворов писал: исторические причины, к которым относятся самооценка этносом своего места и роли в мировом эволюционном процессе, вытекающая из исторической памяти (национальные традиции и легенды, перечень & quot-исторических врагов& quot-, колониальное прошлое или его отсутствие, наличие или отсутствие опыта собственного государственного строительства и т. д.) — этнокультурные и социально-психологические причины, такие как ущемление национальных чувств (гордости), отсутствие национально-культурной автономии, ограничение политических и экономических прав по расовому, национальному или конфессиональному признаку, наличие & quot-поля напряженности& quot- между различными религиозными общностями, недоверие и неприязнь к людям другой национальности (вероисповедания), видимые различия в уровне духовно-го (культурного) развития, проявление бытового национализма- этнодемографические причины -нарушение (воображаемое или реальное) сложившегося соотношения численного и качественного состава этносов (национальных групп) — заметные отличия в темпах роста населения другой национальности- насильственная и даже естественная ассимиляция- бесконтрольная миграция- вытеснение лиц некоренной национальности [11].Согласно точке зрения М. В. Аниковича, иногда военные набеги совершались не ради грабежа и не для захвата новых территорий, а исключительно из & quot-жажды крови& quot-, иными словами — ради удовольствия [12]. Одним из таких, без преувеличения сказать, уникальных явлений, в основе которого лежат магические представления о жизненной силе человека и возможности передачи этой силы лицу, могущему победить врага в схватке, была & quot-охота за головами& quot-. По мнению ряда исследователей этого явления, & quot-охота за головами — это специфическое, стадиально позднее проявление уходящих в глубокие пласты истории верований о магической силе человека, заключенной в его голове и исчезающей с разложением тела. В этой охоте перед нами предстает комплекс идей: желание как можно дольше сохранить магическую силу, или, иначе, материальную субстанцию души& quot- [13]. Иными словами, добыча головы врага в военных действиях олицетворяла собой две основные идеи. Первая выражалась в том, что голова являлась вместилищем & quot-жизненной силы& quot-, способной оказывать определенное воздействие на ее обладателя. Вторая выражалась в общей вере в то, что добытые головы способствуют повышению плодородия [14]. Однако, например, В. А. Шнирельман не исключает и банального грабежа при охоте за головами, а также уничтожение селений [15].При этом древние люди проявляли в военных набегах сильную жестокость. Воевавшие убивали не только воинов враждебного лагеря, принимавших непосредственное участие в войне, но и граждан враждебного народа, которые не принимали прямого участия в войне- при этом не было пощады ни по полу, ни по возрасту.Сегодня совершенно очевидно — эпохе первобытного стада в межличностных отношениях было свойственно причинение смерти и вреда здоровью различной степени тяжести во всяком случае, именно об этом свидетельствуют археологические подтверждения. Во многом, очевидно, усилению конфликтности способствовало использование примитивного оружия, что усиливало эффект поражаемости противника, существеннооблегчало причинение вреда, вселяло уверенность, в определенной степени, в собственной неуязвимости. Усиление конфликтности могло быть связано с укрупнением первобытных стад, когда в стаде начинают появляться другие самцы, кроме самца — вожака, что и приводило к дракам за самок. Такое было, например, возможно при объединении двух или более & quot-гаремных семей& quot-, когда в стаде появлялось несколько сильных самцов, способных претендовать на лидерство в целом. Возможно, это было связано с серьезными трудностями в добывании пищи (чему могло способствовать, например, изменение климата), что привело, в свою очередь, к случаям каннибализма.1. Кистяковский А. Ф. Исследование о смертной казни, СПб, 1896, 2-е изд.2. С. Ленге Теория гражданских законов или фундаментальных принципов общества, 1767 г.3. Библия. Книга Второзаконение 19: 214. Ковалевский М. М. Обособление дозволенных и недозволенных действий//В кн.: Новые идеи в социологии. Сб. 4. СПб., 1913. С. 90.5. Элькин А. Коренное население Австралии / Пер. с англ. М., 1952. С. 1146. Шинкарев В. Н. Человек в традиционных представлениях тибето-бирманских народов. С. 72, 81.7. Шинкарев В. Н. Указ. соч. С. 73.8. Фрэзер Дж. Дж. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М., 1983. С. 30.9. Ефименко П. П. Значение женщины в ори-ньякскую культуру. М., 1931. С. 16.10. Шнирельман В. А. У истоков войны и мира. М.: Институт этнологии и антропологии РАН, 1994.11. Суворов В. Л. Военная конфликтология: основные подходы к изучению вооруженных конфликтов // Современная конфликтология в контексте культуры мира. М., 2001. С. 560.12. Аникович М. В. Повседневная жизнь охотников на мамонтов. М., 2004. С. 321.13. Шинкарев В. Н. Человек в традиционных представлениях тибето-бирманских народов. М., 1997. С. 37.14. Э. В. Георгиевский Лишение жизни в архаических обществах: Обрядовость и быт Сибирский юридический вестник, 2005, № 4.15. Шнирельман В. А. У истоков войны и мира. С. 146.219
