В каких оборотней верили в Древней Руси. Волк в древней руси
Славянский символ Волка
Волк – это неоднозначное животное. С одной стороны, он символизирует жестокость и коварство, честолюбие и одиночество. Но с другой, самостоятельность, хитрость, справедливость, победу. Славяне его боялись и уважали.
Для древних славян волк чаще приносил пользу, чем вред. Ведь он, будучи хищником, охотился на мелких животных (например, зайцев), которые портили урожай и топтали всходы зерновых. Отсюда и пошла ассоциация волка с плодородием.
Славянский символ Волка всегда был сопряжен с подземным миром. Волк – это своеобразный проводник душ. Также существовало поверье, что в образе волка могут являться умершие люди. А чтобы защититься от волчьей злости и жестокости при встрече с ним, нужно произнести три имени усопших родственников. В этом случае животное не тронет и пройдет мимо.
С волком у древних славян ассоциировался холостяк. И действительно, оба они одиноки. Чуть позже, напротив, волк стал отождествляться с женихом, который крадет невесту. Была даже такая примета: если девушке снится волк, значит скоро к ней придут свататься. Также волк часто ассоциировался с оборотнями, с превращениями людей (ликантропия).
В славянском язычестве символ Волка был одновременно и символом у самого бога Семаргла (есть даже специальная руна). Славянский символ Волк (или руна Волка, руна Семаргла) похож на квадрат-ромб, нижние стороны которого выходят за пределы и «ломаются» под прямым углом. А в Сварожьем Круге есть чертог Волка, с покровителем – богом Велесом. Так что важность этого животного для славян не вызывает абсолютно никаких сомнений.
Славяне волков не убивали, однако находка мертвого животного считалась большой удачей. Часто клыки волка и шкура использовались в качестве защитного оберега.
Волк — это символ!
Источник
slavicnews.ru
Культ волка и медведя в древнерусской языческой традиции...
Е. В. Мозоль
Сравнительный анализ культов волка и медведя в древнерусской языческой традиции
Религиозные верования восточных славян - тема, занимающая важное место в средневековой истории России. Изучение славянского язычества предполагает также исследование культов животных: их древнейшие формы, последующие традиции в IX-XVI вв., эволюцию в обрядовых действиях XVII-XX вв. В научной литературе накоплен значительный опыт по изучению культовой значимости отдельных видов животных1. Проведем сравнительно-функциональный анализ языческих культов волка и медведя, изучив эволюцию основного содержания языческих культов этих животных, их основополагающие функции в обрядовой жизни и хозяйственной деятельности восточных славян.
Т. В. Гамкрслидзе и В. В. Иванов изучили сакральные значения волка и медведя у праиндоевропейцев III-II тыс. до н. э. Они показали, что культ медведя являлся ритуально менее значимым, чем культ волка, который охватывал как биологическую, так и социальную сферы: волк – символ единства всего племени, как особый социальный статус, символ всеведения, даруемого вождю племени. Волк и волчья стая наделялись особыми сакральными качествами У древних хеттов царь Хатгусили I (XVII в. до н. э.), обращаясь к собранию-панкусу, призывает своих воинов-подданных «быть единым целым», т. е. объединяться «как волчий род». Медведь символизировал тогда, преимущественно, плодородие природы2. В балтийской и германской традициях, у восточных славян, т. е. у европейских индоевропейских народов, оказавшихся в сходной экологической среде обитания: в полосе лиственных и хвойных лесов Европы, наблюдается расширение ритуальной значимости медведя и утрата культом волка, при сохранении индоевропейской основы, многих своих функций.
Речь идет не о большей или меньшей ритуальной значимости у восточных славян этих животных, а о разграничении сфер их применения. Культы волка и медведя стали выражать две во многом противоположные модели бытия. Первый несет в себе активное агрессивное начало, второй аккумулирует положительную природную мощь. Культ волка символизирует обладание неким сверх-знанием, силой, удалью, позволяющими быть «выше» большинства, управлять. Культ медведя воплощает силу почти безграничную, идущую «изнутри», способную исцелять, защищать, влиять на само течение жизни. Отсюда - связь культа волка с воинами, дружиной, князьями, понятием «чужой»; связь культа медведя с плодоносящей силой земли, животных, человека, с понятиями «свой», «хозяин».
Сравнение князя с волком находим в «Повести временных лет» (начало XII в.) и «Слове о полку Игореве» (конец XII в.).«Роди мать от волхованья... бысть ему язвенно на главе его, рекоша бо волсви матери его: «Се язвенно навяжи на нь, да носить е до живота своего», еже носить Всеславъ и до сего дне на собе, сего ради немилостливъ есть на кровьпролитье»3. «Всеславь князь самь въ ночь влъкомъ рыскаше;изъ Кыева дорискаше до кур Тмутороканя, великому Хръсови влъкомъ путь прерыскаше»4. У князя Владимира Святославича был воевода Волчий Хвост, обладавший военной удачей (победил радимичей). Воины «Слова» называются и действуют «волками»: «бегут, скачут, рыщут». Особенности рождения Всеслава (от волхвования), приписываемые ему способности к оборотничеству, этнонимы, содержащие основу «волк», описание воинов через действия животного - все они отражают древнюю индоевропейскую традицию представлений о людях «в волчьем обличье» и указывают на ритуальную значимость культа волка, связанную с обладанием вещим знанием.
В XIX-XX вв. среди диких животных волк оставался одним из центральных и наиболее мифологизированных персонажей. В Полесье при встрече с волком, призывали к себе умерших, называя их по имени, гукали мертвого, звали знакомого умершего охотника5. Считалось, что волки истребляли нечисть, чтобы она меньше плодилась, т. е. выполняли роль охранников (дружинников). Верили, что у волков имеется свой хозяин, покровитель, а волки находятся в подчинении у лешего: леший кормит их как своих собак хлебом6. В представлениях о волке как о хищнике, уносящем скотину, присутствует мотив жертвы. Волк исполняет медиаторскую функцию, он посредник между людьми и силами иного мира. Части тела и имя волка использовались для приобретения отпугивающих свойств, агрессивности, жизненной силы и здоровья. Чтобы пчелы давали больше меда, их окуривали кончиком волчьего носа. Волчий хвост носили при себе от болезней. Практически повсеместно волк, перебегающий дорогу путнику, пробегающий мимо деревни, встретившийся в пути, предвещает счастье, удачу и благополучие".
Этнографические материалы позволяют в большей степени раскрыть внутреннее содержание культа волка. Ему присущи медиаторскис функции: он посредник между этим и тем светом, между людьми и нечистой силой (образ волколака, волка-оборотня).
Определяющим в образе волка являлся признак «чужой». Поэтому волк соотносился с чужими, приходящими извне - с женихом, с мертвыми, с предком, ходячим покойником-вампиром. В этом же ряду следует назвать колядников и участников других обходных обрядов: волков называли колядниками. Волк был связан с пересечением границы и различными пограничными, переломными моментами или периодами (смена старого года новым, переходный зимний или осенний периоды). К промежуточным календарным датам относилось время разгула волков и оберегов от них; считалось, что поездка к венчанию или с венчания могла закончиться обращением свадебной церемонии в волков.
Название медведя у восточных славян табуировалось. Первоначальная индоевропейская лексема заменилась описательным наименованием по признаку склонности животного к сладкому, что также указывает на культовую значимость медведя в славянской области. Монаха Печерского монастыря пугали бесы «в образе медвежий», что свидетельствует об оборотнических свойствах, приписываемых медведю и находящему многочисленные подтверждения в верованиях XIX в. (представления об оборотнях-медведях - о колдунах, принимающих медвежий облик). В Повести временных лет под 1071 г. упоминается о казни волхвов: «Они же, поимше, убиша я. И повесиша е на дубе, отмьсте - приимше от Бога по правде. Яневи же идущю, домови, в другую нощь медведь възлезе - угрызъ ею и снесть»5. Казнь напоминает обычай языческой казни через удавление. Медведь здесь уподоблен посланнику от «нечистой силы», забирающего свою жертву.
Изгнание бесов из хлева монахом, о чем написано в «Житии Феодосия Печерского«», в деталях повторяет принятые в XIX в. способы изгнания нечисти из хлева с помощью медведя: «Тъгда же отьць нашь Феодосии въоруживъся на ня постъмь и молитвою… и прииде въ село то и вечеръ въниде единъ въ хлевину ту, иде нее беси жилище имяхуть, и, затворивъ двьри, ту же пребысть до утрьняя, молитву творя. Яко же от того часа не явитися бесомъ на то место, се же ни въ дворе пакости творити никому же»9 . Образ монаха в этой ситуации явно вторичен, тогда как медведь трансформировал первоначальные функции покровителя скота, о чем свидетельствуют многочисленные этнографические материалы. У русских, чтобы не допустить к скоту чужого, «лихого домового», в конюшие вешали медвежью голову или вводили в хлев самого медведя, если домовой особенно «шалил»10. Череп, когти и шерсть медведя вешали в хлеву для того, чтобы скот хорошо велся и плодился, что подтверждается также и археологическими свидетельствами. В некоторых местах хозяин брал в Иванов день до восхода медвежью голову, нес ее на скотный двор, проходил с ней между скотом и закапывал среди двора 11.
Медведь, отличавшийся своей силой и долголетием, в большей степени, чем волк, сближался с человеком. Если волк воспринимался определенно как «чужой», то медведь - как «свой», обращенный в зверя в наказание за какие-либо проступки. Считали, что если снять с медведя шкуру, то он будет выглядеть как человек. Охотники замечали, что на медведя и на человека собака лает одинаково, не так, как на других. По этим причинам медведю не велено есть человека, а человеку медвежатину. И хотя медведь и волк обитали в лесу, медведя называли чаще хозяином леса, братом лешего, в то время как волков - псами, т. е. прислужниками лешего, что ставило их в подчиненное положение в «лесной иерархии» по отношению к медведю.
Культ медведя символизировал плодородие земли, леса, но противостоял водной стихии: в сказках и былинках медведь побеждал и изгонял водяного. В этом еще одно различие между культами животных. Антитеза суша- вода продолжала представления о границе, о переломных моментах, а эти понятия, как отмечено ранее, были связаны именно с волком. Образу медведя была присуща также брачная символика, символика плодородия и плодовитости. Она проявлялась, в частности, в свадебном обряде, в любовной магии, в лечении бесплодия и т. п. Медведя воспринимали как символ здоровья и силы, что нашло отражение в лечебной практике. Например, для исцеления от лихорадки медведь должен был переступить через больного, положенного лицом вниз на землю, причем так, чтобы зверь коснулся его спины своей лапой 12.
Системный, генетический и сравнительно- исторический методы при анализе культов волка и медведя позволили ввести объективные критерии в исследование их происхождения и развития. Продолжая индоевропейскую по происхождению традицию, культы этих животных на Руси отражали две противоположные сферы бытия. Культ волка воплощал активное, агрессивное начало и был связан с воинами, дружиной, понятием «чужой». Культ медведя воплощал силу созидающую и был связан с плодоносящей силой земли, с понятиями «свой», «хозяин».
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Гура А. В. Символика животных в славянской народной традощии. М., 1997.
2. Гамкрепидзе Т. В., Иванов В. В. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Тбилиси, 1984. С. 493 499.
3. Повесть временных лет / Подготовка текста, пер. и комм. Д. С. Лихачева. 2-е изд. СПб., 1996. С. 67.
4.Слово о полку Игореве / Библиотека Литературы Древней Руси. СПб., 2000. С. 264.
5. Гура А. В. Символика животных в славянской народной традиции. М., 1997. С. 124.
6. Ермолов Л. Народная сельскохозяйственная мудрость в пословицах, поговорках и приметах. СПб., 1904. Т. 1. С. 256.
7. Даль В. И. Пословицы русского народа. М., 1934. С. 940.
8. Повесть временных лет. С. 77.
9. Житие Феодосия Печерского / БЛДР. 2000. С. 412.
10. Зеленин Д. К. Описание рукописей Ученого архива Императорского Русского географического общества. Пг., 1914. Вып. 1. С. 163.
11. Забылин М. Русский народ, его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. М., 1992. С. 186.
12. Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу. М., 1865. С. 391.
rustradition.blogspot.com
Е.Громова, "Развитие культа волка в Древней Руси " - Тотэмизм: исследования - Каталог статей
В различных источниках, отражающих развитие религиозных воззрений наших предков, наряду с упоминаниями о разных культах можно встретить сведения о почитании животных. В системе традиционных народных представлений об окружающем мире животные выступают как особая разновидность мифологических персонажей, вместе с божествами, демонами, стихиями, небесными светилами, самими людьми, растениями и даже утварью. Эти элементы, как объекты структурного описания, частично пересекаются друг с другом. Именно поэтому между мифологическими и животными персонажами далеко не всегда можно провести чёткую грань.
Цель этой работы – проследить развитие отношения к волку наших предков. Волк – наиболее мифологизированный персонаж. Ему присущ широкий круг разнообразных значений, многие из которых объединяют его с другими хищниками, а также с животными, которые наделены хтонической символикой. Соединив информацию разных источников, поражаешься тому, что отношение к этому животному с ходом времени изменилось в противоположную сторону. Если сначала волк почитался древними славянами, то позже (особенно с принятием христианства) он становится враждебным существом, а иногда и воплощением зла. Однако такая перемена объясняется не только сменой религиозных верований. Значение этого персонажа меняется ещё в языческий период, в то время, когда основным занятием наших предков становится скотоводство и земледелие.
Необходимо отметить, что установить чёткие временные рамки такого исследования сложно. Во-первых, если говорить о нижнем пределе, то следует отметить, что развитие славянских племён происходило неравномерно и зависело от тех природных условий, в которых они жили. Во-вторых, если говорить о верхнем пределе, то это – период т.н. двоеверия, однако в работе используются источники, зафиксированные намного позже. Кроме того, надо учесть, что многие отголоски древних верований дожили до конца XIX в.
Для того, чтобы проследить развитие «волчьего культа» у славян и превращение волка в враждебное существо уже в христианскую эпоху, необходимо ознакомиться с самыми разными источниками устной народной традиции, такими как поверья и приметы, которые охватывают разные стороны жизни человека, заговоры, сказки, пословицы и поговорки, предания, загадки и т.д. при этом, каждая из форм народной культуры, каждый фольклорный жанр имеют свою специфику и различную ценность в плане реконструкции мифологических представлений.
Традиционные народные поверья выступают в качестве мотивировок, запретов, оберегов и ритуально-магических действий. Однако их первоначальный мифологический смысл часто изменён, или вовсе стёрся. Богатый материал для раскрытия мифологической символики животных дают обряды, в которых животные фигурируют или непосредственно (часто как центральные персонажи), или символично (персонажи ряжения, фигурки животных и птиц и т.д.)
В фольклорных текстах мифологические представления о животных в более чистом виде представлены в былинах, легендах и реже в топонимических и исторических преданиях. Эти представления находят своё отражение в различных песенных текстах, прежде всего в обрядовых, но также в эпических и балладных. В меньшей степени игровых и шуточных, ещё слабее в лирических и исторических.
Во многих фольклорных текстах мифологическая символика предстаёт в преобразованном виде. это относится прежде всего к заговорам, снотолкованиям, загадкам, которые сохранили следы глубокой архаики. Заложенный в них смысл раскрывается не прямо, а с учётом магической функции слова, поэтического иносказания. Вообще малые фольклорные тексты – это важный материал для реконструкции мифологических представлений, так как они имеют устойчивый формульный характер. Кроме заговоров и загадок, это заклички, заклинания, проклятия, формулы увещевания и задабривания зверей, запугивания детей. Такой же устойчивый характер имеют бранные формулы, содержащие сравнения с животными. В поэтической форме традиционные верования отразились в различных жанрах детского фольклора и в волшебных сказках. Мировоззрение наших предков можно отчасти восстановить с помощью произведений древнерусской литературы и археологических данных.
Этапы развития ранних форм религии, как доказали учёные, неразрывно связаны с развитием общества, с историческими особенностями его жизни и деятельности. С.А. Токарев утверждает, что к числу древнейших по своему происхождению форм религии можно отнести:
1) тотемизм, 2) ведовство, 3) знахарство. Они коренятся в условиях жизни ещё первобытных людей. Более поздними формами религии, отражающими уже процессы разложения общинно-родового строя, следует считать: 4) инициации, 5) промысловый культ, 6) семейно-родовой культ святынь и покровителей, 7) патриархальный культ предков, 8) нагуализм, 9) культ вождей, 10) культ племенного бога, 11) аграрные культы.
Этой схеме соответствует и развитие культа волка у восточных славян. Он возник ещё до того, как основным занятием славян стало земледелие и скотоводство.
Охотники верили, что дикие животные являются их прародителями. У каждого племени был свой тотем. В тотемизме отразилось чувство связи человеческой группы с принадлежащей ей территорией. Эта форма религии как бы освящает и закрепляет традиционные права рода на его землю и охотничьи угодья. Кроме того, тотемическая мифология есть не что иное, как мифологическая персонификация чувства единства группы, общности её происхождения и преемственности её традиций. Тотемические предки – её религиозно-мифологическая санкция обычаев общины. Они – сверхъестественные учредители обрядов, выполняемых членами группы, запретов, соблюдаемых ими.
Возможно, Геродот стал свидетелем подобного обряда: «Эти люди (по-моему) оборотни. Ведь скифы и эллины, которые живут в Скифии, говорят, что раз в год каждый невр становится волком на несколько дней и затем снова возвращается в своё прежнее состояние». В этом известии греческого историка многие комментаторы видят свидетельство славянства невров. Поскольку по многим источникам в то время у предков славян культ волка был широко распространён. Это можно объяснить тем, что волк – удачливый охотник, подобно ему люди существовали за счёт охоты. Отсюда желание подражать этому животному. Это отразилось в охотничьих ритуалах: плясках в звериных шкурах, что в свою очередь перерастает в промысловую магию.
Что касается магических запретов, разных видов охотничьей табуации, то это наиболее устойчивое проявление промысловой магии. Они возникли из элементарных мер предосторожности на охоте: не спугнуть зверя шумом, разговорами, запахом и, как следствие, требования соблюдать тишину, чистоплотность на промысле и всяческую скрытность. Именно на этой почве родились суеверные представления о том, что зверь понимает человеческую речь, слышит её издали. Подтверждение этому такие пословицы: «Сказал бы словечко, да волк недалечко»; «Не вызывай волка из колка». а потому, даже находясь дома, охотники не должны были прямо говорить о целях охоты, называть зверя по имени. Его называли либо дядька (белорусск.), либо лютый. Охотники, подражающие этому зверю, называли себя «лютичи».
Богатый этнографический материал позволяет проследить эволюцию религиозно-магических и религиозно-мифологических представлений, связанных с промысловыми обрядами и, можно сказать, развившихся на их почве. Первоначально это была вера в магию, сверхъестественную силу самого человеческого действия. Но постепенно, по мере общего исторического развития, происходила персонификация этих магических представлений, они все больше принимали форму анимистических (мифологических) образов. То же стало и с культом волка. Этого зверя начинают наделять чудесными свойствами.
С промысловым культом связан и культ духа-хранителя. Согласно схеме С.А. Токарева, здесь пересекаются семейно-родовой культ святынь и покровителей, патриархальный культ предков и нагуализм, т.е. культ личного духа-покровителя. Наверное, именно к этому времени относится появление волшебных сказочных сюжетов о волке-помощнике, волке-пожирателе злых духов, а также приметы о том, что встретить волка в пути – к добру. У белорусов есть выражение «вовк яму дорогу перебёг», что означает, в сущности, то же, что и «ему счастье привалило».
С культом духа-покровителя связан обычай ношения амулетов: из многочисленных археологических находок видно, что украшения мужчин чаще всего состояли из волчьих клыков – видимо, это отголоски ещё ведовства.
На смену охоте приходят скотоводство и земледелие. Они становятся основными занятиями человека. Соответственно, появляются и новые культы, связанные с ними. Многие из прежних магических обрядов утрачивают свой общепонятный смысл. Волк для скотоводов и земледельцев становится животным враждебным. Однако традиция – это нечто устойчивое, и уважение к лютому зверю остаётся и в это и в последующее время.
У земледельцев, как уже говорилось, появились свои культы и представления о природе. Это т.н. метеорологическая магия, связанная с небесными силами и божествами. Волк же по своему хищному и разбойничьему нраву получает в народных преданиях значение враждебного демона. В его образе фантазия олицетворила силу ночного мрака, затемняющих небо туч и зимних туманов. Такое олицетворение стоит в тесной связи с верой в благодатные небесные стада, дарующие земле плодородие. Стада же, как небесные, так и земные, имеют общего врага – волка.
Так, в загадках слово «волк» принимается за метафору ночного мрака: «Пришёл волк – весь народ умолк, ясен сокол пришёл – весь народ пошёл».
Эпитеты «волчий» и «вечерний» употреблялись иногда как равнозначные. Так, Вечерницу (планету Венеру) называли «волчьей звездой». На то, что волк служит символом тёмной тучи, есть указание в «Кормчей книге»: «облакы – гонештеи от селян влекодлаци нарицаются: егдо убо погыбнеть лоуна или сленце – глаголють: влекодлаци лоуну изъедоша или сленце».
Влекодлаци – облачённые в волчью шкуру (длаку). Небесные светила, омрачённые облаками, и бурные грозовые духи, шествующие в тучах, казались одетыми в волчьи шкуры. Поскольку небесные волки нападают на небесные стада (звёзды, луну, солнце), то появляется поверье, что волк может съесть огонь (в сказках: волк-огнеед). Волк-туча, пожиратель небесных светил в народных русских сказаниях носит название волка-самоглота: он живёт на «море-окияне» (или на небе) и добывает сказочному герою гусли-самогуды. Эпитет «кровавый закат» видимо произошёл от того, что люди верили, что вечером волк пожирает солнце. Выщерблены на луне – это следы от волчьих зубов.
Зима и особенно декабрь месяц представлялись периодом торжества демонов над благодатной силой солнечного света, поэтому всё продолжение зимы (от ноября до февраля) известно как волчье время. Февраль зовётся у славян – лютый.
Поскольку волк был небесным демоном туч, то его хозяином становился бог-громовник Перун. Предания о мифических облачных волках, сопутствующих ему во время грозного шествия по небу, в «период двоеверия» заставил признать св. Юрия (Егорья) вождём и владыкой волков. Он собирал их вокруг себя и каждому определял, где и чем кормиться. Среди крестьян существовало поверье, что волк не задавит ни одной твари без божьего соизволения; что на Юрьев день Егорий Храбрый разъезжает по лесам на белом коне и раздает волкам наказы, о чём свидетельствуют такие пословицы, как: «Что у волка в зубах, то Егорий дал»; «На то Георгий волку зубы дал, чтобы кормиться».
Однако основным занятием наших предков было всё же скотоводство и земледелие, поэтому за волком всё более закрепляется дурная слава злого демона. Стихийные демоны представлялись древним не только как человекоподобные существа, но и в зверином обличье. Облачные покровы служили им шкурами. Они или совершенно превращались в животных, или усваивали какие-нибудь отдельные их признаки. Но если, с одной стороны, древний человек в явлениях природы усматривал повадки различных животных и своим небесным богам зачастую придавал их свойства, то, с другой стороны, от этих мифических образов он брал чудесные свойства и наделял ими животных. Утрачивая связь с древнейшими выражениями языка, человек постепенно забывал о сверхъестественном, и своё религиозное чувство обращал на окружавших его существ. Исконное значение слова терялось; мысль о могучем стихийном явлении, для которого оно служило метафорой, делалась недоступной сознанию, и оставалась странная, лишённая смысла, мифическая формула. Настоящее божество исчезло; в старинных сказаниях о нём, в молитвенных обращениях народ больше не узнавал своих старых богов, понимая каждое слово и выражение буквально. Он вместо бога обрёл простого быка, медведя, волка.
Так из небесного поглотителя волк превращается в разбойника, которого боятся, но всё ещё по старой дедовской памяти чтут. Хищный характер волка возбуждает представление о грабеже, насилии и резне. До сих пор ещё встречается выражение: «волк зарезал овцу или корову». В более поздние времена волками называли людей, ворующих чужой скот. Это подметил во время пребывания в Нижнем Новгороде П.И. Мельников (Андрей Печерский) и описал в своём романе «В лесах»:
«За Волгой нет особых пастбищ и выгонов. Скот всё лето по лесу пасётся… А коров да овец иной раз из лесу воры прежде уводили. Таких воров «волками» народ прозвал. Эти волки с руками накроют, бывало, в лесу коровёнку либо овцу, тут же зарежут да на воз и на базар. Шкуру соймут, особо её продадут, а мясо за дёшево промышленникам сбудут, тем, что солонину на бурлаков готовят. Промысел этот не в пример безопасней, чем хожденье по чужим клетям да амбарам. Редко «волка» выслеживали. Но если такого вора на деле застанут, тут же ему мужики расправу чинят самосудом, по старине. Выпорют сначала розгами, сколько лозанов влезет, снимут с зарезанной скотины шкуру, от крови не омытую, надевают на вора и в таком наряде водят его из деревни в деревню со звоном в сковороды и заслоны, с криком, гиканьем, бранью и побоями. Делается это в праздничные дни, и за вором, которому со времени этой прогулки даётся прозвание «волка», собирается толпа человек во сто. После того человек тот навек опозорен. Какую хочешь праведную жизнь веди, все его волком зовут, и ни один порядочный мужик во двор его не пустит».
Ниже приводится «волчья песня», с которой вора водили по деревням:
Как у нашего волка Исколочены бока, Его били, колотили, Еле жива отпустили. А вот волка ведут, Что Микешкой зовут. У! у! у! Микешке волку Будет на холку! Не за то волка бьют, Что родился сер, А за то волка бьют, Что барана съел. Он коровушку зарезал, Свинье горло перегрыз. Ой, ты волк! Серый волк! Микешкина рожа На волка похожа. Тащи волка живьём, Колоти его дубьём. Очень подходит к данной ситуации пословица: «Сер волк, сед волк, а всё ему волчья честь».
Враждебное отношение к волку ощущается ещё во времена Киевской Руси. Так, например, в былинах волками или лютыми зверьми называют любых врагов. Это определение встречается и в древнерусской литературе.
После принятия христианства волк становится олицетворением нечистой силы. Волк – чёртов конь, но с другой стороны, чёрт боится волка. Существует легенда, что волка создал чёрт против Бога, да оживить не сумел. Это сделал Бог. Оживший волк накинулся на чёрта, который пытался спастись на дереве, чаще всего ольхе или осине. Зверь хватает его за ногу, и с тех пор чёрт становится беспятым, хромым или одноногим. Казаки, например, считают, что волки поедают чертей по велению Бога.
В христианскую эпоху волк встречается в многочисленных упоминаниях об оборотнях (конечно, они существовали и раньше). В христианском миропонимании оборотни однозначно становятся воплощением зла. Люди, способные превращаться в волков по своей воле или в результате козней колдунов, назывались волколаки.
Превращение волколака, как и всякое оборотничество, предполагало перемещение из человеческого мира в мир иной. В славянских письменных памятниках упоминания о волколаках известны с XIII в.
Само название волколак (укр. вовкулак, бел. воуколак) согласно традиционной этимологии является сложением слов «волк» и «шкура». Другая теория возводит второй компонент слова к балто-славянскому обозначению медведя, дословно получается «волко-медведь» (медведь не менее мифологизированный персонаж).
Волколак чаще всего имеет облик обычного волка, хотя некоторые особенности и повадки выдают в нём оборотня: задние ноги у него имеют колена вперёд, как у человека, у него человеческая тень, горящие, как угли глаза, он всегда бегает один. У убитого волколака под шкурой находили остатки истлевшей одежды. В момент превращения в волколака руки человека обрастают шерстью и становятся звериными лапами, он становится на четвереньки, вместо человеческого голоса слышен волчий вой. При обратном превращении человеческий облик ещё не приобщает оборотня к миру людей: он наг и не способен говорить. Момент окончательного возвращения в «этот» мир ритуализирован: обычно это наступает с надеванием рубашки, вкушением человеческой пищи, звоном колокола.
Оборотничество бывает добровольным, принудительным и предопределённым судьбой. По собственному желанию становятся ведьмы, колдуны. Они же способны превратить любого человека в оборотня. Предопределено ими стать людям, зачатым под пасху, рождённым женщиной от связи с волком, проклятым родителями, двоедушникам.
ukruten.ucoz.com
В каких оборотней верили в Древней Руси
У каждого народа есть определенные предания о так называемых оборотнях. Так называют людей, которые способны менять свой облик и превращаться в животных на определенный отрезок времени. Рассмотрим же, в каких оборотней верили во времена Руси.
Оборотни: кто они
Если верить поверьям, стать оборотнями могли умершие некрещеные дети или же грешники, чьи души блуждают в поисках покоя после смерти. Согласно ходившим слухам, последние имели способность перевоплощаться даже в неодушевленные предметы.
Оборотнями могли стать люди, родившиеся в определенное время, или же члены семей, на чьем роду было проклятие. Кроме этого многие русичи верили, что у женщины может родиться оборотень, если она во время созревания плода встретит в лесу волка или же съесть мясо дичи, убитой им.
В подавляющем числе случаев среди оборотней были ведьмы и колдуны. При этом существовали легенды, что некоторые из них могли управлять способностью перевоплощения, другие же делали это непроизвольно в конкретные дни, к примеру, в полнолуние. Однако это могло быть связано не только с таким «даром», но и с наличием психических отклонений. Так, при ликантропии у людей появляется уверенность, что они могут перевоплощаться в животных.
Зачем оборотням менять внешний облик
Как гласит работа Винаградовой и Левкиевской «Народная демонология Полесья», среди главных особенностей ведьм была способность к оборотничеству. При этом перевоплощение чаще всего было в животное (жаба, кошка, собака, ворона, гусь), куда реже в предмет. Это могло быть колесо, бревно или стол. Согласно поверьям, наибольшая активность ведьм проявлялась в такие праздники, как Ивана Купала, Пасха, Благовещенье.
Для перевоплощения таким людям нужно было лишь перепрыгнуть через любую преграду на своем пути (вбитый колышек, пень, бревно). Привычный облик можно было вернуть таким же способом.
Обретая звериный облик, оборотни также получали и куда более развитые, нежели у человека, способности. Это касается ловкости, остроты зрения, силы, что помогало им совершать свои вредоносные деяния. Это могло касаться различных вещей, а в некоторых случаях поступки оборотней не приносили никакого вреда.
Как же определяли оборотней
Во времена Руси считалось, что если у оборотня появится рана, когда он имеет не человеческий облик, она сохранится у него даже после обратного перевоплощения. Именно таким способом, согласно легендам, удавалось определить оборотней. К примеру, если ранили одичавшую собаку или кошку, такое же повреждение вскоре обнаруживалось и у кого-то из местных жителей.
Вернуть облик человека
Если верить русичам, многие ведьмы и колдуны имели возможность превращать других людей в объекты или зверей. Если прочесть некоторые русские народные сказки, в них нередко такие «добрые маги» творили злодеяния и превращали окруженных в животных. К примеру, если колдуна не было среди списка приглашенных гостей на свадьбу, он мог перевоплотить всех участников торжества в волков.
Превращение происходило лишь после того, как человек попробовал заговорное угощение, сделанное ведьмой. Действие заклятия могло длиться далеко не один день или год. Что же касается обратного перевоплощения, нужно было одеть на оборотня пояс с узлами, при завязывании которых необходимо просить Господа о помиловании грешного.
suharewa.ru
Собака в Древней Руси
Собака в Древней Руси
В русском фольклоре собака всегда положительный персонаж, нередко спасающий герою жизнь (в ряде сюжетов преданность пса сравнивается с верностью жены, всегда не в пользу последней). Образ собаки и волка часто встречается в русских сказках. В сказке "Иван-царевич и Серый волк" как раз затрагивается хтоническая сущность волка (собаки): связь его с живой и мертвой водой, оборотнические моменты, но в тоже время он помощник человека. Высоко ценили собак славянские племена. Еще о 1560 г. некий в самаитском списке попрекал своих соплеменников "почитанием псов". Вошедшее в русский язык слово "собака", употребляющееся как ругательство, имеет татарское происхождение, что объясняет его уничижительный оттенок. Собака одной породы с волком, но с давних времен стала его лютым врагом, защищая-оберегая хозяйское добро. Недаром сложилась неизменно оправдывающаяся в жизни поговорка: "Собака - человеку верный друг!" Заслышит волк собачий лай - сторонкой норовит обойти: знает серый, что зубы-то у этих сторожей острые, а чутье - на диво. О своем верном друге-стороже насказал краснослов - пахарь немало всяких крылатых словец, и все они в один голос говорят о собачьей привязанности, о собачьем нюхе, о собачьей неприхотливости. По собачьему лаю узнает сбившийся с дороги путник, где поблизости жилье человеческое. По нему же загадывают на святки и красные девушки: "Гавкни, гавкни, собаченька, где мой суженый!" Многое множество примет связано с хорошо знакомым деревенскому человеку собачьим нравом. Если собака качается из стороны в сторону - к дороге хозяину; воет пес, опустив морду вниз, или копает под окном ямку - быть в доме покойнику; воет, подняв голову, - ждут пожара; траву ест собака - к дождю; жмется к хозяину, заглядывая ему в глаза, - к близящемуся несчастью; мало ест, много спит - к ненастной погоде; не ест ничего после больного - дни того сочтены на небесах Необходимо сказать о роли волка в славянской мифологии и его связи с собакой. Амбивалентное отношение к волку и собаке в мифологических представлениях приводило к инверсии. Поэтому коротко остановимся на этом моменте. В мифологических представлениях народов волк тесно связан с собакой. Для всех мифов о волке характерно сближение его с мифологическим псом. В представлениях германских народов два волка (Geri и Freki) сопровождали бога войны Одина в качестве его "псов". Именно для индоевропейских мифологических представлений характерно "смешивание" волка и собаки. В славянской мифологии волк также тесно связан с собакой. В славянских поверьях волки находятся в подчинении лешего, который кормит их как "своих собак". У гуцулов волки - "собаки мужских и женских лесных духов". У славян наблюдается сходство быличек о волке-оборотне и собаке-оборотне, аналогичны обереги от волков и собак. В славянском фольклоре были распространены представления о попеременном превращении людей то в волков то в собак. Известны сказочные мотивы, в которых герой часто является "сыном собаки". У славян же используются заговоры, обращенные к лешему, к святым - повелителям волков, с тем, чтобы они уняли "своих псов". У славянских народов "волчьими пастырями" являются разные святые. У восточных славян, болгар, сербов, хорватов, словенцев, босняков - св.Георгий, который накануне Юрьева дня собирает волков и ездит на них верхом ("русский волк - Юрова собака"; "Волки на Украйне называются хортами или хартами (т.е. собаками) св. Юрия или Юровыми собаками") (Гура 1995: 103-104; Он же 1995а: 411, 413; Балушок 1996: 94-95; Фаминцын 1995: 331). С "песьеголовостью" связаны религиозно-магические комплексы - поедание женских грудей, кормление щенков женщинами, ритуальное убийство младенцев, - известные у славян или приписываемые славянам в древний период данными письменных источников. В литовской мифологии сокол, конь и собака, сожженные вместе с Швинторгом, культурным героем, по-видимому, - классификаторы трех зон космоса (небо - земля - преисподняя), которые стали доступны Швинторгу после смерти Во рту у страшного пса Ярчука из славянской мифологии находится волчий зуб, а под его нижней губой - две гадюки. Согласно русскому поверью, солнечное затмение происходит, когда небесный волк проглатывает Солнце (эта идея была знакома и многим другим народам). По словам выдающегося мифолога XIX века А.Н.Афанасьева, в украинских поверьях Большая Медведица - это запряженные кони; "черная собака каждую ночь силится перегрызть упряжь и через то разрушить весь строй мироздания, но не успевает в своем пагубном деле: перед рассветом побежит она к студенцу, чтобы утолить жажду, а тем временем упряжь снова срастается". В другом варианте этой истории говорится о псе, прикованном на железную цепь возле Малой Медведицы. Пес всячески старается перегрызть свою цепь; "когда цепь будет порвана - тогда и кончина мира". Знаменитый греческий философ Прокл, живший в пятом веке нашей эры, писал о "Лисьей звезде", которая "постоянно пробует на зуб ремень упряжи, связывающей небо и землю"; древние германцы добавляли, что "когда лиса добьется успеха, мир погибнет". (срав. Рагнарёк) Как доказал известный российский филолог Вяч.Вс.Иванов, мотив змееборства в славянской мифологии вырос из более древнего мотива о героях-кузнецах, сковывающих цепями чудовищного Пса. Что еще существеннее - "на всей территории Евразии указанный мифологический комплекс связан одновременно с Большой Медведицей как колесницей и звездой около нее как собакой, опасной для мироздания, а также и с кузнецами...". В древнерусской традиции связь собаки с загробным миром нашла отражение в былине "Вавило и скоморохи": здесь фигурирует "инишное" царство, которым правит "царь Собака". В славянских языках выражение "песья вера" бытует в качестве бранного, относящегося к иноверцам. Украинская поговорка: "Жид, лях и собака - все вiра однака". Представление о нечистоте пса находит отражение "нечистых" дней как "песьих". Святки, масленица, купальские дни воспринимаются как нечистое время, ознаменованное ритуальным разгулом и сквернословием. Матерная брань это "песья брань", язык псов, их речевое поведение. Матерщина широко представлена в разного рода обрядах явно языческого происхождения - свадебных, земледельческих, т.е. в обрядах, связанных с плодородием; является необходимым компонентом таких обрядов и носит безусловно ритуальный характер. В дохристианской Руси в Киеве действительно существовал пантеон семи славянских богов - языческих символов: Перуна, Велеса, Стрибога, Мокоша, Дажебога, Сварога и объединяющего их - Семаргла (Симаргла), о которых упоминается в "Повести временных лет".Семаргл-Семиглав-Семиглавий, он же Руевит - бог войны. Он изображался с семью мечами за поясом и восьмым - в правой руке. В таком виде его образ установлен на острове Рюген (Балтика). Сенмурв называется иранским и кавказским крылатым богом с собачьей головой. На Руси его называли Паскудью или Переплютом. Переплют упоминается в "Слове святого Григория об идолопоклонстве" в связи с танцами и ритуальными возлияниями. По мифологии изображение волка (пса) является тюркской эмблематикой. Волк (пес, собака), по преданию, является спасителем всех этнических тюрков. Еще в начале XIX века царское правительство обращало внимание на одну из серьезнейших опасностей для России - панисламизм. Проводником в создании так называемого "исламского пояса", начиная с Северного Кавказа через Среднюю Азию и Южную Сибирь, в конечном преобразовании в государство Туран, является Турция.
wolcha.ru
Волков В.А. Войны и дружины древней Руси
Волков В.А. Войны и дружины древней РусиМосква: Прометей, 2016. — 468 с.
Информация о файле: doc, 5 mb.
Главной целью этой книги, писавшейся более двадцати лет, является всестороннее изучение особенностей военно-политического развития Русского государства с момента его образования в 862 году и до середины XV века – времени начала правления великого князя Ивана III, собравшего под своей рукой большую часть окружавших Московское княжество земель и восстановившего государственный суверенитет Руси. В связи с этим перед автором стояла сложная задача рассмотреть не только все значительные войны, которые тогда вела наша страна, но и устройство ее вооруженных сил – их основу составляли дружинные войска. Только в самом конце изучаемого периода усложнившиеся внешнеполитические ориентиры вынудили московские власти начать перестройку своей армии. В ходе нее бывшие дружинники, мелкий княжеский и боярский вассалитет, превратились в государевых служилых людей – помещиков, получавших в условное держание земли, населенные крестьянами.
Поставленная задача определила не только содержание, но и структуру книги. В первой ее части представлен подробный рассказ о войнах и вооруженных конфликтах домонгольского времени и периода ордынского владычества над Русью, во второй приводятся и анализируются сохранившиеся в источниках сведения о комплектовании русских войск, вооружении и снабжении ратных людей, приобретении ими необходимых военных навыков и знаний.
С первых лет существования Русского государства – державы варяга Рюрика – основной заботой этого князя, а затем и его наследников, стала вооруженная защита объединившихся вокруг Новгорода и Киева восточнославянских и некоторых угро-финских племен. В борьбе с врагами – хазарами, печенегами, половцами, ятвягами, венграми, немцами, ромеями – крепла мощь дружинных армий, строились новые крепостиграды, но на смену поверженным противникам у рубежей державы Рюриковичей появлялись новые, еще более опасные неприятели. Меч с Запада и сабля с Востока на протяжении многих веков продолжали грозить Русской земле.Особенно актуальными задачи военного строительства стали в эпоху монгольского завоевания русских княжеств и последующего долгого восстановления страны, раздавленной страшным восточным противником в середине XIII столетия. Созидательная работа всех здоровых сил общества не сразу, но позволила собрать распыленную по княжествам русскую ратную силу, подготовить войска к грядущим битвам и победам. При этом русскими военными командирами использовалось лучшее, как из европейского, так и восточного военного опыта...
Уважаемые читатели! Все размещенные на сайте произведения представлены исключительно для предварительного ознакомления и в целях популяризации и рекламы бумажных изданий.Скачать книгу для ознакомления вы можете бесплатно, а так же купить ее в бумажном или электронном виде, ознакомившись с предложениями интернет-магазинов. Приятного прочтения!
Волков В.А. Войны и дружины древней РусиМосква: Прометей, 2016. — 468 с.
