Викинги и древняя русь. Археологические свидетельства об отношениях между Норвегией и Древней Русью в эпоху викингов: возможности и ограничения археологического изучения
Археологические свидетельства об отношениях между Норвегией и Древней Русью в эпоху викингов — Анне Стальсберг — Статьи — Северная Слава. Викинги и древняя русь
Викинги и путь викингов на Восток через Древнюю Русь
Путь викингов на Восток
В течение нескольких столетий, до и после 1000 года, Западная Европа постоянно подвергалась нападениям «викингов» — воинов, приплывавших на кораблях из Скандинавии. Поэтому период примерно с 800 по 1100 гг. н.э. в истории Северной Европы носит название «эпохи викингов». Те, на кого нападали викинги, воспринимали их походы как чисто грабительские, но они преследовали и другие цели.
Во главе отрядов викингов обычно стояли представители правящей верхушки скандинавского общества — короли и хёвдинги. Путем грабежа они приобретали богатства, которые затем делили между собой и со своими людьми. Победы в чужеземных странах приносили им славу и положение. Уже на ранних этапах вожди начали также преследовать политические цели и брать под свое управление территории в завоеванных странах. В хрониках мало говорится о том, что в течение эпохи викингов значительно выросла торговля, но об этом свидетельствуют археологические находки. В Западной Европе происходил расцвет городов, первые городские образования появились и в Скандинавии. Первым городом в Швеции была Бирка, расположенная на острове на озере Меларен, примерно в 30 километрах к западу от Стокгольма. Этот город существовал с конца VIII до конца X века; его преемником в районе Меларена стал город Сигтуна, который в наши дни представляет собой идиллический маленький городок примерно в 40 километрах к северо-западу от Стокгольма.
Клад серебряных предметов из Сильвердейла, Англия. Викинги, X век.
Для эпохи викингов также является характерным то обстоятельство, что многие жители Скандинавии навсегда оставляли свои родные места и оседали в чужих странах, в основном как земледельцы. Многие скандинавы, прежде всего выходцы из Дании, поселились в восточной части Англии, несомненно, при поддержке правивших там скандинавских королей и хёвдингов. На шотландских островах происходила широкомасштабная норвежская колонизация; норвежцы также плавали по Атлантическому океану в ранее неизвестные, незаселенные места: Фарерские острова, Исландию и Гренландию (ред- принимались даже попытки поселения в Северной Америке). В течение XII – XIII веков в Исландии были записаны яркие рассказы об эпохе викингов, не вполне достоверные, но все же незаменимые как исторические источники, дающие представление о языческой вере и образе мыслей людей того времени.
Скандинавы подплывают к большому городу в Европе эпохи викингов - взгляд художника. Картина, выполненная акварелью и гуашью, художник Свен Улоф Эрeн.
Контакты, осуществлявшиеся в эпоху викингов с окружающим миром, в корне изменили скандинавское общество. Миссионеры из Западной Европы прибыли в Скандинавию уже в первое столетие эпохи викингов. Наиболее известным среди них является Ансгарий, «скандинавский апостол», который был послан франкским королем Людовиком Благочестивым в Бирку около 830 г. и вернулся туда еще раз около 850 г. В поздний период эпохи викингов начался интенсивный процесс христианизации. Датские, норвежские и шведские короли осознали, какую мощь может придать их государствам христианская цивилизация и организация, и осуществили смену религий. Трудней всего проходил процесс христианизации в Швеции, где еще в конце XI века шла ожесточенная борьба между христианами и язычниками.
Погребение викинга на берегу реки в Восточной Европе. Араб Ибн Фадлан оставил свидетельство того, как хёвдинг русoв был сожжен вместе с рабыней в корабле на берегу реки Волги неподалеку от Булгара в 922 г. Один из участников погребальной церемонии сказал ему: «Мы сожжем его в огне за один миг, и он немедленно отправится в рай». После сожжения над остатками погребального костра сооружали курган. Картина, выполненная акварелью и гуашью, художник — Свен Улоф Эрeн.
Эпоха викингов на Востоке.
Скандинавы отправлялись не только на запад, но предпринимали и длинные путешествия на восток в течение тех же столетий. По естественным причинам в этом направлении устремлялись прежде всего жители мест, теперь относящихся к Швеции. Походы на восток и влияние восточных стран наложили особый отпечаток на эпоху викингов в Швеции. Путешествия на восток также по возможности предпринимались на кораблях — через Балтийское море, по рекам Восточной Европы до Черного и Каспийского морей, и, по ним, до великих держав к югу от этих морей: христианской Византии на территории современных Греции и Турции и исламского Халифата в восточных землях. Сюда, как и на запад, корабли ходили на веслах и под парусом, но эти корабли были меньше тех, что использовались для походов в западном направлении. Их обычная длина составляла около 10 метров, а команда состояла приблизительно из 10 человек. Более крупные суда не были нужны для плавания по Балтийскому морю, к тому же на них нельзя было передвигаться по рекам.
Художник В. Васнецов "Призвание варягов". 862 г. - приглашение варягов Рюрика и его братьев Синеуса и Трувора.
Этот факт, что походы на восток менее известны, чем походы на запад, частично объясняется тем, что существует не так много письменных источников о них. Письмо стало использоваться в Восточной Европе только в поздний период эпохи викингов. Однако из Византии и Халифата, которые были настоящими великими державами эпохи викингов с экономической и культурной точки зрения, известны современные данной эпохе описания путешествий, а также исторические и географические работы, рассказывающие о народах Восточной Европы и описывающие торговые путешествия и военные походы из Восточной Европы в страны к югу от Черного и Каспийского морей. Иногда среди действующих лиц в этих изображениях мы можем заметить скандинавов. В качестве исторических источников данные изображения часто более достоверны и более полны, чем западноевропейские хроники, написанные монахами и носящие сильный отпечаток их христианского усердия и ненависти к язычникам. От XI века известно также большое количество шведских рунических камней, практически все — из окрестностей озера Меларен; они установлены в память о родичах, которые часто путешествовали на восток. Что касается Восточной Европы, то здесь имеется замечательная Повесть временных лет, относящаяся к началу XII в. и рассказывающая о древнейшей истории Русского государства — не всегда достоверно, но всегда живо и с обилием деталей, что сильно отличает ее от западноевропейских хроник и придает ей очарование, сравнимое с очарованием исландских саг.
Рос - Рус - Руотси (Rhos - Rus - Ruotsi).
В 839 году к франкскому королю Людовику Благочестивому, находившемуся в тот момент в Ингельхейме на Рейне, прибыл посол от императора Феофила из Константинополя (современный Стамбул). С послом прибыли также несколько человек из народа «рос», которые добирались в Константинополь столь опасными путями, что теперь хотели возвратиться домой через королевство Людовика. Когда король подробнее расспросил об этих людях, выяснилось, что они свеи. Людовик хорошо знал свеев-язычников, поскольку он сам ранее направил Ансгария миссионером в их торговый город Бирку. Король стал подозревать, что люди, называвшие себя «рос», на самом деле шпионы, и решил задержать их до тех пор, пока не выяснит их намерений. Такой рассказ содержится в одной франкской хронике. К сожалению неизвестно, что потом случилось с этими людьми.
Обучение мальчика обращению с мечом и щитом, X век. По материалам древнерусских и скандинавских погребений.
Этот рассказ важен для изучения эпохи викингов в Скандинавии. Он и некоторые другие рукописи из Византии и Халифата более или менее очевидно показывают, что на востоке в VIII–IX веках скандинавов называли «рос»/«рус» (rhos/rus). Одновременно данное название использовалось для обозначения Древнерусского государства, или, как его еще часто называют, Киевской Руси (см. карту). Государство выросло в течение этих столетий, и от него ведут свое происхождение современные Россия, Беларусь и Украина.
Клад X-XI вв. Найден в 1993 году во время раскопок Гнездовского селища в Смоленской обл.
О древнейшей истории этого государства рассказывается в Повести временных лет, которая была записана в его столице, Киеве, вскоре после окончания эпохи викингов. В записи о 862 годе можно прочесть, что в стране царила смута, и было принято решение искать правителя по другую сторону Балтийского моря. Были снаряжены послы к варягам (то есть скандинавам), а именно к тем, кто назывались «рус»; править страной пригласили Рюрика и двух его братьев. Они пришли «со всей русью», и Рюрик осел в Новгороде. «И от этих варягов получила свое название земля русская». После смерти Рюрика правление перешло к его родичу Олегу, который завоевал Киев и сделал этот город столицей своего государства, а после смерти Олега князем стал сын Рюрика Игорь.
Меч со скандинавским узором, обнаруженный неподалеку от Киева. После расчистки, на лезвии проявились русские буквы «Людо…а коваль»
Сказание о призвании варягов, содержащееся в Повести временных лет, является рассказом о происхождении древнерусского княжеского рода, и как исторический источник весьма спорно. Наименование «рус» пытались объяснить многими путями, но сейчас наиболее распространено мнение о том, что это название должно быть сопоставлено с названиями из финского и эстонского языков — Ruotsi/Rootsi, которые сегодня означают «Швеция», а ранее указывали на народы из Швеции или Скандинавии. Это название, в свою очередь, происходит от древнескандинавского слова, означающего «гребля», «гребная экспедиция», «члены гребной экспедиции». Очевидно, что люди, жившие на западном побережье Балтийского моря, были известны своими морскими походами на веслах. Надежных источников о Рюрике не существует, и неизвестно, как он и его «русь» пришли в Восточную Европу — однако едва ли это произошло столь просто и мирно, как говорится в сказании. Когда род утвердился в качестве одного из правящих в Восточной Европе, вскоре само государство и его жители стали называться «Русь». На то, что род был скандинавского происхождения, указывают имена древних князей: Рюрик — это скандинавский Рёрек, обычное имя в Швеции еще и в позднее средневековье, Олег — Хельге, Игорь — Ингвар, Ольга (жена Игоря) — Хельга.
Окончание ножен меча с изображением воинов в шлемах с полумасками, аналогичным шлемам из Вальсгарде (Швеция). Найдено в Украине.
Чтобы более определенно высказываться о роли скандинавов в ранней истории Восточной Европы, недостаточно лишь изучить немногочисленные письменные источники, нужно также принимать во внимание археологические находки. Они демонстрируют значительное количество предметов скандинавского происхождения, датируемых IX–X вв., в древней части Новгорода (Рюриково городище за пределами современного Новгорода), в Киеве и во многих других местах. Речь идет об украшениях мужской и женской одежды, оружии, конской сбруе, а также о предметах быта, нательных крестах и магических и религиозных амулетах, например, о молоточках Тора, найденных на местах поселений, в погребениях и кладах.
Подвеска-амулет «Мьёлльнир» или «Молот Тора». X - XI вв. Найдены на территории России и Украины.
Очевидно, что в рассматриваемом регионе находилось много скандинавов, занимавшихся не только войной и политикой, но также торговлей, ремеслом и сельским хозяйством — ведь сами скандинавы приходили из сельскохозяйственных обществ, где городская культура, точно так же, как и в Восточной Европе, начала развиваться только в течение этих столетий. Во многих местах северяне оставили ясные отпечатки скандинавских элементов в культуре — в одежде и искусстве изготовления украшений, в вооружении и религии. Но также очевидно и то, что скандинавы жили в обществах, в основе структуры которых лежала восточноевропейская культура. Центральная часть ранних городов обычно представляла собой густо населенную крепость — детинец или кремль. Подобные укрепленные ядра городских образований не встречаются в Скандинавии, но долгое время были характерны для Восточной Европы. Способ строительства в тех местах, где селились скандинавы, был в основном восточноевропейским, и большинство предметов быта, например, бытовая керамика, также носило местный отпечаток. Иностранное влияние на культуру приходило не только из Скандинавии, но также и из стран на востоке, юге и юго-западе.
Знатный скандинавский воин русской дружины. Середина X века.
Когда в 988 г. в Древнерусском государстве официально было принято христианство, скандинавские черты вскоре практически исчезли из его культуры. Славянская и христианская византийская культуры стали основными компонентами в культуре государства, а языком государства и церкви стал славянский.
Халифат - Серкланд.
Как и почему скандинавы участвовали в развитии событий, которые в конце концов привели к образованию русского государства? Вероятно, это была не только война и жажда приключений, но также и в большой степени торговля. Ведущей цивилизацией мира в этот период был Халифат — исламское государство, простиравшееся на восток до Афганистана и Узбекистана в Средней Азии; там, далеко на востоке, находились наиболее крупные серебряные рудники того времени. Огромное количество исламского серебра в форме монет с арабскими надписями распространялось по Восточной Европе вплоть до Балтийского моря и Скандинавии. Наибольшее количество находок серебряных предметов сделано на Готланде. С территории русского государства и материковой части Швеции, прежде всего из области вокруг озера Меларен, известен также ряд предметов роскоши, которые указывают на связи с Востоком, носившие более социальный характер — например, детали одежды или пиршественные предметы.
Когда исламские письменные источники упоминают «рус» — под чем, вообще говоря, можно подразумевать как скандинавов, так и другие народы из Древнерусского государства, интерес проявляется прежде всего к их торговой активности, хотя существуют также и рассказы о военных походах, например, против города Берда в Азербайджане в 943 или 944 г. В мировой географии Ибн Хордадбеха рассказывается о том, что русские купцы продавали шкуры бобров и чернобурых лисиц, а также мечи. Они приходили на кораблях в земли хазар, и, заплатив десятину их князю, отправлялись далее по Каспийскому морю. Часто они везли свои товары на верблюдах вплоть до самого Багдада – столицы Халифата. «Они выдают себя за христиан и уплачивают установленную для христиан подать». Ибн Хордадбех был министром безопасности в одной из провинций вдоль караванного пути в Багдад, и прекрасно понимал, что эти люди — не христиане. Причина того, что они называли себя христианами, была чисто экономической — христиане платили более низкий налог, чем язычники, поклонявшиеся многим богам.
Кроме меха, пожалуй, наиболее важным товаром, поступавшим с севера, были рабы. В Халифате рабы использовались как рабочая сила в большинстве общественных секторов, и скандинавы, как и другие народы, могли добыть рабов во время своих военных и грабительских походов. Ибн Хордадбех рассказывает, что рабы из страны «Саклаба» (примерно означает «Восточная Европа») служили как переводчики для русов в Багдаде.
Клад серебряных дирхемов Арабского халифата. Х в. 7660 монет общим весом около 20 кг. Найден около деревни Козьянки под Полоцком в апреле 1973 г.
Поток серебра из Халифата иссяк в конце X века. Возможно, причиной явилось то обстоятельство, что добыча серебра в рудниках на востоке сократилась, возможно, повлияли война и смута, царившие в степях между Восточной Европой и Халифатом. Но вероятно и другое — что в Халифате начали проводить эксперименты по уменьшению содержания серебра в монете, и в связи с этим интерес к монетам в Восточной и Северной Европе был потерян. Эономика на этих территориях не была денежной, стоимость монеты считалась по ее чистоте и весу. Серебряные монеты и слитки рубили на куски и взвешивали на весах, чтобы получить ту цену, которую человек готов был заплатить за товар. Серебро разной чистоты затруднило или сделало практически невозможным такой тип платежных транзакций. Поэтому взгляды Северной и Восточной Европы обратились в сторону Германии и Англии, где в поздний период эпохи викингов чеканилось большое количество полновесной серебряной монеты, которая распространялась в Скандинавии, а также в некоторых районах Русского государства.
Однако еще в XI веке случалось, что скандинавы доходили до Халифата, или Серкланда, как они называли это государство. Наиболее известный поход шведских викингов в этом столетии возглавлял Ингвар, которого исландцы называли Ингвар Путешественник. О нем написана исландская сага, весьма, однако, недостоверная, но около 25 восточно-шведских рунических камней рассказывают о людях, которые сопровождали Ингвара. Все эти камни свидетельствуют о том, что поход закончился катастрофой. На одном из камней неподалеку от Грипсхольма в Сёдерманланде можно прочесть (по И. Мельниковой):
«Тола велела установить этот камень по своему сыну Харальду, брату Ингвара.
Они отважно уехалидалеко за золотоми на востокекормили орлов.Умерли на югев Серкланде».
Рунический камень из Грипсхольма в Сёдерманланде, поставленный в память о Харальде, брате Ингвара Путешественника. Государственное управление по охране памятников культуры.
Так и на многих других рунических камнях, эти гордые строки о походе написаны в стихах. «Кормить орлов» — поэтическое сравнение, означающее «убивать врагов в бою». Используемый здесь стихотворный размер является старым эпическим размером и характеризуется двумя ударными слогами в каждой стихотворной строке, а также тем, что стихотворные строки попарно связаны аллитерацией, то есть повторяющимися начальными согласными и меняющимися гласными.
Хазары и волжские булгары.
В эпоху викингов в Восточной Европе существовали два важных государства, в которых доминировали тюркские народы: государство хазар в степях к северу от Каспийского и Черного морей, и государство волжских булгар на Средней Волге. Хазарский каганат прекратил свое существование уже в конце Х века, но потомки волжских булгар живут сегодня в Татарстане - республике в составе Российской Федерации. Оба эти государства играли важную роль в передаче восточных влияний в Древнерусское государство и страны Балтийского региона. Подробный анализ исламских монет показал, что приблизительно 1/10 их часть является имитацией и отчеканена у хазар или, еще чаще, у волжских булгар.
Хазарский каганат рано принял иудаизм в качестве государственной религии, а государство волжских булгар официально приняло ислам в 922 году. В связи с этим страну посетил Ибн Фадлан, написавший рассказ о своем посещении и о встрече с купцами из Руси. Наиболее известно его описание погребения хёвдинга русов в корабле - погребального обычая, характерного для Скандинавии и встречавшегося также в Древнерусском государстве. В погребальную церемонию входило жертвоприношение рабыни, которую насиловали воины из отряда, прежде чем убить ее и сжечь вместе со своим хёвдингом. Это рассказ, полный жестоких подробностей, о которых едва ли можно догадаться по археологическим раскопкам погребений эпохи викингов.
Воины дружины Святослава в Болгарии,вторая половина X века.
Варяги у греков в Миклагарде.
Bизантийская империя,которая в Восточной и Северной Европе называлась Грецией или греками, согласно скандинавской традиции воспринималась как основная цель походов на восток. В русской традиции связи между Скандинавией и Византийской империей также занимают видное место. В Повести временных лет содержится подробное описание пути: "Был путь из Варяг в Греки, и из Греков по Днепру, а в верховьях Днепра - волок до Ловоти, а по Ловоти можно войти в Ильмень, озеро великое; из этого же озера вытекает Волхов и впадает в озеро великое Нево (Ладога), и устье того озера впадает в море Варяжское (Балтийское море)".
Упор на роль Византии является упрощением действительности. Скандинавы приходили прежде всего в Древнерусское государство и оседали там. А торговля с Халифатом через государства волжских булгар и хазар должна была иметь самое важное значение с экономической точки зрения для Восточной Европы и Скандинавии в течение IX-X веков.
Олег Федоров «Атака дружины древних русских воинов, X век.»
Однако в течение эпохи викингов, и в особенности после христианизации Древнерусского государства, значение связей с Византийской империей возросло. Об этом свидетельствуют прежде всего письменные источники. По неизвестным причинам число находок монет и других предметов из Византии относительно невелико как в Восточной, так и в Северной Европе.
Примерно в конце Х века константинопольский император учредил при своем дворе особый скандинавский отряд - варяжскую гвардию. Многие полагают, что начало этой гвардии было положено теми варягами, которых прислал императору киевский князь Владимир в связи с принятием им христианства в 988 г. и его женитьбой на дочери императора.
Слово вэринги (vringar) означало первоначально люди, связанные клятвой, но в поздний период эпохи викингов оно стало обычным наименованием скандинавов на востоке. Вэринг в славянском языке стал называться варяг, в греческом - варангос (varangos), в арабском - варанк (warank).
Константинополь, или Миклагард, великий город, как называли его скандинавы, был для них невероятно привлекательным. Исландские саги рассказывают о многих норвежцах и исландцах, служивших в варяжской гвардии. Один из них, Харальд Суровый, стал по возвращении домой королем Норвегии (1045-1066). Шведские рунические камни XI века чаще говорят о пребывании в Греции, чем в Древнерусском государстве.
На старой тропинке, ведущей к церкви в Эде в Уппланде, есть большой камень с руническими надписями на двух сторонах. В них Рагнвальд рассказывает о том, что эти руны высечены в память о его матери Фастви, но прежде всего он заинтересован в том, чтобы рассказать о самом себе:
«Эти руны велелвысечь Рагнвальд.Он был в Греции,был предводителем отряда воинов.»
Солдаты из варяжской гвардии охраняли дворец в Константинополе и принимали участие в военных походах в Малую Азию, на Балканский полуостров и в Италию. Страна лангобардов, упоминающаяся на нескольких рунических камнях, подразумевает Италию, южные области которой входили в состав Византийской империи. В портовом пригороде Афин, Пирее, раньше стоял огромный роскошный мраморный лев, который в XVII веке был перевезен в Венецию. На этом льве один из варягов во время отдыха в Пирее вырезал руническую надпись змеевидной формы, которая была типичной для шведских рунических камней XI века. К сожалению, уже при обнаружении надпись была столь сильно повреждена, что прочесть можно только отдельные слова.
Корабль викингов в боевом походе. Современная реконструкция.
Скандинавы в Гардарике в поздний период эпохи викингов.
В конце Х века, как уже было сказано, поток исламского серебра иссяк, а вместо него на восток, в русское государство, хлынул поток немецких и английских монет. В 988 г. киевский князь и его народ принял количествах на Готланде, где они также копировались, и в материковой части Швеции и в Дании. Несколько поясов было обнаружено даже в Исландии. Возможно, они принадлежали людям, которые служили у русских князей.
Клад викингов, найденный на берегу Днепра. X - XI вв.
Связи между правителями Скандинавии и Древнерусского государства в течение XI-XII веков были весьма оживленными. Двое из великих князей Киевских взяли себе жен в Швеции: Ярослав Мудрый (1019-1054, ранее княжил в Новгороде с 1010 по 1019 г.) женился на Ингегерд, дочери Олава Шётконунга, а Мстислав (1125-1132, ранее княжил в Новгороде с 1095 по 1125 г.) - на Кристине, дочери короля Инге Старого.
Византийский император Константин Багрянородный описывал, как рос добирались на кораблях до Константинополя. Наиболее опасным был путь через Днепровские пороги на полпути между Киевом и Черным морем. Константин приводит названия порогов на росском и славянском языках, и росский обозначает здесь язык скандинавов. Теперь пороги скрыты под плотиной электростанции. Фотография начала XX века.
Новгород - Хольмгард и торговля с саамами и готландцами.
Восточное, русское влияние достигло в XI-XII веках также саамов в северной Скандинавии. Во многих местах в шведской Лапландии и Норрботтене имеются места жертвоприношений на берегах озер и рек и у скал, имеющих причудливую форму; там сложены оленьи рога, кости животных, наконечники стрел, а также амулеты и украшения из бронзы и олова. Многие из этих металлических предметов происходят из Древнерусского государства, скорее всего, из Новгорода - например, древнерусский нательный крест и оковка русских поясов того же рода, что были найдены в южной части Швеции.
Подвеси-амулеты скандинавского происхождения, найденные на территории Древней Руси. X - XI вв. Аналогичные украшения находят на территории современных скандинавских стран.
Новгород, который скандинавы называли Хольмгард, приобрел за эти столетия огромное значение как торговая метрополия. Готландцы, продолжавшие в XI-XII веках играть важную роль в балтийской торговле, создали торговую факторию в Новгороде. В конце XII века на Балтике появились немцы, и постепенно главная роль в балтийской торговле перешла к немецкой Ганзе.
Конец эпохи викингов.
На простой литейной форме для дешевых украшений, сделанной из бруска и найденной в Тимансе в Руме на Готланде, два готландца в конце XI века высекли свои имена, Урмига и Ульват, и, кроме того, названия четырех дальних стран. Они дают нам понять, что мир для скандинавов в эпоху викингов имел широкие границы: Греция, Иерусалим, Исландия, Серкланд.
Датируемые XI - XII вв. подвески, подражающие скандинавским подвескм-амулетам, встречаются по всей территории Древней Руси. Вероятно таким образом простые люди надеялись получить хотя бы толику силы, присущей викингам - неистовым и беспощадным воинам.
Назвать точную дату, когда этот мир сжался, и эпоха викингов закончилась, невозможно. Постепенно в течение XI и XII веков пути и связи меняли свой характер, и в XII веке путешествия вглубь Древнерусского государства и в Константинополь и Иерусалим прекратились. Когда число письменных источников в Швеции в XIII веке увеличилось, походы на восток стали лишь воспоминаниями.
В Старшей редакции Вестгёталага, записанной в первой половине XIII века, в Главе о наследовании есть, среди прочего, следующее установление, касающееся того, кто обретается за границей: Он никому не наследует, пока он сидит в Греции. Действительно ли по-прежнему в варяжской гвардии служили вестгёты, или же этот параграф остался с давно минувших времен?
В Гутасаге, рассказе об истории Готланда, записанном в XIII или на- чале XIV века, сказано, что первые церкви на острове освящались епископами по пути в Святую Землю или обратно. В то время шел путь на восток через Русь и Грецию в Иерусалим. Когда записывалась сага, пилигримы шли в обход через Центральную или даже Западную Европу.
Схема путешествия отрядов викингов.
Автор: Ингмар Янссон - археолог, специалист по эпохе викингов (Стокгольмский университет). За мнения, высказанные в этой публикации, отвечает только автор.
Перевод: Анна Фоменкова.
Знаете ли вы что...
Скандинавы, служившие в варяжской гвардии, были, вероятно, христианами — или же принимали христианство во время пребывания в Константинополе. Некоторые из них совершали паломничество в Святую землю и Иерусалим, называвшийся на языке скандинавов Йорсалир. Рунический камень из Брубю в Тэбю в Уппланде поставлен в память об Эйстейне, который отправился в Иерусалим и скончался в Греции.
Другая руническая надпись из Уппланда, из Стэкета в Кунгсэнгене, рассказывает о решительной и бесстрашной женщине: Ингерун, дочь Хорда, велела высечь руны в память о самой себе. Она отправляется на восток и в Иерусалим.
На Готланде был в 1999 году найден самый крупный клад серебряных предметов, относящийся к эпохе викингов. Его общий вес - около 65 килограммов, из которых 17 килограммов составляют исламские серебряные монеты (приблизительно 14 300).
historicaldis.ru
Где живут потомки викингов в России?
Журнал: История «Русская Семёрка» №9, сентябрь 2017 годаРубрика: НародыТекст: Русская Семёрка
На Руси же во многом благодаря викингам появилась государственность. Среди викингов преобладали скандинавы-германцы. Дурная слава о них шла от Каспийского моря до Средиземного. Кроме того, викингами были славяне-поморы и куршские балты, державшие в напряжении всю Балтику VIII-IX веков. По данным генетической лаборатории Roewer, опубликованным в 2008 году, до 18% русских являются потомками выходцев из Северной Европы. Это обладатели гаплогруппы II, обычной для Норвегии и Швеции, но нетипичной для России. Потомки викингов есть не только в северных, но и в южных городах. На Руси скандинавов знали как варягов, русов и колбягов. В это время на Западе в ходу было лишь название норманны — «северные люди». Русы, по одной из гипотез, были шведским племенем. Финны до сих пор помнят об этом и называют их ruotsi, a эстонцы — rootsi. Ruothi называют себя шведские саамы. Коми и восточные финно-угорские племена называют уже самих русских rot's, ruts. Это слово и в финских, и в европейских языках восходит к обозначению красного или рыжего цвета. Говорим «русы», подразумеваем шведы. В такой форме они упоминаются в документах Византии и европейских государств. Русские имена в документах и договорах IX-X веков оказались на поверку скандинавскими. Обычаи и внешность русов подробно описывались арабскими историками и подозрительно похожи на образ жизни и облик шведских викингов. Для «людей из бухты» русские земли не представляли широкого простора для морских походов. И всё-таки богатства восточных миров притянули к себе авантюристов. Поселения русов раскинулись по главным водным артериям — Волге, Днепру, Западной Двине и Ладоге. Ладога — первый город скандинавов в России. Сказания упоминают его как крепость Альдейгьюборг. Она была построена примерно в 753 году и располагалась напротив успешной торговой крепости славян. Здесь русы освоили арабскую технологию изготовления денег. Это были глазчатые бусы, первые русские деньги, за которые можно было купить раба или рабыню. Основными занятиями русов были работорговля, грабежи местных племён и нападения на купцов. Спустя век после основания Ладоги о проделках русов узнали в Арабском халифате и Европе. Первыми начали жаловаться хазары. Набеги русов вредили их традиционному ремеслу — с помощью поборов и пошлин «снимать сливки» с торговли между Западом и Востоком. В IX веке русы были самым ненавистным племенем. Они одолевали византийцев на Чёрном море и грозили устроить «бурю в пустыне» арабам.
Варяги
Варяги упоминаются в русских летописях прежде всего не как народ, а как военное сословие «заморского» происхождения. Под именем «варанги» (или «веринги») служили Византии и помогали охранять её границы от набегов своих же соплеменников русов. Призвание варягов — яркий пример эффективного менеджмента. Заморский князь уже не служил интересам кланов, племён и родов, проводя независимую политику. Чудь, словене, кривичи и весь смогли «поставить на паузу» постоянные распри и занять варягов делами государственной важности.Варяги приняли христианство, когда это ещё не стало на Руси мейнстримом. Нательные кресты сопровождали погребения воинов ещё в IX веке. Если понимать крещение Руси буквально, то оно произошло веком раньше — в 867 году. После очередного неудачного похода на Царьград русы, сменив тактику, решили замолить грехи и отправили посольство в Византию с целью принять крещение. Где оказались эти русы потом, неизвестно, однако спустя полвека к ромеям (жителям Византийской империи) наведывался Хельг, по недоразумению оказавшийся язычником..
Гардар и Биармланд
В скандинавских сагах Русь называлась Gardar, дословно — «ограда», окраина мира людей, за которой располагались чудовища. Есть также версия, что этим словом обозначались «гарды» — укреплённые базы викингов в России. В поздних текстах (XIV в.) название было переосмыслено как gardariki — «страна городов», что больше отражало реальность. Городами Гардарики, согласно сагам, были: Сюрнес, Палтескья, Хольмгард, Кенугард, Ростофа, Сурдалар, Моршар. В них можно узнать знакомые нам города Древней Руси: Смоленск (или Чернигов), Полоцк, Новгород, Киев, Ростов, Муром. Смоленск и Чернигов могут поспорить за имя «Сюрнес» вполне законно — недалеко от обоих городов археологи нашли крупнейшие скандинавские поселения. Арабские писатели знали о русах многое. Они упоминали их главные города — Арсу, Куябу и Салау. К сожалению, поэтичный арабский язык плохо передаёт названия. Если Куябу можно перевести как «Киев», а Салау как легендарный город «Словенск», то насчёт Арсы вообще ничего сказать нельзя. В Арсе убивали всех чужеземцев и ничего не сообщали о своей торговле. Некоторые видят в Арсе Ростов, Русу или Рязань, однако загадка далека от разрешения.Тёмная история и с Биармией, которую скандинавские сказания помещали на северо-востоке. Там жили финские племена и загадочные биармы. Они говорили на языке, похожем на финский, и таинственно исчезли в XIII веке к моменту прихода на эти земли новгородцев. Данные земли по описаниям напоминают Русское Поморье. Скандинавы здесь оставили немного следов: в окрестностях Архангельска нашли лишь вооружения и украшения X-XII веков.
Первые князья
Историков смущает одно белое пятно в свидетельствах о первых князьях-варягах. В текстах говорится о том, что Олег и княжил в Новгороде, и брал с него дань, что противоречит друг другу. Это породило версию о первой столице Руси под Смоленском, где было крупнейшее скандинавское поселение. В то же время подливают масла в огонь и украинские учёные. Они заявляют, что нашли под Черниговом могилу варяжского князя. Имена первых русских князей по документам звучали иначе, чем в «Повести временных лет». Если о Рюрике нет почти никаких известий, то Игорь «по паспорту» был Нигером, Олег и Ольга — Хельгом и Хельгой, а Святослав — Сфендославом. Скандинавами были первые князья Киева Аскольд и Дир. Именам князей Турова и Полоцка — Туру, Рогнеде и Рогволоду — тоже приписывают скандинавские корни. В XI веке русские правители «ославя-нились» настолько, что скандинавские княжеские имена были, скорее, редким исключением.
Судьба варягов
Государство Рюриковичей к X-XII вв. стало очень богатым и могло позволить себе просто «купить» нужных для службы варягов. Их оставляли в городских гарнизонах и дружине. Нападения викингов на русские города были бы делом бессмысленным: легче было получить хорошее жалованье за службу. В городах простой народ с варягами часто не ладил — случались стычки. Вскоре ситуация начала выходить из-под контроля, и Ярославу Владимировичу пришлось ввести «понятия» — «Русскую Правду». Так появился первый в истории России правовой документ. В XII веке завершается эпоха викингов. На Руси упоминания о варягах исчезают из летописей уже к XIII в., а русы растворяются в славянском русском народе.
bagira.guru
Славяне и викинги как торговцы и воины
Охарактеризованные выше культурные течения зарождались в результате развития социально-экономических процессов, политических и военных событий эпохи перехода к феодальному обществу, государству и новым этническим общностям — раннесредневековым народностям. И исходные, и последующие этапы процесса становления племен и племенных союзов, народностей, этнических и государственных территорий определялись в конечном счете действием этих социально-экономических и военно-политических факторов. Не следует преувеличивать культурное воздействие очагов культуры в западных, центральных, южных и юго-восточных районах Европы, Переднего Востока и Средней Азии. Первоочередную роль играло длительное и самостоятельное внутреннее развитие северных, циркумбалтийских областей: именно оно связало их во все более единый культурно-исторический регион. Связь эту осуществляли купцы, миссионеры, с дарами прибывавшие с запада, или военные дружины, двигавшиеся с севера. Народы Балтики при этом прокладывали себе доступ к благам цивилизации, овладевая ими в соответствии со своими собственными потребностями. В странах Балтийского региона имелись различные общественные силы, заинтересованные в доступе к новым источникам ценностей.
Южные контакты славянских племён со времен поздней античности отличались большой устойчивостью; об их результатах речь шла выше. В связи с этим можно вспомнить примечательный эпизод, рассказанный византийским хронистом Феофилактом Симокаттой. В 594 г. византийскому императору Маврикию представили пленников, входивших в состав славянского посольства к аварскому хану. Славяне, отправившие это посольство, обитали «на внешней окраине западного Океана», т. е. на юго-западном побережье Балтийского моря. Посланники, которым, по их же сообщению, нужно было провести в пути 15 месяцев, должны были убедить аварского хана в том, что их племена, живущие на Балтике, из-за чрезвычайной отдаленности не смогут принять участие в запланированном походе на Византию63. При всех неясностях, остающихся в этом сообщении, можно тем не менее прийти к выводу, что непосредственные сношения племен Балтики с народами Юго-Восточной Европы не были невозможны.
В Скандинавии это продвижение на юг осуществляли прежде всего викинги64, варяги65 или норманны66, под воздействием нарастающего господства конунгов, знати и их дружин. Цели движения заключались в том, чтобы в военных или торговых походах добыть богатство в соседних или дальних землях, то есть, следовательно, проложить доступ к дунайской, византийской, понтийской и собственно средне- и переднеазиатской цивилизации, к цветущим центрам франкского государства на Рейне и на территории нынешней Франции, к Англии и Ирландии (илл. 15).
15. Народы и государства Европы и Передней Азии в IX-X вв.
1. скандинавские племена,
2. славянские племена,
3. области Западной Европы, подвергавшиеся набегам викингов,
4. области расселения скандинавов в Западной Европе,
5. арабские халифаты,
6. археологические комплексы скандинавского происхождения (IX—X вв.),
7. археологические комплексы славянского происхождения в Скандинавии.
Скандинавы эпохи викингов в период перехода от родового строя к феодализму были здесь особенно активны. «Могучие бонды», возглавлявшие домовые общины, представители пламенной аристократии хёвдинги, вели ожесточенную борьбу за власть. Они стремились утвердить своё господство в системе эксплуататорских отношений: «Конунг должен воевать, а не пахать землю»67. Это относилось и к его приближенным, и к «могучим бондам». Саги, записанные только в XIII в., но, видимо, в определенной степени отражающие историческую действительность более раннего времени, передают атмосферу всеобщей неуверенности, характерную для раннего средневековья в Дании, Норвегии и Швеции. О подобной же обстановке свидетельствуют и современники событий, хронисты Средней и Западной Европы68. Движение это охватывало не только скандинавов: конунги и ярлы набирали себе на службу дружинников отовсюду, где только их можно было найти. Довольно часто отмечается присутствие финских воинов в дружинах шведской знати69, вместе с ними бывали и славянские воины: у нас есть сведения об этом от начала XI в.70 В материковой Швеции, а частично также на островах Готланд и Эланд в этот период возникли многочисленные укрепления, в которых люди спасались во время частых военных нападений71. Часть потерпевших поражение в этой борьбе за господство вынуждена была переселяться, чтобы сохранить свою свободу в более благоприятных условиях. Такого рода причинами могут объясняться грандиозные заморские походы в области, где государственной организации еще не существовало: на южную Балтику, в Финляндию или северную Скандинавию. Правители страны в свою очередь организовывали большие морские и военные походы, чтобы увеличить свои богатства за счет торговли, разбоя и открытой войны, как рассказывает об этом в середине IX в. Римберт, повествуя о действиях свейского конунга Олава в землях куршей. Определенную роль играла также и тяга к приключениям, но только лишь как вспомогательный, субъективный, но не общественно значимый, основополагающий фактор.
С VII-VIII вв. эти походы оставляют всё более отчетливые следы сначала в археологических, а затем и в письменных источниках. Эти воины, бонды и знать, бывавшие также и купцами, именовались «викингами» или «варягами». Уже в VIII в. свеи и, по-видимому, готландцы вторглись в Курляндию и, подчинив куршей, основали поселение в Гробини (Себорг), поблизости от Лиепаи72. В VIII в. скандинавы, а возможно также и фризские купцы, появляются в северо-восточном углу Балтики, в Старой Ладоге73. Скандинавы оседали также к востоку от устья Вислы, в землях прусских племен; здесь возникло поселение Трусо, вероятно в районе нынешнего Эльблонга74. Подобные же поселения располагались близ современной деревни Вишнево (Вискаутен) в Самбии (Калининградская обл., РСФСР) и в низовьях Немана75. Соляные источники Среднего Поморья и устья реки Парсенты, освоенные славянами, превратили этот район в богатую торговую приморскую область, также притягивавшую скандинавских воинов и купцов. Крупнейшее скандинавское поселение возникло здесь на рубеже VIII-IX вв. близ Свелюбья76. Другие, подобные этому, появились в устье реки Пене возле нынешнего местечка Менцлин недалеко от Анклама. в Ральсвике на о. Рюген, в низовьях реки Варнов и в восточном Гольштейне у Ольденбурга. Здесь перед исследователями встаёт вопрос, ответ на который ещё не вполне ясен: в некоторых из названных мест уже в VII—VIII вв. возникли славянские городища, часть из них — резиденции племенных князей. Не находились ли скандинавы, оставившие следы в отмеченных поселениях, в договорных отношениях со славянскими князьями, заключив договор («ряд»), чтобы войти в состав княжеской дружины в качестве воинов либо же поселиться при княжеском дворе в качестве купцов или ремесленников? Как и наемники-ландскнехты, придворные и слуги позднего средневековья, эти викинги служили, утверждая господство и власть своих славянских сюзеренов. Позднее, в XI—XII вв., подобные отношения сохраняются в ободритском княжеском доме (в Мекленбурге и Любеке)77. Какую роль это лишенное корней бродячее воинство играло на службе у разных государей, отчётливо показывает судьба одного из благородных искателей приключений, саксонца Вихмана. В 50-е гг. X в. он служил датчанам, позднее вместе с вильцами-лютичами боролся против польского князя Мешко и в конце концов пал в борьбе горожан поморского Волина против Мешко78. В Средней Польше, в Лютомерске под Лодзью как будто бы в свое время осела такая группа чужеземных воинов - восточнославянского или варяжского происхождения - на службе польского короля79. Наконец, «Сага о Йомсвикингах», повествующая о руководимой Пальнатоки колонии викингов в земле славян-вендов, ни в чём не противоречит заключению, что эти викинги в качестве наемного войска были поселены польским королем, вероятнее всего Болеславом Храбрым (в саге называемом Бурислав), «потому, что он (Пальпатоки) защищал его (Болеслава) землю и державу»80.
63 Herrmann J. Byzanz..., Anm. 30.
64 В. Фогель полагает, что название «викинг» обозначало обитателей «виков», скандинавских открытых торгово-ремесленных поселений. А. Я. Гуревич вслед за норвежским исследователем Ф. Аскебергом «викинг», производное от глагола «vikja» - «уходить на сторону, сворачивать», обозначало человека, покинувшего родину и ушедшего в море, ставшего пиратом. См.: Vоgеl W. Wik-Orte und Wikinger. - In: Die Stadt des Mittelalters, Bd. I. Darmstadt, 1969, S. 197-200, 236; Askeberg F. Norden och Kontinent. Uppsala, 1944; Гуревич А. Я. Походы викингов. M., 1966, с. 80-81. См. также: Лебедев Г. С. Эпоха викингов в Северной Европе. Историко-археологические очерки. Л., 1985
65 Неясно происхождение названия «варяги». А. Г. Кузьмин недавно попытался обосновать кельтское происхождение названия и этноса, что совершенно несостоятельно как со стороны археологического материала, так и письменных источников. См.: Кузьмин А. Г. Об этнической природе варягов. - Вопросы истории, 1974, № 11, с. 54 и след. Другие варианты происхождения термина рассматривает А. В. Рязановский, вслед за С. В. Гедеоновым выводя название «варяг», «варанег» от западнославянского слова, обозначающего «меч»; в этом случае название должно было бы попасть на Русь из Польши, см.: Riasanowsky А. V. The Varangian Question. - In: I. Normanni e la loro espansione, p. 171. M. Фасмер связывал «варяг» с древнесеверным «var» - «клятва, присяга, договор, соглашение». См.: Vasmer М. Schriften zur slawischen Altertumskunde und Namenskunde. Bd.II. Berlin, 1971, S. 819. Отсюда древнерусское «варяг», эволюционирующее в русских говорах от значения «пришлый, наёмный дружинник», «приезжий, чужеземный купец» к значению «бродячий торговец в сельской местности, разносчик»; см.: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка, т. I. М., 1964, с. 276; в основе - древнесеверное «váringr», т.е. «союзник, член корпорации». Мы не считаем, что под варягами следует понимать только скандинавов. Для арабов «варягами» были воины-купцы с побережья Балтийского моря, без этнической дифференциации. О «море варягов» пишет Казвини на основании свидетельства Ибрагима ибн Якуба 965 г. Jacob G. Arabische Berichte von Gesandten an germanische Fürstenhofe aus dem 9. und 10. Jh. Berlin/Leipzig, 1927, S. 23.
66 Согласно «Жизнеописанию Карла Великого» Эйнхарда (Einhardi Vita Саroli Magni, 12), под норманнами понимали не только норвежцев, но и датчан и шведов (ср. Adami Bremensis Gesta, II, 19). Название «варяг» для обитателей Балтики Адаму неизвестно. «Повесть временных лет», напротив, различает «варягов» (видимо, балтийских торговцев-воинов) и племена «свеи» (шведы), «гьте» (гауты), «урмане» (норвежцы).
67 Den norsk-islandske Skjaldedigtning, b. 1. København, 1912, s. 599, vers. 19.
68 Судя по упоминаниям в «Имперских анналах» Эйнхарда о борьбе за власть в Дании начала IX в., известия о внутренней жизни скандинавских стран попадали в западноевропейские хроники.
69 See К. v. Königtum..., S. 85.
70 Об ободритском княжиче Готшалке см.: Adami Bremensis Gesta, II, 65.
71 Stenberger M. Vorgeschichte Schwedens, S. 139; idem. Eketorp, p. 14. В целом, однако, изученность городищ и других укреплений в Скандинавии сейчас значительно ниже, чем на южном побережье Балтики. Преобладающее количество городищ пока что даже приблизительно не датировано.
72 Nerman В. Grobin-Seeburg. Ausgrabungen und Funde. Stockholm, 1958.
73 Корзухина Г. Ф. О некоторых ошибочных положениях в интерпретации материалов Старой Ладоги - Скандинавский сборник, вып. XVI. Таллин, 1971, с. 123-130.
74 По сообщению Вульфстана (конец IX в.), Трусо лежит в семи днях и семи ночах пути от Хедебю. Он располагался на Ильфинге, восточнее дельты Вислы и относился к Витланду, то есть к земле эстиев, или пруссов. Археологически выявлены лишь погребения с наборами овальных фибул, следов поселения не обнаружено. См.: Матузова В. И. Английские средневековые источники. IX-XIII вв. Тексты, перевод, комментарий. М., 1979, с. 25-35; Mühlen В. v. zur. Die Kultur der Wikinger in Ostpreuβen. Bonn, 1975, S. 9.
75 Ibid., Karte 2.
76 Zosiński W. Świelubie. - In: Słownik starożytności slowiańskich, t. 5. Wroclaw, 1975, s. 580.
77 По сообщению Хельмольда (Helmoldi Chronicon, I, 34), ободритский князь Генрих из Любека смог, например, разбить своих противников с помощью датской дружины.
78 Brüske W. Geschichte des Lutizenbundes. Münster-Köln, 1955, S. 29-35.
79 Jażdżewski K., Nadolski A. Lutomiersk. - Słownik starożytności slowiańskich, t. 3. Wroclaw, 1967, s. 105-109.
80 Die Geschichte von den Orkaden... S. 405. См. также Labuda G. Fragmenty..., s. 245.
historylib.org
Археологические свидетельства об отношениях между Норвегией и Древней Русью в эпоху викингов: возможности и ограничения археологического изучения
Анне Стальсберг(Тронхейм, Норвегия)
В течение более ста лет обсуждения и исследования варяжской проблемы на основе археологических находок речь шла главным образом об отношениях между Древней Русью и Швецией или Древней Русью и Скандинавией в целом. Это естественно по трем важным причинам: во-первых, Швеция — та часть Скандинавии, которая расположена ближе к Древней Руси и, так сказать, обращена к ней; во-вторых, археологический материал скандинавского происхождения, найденный на территории Древней Руси, указывает именно на связи со Швецией; и в-третьих, в самой Скандинавии наибольшее число вещей и монет древнерусского и восточного происхождения найдено на территории Швеции. По древнескандинавским сагам известно, однако, что среди скандинавов, которые путешествовали на Русь, были также и норвежцы. Следовательно, имеется достаточно оснований искать находки, свидетельствующие о специфически норвежско-древнерусских контактах. В настоящей статье обсуждаются возможности и ограничения исследования археологического материала, отражающего связи между Древней Русью и Норвегией.
Данная тема тем более интересна, что благодаря живым и красочным рассказам древнеисландских саг нам как бы известны личности и приключения норвежцев, особенно конунгов, на Руси. Однако надо иметь в виду, что саги являются сочинениями авторов, писавших два века спустя, и историческая достоверность этих произведений — предмет дискуссий среди историков. Соответствующих шведских саг нет. Сохранилась лишь одна древнеисландская сага о сказочном походе шведа Ингвара Путешественника1. В Швеции в отличие от Норвегии найдено большое число рунических камней, являющихся современ93ными той эпохе, исторически достоверными источниками, но их тексты — лаконичные и сухие, и упомянутые в них лица не так близки нам, как персонажи саг2. На фоне парадокса источников интересно выяснить, отражают ли археологический и нумизматический материалы русско-норвежские отношения, о которых рассказывают саги. Обзор археологических материалов, свидетельствующих о норвежско-русских связях в эпоху викингов, не опубликован в научных изданиях. Настоящая статья не является такой публикацией, так как я не имела возможности систематического просмотра собраний норвежских археологических музеев, и в моем еще не опубликованном каталоге находок скандинавского происхождения, обнаруженных на территории Древней Руси, я не старалась специально отмечать норвежские вещи. Однако настоящая статья дает общее представление о материалах, которые могут отразить или отражают именно норвежско-русские связи, и намечает перспективы их изучения.
О связях между Норвегией и Древней Русью свидетельствуют три группы археологических находок: древнерусские вещи, найденные на территории Норвегии; норвежские вещи, найденные на территории Древней Руси; вещи восточного происхождения, попавшие в Норвегию через Древнюю Русь. Я считаю маловероятной возможность идентифицировать западноевропейские вещи, попавшие в Древнюю Русь через Норвегию, так как трудно установить, какие из них проникли именно через Эресунн из Северного моря в Балтийское.
В обсуждение норвежско-древнерусских отношений не будут включены связи с Крайним Севером, которые отражаются в ряде находок восточно-финно-угорского происхождения в Норвегии, прежде всего в северной части страны. Это связи внутри большой финно-94угорской ойкумены Северной Европы, в которой саамы являются самым западным народом. В настоящей статье я имею в виду отношения между областями, находившимися под властью норвежских королей и древнерусских князей. Иными словами, это связи, которые шли через Балтийское море дальше в Норвегию либо через Эресунн, либо сухим путем через Швецию.
Первую категорию находок составляют вещи древнерусского происхождения, найденные на территории Норвегии. Не имея результатов исследований норвежских музеев, я могу сказать только об одной несомненно древнерусской находке эпохи викингов на территории Норвегии: серебрянике Ярослава Мудрого (рис. 1). Монета найдена в 1891 г. на ферме Несбоен на острове Больсойа, недалеко от города Мольде в фюльке Мэре и Ромсдаль на побережье Средней Норвегии3 (рис. 2).
Монета найдена в составе клада с 416 серебряными монетами (целыми и во фрагментах), слитком серебра, кусками плитки из серебра. Вещи лежали в сгнившем деревянном ящике. Среди монет — 2 дирхема, 121 немецкая монета, 270 англо-саксонских, 3 ирландско-скандинавских, 1 шведская и 1 датская, а также 17 подражаний англосаксонским монетам. Согласно норвежскому нумизмату Колбьёрну Скоре, клад зарыт после 1023 г.
Кроме этого серебряника в Государственном Историческом музее в Стокгольме хранятся два серебряника неизвестного происхождения, найденные, возможно, также в Норвегии либо в Швеции. Данные серебряники являются большой редкостью, поскольку они принадлежат к малочисленной группе монет, найденных исключительно во95круг Балтийского моря5. Группа разделяется на две разновидности — монеты легкого и тяжелого веса. Серебряники из Норвегии принадлежат к первой группе и одной и той же группе штемпелей. Легкие серебряники найдены: в Норвегии — 1, в Норвегии или Швеции — 2, на Готланде — 1, в Санкт-Петербургской губернии — 1 и в неизвестном месте — 26. Тяжелые серебряники найдены: в Эстонии — 2, в Померании — 1, в Польше — 1, на Готланде — 1, в неизвестном месте — 17. Тот факт, что только одна монета найдена на территории Древней Руси, привел многих исследователей к предположению, что они на самом деле являются подражаниями. Сейчас они считаются подлинными, чеканенными Ярославом Мудрым в Новгороде8.
Чеканка данных серебряников связана с оплатой варяжских наемников, которых Ярослав в 1018г. нанял на службу для войны против своих братьев за великокняжеский престол в Киеве, что объясняет распространение этих монет в Швеции, Норвегии и на побережье Балтийского моря9. Возможно, что Ярославу также нужны были деньги в связи с разрывом с отцом еще в 1014–1015гг.10. Серебряники тяжелого веса могли быть чеканены позже, в 1024–1026гг.11, но не все исследователи согласны с этим12. Как бы то ни было, в Норвегию попал один серебряник (может быть — 3), который Ярослав, вероятно, отчеканил в Новгороде в 1015–1019гг., чтобы заплатить своим наемным варягам. Конечно, невозможно сказать, служил ли воин с острова Больсойа в армии Ярослава на Руси. Несомненно, как справедливо считает В.М.Потин, что «находка его (серебряника. — А.С.) на территории Швеции и Норвегии говорит не столько об экономических, сколько о политических и военных отношениях Руси и Скандинавских стран».
Как уже отмечено, настоящий обзор не включает находки, отражающие отношения между финно-угорскими народами севера Скандинавии, Финляндии и России. Однако в Южной Норвегии также найдены вещи финно-угорского происхождения (рис. 3). Г.Йессинг в 1928г. опубликовал обзор финно-угорских вещей с территории Нор97вегии14, подчеркнув, что материалы из Северной и Южной Норвегии носят разный характер. Материалы из Северной Норвегии (фюльки Нурланд, Тромс и Финмарк) разнообразны, охватывают разные категории и типы и происходят из обширной финно-угорской области. Материалы из Южной Норвегии состоят из меньшего числа типов, прежде всего подковообразных фибул типа Риг 67515 чисто финского происхождения (т.е. происходящих из Финляндии и областей к востоку от нее)16. Эти находки могут быть результатом связей не только с финским населением, но также и с Русью, поскольку путешественники, возвращавшиеся из Руси через Финляндию, могли приобрести их по дороге домой на запад. Надо подчеркнуть, что для более полного обсуждения вопроса требуется как обзор находок в Норвегии, так и установление мест их происхождения на востоке.
Обсуждение русско-норвежских отношений невозможно без упоминания норвежско-шведской дискуссии о происхождении срубной техники строительства, столь характерной для Норвегии и Швеции. В Норвегии стало аксиомой, что данная техника проникла туда из Руси в течение или в конце эпохи викингов. Самые ранние настоящие срубные дома в Норвегии и Швеции датируются XI в. н.э., и исследователям казалось естественным искать корни техники на Руси, где срубные дома известны уже с VIII–IX вв. н.э. (в Старой Ладоге; в финно-угорском городище Березняки на Верхней Волге III-V вв. н.э.). Однако это слишком просто, так как между срубными традициями Норвегии и Швеции, с одной стороны, и Руси — с другой, имеются существенные различия. Ранний русский (славянский) способ рубки сруба, в обло, очень простой, и он не развивался с VIII в. н.э. (за исключением того, что в XVII–XVIII вв. стали рубить пазы для моха в верхнем бревне, а не в нижнем, как раньше) (рис. 4). Срубы данного славянского типа известны в Норвегии в городах, где в XI–XII вв. так строили жилища. Позже, вплоть до наших дней, в деревенских областях таким образом строили только грубые сооружения, такие, как колодцы, быки мостов, сеновалы на выпасе. Уже в XI в. в Норвегии известен принципиально отличный способ рубки сруба (рис. 5), на основе которого срубная техника в Норвегии развивалась дальше (совершенный способ рубки сруба появился в XIII в.). Существование двух традиций не подтверждает теорию об общих корнях норвежско-шведской и русской срубных техник. 99
Чтобы более широко обсудить вопрос о перенесении срубной техники из Руси в Норвегию и Швецию, требуется изучение того, как могли переноситься ремесленные знания и опыт и как скоро они могли широко распространиться и проникнуть повсюду, где был дешевый строительный материал. Также надо ответить на вопрос о том, почему норвежцы и шведы не усвоили русско-финскую печь вместо открытого очага в центре дома. Для дальнейшего изучения вопросов, связанных с проблемами возникновения и распространения срубной техники и разных способов рубки, требуются хорологические и хронологические исследования на основе точной фиксации всех известных типов срубной техники в Европе и Азии, от Норвегии до Японии, от Ледовитого океана до Средиземного моря. Главная проблема, затрудняющая дальнейшее изучение, очень проста. Она состоит в том, что дерево гниет и накопление знаний зависит от случайностей условий сохранения, влияющих на репрезентативность обзора17.
Вторая главная группа находок — вещи норвежского происхождения, найденные на территории Древней Руси. Группа состоит из 19 монет и 3 изделий из «мыльного камня» (рис. 6). Нельзя исключить, что они попали из Норвегии на Русь через Швецию.
19 норвежских монет XI в., найденных на Руси18, входят в состав, очевидно, 8 кладов: Псковская область, Гдовский район: г. Наганщина, 4 норвежские монеты (?), зарыт после 1073 г.; с. Полна, 1 — Харальда Сурового, и 2 — возможно, норвежские, зарыт после 1075 г.; д. Шпаньково, 2 — Олава Тихого, зарыт после 1111 г.; Ленинградская область: д. Ручьи (р. Свирь), 2 — Харальда Сурового, зарыт 101 ок. 1090г.; д. Вихмязь (р. Паша), 3 — Харальда Сурового, зарыт ок. 1090 г.; г. Лодейное Поле, 1 —Харальда Сурового, зарыт после 1073 г.; г. Лодейное Поле, 2 — Харальда Сурового, зарыт ок. 1095 г.; Карелия: д. Скадино (о. Олонец), 7 норвежских (?), зарыт ок. 1075/1100 г. Данные клады состоят из монет разных стран и, должно быть, собраны неодновременно, поэтому они свидетельствуют о торговле, а не о плате наемным воинам. Монеты только двух норвежских королей представлены в древнерусских кладах: Харальда Сурового, правившего в 1045–1066 гг., и его сына Олава Тихого, который правил в 1066–1093 гг. Норвежских монет древнее середины XI в. на Руси не найдено, так как до Харальда в Норвегии чеканилось очень мало монет. Самые ранние и очень редкие монеты чеканены Олавом Трюггвасоном в самом конце X в. Только Харальд Суровый начал более регулярную чеканку монет19.
Харальд Суровый много лет жил и в Древней Руси, и в Византии, и естественно спросить, отразились ли влияния оттуда на его монетах. Харальд бежал к Ярославу Мудрому в 1031 г., служил в его дружине, пока в 1034/1035 г. не уехал дальше, в Византию, где пробыл в императорской гвардии до 1043 г. Он вернулся домой через Русь, через Киев, где женился на дочери Ярослава Елизавете. Монеты, чеканенные в Дании, пока Харальд был в Византии, выполнены по византийским образцам, а монеты, чеканенные для Харальда датским монетным мастером в то время, когда он вместе с соправителем, племянником Магнусом, воевал за датский престол в 1047г., выполнены по англо-саксонским прототипам без следов прямых византийских образцов20. В мотивах норвежских монет Харальда после 1047г., так называемых трикветра-монет, нет никакого византийского или восточного влияния: они сделаны по датским образцам. Трикветра-знак известен на меровингских монетах, англо-саксонских sceatta, монетах датского города Хедебю, в Англии (Йорк), в Германии, на датских монетах (Хардекнута, Магнуса, сына Олава, и Свена, сына Эстрид)21; т.е. это чисто северо-западный мотив. Однако одна черта указывает на византийское влияние: стоимость металла монет Харальда намного меньше их номинальной стоимости22. Также нет следов влияния русских монет в монетах Харальда23. Любопытно, что на монетах следующего короля Норвегии, сына Харальда Олава Тихого, ясно прослеживаются византийские влияния24. 103
Вторая группа предметов, которая, вероятнее всего, норвежского происхождения, — 2 обломка сосуда и одна литейная форма, изготовленные из «мыльного камня», по-норвежски kleber (рис. 6). Камень этот мягкий, зеленоватого или серого цвета; он легко режется ножом или резцом. На ощупь он скользкий, как мыло, и по-английски называется soap-stone, название, которое я употребляю здесь, так как мне неизвестно точное русское название. Камень состоит из талька, хлорита, серпентина и амфиболя; часты в нем магнезия и кальций. Из этого камня изготавливали сосуды для приготовления и хранения пищи, лампы, литейные формы, грузила для рыболовных сетей и ткацких станков, пряслица и др. начиная с последних веков до н.э., в основном в эпоху викингов и средневековье, в некоторых местах даже позже25 (сегодня из него кладут печи и камины). Из него делали декоративные детали церквей (обрамления ворот и окон, капители, колонны). Любопытно, что сосуды из «мыльного камня» были так распространены, что современное скандинавское название кастрюли — gryte/gryde/gryta — происходит от древнескандинавского слова grjotr — «камень». «Мыльный камень» известен во многих местах, а в Северной Европе его больше всего в Норвегии и Юго-Западной Швеции (в районах, в средневековье принадлежавших Норвегии и Дании). В эпоху викингов камень добывали неповсеместно: в Норвегии почти до Полярного круга, а в Швеции только в прибрежных районах (рис. 7). «Мыльный камень» был важным торговым товаром. Изделия из него найдены в 27 местах в Дании, в 8 — в Германии (включая Хедебю), в Волине в Польше и — что для нашей темы наиболее интересно — в 41 месте в Швеции26. Подавляющее большинство находок в Швеции происходят из Юго-Западной Швеции, только четыре из Упланда — три из Бирки (в погребении, в валу укрепления и в поселении) и одна из Кумлы (Кумла и Бирка расположены в приходе Аделсэ). Самым важным выводом данного краткого обзора является то, что вещи, изготовленные из «мыльного камня», происходят с территории нынешней Норвегии и крайнего юго-запада Швеции.
На территории Древней Руси мне известны три предмета из «мыльного камня». Обломок края сосуда был найден случайно в культурном слое Старой Ладоги на левом берегу реки Ладожки, недалеко от старой гавани города (не опубликован). Вторая находка — форма для литья металла и др., обнаруженная в Городище под Новгородом (не опубликована). Третья находка — обломок края сосуда, в котором имеется отверстие от железного крепления дужки. Сосуд имел диа105метр около 24 см (рис. 8). На рисунке реконструированный сосуд имеет плоское дно, хотя оно, по всей вероятности, было округленным (шаровидным). С большой степенью уверенности можно сказать, что вещи из «мыльного камня» сделаны в Норвегии, но невозможно определить, попали они на Русь прямо или через Швецию.
Кроме упомянутых вещей трудно выделить вещи норвежского происхождения среди обильного скандинавского материала, найденного на территории Древней Руси. Недаром культура Скандинавских стран эпохи викингов часто трактуется как единое целое — общие черты их материальных культур намного более поразительны, нежели различия. Формы изделий — как орудий труда, оружия, так и украшений,— декоративные стили, материалы и обработка явно сходны. Однако различия все же имеются. Например, железные гривны с молоточками бога Тора распространены в Средней Швеции; на Готланде имеются украшения характерных готландских типов; погребения в ладье наиболее распространены в Норвегии, а в Швеции — только в Средней Швеции; Норвегия более богата трилистными фибулами, Швеция — равноплечими фибулами и т.п. В некоторой степени такие тенденции могут быть результатом того, что языческие погребальные обряды сохранялись дольше на востоке Скандинавии (в Восточной Норвегии и Швеции), нежели в Дании и Западной и Средней Норвегии, где христианское влияние проявилось раньше. Кажется, что наиболее надежно исследование деталей украшений, и можно наметить области распространения или концентрации определенных деталей. 106
Уже норвежский исследователь предметов эпохи викингов Ян Петерсен отметил разницу в деталях овальных фибул главных типов27. Петерсен выделяет в своем главном типе IX в. (ЯП 37) 6 разновидностей, частично имеющих разные, хотя нечетко ограниченные области распространения28 (рис. 9).
Он делит тип X в. (ЯП 51) на 10 разновидностей29 и отмечает, что эти разновидности, возможно, имеют местные особенности, но «кажется, они обычны по всей северной области»30 (рис. 10). И.Янссон указывает в книге об овальных фибулах из Бирки на существование широкого круга разновидностей, частота которых различна в Норвегии и в Швеции, что может быть результатом меньшего числа языческих погребений в Норвегии по сравнению со Швецией, но также и того, что эти типы действительно были распространены по-разному и что они отражают разные моды и стили31. Книга Янссона сконцентрирована на хронологических вопросах, и можно представить себе, что хорология также может дать результаты, нас здесь интересующие. Студентка археологии университета в Тромсё Марианне Эльдорхаген пишет дипломную работу о разновидностях овальных фибул в Северной и Средней Норвегии, и хотя работа еще не окончена, исследовательница предполагает, что можно определить области распространения деталей стиля32. Было бы очень полезно иметь хорологический и хронологический обзор разновидностей предметов.
Третьей категорией находок, которая может свидетельствовать о норвежско-русских отношениях, являются восточные изделия, попавшие в Норвегию через Древнюю Русь и, наверно, отчасти через Швецию, а именно — арабские дирхемы, весы и гирьки. В Норвегии найдено ничтожное количество дирхемов по сравнению со Швецией, всего около 470 экземпляров33 (рис. 2). Возможно, что некоторые куфические монеты попали в Норвегию уже в VIII в., а из остальных 50% чеканены в 890–920 гг., 35% — в 920–950 гг.; они редки после 950 г.34. Только около 120 найдены в Средней Норвегии, т.е. в той части страны, которая имела наиболее оживленные связи со Швецией, так как там нет гор вдоль границы. По этому распределению монетных находок можно полагать, что дирхемы попали в Среднюю Норвегию через Швецию. Остальные — из Южной Норвегии и с побережья 107 Южной и Западной Норвегии — ввозили морским путем прямо по Балтийскому морю.
Еще одной группой предметов, которые сейчас считаются арабскими, являются маленькие складные весы и гирьки для них: октаэдрические и бочкообразные. Раньше исследователи спорили о том, восточного они или западного происхождения. Сегодня считается, что весы, гирьки и весовая система — восточного происхождения. Такие весы со второй половины IX в. были распространены от Британских островов до Восточной Европы, а гирек так далеко на западе нет35. Арабские гирьки привозились в Бирку в период 890–930 гг.36. Со временем начали также делать местные разновидности весов и гирек37. Арабское происхождение весов из погребения второй половины X в. на могильнике Большое Тимерево в Ярославском Поволжье подтверждается наличием двух чашек весов с надписанным арабским словом со значением «налог, подать, таможенные сборы»38. В Швеции найдены бочкообразные гирьки с псевдоарабскими символами39. Таким образом, требуются детальные исследования, чтобы различить подлинные изделия и местные подражания. Естественно, что в Швеции найдено намного больше арабских весов — 115 к 1996 г.40, чем в Норвегии— 63 к 1974г.41. Весы в Норвегии распространены на юге от Лофотен, с концентрацией в Намдален, Нордфьорде и Вестфольде, прежде всего вдоль морского берега42 (рис. 11).
Особенно необходимы детальные исследования для установления происхождения отдельных весов, найденных на крайнем западе Норвегии. Обычно считали, что они происходят с Британских островов, иногда из определенного места, например Ирландии43. В Средней Норвегии в погребении второй половины IX в. найдены весы с не110складным балансом44 — индикатором другого, отличного от шведского происхождения, а именно из Шотландии и Ирландии, где весы с нескладным балансом известны45. Кроме того, в Норвегии найдено 6 весов раннего железного века (V-VI вв. н.э.) и в Дании — 3 того же периода, притом что в Швеции нет ни одних весов этого времени46. Это может указывать на то, что Западная Скандинавия получала весы также с Британских островов. Однако в эпоху викингов арабские весы попадали в Норвегию из арабских областей через Швецию (или, возможно, через западную арабскую область?).
Нельзя не упомянуть еще один тип весов, который может быть восточного происхождения: простые деревянные весы с односторонним балансом, которые в Норвегии называются bismer, besmer, в Швеции — besman. Так как они изготавливались из дерева, от эпохи викингов они не дошли, но исследователи предполагают, что они существовали в тот период. Название заимствовано из русского «безмен», так что можно предполагать, что они происходят из Восточной Европы47.
Кроме упомянутых выше в Норвегии найдены другие предметы восточного импорта: фрагмент перстня(?) из Вестфольда, бусы из сердолика и горного хрусталя в разных местах страны, Cyprea moneta в Северной Норвегии, шелк и работа металлической нитью в Вестфольде и Эстфольде48. Интересно, что эти вещи найдены не в районах у шведской границы, как того можно было бы ожидать, а на морском побережье. Последнее может свидетельствовать о том, что они попали в Норвегию по Балтийскому морю, а не через Швецию.
В погребениях в окрестностях Каупанга, единственного города Норвегии эпохи викингов, найдена бусина из сердолика IX в.; к X в., прежде всего к первой его половине, относятся найденные бусины из сердолика, 3 шаровидные и 2 многогранные гирьки, а также балтийская цепочка. Для Каупанга характерно, что в IX в. привозные вещи происходят с континента; в X в. континентальных вещей меньше, а больше западных, а также восточных49. Каупанг стоит на западном 111 берегу Осло-фьорда, и естественно предположить, что упомянутые вещи проникли туда через Балтийское море и Эресунн, но равным образом они могли проникать туда через шведский город Бирку.
Через Русь, наряду с отмеченными путями, могли попасть в Норвегию и византийские монеты; они также могли либо быть перевезены через европейский континент на западе или через Средиземноморье. На территории современной Норвегии найдено 17 золотых солидов, 4 серебряных миллиарезия, 3 подражания миллиарезиям, 1 бронзовый фоллис. Монеты чеканены в 582–1067 гг. н.э. и были зарыты между 852–1067 гг. н.э.50 Состав 5 кладов с византийскими монетами, найденных в Норвегии, известен; в них входят и арабские, и, главным образом, западноевропейские монеты, так что по составу невозможно сказать, попали ли они в Норвегию через Русь. Не помогает решению вопроса и картина их распространения, которая может быть результатом притока монет как с востока, так и с юго-востока, поскольку они найдены на крайнем юго-западе Норвегии или близко к Осло-фьорду51. Два пункта можно, однако, отметить. Во-первых, естественно предположить, что варяги, служившие в гвардии византийского императора, брали с собой домой византийские монеты. Во-вторых, норвежский нумизмат К.Скоре указывает на находки на Руси подражаний миллиарезиям, чеканенным Василием II и Константином VIII (976–1025), и высказывает мысль о том, что 3 подражания миллиарезиям, найденные в Норвегии, сделаны на востоке или юго-востоке от Норвегии52. Наконец, Харальд Суровый, согласно сагам, вернулся в Норвегию со службы в императорской гвардии в Византии с небывалым богатством, в состав которого, естественно, должны были входить и византийские монеты.
Наконец, естественно спросить, что эти археологические и нумизматические находки говорят о контактах между Норвегией и Древней Русью в эпоху викингов. Их малочисленность позволяет делать вывод только о существовании связей между двумя странами, но не о характере связей, не о том, были они прямыми или опосредованными, через многие руки. Ограничение использования материала состоит в том, что пока можно отождествить как норвежские только некоторые находки среди общескандинавских вещей, и даже если бы такое отождествление удалось, то сохраняется самое существенное ограничение, состоящее в том, что мы не знаем, являются ли древнерусские находки в Норвегии и норвежские находки на Руси результатом прямых113 норвежско-русских связей или свидетельством шведского посредничества. Однако высока вероятность новых находок русского происхождения на территории Норвегии, сохраняется также возможность выявления норвежских находок среди вещей скандинавского происхождения на Руси, что могло бы дать дополнительные перспективы для истолкования материала. Географическое расположение стран таково, что всегда останется сложным определение пути, по которому вещи перемещались между Норвегией и Русью— морем через Эресунн либо по суше через Швецию, и имелось ли в последнем случае шведское посредничество. Сегодня можно определенно утверждать, что норвежско-русские связи имели место в X в., именно в то время, когда, судя по скандинавским находкам на Руси, развернулась наиболее активная деятельность скандинавов в этом регионе. Норвежские монеты XI в. вписываются в общую картину кладов в Северо-Западной Руси, состоящих больше всего из западноевропейских монет. Некоторые категории находок — находки вещей из «мыльного камня», — должно быть, являются результатом торговых экспедиций из Норвегии через Швецию и дальше на Русь. Распространение арабских монет в Норвегии позволяет предположить, что монеты, найденные в Средней Норвегии (Трённелаг), проникли туда через Швецию, а остальные, сконцентрированные вдоль берегов Южной Норвегии, скорее всего, пришли морем через Эресунн прямо из Руси. Такое же прямое проникновение морем можно предположить для арабских весов и гирек. Материалы, представленные здесь, являются слишком ограниченными, чтобы служить основой истолкования и характеристики норвежско-русских отношений в эпоху викингов. Такая характеристика возможна только при учете всего археологического материала: русских и восточных вещей в Норвегии и Швеции, скандинавских вещей в Восточной Европе. До того времени, пока не появится новый материал, который позволит лучше изучить весь комплекс свидетельств, едва ли возможно обсуждение норвежских находок на Руси и русских находок в Норвегии на фоне общего археологического и нумизматического материала, свидетельствующего об отношениях между народами Скандинавии и Древней Руси. Археологический материал дает только, так сказать, черно-белую картину, а письменные источники — скандинавские саги, рунические надписи, древнерусские летописи, арабские, византийские, латинские описания — добавляют цвета и лица. Самыми важными свидетельствами об отношениях между Норвегией и Русью продолжают оставаться древнеисландские саги и в некоторой степени — византийские источники о варягах из Норвегии; археологические и нумизматические находки являются только добавлением к ним. 114
На основе имеющегося археологического материала допустимо, с учетом серьезных оговорок, сделать только тот вывод, что редкие находки в Норвегии подтверждают рассказы саг. Можно представить себе, что серебряник вез домой воин после службы среди варяжских наемников Ярослава Мудрого в 1018 г. Норвежские монеты из Юго-Восточного Приладожья, видимо, связаны с торговыми операциями. Широкое распространение арабских весов и гирек, возможно, является отражением не только торговли с арабами, но также свидетельствует и о том, что весы и гирьки были необходимы торговцам по всей Северной Европе. Редкие восточные вещи, найденные в Норвегии, — бусы, шелк, Cyprea moneta и т.д. — служат иллюстрацией к рассказам саг о том, как, например, Харальд Прекрасноволосый (ум. ок. 940 г.) послал одного человека, сказав: «Хотим мы теперь послать тебя в Аустррики этим летом, чтобы купить мне некоторые драгоценные вещи, дорогие и редкие в наших землях» (он ехал в Хольмгард)53. Или в «Саге об Олаве Святом»: «Одного человека звали Гудлейк Гардарикский — он ездил по торговым делам в разные страны и часто бывал в Гардарики, поэтому его прозвали Гудлейк Гардарикский». Король Олав (ум. в 1030г.) попросил его, как раньше Харальд Прекрасноволосый, «купить дорогие вещи, которые трудно достать здесь в Норвегии»54.
Пребывание четырех норвежских королей в Древней Руси, конечно, не отражается в археологическом материале, но все-таки материал, подтверждающий существование достаточно тесных связей между странами, указывает, что для них естественным было ехать именно на Русь. Мать маленького Олава Трюггвасона, ставшего королем Норвегии, бежала с сыном в Гардарики, так как в то время ее брат Сигурд находился там у Вольдемара конунга и пользовался большим почетом55. Олав Святой и его сын Магнус (ум. в 1047 г.) в 1029 г., а через несколько лет и брат Олава Харальд Суровый (ум. в 1066 г.) бежали на Русь, скорее всего, не потому, что они хотели именно туда, а потому, что им негде было больше скрыться от своих врагов. В заключение всего изложенного можно сказать, что, судя по скандинавским сагам, Древняя Русь была соседней страной, хорошо знакомой норвежцам, но одновременно и достаточно экзотической — там можно было приобрести дорогие вещи, которые трудно было достать в Норвегии. К сожалению, древнерусские источники не раскрывают отношения русских к Норвегии.
2 Скандинавские письменные источники по Древней Руси опубликованы в русских научных изданиях: Глазырина Г.В. Исландские викингские саги о северной Руси. М., 1996; Джаксон Т.Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (с древнейших времен до 1000г.). М., 1993; она же. Исландские королевские саги о Восточной Европе (первая треть XI в.). М., 1994; она же. Исландские королевские саги о Восточной Европе (середина XI — середина XIII в.). М., 2000; Мельникова Е.А. Скандинавские рунические надписи. М., 1977; она же. Древнескандинавские географические сочинения. М., 1986; она же. Скандинавские рунические надписи. Новые находки и интерпретации. М., 2001; Рыдзевская Е.А. Древняя Русь и Скандинавия IX–XIV вв. М., 1978. Краткие обзоры археологического материала см., например: Jansson I. Communications between Scandinavia and Eastern Europe // Untersuchungen zu Handel und Verkehr der vor- und frühgeschichtlichen Zeit in Mittel- und Nordeuropa. Teil IV. Abhandlungen der Akademie der Wissenschaften in Gottingen. Philol.-hist. Kl., Dritte Folge. Göttingen, 1987. № 156. S. 773-807; StalsbergA. The Scandiavian Viking Age Finds in Rus'. Overview and Analysis//Oldenburg— Wolin— Staraja Ladoga — Novgorod — Kiev. Bericht der römisch-germanischen Kommission 69. Mainz am Rhein, 1988. S. 448-471. Настоящая работа основана на моем неопубликованном каталоге «Scandinavian Viking Age Finds in Rus'», включающем находки, сделанные до 1990 г.
3 Skaare К. Coins and Coinage in Viking Age Norway. Oslo; Bergen; Tromsø,1976. P. 162. № 135; Потин В.М. Древняя Русь и европейские государства в X-XIII вв. Историко-нумизматический очерк. Л., 1968. С. 143. Рис.18. №2; Сотникова М.П., Спасский И.Г. Тысячелетие древнейших монет России. Л., 1983. С. 200. № 225:3.
4 Сотникова М.П.. Спасский И.Г. Тысячелетие. С. 200. № 225:1,2.
5 Карта в кн.: Сотникова М.П., Спасский И.Г. Тысячелетие. С. 99.
10 Сотникова М.П., Спасский И.Г. Тысячелетие. С. 104.
11 Потин В.М, Древняя Русь. С. 149.
12 Сотникова М.П., Спасский И.Г. Тысячелетие. С. 102.
13 Потин В.М. Древняя Русь. С. 150. Более полное обсуждение см. на с. 141 и сл.; Сотникова М.П., Спасский И.Г. Тысячелетие. С. 96 и сл.
14 Gjessing G. Finsk-ugriske vikingetidssmykker i Norge // Universitetets Oldsaksamling Årbok. Første årgang 1927. Oslo, 1928. S. 23-41. Рис. 3.
15 Rygh K. Norske Oldsager. Christiania, 1885.
16 Gjessing G. Finsk-ugriske vikingetidssmykker. S. 38 ff.
17 Говоря о срубной технике, любопытно упомянуть намного более позднюю возможную связь между Норвегией и Россией. Путеводители и экскурсоводы рассказывают, что домик Петра Великого построен в течение трех дней моряками из голландского города Сардам. Срубные дома нередко строили в одном месте, затем разбирали их и вновь собирали на постоянном месте, что вполне возможно сделать за три дня. Однако в Нидерландах срубной техники нет, так что едва ли дом мог быть построен голландскими моряками. Тип сруба домика Петра, как сообщили мне норвежские плотники, с которыми мы вместе осматривали его, хорошо известен в Норвегии, где он называется «лошадиная голова». Интересно также, что в петровское время много норвежцев служило не только в голландском флоте, но и в русском. Наиболее известный из них — адмирал Петра Великого Корнелиус Крюйс, который служил в Голландии до того, как вступил на службу Петра. В Норвегии адмирал Крюйс был Нильсом Ульсеном: служа в Голландии, он назвал себя нидерландским именем. См., например: Пыляев М.И. Старый Петербург. СПб., 1889; Витязева В.А., Кириков Б.М. Ленинград. Путеводитель. Л., 1988; Корнелиус Крюйс. Адмирал Петра Великого/Вед. ред. Т.Титлестад; ред. В.В.Рогинский. Ставангер; М.; СПб., 1998. С. 13, 37.
18 Skaare К. Coins. Р. 187 ff; Потин В.М. Древняя Русь. С. 139 и сл. Списки двух исследователей не совпадают.
19 SkaareK. Coins. P. 111 ff.
20 Ibid. P. 66 ff.
21 Ibid. Coins. P. 68 f., 106.
22 Risvaag J., личная информация 2000 г.
23 Cм.: Skaare К. Coins. P. 65 ff.
24 Risvaag J.A. En viktig gave til Vitenskapsmuseets myntkabinett // SPOR. Trondheim, 1999. №1.S.6.
25 SkjølsvoldA. Klebersteinsindustrien i vikingetiden // Norveg. Oslo, 1961. № 8. S. 14.
26 См. каталог: Rest H.G. Die Specksteinfunde aus Haithabu // Bericht über die Ausgra-bungen in Haithabu. Bericht 14. Neumünster, 1979. S. 140 ff.
27 Petersen J. Vikingetidens smykker. Stavanger, 1928. Fig. 37 (IX в.) и fig. 51 (X в.).
28 Ibid. S. 37 ff. Fig. 8.
29 Ibid. S. 59 ff.
30 Ibid. S. 63 f.
31 Jansson I. Ovale spännbucklor // Archaeological Studies Aun 7. Uppsala University Institute of North European Archaeology. Uppsala, 1985. S. 64. Fig. 9.
32 Лично, март 2000 г.
33 SkaareK. Coins. P. 127 ff.
34 Ibid. P. 47 ff.
35 Jansson I. Wikingerzeitlicher orientalischer Import in Skandinavien // Oldenburg-Wolin-Staraja Ladoga-Novgorod-Kiev. Bericht der römisch-germanischen Kommission 69. Mainz am Rhein, 1988. S. 573.
36 Sperber E. Balances, Weights and Weighing in Ancient and Early Medieval Sweden // Theses and Papers in Scientific Archaeology 2. Stockholm, 1996. P. 110.
37 Jansson 1. Wikingerzeitlicher orientalischer Import. S. 573.
38 Фехнер М.В., Янина С.А. Весы с арабской надписью из Тимерева// Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. М., 1978. Особенно с. 188.
39 Sperber E. Balances. P. 96 ff.
40 Ibid. P. 18.
41 Jondell E. Vikingatida balansvågar i Norge//C-l-uppsats i arkeologi, sälrskilt nordeuropeisk arkeologi. Uppsala, 1974. S. 37 ff.
42 Ibid. S. 37 ff.
43 Х.Шетели и Я.Петерсен, см.: Jondell E. Vikingatida balansvågar. S. 22 ff; Э.Бакка (Bakka E. Gauselfunnet og bakgrunnen for det // Arkeologiske skrifter. Universitetet i Bergen. Bergen, 1993. № 7. s. 294).
44 Jondell E. Vikingatida balansvågar. S. 59. № 51.
45 Ibid. S. 64 —А, С, D.
46 Bakka E. Two aurar of gold // The Antiquaries Journal. Oxford etc., 1978. Vol. LVIII. P. 294; ср.: Jansson S.O. Mått, mal och vikt i Sverige till 1500-talets mitt // Nordisk kultur. B. XXX: Mal og vekt. Oslo; Stockholm; København. S. 11.
47 Liestøl A. Vejningsredskaper // KLNM. B. 19. Rosenkilde og Bagger. København, 1975.Sp. 636; ср.: Torp A. Nynorsk etymologisk ordbok. Oslo, 1919 (Gjenopptrykk 1992). S. 25.
48 Jansson I. Wikingerzeitlicherorientalischer Import. S. 577 ff.
49 Heyerdahl-Larsen B. Fremmede saker, kulturkontakter // Kaupangfunnene. Oslo, 1981 (Norske oldfunn XI). B. I. S. 175–178.
50 Skaare К. Coins. Находки № 4, 6, 27, 33, 36, 82, 95; примеч. на с. 145.
51 Карта: Skaare К. Coins. Map 4.
52 Skaare К. Coins. P. 53.
53 Джаксон Т.Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (с древнейших времен до 1000 г.). С. 90.
54 Снорри Стурлусон. Круг Земной / Изд. подг. А.Я.Гуревич, Ю.К.Кузьменко, ОА.Смирницкая, М.И.Стеблин-Каменский. М„ 1980. С. 202.
55 Снорри Стурлусон. Круг Земной. С. 100.
Текст статьи приводится по изданию: Древнейшие государства Восточной Европы, 1999 г.; Восточная и Северная Европа в средневековье. — М.: Восточная литература, 2001.
OCR: Надежда Топчий
93 — обозначение конца соответствующей страницы
По всем вопросам пишите в раздел форума Valhalla: Эпоха викингов
