Древний. Катастрофа читать онлайн - Тармашев Сергей
Старик снова закашлялся. На этот раз кашлял он долго, потом сплюнул на снег ржавый комок и отдышался:
— Ночью заметили в небе ракеты сигнальные. Пошли туда, там солдаты и техника, главный у них генералом Ладейником представился. Из военного командного пункта они, ракетчики. Бункер их разбомбило, Ладейник собрал всех, кто остался, погрузился на технику исправную и пошёл к городу. Неделю возле города стоял, ракеты в небо пускал, выживших ждал. У него и припасы, и медикаменты, и препараты антирадиационные. Объявил, что к «Подземстрою» идти надо, что, может, и не задело его вовсе. Дней двадцать сюда шли, компасы не работают, плутали, пару раз круга давали, на свои же следы выходили. От города, почитай, три тысячи отходило, а до сопки меньше трёх сотен дошло, поумирали по дороге люди от облучения. Кому тут раньше бывать довелось, как увидели, что от сопки-то осталось, так и поняли, что прямо здесь рвануло. Паника началась, многие сперва бежать отсюда хотели, подальше от радиации, да только куда. Ладейник сказал, запасной вход искать надо, быстрее найдём, быстрее спасёмся, уходить всё одно некуда, а пока ищем, на антирадиационных уколах продержимся. Кто-то согласился, а кто-то нет. Несогласные собрались уходить, так генерал приказал им вслед из БМП стрельнуть очередью из пушки. Раненых добили, а остальных поставили под автоматы и заставили копать. У него взрывчаткой один из грузовиков доверху гружёный, вот и начали холмы покрупнее взрывать, вход, стало быть, искать. А вчера неожиданно ваши ребята, земля им пухом, вышли к нам совсем с другой стороны.
Очередной приступ кашля сбил старика с ног и скрутил пополам. Один из учёных достал инъектор и сделал ему укол в шею. Спустя полминуты старика перестало трясти.
— Мы как увидели людей в скафандрах, так и обрадовались, думали, всё, дождались. Старший ваш сказал, что надо доложить начальству, чтобы бункер подготовить к нашему приёму, обеспечить медицинскую помощь, отдельные герметичные помещения, чтобы во всём бункере стерильность не нарушить. Говорил, надо собрать и установить какую-то станцию связи, что они с собой принесли, тогда можно прямо отсюда с начальством связаться. Ладейник согласился, взял солдат и помогать пошёл. Дошёл с вашими до станции и убил всех. Потом сказал, что враньё это всё, не пустят нас в бункер, если бы хотели, то сразу впустили. Надо захватывать бункер, а если не получится, то у него есть ядерный заряд, жить захотят, быстро откроют. Переодел добровольцев в скафандры и отправил вниз. Солдат-то у него совсем мало осталось, человек тридцать всего, из бронетранспортёров почти не вылезают. Бункер так и не открыли, назад никто не вернулся. Ладейник объявил их предателями и приказал вскрыть шахту и сбросить туда ядерный заряд, говорит, если не откроют, пока вскрываем, то нам всё одно скоро умирать, так и весь бункер с собою прихватим. Да только шлюз больно крепкий оказался, едва первые ворота продырявили, а внутри ещё одни оказались. Нервы у людей сдают, Ладейник совсем озверел, и часа не проходит, чтобы кого-то не расстрелял, — старик выдохся и замолчал, пытаясь восстановить дыхание. Ветер стих, и было видно, как от старика шёл пар, пробиваясь через витки намотанного на шею тряпья. Транквилизатор делал своё дело.
Старик глубоко вздохнул и, набравшись храбрости, посмотрел Тринадцатому в глаза:
— Сынок, я всё понимаю. У ребят ваших вчерашних глаза были добрые, они помочь нам хотели искренне, врал генерал, гореть ему вечным пламенем, — старик не выдержал и опустил взгляд. — У тебя глаза не такие, страшно мне смотреть в них. Ясно, зачем пришёл. Я всё покажу, только деток с собой заберите, пропадут ведь, совсем худо им, — старик поник и осел на грязный снег.
Грузовик со взрывчаткой стоял отдельно от костров и другой техники, на удалении ста метров от осаждённого шлюза. Неподалёку урчал двигателем БТР охраны, направив на машину включенный прожектор. Вооружённые люди на руках перетаскивали плоские прямоугольные деревянные коробки от грузовика к шлюзу. Похоже, тротил, стандартные двадцатипятикилограммовые ящики с шашками.
Тринадцатый опустил бинокль. Двенадцать бойцов, неразличимые в полумраке, рассыпавшись веером, лежали в грязном снегу в двадцати метрах от машин, ожидая команды. Вскоре цепочка несущих взрывчатку людей исчезла в темноте, и наблюдатель, высовывавшийся по пояс из люка БТР, немедленно скрылся внутри, лязгнув крышкой. Майор решил подождать ещё немного. Минут через пять, уже не удивляя своей внезапностью, поднялся ветер, и вокруг завьюжило бурым снегом. Вот теперь пора. Тринадцатый коротко взмахнул, и пара бойцов, пригибаясь, устремилась за ним, подходя к бронетранспортёру с тыла. Оставив обоих бойцов около люков десантного отделения, майор, обходя смотровые триплексы, забрался на броню рядом с прожектором. Взявшись покрепче, он резко развернул прожектор так, что тот стал светить куда-то вниз и вбок. Тринадцатый достал нож и бесшумно отступил за пулемётную башню. Лязгнул замок, и в открывшемся люке показалась голова наблюдателя в армейской шапке-ушанке с опущенными вниз ушами. Наблюдатель, даже не обернувшись, выругался и полез на броню, неуклюже скользя руками по засыпанному снегом железу. Майор скользнул к спине возящегося с прожектором солдата и, аккуратно приподняв свободной рукой ушанку, нанёс короткий мощный удар ножом в шею. Направленное под нужным углом лезвие в одно движение перерезало сонную артерию и пробило трахею, наблюдатель захрипел, обливаясь кровью и пытаясь обхватить ладонями рану, рухнул на броню и скатился в снег.
Древний. Катастрофа читать онлайн - Тармашев Сергей
— Иван Николаевич, к вам Артём Валерьевич и Лев Ильич, — возвестил коммуникатор голосом секретаря.
Профессор поднялся навстречу входящим и, обмениваясь рукопожатиями, предложил:
— Присаживайтесь, господа.
Стоящая в дверях секретарь вежливо осведомилась:
— Желаете что-нибудь? Чай, кофе?
— Двойной эспрессо, — исполнительный придвинул кресло к столу.
— А мне чайку, дочка, да покрепче, — сделал заказ директор по науке.
— Иван Николаевич, вам как обычно?
Профессор лишь махнул рукой, и секретарь выскользнула за дверь. Директор по науке также не выглядел весёлым:
— Что у тебя, Иван Николаевич? Третьи сутки не спишь уже, — академик, как всегда, держал в руках рабочую папку, с которой никогда не расставался. Вот и сейчас из неё в разные стороны торчал ворох различных распечаток. — Вот, решили навестить тебя в твоей берлоге.
Главный медик нахмурился:
— Поспишь тут. Ребята наши с поверхности привели сто четырнадцать человек, из них тридцать шесть детей. Состояние критическое, все пациенты получили радиоактивное поражение за 600 бэр, в том числе большая часть — свыше 1000 бэр. Только за первые сутки умерло тридцать два пациента взрослой группы и девять детей. Процесс гибели клеток спинного мозга остановить не удаётся, сильная передозировка антирада привела к отторжению костномозговых трансплантатов и вызвала серьёзные изменения в биохимическом составе крови, усугублённые остро развивающейся лейкемией. За вторые сутки скончался ещё двадцать один взрослый и двенадцать детей. Далее не лучше, каждые новые сутки приносят новые смерти, к исходу недели осталось всего лишь девятнадцать пациентов, — голос профессора звучал тихо, усталые глаза печально смотрели на стопки кардиограмм, сводок, результатов исследований и анализов. Он извлёк из кучи бумаг лист с распечаткой и ткнул им в сторону собеседников: — Вот самые свежие прогнозы. Вероятность спасти хотя бы кого-нибудь — один и шесть десятых процента. Лечащая группа работает круглосуточно, в четыре состава, но мы ничего не можем сделать, чтобы переломить отрицательную динамику.
Вошла секретарша с дымящимися на подносе чашками. По кабинету разлился тягучий аромат кофе.
— А в каком состоянии наши сотрудники? — академик держал чашку двумя руками, словно хотел согреть таким способом руки. Было совершенно не понятно, как он не обжигается.
— У них тоже плохи дела, — сокрушённо покачал седой головой профессор, — мы для удобства называем эту группу внешней. Те двое, что были в антирадиационных скафандрах, будут полностью здоровы через три-четыре недели. Но вот остальные… их спасти не удаётся. Что там творится наверху, если антирад лишь отсрочил летальный исход, можно только догадываться, но у них теперь даже кости излучают, — главный медик вздохнул и с грустью добавил: — Мы делаем всё, что в наших силах, но известные технологии и методики лечения в состоянии лишь ненадолго продлить им жизнь. Через два с небольшим месяца необратимые процессы достигнут критической точки, и люди погибнут. Сотрудники внешней группы обречены. За наше спасение они заплатили собственными жизнями, — профессор резко поднял голову: — Но так просто я не сдамся, — его глаза пылали, лучше слов доказывая решимость учёного. — У нас здесь имеется двадцать анабиозных камер, больше, чем достаточно. Я погружу их в абсолютный анабиоз. Уже сформирована аналитическая группа, чьей задачей является изучение и разработка методик борьбы с лучевой болезнью и её последствиями. Я сам возглавлю исследования. Будем размораживать ребят только на время необходимых процедур, это позволит нам выиграть время, возможно, нам ещё удастся найти способ их спасти, — главный медик потянулся за своей кружкой и спокойным голосом закончил: — Я не позволю просто так списать людей, спасших нас от последней в этой войне бомбы, едва не ставшей для всех последней в буквальном смысле.
Управляющий директор и директор по науке переглянулись.
— Вот о бомбе мы и пришли поговорить с тобой, Иван Николаевич, — издалека начал Управляющий.
Тринадцатый снова лежал на больничной кровати, словно и не покидал медицинский уровень вовсе. На этот раз болеть было гораздо веселее, весь личный состав группы, выходившей на поверхность, располагался на соседних койках. Медики отвели под них целый подуровень. Тщательно изолированный от внутренней среды бункера, он представлял собой герметичную спайку двух блоков, жилого и лечебного. Небольшой жилой блок состоял из спального помещения, маленькой столовой, санузлов, комнаты отдыха, использовавшейся в основном для встреч с посетителями, и даже имел небольшой спортзал, в котором по настойчивым просьбам майора установили боевой тренажёр, принесённый из штатного спортзала службы охраны. Говорили, что старик лично распорядился отдать единственный экземпляр, узнав о необычной просьбе Тринадцатого. Да и ни к чему он теперь. Обитатели бункера, пережившие разрушение цивилизации и гибель миллиардов людей, потерявшие близких, навсегда расставшиеся с прежним привычным образом жизни, ещё недавно подвергавшиеся угрозе уничтожения безумным генералом всего того немного, что позволяло им выживать, слишком устали от насилия. Заходившие проведать товарищей коллеги по службе рассказывали, что в бункере практически не возникает конфликтных ситуаций, а те немногие, что изредка имеют место, разрешаются даже без повышения голоса. Вместо силовых дисциплин основное место в подготовке сотрудников охраны заняли воспитательно-психологические, и боевой тренажёр был обречен покрываться толстым слоем пыли в дальнем углу кого-нибудь технического помещения. Здесь же ему был всегда рад как минимум один человек. На этот раз врачи не накладывали на тренировки никаких ограничений, и майор подолгу не выходил из спортзала снимая таким образом неприятный осадок, остающийся от лечебных мероприятий.
Древний. Катастрофа читать онлайн - Сергей Тармашев (Страница 5)
Коммутатор открыл на экране новое окно и вывел референта:
— Эдуард Романович, вертолёты будут через двадцать минут. Комиссия готова, можно начинать шлюзование. Ваш вертолёт ожидает вас в Новосибирске. — Референт закончил доклад и отключился.
Шрецкий вышел из кабинета. Да, дела. Интересно, как америкосы планируют разрешить эту проблему. Надо лететь, а то, если дела и дальше так пойдут, Президент действительно может и не приехать на открытие.
У лифта между свитой радостно прыгал сынишка, не забывая наступать на ноги всем попавшимся. Все попавшиеся усиленно изображали умиление. Шрецкий мысленно усмехнулся: «Ничтожества».
— Вертолёт, вертолёт!!! Папа! Мы полетим кататься на вертолёте! — Наследник вцепился в отцовский рукав.
Начальник личной охраны тут же зашептал:
— Эдуард Романович, брать ребенка в чужой вертолёт с чужими пилотами неосторожно, я бы не рекомендовал…
— Нельзя, сынок, — перебил главного телохранителя Шрецкий, — мы покатаемся в другой раз.
— Ну, паааапа! — немедленно начал канючить сын, — я хочу на вертолёт, мы с мамой всегда катались с тобой на вертолёте. — Сынишка хлопал зелёными глазёнками.
«Маша…»
— Так уж и быть, поехали! — сдался Шрецкий, улыбаясь.
Начальник личной охраны попытался возразить:
— Но, Эдуард Романович, это же… — Шрецкий поморщился и, не дослушав, прошёл в кабину лифта, давая понять, что разговор окончен.
Подъем на лифте, шлюзования, электропоезд, снова шлюзования. Всю дорогу Шрецкий был погружен в раздумья. Вне всякого сомнения, конфликт в зоне «Шельфа ООН» принимал не самый лучший оборот, и надо было извлечь из этого максимальную выгоду. Изворотливый ум Шрецкого работал на полную мощность, анализируя ситуацию, сравнивая и отвергая различные варианты, скрупулезно выискивая наилучший, подобно ищейке, идущей по кровавому следу подранка.
Резко вернулось ощущение страха. Шрецкий отвлёкся от мыслей и понял, что снова находится на первом пункте проверки документов. За прошедший час здесь ничего не изменилось, включая положение охранников. Охранник под тринадцатым номером уже не смотрел на него, но отделаться от неприятного чувства не удавалось.
«Да что такое!» — мысленно выругался Шрецкий.
На внешней территории уже стояли обещанные вертолёты и личный помощник губернатора. Губернаторский вертолёт и два вертолёта сопровождения оторвались от земли синхронно, демонстрируя неплохую слетанность экипажей. Дорога по воздуху должна занять около часа, Шрецкий устроился поудобнее в мягком кожаном кресле, затемнил иллюминатор и включил частоту новостей.
«…передавали ранее, разъярённая толпа смяла полицейские кордоны и штурмом взяла здание посольства США в Тегеране, буквально разорвав всех находившихся внутри. Конгресс США собирается на экстренное заседание. Американский президент заявил, что реакция США на кровавую расправу не заставит себя ждать. Наблюдатели из зоны конфликта передают, что флоты Китая и Арабской коалиции начали сближение и через час достигнут границы двенадцатимильной зоны. Представитель коалиции в ООН заявил, что в случае повторения атак флот коалиции нанесет ответный удар, и потребовал от Совета Безопасности ввести войска ООН в акваторию «Шельфа» и вернуть его под юрисдикцию ООН. Официальный Пекин выдвинул требование приостановить членство США в ООН и подчеркнул готовность Китая выполнять союзнические обязательства согласно договору об Альянсе. Третий член Альянса, Россия, пока не сделала никаких официальных заявлений, в эти минуты Президент России собрал правительство на экстренное заседание. Партнёры США по блоку НАТО пока воздерживаются от комментариев. Оставайтесь с нами, мы будем…»
Шрецкий выключил новости и задумался. Шансы на завтрашнее прибытие Президента стремительно уменьшались. Что ж, надо ждать официального заявления Кремля, от него и оттолкнёмся. После окончания заседания необходимо любой ценой переговорить с Президентом. Присутствие рядом губернатора и председателя Краевой Думы будет нелишним.
Вертолёты совершили посадку на крыше здания правительства края, и спустя три минуты Шрецкий уже входил в кабинет губернатора. Тут, судя по всему, ждали только его. Петр Викентьевич собрал действительно узкий круг самых доверенных лиц: вице-губернатор, председатель Краевой Думы и он сам. Больше в кабинете никого не было. Шрецкий коротко поприветствовал присутствующих и опустился в кресло.
— Видал, Эдуард Романович, что творится! — Губернатор ткнул пухлой рукой в сторону настенного экрана, где в данный момент была изображена спутниковая карта. Шрецкий узнал акваторию «Шельфа ООН».
— Американцы заявили, что в странах с «антиамериканскими настроениями» будут охранять свои посольства сами. С ближайших баз уже начали выдвигаться воинские части. — Губернатор отдышался и достал платок, больше напоминающий небольшую простыню. — Заварили кашу, а теперь хвостом вертят. Просят своих партнёров по НАТО быть верным союзническим обязательствам и передать все находящиеся в районе акватории «Шельфа» корабли из состава Объединённых сил ООН для усиления своего флота. Англичане и немцы уже вошли в акваторию. — Губернатор принялся вытирать потоки пота, шумно дыша. — Китайцы и арабы готовятся пересечь границу двенадцатимильной зоны. Ждут только нас, а мы пока молчим. ООН выдает заявления одно за другим со скоростью какого-нибудь пронырливого писаки из жёлтой бульварной газетенки, только вот америкосы плевать на них хотели. — Губернатор окончательно выдохся.
— Всем нужна нефть, — ухмыльнулся Шрецкий, — американцы сделают так, как выгодно им, и весь этот ооновский трезвон их не остановит. Ну а прилипалы из НАТО будут глядеть в рот дяде Сэму в надежде отхватить с барского стола кусочек шельфа послаще. Штаты сделали неплохой ход, ядерный конфликт не нужен никому, а вот переписать квоты добычи нефти, воспользовавшись случаем, было заманчиво. Неудивительно, что Москва столь тщательно обдумывает свой шаг. Ситуация непростая: с одной стороны, союзнический долг и платформа на «Шельфе», с другой — отношения с американцами, совместное строительство двенадцатой платформы МКС и второй очереди лунного поселка. Если Вашингтон заморозит финансирование своего участка…
Настенный голографический экран вспыхнул российским триколором, и голос диктора торжественно объявил о прерывании всех программ в связи с заявлением Президента. Глава государства, как всегда, источал уверенность и серьёзность. Он начал с описания момента. Шрецкий с любопытством ждал сути. «Интересно, как ты выкрутишься». — Олигарх завидовал умению Президента сохранять лицо в проигрышных ситуациях. В определённых кругах за эту способность Президент получил за глаза прозвище Неваляшка. Однако то, что происходило сейчас, было далеко не стандартной политической проблемой. Наконец Президент огласил позицию страны. Чего-то подобного Шрецкий и ожидал. Россия верна союзническому долгу Альянса и в случае агрессии окажет помощь союзникам. Однако боевые корабли Российского флота не будут пересекать границу двенадцатимильной зоны, так как мы надеемся на дипломатическое разрешение проблемы. Россия предлагает США вернуть шельф под юрисдикцию ООН и создать специальные объединённые силы охраны «Шельфа». После чего Президент выразил соболезнования семьям и родственникам погибших моряков и подчеркнул необходимость сохранять ясный ум и трезвость мышления, которые как никогда необходимы сейчас России.
«Так вот как, значит, хочешь быть хорошим и нашим, и вашим. А получится?» — Шрецкий уже представил бурю эмоций в штабах оппозиции.
Выступление Президента закончилось, и телепрограмма продолжилась ток-шоу модного политического обозревателя, который с жаром принялся обсуждать заявление главы государства.
— Таким образом, господа, — Шрецкий отвернулся от экрана и подытожил: — Президент дал понять, что место на передовой Россия занимать не будет. А значит, его завтрашнее присутствие на сдаче «Подземстроя» вполне возможно. Я свяжусь с Президентом, как только у него появится возможность провести с нами разговор. Все необходимые для этого действия уже предприняты. Пока же предлагаю обсудить наши дела.
Обсуждение шло уже три часа, громадьё планов губернатора сотоварищи, связанных с возможностью личной встречи с Президентом, вполне соответствовало необъятным размерам самого губернатора, сменившего за время разговора с десяток носовых платков-простыней. Шрецкий мысленно скривился: «Ещё один метит в московское кресло». Судя по всему, Петр Викентьевич пытался набрать очки, где только возможно. Похоже, решил, что засиделся в регионах, начал работать на перспективу… Что ж, и из этого можно будет извлечь ощутимую выгоду. А связи с Президентом до сих пор нет, вот это уже не самый хороший признак.
Размышления Шрецкого прервал очередной экстренный выпуск новостей, возвестивший о заявлении Генерального секретаря ООН, официально потребовавшего от США немедленно прекратить эскалацию конфликта и вернуть «Шельф» под юрисдикцию ООН, после чего было объявлено о созыве экстренного заседания. Однако на этом новости не закончились. Все крупные информационные агентства наперебой сообщали о целом ряде провалов плана США по самостоятельной охране своих посольств на территории «государств с неблагоприятной политической обстановкой». Страны Арабской коалиции не допустили на свои территории американские армейские подразделения, о чём официально уведомили Белый дом. Народные возмущения в этих странах разрастались, то тут, то там на граждан США набрасывалась разъярённая толпа, стали поступать сообщения о новых жертвах. В России оппозиция не замедлила воспользоваться невнятной позицией Президента, на коммерческих каналах телевидения представители политических партий и блоков, не преминувших извлечь для себя выгоду из создавшегося положения, уже гневно критиковали правительство и партию власти, требуя более жесткой реакции на гибель наших моряков.
knizhnik.org
Древний. Катастрофа читать онлайн - Сергей Тармашев (Страница 8)
Старший смены охраны на пункте проверки документов положил трубку внешней связи. Он заметно нервничал.
— Жена говорит, что добраться удастся не раньше, чем через час. Вечереет, дорога не очень, к тому же забита сильно, много народу сюда спешит. Хорошо ещё, что быстро выехали из города, представляю, что сейчас творится на дорогах.
— Внутренний телефон скоро расплавится, — ответил оператор шлюза, — тут сотни людей ждут свои семьи. Но до нас от города добрых два часа езды, так сразу не поспеешь…
Рёв баззера заглушил его слова. Люди переглянулись. Опытные специалисты знали разницу между звуком сирены учебной тревоги и зловещим сигналом боевой. Старший побледнел и выдохнул:
— Неужели война…
«Внимание! Боевая тревога! Всему персоналу занять места согласно боевому расписанию. Гражданским лицам предписывается не перемещаться за пределы жилых подуровней до особого разрешения!» — ожили динамики системы оповещения.
Пульт связи замигал сигналом вызова.
— Управляющий директор! — старший смены ткнул сенсор ответа.
— Пункт проверки документов № 1, старший смены Сорок Восьмой, слушаю вас, господин управляющий директор, — по форме доложил старший.
— Согласно инструкции при объявлении боевой тревоги весь личный состав обязан покинуть поверхность и занять свои места в бункере в соответствии с боевым расписанием. — Голос управляющего был твёрд и решителен.
Он сделал вдох и продолжил:
— Приказываю всем сотрудникам, несущим службу на поверхности, своих постов не покидать. Мы будем ждать прибытия людей из города столько, сколько это будет возможным. — Директор на мгновение замолчал и совсем не командным тоном закончил:
— Там наши семьи, там наши дети. Мы должны дождаться.
Дорога на мониторах слежения по-прежнему была пуста. Тысячи людей в эти минуты не сводили с неё глаз.
Вспышка надземного термоядерного взрыва в вечернем небе над городом была настолько яркой, что у охранников, несущих службу на вышках внешней территории, в момент взрыва смотревших в сторону города, мгновенно была сожжена сетчатка глаза. Ослепшие, обезумевшие от боли люди в попытках покинуть вышки падали вниз, ломая конечности, их крики сливались с воем испытывающих ужас караульных собак в леденящую душу какофонию смерти. Вспышка и мощный электромагнитный импульс мгновенно вывели из строя все камеры и датчики, установленные снаружи. Мониторы ослепли. Люди замерли в шоке.
Не проронивший до этого ни слова Тринадцатый одним движением преодолел пятиметровое расстояние и оказался перед оператором шлюза:
— Открывай ворота! Взрывная волна скоро будет здесь, там снаружи два десятка человек. Быстрее! — и развернувшись к остальным, добавил: — Выходим, наша помощь там не помешает.
Толстая плита внешних ворот шлюза лениво поднялась, и глазам четверых человек предстала жуткая картина. Далеко за горизонтом, там, где находится город, над стеной тайги, возвышаясь над заревом вспыхнувшего лесного пожара, зловеще клубился огромный серый гриб. В вечерних сумерках он походил на гигантского паразита, впившегося в кожу земли и сосущего из её артерий. Его серые бока волнообразно расширялись, создавая ощущение, что ненасытная мерзкая тварь растет, наливаясь выпитой кровью. Стоны раненых и вой собак тонули в нескончаемом крике тысяч испуганных птиц, спешивших улететь подальше от опасности. Живой поток пернатых над головами людей стремился обогнать приближающуюся смерть.
— Подобрать раненых! Всем в шлюз! — Тринадцатый пытался перекричать шум. Оставить людей на внешних постах было явно неудачным решением. Видимо, начальство понадеялось на удалённость взрыва. И напрасно.
Дважды повторять не пришлось. Бойцы группами по три человека бегом несли на руках раненых. Огромные свирепые волкодавы, словно напуганные щенята, поджав уши, жались к ногам людей, жалобно скуля.
Тринадцатый помог дотащить раненого в шлюз. Ослепший наблюдатель, падая с вышки, сломал ноги и ребра, похоже, было повреждено лёгкое, человек хрипел и кашлял кровью. Его осторожно положили на пол. Тринадцатый развернулся к выходу. Последние бойцы вбегали в ворота, а со стороны гигантского гриба уже была видна на горизонте неумолимо надвигающаяся полоса смертоносной тьмы, словно в пустыне жестокая песчаная буря готовилась навеки поглотить зелёный цветущий оазис. Тринадцатый подал сигнал оператору, и плита внешних ворот опустилась вниз. Люди уже выходили из первого шлюза, когда взрывная волна достигла бункера. Рёв сокрушительного удара взбесившейся воздушной массы был слышен даже через трёхметровую толщу свинца и стали.
Управляющий директор не покидал кабинета с момента принятия решения о вывозе семей сотрудников, координируя подготовку бункера к приему новых жильцов. Но дорога, ведущая к «Подземстрою», была пуста. Компьютер беспристрастно отсчитывал время до удара, и управляющему ничего не оставалось, как с ужасом смотреть на стремительно тающие цифры. Изображение пустой дороги сменилось яркой вспышкой, и мониторы погасли. Директор закрыл глаза, представив, что сейчас испытывают люди, до последней секунды надеявшиеся на спасение своих близких. Он посмотрел на карту, где продолжала разворачиваться трагедия, и почувствовал почти физическую боль. Ведь спасение было так близко, они не успели совсем немного… Немного! Пронзившая мозг мысль была подобна раскалённой спице. Управляющий сосредоточился на показаниях компьютера. Система работала. Значит, электромагнитный импульс не прошёл защиту армейской техники. Значит, ещё работали спутники, действовали защищённые командные пункты военных. Значит, удар не был столь сокрушителен. Но главное было в том, что система оповещения снова пульсировала предупреждением о приближающемся ударе. До удара оставалось шестьдесят четыре минуты. Шестьдесят четыре! Внезапная догадка давала надежду. Директор судорожно забарабанил пальцами по консоли компьютера, вводя параметры запроса. Через минуту картина была ясна.
Военные успели перехватить практически все боеголовки первой волны удара, имевшие цели в районе города. Этот сверхмощный взрыв был единственным. Согласно анализу системы, все оставшиеся противоракетные силы и средства брошены навстречу второй волне. Остановить её не удастся, но, по расчётам компьютера, бункер не попадает в зону непредотвратимых ударов. Что будет, когда третья волна достигнет цели, управляющий думать не хотел. У него оставалось ещё шестьдесят две минуты. Людям, надеявшимся укрыться в бункере, до спасения не хватило каких-то пяти-шести минут в тот момент, когда электромагнитный импульс сжег электромоторы машин. Даже после ударной волны должны были остаться выжившие. Нельзя терять ни секунды.
Управляющий директор активировал конференцсвязь с руководителями структурных подразделений и уверенно произнес:
— Внимание! До следующего удара остается шестьдесят две минуты. Приказываю: начальнику охраны немедленно организовать спасательный отряд для выхода на внешние территории, осмотреть дорогу и принять меры для поиска и эвакуации всех выживших людей. Инженерному отделу срочно поднять на поверхность весь имеющийся транспорт в распоряжение спасателей. Медицинскому отделу быть готовым к приему пострадавших. Всем руководителям поддерживать непрерывную связь, докладывать мне лично каждые две минуты, командиру спасательного отряда — доклад ежеминутно.
Тайга смягчила удар взрывной волны, основной таран воздушной массы прошёл над лесом, ломая верхушки мощных деревьев и выворачивая с корнем слабые. Колючие заграждения, наблюдательные вышки и бетонный забор разнесло на куски, после чего на пути воздушной массы встала Медвежья. Камни и грунт вперемешку с обломками забора и построек загромождали некогда идеально ровную бетонную площадку внешней территории. Мощный восьмиосный электровездеход, поданный инженерным отделом на поверхность через грузовые ворота, расчищал в завалах дорогу для двух своих собратьев поменьше, призванных вывозить пострадавших.
Спасательный отряд, не желая терять драгоценного времени, уже спешил к выходящей из покорёженного леса дороге. Спасателей наскоро сформировали из находящихся ближе всех к внешней среде охранников шлюзов и внешней территории. Сейчас, разбившись на две группы, двадцать человек бегом двигались вдоль краев дороги, обходя поваленные деревья, сорванные ветви, выкорчеванные кусты. Земля была усеяна трупами птиц и мелких животных, спустя несколько минут начали находить тела людей. Вскоре обнаружили первых выживших. Когда электромагнитный импульс ядерного взрыва сжег цепи электродвигателей, люди пошли пешком, но взрывная волна настигла пытающихся спастись в нескольких километрах от бункера. Лес ослабил силу удара, многие успели укрыться за стволами деревьев, за камнями, в складках местности, но среди уцелевших было много раненых и покалеченных. Двигаться самостоятельно они не могли, их приходилось вытаскивать на руках, носилок не хватало. Раненых грузили на вездеходы, способных идти наскоро объединяли в группы и направляли к бункеру. Людской поток возрастал.
Сорок восьмой, возглавляющий одну из спасательных групп, вышел на радиосвязь с командиром отряда.
knizhnik.org
Древний. Катастрофа читать онлайн - Сергей Тармашев (Страница 4)
— Кто этот сотрудник за номером тринадцать?
— Новенький, Эдуард Романович, принят две недели назад, — заторопился безопасник, — прошёл все проверки, ветеран спецназа, многократно награжден, имеет рекомендации…
— Уволить на следующий день после сдачи объекта, — перебил Шрецкий. — И не раньше. Нам не нужны сейчас лишние крошки для тараканов из прессы. Вопросы?
— Никаких, Эдуард Романович.
Безопасник отправился на своё место.
— Эдуард Романович, — рядом стоял референт с коммуникатором в руках, — новости, экстренный выпуск.
Шрецкий кивнул, референт коснулся сенсора и поставил коммуникатор на стол.
«…специальный корреспондент из зоны конфликта. Десять минут назад ВМС США сбили два самолета Республики Китай, проводивших облёт территории «Шельфа ООН». Оба пилота погибли. Командующий флотами США заявил, что выполняет приказ Президента и Конгресса об охране шельфа и не позволит никому подойти ближе двенадцатимильной зоны. Торги на мировой нефтяной бирже приостановлены. Перед зданием американского посольства в Пекине в эти минуты возник стихийный митинг, количество его участников стремительно растет. Глава ООН обратился к странам — участницам конфликта с призывом соблюдать благоразумие. Официальная реакция Пекина пока неизвестна, однако военные наблюдатели констатируют выдвижение китайского флота на дистанцию удара. Мировая общественность уже высказывает осуждение…»
Шрецкий выключил коммуникатор. «Плевали они на ваше осуждение», — подумал он и взглядом подозвал референта.
— Отправьте в московскую штаб-квартиру приказ директору по продажам поднять стоимость ещё не реализованных площадей «Подземстроя-2» в четыре раза.
— Слушаюсь, Эдуард Романович.
Электропоезд остановился у шлюзов лифта. Свита прошла через три шлюза и оказалась в кабине. Скоростной лифт набирал и гасил скорость настолько плавно, что сидевшие в мягких комфортабельных креслах пассажиры практически не ощущали скорости. Через несколько минут они достигли цели на глубине три тысячи метров. Это был личный уровень Шрецкого. С тех пор, как умерла Маша, он бывал здесь редко, предпочитая руководить строительством на расстоянии. Однако план уровня он помнил отлично. Шрецкий сразу же направился в свой офис, а сын с воплями помчался в противоположную сторону. Для него подземное приключение началось ещё в шлюзовых камерах. Приехавшие с мальчишкой няня и гувернантка в ужасе устремились за ребёнком.
Кабинет Шрецкому понравился. Пятьдесят квадратных метров площади, четырёхметровые потолки, массивная мебель ручной работы в классическом английском стиле. Шрецкий любил красное дерево, и проектировщики учли эту слабость олигарха: в помещении всё было выполнено из самых дорогих его сортов. Однако больше всего кабинет напоминал рубку авианосца или центр управления полётами. Три стены, кроме находящейся за спинкой президентского кресла, практически полностью являлись голографическими экранами. По ним непрерывно бежали сообщения об изменении различных котировок и индексов, транслировалось в реальном времени положение дел на ведущих мировых биржах, карта мира была усыпана значками, отмечавшими местоположения различных интересов империи Шрецкого. Мощнейший коммуникатор последнего поколения, установленный на рабочем столе, пискнул и заговорил голосом референта.
— Эдуард Романович, Новосибирск на связи. Губернатор, правительственная линия.
— Соединяйте.
Коммуникатор подмигнул Шрецкому зелёным индикатором правительственной линии и тут же переключился на красный, сообщая, что активирован максимальный уровень защиты данных. Спустя мгновение на голографическом экране появилась тучная фигура губернатора региона, и динамики пробасили с одышкой:
— Здравствуй, Эдуард Романович, с приездом. Как добрался по лесной дороге-то?
— Здравствуй, Петр Викентьевич, твоими молитвами хорошо.
Оба знали, что лесная дорога к «Подземстрою» была оставлена в нетронутом виде не только с целью придания туристического колорита, но и в угоду партии Зелёных, имевших в регионе сильные позиции. Губернатор занимал своё кресло второй срок и был не против отсидеть в нём и третий, поэтому возможность выглядеть в хорошем свете на страницах газет лишней не была.
— Эдуард Романович, новости-то слушал сегодня? — Одышка очень толстого человека сильно тяготила губернатора, длинные фразы давались ему с трудом, поэтому он старался пользоваться короткими. — Чего американцы-то творят.
— Этого и следовало ожидать, Петр Викентьевич, американцам никто не указ. — Шрецкий ввел короткую команду и теперь, ведя разговор, разглядывал на карте движения флотов в районе конфликта. — Вон сколько народу уже собралось побряцать оружием. И китайцы, и англичане, и арабы, и мы. Ну как же без нас-то, — ухмыльнулся Шрецкий.
— Тут есть мнение, что в случае дальнейшего обострения ситуации Президент может и не прилететь, — губернатор снова перевёл дух, — шепнули мне тут из Москвы по секрету. — Ты вот что, Эдуард Романович, прилетай-ка ко мне сейчас, потолкуем, чайку попьем. Вы с Президентом чуть ли не друзья, может, созвонишься и замолвишь за нас словечко, Эдуард Романович? Глядишь, и не передумает Президент. Это ведь и тебе выгодно, да и у нас тут выборы на носу. И региону встреча с Президентом нужна кровь из носу. Меня пол краевой думы с утра осаждает. Помоги, Эдуард Романович, мы в долгу не останемся, окажем максимальное содействие в любом вопросе, только скажи.
Столь длинная тирада далась губернатору нелегко, откуда-то из недр необъятного костюма он достал платок и стал вытирать градом катящийся по лицу пот.
Шрецкий на мгновение задумался. Конечно, госкомиссия примет «Подземстрой-2» и без присутствия Президента, это уже давно решённый вопрос. И проблемы губернатора со всем его регионом волновали Шрецкого очень мало. Но вот сам факт возможного отсутствия Президента изрядно портил стройную PR-кампанию Шрецкого, начавшего набирать серьёзный вес на политической арене страны. А с этой самой ареной у него были связаны очень даже далеко идущие планы…
— Что ж, Петр Викентьевич, давайте попробуем помочь нашему общему горю чем сможем, — улыбнулся Шрецкий.
— Вот и чудненько, вот и чудненько, — задышал губернатор, — я вышлю за тобой вертолёты, Эдуард Романович, через час они будут у тебя.
Экран погас, индикатор подмигнул ещё раз на прощание и отключился.
Эко как прижало-то, подумал Шрецкий. Не пожалел топливо из краевых стратегических резервов, вертолёты послал. Не иначе снова у Президента средств будут просить. Зачем ещё он им нужен. Шрецкий ухмыльнулся и ткнул сенсор референта на коммуникаторе.
— Слушаю вас, Эдуард Романович.
— Через час вылетаем в Новосибирск на встречу с губернатором. Вертолёты уже в пути. Оповестите всех членов комиссии и готовьте мой вертолёт, я хочу вылететь обратно из Новосибирска через пять часов. К моменту моего возвращения я хочу получить от директоров подробный доклад о мощностях «Подземстроя-2», включая резервные и аварийные. Свяжитесь с Москвой, с директором по продажам, мне нужен полный список ещё не проданных площадей.
— Будет сделано, Эдуард Романович.
Шрецкий активировал почтовый терминал и некоторое время работал с персональной корреспонденцией. Коммутатор щёлкнул — автоматика кабинета, настроенная на круглосуточный прием новостей, сама вывела на экран экстренный выпуск.
На экране шла картинка со спутника — в море быстро тонули два охваченных пламенем боевых корабля. Возбуждённый голос диктора за кадром скороговоркой сообщал о последних событиях:
«…в акватории «Шельфа ООН» продолжился страшной трагедией. ВМС США нанесли массированный ракетный удар по двум лёгким эсминцам объединённого флота ООН. В результате атаки оба корабля уничтожены и стремительно тонут. К месту трагедии спешат спасательные суда и вертолёты. Командующий флотами США заявил, что корабли ООН нарушили двенадцатимильную зону безопасности, установленную Конгрессом США. Только что полномочный представитель Белого дома в ООН зачитал обращение президента США, в котором говорится, что в случае повторных попыток нарушить зону безопасности, страна-нарушитель будет лишена Соединёнными Штатами возможности участия в добыче нефти после восстановления оборудования на «Шельфе ООН». Как сообщают наблюдатели, уничтоженные эсминцы объединённого флота ООН принадлежали России и Арабской коалиции. Мы ждем реакции Москвы, пока ещё Кремль не делал никаких заявлений. В Пекине здание посольства США демонстранты забрасывают камнями. Полиция применила слезоточивый газ…»
Внезапно картинка на экранах сменилась. Судя по всему, камера установлена где-то на высотном доме соседнего квартала. На экране издалека видно здание, буквально тонущее в огромном людском море. Диктор за кадром ещё более усилил скорость вещания и стал говорить практически без пауз: «Срочное сообщение! После объявления о гибели эсминца Арабской коалиции здание посольства США в Тегеране в считанные минуты оказалось окружено многотысячной толпой. Разъярённая толпа смела полицейские кордоны и пошла на штурм посольства. В данный момент вы видите, как людские массы врываются внутрь. Из здания слышны выстрелы, по сообщениям полиции, к посольству срочно движутся усиленные войсками отряды полиции. Мы следим за развитием событий со здания…»
knizhnik.org
Древний. Катастрофа читать онлайн - Сергей Тармашев (Страница 7)
Часть первая
«4.1. В связи с невозможностью полного излечения последствий пребывания в условиях внешней среды, все сотрудники Внешней группы должны содержаться в тщательном карантине.
4.2. Доступ в карантинный подуровень разрешен только персоналу Лечащей группы медицинского отдела. Во избежание угрозы заражения всякий контакт иных лиц с Внешней группой строжайше воспрещается.
4.3. С целью продления жизни сотрудников Внешней группы и повышения эффективности исследований, направленных на разработку способов борьбы с астерильностью, весь состав Внешней группы, не задействованный в исследованиях медицинского отдела, в свободное от исполнения функциональных обязанностей время должен находиться в анабиозных капсулах».
Из Приказа директора по медицине от 14 октября 2111 года.
1
Старший смены охраны на Пункте проверки документов № 1 тщательно старался не смотреть в сторону проходящих мимо него в Первый шлюз Шрецкого со свитой. Наконец полутораметровая свинцовая стена шлюза опустилась и скрыла источник его страхов. Любая неосторожность в присутствии хозяина могла стоить работы в ту же минуту. Шипение воздуха в системе герметизации ворот стихло, и индикаторы консоли управления возвестили о начале шлюзования перед выходом на внешнюю территорию. Старший с облегчением вздохнул и повернулся к новенькому:
— Ну, всё, Тринадцатый, можешь собирать вещички. Уволят тебя завтра же, если не сегодня, это как к гадалке не ходи. Хозяин таких выходок не прощает.
Ему было немного жаль новенького, хотя тот был со странностями. Говорил мало, в компаниях не участвовал, даже не «проставился» по случаю прибытия на новое место работы. Вне службы в город не уезжал, свободное время проводил либо в спортзале, либо в своём небольшом номере. С неделю тому, в неформальной, так сказать, обстановке, замначальника службы охраны бункера, приходившийся старшему родственником, опрокинув рюмку, упомянул, что изучал личное дело вновь прибывшего сотрудника. Бывший майор ГРУ. Зовут его Алекс Тринадцатый, но позвать парня по имени было бесполезно, отзывался новенький только на свой странный позывной, который абсолютно совпадал с его не менее странной фамилией. Досталось мужику от жизни порядком. Спецназ, горячие точки, госпиталя… Лет десять вылезал из мясорубок только на стол к хирургам, вот после очередной такой передряги и списали на гражданку. Впрочем, теперь всё это ему не поможет. Все знают, что никто из тех, кто имел неосторожность смотреть в глаза хозяину, долго на работе не задерживался.
Тринадцатый едва заметно пожал плечами и ничего не ответил.
После известий о гибели российского корабля в акватории «Шельфа ООН» всеобщее приподнятое по случаю приближающегося дня открытия бункера настроение померкло. Люди напряжённо ловили слова комментаторов, которые снова и снова сообщали о нарастании напряжения. Случайных людей в службе охраны не было, кто был из служивых, кто из компетентных органов, поэтому о том, что такое гибель наших солдат, тут знали не понаслышке.
Вскоре в бункер прибыла очередная группа жильцов, так между собой персонал окрестил владельцев жилых площадей «Подземстроя». Рейсовые автобусы вот уже третий день каждые два часа доставляли из города людей, прибывавших на открытие бункера. Только сейчас на лицах выходящих из шлюза уже не было улыбок — известия не оставили равнодушными никого. Старший хмуро глядел на мониторы внешних камер, показывающих выползающую из ворот внешней территории тройку автобусов, возвращающихся в город за следующей партией жильцов, и думал о семье. Жена и две дочки ждали его возвращения домой после недельной вахты только через три дня, но ему было бы гораздо спокойнее, если бы сейчас они были в бункере. Мелькнула мысль связаться с замом начальника службы и по-свойски договориться о приезде семьи. Не положено, конечно, но… Старший решил, что, как только произойдет смена на ужин, сразу же поговорит с родственником.
Сообщение о применении ядерного оружия в акватории «Шельфа ООН» застало директора по науке в своём кабинете за чашкой кофе. Несколько секунд седой академик осмысливал услышанное, потом решительно протянул руку к коммуникатору. Но доклад секретаря опередил его:
— Лев Ильич, управляющий директор просит вас срочно подойти к нему. — Женский голос дрожал.
Академик не стал терять время. Межуровневый лифт располагался недалеко от кабинета, и через полминуты главный учёный заходил к главному управляющему. Директор по медицине уже был здесь.
— Господа, Шрецкий только что вылетел в Москву, так что всё руководство бункера на текущий момент собралось здесь. Вы слышали новости, это ужасная трагедия, мир ещё не оправился от индо-пакистанской катастрофы, — управляющий директор ослабил галстук, он заметно нервничал, — глава корпорации не оставил никаких указаний и не отвечает на вызовы…
Директор по науке не стал дожидаться окончания фразы и приступил к делу:
— Люди переживают за своих родственников. Вот уже несколько часов поступают просьбы сотрудников разрешить вызвать сюда свои семьи. Многие живут в Новосибирске.
— Поддерживаю. Мои люди просят о том же, — вступил в разговор директор по медицине.
— Но, господа, мы не имеем права! В бункере пять тысяч сотрудников, если сюда начнут прибывать их семьи… — пытался сопротивляться управляющий.
— Бункер в состоянии вместить всех. Вы прекрасно знаете наши возможности. — Главный медик, светило мировой величины, как всякий гений, ненавидел политесы. — Наши с вами семьи тут, и мы спокойны. Поэтому давайте-ка побеспокоимся за вверенных нам людей!
— Но господин Шрецкий не потерпит такого самоуправства. — Управляющий, представив себе реакцию олигарха, попробовал последний довод.
— Репутация господина Шрецкого только выиграет от столь благородного жеста, — отрезал академик. — Хватит ходить вокруг да около, надо принимать решение. В эти минуты половина персонала сходит с ума от страха за своих близких.
Управляющий директор помедлил ещё пару секунд. Самый молодой из трёх директоров, он, тем не менее, был старшим по занимаемой должности. Управляющий работал в империи Шрецкого второй десяток лет и был далеко не глуп, дело своё знал, иначе бы не занимал эту должность. Быстро взвесив все «за» и «против», он принял решение, а после принятия решения никаких сомнений уже быть не может. Может быть только уверенное достижение цели. Именно за это качество управляющий ценился хозяином. Он тронул сенсор коммуникатора и отдал приказ вошедшему помощнику:
— Немедленно объявить всему персоналу, что сотрудники, желающие вызвать свои семьи в бункер, получают на это разрешение. Также оповестить весь персонал отдыхающей от вахты смены о необходимости срочно прибыть в «Подземстрой». Свяжитесь с автобусами и отдайте соответствующие распоряжения о доставке людей из города. Выполняйте.
Управляющий директор повернулся к коллегам и закончил:
— Господа, нам необходимо подготовить бункер к приему новых жильцов.
Но было уже поздно.
Правительственное сообщение о введении военного положения повергло всех в шок. Люди, ожидающие прибытия своих близких, не находили себе места. Пункты связи бункера с внешним миром мгновенно были заполнены пытающимися дозвониться до своих семей. Из города поступали известия о начавшейся эвакуации. Повсеместной паники ещё не возникло, но нервное напряжение достигло предела, многие жители попытались самостоятельно добраться до «Подземстроя» в надежде получить убежище, и на выезде из города в направлении бункера образовалась гигантская пробка. Рейсовые автобусы бункера, успевшие покинуть пределы Новосибирска, были загружены под завязку, люди стояли настолько плотно, что порой не могли пошевелиться. Водители сообщали, что вынуждены двигаться медленнее обычного не только из-за перегруза. Дорога к бункеру всё сильнее заполнялась электромобилями, спешащими добраться до «Подземстроя», внутри которого сотни глаз не отрывали взглядов от мониторов внешних камер. Но дорога, серой лентой выползающая из ворот бункера в тайгу, была пуста.
Управляющий директор в который раз безуспешно пытался связаться со Шрецким из кабинета хозяина. Здесь была мощнейшая аппаратура связи новейшей разработки, но это не помогало, референт олигарха отклонял все звонки, видимо, следуя указанию Шрецкого. Внезапно автоматика приглушила звуки всех экранов и во всю стену вывела спутниковую карту мира. Управляющий поднял взгляд и замер. Армейская навигационная система выдала сотни отметок в атмосфере и стратосфере над обоими полушариями, двигающимися встречными курсами. Ниже кроваво-красным пульсировали строчки идентификации: «Внимание! Ракетная атака! Количество отметок: 18» Под зловещим предупреждением система уже выводила данные расчётов по каждой из захваченных целей. Напротив ближайшей уже горели цифры характеристик: «Расчётное подлетное время 27 минут 39 секунд. Расчётная дистанция до точки поражения 102,178 км». Управляющий, как в тумане, смотрел на всё увеличивающееся количество отметок и отказывался верить своим глазам. Рёв баззеров боевой тревоги, разнесшийся по бункеру, вывел его из оцепенения.
knizhnik.org
Древний. Катастрофа читать онлайн - Сергей Тармашев (Страница 10)
Боль с годами прошла, осталось лишь одиночество, с которым он свыкся за это время, словно со старым другом. И ещё была работа. Малые войны и большие конфликты вспыхивали по всему миру, без дела сидеть не приходилось. Там, в разгаре боя, он чувствовал себя нужным и полезным, там он жил. Гражданская жизнь стала какой-то чужой, далекой и непонятной, заставляя его в мирной обстановке чувствовать себя незащищённым и уязвимым, наверное, именно так себя чувствует дикий тигр, внезапно оказавшийся в центре огромного мегаполиса. Но здоровье бойца спецназа не вечно, и день, которого Тринадцатый так боялся, однажды настал. Первая неделя гражданской жизни едва не раздавила бывшего офицера одиночеством. Надо было срочно чем-то заняться, чтобы не сойти с ума, и он без колебаний согласился, когда старый знакомый, тоже из бывших, предложил порекомендовать его в службу охраны «Подземстроя-2».
Подсознание отметило проход третьей ударной волны и вытолкнуло его из воспоминаний. В ушах звенело, услышать, что происходит вокруг, было невозможно. Тринадцатый огляделся. Со стороны Новосибирска разгоралась тайга, зарево по всему горизонту освещало искалеченный лес, создавая зловещую игру теней в сумрачном небе. Четыре гигантских грибовидных облака простирались в небо, пыль медленно, но неумолимо застилала небо. Дорога представляла собой месиво из обломков деревьев, камней и грунта.
«Двадцать минут» — въевшийся в кровь рефлекс думать в бою быстро и четко помогал принимать решения практически мгновенно. Тринадцатый стал поднимать оглохших, потерявших ориентацию в пространстве людей, жестами направляя их в сторону бункера. Спасатели пришли в себя быстро, сразу же включившись в работу. Самых маленьких детей усадили на носилки по трое-четверо, и спустя минуту колонна уже продиралась по дороге сквозь завалы. Тринадцатый включил рацию.
— Я — Тринадцатый, вызываю бункер, прием.
Один из охранников, идущих впереди, обернулся и показал кулак с торчащим вверх большим пальцем. Рация работала. Офицер повторил вызов.
— Я — бункер, слышу тебя! — через звон в ушах откуда-то издалека донесся треск эфира.
— Двигаемся к укрытию. Дорога сильно захламлена, люди контужены, скорость продвижения мала. Сколько у нас времени и что ожидать?
Треск и шумы усиливались, связь была неустойчивой, эфир забит наведёнными взрывами помехами.
— Через двадцать одну минуту будет ещё серия ударов, до вас достанет только одна волна, она будет у холма ещё через минуту. Потом у нас будет шесть минут и двадцать три секунды. После этого тут всё накроет. Похоже, по нам ударили прицельно. Расчёты показывают вероятность прямого попадания в Медвежью восемьдесят три процента. Через двадцать две минуты мы откроем грузовые ворота и постараемся выслать транспорт.
Люди боролись за свои жизни, упрямо двигаясь через завалы. Отблески зарева временами прорезали сумерки, отбрасывая длинные дрожащие тени от искорёженных деревьев, слабо освещая дорогу. Через двенадцать минут идущие достигли первой спасательной щели. Она была забита обломками деревьев, сцепившихся друг с другом. Переплетение ветвей, стволов и корней было настолько плотным, что образовавшийся барьер собрал вокруг себя гору обломков высотой в несколько метров. Завал пришлось обходить по лесу. Видимость ухудшалась, люди спотыкались и падали, раздирая в кровь руки и ноги, но никто не сдавался, дети практически не плакали, сосредоточенно продираясь сквозь искалеченный лес наравне со взрослыми. По ту сторону завала было значительно чище, люди перешли на бег, и скорость движения возросла.
Вспышка ядерного взрыва на мгновение осветила сумеречное небо, и земля вновь содрогнулась. Стремление выжить заставляло обессиленных людей двигаться на пределе возможностей. Ко второй спасательной щели они вышли, опередив летящую позади смерть на пару десятков секунд. Отвал каменистого грунта, извлечённого при сооружении укрытия, задержал обломки леса, и укрытие практически не было завалено деревьями. Спасатели спешно укладывали людей как можно плотнее друг к другу, последний человек вжался в дно за мгновения до взрывной волны. И снова рёв воздушной массы и треск ломающихся деревьев заполнили собой всё вокруг. Снова дрожала земля, и рвал барабанные перепонки перепад давления. Но на этот раз всё закончилось быстро.
Тринадцатый поднялся и посмотрел вокруг. Кое-где людей изрядно засыпало грунтом, в одном месте в щель упали обломки деревьев, значит, там есть пострадавшие. До бункера осталось два километра. До смерти — шесть минут. Не успеть. Вся надежда на вездеходы. Взбесившийся воздушный поток сделал дорогу почти чистой, но что творится сейчас у подножия Медвежьей, было не известно. Надо выводить людей на дорогу и идти, других вариантов нет. Радиосвязь была невозможна, количество и сила возмущений в атмосфере создавали непреодолимые помехи. Тринадцатый принялся поднимать людей. Когда спустя две минуты люди выбрались на дорогу, со стороны бункера ярко бил свет фар приближающихся вездеходов.
Сорок восьмой на ходу спрыгнул с брони.
— У нас меньше трёх минут! Женщин и детей на малые платформы, носилки с ранеными на большую. Быстрее!!! Всем держаться крепче!
Облепленная людьми техника рванула к бункеру. В третий раз счёт шёл на секунды. Тринадцатый привычно сидел на броне и смотрел на приближающийся зев грузового входа. Ярко освещённый шлюз на фоне сумеречного неба казался далеким маяком, несшим надежду потерявшемуся в штормовой ночи кораблю.
«Тридцать секунд», — вдруг напомнило подсознание. Тройка вездеходов, не сбавляя скорости, влетела в шлюз. Огромная плита внешних ворот двинулась вниз. Шипение воздуха в системе герметизации ещё не успело стихнуть, как первый удар сотряс сопку. Все шлюзы были открыты заранее, и вездеходы, не останавливаясь, шли к лифту. Персонал давно покинул подгорное пространство на уровне земной поверхности, и сейчас здесь командовала автоматика. На проносившихся мимо экранах системы мониторинга тревожно мигали индикаторы радиационной опасности. Как только замыкающая машина проходила очередной шлюз, мощные плиты ворот опускались, и система нагнетала в закрывшийся шлюз повышенное давление, усиливая надёжность преград. Головной вездеход был уже недалеко от ворот лифтовой платформы, когда сопка вздрогнула второй раз. Двигатели заглохли, свет фар погас. Защита не выдержала электромагнитного импульса близкого взрыва.
— Бегом!!! Все в лифт! Детей и раненых на руки! Быстро!!! — подсвечивая светом фонаря вход на лифтовую платформу, проорал команду Тринадцатый. Мимо уже бежали люди с детьми на руках, мелькали силуэты несущих носилки спасателей.
— Внимание! — разнесся звук динамиков внутренней связи. — Всем службам боевая готовность! Две минуты до прямого попадания.
Лифт пошёл вниз, набирая скорость. Сопку снова тряхнуло, но платформа уже плавно уносила измученных людей на трёхкилометровую глубину.
— Одна минута до прямого попадания. — Система оповещения беспристрастно вела отсчёт.
Грузовой лифт не имел ни стен, ни крыши, и в тусклом свете аварийного освещения было видно, как по мере погружения над головами людей периодически сходились мощные створы, блокирующие лифтовую шахту.
— Тридцать секунд до прямого попадания.
Лифт остановился, и створы ворот поползли в стороны. Яркий свет ворвался в шахту и слепил привыкшие к полумраку глаза.
«Успели», — подумал Тринадцатый.
Женщины, подхватив детей, бежали к выходу. Спасатели поднимали носилки с ранеными.
— Двадцать секунд до прямого попадания.
На выходе спасшихся людей встречали сотрудники медицинского отдела, одетые в костюмы радиационной защиты.
— Десять секунд до контакта.
Стало видно, что большая часть территории грузового склада, в который открывались ворота лифта, была затянута полупрозрачной пленкой и превращена в огромный герметичный пузырь.
— Пять.
— Четыре.
— Три.
— Две.
— Одна.
— Контакт.
Всякое движение замерло. Казалось, что люди перестали даже дышать. В наступившей звенящей тишине не было слышно ни звука. Потом откуда-то издалека послышался тихий глухой гул. Он приближался. Спустя несколько секунд этот негромкий звук заполнил собой всё вокруг, словно мириады крохотных мягких лапок невидимо крались вокруг, как будто огромный песочный бархан неторопливо перетекал с места на место или едва уловимое дуновение ветра беспокоило недавно опавшую листву. Тринадцатый положил ладонь на стену. Огромный бункер мелко дрожал.
