Фигура софиста в интеллектуальном поле древней греции. Софизмы древней греции

Софистика и софизмы Древней Греции — реферат

Древние языки и культура

Реферат на тему

Софистика и софизмы

Древней Греции

Выполнила: Брауэр Евгения

1 курс, ЛиМКК, ПЗ 31212

Проверил: А.В. Сазанов

Доктор Ист. наук

Оглавление

«Как бы сказать? Я не мудрец — обладатель мудрости; не философ — искатель мудрости; я софист — специалист по мудрости!»1

Софистика

Что такое софистика?

Прежде всего, стоит понять, что софистика, которая в Древней Греции считалась наукой,  ею как таковой не является. Можно назвать это одним из философских направлений. По сути, софистика это попытки доказать тот или иной, порой абсурдный, тезис ошибочным путем.  И путь этот, как ни парадоксально,  зачастую являлся логичным. Это смесь абсурдных аргументов, встроенных в логически верную цепочку рассуждений.  Я бы назвала софистику «абсурдной логикой».

Народ  Древней Греции придавал софистике огромное значение.  Софисты – люди «мудрствующие».  Показателем мудрости в те времена считались не знания как таковые, а умение рассуждать.  Но конечно, софистика как наука просуществовала крайне недолго, ведь, по сути, она содержала в себе лишь игру слов, пустую безрезультатную логику и тавтологии, которые в конечном итоге являлись бесполезными.  Очень скоро она уступит место  фундаментально точным наукам и уже более четкой логике.

Греческая софистика, по сути, являлась греческим этапом Просвещения. Если вся философия до этого была греческим Возрождением, (основываясь на  древней мифологии, как греческой архаике), основанная на рациональном восприятии и эмпиризме, то софисты – это как раз типичные просветители, то есть индивидуалисты, скептики и анархисты. Софисты «выросли» на почве распада древней космологии. И вот две силы, софисты и Сократ, в конце V в. взяли на себя задачу вывести философию из тупика при помощи методов, еще никому до этого не известных.2 

Тем не менее, у греческой софистики тех времен не было единой цели и единой «базы» рассуждений. Не было и единых основ. Именно это отличает ее от философии, с более или менее ограниченными линиями рассуждений.   Основной идеей была демократия в ее широком понимании.

Ну а пока софистами (от др.-греч. σοφιστής - «умелец, изобретатель, мудрец, знаток») 3 называли не только людей знающих и умных, учителей мудрости и красноречия, но и в более широком смысле людей  изобретательных, искусных, иногда людей специальной профессии.

Общие тезисы софистики

Несмотря на то, что, как я указала выше, в древнегреческой софистике не было единой линии рассуждений, все-таки некоторые общие черты выделить можно. К ним относится перемещение сфер интересов – из натурфилософии (космологии) в область теории познания. Появляются представления о политике и этике. И, конечно же, самая главная черта - попытка изучения самого человека и его особенностей с точки рения субъективизма, понятий «добра» и «зла». Влияние софистики заметно как у Сократа и Платона (которые, кстати, ее критиковали), так и у Аристотеля.

Примитивно – потому что софисты утверждали, что законов не существует в природе, равно как и абсолютного порядка и принципов. Что все это идет исключительно из человека, а без него существует лишь хаос. Не существует также и каких-либо закономерностей и объективности, ни в природе, ни в искусстве, а если и есть, то это лишь случайность. Тот же Платон неоднократно писал об анархизме софистов.

Вообще, в более или менее четком виде сформулировать эстетику софистов крайне сложно, и мешает этому еще и слабая выделенность  эстетики как отдельной дисциплины в Древней Греции.4

Зарождение

Как же зародилась софистика? Что привело к ее столь обширному распространению? Почему люди стали мыслить именно так?  Ответ на этот вопрос достаточно прост. Люди перешли на тот этап развития цивилизации, когда уже стало сложно не задумываться над вопросами жизни в обществе. Начали появляться вопросы «Почему так, а не иначе?», «А что, если..?», «А должно ли так быть?». Ну и конечно же, вечный вопрос «Что есть хорошо, а что плохо?»

Зарождаться софистика начала в Греции во 2-ой половине V — 1-й половине IV веков до н. э. В Греции тех времен существовало множество написанных законов, которые можно было дополнять, обсуждать и осуждать, совершенствовать по мере необходимости и которые менялись множество раз на глазах у людей. Но существовало и много законов неписаных. Законы повседневной греческой жизни, законы, сложенные традициями предков с древнейших времен. К примеру: подчинение жены своему мужу, подчинение младших поколений старшим, подчинение раба своему господину, подчинение гражданина своему государству. И самое главное – подчинение человека богам. Эти неписаные законы не подвергались осуждению, они соблюдались «по умолчанию» и беспрекословно. И вот люди Греции стали, наконец, задумываться: а хорошо ли это? Точно ли эти законы вечны и едины для всех? Есть ли исключения, при которых можно данные законы нарушать? Может быть, они держатся «по уговору», а не «по природе»? А если да, то почему мы должны им подчиняться?5

Базой для необходимого софистике индивидуалистического развития послужила афинская демократия конца V в. Именно для нее, свойственно ее политически-экономической системе, и послужила орудием свободно-инициативная личность, окончательно порвавшая с общинно-родовыми авторитетами. Так появляется греческая софистика –  первая ступень самосознания духа, переходившего от объективной космологии к субъективному антропологизму.

Периодизация

В широком смысле принято говорить о трех этапах софистики:

Первый Этап: Классическая или древнегреческая софистика

Развитие: V век до н.э. - 1-я половина IV века до н. э.

В этом этапе принято различать два направления:

• старшие софисты (2ая половина V века до н.э)

Среди них известны Протагор, Горгий, Гиппий, Критий и др.

• младшие софисты (1ая половина IV века до н.э.)

Представители известны гораздо меньше: Алкидамант, Ликофрон, и др.

Второй Этап: Новая или Вторая софистика

Развитие:  II век  н.э. – III век н.

Основные представители – Лукиан, Флавий и др. 

Третий Этап: Поздняя или Третья софистика

Развитие: IV век н.э.

Основные представители – Юлий Отступник, Либаний

Вторая и третья софистики назывались так лишь по аналогии с классической софистикой и представляли собой подражательные литературные течения, стремившиеся реставрировать идеи и стиль классических софистов.6  В данном реферате я рассказываю только о классической софистике Древнего Времени и ее представителях.

 Софисты

При таком новом подходе и взгляде на жизнь софистам было мало того спокойствия и текучести, которое их окружало. Их не устраивала вечно одинаковая, подчиненная строгим законам, вечно подвижная космическая жизнь. Софисты умели находить смысл, величие и красоту в бесконечно разнообразных явлениях этой человеческой жизни. Но эти явления противоречили одно другому. Поэтому эстетика софистов не могла вовсе не содержать в себе некоторых релятивистских элементов. Софисты старались, как могли поразить слушателя своим умением красиво говорить, своим ораторским искусством – где-то употребить метафоры, а где-то и красное словцо. Софисты могли убедить и одного человека, и целую толпу слушателей. Могли возбудить гнев или негодование, а могли успокоить страдающий и сетующий народ множеством приемов, включая убедительный и непревзойденный артистизм. Это и были те пути, по которым  софистика развивалась.

Софисты стали разъезжать по городам и за деньги обучать своей мудрости, ораторскому искусству и силе убеждения всех желающих. Они были убеждены, что ораторское искусство и красноречие жизненно необходимы для активного участия в гражданской жизни. Да и сами зачастую принимали участие в жизни политической. Стоило это недешево, но спрос был велик.

Самое интересное, что софисты, порой подчиняясь воле ученика, учили одинаково убедительно рассуждать как в доказательство какого-либо тезиса, так и в отрицание. То есть, умели убедить как в одном, так и в совершенно прямо противоположном мнении.

Софисты действительно имели шумный успех благодаря своему умению делать слабый аргумент сильным. Они оттачивали и совершенствовали способности своих учеников в логике и убеждении, тем самым невольно служили развитию новой эпохи критицизма, которая пришла на место уже устаревающей натуралистической философии. Впрочем, такого положения софистов в античной философии и следовало ожидать.

Наиболее известными софистами были, конечно же, Протагор, бывший одним из первых, а так же Гиппий, Горгий, Критий, Антифонт и Продик. Стоит учесть, что никаких единых групп софисты не составляли, ни по идеям мышления, ни по социально-политическим идеям, ни по отношению к ранее предшествующей древнегреческой философии. Все они опирались на существенно разные основы и друг с другом не были связаны.

Протагор

 «Человек есть мера всех вещей существующих, что они существуют, и не существующих, что они не существуют»

Протагор (Πρωταγόρας)7  приблизительно жил в период с 490 до 420 до н.э. Был одним из старших софистов, которого зачастую принято считать основоположником софизма как такового. Протагор был обучен философом Демокритом.

История гласит, что Протагор был простым грузчиком, а Демокрит взял его в ученики, когда увидел, как тот связывает дрова в вязанку самым лучшим и выгодным, с математической точки зрения, способом. (Диоген)

Выучившись философии, Протагор отделился от Демокрита и стал «проповедовать» софистику. Он приобрел известность благодаря своим разъездам с лекциями, а позднее и преподаванию за большие деньги, в том числе и в домах богатых людей, которые интересовались культурой и желали «просветиться». Источники указывают8, что вероятно, помимо Афин он побывал также на Сицилии и в Италии.

Протагор был уверенным  сенсуалистом, то есть, человеком, считавшим, что главная форма достоверного познания - это ощущения и восприятия. Сенсуализм прямо противоположен рационализму, это есть не что иное, как чувственная форма познания окружающего мира. Вот и Протагор считал, что мир именно таков, каким он представлен в человеческих чувствах.

Самую знаменитую, пожалуй, фразу Протагора «Человек есть мера всех вещей существующих, что они существуют, и не существующих, что они не существуют» можно интерпретировать довольно простыми словами: «Все именно так, каким оно нам кажется и каким мы это чувствуем».

Протагор  также говорил об относительности нашего познания и что все в мире субъективно.

К сожалению, число его работ установить точно невозможно за давностью времен и небольшим количеством источников. Не ясно, были ли у него сколько-либо еще крупных произведений, помимо нам известных. Кроме того, в ту эпоху было принято давать произведениям разные длинные названия, что еще больше усложняет дело.

Среди подлинных сочинений Протагора — «Истина», или «Опровергающие речи» (Aletheia e Kataballontes) — произведение, о котором нам больше всего известно. 9 Именно из него нам стала известна эта знаменитая фраза «Человек есть мера…»

«Контроверсии» (Antilogiai), произведение, в котором Протагор доказывал, что «о каждой вещи существует два противоречащих друг другу суждения», и никакие опровержения вообще невозможны.10 Именно в этом произведении Протагор рассуждает о субъективности в полной мере, об относительности всех понятий и о том, что «что для одного благо, для другого зло». Примеров для рассуждения тут масса: болезнь – зло для заболевшего, но благо для доктора; инвалидность – зло, когда при пожаре ты не можешь спастись, но благо, когда ты должен пойти на войну и там, возможно, умереть, и тому подобные вещи.

«О богах» (Peri theon) — первое греческое сочинение с подобным названием.11 Знаменито оно  прежде всего фразой «О богах невозможно сказать ни что они существуют, ни что их не существует; ибо на пути к получению такого знания слишком много препятствий». Далее Протагор повествовал о богах как объектах человеческих верований, из чего следовало, по его мнению, что религия придумана людьми и есть не что иное, как результат выдумки человека. Это было крайне эпатажное заявление, которое вызвало большой резонанс в обществе и обвинению в безбожии.  В результате таких обвинений, произведение было сожжено.

По сохранившимся описаниям также известно, что Протагор начинал, опираясь на идеи Гераклита, а впоследствии тяготел к рабовладельческой демократии.

Гиппий

Гиппий Элидский – другой известный древнегреческий софист. Годы жизни точно не установлены, известно лишь,  что он жил приблизительно около 400 года до н.э. и был современником Протагора. О нем известно очень мало, но факты эти достойны уважения.

Помимо того, что он был софистом, Гиппий был крайне образован, обладая обширными познаниями как в точных, так и в гуманитарных науках.  Гиппий был мастером вычислений, он  слыл знатоком  математики и геометрии, логистике и астрономии.  Знал даже музыку. Также Гиппию приписывают открытие кривой в геометрии, с помощью которой можно было делить произвольный угол в произвольном отношении, которая впоследствии была названа квадратиссой.  За свои познания Гиппий получил прозвище Полистогор -  «многознающий».

Гиппием восхищался Платон, сделавший его действующим лицом в своих диалогах: «Гиппий меньший» и «Гиппий больший». Помимо этого, Гиппий составил список победителей на Олимпийских играх,  который имел для Греков огромное значение.

Будучи софистом, Гиппий тоже обучал желающих, и брал за их обучение большие деньги. Желающих было много – Гиппий обладал прекрасным красноречием, он мог говорить без какой-либо подготовки на абсолютно любую тему, произнося при этом великолепную речь, завораживающую толпы.  Он слыл мастером импровизаций. Платон свидетельствовал, что он обладал поразительной памятью. А в отличие от других софистов, Гиппий написал сочинения о политике, где все же признавал, что существуют правовые природные отношения и человеческие законы. В них же он описал, в чем различия одних от других, но придерживался, все же, стороны «природы».  К сожалению, как и эти сочинения, никакие его произведения не сохранились. О нем известно только из вышеуказанных диалогов Платона. Предполагается также, что Гиппий, в угоду своей любознательности, собирал и записывал знания и сведения о традициях и обычаях других стран и народов.

referat911.ru

Ошибки, «прячущиеся» в софизмах

Убедительность на первый взгляд многих софизмов, их «логичность» связана с хорошо замаскированной ошибкой. Софизмы обязательно содержат одну или несколько логических ошибок.

При разборе софизмов выделяются основные ошибки:

• Деление на 0;

• Неправильные выводы из равенства дробей;

• Неправильное извлечение квадратного корня из квадрата выражения;

• Нарушения правил действия с величинами;

• Проведение преобразований над математическими объектами, не имеющими смысла;

• Неравносильный переход от одного неравенства к другому;

• Выводы и вычисления по неверно построенным чертежам;

Софизмы в Древней Греции.

«Людям, которые желают идти верной дорогой, важно также знать и об отклонениях». Аристотель

Софистов в Древней Греции называли мудрецами, но это были мудрецы особого рода. Их истина не интересовала. Они были, как правило, платными “учителями мудрости”. Их нанимали политики для того, чтобы, в частности, переспорить оппонентов на собрании, а также для того, чтобы выиграть судебное дело. Софисты славились своим умением представить черное белым, белое черным. Они могли сегодня упорно доказывать какой-либо тезис, а уже завтра с таким же рвением антитезис.

Будучи в большинстве случаев глубоко образованными людьми, они не столько передавали ученикам знания из различных областей науки, сколько стремились научить их владеть искусством словесных состязаний. Чтобы выйти победителем в словесном поединке, софисты часто пользовались тем, что противник недостаточно глубоко знает предмет, о котором идет речь, недостаточно внимателен и наблюдателен, и поэтому не в состоянии отличить ложь от истины. В результате словесного поединка противник должен был согласиться с доводами софиста и признать себя побежденным, хотя истина, казалось, была на его стороне.

Но суть деятельности софистов много больше, чем простое обучение искусству красноречия. Они обучали и просвещали древнегреческий народ, старались способствовать достижению нравственности, присутствия духа, способности ума ориентироваться во всяком деле. Но софисты не были учеными. Умение, которое должно было быть достигнуто с их помощью, заключалось в том, что человек учился иметь в виду многообразные точки зрения.

• Вот один из древних софизмов («рогатый»): «Что ты не терял, то имеешь. Рога ты не терял. Значит, у тебя рога».

Так все ли утверждения математики верны?

Вот один из наиболее известных софизмов: «Дважды два - пять!»

Рассмотрим верное равенство: 16 - 36 = 25 - 45       

Прибавим к левой и правой части 81/4: 16 - 36 + 81/4 = 25 - 45 + 81/4        

Преобразуем выражение: 4*4 - 2*4*9/2 + (9/2)*(9/2) = 5*5 - 2*5*9/2 + (9/2)*(9/2)       

Теперь можно заметить, что в левой и правой части выражения записаны произведения вида: a²-2ab+b², то есть, квадрат разности: (a-b) ². В нашем случае слева a=4, b=9/2, а справа a=5, b=9/2.

Поэтому перепишем выражение в виде квадратов разности: (4 - 9/2) ² = (5 - 9/2) ²    

А следовательно, 4 - 9/2 = 5 - 9/2       

И наконец, получаем долгожданное равенство:

4 = 5 или, 2*2 = 5

Где ошибка?

Разбор софизма:

Если равны квадраты чисел,то не факт что равны сами числа.

studfiles.net

Фигура софиста в интеллектуальном поле древней греции

Фигура софиста представляет собой особое явление в истории мировой философии. В рамках данной статьи мы постараемся провести операцию различия и понять: в чем сходства и различия в фигуре архаического мудреца, первого философа (или так называемых натурфилософов) и софиста. Нужно напомнить, что к моменту возникновения софистики в V веке, философская традиция в Греции насчитывала уже более 100 лет, а фигура философа была вполне известна для обычного грека.

Уже в эллинистическую эпоху вопрос разделения «мудреца» и «философа» попал в поле зрения античных авторов. Диоген Лаэртский, ссылаясь на Дикеарха, пишет об архаических мудрецах, «что они были не мудрецами, и не философами, а просто умными людьми и законодателями» (Диоген Лаэртский. I. 40). В связи с этими, «мудрецы» не оставили никаких космогонических концепций, а дошедшее до нас наследие имеет форму сентенций – кратких изречений нравоучительного характера. Кроме того, знание «мудрецов» не выходило за рамки практических потребностей. Фалес, которого большинство авторов включает     в     известный список     «семи мудрецов», идет в своих исследованиях, как пишет Плутарх, «дальше того, что нужно было для житейских потребностей» (Плутарх. Солон. III).

Античный философ предсофистического периода фигура весьма сложная. Во-первых, вряд ли они современные им эллины называли их философами в современном смысле слова, потому что семейство слов, из которого выделился термин φιλοσοφία, возникло лишь в V в. До н.э., а философское определение этот термин получил только в IV в., у Платона. И уже Аристотель и вся дальнейшая историко-философская традиция закрепили за данной группой греческих мыслителей этот статус.

На наш взгляд, несмотря на некоторую историческую накладку, применение к мыслителям VI-V вв. термина «философ» в значении «любящий мудрость» выглядит вполне оправданным. Но мудрость эта особого толка, она связана с изучением φύσις, природы. И поэтому интерес у этих ученых мужей к мудрости, связан самым главным образом с описанием и объяснением конкретного мира. Как считает Ф.Х. Кессиди, философ для Гераклита – «исследователь природы вещей», так как все предсофистические философы понимали философию как изучение «космоса» и наблюдаемых явлений природы.

«Научность» первых философов связана еще и с созданием специального языка, как необходимого инструмента науки. В этом языке содержатся в первую очередь понятия, без которых ученый не может мыслить. Многие из этих ключевых понятий были созданы досократиками: среди них понятия мир (κόσμος), природа (φύσις), начало или принцип (ἀρχή), разум (λόγος).

Первые философы предстают перед нами скорее как ученые мужи, чем как философы в привычном понимании. Безусловно, что к ним применима характеристика «любящий мудрость», но коннотации этой характеристики отсылают нас скорее к преднауке, чем к философии. С другой стороны, невозможно не согласится с тем, что с развитием философской традиции элеаты и Гераклит уже ближе к философскому рассмотрению мира, а не к научному.

Фигура софиста, представляющая для нас наибольший интерес, также является довольно непростой. Это связано, в первую очередь, с критикой софистики Платоном и Аристотелем. В диалоге «Софист» Платон предпринимает попытку определить фигуру софиста, который предстает в этом диалоге как охотник за молодыми и богатыми, торгующий знаниями, и, в целом, софист – лишь подражатель философа, умножающий противоречия и основывающийся скорее на видимости и мнении, чем на реальности (Платон. Софист. 218c-236d). С тех же критических позиций выступает и Аристотель, который в «Метафизике» называет софистику мнимой философией (Аристотель. Метафизика 1004b 25.).

В современной историко-философской литературе софистический дискурс рассматривается в гораздо более нейтральных тонах. Все более проявляется тенденция, о которой Л. Бриссон пишет так: «первая обязанность историка философии — отбросить, насколько это возможно, все предубеждения относительно софистов».

Реконструируя фигуру софиста, мы можем начать с платоновского сюжета, где Протагор, первым из философов, идентифицирует себя как софист, что свидетельствует о том, что этот термин не носил в ту пору негативных коннотаций, хотя у Платона мы встречаем заявление Протагора о том, что его предшественники определяли свою профессию по-другому, ибо «боялись враждебности, которую она вызывает» (Платон. Протагор. 316 d).

М. Оствальд считает, что выбор этого термина Протагором свидетельствует о его революционных целях. Под «софистом» он понимает человека, владеющего неким особым мастерством или специальным знанием, которые он применяет, с тем, чтобы внести свой вклад в жизнь общества [5. c. 429].

Доказательством революционности и, в то же время, отличия софиста от натурфилософов мы можем увидеть все в том же диалоге Платона. Протагор, перечисляя своих интеллектуальных предшественников, ведет линию от поэтов, атлетов, религиозных деятелей и учителей музыки (Платон. Протагор. 316 d-e.), но в списке предшественников он не упоминает ни одного натурфилософа, которые занимались исследованиями природы.

Намного сложнее различить архаического мудреца и софиста. Само слово «софист» (σοφιστής) образовано от слова софос, мудрец (σοφος). Возможным разрешением этой проблемы может выступить тот факт, что софист всегда преподаватель, мудрец же лишь дает советы или выражает свою мудрость в форме сентенций. Выступая в качестве преподавателя, мастера в какой-либо области знаний, софист должен был обладать техне (τέχνη), которую М. Хайдеггер связывает с умением ориентироваться, разбираться в чем-то, но это не просто знание, а вид «истинствования»; в этом смысле техне – вид раскрытия потаенного [6. c. 50].

Фигура софиста предстает перед нами как философ-преподаватель, который с одной стороны переключает вектор мысли с фюзиса на логос, а с другой стороны, при помощи техне, предлагает сделать научные и философские достижения того времени всеобщим достоянием.

Статья на тему Фигура софиста

idaten.ru

Софисты Как добиться успеха в Афинах. Философы Древней Греции

Софисты

Как добиться успеха в Афинах

«Ничто» не существует, но даже если бы «ничто» и существовало, мы не смогли бы познать его, а если бы и познали, не смогли бы высказать его в слове и истолковать другому.

Горгий

Справедливость – преимущество сильнейшего.

Фразимах

Возникновение софистов – группы профессиональные странствующих учителей – стало для греческой философии угрозой на новом и важном направлении. Философы раннего периода сосредоточивали внимание на мире природы, а дела людей обычно выпадали из их поля зрения. Некоторые мыслители, например Гераклит и Эмпедокл, были исключениями из этого правила, но похоже, что даже они больше интересовались вопросами, касающимися внешнего мира, чем подробным анализом своего внутреннего «я» или даже общества. Софисты, которые обучали молодых людей жить так, чтобы иметь успех в обществе, считали, что нужно изучать не философию, а риторику – искусство говорить убедительно.

Какое впечатление софисты производили на людей, можно до некоторой степени почувствовать, если вспомнить все значения английского слова «софистикейшн», образованного от слова «софист»: утонченность, опытность и фальсификация. Учеба у софистов имела целью сделать ученика умелым в житейских делах светским человеком. Такой человек хорошо владеет приемами разговора, легко приспосабливается к новой среде и достаточно много ездит по миру для того, чтобы быть знакомым с обычаями больше чем одной местности; он уверен в себе, имеет изящные манеры, и его нелегко смутить. Описанный у Стивена Поттера «человек жизни», чья тактика – «побеждать в жизненной игре, не обманывая по-настоящему»1, является образцом присущей софистам светскости. Однако афиняне были гораздо восприимчивее, чем мы, к этому искусственному умению жить. Не только теория, но и практика такого поведения была тогда новой, и молодой человек, умевший использовать свой ум для того, чтобы находить способы произвести хорошее впечатление, имел большое преимущество перед своими конкурентами в политике, праве и общественной жизни. Новое понятие «светский человек» возникло как характеристика этого тактического мастерства.

Афинам для их прогресса нужно было что-то вроде софистов. Городу, который внезапно возвысился до роли центра греческой цивилизации, требовались новые представления, способные заменить унаследованный от предков идеал благородного человека, возникший на основе героических поэм Гомера еще в микенскую эпоху. Городу было нужна легкость перехода из одного слоя общества в другой, но вышедшую из моды монополию части общества на владение собственностью и почет трудно было устранить. Афинам был нужен новый уровень приспособляемости в политике: традиционный консерватизм сильно тормозил управление делами города.

Но вполне естественно, что, хотя софисты в определенном смысле были нужны Афинам, не все афиняне были им рады. Успех, который имели уроки софистов, уже сам по себе вызывал негодование и зависть у тех, кто был слишком беден, чтобы заплатить за такую учебу, и противодействие у более консервативной части аристократии (к которым принадлежал и Аристофан), поскольку был угрозой для их монополии на тщательно выработанные благородные манеры знатных снобов2.

Более серьезные люди из числа афинских мыслителей тоже были недовольны. И Сократ и Платон оба чувствовали неисправимые близорукость и поверхностность постулатов, лежавших в основе софистики. Оба считали, что жизнь – нечто большее, чем постоянное вращение в обществе, и что измерять успех человека на жизненном пути просто богатством или почетом недостойно ни общества, ни человека. Но оба не упускали из вида и то хорошее, что принесло с собой новое движение в образовании. У Платона четыре или пять из его диалогов – портреты, которые все вместе составляют что-то вроде справочника «Кто есть кто в афинском образовании», а это явно говорит о том, что ему было нелегко отвергать софистов3.

Хотя диапазон интересов и методов преподавания у этих странствующих учителей был широкий, все вместе они бросали вызов науке тем, что предлагали другой, не научный тип образования. В этом случае интерес к получению высоких практических результатов помог им изобрести много усовершенствований.

Искусство красноречия у софистов приобрело точность, которой не имело до этого. Они первыми стали применять «систему состязательности противоположных сторон» в преподавании права. Они признали условный характер языка и стали изучать грамматику, диалекты и этимологию. Применив формальную логику при состязании сторон в суде, дискутировании и выступлении на публике, софисты выработали новые стандарты ясности и новые тонкие критерии ошибочности суждения. Их упорное утверждение, что этика и политика основаны только на соглашении между людьми, а не на человеческой природе, побудило три поколения афинских философов к более детальному исследованию человеческой природы и поведения людей. И возможно, таким же важным наследием софистов, как любое из их остальных нововведений, является то, что они показали: хорошим манерам и правильному произношению можно научиться. До этого греческие аристократы думали, что умение вести себя благородно передается по наследству, что манеры есть нечто врожденное, данное им от природы. И наконец, мы должны признать еще одной заслугой по крайней мере некоторых учителей этой школы то, что они вновь проявили интерес к искусствам и ремеслам, на которые в их время афинская интеллигенция стала смотреть свысока, хотя в предыдущие периоды греческой истории было иначе.

В итоге получается, что софисты не внесли в западную философию крупных конструктивных и прогрессивных изменений, а скорее оказали на нее влияние как критики. Они осуществили тот резкий разрыв с традицией, который был необходим как пролог к исследованиям нового типа – изучению общественных явлений. Но софисты мало доверяли обобщенным теориям, и применяемая ими риторика, с помощью которой они убеждали своих слушателей, что наука и философия бесполезны для практики, была альтернативой науке, а не вкладом в науку.

Одним из первых по времени и самых великих учителей был Горгий из Леонтин. Он усовершенствовал искусство красноречия, применив формальную логику к ведению дискуссии и ораторскому искусству. В то время жалобы и речи строились беспорядочно и состояли из почти случайных скачков от мысли к мысли, а Горгий на этом фоне первый начал применять риторические фигуры, ритмическую прозу и аллитерацию и включать в выступление четкую формулировку его тематической структуры. Эти приемы остаются на вооружении у ораторов до сегодняшнего дня (а если не до сегодняшнего, мы должны, по крайней мере, признать, что Западу понадобилось двадцать пять веков, чтобы привыкнуть к этим нововведениям настолько, что он захотел избавиться от них). Горгий просто завораживал своих греческих слушателей, которые любили споры, беседы и речи перед публикой. Горгий имел огромный успех в качестве дипломата, когда был прислан в Афины с Сицилии. Афинские поэты и государственные мужи начали подражать ему в стиле речи. Он поставил свою статую в Дельфах, и там же найден фундамент еще одной его статуи, воздвигнутой жившим позже его родственником4. Несколько речей Горгия дошли до нас; современным людям они кажутся довольно искусственными и банальными по структуре. Например, когда мы читаем в «Надгробной речи»: «Что же эти люди оставили несделанным такого, что они должны были бы сделать, или что сделали такого, что должны были бы оставить несделанным?» – мы ощущаем это как искусственный штамп5. Но этот прием, когда Горгий ввел его в обращение, не был штампом и производил сильнейший эффект. В своей речи «В защиту Елены Троянской» Горгий ненадолго отклоняется от темы, чтобы прославить власть слова, и в этом отрывке видны его собственное отношение и интерес к слову6.

Но Горгий, наделяя свои речи силой, не полагался в этом только на словесные украшения. Структура двух его демонстрационных образцов – речей перед воображаемым судом в защиту легендарных гомеровских персонажей Елены и Паламеда – носит следы работы человека, ценившего точную логику, которую так эффективно применял Зенон. Защита вылядит так: Елена бежала от мужа с Парисом Троянским по одной из трех причин: либо по воле Судьбы, либо из-за непреодолимой страсти, либо уступив неодолимой силе убеждающих доводов. Но если это была Судьба, у Елены не было никакого выбора, и поэтому она невиновна в преднамеренном бегстве от мужа; если это была любовь, в том, что произошло, тоже повинна сила, которая мощнее человеческой воли; и то же самое верно в случае убеждения, поскольку слова имеют власть подчинять себе и ум и волю. Следовательно, заключает Горгий, мы доказали, что Елена не была безнравственной женщиной; она не покинула Менелая преднамеренно и заслуживает скорее нашего сочувствия, чем нашего осуждения7.

Горгий не был единственным, кто признавал, что новая логика полезна при ведении судебных дел, политических переговоров и драматических монологов. Эта логика проникла в греческие драму, право, политику, культуру дискуссии и даже в частную беседу. Но Горгий одним из первых применил элейский формализм с практическими целями, и следует сказать: он был не слишком милостив к элейцам, которым был многим обязан. Проявив частицу того богатства воображения и той изобретательности, которыми обладал сам Зенон, Горгий спланировал свою речь как доказательство трех утверждений: во-первых, ничто не существует; во-вторых, даже если бы что-то существовало, мы не смогли бы познать его; в третьих, если бы что-то существовало и мы смогли познать его, мы не смогли бы передать свое знание другим8.

Защита первого тезиса – пример того, как работала техника Горгия: если что-то существует, оно должно быть либо конечным, либо бесконечным. Парменид убедительно доказал, исходя из того, что «только «бытие» существует», что оно должно быть конечным; но более поздний последователь Парменида Мелисс, исходя из того же допущения, с помощью столь же убедительных рассуждений доказал, что «бытие» должно быть бесконечным. Только ложное утверждение может привести к такому противоречию; следовательно, «ничто» не существует9. Это тот тип аргумента, который много раз и часто возникал в истории философии: противоречия между великими философами доказывают, что сама философия – одни слова, или ее положения не поддаются проверке, или она находится за пределами возможностей человеческого ума. Это было бы верно, если бы не было способов разрешить кажущиеся противоречия либо путем проведения новых различий (например, между значением слова «конечный» у Парменида и у Мелисса), либо с помощью нового синтеза (например, показав, что одно измерение «бытия» фактически бесконечно, а другое детерминировано и конечно). Речь Горгия отражает его позицию: он не преподавал своим ученикам науку или философию10.

Поскольку в городах-государствах того времени (сразу после Персидской войны) для любого молодого грека, стремившегося сделать карьеру, умение выступать с речами на публике и компетентность в юридических вопросах были важными навыками, все софисты включали в свою учебную программу эти два предмета. Некоторые из софистов преподавали только их, остальные включали право и ораторское искусство в курс более общего образования. Великим легендарным адвокатом в школе софистов был Протагор из Абдеры, который был способен выиграть в суде присяжных любое дело для любой из сторон. Он шокировал афинское общество тем, что, обучая своих студентов, заставлял их доказывать правоту обеих сторон в каждом судебном деле; за прошедшее с тех пор время ценность этой процедуры была признана, и она стала повсеместно использоваться при обучении праву11. Но обычный житель Древних Афин считал: каждому видно, что в любом судебном деле есть правая сторона и неправая сторона; уравнивание их между собой шло вразрез с представлениями о том, что суд обладает интуитивным чувством справедливости и может вынести правильное решение по любому делу. Выражая возмущение афинян, шокированных новым методом Протагора, Аристофан в комедии «Облака» изобразил большой спор между Справедливой и Несправедливой Речами. В этой пьесе они кружат по сцене в облике дерущихся петухов. Побеждает Несправедливая Речь, которая в каждом деле защищает неправую сторону.

Из других документов, таких, как «Двойные аргументы» («Dissoi Logoi»), видно, что некоторые из подражателей Протагора были не очень сообразительными. Этот документ представляет собой таблицу обобщенных аргументов, полезных при доказательстве таких утверждений, как «Одна и та же вещь хороша, плоха, а также не хороша и не плоха». Однако сам Протагор так блестяще владел профессиональной техникой юристов, что представлял каждое дело, которое вел, в виде, рассчитанном на то, чтобы завоевать симпатии присяжных для своего клиента, и добивался того приговора, которого хотел.

Протагор, как и Горгий, терпеть не мог абстрактных научных и философских рассуждений. Одно из самых знаменитых его высказываний звучит так: «Человек – мера всех вещей: тех, которые есть, – что они есть, а тех, которых нет, – что их нет»12. Подразумевал ли он, что каждый человек – мера или что мера – все общество в целом, в любом случае это утверждение отражает новое представление об истине как о чем-то относительном, что зависит от культуры и индивидуальности наблюдателя. Он также написал: «Что касается богов, существуют ли они, я не знаю из-за трудности этой темы и краткости человеческой жизни»13. Благочестие, справедливость, истина и тому подобное очевидны для человека, а скорее являются условностями, которые выработало общество. Афинские адвокаты следующего поколения не хитрили, когда сформулировали одно из положений, вытекающих из этой точки зрения: в любом судебном деле невозможно сказать, какая сторона «справедлива», до тех пор, пока это не решил суд, поскольку закон – это «лишь то, что суды сделали», а справедливость – «то, что суды сделают».

Другой софист, Продик, является наилучшим примером нового отношения к языку как к инструменту, а не как к магии, что было очень важным завоеванием культуры. Человек, который вырос в таком сообществе людей, где существует всего одна разновидность речи, тем более до изобретения грамматики, вообще не понимал, что говорит на определенном языке. Ему должно было казаться, что его форма речи – естественная и передает другим людям смысл слов правдиво и напрямую. Такое некритичное поведение опасно, и работа, которую проделал Продик, сослужила большую службу западной цивилизации. Его классификация частей речи: имена, артикли, глаголы, причастия и частицы – была началом научной грамматики на Западе. То, как он разграничивал значения близких синонимов, приводило в восторг его современиков. Он также был первым, кто стал изучать различия между диалектами и историю слов14. Лекции Продика о языке были широко известны: у Платона Сократ извиняется за то, что недостаточно хорошо владеет словом, потому что мог заплатить только за дешевую лекцию Продика, а не за дорогой «полный курс языка»15. В то же время, если портрет Платона вообще верен, Продик был ученым-педантом: определял разницу между словами независимо от того, являлось ли это различие значительным в данной ситуации, и был способен истолковать стихотворную строку «Трудно быть добрым» как «Добро – плохое» после подробного поочередного и тщательного этимологического анализа входящих в нее слов16. Но после Продика, был он педантом или нет, греческим мыслителям пришлось осознать существование языка и занять определенную позицию по отношению к таким вопросам, как способность обычного языка адекватно описывать мир, потребность философии в специальной профессиональной терминологии и меры языковых предосторожностей, необходимые, чтобы отличить реальные рассуждения и опровержения от чисто словесных17.

Гиппий из Элиды известен нам в основном по двум диалогам, написанным в Академии Платона: чувство, которое он там вызывал, напоминает отношение Гераклита к Пифагору: большая ученость не всегда делает человека мудрым, а может быть «полиматией – искусством вредить и сеять смуту».

Дело в том, что Гиппий был истинным полиматом: он знал все. Он изобрел так называемое искусство запоминания и выодно использовал его, организовав собственную «викторину» и сыграв в ней главную роль на Олимпийских играх18. Он был компетентным математиком и астрономом, а также проявлял интерес к прикладному искусству и ремеслам19. В одном из платоновских диалогов Гиппий рассказывает, как он появился на Олимпийских играх, и его одежда, обувь, кольцо – все было его собственной работы. Чтобы завершить эту демонстрацию своей разносторонности, он прочел стихотворение, сочиненное им самим.

То, что софисты высоко ценили умение направлять и формировать поведение человека, частично подтверждается техническими достижениями, находившимися на афинской Агоре. Высокая оценка, которую Гиппий давал «знанию, как делать», ясно говорит о том, какую роль сыграло в развитии софистики это взаимодействие техники и мысли. Но, если мы можем хоть сколько-нибудь доверять диалогам «Больший Гиппий» и «Меньший Гиппий» – написанным в Академии литературным портретам этого знатока за работой, – этот человек знал все факты, но был не способен на какое-либо обобщение и совершенно не имел чувства юмора. Гиппий (вернее, карикатура на него, но, вероятно, не лишенная сходства) просто злит читателя, когда невероятно торжественным тоном предлагает решить спор о тонкостях философии между Протагором и Сократом, затем говорит, что у ложек, у стихов и в огромном количестве других случаев красота и пригодность для выполнения своей функции – одно и то же, но не способен заметить, что это подразумевает связь между красотой и функцией, а услышав в ответ колкости Сократа, совершенно не чувствует, что его пронзают эти стрелы иронии, и продолжает отождествлять ум с информированностью.

Такими были те из старших софистов, кто занимался преподаванием. Они имели изысканные манеры, были вежливы и учтивы, вели себя как хорошо воспитанные люди и в большинстве случаев занимали важные политические должности. Например, Протагор, хотя и не был уверен, что боги существуют, был уверен в том, что их нужно чтить: набожность, которую укрепляет государственная религия, – важный элемент цивилизующего влияния, необходимого, чтобы укрощать человеческую натуру. Горгий разработал нечто вроде таблицы правил этикета, где было указано, какое поведение в обществе будет правильным в такой-то ситуации для человека такого-то возраста, пола и общественного положения.

Но у более молодых учителей – младших софистов – эти утонченные благородные манеры сменились совершенно иными20. Из нового для их времени понимания, что в структурировании общественного поведения и создании принятых в обществе ценностей важную роль играют условные договоренности, эти софисты следующего поколения стали делать выводы, ранившие чувства других людей, – о том, что следует отбрасывать все прежние ценности как совершенно произвольно принятые условности. Критий, более известный своей беспринципностью, когда был временным диктатором, чем достижениями в области интеллекта, применил деструктивную критику в отношении религии: он говорил, что богов придумали хитрые политики, чтобы страхом заставить народ хорошо себя вести. Фразимах, отличавшийся упорством и стойкостью адвокат, подводя итог своему опыту работы с судами и судебными делами, откровенно заявил, что справедливость – просто имя, которое дается любому поступку, который дает «преимущество сильнейшему или правителю»21. Антифон был уверен, что несправедливость нельзя считать неестественной, если она не влечет за собой никакой боли, если не будет обнаружена и наказана, а поступки, «противные природе», всегда имеют вредные последствия. В «Двойных аргументах» их неизвестный автор набрасывает общую схему защиты обеих сторон в любом судебном деле и включает в нее примеры, показывающие, как доказать, что один и тот же поступок хорош, плох и ни хорош ни плох. Этот список можно было бы расширить, но приведенных примеров достаточно, чтобы показать, как младшие софисты обобщили и сделали явными некоторые наименее приемлемые и, в сущности, наименее заслуживавшие доверия следствия из идей своих учителей.

Одним из факторов, которые помогли софистике приобрести широкую известность и одновременно вызвали гнев против нее во многих кругах, было то большое значение, которое снова приобрели дебаты. Выступление Гиппия на Олимпийских играх, когда он, показывая свои высокие достижения в умственной гимнастике, отвечал на любой вопрос, который ему кричали, было типичным примером того, как стали смотреть на беседу – ее все больше считали прежде всего возможностью помериться умом, состязаться в области мысли. Греки любили хороший спор, и словесное единоборство могло найти заинтересованных слушателей. Позже Аристотель написал свой анализ языка и логики, в котором кратко сформулировал цели таких «дебатов»: те, кто сражается словами, вначале ставят себе целью опровергнуть противника. Если и это невозможно, они ставят себе целью поймать противника в ловушку, заставляя его утверждать парадокс. Если это не удается, они пытаются заставить его сделать ложный вывод, который потом можно предъявить публике и этим дискредитировать противника, или вынуждают его говорить с нарушением грамматики, чтобы позже заявить о его неграмотности и отсутствии нужных знаний. И наконец, если ничто из всего этого не удается, они пытаются довести противника до неразборчивого бормотания!

У Платона в его диалоге «Эвтидем» Сократ изображен втянутым в такой бой насмерть словесным оружием. Его противники – два приехавших на время в Афины брата – Эвтидем и Дионисидор, которые «бросили заниматься фехтованием в доспехах и стали фехтовать словами». Эти карикатуры на тогдашних героев диспута, которые при своих плохих манерах побеждали противника словами, вызывают у современного читателя некоторую симпатию к тем консерваторам, которые, как Аристофан, были возмущены таким побочным действием нового высшего образования.

В этом диалоге Платона Сократ, спросив у приезжих братьев о природе добродетели, слышит от них, что он уже знает ответ на свой вопрос:

«– Ответь мне, Сократ: ты – знающий человек?

– В том, что мне известно, – да.

– Это не ответ на мой вопрос: отвечай «да» или «нет».

– Ну, тогда – да.

– А быть и не быть чем-то в одно и то же время невозможно. Поэтому, если ты знающий человек, ты знаешь все…»22

Сократ считает, что это неправда, но у Эвтидема есть на это готовый ответ: неправдой было бы «сказать то, чего нет»; но «небытие не может ни существовать, ни быть подумано, ни быть сказано»; значит, ложное утверждение невозможно! За этим применением элейской логики там, где она не к месту, следует неправомерное использование приема «отвечай «да» или «нет» (заимствованного из техники перекрестного допроса в суде), которым софисты владели в совершенстве, перемежаемое оскорблениями, которые не задевают Сократа, но одного из его младших товарищей чуть не доводят до апоплексического удара23.

Софисты были колоритной группой, которую философы не могли оставить без внимания. Предложение софистов забыть о философии и принять вместо нее риторику было вызовом, на который нужно было отвечать. Их отношение к условностям и релятивизм мышления привлекли внимание к ограниченности во взглядах живших до них ученых и философов, которые полагали (не формулируя это допущение явно), что человеческая натура и общество – лишь частные случаи той системы природы, куда входят химические вещества, времена года и звезды. Они первые в истории осознали, что язык по своей природе инструмент, и открыли свойства этого чудеснейшего инструмента; этот вклад софистов в западную культуру потрясает воображение и будет существовать вечно.

Однако то, что эти новые идеи имеют значение для философии, было замечено не вторым поколением софистов, а их младшей группой, которая, похоже, заменила серьезную и ответственную работу ума манипуляцией лозунгами. Философское значение софистики заметили скорее те, кто критиковал софистов, и они начали заново изучать отношение человеческой жизни к бытию и природе в целом и исследовать имеющий огромное философское значение вопрос о соотношении между природой, действительностью и ценностью.

Влияние софистики в Афинах распространилось широко: оно отразилось и в пьесах Еврипида, и в великих речах Перикла, и в менее великих речах других ораторов, и в дебатах, которые устраивали в гимнасии. Но софисты были популярны не у всех: консервативных афинян, от имени которых выступал Аристофан, возмущало, что софисты бросили вызов традиционным ценностям, а некоторых менее консервативных афинян, которым не хватало денег, чтобы заплатить за дорогостоящее новое образование, раздражали те преимущества, которые оно давало. Рассказ, что книга Протагора была сожжена, а его самого вынудили уехать из Афин в 418 году до н. э., кажется, не заслуживает доверия, но он основан на том реальном историческом факте, что софисты, несмотря на все внимание, которое они проявляли к способам добиться популярности, не завоевали сердца всех афинян24.

После софистов греческая философия изменилась: ей пришлось стать намного самокритичнее и осмотрительнее. Софисты показали, что язык – это изобретенный людьми инструмент, а не точное, без искажений отражение реальности. Они убедительно доказали, что в общественных институтах и законодательстве по меньшей мере очень много условного, и человек уже не мог утверждать, что поведение того людского сообщества, к которому он принадлежит, – это «просто природа человека». И была речь Горгия, несомненно, раздражавшая философов: ее задачей было показать, что все прежние отвлеченные рассуждения о реальности лишь приводили к противоречиям, а вот прикладные искусства в своей истории непрерывно двигались вперед.

Следующая глава >

history.wikireading.ru

это уникальная философская школа античности

Путь философской мысли во все эпохи развивался по похожему принципу: на смену всяким универсальным моделям приходят учения, которые резко восстают против всяческой метафизики и ссылаются на ограниченность сознания и познания. За Декартом и Лейбницем пришел Иммануил Кант, за материалистами девятнадцатого века и Гегелем – позитивисты. В Древней Греции, колыбели всех наук, и философии в частности, такие ситуации были постоянными. Одна школа критиковала и опровергала другую, а потом наоборот. Однако нашлись люди, предложившие оригинальное решение всех споров: если все философские школы противоречат в теориях друг другу, то, может быть, все их «факты» и «аргументы» являются всего лишь «мнениями»? Ведь на самом-то деле никто не видел ни Сущего, ни Бога-Творца, ни конечности или бесконечности бытия. Софистика - это как раз и есть та самая «пилюля» против бесконечных философских войн.

Кто такие софисты?

Наиболее известными представителями данной школы являлись Протагор, Антифонт, Гиппий, Горгий, Продик, Ликофрон. Софистика - это система, которая нацелена на преподавание добродетели, мудрости, ораторского искусства и основ менеджмента. Из современных деятелей очень близко к ней стоит Дейл Карнеги. Античная софистика являлась первой системой, которую представляли так называемые «продавцы знаний», которые привнесли новаторский тип отношений между обучаемыми и обучающим – взаимовыгодное равноправное общение и отношение.

Чем занимались представители данной философской школы?

Софисты обучали убеждать людей, мыслить самостоятельно и были связаны с возникновением демократии во многих городах Греции. Они провозгласили основополагающий принцип равенства людей между собой, выдвинули теории и концепции, которые в итоге заложили фундамент для строительства современных отношений в сфере права и государственного управления. Софистика – это основа для психологии, научной филологии, логики, теорий происхождения религий.

Что означает термин «софист»?

Софистика – это философская школа, которая получила распространение в Древней Греции. Данное учение основали ученые из греческого полиса Афины примерно во второй половине пятого века до нашей эры. Сам термин «софист» переводится с греческого как «мудрец». Так называли профессиональных преподавателей, обучавших людей ораторскому искусству. К сожалению, сочинения отцов-основателей являются фактически полностью утраченными, до наших дней практически ничего не дошло. Однако с помощью косвенных сведений удалось установить, что эта каста философов не пыталась создать цельную систему образования и знаний. Они не придавали никакого значения систематизации обучения. Цель софистов была одна - обучить учеников полемизировать и дискуссировать. Именно поэтому считается, что классическая софистика в философии – это учение, направленное на риторику.

«Старшие» софисты

Исходя из исторической последовательности, можно говорить о существовании двух течений – «старших» и «младших» философов софизма. «Старшие» (Горгий, Протагор, Антифонт) софисты являлись исследователями проблематики этики, политики, права, государства. Релятивизм Протагора, который утверждал, что «человек - мера вещей», привнес в данную школу отрицание истины в ее объективном виде. Согласно представлениям «старших» софистов, материя – изменчива и текуча, а так как она является таковой, то восприятие преобразуется и изменяется постоянно. Отсюда следует, что истинная сущность явлений скрывается самой материей, объективно представить которую не представляется возможным, поэтому рассуждать о ней можно как угодно. Античная софистика «старших» носит абсолютно субъективный характер и постулирует относительность познаний и знания. У всех авторов данного течения прослеживается идея о том, что бытие само по себе не существует, так как познания о нем нельзя объективно передать другим.

«Младшие» софисты

У «младших» представителей данной философской школы, к которым относят Крития, Алкидама, Ликофрона, Полемона, Гипподама и Фразимаха, софистика – это «жонглирование» понятиями и терминами, применение фальшивых приемов, которые бы доказывали одновременно и ложь и истину. В греческом языке слово «софизм» означает «хитрость», что выражается в деятельности последователей этого учения как применение словесных ухищрений, которые вводят в заблуждение. Широкое распространение получили ложные аргументы, основанные на нарушении логики.

Методологический принцип софизмов

Что такое софистика с точки зрения ее применения? Популярным методом является «учетверение», когда нарушается принцип силлогизма о том, что должно быть не более трех терминов. Отсюда и создается ложное рассуждение, в котором используется нетождественность внешне схожих понятий. К примеру: «Вор не хочет покупать ничего ненужного. Приобретение чего-то хорошего - это благое дело. Следовательно, вор жаждет сделать благое дело». Также популярный метод – это собирательный средний термин, когда в силлогическом умозаключении нарушается распределение терминов по объему. Например: дипломаты – это люди, некоторые люди играют на скрипке, все дипломаты играют на скрипке.

fb.ru

    Софизм возник почти одновременно с теми направлениями, о которых мы уже говорили, во 2-й половине V в. до н. э. Это скептическое, субъективно-идеалистическле философское  направление.     Кто такие софисты? Для того, чтобы понять смысл этого слова, надо отойти от его современного понимания, согласно которому «софист» — это интеллектуальный фокусник и мошенник. В античной философии слова «софист» и «софизм» понимали  иначе. «Софист» означал «мудрец». Так называли людей выдающихся в интеллектуальном отношении. Например, древний историк Геродот называл софистами Фалеса, Пифагора и др. мыслителей.     Однако в то время, о котором мы говорим (2-я половина V в. до н. э.), софистами стали называть людей особой профессии, а именно — преподававших за плату научные сведения. Ее представители с гордостью носили имя «софист».     Первым сам и добровольно назвал себя софистом Протагор (490—420 гг. до н. э.), затем Горгий, Продик и Гиппий — современники Протагора. Они путешествовали по Греции (не имея определенного местожительства) и давали уроки мудрости за плату.    Платон в диалогах «Протагор» и «Горгий» рассказывал о том, что их современники принимали софистов с радостью и платили им немалые деньги, так что Протагор зарабатывал преподаванием больше, чем Фидий своими статуями.    Чему же учили софисты? Первые софисты называли себя учителями не только мудрости, но и добродетели, под которой подразумевалось у греков не одно лишь нравственное совершенство, а также практичность, способность к ведению общественных и государственных дел. Слово же «мудрость» было в те времена синонимом науки, так что первые «софисты» выступали как платные преподаватели тогдашней науки. А поскольку философия тогда охватывала всю науку и не называлась собственно философией, а просто мудростью, то учителя были софистами, мудрецами, а их целью было — дать знания во всех возможных областях и выработать в учениках способность к различного рода деятельности.    Следует учесть, что такое образование было насущной потребностью тогдашнего демократического государственного строя, при котором каждый полноправный гражданин мог принимать участие в народных собраниях, а значит — в государственных делах. Победа в народном собрании доставалась тому, кто умел воздействовать на умы своих сограждан. Каким образом? С помощью красноречия. Поэтому софисты особое внимание уделяли риторике, ораторскому искусству. Впоследствии само слово «софист» стало обозначать учителя красноречия, или ораторского искусства.     Софисты в Древней Греции существовали довольно долгое время. Так, например, еще при Марке Аврелии в Афинах было два софиста, т. е. два учителя ораторского искусства, один из которых получал содержание от города, а другой —из императорской казны.     Главное положение  учения Протагора состояло в следующем: «Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют». Что это значит?    Платон писал о Протагоре, что тот основывал свое учение на положении Гераклита о всеобщей текучести вещей. Так как все течет, то течет и воспринимающий субъект, поэтому каждое чувственное восприятие порождается столкновением двух движений, двух изменений. С одной стороны, это изменения воспринимающего субъекта, а с другой – изменения, происходящие в объекте.       Значит, все, что мы воспринимаем, зависит от воспринимающего субъекта, оно субъективно. Вот почему ветер одним людям кажется холодным, а другим – теплым. Если мир зависит от восприятия человека, и человек – мера всех вещей, тогда для каждого человека существует своя истина. Следовательно, все мнения людей истинны. Истинны и взаимно исключающие  друг друга суждения. Объективной истины нет. О любой вещи можно судить двояко.     Протагор ввел принцип относительности  истины. Он полагал, что все в мире относительно, истина определяется субъектом, и никакое знание не может считаться научным. Отвергая науку, софисты отвергали также и религию.     У Протагора есть довольно аскетическое сочинение на этот счет — «О богах», за которое он был обвинен в бесчестии. Сочинение было публично сожжено на площади.  Как говорят древнегреческие истории, оно начиналось словами: «О богах я не могу знать ни того, что они существуют, ни того, что их нет, ни того, каковы они по виду. Ибо многое препятствует знать (это): и неясность (вопроса), и краткость человеческой жизни».     Протагор известен также своим произведением – руководством для ведения споров. За него он подвергся особой критике, т.к. он учил  «придавать слабым мыслям вид очень сильных».    Спасаясь от гонения за свои вольные мысли, Протагор бежал из Афин.    Скептицизм и субъективный идеализм, учение об относительности истины  софистов повлияли на дальнейшее развитие философской мысли античности. Правда, влияние это было «от противного». Своим отрицанием истинности всякого знания вообще софисты, напротив, способствовали появлению интереса к знанию. С этого времени в философии начинается новый период. Философия обращается к знанию и основывается на нем, формируя логику и диалектику знания. Этот период называется гностическим. Он  начинается с Сократа и заканчивается Аристотелем. Он считается также  классическим периодом античной философии.

philotime.ru

СОФИЗМЫ - История

Понятие «Софизм»

История

Софизмы появились еще в Древней Греции.

 Они тесно связаны с философской деятельностью софистов — платных учителей мудрости, учивших всех желающих философии, логике и, особенно, риторике (науке и искусству красноречия). Наиболее известна деятельность старших софистов, к которым относят Протагора из Абдеры, Горгия из Леонтип, Гиппия из Элиды и Продика из Кеоса. Одна из основных задач софистов заключалась в том, чтобы научить человека доказывать (подтверждать или опровергать) все, что угодно, выходить победителем из любого интеллектуального состязания. Для этого они разрабатывали разнообразные логические, риторические и психологические приемы. К логическим приемам нечестного, но удачного ведения дискуссии и относятся софизмы. Однако, одних только софизмов для победы в любом споре недостаточно. Ведь если объективная истина окажется не на стороне спорящего, то он, в любом случае, проиграет полемику, несмотря на все свое софистическое искусство. Это хорошо понимали и сами софисты. Поэтому помимо различных логических, риторических и психологических уловок в их арсенале была важная философская идея (особенно дорогая для них), состоявшая в том, что никакой объективной истины не существует: сколько людей, столько и истин. Софисты утверждали, что все в мире субъективно и относительно. Если признать эту идею справедливой, то тогда софистического искусства будет вполне достаточно для победы в любой дискуссии: побеждает не тот, кто находится на стороне истины, а тот, кто лучше владеет приемами полемики.

 Аристотель называл софизмом «мнимые доказательства», в которых обоснованность заключения кажущаяся и обязана чисто субъективному впечатлению, вызванному недостаточностью логического анализа. Убедительность на первый взгляд многих софизмов, их «логичность» обычно связана с хорошо замаскированной ошибкой — семиотической: за счёт метафоричности речи, нарушающих однозначность мысли и приводящих к смешению значений терминов, или же логической: подмена основной мысли (тезиса) доказательства, принятие ложных посылок за истинные, несоблюдение допустимых способов рассуждения (правил логического вывода), использование «неразрешённых» или даже «запрещённых» правил или действий, например деления на нуль в математических софизмах.

 Исторически с понятием «софизм» неизменно связывают идею о намеренной фальсификации, руководствуясь признанием Протагора, что задача софиста (софист, от греч. sophistes — умелец, изобретатель, мудрец, лжемудрец) — представить наихудший аргумент как наилучший путём хитроумных уловок в речи, в рассуждении, заботясь не об истине, а об успехе в споре или о практической выгоде. С этой же идеей обычно связывают «критерий основания», сформулированный Протагором: мнение человека есть мера истины.

sophisms.ucoz.ru

Смотрите также

• 
  Симулятор древнего мира
• 
  Дух древнего коня
• 
  Предыстория древней руси
• 
  Древняя египетская александрия
• 
  Древняя александрия египетская
• 
  Древние люди размножение
• 
  Обувь древнего китая
• 
  Самое древнее зло
• 
  Планировка древнего рима
• 
  Изобретения древней палестины
• 
  Загадка древнего манускрипта