Специфика региональных очагов цивилизации. Очаги древних цивилизаций

ОЧАГИ ДРЕВНЕЙШИХ МИРОВЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ

Количество просмотров публикации ОЧАГИ ДРЕВНЕЙШИХ МИРОВЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ - 800

С конца IV тыс. до н. э. в истории человечества начинается новый этап – появляются первые цивилизации, резко отличающиеся от первобытных обществ. Известный русский учёный Вавилов указывал совпадение центров зарождения древнейших цивилизаций с так называемыми ʼʼцентрами благоприятствованияʼʼ – географическими зонами, где есть необходимые условия для произрастания диких предков культурных растений, прежде всœего злаков. Автор научного труда ʼʼУсловия возникновения цивилизацииʼʼ Р. Килборн определял в качестве важнейших условий развития цивилизации следующие факторы:

- зерновое земледелие как основной вид занятий;

- смешение культур на компактной территории;

- ассимиляция (смешение) пришлых, более передовых сообществ с коренным населœением.

Его теория предполагала три импульса, которые влияют на эволюцию цивилизации: миграции сообществ, перемешивание культурных нововведений и самостоятельное развитие науки и культуры. Специалист по теории древних культур Д. Нидэм выдвигал смелую гипотезу, что такие важнейшие изобретения древности, как добыча огня, открытие колеса, ткачества, плуга, металлургии и даже механизм одомашнивания животных восходят к единому центру.

Известный специалист по теории цивилизаций А. Тойнби выделял 4 первичных очага цивилизации – шумеро-египетский, крито-минойский, китайский и майя-андский. Он указывал на определённый мистический аспект, влияние божественных сил на сам акт появления этих первых мировой культуры. Его последователи иногда разделяли шумеро-египетский центр на самостоятельные Месопотамию и Египет, а также добавляли Индию.

Важнейшей чертой новой ступени развития человечества, после неолитической революции, стало создание государств. В IV – II тыс. до н. э. они возникают на обширной территории от Средиземного моря до Тихого океана. История этих государств с конца IV тыс. до н. э. приблизительно до середины I тыс. н. э. принято называть историей Древнего мира и условно делится на три этапа:

- конец IV тыс. до н. э. – конец II тыс. до н. э. (эпоха ранней Древности)

- конец II тыс. до н. э. – конец I тыс. до н. э. (эпоха расцвета древних государств)

- первая половина I тыс. н. э. (эпоха поздней Древности)

В истории древних государств выделяются два базовых варианта развития – древневосточный и античный, каждый из которых имеет свою специфику.

Хронологические рубежи периода первых цивилизаций (конец IV тыс. до н. э. – конец II тыс. до н. э.) совпадают с эпохой бронзы, или бронзовым веком. Самые первые государства на земле появляются в долинах крупных рек – Нила, Тигра, Евфрата͵ там, где возможно было создать оросительные (ирригационные) системы – основу поливного земледелия. В долинах этих рек люди гораздо меньше, чем в других местах, зависели от природных условий, получали стабильные урожаи. Строительство ирригационных комплексов требовало совместной работы большого числа людей, её чёткой организации и явилось одной из важнейших функций первых государств, начальной формой которых были так называемые номы.

Ном представлял собой земли нескольких территориальных общин, административным, религиозным, культурным центром которых являлся город. Такие города-государства впервые возникли в конце IV тыс. до н. э. в Египте и Южной Месопотамии (нижние течения Тигра и Евфрата). Со временем номы превратились в объединœения какого-либо речного бассейна или объединились под властью более сильного нома, собирающего дань с более слабых.

C появлением в III тыс. до н. э. крупных государств начинает складываться особая форма социально-политического устройства – деспотия, характерная для большинства древневосточных стран на протяжении всœей их истории. В разных цивилизациях она могла иметь некоторые различия, но суть ее была единой: во главе государства стоял правитель, обладавший всœей полнотой власти и считавшийся собственником всœей земли. Такой тип власти реализовался за счёт разветвленной административной системы, т. е. аппарата чиновников, который охватывал всю страну. Чиновники не только взимали налоги с населœения, но и организовывали совместные сельскохозяйственные работы, строительство, следили за состоянием каналов, набирали рекрутов для военных походов, осуществляли суд.

Такое государственное устройство было очень долговечным и устойчивым: даже когда большие империи распадались на части, каждая из них воспроизводила деспотию в миниатюре.

Царь считался, по крайней мере, формально, единственным собственником всœех земель, во время войн стоял во главе армии, был высшей инстанцией в суде, к нему стекались налоги, он организовывал ирригационные работы, являлся верховным жрецом, посвященным во всœе таинства. Стабильность деспотий поддерживалась и за счёт веры в божественность царя. В Египте, к примеру, фараон именовался не только Владыкой Обеих Земель, т. е. Южного и Северного Египта͵ но и живым воплощением бога Хора, владыки небес. Впоследствии фараон был наделœен ʼʼсолнечным именемʼʼ – он стал богом Ра. Дворец его считался храмом. Его имя запрещалось произносить, ибо оно, как считали, обладало особой магической силой, которую нельзя расходовать впустую.

В Китае императора называли Сыном Неба, верховного божества.

В древнейшей индийской религиозной книге Веды было написано, что царь создан из частиц тела разных богов, ʼʼи в связи с этим он блеском превосходит всœе созданные существа... Подобно солнцу, он жжет глаза и сердце, и никто на земле не может смотреть на него. По своему [сверхъестественному] могуществу он есть огонь и ветер, он – солнце и луна, он – владыка правосудия...ʼʼ.

Все эти титулы были не просто цветистыми метафорами, с помощью которых царь возвеличивался над своими подданными. Не в переносном, а в прямом смысле для древних людей царь был богом в человеческом образе. Это верование восходило еще к временам первобытности, к таинственным ритуалам, в которых вождь племени, он же жрец, исполнял роль творца, создающего из хаоса мировой порядок. Как и в первобытную эпоху, в древних цивилизациях сохранялась вера в то, что царь (вождь) обладает магической силой, от которой зависит благополучие его народа. Эта сила распространяется на подданных и после смерти царя, а точнее, после его перехода в иной мир. Размещено на реф.рфПо этой причине при похоронах царя очень большое значение придавалось правильному выполнению всœех погребальных обрядов. Гигантские пирамиды строились в Египте для того, чтобы обустроить его новое ʼʼжилищеʼʼ как можно лучше: ведь от загробного блаженства ʼʼвеликого богаʼʼ зависело процветание страны.

Эти древние представления уходили в прошлое очень медленно: постепенно изживалась вера в то, что царь является богом (в Китае уже в I тысячелœетии до н. э. появилась идея о том, что неправедного царя можно сместить), но вера в то, что царская власть священна, останется нужнолго.

В III тыс. до н. э. основной экономической единицей являлись крупные царские хозяйства, полностью господствовал натуральный тип производства. Торговые отношения развивались в рамках изолированных друг от друга регионов (Египта͵ Месопотамии, Индии) и существовали в основном в виде обмена.

Общество в древних цивилизациях в отличие от первобытности было неоднородным, в нем появились разные социальные прослойки. Это было связано, с одной стороны, с тем, что образовалось государство, ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ требовало специального аппарата для управления. С другой стороны, в цивилизованном обществе усиливались профессиональные, функциональные различия (ремесло отделялось от земледелия, возникла торговля и т. д.), росло имущественное расслоение. Уже в древности стала складываться сложная структура общества, которая впоследствии становилась всœе более дифференцированной и разветвленной.

Особенностью восточных обществ была их строгая иерархичность: каждый социальный слой занимал свое четко определœенное место и отличался от других своей социальной значимостью, а также обязанностями, правами и привилегиями.

По этой причине общество в древних цивилизациях часто изображают в виде пирамиды. На вершинœе ее стоит царь, далее идет высший слой знати, состоящий из жрецов, родовой и военной аристократии. Это были самые привилегированные слои в обществе. Представители знати занимали высокие государственные посты, в их распоряжении были огромные земли. Эти земли могли быть отняты у общин, а чаще всœего они дарились царем или завоевывались во время войн.

Высокое положение в обществе занимал и многочисленный аппарат чиновников, в связи с этим ученость приносила большие практические выгоды.

Особую прослойку составляли купцы, которых поддерживало государство, заинтересованное в поставке иноземных и редких товаров. Благодаря купцам осуществлялась экономическая связь, пока еще очень слабая, между отдельными районами.

Отдельную категорию населœения составляли воины. Находясь на службе в постоянной армии, они получали снабжение от государства. После удачных походов устраивалась раздача земель, рабов, кроме того, воины жили за счёт разграбления захваченных земель. В мирное время их часто привлекали к тяжелым работам: к примеру, в Египте воины трудились на каменоломнях.

Довольно многочисленны были ремесленники, большей частью они жили в городах, но были и ремесленники (очевидно, зависимые), которые работали в мастерских, принадлежащих храмам, царю или знати, под плетью надсмотрщиков.

Основную часть общества составляли свободные общинники-крестьяне. Сельская община и в древних цивилизациях, и в эпоху средневековья, вплоть до индустриальной революции, была основной производственной ячейкой. Она уходит корнями в далекое прошлое, в эпоху первобытности, когда люди группировались сначала в родовые, а потом в сосœедские общины. На базе первобытной сосœедской общины и сформировалась община сельская. Впрочем, в ней могли сохраняться и семейные, родственные связи.

Основной хозяйственной единицей в общинœе была большая патриархальная семья, которая имела свой дом, имущество, иногда рабов, приусадебный участок. От общины она получала надел земли и пользовалась урожаем с него, но такие наделы считались собственностью всœей общины.

Все члены общины были связаны круговой порукой: это означало и взаимопомощь, и ответственность за совершенные кем-либо из ее членов преступления. Община, к примеру, должна была компенсировать убытки от воровства, платить штрафы за провинившихся, в случае если они сами не могли этого сделать.

Государство налагало на общину ряд обязанностей: следить за состоянием ирригационной системы (на своем участке), принимать участие в осушительных работах, строительстве каналов, поставлять рекрутов в случае войны. Вместе с тем, каждый общинник должен был платить налог государству, т. е. царю, который, как уже говорилось, формально владел всœей землей.

Несмотря на достаточно тяжелые повинности, принадлежность к общинœе была привилегией: свободные общинники обладали гораздо большими правами, чем те, кто лишился земли. Образ жизни общины имел свои особенности: она была замкнута экономически, т. е. жила натуральным хозяйством, сама производила всœе крайне важно е для своего существования. Государство вмешивалось в ее жизнь в основном, когда нужно было собирать налоги или вести войну. Такая обособленность общины подкреплялась правом самоуправления. Спорные вопросы решались на собраниях общинников. Даже в отношении религии община была вполне самостоятельна: почти в каждой местности были свои особые божества и культы.

Человек в общинœе чувствовал себя, прежде всœего, частью коллектива, а не отдельной личностью, которая может сама, независимо от других, строить свою жизнь. И в связи с этим изгнание из общины рассматривалось как суровое наказание.

При этом не всœе крестьянство принадлежало к общинам; многие лишались своих наделов, так как в общинœе шел, хотя и очень медленно, процесс имущественного расслоения. Оказавшиеся вне общины крестьяне, как правило, работали на землях, находившихся во владении храмов, знати или самого царя. Οʜᴎ тоже получали надел, но уже на других основаниях, как бы в аренду; при этом они не только должны были платить оброк, но и не имели права уйти со своих участков.

В III тыс. до н. э. начинают складываться рабовладельческие отношения, появляется патриархальное рабство, характерное для государств Древнего Востока (в отличие от античных государств, где существовало классическое рабство). Патриархальное рабство возникает в условиях преобладания натурального хозяйства, когда продукция производится в основном для собственного потребления и нет крайне важно сти в такой высокой эксплуатации, как при товарном производстве.

В корне названия этого типа рабства слово ʼʼпатриархʼʼ, т. е. глава семьи. Раб как бы видится младшим, не полноправным членом большой семьи, работает вместе со своими хозяевами, которые, хоть и считают его своей собственностью, не видят в нём просто живое орудие труда, признают за ним некоторые права человеческой личности. Труд рабов использовался также на землях и в мастерских, принадлежавших знати, в дворцовых и храмовых хозяйствах, на рудниках и строительстве. При этом типе рабства в неволю попадали не только военнопленные – чужаки, но и люди, оказавшиеся в долговой кабале, ᴛ.ᴇ. соплеменники, чего не было при классическом рабстве. Впрочем, долговое рабство необязательно было пожизненным: отработав свой долг, вчерашний невольник вновь становился свободным человеком. Численность рабов могла быть весьма значительной: скажем, в Китае в III в. до н. э. работорговля приняла такие размеры, что создавались рынки для продажи невольников. В Египте во II тысячелœетии до н. э. рабов имели даже люди среднего достатка: ремесленники, садовники, пастухи.

Рабы могли принадлежать государству, храмам, частным лицам, однако они не были основными производителями материальных благ, как, к примеру, в античных государствах. В странах Древнего Востока основную работу, особенно в сельском хозяйстве – ведущей отрасли экономики, выполняли крестьяне-общинники, многие из которых находились в какой-либо степени зависимости от государства. Труд рабов оставался на Востоке дополняющим по отношению к труду свободных и зависимых крестьян и ремесленников: он не играл определяющей роли в экономической жизни.

На рассматриваемом этапе во всœех государствах, хотя и при наличии некоторых особенностей (к примеру, в Египте), существовало два сектора экономики, связанных с видами собственности на землю – одной из важнейших характеристик экономического развития, особенно на ранних ступенях истории человечества, когда основой экономики было сельское хозяйство. Прежде всœего, существовал общинный сектор экономики, где собственность на землю принадлежала территориальным общинам, а движимое имущество являлось частной собственностью общинников, которые обрабатывали выделœенные им наделы земли. Вместе с тем, существовал и государственный сектор экономики, в который входили земли, принадлежавшие государству в лице царя, а также земли, пожалованные храмам: работали здесь формально свободные, но бесправные, так называемые ʼʼцарские людиʼʼ. И в государственном, и в общинном секторе в качестве вспомогательного использовался труд рабов.

Возникновение частной собственности, денежного обращения, классов, государства – социальных изобретений – стало визитной карточкой этого времени. Серьёзным стимулом повышения эффективности труда стала передаваемая по наследству членам своей семьи (обычно по мужской линии) частная собственность.

Общинная собственность обеспечивала выживание и медленный прогресс в условиях высокой неопределённости и изменчивости природной среды, низкой производительности труда, отсутствия прибавочного продукта. Но теперь она превратилась в тормоз развития. Работники, использовавшие более эффективные технологии возделывания земель, выращивания скота͵ переработки сельхозпродуктов, изготовления ремесленных изделий, строительства домов и сооружений, регулярно производившие прибавочный продукт, не хотели уравнительно делить результат своего более плодотворного труда с другими членами общины.

Развитие регулярного обмена потребовало создания всœеобщего эквивалента͵ в котором находила бы своё выражение, материализовалась ценность многообразных товаров. Испытав множество различных претендентов на эту роль (связки раковин, камешки, скот и т. д.), человечество в эпоху бронзы закрепило роль меры стоимости, средства обращения и накопления за металлическими деньгами – золотом и серебром.

Образовалось несколько экономических уровней: низовой – земледельческая, скотоводческая или ремесленная семья, сосœедская община, полу-товарные или товарные рабовладельческие хозяйства; региональный – в отдельных территориях, государственный – в масштабах государства. Сложился устойчивый рынок (не охватывавший, правда, продуктов питания и одежды для основной массы населœения, но включавший куплю-продажу рабов) в масштабах отдельных стран, формировались товарные потоки между странами.

Произошло пятое крупное общественное разделœение труда, – выделились группы людей, которые на профессиональной базе выполняли функции государства и поддерживали нормы права (фараон, царь, придворные, военачальники, судьи, полицейские и т. п.). Государство взяло на себя и некоторые экономические функции: организацию строительства ирригационных сооружений, пирамид, храмов, защиту отношений собственности, регулирование денежного обращения (чеканка денег) и т. п.

Наиболее богатые люди в государстве имели возможность приглашать архитекторов, скульпторов, художников, танцоров, летописцев, астрологов; возникли школы писцов с профессиональными учителями. Так произошло шестое крупное разделœение труда.

Событием всœемирно-исторического значения в эту эпоху стала так называемая ʼʼгородская революцияʼʼ, создание сети городов в центре локальных цивилизаций. Предпосылками этой революции стали быстрый рост численности и уплотнение населœения, развитие ремесла и строительства, формирование административных центров возникших государств, крайне важно сть их укрепления для защиты во время непрерывных войн и чужеземных набегов. В крупных городах посœелялись десятки тысяч человек; так Махенджо-Даро (Индия) занимал площадь 2,5 км2 и насчитывал до 100 тыс. человек, делился на сильно укреплённую цитадель и нижний город, имел зернохранилища, системы водоснабжения и канализации, баню. Скопление критической массы населœения в городах служило импульсом для подъёма строительства и ремесла, развития обмена, формирования разносторонней городской культуры, сооружения величественных дворцов и храмов.

Во всœех древнейших цивилизациях были созданы письменные своды законов. Это было большим шагом вперед по сравнению с первобытным обществом, где действовали обычаи. Οʜᴎ складывались постепенно, на протяжении сотен веков, превращались в традицию, которой должны были подчиняться всœе члены рода.

Законы, созданные в древнейших цивилизациях, имеют целый ряд общих черт. И первое, что поражает современного человека, - ϶ᴛᴏ разница в наказаниях исходя из социального положения преступника. К примеру, везде в те времена сохранился получивший силу закона древний первобытный обычай, согласно которому человеку, нанесшему кому-либо телœесные повреждения, следует отплатить тем же. При этом если виновный занимал привилегированное положение в обществе, он просто выплачивал пострадавшему денежное вознаграждение.

Особенно четкими были такие различия в Индии. Человека, принадлежавшего к высшей касте жрецов-брахманов, не казнили, даже если он ʼʼпогряз во всяческих порокахʼʼ. Такого брахмана согласно индийским законам нужно было просто выслать из страны со всœем его имуществом, не нанося ему телœесных повреждений. Но, в случае если шудра (представитель низшей касты слуг) осмеливался оскорбить брахмана бранными словами, ему отрезали язык.

Государство стояло на страже интересов высших слоев общества: самые жестокие наказания ждали тех, кто выступал против власти, совершал преступления против жрецов и храмов, наносил вред или похищал имущество царя и его приближенных, укрывал беглых рабов и т. д.

Неравноправие, царившее в обществе, распространялось и на семью. Во всœех древних цивилизациях, кроме Египта͵ где сохранились остатки традиций матриархата͵ закон поддерживал патриархальное устройство семьи. Это означало, что всœе имущество находилось в распоряжении главы семьи, которому принадлежало право организовывать хозяйственную деятельность в своем маленьком ʼʼгосударствеʼʼ, наказывать своих ʼʼподданныхʼʼ (младших членов семьи: жену, детей, младших братьев и сестер). Деспотическое устройство патриархальной семьи прекрасно иллюстрируется тем фактом, что по закону можно было продавать в рабство детей – как правило, за неуплату долгов.

В духовной жизни восточных цивилизаций огромную роль играла религия. Религиозные представления развивались и видоизменялись вместе с развитием самого человека, но и древнейшие, восходящие к первобытности верования долгое время сохраняли свою власть. На протяжении почти всœей жизни древних восточных цивилизаций религиозные представления и сам окружающий мир воплощались в виде мифов.

Человек, шагнувший в эпоху цивилизации, тем не менее, продолжал, как и в первобытные времена, чувствовать себя частью природы. Это подтверждают мифы многих народов, в которых рассказывается о том, что человек произошел от разных частей природы: плоть его – от земли, кровь – от воды, кости – от камней, дыхание – от ветра, а глаза – от солнца.

С другой стороны, и природа наделялась человеческими чертами. Звери и птицы, небесные светила, камни, деревья, источники – всœе это считалось одушевленным и сходным с человеком.

Боги также были тесно связаны с природой и воплощали ее силы, добрые или злые. Наиболее древние верования лежали в базе культа животных-богов, который процветал в Египте. Каждая область имела своих богов-покровителœей, которые вели свое происхождение от первобытных тотемов.

Важнейшее значение в системе мифологических представлений имел, конечно, образ потусторонней жизни. Смерть воспринималась как переход в иной мир, мало, чем отличающийся от земного. Египтяне, к примеру, верили, что где-то на западе лежит таинственный мир мертвых; там люди ведут примерно ту же жизнь, что и на земле. Умерший человек, чтобы добраться туда, должен преодолеть препятствия и уберечься от злых демонов.

В эпоху древности уже были заложены основы астрономии, медицины, математики, и многие открытия, сделанные в те времена, до сих пор удивляют ученых. При этом ростки рационального сознания, робкие попытки научного осмысления мира не были противопоставлены мифологии, а причудливым образом переплетались с ней. По этой причине, к примеру, в рецептах врачей предписания чисто медицинского характера вполне уживались с магическими формулами, которые, по мнению лекарей, были столь же необходимы для здоровья больного.

Центрами знаний, очагами просвещения были города и храмы, так как именно в них концентрировались образованные, владеющие грамотой люди, которые создавали письменную культуру. Жрецы в то время были и учеными, державшими в своих руках самые сокровенные знания. Распространение письменной культуры происходило и потому, что государству для пополнения административного аппарата требовался постоянный приток грамотных людей. Обычно они набирались из числа тех, кто учился в школах и храмах. Разумеется, в эти школы часто поступали, руководствуясь практическими интересами, стремясь, к примеру, занять выгодное положение чиновника. Но независимо от этого в древних цивилизациях медленно расширялся круг людей, владеющих знаниями и способных эти знания развивать.

Вопросы:

1. Могли ли египтяне приобретать товары в Месопотамии на свои деньги и наоборот? Свой ответ обоснуйте.

2. Р. Килборн в своей теории считал пришлые сообщества более передовыми по отношению к осœедлым. Как вы думаете, был ли он прав? Свой ответ обоснуйте.

3. Почему в государствах Древнего Востока рабы никогда не допускались к строительству ирригационных сооружений?

4. Вспомните, как развивался процесс общественного разделœения труда. Объясните последовательность этого процесса.

5. Было ли возникновение частной собственности и рынка прогрессивным явлением? Свой ответ обоснуйте.

referatwork.ru

Специфика региональных очагов цивилизации

Слово «цивилизация» весьма емкое. Прежде всего этот термин используется для обозначения того культурного уровня, достижение которого означало выход первобытных коллективов на рубежи урбанистической культуры. Древний Восток знает четыре основных очага такого типа первичной цивилизации: Египет, Двуречье, Индия и Китай. Но каждый из них тоже правомерно именовать цивилизацией, вкладывая в это слово уже несколько иной смысл, имея в виду специфический, отличный от других именно в цивилизационном плане очаг урбанистической культуры. Не слишком углубляясь в терминологические дебри, будем пользоваться обоими значениями слова.

Итак, четыре основных очага. Для сопоставительного анализа целесообразно ограничиться именно ими, причем для начала выделить и противопоставить остальным трем Двуречье и даже шире – Западную Азию, эту подлинную колыбель мировой цивилизации. Именно из этого региона шел наиболее интенсивный поток культурных импульсов, способствовавших резкому убыстрению развития остальной части человечества. Что касается других трех центров, то для них была характерна заметная замкнутость, а порой и значительная изоляция, и это во многом определило специфику каждого из них.

Западная Азия и в первую очередь Двуречье, долина Тигра и Евфрата, в низовьях которой возникла шумерская цивилизация, всегда была открыта внешним влияниям и воздействиям и умела извлекать из всего этого несомненную пользу для себя. Сюда стремились и здесь укоренялись многочисленные этнические группы, постоянно смешивавшиеся друг с другом. Отсюда открывались торговые пути во все стороны. Здесь был мощный генератор новых идей и технологических новшеств. Нет сомнения, что все это сыграло важную роль в деле ускорения темпов развития: уровень консервативной стабильности, т. е. устойчивой нормы с регенерацией генетически закодированной структуры, в этом регионе был ниже среднего для неевропейских обществ, а коэффициент перемен, нововведений во всех сферах жизни – будь то политическая, социальная, экономическая, технологическая, религиозно‑культурная и др. – соответственно выше. Кроме того, неизменное расширение на протяжении тысячелетий зоны западноазиатского очага цивилизации за счет включения в него новых периферийных районов, населенных иными народами, равно как и появление здесь выходцев из Аравии (кочевников и полукочевых семитских племенных групп) или Прикаспия (индоевропейцев) способствовали быстрому экономическому, техническому и культурному развитию региона в целом и всех его древних центров в частности.

Неудивительно, что именно в Западной Азии, чья цивилизация не только возникла раньше других, но и развивалась быстрее и энергичнее их, имела более выгодные условия для такого развития вследствие постоянных контактов с соседями и обмена нововведениями, чаще, нежели в других древних очагах мировой культуры, возникали новые идеи и совершались важные открытия едва ли не во всех областях производства и культуры. Гончарный круг и колесо, металлургия бронзы и железа, боевая колесница как принципиально новое средство ведения войн, различные формы письма, от пиктограмм до алфавита, – все это и многое другое генетически восходит именно к Западной Азии, через посредство народов которой нововведения со временем становились известными в остальном мире, включая и иные очаги первичной цивилизации.

Ускоренные темпы эволюции и технического прогресса сыграли свою роль в том, что именно в государствах Двуречья ранее всего дал знать о себе процесс приватизации, что именно в Западной Азии этот процесс достиг наивысшего для древневосточных обществ уровня и что в результате этого здесь сложились те исключительные варианты структуры (финикия, Вавилон), в которых степень частнособственнической активности намного вышла за пределы обычной для неевропейских обществ нормы. Финикийцы не были абсолютно независимой и автономной структурой; напротив, они ухитрялись благополучно существовать и даже процветать лишь под покровительством все тех же восточных держав, которые по ряду причин были заинтересованы в существовании финикийского феномена и, во всяком случае, не препятствовали ему. Высокие темпы приватизации и развития общества Вавилонии вызвали к жизни исключительные в своем роде и до известной степени защищавшие частнособственническую активность правовые нормы типа законов Хаммурапи. И хотя те же законы с гораздо большей силой ограничивали произвол собственника в интересах государства, они сыграли определенную роль в том, что именно в Западной Азии централизованная администрация была вынуждена в большей степени, чем где‑либо, считаться с частными собственниками. Да и сама эта администрация, временами опиравшаяся на серьезную силу, отличалась не слишком большой степенью сакрализации: хотя правители Западной Азии нередко обожествлялись, уровень их обожествления был в целом намного ниже того, что был характерен для Египта или Китая.

Все эти особенности, да еще в сочетании с политическим полицентризмом и этнической мозаикой древней Западной Азии, обусловили не только сравнительную неустойчивость здесь централизованной администрации, но и явственную тенденцию к частой смене политически господствующих этносов, а затем и «мировых» держав. И это тоже один из важных показателей более низкого уровня консервативной стабильности Западной Азии и большей открытости ее для изменений. В этом смысле западноазиатский регион стоял ближе других к античному миру, хотя степень этой близости ни в коей мере не следует преувеличивать: ее было достаточно для великого эксперимента Александра и практики эллинизма, но явно недостаточно для того, чтобы подобный эксперимент, длившийся почти тысячелетие (включая эпохи романизации и христианизации, смену господства эллинистических государств римским, а затем и византийским), заложил фундамент для «европеизации» Западной Азии или хотя бы плодотворного синтеза западноазиатской и европейско‑античной структур. Как будет показано в последующих разделах работы, исламизация западноазиатского региона в исторически кратчайший срок наглядно подтвердила, что фундаментальные основы восточной структуры и после тысячелетнего эксперимента оказались практически непоколебленными. Тем более все сказанное относится к тем очагам древневосточной цивилизации, которые не отличались заметной открытостью к инновациям и много более очевидно, нежели западноазиатский, развивались за счет преимущественно собственных внутренних потенций на основе все той же фундаментальной восточной структуры.

Что касается Египта и Китая, то эти две цивилизации, несмотря на их отдаленность друг от друга, весьма близки между собой. В силу ряда существенных причин, к числу которых следует отнести большую этническую гомогенность, исторически сложившуюся и устойчивую тенденцию к слиянию политико‑административной власти с религиозно‑этическим авторитетом, да и еще ряд важных факторов, государство здесь было много более устойчивым, чем в Западной Азии (об Индии речь пойдет особо). Политическая администрация была незыблемой и, главное, почти автоматически регенерировала после катаклизмов очередного цикла, а величие обожествленного правителя (сына Неба или сына Солнца), выступавшего в функции связующего единства и первосвященника, считалось несомненным и неоспоримым.

Соответственно очень большую роль в Египте и Китае играли отношения централизованной редистрибуции и тотальный контроль над населением, с массовым привлечением его к исполнению многочисленных и тяжелых трудовых повинностей. И наоборот, частнособственническая активность была существенно ограничена и находилась под строгим надзором властей, не говоря уже о том, что вся правовая система – точнее, официально фиксированная система правительственных регламентаций – была отчетливо сориентирована на защиту интересов всесильного государства. Общая для обеих цивилизаций едва ли не центральная фигура жреца‑чиновника различалась лишь акцентом: в Египте он был на слове «жрец», а в Китае – на слове «чиновник». Это маловажное на первый взгляд различие было, однако, весьма существенным. В Египте акцент вел к противопоставлению интересов храма центральной власти, что в итоге привело к сакрализации сословия жрецов, тогда как в Китае противоположный акцент, в сочетании с общей тенденцией примата этики над религией, вел к оттеснению собственно ритуально‑религиозных функций на задний план в пользу усиления чиновничье‑бюрократической администрации.

Конечно, между Египтом и Китаем были и иные различия, особенно в сложившейся системе ценностей, образе жизни, формах социальной организации населения и т. п. Однако в рамках сопоставительного анализа важно обратить внимание на то, что, несмотря на совершенно очевидную уникальность каждой из сравниваемых цивилизаций, между ними было много общего, причем это общее весьма объяснимо и с точки зрения функционально‑структурной, и с позиций условий первоначального существования египетского и китайского очагов цивилизации.

Древняя Индия

С этих, да и с некоторых иных точек зрения особого внимания при сопоставительном анализе заслуживает Индия. В чем‑то индийский очаг цивилизации вполне сходен с другими. С западноазиатским его сближает большая роль внешних воздействий: та цивилизация, которая наложила основной отпечаток на судьбы Индии, сложилась в результате миграции ариев, т. е. в конечном счете западноазиатского народа, одного из тех, что внесли немалый вклад в развитие западноазиатского очага цивилизации (впрочем, справедливости ради стоит заметить, что и египетский, и китайский очаги не были стерильными в этом смысле: в Египет индоевропейское влияние шло с гиксосами, в Китае оно ощущалось в Инь‑Чжоу). Арийские волны принесли в древнюю Индию очень многое из того, чем к тому времени уже обладала западноазиатская культура, а с древними иранцами индийские арии были даже близкими родственниками.

Есть и нечто общее у Индии с египетским и китайским очагами цивилизации – относительная замкнутость и изолированность, явная тенденция к устойчивой консервативной стабильности. Больше того, эта тенденция в условиях миграции и завоевания чужих земель, оттеснения аборигенов и нежелания этнически смешиваться с ними (обстоятельство, совершенно чуждое и Западной Азии, и Китаю, практически незнакомое и Египту) привела к гипертрофированию упомянутой стабильности, что и нашло свое отражение в возникновении и со временем все большем укреплении системы варн, а затем и каст.

Но есть между Индией и другими очагами древней цивилизации и существенное, в некотором смысле кардинальное различие: для всей истории Индии с прихода туда ариев и вплоть до вторжения в нее воинов ислама характерны слабая политическая власть, неустойчивое государство, аморфная политико‑административная структура. Неустойчивость государства была – в отличие от Египта и Китая – свойственна и западноазиатским древним обществам, о чем только что упоминалось. Но по сравнению с Индией эту власть можно было бы считать вполне устойчивой – все познается в сравнении. Встает законный вопрос: почему государственная власть в древней Индии оказалась столь слабой и, коль скоро так, не меняет ли этот важный факт все предложенные в данной работе теоретические посылки, не ставит ли он под сомнение главный тезис работы – о роли государства с его институтами власти‑собственности и централизованной редистрибуции, с его доминированием над обществом и решающей ролью в системе хозяйства страны? Вопрос весьма серьезен, и на него надлежит дать достаточно убедительный ответ.

Сначала о причинах. Следует предположить, что приход индоариев в долину Ганга в сравнительно позднее время (ориентировочно – вторая половина II тысячелетия до н. э.) и, видимо, появление их в этой долине волнами, накладывавшимися одна на другую, создали в Северной Индии уникальную этническую ситуацию. Ариев оказалось достаточно много для того, чтобы, не вступая в тесный контакт с аборигенным населением, создать и социально укрепить собственную этнополитическую общность. Кроме того, арии прибывали в Индию в то время, когда сами они переживали этап ранней политической интеграции и когда в их среде только начинали вычленяться различные социальные группы – производители, управители и воины, жрецы. Ранние протогосударства индоариев в долине Ганга были еще недостаточно прочными, что вполне естественно для полускотоводческого мигрирующего этноса. Зато слой жрецов‑брахманов был крепок прежде всего потому, что религиозные нормы служили в описываемое время едва ли не единственным прочным связующим всех пришельцев звеном. Территориально и политически все они, как известно, в то время еще недостаточно были связаны друг с другом, быть может, даже являли собой весьма рыхлую общность, близкую к тем, которые скрепляются механической солидарностью в условиях внешней опасности.

Приняв во внимание сказанное, следует предположить, что спаянные основанной на религиозно‑культурной традиции солидарностью индоарии на новых местах выше всего ценили свое этническое лицо, тогда как политической структуры у них еще не было или почти не было. Спасти же этническое лицо можно было только ужесточением этнической стерильности, что и привело к нерушимой системе варн и каст. Арии, осевшие в Индии и превратившиеся в оседлых земледельцев, стали жить общинами, причем эта новая для них фома территориальной и социальной организации – земледельческая община – была подчинена варново‑кастовой системе и сочетала этносоциальные различия с территориальной и административно‑социальной общностью.

О ранних политических структурах индоариев до начала I тысячелетия до н. э. никаких сведений нет. Весьма вероятно, что этих структур в то время еще не было или почти не было, из чего можно сделать вывод, что внешние импульсы, т. е. необычные условия, в которых начался процесс оседания ариев и становления форм их социального бытия (варны, касты, земледельческие общины), до предела снизили ту роль, которую в других регионах играло протогосударство как форма организации общества. Если у индоариев ведущими формами организации общества оказались иные, то не приходится удивляться, что государство здесь как бы лишилось некоторых из своих важных функций, оказавшись вследствие этого, по крайней мере на первых порах, чем‑то необязательным, почти факультативным. К слову, именно этим объясняется долгое существование в древней Индии таких модификаций раннего государства или протогосударства, как ганы и сангхи, которые порой пышно именуют «республиками», но которые на самом деле были лишь недоразвитыми в специфических древнеиндийских условиях формами политической администрации.

Означает ли все сказанное, что применительно к Индии тезис о ведущей роли государства не применим? Отнюдь нет. Важно лишь понять, какую именно роль играло индийское государство и как функционировало оно в индийских условиях. Индийские формы организации общества – варны, касты, общины – существовали со времен догосударственных; доминировали в обществе прежде всего жрецы‑брахманы. Всесилие брахманов, формально не связанных с политической властью, но зато игравших важнейшую роль носителей духовной культуры индоариев и потому бывших своего рода связующим единством в их среде, длительное время могло быть реальной альтернативой всесилию государства, политической власти, которые еще не сложились. Однако усложнение общества, увеличение численности населения, важность противостояния внешнему, часто враждебному окружению – все это властно диктовало необходимость укрепления политической власти, институционализации внеобщинной администрации, создания государств. И государства создавались, причем правителями их, чиновниками и воинами становились представители варны кшатриев, которые по мере укрепления своих позиций в обществе начинали соперничать с брахманами.

Соперничество брахманов с кшатриями проходит через всю древнюю Индию и завершается в общем не в пользу кшатриев. Конечно, кшатрии стояли у руля правления государств. Их представители пытались даже создать альтернативные религии – буддизм и джайнизм были созданы именно ими в противовес откровенно варново‑кастовому древнему брахманизму. Но в конечном счете ни буддизм, ни джайнизм не завоевали прочных позиций среди индийцев, которые предпочли этим доктринам трансформировавшийся в индуизм древний брахманизм во главе со все теми же брахманами, носителями древней мудрости, традиционной религиозной культуры. А государство оказалось как бы вне традиционного индийского общества.

Дело в том, что традиционные формы организации индийского общества (варна, каста, община), санкционированные религиозно‑культурными нормами, практически не зависели от существования государства. Основные функции и заботы по воспроизводству структуры в неизменном виде и по сохранению привычной нормы в Индии с плеч государства были переложены на плечи общества. Но эта важная трансформация не привела ни к возвышению общества над государством, ни к какому‑либо преимущественному развитию социальных институтов. Как и везде на Востоке, над традиционным индийским обществом прочно встало государство с его обычными институтами – властью‑собственностью, рентой‑налогом и централизованной редистрибуцией этой ренты. Община производила и платила ренту‑налог государству. Государство существовало за счет этой ренты‑налога, редистрибуция которой предоставляла содержание всем тем жившим вне общины социальным группам, существование которых было необходимо для нормального функционирования усложненной структуры в целом. Здесь, как и в других древневосточных обществах, реализовывался все тот же обмен общественно необходимой деятельностью, развивалось престижное потребление верхов, шел процесс приватизации и формировались различные категории собственников. Иными словами, государство было таким же, как и в других восточных обществах, – таким же по своим основным функциям, по механизму взаимодействия, по целям и формам существования.

Но вместе с тем традиционное индийское государство именно в силу необычайной крепости форм организации индийского общества и автоматического воспроизводства этих форм не было столь важным и жизненно необходимым для общества, как в других случаях. Образно говоря, индийское общество могло бы и не заметить, если бы государство исчезло вовсе, разве что некому было бы посылать ренту‑налог, – тогда как во всех остальных древневосточных структурах не только гибель, но и ослабление государства влекли за собой кризисные явления, болезненно отражавшиеся на всем обществе. В реальности, разумеется, государство не исчезало. Просто крушение одной политической структуры неизменно влекло за собой появление на ее месте другой или других. Новые государства здесь появлялись с завидной легкостью, практически без затяжных войн и тем более всенародного сопротивления. Но зато все эти государства всегда были неустойчивыми, слабыми и обычно долго не существовали. Вместе с тем они были все теми же государствами, что и на всем Востоке: каждое из них олицетворяло высшую власть‑собственность, было верховным редистрибутором, т. е. собирало ренту‑налог и одержало за ее счет стоявшие над обществом слои населения, обслуживавшие государство.

Часть вторая

Похожие статьи:

poznayka.org

Специфика региональных очагов цивилизации

цивилизации.

Слово «цивилизация» весьма емкое. Прежде всего этот термин используется для обозначения того культурного уровня, достижение которого означало выход первобытных коллективов на рубежи урбанистической культуры. Древний Восток знает четыре основных очага такого типа первичной цивилизации: Египет, Двуречье, Индия и Китай. Но каждый из них тоже правомерно именовать цивилизацией, вкладывая в это слово уже несколько иной смысл, имея в виду специфический, отличный от других именно в цивилизационном плане очаг урбанистической культуры. Не слишком углубляясь в терминологические дебри, будем пользоваться обоими значениями слова.

Итак, четыре основных очага. Для сопоставительного анализа целесообразно ограничиться именно ими, причем для начала выделить и противопоставить остальным трем Двуречье и даже шире – Западную Азию, эту подлинную колыбель мировой цивилизации. Именно из этого региона шел наиболее интенсивный поток культурных импульсов, способствовавших резкому убыстрению развития остальной части человечества. Что касается других трех центров, то для них была характерна заметная замкнутость, а порой и значительная изоляция, и это во многом определило специфику каждого из них.

Западная Азия и в первую очередь Двуречье, долина Тигра и Евфрата, в низовьях которой возникла шумерская цивилизация, всегда была открыта внешним влияниям и воздействиям и умела извлекать из всего этого несомненную пользу для себя. Сюда стремились и здесь укоренялись многочисленные этнические группы, постоянно смешивавшиеся друг с другом. Отсюда открывались торговые пути во все стороны. Здесь был мощный генератор новых идей и технологических новшеств. Нет сомнения, что все это сыграло важную роль в деле ускорения темпов развития: уровень консервативной стабильности, т. е. устойчивой нормы с регенерацией генетически закодированной структуры, в этом регионе был ниже среднего для неевропейских обществ, а коэффициент перемен, нововведений во всех сферах жизни – будь то политическая, социальная, экономическая, технологическая, религиозно-культурнаяи др. – соответственно выше. Кроме того, неизменное расширение на протяжении тысячелетий зоны западноазиатского очага цивилизации за счет включения в него новых периферийных районов, населенных иными народами, равно как и появление здесь выходцев из Аравии (кочевников и полукочевых семитских племенных групп) или Прикаспия (индоевропейцев) способствовали быстрому экономическому, техническому и культурному развитию региона в целом и всех его древних центров в частности.

Неудивительно, что именно в Западной Азии, чья цивилизация не только возникла раньше других, но и развивалась быстрее и энергичнее их, имела более выгодные условия для такого развития вследствие постоянных контактов с соседями и обмена нововведениями, чаще, нежели в других древних очагах мировой культуры, возникали новые идеи и совершались важные открытия едва ли не во всех областях производства и культуры. Гончарный круг и колесо, металлургия бронзы и железа, боевая колесница как принципиально новое средство ведения войн, различные формы письма, от пиктограмм до алфавита, – все это и многое другое генетически восходит именно к Западной Азии, через посредство народов которой нововведения со временем становились известными в остальном мире, включая и иные очаги первичной цивилизации.

Ускоренные темпы эволюции и технического прогресса сыграли свою роль в том, что именно в государствах Двуречья ранее всего дал знать о себе процесс приватизации, что именно в Западной Азии этот процесс достиг наивысшего для древневосточных обществ уровня и что в результате этого здесь сложились те исключительные варианты структуры (финикия, Вавилон), в которых степень частнособственнической активности намного вышла за пределы обычной для неевропейских обществ нормы. Финикийцы не были абсолютно

независимой и автономной структурой; напротив, они ухитрялись благополучно существовать и даже процветать лишь под покровительством все тех же восточных держав, которые по ряду причин были заинтересованы в существовании финикийского феномена и, во всяком случае, не препятствовали ему. Высокие темпы приватизации и развития общества Вавилонии вызвали к жизни исключительные в своем роде и до известной степени защищавшие частнособственническую активность правовые нормы типа законов Хаммурапи. И хотя те же законы с гораздо большей силой ограничивали произвол собственника в интересах государства, они сыграли определенную роль в том, что именно в Западной Азии централизованная администрация была вынуждена в большей степени, чем где-либо,считаться с частными собственниками. Да и сама эта администрация, временами опиравшаяся на серьезную силу, отличалась не слишком большой степенью сакрализации: хотя правители Западной Азии нередко обожествлялись, уровень их обожествления был в целом намного ниже того, что был характерен для Египта или Китая.

Все эти особенности, да еще в сочетании с политическим полицентризмом и этнической мозаикой древней Западной Азии, обусловили не только сравнительную неустойчивость здесь централизованной администрации, но и явственную тенденцию к частой смене политически господствующих этносов, а затем и «мировых» держав. И это тоже один из важных показателей более низкого уровня консервативной стабильности Западной Азии и большей открытости ее для изменений. В этом смысле западноазиатский регион стоял ближе других к античному миру, хотя степень этой близости ни в коей мере не следует преувеличивать: ее было достаточно для великого эксперимента Александра и практики эллинизма, но явно недостаточно для того, чтобы подобный эксперимент, длившийся почти тысячелетие (включая эпохи романизации и христианизации, смену господства эллинистических государств римским, а затем и византийским), заложил фундамент для «европеизации» Западной Азии или хотя бы плодотворного синтеза западноазиатской и европейско-античнойструктур. Как будет показано в последующих разделах работы, исламизация западноазиатского региона в исторически кратчайший срок наглядно подтвердила, что фундаментальные основы восточной структуры и после тысячелетнего эксперимента оказались практически непоколебленными. Тем более все сказанное относится к тем очагам древневосточной цивилизации, которые не отличались заметной открытостью к инновациям и много более очевидно, нежели западноазиатский, развивались за счет преимущественно собственных внутренних потенций на основе все той же фундаментальной восточной структуры.

Что касается Египта и Китая, то эти две цивилизации, несмотря на их отдаленность друг от друга, весьма близки между собой. В силу ряда существенных причин, к числу которых следует отнести большую этническую гомогенность, исторически сложившуюся и устойчивую тенденцию к слиянию политико-административнойвласти срелигиозно-этическимавторитетом, да и еще ряд важных факторов, государство здесь было много более устойчивым, чем в Западной Азии (об Индии речь пойдет особо). Политическая администрация была незыблемой и, главное, почти автоматически регенерировала после катаклизмов очередного цикла, а величие обожествленного правителя (сына Неба или сына Солнца), выступавшего в функции связующего единства и первосвященника, считалось несомненным и неоспоримым.

Соответственно очень большую роль в Египте и Китае играли отношения централизованной редистрибуции и тотальный контроль над населением, с массовым привлечением его к исполнению многочисленных и тяжелых трудовых повинностей. И наоборот, частнособственническая активность была существенно ограничена и находилась под строгим надзором властей, не говоря уже о том, что вся правовая система – точнее, официально фиксированная система правительственных регламентаций – была отчетливо сориентирована на защиту интересов всесильного государства. Общая для обеих цивилизаций едва ли не центральная фигура жреца-чиновникаразличалась лишь акцентом: в Египте он был на слове «жрец», а в Китае – на слове «чиновник». Это маловажное на первый

взгляд различие было, однако, весьма существенным. В Египте акцент вел к противопоставлению интересов храма центральной власти, что в итоге привело к сакрализации сословия жрецов, тогда как в Китае противоположный акцент, в сочетании с общей тенденцией примата этики над религией, вел к оттеснению собственно ритуально-религиозныхфункций на задний план в пользу усилениячиновничье-бюрократическойадминистрации.

Конечно, между Египтом и Китаем были и иные различия, особенно в сложившейся системе ценностей, образе жизни, формах социальной организации населения и т. п. Однако в рамках сопоставительного анализа важно обратить внимание на то, что, несмотря на совершенно очевидную уникальность каждой из сравниваемых цивилизаций, между ними было много общего, причем это общее весьма объяснимо и с точки зрения функционально-структурной,и с позиций условий первоначального существования египетского и китайского очагов цивилизации.

Древняя Индия

С этих, да и с некоторых иных точек зрения особого внимания при сопоставительном анализе заслуживает Индия. В чем-тоиндийский очаг цивилизации вполне сходен с другими. С западноазиатским его сближает большая роль внешних воздействий: та цивилизация, которая наложила основной отпечаток на судьбы Индии, сложилась в результате миграции ариев, т. е. в конечном счете западноазиатского народа, одного из тех, что внесли немалый вклад в развитие западноазиатского очага цивилизации (впрочем, справедливости ради стоит заметить, что и египетский, и китайский очаги не были стерильными в этом смысле: в Египет индоевропейское влияние шло с гиксосами, в Китае оно ощущалось вИнь-Чжоу).Арийские волны принесли в древнюю Индию очень многое из того, чем к тому времени уже обладала западноазиатская культура, а с древними иранцами индийские арии были даже близкими родственниками.

Есть и нечто общее у Индии с египетским и китайским очагами цивилизации – относительная замкнутость и изолированность, явная тенденция к устойчивой консервативной стабильности. Больше того, эта тенденция в условиях миграции и завоевания чужих земель, оттеснения аборигенов и нежелания этнически смешиваться с ними (обстоятельство, совершенно чуждое и Западной Азии, и Китаю, практически незнакомое и Египту) привела к гипертрофированию упомянутой стабильности, что и нашло свое отражение в возникновении и со временем все большем укреплении системы варн, а затем и каст.

Но есть между Индией и другими очагами древней цивилизации и существенное, в некотором смысле кардинальное различие: для всей истории Индии с прихода туда ариев и вплоть до вторжения в нее воинов ислама характерны слабая политическая власть, неустойчивое государство, аморфная политико-административнаяструктура. Неустойчивость государства была – в отличие от Египта и Китая – свойственна и западноазиатским древним обществам, о чем только что упоминалось. Но по сравнению с Индией эту власть можно было бы считать вполне устойчивой – все познается в сравнении. Встает законный вопрос: почему государственная власть в древней Индии оказалась столь слабой и, коль скоро так, не меняет ли этот важный факт все предложенные в данной работе теоретические посылки, не ставит ли он под сомнение главный тезис работы – о роли государства с его институтамивласти-собственностии централизованной редистрибуции, с его доминированием над обществом и решающей ролью в системе хозяйства страны? Вопрос весьма серьезен, и на него надлежит дать достаточно убедительный ответ.

Сначала о причинах. Следует предположить, что приход индоариев в долину Ганга в сравнительно позднее время (ориентировочно – вторая половина II тысячелетия до н. э.) и, видимо, появление их в этой долине волнами, накладывавшимися одна на другую, создали в Северной Индии уникальную этническую ситуацию. Ариев оказалось достаточно много для

того, чтобы, не вступая в тесный контакт с аборигенным населением, создать и социально укрепить собственную этнополитическую общность. Кроме того, арии прибывали в Индию в то время, когда сами они переживали этап ранней политической интеграции и когда в их среде только начинали вычленяться различные социальные группы – производители, управители и воины, жрецы. Ранние протогосударства индоариев в долине Ганга были еще недостаточно прочными, что вполне естественно для полускотоводческого мигрирующего этноса. Зато слой жрецов-брахмановбыл крепок прежде всего потому, что религиозные нормы служили в описываемое время едва ли не единственным прочным связующим всех пришельцев звеном. Территориально и политически все они, как известно, в то время еще недостаточно были связаны друг с другом, быть может, даже являли собой весьма рыхлую общность, близкую к тем, которые скрепляются механической солидарностью в условиях внешней опасности.

Приняв во внимание сказанное, следует предположить, что спаянные основанной на религиозно-культурнойтрадиции солидарностью индоарии на новых местах выше всего ценили свое этническое лицо, тогда как политической структуры у них еще не было или почти не было. Спасти же этническое лицо можно было только ужесточением этнической стерильности, что и привело к нерушимой системе варн и каст. Арии, осевшие в Индии и превратившиеся в оседлых земледельцев, стали жить общинами, причем эта новая для них фома территориальной и социальной организации – земледельческая община – была подчиненаварново-кастовойсистеме и сочетала этносоциальные различия с территориальной иадминистративно-социальнойобщностью.

О ранних политических структурах индоариев до начала I тысячелетия до н. э. никаких сведений нет. Весьма вероятно, что этих структур в то время еще не было или почти не было, из чего можно сделать вывод, что внешние импульсы, т. е. необычные условия, в которых начался процесс оседания ариев и становления форм их социального бытия (варны, касты, земледельческие общины), до предела снизили ту роль, которую в других регионах играло протогосударство как форма организации общества. Если у индоариев ведущими формами организации общества оказались иные, то не приходится удивляться, что государство здесь как бы лишилось некоторых из своих важных функций, оказавшись вследствие этого, по крайней мере на первых порах, чем-тонеобязательным, почти факультативным. К слову, именно этим объясняется долгое существование в древней Индии таких модификаций раннего государства или протогосударства, как ганы и сангхи, которые порой пышно именуют «республиками», но которые на самом деле были лишь недоразвитыми в специфических древнеиндийских условиях формами политической администрации.

Означает ли все сказанное, что применительно к Индии тезис о ведущей роли государства не применим? Отнюдь нет. Важно лишь понять, какую именно роль играло индийское государство и как функционировало оно в индийских условиях. Индийские формы организации общества – варны, касты, общины – существовали со времен догосударственных; доминировали в обществе прежде всего жрецы-брахманы.Всесилие брахманов, формально не связанных с политической властью, но зато игравших важнейшую роль носителей духовной культуры индоариев и потому бывших своего рода связующим единством в их среде, длительное время могло быть реальной альтернативой всесилию государства, политической власти, которые еще не сложились. Однако усложнение общества, увеличение численности населения, важность противостояния внешнему, часто враждебному окружению – все это властно диктовало необходимость укрепления политической власти, институционализации внеобщинной администрации, создания государств. И государства создавались, причем правителями их, чиновниками и воинами становились представители варны кшатриев, которые по мере укрепления своих позиций в обществе начинали соперничать с брахманами.

Соперничество брахманов с кшатриями проходит через всю древнюю Индию и завершается в общем не в пользу кшатриев. Конечно, кшатрии стояли у руля правления государств. Их представители пытались даже создать альтернативные религии – буддизм и

studfiles.net

очаги древних цивилизации в россии

В древности шумеры с египтянами верили в то, что наука и мудрость пришли к ним с Армянского нагорья.

Загадки, с которыми сталкиваются историки, ведущие свои исследования на территории Армении, иногда оказываются неразрешимыми даже для самых современных технологий. Так, еще в семидесятых прошлого столетия археологи обнаружили на территории Восточной Армении статуэтку птицы, сделанную из доселе неведомого ученым материала. Ей более трех тысяч лет. Этот материал не берет ни один современный инструмент.

Но как могли наши далекие предки создавать и обрабатывать такие поразительные материалы? Весь ход истории показывает, что развитие технологий требует определенного времени. Насколько же далеко уходят вглубь времен истоки этих удивительных достижений?

Статуэтка птицы находится сегодня в Национальном музее в столице Армении — Ереване. При более близком изучении ученые определили: состав материала не существует на Земле ни в одном соединении, более того, это – не метеорит. Удивительно и другое. Вместе с птицей были найдены и железные удила для коня той же эпохи. Однако на них нет патины, более того, за более чем три тысячелетия они нисколько не заржавели. Парадокс заключается в том, что удила созданы за тысячу лет до эпохи железа.

Эти артефакты не выставлены, они хранятся в запасниках. Причина более чем банальна: нет места. В музее выставлено огромное количество древних находок, начиная с оружия и до ваз из цветного стекла. В музее находится также и единственная в мире обувь возрастом почти шесть тысячелетий. Однако пока ученые не знают очень многого, они могут только описать предметы, найденные в древних захоронениях.

Еще в двадцатом веке многие ученые заговорили о том, что так называемый «исторический период» был в действительности намного длиннее, чем считалось раньше. На основе астрономических, мифологических и прочих косвенных доказательств возникло предположение, что первые цивилизации возникли еще в эпоху оледенения. Однако официальная наука не спешила соглашаться с этими доводами, но в начале двадцать первого века ситуация изменилась.

Оказалось, что археологи и в самом деле сделали сенсационное открытие: первая цивилизация возникла не в долине Нила, а на Армянском нагорье двенадцать тысяч лет назад. Именно здесь зародились земледелие, животноводство, производство текстиля. И оттуда постепенно спустились в низинные части и искусство обработки металла, и строительство с архитектурой. Возникли новые очаги цивилизации, в том числе шумеры и египтяне.

Термин «Армянское нагорье» как определение места, где находятся Восточная и Западная Армения, впервые ввел немецкий ученый Отто Герман фон Абих, однако сегодня историки из политкорректности нередко избегают этнических названий.

Многие удивительные открытия были сделаны и на территории Западной Армении – сегодняшней Турции, где до геноцида 1915-го года жило население этой части Армении. Здесь расположена знаменитая гора Портасар, что означает «пуповинная гора». И это звучит весьма символично. Археологические раскопки вокруг этой горы революционным образом изменили наше представление о древнем неолите не только Ближнего Востока, но и вообще всей Евразии. Здесь уже более двадцати лет идут раскопки, которыми руководит немецкий археолог Клаус Шмидт.

Именно здесь зародилась цивилизация, которая стала основой расслоения последующего общества. Шмидт у Портасара обнаружил целый храмовый комплекс, собранный из древних обработанных мегалитов и относящийся к периоду, когда, по нашим представлениям, человек был первобытным и занимался только охотой. Но, как оказалось, здесь, на Армянском нагорье еще двенадцать тысячелетий назад строили храмы из обработанного камня, который в два раза старше египетских пирамид.

Сельское хозяйство, оседлый образ жизни и цивилизация, по мнению ученых, возникли именно в этом месте, в центре которого расположена гора Портасар или Гебекли тепе, как ее называют турки.

На сегодняшний день храмы Портасара представляют собой древнейшие в мире культовые сооружения, строительство которых, начавшееся еще в эпоху мезолита, продолжалось несколько тысячелетий. В древнейшем слое, относящемся к одиннадцатому тысячелетию до н.э. найдены монолитные камни до трех метров в высоту, собранные из необработанного камня в округлую постройку. Полы из обработанного известняка обставлены вдоль стен низкими скамьями.

Люди, живущие в то время у Портасара, были не просто хорошими охотниками. У них была и хорошая организация социальной жизни. Должна была быть и иерархия, поскольку уже было разделение труда, и существовали некоторые специалисты, например, камнерезы и строители.

Гебекли тепе на Армянском нагорье – самая сенсационная находка последних веков, более значимая, чем раскопки Трои или обнаружение Стоунхенджа.

Сегодня здесь вскрыто всего лишь четыре культовых сооружения диаметром до пятидесяти метров. По данным геофизиков в недрах Портасара находится еще шестнадцать аналогичных сооружений.

Сегодня уже можно с уверенностью сказать, что позже сельскохозяйственные культуры из Гебекли тепе использовались в Месопотамии, вдоль Тигра и Ефрата, а также в большом районе, включающем Сирию, Турцию и Северный Ирак.

В двухстах километрах от столицы Армении на высоте более тысячи семисот метров находится древнейший памятник — сотни вертикально стоящих камней со сквозными дырками на верхних частях. Каравундж во многом похож на Стоунхендж, однако он значительно древнее британского своего аналога.

Ученые нашли, что очертания Каравунджа в точности напоминают созвездие Грифона. В древнем Шумере, как и в Армении, так называлось созвездие Лебедя. Но откуда у людей в древности подобные астрономические знания?

В европейских и американских вузах лекции об удлинении истории человечества в два раза читают уже не первый год. В учебниках Кембриджа и Оксфорда в схемах и на картах показано, как цивилизация перемещается с Армянского нагорья на Ближний Восток и в Египет.

Но что же заставило нашу працивилизацию сдвинуться с насиженного места? Исследователи считают, что это было вызвано глобальными изменениями климата, вследствие которых начинались продолжительные засухи.

Представители культуры Гебекли тепе в десятом тысячелетии до нашей эры прикрыли землей все свои сооружения и ушли на юг в поисках свободных от ледников земель, чтобы иметь возможность выжить, развивать свое земледелие и свою культуру. И они дошли до Синая, до Красного моря, до восточных берегов Персидского залива, где завершили свой путь.

Как это ни поразительно, но именно так описывал и датировал события далекой древности известный американский ясновидящий Эдгар Кейси. Еще в тридцатых годах прошлого столетия, задолго до открытия Гебекли тепе, Кейси утверждал, что цивилизация зародилась в одиннадцатом тысячелетии до нашего летоисчисления.

Надо сказать, что расселение из Армянского нагорья вовсе не ограничивалось Ближним Востоком. В англосаксонских хрониках, составленных в девятом веке и хранящихся в британском историческом музее, говорится, что первыми обитателями острова Британия были бриты, пришедшие из Армении.

Культура, пришедшая с Армянского нагорья, жила на огромной территории, окончательные границы которой сегодня еще не известны. С каждым годом обнаруживаются новые памятники и факты, территории расширяются, а представления обогащаются.

От прошлого нам досталось много загадок. Ни армянским, ни многим зарубежным исследователям не удалось разгадать тайну материала, из которого сделан найденный артефакт – статуэтка птицы. Сегодня ее изучением занимается большая группа японских ученых. Кто знает, может им удастся найти ответ. Но тогда неизбежно появятся и новые вопросы о том, как же смогли получить этот металл или сплав в древности.

Ну что ж, таков он – процесс познания, бесконечный, как и сама история.

solsticeworld.blogspot.com

Первые очаги цивилизации

Первые очаги цивилизации возникли в долинах таких крупных рек, как Тигр и Евфрат, Нил, Инд и Ганг, Хуанхэ и Янцзы. Они появились практически в одной климатической зоне, где были оптимальные условия не только для жизни людей, но и для ведения сельского хозяйства, сектор которого часто был ведущим в экономике древних государств. Существование этих древнейших культур охватывает значительный временной интервал, составляющий около трех тысячелетий. Цивилизации Древнего Египта, Междуречья, Индии и Китая существовали независимо друг от друга, но эта независимость не была абсолютной. Культурные достижения, возникнув в одной из них, неизбежно становились достоянием всего цивилизованного ареала древности.

Из-за необыкновенного плодородия почв, дававших, например, в Египте ежегодные урожаи на уровне сам-301, аккумулировались значительные излишки продовольствия и сельскохозяйственного сырья, благодаря которым можно было освободить часть населения от занятий сельским хозяйством и развивать ремесло. Общество могло позволить себе содержать жречество, административно-чиновничий государственный аппарат и художественную интеллигенцию. С возникновением государственности стала быстро развиваться урбанизация, совершенствовалась политическая структура общества, что влекло за собой стабилизацию морально-правовых норм, закрепленных в религии и законодательных документах. Никакое государство не может обойтись без письменности. Так, жители Финикии в конце II тыс. до н.э. даже изобрели алфавитное письмо.

Небывалыми темпами развивалась художественная культура. Повсеместно строились храмы и заупокойные сооружения, украшавшиеся скульптурными изображениями богов и героев, а стены нередко покрывались с пола до потолка живописными картинами. Появление новых музыкальных инструментов привело к возникновению оркестров, все сложнее и изысканнее становились танцы. Театр как самостоятельный вид художественного искусства также зародился в культурных центрах Древнего Востока. Человеческая мысль дошла до собственно философских обобщений, что привело к формированию философских школ в Индии и Китае.

nuju.ru

Тайна древних цивилизаций — Белые Боги — Славянская культура

В Египте, Китае, Южной и Центральной Америке, в разные исторические эпохи и под разными названиями они внезапно появлялись и так же внезапно исчезали, оставляя о себе множество легенд и новые очаги цивилизации. Они управляли племенами и народами, передавая им свои знания, учили обрабатывать землю и строить города, а затем таинственные Белые Боги исчезали, пообещав вернуться, когда наступит время. 

Так в древних египетских хрониках неоднократно упоминалось о девяти Белых Богах ставших первыми основателями самого Древнего Египетского государства. Исторический факт, что первые династии фараонов управлявшие первым Египетским царством имели белую кожу, голубые глаза и носили бороды (не накладные как у более поздних династий).

Этому факту даже есть исторические доказательства, хранящиеся в различных исторических музеях по всему миру, уцелевшие чудом на протяжении нескольких тысячелетий. Так, например, в Каире в Национальном Музее истории находятся монументы с изображением фараонов, а так же их жён (III тысячелетие до н. э.) из четвёртой династии, имевшие все признаки типичной белой расы.

Многие археологические открытия подтверждающие существование таинственных Белых Богов относятся к началу XX века. Статуи, барельефы и небольшие статуэтки, изображающие белых бородатых Богов, находили в Перу, Эквадоре, Венесуэле, Гватемале. Мексике.

Сегодня в некоторых музеях и библиотеках стран Европы длительное время находятся на хранении древнейшие манускрипты, в которых имеются изображения и упоминания о загадочных Белых Богах являвшимися основателями многих древних цивилизаций. Но почему-то такая информация доступна только строго определённым лицам. Всем остальным доступ к такой информации закрыт.

В Южной и Центральной Америке культ Белых Богов пользовался особым почтением. Белые Боги занимали самые высокие ступени иерархической лестницы в многочисленных пантеонах Богов Южной и Центральной Америки.

У древних ольмеков являвшихся родоначальниками цивилизации Древней Мезоамерики существовало предание об их появлении на побережье Мексиканского залива, где и зародилась их цивилизация. Предание гласит, что предки ольмеков прибыли к берегам Мексиканского залива на огромном корабле с востока, возглавлял эту экспедицию вождь, которого звали Уимтони.

Вместе с колонистами на судне находились белокожие мудрецы с бородами. Когда судно с переселенцами причалило к берегу, и они стали строить первое поселение на побережье бородатые мудрецы покинули переселенцев и отправились в дремучую сельву искать людей населявших эти земли. По истечении 10 лет мудрецы вернулись обратно к поселению колонистов и заявили, что их миссия выполнена, затем белые мудрецы сели на корабль и отправились на восток, туда, откуда прибыли.

По одной из древних египетских легенд государство Египет создали девять Белых Богов. Тексты на стенах древних пирамид гласят, что боги имели синие или зелёные глаза, а Диодор Сицилийский утверждал, что египетская Богиня охоты и войны Нейт была голубоглазой.

Вполне вероятно, что древнее ольмекское предание о белых бородатых мудрецах, появившихся на берегах Центральной Америки вместе с предками ольмеков, напрямую связано с Белыми Богами. Легенды древних майя повествуют о бледнолицем боге с бородой, облачённым в белую одежду, ниспадающую до самой земли и носившим на голове тиару. Он появился откуда-то с востока, и длительное время учил людей, как правильно обрабатывать землю, строить дома из камня, разнообразным ремёслам, наблюдению за звёздами и даже письменности.

Так же он учил людей следовать законам добра и справедливости, а потом он ушёл обратно на восток, но пообещал вернуться, когда наступит время. Древние майя называли бледнолицего Бога с бородой Кукульканом или Пернатым Змеем. Религиозный культ Пернатого Змея, укоренившийся у народа майя, переняли тольтеки, а далее ацтеки и многие другие народы Мезоамерики. Тольтеки назвали Белого Бога – Кетцалькоатль. Это название сохранилось и у ацтеков.

Кем всё же являлись таинственные белые миссионеры зарождавшие очаги цивилизации и культуры в разных уголках планеты и в разные временные эпохи? Вполне вероятно, что Белые Боги были уцелевшими после катастрофы атлантами или гиперборейцами доподлинно неизвестно, так же как существует вероятность, что о них известно многое, но в силу косности официальной истории правду прячут.

Так же возможно, что с незапамятных времён существовал (существует) некий тайный орден, целью которого является сохранение и передача древних знаний, что бы вновь возродить или создать новую цивилизацию из людей уцелевших после глобальных катастроф или вновь появившихся народов.

Существует версия, что спустя некоторое время после гибели легендарной Атлантиды или исхода населения Древней Гипербореи после наступления очередного Ледникового периода, миссию по распространению утерянных некогда знаний взяли на себя потомки исчезнувших цивилизаций. Вероятно, часть древних знаний попала к нардам Египта. Индии, Двуречья, Китая, а затем стала распространяться и по другим частям планеты. Ведь именно в этих местах один за другим стали возникать первые очаги цивилизации известные из Древней Истории.

Исследователи, изучающие эту проблему, обратили внимание на весьма интересные факты, которые заключались в том, что на культовые воззрения древних народов Мезоамерики в первую очередь майя и тольтеков оказывали влияние некие аспекты имеющие параллель с библейскими учениями. К примеру, в штате Нью-Мексико (США) учёные обнаружили таблички из глины, изготовленные примерно в эпоху становления цивилизации майя, и содержавшие 10 основных христианских заповедей!

Самым загадочным и странным было то, что все надписи на табличках были сделаны на одном из древнесемитских диалектов, другой сенсационной находкой стал камень с вырезанной на иврите надписью. Эта удивительная находка датируется 1650 г. до н. эры. У индейских племен, проживавших на землях, где нашли таинственный камень, существовало древнее предание о «Белом проповеднике». Он появился с востока, занимался исцелением людей, обучал различным ремёслам и наукам и распространял среди них «Божественные откровения».

Подобные мифы и легенды о бородатых Белых Богах с покон веков существовали на территории Южной Америки. Например, верховным божеством в Империи Инков считался Белый Бог известный под именем Кон-Тики Виракоча.

В столице инков г. Куско находился древний храм, разрушенный до основания испанскими конкистадорами, стояла гигантская статуя Белого Бога Виракочи. Статуя имела типичные черты европейца в длинном до пят одеянии и в сандалиях наподобие тех, которые носили в Древней Греции или Риме. Вид статуи сильно поразил предводителя конкистадоров Франциско Писарро.

Об этом событии он отметил в своих мемуарах, признаваясь, что видел очень похожие изображения на картинах итальянских и испанских художников. Подобные статуи находили ив других инкских храмах посвящённых Виракочи. Все они имели европейские черты лица, а их тела покрывали свободные длинные балахоны, у всех на ногах были сандалии. Испанские солдаты полагали, что это изображение Святого Варфоломея достигшего каким-то образом побережья Перу и храмы которые строили инки, были посвящены этому святому.

Древние легенды народов кечуа и аймара гласят, что бледнолицый Бог Кон-Тики Виракоча был предводителем таинственной белой расы мудрецов, у которых были голубые глаза и бороды. Эта раса в незапамятные времена прибыла с севера на побережье священного озера Титикака, и поселились на острове. Белые мудрецы стали просвещать проживающие на побережье озера племена индейцев обучать их многим важным и полезным делам. Но однажды на побережье Титикаки разгорелась война, враги вторглись на остров, где проживали белые мудрецы, завязалась кровавая битва, во время которой многие люди белой расы погибли.

Виракоча собрал оставшихся в живых соплеменников и покинул остров. На побережье Тихого океана они построили корабль и скрылись в его безбрежных водах. Перед тем как уплыть в неизвестном направлении Белый Бог пообещал вернуться, когда на этой земле прекратится жестокость и несправедливость.

Подтверждение пребывания белой расы на территории Южноамериканского континента было найдено при раскопках огромного древнего некрополя на полуострове Паракас (Перу). Эти находки подтвердили версию, что белая раса населяла Американский континент ещё в очень древние исторические времена. Что до этих пор отвергалось официальной наукой.

В некрополе были найдены превосходно сохранившиеся мумии людей, имевшие все признаки принадлежности к белой нордической расе, что подтвердил генетический анализ. Этот неизвестный светлокожий народ, по мнению исследователей, попал в Южную Америку гораздо раньше индейских племён. Большинство найденных в некрополе мумий имели прямые волосы светло-русого или рыжего цвета и голубые глаза. Одежда. Ткани, посуда и другая утварь, найденная в погребениях, были очень искусно изготовлены, что говорило о высоком уровне культуры этого неизвестного народа.

Вполне вероятно, что белокожие жители Америки, проживавшие на полуострове Паракас и в других местах континента, послужили образом для создания мифов и легенд о Белых Богах, известных под именами Кон-Тики Виракочи, Кукулькана и Кетцалькоатля. Тем не менее, сенсационные раскопки некрополя на полуострове Паракас и те ценные находки, сделанные там, не смогли пока пролить свет, на то когда и откуда прибыл загадочный белый народ в Южную Америку. Вероятно, всему своё время и когда-нибудь ответы на вопросы будут найдены. 

Похожие статьи:

Альтернативная история → Арийские фараоны

Альтернативная история → Игипит - египетская земля...

Альтернативная история → Белые боги Египта

Древний мир → Мамелюки

Древний мир → Найдена гробница царя загробного мира Осириса

Рейтинг

последние 5

slavyanskaya-kultura.ru

Trojden | Первые очаги цивилизаций: Уколова В. И.

Какие процессы способствовали переходу человечества от первобытности к цивилизации?

1. Древнейшие города. Недалеко от юго-восточного побережья Средиземного моря археологи раскопали огромный холм. Они нашли остатки одного из древнейших городов мира — Иерихона.

Ещё десять тысяч лет назад здесь появился посёлок земледельцев, который постепенно превратился в город.

Орудия для растирания зёрен из Иерихона

Жители Иерихона возводили дома из высушенных на солнце глиняных кирпичей. Кирпичи эти были не прямоугольными, к которым мы привыкли, а имели овальную форму: снизу были плоскими, сверху - закруглёнными, со следами пальцев. Иерихонский кирпич был похож на современный батон.

Вокруг Иерихона жители возвели мощные стены с башнями. В городе существовала канализация. Дождевая вода собиралась в специально построенные хранилища. Жители Иерихона обменивали зерно, а также добывавшуюся здесь соль на ракушки с берегов Красного моря, бирюзу с Синайского полуострова и другие предметы.

В Иерихоне археологи нашли древние захоронения: лица умерших были покрыты глиняными масками с нарисованными волосами и головными уборами и вставленными в глазные впадины раковинами. О религиозных верованиях жителей свидетельствует древнейший храм.

Ваза в форме человеческой головы из Иерихона

Другим древнейшим городом, раскопанным археологами, был Чатал-Гуюк в Малой Азии. Его жители занимались земледелием. В этом городе не существовало улиц. Дома строились вплотную друг к другу. Они не имели дверей. Проникнуть в помещения можно было только через отверстия в крыше, куда поднимались по приставной лестнице. Когда к городу подступали враги, лестницы убирались. Глухие, без окон наружные стены домов превращались в мощные укрепления.

2. Переход к цивилизации. Развитие земледелия и скотоводства, появление ремёсел, строительство древнейших городов свидетельствуют о том, что человек начал активно преобразовывать природу. Он стал создавать искусственную среду обитания. Организация жизни общества стала более сложной. Выделились люди, управлявшие другими людьми.

Древнее святилище в Чатал-Гуюке. Реконструкция

Примерно в середине 4-го тысячелетия до н. э. начался переход человечества от первобытности к цивилизации. Это более высокая ступень развития человеческого общества. Слово «цивилизация» происходит от латинского слова «цивилис», означающего «гражданский», «государственный». Цивилизация противоположна неорганизованному, дикому состоянию жизни, грубому поведению человека, не считающегося с другими.

Показателями перехода от первобытности к цивилизации были возникновение первых государств, развитие городов, письменности, новых форм религиозной и культурной жизни.

Схема типов хозяйства

Железные наконечники копий. 1-е тысячелетие до н. э.

Древние народы создали на своих землях большие организованные общества с высокоразвитой культурой и религией. Они тоже называются цивилизациями. Историю Древнего мира можно представить как сосуществование и смену различных цивилизаций.

Исследования учёных показали, что древнейшие цивилизации зародились в долинах крупнейших рек. Сюда, в плодородные долины Нила, Евфрата, Тигра, Инда и Хуанхэ, устремлялись большие массы людей. Они создавали на берегах рек свои города и поселения, которые затем объединялись в государства.

Бронзовый топор. Рубеж 1-го тысячелетия до н. э.

Несмотря на большие расстояния и различия в развитии, древние цивилизации были связаны между собой.

Их взаимодействие обусловило определённое единство Древнего мира при существовании разных цивилизаций и культур.

3. От бронзового века к железному. Древнейшие цивилизации возникли в медном веке. В дальнейшем люди изобрели бронзу — сплав меди и олова.

Бронза была прочнее и твёрже меди.

Из неё стали делать оружие, щиты, ножи, лезвия для плугов и серпов, другие орудия труда. Из бронзы выплавляли роскошную посуду, вазы, статуи, украшения для дворцов и храмов. Бронзовый век, начавшийся в конце 4-го тысячелетия до н. э., продолжался примерно до середины 1-го тысячелетия до н. э.

С первой половины 1-го тысячелетия до н. э. бронзу начало вытеснять железо. Люди высоко оценили возможности вновь открытого металла. Наступил железный век. Освоение железа дало толчок техническому развитию древних цивилизаций.

1. Как изменилась жизнь древних людей с использованием металлов? 2. Как связаны между собой время открытия человеком разных металлов и названия периодов истории? 3. Объясните, как вы понимаете выражение «переход от первобытности к цивилизации». 4. Самостоятельно проверьте себя, записав в тетради определения понятий: мегалитические сооружения, неолитическая революция, цивилизация.

1. Выполните дома творческое задание. Изобразите мир первобытности и мир цивилизаций. 2. Как, по вашему мнению, могла осуществляться связь между древними цивилизациями? 3. Укажите признаки появления первых цивилизаций.

ПОДВЕДЁМ ИТОГИ

1. Что отличает современного человека от первобытного? 2. Перечислите, где зародились первые цивилизации. 3. Как воспитывали детей в родовой общине? 4. Каким образом соседская община способствовала возникновению первых государств? 5. Когда и почему возникает обмен товарами у древнейших людей? 6. Составьте рассказ (по выбору): а) о жизни пещерного человека; б) о жизни человека в соседской общине; в) как проводили вечера древние земледельцы и скотоводы. 7. Составьте перечень главных событий, описанных в главе «Предыстория человечества».

trojden.com

Смотрите также

• 
  Древние княжества руси
• 
  Живопись древняя русь
• 
  Русь древняя живопись
• 
  Памятники литературы древней
• 
  Памятники древней литературы
• 
  Древнего рима книги
• 
  Древний египет литература
• 
  Древний восток законы
• Фразеологизмы древняя греция
• 
  Древняя греция афина
• 
  Афина древняя греция