ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ О ДРЕВНЕЙ РУСИ. Источники древние
Древние источники. Клеопатра. Последняя Из Птолемеев
Древние источники
Из современников Клеопатры о ней писали, пожалуй, только Юлий Цезарь в «Записках о гражданской войне», один из его командиров, автор «Александрийской войны», и один из учителей детей царицы, Николай из Дамаска. Первые двое писали по-латыни, второй – по-гречески. Цезарь и автор «Александрийской войны» описывают события первой половины сороковых годов до н.э. но ничего не сообщают о личных взаимоотношениях Цезаря и Клеопатры. Из обширных трудов Николая Дамасского сохранилось всего восемь фрагментов, однако значительная часть сообщенных им сведений сохранилась в передаче Иосифа Флавия.
Взаимные оценки и пропагандистские положения Антония и Октавиана Августа почти полностью представлены в пересказе позднейших авторов.
Особенно приходится сожалеть, что до нас не дошла «История», написанная современником событий, Гаем Поллионом, который был сторонником Антония, а перед битвой при Акции занимал нейтральные позиции, но вовсе не симпатизировал Октавиану.
К сожалению, не можем мы воспользоваться и данными историка Тита Ливия. Из 142 книг его «Истории» сохранилось лишь 35, и они почти не затрагивают событий I века до н.э. Сохранилось лишь краткое изложение, показывающее, что его повествование охватывало период с 48 года до н.э. по 9 год н.э. Тит Ливий иногда был склонен романтизировать республику, за что Август однажды в шутку назвал его «помпеянцем». Он не занимал дружественной позиции в отношении Антония и с неприязнью относился к Клеопатре. Его сочинения послужили источником для многиих последующих историков.
Одним из таковых был второстепенный автор Веллей Патеркул, состоявший на службе при императоре Тиберии. Его краткое повествование доведено до 30 года до н.э. Этот автор также, в духе традиций Августа, отрицательно оценивает Антония и Клеопатру, а последнюю обвиняет в «предательстве» во время битвы при Акции, хотя и восхищается мужеством, с которым она ушла из жизни.
Некоторые сведения по нашей теме содержатся в трудах историка Диодора Сицилийского и историка и географа Страбона. Иудейский историк Иосиф Флавий, автор «Иудейской войны» и «Иудейских древностей», сочиненных в семидесятых годах I века н.э. сообщает много данных о взаимоотношениях Клеопатры с царем Иродом. Недостаток этого источника в том, что автор сильно зависел от воспоминаний, написанных самим Иродом. Оценки Клеопатры в сочинениях Флавия слишком тенденциозны.
Особый интерес представляют труды Аппиана, грекоязычного историка из Александрии, который был римским чиновником во второй половине II века н.э. при императоре Антонине Пие. Сохранилось 11 из 24 книг его «Римской истории», и его повествование о гражданских войнах доходит до 30 года до н.э. Автор – сторонник римской имперской власти, основанной Августом. Однако он достаточно объективно оценивает Антония и нередко ссылается на Поллиона, сторонника Антония (см, выше). Он также явно знает автобиографию Августа. Поскольку Аппиан пользуется противоречивыми источниками, он иногда преподносит читателю различные версии одних и тех же событий. Однако в целом это очень основательный и добросовестный историк.
* * *
Многие важные сведения о Клеопатре и Антонии содержатся в «Жизнеописании Антония», написанном знаменитым Плутархом (ок. 50 г. – ок. 120 г, н.э.), писавшим по-гречески. Биография Антония является хронологически последним жизнеописанием римлян среди его «Параллельных жизнеописаний». Плутарх прежде всего – большой моралист и писал свои биографии известных лиц преимущественно в назидательных целях. Антоний для него – пример человека, имеющего много пороков, но вместе с тем и «хорошие стороны». Плутарха прежде всего интересует личная жизнь и личные качества его персонажей, часто в ущерб описанию их политической роли в жизни общества. Клеопатра для него прежде всего «соблазнительница Антония». В интересующем нас сочинении Плутарха содержатся сведения из других источников – воспоминаний его собственных деда и прадеда и записок Олимпа, врача Клеопатры. Плутарх с его романтизмом и философским стоицизмом оказал большое влияние на писателей и поэтов последующих эпох, особенно – эпохи Ренессанса (Боккаччо, Шекспира и других).
Младший современник Плутарха римский историк Светоний занимал придворные должности при императорах Траяне и Адриане во II веке н.э. Он также был биографом, но в другом роде, нежели Плутарх. Светоний вовсе не был моралистом. В его «Жизни двенадцати цезарей» содержится много разнообразного материала, а противоречия в источниках его не особенно смущают. Он, в частности, сообщает противоречивые данные о взаимоотношениях Цезаря и Клеопатры и об обстоятельствах рождения Цезариона. Так же можно охарактеризовать его сведения о последнем периоде жизни Клеопатры в биографии Августа.
Греческий историк Дион Кассий (ок. 155 – 235 г, н.э.) стал римским сенатором и консулом. Его «Римская история» относится к событиям 68 – 10 годов до н.э. Подобно Плутарху, он любил заниматься морализированием. Его собственный практический опыт помогал этому автору разобраться в вопросах государственной политики описываемого времени. Однако его рассказ о последних днях Клеопатры слишком мелодраматичен, а описание битвы при Акции носит общий характер. Источниками Диону Кассию служили авторы, отрицательно относившиеся к Антонию. В своем историческом повествовании Дион Кассий опирается во многом на Тита Ливия или на тех, кто его цитировал.
Помимо чисто исторических сочинений, есть литературные источники, касающиеся Клеопатры и Антония, прежде всего в сочинениях Вергилия, Горация и Проперция, поэтов, близких к Августу. Об их оценках битвы при Акции и других рассматриваемых событий уже говорилось выше. Отмечая те или иные романтические стороны в жизни, а особенно в кончине Клеопатры, эти авторы в целом искренне считали, что Август был прав, а Антоний и Клеопатра отстаивали не правое дело. Некоторые сведения о жизни Клеопатры и Антония содержатся также в стихах римского поэта I века н.э. Лукана «О гражданской войне», то есть о войне между Цезарем и Помпеем. Последняя книга его поэмы посвящена жизни Цезаря и Клеопатры в Александрии. Автор – противник Цезаря и самовластия вообще. Основную ценность этого источника представляет психологизм авторских характеристик.
К числу наших источников относятся также ряд латинских и греческих надписей той эпохи, античные монеты с портретами Клеопатры, Антония и других исторических лиц, а также всякого рода египтологические материалы.
Все эти источники многое дают для понимания нашей проблемы. Но все же следует признать, что многое остается еще неизученным и непонятым в этом отношении, и самый характер источников не только позволяет решить какие-то вопросы, но и ставит новые. Остается надеяться, что будущие исследования прольют дополнительный свет на судьбу Клеопатры, имевшую большое значение в истории.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
history.wikireading.ru
ДРЕВНИЕ ИСТОЧНИКИ. Тайные культы древних. Религии мистерий
ДРЕВНИЕ ИСТОЧНИКИ
Несмотря на тот факт, что с публикации первопроходческой работы Сен-Круа в 1784 году (с пересмотренным Силвестром де Саси изданием 1817 года), «Символики» Крейцера в 1810-м и особенно Aglaophamus Лобека в Кенигсберге в 1829 году религиям мистерий было посвящено огромное количество работ, очень трудно передать современному уму адекватное представление о том, чем была религия мистерий в греческий или римский период [100] . Это затруднение вызвано несколькими факторами. По самой природе темы [101] то соблюдение тайны, которое требовалось от посвященных, делало невозможным для посторонних знакомство с внутренней историей религиозных обществ; такую историю могли написать только те, кому обеты запрещали разглашать мистерии. Конечно, были и некоторые вещи, связанные с этими культами, которые участники могли разглашать где хотели. Кроме того, последователи мистерий, находясь в повседневном контакте с другими людьми, побуждаемые желанием завоевать новых сторонников, обсуждали свои религиозные взгляды и указывали на определенные преимущества своего культа. Не было запрета на то, чтобы говорить о блаженстве, проистекавшем из посвящения. Были также и образованные люди, такие как Плутарх, Порфирий, Ямвлих, Юлиан и Прокл, которые приняли таинства мистерий и выражали религиозные идеи этих мистерий в своем философском учении, не раскрывая деталей инициаций. Некоторые черты этих религиозных объединений и жизни, которую вели их приверженцы, были очевидны для всех: например, то, что по крайней мере в некоторых культах происходили более или менее регулярные моления членов общины, что существовала сильная товарищеская связь между верующими, которая облегчала жизненные трудности, что объединение поддерживали добровольные приношения верующих, что иногда у них было общее кладбище и т. п. Участникам мистерий ( мистам ) иногда было позволено исповедовать свою веру публично посредством некоторых символов ( symbola ) или знаков ( signa ). Такие формулы были доступны, например, Демосфену, Клименту Александрийскому или Фирмику Матерну: они не выдавали ни ритуала, ни литургии, ни характера и применения таинств, и они были понятны только тем, кто был вооружен знанием мистериального гнозиса . Фраза «Я стал мистом Аттиса» говорила постороннему человеку не более, чем исповедование «Иисус – Господь» передавало внутренний смысл agape. В этом плане очень познавательна процедура, о которой рассказывает Апулей. Уверив читателя, что он не осмеливается открыть, «что там говорилось, что делалось» (quid deinde dictum, deinde factum) [102] во время его инициации в Кенхерее, он повторяет длинный symbolum (Acessi confinium Mortis и т. д. XI. 23) и потом сообщает читателю: «Вот я тебе и рассказал, а ты, хотя и выслушал, должен остаться в прежнем неведении» [103] . Только для сознания орфика фраза «козленок, я упал в молоко» говорит о мистической идентификации с ДионисомЭрифом, богом воскресения и перерождения [104] . Однако мы по отношению к этим древним культам находимся в худшем положении, чем современный историк мог бы быть по отношению к масонам. Масон может не раскрывать своих тайн, в то время как посторонний человек может зафиксировать только такие обряды масонства, которые открыты для всех, или такие черты, о которых братья говорят открыто.
У нас есть лишь несколько литературных произведений, которые говорят о мистериях, много отдельных упоминаний, стихи, фрагменты гимнов и молитв, испорченные надписи, поврежденные папирусы, эмблемы культа, барельефы, фрески, расписные вазы, разрушенные часовни и храмы. Это разнообразный и не полностью сохранившийся материал, на основе которого мы должны попытаться реконструировать прошлое. Наши трудности еще увеличиваются из-за неопределенности хронологической последовательности и нашего незнания определенных обычаев или верований в отдельно взятом культе в отдельный период длительной истории мистериальных религий с VI века до н. э. до V века н. э. В течение веков от Александра Великого до Константина эти мистерии пережили волшебное превращение, приспосабливаясь, как их и приспосабливали постоянно, к требованиям современности. Далее, когда начинает возрастать количество сведений в литературе, надписей и памятников, все мистерии становятся все более и более затронутыми религиозным синкретизмом и в доктрине, и в культе, и, таким образом, из-за заимствований и взаимодействий они приближаются друг к другу, так что во многих аспектах становятся неотличимыми.
Еще одна проблема – это примирить наши фрагментарные заметки, создавая какую бы то ни было реконструкцию. Часть нашей информации приходит из дружески настроенных источников, некоторая – из источников откровенно враждебных, и некоторая – от профессиональных апологетов мистерий. Христианское иконоборчество не только разрушило храмы, свергло алтари и уничтожило по мере возможности все следы литературы и литургии мистерий, но в своей апологетике христианские писатели представляли (или, скорее, неправильно представляли) культы мистерий в таком свете, что иногда так и хочется спросить, чем же они могли так сильно привлекать к себе в древности религиозно настроенные умы. Древние писатели [105] не согласны в том, какие именно эффекты производила инициация, хотя большинство считает, что участие в мистериях являлось спасительным. Действительно, для древнего приверженца культа было бы нелегко дать рассказ о своем культе, который был бы приемлем для его братьев, поскольку мистерии были столь неопределенны по своей форме и туманны в плане мировоззрения, что очень многое предоставлялось воображению каждого отдельного человека. Поэтому в древности верующий находил в своей мистериальной религии то, что он искал [106] , или то, что он привносил в нее. Об этом, как и о всяком религиозном культе, мы можем сказать вместе с Гете:
Ein jeder sieht was er im Herzen tr?gt [107] .
Человек входил в мистериальный культ по различным причинам: были все ступени веры и неверия, нравственности и распущенности, мистицизма и реализма. Человек плотский мог найти в оргиастических процессиях и полночных пирушках возможности побаловать себя; суеверные приходили потому, что формулам и священнодействиям приписывалось магическое значение; образованные люди в материальном и физическом могли увидеть символы Истины, дорогие их сердцу; аскет смотрел на инициацию как на средство сдержать свое тело и дать свободу духу; мистик в энтузиазме или в экстазе наслаждался блаженным видением, входя в общение с Богом или проходя обожествление. Там, как и всегда, было «много званых, да мало избранных». Эта разница во взгляде на epoptae возникала легко из-за их гетерогенных элементов, или, скорее, из-за разных страт религиозной истории, включенных в мистерии. Можно было затронуть любую ноту в религиозном диапазоне – от самого грубого материализма Фригии до самых чистых устремлений неоплатонизма. Мистерии имели чувствительную и иногда даже чувственную сторону, но они никогда не могли бы соревноваться с христианством, если бы у них не было ярко выраженного религиозного характера. Свободные от национальных и политических ограничений государственных церквей, они удивительным образом приспособились к потребностям каждого века, сбросив то, что было неприятным или явно оскорбительным; но им никогда не удавалось полностью избавиться от примитивного натурализма и магии, в которой процветало суеверие.
История не может воскресить для нас психологию тех, кто собирался на вечерние или утренние службы в храме Исиды, кто принимал участие в оргиастических процессиях Кибелы, кто встречался в молчаливом созерцании в часовне Митры, кто глубоко вдумывался в герметические откровения, пытаясь найти адекватное понимание Бога. Нам приходят на помощь антропология и сравнительное религиоведение, и изучение истории руководит нами, показывая, насколько современной, по сути своей, была греко-римская эпоха в своих стремлениях и интуициях. Таким образом, мы можем с достаточной степенью уверенности проследить наш путь назад от религиозной психологии нашего времени и в свете ее прочесть священные литургии прошлого.
Мистериальные религии представляют собой пленительную тему [108] для тех, кто полагает: «Знаю, знаю, к общей цели ход столетий устремлен» [109] и что этот ход человечества направлен к Богу. Наше исследование показывает, что в широкой перспективе побеждает духовное, что у человека есть религиозный инстинкт, удовлетворение которого лишь обостряет этот инстинкт и обнажает еще большую потребность в духовном, что в нашем существе есть прирожденный идеализм и духовность, которая преображает самые грубые акты богопочитания в возвышенные таинства и которая оставляет позади грубый натурализм, чтобы созерцать материальные символы божественного.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
history.wikireading.ru
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ О ДРЕВНЕЙ РУСИ
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ О ДРЕВНЕЙ РУСИ
Ведущиеся в нашей стране интенсивные исследования иностранных и отечественных источников по истории Древней Руси показывают, что разнообразие, подчас уникальность и огромный объем информации о Восточной Европе и Руси в зарубежных и отечественных памятниках письменности делают их ценнейшим источником сведений о древнейшей истории нашей страны.
Данный раздел сайта дает возможность всесторонне представить учащимся и людям увлекающимся историей иностранные и отечественные источники — хоть и не в максимальном объеме, но все же в объеме, необходимом и достаточном для учебных и познавательных целей.
АНТИЧНЫЕ ИСТОЧНИКИ
Подраздел содержит фрагменты сочинений античных и раннесредневековых авторов, написанных на древнегреческом и латинском языках и составляющих свод древнейших источников по истории Северного Причерноморья и Восточной Европы. Хронологический охват материала — от Гомера (VIII в. до н.э.) до Иордана и Равеннского Анонима (VII в. н.э.).
читать
ВИЗАНТИЙСКИЕ ИСТОЧНИКИ
Подраздел содержит публикацию византииских памятников в переводах с греческого языка, в которых отражены события истории народов Восточной Европы Руси и ее соседей в IV-XIII вв.
читать
ВОСТОЧНЫЕ ИСТОЧНИКИ
Подраздел посвящен источникам на арабском, персидском и еврейском языках. В подразделе приводятся фрагменты географических, исторических и энциклопедических трудов, записок путешественников, эпистолярных сочинений. Хронологический охват материала — IX-XVI вв.
читать
ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЕ ИСТОЧНИКИ
Подраздел «Исторических источников» содержит переводы избранных западноевропейских (немецких, польских, французских, итальянских, венгерских, чешских) источников IX—XIII вв., написанных, как правило, на латинском языке. Среди них — тексты самых различных жанров: анналы и хроники, жития, правовые документы, послания.
читать
ДРЕВНЕСКАНДИНАВСКИЕ ИСТОЧНИКИ
Данный подраздел «Исторических источников» посвящен древнескандинавским источникам. Скандинавские письменные памятники IX-XIV вв. представляют собой одну из самых больших групп среди иностранных источников, содержащих сведения по истории Древней Руси. В их число входят скальдические стихи, рунические надписи, историографические сочинения, исландские саги (родовые, королевские, о епископах, о древних временах), норвежские гомилиарии и жития святых, исландские географические сочинения, исландские анналы.
читать
ДРЕВНЕРУССКИЕ ИСТОЧНИКИ
В данном подразделе собрана вся древнерусская литература с момента первых сохранившихся памятников XI века вплоть до XVII века. Литература того времени не носила развлекательного характера, она была школой, а ее отдельные произведения в той или иной мере поучениями.
читать
ruhistor.ru
ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ. Древняя Греция
ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ
Все памятники письменности являются важнейшими историческими источниками, которые позволяют восстановить ход конкретных событий, узнать, что волновало людей, к чему они стремились, как строились отношения в государстве на общественном и личном уровнях. Письменные источники подразделяются на литературные, или нарративные, и документальные.
Самыми ранними из дошедших до нас литературных источников являются эпические поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея», созданные в начале VIII в. до н. э. Гомеровский эпос существенно отличается от мифолого-эпических произведений народов Древнего Востока, так как благодаря наличию светских, рациональных аспектов содержит весьма ценные сведения. Произведения Гомера закладывают основы исторической традиции и исторического миросозерцания. Память о тысячелетней эпохе крито-микенской цивилизации с ее событиями, и прежде всего с боевыми действиями Троянской войны, переросли рамки мифа и стали историческим ориентиром, определившим в коллективной памяти эллинов не только мифологическое, как у большинства народов, но и историческое время. Поэтому-то общественный строй, нравы, обычаи и т. д. отражены в художественных образах ярко и достоверно. В то же время у Гомера широко представлена мифологическая картина мира. Изображенный поэтом мир богов (их образы, функции) стал основой для греческой олимпийской религии.
Важным эпическим источником является дидактическая поэма беотийского поэта Гесиода (рубеж VIII—VII вв. до н.э.) «Теогония». В повествовании о происхождении богов поэт рисует картину развития мира, отражая религиозно-мифологические представления греческого общества эпохи архаики. В этом эпосе мифологические сказания о древнейшем прошлом уже смыкаются с описанием современной автору реальной истории. В поэме «Труды и дни» поэт дает реалистические картины жизни крестьян своего времени. Дидактический эпос Гесиода утверждает, что справедливое устройство необходимо не только миру богов, но и миру людей.
К VII в. до н. э. интенсивное развитие греческого мира не оставило места для героического эпоса. Наиболее полным отражением эпохи формирования нового, городского общества и появления активной личности становятся различные жанры лирики. В элегиях и ямбе Тиртея из Лакедемона, Солона из Афин, Феогнида из Мегар отразилась сложная жизнь общества, пронизанная острыми политическими конфликтами, в которой человеку трудно найти спокойствие и счастье. Новое самосознание личности отразилось в поэзии Архилоха и особенно в творчестве эолийских поэтов Алкея и Сапфо.
Помимо художественных произведений, о жизни Древней Греции можно узнать и из исторических сочинений, официальных свидетельств различного характера. Первые документальные записи сделаны еще во ІІ тысячелетии до н. э. в ахейском обществе. С появлением алфавита и утверждением полисов документальных свидетельств становится значительно больше. Так из слияния исторического мироощущения в поэтическом творчестве с официальными документальными записями в античной Греции возникла историческая традиция. Она нашла отражение в особом прозаическом жанре, развитие которого привело в итоге к становлению истории как науки.
Возникновение греческой исторической прозы относится к VI в. до н. э. и связано с деятельностью так называемых логографов. Излагая сюжеты далекой мифологической древности, прослеживая генеалогию древних героев и историю городов, основанных ими, они были близки эпическим поэтам. Но это уже были исторические сочинения. Описывая легендарное прошлое, логографы вводили в текст документальные материалы, географические и этнографические сведения. И хотя в их трудах миф и реальность причудливо переплетены между собой, уже отчетливо видна попытка рационалистического переосмысления предания. В целом труды логографов знаменуют собой переходный этап от мифа с его священной историей к логосу с его научным исследованием прошлого.
Первый исторический труд создал Геродот из Галикартаса (ок. 485—425 до н. э.), которого еще в античности назвали «отцом истории». В ходе политической борьбы он был изгнан из родного города. После этого он много путешествовал, посетил греческие полисы на Средиземном и Черном морях, а также ряд стран Древнего Востока. Это позволило Геродоту собрать обширный материал о жизни современного ему мира.
Геродот
Большое влияние на формирование собственной исторической концепции оказало на Геродота пребывание в Афинах, где он сблизился с лидером афинской демократии Периклом. В своем труде, который принято называть «Историей», Геродот описал ход войны между греками и персами. Это подлинный научный труд, поскольку уже в первых строках автор формулирует научную проблему, которую пытается исследовать и обосновать: «Нижеследующие изыскания Геродот Галикарнасец представляет для того… чтобы не забыта была причина, по которой возникла между ними война». Чтобы вскрыть эту причину, Геродот обращается к предыстории событий. Он рассказывает об истории древневосточных стран и народов, которые вошли в состав персидской державы (Египет, Вавилония, Мидия, скифы), а затем об истории греческих полисов и лишь после этого приступает к описанию военных действий. Чтобы отыскать истину, Геродот критически подходит к отбору и анализу привлеченных источников. И хотя степень достоверности собранных историком сведений различна и некоторые эпизоды в трактате носят характер вымысла, все же большинство сведений из «Истории» подтверждается другими источниками, и прежде всего археологическими открытиями. Однако мышление Геродота еще традиционно: закономерностью в истории у него выступает божественная сила, награждающая добро и карающая зло. Но главная заслуга Геродота в том, что его трудами в руках ученых появился источник, где стержнем описываемых событий является историческое время и осознанно введенный историзм.
Принцип историзма, впервые использованный Геродотом, развил и сделал доминирующим в научном трактате его младший современник – афинянин Фукидид (ок. 460—396 до н. э.). Он родился в знатной семье, принимал участие в Пелопоннесской войне, но из-за того, что не смог защитить город Амфиполь от спартанцев, был изгнан из Афин. В изгнании, где он провел почти два десятилетия, Фукидид и задумал описать историю Пелопоннесской войны.
Историка интересуют все события, современником которых он был. Но для отыскания исторической истины Фукидид проводит строгий критический отбор исторических источников, используя только те, что содержат достоверную информацию: «Я не считаю согласным со своей задачей записывать то, что узнал от первого встречного, или то, что я мог предполагать, но записывал события, очевидцем которых был сам, и то, что слышал от других, после точных, насколько возможно, исследований относительно каждого факта, в отдельности взятого». Для этого он посещал места событий, беседовал с очевидцами, знакомился с документами. Такой подход к фактам позволяет ему в изложении хода истории уже не объяснять происходящие события вмешательством богов, а находить объективные причины событий и поводы, их вызвавшие, что помогает выявить закономерности исторических событий. Для него ясна прямая связь между успехами в ведении военных действий и стабильностью внутренней политической обстановки в государстве. Историю, по Фукидиду, творят люди, действующие в соответствии со своей «природой». Их интересы, устремления и пристрастия оказываются сильнее законов и договоров.
Фукидид сыграл решающую роль в утверждении научного знания о прошлом. Он выработал критический метод анализа исторических источников и первым выявил закономерности исторического развития. Для всех последующих поколений исследователей Фукидид заложил основу для познания смысла исторического развития и действий людей. Его труд является ценнейшим историческим источником, в котором по возможности объективно освещаются описываемые события.
Жанр исторического исследования получил дальнейшее развитие в IV в. Не законченную Фукидидом «Историю», обрывавшуюся на описании событий 411 г. до н. э., продолжил буквально с последней фразы в своей «Греческой истории» Ксенофонт из Афин (ок. 445—355). Но в его изложении материала явственнее, чем у Фукидида, проявляется личная позиция автора, который происходил из богатый семьи, получил аристократическое воспитание и был учеником Сократа. Сторонник спартанского государственного устройства, Ксенофонт критично относился к афинской демократии. Это объясняет определенную тенденциозность в подаче материала. К тому же Ксенофонт недостаточно критично использует привлеченные источники, порой трактуя события в угоду своим пристрастиям, а также уделяя большое внимание отдельным личностям, не пытается вскрыть объективные причины исторических событий. Однако его «Греческая история», описывающая события с 411 по 362 г. до н. э., остается важнейшим источником для изучения сложной эпохи острой борьбы между полисами и кризиса классического греческого полиса.
Ксенофонт был не только историком. В ряде его трактатов нашли отражение его политические пристрастия. В сочинении «О государственном устройстве лакедемонян» он идеализирует спартанские порядки, а в «Киропедии», посвященной воспитанию основателя персидской державы Кира Старшего, с симпатией относится к идее монархического устройства государства. Интересные сведения о персидском государстве, его наемном войске и жизни народов на территории Малой Азии содержатся в трактате «Анабасис» («Восхождение»). В нем рассказано об участии греческих наемников, в числе которых был и Ксенофонт, в междоусобной борьбе за персидский престол на стороне Кира Младшего.
Большой интерес с точки зрения развития философской мысли и характеристики афинского быта представляет трактат «Воспоминание о Сократе», где записаны беседы знаменитого философа со своими учениками. Взгляды Ксенофонта на наиболее целесообразные методы ведения хозяйства отражены в сочинении «Экономика» (или «Домострой»), а предложения, как улучшить финансовое положение афинского государства, – в труде «О доходах». В целом многочисленные трактаты Ксенофонта содержат многообразную и ценную, но не всегда объективную информацию о самых различных сторонах жизни греческого общества его времени.
Главной заслугой Геродота, Фукидида и Ксенофонта явилось распространение в греческом обществе интереса к истории и утверждение исторического подхода к событиям прошлого. Некоторые, как Ксенофонт, а также Кратапп, или «оксиринский историк», прямо продолжали исследования Фукидида, с разной степенью успеха подражая великому историку. Другие, как Эфор, Феопомп и Тимей, пришли «в историю» из ораторских школ. Но результатом стало появление большого количества трактатов по истории Афин, Сицилии и Италии, Персии, правления царя Филиппа II и т. д. Они оказали огромное влияние не только на формирование исторического сознания в греческом обществе (этими работами широко пользовались ученые последующих эпох), но и на становление исторической традиции в соседних обществах.
Важным источником по классической эпохе является древнегреческая драматургия – произведения трагиков Эсхила, Софокла и Еврипида и комедиографа Аристофана. Как граждане афинского полиса они принимали активное участие в политических событиях своего времени, что нашло непосредственное отражение в их поэтических произведениях. Своеобразие этого вида литературного источника заключается в том, что здесь действительность подается через художественные образы. Но так как в этот период греческий театр активно участвовал в формировании полисной системы ценностей и демократической морали, то литературные образы не были плодом досужего вымысла или интерпретацией легендарно-мифологических сюжетов, а являлись выражением господствующего гражданского мировоззрения, объективных оценок и суждений афинского общества.
Драматург Эсхил (525—456 до н. э.) был современником острых внутриполитических столкновений в период становления афинской демократии и борьбы греков за свободу в эпоху греко-персидских войн. Участник основных сражений греков с завоевателями, он выразил в трагедии «Персы», написанной о реальных исторических событиях, патриотические настроения эллинов. Даже в произведениях Эсхила на мифологические сюжеты (трилогии «Орестея», «Прикованный Прометей», «Семеро против Фив» и др.) постоянно встречаются намеки на современные события и все поступки персонажей оцениваются с позиции гражданского идеала.
Образцом честного гражданина выступает поэт и драматург Софокл (496—406 до н. э.). В своих трагедиях «Царь Эдип», «Антигона», «Аякс» и др. он поднимает такие важные проблемы, как нравственность власти, место богатства в жизни, отношение к войне. Но, несмотря на объективное выражение общественных настроений, взгляды Софокла во многом традиционны, что сближает его с Геродотом. Он видит в событиях проявление божественной воли, перед которой человек должен смириться. Люди понесут неотвратимое наказание, если осмелятся нарушить миропорядок, установленный богами.
Трагедии Еврипида (480—406 до н. э.) «Медея», «Просительницы», «Электра», «Ифигения в Тавриде» и др. знакомят с общественными настроениями той эпохи, причем не только с демократическими идеалами афинян, возвеличиванием ими дружбы и благородства, но и с негативным отношением к спартанцам, богатству и т. п. Важное место в трагедиях Еврипйда занимает показ повседневного быта античных Афин, в том числе и семейных взаимоотношений, в частности между мужем и женой.
Софокл
Интересным источником по политической истории Афин являются комедии Аристофана (ок. 445 – ок. 385 до н. э.). Его творчество приходится на сложный для Афин период Пелопоннесской войны, и в своих пьесах «Ахарняне», «Всадники» и «Мир» он утверждает идею мира, выражая антивоенные настроения афинских крестьян, которые несут наибольшие тяготы войны. Едкой сатире подвергались и недостатки в жизни афинского государства («Осы», «Женщины в народном собрании»), и новомодные научные и философские теории («Облака»). Произведения Аристофана– это отклик на все важные события в жизни афинского полиса. В них весьма точно отражена реальная жизнь и настроения греческого общества, которые по другим источникам прослеживаются слабо.
Незаменимым историческим источником являются философские и риторские произведения. В конце V – первой половине IV в. до н.э. напряженная политическая жизнь и творческая духовная атмосфера в полисах способствовала развитию науки, стремлению осмыслить все многообразие жизни общества. Выдающимся философом был Платон (427—347 до н. э.). Для историков большой интерес представляют его трактаты «Государство» и «Законы», где автор в соответствии со своими социально-политическими взглядами предлагает пути справедливого переустройства общества и дает «рецепт» идеального государственного устройства.
Ученик Платона Аристотель (384—322 до н. э.) попытался исследовать историю и политическое устройство свыше 150 государств. Из его трудов сохранилась только «Афинская полития», где систематически описаны история и государственное устройство афинского полиса. Обширная и разнообразная информация почерпнута из многочисленных источников, как дошедших до нас (труды Геродота, Фукидида), так и почти полностью утраченных (как аттиды – афинские хроники).
Аристотель
На основе изучения жизни греческих полисов Аристотель создал обобщающий теоретический труд «Политика» – о сущности государства. Его положения, Аристотель опиравшиеся на анализ реальных процессов исторического развития Эллады, предопределили дальнейшее развитие политической мысли в античной Греции.
Своеобразным историческим источником являются тексты выступлений ораторов. Написанные для произнесения в народном собрании или в суде, они, конечно же, полемически заострены. Политические речи Демосфена, судебные речи Лисия, торжественное красноречие Исократа и др. содержат важные сведения о различных сторонах жизни греческого общества.
Ораторское искусство оказало огромное влияние как на развитие общественной мысли Греции, так и на стилистические особенности письменных текстов. В угоду законам риторики постепенно главным в речи становится не точность и правдивость изложения, а внешняя привлекательность и полемическая тенденциозность выступления, в котором историческая объективность приносится в жертву красоте формы.
Незаменимым историческим свидетельством являются эпиграфические источники, т. е. надписи, сделанные на твердой поверхности: камне, керамике, металле. Греческое общество было образованным, и поэтому до нас дошло довольно много разнообразных надписей. Это – государственные декреты, статьи договоров, строительные надписи, надписи на постаментах статуй, посвятительные надписи богам, надгробные надписи, списки должностных лиц, различные хозяйственные документы (счета, договоры об аренде и закладе имущества, акты купли-продажи и т. п.), надписи при голосовании в народном собрании и т. д. (уже найдено свыше 200 тысяч надписей). Огромную ценность имеют и многострочные надписи, и надписи в несколько слов, так как они касаются всех сторон жизни древних греков, в том числе и повседневного быта, который практически не нашел отражения в литературных источниках. Но главное – надписи сделаны в большинстве случаев рядовыми гражданами и выражают их миросозерцание. Первым еще в 1886 г. греческие надписи опубликовал немецкий ученый А. Бёк (A. Bockh). Последнее на сегодняшний день собрание греческих исторических надписей издано в 1989 г. Р. Мейсом и Д. Льюисом (R. Meiggs, D. Lewis).
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
history.wikireading.ru
Письменные источники древнейшей истории славян. История Древнего Мира
Письменные источники древнейшей истории славян
Ещё в 1993 году определен обязательный минимум вузовского Государственного образовательного стандарта по всем гуманитарным дисциплинам, включая и историю. На прочной основе школьных курсов студент первоначально должен знать: «Сущность, формы, функции исторического сознания. Типы цивилизаций в древности. Проблему взаимодействия человека и природной среды в древних обществах. Цивилизацию древней Руси. Место средневековья во всемирно-историческом процессе. Киевскую Русь. Тенденции становления цивилизации в русских землях. Проблемы складывания основ национальных государств в Западной Европе…».
По пропорциям стандарта эти знания должны составлять треть обязательного минимума исторических знаний. Откройте подавляющее большинство учебников «Истории России»! Вместо фундаментальной трети, закладывающей основы исторического сознания россиян, данным вопросам, в лучшем случае, – посвящены десятка три страниц. Цивилизации реальной древней Руси упорно путают со «средневековыми цивилизациями эпохи Новгород- Киевской Руси».
Привлекательные красочные книги по истории выходят в ряде российских издательств. Но вот в «Ранние цивилизации» (Шумер, Египет, Индия, Китай, Саирия, Вавилон, Персия и т.д.) ранние царства и народы будущей Скифии (России) не попали. Хотя в пору древних Шумера и Египта на землях Скифии стояли протогорода площадью 250- 400 га, имевшие тысячи домов, улицы и площади, валы и рвы, храмы, а также канализацию и водопровод. Конечно, многие постройки наших предков сгорели или сгнили задолго до наступления новой эры, кем-то со злой иронией названной «Нашей», но современная археология имеет бездну данных о впечатляющих уровнях культуры наших пращуров той поры.
Весьма интересно смотреть на залы Эрмитажа с его тематическими выставками. Поражают тонкостью форм изумительные изделия древних мастеров, найденные в скифских курганах, находящихся в залах «Первобытной культуры». Вторят им изделия из раздела «Культура и искусство» античного мира». На этом фоне достаточно скромно выглядят изделия мастеров Средневековой Европы, и совсем впадаешь в уныние при виде работ «гениев» современного искусства П. Гогена, Ренуара, Пикассо, Дерена, Марке, Малевича.
Вызывает недоумение последнее приобретение Министерства культуры РФ с аукциона печально известного «Черного квадрата» К. Малевича за астрономическую сумму в десять миллионов долларов сопоставимую с годовым бюджетом самого министерства. Что это: широта русской души, пир во время чумы или продолжение запретов на всё русское? Неужели не на что было потратить сотни миллионов рублей, кроме как на эту «многозначительную» мазню?
Где уж тут писать истинную историю Русского Причерноморья! Достаточно обрывочных и противоречивых пасквилей пациентов чеховской палаты № 6!
А меж тем «ранние цивилизации» (МЛ 996 стр.44-46) вынуждены констатировать, что основные группы индоевропейцев с III тыс. до новой эры стали выходить на земли будущих Греции, Хеттии, Метании (Урарту), Вавилона, Ханаана (Палестины) и ещё ряда грядущих цивилизаций из «Южных областей будущей России». Ради объективности следует сказать, что это утверждают не русские историки (русские призваны помалкивать), а Джей Чизхолм и Эн Миллард. Так наши пращуры, приручившие лошадей – ставшие кен-таврами (конными таврами) эпоса, дали мощный цивилизационный импульс всему окружающему миру. И эпос многих окрестных народов это на тысячи лет запомнил. Столь устойчивой памяти сами россияне в силу разных причин лишились.
К нашему великому счастью сохранилось достаточное количество внешних (зарубежных) источников, освещающих историю нашего народа. Одним из таких произведений является «Энеида» дохристианского поэта Вергилия. Мы рассмотрим это произведение с комментариями писателя и историка А.И. Немировского, который, как и большинство его собратьев не смог избавиться от гипноза эллинизма, назвав троянцев греками. Но, насколько они греки, автор сам дает невольные комментарии в книге «Легенды ранней Италии и Рима» (М. Просвещение. Учебная литература. 1996г.)
Из истории нам известно, что Троя (Иллион) – древний город на с-з Малой Азии вблизи побережья Эгейского моря на территории современной Турции. Известная по римскому и греческому эпосу Троя была обнаружена Г. Шлиманом в 1870-х г.г. при раскопке холма Гиссарлык. Систематические раскопки с конца XIX века открыли разные слои Трои, начиная с эпохи ранней бронзы (3000 г. до н.э.). Разрушена в результате 10-летней войны с коалицией ахейских царей во главе с Агамемноном – царем Микен. Раскопки Трои показали, что около 1260 г. до н.э. город испытал длительную осаду и был разрушен. Таким образом, подтвердились сведения греческих преданий (БЭС. 1998г.).
Повествование начинается с того, что племянник царя Трои Приама Эней с отцом, сыном и верными людьми садится на двадцать кораблей вблизи столицы и отплывает к берегам фракийцев – дружественного народа троянцев. Эней знал, что его предок Дардан, один из основателей Трои, пришел с острова Самофракии, населенного фракийцами. Да и в самой Фракии, как он слышал, было племя, называвшее себя дарданами. Родина предков не казалась Энею чужбиной, и он мог рассчитывать на дружественный прием, несмотря на смену царя Фракии после смерти Реса при защите Трои. Заменивший погибшего царя полководец Ликург совершил предательство и убил младшего сына Приама, присланного сюда с казной. К моменту прибытия Энея со спутниками дружественные отношения были восстановлены.
Особую воинственность встречавшим придавали нательные рисунки богов и чудовищ и длинные чубы на выбритых головах. Несмотря на дружескую встречу, Эней уплывает от берегов Фракии, предупрежденный духом убитого родича Полидора. И направляется к небольшому острову Делос, где находился храм Аполлона – культ которого занимает значительное место в истории многих народов Малой Азии и Средиземноморья, впоследствии воспринятый и греками. Аполлон изрек: «Ищите древнюю матерь. Будет там править Эней, а за ним его дети и те, кто от этих детей народится».
Анхис, отец Энея расценил это указание, как необходимость плыть на Крит, откуда вышли предки фракийцев и троянцев. Здесь когда-то было мощное государство из более, чем сотни городов, но извержение вулкана и гибель многих людей заставили оставшихся покинуть остров. Ко времени прибытия троянцев здесь проживал немногочисленный народ, но и здесь не смогли остаться троянцы – их ушей достиг голос Аполлона, вещавший плыть дальше на Запад.
Беглецы отправились в дорогу, проделав долгий путь, приблизились к берегам Тринакрии (трехмысовая – так ранее назывался о. Сицилия, получившая свое современное название от мифологического чудовища Сциллы, якобы проглатывавшем корабли в проливе между Сицилией и Италией). Здесь им пришлось исполнить скорбный обряд, вызванный смертью Анхиса, устроив погребальный костер. Языческий обряд трупосожжения уходит своими корнями далеко в древность. Почитание земли, как матери не позволяло нашим предкам осквернять землю трупами. Кроме того, считалось, что богиня огня Агни помогает быстрее душе покойного достичь небес и воссоединится со светлыми душами предков.
После Сицилии троянцы попали в молодой Карфаген, во дворец царицы Дидоны, отделившейся от своих сородичей из Тира-столицы Финикии. Здесь и в дальнейшем автор ставит знак равенства между финикийцами и тирренами, как это делаем и мы, говоря о москвичах и россиянах. Мало того, Эней называет финикийцев – тирренов еще и сидонцами, т.е. живущими у воды и осуждает сидонцев за морские разбои. Сами финикийцы называют себя еще и ливийцами, сравнивая своих героев с отважными львами и изображая этих, хищников на своих щитах.
Во время пребывания Энея в Карфагене (сами ливийцы-финикийцы называли его Картхадашта – Новый город) впервые в произведении названо имя Молва – богиня дурных вестей.
Прожив со своими спутниками в Ливии около года, Эней вновь отправился в Тринакрию к могиле отца, где на холме была захоронена урна с его прахом, чтобы в годовщину смерти совершить тризну-обряд, сопровождаемый спортивными состязаниями возле места захоронения знатных людей. Эти спортивные состязания сами римляне передавали словом «людус», как производное от названия одного из народов Малой Азии – лидийцев, само же это название, очевидно, сохранилось в славянских языках как «люд», «люди». Именно в Малой Азии зрелища впервые стали
массовыми, многолюдными. Потомками лидийцев считался могущественный народ Италии тиррены – этруски. Вергилий также называет их лидийцами. В настоящее время на месте бывшей Этрурии в итальянской провинции Тоскана проживает около 12,5 тысяч человек коренного народа, говорящего на языке близком Западным славянам.
В тризне вместе с людьми Энея приняли участие и местные жители, среди которых было немало родственников троянцев. После принесения безкровных жертв Портуну – богу покровителю портов и мужской паре богине судьбы моряков – Фортуны был дан старт соревнованиям гребцов – регате. После отдания почестей воинственному герою Херкле (впоследствии вошел в греческую и римскую мифологию под именем Геракла – Геркулеса) были проведены кулачные бои, бег и сражение трех конных отрядов копьями, не имеющими металлических наконечников.
По окончанию тризны Эней уводит свой народ к берегам Италии и останавливает свой флот в устье реки Тира, которую так назвали, опять же(!) тиррены, одно из племен которых сюда переселилось много раньше троянцев. Река служит границей тирренов и латинов – народа во главе с царем Латином, в молодости прибывшим со своим народом из благодатных земель(!). Здесь уместно вспомнить «иностранные» слова, вошедшие в русский язык «президиум» и «президент». «Словарь иностранных слов в русском языке» под редакцией И.В. Лехина и Ф. Н. Петрова (М. Юнвес. 1996г.) поясняет их происхождение от латинских «пре сиде» и «пре иде» (в русской транскрипции), что означает «впереди сидящий или впереди идущий». Как говорится, комментарии излишни!
Но не сложились отношения у Энея с латинами. Случайно Эней убил на охоте ручного оленя дочери Латина, находившейся в возрасте невесты (в те далекие времена женская половина человечества, которой покровительствовала богиня домашнего очага Веста, делилась на возрастные категории: до 16 лет – девушка служила Весте и звалась веста, после 16 лет, пройдя полный курс обучения ведения домашнего хозяйства уже становилась не-вестой и могла выходить замуж). И только весталки-жрицы храмов Весты были свободны в своем выборе, давая потомство от славных воинов, чем поддерживали генофонд и восполняя потери в результате войн.
В результате быстро надвигавшейся войны Эней обращается за помощью к родственным народам тирренам-фракийцам и этрускам-пеласгам. Этруски-рассены, прибывшие сюда за 60 лет до падения Трои, являются одним из троадских (земля со столицей городом Троей) племен, поселившихся у подножия вулкана Этна, в недрах которого трудится этруско-пеласгийский бог Волкан, которого иногда называют Полкан – полководец. Этруски откликнулись на призыв Энея, как и другие родственные народы. Поднялась вся италийская Расения (именно так звучит у Вергилия в переводе А.И. Немировского общность народов троянцев-тирренов-этрусков-пеласгов-расенов).
Поэма заканчивается вознесением Энея на небеса, ставшего подобным богам.
Какие же новости нам сообщил Вергилий, живший двадцать одно столетие назад? Следует понимать, что великие историки России не читали этих строк. Ведь сколько столетий вслед за хитрыми латинянами и греками, учившимися грамоте и ремеслу у наших предков, твердили «Этрускан нон легатур» – «Этрусское не читается!»
Но, все же, какими фактами мы располагаем? Этрусками своих учителей назвали латиняне, ставшие римлянами благодаря постройке Рима потомками Энея. Греки в те времена звали их тирренами, как выходцев из Тира Ливийского (Финикийского), давших это имя еще нескольким городам, включая Тир на берегу Днестровского лимана, современный Белгород-Днестровский с сохранившимися кварталами и оборонительными сооружениями.
Согласно Дионисию Галикарнасскому, имя им было РАСЕНА.
В словаре Стефана Византийского этруски «совершенно безоговорочно названы СЛОВЕНСКИМ ПЛЕМЕНЕМ».
«Отец истории» Геродот, живший около 25 веков назад указывал, что пришли этруски в Италию из далекой Малой Азии, тогда еще называвшейся Асией, (т.е. страной асов, магов или богов, живущих на земле, отсюда ас-великий мастер).
Другой древнегреческий историк Гелланик считал, что пришли этруски из… Греции, где они назывались пеласгами (pelas goi – по-гречески, т.е. «гои с Пеласа), основали крупнейшие города, включая Афины, но были вытеснены варварами – предками греков ахейцами и дорийцами. Хелланик, Фукидин и Софокл сходились во мнении, что пеласги и тиррены – один народ. Сидонцы, синды и меоты – один и тот же народ, обитавший в Причерноморье и Средиземноморье, достигший берегов современной Англии и заложивший город в устье реки – лоно дона (отсюда Лондон), построивший Стоунхендж.
Очень интересна и современная топонимика, хотя и претерпела значительные изменения.
Синд – провинция на Юго-Востоке Пакистана в бассейне реки Инд у Аравийского моря. (БЭС. 1998г.)
Синдика – территория и государство на Таманском полуострове и северовосточном побережье Черного моря (5-4 в до н.э.). Города: Синдская гавань (столица), Корокондама, Гермонаса, Фанагория и др. С 4 века до н.э.в составе Боспорского царства (БЭС. 1998г.) Синдская гавань – древнее поселение синдов (БЭС. 1998г.). Синды – меотское племя на Таманском полуострове и на северо-восточном побережье Черного моря (1 тыс. до н.э.) Хозяйство: земледелие, рыболовство, ремесла. В 5-4 вв. до н.э. создали государство Синдика; с 4 в. до н.э. в составе Боспорского государства. В начале н.э. смешались с сарматами (БЭС. 1998г.)
Киммерийцы – племена Северного Побережья (от Кавказа до Фракии) в 8-7 в в. до н.э., теснимые скифами, захватили значительную часть М. Азии, где смешались с местным населением. (БЭС. 1998г.)
Боспор Киммерийский – др. греческое название Керченского пролива (БЭС. 1998г.)
Боспор Фракийский – др. греческое название пролива, соединяющего Черное и Мраморное море. Современное название – Босфор. (БЭС. 1998г.)
Данные названия позволяют сделать вывод, что сохранившиеся «греческие» названия местности произошли от народов их населявших. Теперь становится понятно, что по-своему правы, оказались Геродот и Гелланик. Частично «словены» – пеласги (они же тиррены-финикийцы-ливийцы) – пришли из Греции, точнее – с Крита, принеся с собой идеи эгейской культуры. Вторая часть – синды (меоты) – «рысичи» пришли через Малую Азию из Двуречья и Индостана (с Инда). Самоназвание этого многочисленного народа – РАССЕНЫ.
Рассказывая еще один эпизод из истории Рима, автор перевода называет население Италии – расенами. В 509 году до н.э. произошло восстание населения Рима и изгнание правителя Тарквиния Гордого. (Более подробно этот случай мы рассмотрим в статье «Древний Рим»). Тарквиний обращается к Порсене, недавно избранному царю всего этрусского Двенадцатиградья за помощью и находит понимание и поддержку. После общего совета царей (жрецов) Двенадцатиградья, на котором было принято решение идти войной на «непокорную Руму», «по всей Расении Италийской загремели трубы».
В последние годы появилось множество авторов, взявшихся за перевод этрусских зеркал. В основном они переводят на современный русский язык то, что на их взгляд некачественно перевел Егор Классен. В текстах встречается большинство незнакомых слов, давно вытесненных словами-новоделами или пришедшими с библейскими текстами. Но когда приходится смотреть на тексты, подобные следующему с надгробия возрастом в 28 веков: «З мене малювалы Менерву», то хочется воскликнуть: «До каких же пор мы будем терпеть историческую ложь?»
Видимо, необходимо руководствоваться надписью на скифском мече, относящейся к началу нового летоисчисления, которую привожу здесь без перевода на современный язык: «Чаще и яро секи злого ворога». Историки считают, что это – один из законов скифской богини Табити.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
history.wikireading.ru
ВЕЩЕСТВЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ. Древняя Греция
ВЕЩЕСТВЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ
Для становления антиковедения огромную роль сыграли археологические открытия ХІХ—ХХ вв. Немецкий археолог Г. Шлиман (1822—1890) во второй половине XIX в. открыл развалины легендарной Трои, а затем величественные руины Микен и Тиринфа (крепостные стены, руины дворцов, гробницы). В руки историков попал богатейший материал о ранее неизвестных страницах прошлого, которые считались художественным вымыслом. Так была открыта микенская культура, предшествующая культуре эпохи Гомера. Эти сенсационные находки расширили и обогатили представления о древнейшем периоде истории и стимулировали дальнейшие археологические изыскания.
Крупнейшие археологические открытия были сделаны на Крите. Англичанин А. Эванс (1851—1941) раскопал в Кноссе дворец легендарного правителя Крита – царя Миноса. Ученые обнаружили и другие древние поселения на Крите и соседних островах. Эти открытия явили миру уникальную минойскую культуру первой половины II тысячелетия до н. э., более раннюю культуру, чем микенская.
Систематические археологические исследования, проводившиеся как на Балканском полуострове (в Афинах, Олимпии, Дельфах) и островах Родос и Делос, так и на малоазийском побережье Эгейского моря (в Милете, Пергаме), дали историкам огромное количество самых разнообразных источников. Все ведущие европейские страны и США основали в Греции археологические школы. Они превратились в центры антиковедения, в которых не только совершенствовались методики раскопок и обработки археологического материала, но и вырабатывались новые подходы к изучению историй Древней Греции.
Не оставались в стороне и российские ученые. После учреждения в России в 1859 г. Императорской археологической комиссии началось планомерное исследование греко-скифских древностей в Северном Причерноморье. Археологи приступили к раскопкам курганов и греческих колоний . (Ольвия, Херсонес, Пантикапей, Танаис и др.). Был сделан ряд сенсационных находок, украсивших экспозиции Эрмитажа и других крупнейших российских музеев. Позднее, когда исследования возглавил Институт археологии АН СССР, к ним присоединились ученые и студенты ведущих исторических вузов страны.
Артур Эванс
В результате почти полуторавековых археологических исследований в руки антиковедов попали самые разнообразные и порой уникальные источники, открывшие много ранее неизвестного или малознакомого в истории Древней Греции. Но одни археологические находки (остатки крепостей, дворцов, храмов, художественных произведений, керамики и утвари, некрополи, орудия труда и оружие) не могут дать полного представления об исторических процессах развития общества. Материальные свидетельства прошлого можно интерпретировать по-разному. Поэтому без подкрепления археологического материала данными других источников многие аспекты древней истории грозят остаться белыми пятнами в наших знаниях о прошлом.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
history.wikireading.ru
Древние источники. О Вечном…
Древние источники
"В чем истина веков — в законах и приказах или в пословицах и в сказках?" В первых — воля напряжена, а во вторых — чеканка мудрости.
Самая краткая пословица полна звучаний местности и века. А в сказке, как в кладе захороненном, сокрыты вера и стремления народа. Пословица может быть скорбною, но она не будет разрушительной, так же точно не бывает мерзких сказок, как и отвратительных песен. И пословица, и сказка к добру. А истоки приказа различны. Сколько приказов выдыхается и скоро испаряется. Но попробуйте искоренить пословицу или легенду. Хоть в подземелье уйдут, а затем снова вынырнут.
"Сумей схватить за хвост самого маленького черта, и он укажет, где притаился его наибольший" — эта старая китайская пословица указывает на значение малейших подробностей для открытия главного. Действительно, самая заботливая подробность будет лучшим ключом к подвигу великому. Ошибочно думают, что подробности незначительны для пути восхождения. Даже самые прекрасные героические действия покоились на подробностях, вовремя предусмотренных. Как внимательно замечает все камни следующий за учителем. Не минует его ничто постороннее. Лишь плохой ученик скажет: "Учитель, я в восхищении разбил себе нос". Такая несоизмеримость лишь покажет, насколько ученик далек от зоркости. Пословица китайская имеет и другое значение. Самый большой преступник лучше всего познается по самым малым подробностям поведения.
Замечательно наблюдать тонкость и верность подробностей в пословицах, легендах и сказках. Конечно, иногда в неточном переводе что-то может и показаться излишним и тяжеловесным, но стоит обратиться к первоисточнику, как вы увидите, что старинная пословица "Из песни слова не выкинешь" имеет глубокое значение, и не только не выкинешь, даже и не переставишь. И с этой точки зрения необыкновенно поучительно наблюдать кованость народного языка. Как лучшие зерна отсеиваются повторным провеиванием, так в горниле веков выковывается язык народной мудрости.
Во всех веках и народах всегда будут краткие периоды, в которые будут спесиво отринуты эти накопления. Как клады, временно уйдут они под землю. Как в запрещенных катакомбах, останется лишь шепот молитв. Так где-то и все-таки в полной бережливости сохранятся знаки народной наблюдательности, и опять их достанут из тайников. Опять с обновленным рвением будут изучать. И опять, именно из этих неисчерпаемых источников обновятся основы культуры.
Какие-то вдумчивые исследователи опять углубятся в познавание и смысла и формы старинных наследий. Будут опять любоваться изысканными подробностями этих форм, таких кованых, таких чеканных, рожденных в долготерпении бывших ритмов жизни.
Именно хочется подчеркнуть, что в этих старинных наследиях и смысл, и сама форма построений могут доставить одинаковую радость исследователю. Люди поверхностные, может быть, что-то скажут о старообразном языке, но настоящий вскрыватель рун, пытливый ученый, будет любоваться, как замечательно, и просто, и уместно поставлены определения и в каких сочетаниях — выявлено наибольшее ударение, обращающее внимание там, где нужно.
Возьмите любую старинную пословицу и попробуйте начать в ней переставлять слова. Вы увидите, что от таких упражнений потеряется много смысла. Нам приходилось видеть множество переводных искажений. Только в самое последнее время языки начинают изучаться без предубеждений, и потому даже в известных памятниках старины новые переводы открывают новые знаменательные подробности. Даже сами исторические имена претерпевали в различных переводах такое многообразие выражений, что подчас даже трудно признать, что речь идет о том же самом лице или месте. Особенно повинны были в этих условиях учебники средних школ. Множество детей в спешном прохождении курса подчас усваивало такие наименования, которые потом, в зрелых годах, попадались им в совершенно другом выражении, что порождало лишь ненужные осложнения.
Но сейчас во многих отраслях науки мы обращаемся к первоисточникам вполне доброжелательно и пытливо. Вдумчивое изучение поможет опять оценить множество характернейших, мельчайших подробностей и определений.
А что же может быть глубже и полнее, как не наблюдение и за самой мыслью, и за способом построения ее? Недаром люди говорят об искусстве мышления. Именно в мыслительном построении выражается то же общее понятие творчества. Любители искусства для искусства всегда особенно подчеркнут не только, что сказано, но и как сказано. Как сказано, как сделано, как помыслено — все это является источником восхищения каждого наблюдателя; а теперь столько приходится говорить об утрате качества во всей жизни, что именно качество всех построений особенно примечательно.
Все проблемы, требующие спешного разрешения, нуждаются в высоком качестве выражения. Знаменитое "кое-как" более чем неуместно. Каждый должен понимать всю ответственность за способ мышления и действия. Не будем думать, что способ мышления не важен; как во всем творчестве, способ, техника имеют огромное значение. Картина только тогда убедительна, когда вся она построена беспеременно; когда зритель чувствует, что иначе и быть не могло, что данное ему именно так сложено, как нужно. Для этой убедительности какая нужна наблюдательность всех подробностей!
Какая чудесная школа убедительности заключена в исконном творчестве народов, в анонимном, характерном и всегда живом.
читать
