В рассматриваемую эпоху продолжала существовать родовая знать (байсин), представленная старинными фамилиями. Однако этот слой не был однородным по знатности и богатству. Самым привилегированным был род вана (фамилия Цзи). Меньшими, чем у этого рода, привилегиями обладали представители некоторых древних семейств; в их числе правители княжеств Ци из рода Цзян и Сун из рода Цзы.
При династиях Шан и Чжоу количество рангов знатности было различным. Чжоу ввели пять титулов такого рода: гун, хоу, бо, цзы и нань. Им соответствовали пять видов уделов — хоу, дянь, нань, вэй и цай. Четыре из них были внешними, один (цай) внутренним. Эти названия восходят к делению территории страны на пять поясов.
Простой народ — шуминь — по степени зависимости и состоятельности был представлен тремя категориями. Верхний слой (сяожэнь), существовавший еще в эпоху Шан, составляли свободные. Среднему слою — тем, кто при Шан были рабами, Чжоу предоставили большую независимость. Низший слой состоял из рабов, которые в эпоху Чуньцю именовались «линун».
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
history.wikireading.ru
структура Древнего Востока
Новые рефераты:
Основные направления в развитии социологической теории ХХ века.
Колебательные реакции.
Предмет формальной логики.
Роль и значение времени в управлении.
Античная философия.
Социальная поддержка многодетных семей (на примере Архангельской области).
Рыночные структуры.
Причины и типология кризисов в социально-экономических системах.
Этапы реинжиниринга бизнес-процессов. Роль творчества в процессе реинжиниринга.
Теоретические основы аудита производственных запасов.
Главная » Цивилизации Древнего Востока » Религиозная структура Древнего Востока
Религиозная структура Древнего Востока
Определение хеттской цивилизации и ее основных характеристик представляется нам возможным только в том случае, если мы откажемся от поиска общего деноминатора, некоего объединяющего фактора. Напротив, нам придется рассматривать многообразие составляющих как типичную черту: разумеется, не просто потому, что такое многообразие имеется, – ведь каждая культура реагирует на бесчиϲӆенное число самых разных раздражителей. Дело в том, что в данном случае единства реакций не наблюдается вообще, отдельные элементы просто накладываются друг на друга, не сливаясь в единое целое.
Типичный пример такого наложения – хеттская религия: она включает в себя верования более ранних аборигенных народов, индоевропейские наложения и верования других горных народов, анатолийских соседей хеттов, месопотамских народов и египтян. Более того, каждый бог из всего этого множества сохраняет собственные храмы, собственных жрецов, собственный культ и даже собственный религиозный язык. Была, правда, попытка организовать этот пантеон, толчком для которой послужило скорее политическое единство страны, чем теологическая инициатива жречества. Однако сути религиозной жизни эта реформа не затронула; в теории она запустила процессы слияния и взаимосвязи, но тексты показывают, что на практическую жизнь это оказало лишь самое поверхностное влияние.
Немецкий историк Моортгат совершенно прав, когда говорит о «духовном федерализме» и видит в нем параллель с политическим федерализмом, характерным для хеттской цивилизации: «Религиозная жизнь Хеттской империи отличается общей духовной терпимостью и даже почитанием иноплеменных богов, которым, как и иноплеменным пришельцам, они оказывали полное гостеприимство, подобное тому, какое позже оказывали персидские правители Ахемениды. Не слияние культов или божественных мифов, а, если так можно выразиться, духовный федерализм соответствует феодальной концепции устройства общества. Различные культурные и биологические слои хеттского народа, который так никогда и не вырос до подлинного единства, имели не только собственных богов и, соответственно, местные храмы этих богов, но и собственное жречество, и возможность поклонения своим богам на собственном языке. Разумеется, каждый почитал в первую очередь собственные сверхъестественные силы, ближайшие и привычные, как привыкает ребенок к своим родителям и предкам; но все понимали, что другие народы и племена поклоняются похожим силам и что у каждой долины должен быть свой горный бог, или речной бог, или бог грозы, восседающий на горной вершине. Так и возникала тысяча хеттских богов, которых уже невозможно было перечислить по именам: крайняя форма политеизма, максимально контрастирующая по внутреннему содержанию с горячей исключительной верой в Яхве, которая вскоре должна была начать свою деятельность в Западной Азии».
Характерным божеством горных народов был бог грозы – воплощение природной силы, которая в облачных и дождливых регионах, из которых пришли эти народы, оказывает самое непосредственное и очевидное влияние. Но, в соответствии с только что названными особенностями, в хеттской религии был не один бог грозы, а несколько, в разных местностях разные; иногда это были местные боги, иногда пришлые, как хурритский бог Тешуб или лувийский Даттас.
Среди божеств, связанных с космическими силами, широкой популярностью пользовалась месопотамская троица – Анну, Энлиль и Эа. Из небесных элементов самым значительным считалось солнце – но не мужское божество солнца, хотя такое тоже имеется, а женское, важнейшей персонификацией которого была богиня города Аринны. Но, как обычно у хеттов, были и другие, в первую очередь хурритская Хепат; Месопотамия также внесла здесь свой вклад в хеттский пантеон – богиню Иштар и ее хурритский вариант богиню Шаушку.
Хорошо известный восточный бог растительности тоже присутствует, а его хеттское воплощение – Телепину – вовсе не представляется пришлым; его приключения, о которых мы поговорим в разделе «Литературные жанры», вполне можно поставить в один ряд с приключениями месопотамского Думузи (Таммуза) и египетского Осириса.
Насколько мы можем сказать, хеттская концепция богов вполне совпадает с месопотамской: боги во всем подобны человеку, только могущественнее, и бессмертны в придачу.
Мы уже говорили о попытке организации пантеона, правда частичной и поверхностной. При этом на верхушке божественной иерархии поместилась солнечная богиня Аринны и бог грозы; они были родителями Телепину и других грозовых и солнечных богов. Но в разные периоды времени и в разных местах небесная иерархия выглядела по-разному, поэтому хеттскую теологию отличают все же не организация и гармония, а разнообразие и контрасты.
Судя по всему, из вышесказанного достаточно ясно ϲӆедует, что в хеттской религии преобладало месопотамское влияние. Даже иноплеменные боги, сами по себе независимые, оказались включенными в систему поклонения и ритуала, берущую начало от вавилонских и ассирийских, а значит, чаще всего от шумерских, образцов. Из Месопотамии же берет начало (хотя здесь вполне возможно и независимое происхождение) вера в демонов как возмутителей спокойствия человеческой жизни, в то, что зло – результат греха, но может быть и результатом колдовства. Отсюда обширная магическая литература, по форме часто соответствующая вавилонским и ассирийским образцам.
Существует, к примеру, магический обряд, направленный против семейных ссор. Если отец ссорится с сыном, муж с женой или брат с сестрой, для их примирения необходимо принять ϲӆедующие меры:
Пригоняют черную овцу, колдунья показывает ее им и говорит так: «Эта черная овца заменит ваши головы и все части ваших тел. Язык проклинающий теперь в ее рту, это ее язык». Двое приносящих жертву плюют овце в рот. Они забивают овцу и разделывают ее. Они разжигают очаг и сжигают тушу. Они льют на нее мед и оливковое масло. Она разламывает жертвенный хлеб и бросает его в очаг. Она также совершает возлияние вином.
Вновь мы видим перед собой процедуру, суть которой состоит в подмене человека животным; мы уже отмечали, что такая подмена характерна для вавилонян и ассирийцев.
В хеттском гадании также очевидно влияние Месопотамии. Но здесь мы обнаруживаем группу текстов вполне определенной литературной структуры. Смысл текстов состоит в консультации с прорицателем по поводу божьего гнева: это набор вопросов к знакам или знамениям, в которых путем длинной поϲӆедовательности исключающих предположений определяется причина божьего гнева. К примеру, бог Хурианципа гневается. Люди приходят в храм и спрашивают мнение жрецов; те отвечают, что в поϲӆеднее время ᴍаӆᴏ было в храме жертвенных приношений. Далее смотрят на знаки:
Бог гневается из-за запоздавших жертвоприношений? Если так, пусть знаки будут неблагоприятными. Знаки неблагоприятны. Если это единственная причина, пусть знаки будут благоприятными. Знаки неблагоприятны.
Итак, причина божественного гнева уже известна, но это не единственная причина. Люди снова консультируются с жрецами:
Мы вновь обратились к служителям храма, и они сказали: «Пес забежал в храм, он задел стол, и жертвенные хлебы упали. Это значительно уменьшило дневную порцию жертвенных хлебов». Бог гневается по этой причине? Знаки неблагоприятны. Если бог гневается только из-за проступков, которые мы уже перечислили, пусть знаки будут благоприятны. Знаки неблагоприятны.
И так далее, от одного предположения к другому, пока не найдено окончательное решение и не выяснены все причины божьего гнева.
В культе по-прежнему доминирует месопотамское влияние, но есть и варианты, совершенно оправданные разным происхождением и разными традициями людей. Жречество хорошо организовано и разделено на категории по функциям: те, кто занимается жертвоприношениями, певчие, маги, прорицатели, помощники и служители; есть и женский персонал. Царь, как представитель общества, играет существенную роль в божественных церемониях, и – новая черта – царица тоже играет свою роль, ей даже отведены определенные функции. Этот факт указывает на более заметную роль женщин в обществе по сравнению с другими народами Востока и на их серьезное влияние при дворе, как показывают и некоторые документы.
Основу религиозного календаря составляют ежегодные, сезонные и ежемесячные праздники, причем празднованию ежегодного возрождения природы и земного плодородия придается особое значение. Ритуал жертвоприношения, главное событие праздника, проходит по сложным запутанным правилам, которые подробно изложены в сохранившихся текстах; в жертву приносят пищу и питье, тщательно выбранные и очищенные в соответствии с подробными и педантично сформулированными правилами. Все почти так же, как в других местах, но иногда внимание привлекают интересные детали. Так, имеются намеки на человеческие жертвоприношения, позволяющие заглянуть в неофициальные, а потому наиболее независимые и оригинальные в своих формах религиозные взгляды.
Один из хеттских обрядов представляет для нас особенный интерес, поскольку он уникален и не встречается больше нигде на Древнем Востоке: царей поϲӆе смерти кремируют. Ритуал длится несколько дней. В первый день зажигается погребальный костер, и тело сжигается на нем. Затем:
На второй день, на рассвете, женщины отправляются к погребальному огню, чтобы собрать кости, и они гасят огонь десятью кувшинами пива, десятью вина и десятью валхи. Серебряную амфору весом в полмины и двадцать сиклей наполняют очищенным маслом. Затем они поднимают кости серебряной лаппой и кладут их в очищенное масло в серебряной амфоре; затем они вынимают их из очищенного масла и кладут на льняное полотно гаццарнулли, под которым находится тонкая сетка. Закончив собирать кости, они оборачивают их полотном в сетке и кладут на стул. Вокруг костра, на котором сожгли тело, они раскладывают десять хлебов, а на хлебы кладут кусочек жира. Пламя уже погашено пивом и вином. Перед стулом, на котором лежат кости, ставят стол и предлагают преломить хлебы гуг и хлебы аль. Повара и помощники подают блюда и уносят их прочь. Всех, кто пришел собирать кости, угощают питьем.
Обряд кремирования – новый на Ближнем Востоке, и во многих отношениях он вызывает в памяти строки «Илиады», описание сожжения Патрокла и Гектора. Возможна ли здесь историческая связь? Несомненно, если вспомнить, что Троя располагалась на границе Анатолии. Но дело не только в этом. В хеттских текстах много имен и названий, очень напоминающих ахейские и троянские. Может быть, народ аххиява, западный сосед хеттов, это ахейцы? А город Труиса – Троя? А вассальный царь Алаксандус из Вилу-сы – Александр из Илиона? Можно построить множество смелых гипотез, но, несмотря на длительные дискуссии, ничего определенного сказать нельзя, но нельзя и ничего наверняка исключить; но количество указаний таково, что мы имеем право принять их хотя бы в качестве рабочей гипотезы.
Вϲӆед за подробным описанием погребальной церемонии ϲӆедовало бы столь же подробно описать представления хеттов о загробном мире, но это невозможно: эти верования не дотягивают не только до подробнейшим образом проработанных египетских представлений, но уступают даже скромным месопотамским концепциям. В текстах об этом говорится редко и очень кратко; ᴍаӆᴏ того, подобные упоминания встречаются в основном в литературных произведениях откровенно месопотамского происхождения, к тому же скорее литературных, нежели подлинно религиозных. Да и то немногое, что нам все-таки известно, – вера в подземное царство мертвых и в жизнь поϲӆе смерти – практически не отличается от месопотамских образцов.
Так что самобытные элементы хеттской религиозной жизни и мысли ϲӆедует искать не в этом направлении. И все же, если присмотреться, хеттская религия, несмотря на множество разнородных факторов и подверженность самым разным внешним влияниям, несет в себе несомненные черты независимого происхождения и традиций.
Лекция, реферат. Религиозная структура Древнего Востока - понятие и виды. Классификация, сущность и особенности.
Оглавление книги открыть закрыть
referatwork.ru
Религиозная структура Древнего Востока
Определение хеттской цивилизации и ее основных характеристик представляется нам возможным только в том случае, если мы откажемся от поиска общего деноминатора, некоего объединяющего фактора. Напротив, нам придется рассматривать многообразие составляющих как типичную черту: разумеется, не просто потому, что такое многообразие имеется, – ведь каждая культура реагирует на бесчиϲӆенное число самых разных раздражителей. Дело в том, что в данном случае единства реакций не наблюдается вообще, отдельные элементы просто накладываются друг на друга, не сливаясь в единое целое. Типичный пример такого наложения – хеттская религия: она включает в себя верования более ранних аборигенных народов, индоевропейские наложения и верования других горных народов, анатолийских соседей хеттов, месопотамских народов и египтян. Более того, каждый бог из всего этого множества сохраняет собственные храмы, собственных жрецов, собственный культ и даже собственный религиозный язык. Была, правда, попытка организовать этот пантеон, толчком для которой послужило скорее политическое единство страны, чем теологическая инициатива жречества. Однако сути религиозной жизни эта реформа не затронула; в теории она запустила процессы слияния и взаимосвязи, но тексты показывают, что на практическую жизнь это оказало лишь самое поверхностное влияние. Немецкий историк Моортгат совершенно прав, когда говорит о «духовном федерализме» и видит в нем параллель с политическим федерализмом, характерным для хеттской цивилизации: «Религиозная жизнь Хеттской империи отличается общей духовной терпимостью и даже почитанием иноплеменных богов, которым, как и иноплеменным пришельцам, они оказывали полное гостеприимство, подобное тому, какое позже оказывали персидские правители Ахемениды. Не слияние культов или божественных мифов, а, если так можно выразиться, духовный федерализм соответствует феодальной концепции устройства общества. Различные культурные и биологические слои хеттского народа, который так никогда и не вырос до подлинного единства, имели не только собственных богов и, соответственно, местные храмы этих богов, но и собственное жречество, и возможность поклонения своим богам на собственном языке. Разумеется, каждый почитал в первую очередь собственные сверхъестественные силы, ближайшие и привычные, как привыкает ребенок к своим родителям и предкам; но все понимали, что другие народы и племена поклоняются похожим силам и что у каждой долины должен быть свой горный бог, или речной бог, или бог грозы, восседающий на горной вершине. Так и возникала тысяча хеттских богов, которых уже невозможно было перечислить по именам: крайняя форма политеизма, максимально контрастирующая по внутреннему содержанию с горячей исключительной верой в Яхве, которая вскоре должна была начать свою деятельность в Западной Азии». Характерным божеством горных народов был бог грозы – воплощение природной силы, которая в облачных и дождливых регионах, из которых пришли эти народы, оказывает самое непосредственное и очевидное влияние. Но, в соответствии с только что названными особенностями, в хеттской религии был не один бог грозы, а несколько, в разных местностях разные; иногда это были местные боги, иногда пришлые, как хурритский бог Тешуб или лувийский Даттас. Среди божеств, связанных с космическими силами, широкой популярностью пользовалась месопотамская троица – Анну, Энлиль и Эа. Из небесных элементов самым значительным считалось солнце – но не мужское божество солнца, хотя такое тоже имеется, а женское, важнейшей персонификацией которого была богиня города Аринны. Но, как обычно у хеттов, были и другие, в первую очередь хурритская Хепат; Месопотамия также внесла здесь свой вклад в хеттский пантеон – богиню Иштар и ее хурритский вариант богиню Шаушку. Хорошо известный восточный бог растительности тоже присутствует, а его хеттское воплощение – Телепину – вовсе не представляется пришлым; его приключения, о которых мы поговорим в разделе «Литературные жанры», вполне можно поставить в один ряд с приключениями месопотамского Думузи (Таммуза) и египетского Осириса. Насколько мы можем сказать, хеттская концепция богов вполне совпадает с месопотамской: боги во всем подобны человеку, только могущественнее, и бессмертны в придачу. Мы уже говорили о попытке организации пантеона, правда частичной и поверхностной. При этом на верхушке божественной иерархии поместилась солнечная богиня Аринны и бог грозы; они были родителями Телепину и других грозовых и солнечных богов. Но в разные периоды времени и в разных местах небесная иерархия выглядела по-разному, поэтому хеттскую теологию отличают все же не организация и гармония, а разнообразие и контрасты. Судя по всему, из вышесказанного достаточно ясно ϲӆедует, что в хеттской религии преобладало месопотамское влияние. Даже иноплеменные боги, сами по себе независимые, оказались включенными в систему поклонения и ритуала, берущую начало от вавилонских и ассирийских, а значит, чаще всего от шумерских, образцов. Из Месопотамии же берет начало (хотя здесь вполне возможно и независимое происхождение) вера в демонов как возмутителей спокойствия человеческой жизни, в то, что зло – результат греха, но быть может и результатом колдовства. Отсюда обширная магическая литература, по форме часто соответствующая вавилонским и ассирийским образцам. Существует, к примеру, магический обряд, направленный против семейных ссор. Если отец ссорится с сыном, муж с женой либо брат с сестрой, для их примирения необходимо принять ϲӆедующие меры: Пригоняют черную овцу, колдунья показывает ее им и говорит так: «Эта черная овца заменит ваши головы и все части ваших тел. Язык проклинающий теперь в ее рту, это ее язык». Двое приносящих жертву плюют овце в рот. Они забивают овцу и разделывают ее. Они разжигают очаг и сжигают тушу. Они льют на нее мед и оливковое масло. Она разламывает жертвенный хлеб и бросает его в очаг. Она также совершает возлияние вином. Вновь мы видим перед собой процедуру, суть которой состоит в подмене человека животным; мы уже отмечали, что такая подмена характерна для вавилонян и ассирийцев. В хеттском гадании также очевидно влияние Месопотамии. Но здесь мы обнаруживаем группу текстов вполне определенной литературной структуры. Смысл текстов состоит в консультации с прорицателем по поводу божьего гнева: это набор вопросов к знакам или знамениям, в которых путем длинной поϲӆедовательности исключающих предположений определяется причина божьего гнева. К примеру, бог Хурианципа гневается. Люди приходят в храм и спрашивают мнение жрецов; те отвечают, что в поϲӆеднее время ᴍаӆᴏ было в храме жертвенных приношений. Далее смотрят на знаки: Бог гневается из-за запоздавших жертвоприношений? Если так, пусть знаки будут неблагоприятными. Знаки неблагоприятны. Если это единственная причина, пусть знаки будут благоприятными. Знаки неблагоприятны. Итак, причина божественного гнева уже известна, но это не единственная причина. Люди снова консультируются с жрецами: Мы вновь обратились к служителям храма, и они сказали: «Пес забежал в храм, он задел стол, и жертвенные хлебы упали. Это значительно уменьшило дневную порцию жертвенных хлебов». Бог гневается по этой причине? Знаки неблагоприятны. Если бог гневается только из-за проступков, которые мы уже перечислили, пусть знаки будут благоприятны. Знаки неблагоприятны. И так далее, от одного предположения к другому, пока не найдено окончательное решение и не выяснены все причины божьего гнева. В культе по-прежнему доминирует месопотамское влияние, но есть и варианты, совершенно оправданные разным происхождением и разными традициями людей. Жречество хорошо организовано и разделено на категории по функциям: те, кто занимается жертвоприношениями, певчие, маги, прорицатели, помощники и служители; есть и женский персонал. Царь, как представитель общества, играет существенную роль в божественных церемониях, и – новая черта – царица тоже играет свою роль, ей даже отведены определенные функции. Этот факт указывает на более заметную роль женщин в обществе по сравнению с другими народами Востока и на их серьезное влияние при дворе, как показывают и некоторые документы. Основу религиозного календаря составляют ежегодные, сезонные и ежемесячные праздники, причем празднованию ежегодного возрождения природы и земного плодородия придается особое значение. Ритуал жертвоприношения, главное событие праздника, проходит по сложным запутанным правилам, которые подробно изложены в сохранившихся текстах; в жертву приносят пищу и питье, тщательно выбранные и очищенные в соответствии с подробными и педантично сформулированными правилами. Все почти так же, как в других местах, но иногда внимание привлекают интересные детали. Так, имеются намеки на человеческие жертвоприношения, позволяющие заглянуть в неофициальные, а потому наиболее независимые и оригинальные в своих формах религиозные взгляды. Один из хеттских обрядов представляет для нас особенный интерес, поскольку он уникален и не встречается больше нигде на Древнем Востоке: царей поϲӆе смерти кремируют. Ритуал длится несколько дней. В первый день зажигается погребальный костер, и тело сжигается на нем. Затем: На второй день, на рассвете, женщины отправляются к погребальному огню, чтобы собрать кости, и они гасят огонь десятью кувшинами пива, десятью вина и десятью валхи. Серебряную амфору весом в полмины и двадцать сиклей наполняют очищенным маслом. Затем они поднимают кости серебряной лаппой и кладут их в очищенное масло в серебряной амфоре; затем они вынимают их из очищенного масла и кладут на льняное полотно гаццарнулли, под которым находится тонкая сетка. Закончив собирать кости, они оборачивают их полотном в сетке и кладут на стул. Вокруг костра, на котором сожгли тело, они раскладывают десять хлебов, а на хлебы кладут кусочек жира. Пламя уже погашено пивом и вином. Перед стулом, на котором лежат кости, ставят стол и предлагают преломить хлебы гуг и хлебы аль. Повара и помощники подают блюда и уносят их прочь. Всех, кто пришел собирать кости, угощают питьем. Обряд кремирования – новый на Ближнем Востоке, и во многих отношениях он вызывает в памяти строки «Илиады», описание сожжения Патрокла и Гектора. Возможна ли здесь историческая связь? Несомненно, если вспомнить, что Троя располагалась на границе Анатолии. Но дело не только в этом. В хеттских текстах много имен и названий, очень напоминающих ахейские и троянские. Может быть, народ аххиява, западный сосед хеттов, это ахейцы? А город Труиса – Троя? А вассальный царь Алаксандус из Вилу-сы – Александр из Илиона? Можно построить множество смелых гипотез, но, несмотря на длительные дискуссии, ничего определенного сказать нельзя, но нельзя и ничего наверняка исключить; но количество указаний таково, что мы имеем право принять их хотя бы в качестве рабочей гипотезы. Вϲӆед за подробным описанием погребальной церемонии ϲӆедовало бы столь же подробно описать представления хеттов о загробном мире, но это невозможно: эти верования не дотягивают не только до подробнейшим образом проработанных египетских представлений, но уступают даже скромным месопотамским концепциям. В текстах об этом говорится редко и очень кратко; ᴍаӆᴏ того, подобные упоминания встречаются в основном в литературных произведениях откровенно месопотамского происхождения, к тому же скорее литературных, нежели подлинно религиозных. Да и то немногое, что нам все-таки известно, – вера в подземное царство мертвых и в жизнь поϲӆе смерти – практически не отличается от месопотамских образцов. Так что самобытные элементы хеттской религиозной жизни и мысли ϲӆедует искать не в этом направлении. И все же, если присмотреться, хеттская религия, несмотря на множество разнородных факторов и подверженность самым разным внешним влияниям, несет в себе несомненные черты независимого происхождения и традиций.
в теории она запустила процессы слияния и взаимосвязи, но тексты показывают, что на практическую жизнь это оказало лишь самое поверхностное влияние. Немецкий историк Моортгат совершенно прав, когда говорит о «духовном федерализме» и видит в нем параллель с политическим федерализмом, характерным для хеттской цивилизации: «Религиозная жизнь Хеттской империи отличается общей духовной терпимостью и даже почитанием иноплеменных богов, которым, как и иноплеменным пришельцам, они оказывали полное гостеприимство, подобное тому, какое позже оказывали персидские правители Ахемениды. Не слияние культов или божественных мифов, а, если так можно выразиться, духовный федерализм соответствует феодальной концепции устройства общества. Различные культурные и биологические слои хеттского народа, который так никогда и не вырос до подлинного единства, имели не только собственных богов и, соответственно, местные храмы этих богов, но и собственное жречество, и возможность поклонения своим богам на собственном языке. Разумеется, каждый почитал в первую очередь собственные сверхъестественные силы, ближайшие и привычные, как привыкает ребенок к своим родителям и предкам; но все понимали, что другие народы и племена поклоняются похожим силам и что у каждой долины должен быть свой горный бог, или речной бог, или бог грозы, восседающий на горной вершине. Так и возникала тысяча хеттских богов, которых уже невозможно было перечислить по именам: крайняя форма политеизма, максимально контрастирующая по внутреннему содержанию с горячей исключительной верой в Яхве, которая вскоре должна была начать свою деятельность в Западной Азии». Характерным божеством горных народов был бог грозы – воплощение природной силы, которая в облачных и дождливых регионах, из которых пришли эти народы, оказывает самое непосредственное и очевидное влияние. Но, в соответствии с только что названными особенностями, в хеттской религии был не один бог грозы, а несколько, в разных местностях разные; иногда это были местные боги, иногда пришлые, как хурритский бог Тешуб или лувийский Даттас. Среди божеств, связанных с космическими силами, широкой популярностью пользовалась месопотамская троица – Анну, Энлиль и Эа. Из небесных элементов самым значительным считалось солнце – но не мужское божество солнца, хотя такое тоже имеется, а женское, важнейшей персонификацией которого была богиня города Аринны. Но, как обычно у хеттов, были и другие, в первую очередь хурритская Хепат; Месопотамия также внесла здесь свой вклад в хеттский пантеон – богиню Иштар и ее хурритский вариант богиню Шаушку. Хорошо известный восточный бог растительности тоже присутствует, а его хеттское воплощение – Телепину – вовсе не представляется пришлым; его приключения, о которых мы поговорим в разделе «Литературные жанры», вполне можно поставить в один ряд с приключениями месопотамского Думузи (Таммуза) и египетского Осириса. Насколько мы можем сказать, хеттская концепция богов вполне совпадает с месопотамской: боги во всем подобны человеку, только могущественнее, и бессмертны в придачу. Мы уже говорили о попытке организации пантеона, правда частичной и поверхностной. При этом на верхушке божественной иерархии поместилась солнечная богиня Аринны и бог грозы; они были родителями Телепину и других грозовых и солнечных богов. Но в разные периоды времени и в разных местах небесная иерархия выглядела по-разному, поэтому хеттскую теологию отличают все же не организация и гармония, а разнообразие и контрасты. Судя по всему, из вышесказанного достаточно ясно ϲӆедует, что в хеттской религии преобладало месопотамское влияние. Даже иноплеменные боги, сами по себе независимые, оказались включенными в систему поклонения и ритуала, берущую начало от вавилонских и ассирийских, а значит, чаще всего от шумерских, образцов. Из Месопотамии же берет начало (хотя здесь вполне возможно и независимое происхождение) вера в демонов как возмутителей спокойствия человеческой жизни, в то, что зло – результат греха, но быть может и результатом колдовства. Отсюда обширная магическая литература, по форме часто соответствующая вавилонским и ассирийским образцам. Существует, к примеру, магический обряд, направленный против семейных ссор. Если отец ссорится с сыном, муж с женой либо брат с сестрой, для их примирения необходимо принять ϲӆедующие меры: Пригоняют черную овцу, колдунья показывает ее им и говорит так: «Эта черная овца заменит ваши головы и все части ваших тел. Язык проклинающий теперь в ее рту, это ее язык». Двое приносящих жертву плюют овце в рот. Они забивают овцу и разделывают ее. Они разжигают очаг и сжигают тушу. Они льют на нее мед и оливковое масло. Она разламывает жертвенный хлеб и бросает его в очаг. Она также совершает возлияние вином. Вновь мы видим перед собой процедуру, суть которой состоит в подмене человека животным; мы уже отмечали, что такая подмена характерна для вавилонян и ассирийцев. В хеттском гадании также очевидно влияние Месопотамии. Но здесь мы обнаруживаем группу текстов вполне определенной литературной структуры. Смысл текстов состоит в консультации с прорицателем по поводу божьего гнева: это набор вопросов к знакам или знамениям, в которых путем длинной поϲӆедовательности исключающих предположений определяется причина божьего гнева. К примеру, бог Хурианципа гневается. Люди приходят в храм и спрашивают мнение жрецов; те отвечают, что в поϲӆеднее время ᴍаӆᴏ было в храме жертвенных приношений. Далее смотрят на знаки: Бог гневается из-за запоздавших жертвоприношений? Если так, пусть знаки будут неблагоприятными. Знаки неблагоприятны. Если это единственная причина, пусть знаки будут благоприятными. Знаки неблагоприятны. Итак, причина божественного гнева уже известна, но это не единственная причина. Люди снова консультируются с жрецами: Мы вновь обратились к служителям храма, и они сказали: «Пес забежал в храм, он задел стол, и жертвенные хлебы упали. Это значительно уменьшило дневную порцию жертвенных хлебов». Бог гневается по этой причине? Знаки неблагоприятны. Если бог гневается только из-за проступков, которые мы уже перечислили, пусть знаки будут благоприятны. Знаки неблагоприятны. И так далее, от одного предположения к другому, пока не найдено окончательное решение и не выяснены все причины божьего гнева. В культе по-прежнему доминирует месопотамское влияние, но есть и варианты, совершенно оправданные разным происхождением и разными традициями людей. Жречество хорошо организовано и разделено на категории по функциям: те, кто занимается жертвоприношениями, певчие, маги, прорицатели, помощники и служители; есть и женский персонал. Царь, как представитель общества, играет существенную роль в божественных церемониях, и – новая черта – царица тоже играет свою роль, ей даже отведены определенные функции. Этот факт указывает на более заметную роль женщин в обществе по сравнению с другими народами Востока и на их серьезное влияние при дворе, как показывают и некоторые документы. Основу религиозного календаря составляют ежегодные, сезонные и ежемесячные праздники, причем празднованию ежегодного возрождения природы и земного плодородия придается особое значение. Ритуал жертвоприношения, главное событие праздника, проходит по сложным запутанным правилам, которые подробно изложены в сохранившихся текстах; в жертву приносят пищу и питье, тщательно выбранные и очищенные в соответствии с подробными и педантично сформулированными правилами. Все почти так же, как в других местах, но иногда внимание привлекают интересные детали. Так, имеются намеки на человеческие жертвоприношения, позволяющие заглянуть в неофициальные, а потому наиболее независимые и оригинальные в своих формах религиозные взгляды. Один из хеттских обрядов представляет для нас особенный интерес, поскольку он уникален и не встречается больше нигде на Древнем Востоке: царей поϲӆе смерти кремируют. Ритуал длится несколько дней. В первый день зажигается погребальный костер, и тело сжигается на нем. Затем: На второй день, на рассвете, женщины отправляются к погребальному огню, чтобы собрать кости, и они гасят огонь десятью кувшинами пива, десятью вина и десятью валхи. Серебряную амфору весом в полмины и двадцать сиклей наполняют очищенным маслом. Затем они поднимают кости серебряной лаппой и кладут их в очищенное масло в серебряной амфоре; затем они вынимают их из очищенного масла и кладут на льняное полотно гаццарнулли, под которым находится тонкая сетка. Закончив собирать кости, они оборачивают их полотном в сетке и кладут на стул. Вокруг костра, на котором сожгли тело, они раскладывают десять хлебов, а на хлебы кладут кусочек жира. Пламя уже погашено пивом и вином. Перед стулом, на котором лежат кости, ставят стол и предлагают преломить хлебы гуг и хлебы аль. Повара и помощники подают блюда и уносят их прочь. Всех, кто пришел собирать кости, угощают питьем. Обряд кремирования – новый на Ближнем Востоке, и во многих отношениях он вызывает в памяти строки «Илиады», описание сожжения Патрокла и Гектора. Возможна ли здесь историческая связь? Несомненно, если вспомнить, что Троя располагалась на границе Анатолии. Но дело не только в этом. В хеттских текстах много имен и названий, очень напоминающих ахейские и троянские. Может быть, народ аххиява, западный сосед хеттов, это ахейцы? А город Труиса – Троя? А вассальный царь Алаксандус из Вилу-сы – Александр из Илиона? Можно построить множество смелых гипотез, но, несмотря на длительные дискуссии, ничего определенного сказать нельзя, но нельзя и ничего наверняка исключить; но количество указаний таково, что мы имеем право принять их хотя бы в качестве рабочей гипотезы. Вϲӆед за подробным описанием погребальной церемонии ϲӆедовало бы столь же подробно описать представления хеттов о загробном мире, но это невозможно: эти верования не дотягивают не только до подробнейшим образом проработанных египетских представлений, но уступают даже скромным месопотамским концепциям. В текстах об этом говорится редко и очень кратко; ᴍаӆᴏ того, подобные упоминания встречаются в основном в литературных произведениях откровенно месопотамского происхождения, к тому же скорее литературных, нежели подлинно религиозных. Да и то немногое, что нам все-таки известно, – вера в подземное царство мертвых и в жизнь поϲӆе смерти – практически не отличается от месопотамских образцов. Так что самобытные элементы хеттской религиозной жизни и мысли ϲӆедует искать не в этом направлении. И все же, если присмотреться, хеттская религия, несмотря на множество разнородных факторов и подверженность самым разным внешним влияниям, несет в себе несомненные черты независимого происхождения и традиций. 
