Анекдоты о древних. Древние анекдоты

***

Пришел солдат с походу на квартиру и говорит хозяйке: «Здравствуй, божья старушка! Дай-ка мне чего-нибудь поесть». А старуха в ответ: «Вот там на гвоздике повесь». — «Аль ты совсем глуха, что не чуешь?» — «Где хошь, там и заночуешь». — «Ах ты, старая ведьма, я те глухоту-то вылечу!» И полез было с кулаками:

«Подавай на стол!» — «Да нечего, родимый!» — «Вари кашицу!» — «Да не из чего, родимый!» — «Давай топор; я из топора сварю». — «Что за диво! — думает баба. — Дай посмотрю, как из топора солдат кашицу сварит». Принесла ему топор; солдат взял, положил его в горшок, налил воды и давай варить. Варил, варил, попробовал и говорит: «Всем бы кашица взяла, только б малую толику круп подсыпать!». Баба принесла ему круп. Опять варил, варил, попробовал и говорит: «Совсем бы готово, только б маслом сдобрить!» Баба принесла ему масла. Солдат сварил кашицу: «Ну, старуха, теперь подавай хлеба да соли, да принимайся за ложку; станем кашицу есть». Похлебали вдвоем кашицу. Старуха спрашивает: «Служивый! Когда же топор будем есть?» — «Да вишь, он еще не уварился, — отвечал солдат, — где-нибудь на дороге доварю да позавтракаю». Тотчас припрятал топор в ранец, распростился с хозяйкою и пошел в иную деревню. Вот так-то солдат и кашицы поел и топор унес!

***

Пошел солдат в отпуск; шел, шел, много верст ногами измерил — и добрался к вечеру до одной деревушки. Время было осеннее: то дождем поливало, а тут изморозь пошла. Солдат крепко измочился и весь иззяб; остановился у одной избы, постучался в окно и просится ночевать. «Кто там?» — спрашивает хозяин. «Солдат». — «Откуда тебя черти принесли? Ступай туда, откуда пришел». Постучался солдат у другой и у третьей избы, всю деревню обошел — нигде не пускают; приходится на улице мерзнуть! Увидал он — на другом краю стоит еще избушка, пошел туда и говорит: «Эй, хозяин, пусти на ночь кости обогреть!» — «Пожалуй, пущу, только с тем уговором, чтобы ты всю ночь сказывал нам сказки». — «Хорошо, — говорит солдат, — я стану сказывать, только чтоб никто мне не поперечил; коли кто хоть едино слово промолвит, так уж не погневись — тому и сказки рассказывать до белого дня». — «Ладно, ладно, служивый!» Вот поужинали и улеглись на ночь: хозяин с солдатом на лавках, хозяйка на печке, а работник под печкою. «Ну, — сказал солдат, — теперь слушайте, начинается моя сказка: как у вас, хозяин, на деревне мужики всё живут дураки! Как у вас, хозяин, на деревне мужики всё живут дураки!» И пошел твердить одно и то же, разов сто уж повторил! Мужик слушал, слушал, разобиделся и не вытерпел: «Послушай, служивый! Ведь ты и меня заодно ругаешь, а не я ль тебя в избу пустил?» Солдат вскочил с лавки, хлоп хозяина по уху: «Мое дело было сказывать, твое — слушать да молчать!» Пристал к нему вплотную; ничем не отвяжешься! «Полно, служивый! — говорит хозяин. — Ложись с Богом. Я сам тебе стану сказку сказывать». Солдат улегся, а мужик начал: «Дурак будет тот, кто тебя, служивый, вперед пустит к себе ночевать; а я больше никогда не пущу! Дурак будет тот, кто тебя, служивый, вперед пустит к себе ночевать; а я больше никогда не пущу!» Разов сто повторил он эти речи; на ту пору проснулась на печи хозяйка, слышит, что в избе все еще бормочут, и говорит: «Полно вам болтать, скоро свет, а вы всё не спите!» Мужик с солдатом вскочили и пристали к старухе: «Как ты смела перебить нашу сказку? Теперь сама рассказывай!» Нечего делать, начала старуха: «Какой, — говорит, — хозяин подлец, такого ж подлеца и ночлежника пустил! Какой хозяин подлец, такого ж подлеца и ночлежника пустил!» Твердила, твердила; вот услыхал работник и отозвался под печкою: «Будет вам толковать; из пустого в порожнее переливать; добрые люди давно спят!» Тут все трое, и солдат и хозяин с хозяйкою, уцепились за работника: говори-де нам сказку! Работник начал: «Как не спали мы с вечера, так и не спать нам и до свету; скоро надо на работу идти! Как не спали мы с вечера, так не спать нам и до свету; скоро надо на работу идти!» И говорил он эти речи до самого света. Поутру собрался солдат в дорогу: «Прощай, хозяин!» —«Ну те к бесу!»

***

Сидели старик со старухою на печи. Старуха смотрит в окошечко на поле и говорит: «Что, старик, кабы был у нас сынок Иванушка да была дочка Аленушка, вот бы сынок вспахал тут да посеял хлеба, хлеб-то бы вырос, а дочка сжала: нарастила бы я солоду, наварила бы пива, всю родню свою созвала бы, а твоих не позвала б!» — «Нет, моих позови, а своих не надо!» — говорит старик. «Нет, своих позову, а твоих не надо!» Старик вскочил — и ну таскать старуху за косу; таскал, таскал и с печи столкнул.

Старик поехал в лес за дровами, а старуха бежать собралась; напекла пирогов да хлебов, уложила в большой мешок и пошла к соседке прощаться. Узнал как-то про это старик, воротился домой, повынул из мешка все, что баба на дорогу заготовила, отнес пироги да хлебы в клеть, а сам сел в мешок. Старуха пришла домой, подняла мешок на спину и ударилась в беги. Сделала верст пять или шесть, остановилась и говорит: «Сесть было на пенек, съесть было пирожок!» А старик из мешка кричит: «Вижу, вижу, слышу, слышу!» — «Ах, проклятый, он, пожалуй, догонит!» — думает старуха и пустилась дальше. Опять верст шесть отошла и говорит: «Сесть было на пенек, съесть было пирожок!» — «Вижу, вижу, слышу, слышу!» — кричит старик. Она опять бежать; много верст отсчитала и так-то приустала, не пивши, не евши, что и сил больше не хватает. «Что будет — не будет, остановлюся здесь, — думает старуха, — отдохну маленько да закушу». Глядь — а в мешке-то муж. Взмолилась старуха старику: «Батюшка, помилуй! Николи вперед не стану бегать». Старик ее простил, и пошли вместе домой.

***

Жил-был мужик Иван да жена Арина. Послал он ее в поле рожь жать. Вот Арина пришла на полосу, выжала такое местечко, чтоб можно было одной улечься; улеглась, выспалась хорошохонько и отправилась домой, будто и впрямь потрудилась-поработала. «Что, жена, — спрашивает муж, — много ли сегодня выжала?» — «Слава тебе Господи, одно местечко выжала». — «Ну, это хорошо! — думает мужик. — Одна полоса, значит, покончена». На другой день опять пошла Арина в поле; выжала местечко и проспала до вечера; и на третий день — то же самое, и на четвертый — то же самое; так всю неделю и проволочила. Пора, думает мужик, за снопами в поле ехать; приезжает — а рожь стоит вся нежатая; кое-где, кое-где выжато местечками, да и то такими, что только человеку улечься. Стал жену искать и видит: лежит она на одном местечке да так-то храпит! Мужик сейчас домой, захватил ножницы, патоки и пуху; воротился на жниву, остриг свою бабу наголо, вымазал ей голову патокой и осыпал пухом; сделал все это и воротился на деревню. Вот Арина спала, спала, да, наконец, и проснулась; хватилась рукой за голову и говорит сама себе:

«Чтой-то попритчилось! Кажись, я — Арина, а голова не моя! Пойду домой: коли собака залает, так я, значит, — не Арина». Пришла на деревню прямо к своей избе и спрашивает под окошком: «Что, ваша Арина дома?» Муж смекнул и говорит ей: «Дома!» Тут вылезла из-под ворот собака, не признала хозяйки и бросилась на нее словно на чужую; так за полы и хватает. Арина бегом да бегом, как бы только живой от своего дома уйти! И пошла она бродить по полю; целые сутки ничего не пила, не ела. После того мужик сжалился, простил ее, и с той поры стала Арина жать бесхитростно.

***

Шел солдат домой на побывку и забрел к одному мужику ночь ночевать. «Здравствуй, хозяин! Накорми и обогрей прохожего!» — «Ну что ж, садись за стол, гость будешь!» Солдат снял тесак да ранец, помолился образам и уселся за стол; а хозяин налил стакан горького и говорит: «Отгадай, служба, загадку — стакан вина поднесу; не отгадаешь — оплеуха тебе!» — «Изволь, сказывай загадку». — «А что значит чистота?» Солдат подумал-подумал и вымолвил:

«Хлеб чист, значит, он и чистота». Мужик хлоп его по щеке. «Что ж ты дерешься? Нас бьют, да вину сказывают». — «Чистота, брат, кошка: завсегда умывается! А что значит благодать?» Солдат опять подумал-подумал и говорит: «Знамое дело, хлеб — благодать!» Мужик хлоп его в другой раз: «Врешь, брат, служба! Благодать — вода. Ну, вот тебе последняя загадка: что такое красота?» Солдат опять свое: «Хлеб, — говорит, — красота!» — «Врешь, служба; красота — огонь; вот тебе и еще оплеуха! Теперь полно, давай ужинать». Солдат ест да про себя думает: «Сроду таких оплеух не видал, и на службе царской того не было; постой же, я тебе и сам удружу; будешь меня помнить! Поужинали и легли спать. Солдат выждал ни много ни мало времечка; видит, что хозяева заснули, слез с полатей, поймал кошку, навязал ей на хвост пакли, паклю-то зажег да кошку на чердак погнал,бросилась она туда со всех четырех ног и заронила огонь в солому; вмиг загорелась изба, и пошло драть! Солдат наскоро оделся, подошел к хозяину и давай в спину толкать. «Что ты, служивый?» — «Прощай, хозяин! Иду в поход». — «Ступай с Богом!» — «Да вот тебе на прощанье загадка: взяла чистота красоту, понесла на высоту: коли не ухватишь благодати, не будешь жить в хати! Отгадывай!» — сказал солдат и пошел со двора. Пока мужик ломал себе голову, что бы такое значили солдатские речи, загорелся потолок. «Воды! Воды!» — кричит хозяин, а воды-то в доме ни капли нет; так все и сгинуло. «Ну, правду солдат загадал: коли не ухватишь благодати, не будешь жить в хати!» Отольются кошке мышиные слезки!

Это собрание анекдотов и различных смешных историй о известных людях прошлого. Возможно, вы уже где-то слышали или читали похожие. За точность не ручаюсь, так как эти истории многократно изменялись при устном пересказе.

У Архимеда было две кошки - большая и маленькая. Они постоянно отвлекали его от философскихраздумий, скреблись в дверь и просились погулять. Тогда Архимед проделал в двери две дырки: большую и мальнькую, т.е. для обоих кошек. Зайдя к нему, знакомый спросил: - А для чего вторая дырка, ведь маленькая кошка может пролезть в большую дырку?Архимед почесал репу:- Я об этом как-то не подумал...

Александр I, 1777-1825, российский император (1801-1825)

Император Александр увидел, что на померанцевом дереве остался один только плод, и желая его сберечь, приказал поставить часового. Когда наступили холода, дерево поставили в оранжерею, а часового продолжали ставить у пустой беседки. Император проходил мимо и спросил часового, зачем он стоит здесь стоит.- У померанца, Ваше Величество, - ответил часовой.- У какого померанца? - Не могу знать, Ваше Величество. ***В одном губернском городе дворянство представлялось императору Александру. Не расслышав имени одного из дворян, император обратился к нему. - Позвольте спросить, ваша фамилия? - Осталась в деревне, Ваше Величество, - но, если прикажете, сейчас же пошлю за ней.***Один чиновник, которому долго не выходило производство в чине, положил к ногам императора такое прошение:Всемилостивейший императорАз коллежский регистратор.Повели, чтоб твоя тварьБыл губернский секретарь!Император собственноручно начертал на прошении: Быть по сему!(Коллежский регистратор - самый низший чин, т.е. тот, кто входящие подшивает.)***В одном ведомстве  начальство представляло несколько раз чиновника Гаврюшкина то к повышению чином, то к  награде,  и каждый раз император Александр I вычеркивал его из списка. Чиновник этот не занимал значительного поста, и никак не мог быть известен государю. Наконец начальник сего ведомства решился узнать, почему Александр упорно вычеркивает его из списка.- Гаврюшкин?! Да он пьяница! - отвечал государь. - Помилуйте, Ваше Величество, он совершенный трезвенник, осмелюсь ли спросить, что дало вам повод к такому несправедливому мнению.- Прошлым летом часто случалось мне проходить мимо дома, где висел в клетке попугай и постоянно кричал: "Пришел Гаврюшкин - подайте водки!" - Но Ваше Величество, стоит ли полагаться на глупую птицу?Император улыбнулся и опала с невиновного чиновника была снята.***Как-то Александр I вызывает к себе коменданта Башуцкого и начинает ему выговаривать:- Безобразие! Где монумент Петру Великому?! Сегодня ночью украли! Поезжайте и немедленно разыщите! Башуцкий, бледный, уехал. Возвращается веселый, довольный: - Успокойтесь, Ваше Величество. Монумент на Сенатской площади, стоит на месте! А чтобы чего в самом деле не случилось, я к нему поставил часового. Все захохотали. - Первое апреля, любезнейший, первое апреля! На следующий год ночью Башуцкий будит государя среди ночи: - Пожар! Ваше Величество, пожар!Александр встает, одевается, и уже на выходе из дворца спрашивает: - А где пожар? - Первое апреля, Ваше Величество, первое апреля! - Дурак, ты любезнейший, и это уже не первое апреля, а сущая правда, - только и сказал император.*** Александр Македонский , 356-323г до н.э.

Александр Македонский, слушая пространное обвинение против кого-то, заткну себе одно ухо, и когда его спросили, зачем он это сделал, ответил: «Поберегу это ухо для обвиняемого»***(Очень древний анекдот)Однажды случился у Александра Македонского насморк и врач прописал ему для лечения смазывать нос сальной свечой. Через неделю насморк прошел и Македонский забыл об этом. Однако еще целый год из казны выдавалось ежедневно по ящику сальных свечей "для собственного Его Величества употребления."***Ермолов А.П.У  Ермолова спрашивали об одном генерале, каков он  в сражении. «3астенчив»,- отвечал он. ***Сенатор Безродный в 1811 году был правителем канцелярии главнокомандующего Барклая де Толли. Ермолов  ездил по какому-то делу в канцелярию штаб-квартиры. Вернувшись, на вопрос товарищей: «Ну, как там?»- отвечал:- Плохо, - все немцы, кругом немцы. Есть у них один русский, да и тот - Безродный!***