Презентация - Древние письменные памятники. Древнейшие письменные памятники

§ 3. Первый русский учебник. Древнейший русский письменный памятник

• Любой текст, выделенный подчеркиванием, обязателен для последующего выписывания в конспект (названия тем, параграфов и пунктов также обязательны к выписыванию).
• Все цитаты должны быть оформлены должным образом (кавычки, автор и/или название произведения).
• Текст, данный на зеленом фоне, сам является цитатой и при конспектировании должен быть оформлен соответствующим образом и выделен среди преподавательского текста.

1. Древнейший памятник отечественной письменности

О «Новгородской Псалтири» крупнейший специалист по новгородским берестяным грамотам академик В.Л. Янин писал так: «Если сегодняшние учебники отечественной истории немыслимы без упоминания берестяных грамот, будущие учебники рассказ о русской письменной культуре будут начинать с этого уникального манускрипта».

13 июля 2000 года, по выражению академика В.Л. Янина, пробил «звездный час отечественной археологии»: в этот день в Великом Новгороде археологической экспедицией, возглавляемой В.Л. Яниным, были найдены три липовых дощечки. Эти дощечки размером 19×15 сантиметров и толщиной в один сантиметр оказались древней рукописной книжечкой. Две внешние дощечки служили обложками. Первая, с изображением креста и орнаментом, имела на внутренней стороне заполненное воском углубление величиной почти во всю страницу. На нем красивейшим мелким почерком были написаны 23 строки какого-то текста. Вторая дощечка содержала тексты с обеих сторон. На третьей дощечке текст также располагался на внутренней залитой воском стороне (т.е. весь текст был написан по воску), внешнюю же украшал крест. Таким образом, в книге было четыре исписанных страницы.

Новгородская Псалтирь. Конец X — начало XI вв.

Находка была извлечена из слоя, достоверно датированного концом X — самым началом XI века. Между тем, древнейший датированный манускрипт, написанный кириллическим письмом, относится к 1056—1057 годам. Когда ученые стали читать текст новгородской находки, они определили, что она является маленькой рукописной Псалтирью. С волнением и трепетом археологи прочли слова 75 псалма: «От запрещения Твоего, Боже Иаковль, воздремашася вседшие на кони» (Пс. 75, 7). Таким образом, к ученым попал письменный памятник, возраст которого на полстолетия превышает возраст самой ранней датированной славянской рукописи. В те времена, когда употреблялась эта «Новгородская Псалтирь», со времени крещения новгородцев прошло всего 20-25 лет! Как древнейший известный науке памятник русской письменности эта новгородская находка — великое событие не только в истории русской, но и славянской культуры в целом!

Примечание: Псалтирь — это сборник священных песнопений, составленных во времена Ветхого Завета (т.е. до Рождества Христова), но получивших всемирное распространение в христианскую эру. Пророк Давид (X в. до Р.Х.), молясь Богу, пел свои молитвы под звуки десятиструнного музыкального инструмента — «псалтири». Поэтому его вдохновенные молитвы и получили название псалмов. Всего в Псалтири содержится 151 псалом. Большая часть их принадлежит пророку Давиду, а остальные составлены последующими псалмопевцами.

Содержание псалмов богато и разнообразно. В Псалтири каждый может найти такую молитву, которая соответствует состоянию и духовной потребности его души. По православной традиции псалмы постоянно читаются и поются на церковных службах. Вот уже почти двадцать веков Псалтирь является самым употребительным и любимым сборником христианских молитв.

Пророк Давид в юности был простым пастухом. На миниатюре из греческой «Хлудовской» Псалтири, IX век: Давид пасет овец, играет на псалтири, защищает стада от льва и медведя.

«Давид царь составляет Псалтирь». Миниатюра из Псалтири XIII в.

При дальнейшем исследовании уникальной находки ученые установили, что на ней, как на школьной доске, стирался один текст и писался новый — из Псалтири. Значит, эта книжечка служила пособием для обучения грамоте! (ведь пергамент, на котором писались книги, был слишком дорог для обучения, воск был идеальным вариантом для прописей)

Древнейший памятник нашей письменности: древнерусская тетрадь с текстом «первого русского учебника»

«…от запрещения Твоего, Боже Иаковль, воздремаша ся вседшие на коня…» (7-й стих)

«…въскръснутъ (т.е. воскреснуть) на суд [Богу], спасти вс[ех] кротк[их земли]…» (10-й стих)

По мнению В.Л. Янина, Новгородская Псалтирь могла быть и «книгой учителя».

На остальных страницах Новгородской Псалтири записаны тексты 76-го («Гласом моим ко Господу воззвах») и 67-го («Да воскреснет Бог») псалмов.

Использование Псалтири для обучения детей грамоте известно давно: это был традиционный способ обучения грамоте на Руси вплоть до XVIII века, а в некоторых слоях населения он был жив и в XX веке. Новгородская находка подтвердила, что Псалтирь с самого начала православия на Руси, с первых шагов русской письменной культуры была не только богослужебной, но и учебной книгой.

2. Псалтирь как учебная книга. Авторитет «первого русского учебника»

Первая школа на Руси, согласно Летописи (Повести Временных Лет), была учреждена в 988 году — в год Крещения Руси, т.е. сразу же после крещения киевлян. Неслучайно в церковном календаре праздник Крещения называется еще праздником Просвещения; стремление к Истине, а также начинающаяся со Священного Писания богатейшая книжная традиция и книжные науки являются неотъемлемой чертой христианской культуры; христианское просвещение пришло на Русь одновременно с новой верой.

«Псалтирь на протяжении столетий служила своеобразным „учебником“ нашим далеким предкам», — писал академик Янин в статье «Звездный час отчественной археологии». На протяжении многих веков Псалтирь на Руси была первой и важнейшей учебной книгой. Вплоть до XX века существовало особое издание Псалтири — «Псалтирь учебная», где в предисловии помещалось учебно-методическое пособие по обучению грамоте. Начиналось это предисловие такими словами: «Следует вам, учителя, знать, как вам детей учить божественным письменам. Во-первых, сначала буквам, то есть азбуке. Потом же чтению Часослова и Псалтири и прочих божественных книг. А сверх того — особенно основательно — следует вам назидать и учить учеников азбуке (т.е. грамоте) чисто, прямо и по существу: (соответственно тому) как какое слово какой частью речи называется (т.е. учить по частям речи, изучать азы грамматики)». Сначала в такой учебной псалтири располагалась азбука, потом чтение по слогам, потом короткие молитвы, затем — вся псалтирь.

Первый лист «Учительной Псалтири». XVI в. «Наказание ко учителем, како им учити детей грамоте, и како детем учитися Божественному Писанию и разумению»

Псалтирь, вероятно, была самой цитируемой книгой Средневековья. Такой распространенный в древнерусской литературе жанр, как Жития святых, всегда был наполнен цитатами из Псалтири, и это можно назвать характерной чертой этого жанра. Напр., в «Житии Михаила Тверского» (занимающем в «Памятниках Литературы Древней Руси» всего 9 страниц): в научных комментариях к житию указано 25 процитированных фрагментов из Псалтири и еще 10 из других книг Библии. На одной из страниц жития встречается девять цитат из Псалтири подряд). Словами Псалтири молились герои жития, словами Псалтири характеризовал события их жизни автор: строки из Псалтири были как бы мерилом, по которому оценивалась жизнь человека, образцом, с которым она сверялась — насколько человек ему соответствует. Именно на Псалтири построил свое знаменитое «Поучение» потомкам Владимир Мономах в XII веке: удрученный распрями и войнами между русскими князьями (и, возможно, оставляя детям свое духовное завещание), Мономах «взял Псалтирь … и потом собрал эти полюбившиеся слова и расположил их по порядку и написал». Мономах, напр., берет 36 псалом, который хорошо подходит для описания бед раздираемой усобицами Руси и дает ответы на злободневные вопросы: «малое у праведника лучше многих богатств нечестивых, нечестивые обнажают меч и натягивают лук свой, чтобы низложить бедного и нищего, чтобы пронзить идущих прямым путем: меч их войдет в их же сердце, и луки их сокрушатся» (вольное переложение псалма 36). Князьям, стремящимся в погоне за богатством и властью завоевать чужие наследные земли-вотчины, Мономах адресует слова Псалтири «Не ревнуй лукавнующим (т.е. не соревнуйся со злодеями), не завиди творящим безаконье (не завидуй творящим беззакония), зане (потому что) лукавнующии потребятся (т.е. истребятся, погибнут), терпящии же Господа — ти (те) обладают землею».

Примечание: О «Поучении» Владимира Мономаха  Д.С. Лихачев писал, что оно «должно занять одно из первых мест в истории человеческой Совести, если только эта История Совести будет когда-либо написана». Начинающееся с цитат из Псалтири, «Поучение» далее содержит краткую автобиографию князя и «Письмо Олегу Рязанскому», заклятому врагу князя. Вот что пишет Д.С. Лихачев:

«Мономах пишет письмо убийце своего сына.

О чем мог писать могущественнейший князь, владения которого были тогда самыми обширными в Европе, своему заклятому врагу, потерпевшему страшное поражение? Может быть, Мономах торжествует свою победу над ним? Может быть, он пишет ему злорадное письмо? Может быть, он ставит ему какие-либо условия и требует принести повинную, отказаться от своих прав на владения в Русской земле?

Нет! Письмо Мономаха поразительно. Я не знаю в мировой истории ничего похожего на это письмо Мономаха. Мономах прощает убийцу своего сына. Более того, он утешает его. Он предлагает ему вернуться в Русскую землю и получить полагающееся по наследству княжество, просит забыть обиды.

Письмо победителя Мономаха к своему побежденному врагу начинается в покаянном тоне. Мономах всячески подчеркивает, что он не собирается мстить Олегу. Мономах готов добром отдать побежденному Олегу его волости. Мономах призывает Олега вернуться в Русскую землю и начать княжить в своем наследственном княжестве. Больше того, Мономах просит его простить старую вражду.

Письмо написано с удивительной искренностью, задушевностью и вместе с тем с большим достоинством. Это достоинство человека, сознающего свою огромную моральную силу. Мономах чувствует себя стоящим над мелочностью и суетой политики. Он заботится о правде и о своей стране.

Если мы приглядимся ко всей политической деятельности Владимира Мономаха, то убедимся: письмо его к Олегу не было вызвано случайным настроением или случайными политическими обстоятельствами (хотя какой случай может заставить победителя убийцы своего сына так полно, так искренне простить этого убийцу и отдать ему его владения?)» Д.С. Лихачев. «Великое наследие. Классические произведения литературы Древней Руси».

Не только в средневековой, но и в классической русской литературе весьма ощутимо влияние «первого русского учебника»: так, в XVIII веке, когда светская литература начинает существовать отдельно от духовной, главным жанром русского классицизма становится духовная ода, в основе которой — священные поэтические тексты Псалтири, как образец высокой поэзии, но уже переложенные по правилам русского стихосложения. (об. этом: Лотман  Ю.М. Русская литература послепетровской эпохи и христианская традиция) Достаточно вспомнить хрестоматийный пример — Г.Р. Державин, гневно обличая чиновников и представителей власти, нарушающих нравственные законы, берет в качестве основы авторитетный текст Псалтири. Знаменитое стихотворение Г.Р. Державина «Властителям и судьям» является прямым переложением 81-го псалма:

… Воскресни, Боже! Боже правых!

И их молению внемли:

Приди, суди, карай лукавых,

И будь един царем земли!

Известны переложения псалмов Тредиаковского, Ломоносова, Сумарокова, Державина, Крылова, Грибоедова, практически все русские поэты этой эпохи оставили после себя переложения псалмов (некоторые перелагали стихами Псалтирь целиком). Вообще же первой поэтической публикацией в России стала изданная в 1680 г. типографским способом «Псалтирь рифмотворная» поэта-монаха Симеона Полоцкого, учителя царских детей при царе Алексее Михайловиче.

Как мы видим, и Владимир Мономах в XII веке, и Державин в веке восемнадцатом, и многие другие авторитетность для своих поучений черпали вместе со словами и образами Псалтири.

Автограф В.К. Тредиаковского. Страница из его рукописи «Переложение псалмов»

Реформатор русского стиха, автор классической системы русского стихосложения В.К. Тредиаковский (первая половина XVIII в.) переложил Псалтирь полностью и с дополнительными текстами — в том виде, в каком она используется на Богослужении.

Но с Псалтири — как с учебной книги — не только начиналась сознательная жизнь русского человека: Псалтирью подводился итог жизненному пути, Псалтирь была последним мерилом жизни человека. На Руси испокон веков, провожая в последний путь, покойника «отпевали». Но что значит это слово? Значит оно, что над усопшим пелась — и сегодня поется — Псалтирь. «Блаженны те, кто непорочен в своих путях, кто следует по пути закона Господня», — эти слова из 118 псалма и сегодня можно услышать на православном заупокойном богослужении.

Почему Псалтирь стала на Руси первой учебной книгой? Можно называть три основных причины:

• Псалтирь очень часто читалась — и в храме, и во время домашних молитв — а читались церковные книги вслух, и богослужение посещали практически все! Как пишет академик Янин, «Многие псалмы, звучавшие ежедневно во время церковной службы, христиане знали наизусть. Существовало немало людей, наизусть помнивших все тексты этой книги», т.е. книга была на слуху, а значит, легко было учиться читать по книге, которую ученик уже хорошо знал на слух, местами наизусть.
• Во-вторых, в Древней Руси центрами просвещения были монастыри и храмы, именно при них устраивались библиотеки и скриптории (места переписывания книг), создавались книги, при них существовали школы, поэтому самая употребительная богослужебная книга была естественным вариантом для обучения.
• И главная причина того, что именно Псалтирь на столетия стала учебной книгой, это, все-таки, ее СОДЕРЖАНИЕ.

3. Чему учил «первый русский учебник»

Псалтирь можно назвать начальным «учебником жизни» для русского человека: кроме правил письма и чтения человек постигал здесь правила жизни, кроме образцов для прописей обнаруживал образцы поведения и отношения к другим людям, которым человек старался следовать в своей жизни. Вместе с азбукой усваивались «азы», основы мировоззрения.

В Псалтири многие строки начинаются со слов «блажен, кто…» («блаженный» в данном случае значит — «тот, кто обладает благом») — т.е. Псалтирь указывает на путь к благам, учит человека тому, как достичь этих благ, каким человеку нужно для этого стать. Как же учились приобретать блага наши предки? Чему научила Псалтирь русского человека и русскую культуру?

Главный урок Псалтири состоял в том, что она учила выбору жизненного пути как НРАВСТВЕННОМУ ВЫБОРУ. Слово «путь» — вообще ключевое в Псалтири. Правильный выбор пути — вот тема многих псалмов. В 33 псалме (сегодня он читается в православных храмах перед началом учебного года) есть такие слова: «Придите, дети, послушайте меня: … Хочет ли человек жить и любит ли долгоденствие, чтобы видеть благо? (тогда) Удерживай язык свой от зла и уста свои от лжи. Уклоняйся от зла и делай добро». И подобные обращения звучат в Псалтири постоянно. Это означает, что Псалтирь, по сути, формировала новый взгляд на человека. Для Псалтири человек — не просто часть природы, а Личность, которая свободна выбирать свой путь. Псалтирь обнаруживает: у человека, в отличие от «бессловесной» природы, есть выбор, и в этом выборе, который всегда доступен человеку, и заключается его личное отношение к миру и другим людям; этот свободный, нравственный выбор и делает его личностью. Этот выбор предстает перед человеком как два пути — путь Добра и путь Зла, и «ведом (известен) Богу путь праведных, а путь нечестивых погибнет» (таковы финальные слова самого известного — первого — псалма). Как определяет Псалтирь «путь добра»? Путь добра — это тот путь, который «знаком, близок» Богу, а значит, «близки Богу те, кто идет путем праведности, и чужды Ему идущие путем нечестия». Так путь Добра оказывается путем жизни, путем Бытия, а путь отказа от добра — путем гибели. В библейской традиции путь добра начинался с заповедей: они были как бы ограничителями, определяющими этот путь, указателями начала этого пути. Неслучайно Псалтирь говорит не просто о Добре, а именно о «пути Добра»: научиться жить «по добру» — это последовательный и сложный путь, где важен каждый шаг (как и каждый шаг на пути зла уводит человека все дальше от возможности жить по-доброму). Т.о., нравственность, возможность быть личностью связываются в Псалтири с «путем Господним», с высшим, божественным началом в человеке, и с личным отношением человека к Богу. И Псалтирь утверждала, что к благу приводит путь, который «известен Богу», что и человек, и его страна благоденствуют, живут в благополучии, если следуют этому пути.

Проще всего рассмотреть эти идеи на примере самого первого псалма — его ученые считают своеобразным вступлением к Псалтири, в котором коротко и емко как бы резюмировано все ее содержание.

Псалом первый.

Блажен человек, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей,

но в законе Господа — воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь!

И будет он как дерево, посаженное при источнике вод, которое приносит плод свой во время свое, и лист которого не вянет; и во всем, что он ни делает, (пре)успеет.

Не так — нечестивые; но они — как прах, возметаемый ветром.

Потому не устоят нечестивые на суде, и грешники — в собрании праведных.

Ибо ведает Бог путь праведных, а путь нечестивых погибнет.

Примечание: Противопоставление путей добра и зла в псалме дано через самые яркие образы ближневосточной жизни. Вода — источник жизни, и для восточного человека, слышавшего псалмы в древней Палестине, образ растения, посаженного при водном источнике, т.е. в оазисе — это самый наглядный образ благоденствия и счастья. Противоположный путь — «пыль в пустыне, которую ветер сметает с лица земли» (примерно так звучат эти строки псалма по-церковнославянски).

Сравните текст псалма с переложением Н.М. Языкова, одного из поэтов пушкинского круга, поэтов «золотого века русской поэзии».

Н.М. Языков

Подражание псалму (псалом 1)

Блажен, кто мудрости высокой

Послушен сердцем и умом,

Кто при лампаде одинокой

И при сиянии дневном

Читает книгу ту святую,

Где явен Божеский закон:

Он не пойдет в беседу* злую,

На путь греха не ступит он.

Ему не нужен пир разврата;

Он лишний гость на том пиру,

Где брат обманывает брата,

Сестра клевещет на сестру;

Ему не нужен праздник шумный,

Куда не входят стыд и честь,

Где суесловят вольнодумно

Хула, злоречие и лесть.

Блажен!.. Как древо у потока

Прозрачных, чистых, светлых вод

Стоит, — и тень его широка

Прохладу страннику дает,

И зеленеет величаво

Оно, красуяся плодом,

И своевременно и здраво

Растет и зреет плод на нем!

Таков он, муж боголюбивый;

Всегда, во всех его делах

Ему успех, а злочестивый…

Тот не таков; он словно прах!..

Но злочестивый прав не будет,

Он на суде не устоит,

Зане* Господь не лестно* судит

И беззаконного казнит.

Примечание: Церковнославянское «беседа» — «общество, собрание», «зане» — «потому что», «не лестно» — «не лживо».

Царь и пророк Давид. Миниатюра из Псалтири XVI в.

На миниатюре: пророк Давид записывает слова первого псалма «Блажен муж (в церковнославянском — мужчина, человек), иже не иде на совет нечестивых»

Людям русской культуры любые рассуждения о добре и зле могут показаться очень хорошо известным «общим местом», но такой взгляд был внове для тех, кто изучал грамоту по Новгородской псалтири. Уже в XI и XII веках, в летописном «Сказании о Борисе и Глебе» и в «Поучении» Владимира Мономаха, обильно цитируется Псалтирь. Однако те, кто крестился в 988 г. в Днепре, те, кто жил в это время в Новгороде, предки Бориса и Глеба, да и Мономаха — все эти древние славяне до крещения поклонялись природным явлениям и стихиям, и считали правильным для себя то, что наблюдали в жизни пророды, а единственным возможным жизненным путем представляли тот образ действий, к которому располагали их природные наклонности. Природные силы, Стихии управляют человеком и его жизнью — таков был взгляд древнего славянина-язычника на свою судьбу. Псалтирь же говорила, что человек сам выбирает свой путь, учила быть личностью, которая несет ответственность за свой нравственный выбор. Можно сказать, что Псалтирь учила человека свободе — учила его не быть рабом природы, в том числе рабом своей собственной, человеческой, природы.

Т.е., по выражению современного ученого, на смену мировоззренческой модели «ЧЕЛОВЕК и ПРИРОДА» в древнерусскую культуру с христианством пришла модель отношений «ЧЕЛОВЕК и БОГ» (В.В. Бычков. Художественно-эстетическая культура Древней Руси XI—XVII века), т.е. вместо без-личной Природы, не требовавшей нравственных устремлений и не предполагавшей нравственного образа человека, «по другую сторону» человека оказался Личностный Бог.

В эпоху, когда большинство народов, будучи язычниками по своей религии и культуре, поклонялись природным стихиям и в человеке видели лишь результат действий сил Космоса, Псалтирь утверждала, что только личная воля, личностное начало определяют в итоге путь каждого, и предлагала путь верного нравственного выбора — путь Добра. Мысль о том, что личность человека не сводится к простым запросам человеческого естества, и идея личной ответственности человека (за свой выбор) стали главными в христианской культуре, отразились в национальных культурах и эпохи Средневековья, и Нового времени. Эти ценности, это представление о человеке как личности, свободной и ответственной за свою свободу (а потому и неповторимой, уникальной), так хорошо знакомые нам, не были известны ни родовому обществу, ни многим дохристианским культурам (нужно напомнить, что язычеству как религии родового общества вообще была чужда ценность личности). Поэтому Псалтирь, выразившая это мировоззрение наиболее ярко, в доступной каждому форме поэтического искусства, была действительно учебником для многих народов мира на протяжении тысячелетий.

Примечание: Современному человеку не так уж трудно ощутить мировоззренческую новизну Псалтири. Сегодня многие, в том числе господствующие, философские учения на новом уровне предлагают то же самое мировоззрение, которое было хорошо знакомо нашим предкам-язычникам. Современному человеку хорошо знакомы представления, согласно которым природа полностью определяет — и должна определять — его поведение, а понятия Добра и зла относительны и только отдаляют человека от его «правильного» состояния — «естественного». Различные идеологии в современной культуре предлагают или полностью вверять себя влиянию звезд или других космических сил, или «быть собой» — т.е. прислушиваться исключительно к собственным инстинктам. Взгляд на «добро» и «зло», на «жизнь» и «смерть» как на простые условности, свойственные человеческому рассудку — характерная черта культур модернизма и постмодернизма, которые сегодня во многом реконструируют языческое мировосприятие. Такой взгляд на добро и зло можно встретить и в работах философов, напр. Ф. Ницше, и в литературе XX века, и в современном кинематографе. Например, в конце XIX века, на заре модернизма, поэт Н. Минский написал строки откровенно «антибиблейского» содержания:

Нет двух путей добра и зла, Есть два пути добра: Меня свобода привела к распутью в час утра. Проклятье в том, что не дано единого пути. Блаженство в том, что все равно, каким путем идти.

Сегодня для массовой культуры стало традиционным изображать добро и зло «двумя сторонами одной медали», равноправными сторонами одной и той же силы, и вместо отказа от Зла предлагать поиск «гармонии между добром и злом».

Применительно к современной культуре можно говорить о своеобразном «культе Природы», «культе природной силы» (повлияли на его формирование идеи Ж.-Ж. Руссо в XVIII веке, различные материалистические учения , но особенно — учение З. Фрейда). «Быть ближе к природе» для таких идеологий означало быть ближе к Жизни. Напротив, Библия, и в частности, Псалтирь связывает «путь жизни» не с природой, а с Богом, с Творцом, с личностным отношением к Нему; «путь жизни» для христианской культуры — это не «путь природы», а «Путь Божий». Отношение к Добру и злу как к условностям сознания никогда не было свойственно ни средневековой, ни классической русской культуре, выросшим под влиянием Псалтири.

Хлудовская Псалтирь. Миниатюра к Пс. 41

Киевская Псалтирь. Миниатюра к Пс. 41

Сравнение человеческой души, жаждущей Бога, с оленем, ищущим источник воды — излюбленный образ средневекового искусства. И восходит он к словам Псалтири: «Как стремится олень на источники водные, так стремится душа моя к Тебе, Боже» (Пс. 41, стих 1).

Если перевести идеи Псалтири и воспитанной на ней культуры на язык современных понятий и реалий, то нужно сказать, что достижения гармонии с природой еще не достаточно для человека. Путь, предопределенный обстоятельствами, возведенными в ранг «законов природы», «законов общества» — это еще не путь жизни для человека. Путь жизни, путь достижения подлинного блага, с точки зрения этой книги, состоит не в возврате к «естественному» поведению, не в следовании слепым силам природы (неважно, будут ли это влияние звезд и планет или иные космические влияния, или собственное бессознательное, инстинкты, «животное начало» в человеке и т.д.). Путь Жизни для Псалтири — в личностном, нравственном отношении к миру, построенном на четком различении добра и зла, в постоянном нравственном выборе. Это путь достижения, выражаясь современным языком, гармонии с Богом, гармонии с совестью; выражаясь традиционным языком православной культуры, это путь осуществления образа Божия, который заложен в каждой человеческой личности.

Продолжение темы:

§ 4. Первая русская книга

Остромирово Евангелие — древнейшая русская книга. Более того, вообще славянских книг древнее этой рукописи наука не знает