Метрология древней и средневековой Руси X – XV вв. Древней руси меры
Метрология древнерусского государства (X — начало XII в.)
Метрология древнерусского государства (X — начало XII в.)
Изучение метрологии Древнерусского государства связано с большими трудностями по причине полного отсутствия источников, специально посвященных единицам измерений. Письменные памятники содержат лишь косвенные сведения о мерах, употреблявшихся в Древней Руси. В последнее время круг источников метрологии постепенно и постоянно расширяется в результате успешных археологических изысканий. Иногда можно ретроспективно использовать источники периода феодальной раздробленности. Реконструкции единиц измерений способствует и привлечение этнографических материалов. Интересные результаты дают обмеры памятников архитектуры, отразивших в своих пропорциях древние меры длины.
Для данного периода источники, как правило, дают лишь названия мер и очень редко их соотношение. К тому же реальное содержание мер, известных под одним и тем же наименованием в течение длительного времени, могло неоднократно изменяться.
Меры длины. Письменные источники изучаемого периода зафиксировали следующую номенклатуру мер длины: пядь, локоть, сажень, верста и поприще. Эти единицы представляли собой более или менее определенные величины. Установление их истинных размеров — одна из важных задач метрологии. Кроме этих единиц, известны еще и весьма приближенные величины, также употреблявшиеся в качестве мер при измерении расстояний, например дни пешего или конного переходов, полет стрелы, бросок (вержение) камня и др.
Некоторые единицы связаны с частями человеческого тела и являются, вероятно, древнейшими — пядь, локоть.
Пядь, бывшая самой мелкой единицей измерения длины, упоминается с XII в., но указания на ее размер встречаются в более поздних памятниках. Этот термин имел общеславянское распространение. На практике использовалась пядь двух видов. Одна пядь — малая определялась расстоянием между вытянутыми большим и указательным пальцами руки. Другая — пядь большая была равна расстоянию между концами вытянутых большого и среднего (или мизинца) пальцев руки. Этот же термин иногда обозначал меру, равную ширине ладони. Исключительное удобство измерений пядью способствовало большой живучести этой меры.
Игумен Даниил в описании своего путешествия употребляет пядь, но не дает достаточных данных для определения ее размера. Метрическое значение пяди было выяснено путем сравнительного анализа сведений, представленных паломниками в Палестину в XII–XVI вв., описавшими гроб Господень, например дьяконом Игнатием (1391), дьяконом Троицкого монастыря Зосимой (1420). Установлено, что размер древнерусской пяди колебался в пределах 19–23 см. Б.А. Рыбаков, специально изучавший меры длины XI–XV вв., выяснил, что малая пядь равнялась 19 см, а большая — 22–23 см. На Руси употребляли еще одну пядь, называвшуюся «пядь с кувырком» или, по словарю В.И. Даля, «пядь с кутыркой». Б.А. Рыбаков подтвердил ее существование изучением размеров древнерусских кирпичей. Эта пядь была равна малой пяди плюс два (по В.И. Далю) или три сустава указательного или среднего пальца, т. е. 27 или 31 см.
В качестве народной бытовой меры пядь употреблялась очень долго, ею измеряли, например, иконы или толщину снежного покрова еще в XVII в. Ее название сохранилось до наших дней в поговорке «Семь пядей во лбу».
О пяди как официальной мере с четко установленным соотношением ее с другими единицами (3/8 сажени, 1/2 локтя) можно говорить только с XVI в. Впоследствии в официальной метрологии пядь уступила свое место четверти, но продолжала употребляться в качестве бытовой меры вплоть до XX в.
В настоящее время этот термин стал обозначать в переносном смысле слова небольшую часть площади, земли. Отсюда такое выражение, как «Ни пяди врагу!», или слова известной песни кануна Великой Отечественной войны: «Чужой земли мы не хотим ни пяди…»
Другой древнейшей единицей измерения длины был локоть, равный расстоянию от локтевого сустава до конца вытянутого среднего пальца. Как мера локоть известен у многих народов мира и в древности был широко распространен у славян, германцев и финно-угров. Аналогично пяди он имел несколько значений — неполный локоть, двухладонный локоть, большой локоть. Большой локоть (почти в два раза больше локтя), равный длине руки от плеча, вытеснил первоначальный обычный локоть. И в этом случае название измерителя (части тела) стало обозначением меры. Современное значение слова локоть — локтевой изгиб, сустав — прослеживается в письменных источниках только с середины XV в.
Так же как и пядь, локоть употреблялся в качестве официальной торговой меры и народно-бытовой. Хорошо известна новгородская официальная мера — иванский локоть. Образец натуральной меры был найден в Новгороде во время археологических работ в 1955 г. Это был стержень из можжевельника с круглым сечением и ровно обрезанными концами. Характерно, что его поверхность была заполирована до блеска в результате длительного употребления. Длина стержня — 54,7 см, дата — рубеж XI–XII вв.
Фрагмент иванского локтя обнаружен в 1948 г. при археологических раскопках на Ярославовом Дворище в Новгороде. На нем была вырезана надпись: «Святого иванск (далее облом)». Длина найденного фрагмента — 29,3 см (в публикациях неверно указывалась длина 15 см). Палеографическая дата — середина XII — середина XIII в. Б.А. Рыбаков, исходя из новгородских юридических формул XII–XIII вв. о «купецьком съте» (духовная Климента 1270 г.), реконструирует надпись следующим образом: «Святого иванск (огосъта)» и длину локтя около 44 см. Это, вероятно, эталон локтя в 44,1 см, равного 1/4 сажени в 176,4 см и хранившегося в церкви Ивана на Опоках.
Б.А. Рыбаков обратил также внимание на то, что локоть, найденный в 1955 г., на 6 мм больше «законного», и предположил, что он использовался не при продаже тканей, а для отмеривания тканей, поступавших в пользу владельца локтя. Им мог быть, например, княжеский мытник, собиравший пошлину в локтях сукна. В этом случае «ошибка» в размере меры в 6 мм была преднамеренной и с 8 намеренных локтей сукна 1 локоть поступал мытнику.
Подтверждением метрологического значения находки 1955 г. являются измерительные стержни (фрагменты) из раскопок в Старой Ладоге в слоях XIII–XIV вв., имевшие деления, равные 3,4 см. Деление 54,7 на 3,4 дает 16 (остатком 0,3 см в данном случае допустимо пренебречь), что абсолютно совпадает с числом вершков в позднем аршине.
В 1970 г. в Новгороде близ Ярославова Дворища были найдены два обломка 4-гранного елового стержня с тремя шкалами делений в виде зарубок. Обломки хорошо стыкуются в общий брусок длиной в 54 см, обломанный с обоих концов. На трех гранях нанесены длинные и короткие зарубки таким образом, что между двумя длинными расположены 9 коротких. Полученные 10 делений между длинными зарубками в древней метрологии назывались «пальцами», или «ногтями». Б.А. Рыбаков, посвятивший этой уникальной находке специальное исследование, убедительно доказал, что мерило использовалось для различных архитектурных расчетов и промеров.
Локоть в 54 см был равен 3 пядям по 18 см. Небольшие отклонения от средних размеров меры вполне естественны; принимая во внимание безусловную приблизительность ранних единиц измерений, их можно не учитывать. С другой стороны, этот локоть содержит ровно две «пяди с кувырком», равные 27 см.
На рубеже XV–XVI вв. локоть постепенно вытесняется более крупной единицей — аршином.
Очень употребительную единицу измерения длины представляла собой древнерусская сажень. Первое ее упоминание содержит «Слово о зачале Киево-Печерского монастыря», автором которого считают Нестора. Здесь сажень как мера упоминается в рассказе о том, что около 1017 г. инок Илларион (будущий киевский митрополит) «ископа себе печерку малу — дву сажен».
Эта мера длины, не изменив своего названия, дожила в России вплоть до введения метрической системы. Позднейшая сажень равнялась 2 м 13,36 см, а древнейшая была значительно меньше. Определить ее размер помогает надпись на Тмутараканском камне, рассказывающая о том, что в 1068 г. князь Глеб «мерил море по леду от Тмутороканя до Кърчева 10 000 и 4000 сажен». Исходя из данных этой надписи, размер сажени был определен в 142 см, т. е. она содержала 3 локтя по 46 см. С убедительной критикой такого определения сажени выступил Б.А. Рыбаков. Суть его возражений сводится к следующему: ширина пролива могла за 9 веков значительно измениться; в древности более мелкие единицы длины получали путем деления крупных пополам; наконец, сажень в 142 см не может определяться размерами частей человеческого тела. Б.А. Рыбаков, привлекая данные о ширине Керченского пролива, содержащиеся в сочинении Константина Багрянородного, определяет размер сажени приблизительно в 152 см. Эта величина равна расстоянию между большими пальцами вытянутых в стороны рук человека. Эта сажень, называвшаяся простой или прямой саженью, содержала 4 локтя в 38 см или 8 пядей в 19 см.
Измерения памятников древнерусской архитектуры позволяют говорить о существовании сажени в 176 см, названной позднее мерной, или маховой. Последнее название свидетельствует о том, что в быту она определялась размахом рук человека в стороны.
В Древней Руси была известна и косая сажень, равная 216 см и определявшаяся расстоянием от пальцев ноги до конца пальцев вытянутой вверх по диагонали руки. Эта сажень равна диагонали квадрата со стороной 152 см (прямая сажень). Самой большой была великая сажень — 249,46 см. Последняя величина практически равна диагонали квадрата со стороной 176 см (мерная сажень).
При переводах греческих письменных памятников на русский язык термином сажень обозначалась греческая единица длины оргия, что свидетельствует о близости их размеров.
У многих народов, в том числе у славян, сажень равнялась, вероятно, трем локтям, однако существование трехлокотной сажени в Древней Руси остается недоказанным.
Название сажень восходит к слову шаг-сяг или к глагольному корню славянских языков сяг — протянуть руку вперед, дотянуться до чего-либо. Длина вытянутой руки приблизительно равна длине большого шага. В Киевской Руси основной мерой служила сажень, равная двум шагам, известная в литературе как тмутараканская. Этимология термина, позволяющая связывать его именно с шагом, подкрепляется аналогиями. Например, древнеримская мера пасс равнялась двум шагам (от passus — шаг). Истинное значение древнейшей русской сажени остается еще не выясненным, так как позднейшие источники XVI–XVII вв., указывающие на существование различных видов саженей, не позволяют соотнести их с малой саженью Киевского государства.
Письменные источники, архитектурные промеры и математические вычисления позволили Б.А. Рыбакову установить основные виды сажени, употреблявшиеся в Древней Руси: мерная сажень — 176,4 см, великая сажень — 249,46 см, прямая (малая) — 152,76 см, косая сажень — 216 см. Они делились на 2, 4, 8, 16, 32 — полусажени, локти, пяди, пясти, полпясти. Б.А. Рыбаков предполагает, что малая сажень (148–152 см) употреблялась вплоть до XVII в. До XVI в. термин сажень употреблялся без какого-либо определения. В XVI–XVII вв. им обозначались уже самые различные меры: дворовая сажень, городовая сажень, печатная сажень, таможенная сажень. Последняя была очень употребительной мерой и равнялась двум с половиной аршинам. В XVII в. становится известной трубная сажень.
Самой крупной единицей измерения длины на Руси служила верста или поприще. Она также не имела строго фиксированной длины. В позднейшее время верста заключала в себе 500 саженей. В древности же, как можно судить по источникам, верста складывалась из 750 саженей. Некоторые исследователи доказывали первоначальное равенство версты 1000 саженям, считая, что именно такой верстой пользовался игумен Даниил, измерявший отдельные расстояния в «великих верстах».
Происхождение термина верста связывают с корнем глагола вьртъти, который мог обозначать поворот плуга или борозду пашни от поворота до поворота плуга. Вполне возможно, что первоначально этот термин обозначал единицу измерения площади. В ранней переводной литературе верста соответствует греческим единицам стадии и миле, т. е. очень различным мерам — 185 м и 1,388 км. Итак, реальное содержание версты не может считаться выясненным, оно фиксируется метрологически в более позднее время.
Поприще этимологически связывается с глаголом переть — идти. Некоторые лингвисты первоначальным значением этого термина считают место бега, другие, исходя из глагола попирать (топтать, давить), — место, где ходят. Однако эти догадки не подтверждаются имеющимися источниками. Над лингвистами довлеет семантика древнегреческого слова стадион, однако в древнейших памятниках поприщу соответствует как раз не стадион, а миллион — миля.
Наиболее убедительной представляется точка зрения тех исследователей, которые предполагают искусственное образование этого термина при первых переводах греческих богослужебных книг на славянский язык для передачи общего значения расстояния, длины. «Поприще» в современном значении «сферы деятельности» употребляется с XVIII в.
Источники позволяют сделать вывод о равенстве поприща 6 или 8 греческим стадиям. Последние в различных метрологических системах имели разные величины, и только позднее в Греции утвердилась римская миля, равная 1480 м и содержавшая 8 греческих олимпийских стадий в 185 м.
Необходимо заметить, что в ряде случаев о терминах «верста» и «поприще» нельзя говорить как о синонимах. В настоящее время принято считать, что, в отличие от сажени, размер версты не изменялся на всем протяжении ее истории и первоначально она равнялась 750, а затем 500 саженям.
Для древнерусского периода истории Руси характерны определения расстояний описательными выражениями — «вержение камня», «перестрел», «день пути». Не раз уже упоминавшийся игумен Даниил пользовался ими сравнительно часто. Очевидно, что определенные такими выражениями расстояния не могут быть точно установленными. Некоторые исследователи пытались вычислить средние величины таких мер. Например, С.К. Кузнецов считал «вержение камня» равным приблизительно 20 саженям, т. е. около 42,5 м. Однако при этом не учитывались ни размер и вес камня, ни физическая сила бросающего. Другие исследователи определяют «вержение камня» более осторожно — от 40 до 60 м. Средний размер «перестрела» выводится, как правило, из практики народов, пользовавшихся луком. Приблизительно он равен 60–70 м. Для «дня пути» условно применяется расстояние 25 (или 35–40) км, а для «конного дня пути» — 50–70 км.
Следует подчеркнуть, что эти приблизительные, «средние» величины можно использовать лишь очень осторожно, проверяя их, по возможности, анализом конкретного показания источника.
Из подобных народно-бытовых мер расстояний можно назвать еще «днище» (от «день»), «стрелище», «метавище» (от «метать»). В Латгалии, например, очень долго определяли расстояния по дальности распространения звука — ржания лошади, мычания быка.
Меры поверхности (площади). Данные источников для выяснения метрологических значений мер поверхности, употреблявшихся в Древней Руси, еще более скудны и неопределенны, чем для мер протяжения. Основными единицами измерения площади служили село и плуг. Эти термины могли обозначать не только метрологические понятия, но и единицы обложения. Повесть временных лет сообщает, например, что вятичи платили дань хазарам «по шелягу от плуга или рала».
Меры поверхности часто определялись мерами сыпучих тел, т. е. определенными количествами зерна, высеваемого на определенной площади. Могли они определяться и затратами труда на обработку определенного участка пашни.
Одна из статей Пространной редакции «Русской Правды» позволяет приблизительно установить величину плуга — «а в селе сеяной ржи на два плуга 16 кадей ростовских». Отсюда можно заключить, что село составляли два плуга, а на плуг приходилось 8 ростовских кадей ржи. К сожалению, не известно, как отличалась ростовская кадь от других. Вероятно, что кадь, являясь общераспространенной в Древней Руси мерой сыпучих тел, не была одинаковой на разных землях, иначе бы не потребовалось определения «ростовская».
Ретроспективным путем выводят равенство древнерусского плуга 8 позднейшим десятинам, так как известно, что в XVI–XVII вв. на полдесятины высевалась четверть кади ржи, а эта четверть кади (московская) была в два раза больше древнерусской. Однако некоторые другие данные источников заставляют пока воздерживаться от такого определения древнерусского плуга, так как на основании той же «Русской Правды» можно предположить равенство плуга 5 десятинам.
Меры сыпучих тел. Сыпучие тела в Древней Руси измерялись кадями и половниками. Кадь делилась по системе двух на 2 половника, 4 четверти и 8 осьмин. Правда, последние (четверть и осьмина) в древнерусских источниках не встречаются. А.И. Никитский установил примерное равенство древнерусской кади 14 позднейшим московским пудам — 229,32 кг.
«Русская Правда» называет более мелкие единицы измерения сыпучих тел — уборок и лукно. Выяснить их метрологическое значение пока не удается. Предположение Д.И. Прозоровского о том, что лукно вмещало 24–25 кг овса, построено на очень шатких методических основаниях и не может быть принято.
Позднейшая народная мера — лукошко, равная 16 кг ржи, может быть связана с древнейшим лукном только этимологически.
Меры жидкостей. Хуже всего обстоит дело с определением древнерусских мер для жидкостей. В метрологическом значении в источниках упоминаются ведро и бочка, а позднее — корчага. Все попытки определить, хотя бы приблизительно, реальные величины этих мер следует признать неудачными, например вывод Д.И. Прозоровского о равенстве древнего ведра 9—10 кг воды. Ведро могло употребляться и в качестве меры сыпучих тел. Определенные указания на размер корчаги дают переводные греческие источники, в которых этим термином переводится керамион — мера сыпучих тел, равная 12,28 кг.
Меры веса. Древнейшей русской весовой единицей, упоминаемой в различных источниках, является гривна. Ее название связывают с широко распространенным у славян и других народов металлическим шейным украшением — гривной (от грива, загривок).
Происхождение весового значения гривны окончательно не установлено. Одни исследователи связывали ее с византийской весовой единицей литрой (римская либра) и считали равной первоначально 136,44 г. Основанием для этого послужила одна из статей договора князя Олега с греками 911 г., в которой за намеренное нанесение удара предписывалось карать виновного 5 литрами серебра «по закону русскому». Сравнивая этот штраф с аналогичным наказанием по «Русской Правде» (12 гривен), можно приравнять указанные величины и отсюда получить искомый вес гривны. Однако этот путь методически слабо обоснован, так как, во-первых, «Русская Правда» — памятник внутреннего законодательства, не регулировавший международные конфликты, к тому же он более позднего происхождения; во-вторых, здесь может идти речь не о ставке штрафа, а лишь о характере наказания. Самым веским аргументом против византийского происхождения гривны является отсутствие среди древнерусских слитков серебра таких, которые хотя бы отдаленно приближались к весу 136,44 г.
В свое время наиболее аргументированной представлялась гипотеза И.И. Кауфмана о восточном происхождении веса гривны. В денежном хозяйстве Руси были широко распространены слитки серебра новгородского типа с весовой нормой около 204 г. Этот вес составляет ровно половину арабского фунта (ротля), заимствованного арабами из Ирака. Таким образом, древнерусская гривна была равна половине позднейшего русского фунта в 409,512 г. И.И. Кауфман считал, что в Древней Руси употреблялась гривна в 96 золотников, т. е. равная 409,512 г. В настоящее время против гипотезы Кауфмана выдвигаются возражения, заслуживающие внимания. Прежде всего констатируется большое разнообразие арабских весовых единиц и указывается на то, что вес около 409 г лежал в основе многих европейских весовых систем. В Древней Руси гривна не только весовая, но и денежно-весовая и денежно-счетная единица. Среди древнерусских денежных слитков нет ни одного весом около 409 г. Тем не менее новой, строго обоснованной как письменными источниками, так и данными нумизматики теории происхождения русской гривны пока не создано.
В письменных источниках (Уставная грамота новгородского князя Всеволода Мстиславича церкви Ивана Предтечи на Опоках 1134–1135 гг.) упоминается гривенка, равная, судя по более поздним источникам, половине гривны. Из мелких весовых единиц в древнерусских памятниках фигурирует золотник. Этим же термином обозначались и древнерусские золотые монеты. Поэтому часто бывает трудно судить, что имеют в виду источники — монету или весовую единицу. В качестве последней золотник (4,266 г) сохранился до XX в. на первых серебряных и золотых монетах СССР, их вес указан в золотниках и его долях.
Из наиболее крупных единиц веса древнерусские письменные источники зафиксировали пуд и берковец. Эти меры фигурируют в названной выше Уставной грамоте князя Всеволода, но их реальное весовое содержание не поддается точному определению. В более позднем источнике, а именно в Договорной грамоте Новгорода с Готским берегом, Любеком и немецкими городами 1262–1263 гг., говорится: «Пуд отложихом, а скалви поставихом по своей воли и любви». Здесь явно речь идет об орудиях взвешивания (скалвы — коромысленные весы). Название берковец некоторые авторы производят от города Бирки (Швеция), ведшего в X–XI вв. оживленную торговлю с Востоком и Западом. В Уставной грамоте князя Всеволода в берковцах исчисляется вес воска. Точные соотношения древнерусских весовых единиц еще не установлены. В позднейшее время пуд был равен 40 большим или 80 малым гривенкам, а берковец — 10 пудам.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
history.wikireading.ru
43. Меры Руси 10 -15 веках.
Источники по метрологии древней Руси – археологические (материалы, найденные при раскопках русских городов) и письменные (летописи, сочинения иностранцев, берестяные грамоты). Ряд русских мер содержится в «Русской Правде». В «Хождении игумена Даниила в Святую землю» (1113–1115) сообщается о расстояниях, мерах длины Руси. Меры длины. Пядь, локоть, сажень, верста и поприще. Известны еще и весьма приближенные величины, например: дни пешего или конного переходов, полет стрелы, бросок (вержение) камня и др.
Пядь – от глагола «пялить», расстояние между разведенными как можно шире («распяленными») пальцами руки. Малая пядь – расстояние от конца большого до конца указательного пальца (19 см). Большая пядь (наиболее употребительная) – расстояние от конца большого пальца до конца мизинца (23 см). «Пядь с кувырком» (Б.А.Рыбаков подтвердил ее существование изучением размеров древнерусских кирпичей) равна малой пяди плюс два или три сустава указательного или среднего пальца, т.е. 27 или 31 см. Локоть в древности – вся оконечность руки от локтевого сгиба до кончиков пальцев. В «Хождении игумена Даниила» в локтях измерен гроб Господень: 2 локтя в ширину и 4 локтя в длину. А гроб Господень до нас дошел. Следовательно длина древнерусского полного локтя 46,6 см. Это значит, что под полным локтем понималось расстояние от локтевого сустава до конца вытянутого среднего пальца.
Неполный локоть (малый) – расстояние от локтевого сгиба до конца сжатого кулака (38 см). Большой локоть – от плеча до запястья (49 см). Целоручный локоть – от плеча до сжатого кулака (59 см). Локоть-кольцо – от локтевого сгиба до кончика среднего пальца и затем по ладони до запястья, т.е. 46 см + 18 см = 64 см. Всего в древней Руси известно около 9 различных локтей. Локоть во многих случаях был чересчур крупной мерой. Тогда применялись другие меры: «долонь» (ладонь, 9 см), «перст» (палец, ширина – 1,94 см), «вершок» – «верх перста» (4,5 см). Мерили на Руси протяженность и стопами – длиной ступни. У нас эта мера не очень прижилась. В Англии более распространена – фут (foot – ступня, 31 см). Сажень. Первое ее упоминание содержит «Слово о зачале Киево-Печерского монастыря», автором которого считают Нестора. Здесь сажень как мера упоминается в рассказе о том, что около 1017 г. инок Илларион (будущий киевский митрополит) «ископа себе печерку малу – дву сажен». Определить размер сажени помогает надпись на «Тмутараканском камне», рассказывающая о том, что в 1068 г. князь Глеб мерил море по льду от Тмутороканя до Кьрчева 10000 и 4000 сажен. Исходя из данных этой надписи, размер сажени был определен в 142 см. С убедительной критикой такого определения сажени выступил Б.А.Рыбаков. Суть его возражений сводится к следующему: ширина пролива могла за 9 веков значительно измениться; сажень в 142 см не может определяться размерами частей человеческого тела. Б.А.Рыбаков, привлекая данные о ширине Керченского пролива, содержащиеся в сочинении Константина Багрянородного, определяет размер сажени приблизительно в 152 см. Эта величина равна расстоянию между большими пальцами вытянутых в стороны рук человека – простая сажень. Делим на 4 части и получаем малый локоть в 38 см, 1/8 часть простой сажени – малая пядь. «Маховая», мерная сажень (176 см) – расстояние от кончиков средних пальцев разведенных в стороны рук. В Древней Руси была известна и так называемая косая сажень, равная 216 см и определявшаяся расстоянием от пальцев ноги до конца пальцев вытянутой вверх по диагонали руки. Интересно отметить, что эта сажень равна диагонали квадрата со стороной 152 см (прямая сажень). Самой большой была великая сажень в 249,46 см. Обратим внимание на то, что последняя величина практически равна диагонали квадрата со стороной 176 см (мерная сажень). Название «сажень»от глагола «сягать» – достать до чего-то, достигнуть, дотянуться. В Киевской Руси основной мерой служила сажень, равная двум мужским шагам Самой крупной единицей измерения длины на Руси служила верста или поприще. Она также не имела строго фиксированной длины. В позднейшее время верста заключала в себе 500 или 750 саженей. Происхождение термина верста связывают с корнем глагола «вьртъти», который мог обозначать поворот плуга или борозду пашни от поворота до поворота плуга. Вполне возможно, что первоначально этот термин обозначал единицу измерения площади. Поприще этимологически связывается с глаголом «переть» – идти. Для древнерусского периода истории Руси характерны определения расстояний описательными выражениями – «вержение камня», «полет стрелы», «день пути». «Вержение камня» – от 40 до 60 м. «Полет стрелы» приблизительно 60–100 м. Для «дня пути» условно применяется расстояние 25 км, а для «конного дня пути» – 50–70 км. Следует подчеркнуть, что эти приблизительные, «средние» величины можно использовать лишь очень осторожно, проверяя их, по возможности, анализом конкретного показания источника. Меры сыпучих тел. Сыпучие тела в Древней Руси измерялись кадями и половниками. Кадь (современное слово – «кадушка») – емкость с прямыми стенками для сохранения съестного припаса, особенно зерна. Кадь делилась по системе двух на 2 половника, 4 четверти и 8 осьмин. А.И. Никитский установил примерное равенство древнерусской кади 14 позднейшим московским пудам – 229,32 кг. По мнению других исследователей кадь = 12 пудам (196,56 кг). Источники называют и другую древнюю меру: бочку или оков. Бочка только тем и отличалась от кади, что её клепки не прямые, а выгнутые наружу, ее удобно катить при транспортировке (отсюда и название – кадь «с боками»). Оков – то же, что и бочка, но края оковывались железом от происков злонамеренных людей. «Русская Правда» называет более мелкие единицы измерения сыпучих тел – лукно, уборок и голважню. Лукно (лукошко) – им мерили в частности количества корма, которым население обязано снабжать посланцев князя, приезжавших разбирать местные споры и тяжбы. Предположение Д.И. Прозоровского о том, что лукно вмещало около 60 позднейших фунтов, т.е. около 24 кг овса. Эта величина вычислена по «Русской правде»: княжескому вирнику на 4 лошадей в неделю полагается 7 лукон. Если предположить, что конь ест в сутки 6 кг (столько корма в день обычно требуется коню), то на 4 коней требуется как раз лукно в день = 24 кг. Позднейшая народная мера – лукошко, равная 16 кг ржи, может быть связана с древнейшим лукном только этимологически. Уборок – небольшая мера. Уборак (серб.) – мера зерна. Ubor (чешск.) – корзина. Weborek (польск.) – ведро. Уборок = ведру (около 12 литров). Лукно и уборок – меры для зерна и крупы. Голважня – емкость для соли. Вирнику и его подручному на неделю давали 7 голважен: небольшая мера (ступка). И лукно, и уборок, и голважня вскоре исчезают со страниц летописей. Меры жидкостей. Известны ведро, бочка, корчага, насадка. Керамос (греч.) – глина – корчага – глиняный сосуд от 1,5 до 1,75 ведра. Ей соответствует греческая мера керамион – мера сыпучих тел, равная 12,28 кг. Ведро – сосуд для воды. Все попытки определить, хотя бы приблизительно, реальную величину древнерусского ведра признать неудачными, например вывод Д.И. Прозоровского о равенстве древнего ведра 24 фунтам, т.е. 9–10 кг воды. Ведро могло употребляться и в качестве меры сыпучих тел. Мы знаем лишь соотношение мер между собой. Мерная бочка = 10 ведер = 4 насадки. Таким образом, одна насадка (большое ведро из «насаженных» по кругу вокруг дна дощечек) вмещала 2,5 ведра.
Меры поверхности (площади). Основными единицами измерения площади служили «село» и «плуг». Меры поверхности часто определялись мерами сыпучих тел, т.е. определенными количествами зерна, высеваемого на определенной площади (кадь, коробья). Могли они определяться и затратами труда на обработку определенного участка пашни. Одна из статей Пространной редакции Русской Правды позволяет приблизительно установить величину плуга – «а в селе сеяной ржи на два плуга 16 кадей ростовских». Отсюда можно заключить, что село составляли два плуга, а на плуг приходилось 8 ростовских кадей ржи. Ретроспективным путем выводят равенство древнерусского плуга 8 позднейшим десятинам, так как известно, что в ХVI–ХVII вв. на полдесятины высевалась четверть кади ржи, а эта четверть кади (московская) была в два раза больше древнерусской. Однако некоторые другие данные источников заставляют пока воздерживаться такого определения древнерусского плуга, так как на основании той же Русской Правды можно предположить равенство плуга 5 десятинам. Меры веса. Древнейшей русской весовой единицей, упоминаемой в различных источниках, является гривна. Ее название связывают с широко распространенным у славян и у ряда других народов металлическим шейным украшением – гривной (от «грива» «загривок»). В денежном хозяйстве Руси были широко распространены слитки серебра новгородского типа с весовой нормой около 204 г – малая гривенка равная 48 золотникам. Употреблялась и большая гривенка равная 96 золотникам (409 г). В Древней Руси гривна являлась не только весовой, но и денежно-весовой и денежно-счетной единицей. Из мелких весовых единиц в древнерусских памятниках фигурирует золотник (4,266 г) – как весовая единица сохранился до ХХ в. Из наиболее крупных единиц веса древнерусские письменные источники зафиксировали пуд и берковец. Пуд – pondus (лат.) – «вес», «груз». Название «берковец» некоторые авторы производят от города Бирки (Швеция), ведшего в Х–ХI вв. оживленную торговлю с Востоком и Западом. В позднейшее время пуд был равен 40 большим или 80 малым гривенкам (примерно 16 кг), а берковец – 10 пудам. Начало XII- XIV вв. Русские меры изучаемого периода характеризуются исключительным разнообразием. Появились и закрепились местные единицы измерений. Однако и в этот период продолжают существовать общерусские меры. Меры длины. Основными единицами измерения длины остаются пядь, локоть, сажень, верста и поприще. По-прежнему употребляются различные по размерам пяди, локти и сажени и сохраняется их старое соотношение: сажень равна 4 локтям или 8 пядям. Постепенно складываются две различные системы мер длины – новгородско-псковская и московско-владимирско-черниговская. Первая имела в основе пядь в 22–23 см., а вторая – малую пядь в 19 см. Соответственно различались локти 44–46 см и 38 см и сажени 176–184 см и 152 см. Кроме указанных единиц, входит в употребление сажень в 216 см, в основе которой лежала «пядь с кувырком», равная 27 см. Самой крупной мерой длины по-прежнему остается верста, или поприще, которая равнялась 500 или 700 саженям. В зависимости от величины сажени размер версты определяется в 1064 м (152 см х 700) или 1080 м (216 см х 500). Продолжают употребляться приблизительные меры, например стрела, которой измерялись рыбы при определении княжеского оброка, или «полет стрелы» – при определении границ земельных участков. Широко распространяются местные единицы – топорище (рукоять топора), ужище (веревка), колы и др. Следует подчеркнуть, что подавляющее большинство подобных мер имело силу только для определенных, часто небольших территорий и было лишено метрологического единства. Меры сыпучих тел. Основной мерой сыпучих тел в период феодальной раздробленности продолжает служить кадь. Из местных мер в источниках чаще других встречается новгородская коробья. Она делилась по системе двух на 4 четвертки, или четки, и на 16 четвериков. Коробья была равна 4 осьминам, или двум московским четвертям, составлявшим половину кади. Следовательно, коробья вмещала 7 пудов. Еще одну новгородскую меру сыпучих тел называют берестяные грамоты – дежу, которой измерялось зерно – кадка-посудина, где месят тесто. (В современных диалектах дежой называется квашня). В Двинской земле, основной единицей измерения сыпучих тел был пуз. Пуз соответствовал половине московской осьмины, равной 3пудам, т.е. пуз был равен 1,5 пуда. Им мерили и рожь, и овес. Позже – только для соли. Для средневекового Пскова основной единицей измерения сыпучих тел была зобница (пища, корм, еда), делившаяся на 2 подзобенья и 4 четвертки. Термином «зобница» в Пскове называлась общерусская кадь. В вятской земле рожь мерили куницами = 3 московских четверти. происхождение названия не понятно. В Пермской земле – сапца – первоначально 3 пуда зерна, затем 6 пудов. Употреблялись и общерусские бытовые меры – горсть, блюдо, горшок, ведро, чаша, мешок, воз и др. Они не были строго определены. Меры жидкостей. Основными мерами остаются бочка, ведро, насадка, появляется корец. Корец – посудина типа ковша (ок. 3 л). 1 бочка = 10 ведрам. 1 насадка = 2,5 ведра. Меры поверхности. Распространяются десятина и четверть. Десятина – квадрат со стороной 1/10 версты. Четверть – соответствовала площади, засеваемой четвертью хлеба. 1 десятина = 2 четвертям. Из местных единиц измерения площади наиболее известны новгородские меры, а именно обжа (5 или 9 десятин ?) и коробья. Три обжи составляли 1 соху. Размер коробьи точно установлен, она была равна десятине, или двум четвертям. Коробья – участок земли на засев которого идет 1 коробья зерна. Меры веса. В эпоху феодальной раздробленности основными мерами веса являлись большая (96 золотников) и малая (48 золотников) гривенки. Под 1388 г. впервые в источниках упоминается фунт – (нем. Phunt) – малый вес равен большой гривенке. В новгородских летописях появляется новая единица веса – почка, служившая при взвешивании благородных металлов и драгоценных камней. Почку упоминает и Афанасий Никитин в своем знаменитом «Хождении за три моря», которое он совершил в 1466—1472 гг. Вес почки устанавливается по более поздним источникам — 0,17 г, или 1/25 золотника. Самой мелкой весовой единицей был пирог, составлявший 1/4 почки, т.е. приблизительно 0,04 г. Продолжают употребляться крупные единицы веса – берковец, равный 10 пудам, пуд, а также новая мера – капь, известная по договору Новгорода с немецкими городами и Готландом 1269 г. Этот договор позволил установить равенство капи 4 пудам, или 65,52 кг. Иногда капь называлась вощаным пудом, так как в основном употреблялась при торговле воском.
studfiles.net
Система мер на Руси | Тайны мира и человека
1 595
Допустим, пуд более или менее знаком вам (хотя им уже не пользуются), а рубль тем более. Пришли эти меры к нам очень давно. Что же касается поприща, то первоначальный смысл этого понятия — меры длины — прочно утрачен. Мерами занимается вспомогательная наука метрология. Трудно переоценить ее значение для изучения истории. В документах часто встречаются понятия, отражающие меры длины, поверхности, веса, а также денежный счет и многое другое.
Определение расстояний всегда интересовало людей. Как же это делалось, скажем, в Киевской Руси, какие меры длины тогда были в ходу? Скупы ня сей счет данные источников.
Оказывается, расстояния можно определять… в днях. Пройденный путь от одного пункта до другого оценивался по числу дней, необходимых всаднику или пешеходу, чтобы преодолеть это расстояние.
Несмотря на приблизительность подобного подхода (кони, всадники, рельеф местности — все неодинаково), такое определение расстояния существовало не одно столетие. Уже были в ходу версты и сажени, а нет-нет да и мелькнет в источнике XVII века упоминание о том, что до такого-то моста столько-то дней верховой езды или плавания на судах («судового хода»).
От киевской поры сохранились сведения и об упомянутых поприщах, под которыми ученые склонны разуметь позднейшие версты.
Известны и своего рода «спортивные» (с нашей точки зрения) способы измерения расстояний. Так, в описании одного далекого путешествия не раз говорилось о «вержении камня». Это- близкое расстояние, когда до цели взрослый мужчина может добросить камень. Подсчитали, что имеется в виду расстояние примерно 42 метра.
Измеряли расстояние также «перестрелами»-куда долетит стрела, пущенная сильной и умелой рукой.
Одним из ранних свидетельств измерений расстояний является надпись, выбитая на камне, найденном там, где было Тмутараканское княжество — на восточном берегу Керченского пролива. В 1068 году, как повествует надпись, князь приказал по льду измерить ширину Керченского пролива. Она составила 14 тысяч сажен. Исследователи долго спорили, как вычислить в переводе на современные меры длину тогдашней сажени. Наиболее вероятным сейчас считается, что она составляла 152 сантиметра.
Кроме такой сажени, в обиходе была «косая сажень». По сию пору о плечистых людях говорят «косая сажень в плечах». Конечно, это преувеличение, так как она имела 216 сантиметров. А почему «косая»? Потому что подразумевалось расстояние от пальцев ноги до конца пальцев вытянутой руки по диагонали.
Более дробные единицы длины представлены локтями и пядями. Те и другие не отличались четкими размерами. Средневековые источники говорят, что и пяди были разными, в зависимости от того, расстояние между какими пальцами руки принималось в расчет. Вспомним пословицу-«семь пядей БО лбу»…
В Российском централизованном государстве все более определялась система мер длины: верста — сажень — аршин — четверть — вершок. По метрической шкале это соответствовало: 2160 метрам — 216 сантиметрам — 72 сантиметрам — 18 сантиметрам — 4,5 сантиметрам. Кроме того, употреблялись разные типы верст — путевая (500 сажен) и межевая (ЮОО сажен). Последняя использовалась также для измерения расстояний между пунктами.
В XVIII- начале XIX века специальные правительственные комиссии занялись упорядочением мер и весов. В результате постепенно изживается межевая верста, остается путевая. На больших дорогах стали ставить столбы — указатели расстояний в верстах. В Москве у заставы Ильича сохранилась такая «полосатая верста». Можно видеть верстовые столбы и близ Бородина.
Длину сажени определили в 213 сантиметрах (7 английских футов или 28 дюймов). Сохранились более мелкие деления на четверти и вершки. К 1833 году относится изготовление эталонов метрических мер длины в России.
Россия, будучи страной по преимуществу сельскохозяйственной, земледельческой, имела свою систему измерения площадей. Вотчины и поместья феодалов, наделы крестьян, межевые работы — все требовало постоянного внимания к определению размеров земельных угодий.
Издавна известны земельные споры между крестьянами и феодалами. При судебных разбирательствах таких дел редко крестьянам 38 удавалось отстоять свои права. «А во се мои послухи (свидетели)»,- говорили на суде. Или: «А во се моя грамота на землю». Со временем выражение «А во се» превратилось в «авось». Разуверившись в княжеском и царском суде, крестьяне стали это слово употреблять в насмешливо-неуверенном смысле, противоположном первоначальному. В таком понимании слово «авось» дожило до наших дней…
Но вернемся к земельным мерам.
Если в Киевской «Руси мы имеем дело с очень скудными данными источников (в «Русской Правде» упоминаются как единицы измерения поверхности «села» и «плуги* неопределенной величины), то в последующие века картина меняется.
Переписи населения с указанием размеров земельных владений в целях налогообложения стали регулярными в России XVI-XVII века. Распространение трехпольного севооборота отразилось на учете.земельных площадей, прежде всего пэтпни. Если о пахотном иоле сказано, что оно занимает 10 четвертей, то тут же добавляли «а в дву потому ж» (это два раза по 10), то есть общая площадь составляла 30 четвертей.
Наряду с более определенными мерами вроде четверти или десятины попадаются в документах «переезды», «полосы, «гоны» и другие наименования, куда меяе^ ясные. Четвертью называлась обычно такая площадь земли, на которой высевалось зерно, вмещающееся в тару, также называвшую четвертью.
Сенокосные угодья измеряли не только десятинами, но и копнами. Позднейшая десятина примерно соответствовала нашему гектару, лишь немного его превосходя.
Опять-таки нередко историк оказывается в затруднении: о какой десятине говорят документы? Одни десятины насчитывали 2400 кв. сажен, другие — 3200 кв. сажен. Проведенное с середины XVIII века «генеральное» (то есть всеобщее) межевание земель в России потребовало более четкого определения мер поверхности. Десятину и квадратную сажень взяли за основу исчисления земельных угодий. Б десятине было указано считать 2400 кв. сажен, 10 копен сена приравнивались к площади н одну десятину.
Весьма разнообразными были весовые единицы прошлых веков.
Киевская Русъ вдхаля свои меры веса Уже р т^ вреда известен пуд, под которым разумелся не только определенный вес, но и прибор для взвешивания. Достоверно неизвестен вес тогдашнего пуда. И соотношение мер веса остается доныне сл?бо выясненный. Едини цей помельче считалась гривна или гривенка. В более позднее время пуд равнялся 40 большим гривенкам (фунтам) или 80 мяльтм. Досяти-пудовый вес назывался бервоввдш.
Существенных пор^м^н весовая система v» времена феодальной раздробленности не прптгрпела. Местные особенности давали себя знать даже в XVII столетии* несмотря на попытки упорядочения весовых и других метрических единиц. Так, в пределах обширной Вятской земли встречалось измерение веса в куницах. Существовал на севере вес со смешным начпанирм пу? Яа Уралом одноименные меры веса были примерно вдво» меньше, чем в Европейской России.
Наиболее распространенный на рынке товар — хлеб отмеривался по-разному. Наряду с казенной (государственной) мерой (четвертью и ее половиной — осьминой) существовала торговая мера большего объема.
Царские власти проводили своеобразную «экономию», когда принимали хлео в государственные амбары четвертями, насыпанными «с верхами*, а выдавали жалованье куда более скупо — «под гребло», то есть вровень с краями соответствующей емкости. Разница порой составляла до 30 процентов в пользу казны.
С середины XVIII века все более внедряется измерение веса в пудах и фунтах. Более мелкой единицей был золотник (около 5 граммов). Была поговорка: «Мал золотник, да дорог».
Когда в военном деле артиллерия заняла подобающее место, пудами и фунтами определялся вес ядер. Это отразилось на именованиях пушек: трехфунтовая, пудовая и так далее. Значительно позже вошел в обиход калибр орудий, измеряемый дюймами и миллиметрами.
Метрология занимается также и денежными знаками, денежным счетом. Старинные монеты — важный источник познания прошлого.
Взглянув на средневековые монеты, добытые археологами, вы поразились бы тому, как они выглядели неказисто: неровные, обрубленные края, трудноразличимые изображения и надписи. Определить время и место изготовления таких денег далеко не просто.
Поговорка гласит: «Деньги счет любят». Если обратиться к давним эпохам, то и денежный счет на Руси нам показался бы странным. Действительно, сейчас мы считаем реальные монеты достоинством в 1, 2, 3, 5 и так далее копеек. А три века назад было иначе. Считать-то рубли и копейки считали, а монет некоторых не существовало в природе. Не было ни двушек, ни пятаков, а до начала XVIII века и рублей — монет. Царствовала копейка. Но скажем обо всем по порядку.
На первых порах в Киевской Руси наряду с монетой собственной чеканки были деньги восточного производства, а также Византии и соседних европейских стран. Само слово «деньги» пришло к нам с Востока. Названия старинных монет непривычны для нашего слуха: куны, резаны, ногаты, белки. Названия этих денежных единиц указывают, что на правах денег ходили меха и другие товары. Но уже тогда появляется рубль (отрубленный слиток серебра), с ним сосед ствуют слитки серебра меньших размеров — гривны. В гривне считалось 20 ногат, что равнялось 25 кунам и 50 резанам. Обобщенно деньги нередко называли «серебром».
Чтобы конкретнее представить себе, что в жизни значили эти резаны и ногаты, приведем такие примеры. Б «Слове о полку Игореве» киевский князь Святослав мысленно обращается к правителю Росто-во-Суздальской земли Всеволоду Большое Гнездо. Если бы Всеволод участвовал в походе на половцев, то победа сулила ему множество пленников. Малолетнего пленника можно было бы продать за ногату, а взрослого — за резан, то есть в 2,5 раза дороже. Один мастер получил за изготовление мраморной доски 3 гривны серебра (или 150 ногат). Столько тогда стоили три головы животных: кобыла, вол и корова.
После нашествия орд Батыя на Русь замерла чеканка собственной монеты. Она возобновилась в следующем столетии. Исключение составил Новгород, который избежал разгрома. Там продолжала действовать своя денежная система. Но долгое время для историков оставался камнем преткновения вопрос о переменах в денежном счете Новгорода, пока он был самостоятельным. Догадывались ученые, что произошли изменения, но когда и как — оставалось загадкой.
Когда же стали поступать в оборот науки новгородские берестяные грамоты (о них окажем в своем месте), пришла и разгадка. Денежных расчетов там было предостаточно. Какое-то время новгородцы пользовались денежным счетом а двух вариантах: меньшие денежные единицы относились к более крупным как 10:1 и 7:1.
Во время объединения Руси меняется и денежная система. Исчезают куны и резаны, их заменяют рубль, полтина (полрубля), гривна, алтын, деньга- Чеканили только мелкую монету — деньгу, а рубли, гривны и алтыны употребляли как счетные единицы. В рубле считалось 200 денег, в гривне — 20 денег, в алтыне — 6 денег.
Появилась в XVI веке копейка, названная так шэ изображению на ней всадника с копьем. В копейке было 2 деньги.
На протяжении XVI -XVII веков выпускались монеты все более облегченного веса: серебряная копейки стала легче за это время более чем в 5,5 раз. Казне это приносили большие доходы.
При Петре I провели денежную реформу. Впервые отечественная монета обрела вид правильного круга. Были выпущены деньги разного достоинства — от рубля до копейки (включая гривенники, пятаки и алтыны). Мелкую разменную монету чеканили из меди. Это были «денежки*, «полушки». Вошла в «строй* и довольно тяжелая (8 граммов) медная копейка, вытеснившая позже серебряную.
Денежная система при Петре стала основываться на десятичном счете.
Металлическая монета создавала немало неудобств, особенно при расчетах и перевозках. Доставить такие тяжести за сотни и тысячи верст было хлопотно.
Бумажные деньги появились в России с середины XVIII века. Они носили наименование ассигнаций. Но расчеты по-прежнему проводили, ориентируясь на серебряную монету, которая продолжала обращаться в стране.
В начале XIX века на Аляске, которая тогда была владением России, в обращении ходили свои деньги, выпускавшиеся хозяйничавшей там торгово-промышленной Российско-Американской компанией. Эти деньги как бы возродили древние времена — они представляли собой кусочки колеи с соответствующими надписями*столько-то рублей».
Находки денег прошлых веков многое могут раскрыть ученым. По кладам монет определяют торговые пути, связи отдельных частей страны между собой, с заграницей и многое другое, включая политическую историю. Ведь выпуск денег всегда был показателем власти и степени независимости государства.
Изучением монет занимается нумизматика — одна из вспомогательных исторических дисциплин.
История знает немало случаев, когда в обращении находились фальшивые монеты. Отличить их от настоящих не всегда просто.
Это интересно
taynikrus.ru
Какая система мер была в Древней Руси
В Древней Руси была принята русская система мер (она использовалась до 1899 г.).
В качестве мер длины использовались:
1 миля (старорусская) = 7 вёрст = 7,4676 км.
1 верста = 500 саженей = 1066,8 м.
1 сажень = 3 аршина = 7 футов = 12 пядей = 48 вершков = 84 дюйма = 100 соток = 2,1336 м.
1 аршин = 4 четверти = 28 дюймов = 16 вершков = 71,12 см.
1 фут = 12 дюймам = 304,8 мм.
1 четверть (пядь) = 1/12 сажени = 1/4 аршина = 4 вершка = 7 дюймов = 177,8 мм.
1 вершок = 1,75 дюйма = 44,45 мм.
1 дюйм = 10 линиям = 25,4 мм.
1 сотка = 1/100 сажени = 84 точкам = 21,336 мм.
1 линия = 10 точкам = 2,54 мм.
1 точка = 1/100 дюйма = 1/10 линии = 0,254 мм.
Меры площади:
1 кв. верста = 250 000 кв. саженям = 1,1381 км².
1 десятина = 2400 кв. саженям = 10 925,4 м² = 1,0925 га.
1 четь = 1/2 десятины = 1200 кв. саженям = 5462,7 м² = 0,54627 га.
1 осьминник = 1/8 десятины = 300 кв. саженям = 1365,675 м² ≈ 0,137 га.
1 кв. сажень = 9 кв. аршинам = 49 кв. футам = 4,55225 м².
1 кв. аршин = 256 кв. вершкам = 0,505805 м².
1 кв. вершок = 19,758 см².
1 кв. фут = 144 кв. дюймам = 0,092903 м².
1 кв. дюйм = 100 кв. линиям = 0,00064516 м².
1 ласт = 6 четвертям = 72 пудам = 1179,36 кг.
1 четверть вощаная = 12 пудам = 196,56 кг.
1 берковец = 10 пудам = 400 гривнам (большим гривенкам, фунтам) = 800 гривенкам = 163,8 кг.
1 контарь = 40,95 кг.
1 пуд = 40 большим гривенкам или 40 фунтам = 80 малым гривенкам = 16 безменам = 1280 лотам = 16,380496 кг.
1 полпуда = 8,19 кг.
1 батман = 10 фунтам = 4,095 кг.
1 безмен = 5 малым гривенкам = 1/16 пуда = 1,022 кг.
1 полубезмен = 0,511 кг.
1 большая гривенка, гривна, (позднее — фунт) = 1/40 пуда = 2 малым гривенкам = 4 полугривенкам = 32 лотам = 96 золотникам = 9216 долям = 409,5 г (11—15 вв.).
1 фунт = 0,4095124 кг (с 1899 года).
1 гривенка малая = 2 полугривенкам = 48 золотникам = 1200 почкам = 4800 пирогам = 204,8 г.
1 полугривенка = 102,4 г.
rus.ans4.com
Метрология древней и средневековой Руси X – XV вв.
(обзорная статья для тех, кто интересуется древностью)
Метрология – наука об измерениях, методах и средствах обеспечения их единства и способах достижения требуемой точности[1]. Изучение метрологии древнерусского государства связано с серьёзными проблемами из-за полного отсутствия источников, посвященных единицам измерения.
Письменные источники содержат только косвенные сведения о мерах, употреблявшихся в Древней Руси. Среди них можно назвать древнерусские летописные своды, «Русскую Правду», несколько договорных грамот и описания путешествий, из которых важнейшим является «Хождение игумена Даниила в святую землю», и сочинения иностранцев, побывавших на Руси или интересовавшихся ею в связи с развитием международной торговли.
В последнее время круг источников метрологии существенно расширился в результате успешных археологических изысканий. Определенные сведения о мерах и денежном счете можно почерпнуть из берестяных грамот, памятников материальной культуры – монет и др. Известную роль при изучении древнерусских мер играют переводные источники, особенно греческие. В ряде случаев можно ретроспективно использовать источники периода раздробленности. Реконструкции древнерусских единиц измерения способствует привлечение этнографических материалов.
Интересные результаты дают обмеры памятников архитектуры, отразивших в своих пропорциях древние меры длины. Письменные источники изучаемого периода зафиксировали следующую номенклатуру мер длины – пядь, локоть, сажень, верста и поприще. Эти единицы представляли собой более или менее определенные величины. Помимо названных единиц, известны еще и приближенные величины, употреблявшиеся в качестве мер при измерении расстояний. Например, дни пешего и конного переходов, полет стрелы, вержение (бросок) камня. Нетрудно заметить, что некоторые из указанных единиц связаны с частями человеческого тела и являются, вероятно, древнейшими – пядь, локоть. Пядь являлась самой мелкой единицей измерения длины и определялась расстоянием между вытянутыми большим и указательным пальцами руки.
Пядь упоминается с XII в., но указания на ее размер встречаются в более поздних источниках. Этот термин имел общеславянское распространение. Использовалась пядь двух видов. Один из них уже назван. Другая пядь была равна расстоянию между концами вытянутого большого и среднего (или мизинца) пальцев. Это так называемая большая пядь. Этот же термин иногда обозначал меру, равную ширине ладони.
Исключительное удобство измерения пядью способствовало большой живучести этой меры. Игумен Даниил в описании своего путешествия употребляет пядь, но не дает достаточных данных для определения ее размера. Метрическое значение пяди было выяснено путем сравнительного анализа данных ряда паломников в Палестину в XII-XVI вв., описавших так называемый гроб Господень, например дьякона Игнатия (1391), дьякона Троицкого монастыря Зосимы (1420). Установлено, что размер древнерусской пяди колебался в пределах 19-23 см.
Академик Б. А. Рыбаков, специально изучавший меры длины XI-XV вв., выяснил, что малая пядь равнялась 19 см, а большая – 22-23 см. В Киевской Руси употребляли ещё так называемую «пядь с кувырком» или, по словарю В.И. Даля, «пядь с кутыркой».
Б. А. Рыбаков подтвердил ее существование изучением размеров древнерусских кирпичей. Эта пядь была равна малой пяди плюс два (по В. И. Далю) или 3 сустава указательного или среднего пальца (27 или 31 см). Пядь в качестве народной меры употреблялась очень долго, ею измеряли иконы или толщину снежного покрова еще в XVII веке. Ее название сохранилось до наших дней в поговорке «семи пядей во лбу». О пяди как официальной мере с четко установленным соотношением ее с другими единицами (1\8 сажени, 1/2 локтя) можно говорить только с XVI века.
Впоследствии в метрологии пядь уступила место четверти, но продолжала употребляться в качестве народно-бытовой меры вплоть до XX века. В настоящее время этот термин стал обозначать в переносном смысле слова небольшую часть площади, земли. Отсюда выражения, как «ни пяди врагу!» или слова известной песни кануна Великой Отечественной войны: «Чужой земли мы не хотим ни пяди...».
Другой древнейшей единицей измерения длины был локоть, равный расстоянию от локтевого сустава до конца вытянутого среднего пальца. Как мера локоть известен у многих народов мира и в древности был широко распространен у славян, германцев и финно-угров. Аналогично пяди он имел несколько значений – неполный локоть, двухладонный локоть, большой локоть. Большой локоть (почти в 2 раза больше локтя), равный длине руки от плеча, вытеснил первоначальный обычный локоть. И в этом случае название измерителя (части тела) стало обозначением меры. Современное значение термина «локоть» – локтевой изгиб, сустав – прослеживается в письменных источниках только с середины XV века.
Так же как и пядь, локоть употреблялся в качестве официальной торговой меры и народно-бытовой. Хорошо известна официальная новгородская мера – иванский локоть. Фрагмент натуральной меры был найден в Великом Новгороде во время археологических работ в 1955 году. Это был стержень из можжевельника с круглым сечением и ровно обрезанными концами. Характерно, что его поверхность была заполирована до блеска в результате долгого употребления. Длина стержня 54,7 см, дата – рубеж XI-XII вв. Фрагмент «Иванского локтя» обнаружен в 1948 году при археологических раскопках на Ярославовом Дворище в Новгороде. На нем была даже вырезана надпись; «сватогоиванос». Длина фрагмента 15 см (локоть был сломан еще в древности), дата по палеографическим признакам – XIV век. Подтверждением метрологического значения находки 1955 года являются измерительные линейки (фрагменты) из раскопок в Старой Ладоге в слоях XIII-XIV вв., имевшие деления, равные 3,4 см. Деление 54,7 на 3,4 дает 16 (остатком 0,3 см в данном случае вполне можно пренебречь), что абсолютно совпадает с числом вершков в позднем аршине. Локоть в 54 см был равен 3 пядям по 18 см. Небольшие отклонения от средних размеров меры естественны, принимая во внимание приблизительность ранних единиц измерений, их можно не учитывать. С другой стороны, этот локоть содержит ровно 2 «пяди с кувырком», равные 27 см. На рубеже XV-XVI вв. локоть вытесняется более крупной единицей – аршином.
Очень употребительную единицу измерения длины представляет собой сажень. Первое ее упоминание содержит «Слово о зачале Киево-Печерского монастыря», автором которого считают летописца Нестора. Здесь сажень как мера упоминается в рассказе о том, что в 1017 году инок Илларион «ископа себе печерку малу – дву сажен». Эта мера длины, не изменив своего названия, дожила в нашей стране вплоть до введения метрической системы. Позднейшая сажень равнялась 2 м 13,36 см, а древнейшая была значительно меньше. Определить ее размер помогает надпись на знаменитом «Тмутараканском камне», рассказывающая о том, что в 1068 году князь Глеб «мерил море по леду от Тмутороканя до Кърчева 10 000 и 4 000 сажен». Исходя из данных надписи, размер сажени был определен в 142 см, т. е. содержавшей 3 локтя по 46 см. С убедительной критикой такого определения размера сажени выступил академик Б.А. Рыбаков. Суть его возражений сводится к следующему: ширина пролива могла за 9 веков значительно измениться, в древности более мелкие единицы длины получали путем деления крупных пополам и, наконец, сажень в 142 см не может определяться размерами частей человеческого тела. Б.А. Рыбаков, привлекая данные о ширине Керченского пролива, содержащиеся в сочинении Константина Багрянородного, определяет размер сажени приблизительно в 152 см. Эта величина равна расстоянию между большими пальцами вытянутых в стороны рук человека. Эта сажень, называвшаяся простой или прямой саженью, содержала 4 локтя в 38 см или 8 пядей в 19 см. Измерения древнерусских памятников архитектуры позволяют говорить о существовании сажени в 176 см, названной позднее мерной или маховой. Последнее название свидетельствует о том, что в быту она определялась размахом рук человека в стороны.
Самой большой из саженей была так называемая косая, равная 216 см и определявшаяся расстоянием от пальцев ноги до конца пальцев вытянутой вверх по диагонали руки. Интересно отметить, что косая сажень в 216 см равна диагонали квадрата со стороной 152 см (прямая сажень). Известна сажень и в 248 см. Обратим внимание на то, что последняя величина практически равна диагонали квадрата со стороной 176 см.
При переводах греческих письменных памятников на русский язык термином «сажень» обозначалась греческая единица длины «оргия», что свидетельствует о близости их размеров. У многих народов, в том числе и у славян, сажень равнялась 3 локтям, однако существование трехлокотной сажени в Древней Руси остается недоказанным.
Название «сажень» восходит к слову «шаг – сяг» или к глагольному корню славянских языков: ceg – протянуть руку вперед, дотянуться до чего-либо. Длина вытянутой руки приблизительно равна длине большого шага. В Киевской Руси основной мерой служила сажень, равная двум шагам, известная в литературе как тмутараканская. Этимология термина, позволяющая связывать его именно с шагом, подкрепляется аналогиями. Например, древнеримская мера пасс равнялась 2 шагам (от pas – шаг). Истинное значение древнейшей русской сажени остается еще невыясненным, так как позднейшие источники XVI-XVII вв., указывающие на существование различных видов саженей, не позволяют соотнести их с малой саженью Киевского государства. Б.А. Рыбаков предполагает, что эта малая сажень (148-152 см) употреблялась вплоть до XVII века. До XVI века этот термин употреблялся без какого-либо определения. В XVI-XVII вв. им обозначались уже самые различные меры – дворовая сажень, городовая сажень, печатная сажень, таможенная сажень. Последняя была очень употребительной мерой и равнялась двум с половиной аршинам. В XVII в. становится известной трубная сажень.
Самой крупной единицей измерения длины в Древней Руси служила верста, или поприще. Она также не имела строго определенной длины. В позднейшее время верста заключала в себе 500 саженей. В древности же, как можно судить по имеющимся в нашем распоряжении источникам, верста складывалась из 750 саженей. Некоторые исследователи доказывали первоначальное равенство версты 1000 саженям, считая, что именно такой верстой пользовался игумен Даниил, измерявший отдельные расстояния в «великих верстах». Происхождение термина «верста» связывают с корнем глагола «вьртъти», который мог обозначать «поворот плуга» или «борозду пашни от поворота до поворота плуга». Возможно, что первоначально термин обозначал единицу измерения площади. В ранней переводной литературе «верста» соответствует греческим единицам «стадии» и «миле», т. е. очень различным мерам – 185, 136 и 1 388 метров. Итак, реальное содержание древнерусской версты не может считаться выясненным. Определенное метрологическое содержание этот термин получил в более позднее время.
Поприще этимологически связывается с глаголом «переть» – «идти». Некоторые лингвисты первоначальным значением этого термина считают «место бега», другие, исходя из глагола «попирать» – «топтать», «давить», – «место, где ходят». Однако эти догадки не подтверждаются источниками. Над лингвистами довлеет семантика древнегреческого слова «стадион», однако в древнейших памятниках «поприщу» соответствует как раз не «стадион», а «миллион» – миля. Наиболее убедительной выглядит точка зрения тех лингвистов, которые предполагают искусственное образование этого термина при первых переводах греческих богослужебных книг на старославянский язык для передачи общего значения расстояния, длины.
«Поприще» в современном значении «сферы деятельности» употребляется с XVIII века. Источники позволяют сделать вывод о равенстве поприща 6 или 8 греческим стадиям. Последние в различных метрологических системах имели разные величины, и только позднее в Греции утвердилась римская миля, равная 1 480 метрам и содержавшая 8 греческих олимпийских стадий в 185 м. Необходимо отметить, что в ряде случаев о терминах «верста» и «поприще» нельзя говорить как о синонимах. В настоящее время принято считать, что в отличие от сажени размер версты не изменялся на всем протяжении ее истории, и она первоначально равнялась 750, а затем 500 саженям.
Для древнерусского периода истории Руси характерны определения расстояний описательными выражениями – «вержение камня», «перестрел», «день пути». Не раз уже упоминавшийся игумен Даниил пользовался ими сравнительно часто. Очевидно, что определенные такими выражениями расстояния не могут быть точно установленными. Некоторые исследователи пытались определить средние размеры таких мер. Например, С.К. Кузнецов считал «вержение камня» приблизительно равным 20 саженям, т. е. около 42,5 м. При этом не учитывался ни размер и вес камня, ни физическая сила бросающего. Другие исследователи определяют «вержение камня» более осторожно – от 40 до 60 м. Средний размер перестрела выводится, как правило, из практики народов, пользующихся луком. Приблизительно он равен 60-70 м. Для «дня пути» условно применяется расстояние 25 (или 35-40) км, а для «конного дня пути» – 50-70 км. Следует подчеркнуть, что эти «средние» величины можно использовать, проверяя их анализом конкретного указания источника. Из подобных народно-бытовых мер расстояний можно назвать еще «днище» (от «день»), «стрелище», «метавище» (от «метать»).
Данные источников для выяснения мер поверхности, употреблявшихся в Древней Руси, еще более скудны, чем для мер протяжения. Основными единицами измерения площади служили село и плуг. Эти термины могли обозначать не только метрологические понятия, но и единицы обложения. «Повесть временных лет» сообщает, например, что вятичи платили дань хазарам «по шелягу от плуга или рала». Меры поверхности часто определялись мерами сыпучих тел, т. е. определенными количествами зерна, высеваемого на определенной площади. Могли они определяться и затратами труда на обработку определенного участка – пашни.
Одна из статей пространной редакции «Русской Правды» позволяет приблизительно установить величину плуга – «а в селе сеяной ржи на два плуга 16 кадей ростовских». Отсюда можно заключить, что село составляли два плуга, а на плуг приходилось 8 ростовских кадей ржи. К сожалению, неизвестно, как отличалась ростовская кадь от других. Вероятно, что кадь, являясь общераспространенной в Древней Руси мерой сыпучих тел, не была одинаковой на разных территориях, иначе не потребовалось определение «ростовская». Ретроспективным путем выводят равенство древнерусского плуга 8 позднейшим десятинам, так как известно, что в XVI-XVII вв. на полдесятины высевалась четверть кади ржи, а эта четверть кади (московская) была в два раза больше древнерусской. Однако некоторые другие данные заставляют пока воздерживаться от такого определения древнерусского плуга, так как на основании той же «Русской Правды» можно предположить равенство плуга 5 десятинам.
Сыпучие тела в Древней Руси измерялись кадями и половниками. Кадь делилась по системе двух на 2 половника, 4 четверти и 8 осьмин. Правда, последние (четверть и осьмина) в древнерусских источниках не встречаются. А. И. Никитский установил примерное равенство древнерусской кади 14 позднейшим московским пудам – 229,32 кг. «Русская Правда» называет более мелкие единицы измерения сыпучих тел – уборок и лукно. Выяснить их метрологическое значение пока не удается. Предположение Д.И. Прозоровского, что лукно вмещало 24-25 кг овса, построено на шатких методологических основаниях и, не может быть принято. Позднейшая народная мера – лукошко, равная 16 кг ржи, может быть связана с древнейшим лукном только этимологически.
Хуже всего обстоит дело с определением древнерусских мер для жидких тел. В метрологическом значении источники упоминают ведро и бочку, а позднее – корчагу. Все попытки определить величины этих мер следует признать неудачными. Определенные указания на размер корчаги дают переводные греческие источники, в которых этим термином переводится керамион – мера сыпучих тел, равная 12,28 кг.
Древнейшей весовой древнерусской единицей, упоминаемой в различных источниках, является гривна. Ее название связывают с широко распространенным у славян и у ряда других народов шейным металлическим украшением (от «грива», «загривок»). Происхождение весового значения гривны окончательно не установлено. Одни исследователи связывали ее с византийской весовой единицей литрой (римская – либра) и считали равной первоначально 136,44 грамма.
Основанием для этого послужила одна из «статей» договора Олега с греками 911 года, в которой за намеренное нанесение удара предписывалось карать виновного 5 литрами серебра «по закону русскому». Сравнивая этот штраф с аналогичным наказанием по «Русской Правде» (12 гривен), можно приравнять указанные величины и отсюда получить искомый вес гривны. Однако этот путь методически слабо обоснован, так как, во-первых, «Русская Правда» – памятник законодательства, не регулировавший международные конфликты, к тому же он более позднего происхождения, а во-вторых, здесь может идти речь не о ставке штрафа, а лишь о характере наказания. Самым веским аргументом против византийского происхождения гривны является отсутствие среди материальных памятников древнерусского денежного обращения слитков серебра, хотя бы отдаленно приближающихся к весу 136,44 грамма.
В свое время наиболее аргументированной представлялась гипотеза И.И. Кауфмана о восточном происхождении веса гривны. Раннее зарождение регулярных торговых связей со странами Арабского халифата, являвшимися до XII века основными поставщиками серебра на Русь, прежде всего в виде монет, хорошо известно. В денежном хозяйстве Древней Руси были широко распространены платежные слитки серебра, так называемого новгородского типа с весовой нормой около 204 грамм. Этот вес составляет ровно половину арабского фунта (ротля), заимствованного арабами из Ирака. Таким образом, древнерусская гривна была равна половине позднейшего русского фунта в 409,512 грамма.
И. И. Кауфман же считал, что в Древней Руси употреблялась гривна в 96 золотников, т. е. равная 409,512 грамма. В настоящее время против гипотезы И. И. Кауфмана выдвигаются возражения, заслуживающие внимания. Прежде всего, констатируется большое разнообразие арабских весовых единиц и указывается на то, что вес около 409 грамм лежал в основе многих европейских весовых систем. В Древней Руси гривна являлась не только весовой, но и денежно-весовой и денежно-счетной единицей. Среди древнерусских денежных слитков нет ни одного весом около 409 грамм. Однако, новой, строго обоснованной как письменными источниками, так и данными нумизматики теории происхождения русской гривны пока не создано.
В письменных источниках («Уставная грамота» новгородского князя Всеволода Мстиславича церкви Ивана Предтечи на Опоках в 1134-1135 гг.) упоминается гривенка, равная, видимо, половине гривны. Из мелких весовых единиц в древнерусских памятниках фигурирует золотник. Этим же термином обозначались и древнерусские золотые монеты, поэтому часто бывает трудно судить, что имеют в виду источники – монету или весовую единицу. Как весовая единица золотник (4,266 г) сохранился до XX века – на первых серебряных монетах СССР их вес указан в золотниках и долях.
Из наиболее крупных единиц веса древнерусские письменные источники зафиксировали пуд и берковец. Эти единицы фигурируют в уже названной выше «Уставной грамоте» князя Всеволода Мстиславича, но их реальное весовое содержание не поддается точному определению. В более позднем источнике, а именно в «Договорной грамоте» Новгорода с Готским берегом, Любеком и немецкими городами о мире и торговле 1262-1263 гг., говорится: «Пуд отложихом, а скалви поставихом по своей воли и по любви». Здесь явно речь идет об орудиях взвешивания (скалвы – коромысленные весы). Название «берковец» некоторые авторы производят от города Бирки (Швеция), ведшего в X веке оживленную торговлю с Востоком и Западом. Точные соотношения древнерусских весовых единиц не установлены. В позднейшее время пуд был равен 40 большим или 80 малым гривенкам, а берковец – 10 пудам.
Распад древнерусского государства в XII веке на ряд самостоятельных княжеств и земель привел к появлению местных единиц измерений. Наступил феодальной раздробленности или «удельной Руси». Местные меры особенно многочисленны и разнообразны в области денежной метрологии и измерений сыпучих тел. Однако и в этот период продолжают существовать общерусские меры. Более того, постепенный процесс образования единого Русского государства обусловил тенденцию к ликвидации местных мер и укреплению единой общерусской системы измерений. Первостепенная роль в этом процессе принадлежала торговле, развивавшимся связям между местными территориальными рынками, росту денежных отношений.
Основными источниками изучения метрологии периода феодальной раздробленности остаются сочинения общеисторического содержания, в первую очередь летописи, например псковские. Большое значение имеют описания путешествий и записки иностранцев о Русском государстве, в которых сообщаются факты метрологического характера и делаются попытки сравнения русских мер с иностранными. Среди таких сочинений необходимо выделить «Дневник путешествия» московского митрополита Исидора в Западную Европу.
Из сочинений иностранцев, прежде всего, следует назвать «Записки о московских делах» Сигизмунда Герберштейна, посла императора Священной Римской империи, посетившего Москву в начале XVI века. В этом сочинении содержатся интересные сведения о русских мерах конца XV – начала XVI века. Определенные данные об организации службы мер и весов в древнерусском государстве можно извлечь из таких памятников, как княжеские уставы – «Устав» Владимира Святославича Киевской десятинной церкви, «Уставной грамоты» 1134-1135 гг. новгородского князя Всеволода Мстиславича. Особый разряд источников составляют берестяные грамоты, в которых содержится важный материал для реконструкции систем измерений в Новгороде Великом.
Как и в предшествующее время, меры длины периода феодальной раздробленности не представляли собой единой системы. Основными единицами измерения длины остаются пядь, локоть, сажень, верста и поприще. По-прежнему употребляются различные по размерам пяди, локти и сажени и сохраняется их старое соотношение: сажень = 4 локтям = 8 пядям. Постепенно складываются две системы мер длины – новгородско-псковская и московско-владимирско-черниговская. Первая имела в основе пядь в 22-23 см, а вторая – малую пядь в 19 см. Соответственно различались локти – 44-46 см и 38 см и сажени – 176-184 см и 152 см. Кроме указанных единиц, входит в употребление сажень в 216 см, в основе которой лежала пядь «с кувырком», равная 27 см.
Самой крупной мерой длины остается верста, или поприще, которая равнялась 500 или 700 саженям. В зависимости от величины сажени размер версты определяется в 1064 м (152 см x 700) или 1080 м (216 см x 500), т. е. она была приблизительно равна поздней русской версте в 1066 метров. Продолжают употребляться приблизительные меры, например стрела, которой измерялись рыбы при определении княжеского оброка, или перестрел – при определении границ земельных участков. Широко распространяются местные единицы – топорище (рукоять топора), ужище (веревка), колы и др. Следует подчеркнуть, что подавляющее большинство подобных мер имело силу только для определенных территорий, и было лишено метрологического единства, что делает невозможным выражение их в точных метрических показателях.
В распоряжении исследователей имеются лишь отрывочные и не всегда ясные данные о мерах поверхности. Однако именно в этот период появляются и распространяются основные единицы измерения поверхностей, хорошо известные для XVI-XVII вв., – десятина и четверть. Последняя мера получила свое название от меры сыпучих тел, так как соответствовала площади, засеваемой четвертью хлеба.
Из местных единиц измерения площади наиболее известны новгородские меры, а именно обжа и коробья. По вопросу о характере новгородской обжи в литературе существуют два мнения. Б. Д. Греков доказывал, что обжа являлась не единицей измерения площади, а была фискальной единицей обложения хозяйств. Ее размеры зависели от качества земельных угодий, наличия определенной рабочей силы, хозяйственного инвентаря и т. п. Другие исследователи (Л. В. Данилова, Г. В. Абрамович) считают обжу мерой земельной площади, включавшей пашню, сенокос, огороды и усадьбы.
В трех полях считалось в обже 5 десятин пашни, а вместе с другими угодьями около 9 десятин. В южных новгородских пятинах размер обжи был чуть больше, чем в северных. Размер коробьи установлен на основании анализа источников XVI века. Она была равна десятине или 2 четвертям. Свое название коробья, как и четверть, получила от меры сыпучих тел.
Основной мерой сыпучих тел в период феодальной раздробленности продолжает служить древнерусская кадь. В некоторых случаях она получает новые названия – бочка, или оков. Последнее название объясняет хронограф начала XVII века: «Бочки или кадки и оковами зваху, оковаху бо по верху тоя кади железным обручем для того, чтобы нельзя ее урезати».
Установить реальный объем кади, возможно, лишь ретроспективным путем. А.И. Никитский определил вес кади равным 14 позднейшим пудам, или 229,32 кг. В условиях раздробленности размеры кади в отдельных русских землях могли значительно колебаться, о чем можно судить по различным названиям мер сыпучих тел, встречающимся в письменных памятниках: малая кадь, великая осьминка. Из местных мер в источниках чаще других встречается с середины XV века новгородская коробья. Она делилась по системе двух на 4 четверки, или чётки, и на 16 четвериков. Ее емкость определяется показаниями одного интересного документа конца XVI века – кабалы, в которой речь идет о беспроцентном займе тремя крестьянами у ключника Вяжицкого монастыря коробьи хлеба. Согласно этому документу треть коробьи равна 1 и 1/3 осьмины, т. е. коробья равна 4 осьминам, или двум московским четвертям, составлявшим половину кади. Следовательно, коробья вмещала 7 пудов.
Еще одну новгородскую меру называют берестяные грамоты – дежу, которой измерялось зерно (квашня). Емкость дежи пока не установлена. На новгородской территории, в Двинской земле, основной единицей измерения сыпучих тел был пуз. Эта мера, встречающаяся в письменных источниках с XIV века, служила для измерения зерна и соли. Размер ее устанавливается ретроспективным путем. Пуз соответствовал половине московской осьмины, равной 3 пудам, т. е. пуз = 1,5 пуда. Для соли, удельный вес которой в 2 раза больше удельного веса ржи, пуз соответственно был равен 3 пудам.
Для средневекового Пскова основной единицей измерения сыпучих тел была зобница, делившаяся на 2 позобенья и 4 четвертки. В источниках зобница встречается с начала XIV века. Данные летописей о ценах на хлеб до и после реформы, увеличившей вес зобницы, позволяют установить, что новая зобница соответствовала 1,5 старой. Новая зобница содержала 14 пудов ржи, следовательно, старая – 9 и 1/3 пуда.
Равенство новой зобницы 14 пудам позволяет предполагать, что термином «зобница» в Пскове называлась общерусская кадь. Для XII-XV вв., помимо рассмотренных мер, характерно обилие чисто бытовых, приблизительных единиц измерения сыпучих тел, таких, как, например, горсть (пригоршня), блюдо, горшок, ведро, чаша, мешок, воз и др. Выяснить реальное содержание этих мер невозможно в силу самой их природы.
Как и для предыдущего периода, сведения письменных источников о мерах жидкостей очень скудны. Основными мерами остаются бочка и ведро, но появляются и новые – насадка и корец. Лучше других изучены новгородские меры. Писцовые книги XV века позволяют вывести равенство бочки 10 ведрам, или 4 насадкам.
Следовательно, насадка была равна 2,5 ведра. В Пскове употреблялись, кроме бочек и ведер, корцы, однако их соотношение остается невыясненным. Неизвестна и реальная вместимость бочек и ведер.
В эпоху раздробленности основными мерами веса являлись большая (96 золотников) и малая (48 золотников) гривенки. В новгородских летописях появляется новая единица веса – почка, служившая при взвешивании благородных металлов и драгоценных камней. Ее упоминает и Афанасий Никитин в своем «Хождении за три моря». Вес почки устанавливается по более поздним источникам – 0,17 грамма, или 1/25 золотника.
Самой мелкой весовой единицей был пирог, составлявший 1/4 почки (приблизительно 0,04 грамма). Продолжают употребляться крупные единицы веса – берковец, равный 10 пудам, пуд, а также новая мера – капь, известная по договору Новгорода с немецкими городами и Готландом 1269 года. Этот источник позволил установить равенство капи 4 пудам, или 65,52 кг. Иногда капь называлась вощаным пудом, так как в основном употреблялась при торговле воском.
В заключении, хотелось бы отметить, что изучение древней метрологии важно для формирования объективной позиции молодого поколения о прошлом России. Мы не можем быть гражданами страны, не соблюдая её традиций, не зная её истории.
bsk.nios.ru
Меры и денежный счет Древней Руси — МегаЛекции
Е.Каменцева, Н.Устюгов.
РУССКАЯ МЕТРОЛОГИЯ
Номер страницы после текста на ней.
Введение
Глава I. Меры и денежный счет Древней Руси (XI в. — начало XII в.)
Глава II. Меры и денежный счет периода феодальной раздробленности Руси (начало XII в.— конец XVв.)
Глава III. Меры и денежный счет Русского централизованного государства (конец XV в.— начало XVIII в.)
Глава IV.Меры и денежный счет периода Российской империи (XVIII в. — начало XX в.)
Глава V. Меры и денежный счет в СССР
Рецензент:
кафедра истории Вологодского педагогического института
Каменцева Е. И., Устюгов Н. В.
Русская метрология. Изд. 2-е. Учеб. пособие. М., «Ммсш. школа», 1975.
328 с.
Учебное пособие по русской метрологии дает представление о предмете метрологии как вспомогательной исторической дисциплине, освещает основные этапы складывания и развитии русских мер и денежного счета в связи с историей Русского госудирсти» и политикой правительства в области мер, шжиаыинст апачение данных метрологии для устшкшлепин подлинности, времени и места возникновения источников.
Е. И, Каменцевой написаны: введение, главы IV, V, § 0 главы I, § 2, 7 главы II.
Н. В. Устюговым написаны: главы I (кроме § 6), II (кроме § 2, 7) и III.
10604-069 001(01)—75
Издательство «Высшая школа», 1975
902.9
Введение
Современная метрология — наука о мерах (от греческих слов цетроу — мера и Хбуос, — учение, слово) — объединяет две дисциплины, которые различаются по своим задачам и назначению. С одной стороны, метрология — это наука о точных измерениях. Основной ее задачей является конкретное создание единиц измерения в виде точнейших образцов — эталонов. Для создания образцов измерения метрология разрабатывает специальную методику измерений, которая позволяет достигать точности, необходимой для научных и практических целей.
С другой стороны, метрология — это вспомогательная историческая дисциплина, изучающая историю сложения систем мер, названия единиц измерения, соотношение друг с другом различных мер прошлого, а также единицы налогового обложения и денежного счета, т. е. изучающая различные единицы измерения в историческом развитии.
Единицы измерения возникли в глубокой древности, поскольку человек сталкивался с ними в посведнев-ной жизни; круг их расширялся по мере роста производства. Раньше всего появилась потребность в определении длины, поверхности, объема, тяжести. Меры длины, поверхности, объема тесно связаны одна с другой. Система обложения, построенная на
фискальных единицах (единицах обложения), также взаимосвязана с мерами поверхности.
И, наконец, вопросы происхождения и развития денежного счета тесно связаны с мерами веса. Названия денежных единиц нельзя рассматривать в отрыве от их весового значения. Как правило, первоначальные весовые и денежные единицы совпадали. Это совпадение объясняется тем, что весовые единицы в древности применялись исключительно для взвешивания ценных металлов — серебра, золота и драгоценных камней. Чаще всего взвешивали серебро, которое использовалось и как средство денежного обращения. Отсюда вытекает связь весовых и денежных единиц. Это обстоятельство отмечал К. Маркс: «...при металлическом обращении готовые названия весового масштаба всегда образуют и первоначальные названия денежного масштаба...». Изучая вопрос о происхождении и функции денег, К. Маркс указал, что «как мера стоимостей и как масштаб цен деньги выполняют две совершенно различные функции. Мерой стоимостей они являются как общественное воплощение человеческого труда, масштабом цен — как фиксированный вес металла... Для масштаба цен определенный вес золота (или другого металла.— Авт.) должен быть фиксирован как единица измерения» '.
Древнейшей единицей веса и денежного счета, упоминаемой в русских источниках, является гривна, которая одновременно была весовой и денежной единицей.
С появлением чеканной монеты денежный счет стали вести на основе так называемой монетной стопы. Под монетной стопой разумеется отношение между весом монетного металла и количеством мо-
1 К. Марко и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, стр. 107—108.
I
нет, которые чеканили из слитка определенного веса. Монетную стопу можно или улучшить, т. е. чеканить из того же количества металла меньше денег, или ухудшить — чеканить большее число денег из того же количества металла.
Изучением всех вопросов, связанных с монетами, занимается вспомогательная историческая дисциплина — нумизматика (от греческого слова гоцлбца — монета). Монеты можно изучать:
в метрологическом отношении, когда устанавливается вес монет, их проба, т. е. количество драгоценного металла в определенной монетной единице, и денежный счет, или взаимоотношения между отдельными монетными единицами;
it пуми.чматнчоском отношении, т. е. по внешнему Виду, с, точки прения имеющихся на монетах изображений и надписей — легенд;
в историческом отношении, т. е. в зависимости от того значения, которое та или иная денежная единица имела в определенный период времени. Для метрологии денежные единицы интересны прежде всего с точки зрения денежного счета. В этом плане денежные единицы и рассматриваются в нашем пособии.
Сохранилось небольшое количество источников, на основании которых можно составить представление о древнейших мерах. В большинстве случаев известно лишь наименование тех или иных мер, иногда их отношение между собой. Часто бывает трудно установить реальные размеры древних мер, т. е. определить, в каком соотношении с современными мерами находится та или иная из них. В пределах одного и того же наименования реальное содержание мер неоднократно менялось. Задача метрологии — установить связь и преемственность между различными видами мер.
Изучение мер дает возможность более отчетливо представить себе состояние хозяйства определенного времени, потребности населения и способы их удовлетворения, выяснить размеры и стоимость отдельных работ, уяснить цены на продукты.
Например, В. О. Ключевский, определяя стоимость рубля на основании указаний источников о хлебных ценах, был вынужден прежде всего выяснить вопрос о единицах измерения хлеба. Поэтому значительную часть своей работы о русском рубле XVI—XVIII вв. и его отношении к стоимости рубля XIX в. он посвящает мерам сыпучих тел. Только после определения вместимости мер сыпучих тел В. О. Ключевский смог перейти к выяснению цен на хлеб и определению стоимости рубля XVI—XVIII вв.1
Изучение метрологии помогает понять экономику страны в целом. Не случайно С. Г. Струмилин начинает очерки по экономической истории России с рассмотрения истории русских мер2.
Метрология оказывает помощь в работе над важнейшими историческими источниками, раскрывающими экономическую историю. Она помогает понимать и истолковывать их. Интересным примером привлечения денежного счета к анализу содержания источника является рассмотрение И. П. Бауэром денежного счета в духовной знатного новгородца Климента (XIII в.) 3.
1 См.: В. О. Ключевский. Русский рубль XVI— XVIII вв. в его отношении к нынешнему. Соч., т. 7. М., 1959, стр. 170—236.
2 См.: С. Г. Струмилин. Очерки экономической истории России. М., 1960, стр. 7—28.
3 См.: Н. П. Бауэр. Денежный счет в духовной новгородца Климента и денежное обращение в Северо-Западной Руси XIII в. «Проблемы источниковедения», вып. III. M.—Л., 1940, стр. 175-203.
Меры находятся в полной зависимости от развития производительных сил и производственных отношений. Усложнение производственных отношений влечет за собой усложнение мер и изменения в их системе. Поэтому знакомство с историей мер помогает не только непосредственному изучению содержания исторических источников, но и определению времени их создания, а в некоторых случаях и решению вопроса о подложности тех или иных источников. О подложности источника можно говорить в том случае, если система мер, указанная в нем, не соответствует мерам, употреблявшимся в то время, которым датирован источник.
Сроди подложных документов известна грамота Андрея Боголюбского от 1159 г., якобы данная им Киеио-Печерскому монастырю. Грамота в самом деле была написана не в XII в., а в конце XVII в. с целью упрочения влияния Киево-Печерского монастыря на один из ранее подчиненных ему монастырей. Язык подделки — язык XVI—XVII вв. Среди терминов, которые встречаются в грамоте и доказывают ее подложность, основным является употребление денежных единиц — грошей польских. Гроши польские как денежная единица известны лишь с XV в. и не могли упоминаться в документах XII в.'
Метрология, таким образом, помогает изучению источников, особенно источников по социально-экономической истории. Иногда без знания метрологии невозможно разобраться в сущности экономических явлений, о которых идет речь в том или ином документе.
1 См.: А. А. Введенский. Фальсификация документов в Московском государстве XVI—XVII вв. В сб.: «Проблемы источниковедения», вып. I. M.—Л., 1933, стр. 107.
Рассмотрение вопросов, связанных с историей мер и денежного счета, имеет для историка и самостоятельное значение. Метрология, как и другие вспомогательные исторические дисциплины, обогащает историю новыми фактическими данными. Вопросы состояния мер, точности мер определяются в известной степени уровнем развития культуры и научных знаний.
Как только человек начал строить жилища, изготовлять орудия, посуду, он столкнулся с необходимостью применения мер. Потребность в измерениях стала особенно насущной с развитием обмена. Однако первоначально люди не знали точного определения размеров и количеств. Измерения были самыми примитивными, приблизительными, и касались они объема, тяжести, протяжения. Тяжесть измерялась мерами веса, вместимость — мерами объема, протяжение — мерами длины; в основе всех этих мер лежала прямая линия.
Единицами измерений протяжения на первых этапах развития человеческого общества служили локоть, пядь (расстояние между вытянутыми большим и указательным пальцами руки), иногда простейшие физические действия, например ходьба (измерение расстояния шагами). Большие расстояния измерялись днями пути — пешими и конными, а также днями «судового хода». Мерой объема и тяжести служили количества, которые человек может захватить или унести своими руками (горсть, ноша, охапка). В быту такие определения количеств сохранились до настоящего времени.
В период, когда основными мерами были размеры человеческой руки или расстояние, которое может
пройти человек за день, и т. д., конечно, еще не было точного определения размеров. Точные размеры появляются лишь с развитием и усложнением хозяйственной жизни, развитием торговли, ростом культуры. Так постепенно создаются единицы измерения, стоящие в точном математическом отношении друг к ДРУГУ- Когда меры веса, объема, длины дробятся, делятся на части в правильной соразмерности, тогда измерение приобретает математический характер и можно говорить о метрологии как о науке, как об определенной системе знаний.
Следовательно, метрология как система знаний сложилась в глубокой древности. Видимо, на этом этапе метрологические данные не были изложены в каких-то общих трактатах. Сведения о мерах периода Древней Руси, частично периода феодальной раздробленности приходится извлекать из различных источников общеисторического содержания. В период феодальной раздробленности Руси общепринятых мер для всего государства не было. Это было естественным следствием разобщенности, раздробленности, отсутствия политических связей. Лишь с развитием производительных сил, в период Русского централизованного государства, появляются меры, общие для всей страны, но местные меры как пережиток феодальной раздробленности еще долго будут существовать.
В XVI в. в связи с общим ростом экономики страны, следствием которого явилось успешное развитие внутреннего рынка, постепенно превращавшегося во всероссийский, появляются специальные трактаты, посвященные вопросам метрологии. Появлению трактатов о мерах способствовало также открытие Северного морского пути через Архангельск. Русское государство получило возможность вести интенсивную торговлю с Западной Европой.
Из специальных руководств — трактатов о мерах можно указать прежде всего на «Торговую книгу», имеющую полное название: «Книжка описательная, како молодым людям торг вести и знати всему цену, и отчасти в ней описаны всяких земель товары различные, их же привозят на Русь немцы и иных земель люди торговые». «Торговая книга» была составлена с целью дать руководство молодым людям, готовящим себя к торговой деятельности. В то же время «Торговая книга» являлась своего рода справочником о товарах и ценах на них. Разумеется, автор руководства не мог при этом обойти и вопросы о мерах. В первом разделе «Торговой книги», озаглавленном «Статья о мерах», дано подробное описание тех мер, которые в то время существовали на Руси, указываются не только названия мер, но и кратные отношения одних единиц измерения к другим. «Торговая книга», таким образом, представляет собой ценнейший источник для изучения русской метрологии XVI—XVII вв.
«Торговая книга» была составлепа во второй половине XVI в. в Москве, затем в первой половине XVII в. она была дополнена новыми сведениями. Авторами «Торговой книги» были, по всей вероятности, русские торговцы, посадские люди, активно участвовавшие в торговле, в частности в заграничной. Сохранилось значительное количество списков «Торговой книги».
«Торговая книга» может считаться одним из первых обобщающих трудов по русской метрологии.
«Статья о мерах» известна не только в составе «Торговой книги», но и в «Счетных мудростях». «Счетные мудрости» — это руководство по арифметике, специальные разделы которого рассматривают вопросы метрологии.
Такого же типа трудом является широко известная «Арифметика» Л. Ф. Магницкого, впервые изданная в 1703 г. Как и в «Счетных мудростях», в «Арифметике» Магницкого метрологии уделяется много внимания. В «Арифметике» содержится целый трактат о мерах древних народов — иудеев, греков, римлян. Здесь же дается детальное описание русских мер.
«Торговая книга» и «Счетные мудрости» — не единственные обобщающие работы о мерах XVI— XVII ив. В это время появляются и другие труды, имеющие практический характер. «Торговая книга», «Счетные мудрости», «Арифметика» Л. Ф. Магницкого данали общую систему русских мер, представле-нио об ;)тих мерах и целом. В XVI—XVII вв. создаются рукомодстна, характеризующие отдельные меры. Ото «Книга сошного письма»—руководство для писцов, которых посылали в города и уезды для составления писцовых книг. Писцовые книги представляли собой переписи населения и его хозяйственных ресурсов с целью обложения налогами. Поскольку на Руси до конца 70-х годов XVII в. существовало поземельное обложение, то писцы должны были измерить и описать земельные владения и обложить население налогом. «Книга сошного письма» содержит сведения о существовавших в XVII в. поземельных мерах и единицах обложения.
Подобное же руководство по описанию земельных владений существует и для более позднего периода — для начала XVIII в. — это «Роспись полевой меры 1709 г.».
Руководствами для производства измерения земли являются и межевые инструкции XVIII в., данные в 1754 и 1766 гг.
Некоторое обобщение материалов по истории мер было осуществлено в XVIII в. в связи с подготовкой
новых законов о мерах. Так, в конце XVIII в. была составлена «Выписка из законов о мерах и весах» ', в которой собран законодательный материал о мерах за 100 лет — с середины XVII до середины XVIII в. Неизвестный составитель «Выписки» не только сообщает сведения о том или ином указе, но и дает свои толкования законодательным распоряжениям, отмечает значение некоторых законов. Наблюдения над системой мер прошлого автор использует для подготовки проекта нового закона о привлечении к ответственности за злоупотребления в области пользования мерами.
Таким образом, с экономическим развитием страны, следствием которого явился рост торговли, стала ощутимой необходимость в создании специальных трактатов о мерах. Следует подчеркнуть практическую цель таких трактатов — дать руководство торговым людям, обучить молодых людей действиям с именованными числами, дать справочники при описании земель; путем обобщения существующих мер подготовить материал для издания нового закона о мерах. Появление работ по метрологии не практического, а уже научного характера связано с ростом в начале XIX в. общего интереса к истории, к вопросам источниковедения и к вспомогательным историческим дисциплинам.
Значительный толчок для изучения мер был дан Н. М. Карамзиным. В примечаниях к «Истории государства Российского» Карамзина содержится целый ряд сведений о мерах.
В первой половине XIX в. для изучения истории русских мер много сделал А. И. Ламберти. Его работа, посвященная происхождению и современному
1 Центральный государственный архив древних актов (ЦГАДА). Госархив, разряд 19, д. 358.
состоянию мер длины и веса, является первым научным исследованием в области истории метрологии. Однако работа Ламберти не нашла продолжателей в первой половине XIX в. Только с середины XIX в. появляется целый ряд специальных исследований в области метрологии.
В середине XIX в. складывается так называемая описательная метрология, которая занималась опи-сапием различного рода мер: длины, веса, поверхности, сыпучих и жидких тел, применявшихся в различных странах. Описательная метрология занималась также установлением соотношений между одимицпми измерений. Обширный сводный труд такого типа по метрологии появился в копце 40-х годов ХТХ в. Он принадлежит Ф. И. Петрушевскому. В этой работе речь идет не только о русских мерах, но и о западноевропейских. Ф. И. Петрушевский ставит перед собой задачу описать все применявшиеся в его время меры и дать представление о сложившейся к середине XIX в. системе мер.
В дальнейшем из описательной метрологии развилась метрология — Наука о точных измерениях, которая ставит своей задачей создание эталонов мер.
Метрология как вспомогательная историческая дисциплипа сложилась во второй половине XIX в., когда появился ряд специальных работ по истории мер. Для своего времени эти работы имели большое научное значение. Они положили начало изучению истории русских мер и в ряде случаев содержат ценный фактический материал. Среди этих исследований можно назвать статьи П. 'Г. Буткова, Д. И. Прозоровского, А. И. Никитского'.
1 В пособии отсутствует специальный раздел, посвященный характеристике литературы, все работы рассматриваются в ходе конкретной постановки метрологических вопросов.
Глава I
Меры и денежный счет Древней Руси
(XI в. — начало XII в.)
§ 1. Источники. От древнейшего периода истории СССР сохранилось очень мало источников, содержащих сведения о мерах. В подавляющем большинстве случаев мы находим в текстах лишь беглые упоминания о них.
Для изучения вопросов метрологии древнерусского государства можно использовать памятники письменности и материальной культуры. Среди письменных источников следует назвать «Русскую правду», древнерусские летописи, описания путешествий, сочинения иностранных авторов.
Ценнейшим источником для изучения мер и денежного счета Древней Руси является «Русская правда» — первый из дошедших до нашего времени сборников русских законов. Известно свыше ста списков «Русской правды», которые можно сгруппировать в две основные редакции — Краткую и Простран-
ную. Древнейшей редакцией «Русской правды» является Краткая, относящаяся к XI в. Составление Пространной редакции «Русской правды» исследователи датируют XII—XIII вв. «Русская правда» позволяет выяснить характер древнерусской кунной системы денежного счета, терминологию денежных единиц и их соотношение. Представление об особенностях денежного счета можно получить, изучая статьи, посвященные штрафам за всевозможные преступления. Один из списков Пространной редакции «Русской правды», называемый Карамзинским, включает статьи, где приводятся расчеты сельского хозяина, подсчитывавшего прибыль, которую принесет его хозяйство через определенный период времени. Эти статьи дают возможность установить взаимоотношение денежных единиц друг с другом.
Сведения о мерах и о системе денежного счета можно почерпнуть из древнерусских летописей, в которых встречаются указания на различные меры и денежные единицы. Иногда дается только наименование предмета, ставшего впоследствии единицей измерения, причем из текста летописи может быть неясно, является ли этот предмет определенной единицей измерения или же он употребляется только в бытовом обиходе. Показания летописей в таком случае нуждаются в проверке путем сопоставления их с данными других источников.
Например в начальной летописи под 997 г. рассказывается о набеге печенегов на Белгород. Не рассчитывая одолеть врага, белгородцы прибегли к хитрости: они приготовили так называемый цеж, т. е. кисельный раствор, налили его в кадки, закопанные в землю по края, потом пригласили нескольких печенегов, чтобы убедить их в том, что продолжительная осада не страшна городу, который получает пищу
прямо из земли. Летопись отмечает: «И приведоша я к кладязю, идеже цежь, и почерпоша ведром» '.
Из этого текста летописи можно узнать, что в Белгороде в 997 г. употреблялись ведра. Но являлось ведро единицей измерения жидкости или только предметом бытового обихода — это остается неясным. Необходимо привлечение других источников, которые подтвердили бы, что ведро служило единицей измерения.
Несмотря на отрывочный характер метрологических сведений, летописи зачастую являются единственным источником, на основании которого можно судить о метрологии древнейшей эпохи.
Разрешению вопросов, связанных с денежным счетом, помогают иногда иллюстрации (миниатюры) к летописям. Иллюстрации создавались позже текстов, при последующем редактировании их и переписке, но они дают возможность ставить вопрос о характере денежных знаков. В качестве примера можно привести миниатюры Никоновской летописи, создание которой относится к XVI в. На рисунках к летописи показаны металлические монеты и связки мехов2.
Ценные сведения для изучения мер длины древнерусского государства содержит «Хождение игумена Даниила в Святую землю» 3. Игумен Даниил в начале XII в. отправился в Палестину и описал свое путешествие. Это описание сохранилось в нескольких списках, правда не современных, а позднейших; самые древние из них относятся к XV в. Вниматель-
1 «Полное собрание русских летописей» (далее ПСРЛ), т. 1, вып. 1. Л., 1926, стр. 128—129.
2 См.: А. В. Арциховский. Древнерусские миниатюры как исторический источник. М., 1944, стр. 94.
3 См.: И. П. Сахаров. Сказания русского народа, т. 2, кн. 8. СПб., 1849.
ный наблюдатель, игумен Даниил, стремился дать ясное представление обо всем, что он видел. В частности, он указывает расстояния между теми пунктами, которые ему удалось посетить, и тем самым сообщает ряд сведений о мерах длины, какими пользовались на Руси в его время.
Материал о мерах и характере денежного обращения дают сочинения различных иностранных географов и путешественников, побывавших в Восточной Европе. Среди них следует указать сочинение араб-ско-испанского путешественника Абу Хамида ал-Гарнати, рукопись которого в 1953 г. была обнаружена в Мадриде. Ал-Гарнати жил в XII в. Он был богатым купцом и выступал, по-видимому, в качестве мусульманского миссионера. Ал-Гарнати два раза побывал на Нижней Волге, посетил Киев. Особое значение для интересующихся метрологией имеет сообщение ал-Гарнати, касающееся вопроса о денежном обращении на Руси. Он рассказывает об употреблении в качестве денег связок старых беличьих шкурок'.
Известную помощь при изучении метрологии оказывают переводные издания. С принятием христианства восточные славяне получили от греков ряд книг религиозного содержания, переведенных с греческого языка на славянский. В этих книгах встречаются метрологические понятия. При переводе книг на славянский язык, если переводчик встречал меры, не имеющие соответствующего им измерения в славянской практике, он оставлял эти меры без перевода, т. е. переносил в славянский текст те наименования, с какими встречался в греческом подлиннике. В дру-
1 См.: «Путешествие Абу Хамида ал-Гарнати». Публикация О. Г. Большакова, А. Л. Монгайта. М., 1971, стр. 35—36.
гих случаях, когда греческая мера соответствовала мере, употреблявшейся у славян, ее название переводилось на славянский язык. Например, греческая мера длины «стадион» перенесена в славянский текст в форме «стадия». Другая мера длины — «оргиа» — переведена словом «сажень», так как по своему размеру соответствовала славянской сажени.
Таким образом, переводные книги при сравнении их с соответствующими оригиналами могут до некоторой степени служить источником для уяснения мер древнерусского государства.
В ряде случаев письменные источники нельзя правильно интерпретировать без привлечения археологического материала. Археологические находки — клады древних монет — дают историку весьма ценные сведения. На территории Восточной Европы зафиксировано свыше 400 кладов восточных монет, около 150 кладов и отдельных находок западноевропейских монет, а также клады римских монет. Сопоставляя письменные источники с данными археологии, можно получить представление о денежных единицах и денежном счете древнерусского государства и периода феодальной раздробленности Руси. Углублению этих представлений помогают данные этнографии и обмеры памятников архитектуры. Весьма любопытен в этом отношении один из памятников древней эпиграфики «Тмутараканский камень», найденный в конце XVIII в. на Таманском полуострове около древней Тмутаракани. Надпись, сделанная на камне в XI в., гласит, что в 1068 г. при тмутаракан-ском князе Глебе была измерена ширина Керченского пролива. Данные измерения можно использовать для суждения о древнерусских мерах длины.
Иногда для реконструкции мер древнерусского государства приходится использовать более поздние источники.
§ 2. Меры длины. Одним из основных источников для изучения мер длины древнерусского государства является «Хождение игумена Даниила в Святую землю».
Игумен Даниил называет следующие меры длины — локоть, пядь, сажень, версту, поприще. Иногда он прибегает к описательным выражениям, которые дают представление о расстояниях и, следовательно, о мерах длины, например «вержение камня», т. е. расстояние, которое пролетает брошенный камень; «перестрел», т. е. расстояние, которое пролетает стрела, пущенная из лука; «день пути» и т. д.
Локоть принадлежит к числу древнейших мер длины, применявшихся у разных народов. Локтем называлось расстояние от конца вытянутого среднего пальца руки или сжатого кулака до локтевого сгиба. Размер локтя колебался от 38 до 46 см. Некоторые основания для выведения'такого размера локтя содержатся в «Хождении игумена Даниила». Описывая различные достопримечательности Палестины, игумен останавливается, в частности, на так называемом гробе господнем и указывает его размеры — длину — 4 локтя и ширину — 2 локтя '. В середине XVII в. московский патриарх Никон построил недалеко от Москвы, на реке Истре, Воскресенский Ново-Иерусалимский монастырь, причем за образец для главного монастырского храма был взят Иерусалимский Воскресенский храм. В Ново-Иерусалимском храме было сделано подобие «гроба господня» с точным воспроизведением его размеров. Длина этого гроба составляет 2 позднейших аршина и 9 вершков, ширина — 1 аршин и 5 вершков. Если на основании этих данных попытаться определить размер локтя,
1 См.: И. П. С а х а р о в. Сказания русского народа, стр. 14. 19
упомянутого игуменом Даниилом, то окажется, что этот локоть имеет протяжение от 10,25 до 10,5 позднейших вершков (2 арш. 8 верш. : 4 = 10,25 верш, и 1 арш. 5 верш. : 2 = 10,5 верш.). Следовательно, длина древнерусского локтя была около 10,5 вершка, или около 46,6 см.
Указание на локоть как меру длины в древнерусском государстве имеется также в «Русской правде». Например, ст. 91 Троицкого списка указывает, что мостник (лицо, занимающееся постройкой мостов) получает плату за свою работу от 10 локтей, т. е. оплата производится сдельно, в зависимости от длины моста, причем эта длина измеряется локтями. Для указания более мелких измерений длины игумен Даниил пользуется пядью. Слово «пядь» обозначает кисть руки и произошло от корня «пять». Пядь — расстояние между вытянутым большим и указательным пальцами руки. Описывая камень, в котором был укреплен крест в Иерусалиме, игумен Даниил говорит: «Посреди того камни наверху высечена есть скважина, яко локтя глубину, в шире пяди, кругло» 1.
Игумен Даниил не дает достаточно материала для определения размера пяди. Но здесь могут прийти на помощь описания других путешествий, более поздних. Например, диакон Игнатий, путешествовавший в 1389 г. в Царьград и Иерусалим, также описывает «гроб господень» и дает его размеры, только не в локтях, а в пядях: длина 9 пядей, ширина 4 пяди2.
Сопоставление показаний этих двух источников позволяет прийти к заключению, что размер пяди колеблется приблизительно в пределах от 19 до 23 см.
1 И. П. Сахаров. Сказания русского народа, стр. 14. 2 См. там же, стр. 105.
Иными словами, пядь равна почти половине локтя. Некоторая разница в размерах объясняется тем, что оба путешественника давали лишь приблизительный размер гроба, и некоторая неточность в этом случае вполне понятна.
К таким же выводам приходит и Б. А. Рыбаков в своей работе, посвященной мерам длины XI—XV вв. и вопросу их образования. На основании изучения народной метрологии, сведения о которой дает этнография, Б. А. Рыбаков считает, что в употреблении были пяди в 19 см и в 22—23 см'. Первая пядь в 19 см, или малая пядь, определялась расстоянием от конца вытянутого большого пальца до конца вытянутого указательного пальца. Вторая пядь в 22—23 си, или великая пядь, определялась расстоянием от конца большого пальца до конца вытянутого мизинца.
По предположению Б. А. Рыбакова, существовала еще одна пядь, которая называлась пядью «с кувырком». К выводу о существовании пяди «с кувырком» Б. А. Рыбаков приходит на основании изучения размеров кирпичей XII в. Пядь «с кувырком» определялась путем добавления к малой пяди еще двух или трех суставов указательного пальца. В первом случае получалась пядь в 27 см, во втором случае — в 31 см2.
В документах периода древнерусского государства встречается упоминание о сажени как мере длины. Первое упоминание о сажени содержится в «Слове о зачале Киево-Печерского монастыря», приписываемом летописцу Нестору. В «Слове» рассказывается об иноке Иларионе, который около 1017 г. «ископа се-
1 См.: Б. А. Рыбаков. Русские системы мер длины XI—XV вв. «Советская этнография», 1949, № 1, стр. 69—71. 1 См. там же.
бе печерку малу — дву сажен», т. е. выкопал себе небольшую пещеру в 2 сажени '.
О сажени свидетельствует и Тмутараканский камень, надпись на котором гласит: «В лето 6576, индикта 6, Глеб князь мерил море по леду от Тмутороканя до Кърчева 10 000 и 4000 сажен», т. е. в 1068 г. по распоряжению Глеба, князя Тмутараканского, была измерена ширина Керченского пролива. Расстояние измерялось по льду, причем ширина пролива оказалась равной 14 000 сажен2.
Если обратиться к «Хождению игумена Даниила», то и в нем можно встретить неоднократное упоминание о сажени. Например, описывая так называемый Мамврийский дуб, около которого, по преданию, жил патриарх Авраам, игумен Даниил говорит: «В толще же есть дву сажен, моею рукою измерих около его» 3. .
Каков размер древнерусской сажени? Разными исследователями он определяется по-разному.
П. Г. Бутков еще в середине XIX в. в работе по истории мер длины первый определил размеры сажени на основании изучепия данных источников о ширине Керченского пролива. Таким же путем определили размер сажени в своих работах по метрологии Н. В. Устюгов4 и Л. В. Черепнин5.
П. Г. Бутков использовал сообщаемые «Тмутара-канским камнем» сведения о том, что ширина Керченского пролива в XI в. была равна 14 000 саженей.
1 См.: П. Г. Бутков. Объяснение старинных мер —линейной и путевой. «Журнал Министерства внутренних дел», 1844, ч. 8, № 11, стр. 252.
2 См.: А. А. С п и ц ы н. Тмутараканский камень. Пг., 1915, табл. 10 и 11.
3 И. П. Сахаров. Сказания русского народа, стр. 23.
4 См.: Н. В. Устюгов. Очерк древнерусской метрологии. «Исторические записки», кн. 19. М., 1946, стр. 302.
5 См.: Л. В. Черепнин. Русская метрология. М., 1944, стр. 23.
Сравнение данных «Тмутараканского камня» с данными XIX в. о ширине Керченского пролива приводит к заключению, что сажень в переводе на метрическую систему мер равна 142 см и в сажени 3 локтя — = 3. Против такого обычного для метрологиче-ской литературы вывода о сажени в древнерусском государстве категорически и убедительно возражает Б. А. Рыбаков. Во-первых, ширина Керченского пролива, по совершенно справедливому мнению Б. А. Рыбакова, за девять веков могла измениться. Во-вторых, в древности не встречается деление крупной единицы на 3 мелкие части. Особенностью древней метрологии является деление на 2, 4 и 8. Более мелкая единица получалась от последовательного деления пополам. Если измерение производилось веревкой, то складывание ее пополам давало точные доли сажени. В-третьих, величина древних единиц длины' определялась частями тела человека. Сажень в 142 см частями тела человека не может быть определена.
Б. А. Рыбаков высказывает предположение о других размерах сажени, в частности о размере сажени, которой измеряли Керченский пролив в 1068 г. Для определения размера тмутараканской сажени можно использовать не данные XIX в. о ширине Керченского пролива, а измерения, сделанные за 100 лет до князя Глеба. Сообщение о ширине Керченского пролива содержится в сочинении византийского императора X в. Константина Багрянородного «Как надо управлять империей». Константин Багрянородный указывает, что ширина Керченского пролива равна 18 милям. В переводе на метрическую систему мер это составляет, по вычислению Б. А. Рыбакова, 21199 м, или 2119 900 см. Если на основании этих данных определить размеры сажени, то получим;
2 119 900 : 14 000 = 151,42 = ок. 152 см.
Использование данных более поздних источников подтверждает возможность существования сажени, равной приблизительно 152 см. Например, Игнатий Смолянин, побывавший в Царьграде в 1389 г., в своих записках о путешествии дает подробное описание Софийского собора. Игнатий Смолянин пишет, что видел вверху Софийского собора 40 окон. Он измерил окно с простенком и оказалось, что размер их составляет 2 сажени. По современным чертежам Софийского собора в Константинополе ширина окна с простенком составляет 300 см. Следовательно, одна сажень, по данным Игнатия Смолянина (300/2), близка к 152 см.
Сажень в 152 еж соответствует расстоянию между размахом вытянутых рук человека от большого пальца одной руки до большого пальца другой. При последовательном делении сажени в 152 см пополам (на 2, 4 и 8) получался локоть в 38 см и пять в 19 см. Сажень в 152 см называлась простой, или прямой, саженью.
Кроме сажени в 152 см на основании данных памятников архитектуры можно предположить о существовании сажени, равной 176 см. Для древнего периода название этой сажени неизвестно; впоследствии сажень в 176 см называлась мерной, или маховой. Сажень в 176 см определялась размахом рук человека от конца пальцев и до конца пальцев.
Самой большой из всех саженей была косая сажень. Косой саженью иногда называлась сажень, образованная на основании пяди в 27 еж и равная 216 см. Сажень в 216 см определялась расстоянием от пальцев ноги до конца пальцев вытянутой руки до диагонали. Косой же саженью могла называться
наиболее крупная из всех саженей — сажень в 248 см. В сажени было 4 локтя, или 8 пядей, или 152 см. Помимо пядей, локтей и саженей источники содержат указания на более крупные единицы измерения, которые могли применяться для определения расстояний: это верста, или поприще.
megalektsii.ru
Меры длины Древнерусского государства
Одним из основных источников для изучения
мер длины древнерусского государства является «Хождение игумена Даниила в Святую
землю».
Игумен Даниил называет следующие меры
длины — локоть, пядь, сажень, версту, поприще.
Иногда он прибегает к описательным выражениям, которые дают представление
о расстояниях и, следовательно, о мерах длины, например «вержение камня», т. е.
расстояние, которое пролетает брошенный камень; «перестрел», т. е. расстояние, которое
пролетает стрела, пущенная из лука; «день пути» и т. д.
Локоть принадлежит к числу древнейших
мер длины, применявшихся у разных народов. Локтем называлось расстояние от конца
вытянутого среднего пальца руки или сжатого кулака до локтевого сгиба. Размер локтя
колебался от 38 до 46 см. Некоторые
основания для выведения такого размера локтя содержатся в «Хождении игумена Даниила».
Описывая различные достопримечательности Палестины, игумен останавливается, в частности,
на так называемом гробе господнем и указывает его размеры — длину — 4 локтя и ширину
— 2 локтя].
В середине XVII в. московский
патриарх Никон построил недалеко от Москвы, на реке Истре, Воскресенский Ново-Иерусалимский
монастырь, причем за образец для главного монастырского храма был взят Иерусалимский
Воскресенский храм. В Ново-Иерусалимском храме было сделано подобие «гроба господня»
с точным воспроизведением его размеров. Длина этого гроба составляет 2 позднейших
аршина и 9 вершков, ширина — 1 аршин и 5 вершков. Если на основании 5тих данных
попытаться определить размер локтя, упомянутого игуменом Даниилом, то окажется,
что этот локоть имеет протяжение от 10,25 до 10,5 позднейших вершков (2 арш. 8 верш.
: 4=10,25 верш, и 1 арш. 5 верш.: 2 = 10,5 верш.). Следовательно, длина древнерусского
локтя была около 10,5 вершка, или около 46,6 см.
Указание на локоть как меру длины в
древнерусском государстве имеется также в «Русской правде». Например, ст. 91 Троицкого
списка указывает, что мостник (лицо, занимающееся постройкой мостов) получает плату
за свою работу от 10 локтей, т. е. оплата производится сдельно, в зависимости от
длины моста, причем эта длина измеряется локтями.
Для указания более мелких измерений
длины игумен Даниил пользуется пядью. Слово «пядь» обозначает кисть руки и произошло
от корня «пять». Пядь — расстояние между вытянутым большим и указательным пальцами
руки. Описывая камень, в котором был укреплен крест в Иерусалиме, игумен Даниил
говорит: «Посреди того камни наверху высечена есть скважина, яко локтя глубину,
в шире пяди, кругло»].
Игумен Даниил не дает достаточно материала
для определения размера пяди. Но здесь могут прийти на помощь описания других путешествий,
более поздних. Например, диакон Игнатий, путешествовавший в 1389 г. в Царьград и
Иерусалим, также описывает «гроб господень» и дает его размеры, только не в локтях,
а в пядях: длина 9 пядей, ширина 4 пяди.]
Сопоставление показаний этих двух источников
позволяет прийти к заключению, что размер пяди колеблется приблизительно в пределах
от 19 до 23 см.
Иными словами, пядь равна почти половине
локтя. Некоторая разница в размерах объясняется тем, что оба путешественника давали
лишь приблизительный размер гроба, и некоторая неточность в этом случае вполне понятна.
К таким же выводам приходит и Б. А.
Рыбаков в своей работе, посвященной мерам длины XI—XV вв. и вопросу
их образования. На основании изучения народной метрологии, сведения о которой дает
этнография, Б. А. Рыбаков считает, что в употреблении были пяди в 19 см и в 22—23 см. ]Первая
пядь в 19 см, или малая пядь, определялась
расстоянием от конца вытянутого большого пальца до конца вытянутого указательного
пальца. Вторая пядь в 22—23 см, или великая пядь, определялась расстоянием от конца
большого пальца до конца вытянутого мизинца.
По предположению Б. А. Рыбакова, существовала
еще одна-пядь, которая называлась пядью «с кувырком». К выводу о существовании пяди
«с кувырком» Б. А. Рыбаков приходит на основании изучения размеров кирпичей XII в. Пядь «с кувырком» определялась
путем добавления к малой пяди еще двух или трех суставов указательного пальца. В
первом случае получалась пядь в 27 см,
во втором случае — в 31 см].
В документах периода древнерусского
государства встречается упоминание о сажени как мере длины. Первое упоминание о
сажени содержится в «Слове о зачале Киево-Печерского монастыря», приписываемом
летописцу Нестору. В «Слове» рассказывается об иноке Иларионе, который около 1017
г. «ископа себо печерку налу — дву сажен», т. е. выкопал себе небольшую пещеру в
2 сажени.]
О сажени свидетельствует и Тмутараканский
камень, надпись на котором гласит: «В лето 6576, индикта 6, Глеб князь мерил море
по леду от Тмутороканя до Кърчева 10 000 и 4000 сажен», т. е. в 1068 г. по распоряжению
Глеба, князя Тмутараканского, была измерена ширина Керченского пролива. Расстояние
измерялось по льду, причем ширина пролива оказалась равной 14 000 сажен].
Если обратиться к «Хождению игумена
Даниила», то и в нем можно встретить неоднократное упоминание о сажени. Например,
описывая так называемый Мамврийскнй дуб, около которого, по преданию, жил патриарх
Авраам, игумен Даниил говорит: «В толще же есть дву сажен, моею рукою измерих около
его»].
Каков размер древнерусской сажени? Разными
исследователями он определяется по-разному.
П. Г. Бутков еще в середине XIX в. в работе по истории мер длины
первый определил размеры сажени на основании изучения данных источников о ширине
Керченского пролива. Таким же путем определили размер сажени в своих работах по
метрологии Н. В. Устюгов]
и Л. В. Черепнин].
П. Г. Бутков использовал сообщаемые
«Тмутараканским камнем» сведения о том, что ширина Керченского пролива в XI в. была равна 14 000 саженей.
Сравнение данных «Тмутараканского камня»
с данными XIX в. о ширине
Керченского пролива приводит к заключению, что сажень в переводе на метрическую
систему мер равна 142 см и сажени
3 локтя 142/46 = 3. Против такого обычного для метрологической литературы вывода
о сажени в древнерусском государстве категорически и убедительно возражает Б. А.
Рыбаков. Во-первых, ширина Керченского пролива, по совершенно справедливому мнению
Б. А. Рыбакова, за девять веков могла измениться. Во-вторых, в древности не встречается
деление крупной единицы на 3 мелкие части. Особенностью древней метрологии является
деление на 2, 4 и 8. Более мелкая единица получалась от последовательного деления
пополам. Если измерение производилось веревкой, то складывание ее пополам давало
точные доли сажени. В-третьих, величина древних единиц длины определялась частями
тела человека. Сажень в 142 см частями
тела человека не может быть определена.
Б. А. Рыбаков высказывает предположение
о других размерах сажени, в частности о размере сажени, которой измеряли Керченский
пролив в 1068 г. Для определения размера тмутараканской сажени можно использовать
не данные XIX в. о ширине
Керченского пролива, а измерения, сделанные за 100 лет до князя Глеба. Сообщение
о ширине Керченского пролива содержится в сочинении византийского императора X в. Константина Багрянородного
«Как надо управлять империей». Константин Багрянородный указывает, что ширина Керченского
пролива равна 18 милям. В переводе на метрическую систему мер это составляет, по
вычислению Б. А. Рыбакова, 21199 м. или
2119 900 см. Если на основании этих
данных определить размеры сажени, то получим: 2 119 900: 14000 = 151,42 = 152 см.
Использование данных более поздних источников
подтверждает возможность существования сажени, равной приблизительно 152 см. Например, Игнатий Смолянин, побывавший
в Царьграде в 1389 г., в своих записках о путешествии дает подробное описание Софийского
собора. Игнатий Смолянин пишет, что видел вверху Софийского собора 40 окон. Он измерил
окно с простенком и оказалось, что размер их составляет 2 сажени. По современным
чертежам Софийского собора в Константинополе ширина окна с простенком составляет
300 см. Следовательно, одна сажень,
по данным Игнатия Смолянина (300/2), близка к 152 см.
Сажень в 152 см соответствует расстоянию между размахом
вытянутых рук человека от большого пальца одной руки до большого пальца другой.
При последовательном делении сажени в 152 см пополам (на 2, 4 и 8) получался локоть в 38 см и пять в 19 см. Сажень в 152 см называлась простой, или прямой, саженью.
Кроме сажени в 152 см на основании данных памятников архитектуры
можно предположить о существовании сажени, равной 176 см. Для древнего периода название этой сажени неизвестно; впоследствии
сажень в 176 см называлась мерной, или маховой. Сажень в 176 см определялась размахом рук человека
от конца пальцев и до конца пальцев.
Самой большой из всех саженей была косая
сажень. Косой саженью иногда называлась сажень, образованная на основании пяди в
27 см и равная 216 см. Сажень в
216 см определялась расстоянием
от пальцев ноги до конца пальцев вытянутой руки по диагонали. Косой же саженью могла
называться наиболее крупная из всех саженей — сажень в 248 см.
В сажени
было 4 локтя, или 8 пядей, или 152 см.
Помимо пядей, локтей и саженей источники
содержат указания на более крупные единицы измерения, которые могли применяться
для определения расстояний: это верста, или поприще.
Игумен Даниил в «Хождении» пользуется
верстой для определения расстояний между отдельными пунктами. Но если проверить
длину верст, встречающихся у игумена Даниила, то окажется, что его верста не имеет
определенных размеров и колебание ее величины значительно. По-видимому, игумен Даниил
определяет расстояние приблизительно, без точных измерений. Например, по игумену
Даниилу, селение Вифания отстоит от Иерусалима «вдалее дву версты», т. е. более
двух верст].
Старец Арсений Суханов, ездивший в Иерусалим в середине XVII в., определяет расстояние от
Иерусалима до Вифании в 3 версты2. Показания обоих путешественников совпадают: один
говорит — более 2 верст, другой — 3 версты. Это совпадает и с современными данными.
Но иногда расстояния, указанные игуменом
Даниилом, не соответствуют современным. Например, он описывает Генисаретское озеро,
или Галилейское море, и сообщает: «В длину есть море то 50 верст, а в ширину есть
20 верст». В настоящее время длина Галилейского моря определяется в 21 км, ширина в наиболее широкой его части
— в 12 км. Игумен Даниил определял
расстояние на глаз и допустил значительную ошибку. Есть у игумена и другие определения
расстояния, расходящиеся с современными. Так, он считает, что от горы Фавора до
Назарета 5 верст, причем даже подробно указывает, что 2 версты идти по полю, а 3
— по горам. В настоящее время от Фавора до Назарета
насчитывается 9 км, т. е. около
8,5 версты, — почти вдвое больше, чем указал игумен Даниил.
Таким образом, вопрос о размере версты,
упоминаемой игуменом Даниилом, остается открытым. Автор «Хождения» не указывает
ни количества сажен в версте, ни размера сажени.
Иногда в источниках периода древнерусского
государства вместо версты употребляется слово «поприще». Некоторые исследователи
приравнивали поприще к древнегреческой стадии. Но это неверно. Стадия была в несколько
раз меньше поприща.
Поприще в
древнерусских памятниках употребляется в том же смысле, что и верста. Летописцы часто
пользуются этими понятиями как равнозначащими. Например, в Воскресенском списке
летописи под 1167 г. рассказывается о том, как жители Смоленска вышли встречать
князя Ростислава за 300 поприщ].
По Ипатьевской летописи, которая также рассказывает об этом событии, смоляне встречали
князя Ростислава за 300 верст].
Можно привести значительное количество других примеров, показывающих, что в разных
текстах летописей одно и то же расстояние в одних случаях определяется поприщами,
в других — верстами, причем количество тех и других в каждом случае совпадает. На
основании этих данных можно сделать вывод, что поприще и верста — понятия тождественные.
В поприще считалось 7,5 стадий (в стадии
100 сажен), или 750 сажен.
Наряду с более или менее точными определениями
расстояний в источниках встречаются описательные выражения: «вержение камня», «перестрел», «день пути». Игумен
Даниил довольно часто пользуется такими неточными определениями. Например, описывая
отдельные части Иерусалима, в частности столп Давида и дом Урии, на вдове которого
женился Давид, он говорит: «Близ бо бе и дом тот, яко довержет муж камением»].
т. е. дом так близко, что человек может добросить до него камень. С. К. Кузнецов
находит возможным считать расстояние, определяемое «вержением камня», равным 20
саженям, т.е. около 42,5 м в среднем].
Кроме «вержения камня», игумен Даниил
употребляет такое определение расстояния, как «перестрел». Так, описывая гору Елеонскую
и небольшую церковь, расположенную на ее склоне, он указывает: «А оттуда до гроба
Иосафатова вдалее, яко же человек дост-релит», т. е. дальше, чем человек может «достре-лить»].
Более значительные расстояния игумен Даниил считает несколькими «перестрелами».
Отмечая, что река Иордан выходит двумя рукавами из Генисаретского озера, он говорит,
что эти рукава «яко три перестрела меж себя имать»].
Иногда при определении расстояния «перестрелами» игумен Даниил подчеркивает, что
стрелок должен быть достаточно опытным и умелым. Например, он следующим образом
описывает высоту горы Фавор: «Может с нее... добрый стрелец четырежды выстрелить,
а, на земли стоя, горе осьмижды встрелит, коли добрый стрелец»].
Другими словами, высота горы меньше, если считать от ее вершины, и больше, если
считать от подножия. Здесь очень ярко подчеркивается неопределенность расстояния,
измеряемого «перестрелами». Высота горы, конечно, не изменяется от того, будет ли
стрелок стоять на ее вершине или у ее подножия, а при измерении «перестрелами» получается
разница, так как стрела, пущенная с горы вниз, пролетит большее расстояние.
На основании практики народов, еще употреблявших
лук и стрелы, считается, что стрела, пущенная сильной рукой, может лететь до 100—105
м. Для стрельбы в цель считается
нормальным расстояние в 50—55 м. В
среднем «перестрел» можно признать равным 60—70 м.
Иногда расстояние определяется днями
пути. Например, игумен Даниил указывает, что от Палестины до Вавилона 40 дней пути.
Счет расстояния днями пути был очень распространен у кочевых народов, так как в
степи нет населенных пунктов, позволяющих точно определять расстояние. Днями пути
определяют расстояние и моряки. День пути — тоже величина неопределенная. Пеший
день пути едва ли может дать расстояние более 25 км, день конного пути — 50—75 км.
Меры
поверхности.
При изучении мер поверхности в древнерусском
государстве исследователь встречается с большой неопределенностью показаний источников.
На основании сведений, сообщаемых источниками, можно установить, что земля измерялась
селами и плугами. Вопрос о том, равно ли село плугу
или не равно, остается открытым.
В ст. 58 «Русской правды» по Карамзинскому
списку, одному из вариантов Пространной редакции, имеются следующие данные: «А в
селе сеяной ржи на 2 плуга 16 кадей ростовских»].
Этот текст можно истолковать в том смысле, что село равно только двум плутам. Здесь
плуг выступает как земельная мера, но вопрос о его размерах остается открытым: указание
на то, что на 2 плуга высеивается 16 кадей ростовских, ничего не разъясняет. Отличалась
ли ростовская кадь от кадей других городов, трудно сказать. Но кадь была общей мерой
сыпучих тел в Древней Руси. В XVI—XVII вв. считалось, что для засева
полдесятины земли требуется четверть кади ржи, причем эта четверть была вдвое больше
четверти периода древнерусского государства. В свете этих данных можно определить
размер плуга в 8 десятин. (Если половина кади высевалась на полдесятины, то на десятину
высевалась кадь. Всего посеяно 16 ка-Дей, следовательно, засеяно 16 десятин. Это
количество земли названо двумя плугами, отсюда плуг равен 8 десятинам.)
В том же тексте «Русской правды» указывается
и урожай, ожидаемый от этого посева, — 100 копен ржи. Какие размеры имела копна в
древнерусском государстве, трудно сказать.
Меры
сыпучих тел.
Древнейшей мерой сыпучих тел, употреблявшейся
в Киеве и других городах древнерусского государства, была кадь. Кадъ делилась, по системе двух, на два половника,
на четыре четверти, на восемь осьмин. Упоминаний о более мелких делениях
кади в источниках не встречается.
Что кадь употребляется как мера сыпучих
тел, видно из ст. 58 «Русской правды» по Карамзинскому списку, где речь идет о посеве
16 ростовских кадей ржи. В том же смысле упоминает о кади и игумен Даниил. Описывая
плодородие палестинской почвы, он говорит: «Родится пшеница и ячмень изрядно — одну
кадь сеявши, паки вземлют 130 и 50 кадей». Кадь здесь названа в качестве меры сыпучих
тел.
«Русская правда», кроме кади, упоминает
и половник как меру сыпучих тел. Например, в ст. 61 — 62 Карамзинского списка урожай
овса и ячменя измеряется половниками. Половник
равен 2 четвертям или 4 осьминам.
Весьма ценным исследованием по истории
мер, главным образом мер сыпучих тел, является большая статья А. И. Никитского «К
вопросу о мерах в Древней Руси», хотя советские исследователи внесли немало поправок
в выводы автора.
В «Русской правде» упоминаются и такие
меры сыпучих тел, как уборок и лукно. Точный объем уборка не известен.
Очевидно, уборок был мерой небольшой. Такое заключение позволяет сделать ст. 7 «Русской
правды» по Троицкому списку, указывающая размер содержания вирнику, т. е. лицу,
взимавшему судебные штрафы: ему полагалось пшена и гороху по 7 уборков на неделю.
Что касается лукна, то Д. И. Прозоровский
попытался на основании сопоставления отдельных статей «Русской правды» определить
его вместимость в статье о мерах жидкостей. Нет надобности подробно останавливаться
на рассуждениях Д. И. Прозоровского, но едва ли они могут быть доказаны с математической
точностью. В результате своего исследования Д. И. Прозоровский пришел к выводу,
что лукно вмещало в себя 60 фунтов овса, т. е. около 24—25 кг. Это определение вместимости лукна
можно принять лишь как приблизительное. Для более точного определения нет достаточных
оснований в источниках.
Меры
жидких тел.
Другим видом мер вместимости являются
меры жидкостей. В источниках периода древнерусского государства встречаются упоминания
о ведре. Например, в ст. 7 «Русской
правды» по Троицкому списку определяется корм вирнику, причем указывается, что ему
полагается по 7 ведер солода на неделю.
Ведро здесь рассматривается как определенная мера. Вместимость древнерусского
ведра неизвестна. До последнего времени единственной работой, посвященной мерам
жидкостей древнего периода, являлась статья Д. И. Прозоровского, опубликованная
в XIX в. Она содержит
интересные наблюдения. Д. И. Прозоровский путем сравнения различных упоминаний о
ведре и лукне в «Русской правде» пришел к выводу, что древнее ведро вмещало около
24 фунтов, т. е. 9—10 кг воды. Но
расчеты Д. И. Прозоровского являются очень приблизительными, целиком основанными
на разного рода допущениях, и поэтому гораздо правильнее принять, что точный объем
древнерусского ведра неизвестен. Известно, что ведро употреблялось как единица измерения
жидких, а иногда и сыпучих тел.
Встречается в летописях и бочка как мера жидких Тел. Но бочка того
времени известна лишь по названию. Ее реальное содержание как меры пока не поддается
установлению.
Меры
веса и денежный счет.
Изучение особенностей мер веса и денежного
счета Древней Руси представляет несомненные трудности, так как вопрос о денежном
счете пока еще является дискуссионным: нет единого мнения ни о характере денежного
обращения, ни о происхождении денежно-весовых единиц.
Трудность при решении этих вопросов
состоит в том, что в денежных кладах встречаются различные иностранные монеты —
римские и западноевропейские денарии, восточные диргемы, или дирхемы, и русские
серебреники. Письменные источники содержат наименования: скот, куна, резана, веверица, векша, которые
могут быть истолкованы как меховые ценности. Кроме того, сохранились свидетельства
иностранцев (арабов) об обращении в Древней Руси мехов в качестве денег.
Вопрос о характере денежного обращения
ставился еще в XVIII в. в дискуссии
«меховистов» и «металлистов». Каждая из сторон стремилась определить характер основного
материала денежного обращения в Древней Руси.
Сторонниками «меховой» теории являлись
в начале XIX в. Н. М. Карамзин,
а позднее В. К. Трутовский, доказывавший, что большинство денежных единиц, сведения
о которых имеются в письменных источниках, представляло собой меховые ценности.
«Металлическую» теорию отстаивали Д. И.
Прозоровский, П. Н. Мрочек-Дроздовский и др., утверждавшие, что основные единицы
денежного счета Древней Руси были металлическими.
Сторонники «меховой» теории считали,
что такие названия денежных единиц, как куна, ногата, векша, веверица, следует понимать
в буквальном смысле слова и что эти названия подтверждают факт обращения меховых
и кожаных денег. Сторонники «металлической» теории находили, что меховые и кожаные
деньги — плод фантазии и плохого знакомства с историческими источниками. Денежную
терминологию они рассматривали как пережиток глубокой древности, когда действительно
обращались меха. По их мнению, под древними названиями денежных единиц следовало
понимать металлические монеты.
В работах советских историков господствует
точка зрения «металлистов», но встречаются высказывания и в пользу «меховой» теории.
Сторонниками «металлического» характера денежного обращения являются археологи,
нумизматы и историки В. Л. Янин, И. Г. Спасский и др., а также ряд экономистов, например
М. Ф. Лучинский, который выступил с развернутой аргументацией против версии употребления
«скота» в роли денежного эквивалента. Высказывания в пользу «меховой» теории имеются
в статьях археолога А. Л. Монгайта и экономиста Ф. И. Михайловского.
В работах сторонников «металлической»
теории основание для отказа от версии меховых денег дают сведения о высоком уровне
развития производительных сил и производственных отношений, о системе общественного
разделения труда, товарном обмене и т. д., при котором меховые деньги не могли быть,
по их мнению, средством обмена.
Сторонники «меховой» теории считают,
что серебро, поступавшее в большом количестве в виде иностранной монеты, служило
главным образом сырьем для русских ремесленников, а не потребностям внутреннего
товарно-денежного обращения. Хотя серебром и определяли (мерили) цены, в товарно-денежном
обращении могла участвовать лишь какая-то часть металлических монет. Поэтому наряду
с серебром, возможно, существовали и товаро-деньги — меха. Эта гипотеза высказана
А. Л. Монгайтом. Основана она на свидетельстве ряда письменных источников об употреблении
«меховых» денег. Среди них следует выделить сочинение ал-Гарнати, посетившего земли
восточных славян в середине XII
в. Путешественник рассказывает об обращении у славян в качестве денег беличьих
шкурок, связанных вместе по 18 штук и опломбированных свинцовыми пломбами.
Разработка вопроса происхождения денежных
и весовых единиц также имеет длительную историю.
Изучение этой проблемы было тесно связано
с дискуссией норманистов и антинорманистов, потому что вопрос о происхождении денежных
и весовых единиц давал материал для выводов об истоках образования русской государственности
и культуры.
Норманисты старались доказать заимствование
денежных систем и весовых единиц с варяжского Запада. Этой точке зрения противостоял
антинорманистский взгляд на происхождение русских весовых систем, который был обоснован
И. И. Кауфманом.
Кауфман разработал гипотезу восточного
происхождения основной денежной и весовой единицы — гривны. По его мнению, русская
денежно-весовая система была заимствована из стран Арабского Востока. От арабов
был заимствован вес гривны, который сохранился и в позднейшее время под наименованием
фунта. Гипотеза Кауфмана оказалась очень живучей и надолго заняла прочное место
в науке],
что объясняется главным образом ее антинорманистской направленностью. По мнению
И. И. Кауфмана, древнерусская гривна соответствовала весу 96 золотников (или 409,512
г по метрической системе). Однако
данные археологии пе подтверждают возможности употребления в древнерусском государстве
гривны в 409 г. Наибольший вес гривны,
на который есть указания, составляет около 204 г.
Следует далее отметить, что в арабской
денежно-весовой системе действительно существовал вес, приближающийся к фунту. Но
этот вес был у арабов не единственным. Арабы употребляли и другие фунты, или «ротли»,
как называлась у них основная единица веса. У арабов было огромное разнообразие
весовых единиц, так как они принимали единицы веса, употреблявшиеся у покоренных
ими народов. Фунт, равный 96 золотникам, или около 409 г, был известен и до арабов
и явился основой многих европейских систем веса. Таким образом, проверка положений
Кауфмана приводит к выводу, что его теория весового содержания гривны и теория восточного
происхождения гривны не находят подтверждения в вещественных памятниках как русских,
так и арабских. Следовательно, для выводов о происхождении мер совершенно недостаточно
найти у того или иного народа подходящие единицы и сказать, что они были заимствованы
Древней Русью. Несомненно, это еще не доказательство.
Вопрос о происхождении денежно-весовых
единиц привлекал и привлекает внимание ряда советских историков, особенно археологов
и нумизматов. Этим вопросом занимались А. Л. Монгайт, В. Л. Янин, И. Г. Спасский.
Значительный интерес представляет работа В. Л. Янина, поставившего своей целью пересмотреть
вопрос о происхождении и складывании русских денежно-весовых единиц. В. Л. Янин
выдвинул новую гипотезу происхождения денежно-весовых систем. Суть ее в следующем:
на территории Восточной Европы встречаются клады древнеримских серебряных монет
— денариев (относящихся к I—III вв.). В небольшом количестве
эти монеты встречаются в кладах IV
и даже V вв. Резкое падение
качества серебра в монете во время политического и экономического кризиса Римской
империи в III в. обусловило
в дальнейшем постепенное прекращение притока серебра в Восточную Европу, ставшее
особенно заметным в V в. К I—III
вв., когда в Восточной Европе получила широкое распространение римская серебряная
монета, по мнению В. Л. Янина, следует отнести зарождение наиболее ранних общеславянских
денежно-весовых понятий и русских единиц взвешивания: о счете монет, их весе, а
также некоторых терминов денежного счета. Римская монета принималась в соответствии
с распространенным у восточных славян счетом в 20. Римский денарий весил 3,41 г. Из 20 денариев образовалась весовая
единица — гривна, весившая приблизительно
68,22 г.
Последующее развитие денежно-весовых
понятий могло иметь место при возобновлении притока серебра с конца VIII в. В конце VIII в. и особенно в начале IX в. по кладам прослеживается приток
восточных куфических]
серебряных монет — дирхемов. Эти монеты в течение двух веков обращались на огромной
территории среди славянских племен, образовавших древнерусское государство. Дирхемы,
попадавшие к славянам, чеканились во множестве городов Средней Азии, Ирана, Закавказья,
Месопотамии, Малой Азии, на африканских берегах Средиземного моря и даже в арабской
части Испании.
Вполне естественно, что при таком широком
распространении чеканки дирхемы различались по весу. Дирхемы, поступавшие на территорию
Руси на протяжении IX в., весили около
2,73 г. К гривне, бытующей в Восточной Европе, они относились как 1: 25, т. е.
в гривне было 25 монет. К этому времени относится начало образования денежного счета,
нашедшего отражение в письменном источнике — Краткой редакции «Русской правды».
Денежная единица стала называться куной.
В гривне считалось 25 кун. В начале X в. появляется более тяжелый дирхем (3,41 г). Более тяжелая арабская монета относилась
к гривне как 1: 20, т. е. в гривне насчитывалось 20 монет. Эта денежная единица
стала называться ногатой, от арабского
«нагд», означающего — хорошая, отборная монета.
С конца 30-х годов X в. в странах Арабского Востока
начался серебряный кризис, вызванный оскудением серебряных рудников. Это сказалось
на весе монет, который становится чрезвычайно неопределенным. Восточную монету начали
принимать на вес в соответствии с русскими денежно-весовыми единицами, сложившимися
ранее. Редко, однако, удавалось воспроизвести русские денежные единицы целыми монетами,
поэтому монеты стали резать. В кладах монет сохранились и гирьки, применявшиеся
для взвешивания.
В X в. происходит дальнейшее усложнение денежной системы. Появляются
денежные единицы — резана (1,36
г) и веверица. К гривне резана относилась
как 1: 50, т. е. в гривне насчитывалось 50 резан. Точно установить значение веверицы
не удается. Возможно, она составляла шестую часть куны. Денежный счет приобретает
следующий вид: гривна = 20 ногатам =25
кунам = 50 резанам = 150 веверицам. Эта система денежного счета отражена
в Краткой редакции «Русской правды».
В середине X в. общерусская денежно-весовая система как бы разделилась
на две местные системы — северную и южную. В основу северной системы была положена
норма веса, принятая в торговле с Западной Европой. Гривна этой системы равнялась
51,19 г серебра и являлась древнейшим
элементом возникшего впоследствии русского фунта, состоявшего из 96 золотпиков (около
409 г). В основу южной системы был положен вес, связанный с византийскими мерами
веса (литра).
К XI в. разработки наиболее богатых месторождений серебра истощились.
Чеканка серебряной монеты в странах Востока почти прекратилась. Серебро стали заменять
золотом и медью. Но золотые и медные монеты не имели хождения в Древней Руси, где
единственным средством обращения оставалось серебро.
К этому периоду относится попытка создания
в Южной Руси собственной монеты за счет накопления привозного серебра. В конце X — начале XI в. был начат выпуск монет, известных
в литературе под наименованием «сребреников»
и «златников». Чеканка собственных
русских монет относится ко времени княжения Владимира Святославича (988— 1015 гг.),
Святополка Владимировича (1015—1018 гг.) и Ярослава Владимировича (1019—1054 гг.).
Чеканка русских монет имела эпизодический характер, что не могло способствовать
укреплению монетного обращения.
Такова схема истории развития денежно-весовых
систем, выдвинутая В. Л. Яниным. Важнейшим в этой схеме является вывод о возникновении
местных русских денежно-весовых систем в середине X в. Гипотеза В. Л. Янияа отличается логичным построением,
но еще недостаточно подтверждена фактическим материалом и вызвала серьезные возражения.
Важнейшее из них относится к отправному моменту схемы: связь весовых систем древнерусского
государства с весовыми системами племен первых веков новой эры, живших в Поднепровье
и Поднестровье, среди которых могли быть и славянские племена, пе доказана. Не изучены
еще восточнославянские древности V—VIII вв., поэтому нельзя уверенно
говорить о существовании в этот период единиц взвешивания, появившихся на основе
римского денария в I—III вв.
Какие же единицы взвешивания упоминаются
в источниках? В качестве весовой единицы употреблялась гривна либо полугривна,
которая иногда называлась уменьшительно гривенка. Упоминание гривенки как весовой единицы встречается в Уставной
грамоте Новгородского князя Всеволода Мстиславича церкви Ивана Предтечи на Опоках
(1134—1135).
Из других весовых единиц в древнерусских
источниках упоминается золотник. Но
не всегда удается установить, что это именно весовая единица, а не название золотой
монеты.
Кроме гривны, гривенки и золотника,
в источниках древнерусского государства говорится о пуде. Так, в Уставе Владимира I о церковных судах отмечается обязанность епископа наблюдать
за правильностью мер и веса: «Еже искони установлено есть и поручено святым пискуньям
городьскые и торговые всякая мерила и спуды, извесы и ставила». Упоминаемые здесь
«спуды», возможно, обозначают вес, а возможно, и единицу измерения или же сам весовой
снаряд, орудие взвешивания.
В другом, более позднем источнике —
в Уставной грамоте Всеволода Мстиславича — сказано: «И даю святому велвкому Ивану,
от своего великоимения, на строение церкви и в векы вес вощаной, а в Торжку пуд
вощаной», т.е. князь уступает взимание пошлин с продаваемого на вес воска.
Из приведенного текста тоже нельзя точно
установить, разумеется, ли здесь пуд как единица веса или как орудие взвешивания.
В договоре Александра Невского и новгородцев
с немцами 1257—1259 гг. пуд упоминается как весовой снаряд. Договаривающиеся стороны
устанавливают вес, которым они должны пользоваться при взаимных сношениях: «Пуд
отложихом, а склави поставихом по своей воли и по любви». Скалы, или скальвы, —
чашки коромысленных весов. Это указание свидетельствует о том, что пуд рассматривается
как весовой снаряд, подобный, может быть, позднейшим безменам и контарям, так как
он, очевидно, имел иной принцип устройства по сравнению с коромысленными весами,
поскольку подчеркивается, что пуд заменен скальпами.
Но некоторые указания источников приводят
к мысли, что пуд употреблялся не только как орудие взвешивания, но и как весовая
единица. В Уставной грамоте Всеволода Мстиславича дается распоряжение, какие дары
дать после его смерти, в частности, он указывает, что наместнику следует дать «20
пуд меду», дворецкому —«10 пуд меду», тиуну — «5 пуд меду». На основании этого можно
сделать заключение, что пуд употреблялся и как весовая единица.
В качестве весовой единицы употреблялся
и берковец. В той же Уставной грамоте
Всеволода вес воска исчисляется берковцами.
Древние источники не дают возможности
выяснить точное соотношение между этими весовыми единицами, т. е. гривной, гривенкой,
пудом и берковцем.
В более позднее время пуд равнялся 40
большим или 80 малым гривенкам, а 10 пудов составляли берковец.
Выводы.
Возможно, что зарождение гривны как
денежно-весового понятия относится к I—III вв., когда на территории Восточной
Европы распространяется римская монета. В дальнейшем вес дирхема мог лечь в основу
веса куны, которая упоминается в «Русской правде». Куной в разное время назывался
и арабский дирхем, и западноевропейский денарий, и русский серебреник. Термин «куна»
со временем сменил термин «серебро» и закрепился в общем значении «деньги».
Название «ногата» первоначально появилось,
как термин в связи с необходимостью отличать доброкачественные дирхемы от обращающихся
рядом с ними дирхемами худшего качества.
Резана и веверица — часть куны, но они
могли быть и шкурками белки.
Гривна вначале была единым понятием
в весовом отношении для серебра и монет и, как явствует из статей Краткой редакции
«Русской правды», равнялась 20 ногатам, 25 кунам, или 50 резанам. Она упоминается
в статьях об установлении норм денежного вознаграждения за кражу или умерщвление
княжеского скота и о вознаграждении вирника — должностного лица, собиравшего штрафы.
В качестве мер веса в древнерусском
государстве употреблялись гривна или гривенка, пуд в берковец.
Допустим, пуд более или менее знаком вам (хотя им уже не пользуются), а рубль тем более. Пришли эти меры к нам очень давно. Что же касается поприща, то первоначальный смысл этого понятия — меры длины — прочно утрачен. Мерами занимается вспомогательная наука метрология. Трудно переоценить ее значение для изучения истории. В документах часто встречаются понятия, отражающие меры длины, поверхности, веса, а также денежный счет и многое другое.
Рецензент:
