Лекции по Истории / Лекция 3. Древняя Греция и Древний Рим. 3 древний
народы и цивилизации на территории современной России.
Первые люди на территории России — 100 тысяч лет назад. Первые колонии, основанные греками, появились в 7-5 вв. до н.э. В 5 веке до н.э. большинство этих колоний объединились в Босфорское царство, которое существовало до 2 века до н.э.
Севернее греков жили скифы — кочевники.
На территории Азербайджана в 4 веке до н.э. было образовано Скифское царство. В 3 веке они были вытеснены в Крым. Они были разгромлены готами немецкими племенами .С востока из-за Дона устремилась новая волна кочевников — сарматов. В 3-7 вв. н.э. в эпоху Великого Переселения народов на территории Северного Причерноморья, а позднее — между Волгой и Дунаем, хлынули гуннские племена или гунны, вышедшие из степей Забайкалья и Монголии. В 5 веке н.э. они дошли до пределов Северной Франции. После разгрома их галльскими племенами они возвращаются обратно, где полностью растворяются среди тюркских племен.В 6 веке из пределов Монголии вновь появляются тюркские племена, которые в середине 6 века образовали Тюркский каганат, территории которого простиралась от Монголии до Волги.
Постепенно почти всё население Восточной Европы степная часть подверглась тюркизации. В лесостепной зоне утверждается славянский компонент и финно-угорский. На Центральном Кавказе проживает ираноязычный этнос — аланы. В Западном Предкавказье в 6 веке господствующее положение заняли булгары.
После распада Тюркского каганата в 80х годах 6 века здесь образовалось государство Великая Булгария, которое существовало до первой трети 7 века: распалось под ударами хазаров. После распада часть населения ушла на юго-запад Балканский полуостров, где и было образовано государство Дунайская Болгария. Другая часть ушла на Северный Кавказ современные балкарцы. Еще часть двинулась на северо-восток, в область Средней Волги и Камы, где образовалось государство Волжская Булгария. Булгары считаются предками современных чувашей, частично татар, марийцев, удмуртов.
Башкирия занимала своеобразное географическое положение — между двумя разнородными очагами этнокультур и вообще мировой культуры, на стыке Азии и Европы, на Южном Урале и в его предгорьях. До появления башкир здесь попеременно жили различные племена: сарматы, аланы и др. О более древних жителях Башкирии свидетельствуют рисунки Каповой пещеры в Бурзянском районе около 20 тыс., лет до н.э., находки городка Аркаим в 60 км от города Сибая XVIH — XIV вв. до н.э. и раскопки Филипповских курганов на границе Башкирии и Оренбургской области II-IV вв. н.э.. Отдаленные предки башкир, монгольских и тунгусо-маньчжурских народов, составлявших когда-то этнолингвистическую общность, обитали на общей территории в Центральной Азии, в предгорьях Алтая.
После распада империи гуннов в I в до н.э. произошло разделение тюркского племени и языка на восточную и западную ветви. Из западной ветви выделилась огузо-карлуко-кыпчакская племенно-языковая общность, в составе которой впоследствии и выросли башкирские племена.
Появление в Приуралье тюрко-башкирских племен связано с движением в середине I тысячелетия н.э. печенегов объединение тюркских и сарматских племен. Восточное крыло печенежского объединения в Приуралье и Прикаспии как раз и составляли племена под общим названием башкорт. В конце IX в. основная масса печенегов проследовала дальше на запад. А башкирские племена осели в предгорьях Южного Урала, на берегах реки Белой и стали решающей основой формирующейся башкирской народности.
studfiles.net
3. Древние. Том 3
Собственно говоря, мы должны были бы начать здесь с негров; но святой Макс, несомненно заседающий в «совете стражей», в своей непостижимой мудрости заводит речь о неграх лишь позже, да и то «без притязания на основательность и достоверность». Если поэтому греческая философия предшествует у нас негритянской эре, т. е. походам Сезостриса[48] и наполеоновской экспедиции в Египет, то это объясняется нашей уверенностью, что наш святой писатель всё мудро расположил.
«Присмотримся же к тем занятиям, которыми увлекаются» штирнеровские Древние.
«Для Древних мир был истиной, — говорит Фейербах; но он забывает сделать важное дополнение: такой истиной, в скрытую неистинность которой они старались проникнуть и, в конце концов, действительно проникли» (стр. 22).
«Для Древних» их «мир» (а не мир вообще) «был истиной» — этим, конечно, не высказано никакой истины о древнем мире, а лишь то, что Древние относились не по-христиански к своему миру. Как только за их миром возникла неистинностъ (т. е. как только этот мир распался в самом себе вследствие практических коллизий; а проследить эмпирически это материалистическое развитие — только и представляло бы интерес), древние философы старались проникнуть в то, что скрыто за миром истины или за истиной их мира, и, конечно, нашли тогда, что он стал неистинным. Уже самые их искания были симптомом внутреннего упадка этого мира. Jacques le bonhomme превращает идеалистический симптом в материальную причину упадка и, как немецкий отец церкви, заставляет самоё древность искать своё собственное отрицание, — искать христианства. Таким, по необходимости, получается у него место, занимаемое в истории древностью, потому что Древние — это «дети», пытающиеся проникнуть за пределы «мира вещей». «Да это и легко сделать»: превратив древний мир в позднейшее сознание о древнем мире, Jacques le bonhomme может, конечно, одним прыжком перенестись из материалистического древнего мира в мир религии, в христианство. В противоположность реальному миру древности, немедленно выступает «божественное слово»; в противоположность древнему человеку, представляемому в виде философа, выступает христианин, представляемый в виде современного скептика. Согласно этому представлению, христианин «никогда не может убедиться в суетности божественного слова» и вследствие этой неубеждённости «верует» «в его вечную и незыблемую истину» (стр. 22). Подобно тому как штирнеровский древний человек древен потому, что он не-христианин, еще не христианин или скрытый христианин, так его первобытный христианин является христианином потому, что он не-атеист, ещё не атеист, скрытый атеист. У Штирнера выходит, таким образом, что Древние отрицают христианство, а первобытные христиане отрицают современный атеизм, а не наоборот. Jacques le bonhomme, подобно всем прочим спекулятивным философам, берёт всякую вещь за её философский хвост. Вот ещё несколько примеров этого детского легковерия:
«Христианин должен считать себя «пришельцем на земле» (Послание к евреям, 11, 13)» (стр. 23).
Дело обстоит как раз наоборот, пришельцы на земле (появившиеся благодаря в высшей степени естественным причинам, например, благодаря колоссальной концентрации богатства во всём римском мире и т. д. и т. д.) вынуждены были считать себя христианами. Не христианство делало их бродягами, а бродяжничество делало их христианами. На той же странице наш святой отец перескакивает от «Антигоны» Софокла и связанной с ней святости погребального обряда прямо к евангелию от Матфея, 8, 22 (предоставь мёртвым погребать своих мертвецов), между тем как Гегель, по крайней мере в «Феноменологии», постепенно переходит от «Антигоны» и т. д. к римскому миру. С таким же правом святой Макс мог бы сразу перейти к средневековью и вместе с Гегелем выдвинуть приведённое библейское изречение против крестоносцев или даже, ради вящей оригинальности, противопоставить погребение Полиника Антигоной перенесению праха Наполеона с острова Св. Елены в Париж. Далее мы читаем:
«В христианстве нерушимая истина семейных уз» (которая на стр. 22 констатируется как одна из «истин» Древних) «изображается как ложь, от которой следует как можно скорее избавиться (Евангелие от Марка, 10, 29), и так во всём» (стр. 23).
Это положение, в котором действительность снова ставится на голову, должно быть следующим образом перевёрнуто: фактическая лживость семейных уз (об этом, между прочим, следует посмотреть сохранившиеся документы дохристианского римского законодательства) признаётся в христианстве нерушимой истиной, «и так во всём».
Этих примеров больше чем достаточно для того, чтобы показать, как Jacques le bonhomme, который стремится «как можно скорее отделаться» от эмпирической истории, ставит факты на голову, заставляет идеальную историю производить материальную, «и так во всём». Сначала мы узнаём только, как Древние якобы относились к своему миру: как догматики, они противопоставляются древнему миру, их собственному миру, вместо того чтобы выступать его созидателями; речь идёт только об отношении сознания к предмету, к истине; речь идёт, стало быть, только о философском отношении Древних к их миру — вместо древней истории перед нами история древней философии, да и та лишь в том виде, в каком святой Макс представляет её себе по Гегелю и Фейербаху.
Так, история Греции, со времени Перикла включительно, сводится к борьбе абстракций: рассудок, дух, сердце, мирская жизнь и т. д. Это — греческие партии. В этом мире призраков, выдаваемом за греческий мир, и «орудуют» поэтому аллегорические лица, как, например, госпожа Чистосердечность, а мифические фигуры, вроде Пилата (который уж непременно должен быть там, где есть дети), расположились, с полной серьёзностью, наряду с Тимоном из Флиунта.
После того как святой Макс преподнёс нам несколько поразительных откровений о софистах и Сократе, он тотчас же перескакивает к скептикам. Он усматривает в них завершителей начатой Сократом работы. Позитивная философия греков, следующая как раз за софистами и Сократом, особенно энциклопедическая наука Аристотеля, вовсе не существует, таким образом, для Jacques le bonhomme. Он «стремится как можно скорее избавиться» от прошлого, он спешит перейти к «Новым», и такой переход открывается ему в лице скептиков, стоиков и эпикурейцев. Посмотрим же, каковы откровения нашего святого отца относительно этих последних.
«Стоики желают осуществить идеал мудреца… человека, умеющего жить… они находят этот идеал в презрении к миру, в жизни без жизненного развития, без дружеского общения с миром, т. е. в изолированной жизни, а не в жизни, общей с другими; только стоик живёт, всё остальное для него мертво. Наоборот, эпикурейцы требуют подвижной жизни» (стр. 30).
Мы отсылаем Jacques le bonhomme, — человека, который хочет осуществить себя и умеет жить, — между прочим, к Диогену Лаэрцию; он увидит там, что не стоик есть воплощённый мудрец, а мудрец, sophos, есть лишь идеализированный стоик; он увидит также, что sophos выступает не только в образе стоика, но встречается точно так же у эпикурейцев, ново-академиков и скептиков. Вообще же sophos есть первый образ, в котором предстаёт перед нами греческий philosophos{85}; он выступает мифологически в семи мудрецах, практически — в Сократе и как идеал — у стоиков, эпикурейцев, ново-академиков и скептиков. Каждая из этих школ имеет, конечно, своего собственного оофсх{86}, как святой Бруно — свой собственный «единственный пол». Более того, святой Макс может найти «le sage»{87} в XVIII веке, в философии просвещения, и даже у Жан Поля в лице «мудрых людей», вроде Эммануила[49] и т. д. Стоический мудрец имеет в виду вовсе не «жизнь без жизненного развития», а абсолютно подвижную жизнь, как это вытекает уже из его взгляда на природу — гераклитовского, динамичного, развивающегося и живого, — тогда как у эпикурейцев принципом мировоззрения является, по выражению Лукреция, mors immortalis{88}, атом, а вместо «подвижной жизни» жизненным идеалом провозглашается божественный досуг, в противовес божественной энергии у Аристотеля.
«Этика стоиков (их единственная наука, ибо о духе они сумели высказать только то, как он должен относиться к миру, а о природе — физике — лишь то, что мудрец должен утверждать себя против неё) не есть учение о духе, а лишь учение об отталкивании мира и о самоутверждении против мира» (стр. 31).
Стоики сумели «высказать о природе», что физика — одна из важнейших для философа наук, и поэтому они потрудились даже над тем, чтобы развить дальше физику Гераклита; они «сумели далее высказать», что сора, мужественная красота, есть наивысшее, что должен воплотить в себе индивид, и прославляли как раз жизнь, созвучную с природой, хотя и впадали при этом в противоречия. Согласно стоикам, философия распадается на три доктрины: «физику, этику, логику».
«Они сравнивают философию с животным и с яйцом, логику — с костями и сухожилиями животного и с яичной скорлупой, этику — с мясом животного и с белком яйца, а физику — с душой животного и с желтком» (Диоген Лаэрций, «Зенон»).
Уже отсюда мы видим, насколько неверно, что «этика была единственной наукой стоиков». К этому ещё нужно прибавить, что, после Аристотеля, они явились главными основателями формальной логики и систематики вообще.
Насколько неверно, будто «стоики ничего не сумели высказать о духе», доказывает то, что даже духовидение ведёт своё начало от них, ввиду чего Эпикур выступает против них как просветитель и осмеивает их, называя «старыми бабами», в то время как неоплатоники заимствовали у них некоторые свои россказни о духах. Это духовидение стоиков вытекает, с одной стороны, из невозможности провести динамический взгляд на природу при отсутствии материала, доставляемого эмпирическим естествознанием, а, с другой стороны, — из их стремления спекулятивно истолковывать и уподоблять мыслящему духу древнегреческий мир и даже религию.
«Этика стоиков» есть в такой мере «учение об отталкивании мира и самоутверждении против мира», что, например, стоической добродетелью считается — «иметь сильное отечество, доброго друга», что «одно лишь прекрасное» признаётся «благом» и что стоическому мудрецу разрешается любым способом смешиваться с миром, например совершать кровосмешение и т. д. и т. д. Стоический мудрец до такой степени замкнут-де «в изолированной жизни, а не в жизни, общей с другими», что у Зенона о нём говорится:
«пусть мудрый не удивляется ничему, что кажется удивительным, — но достойный не будет жить и в одиночестве, ибо он общественен по природе и практически деятелен» (Диоген Лаэрций, книга VII, 1).
Впрочем, не имеет смысла — для того, чтобы опровергнуть гимназическую мудрость Jacques le bonhomme, — разбирать очень запутанную и противоречивую этику стоиков.
В связи со стоиками у Jacques le bonhomme появляются и римляне (стр. 31), о которых он, конечно, ничего не может сказать, ибо у них нет философии. Мы слышим о них только, что Гораций (!) «не пошёл дальше стоической житейской мудрости» (стр. 32). Integer vitae scelerisque purus![50]
В связи со стоиками упоминается и Демокрит, а именно: из какого-то руководства выписывается путаное место, встречающееся у Диогена Лаэрция («Демокрит», книга IX, 7, 45), выписывается к тому же в неверном переводе, и на подобной основе возводится пространное рассуждение о Демокрите. Это рассуждение примечательно тем, что оно вступает в прямое противоречие со своей основой, т. е. с вышеупомянутым путаным и неверно переведённым местом, и превращает «спокойствие духа» («Gemutsruhe» — так Штирнер переводит suvuuia, по нижне-немецки Wellmuth) в «отталкивание мира». Дело в том, что Штирнер воображает, будто Демокрит был стоиком, и именно таким стоиком, каким его представляют себе Единственный и обычное сознание гимназиста; Штирнер думает, что «вся деятельность Демокрита сводится к старанию избавиться от мира», «другими словами — к отталкиванию мира», и что в лице Демокрита можно, следовательно, опровергнуть стоиков. Что подвижная жизнь Демокрита, много странствовавшего по свету, разбивает в пух и прах это представление святого Макса; что настоящим источником для знакомства с демокритовой философией является Аристотель, а не два-три анекдота Диогена Лаэрция; что Демокрит не только не удалялся от мира, а, наоборот, был эмпирическим естествоиспытателем и первым энциклопедическим умом среди греков; что его почти неизвестная этика ограничивается несколькими замечаниями, которые он будто бы сделал, будучи старым, много путешествовавшим человеком; что его естественнонаучные сочинения причисляются к философии только per abusum{89}, ибо у него, в отличие от Эпикура, атом был лишь физической гипотезой, вспомогательным средством для объяснения фактов, совершенно так же, как в соотношениях соединений с точки зрения новой химии (Дальтон и т. д.) — всё это не по вкусу Jacques le bonhomme. Демокрит должен быть понят «единственным» образом, Демокрит говорит об эвтимии, значит о спокойствии духа, значит об уходе в себя, значит об отталкивании мира; Демокрит является-де стоиком, и от индийского факира, бормочущего «Брам», (следовало бы сказать: «Ом»), он отличается лишь как сравнительная степень от превосходной, т. е. «только по степени».
Об эпикурейцах наш приятель знает ровно столько же, сколько о стоиках, именно обязательный гимназический минимум. Он противопоставляет эпикурейское «гедоне»{90} стоической и скептической «атараксии»{91}, не зная, что эта «атараксия» встречается и у Эпикура, и притом как нечто высшее, чем «гедонё», — вследствие чего всё это противопоставление разлетается в пух и прах. Он рассказывает нам, что эпикурейцы «поучают лишь иному отношению к миру», чем стоики; но пусть он покажет нам того (не-стоического) философа «древнего и нового времени», который не делал бы «лишь» то же самое. В заключение святой Макс обогащает нас новым изречением эпикурейцев: «мир должен быть обманут, ибо он мой враг»; до сих пор было известно лишь то, что эпикурейцы высказывались в том смысле, что мир должен быть освобождён от обмана, т. е. от страха перед богами, ибо мир — мой друг.
Чтобы указать нашему святому на реальную базу, лежащую в основе философии Эпикура, достаточно будет упомянуть следующее: у Эпикура впервые встречается представление о том, что государство покоится на взаимном договоре людей, на contrat social{92} (auvvrxr)-
Насколько разъяснения святого Макса по поводу скептиков идут по той же колее, видно уже из того, что он считает их философию более радикальной, чем философию Эпикура. Теоретическое отношение людей к вещам скептики свели к видимости, а на практике всё оставили по-старому, сообразуясь с этой видимостью точно так же, как другие сообразуются с действительностью; они только переменили название. Эпикур же, наоборот, был подлинным радикальным просветителем древности, он открыто нападал на античную религию, и от него ведёт своё начало атеизм римлян, поскольку последний у них существовал. Поэтому Лукреций и прославлял Эпикура как героя, впервые низвергнувшего богов и поправшего религию, поэтому же у всех отцов церкви, от Плутарха до Лютера, Эпикур слывёт безбожным философом par excellence{93}, называется свиньёй; вследствие чего и Климент Александрийский говорит, что когда Павел ополчается против философии, то он имеет в виду только эпикурейскую («Ковры», книга 1, стр. 295, кёльнское издание 1688 г.). Мы видим отсюда, как «хитро, коварно» и «умно» вёл себя этот открытый атеист по отношению к миру, прямо нападая на его религию, тогда как стоики приспособляли древнюю религию к своим спекуляциям, а скептики пользовались своим понятием «видимости» как предлогом для сопровождения всех своих суждений reservatio mentalis{94}.
Таким образом, по Штирнеру, стоики приходят, в конце концов, к «презрению к миру» (стр. 30), эпикурейцы — к «той же житейской мудрости, что и стоики» (стр. 32), а скептики — к тому, что «оставляют мир в покое и вовсе не думают о нём». Все три школы кончают, стало быть, по Штирнеру, равнодушием к миру, «презрением к миру» (стр. 485). Задолго до него Гегель выразил это так: стоицизм, скептицизм, эпикурейство «поставили себе целью сделать дух равнодушным ко всему, что даётся действительностью». («Философия истории», стр. 327).
«У Древних», так резюмирует святой Макс свою критику древнего мира идей, «были, разумеется, мысли, но они не знали мысль как таковую» (стр. 30). При этом «следует вспомнить то, что было сказано выше о наших детских мыслях» (там же). История древней философии должна сообразоваться с конструкцией Штирнера. Чтобы греки не вышли из своей роли детей, необходимо, чтобы Аристотеля никогда не было на свете, чтобы у него не встречались в себе и для себя сущее мышление (r vonoxC, r Zav auTrv), сам себя мыслящий рассудок (auTov 8s vosi o vouQ и само себя мыслящее мышление (r voraiZ xrC vorcTscoQ; не должны вообще существовать его «Метафизика» и третья книга его «Психологии»[51].
С таким же правом, с каким святой Макс напоминает здесь о том, «что было сказано выше о нашем детском возрасте», он мог бы, говоря о «наших детских годах», сказать: «пусть читатель посмотрит, что ниже будет сказано о Древних и неграх и не будет сказано об Аристотеле».
Чтобы оценить действительное значение последних античных философских учений в эпоху разложения древнего мира, Jacques le bonhomme стоило бы только обратить внимание на действительное положение их адептов при римском мировом господстве. Он мог бы, между прочим, найти у Лукиана подробное описание того, как народ считал их публичными скоморохами, а римские капиталисты, проконсулы и т. д. нанимали их в качестве придворных шутов для того, чтобы они, поругавшись за столом с рабами из-за нескольких костей и корок хлеба и получив особое кислое вино, забавляли вельможу и его гостей занятными словами — «атараксия», «афазия»{95}, «гедоне» и т. д.{96}.
Впрочем, если уж наш молодец хотел сделать из истории древней философии историю древности, то он, само собой разумеется, должен был растворить стоиков, эпикурейцев и скептиков в неоплатониках, философия которых представляет собой не что иное, как фантастическое сочетание стоического, эпикурейского и скептического учения с содержанием философии Платона и Аристотеля. Вместо этого он растворяет эти учения непосредственно в христианстве{97}.
Не греческая философия осталась «позади» «Штирнера», а «Штирнер» остался позади греческой философии (ср. Виганд, стр. 186). Вместо того чтобы сказать нам, как «древность» приходит к миру вещей и «справляется» с ним, этот невежественный школьный наставник заставляет её благополучно исчезнуть при помощи одной цитаты из Тимона; древность тем естественнее «достигает» у святого Макса своего «конечного назначения», что, по его мнению, Древние были «поставлены природой» в условия античной «общности» [Gemeinwesen] и это, «скажем в заключение», «уясняется, пожалуй», особенно легко в том случае, когда общественный строй, семью и т. д. именуют «так называемыми естественными узами» (стр. 33). Посредством природы древний «мир вещей» создаётся, а посредством Тимона и Пилата (стр. 32) он разрушается. Вместо того чтобы изобразить «мир вещей», послуживший для христианства материальной базой, он заставляет этот «мир вещей» погибнуть в мире духа, в христианстве.
Немецкие философы привыкли противополагать древность, как эпоху реализма, христианскому и новому времени, как эпохе идеализма, в то время как французские и английские экономисты, историки и естествоиспытатели рассматривают обыкновенно древность как период идеализма, в противоположность материализму и эмпиризму нового времени. Точно так же древний мир можно считать идеалистическим, поскольку древние представляют в истории «citoyen», идеалистического политика, между тем как человек нового времени сводится, в конце концов, к «bourgeois», к реалистическому ami du commerce{98}, — и опять-таки древний мир можно понимать реалистически, поскольку в нём общность [Gemeinwesen] была «истиной», тогда как в новое время она является идеалистической «ложью». Так мало толку от всех этих абстрактных противопоставлений и исторических конструкций.
«Единственное», что мы узнаём из всей этой характеристики Древних, заключается в том, что хотя Штирнер «знает» очень мало «вещей» о древнем мире, но тем «лучше он их видит насквозь» (ср. Виганд, стр. 191).
Штирнер воистину тот самый «младенец», о котором пророчествует Откровение Иоанна, 12, 5: «ему надлежит пасти всех язычников железным прутом». Мы видели, как он обрушивает железный прут своего невежества на бедных язычников. «Новым» придется не легче.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
fil.wikireading.ru
Тема 3. ДРЕВНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ ГРЕЦИИ И РИМА — Мегаобучалка
1. Социально-экономическое и политическое развитие Древней Греции.
2. Государственное устройство и экономическое развитие Древнего Рима.
Одной из древних цивилизаций античного мира были цивилизации Древней Греции и Древнего Рима.
Следует отметить, что историей Греции исследователи начали заниматься еще со времён эпохи Возрождения. Именно тогда появился термин «античность». Деятели Возрождения так называли эпоху Древней Греции и Древнего Рима. Вплоть до второй половины XIX века история Греции и её культуры начиналась с 776 г. до н. э., т.е. с года первой Олимпиады.
Переворот во взглядах на историю Греции совершил Генрих Шлиман (1822—1890 гг.), прославивший свое имя великими археологическими открытиями. Он открыл Трою произвел раскопки на материковой части Греции, в Микенах Тиринфе, исследуя там гомеровские места. В результате 20-летних раскопок Шлиман открыл неведомый до того Эгейский мир догомеровской Греции. Культура, открытая им относилась к бронзовому веку. Ее хронологические рамки были определены уже другими исследователями. Заслуга Шлимана состояла не только в том, что он открыл Эгейский мир, но и в том, что он привлек внимание ученых к историческим фактам, заключенным в недрах древнегреческого эпоса и мифологии. Его талант и трудолюбие, невероятная любовь к Гомеру заставили общество заинтересоваться древним миром Греции.
Следующий важный шаг в открытии истории Греции сделал английский археолог, хранитель музея в Оксфорде, Артур Эванс (1851 — 1941 гг.). В результате его важных раскопок на острове Крит, начатых в 1900 году, был обнаружен целый мир, названной им минойской культурой — по имени мифического царя Крита Миноса. Культуру Крита Эванс назвал минойской.
Таким образом, в современной науке историю Древней Греции принято делить на пять периодов, которые являются одновременно и культурными эпохами:
1. Крито-микенский период: III - II тысячелетия до н. э.
2. Гомеровский и раннеархаический период: XI - VIII века до н. э.
3. Архаический период: VII - VI века до н. э.
4. Классический период: VI век до н. э. - до последней трети IV века до н. э.
5. Эллинизм: IV-I вв. до н.э.
Ахейская Греция это важнейший этап в истории развития Европы. Именно тогда в южной части Балканского полуострова и на прилежащих островах возникают общества, разделенные на классы. Первым греческим племенем, пришедшим на юг Балкан, были ионийцы, которые обосновались преимущественно в Аттике на гористом побережье Пелопоннеса, затем за ними последовали эолийцы, занявшие Фессалию и Беотию, и ахейцы, вытеснившие ионийцев и эолийцев с части освоенных ими территорий (северо-восточная Фессалия, Пелопоннес) и овладевшие основной частью Балканской Греции. Практически вся история ахейского мира - это история кровопролитных войн. Порой несколько царств объединялись в борьбе против более богатого и могущественного (например, поход семи аргосских царей против Фив) или для заморской грабительской экспедиции (например, знаменитая Троянская война 1240 - 1250г. до н.э. за проливы Мраморного и Черного морей).
К XIV в. до н.э. усиливаются Микены, которые начинают претендовать на роль гегемона Ахейской Греции. В XIII в. до н.э. микенским царям удается путем династического брака подчинить Спарту и добиться подчинения (по крайней мере, формального) ряда других ахейских государств (Тиринф, Пилос). Данные мифологии показывают, что в Троянской войне микенский царь Агамемнон воспринимался другими греческими царями как верховный правитель.
В конце XII в. до н.э. в Грецию вторглись племена греков-дорийцев, которые пройдя Среднюю Грецию осели в Мегариде и в юго-восточной части Пелопоннеса - в Коринфии, Арголиде, Лаконии и Мессении. Дорийское завоевание, как и ахейское в начале II тыс. до н.э., привело Грецию к новому регрессу - резкому сокращению численности населения, падению жизненного уровня, прекращению монументального и вообще каменного строительства, упадку ремесла (ухудшение технического и художественного качества изделий, сокращение их ассортимента и количества), ослаблению торговых контактов, утрате письменности. С падением ахейских цитаделей на всей территории Греции исчезли прежние государственные образования и утвердился первобытно-общинный строй. Таким образом, Греция к концу рассматриваемого периода представляла собой мир сотен мелких и мельчайших полисов-общин, объединявших крестьян-земледельцев. Это был мир, где основную экономическую единицу составляла патриархальная семья, хозяйственно самостоятельная и почти независимая, с простым бытом, отсутствием внешних связей, мир, где верхушка общества резко еще не выделилась из основной массы населения, где эксплуатация человека человеком только нарождалась.
Третья попытка создать государство, относится к концу IX в. до н.э., когда в Греции образовались полисы. Полис - это город-государство, гражданская община. Как отмечают некоторые специалисты, формирование полисов во многом связано с социально-экономическим развитием Греции в VIII-VI вв. до н.э. Исторически первым из сильнейших древнегреческих полисов стала Спарта. Другим протогосударством, сложившимся несколько позже спартанского, в VIII-VII вв. до н.э. - Афины.
Основной базой полисной структуры были небольшие и заметно изолированные друг от друга коллективы общинников живших в поселениях деревенского типа и имевших как находившиеся в коллективном владении угодья, так и земельные наделы - клеры, достававшиеся всем полноправным и свободным членам общины, чаще всего по жребию. Ограниченный характер полиса проявлялся в том, что его гражданами не могли стать переселенцы из других полисов, иностранцы, женщины, рабы.
В целом историю Древней Греции можно проследить на примере Спарты и Афин. Спарта - сильнейшее государство архаического периода, возникла очень рано, вскоре после завоевания материковой Греции дорийцами, т.е. примерно на рубеже X-IX вв. до н.э. Заняв территорию, дорийцы - спартиаты подчинили себе большую часть чужого им соседнего населения, превратив его в невольников - илотов. Учитывая, что илотов было в несколько раз больше, чем спартиатов, и, опасаясь возможных конфликтных ситуаций, полноправные граждане ставили своей целью держать их в страхе, для чего время от времени устраивали «криптии» - карательные операции. Формально во главе спартиатов стояли два царя, принадлежавшие к двум династиям и передававшие свой статус по наследству. Руководила «общиной равных» герусия, т.е. совет старейших.
Самой богатой областью Древней Греции являлась Аттика с центром в Афинах. Афинская демократия считается самой развитой, самой законченной и самой совершенной формой демократического строя античных государств. Главным и решающим органом власти в Афинах было Народное собрание, обладающее широкими полномочиями. Большую роль также играл Совет, состоявший из 500 человек. Наряду с Советом пятисот в системе афинской демократии существовал Совет Ареопага - один из древнейших органов государственного управления в Афинах. В 621 г. до н.э. под давлением демоса архонт Драконт (Дракон) выступил с серией строгих законодательных мер (драконовы законы), ставивших целью узаконить и к тому же жестокими мерами всячески охранять частную собственность, ликвидировать древний обычай кровной мести, а также ограничить произвол суда. Эти и некоторые иные новые правила, частично восходившие к обычному праву, но в большей своей части отражавшие интересы демоса, увеличили свое внимание в полисе, несколько облегчили положение большинства, но не решили целиком его проблемы. Прежде всего, Солон ликвидировал кабальное рабство. Он ограничил ссудный процент. Было также закреплено право наследования за семьей и право завещания, что укрепило институт частной собственности. Был установлен земельный максимум, что ограничивало рост крупного землевладения и ослабило родовую знать. Введение новой единицы системы мер и весов благоприятствовало развитию ремесла и торговли.
В конце VI в. до н.э. Греция вступила в четвертый классический период своего развития. В период с 508-500 г. до н.э. были проведены реформы Клисфена. Важное значение имело введение нового административного деления Аттики. В соответствии с ним Совет четырехсот был преобразован в Совет пятисот. Была создана новая важная коллегия из 10 стратегов, которые в основном занимались военными делами.
Расцвет афинской рабовладельческой демократии историки назвали «золотым 50-летием» (480-431 гг. до н.э.). В это время происходили Греко-персидские войны в ходе которых на первом этапе усиливается аристократия во главе с Фукидидом, а на втором - демос во главе с Периклом в 457 г. до н.э. Выходец из знатного рода афинских эвпатридов, Перикл решительно выступил за дальнейшую демократизацию Афин. Именно по его инициативе были проведены реформы, позволившие неимущим гражданам принимать активное участие в работе важных органов самоуправления. По мнению исследователей, афинская демократия являлась самым передовым государством рабовладельческого общества.
К концу 30-х гг. V в. до н.э. социальные, экономические и политические противоречия между Афинами и Спартой достигли особой остроты, что и привело к развязыванию Пелопонесской войны (431-404 гг. до н.э.). Она показала слабость Афин и Спарты, оказала огромное воздействие на структуру полисов, а социальная напряженность вылилась в настоящую гражданскую войну. Одной из попыток решить социально-политические проблемы греческих полисов в IV в. до н.э. стало установление поздней тирании. Как правило, власть захватывали популярные полководцы или командиры наемных отрядов, которые вскоре придя к власти, вызывали резкое недовольство во всех слоях гражданского населения.
Выход из кризиса полисы в IV в. до н.э. ищут в создании союзов, этому способствовало и то, что стали усиливаться соседи Греции, прежде всего малоразвитые страны. Среди них - Македония. Филиппу II - первому царю Македонии античная традиция приписывает проведение целой серии различных реформ, после которых Македония превращается в одно из сильнейших государств. После разгрома греческого ополчения под Херонеей в 338 г. до н.э. в Коринфе по инициативе Филиппа II был созван общегреческий конгресс, который должен был юридически закрепить утверждение македонской гегемонии над Грецией. Одним из важных решений Коринфского конгресса было объявление священной войны Персидской монархии. Но она не началась из-за убийства Филиппа II одним из своих придворных. Македонским царем был провозглашен его сын и воспитанник Аристотеля, Александр.
Благодаря удачным завоеваниям Александру Македонскому удалось основать огромную невиданную до сих пор империю, простиравшуюся от Дуная до Инда. Однако ожесточенная борьба за наследство после смерти в 323 г. до н.э. Александра Македонского привела к распаду империи.
Внешняя политика Греции базировалась на «проксении», т. е. гостеприимстве. Проксения существовала как между отдельными лицами, родами, племенами, так и между целыми государствами. Житель какого-нибудь города (проксен) принимал как частных граждан, так и послов из другого города и брал на себя защиту интересов данного города и нравственное обязательство быть посредником между ним и властями своего родного полиса. Институт проксении, получивший в Греции очень широкое распространение, и лег в основу всех последующих международных связей древнегреческого мира.
В эпоху эллинизма, охватывающую IV-I вв. до н.э., образовалась система государств, находившихся в постоянных дипломатических, культурных и экономических взаимоотношениях. В эту систему входили большие державы, на которые распалась монархия Александра Македонского: царство Птолемеев в Египте и Кирене, огромное государство Селевкидов в юго-западной Азии, царство Антигонидов в Македонии и Греции, Пергамское царство, Вифиния и Понт в Малой Азии, остров Родос, ряд прибрежных городов в Греции, Ахейский и Этолийский союзы, Сицилия, Карфаген и несколько позднее - Рим.
Согласно историческому преданию, город Рим был основан в 753 году до н. э. Возникнув первоначально как небольшой полис (не более 10 кв. км. по площади и с 10 тыс. чел. населения), Рим с течением времени стал центром громадной мировой державы, владения которой были расположены на трех материках (Европа, Азия, Африка), а население которых превышало 60 млн. человек.
Римская держава была самым крупным рабовладельческим государством древнего мира, где рабство прошло все ступени развития - от патриархального до классического. Естественно, что не оставался неизменным и государственный строй. Обычно выделяют три периода в его развитии:
VIII - VI вв. до н. э. - период возникновения государства («царский период»),
509 - 27 гг. до н. э. - период республики,
27 г. до н. э. - 476 г. н. э. - период империи, подразделяемый, в свою очередь, на два этапа - принципат и доминат, рубежом между которыми является III в. н. э.
В середине VIII в. до н. э. три племени (латины, сабины, этруски), обитавшие в долине реки Тибр, объединились в единую общину центром которой стал город Рим. Расположенный на холмах, удобных для обороны, этот город приобрел роль важного военного пункта. Довольно рано проявились преимущества Рима и как перспективного экономического центра — он находился на перекрестке торговых путей, связывавших Италию с Грецией и Востоком.
В окрестностях Рима развивалось скотоводство и земледелие; древнейшим источником дохода римской общины являлись соляные промыслы. Коренное население, составлявшее первоначальную римскую общину, носило наименование патрициев (patricii) и представляло собою категорию полноправных римских граждан, причастных к управлению общественными делами. В древнейший период римской истории отмечается наличие всех признаков родоплеменного строя. Низшей ячейкой общества являлся род, члены которого считали себя происходящими от одного предка. Главой рода являлся наиболее авторитетный, уважаемый представитель знатного семейства, избираемый общим собранием рода. Общее число патрицианских родов составляло 300. Каждые 10 родов объединялись в курию, каждые 10 курий — в трибу, всего было, следовательно, 30 курий и 3 трибы.
Органы управления Рима в древнейший период его истории характеризуются наличием трех основных элементов, обычно свойственными т. н. периоду военной демократии. Верховную власть в римской общине олицетворял царь. Эта должность замещалась путем выборов, в которых участвовали полноправные граждане, собранные по куриям. Главными прерогативами царя являлись верховное управление (имевшее целью обеспечение внутреннего порядка, охрану «традиций и нравов отцов»), высшее военное командование (включая организацию ополчения, с правом назначения нижестоящих военачальников), судебные полномочия (вплоть до права жизни и смерти), функции верховного жреца (включающие руководство общественными священнодействиями и жертвоприношениями).
В качестве совещательного органа при царе выступал сенат (от лат. senex — старец, старейшина), первоначально включавший в свой состав всех родовых старейшин. По мере ослабления роли родовых традиций сенат стал назначаться царем из представителей патрицианского сословия без учета их конкретной родовой принадлежности; об избрании новых членов сената обязательно информировалось народное собрание. Значительно возрастала роль этого органа в условиях войны или серьезных внутренних потрясений. Однако своего максимального объема власть сената достигала в случае смерти царя, когда возникал период междуцарствия. В этих случаях сенат избирал из своей среды 10 человек, которые по очереди, в течение 5 дней каждый, управляли государством, пока не определялась кандидатура нового царя. Намеченная кандидатура предварительно обсуждалась в сенате, а затем представлялась народному собранию. Народные собрания (комиции) являлись формой участия взрослых (способных носить оружие) полноправных граждан в решении дел общественной важности; древнейшими видами народных собраний были собрания по куриям. Созыв народного собрания осуществлялся по инициативе царя, который и вносил туда свои предложения; помимо воли царя народное собрание состояться не могло. Предложения царя обсуждению в народных собраниях не подлежали — они либо принимались, либо отвергались путем открытой и устной подачи голосов. О какой-либо строго установленной компетенции народных собраний говорить не приходится.
Вся масса населения Рима, оставленная за пределами родовой организации, получила наименование плебеев (plebei, plebs). Эта категория складывалась из двух основных источников. Одна часть — это добровольные пришельцы, привлеченные торгово-предпринимательскими интересами; вторая часть была переселена насильственным путем в результате войн Рима против соседних народов. Плебеи были лично свободны, обладали собственностью, имущественными правами, занимались ремеслами и торговлей, привлекались к военной службе (правда, во вспомогательных войсках), могли самостоятельно осуществлять судебные иски и нести юридическую ответственность. Многочисленные жалобы плебеев на тяжесть долговых обязательств перед патрициями свидетельствуют о том, что юридические отношения между этими сословиями были не только возможны, но и имели широчайшее распространение. Одним словом, в области частных гражданских отношений плебеи были равноправны с патрициями. В сфере же политических отношений статус указанных сословий был диаметрально противоположным: плебеи не обладали никакими политическими правами и потому были полностью лишены возможности участвовать в решении общинных дел. Проникнуть в ряды патрицианской общины с помощью брака плебеям также было воспрещено.
Главное требование плебеев состояло в том, чтобы получить доступ к разделу, поскольку земельная теснота для плебеев становилась все более невыносимой. Решить же эту экономическую задачу плебеи могли лишь при условии доступа к государственным должностям. Таким образом, экономические и политические требования плебеев были тесно связаны и взаимно обусловлены. Борьба плебеев с патрициями стала главным содержанием общественно-политической жизни, а потому — главной пружиной ранней римской истории. Эта борьба, растянувшаяся на несколько столетий, принимала временами очень острые формы, неоднократно ставя страну на грань гражданской войны. Борьба закончилась победой плебеев: патрицианская родовая община была насильственно разрушена, а на ее обломках образовалось государство, в котором со временем окончательно растворились и патрициат, и плебс.
Историческая традиция связывает закрепление победы плебеев и возникновение государства в Древнем Риме с реформами царя Сервия Туллия, относимыми к VI в. до н.э., хотя, очевидно, эти реформы были результатом довольно длительных изменений в общественной жизни Рима, растянувшихся, может быть, на столетие.
Реформы Сервия Туллия положили в основу общественной организации Рима имущественный и территориальный принципы.
Все свободное население Рима — и члены римских родов, и плебеи — было разделено на имущественные разряды. В основу деления был положен размер земельного надела, которым владел человек (позднее, с появлением в IV в. до н.э. денег, была введена денежная оценка имущества). Обладавшие полным наделом входили в первый разряд, тремя четвертями надела — во второй и т.д. Кроме того, из первого разряда была выделена особая группа граждан — всадники, а безземельные — пролетарии обособлялись в отдельный, шестой разряд.
Каждый разряд выставлял определенное число вооруженных мужчин, из которых формировались центурии— сотни. Всадники составляли центурии конницы, 1—3 разряды — тяжеловооруженной пехоты, 4—5 разряды — легковооруженной пехоты. Наиболее важным в этой части реформ было то, что центурии стали не только военной, но и политической единицей. Со времени реформ наряду с куриатными народными собраниями стали созываться народные собрания по центуриям (центуриатные комиции), где каждая центурия имела один голос и голосование по традиции начиналось с центурий всадников и первого разряда, а при их единогласии, естественно, и заканчивалось этим.
Реформы Сервия Туллия, таким образом, завершили процесс ломки основ родового строя, заменив его новым социально-политическим устройством, основанным на территориальном делении и имущественных различиях. Включив плебеев в состав «римского народа», допустив их к участию в центуриатном и трибутном народных собраниях, они способствовали консолидации свободных граждан, обеспечивали их господство над рабами.
Завершением борьбы плебеев за равноправие было принятие в 287 году до н.э. Закона Гортензия, по которому решения плебейских собраний по трибам стали распространяться не только на плебеев и, следовательно, получили такую же силу закона, как и решения центуриатных собраний.
В 509 г. до н.э. римляне изгнали последнего царя Тарквиния за то, что он не советовался с сенатом, несправедливо приговаривал граждан к смертной казни с конфискацией имущества. Народ клятвенно обязался никогда не допускать восстановления царской власти. Образовалась Республика, просуществовавшая пять столетий. Власть в Республике вручалась двум консулам сроком на один год, один из которых должен быть плебеем. Каждый из них обладал всей полнотой власти, но обязательными были только те распоряжения, которые исходили от обоих консулов. Защиту прав плебсов осуществляли народные трибуны.
С 509 по 265 гг. до н.э. все события римской истории укладываются в два процесса: борьба плебеев с патрициями за гражданские права и борьба римлян за подчинение всей Италии. 20 лет спустя после изгнания царей в Риме вспыхнуло восстание плебеев против патрициев, следствием которого явилась реформа государственного управления: кроме двух патрицианских консулов было решено ежегодно выбирать двух плебейских трибунов, обладавших правом «вето» на распоряжение консулов и сената, касающееся плебеев. В результате борьбы патрициев и плебеев в 471 г. до н.э. появились публиевские законы, по которым плебеи отныне получили право занимать консульские и другие должности и получать землю на общинном поле. Было запрещено обращать римских граждан в рабство за долги.
Основой экономической жизни в Риме по-прежнему оставалось земледелие. Наряду с мелкой собственностью появились крупные хозяйства с применением рабского труда. Главной сельскохозяйственной культурой становится пшеница. Появляется сначала медная, а затем и полноценная серебряная монета. Развитие ремесел в Риме происходило медленно, так как мелкими ремеслами в каждом доме занимались рабы, кроме того государство, ориентировавшееся на земельных собственников, не способствовало их развитию.
К IV-III вв. до н.э. относятся многочисленные мероприятия по поддержанию чистоты в городе, безопасности, распоряжения о постройках, банях, трактирах. При Аппии Клавдии, занимавшем должности цензора, консула и ставшем в 292 г. до н.э. диктатором, сенат отступил от прежней системы крайней бережливости в расходах: были созданы дорогие, но полезные сооружения, отличные дороги в разные концы Италии, в том числе знаменитая Аппиева дорога; превосходный водопровод в Риме; осушены обширные участки, создавшие новые места для заселений и т.д. Аппия считают основателем юриспруденции.
К концу III столетия до н.э. владения Рима подступили к острову Сицилия, но здесь стремления римлян столкнулись с Карфагеном, превратившимся к этому времени в сильную морскую державу Средиземноморья. Так обозначаются войны Рима против карфагенян (пунийцев).
С 264 по 241 гг. проходила 1-я Пуническая война, закончившаяся поражением пунийцев (карфагенян), вынужденных отдать Сицилию и Сардинию и заплатить контрибуцию Риму. Но римляне остались недовольными итогами войны, так как их целью был самый богатый в то время город Карфаген.
В ходе 2-й Пунической войны (218-201 до н.э.) Карфаген лишился всех своих внеафриканских владений и роли великой державы. Самой короткой была 3-я Пуническая война (148-146 гг. до н.э.), в ходе которой Карфаген после долгой осады был взят, разграблен, сожжен и по постановлению римского сената стерт с лица земли. За эти же годы римляне разгромили Македонию, разбили войска сирийского царя, а позднее подчинили своей власти Грецию и Западную часть Малой Азии. Так, к концу II в. до н.э. Рим стал центром Средиземного моря.
В результате Пунических войн и других военных походов римская община значительно расширила свои земельные владения, следствием чего явились новые формы экономической деятельности.
Во II в. до н.э. в Риме возникли латифундии – крупные, главным образом скотоводческие, хозяйства римской знати, основанные на рабском труде. Владельцами новой государственной земли стали в основном римские нобили, к пользованию казенной землей был допущен и второй имущественный разряд – всадники, люди чисто городских и торговых профессий, теснившиеся на торгах для получения аренды. В аренду сдавались солеварни, леса, дегтярные предприятия. Вместе с тем шел процесс скупки мелких владений и превращения их в большие фермы с целостной экономической организацией.
Хотя к концу II в. до н.э. Рим и превратился в великую мировую державу, он клонился к упадку, поскольку с развитием крупного землевладения, использовавшим колоссально развитый невольничий труд, в корне был разрушен фактор, на который издавна опиралось государство: хозяйство мелких землевладельцев. Во всех отраслях деятельности применялся труд рабов, которые занимались ремеслами, руководили большими предприятиями своих господ, учили детей, управляли банковскими операциями. Количество их было огромно, а положение крайне тяжелым. С начала II в. до н.э. в Италии непрерывно происходят восстания рабов: 134-132 гг. до н.э. – восстание в Сицилии, было казнено свыше 20000 человек, 73-71 гг. до н.э. – восстание под руководством Спартака, было казнено более 6000 человек.
Однако угроза государству была не в бунтах рабов, а в падении класса мелких собственников, развивавшегося параллельно с усилением рабства. Римское правительство всегда поддерживало мелкое землевладение путем раздачи неимущим вновь приобретенной земли, однако, после Пунических войн этот процесс замедлился, и число полноправных римских граждан уменьшилось.
Лучшие из римлян видели опасность подобной тенденции и задумывались о необходимости реформ. Такими людьми были братья Тиберий и Гай Гракхи. Избранный в 133 г. до н.э. в народные трибуны Тиберий предложил закон, по которому все казенные земли, занятые частными лицами, должны быть отобраны в казну и розданы не имевшим земли гражданам участками по 7,5 десятины, за пользование которыми владельцы должны были вносить умеренную арендную плату. За пять лет после внесения этого закона 75000 человек получили вновь участки земли и были внесены в списки граждан. Тиберий Гракх был убит, а его дело продолжил брат Гай. Учитывая нехватку земель в Италии, он предложил выводить колонии граждан за море, облегчил военную службу, ввел смягчения в уголовное право, ослабил властвующую знать. Ограничив власть сената, он сосредоточил большую власть в своих руках: раздачу земель, хлеба, наблюдение за выбором присяжных, консулов, руководство путями сообщений и общественными постройками.
В середине I в. до н.э. республиканский Рим оказывается перед крахом: его потрясают восстания в покоренных провинциях, тяжелые войны на Востоке, гражданские войны в самом Риме. В 82 г. до н.э. полководец Луций Корнелий Сулла (138-78 до н.э.) установил свою единоличную власть и впервые на неопределенный срок провозгласил себя диктатором. Его диктатура была направлена на преодоление государственного кризи-
са в Риме. Но в 79 г. до н.э. он признал, что не достиг своей цели и сложил полномочия.
Официальным основателем Римской империи считается Гай Юлий Цезарь (100-44 до н.э.), избранный в 59 г. до н.э. консулом в Риме.
Поняв необходимость серьезных реформ для превращения диктатуры в империю, Цезарь стал платить воинам своей армии вдвое больше жалованья, чем другие военачальники; союзникам Рима он щедро раздавал права римского гражданства. Будучи объявленным в 45 г. до н.э. пожизненным диктатором, Цезарь провел законы, изменившие политический строй Римского государства. Народное собрание потеряло свое значение, сенат был увеличен до 900 человек и пополнен сторонниками Цезаря. Сенат даровал Цезарю титул императора с правом передачи его потомкам. Он начал чеканить золотую монету со своим изображением, появляться в знаках царского достоинства. Стремление Цезаря к царской власти восстановило против него многих сенаторов, они организовали заговор во главе с Марком Брутом (85-42 до н.э.) и Гаем Кассием. В 44 г. до н.э. Цезарь был убит, но восстановление аристократической республики, на что надеялись заговорщики, не произошло.
В 43 г. до н.э. Марк Антоний (83-30 до н.э.), Октавиан (63 до н.э. – 14 н.э.), Лепид (около 89-13 до н.э.) заключили между собой союз, окончательно победили республиканцев и разделили в 42 г. до н.э. между собой Римскую державу. Однако, стремясь к личной власти, Антоний и Октавиан в 31 г. начали новую гражданскую войну, окончившуюся победой Октавиана, получившего от сената титул Августа и провозглашенного с 27 до н.э. императором. Октавиан был наделен правом трибуна, командующего всеми войсками и даже верховным жрецом.
Август (27 до н.э. – 14 н.э.) довел реформу Цезаря до конца. Он оставил огромную Римскую империю, владения которой простирались до Армении и Месопотамии, до Сахары и берегов Красного моря.
При императоре Траяне (53-117, правил с 98) захватнические войны были возобновлены, и Римская империя достигла максимальных границ. Но в дальнейшем завоевания прекратились, резко уменьшился приток в империю новых рабов.
В III веке в Римской империи начинается кризис экономики, упадок сельского хозяйства, ремесел, торговли, возврат к натуральным формам хозяйства. Зарождается новая форма земельных отношений – колонат. Крупные землевладельцы сдавали в аренду участки земли, скот, необходимые для работы орудия труда. Мелких арендаторов, постепенно попадающих из-за долгов в зависимость от землевладельцев, называли колонами.
В последний период Римской империи параллельно развиваются два процесса: процесс распространения в империи христианства и процесс регулярных вторжений европейских варваров.
Христианство зародилось в римской провинции Иудее в I в. н.э. на основе религиозного и социального учения о духовном спасении людей через веру в искупительную силу спасителя, сына божьего, которое проповедовали такие секты иудаизма, как зелоты и эссеи. В основе идеи христианства лежит искупительная миссия Иисуса Христа, его казнь, воскресение и второе пришествие к людям, страшный суд, воздаяние за грехи, установление вечного царства небесного.
В условиях экономичного и национального гнета, идеологического разброда в Римской империи в I-III вв. н.э. это учение было воспринято большими массами населения огромной империи, так как оно провозглашало равенство всех людей перед богом, разрушало этнические и социальные перегородки в обществе. Все это способствовало распространению христианства во многих странах, несмотря на гонения со стороны властей.
После долгой и безуспешной борьбы с христианством императоры разрешили исповедовать веру в Иисуса Христа (Миланский эдикт Константина, 313 г.). С течением времени сами правители приняли крещение (Константин, 330 г.) и объявили христианство единственной государственной религией (Феодосий I, 381 г.). Они участвовали в церковных соборах и пытались поставить церковь под контроль государства. Армия, чиновничество и христианская церковь становятся тремя главными опорами домината — военной, политической и идеологической.
Наконец, учитывая, что восточная часть империи относительно меньше западной подвергалась нападениям варварских племен и была экономически более развитой, Константин перенес туда свою столицу — в древнегреческий город Византий, дав ему новое название Константинополь. В 330 году Константинополь был официально провозглашен столицей империи. Перенос столицы в Константинополь закрепил процесс распада империи на две части, приведший в 395 году к окончательному ее разделу на Западную Римскую империю и Восточную Римскую империю (Византию), погибшую в результате турецкого завоевания в 1453 году.
Экономическое обособление и политическое разделение империи совпало с периодом дальнейшего углубления общего кризиса рабовладельческого строя и было его проявлением и результатом. Раздел единого государства объективно был попыткой предотвратить гибель этого строя, разрушавшегося ожесточенной политической и идеологической борьбой, восстаниями покоренных народов, вторжениями варварских племен, от которых особенно страдала Западная Римская империя.
В 476 году командующий императорской гвардией германец Одоакр сверг с престола последнего римского императора и отослал в Константинополь знаки императорского достоинства. Западная Римская империя прекратила своё существование.
megaobuchalka.ru
Лекция 3. Древняя Греция и Древний Рим
Основные черты античного мира на примере Древнего Рима и Древней Греции.
Эпоху древнего Рима и древней Греции ученые назвали античностью. На рубеже 3-2 тысячелетий до н.э. на территорию Балканского полуострова из-за Дуная вторглись предки древних Греков. Они положили начало древнегреческой цивилизации и не принадлежали, ни к индоевропейской языковой группе народов, ни к ксиницкой. Историю древней Греции принято делить на 5 периодов:
Эгейский (Крито-микенский): 3-2 тыс. до н. э.
Гомеровский: 11-9 в. до н.э.
Архаический: 8-6 в. до н. э.
Классический: конец 6, первая половина 4 в. до н.э.
Эименастический: вторая половина 5 и середина 1 веков до н.э.
Народы, пришедшие на Балканский полуостров, или вытеснившие местное население, или ассимилировались (смешивались с ними). На этой территории стали образовываться царства, которые объединяли несколько с/х общин. Государство, в отличие от восточных, не защищалось здесь организацией производства. Территория, как правило, делилась на районы, которыми управляли поместники, а крестьяне платили подать и несли трудовую повинность. Вне общины находились рабы, они могли быть коллективной собственностью или индивидуальной. Основным занятием было земледелие и скотоводство, но греки пытались, и обустроить свою жизнь. До н.э. у них был водопровод, канализация, пытались осуществить подготовку к войнам, использовали самое передовое оружие, изобрели слоговое линейное письмо. К 14 веку усиливается соседнее государство Македония, претендующее на роль главного царства. Она поднимает Спарту, Пилос и территории находящиеся за Балканским полуостровом. Но войны и спор за лидерство ослабляли государство. В конце 9 в. до н.э. предпринимается попытка создать новую форму государственности. После возникают полисы государства. В них население было представлено 3-мя классами: господствующими, свободные представители и рабы. Здесь быстрее идет процесс сформирования частной собственности и развития товарного производства. Греция в принципе и представляла собой единое государство, а выглядела как объединение 300 полисов. Особое явление характеризовало Грецию – колонизация. Греки все время пытались распространить свое влияние на другие территории. Так появились колонии на побережье Черного моря: Херсонес, Оливия, Гелитикопей, Греки не только осваивали колонии. У них появился алфавит, развивалась литература, составлялись поэмы, развивалось художественное творчество. Однако постоянная борьба между полисами ослабляла в целом греческий конгломерат. Вновь возвышается Македония. Ее правитель Александр Македонский создал целую империю от р. Дуная до р. Ид. После его смерти (323 г. до н.э.) разгорелась борьба за наследство, которая привела к крушению империи. Но греческая культура оставила большой след на территории, которую завоевал А. Македонский: страны восточного средиземноморья, передней Азии, Причерноморья. Произошло смешение древнегреческой и древневосточной культур. Это явление вошло в историю под названием “Эллинизм”. В это время возникает такое понятие как “Космополитизм” – гражданин мира. Во 2ом веке до н.э. греческая территория и Македония были подчинены Риму. Свою независимость сохранили Спарта и Афины.
Рим возник в 773 г до н.э. как полис, а затем превратился в мировую дорисовку, в которую вышла часть Европы, часть Азии и Африки. Рабство здесь прошло все стадии: от патриархального до классического.
8-6 в. до н.э. – период возникновения государств (Царский).
509-27 г. до н.э. – годы республики.
27 г. до н.э. – 476 г. н.э. - период Империи.
В 476 году империя прекратила существование только в западной части. В 1453 прекратила существование и восточная часть под ударами турков. В середине 8-го века до н.э. латины, сабины и этрусски объединились в единую общину с центром в Риме. Римские граждане назывались патриции. Ячейкой общества являлся род. Все члены рода были совладельцы земли. Всего насчитывалось 300 родов. Верховная власть принадлежала царю. Его избирали пожизненно, но при этом по наследству он передать корону не мог. Он опирался на военную дружину пешую\конную. У него был совещательный орган – сенат. В то же время действовало народное собрание, которое могло принять решение царя или отвергнуть. Вне рода были плебеи (это были пришельцы добровольные, которых привлекали торговцы, или это пленные, которые могли иметь какую-либо собственность, были свободны, но не имели политических прав).
Развернулась борьба между патрициями и плебеями. Плебеи победили, родовая община была разрушена, образовалось государство. Все население было разделено на имущественные разряды. Было образовано 4 городских и 17 сельских территориальных округов. В этих округах староста собирал налоги. В 509 году до н.э. Римляне свергли царя за несправедливость и провозгласили республику, которая просуществовала 500 лет. Власть вручалась 2ум консулам на 1 год. Один из них был плебей. Обязательными решениями были только, если они совместные. Рим так же участвовал постоянно в военных действиях. Был сожжен Карфаген, разгромлена Македония, разбит Сирийский царь, подчинена Греция, Западная часть малой Азии. Кроме того империю ослабляли восстания рабов. Было 20 тыс. человек. В результате восстания Спартака 6 тыс. Считается, что Империей Рим стал при Цезаре Гай Юлии (144 год до н.э.). Был объявлен пожизненным диктатором. При нем народное собрание потеряло всякое значение. Со временем сенаторы организовали заговор, и Цезарь был убит, но Республику восстановить не удалось. Используя рабский труд, правители заранее обрекали империю на экономический упадок. К этому добавлялись постоянные нашествия варваров. Учитывая, что Западная часть постоянно подвергалась нападениям, Столицу перенесли в Константинополь. Это привело к распаду империи: на Западную и Восточную. В 476 год под ударами германцев западная Римская империя окончательно прекратила свое существование.
studfiles.net
Тема 3. Античный период. Древний Рим
Вопросы темы:
1. Истоки римской государственности. Периодизация истории.
2. Особенности Римского государства в эпоху правления царей.
3. Римская республика.
4. Римская империя и ее захват варварами (I в. д.н.э. –V в.н.э.).
Изучив тему Вы будете
знать:
периоды истории Древнего Рима;
особенности управления и жизни римского общества в царскую эпоху;
каких результатов добились плебеи в ходе борьбы с патрициями и в чем значение их победы;
как возник римско-италийский союз и особенности его устройства;
как Римская держава стала владычицей огромных средиземноморских территорий;
какие изменения произошли в социальной структуре римского общества;
как пытались преодолеть кризис, поразивший римскую республику, и к чему это привело;
в чем своеобразие римской культуры;
что отличало Римскую империю эпохи принципата и домината;
что характеризовало Рим «золотого века» и периода «солдатских императоров»;
как армия стала решающей политической силой и к каким последствиям привел ее процесс «варваризации»;
как варварские племена наступали на Римскую державу;
какие реформы позволили римскому государству вернуть мощь и величие;
как христианская церковь стала государственной;
что способствовало крушению Римской империи.
Основные понятия:
римская гражданская община;
комиции;
патриции;
плебеи;
республика;
принципат;
доминат;
Сенат;
нобилитет;
всадничество;
популяры;
оптиматы;
варваризация;
провинциализация;
федераты;
колонат;
латифундия;
сепаратизм;
христианство;
арианство.
Теоретический материал Вопрос 1. Истоки римской государственности. Периодизация истории Древнего Рима.
Римская держава, сокрушившая эллинистические государства в I в. д.н.э., которые были наследниками Древней Греции и великих восточных культур, имела куда менее продолжительную историю. Но именно она стала основой формирования нынешних стран Европы.
Римская община родилась на Аппенинском полуострове, выгодно расположенном с точки зрения географии. Теплый и влажный климат, богатые почвы благоприятствовали земледелию, скотоводству, близость морей способствовала установлению связей с соседями и развитию мореходства. Эти условия были комфортны для проживания людей, и они заселили эти места рано. Древнейшим на Аппенинах считается племя лигуров. Они обитали здесь, а так же на территории Пиренейского полуострова и Франции с эры неолита. Их происхождение до сих пор вызывает споры ученых.
Со II тыс. до н. э. основной массой населения полуострова стали индоевропейские племена италиков: латины, сабины, герники, вольски, эквы, самниты, марсы, марруцины, умбры, пицены, сикулы, сиканы и др. По поводу их прихода на Аппенины в науке нет единого мнения. Возможно, сначала произошло вторжение племен, создавших культуру бронзы II тыс. до н.э. Это так называемая террамарская культура. А уже затем расселилась вторая волна пришельцев, создавших в конце II тыс. до н.э. – начале I тыс. до н.э. культуру железного века. Ученые называют ее культурой Вилла Нова.
В I тыс. д.н.э. картина расселения на полуострове снова изменилась. К италикам добавились греки, основавшие многочисленные колонии на юге и на островах. Не зря эти территории стали называть Великой Грецией. Полисное устройство, демократические порядки оказывали огромное влияние на италийское население, стоявшее намного ниже в своем развитии. На севере полуострова было отмечено появление кельтов или галлов. С южного направления на острова Сицилия, Сардиния, Корсика устремился поток финикийских переселенцев.
Но наиболее загадочным (до сих пор ученые не пришли к единому мнению) было появление на рубеже VIII-VII вв. д.н.э. этрусков или тусков. Греки называли этот народ тирренами, а сами они именовали себя расенами. Этруски уже имели государственные структуры, классовое общество, процветающую культуру. На их фоне степень развития соседних племенных обществ была крайне низкой.
Рис. 36. Саркофаг этрусской гробницы
Рис. 37. Флейтист
Именно этруски, а так же греки оказали огромное влияние на становление римской государственности.
Принято делить всю историю Древнего Рима на три крупнейших периода:
1. Царский период – VIII в. до н.э. – VI в. до н.э.
2. Республиканский период – VI в. до н.э. – I в. до н.э.
3. Имперский период – I в. до н.э. – V в. н.э.
studfiles.net
3. Древний Китай. Логика
3. Древний Китай
Древний Китай. В Древнем Китае большое внимание уделялось этическим, философским и политическим вопросам, которые закреплялись в большом количестве трактатов. Так развивалась наука об именах (теория имен), выявлялись законы мышления и специфика рассуждений и высказываний.
Зарождение логики Древнего Китая, по данным современных ученых-историков, происходило в периоды Чуньцу и Чжаньго, которые известны благодаря возникновению нового понятия «философская дискуссия». Также этот период (722–221 г г. до н. э.) характерен появлением и развитием процесса, получившего название «соперничество ста школ». Среди известных представителей философских учений, также развивающих идеи логики, можно назвать имена Конфуция и Моцзы.
К философским школам, существовавшим в Китае на тот момент, можно отнести минцзя (школа имен), фацзя (школа законов), жуцзя (развивающая конфуцианские идеи) и моцзя (школа моистов). В результате деятельности этих школ постепенно стала складываться более-менее стройная система логики. Однако поскольку логические знания были разобщены, закреплены не в одном источнике, а во многих трактатах, они требовали систематизации. Необходима была школа, которая бы объединила все знания о логике в едином акте, что значительно бы упростило использование логических достижений. Такой школой стала школа моцзя. Поздние моисты, используя философию Моцзы, создали первый в Китае трактат по логике под названием «Мобянь».
Логика в Древнем Китае рассматривала ряд проблем, характерных для китайского общества того периода. Среди них можно выделить теории имен, высказываний, рассуждений и споров. Как видно, логическая наука Древнего Китая была тесно связана с письменностью и особенно разговорным языком и как бы тормозилась им. Так, основные усилия философов концентрировались вокруг понятий «мин» и «цы», т. е. теории имен и высказываний, однако различий в значении этих понятий не делалось.
Китай всегда был очень самобытной страной с богатой культурой, развитым общественным строем и жестким чувством подчинения. Младший по возрасту должен подчиняться старшему, последний подчинялся старшему по положению и т. д. Мудрецы, старейшины всегда пользовались известными привилегиями. Такое положение не могло не отразиться на логике Древнего Китая. Сильное влияние на логические теории здесь оказывали политические и этические доктрины, а сама логика носила характер прикладной и использовалась для достижения риторических целей. Поэтому практически не было выведено четкой системы знаний об умозаключениях. Предпочтение перед формой отдавалось содержанию мышления. В результате, хотя логика в Древнем Китае и возникла по времени раньше, чем древнегреческая, ее структура так и не была выстроена и осталась в зачаточном состоянии.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
fil.wikireading.ru
3. Некоторые древние миры. Способы создания миров
3. Некоторые древние миры
Давайте ненадолго остановимся на некоторых ранних примерах создания миров. Я всегда считал, что досократики совершили уже почти все важные достижения и ошибки в истории философии. Прежде, чем я рассмотрю, как их представления иллюстрируют самые важные в настоящем обсуждении темы, я должен дать, в сильно сжатом виде, внутреннюю историю этого периода философии.
Эти философы, подобно большинству из нас, начали с мира, состряпанного из религии, суеверия, подозрения, надежды, жестокого и радостного опыта. Тогда Фалес, ища некоторое единство в этом беспорядке, заметил, что при испарении воды на солнце и при ее нагревании на огне она конденсируется на облаках, падает и впитывается в землю — и, согласно легенде, вода находится на дне некоторого колодца. Пришло решение: мир состоит из воды.
Но Анаксимандр возразил: "И земля, и воздух, и огонь, и вода переходят друг в друга, так почему именно вода? Что отличает ее от трех остальных элементов? Надо найти нечто нейтральное, из чего сделаны все они". Так он изобрел Безграничное, одним махом создав философии две из ее самых больших трудностей: бесконечность и субстанцию.
Эмпедокл вывел Безграничное из границ. Если нет никакого выбора среди элементов, то мы должны принять все четыре; важно то, как они смешаны. Он видел, что действительная тайна вселенной — смешение.
Когда Гераклит потребовал действия, Парменид ответил знаком остановки, редуцируя философию к формуле "Это есть", что означало, конечно, "Это не есть", или, длиннее говоря, "Поглядите, во что мы влезли!"
Всех нас искусно спас Демокрит. Он заменил "Это есть" на "Они суть". Дело в том, что, если вы разделите вещи на достаточно мелкие части, то все они будут одинаковы. Все частицы подобны друг другу; в зависимости от способа, которым они сложены, они становятся водой, воздухом, огнем или землей, или чем бы то ни было. Качество вытесняется количеством и структурой.
Проблема, возникшая между Фалесом и его преемниками, прослеживается через всю историю философии. Фалес редуцировал все четыре элемента до воды; Анаксимандр и Эмпедокл возразили, что они также могли быть редуцированы до любого из трех других элементов. Пока обе стороны одинаково правы. Аквацентрическая система Фалеса не лучше обоснована против трех своих альтернатив, чем геоцентрическое описание солнечной системы обосновано против своих очевидных альтернатив. Но критики Фалеса ошиблись, предполагая, что если ни одна из альтернативных систем не является исключительно правильной, то это значит, что все неправильны. Если мы можем обойтись без любой из них, то это подразумевает не то, что мы можем обойтись без всех, а лишь то, что мы имеем выбор. Неявным основанием для отклонения теории Фалеса стало то, что признаки, различающие альтернативные системы, не могут отражать действительность, какова она есть. Так, Эмпедокл упорно утверждал, что любое упорядочение среди этих четырех элементов произвольно накладывается на действительность. Он упустил из виду, что любое разложение на элементы представляет собой не меньшее наложение, и что если мы запрещаем все такие наложения, то мы остаемся ни с чем. Анаксимандр ухватил и действительно усвоил это следствие, трактуя все четыре элемента как производные от нейтрального и недействительного Безграничного. Логичный Парменид заключил, что если только нечто полностью нейтральное может быть общим для миров всех альтернативных версий, то только оно и является реальным, а все остальное — просто иллюзия; но даже он организовывал действительность особым способом: То, что существует, есть Единое. Демокрит, ответив на это приглашение, быстро организовал все по-другому, поломав все на мелкие части — и мы вновь очутились у разбитого корыта.
В основе значительной части противоречий относительно того, что к чему может быть редуцировано, находится регулярно повторяющийся вопрос о том, что составляет редукцию. Анаксимандр возражал, что хотя вода превращается в другие элементы, это еще не делает их водой. И не в большей степени, парировал Эмпедокл, рассмотрение элементов как сделанных из нейтральной субстанции делает их нейтральной субстанцией. Все это — предшественники нынешних кампаний, которые ведут друзья и враги физических предметов, явлений, феноменальных данных, качеств, сознания или материи за то или против того, чтобы обойтись без чего-то из них в пользу других. Такие кампании обычно вырастают из недопонимания требований как к построению чего-либо, так и к редукции, а также недопонимания их значения.
