Феномен Высоцкого. Вне рамок и времен. Высоцкий первобытные отношения

Текст песни Владимир Высоцкий - Проблемы семьи в Каменном веке перевод, слова песни, видео, клип

Выгадывать не смей на мелочах,Не опошляй семейный наш уклад!Не убрана пещера и очаг, -Избаловалась ты в матриархат!

Придержи свое мнение:Я - глава, и мужчина - я!Соблюдай отношенияПервобытнообщинныя.

Там мамонта убьют - поднимут вой,Начнут добычу поровну делить...Я не могу весь век сидеть с тобой -Мне надо хоть кого-нибудь убить!

Старейшины сейчас придут ко мне, -Смотри еще - не выйди голой к ним!Век каменный - и не достать камней, -Мне стыдно перед племенем моим!

Пять бы жен мне - наверное,Разобрался бы с вами я!Но дела мои - скверные,Потому - моногамия.

А все - твоя проклятая родня!Мой дядя, что достался кабану,Когда был жив, предупреждал меня:Нельзя из людоедок брать жену!

Не ссорь меня с общиной - это ложь,Что будто к тебе кто-то пристает, -Не клевещи на нашу молодежь,Она - надежда наша и оплот!

Ну что глядишь - тебя пока не бьют, -Отдай топор - добром тебя прошу!А шкуры - где? Ведь люди засмеют!..До трех считаю, после - задушу!

 Do not dare to economize on little things Do not trivialize the family our way ! Not cleaned cave and hearth - Spoiled for you in a matriarchy !

        Hold your opinion:        I - the head , and the man - I am!        Follow relationship        Pervobytnoobschinnyya .

 There's a mammoth kill - raise howl Will share equally prey ... I can not sit all his life with you - I have even kill someone !

 The elders are now coming to me - See more - do not leave them naked ! Century stone - and not get rocks - I feel ashamed in front of my tribe !

        I have five wives - probably        Figured I would be with you !        But my business - bad ,        Because - monogamy .

 And all - your damn relatives ! My uncle that went to the boar , When he was alive , had warned me : You can not take a wife of lyudoedok !

 I have no quarrel with the community - it is a lie , As if to you somebody sticks - Do not slander our youth, She - and our hope is strong!

 Well, look - you have not yet beaten - Give the ax - good you ask! A skins - where? After all, people will laugh ! .. Up to three I think after - choke !

pesenok.ru

Высоцкий. Глава 26. Дела семейные… — Блоги — Эхо Москвы, 03.09.2016

Наш строй хорош, но я нашел изъян, Я против полигамии семей — Ведь мы, произойдя из обезьян, Мгновенно превращаемся в свиней.

Я не боюсь! Авось, свинья не съест! А вот зачем тебе кольцо в носу? Нет, правда, это скоро надоест, — Я завтра тебя в жертву принесу!

Владимир Высоцкий (из черновиков)

Автор текста: Антон Орехъ:

Фотопроба к х/ф «На завтрашней улице», 1964 год

Трудно найти важную тему, которую Владимир Высоцкий не затронул бы в своем творчестве. Кажется, что он спел, сыграл и сказал действительно обо всем. Как пушкинского «Евгения Онегина» называют «энциклопедией русской жизни», так и Высоцкого можно назвать энциклопедией советской жизни. Точнее, не советской – а просто жизни.

И, разумеется, великий поэт, всегда с большим вниманием относившийся к женщинам и накопивший большой и чрезвычайно разнообразный опыт семейной жизни, не мог не коснуться и такой темы. И однажды у Высоцкого сложился целый небольшой цикл о семейных отношениях в разные эпохи.

Но прежде – вспомним, что самые первые «семейные» строки он написал еще совсем молодым.

«Ну о чем с тобою говорить»:

Это запись 1964 года, сделанная у Валерия Синельщикова. Между прочим, формально Владимир Семенович тогда еще был женат на своей первой супруге Изе Жуковой, и вряд ли образ лирического героя этой песни можно считать автобиографическим.

Владимир Высоцкий с Изой Жуковой. Москва, 1960 год

Однако в раннем творчестве семейная тема была эпизодом. А вот в 1969 году у Владимира Семеновича появляется тот самый цикл из четырех песен.

«А ну, отдай мой каменный топор»:

Про Каменный век Высоцкий пел на концерте во Дворце культуры в Жуковском в 1970 году. Обещал публике спеть про разные эпохи, а у него самого в тот период официально заканчивалась эпоха второго брака с Людмилой Абрамовой и уже вовсю развивались отношения с Мариной Влади.

Марина Влади и Владимир Высоцкий. Белоруссия, 1969 год

От Каменного века Высоцкий перешел к рабовладельческому строю.

«Семейные дела в Древнем Риме»:

Фрагмент черновика песни «Семейные дела в Древнем Риме», июль-август 1969 года (РГАЛИ 3004-01 035-004)

Обратите внимание, что герой песни патриций Марк имел проблемы не столько даже с супругой, сколько со свояченицей.

Жизненная ситуация, актуальная и спустя тысячелетия. Мало встретить свою половину, нужно еще подружиться с ее родней.

А исполнил эту притчу Владимир Семенович на Минской киностудии в 1969 году.

Концерт в ДК"Мир", Дубна. 22 января 1969 года. Фото Л.Андреева

Третьей песней стала история, само собой, из Средних Веков.

«Про любовь в средние века»:

Эжен Делакруа, «Поединок рыцарей»

Вы, конечно, обратили внимание на необычное звучание этой песни и услышали еще одну гитару. Возможно, эта гитара могла показаться вам знакомой. И вы не ошиблись. Это гитара Петра Ефимовича Тодоровского. А эта запись – с той их памятной встречи в Одессе в 1969 году, когда Высоцкий пришел к Тодоровскому в гости и предложил совместно записать несколько песен.

А мы переходим к следующей эпохе – эпохе Возрождения.

«Про любовь в эпоху Возрождения»:

Машинопись с авторской правкой текста песни «Про любовь в эпоху Возрождения», 1973 год (из архива Александра Репникова)

Запись сделана 30 сентября 1969 года в гостях у известного ученого-востоковеда Льва Делюсина.

Лев Делюсин

Последняя строка о «женском племени», которое «смеется над простодушьем мужей» могла бы стать прекрасной точкой во всем семейном цикле. И действительно: про другие семьи в другие эпохи Высоцкий уже петь не стал.

«Ну дай я тебя нарисую или из глины слеплю…». В гостях у друзей. 1969 год

Однако саму тему отношений мужчин и женщин в семье, конечно, не забыл. В том числе и в современности. Среди прочих он создал чудесную иллюстрацию из жизни советской семьи.

Клуб Главного штаба ВМФ, 21 декабря 1978 года:

«Диалог у телевизора»:

Фрагмент белового текста песни «Семейный цирк» для диска «Натянутый канат», сентябрь 1977 года (РГАЛИ 3004-01 059-001)

5-я швейная фабрика им. Профинтерна (Малый Каретный пер., дома 11-13)

«Как, Вань? а Лилька Федосеева…»

Как сказал об этой песне прекрасный поэт Михаил Анчаров, не надо писать много томов о семейных отношениях – достаточно одной фразы «придешь домой – там ты сидишь».

Из выступления Михаила Анчарова, начало 1980-х:

Владимир Высоцкий и Михаил Анчаров, Политехнический музей, 5 апреля 1966 года (фото Марка Никонова)

Я благодарю за помощь в подготовке этой программы наших друзей из Творческого объединения «Ракурс» Александра Петракова, Игоря Рахманова, Олега Васина, Валерия Басина и Александра Ковановского.

Песни из семейного цикла задумывались Высоцким, судя по всему, действительно именно как цикл, и известно несколько концертов 1969-70 годов, где они пелись все вместе. Однако продолжалось это недолго. Символическую точку Высоцкий поставил во время записи в апреле 1972 года у Константина Мустафиди, и после к циклу больше не возвращался. Наиболее популярной была песня про Каменный век – и вот ее Владимир Семенович еще пел постоянно до 1975 года. А последний раз исполнил ее в январе 1979 года во время выступления в Нью-Йорке.

Queens College, Нью-Йорк, США. 19 января 1979 года. Фото Игоря Высоцкого

При подготовке программы использованы: – фотографии из архивов Сергея Алексеева, Олега Васина и Творческого объединения «Ракурс»; – фонограммы из архивов Александра Петракова, Валерия и Владимира Басиных; – рукописи из архива Сергея Жильцова.

Бонусы

Москва, театр «Ромэн», ТВ Австрии, 5 декабря 1975 года

Большой Каретный («В этом доме большом…»): (Москва, у Левона Кочаряна, 1963 год)

Большой Каретный пер., дом 15. 25 июля 1990 года, день открытия памятной доски (фото Игоря Данилова)

Два письма: (Куйбышев, у Артура Щербака, 24 мая 1967 года)

Песня про плотника Иосифа и деву Марию: (Куйбышев, у Вячеслава Климова, 29 ноября 1967 года)

Песенка ни про что, или Что случилось в Африке. Одна семейная хроника: (Киев, Институт электродинамики, 15 сентября 1971 года)

Перед поездкой: (Москва, издательство «Мысль», 9 ноября 1974 года)

Песня о первобытнообщинном строе: (Одесса, у Петра Тодоровского, 1969 год)

Творческим объединением «РАКУРС» на протяжении нескольких десятилетий проводится кропотливая работа по поиску, изучению и систематизации документальной кинохроники и видеосъёмок, фотоматериалов и фонограмм, связанных с жизнью и творчеством Владимира Высоцкого.

Уникальные съёмки Владимира Высоцкого, обнаруженные за это время в архивах зарубежных телекомпаний обнародованы в России в 1998 — 2015 годах в документальных фильмах Александра Ковановского, Игоря Рахманова и Олега Васина. Эти работы неоднократно побеждали на фестивалях документального кино в России и Польше, а также были выпущены в виде лицензионных DVD-изданий. Большая часть архивных материалов опубликована на официальном канале «Владимир Высоцкий», где в тематических разделах с ними может ознакомиться любой желающий.

В настоящее время с несколькими телевизионными архивами ведутся переговоры о приобретении и последующем издании обнаруженных в последние годы уникальных съёмок В. С. Высоцкого.

Авторский коллектив ТО «Ракурс» будет признателен всем желающим поддержать новые проекты, открывающие для широкой аудитории зрителей и слушателей в России и за рубежом неизвестные страницы жизни и творчества Владимира Высоцкого.

echo.msk.ru

О подлинных причинах смерти Владимира Высоцкого

Тридцать лет назад не стало Владимира Высоцкого.

Нет смысла рассказывать о значении его творчества, о масштабе дарования — это вещи настолько же очевидные, насколько очевидна гениальность Пушкина. Наверное, и Владимир Семенович был последним советским гением, чей уход стал символом конца эпохи. Но эту тему надо срочно заминать, потому что иначе непременно свалишься в пафосную херню, к которой сам покойный испытывал нескрываемое отвращение.

Сегодня все телеканалы вспоминают Высоцкого. Показывают кадры из «Гамлета», повторяют фильмы с его участием. И… врут. Я уже слышал странный лепет про бригаду из Склифа, которая приехала 23 июля и не стала ничего делать из-за жутких «последствий алкогольной зависимости». Наверняка, еще не раз расскажут о барде, которого сгубила водка.

Так вот давайте быть честными по отношению к честному человеку, каким был Высоцкий.

Последние года три алкогольная зависимость не занимала большого места в жизни Владимира Семеновича. Потому что ее сменила другая, еще более суровая, а именно — наркотическая. Первые наркотические опыты Высоцкого относятся к 76-му, когда одна добрая врачиха посоветовала ему морфий в качестве средства выхода из запоя. Мол, один укольчик, и снова в форме. Друг Высоцкого, Михаил Шемякин, утверждает, что это была чуть ли не спецоперация КГБ. Как на самом деле — теперь никто не знает, но Высоцкий отнесся к наркотикам с большим воодушевлением. Потому что они позволяли расслабляться без сильного внешнего эффекта, которым сопровождается употребление водки. А быть постоянно в тонусе для Высоцкого было очень важно из-за очень жесткого рабочего графика и высокого социального статуса. Ведь, несмотря на отсутствие заметного официального признания, он был настоящей советской суперзвездой.

Года до 77-го наркотики не играли особой роли в жизни, и стали серьезной проблемой только к концу 78-го. До этого же, по свидетельству фактической гражданской жены (и ее звали не Марина Влади, с которой они виделись нечасто), уколы морфия делались только после изматывающих спектаклей «Гамлета», чтобы «восстановить силы». Надо понимать, что в те годы морфий не считался ужасом-ужасом, и злоупотребление им воспринималось, как относительно невинная забава. Поэтому проблем с «лекарством», как называл Высоцкий наркотики, у него не было. Что-то приносили знакомые врачи, иногда уколы делали медсестры в больницах, и известны случаи, когда Владимир Семенович просто останавливал «скорую» и имитировал почечную колику. Он же был актером! А уж сколько наркотика ему передавали за бугор пилоты «Аэрофлота» под видом сердечных капель…

Известная клиническая смерть 25 июля 1979 года в Бухаре — следствие иньекции неизвестного препарата, который Высоцкому на местном рынке подсунули под видом морфия.

В 1980-м году, когда зависимость стала слишком очевидной, Высоцкий предпринимает несколько попыток вылечиться. Он делал гемосорбцию — мучительную очистку крови. Он ложился в парижскую клинику. Наконец, уезжал с Мариной Влади в заброшенный уголок на юге Франции и пытался соскочить сам. Увы, все тщетно.

К началу августа Высоцкий твердо пообещал Влади завязать, и, когда начавшаяся Олимпиада перекрыла многие каналы получения наркотиков, особенно и не настаивал на их добыче. Хотя найти можно было. «Заменой» морфию стали водка и — временами — кокаин. Однако бригада из Склифа испугалась не алкогольного опьянения, из него Высоцкий уже практически вышел (он очень сильно пил в начале июля, когда умер один старый актер Театра на Таганке, Олег Колокольников). Просто личный врач Высоцкого, который в последние дни жизни находился постоянно рядом, так накачал его различными, противоположными по действию лекарствами, что транспортировка куда-либо была попросту невозможной. Было принято решение подождать до 25 июля, пока Высоцкий хоть немного придет в норму. Ну и подождали…

Что именно произошло в ночь с 24 на 25-е июля тоже не очень ясно. Официальная версия — инфаркт. Те же врачи из Склифа говорили, что на самом деле Высоцкий, находившийся под воздействием большой дозы хролалгидрата (сильнейшее успокоительное и релаксант), задохнулся завалившимся языком, а личный врач это проспал и очнулся, когда было уже поздно. Участковый, изучавший обстоятельства смерти, настаивал, что друзья, уставшие от выходок умирающего Высоцкого, связали его простынями и легли спать, а хрупкие сосуды наркомана не выдержали.

В любом случае, вскрытия не делалось, и подлинная причина смерти была в прямом смысле унесена в могилу. Но, простите за откровенность, спасти Высоцкого от самого себя было уже невозможно. Он умер бы все равно, счет шел на месяцы. Организм был подорван до предела — печень отказывала, не справлялось сердце, на ноге развилось сильнейшее воспаление от иньекций (те, кто видел Гамлета и Хлопушу в исполнении Высоцкого, знают — он не мог делать уколы в вены на руках, надо было играть с голым торсом). Строго говоря, нормальный человек от таких экспериментов над собой умер бы лет в двадцать пять. Могучий организм Высоцкого продержался гораздо дольше, и до последнего его физическая форма была впечатляющей. Посмотрите поздние ролики — уже летом 1980-го он делает на сцене Таганки такую стойку, какую не повторить и гораздо более молодому и здоровому человеку. Но, увы, свои пределы есть у каждого. Свой Высоцкий нащупал в 42. Как и Элвис, кстати.

Так вот объясните — почему везде так много пишется про бухло, но ни слова про наркотики? Боятся снизить образ народного героя? Ну, не знаю, не знаю. О наркомании Элвиса Пресли написаны десятки книг, и это не мешает нам любить его творчество. А ведь Высоцкий, в отличие от Элвиса, находил в себе мужество бороться с зависимостью и, фактически, умер в борьбе с ней. Чем это не пример для молодежи, знакомой с наркотой не понаслышке? Почему нельзя говорить, что наркотики убили даже такого сильного человека, как Владимир Семенович, и потому тебе, дрищ малолетний, лучше к ним даже не прикасаться?

Вместо этого нам навязывают образ бардика, который грустно сбухался от того, что его не признавала советская власть. Нет, ребята, все не так.

P.S. Тем, кто заинтересуется не самыми радостными подробностями, рекомендую книгу Валерия Перевозчикова «Правда смертного часа».

Просмотры: 47 097

vilianov.com

Высоцкие отношения | Откровения звезд

Каждый год 25 января у Театра на Таганке собираются поклонники Высоцкого. А на Ваганьковском кладбище у его могилы зажигают свечи, кладут цветы. 

Время неумолимо: все меньше остается людей, знавших поэта лично. Но пока они есть, рассказы о Владимире Семеновиче звучат из первых уст.

ГЕОРГИЙ ШТИЛЬ: «ПОНИМАЮ, ПОЧЕМУ ОН УХОДИЛ В ЗАПОИ»

84-летний актер Георгий Штиль был знаком с Высоцким долгие годы. Вместе они играли в футбол, о нем же и спорили, так как болели за разные команды. А знакомство было и вовсе омрачено дракой…

- Георгий Антонович, как вы подружились с Высоцким?

-  Мы снимались вместе в «Интервенции», но до этого была случайная встреча, на которой мы подрались. Моя подруга Зиночка Славина, актриса Театра на Таганке, пригласила меня на свой спектакль. Я опоздал к началу - вбежал в фойе, рысью помчался в зал. А мимо идут два мужика - один с гитарой, другой с аккордеоном. Тот, что с гитарой, вдруг дал мне коленом под зад. Я развернулся, взял его за грудки… Это был Володя Высоцкий. А второй - Валера Золотухин. 

- За что это он вас так?

- А нечего в театр опаздывать!.. Проходит несколько месяцев, мне звонит режиссер Геннадий Полока и говорит: приезжай на съемки, хочу дать тебе роль французского солдата.

Когда подписывал договор, вошел Высоцкий. Мы узнали друг друга, засмеялись, обнялись. Конечно, задушевными друзьями мы не были, но часто виделись. Однажды я резко высказался о столице: «Ваша ужасная Москва…» «Что?! - напрягся он. - А ну-ка пошли!»

Усадил меня в свой автомобиль и показал старую Москву: двухэтажные домики, дворы своего детства. Я остолбенел: «Мне это очень нравится. Беру свои слова обратно».

- Владимир Семенович часто выпивал. Вы были тому свидетелем?

- На съемках «Интервенции» он был в завязке. Помню, Полока устроил банкет по случаю своего дня рождения, накрыл столы в гостинице. Высоцкий сидел на подоконнике, играл на гитаре, пел, но не пил. Однако мысленно он был с нами. Смотрел на наше застолье и… пьянел прямо на глазах. К концу вечера уже лыка не вязал. Вот это воображение! И я понимаю, почему он уходил в запои. Его же всю жизнь травили и запрещали!

- Про Высоцкого ходит огромное количество баек. В них есть хоть доля правды?

- Расскажу то, чему сам был свидетелем. Однажды у гостиницы его обступили люди. У одного мужчины не было бумаги для автографа, и он протянул Володе купюру в 25 рублей.

«Распишитесь, пожалуйста, я ее никогда не потрачу!» - умолял поклонник. Но Высоцкий не хотел этого делать. А чтобы не обидеть поклонника, пошутил: «Мне государство запрещает расписываться на госзнаках».

Но вообще он был в этом плане человеком щедрым: расписывался и фотографировался с каждым, кто его просил…

НИКИТА ВЫСОЦКИЙ: «ОТЕЦ ЗНАЛ СЕБЕ ЦЕНУ»

Младший сын Высоцкого помнит отца веселым, щедрым и очень занятым человеком. Теперь Никита Владимирович и сам с головой погружен в работу: он занимается музеем Владимира Семеновича, пишет сценарии, преподает режиссуру и актерское мастерство в МГУКИ. Именно Никита - автор сценария фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой». Спорной, но единственной пока художественной картины о жизни поэта.

- Никита Владимирович, какие у вас первые воспоминания об отце?

- Мое первое воспоминание: папа перед бритьем намазывает лицо мылом. Тем самым, которого я очень боялся - оно щипало, попадая в глаза. Я был поражен его смелостью и восторженно смотрел на него, раскрыв рот. Тогда только ходить начал…

Вообще, нам с братом он казался очень большим и сильным. В то время папа стал уже человеком крайне востребованным - хотя у него был период в жизни, когда сидел без работы, денег, театра, кино и надежд.

Помню я и 1967 год, когда вышла картина «Вертикаль» и песни папы звучали на всю страну. Но видел я отца редко из-за его постоянной занятости. Потом родители развелись (мне было четыре года), но мы все равно общались…

Увы, традиционная семья со щами, прогулками и совместными отпусками - это то, чего папа был лишен. Ведь он жил в изматывающем ритме. При этом был очень щедрым человеком, часто делал подарки. У меня был отличный велосипед, из-за границы он привозил нам игрушки, одежду. Он умел одаривать, и не только нас.

У Валерия Золотухина всю жизнь хранилась куртка, которую привез ему отец. Когда что-то ответственное предстояло, Валерий ее надевал. Папа старался не сувениры привозить и не мелкие знаки внимания делать. Он дарил вещи, которые ему самому нравились, дорогие. Причем огромному количеству людей - близких и не очень.

- Быть сыном Владимира Высоцкого - это непростая миссия?

- Конечно, многие бестактно спрашивали: «Вот у тебя отец такой, а ты что из себя представляешь?» Это было неприятно. Но в чем-то мне фамилия и помогла: когда решил поступать в театральный институт, понимал, что меня не могут не взять.

Иногда быть сыном Высоцкого тяжело, но иногда это и здорово. В школе старшеклассники меня просили взять автограф. Помню, во дворе был парень постарше нас с братом, и с ним складывались тяжелые отношения. Но мы как-то вышли с отцом (а у него тогда машина была «Рено»), парень стоял и разглядывал диковинку. Мы все сели в автомобиль, и с обидчиком поздоровались. «Это ваш товарищ? - спросил папа. - Давайте его прокатим».

Но парень отказался, отпрыгнул, у него в голове не укладывалось, что парни, с которыми он конфликтует во дворе, сидят с его кумиром в одной машине. С тех пор конфликты на корню прекратились.

- «Мужские» разговоры отец с вами вел?

- Их было не так много: ведь мне было 16, когда он умер. Несколько раз мы говорили о моем будущем и о том, как у него складывается карьера. Он очень хотел мне помочь в выборе профессии. Но не успел. Похороны я помню как сквозь пелену. Когда мы находились в квартире и занимались документами, было ощущение, что это наше семейное дело. Потом увидели народ перед театром на Таганке и поняли, что это не только наша потеря. Тысячи незнакомых людей плакали…

И так получилось, что нас с братом оттеснила от автобуса толпа. Я испугался, что сейчас мы не попадем на кладбище, разволновался, и вдруг нам открыл дверцу своей машины Иосиф Кобзон.

Оттуда я видел, как люди прорвали оцепление и побежали. Появился страх: а вдруг гроб сомнут? Но они подбегали, бросали цветы и уступали место другим. Колонна ехала потом по этим букетам… Я думаю, даже те, кто всегда говорил, что знал масштаб папы, были шокированы таким количеством народа.

- Чего ваш отец больше всего боялся?

- В 1968-1969 годах он вдруг решил, что исписался. Этот разговор даже на пленку у кого-то записан. Папа говорил, что больше ничего не может. Но после этого были «Кони привередливые», «Купола» и другие великие песни.

Он всегда сомневался в своих силах, но не был страдающим резонером. Папа максимально концентрировался, был требовательным к себе. Нагрузки его не опустошали, а толкали вперед. И он не был человеком с комплексами, всегда знал себе цену. В 1971 году в театре он заполнял анкету, и на вопрос: «Хочешь ли быть великим?» - написал: «Хочу и буду»…

АЛЛА ДЕМИДОВА:

- Я написала о Высоцком книгу. Это была первая, кстати, публикация о нем. И очень несовершенная. Во-первых, материала было мало, и торопила редакция. Предположим: я цитирую там какую-то анкету Высоцкого, где он путает сам свои года. Надо было, конечно, в сноске сказать, что это перепутал Высоцкий, а не я. А мне потом пошли нарекания, что вот, вы даже не удосужились проверить...

Но сейчас могу сказать, что книга эта была абсолютно честная. На то время. Со временем, конечно, мы узнали о нем больше. И я в том числе. Когда мы читаем воспоминания современников Пушкина, можно подумать: боже мой, как же мало они о нем знали. Так же и о Высоцком: каждый раз будет открываться что-то новое.

ВЕНИАМИН СМЕХОВ:

- Я, в отличие от многих, не могу назвать Высоцкого своим другом. Помню, вышла его первая пластинка, мы ездили ее забирать на улицу Герцена, и он подписал мне диск именно таким возвышенным слогом. И все равно не осмелюсь...

Нас очень многое связывало в первые годы. Потом стало сложнее. Было время, когда он плохо ко мне относился и говорил в шутку и всерьез то, что меня могло задеть. И я позволял себе такие же нападки. Была нормальная жизнь товарищей по работе. В последние годы он театром тяготился, ощущал вокруг себя поле недоброжелательности, зависти.

А за три года до смерти случились эти гастроли во Францию. И там, в Марселе, Любимов за кулисами произнес невероятную речь, от которой мы все просто окоченели: «Вы не понимаете, с кем рядом работаете, и надо забыть в этот день все свои мелкие земные счеты. Потому что вы всю жизнь будете вспоминать, с каким поэтом вы работали рядом».

Это было сказано, когда смертельно больной Высоцкий в окружении французских врачей со шприцами наготове должен был поперек своего состояния играть Гамлета...

ИВАН БОРТНИК:

- До прихода в Театр на Таганке я вообще не знал, кто такой Высоцкий. Песен его не слушал - у меня тогда и магнитофона-то не было. Так, в каких-то компаниях звучало что-то блатное, хриплое. Подумал тогда: черт, какой-то талантливый, сидевший человек. И все вокруг: «Высоцкий, Высоцкий».

В 1967-м пришел в театр, ну и познакомились. А потом и «зашивались» вместе. Была даже такая юмористическая история. Марина Влади привозила из Парижа таблетки «Эспераль». Для многих артистов. «Эспераль» !..

Красивое слово, по-испански, по-моему, значит «надежда». А шеф (Юрий Любимов. - Ред.) в силу своей медицинской безграмотности решил, что это такая спираль, которую в задницу нужно быстро-быстро зашить, чтобы она не выскочила. И раз за разом повторял нам: «Если не вошьете спираль, будете уволены». Через какое-то время решил упростить: «Если не вошьете в задницу пружину, будете уволены».

Ну что делать - пришлось зашиваться. И вот Володя пишет мне из Испании: «Скучаю, Ваня, я, кругом Испания. Они пьют горькую, лакают джин. Без разумения и опасения. Они же, Ванечка, все без пружин».

В другом театре нас бы давно к чертовой матери выгнали. Хотя перед спектаклем я ни-ни, после - пожалуйста. Ни разу по моей вине не срывались спектакли. А у Володи случалось. И тогда директор выходил к публике и объявлял: «В связи с тем, что у артиста пропал голос, спектакль отменяется».

Зритель не дурак, все, конечно, понимали. Но что делать: болезнь… Володю же в последний год отпускало буквально минут на 10, не больше. Вот сядет, выдохнет резко: «А-а, хорошо». Разговор ведем, курим. Через 10 минут: «М-м-м... А-а-а... Вань, принеси». Болезнь...

FOTODOM.RU,

РИА «Новости»/В. Плотников, 

Загрузка...

otzvezd.ru

Владимир Высоцкий: Пятая четверть пути

Он был безоговорочным кумиром нескольких поколений советских людей, а потом россиян, и сейчас его строчки вроде «лучше гор могут быть только горы» или «жираф большой — ему видней» знают даже те, кто их никогда не слышал. Что лишний раз доказывает: поэт в России — больше чем поэт. Особенно, если он при этом еще и певец…

Для нас Высоцкий  был  неотъемлемой  частью  повседневной  жизни,  несмотря  на  то  что  осознание  его  значимости  пришло  уже  после  его  смерти.  Вписался   он  в  круг  наших  интересов  как-то  незаметно.  Мы  ещё  не  знали  имён  кинозвёзд  и  не  запоминали  слова  песен,  а  уже  смотрели  «Ну,  погоди!»,  где  в  первых  же  кадрах  волк  карабкается  по  верёвке  на  балкон  под  музыку  из  «Вертикали».  (Кстати,  озвучивать  этого  персонажа,  согласно  первоначальной  задумке  режиссера,  должен  был  именно  Высоцкий,  а  не  Папанов,  и  образ  срисовывался  фактически  с  него!) 

Высоцкого  слушали  на   кассетниках  и  проигрывателях  герои  некоторых  фильмов  из  школьной  жизни.  Ну  а  когда  пришло  время  для  взрослого  кино,  трудно  было  не  попасть  под  обаяние  ершистого  сыщика  Глеба  Жеглова  из  сериала  «Место  встречи  изменить  нельзя»,  пусть  и  перемудрившего  немного  в  истории  с  подброшенным  кошельком  и  склонного  подозревать  невиновных,  но  честного,  смелого  и  мужественного. 

В  девять  лет  фильмы  смотрят  не  ради  играющих  в  них  актёров,  а  ради  интересной  истории.  Поэтому,  не  зная  исполнителя  роли  нашего  любимого  героя,  мы  уже  жили  в  эпоху  Высоцкого.

Жил  в  эту  эпоху  и  взрослый  мир,  но  почему-то  делал  вид,  будто  этого  не  замечает.  Правда  иногда  всплывала  только  на  уровне  тайных  знаков  для  узкого  круга  знатоков.  Допустим,  идёт  по  телевизору  программа  «Служу  Советскому  Союзу!»  –  еженедельный  слащавый  рекламный  ролик  министерства  обороны  длиной  в  целый  час,  и  где-то  ближе  к  концу  начинается  сюжет  о  плановых  учениях  в  Северокавказском  военном  округе. 

В  течение  пяти  минут  камера  показывает,  как  рота  десантников,  состоящая,  конечно  же,  из  одних  только  отличников  боевой  и  политической  подготовки,  проваливаясь  по  колено  в  вязкий  снег,  штурмует  горный  перевал,  а  за  кадром  звучит:  «Если  друг  оказался  вдруг  и  не  друг,  и  не  враг,  а  так…»  И  на  календаре  25  января – день  рождения  опального  барда,  и  всем  знаком  этот  хриплый  голос,  и  понятно,  почему  именно  сегодня  и  именно  в  таком  контексте….

По  той  же  причине  –  без  громких  анонсов,  но  всегда  с  расчётом  на  успех,  телевидение  регулярно  в  июле  и  в  январе  показывало  то  «Место  встречи»,  то  «Маленькие  трагедии»,  то  «Хозяина  тайги».  А  на  витринах  всех  пластиночных  магазинов,  на  самом  видном  месте  красовался  скромно  оформленный,  лишённый  всяких  предисловий  и  аннотаций  диск  «Владимир  Высоцкий.  Песни».

Пластинки  состояли  из  записанных  с  джазовым  ансамблем  «Мелодия»,  отчасти  тщательно  отцензурированных,  отчасти  позаимствованных  из  фильмов  песен.  Но  почему-то  даже  мне, тринадцатилетнему  школьнику,  ничего  не  смыслившему  в  поэзии,  сразу  бросилось  в  глаза,  насколько  всё  это  непохоже  на  слышанное  прежде.  Всё-таки  как  бы   комсомольская  пресса  не  стыдила  западный  шоу-бизнес  за  все  смертные  грехи,  массовая  советская  песня  вполне  соответствовала   распространенному  в  западной  поп-музыке понятию  «изи  лиснинг»  (от  англ. «easy  listening» –  «лёгкое  слушание,  ненавязчивое  восприятие»). 

Это  значит, что  эстрадный  хит  должен  создавать  приятный  фон  для  работы  и  отдыха,  но  ничем  не  отвлекать,  не  раздражать,  не  загружать  сложными  мыслями.  Никаких  неожиданных  сюжетных  поворотов   в  текстах,  никакого  намёка  на  психологию!  Абстрактный  Он – без  возраста,  профессии  и  почти  без  половых  признаков,  любит  такую  же  абстрактную  Её,  а  она  танцует  с  другим  –  вот  и  всё  содержание!

Высоцкий  же  предлагал  совсем  другую  лирику:  «Укр-р-раду,  если  кр-р-ража  тебе  по  душе!  Зря  ли  я  столько  дней  р-разбазарил?..» –  в  этой  рычащей  первобытной  страсти   присутствовало   куда  больше  правды,  личного  опыта  и  понимания,  что  для  настоящей  любви  не  должно  быть  ни  границ,  ни  предрассудков. 

Ещё  удивительнее  обстояло  дело  с  военными  песнями.  Вроде  бы  все  уже  привыкли  и  не  удивлялись,  что  в  большей  части  музыкальных  посвящений  героям  Великой  Отечественной  действовали  не  люди,  а  на  минуту  ожившие  памятники,  и  если  кто-то  из  поэтов-песенников  осмеливался  описывать «праздник  со  слезами  на  глазах»  или  как  «враги  сожгли  родную  хату»,   у  них  начинались  большие  проблемы.  А  тут  в  песне  «Он  не  вернулся  из  боя»  солдат  переживает  гибель  однополчанина,  которого при  жизни  недолюбливал,  не  понимал…  Негероический  сюжет  какой-то – а  почему-то  зацепил  крепко,  больно! 

Вообще,  все герои  Высоцкого  жили  в  мире,  где  не  было  однозначных  ответов  на  вопросы,  где  каждый  сам  выбирает,  лезть  ему  в  гору  или  умирать  дома  от  водки  и  от  простуд,  иметь  своё  мнение  или  полагаться  на  подсказки  тех,  «кому  видней»,  делать  добрые  дела  здесь  и  сейчас  или  дождаться  следующей  инкарнации…  В  этом  мире  живёт  каждый  подросток – и  потому  плёнки  Владимира  Семёновича  крутились  на  всех  магнитофонах  наряду  с  подпольными  советскими  и  модными  зарубежными  рок-группами.

Он  оказался  единственным  из  бардов,  которого  мои  ровесники  сразу  признали  своим  кумиром.  Наверное,  Галич,  благодаря  своей  вопиющей  немузыкальности,  был  куда  сложнее  и  ближе  к  большой  литературе,  но  его  реальность  для  начала  80-х  уже  казалась  уходящей  натурой.  Окуджава  с  его  призывами  говорить  комплименты  казался  слишком  благостным,  Ким – чересчур  наивным,  недаром  же  его  «Рыбу-кит»  так  часто  распевали  в  детских  телепрограммах, 

Визбор,  Клячкин  и  Городницкий  вообще  не  вызывали  никаких  эмоций,  поскольку  для  их  понимания  нужен  был  какой-то  другой  жизненный  опыт.  А  песни  Высоцкого,  имевшие  хождение  исключительно  на  самиздатовских  кассетах,  помимо  всего  прочего  содержали  немало  информации,  которой не  найдёшь  ни  в  газетах,  ни  в  книгах. 

Скажем,  песня  «Все  срока  уже  окончены»  рассказывала  о  том,  как  в  начале  войны  на  фронт  прямо  из  лагерей  призывали  уголовников.  О  том,  какие  масштабы  имело  это  явление,  мы  прочтём  значительно  позже – в  «Сучьей  войне»  Варлама  Шаламова. А  тогда  потрясением  было  узнать  хотя  бы  об  одном  подобном  факте.   

Или  вот  ещё – эпизод  битвы  за  Кавказ,  когда  наш  боец  вдруг  вспоминает:  «А  до  войны  вот  этот  склон  немецкий  парень  брал  с  тобою.  Он  падал  вниз,  но  был  спасён,  а  вот  сейчас,  быть  может,  он  свой  автомат  готовит  к  бою…».  В  недолгий  период,  когда  дружба  Советского Союза  с  нацистской  Германией  переживала  расцвет, немецкие  альпинисты  действительно  совершали  восхождения  вместе  с  советскими,  благодаря  чему  многому  научились  и  неплохо  подготовились  к   походу  на  южном  направлении.  Но  где  ещё  можно  было  узнать  такие  подробности, если  сама  тема  пакта  Молотова-Риббентропа  не  подлежала  обсуждению? 

А  ещё  Высоцкий  поражал  воображение  своей  энциклопедической  универсальностью.  Не  было  эпохи,  в  которую  бы  он  не  переносился  мысленно – от  каменного  века  до  далёкого  будущего, когда  можно  будет  запросто  поболтать  с  представителями  внеземных  цивилизаций,  не  было  профессии,  о  которой  он  бы  не  спел – от  вора-карманника  до шофёра-дальнобойщика,  не  было  характера  и  настроения,  которых  бы  не  мог  передать  средствами  поэзии  и  музыки. 

Ну,  и,  конечно  же,  подача  песенного  материала.  Называйте  это  как  угодно – драйвом,  эмоциональным  взрывом,  привычкой  работать  на  износ,  но  такой  энергетики  у  других  бардов  почему-то  не  наблюдалось.  И весь  феномен  русского  рока,  выращенного  и  взлелеянного  моим  поколением,  имел  ярко  выраженные  «высоцкие»  корни.  Макаревич  и  Градский – особенно  в  саундтреке  к  фильму  «Узник  замка  Иф»,  Шевчук  и  Башлачёв,  Кинчев  и  Летов – каждый  почувствовал  и  пропустил  это  через  себя  как-то  по-своему,  каждый  взял  из  этой  сокровищницы  что-то  близкое  лишь  ему. 

Кому-то     ближе  эстетика  «обнажённого  нерва»,  кому-то – философский  взгляд  на  жизнь,  но  все  они – выпускники  одной  и  той  же  школы,  продолжатели  одного  общего  дела.  От  Высоцкого  произошла  и  значительная  часть  так  называемого  «русского  шансона»,  а  также  кое-кто  из  звёзд  «восьмидесятнической»  поп-эстрады – по  крайней мере  Олег  Газманов  точно  бы  не  написал  и  половины  своих  песен,  имея  других  предшественников.

Жаль  только,  что  оценить  творчество  барда  с  литературной  точки  зрения  у  нас  возможности  не  было.  Единственный – причём  изданный  уже  посмертно,  сборник  стихов  «Нерв» – карманного  формата,  в  красной  обложечке  и  с  предисловием  самого  Роберта  Рождественского,  поставить  у  себя  на  книжную  полку дома  могли только немногие избранные. Остальные,  если  посчастливится,  ксерили  или  распечатывали  тексты  на  машинке. 

Помню,  как  однажды  знакомый  приволок  мне  толстую  кипу  машинописных  листов – самиздатовскую  копию  «Нерва»,  и  оставил  на  пару  дней  почитать  и,  может  быть,  перепечатать.  Поскольку  машинка  у  меня  появилась  всего  каких-то  месяца  три  назад,  и  печатать  на  ней  я даже  одним  пальцем  ещё  не  умел,  было  очень  жаль,  что  с  подобной работой мне не справиться.

К  счастью,  в  начале  перестройки  в  свет  вышло  второе  издание,  ставшее  куда  более  доступным  широким  массам – в  том  числе  и  мне.  В  студенческие  годы,  с  какой  бы  иронией  я  ни  относился  к  разным  приметам  и  суевериям,  в  одну  примету  я  верил  твёрдо – на  экзамене  меня  ждёт  удача,  если  в  сумке между  учебниками  и  конспектами  будет  лежать  «Нерв». 

И пускай  голова  гудит  после  бессонной  ночи,  и  все  мысли  вразброд,  и  содержания  половины  билетов  ты  не  помнишь – перед  тем,  как  шагнуть  за  дверь  аудитории, пристройся  где-нибудь  в  коридоре  у  окна,  чтобы  пробежать  по  строчкам  открытой  наугад  страницы: 

Посмотрите! Вот он без страховки идет!

Чуть правее наклон – упадет, пропадет!

Чуть левее наклон – все равно не спасти!..

Но, должно быть, ему очень нужно пройти

четыре четверти пути!

И  ты  моментально  становишься  спокойным,  сосредоточенным  и  готовым  к  любым испытаниям, что  иногда  даже  отражается  в  зачётке.  Кстати,  некоторым  нашим  университетским  преподавателям  из  числа  заядлых  театралов  посчастливилось  видеть  живого  Высоцкого  на  сцене  Театра  на  Таганке,  в  том  числе в  ролях,  которые  никто  не  догадался  зафиксировать  для истории на  видео.  Они  рассказывали,  как  хорош  был в  исполнении  актёра  Лопахин  из  «Вишнёвого  сада»,  а  мы  завидовали  тем,  кто  успел  родиться  на  двадцать  лет  раньше.

Но  время,  которое  выпало  нам,  предоставляло  совсем  другие  возможности,  о  которых раньше невозможно было и мечтать. Где-то с 1988  года  день  рождения  и  смерти  Высоцкого  стали  отмечать  открыто  и  на  всю  катушку. 

Телепремьера  документального  фильма  «Владимир  Высоцкий.  Монолог»  казалась  невероятной  сенсацией – ну  не  было  ещё  случая,  чтобы  на  главном  телеканале страны  в  течение  часа  пел  и  говорил  человек  с  репутацией  скандалиста  и  вольнодумца.  А  он  пел,  шутил,  иногда  забывал  слова  или  прерывал  выступление  для  того,  чтобы  перенастроить  гитару, но  технические  накладки  лишь  усилят  эффект  присутствия, впечатление,  будто  всё  происходит в  прямом  эфире. 

Затем  появится  ещё  несколько  десятков  фильмов  и  программ – плохих  и  хороших,  быстро  забытых  и  ставших  классикой  документалистики.  Последних,  к  счастью,   получилось  много – и  лучшими  из  них  мне  лично  кажутся  рязановские  «Четыре  встречи»  и  трилогия  Николая  Солдатенкова,  в  которых  даже  тема  личной  жизни  и  внутрисемейных   конфликтов  подавалась  корректно,  без  «желтушного»  налёта. 

В  то  же  самое  время  на  виниле  миллионными  тиражами  начнёт  издаваться  весь  хоть  сколько-то  поддающийся  реставрации  архивный  аудиоматериал – сборники  военных  песен,  несостоявшийся  совместный  альбом  с  Мариной   Влади, раритетные  концертники  и  квартирники  из  частных  коллекций… 

В течение  последующих  пяти  лет  я  буду  гоняться  за  каждым  новым  выпуском  серии  пластинок  «На  концертах  Владимира  Высоцкого»,  в  конечном  счёте  соберу-таки их полный комплект и пойму, что раньше ничего не знал об  этой  личности,  что  помимо  всенародно  любимых  и  постоянно  цитируемых  хитов  осталось очень много гениальных песен  и  стихов,  которые  просто  недооценили.  

Один  из таких забытых шедевров –  «Истома  ящерицей  ползает в костях…», вещь, прекрасно аранжированная и записанная для одного из  французских  дисков,  но  никогда  почему-то  не  звучавшая  на  концертах.  Это  одновременно и  пронзительная  история  человеческого  одиночества,  и  жёсткое,  беспощадное,  детально  точное  описание  состояния  депрессии,  возможно,  связанной  и  с  личным  наркотическим опытом автора: «Я на коне. Толкани – я  с  коня! Только «не», только «ни» у меня…»

Таким же недопонятым, недослушанным  – то  ли  из-за  философской  сложности, то  ли  из-за  четко  выраженного  религиозного  подтекста,  следует  считать  и  весь  цикл  песен  для  фильма  «Бегство  мистера  Мак-Кинли».  А  сколько,  если  судить  по  начавшим  выходить  в  90-х  собраниям  сочинений,  неспетого,  недописанного  вышло  из–под  всё  того  же  пера!..  Читаешь,  слушаешь – и  чувствуешь  себя  археологом,  раскопавшим  неизвестную  древнюю  цивилизацию…

В новой, постсоветской  России  поначалу  даже  людям,  выросшим  на  классике  авторской песни, казалось, будто  сам  жанр  превращается  в  ретро.  То  и  дело  приходилось сталкиваться с мнениями, будто Высоцкий уже не актуален,  ибо  это ведь не о нас поётся: «Возле города Пекина ходят-бродят  хунвейбины…»  Однако  сама  действительность  доказывала  обратное.  Да,  если  воспринимать  сатиру  сорокалетней давности как зарисовку с натуры, как исторический  документ,  то  к  современному Китаю это не имеет никакого отношения.

Но если  копнуть  глубже – до самой сути, то у каждого времени, у каждой власти свои хунвейбины,  и  их  совсем не китайские физиономии мы можем наблюдать на телеэкранах  ежедневно  в  каждом  выпуске  новостей.  «А  те,  кто  после  нас,  уже  едят…» – тоже  вроде бы чисто совковая зарисовка про очередь у дверей ресторана ,  но  как  часто  воспринимаешь  эту  строчку,  просматривая  в  прессе  статистические  данные  о  том,  как  преуспели  в  экономическом  развитии  страны,  когда-то  считавшиеся  отстающими от нас по всем показателям!..

А ещё я  вспоминаю  август  2000  года,  когда  вся  страна  в  течение  недели следила  за  безуспешными  попытками  спасти подлодку «Курск». Пока оставалась хоть капля надежды, что кто-нибудь из  большого  экипажа  выжил  и  снова  увидит  солнце,  в  голове  у  очень  многих – не  только  у  меня,  крутилось:  «Спасите  наши  души!  Спешите  к  нам!...»

Высоцкий по-прежнему оставался с нами. Правда, во многом это был  уже  просто  модный  бренд,  который  отлично  продавался.  Самым  верным  признаком  этого сделалась  целая  армия  подражателей  и  псевдоучеников,  ворвавшаяся  в  отечественный  шоу-бизнес.  Каюсь,  я  как  слушатель  был  к  их  нашествию  не  готов,  и  даже  какое-то  время  мог  воспринимать  всерьёз  позёра  и  пошляка  Никиту Джигурду.  В начале карьеры ведь  он ещё не давал  волю  тем  понтам,  по  которым  в  основном  известен  сейчас,  и  демонстрировал  недюжинный  талант  юмориста – недаром же за спетые  в  прямом  эфире  едкие  частушки  про  генсека  и  его  супругу  однажды  даже  закрыли  популярную  молодёжную  программу  Ленинградского телевидения  «Открытая  дверь». 

Увы,  двадцать  лет  спустя  уже  всем  ясно,  что  Джигурда – не  просто  не  «Высоцкий  сегодня»,  а  полная  противоположность  Высоцкому.  Достаточно  уже  того,  что  Никита  Борисович  на  радость  Андрею  Малахову  оборудует  своё  брачное  ложе  веб-камерами, а  Владимир  Семёнович  насчёт  подобного  пиара  придерживался  иного  мнения,  о  чём  однажды  и  сказал  в  воображаемой пресс-конференции:

Я все вопросы освещу сполна –

как на духу попу в исповедальне!

В блокноты ваши капает слюна –

вопросы будут, видимо, о спальне…

Да, так и есть! Вот густо покраснел

интервьюер: «Вы изменяли женам?»

Как будто за портьеру подсмотрел

иль под кровать залег с магнитофоном…

Нашёл,  кого  стыдить!  Сорок  лет  спустя  каждый  день  его  рождения  и  смерти  центральные газеты будут отмечать  не  перечислением  заслуг  перед  искусством,  а перечнями жён и любовниц – и поди пойми, что хуже – полное забвение или такая  вот  память! 

Параллельно  же  будет  сбываться  ещё  одно  мрачное  предсказание  поэта-провидца:  «Мой  отчаяньем  сорванный  голос  современные  средства науки превратили в приятный фальцет». Какие-то  продвинутые  ребята  додумаются  накладывать  на  песни,  записанные  под  акустическую  гитару,   современные  аранжировки  и  поставят  производство  ремиксов  на  поток.  Получится  профессионально,  гладко и  очень  банально – но  зато  в  формате  радио  «Шансон»,  не  пускающего  в  эфир  архаичные  и  технически  несовершенные  оригиналы.  А  затем  начнётся  эра  трибъютов  и  пафосных   мемориальных  концертов,  от  которых  станет  уж  совсем  грустно…

Наверное,  первым  человеком,  решившимся  перепеть  Высоцкого  на  свой  лад,   оказался  известный  московский  клавишник,  аранжировщик  и  композитор  Алексей  Белоносов.  Дело  было  в  1985  году,  интерпретаторы  чужого  материала были не в чести у  публики, ждавшей  свежих  революционных  идей,  и  по-своему  любопытный эксперимент  прошёл  незамеченным.  Через  десять  лет  по инициативе Юрия Шевчука, давно уже прозванного  «Высоцким  в  роке»,  был   собран  первый  настоящий  трибъют  « Странные  скачки» – спорный,  неровный,  местами просто сырой,  но  достойный  внимания  хотя  бы  из-за  Насти  Полевой,  нежным  детским  голоском  поющей  что-то  из  «Алисы  в  Стране  Чудес». 

Потом  подключились  попсовики,  уже  почувствовавшие  вкус  к  старым  песням  о  главном  и как  раз  подыскивавшие  себе  новую  жертву.  Все – от  Наташи  Королёвой  до  Бори  Моисеева,  гордо  говорили  в  телекамеру,  что  наконец-то  доросли до песен с глубоким смыслом, но, выходя  на  сцену,  доказывали,  что  не  доросли и вряд ли дорастут в ближайшем будущем.  Многие  из  них  просто не  чувствовали эту  музыку, эту поэзию  и  отрабатывали  свои  гонорары  как  умели. 

Потом их примеру последовали барды, шансонье, драматические  актёры.   Теперь  телевизионный  караоке-бар  имени  Владимира  Семёныча  открывается  дважды  в  год  одновременно  на  всех  каналах – и  хуже  этого,  по-моему,  могут  быть  только «фанерные»  концерты  ко  Дню  Победы с  участием  бойз-бэндов,  томно  поющих:  «Первым  делом,  первым  делом  самолёты,  ну,  а  девушки,  а  девушки  потом…»

Нет, среди кавер-версий Высоцкого встречаются очень удачные. В этих песнях  есть  простор  для  эксперимента,  для  актёрской  импровизации,  и  если  не  стараться  подражать  первоисточнику,  не  выдавливать из  себя  противоестественный  хрип,  может  получиться  нечто  потрясающее.  На  мой  взгляд,  самый  сильный  кавер  в  своё  время  сделала  группа  «Манго-манго»  на  «Солдат  группы  Центр».  На  оригинал  это  ни  капельки  не  похоже.  Но  ребята,  от  которых  никто  не  ждал  ничего,  кроме  кавээновской  клоунады,  точно угадали  в  песне  брехтовское  начало,  вообще  очень  близкое  любимовскому  театру – и  изумительно  его  обыграли. 

Неплохо  звучат  песни  Высоцкого  в  исполнении  московского  актёра  и  барда  Алексея  Кудрявцева,  правда,  мешая  ему  раскрутить  не  менее  яркие  собственные  сочинения.  Даже  Григорий  Лепс,  делающий  далеко  не  всё  искренне,  в  историю  войдёт  прежде  всего  как  исполнитель  «Паруса»  и  «Куполов»  – вещей,  идеально  подходящих  и  к  его  мощному  вокалу,  и  к  жёстким,  почти  хард-роковым  аранжировкам.

С  выходом  на  экраны  в  прошлом  году  фильма  «Высоцкий.  Спасибо,  что  живой!»  начался  какой-то  новый  этап  почитания  памяти  Владимира  Семёновича  в  нашей  стране,  возможно, этап  мифологизации.  Всё-таки  кино – это  фабрика  грёз,  а  не  учебник  истории,  и  даже  снять  такой  шедевр,  как  «Броненосец  «Потемкин»  можно  было  лишь  двадцать лет спустя  после  реальных  событий,  когда  одних  из  прототипов  уже  не  было  в  живых,  а  другие  не  имели  возможности возразить,  что  всё  было  совсем  не  так.  Не  уверен,  что  «Живой»  станет  такой  же  классикой,  но  он  открыл  в  отечественном  кинематографе  жанр,  который  на  Западе  процветает  уже  более  полувека – жанр  “кинобиографии  звёзд». 

Предприимчивые  товарищи  из Голливуда  уже  давно  сняли  всё,  что  могли,  про  Рэя,  Элвиса  и  Сида  с  Нэнси,  порой  не  щадя  чувств фанатов  и  не  интересуясь  мнением  наследников  знаменитостей.  (Чего  стоит  одно  только  название – «Голый  Джон  Леннон»?!)  У  нас  же  всё  только  начинается,  и  если  учесть,  что  значительная  часть  современной  кинопродукции  адресована  молодым,  может  быть,  именно  сейчас  у  нас  появилась   реальная  возможность  рассказать  им,  чем  мы  жили  и  кого  считали  героями  в  годы  своей  юности.  Недаром  же  после  премьеры  фильма  качать  Высоцкого  из  Интернета  стали  намного  активнее!

А ещё недавно в Интернете  я  видел  ролик,  где  один  отмороженный  фюрер,  на  поклон к которому ездят все нацисты России,  процитировав  по  ходу  своей  речи  строчку  из  Высоцкого,  цедит  сквозь  зубы:  «Вот  жидовский  гадёныш!»

Хунвейбины так нервничают потому, что боятся и  ненавидят  его  даже  мёртвым.  Дитя войны, пацифист, противник любого насилия, он продолжает защищать свою  родину. Забронзовевшие монументы так не умеют – в  отличие  от  живых  поэтов.  Спасибо,  что  живой!..

«И  погнал  я  коней  прочь  от  мест  этих  гиблых  и  зяблых.  Кони – головы  вверх,  но  и  я  закусил  удила.  Вдоль  обрыва  с  кнутом  по-над  пропастью  пазуху  яблок  я  тебе  привезу – ты  меня  и  из  рая  ждала!..»  Не  могу  судить,  что  в  этих  строках  слышат  типичные  поклонники  Басты,  но   думаю,  что  слышат  что-нибудь  очень  важное. И  есть  надежда,  что  жизнь  главного  поэта  нашего  поколения  продлится  как  минимум  ещё  лет  на  тридцать,  как  продлилась  она  для  нас.  Пятая,   посмертная  четверть  пути,  которая,  если  подумать,  всегда  самая  трудная…

Олег Гальченко

ussrlife.blogspot.com

Встречи. Бродский и Высоцкий - В глухой провинции без моря

Иосиф Бродский и Владимир Высоцкий. Нью-Йорк. Август 1977 г.Фото Леонида Лубяницкого. Опубликовано в журнале "Аврора", Санкт-Петербург, 1990 г., № 5.

Август 1977-го - это, по-видимому, единственная точно установленная дата встречи поэтов. Они могли видеться ещё пару раз - Высоцкий приезжал в Нью-Йорк и в 1976-м, и в 1978-м, но здесь уверенности нет. Познакомил их общий приятель - Михаил Барышников, у которого Высоцкий и останавливался. По свидетельству фотографа Л. Лубяницкого, встреча и произошла на квартире у Барышникова:

Ещё одно любопытное пересечение поэтов состоялось в Париже осенью того же года. В статье В. Перевозчикова "Высоцкий и Бродский" (газета "Эксклюзив", Киев, 1992, № 2) приводятся слова Бродского: "Помню, Володя Высоцкий прислал мне телеграмму из Парижа в Лондон. Я прилетел на спектакль ("Гамлет"), но свалил с первого действия. Это было невыносимо".

Из интервью Бродского "Независимой газете" (№ 86, 23.07.1991):

– Особых не было. У нас был один общий приятель. Мы познакомились у Миши Барышникова. Два-три раза, когда он сюда приезжал, мы всячески гуляли, развлекались.

– Как вы относитесь к его песням?

– В высшей степени положительно – не ко всему, но существует несколько замечательных. Впервые я услышал его из уст Анны Андреевны – "Я был душой дурного общества". Я думаю, что это был невероятно талантливый человек, невероятно одаренный, совершенно замечательный стихотворец. Рифмы его абсолютно феноменальны. С одной стороны, его трагедия, с другой – удача то, что избрал карьеру барда, шансонье. И чем дальше, тем больше им становился. Прежде всего он был актером, и все больше заигрывался, и все больше в этом было даже не театра, а телевидения.

– Это поп-культура или культура, по-вашему?

– Для России это культура.

– Переживает время?

– Думаю, что да. Если Вертинский пережил, то он, думаю, да. Из всей этой профессии я лучше всего относился к Высоцкому. В нем было абсолютно подлинное чутье языковое, да? И рифмы совершенно замечательные. Я по этому признаку сужу. Я человек дикий, для меня рифма – главное.

Фрагмент из фильма "Пророков нет в отечестве своём" (США, 1981)

<...> Ответ, на мой взгляд, таков. Бродский отлично понимал, как тяжело переживал Высоцкий официальное непризнание, и старался морально поддержать его. Видимо, он не кривил душой, просто несколько преувеличивал.

После же смерти Высоцкого – старался говорить о нём только тогда, когда его об этом просили (что, надо сказать, случалось не слишком часто)".

a-fixx.livejournal.com

Феномен Высоцкого. Вне рамок и времен

Тридцать лет назад, через три дня после смерти Владимира Высоцкого, в столице СССР на краткий миг образовалось гражданское общество. Тысячи людей пришли на Таганскую площадь попрощаться с любимым поэтом и артистом, не по сигналу, не по призыву штаба или оргкомитета, а по собственному желанию...

Николай Троицкий, политический обозреватель РИА Новости.

Ваш браузер не поддерживает данный формат видео.

Вконтакте

Facebook

Одноклассники

Twitter

Whatsapp

Viber

Telegram

Владимир Высоцкий в роли Гамлета. Видео из архива Театра на Таганке

Тридцать лет назад, через три дня после смерти Владимира Высоцкого, в столице СССР на краткий миг образовалось гражданское общество. Тысячи людей пришли на Таганскую площадь попрощаться с любимым поэтом и артистом, не по сигналу, не по призыву штаба или оргкомитета, а по собственному желанию. И застали власти врасплох. Все, что они смогли - сделать вид, будто ничего не было. Информационная эпоха еще не настала.

Смерть Высоцкого получилась нетипичной для советского тоталитарного режима. Была ли его жизнь столь же нетипичной и экстраординарной? Разве что по масштабу дарования, но это не зависит от эпохи и от системы. Гении являются в мир по воле случая. Если же объективно и спокойно рассмотреть поэтическое наследие Владимира Семеновича, то окажется, что его не втиснуть в дихотомию, в двоичную схему «советское - антисоветское». Не укладывается он в это Прокрустово ложе.

Любые сравнения хромают, но одновременно и параллельно с Высоцким творили два поэта, типологически с ним схожие - Александр Галич и Булат Окуджава. Они тоже писали не только стихи, но и песни, и исполняли их под гитару. Судьбы их получились разными: первый выбрал путь открытой борьбы с режимом, попал под запрет и ему пришлось эмигрировать. Второй выступал с официальными концертами, тихо фрондировал, намекал на некие «эстетические разногласия» с властью, но не выходил за рамки дозволенного.

Высоцкий ни в коем случае не был поэтом-диссидентом, подобным Галичу, и чурался любых политических заявлений. С другой стороны, он не грезил о «комиссарах в пыльных шлемах», подобно Окуджаве, вступившему в КПСС после ХХ съезда, и был чужд шестидесятнических иллюзий насчет «социализма с человеческим лицом». В наследии Высоцкого не найти под лупой, под микроскопом даже упоминания условной официозной триады «Ленин-партия-комсомол». Для поэта всего этого как будто не существовало.

Да, есть тема сталинских лагерей, но, если можно так выразиться, не в политическом, а в бытовом аспекте. Что же касается так называемого «социального протеста», то он, конечно, звучит, никуда от этого не деться. Да только нигде не обнаружить обличений в адрес режима. Поэт «вскрывает язвы», «бичует пороки», позволительно даже сказать, что он «разоблачает негативные явления», такая у него работа. Да только все это - общечеловеческое. Никак не сводится к критике советской власти. Как в чеканных хрестоматийных строках:

Я не люблю уверенности сытой,

Уж лучше пусть откажут тормоза!

Досадно мне, что слово «честь» забыто,

И что в чести наветы за глаза.

Я не люблю себя, когда я трушу,

Досадно мне, когда невинных бьют,

Я не люблю, когда мне лезут в душу,

Тем более, когда в нее плюют.

Я не люблю манежи и арены,

На них мильон меняют по рублю,

Пусть впереди большие перемены,

Я это никогда не полюблю

Ваш браузер не поддерживает данный формат видео.

Вконтакте

Facebook

Одноклассники

Twitter

Whatsapp

Viber

Telegram

Владимир Высоцкий писал откровенные песни глубокой ночью

В полной мере относится и к нашим дням. Нисколько не устарело. Как всегда и бывает с настоящей поэзией. Она всегда остается актуальной, не на уровне лозунгов или общественного пафоса, а по самой своей сути. Ведь человеческая природа не меняется не то, что десятилетиями - веками.

Точно так же дело обстоит и с сатирическими песнями Высоцкого. При большом желании можно увидеть «эзопов язык», например, в двустишии «удивительное рядом, но оно запрещено», как и во всем «Письме в редакцию передачи «Очевидное - невероятное» из сумасшедшего дома». Можно вообразить, будто это - инвектива против советской цензуры. Но это очень странный угол зрения, достойный персонажей вышеупомянутой песни. Сам автор, скорее всего, был бы неприятно удивлен подобной трактовкой его произведения.

Мы не знаем, как относился Высоцкий к советской власти, выделялся ли он в этом смысле среди прочих мыслящих граждан СССР. Похоже, он не считал данный предмет достойным материалом для творчества. Не из страха. Просто - мелковато. Он был выше этого.

Поэтому не совсем точен пассаж из современной энциклопедии:

«В годы строгой цензуры Высоцкий затрагивал целый ряд запретных тем, отчего и сам во многом был под запретом, но, несмотря на существовавшие ограничения, популярность Высоцкого была и остается по сей день феноменальной. Это обусловливается человеческим обаянием и масштабностью личности, поэтическим даром, уникальностью исполнительского мастерства, предельной искренностью, свободолюбием, энергетикой исполнения песен и ролей, точностью раскрытия песенных тем и воплощения образов».

Со второй частью трудно не согласиться, а вот в первых двух предложениях перепутались правда и миф. Да, иногда поэт именно что «затрагивал» некоторые неподцензурные сюжеты - эмиграция в Израиль («Мишка Шихман башковит») или дубовый инструктаж перед поездкой за рубеж. Но это - незначительные частности, основ они не подрывали. Соответствующие идеологические органы следили бдительно, но оставляли небольшой зазор между тем, что можно пропустить в печать или показать по телевизору, и тем, что допускалось для исполнения на неофициальных концертах.

Не приходится говорить о настоящей «запретности» Высоцкого. Он не уходил в подполье. Да, его не пускали в эфир, отказывались принимать в Союз писателей, при жизни не опубликовали практически ни одной его строчки, не говоря уж о том, что он не мог издать книгу. Хотя несколько пластинок все-таки выпустили. У поэта и артиста то и дело возникали сложности с чиновниками от культуры. Однако за два года до смерти ему была присвоена высшая категория вокалиста-солиста эстрады.

Взаимоотношения Высоцкого с культурно-литературными инстанциями не могли быть простыми и легкими. Его феномен не вписывался в рамки административно-бюрократической советской системы. Нет, он не был врагом этой системы, он существовал отдельно и независимо от нее. Просто всегда оставался внутренне свободным и оттого - неподконтрольным. Чиновников жестко регламентированного государства - каким был СССР - это всегда пугает.

Зато встречает горячий отклик среди читателей и публики. Та самая неподконтрольность самовыражения, неподцензурность уж никак не могла помешать, а только всячески способствовать феноменальной популярности Высоцкого. Люди чувствовали и понимали, что в его творчестве нет фальши. Что он говорит правду - о времени и о себе. И обо всех нас, живших в те годы в нашей стране.

Другое дело, что этой правды - ярко художественно выраженной - больше негде было услышать. Поэтому приходится признать: такой поэт может появиться в любое время, но феномен Владимира Высоцкого мог сформироваться только в закрытом обществе и при тоталитарном строе. Только не при жестком тоталитаризме сталинского типа - там с подобными «феноменами» расправлялись круто, а именно в загнивающем болоте «развитого социализма».

Эпоха ушла, а Высоцкий продолжает жить рядом с нами. Известная закономерность: художник, сумевший максимально полно выразить и отразить свое время, остается современным надолго, а то и навсегда.

И, тем не менее, как бы он спел сегодня!

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

ria.ru

Смотрите также

• 
  Tf2 первобытный воин
• 
  Первобытный страх рутор
• 
  Первобытный страх рутор
• Первобытная музыка реферат
• 
  Орнамент первобытной эпохи
• 
  Прически первобытного общества
• 
  Wow первобытный дух
• 
  Жительство первобытных людей
• 
  Танцы первобытных народов
• Макленнан первобытный брак
• 
  Первобытное общество сайты