Путешествия и путешественники Древнего Китая. Путешественники древнего китая

Путешествия и путешественники Древнего Китая — реферат

3. Путешествия и путешественники  Древнего Китая

Цивилизация Древнего Китая  зарождается в середине II тысячелетия до н. э. в бассейне реки Хуане. К концу II тысячелетия до н.э. китайцы расселились по Восточной Азии, достигнув берегов Амура на севере и южной оконечности Индокитайского полуострова. В Древнем Китае пространственные представления об окружающем мире также не ограничивались пределами своей страны. Китайским путешественникам была хорошо известна география Китая. Древние китайцы плавали не только по своим рекам, но и выходили на своих судах в Тихий океан.

Уже в период династии Шань-Инь (XVII - XII веков до н.э.) китайское государство имело заморские колонии. Об этом можно узнать из «Шанских од», в одной из частей Книги песен. В XI веке до н.э. при восхождении на престол одного из императоров династии Чжоу, ему в качестве дара был преподнесен корабль.

О том, что морские путешествия  были составной частью жизни Древнего Китая, свидетельствует тот факт, что правитель царства Ци в VI веке до н.э. в течение шести месяцев плавал на корабле по морю в исследовательских целях. Китайский философ Конфуций более 13 лет провел как странствующий учитель.

Кроме торговых и прогулочных  судов в Древнем Китае существовали и мощные военные корабли. Летописец  сообщает о крупном морском сражении между царствами У и Ци в 485 г. до н.э. Известно, что в этих царствах существовали специальные верфи, где возводились военные, гражданские суда, а также суда для правительственных чиновников и послов. Для активизации торговли в Древнем Китае с VII в. до н.э. создавались подробные географические обзоры, которые можно рассматривать как прообраз путеводителя. В них описывались не только природные условия, но и хозяйство, транспорт и т.п.

В эпоху Чжаньго в Китае зарождается паломничество и научный туризм. Жрецы отправлялись в залив Бохайвань (Желтое море) на острова Пенлай и Инчжоу, на которых проживали старцы, владевшие секретом бессмертия. Другим примером глубоких познаний китайцев в географии может служить строительство Великой китайской стены. Ее строительство, начавшееся в IV в. до н.э., доказывает прекрасные знания китайцев в области физической географии. Стена проходила четко по границе, отделяющей степные районы, где проживали кочевники, от земледельческих.

Интенсивность путешествий  в Древнем Китае возросла в  III в. до н.э. в правление династии Хань. Этому способствовало два фактора: а) наличие хорошо развитых путей сообщения в стране, б) либерализация политической жизни.

Наиболее знаменитым путешественником Древнего Китая был Сыма Цянь. Известны три больших путешествия Сыма Цяня, которые совершались в период 125 - 120 г. до нашей эры.

Первое - на юго-запад и  северо-запад Китая. По нижнему течению  Хуанхэ Сыма Цянь прошел долинами рек Хуайхэ и Янцзы до озера Тайху. Далее, южнее Янцзы и через Чжеэцзян прибыл в последнее владение Китая на юге провинцию Хунань. Обратный путь проходил по реке Сянцзян, озеро Дунтинху, нижнему течению Янцзы и далее на север.

Второе - вновь завоеванные  Китаем области на юго-западе. Через  Сычуань и провинцию Юньнань Сыма Цянь достиг границы Китая с Бирмой.

Третье - на северо-запад вдоль  Великой китайской стены в  провинцию Ганьсу.

Сыма Цянь не только путешествовал, но и подробно описывал свои путешествия. Его называют «отцом китайской историографии», в европейской литературе «китайским Геродотом». Его «Исторические записки» явились для последующих историков своего рода эталоном. Наиболее подробно Сыма Цянем описаны северные соседи Китая - гунны, которые в III в. до н.э. создали военно-племенной союз. В его трудах также приводятся сведения географического характера о юго-западных соседях Китая, например о Корее.

Труды Сыма Цяня частично переведены и изданы на европейских языках. Перевод на русский язык осуществлен Н.Я.Бичуриным. Он содержится в «Собрании сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена» (М., 1950).

Одним из первых китайских  путешественников был Чжан Цянь, живший примерно во II в. до н.э. и занимавший при императорском дворе дипломатическую должность. Ему по делам службы приходилось часто бывать за границей. Его путешествия подробно описаны Сыма Цянем. Чжан Цяню было поручено заключение военного союза Китая с кочевым племенем юэчженей против гуннов. Отправившись с этой миссией, Чжан Цянь попал в плен к гуннам, где провел 10 лет. После того, как ему удалось бежать из плена, он отправился на запад, преодолел Центральный Тянь-Шань и вышел к озеру Иссык-Куль. Там он узнал, что юэчжени откочевали в Ферганскую долину. Но и в долине он не застал это племя, так как оно откочевало за пределы Бактрии, расположенной по среднему течению Амударьи.

Отправившись туда, Чжан Цянь обнаружил это племя, но свою миссию не смог выполнить, так как к тому времени племя завоевало огромные территории, и было уже не в состоянии вести новые войны. Обратный путь Чжан Цяня пролегал через Памир, южную оконечность Такла-Макан, озеро Лобнор. На границе с Китаем он вновь попадает в плен к гуннам. Только через два года ему удалось бежать из плена и вернуться на родину. Совершая путешествия, Чжан Цянь постоянно вел записи. Им описаны Бухара, долина реки Или, степи Киргизии, территория современного Казахстана, расположенная к северу от Сырдарьи. Путешествие Чжан Цяня имело большое экономическое значение. По пройденному им маршруту на запад устремились китайские купцы. Они проникали не только в Среднюю Азию и в Индию, но и в Страны Малой Азии и Палестину.

Так же как и другие народы, древние китайцы имели географические карты, которые они составляли с  особой тщательностью. Самые древние  из сохранившихся карт относятся  к правлению династии Хань (168 г. до н. э.).

В 70-х гг. XX в. были найдены две карты, выполненные на шелке. Она из них чисто географическая, а другая - военная. Научная картография начинается с энциклопедиста Чжан Хэна во II в. н.э. Он впервые создал географическую сетку. А в III в. н.э. в Китае уже были утверждены официальные стандарты по изготовлению карт и существовало особое бюро по производству картографических съемок. Оттиски карт делали с деревянных клише.

Китайцы хорошо знали свойство магнитной стрелки. Из куска магнетита (природный магнитный железняк) вырезался  ковш, который помещался на гладкую  каменную поверхность. Ручка этого  ковша показывала на юг. Это приспособление называли «Синан». В Китае также применяли отвес - «указатель тени» для определения времени суток. Более того, у древних китайцев имелась географическая литература. К наиболее известным книгам относятся «Книга рек», «Книга о морях и горах», «Книга по географии Китая».

Значение Китая в социокультурном пространстве того времени было огромно. В летописи 166 г. до н.э. содержатся сведения о посещении китайскими купцами Римской империи и их встрече с императором Марком Аврелием Антонием. Китайские купцы проложили путь через Среднюю Азию, Ближний восток, Палестину к Древнему Риму, что дало начало «Великому шелковому пути». Но ближайшими торговыми партнерами Китая были народы, населявшие полуостров Индостан.

Заключение

Что заставляло наших далеких  предков перемещаться по бескрайним просторам Земли? Побудительные  мотивы путешествий были таковы:

1. Первобытный человек  вынужден был переходить из  одной местности в другую в  поисках пищи (охота, рыболовство  и т.п.). Несмотря на то, что такие  переходы делают и животные (например, стада антилоп преодолевают до тысячи километров за сезон), все-таки подобные перемещения в пространстве характерны для человека, так как носят осмысленный и целенаправленный характер.

2. С возникновением скотоводства  первобытный человек стал совершать  длительные переходы в поисках  пастбищ, прокладывая тропы и  запоминая их. Нередко пастухи  отмечали свой путь специальными  знаками на местности.

3. С развитием примитивного  земледелия значительно расширился  интерес человека к территориальному  размещению растительного мира. Человек перемещался в поисках  более лучших и плодородных земель и даже стремился изменить ландшафт земель, непригодных для посевов.

4. Развитие ремесла и  торговли поставили перед необходимостью  создавать схемы маршрутов. Ориентирами  служили наиболее заметные черты  рельефа (гора, скала, высокое  дерево и т.п.). Революционным этапом  перемещения людей стало изготовление  и использование плавсредств для преодоления расстояния по воде. Сначала использовалось течение воды, а затем и сила ветра. Ориентирами на море служили солнце и звезды.

5. С развитием межгруппового  общения создаются привычные  пути между селениями. Развивается  межплеменное общение. 

Невозможно определить, с  какого времени люди стали путешествовать. Скорее всего, начало истории путешествий  следует вести со времен, когда  стал происходить процесс выделения  человека из животного мира. Во всяком случае, нет сомнения в том, что  начало путешествиям было положено тогда, когда закладывались основы человеческой цивилизации.

потомственный историограф  династии Хань, писатель, астроном. Известен как создатель «Ши-цзи» — грандиозного труда, описывающего историю Китая от мифических родоначальников и до современных Сыма Цяню времен.

yaneuch.ru

Знаменитые путешественники древнего Китая Сыма Цянь и Фа Сянь

Путешествия и открытия велись всеми народами мира. Не составляют исключение в этом плане и такие центры человеческой цивилизации, как Китай и Индия. Цивилизация Древнего Китая зарождается в середине II тысячелетия до н. э. в бассейне реки Хуане. К концу II тысячелетия до н.э. китайцы расселились по Восточной Азии, достигнув берегов Амура на севере и южной оконечности Индокитайского полуострова. В Древнем Китае пространственные представления об окружающем мире также не ограничивались пределами своей страны. Китайским путешественникам была хорошо известна география Китая. Древние китайцы плавали не только по своим рекам, но и выходили на своих судах в Тихий океан. Уже в период династии Шань-Инь (XVII – XII веков до н.э.) китайское государство имело заморские колонии. В XI веке до н.э. при восхождении на престол одного из императоров династии Чжоу, ему в качестве дара был преподнесен корабль. О том, что морские путешествия были составной частью жизни Древнего Китая, свидетельствует тот факт, что правитель царства Ци в VI веке до н.э. в течение шести месяцев плавал на корабле по морю в исследовательских целях. Для активизации торговли в Древнем Китае с VII в. до н.э. создавались подробные географические обзоры, которые можно рассматривать как прообраз путеводителя. В них описывались не только природные условия, но и хозяйство, транспорт и т.п. Другим примером глубоких познаний китайцев в географии может служить строительство Великой китайской стены. Ее строительство, начавшееся в IV в. до н.э., доказывает прекрасные знания китайцев в области физической географии. Стена проходила четко по границе, отделяющей степные районы, где проживали кочевники, от земледельческих. Интенсивность путешествий в Древнем Китае возросла в III в. до н.э. в правление династии Хань. Этому способствовало два фактора: а) наличие хорошо развитых путей сообщения в стране, б) либерализация политической жизни.

Наиболее знаменитым путешественником Древнего Китая был Сыма Цянь. Известны три больших путешествия Сыма Цяня, которые совершались в период 125 – 120 г. до нашей эры. Первое – на юго-запад и северо-запад Китая. По нижнему течению Хуанхэ. Сыма Цянь прошел долинами рек Хуайхэ и Янцзы до озера Тайху. Далее, южнее Янцзы и через Чжеэцзян прибыл в последнее владение Китая на юге провинцию Хунань. Обратный путь проходил по реке Сянцзян, озеро Дун-тинху, нижнему течению Янцзы и далее на север. Второе – вновь завоеванные Китаем области на юго-западе. Через Сычу-ань и провинцию Юньнань Сыма Цянь достиг границы Китая с Бирмой. Третье – на северо-запад вдоль Великой китайской стены в провинцию Ганьсу. Сыма Цянь не только путешествовал, но и подробно описывал свои путешествия. Его называют «отцом китайской историографии», в европейской литературе «китайским Геродотом». Его «Исторические записки» явились для последующих историков своего рода эталоном. Наиболее подробно Сыма Цянем описаны северные соседи Китая – гунны, которые в III в. до н.э. создали военно-племенной союз. Также одним из самых известных путешественником древнего Китая был Фа Сянь. Он посетил Индию в период правления Гуптов, а точнее Чандрагупты II Викрамадитьи, с именем которого индийская историческая традиция связывала многие высшие достижения индийской культуры раннего средневековья. Он совершил своё паломничество в 399-414 гг. Фа Сянь отправился в путь из Чанъани в 399 г., в правление династии Поздняя Цинь, под властью которой находилось одно из небольших государств Северного Китая, образовавшихся после рассада империи Ранняя Цинь. Согласно традиции, он отправился в путешествие в возрасте 65 лет. Его биография, содержащаяся в каноническом тексте «Жизнеописании знаменитых монахов», скудно освещает предшествовавший период его жизни. Известно лишь, что он был отдан трехлетним ребенком в монастырь; другие детали его биографии легендарны и типичны для буддийской агиографии. Фа Сянь, таким образом, всю свою жизнь провел в монастырях, что сильно ощущается в его повествовании. Его путь лежал через буддийские центры Восточною Туркестана — Дуньхуан, Кучу, Хотан; затем он через горные области Каракорума проник в Северо-Западную Индию, далее пересёк Инд и следовал через Матхуру, Канаудж; затем, двигаясь вниз по долине Ганга, обошёл многие священные для буддиста места — побывал в Шравасти, Капилавасту, Кушинагаре, Вайшали, Паталипутре, Раджагрихе, Гайе, Варанаси. Из Варанаси он вновь возвратился в Паталипутру и «пробыл здесь три года, изучая санскритские тексты и санскритский язык». Фа Сянь пробыл в странствиях 15 лет. Как и все записки китайских паломников, сочинение Фа Сяня обладает такими свойствами, которые нехарактерны для индийской литературы: точность в указании расстояний и местонахождения различных областей, городов, границ владений и государств. Фа Сянь дает ценные сведения о заселенности различных частей Индии, о городах, иногда касается государственного устройства и хозяйственной жизни. Однако, записки Фа Сяня невелики по объему и не столь разнообразны по содержанию.

studlib.info

Великий китайский путешественник Чжэн Хэ

Автор: Андрей Чайкин

На протяжении своей многовековой истории Китайская империя не проявляла особого интереса к дальним странам и морским путешествиям. Но в XV веке ее корабли семь раз отправлялись в плавания по Индийскому океану, а возглавлял эскадру гигантских джонок каждый раз один и тот же человек - дипломат и адмирал Чжэн Хэ, по размаху своих экспедиций не уступавший Колумбу.

После освобождения Китая от монголов и провозглашения в 1368 г. империи Мин под властью императора Чжу Юаньчжана главной задачей нового правительства стало «восстановление международного престижа Китая как суверенного государства и прекращение вторжений извне». Новый император Чжу Ди (Юн-лэ, правил с 1403 по 1424), стремясь упрочить международное положение Поднебесной, решился на организацию огромного флота, целью плаваний которого являлась бы демонстрация могущества новой империи и требование покорности от государств Южных морей.

Однако эта версия, хотя и наиболее распространённая, не является единственной. В той же «Истории династии Мин» указывается, что император послал за море экспедицию Чжэн Хэ якобы для поисков бесследно исчезнувшего в 1403 г императора Хой-ди. Эта версия наименее убедительна, поскольку император знал, что родич сгорел во дворце при штурме Нанкина, но не решался публично подтвердить это, предпочитая не опровергать слухи о его тайном спасении.

В источниках не столь официальных, как «Мин ши», получили отражение и экономические цели экспедиций. У Ма Хуаня, хрониста экспедиций Чжэн Хэ, например, сказано, что эти путешествия были снаряжены с целью пересечь далёкие моря, чтобы вести торговлю с иноземцами. О том, что Чжэн Хэ должен был не только подносить подарки иностранным правителям, но и торговать, говорится также в «Шу юй чжоу цзы лу». Однако благодаря принятой в средневековом Китае философско-этическими концепциями оценке торговли, как низкого и недостойного занятия, эти цели не нашли должного отображения в большинстве источников.

Возможно, разгадка кроется в некотором комплексе неполноценности Юн-лэ, вознесенного на трон дворцовым переворотом. Незаконному «Сыну неба», похоже, просто не хотелось сложа руки ждать, пока данники сами явятся к нему на поклон.

Чжэн Хэ

Чжэн Хэ появился на свет в 1371 году в городе Куньян (ныне Цзиньин), в центре юго-западной китайской провинции Юньнань, недалеко от ее столицы Куньмина. Ничто в детстве будущего флотоводца, звавшегося тогда Ма Хэ, не предвещало грядущего романа с океаном: в XV столетии от Куньяна до побережья было несколько недель езды. Фамилия Ма - транскрипция имени Мухаммед - и поныне часто встречается в китайской мусульманской общине, а наш герой вел происхождение от известного Саида Аджаллы Шамсы аль-Дина (1211-1279), прозывавшегося также Умаром, - уроженца Бухары, выдвинувшегося во времена монгольских великих ханов Мункэ (внука Чингисхана) и Хубилая. Именно завоеватель Китая Хубилай в 1274 году назначил этого Умара губернатором Юньнани. Известно, что отец и дед будущего адмирала строго придерживались уложений ислама и совершали хадж в Мекку. Более того, в мусульманском мире бытует мнение, что и сам будущий адмирал побывал в священном городе, правда, с неформальным паломничеством.

На момент рождения мальчика Срединная империя все еще находилась под властью монголов, благоволивших к его семье. Но начало жизни Ма Хэ сложилось довольно драматически. В 1381 году при завоевании Юньнани войсками китайской династии Мин, скинувшей иноземную Юань, в возрасте 39 лет погиб отец будущего мореплавателя. Мальчика же повстанцы пленили, оскопили и передали в услужение четвертому сыну своего предводителя Хун-у, будущему императору Юн-лэ, который вскоре отправился наместником в Бэйпин (Пекин).

Тут важно отметить одну деталь: евнухи в Китае, так же как, к примеру, и в османской Турции, всегда оставались одной из самых влиятельных политических сил. Многие юноши сами шли на жуткую не только по сути, но и по технике исполнения операцию, надеясь попасть в свиту какого-нибудь влиятельного лица - князя или, если повезет, самого императора. Так что «цветноглазому» (так называли в Китае представителей нетитульной, неханьской народности) Чжэн Хэ по тогдашним понятиям просто повезло. Юный Ма Хэ хорошо зарекомендовал себя на службе. К концу 1380-х он уже ярко выделялся в окружении князя, младше которого был на одиннадцать лет. В 1399-м, когда Пекин осадили войска тогдашнего императора Цзяньвэня (правил с 1398 по 1402), молодой сановник стойко защищал одно из городских водохранилищ. Именно его действия и позволили князю выстоять, с тем, чтобы контратаковать соперника и добиться трона. А через несколько лет Юн-лэ собрал мощное ополчение, поднял восстание и в 1402 году, взяв штурмом столичный Нанкин, провозгласил себя императором. Тогда же он принял девиз нового правления: Юн-лэ - «Вечное счастье». На китайский Новый год 11 февраля 1404 года Ма Хэ в благодарность за верность и подвиги был торжественно переименован в Чжэн Хэ - эта фамилия соответствует названию одного из древних царств, существовавших на территории Китая в V-III веках до н. э.

Что касается внешности будущего адмирала, то он, «став взрослым, говорят, вырос до семи чи (почти два метра), а обхват его пояса равнялся пяти чи (более 140 сантиметров). Скулы его и лоб были широки, а нос невелик. У него был сверкающий взгляд и голос громкий, словно звук большого гонга».

Сокровищницы адмирала Чжэн Хэ

Правитель торопил - армада строилась в большой спешке. Первый приказ о создании кораблей прозвучал в 1403-м, а плавание началось уже через два года. Специальными высочайшими распоряжениями были отряжены промысловые партии за древесиной - в провинцию Фуцзянь и в верховья Янцзы. Краса и гордость эскадры, баочуани (дословно «драгоценные корабли» или «сокровищницы»), сооружались на так называемой «верфи драгоценных кораблей» (баочуаньчан) на реке Циньхуай в Нанкине. Именно этот последний факт, в частности, обусловливает то, что осадка джонок при их гигантском размере была не очень глубокой - иначе они просто не прошли бы в море через этот приток Янцзы.

Достоверно определить все характеристики судов армады Чжэн Хэ историки и кораблестроители пока не могут. Масса спекуляций и дискуссий в научном мире вызвана тем, что ученым известно, как строились схожие джонки до Чжэн Хэ и после него. Однако Южные моря и Индийский океан бороздили специально отстроенные суда, о которых наверняка (с учетом расчетов, произведенных на основе раскопок рудерпоста в нанкинской верфи) известно лишь следующее.

Длина больших кораблей баочуаней составляла 134 метра, а ширина - 55. Осадка до ватерлинии равнялась 6 с лишним метрам. Мачт было 9, и они несли на себе 12 парусов из плетеных бамбуковых матов. Баочуаней в эскадре Чжэн Хэ в разное время было от 40 до 60. Для сравнения: первый трансатлантический пароход Изамбара Брюнеля «Грейт Вестерн», появившийся через четыре века (1837), в длину был почти в два раза меньше (около 72 метров).

Измерения средних кораблей равнялись соответственно 117 и 48 метрам. Таких джонок было около 200, и они сравнимы с обычными китайскими судами. Команда подобного корабля, в 1292 году везшего в Индию Марко Поло, состояла из 300 человек, а Никколо ди Конти, венецианский купец XIV-XV веков, путешествовавший в Индию и Ормуз, упоминает пятимачтовые джонки водоизмещением около 2000 тонн. Адмиральский флот состоял из 27-28 тысяч человек личного состава, в число которых входили солдаты, купцы, гражданские лица, чиновники и мастеровые: по количеству это население большого китайского города тех времен.

Китайские корабли строили совершенно иначе, чем европейские. Во-первых, у них отсутствовал киль, хотя иногда в днище и встраивали длинный брус, называвшийся лунгу («кость дракона»), - для смягчения удара о грунт при причаливании. Прочности конструкции корабля добивались, добавляя на борта по всей длине деревянные укрепления-вельсы на уровне ватерлинии или выше нее. Очень важным было наличие переборок, тянувшихся от борта к борту через равномерные промежутки, - они обеспечивали защиту судна от затопления в случае повреждения какого-нибудь одного или нескольких помещений.

Если в Европе мачты располагались по центру судна, встраиваясь основанием в киль, то в китайских джонках основание каждой мачты соединялось лишь с близлежащей переборкой, что позволяло «раскидывать» мачты по палубе вне зависимости от центральной оси симметрии. При этом паруса разных мачт не перекрывали друг друга, раскрывались наподобие веера, парусность увеличивалась, и корабль получал соответственно большее ускорение.

Суда китайцев, создававшиеся для работы в неглубоких водах, по пропорциям отличались от европейских: их осадка и длина пропорционально уступали ширине. Это все, что нам известно достоверно. Переводчик записок Ма Хуаня, спутника Чжэн Хэ, Джон Миллз дополняет эти данные предположением о том, что на баочуанях было по 50 кают.

Первая экспедиция

Первый указ Чэн-цзу о снаряжении экспедиции был дан в марте 1405 г. Этим указом её главой назначался Чжэн Хэ, а его помощником евнух Ван Цзихун. Подготовка экспедиции, видимо, была уже начата ранее, поскольку к осени того же года приготовления были завершены.

Корабли строились в устье Янцзы, а также на берегах Чжэцзяна, Фуцзяни и Гуандуна и затем стягивались к якорным стоянкам на Люцзяхэ, где был назначен сбор флотилии.

В состав флотилии вошли шестьдесят два корабля, на которых находилось двадцать семь тысяч восемьсот человек. Самые большие корабли в длину достигали сорок четыре чжана (сто сорок метров) и в ширину восемнадцать чжанов. Корабли средней величины соответственно имели тридцать семь и пятнадцать чжанов (сто восемь и сорок восемь метров). Цифры ещё более удивительные, если учесть, что наибольшая длина каравеллы первой экспедиции Колумба «Санта Мария» не превышала восемнадцати с половиной метров, при максимальной ширине 7,8 м.

Как указано в «Мин ши», в первое плавание Чжэн Хэ вывел 62 больших корабля. Однако в средние века в Китае каждый большой корабль сопровождался ещё двумя-тремя малыми, вспомогательными. Гун Чжэнь, например, говорит о вспомогательных судах, которые везли пресную воду и продовольствие. Имеются сведения, что их число достигало ста девяноста единиц.

Выйдя из Люцзяцзяна, флот прошёл вдоль берегов Китая до бухты Тайпин в уезде Чанлэ провинции Фуцзянь. Здесь корабли стояли до зимы 1405/1406 г., завершая подготовку и дожидаясь начала северо-восточных муссонов. Сезон этот длится с середины ноября до февраля, но обычно позже начала февраля флотилии в плавание не отправлялись. Должно быть, в декабре 1405 года или в начале 1406 года, наполнив трюмы съестными припасами, топливом и пресной водой, флотилия вышла в открытое море и взяла курс на юг.

От берегов Фуцзяни флот Чжан Хэ отправился к Тямпе. Пройдя через южно-Китайское море и обогнув о. Калимантан с запада, он через пролив Каримата подошёл к восточному побережью о. Ява. Отсюда экспедиция направилась вдоль северного берега Явы к Палембангу. Далее путь китайских кораблей лежал через Малаккский пролив к северо-западному побережью Суматры в страну Самудра. Выйдя в Индийский океан китайский флот пересёк Бенгальский залив и достиг о-ва Цейлон. Затем, обогнув южную оконечность Индостана, Чжэн Хэ посетил несколько богатых торговых центров на Малабарском берегу, в том числе крупнейший из низ - город Каликут. Довольно красочную иллюстрацию каликутского рынка приводит Г. Харт в своей книге «Морской путь в Индию»: «китайский шёлк, тонкая хлопчатобумажная ткань местного производства, знаменитая по всему Востоку и Европе, ткань коленкор, гвоздика,  мускатные орехи, их сушёная шелуха, камфора из Индии и Африки, корица с Цейлона, перец с Малабарского побережья, с Зондских островов и Борнео, лекарственные растения, слоновая кость из внутренних областей Индии и Африки, связки кассии, мешки кардамона, кучи копры, верёвки из кокосового волокна, груды сандалового, жёлтого и красного дерева.» Богатство этого города даёт понять, почему Чжу Ди направил первую экспедицию именно туда.

Кроме того, в первом плавании на обратном пути китайские экспедиционные войска пленили известного пирата Чэнь Цзуи, захватившего в то время Палембанг - столицу индусско-буддийского государства Шривиджая на Суматре. «Чжэн Хэ вернулся и привез Чэнь Цзу'и в кандалах. Прибыв в Старый порт (Палембанг), он призвал Чэня подчиниться. Тот прикинулся, что подчиняется, но втайне планировал бунт. Чжэн Хэ понял это... Чэнь, собрав силы, выступил в битву, а Чжэн Хэ выслал войска и принял бой. Чэнь был разбит наголову. Более пяти тысяч бандитов были убиты, десять кораблей сожжены и семь захвачены... Чэнь и еще двое были взяты в плен и доставлены в императорскую столицу, где их приказали обезглавить». Так посланец метрополии защитил мирных соотечественников-мигрантов в Палембанге и заодно продемонстрировал, что его корабли несли на бортах оружие не только для красоты.

Вторая экспедиция

Сразу же после возвращения из похода осенью 1407 года Чжу Ди, удивлённый диковинными товарами, привезёнными экспедицией, вновь направил флот Чжэн Хэ в далёкое плаванье, но на этот раз флотилия насчитывала лишь 249 кораблей, поскольку большое количество кораблей в первой экспедиции оказалось бесполезным. Маршрут второй экспедиции (1407-1409 гг.) в основном совпадал с маршрутом предшествующей, Чжэн Хэ посещал преимущественно знакомые места, однако на этот раз он больше времени пробыл в Сиаме (Таиланд) и Каликуте.

Домой китайские экспедиции возвращались тем же маршрутом, что и раньше, и только происшествия в пути позволяют в хрониках отличать плавания «туда» от обратных. Во время второго плавания, географически сходного с первым, произошло лишь одно событие, память о котором сохранилась в истории: правитель Каликута предоставил посланникам Поднебесной несколько баз, опираясь на которые, китайцы могли в дальнейшем отправляться еще дальше на запад.

Третья экспедиция

А вот третья экспедиция принесла более интересные приключения. Под датой 6 июля 1411 г. в хронике записано:

«Чжэн Хэ... вернулся и привез захваченного царя Цейлона Алагакконару, его семью и нахлебников. Во время первого путешествия Алагакконара был груб и неуважителен и вознамерился убить Чжэн Хэ. Чжэн Хэ понял это и уехал. Мало того, Алагакконара не дружил с соседними странами и часто перехватывал и грабил их посольства по пути в Китай и обратно. Ввиду того, что другие варвары страдали от этого, Чжэн Хэ, вернувшись, снова выказал презрение Цейлону. Тогда Алагакконара заманил Чжэн Хэ вглубь страны и послал своего сына Наянару потребовать у него золото, серебро и прочие драгоценные товары. Если бы эти товары не выдали, более 50 тысяч варваров восстали бы из укрытий и захватили корабли Чжэн Хэ. А еще они подпилили деревья и вознамерились перекрыть узкие дорожки и перерезать Чжэн Хэ пути к отступлению так, чтобы отдельные отряды китайцев не могли прийти друг другу на помощь.

Когда Чжэн Хэ понял, что их отрезали от флота, он быстро развернул войска и отправил их к кораблям... И он приказал гонцам тайно обойти дороги, где сидела засада, вернуться к кораблям и передать приказ офицерам и солдатам биться до смерти. А тем временем он лично повел двухтысячное войско обходными путями. Они штурмовали восточные стены столицы, взяв ее испугом, прорвались внутрь, захватили Алагакконару, его семью, нахлебников и сановников. Чжэн Хэ провел несколько сражений и разбил армию варваров наголову. Когда он вернулся, министры решили, что Алагакконару и прочих пленников надлежит казнить. Но император смилостивился над ними - над невежественными людьми, не знавшими, что такое Небесный мандат на правление, и отпустил их, дав еду и одежду, и приказал Палате ритуалов выбрать в семействе Алагакконары достойного человека, чтобы править страной».

Считается, что это был единственный случай, когда Чжэн Хэ осознанно и решительно свернул с пути дипломатии и вступил в войну не с разбойниками, а с официальной властью страны, в которую прибыл. Приведенная выше цитата - единственное документальное описание действий флотоводца на Цейлоне. Однако кроме него, конечно, существует множество легенд. Самая популярная из них описывает скандал, связанный с наиболее почитаемой реликвией  - зубом Будды (Далада), который Чжэн Хэ то ли собирался выкрасть, то ли действительно выкрал с Цейлона.

История такова: еще в 1284 году Хубилай отправлял на Цейлон своих эмиссаров, чтобы заполучить одну из главных священных реликвий буддистов вполне легальным путем. Но зуба монгольскому императору - известному покровителю буддизма - все же не дали, компенсировав отказ другими дорогими дарами. На этом дело до поры и закончилось. Но вот согласно сингальским мифам, Срединное государство втайне не отказалось от вожделенной цели. Они вообще утверждают, что плавания адмирала были предприняты чуть ли не специально для похищения зуба, а все остальные странствия - для отвода глаз. Но сингалы якобы перехитрили Чжэн Хэ - «подсунули» ему в плен царского двойника вместо настоящего царя и ложную же реликвию, а настоящую, пока китайцы воевали, припрятали. Соотечественники великого мореплавателя, естественно, придерживаются противоположного мнения: адмирал все-таки заполучил бесценный «кусочек Будды», и тот даже на манер путеводной звезды помог ему безопасно добраться назад в Нанкин. Что было на самом деле, неизвестно.

Четвертая экспедиция

В дальнейшем флот Чжэн Хэ посещал ещё более отдалённые страны: во время четвёртой экспедиции (1413-1415 гг.) они дошли до города Ормуза в Персидском заливе.

Пятая экспедиция

Во время следующей (1417-1419 гг) - посетили Ласу (пункт в районе современного города Мерса-Фатима в Красном море) и ряд городов на Сомалийском берегу Африки - Могадишо, Браву, Чжубу и Малинди.

Шестое и седьмое плавание Чжэн Хэ - являются самыми малоизученными. От них практически не осталось источников. Не так давно в печати появилась книга «1421: год, когда Китай открыл мир». Написал ее отставной британский офицер, командир подводной лодки Гэвин Мензис, который уверял, что Чжэн Хэ опередил даже Колумба, открыв Америку раньше него, опередил он якобы и Магеллана, обогнув земной шар. Профессиональные историки отвергают эти построения как несостоятельные. И тем не менее, одна из карт адмирала - так называемая «карта Кан'нидо» - свидетельствует как минимум о том, что он располагал надежной и достоверной информацией о Европе. Поиск истины очень осложняется полным уничтожением официальной информации о двух последних плаваниях, которые, по всей видимости, были самыми дальними. Добрались ли китайцы до Мозамбикского пролива в Восточной Африке? Исследователям известно и свидетельство фра Мауро, монаха-картографа из Венеции, который в 1457 году написал, что некая «джонка из Индии» тридцатью годами раньше заплыла на две тысячи миль вглубь Атлантики. Высказывается также мнение, будто карты Чжэн Хэ послужили основой европейских морских карт времен эпохи Великих географических открытий. И наконец, последняя загадка. В январе 2006 года на одном аукционе была представлена карта 1763 года, якобы точная копия карты 1418 года. Владелец - китайский коллекционер, купивший ее в 2001-м, сразу соотнес ее с домыслами Мензиса, ведь на ней фигурировали очертания Америки и Австралии, причем с китайскими транскрипциями названий тамошних аборигенов. Экспертиза подтвердила: бумага, на которой выполнена схема, - аутентичная, XV века, а вот насчет чернил остаются сомнения. Впрочем, даже если это не подделка, то, возможно, просто перевод какого-то западного источника на китайский язык.

Шестая экспедиция

Во время шестого плавания (1421-1422 гг.) флот Чжэн Хэ опять достиг берега Африки.

Шестое путешествие Чжэн Хэ наименее освещено в источниках, поскольку внимание хронистов было приковано к смерти императора, из-за которой возможно мореплаватель и был вынужден срочно вернуться на Родину. Целью путешествия, по версии Генвина Мензиса, помимо географических открытий также была доставка послов и иностранных правителей домой после их посещения церемонии открытия Запретного города. Как и ранее первым пунктом назначения флота Чжэн Хэ стала  Малакка, где китайцами была основана перевалочная база для кораблей, возивших специи с Молуккас, или Островов пряностей.

Китайцы, помимо особенно опекаемых ими Малакки и Каликута на юго-западном побережье Индии, создали и, так или иначе, поддерживали разветвленную сеть портовых городов поменьше, охватывавшую Юго-Восточную Азию и страны бассейна Индийского океана. Чжэн Хэ использовал эти порты в качестве баз для своего Золотого флота, где его корабли могли запасаться продовольствием и свежей водой на всём протяжении пути от Китая до Восточной Африки. Пополнив запасы провизии и воды в Малакке, китайцы плыли пять дней и встали на якорь у Семудеры, где адмирал разделил свою армию на четыре флота. Трое из этих великих флотов отправлялись в плаванье под командованием Великого евнуха Хун Бао, евнуха Чжоу Маня и евнуха Чжоу Вэня. Четвёртый флот Чжэн Хэ оставил под своей командой. Все 3 флота первым делом должны были доставить находившихся на борту иноземных вельмож и послов на родину - в порты Индии, Аравии, и Восточной Африки. После этого флоты должны был встретиться у южного побережья Африки, чтобы приступить ко второй части поручения императора - плыть по «неисследованным водам до конца земли».

Согласно древнекитайской карте «Мао Кун» именно так данный отрезок маршрута и выглядел. Собравшись в Каликуте для торговли, Золотые флоты вновь разделились, чтобы доставить послов на их Родину. После того, как посланники были доставлены к их родным пенатам, согласно карте «Мао Кун», все корабли собрались у Софалы (современный Мозамбик). Поскольку карта обрывалась на этом отрезке путешествия Мензис был вынужден искать новый источник информации, которым для него и стала карта венецианского картографа Фра Мауро, начерченная им в начале 1459 г. Исследователя привлекло то, насколько детально и точно на карте был прорисован мыс Доброй Надежды, учитывая тот факт, что сам картограф по миру не путешествовал и был кабинетным работником. Фра Маро указывал, что сведения о мысе и джонках были предоставлены ему венецианским послом да Конти, который в то время жил в Каликуте и, по предложению Мензиса, мог возвращаться в Италию на китайской джонке и владеть информацией, предоставленной китайцами. В августе 1421 года китайцы, влекомые Южно-экваториальным течением, обогнули Западный африканский рог, и, оказавшись в зоне Сенегальского течения, двинулись на север, к Зеленому мысу. Там, возле деревушки Джанела Мензис обнаружил резную плиту со старинными надписями (называемая местными жителями Рибейра-ди-Пенеда), в результате идентифицированными как письмена языка малайялам, общераспространённый язык в местности Керала (столицей которой был Каликут), начиная с IX века.

Как доказательство посещения китайцами Нового света Мензис привёл средневековую карту Пири Рейса, на которой можно проследить контуры западного берега Южной Америки и Антарктики. Автор сенсационной книги утверждает, что оттоманский картограф основывался на материалах, собранных китайцами. Целью путешествия китайцев в нелюдные земли Патагонии, писатель объяснил поиском путеводной звезды, которая могла бы заменить полярную звезду южнее линии экватора (Канопус и Южный Крест).

По гипотезе Мензиса, установив географическую широту Канопуса, флоты адмиралов Золотого флота Чжоу Маня и Хон Бао разделились и, независимо друг от друга, двинулись по заданной широте к Китаю. Поскольку флот Чжоу Маня не доставил в Китай ни одного посланника, исследователь сделал вывод, то флотоводец двинулся в западном направлении, чтобы исследовать и нанести на карту Тихий океан, вернулся он на родину через Острова пряностей. Флот адмирала Хон Бао двинулся в сторону Антарктики, чтобы установить точное положение Южного Креста, а затем вернулся домой, продвигаясь на восток сквозь воды южных морей, посетив Малакку и Каликут. Основываясь на картах, в том числе и таких древних, как карта адмирала Пири Рейса, китайская лоция У Пэй Чи и пр. Мензис доказывает, что китайские флоты достигли не только Нового Света, но и Антарктиды и Австралии, а также первыми совершили кругосветное путешествие.

Однако непрофессиональный подход к критике источников, подтягивание фактов под продиктованную необходимость явились явными доказательствами того, что творение британского моряка во многом лишь предложение, порождённое рыночным спросом. Мензис был подвергнут критике за «безответственный способ рассмотрения доказательств», который привел его к выдвижению гипотез «без малейших доказательств». Сотрудничество с издательством, опубликовавшим работы Дэна Брауна, стало поводом для проведения соответствующих аналогий.

Седьмое плавание

Как бы ни было на самом деле, вопреки утверждению Мензиса шестое путешествие Чжэн Хэ не являлось последней экспедицией китайского адмирала. Как и предшествующие плавания седьмая экспедиция Чжэн Хэ (1431-1433 гг.) и последовавшая за ней экспедиция его ближайшего помощника Ван Цзянхуна увенчались успехом. Посольские связи стран Южных морей с Китаем вновь оживились, а из Малакки (1433 г.) и Самудры (1434 г.) прибыли к императорскому двору правители этих стран. Однако положение, сложившееся в начале XV в., так и не было восстановлено. К этому времени при дворе императора всё больше усиливалась группировка приближённых Чжу Ди, которые настаивали на сокращении экспедиций и возвращению к политике изоляционизма. После смерти Чжу Ди под влиянием таких придворных настроений новый император настоял на прекращении экспедиций, а также уничтожении всех свидетельств об их проведении.

Значение

Описание экспедиций Чжэн Хэ составил в 1416 г. его спутник и переводчик Ма Хуань, из динлинов. Книга Ма Хуаня отличается точностью наблюдений за обычаями народов, населяющих берега Индийского океана.

Путешествия Чжэн Хэ были, возможно, первой страницей в истории Великих географических открытий. Он не ставил перед собой задачи закрепления в южных морях и создания долговечной торговой империи, оттого китайское влияние в посещённых им странах не продлилось и полувека. Тем не менее, полученные им сведения о южных и западных странах, привели к активизации торговли с Индокитаем и к росту китайской эмиграции в эти края. Тенденции, начало которым положили плавания Чжэн Хэ, продолжались вплоть до XIX века.

Во все плавания грандиозная армада отправлялась из Южно-Китайского моря. Через Индийский океан корабли шли по направлению к Цейлону и южному Индостану, а последние путешествия охватили еще и Персидский залив, Красное море и восточное побережье Африки. Шел Чжэн Хэ всякий раз «накатанным» путем: ловя повторяющиеся муссонные ветра, которые с декабря по март дуют на этих широтах с севера и северо-востока. Когда же влажные субэкваториальные потоки воздуха поднимались над Индийским океаном и как бы по кругу оборачивались обратно на север - с апреля по август, - флотилия соответственно разворачивалась к дому. Это муссонное расписание местные моряки знали наизусть задолго до нашей эры, да и не только моряки: ведь оно диктовало и порядок земледельческих сезонов. С учетом муссонов, а также рисунка созвездий путешественники уверенно переправлялись с юга Аравии на Малабарский берег Индии, или с Цейлона на Суматру и в Малакку, придерживаясь определенной широты.

Возникает закономерный вопрос: почему же планету открыли, исследовали и заселили португальцы, испанцы и англичане, а не китайцы - ведь плавания Чжэн Хэ показали, что сыны Поднебесной умели строить корабли и обеспечивать свои экспедиции экономически и политически? Ответ прост, и сводится он не только к различию этнопсихологии среднего европейца и среднего китайца, но и к историко-культурной ситуации эпохи Великих географических открытий. Европейцам всегда не хватало земли и ресурсов для поддержания своей бурно развивающейся экономики, их гнали на захваты новых территорий теснота и вечная нехватка материальных благ (золота, серебра, пряностей, шелка и т. д.) для всех, кто их жаждал. Здесь же можно вспомнить о свободном духе наследников эллинов и римлян, с древности стремившихся заселить Средиземноморье, ведь они шли на завоевание новых земель еще до того, как со стапелей сошли первые доу и каравеллы. У китайцев тоже были свои проблемы - перенаселение и земельный голод, но, несмотря на то что от заманчивых сопредельных территорий их всегда отделяли лишь неширокие проливы, Китай оставался самодостаточным: подданные сына Неба эстафетно распространялись по Юго-Восточной Азии и сопредельным странам как мирные поселенцы, а не как миссионеры или охотники за рабами и золотом. Казус императора Юнлэ и его адмирала Чжэн Хэ - исключение, а не правило. То что баочуани были большие и что их было много, не означало, что Китай посылал их в дальние страны для захвата земель и устроения заморских колоний. Юркие каравеллы Колумба и Васко да Гамы бьют в этом плане гигантские джонки Чжэн Хэ по всем фронтам. Именно эта незаинтересованность китайцев и их верховной власти во внешнем мире, сконцентрированность на себе и привели к тому, что грандиозный пассионарный выплеск времен императора Юнлэ не нашел продолжения после его смерти. Юнлэ отправил корабли за горизонт вопреки магистральной имперской политике, предписывавшей сыну Неба принимать послов из мира, а не рассылать их в мир. Смерть императора и адмирала вернула Поднебесную к статус-кво: ненадолго приоткрывшиеся створки раковины вновь захлопнулись.

Использованы материалы сайта: http://www.poxod.eu

www.rgo-sib.ru

Китайские путешественники

dimma43.narod.ru

• 
  Древнее междуречье сообщение
• 
  Кризис древнего египта
• 
  Древнего китая танцы
• 
  Судьба корабль древних
• 
  Медовуха рецепт древний
• 
  Медовуха древний рецепт
• 
  Фото древних индейцев
• 
  Наука древних римлян
• 
  Рамаяна эпос древних
• 
  Спарта древняя фото
• 
  Картинка древнего охотника