Государственные деятели древнего Китая. Политика древний китай

Государственные деятели древнего Китая

Царица Фу-хао

Об этой женщине никогда не говорилось в древних книгах. Тем не менее это первая историческая личность иньской эпохи, о существовании которой теперь доподлинно известно благодаря случайной, вне территории царского кладбища, находке её усыпальницы. Заинтригованные именем — Фу-хао (иероглиф «фу» означает «супруга»), отлитом на бронзовых сосудах, находившихся среди погребального инвентаря, исследователи предприняли немало усилий, чтобы отыскать на гадательных костях какие- либо упоминания об этой китаянке. И такие записи обнаружились. Выяснилось, что она была второй из 64 жён и наложниц супругой царя Удина и, видимо, самой любимой. Не случайно царь счёл нужным похоронить её около самой столицы и воздвигнуть над могилой подобие поминального храма. Таких строений нет даже на царских усыпальницах. Любовь монарха Фу-хао завоевала не только благодаря своей красоте или каким-либо иным женским качествам. Из надписей явствует, что царь доверял ей исполнять государственные дела, проводить обряды и, что кажется совсем уж невероятным, готовить к походу войска, даже лично командовать боевыми действиями. Письменные сведения о Фу-хао полностью подтверждаются предметами, найденными в её усыпальнице. Здесь соседствовали бронзовые сосуды, служившие царскими регалиями, — знак её высокого общественного положения; оружие (130 единиц) — признание воинских заслуг; типично женские туалетные принадлежности — зеркала, гребни. Эта женщина-политик и женщина-воин, несомненно, успевала заботиться и о своей внешности, ценила дорогие наряды и украшения. В её погребальном инвентаре одних только шпилек для волос из слоновой кости и нефрита насчитали 564 штуки. А ещё в усыпальнице Фу-хао (единственное из известных на сегодняшний день позднеиньских захоронений, которое не было повреждено или разграблено) были найдены уникальный набор каменной и бронзовой скульптуры; настоящая коллекция (790 штук) нефритовых камней и изделий, включая украшения и регалии; 7 тыс. раковин каури, служивших в то время деньгами. Так любовь Удина к своей жене обернулась сказочным подарком для учёных. Зато теперь известно: в Древнем Китае были женщины, ни в чём не уступавшие прославленным правительницам и героиням из других регионов Древнего мира.

Цинь Шихуанди

Ин Чжэн, преследуемый грязными сплетнями и слухами, вступил на трон, когда ему было всего 13 лет. Дело в том, что его отец (будущий циньский царь Чжуан-сян-ван; 249— 246 гг. до н. э.), являясь наследником престола, жил в царстве Чжао на положении принца-заложника. Такая политическая практика широко применялась в период Борющихся царств. При заключении мирного договора царства обменивались наследными принцами. Если одно из них нарушало договор и нападало на недавнего союзника, заложника убивали. Понятно, что такие принцы находились вдали от реальных политических событий, а их жизнь проходила в постоянном страхе. Единственным утешением отца Ин Чжэна стала любовь к красивой наложнице его близкого друга Лю Бувэя (?—235 до н. э.). Человек низкого происхождения, занимавшийся торговлей, Лю Бувэй сумел познакомиться с циньским принцем уже в Чжао и быстро снискал его расположение. Как лицо, состоявшее в свите принца-заложника, он был допущен и ко двору царя Чжао. Девушку он выпросил из гарема правителя Чжао, а затем отдал красавицу принцу. Не успел Ин Чжэн появиться на свет, как население обоих царств стало строить догадки, кто же его настоящий отец.

Портрет Цинь Шихуанди, первого императора, объединившего Китай

В 249 г. до н. э. отец Ин Чжэна вступил на трон. Слабовольный и плохо разбиравшийся в государственных делах, он не снискал авторитета среди придворных. Те в штыки встретили его решение об объявлении Ин Чжэна наследником престола. «Незаконный сын хитрого, бессовестного и необразованного торговца и матери, которая была немногим лучше проститутки» — вот кем выглядел в глазах современников будущий император. Вокруг юного царя сплотились соратники, в числе которых был и Лю Бувэй. Они внушали мальчику мысль о его грядущем величии и учили беспощадно расправляться с врагами. Так он и рос, окружённый ненавистью, подозревая всех и вся и вытравляя в себе любые проявления жалости. «Обличье циньского вана таково: у него острый нос, удлинённые косые глаза, грудь как у хищной птицы, голос как у шакала, — с нескрываемым ужасом поведал один из приезжих государственных деятелей, которому лично довелось столкнуться с Ин Чжэном. — В нём мало доброты, а сердце как у тигра или волка. В затруднительных положениях он легко ставит себя ниже других, а добившись цели, так же легко губит людей... Если в самом деле циньскому вану удастся добиться своих целей в Поднебесной, то все в ней станут его рабами».

Первый мятеж против Ин Чжэна вспыхнул уже в 246 г. до н. э., и то, с какой жестокостью он был подавлен, доказало, что царь хорошо усвоил уроки наставников. В следующем году Ин Чжэн попробовал свои силы в качестве полководца. Поход завершился полной победой его армии, в плен было взято 30 тыс. человек, и всех убили по августейшему приказу. В разгар очередного мятежа Ин Чжэн не пощадил и своего верного наставника-опекуна, правда великодушно разрешив ему покончить с собой.

Властолюбие и патологическая жестокость соседствовали в этом человеке со страстным желанием обрести бессмертие. Он грезил о том, что попадёт на волшебные острова — Пэнлай, находящиеся, по преданию, в Восточном море и служащие обителью чудесных, наделённых вечной жизнью существ. Став императором, он снарядил морскую экспедицию на поиски Пэнлая; на корабль посадили юношей и девушек, ибо только юным и непорочным дано достигнуть обители бессмертных. Возможно, вера в Пэнлай повлияла и на решение Цинь Шихуанди создать себе посмертный эскорт, известный теперь как глиняная армия. Она состоит из восьми с лишним тысяч глиняных скульптур воинов и лошадей и моделей колесниц, размещённых в трёх специально приготовленных для этого полуподземных котлованах. Хранилища располагаются восточнее усыпальницы императора.

Конфуций

Портрет древнекитайского мыслителя Конфуция. Эпоха Мин

Конфуций — латинизированная форма словосочетания «Кун-цзы» («почтенный учитель из рода Кун»). Подлинные имена этого человека — Цю (Холм) и Чжунни (Второй из глинозёма). Они объясняются в традиции как намёк на обстоятельство его рождения. Ребёнок появился на свет в пещере близ священного холма (недалеко от современного города Цюйфу в провинции Шаньдун). Его родители совершали к этому холму паломничество с целью испросить себе сына. Хотя приведённая легенда привносит определённые мифологические черты («чудесное рождение») в образ Учителя Куна, он является первым древнекитайским философом, личность которого исторически абсолютно достоверна. Отдельные сведения о его жизни и интеллектуальной деятельности содержатся во многих чжоуских текстах. А в труде Сыма Цяня даётся его полное жизнеописание.

Родословная Кунов возводится в традиции к иньскому принцу крови, сводному брату тирана Чжоу-синя. Повествуется, что принц изо всех сил пытался образумить брата, а убедившись в тщетности своих усилий, перешёл на сторону чжоусцев и стал их советником. Позже он получил владение, в котором его потомки правили в течение нескольких столетий. Таким образом, считают, что в жилах Конфуция текла древняя царская кровь. Но постепенно его предки утратили влиятельные позиции и вынуждены были даже бежать из своего царства. Отец Конфуция — Шулян Хэ — был всего лишь обедневшим дафу, хотя и прославившим себя военными подвигами.

На матери Конфуция Шулян Хэ женился, когда ему было уже за 60. К этому времени он имел большую семью — жену, наложницу, девять дочерей и сына, тщедушного и болезненного мальчика. А ему так хотелось, чтобы род продолжил достойный наследник! Третьей супругой Шулян Хэ стала юная красавица из знатного рода царства Лу, того самого, на территории современной провинции Шаньдун, которое возглавляли прямые потомки чжоуского Вэнь-вана. Несмотря на разницу в возрасте супругов, брак оказался на редкость счастливым, и 28 сентября 551 г. до н. э. у них родился долгожданный сын. Через три года Шулян Хэ умер. Домочадцы, воспользовавшись существовавшим тогда законом, запрещавшим мужчине после 60 лет обзаводиться новой женой, объявили брак родителей Конфуция незаконным. Они с позором выгнали молодую вдову и лишили Чжунни всех имущественных и наследственных прав. Мать с сыном приехали в царство Лу, но и там родня отвернулась от них. Детство и юность Конфуция прошли в лишениях и страшной нужде. С малолетства, помогая матери добывать хлеб насущный, он брался за самую низкую и презренную в глазах представителей высших сословий работу. Вопреки всем трудностям и испытаниям он нашёл в себе силы заняться самообразованием, видя в этом единственную возможность занять со временем надлежащее ему по праву рождения место в обществе. В 20 лет ценой немалых унижений ему удалось поступить на службу к одному из сановников Лу. Постепенно знания и способности юноши получали всё большее признание у окружающих. Но по прошествии приблизительно десяти лет он сам разуверился в чиновничьей карьере, подал в отставку и открыл частную школу, став первым в истории Китая профессиональным преподавателем. Обучение в школе Конфуция прошли, по легенде, в общей сложности 3 тыс. студентов. Считается, что он обучал их чтению древних книг и умению применять на практике книжные знания. Одновременно в беседах с учениками он развивал и оттачивал собственные идеи. Достигнув 50-летнего возраста, Конфуций решил вернуться к карьере государственного деятеля, дабы получить возможность претворить свои взгляды в жизнь. Но его служба в царстве Лу вновь по каким-то причинам не сложилась. Не удалось ему заинтересовать своим учением и правителей других царств, по которым он странствовал почти десять лет. Вернувшись на родину, мыслитель полностью посвятил себя работе с древними текстами. Умер Конфуций в сентябре 479 г. до н. э., в возрасте 73 лет.

Жизнь Конфуция превратилась в пример для подражания «благородной личности». Если в европейской культуре исключительной популярностью всегда пользовалась сказка о Золушке, то в Китае аналогичное место заняла история мальчика-изгоя. Герой такого сюжета — ребёнок, оказавшийся по воле судьбы (сирота, сын бедняков или государственного преступника) в крайне неблагоприятной для него жизненной ситуации. Однако, подобно Конфуцию, он благодаря собственным талантам и усилиям преодолевает все трудности, занимается самообразованием и, добившись общественного признания, поднимается в верхи социальной иерархии. Данный сюжет лежит в основе не только сказок и литературных произведений, но и биографий многих исторических лиц, которые прошли путь от изгоев до высокопоставленных государственных деятелей.

Поделиться ссылкой

sitekid.ru

Денежная политика Древнего Китая - Newsps

Китай – развитая и мощная страна, которая может похвастаться своими достижениями в разных областях науки и техники. Многие люди сюда едут трудиться – и не зря, ведь работа свежие новости о которой можно прочитать даже в Интернете, отличается разнообразием и уникальностью. Товары из Китая сейчас продают по всему миру, поэтому и экономика государства находится на высоком уровне. И все это имеет свои древние корни и особенности развития. Особое внимание здесь привлекает появление денег. В Древнем Китае в роли платежного эквивалента использовали буквально все – от животных и до разных монет.

Уникальное начало – маленькие ракушки

Да, да, именно ракушки под названием каури стали первыми деньгами в Древнем Китае. Ну а почему бы и нет? Твердые, изысканные, яркие и простые в транспортировке. Интересно было и то, что сама по себе одна ракушка ничего не стояла, а вот «пэн» – 10 ракушек – можно было уже использовать для расчетов. Такая валюта долго находилась в обиходе у торговцев, ее использовали и в качестве зарплаты. Если, например, работа в Москве от прямых работодателей сегодня ценится достаточно высоко, то в Древнем Китае такой роскоши не было. В итоге ракушки у истоков династии Шан исчерпали свою надежность. Альтернативой стали керамические, каменные, костяные, а позже медные и бронзовые монетки.

Денежная эпоха меди и бронзы

Первая монета из меди носила название «половина лян», что свидетельствовало о ее массе. Она была круглая, но с квадратным отверстием посередине. Зачем было это делать? Ответ прост: китайцы верили в потребность баланса округлого неба (ян) и квадратной земли (инь). Монета Kaiyuan Tongbao, выполненная из бронзы, начала свое существование во времена династии Тан. Такие деньги часто носили в связках – это практическая ценность отверстия в монетках. Запад в это время уже использовал золото и серебро, что тоже было не очень легким делом. Однако желание облегчить себе кошелек превозмогло, и в 1380 году Китай начал эксперименты с бумагой.

Рождение бумажной валюты

Везде, кроме Запада, купюры пришли в Китай вместе с самым первым императором тогдашней династии Мин. Первоначальный материал – тутовое дерево. Уже в то время власти занимались перепечатыванием денег, с радостью прощаясь с монетами. Но и это было ненадолго.

Таким вот интересным был начальный период Древнего Китая в плане денежных взаимоотношений. Занятной была и банковская деятельность, однако это уже совсем другая история.

www.newsps.ru

Социально-политическое устройство Древнего Китая — курсовая работа

      «Первые уделы такого типа стали создаваться в крупнейшем царстве Цзинь еще в VIII в. до н.э. Затем их начали создавать в Ци, Лу и других царствах. Это жесткие структуры феодально-кланового типа, в каждой из которых глава клана, титулованный аристократ (он имел титул «цин»), был всесильным властителем. Стоя во главе тесно спаянного клановым родством удела, такого рода наследственный аристократ обычно приобретал большое влияние в царстве. Он, как правило, занимал наследственную (чаще всего министерскую по значению) должность, опирался на своих родственников и сподвижников и вел непрестанную борьбу за высокое положение и соответствовавшие ему престиж и влияние с другими соперничавшими с ним удельными аристократами своего царства.» [15, гл. 6, с. 257]

      К числу наследственных аристократов принадлежала еще большая прослойка так называемых да-фу, которые отличались от цинов тем, что не имели собственных владений и вынуждены были добывать себе пропитание и делать карьеру службой, в основном военной. Да-фу – это своего рода древнекитайские рыцари.  Особенностью этого слоя было то, что они в условиях постоянных войн достаточно быстро истребляли друг друга, что играло определенную роль для структуры в целом, не создавая излишних проблем с обеспечением аристократов да-фу достойным их образом жизни. Подчас да-фу занимали место цинов и бывали владетельными аристократами, но это бывало лишь в виде исключения. В целом же да-фу занимали ту же ступень, что и цины. Это была наследственная знать.

      Четвертое звено иерархической лестницы феодализировавшейся политической структуры периода Чуньцю являла собой прослойка служивых-ши. Это были представители младших ветвей владетельной знати, выходцы из боковых аристократических линий (да-фу), которые не имели ни титула, ни должности, но были неплохо образованными и имели связи в мире знати. Верный и уважаемый вассал, на которого можно положиться и который знает и свято соблюдает еще неписаный, но уже жестко фиксированный в обществе закон чести. Не имея в своем распоряжении ничего, кроме обеспечивающего их статус закона чести, да-фу и ши строго соблюдали его и выше всего чтили в себе именно это.

      «С ослаблением Цзинь уже ни одно из царств реальным гегемоном - ба так и не стало, хотя формально историографическая традиция насчитывает в Чжоу последовательно властвовавших пять гегемонов (остальные трое, чьи имена варьируются, хотя и выделялись на общем фоне, но всеми признанными властителями уже не были). К концу периода Чуньцю более важным было уже не задавать тон на всекитайской арене, т.е. не стремиться к гегемонии, а суметь навести порядок в собственном царстве. Именно это было главной заботой правителей, причем преуспели те из них, кто последовательно вел курс на реформы, суть которых сводилась к укреплению власти центра. Такого рода реформы примерно с VII в. до н.э., предпринятые одна за другой, проводились в различных царствах, причем именно они в конечном счете способствовали трансформации внутренней структуры чжоуского Китая, что, в свою очередь, подготовило и обусловило процесс дефеодализации. Конечным результатом этого процесса стало усиление централизованной власти правителей и объединение Китая, превращение его в империю.» [15, гл. 6, с. 250]

     Жрецов  в собственном смысле этого слова  древний Китай не знал, как не знал он и великих персонифицированных богов и храмов в их честь. Те же высшие божества, которым поклонялись шанцы и чжоусцы (Небо, Земля), не нуждались в специальных жрецах, ибо обязанности первосвященника в ритуалах в их честь исполнял сам правитель, а функции ассистировавших ему жрецов выполняли служившие правителю чиновники. Эти жрецы-чиновники, наследники шанских гадателей (в период Чжоу гадания и гадатели тоже существовали, но их статус изменился: они превратились в ремесленников, толковавших сны, определявших счастливые дни, благоприятные для строительства места, т.е. обслуживавших текущие потребности населения), были в первую очередь чиновниками государственного аппарата, помощниками правителя.  Такая десакрализация чисто религиозной стороны жизни древнекитайского общества была важной особенностью религиозной системы Китая уже с древнейших времен.

     Конфуций  же, отталкиваясь от сконструированного им социального идеала, сформулировал  основы того социального порядка, который  хотел бы видеть в Поднебесной: «Пусть отец будет отцом, сын – сыном, государь – государем, чиновник – чиновником», т.е. пусть все в этом мире хаоса и сумятиц станет на свои места, все будут знать свои права и обязанности и делать то, что им положено. Упорядоченное таким образом общество должно состоять из двух основных категорий: верхов и низов —тех, кто думает и управляет, и тех, кто трудится и повинуется. Такой социальный порядок Конфуций и второй основоположник конфуцианства – Мэн-цзы (372–289 до н.э.), как и все их последователи, считали вечным и неизменным, идущим от мудрецов легендарной древности. Критерием разделения общества на верхи и низы должны были служить не знатность происхождения и тем более не богатство, которое Конфуций и Мэн-цзы откровенно презирали, но только знания и добродетели, а точнее – степень близости человека к идеалу цзюнь-цзы.

      Конечной и высшей целью управления Конфуций и Мэн-цзы провозглашали интересы народа. Конфуций сурово осуждал своего бывшего ученика Цю, ставшего министром, за непомерные поборы с крестьян («Он не мой ученик!»). Мэн-цзы учил, что из трех важнейших элементов государства на первом месте стоит народ, на втором – божества и лишь на третьем – государь. Однако те же апостолы конфуцианства были глубоко убеждены в том, что самому народу его собственные интересы непонятны и недоступны и что без постоянной отеческой опеки образованных конфуцианцев-управителей он обойтись никак не может: «Народ следует заставлять идти должным путем, но не нужно объяснять, почему» (Луньюй, гл. VIII, §9).

      В IV в. до н. э. во многих древнекитайских царствах были проведены социально-политические реформы, направленные на окончательный слом изжившей себя системы общественных отношений.

      Цинь, самое западное из всех древнекитайских царств, долгое время не играло значительной роли в борьбе за главенство на Среднекитайской равнине. Цинь было экономически слабым царством и не имело сильной армии. Его правитель принял предложение Шан Яна о проведении реформ, которые должны были привести к усилению государства. К 359 г. до н. э. относятся первые указы о реформах, подготовленные Шан Яном.

      Они предусматривали:

1) введение нового территориального деления населения на «пятки» и «десятки» семей, связанных между собой круговой порукой;

2) наказание тех, кто имел более двух взрослых сыновей, продолжавших жить под одной крышей с родителями;

      Вторая серия реформ в Цинь относится к 350 г. до н. э. Было введено административное деление на уезды; жителям царства Цинь разрешалось свободно продавать и покупать землю; была проведена унификация системы мер и весов. Легализация купли-продажи земли, отмена привилегий наследственной аристократии, принудительное дробление больших семей, введение единого административного деления — все эти мероприятия наносили решающий удар по традиционной системе социальной иерархии. На смену ей Шан Ян ввел систему рангов, которые присваивались не на основе наследственного права, а за военные заслуги. Позднее было разрешено приобретение рангов за деньги.

      Хотя сам Шан Ян поплатился за свою деятельность жизнью, его реформы были успешно осуществлены. Они не только способствовали усилению царства Цинь, которое постепенно выдвигается в число ведущих древнекитайских государств, но имели существенное значение для развития всего древнекитайского общества.  Основная масса земледельцев, обрабатывающих землю, стала после этих реформ мелкими земельными собственниками. В то же время реформы Шан Яна стимулировали развитие рабовладения.

Глава II

Империя Цинь

      К 221г. до н.э. правитель княжества Цинь объединил под своей властью Китай. После этого он принял новый титул, объявив себя Цинь Шихуанди, что значит «первый император из династии Цинь». Была создана первая китайская империя, ставшая образцом для всех последующих.       Политика императора во многом определялась тем, что его советник был ярым приверженцем легизма. Если Шан Ян, стремясь к объединению, ввел единую систему мер длины и веса в пределах княжества, то при Цинь Шихуан-ди эта система стала обязательной для всей империи (равно как и циньские законы, а также монета – круглая, с дырочкой посередине).  Унифицировались не только меры длины и веса, ширина дорог и размер телег по всей империи, но также и идеология. Был введен запрет на частные школы: образование должно было стать исключительно государственным. Традиционные рассуждения о старине рассматривались как государственная измена, поскольку таким образом косвенно порицалась современность. Конфуцианцы обращались к истории – значит, и сама история была опасна. По сведениям древнекитайского историка Сыма Цяня, император приказал сжечь конфуцианские книги, а 460 ученых живьем закопать в землю.

      Империя должна была стать единым организмом. Были уничтожены стены между княжествами, которые старательно строились в эпоху «борющихся царств»: в империи больше не должно было быть междоусобных войн. И напротив, те стены, которые отгораживали китайские княжества от внешней опасности – от кочевников-сюнну (гуннов), были обновлены и достроены. Отдельные их участки были соединены в Великую Китайскую стену (высотой до 10 м), которая протянулась по степям, горам и пустыням на 4–5 тысяч км.

     На  этом грандиозном строительстве  работали сотни тысяч человек. Большинство  их, видимо, составляли заключенные («государственные рабы»). Дело в том, что, следуя легистским принципам, император широко применял практику коллективных наказаний

      Великая Китайская стена – не единственное монументальное сооружение той эпохи. В столице император построил для себя несколько десятков дворцов, соединенных потайными ходами. Боясь заговоров и покушений на свою жизнь, он принимал все меры для того, чтобы никто не знал, где именно он сегодня ночует. Обожествляемый император стремился вселять страх, но сам испытывал его сильнее других.

      Не так давно китайские археологи раскопали гигантскую подземную усыпальницу императора. В ней находилось 6 тысяч глиняных воинов в человеческий рост. Эта армия охраняла покой своего владыки. Для того чтобы местоположение гробницы осталось тайной, тех, кто ее строил, по свидетельству Сыма Цяня, император приказал казнить.

      «Междоусобные войны, разорявшие Китай в эпоху «борющихся царств», после создания единой империи закончились, но мир не наступил. Начались грандиозные военные походы за пределы страны. На севере императору с армией в 300 тысяч человек удалось оттеснить гуннов. Он завоевал области в северной части Юго-Восточной Азии.

      Широкая и многоплановая деятельность императора требовала колоссальных расходов. Налоги с земледельцев возросли до двух третей урожая, к этому добавлялись трудовая и военная повинности. За мельчайшие проступки людей карали безжалостно, казнили с самой изощренной фантазией (варили в кипятке, четвертовали, пробивали темя железной палкой и т.п.). Империя была огромной и могучей – народ же бесправным и бедным.

      И уже сын Цинь Шихуан-ди, названный «вторым императором Цинь», стал также и последним в этой династии. В результате мятежей знати и крестьянских восстаний он был свергнут с престола. После нескольких лет гражданской войны, когда народ оголодал до такой степени, что даже в столичной области были отмечены случаи каннибализма, появилась новая династия – Хань. Две ее ветви – Западная и Восточная – одна за другой правили империей почти 400 лет. Период этот настолько важен для истории страны, что и до сих пор сами китайцы называют себя ханьцами.» [7, гл. 6, с. 236]

  Ханьская  империя

      В первые годы правления новой династии (конец IIIв. до н.э.) внешнеполитическая ситуация была просто плачевной. Перелом наступил во время правления императора У-ди, которое китайская историография называет золотым веком (140– 87гг. до н.э.). Был издан закон о том, что после смерти князей их владения должны делиться между всеми – иногда многочисленными – сыновьями покойного. Наследники, видимо, были довольны, а княжеские владения так быстро раздробились и измельчали, что угроза сепаратизма миновала. Центральная власть укрепилась.

      Введена была экзаменационная система. Поступить на государственную службу и получить очередной ранг знатности (вместе со всеми привилегиями и имущественным обеспечением) можно было только после сдачи экзаменов соответствующего уровня. Торжествовал принцип социальной мобильности. Но сами экзамены состояли главным образом в проверке того, насколько хорошо заучены классические конфуцианские книги. Экзамены служили для проверки не только памяти, но и политической лояльности кандидата на должность.

student.zoomru.ru

Политические учения древнего Китая - Реферат

Содержание

Введение

1. Китай V - III в. до н. э. Характерные черты социального строя.

2. Политические идеи в даосизме.

3. Политико-правовые идеи Конфуция

4. Политико-правовые идеи в легизме.

Заключение

Список литературы

Введение

Расцвет общественно – политической мысли Древнего Китая относится к VI – III в. в. до н. э. В этот период в стране происходят глубокие экономические и политические изменения, обусловленные появлением частной собственности на землю. Рост имущественной дифференциации внутри общин повлёк возвышение зажиточных слоёв; ослабление патриархальных клановых связей; углубление социальных противоречий.

Идет борьба между имущественной и наследственной аристократией. В стране – затяжной политический кризис.

В поисках выхода из кризиса, в общественно – политической мысли складываются различные школы и направления. Наиболее влиятельными политическими учениями в Древнем Китае были конфуцианство, даосизм, легизм.

1. Китай V - III в. до н. э. Характерные черты социального строя.

В истории Древнего Китая V в. до н.э. был во многих отношениях переломным. В это время зарождается действие тех факторов, которые приводят к объединению царств в единую империю, где господствующей политической идеологией и стало конфуцианство. Благодаря внедрению железных орудий труда происходит резкий подъем экономики.

Освоение новых земель, улучшение ирригационных сооружений, рост сельскохозяйственного и ремесленного производства способствуют развитию товарно-денежных отношений, складыванию рынка, выделению купечества. В этих условиях происходит интенсивное разложение общинной и утверждение частной собственности на землю, создание крупного частного землевладения.

Все это приводит к тому, что в последние века до н.э. в Китае проявляется противоборство двух тенденций в развитии общества. С одной стороны, развивается крупная частная собственность на землю, основанная на эксплуатации крестьян-арендаторов, наемных работников, рабов; с другой - формируется широкий слой податного крестьянства, непосредственно подчиненного государству.

Это были два возможных пути развития: 1) через победу крупной частной собственности на землю - путь раздробленности, междоусобиц; 2) через упрочение государственной собственности на землю и создание единого централизованного государства. Утверждается второй путь, носителем которого выступает царство Цинь. В 221 году до н.э. оно победоносно закончило борьбу за объединение страны.

Основы социальных порядков, государственная машина, созданные в циньском Китае, оказались столь приспособленными к нуждам империи, что они без всяких изменений были перенесены в Хань. Став традиционными, они фактически сохранились в императорском Китае до буржуазной революции 1911-1913 гг.

2. Политические идеи в даосизме

Даосизм – европоязычный термин, употребляемый в науке, подобно термину «конфуцианство», для обозначения как собственно учения и школы (кит. Дао цзя, досл. «Школа Дао»). Одновременно даосское учение и традиция обладают более сложной, чем конфуцианство, внутренней композицией, приближаясь по этому показателю к максимально развитым идеологическим системам, квалифицируемым как мировые религии. Таким системам свойственна полиморфная структура, состоящая из трех смысловых уровней.

Космолого-онтологиче­ские и антропологические воззрения полно­стью распространяются па даосские соци­ально политические концепции. Данная проблематика занимает настолько значи­тельное место в теоретических построени­ях ранних даосских мыслителей (в 60-ти параграфах из81 «Дао дэ цзиня» так или иначе поднимаются вопросы обществен­ного устройства и государственного прав­ления), что в науке высказывается точка зрения о возможном возникновения даосизма как альтернативного варианта учения о государственности. Видя в человеческом обществе органическую и неотъемлемую часть дао вселенной, даосы полагали, что его бытие и развитие подчиняет­ся тем же самым универсальным и находящимся вне их познания людьми процессам. Поэтому любые по­пытки целеполагающей и организационной (мироустроительной) деятельности вели, по их мнению, лишь к нарушениям «естественности» социальных процес­сов. Социальный идеал «Дао дэ цзина» — маленькая патриархальная страна, максимально обособленная от других аналогичных образований и лишенная ма­териальных и духовных примет цивилизации как ре­зультата созидательной антропогенной деятельности («.. .Колесницы и лодки не надо употреблять .. Пусть народ снова начнет плести узелки и употреблятьих вместо письмен .. Пусть люди до самой старости и смерти не посещают друг друга», «Дао дэ цзин»,§ 80). Отсюда цель и сущность истинно правильного прав­ления состоят в полном воздержании верховных вла­стей от активных деяний («Когда те, кто у власти, бездействуют, словно отсутствуют, то и у народа то­гда все легко и просто», «Дао дэ цзин», § 58) Теория «управления не- деянием» при всейее кажущейся парадоксальности и утопичности эффективно исполь­зовалась в политической практике для идейного обоснования реформаторской политики, когда отход от привычных устоев, ломка хозяйственных и культур­ных стереотипов мотивировались необходимостью следования «естественным» социально экономиче­ским процессам. Имеются исторические прецеденты использования даосизма (в периферийных царствах или при политических режимах в транзитивные пе­риоды) в качестве официального учения. К даосизму восходят также социально утопические учения, то­же сыгравшие существенную роль в истории Китая.

3. Политико-правовые идеи Конфуция

В Древнем Китае рождение политико-правовой мысли и ее характер имели существенную специфику. Над ней не довлели священные писания, как в Индии, хотя, разумеется, воля Неба признается в качестве высшего, определяющего начала — дао (путь, закон). В центре внимания китайских мудрецов и философов находились проблемы организации государства, управленияим, отношений человека и общества.

Это явственно проявляется у Конфуция (кит.: Кун Фу-цзы «учитель Кун»; 551~479 дет н.э.) — самого великого китайского философа, созда­теля этико -политической доктрины, спустя несколько веков возведенной в ранг официальной идеологии. Главный труд Конфуция — «Лунь-юй» («Беседы и суждения»). Его учение, получившее название конфуцианства, играло в истории Китая роль специфического эквивалента религии. Кроме того, его именем названа одна из современных цивилизации, Конфуций родился и большую часть жизни прожил в царстве Лу. Внутриполитическая ситуация в котором была сложной. Правитель царства был номинальной фигурой,реальная власть находилась в руках одного влиятельного клана.Не лучшей была обстановка во всем Китае. Единой страны не было.Завоеванная в концеXII в. до и. э. гуннскимплеменемчжоу,страна распалась нанесколько крупных царств и княжеств, нахо­дившихся всостоянии непрекращающихсямеждоусобных войн. Чжоуский правитель (ван),считавшийся сыном неба,формально обладал мандатом на высшую властьв Китае, но фактическипоследняя не распространялась за пределы его домена. Постоянные войны междуцарствами и княжествами,интриги в борьбе завласть, тяжелая жизнь простых людей — го­рожан и сельских жителей — существенно подрывали ту цивилизован­ность, культуру(вэнь), которая быласоздана китайцами (хуася) на про­тяжении многихвеков и отличала их от варваров.

Вотпочему все учение Конфуция пронизановоспоминаниями по зо­лотым древним временам, когда государь-правитель,почитавшийся наро­дом как самый добродетельный и мудрейшийчеловек, имел обыкновениеизбирать себе в преемники самого добродетельного и мудрогоиз своихподчиненных. Все, о чем писал и чему учил Конфуций,опиралось на муд­рость древних китайских обычаев. «Передаю,а не создаю, — говорил он. — Верю в древность и люблю се».

Конфуции интерпретировал нормыдревности творчески, весьма про­думанно, с учетом реальности, в которой онжил. Примерно так следуют учению Конфуциясовременные китайцы, длякоторых он — древность итрадиция.

Признавая божественную и естественную стороны происхождения .власти, учитель Кун свой главный интерес видел в том, как обустроить жизнь людей, обеспечить мудрый и справедливый порядок в государстве.

Этот порядок предполагает пять разнородных отношений: властителя и подчиненных, мужа и жены, отца и сына, старшего брата и младшего, друзей. Во-первых четырех должно быть повеление, с одной стороны, и полное подчинение — с другой. Властвовать следует справедливо и с благоволением, подчиняться же правдиво и искренне. В дружбе же ру­ководящим принципом должна быть обоюдная добродетель.

Когда Конфуция спрашивали, в чем заключается управление госу­дарством, он отвечал по-разному и, в частности, так:

Да будет государем государь, слуга — слугой, отцом — отец, и сыном — сын.

Когда руководишь, забудь об отдыхе. А выполняя поручение, будь честен.

Правление есть исправление. Кто же посмеет не исправиться, когда исправитесь вы сами.

Его однажды спросили, не было бы полезно, если бы правитель велел умертвить всех дурных людей на пользу добропорядочных, мудрец отве­тил: «К чему вообще применять смертную казнь? Если правитель имеет благие намерения, то у него будут только хорошие подданные». Он учил:

«Стыдись быть бедным и убогим, когда в стране есть путь. Стыдись быть знатным и богатым, когда в ней нет пути».

Давая различные ответы на один и тот же вопрос, «учитель Кун» хотел показать сложность управления государством и ответственность того, кто им управляет.

В основе политического учения Конфуция лежит принцип доброде­тели, человечности. На вопрос, что такое человечность, он отвечал: «Держать себя с почтительностью дома, благоговейно относиться к делу и честно поступать с другими». Высшей целью его этического кодекса было установление справедливой социально-политической структуры в об­ществе и государстве.

Достичь справедливого устройства можно лишь соблюдая определен­ные правила (ли) и нормы (сяо), которые касаются всех людей и прежде всего тех, кто управляет. Ли — это правила поведения людей в иерархи­ческой системе управления, правила, которые предохраняют от угодниче­ства одних, от произвола других, позволяя каждому сохранить достоинство. Правитель обязан использовать чиновников в соответствии с ли, но и чи­новник должен строго следовать ли. Без неукоснительного соблюдения ли вся структура управления становится негодной и, в конце концов, рушится.

Нормы сяо по своему характеру и предназначению значительно шире. Ими регулировалась вся совокупность отношений в семье и в клане, между родственниками всех степеней. Эти нормы обеспечили характерный для Китая культ родственных отношений. Правильно налаженные отношения в семье и между родственниками являются залогом установления правиль­ных отношений в обществе и государстве.

У Конфуция есть еще одна важная норма не только поведения чело­века, но и его качественных характеристик — жень, которая не перево­дится на русский язык каким-либо одним словом. Но суть ее можно понять из следующего рассуждения: «Если вы учтивы, к вам не будут обращаться неуважительно, если вы честны, вам будут верить; если серьезны, преуспеете; если добры, сможете использовать услуги других». Обладание всеми этими качествами и постоянная реализация их — это и есть жень.

Можно, конечно, сказать, что

4. Политико-правовые идеи в легизме

Легизм, или “школа закона”, представляет собой сформировавшееся в 4–3 вв. до н.э. теоретическое обоснование тоталитарно-деспотического управления государством и обществом, которое первым в китайской теории добилось статуса единой официальной идеологии в первой централизованной империи Цинь (221–207 до н.э.). Легистское учение выражено в аутентичных трактатах 4–3 вв. до н.э. Гуань-цзы ([Трактат ] Учителя Гуань [Чжуна ]), Шан цзюнь шу (Книга правителя [области ] Шан [Гунсунь Яна ]), Шэнь-цзы ([Трактат ] Учитель Шэнь [Бухая ]), Хань Фэй-цзы ([Трактат ] Учителя Хань Фэя ), а также менее значимых из-за сомнений в аутентичности и содержательной недифференцированности относительно “школы имен” и даосизма Дэн Си-цзы ([Трактат ] Учителя Дэн Си ) и Шэнь-цзы ([Трактат ] учителя Шэнь [Дао ]).

В латентный период 7–5 вв. до н.э. протолегистские принципы вырабатывались на практике. Гуань Чжун (? – 645 до н.э.), советник правителя царства Ци, по-видимому, первым в истории Китая выдвинул концепцию управления страной на основе “закона” (фа), определенного им как “отец и мать народа” (Гуань-цзы , гл. 16), что ранее применялось только в качестве определения государя. Закон Гуань Чжун противопоставил не только правителю, над которым он должен возвышаться и которого должен ограничивать, дабы защищать от его необузданности народ, но также мудрости и знаниям, которые отвлекают людей от их обязанностей. Чтобы противодействовать порочным тенденциям, Гуань Чжун, также, по-видимому, первый, предложил использовать наказания как главный метод управления: “когда боятся наказаний, управлять легко” (Гуань-цзы , гл. 48).

Эту линию продолжил Цзы Чань (ок. 580 – ок. 522 до н.э.), первый советник правителя царства Чжэн, согласно Цзо чжуани (Чжао-гун, 18 г., 6 г.), считавший, что “путь (дао) Неба далек, а путь человека близок и до него не доходит”. Он нарушил традицию “суда по совести” и впервые в Китае в 536 до н.э. кодифицировал уголовные законы, отлив в металле (по-видимому, на сосудах-триподах) “уложение о наказаниях” (син шу).

Его современник и также сановник царства Чжэн, Дэн Си (ок. 545 – ок. 501 до н.э.) развил и демократизировал данное начинание, опубликовав “бамбуковое [уложение о] наказаниях” (чжу син). Согласно Дэн Си-цзы , он излагал учение о государственной власти как единоначальном осуществлении правителем посредством “законов” (фа) правильного соответствия между “именами” (мин2 ) и “реалиями” (ши). Правитель должен овладеть особой “техникой” (шу2 ) управления, которая предполагает способность “видеть глазами Поднебесной”, “слушать ушами Поднебесной”, “рассуждать разумом Поднебесной”. Подобно Небу (тянь), он не может быть “великодушен” (хоу) к людям: Небо допускает стихийные бедствия, правитель не обходится без применения наказаний. Ему надлежит быть “безмятежным” (цзи4 ) и “замкнутым в себе” (“сокрытым” – цан), но одновременно “величественно-властным” (вэй2 ) и “просветленным” (мин3 ) относительно законосообразного соответствия “имен” и “реалий”.

В период с 4 по первую половину 3 в. до н.э. на основе отдельных идей, сформулированных предшественниками, практиками государственного управления, и под влиянием некоторых положений даосизма, моизма и “школы имен” произошло сложение легизма в целостное самостоятельное учение, ставшее в самую резкую оппозицию конфуцианству. Гуманизму, народолюбию, пацифизму и этико-ритуальному традиционализму последнего легизм противопоставил деспотизм, почитание власти, милитаризм и законническое новаторство. Из даосизма легисты почерпнули представление о мировом процессе как естественном Пути-дао, в котором природа значимее культуры, из моизма – утилитаристский подход к человеческим ценностям, принцип равных возможностей и обожествление власти, а из “школы имен” – стремление к правильному балансу “имен” и “реалий”.

Эти общие установки были конкретизированы в творчестве классиков легизма Шэнь Дао (ок. 395 – ок. 315 до н.э.), Шэнь Бухая (ок. 385 – ок. 337 до н.э.), Шан (Гунсунь) Яна (390–338 до н.э.) и Хань Фэя (ок. 280 – ок. 233 до н.э.).

Шэнь Дао, первоначально близкий к даосизму, впоследствии стал проповедовать “почтение к закону” (шан фа) и “уважение к властной силе” (чжун ши), поскольку “народ объединяется правителем, а дела решаются законом”. С именем Шэнь Дао связывается выдвижение на первый план категории “ши” (“властная сила”), совмещающей в себе понятия “власть” и “сила” и дающей содержательное наполнение формальному “закону”. Согласно Шэнь Дао, “недостаточно быть достойным, чтобы подчинять народ, но достаточно обладать властной силой, чтобы подчинять достойного”.

Другую важнейшую легистскую категорию “шу” – “техника/искусство [управления]”, которая определяет взаимосвязь “закона/образца” и “власти/силы”, разработал первый советник правителя царства Хань, Шэнь Бухай. Следуя по стопам Дэн Си, он привнес в легизм идеи не только даосизма, но и “школы имен”, отразившиеся в его учении о “наказаниях/формах и именах” (син мин), согласно которому “реалии должны соответствовать именам” (сюнь мин цзэ ши). Сосредоточившись на проблемах управленческого аппарата, Шэнь Дао призывал “возвышать государя и принижать чиновников” таким образом, чтобы на них ложились все исполнительские обязанности, а он, демонстрируя Поднебесной “недеяние” (у вэй), скрытно осуществлял контроль и властные полномочия.

Своего апогея легистская идеология достигла в теории и практике правителя области Шан в царстве Цинь, Гунсунь Яна, который считается автором шедевра макиавеллизма Шан цзюнь шу . Восприняв моистскую идею машинообразного устройства государства, Шан Ян, однако, пришел к противоположному выводу о том, что оно должно побеждать и, как советовал Лао-цзы, оглуплять народ, а не приносить ему пользу, ибо, “когда народ глуп, им легко управлять” с помощью закона (гл. 26). Сами же законы отнюдь не богодухновенны и подлежат переменам, поскольку “умный творит законы, а глупый подчиняется им, достойный изменяет правила благопристойности, а никчемный обуздывается ими” (гл. 1). “Когда народ побеждает закон, в стране воцаряется смута; когда закон побеждает народ, усиливается армия” (гл. 5), поэтому власти следует быть сильнее своего народа и заботиться о могуществе армии. Народ же надо побуждать заниматься двуединым важнейшим делом – земледелием и войной, избавляя его тем самым от неисчислимых желаний.

Управление людьми должно строиться на понимании их порочной, корыстной природы, преступные проявления которой подлежат суровым наказаниям. “Наказание рождает силу, сила рождает могущество, могущество рождает величие, величие (вэй2 ) рождает благодать/добродетель (дэ)” (гл. 5), поэтому “в образцово управляемом государстве много наказаний и мало наград” (гл. 7). Напротив, красноречие и ум, благопристойность и музыка, милостивость и гуманность, назначение на должность и повышение по службе приводят лишь к порокам и беспорядкам. Важнейшим средством борьбы с этими “ядовитыми” явлениями “культуры” (вэнь) признается война, неизбежно предполагающая железную дисциплину и всеобщую унификацию.

Хань Фэй завершил формирование легизма, синтезировав систему Шан Яна с концепциями Шэнь Дао и Шэнь Бухая, а также введя в него некоторые общетеоретические положения конфуцианства и даосизма. Он развил намеченную Сюнь-цзы и важнейшую для последующих философских систем (особенно неоконфуцианской) связь понятий “дао” и “принцип” (ли1 ): “Дао есть то, что делает тьму вещей таковой, что определяет тьму принципов. Принципы суть формирующие вещи знаки (вэнь). Дао – то, благодаря чему формируется тьма вещей”. Вслед за даосами Хань Фэй признавал за дао не только универсальную формирующую (чэн2 ), но и универсальную порождающе-оживотворяющую (шэн2 ) функцию. В отличие от Сун Цзяня и Инь Вэня он считал, что дао может быть представлено в “символической” (сян1 ) “форме” (син2 ). Воплощающая дао благодать (дэ) в человеке укрепляется бездействием и отсутствием желаний, ибо чувственные контакты с внешними объектами растрачивают “дух” (шэнь) и “семенную эссенцию” (цзин3 ). Отсюда следует, что и в политике полезно придерживаться спокойной скрытности. Надо предаваться своей природе и своему предопределению, а не обучать людей гуманности и должной справедливости, которые так же непередаваемы, как ум и долголетие.

Следующий чрезвычайно краткий исторический период развития легизма стал для него исторически самым значительным. Еще в 4 в. до н.э. он был взят на вооружение в государстве Цинь, а вслед за покорением циньцами соседних государств и возникновением первой централизованной империи в Китае обрел статус первой всекитайской официальной идеологии, опередив таким образом имевшее на это большие права конфуцианство. Однако незаконное торжество длилось недолго. Просуществовавшая всего полтора десятилетия, но оставившая о себе на века недобрую память, пораженная утопической гигантоманией, жестоким сервилизмом и рационализированным мракобесием, империя Цинь в конце 3 в. до н.э. рухнула, похоронив под своими обломками и грозную славу легизма.

Заключение

Ни одна правовая система в мире не испытала столь мощного влияния двух противоборствующих философских учении, как правовая система Древнего Китая, в истории которой этико-политические догматы конфуцианства и политико-правовые концепции легизма стали определяющими факторами самого поступательного развития права, его идейных основ, принципов и институтов, а также механизмов правоприменения, традиционного правопонимания китайцев.

Общей чертой этих двух древнекитайских школ была их политическая направленность, стремление организовать жизнь китайского общества на "рациональных", "справедливых" началах, но понимаемых каждой школой по-разному. Это привело к острой борьбе между ними, закончившейся в результате компромиссом.

1. Бадак А.Н., Войнич И.Е. История Древнего мира. Древний Восток. Индия, Китай, страны Юго-Восточной Азии - Минск: Харвест, 1998.-845c.

2. Васильев Л.С. История Востока. В 2 т. Т. 1. [Учеб. по спец. "История"] -М.: Высш.шк., 1998.- 495c.

3. История востока. В 6 т. Т. 6. Восток в древности. -М.:Вост.лит., 1997.-688c.

4. История государства и права зарубежных стран. Ч. 1.Учеб. для вузов - М.:ИНФРА-М-НОРМА, 1998.-480c.

5. История Древнего Востока.Учебник -М.:Высш.шк., 1999.-464c.

6. История Китая с древнейших времен до наших дней. М., 1974.- 657 с.

7. История Китая. Под ред. А.В. Меликсетова. М., Изд-во Моск. университета, 1998.

8. Кучма В.В. Государство и право древнего мира. Курс лекций /Волгоград.гос.ун-т -Волгоград:Офсет, 1998.-237c.

9. Омельченко О.А. Всеобщая история государства и права. Т. 1.Учебник -М.:Остожье, 1998.-512c.

10. Средняя Азия, Кавказ и зарубежный Восток в древности. /АН СССР.Ин-т востоковедения -М.:Наука, 1983.-181c.

www.litsoch.ru

Смотрите также

• 
  Древний китай политика
• 
  Государство древнего рима
• 
  Про древний египет
• 
  Школы древней индии
• 
  Жизнь древних египтян
• 
  Древние чудеса света
• 
  Доклад древние люди
• 
  Местоположение древнего китая
• 
  Традиции древнего рима
• 
  Древняя история донбасса
• 
  Идолы древних людей