Прогулялся по следам Переславской дороги- не глушь, но познавательно... Древняя переяславская дорога
Старая Переяславская дорога - История Пушкино и района
Настал XXI век. Автомобилисты, отправляясь в предвыходные дни из Москвы на дачи по Ярославскому шоссе, часто попадают в автомобильные пробки в районе городов Мытищи и Королева. Объехать эти заторы транспорта можно другой дорогой. С Московской кольцевой автомагистрали на север идет Осташковское шоссе, которое через Челобитьево, Бородино, Беляниново уходит влево, а вправо через Болтино, Пирогово, Коргашино, Черкизово, Звягино идет дорога в город Пушкино. Здесь в городе Пушкино автомобилисты снова выезжают на автомагистраль Москва – Ярославль, свободно продолжая свое движение. Дорога, идущая от Челобитьево через Болтино, Коргашино, Звягино была частью Старой Переяславской дороги.
Возникновение этой дороги теряется в глубокой древности. Можно предполагать, что еще в Древней Руси она уже существовала, так как была необходимость в прокладке хотя бы примитивных дорог для сообщения между городами северо-восточной части Русских княжеств. В те далекие времена это были обычные полевые дороги, которые часто меняли свое направление. Их захватывали местные феодалы, собирая пошлины с проезжающих по этим дорогам. Дороги проходили через густые дремучие леса, из которых довольно часто на дорогах появлялись разбойники, нападая и грабя проезжающих и идущих, нападали и дикие звери, обитающие в этих лесах. Такой была и Старая Переяславская дорога - сухопутный транспортный путь из Москвы в Переяславль-Залесский. Она проходила мимо деревень, расположенных по реке Яузе: Ростокино, Свиблово, Медведково, Раево, Таининское и далее через Челобитьево, Сгонники, Ядреево, Высоково и минуя перевоз через реку Клязьму между Каргашино и Черкизово проходила через Звягино, Кудрино, Братовщину на Радонеж (позднее через Троице-Сергиев монастырь) и далее через леса и реки в Переяславль-Залесский. Другой возможный путь этой дороги от Челобитьева был через Бродино (ныне Бородино), Беляниново, Болтино, Пирогово или Свиноедово на Каргашино к переезду через реку Клязьму. Первые упоминания об этой дороге относятся к началу XIV века. По ней Московский великий князь Иван I Калита ездил через Кострому в Орду. Летописцы писали: «Дороги непроходимы, не дороги – тропы. Коннику и пешему они гожи, но колесам неодолимы, и в ведрое лето вязли колеса в колеях, а задождит и не вылезешь…».
С появлением в Московском княжестве Троицкого монастыря, начиная со второй половины XIV века, люди стали ходить на исповедь к Сергею Радонежскому, и эта Старая Переяславская дорога приобрела свое особое значение.
Началу походов в Троицкий монастырь великих русских князей и царей на богомолье, положил великий князь Дмитрий Иванович. Он неоднократно ходил на исповедь к Сергию Радонежскому в его обитель. Посетил он его и перед Куликовской битвой. Сергий благословил Дмитрия и, в его лице, весь русский народ, на священную брань за свободу Руси, а также предсказал ему победу. Успех Дмитрия в Куликовском сражении, после которого он получил прозвище “Донской” еще более возвысил Сергия и значение Троицкого монастыря. Походы русских царей вошли в традицию, и ежегодно великие Московские князья и цари посещали Троице-Сергиев монастырь. Еще какое-то время царь Иван IV, возможно, пользовался этой Старой Переяславской дорогой. Его походы сопровождались громадным количеством людей, идущих пешком от Москвы до Троице-Сергиева монастыря. При Иване IV (Грозном) на пути шествия,было построено пять путевых дворцов, в которых цари отдыхали от пешего перехода. Весь переход занимал более пяти дней. Первый путевой дворец был в селе Алексеевском (на Проспекте мира вблизи метро ВДНХ), второй на реке Яузе в селе Тайнинском, третий на реке Скалбе в Братовщине, четвертый в селе Воздвиженском и последний в Троице-Сергиевом монастыре, единственный сохранившийся до настоящего времени путевой дворец.
Походы начинались с богослужения в Успенском соборе кремля, где цари получали благословение и напутствие патриарха. Перед выходом царя вперед по дороге посылался вооруженный отряд, чтобы навести порядок и очистить ее от «лихих людей». Вместе с отрядом шли дворовые стряпчие, сторожа, ситники, истопники и служивые люди которые ставили шатры и «готовили всякие обиходы». Многие прихожане совершали свой путь к Троицкому монастырю из Москвы пешком. Время в дороге занимало около семи дней, поэтому люди останавливались на отдых или ночлег в поселениях, находящихся вблизи дороги. Старая Переяславская дорога в те времена являлась связующей сухопутной дорогой между Московским, Переяславским, Новгородским и Великим Литовским княжествами. Она имела большое значение для развития Русского государства. Но в начале XV века она стала менее востребованной. Так как от села Тайнинского, являющегося в XIV-XVII столетиях резиденцией царской фамилии и было близко расположено к столице Российского государства (всего в 13 верстах от Кремля), появилась новая дорога, направлявшаяся к деревне Лошаково (Большие Мытищи) и далее к Троице-Сергиевому монастырю. Это новое направление дороги – назвали Троицкой (позднее ставшей Ярославским шоссе). Тогда появлению Троицкого тракта во многом способствовали проселочные дороги между реками Яузой и Клязьмой и Клязьмой и Учой.
В месте впадения речки Работни в реку Яузу, где существовало место сбора мыта, тогда находилась деревня Лошаково (Большие Мытищи). Одна из проселочных дорог от этой деревни направлялась в район неглубокого оврага, расположенного между деревнями Тарасовкой и Куракино на реке Клязьме. По существовавшему здесь в те времена проселку, возможно, осуществлялся волок речных судов из реки Яузы в реку Клязьму на телегах с конной тягой. Таким образом, эти проселочные дороги сокращали путь, идущий из Москвы к Троице-Сергиевому монастырю, и послужили предпосылкой появления Троицкой дороги.
Со временем Троицкая дорога стала главной дорогой. Походы царей на богомолье в Троице-Сергиев монастырь стали проходить уже по этой дороге и превратились в демонстрацию их могущества и богатства. Вот как описывал шествие царя Михаила Федоровича в 1635 году секретарь австрийского посольства Адольф Лизек. Шествие начиналось пополудни, когда узкие улицы Москвы уже были заполнены людьми, пришедшими посмотреть на редкое зрелище. Впереди шествия вели два любимых царских коня. Вслед за ними двигались многочисленные украшенные золотом крытые телеги с предметами царского обихода. В них находились иконы, «путная государева постель», в «мовной» телеге везли предметы царской бани, в «портомойной» везли царское белье, в остальных телегах везлась домашняя утварь: раскладные столы, стулья и различная мебель. Особая телега «поборная» предназначалась для подарков, которые преподносились по дороге царю. Около телег шли «дворцовые служащие». Портные, служители, чистившие одежду, костоправ, крестовые дьяки (певчие, читавшие псалмы во время богослужения) и множество разных слуг. Затем следовало 62 превосходных коня, сбруи, которых были украшены золотом и серебром и царская карета, запряженная 12 лошадями, каждую из которых вели под узду два конюха. За царской каретой следовала запасная. Царские кареты сопровождали оруженосцы. Замыкал шествие отряд стрельцов. По дороге царь развлекался охотой, представлениями скоморохов и т. п. Для простого народа эти царские шествия являлись настоящим бедствием. В деревнях и селах по пути следования высоких особ начинались работы по ремонту мостов и дорог, для этого выделялись плотники и крестьяне с телегами. Для подношений местными женщинами выпекались хлеба, калачи, пироги, пряники, а также готовились сыры, мед, квас, брага. Все это делалось в больших количествах для того, чтобы угодить всей царской свите.
Многое видели за время своего существования эти дороги: нашествие монголо-татарской Орды, движение районы. Литовских войск и Польской шляхты. По ним пытались проникнуть на север Русского государства войска Наполеона. По этим дорогам двигались пышные царские процессии повозок Петра 1 и золоченые кареты императриц и простые крестьянские телеги. А также пешее шествие императрицы Елизаветы Петровны на богомолье в Троице-Сергиев монастырь, когда, пройдя с длинным посохом версты три, падала от изнеможения и после отдыха начинала свой путь снова с того места ,откуда ее увозили на отдых. По Троицкой дороге шло множество паломников в монастырь на богомолье. Появившаяся в начале XV века в Русском Государстве Троицкая дорога впоследствии стала составной частью Почтового тракта между Москвой и Архангельском, а еще позже превратилась в Ярославское шоссе. Так возникающие в те времена тропы и проселочные дороги между поселениями людей впоследствии развивались и превращались в современные шоссейные дороги и автомагистрали.
Борис Васнёв
Вверху: Схема прохождения Старой Переяславской дороги и Троицкого тракта через Мытищинский и Пушкинский районы
http://tarasovka.ru/index.php/rus/page/road/
pushkino-2009.livejournal.com
Великая Переяславская дорога
Великая Переяславская дорога, а точнее «великая дорога Старая Переяславская лесная» — это одна из главных дорог домонгольской Руси XI-XIV веков.
По Великой Переяславской дороге лежал путь из Киевской Руси в Северо-Восточную Русь (Ростово-Суздальский край), из Киева и Чернигова в Переславль-Залесский, Суздаль, Ростов Великий и Владимир.
Столетиями по Великой Переяславской дороге перемещались князья со своими дружинами, купцы (гости), крестьяне-переселенцы, богомольцы, странники и иной люд.
Великая Переяславская дорога — это «великий широкий путь вселюдской».
При Иване Грозном Великая Переяславская дорога была частью Северного пути, соединявшего Москву с Белым морем. «Окно в Европу» XVI века.
Морем из Западной Европы в Архангельск, а далее Северным путем в Москву доставлялись товары, продукты тогдашних высоких технологий. По Северному пути в Москву прибывали европейские послы, путешественники, английские и шведские купцы.
Обратно из Москвы в Архангельск шли бесчисленные обозы с сырьем: мехами, салом, воском, щетиной и тому подобным.
При Петре Первом до основания Петербурга по Северному пути приезжали на русскую службу европейские специалисты, голландские офицеры для нарождающегося русского флота.
Историки спорят, где именно пролегала Великая Переяславская дорога.
Но многие считают, что один из участков Великой Переяславской дороги пролегал от села Старая Слобода под Александровым до села Новое на нынешнем Ярославском шоссе.
Самое удивительное, что, несмотря на свою заброшенность, Великая Переяславская дорога сохранилась и в наши дни.
Cело Новое у величественной Духовской церкви.
Великая Переяславская дорога ведет через поля.
Когда-то здесь колосились нивы, паслись стада.
Вот он, большак Великой Переяславской дороги.
Дорога ведёт в лес.
Именно в лесу поражаешься ширине Великой Переяславской дороги.
Добровольский Николай Флорианович. «Большая дорога» 1877Холст, масло Краснодарский краевой художественный музей им. Ф.А.Коваленко Источник репродукции
До снега прошел по следам старинной Переславской дороги, затерявшимся в хитросплетениях старых и новых Ярославок на границе Владимирской области.
Проштудировав противоречащие друг другу исторические труды на эту тему, понял для себя, что дело было примерно так. Древнейшая "великая дорога Старая Переяславская лесная" выходила из Москвы по нынешней Стромынке мимо Медвежьих Озер, ответвляясь от нее (возможно, через Жари- Махру) на Великую Слободу (Старая Слобода за Александровом). Другая дорога на Переславль, "великий и широкий путь вселюдской" от Радонежа уходила через Подсосенье и Стогово тоже на Великую Слободу. Во времена Сергия к Троицкому монастырю от нее отходила "некая прискорбная и узкая тесная стезя". И только с развитием монастыря, века с XV, через него появляется новая Переславская дорога- напрямую по горкам через долину Дубны. В средние века от Троицы до Переславля ездили как по Переславской дороге, так и по Слободской- через Александрову слободу. В середине XIX века было построено "шоссе" с покрытием, спрямляющее изгибы, нынешняя Старая Ярославка. Оставшиеся в стороне участки Переславской дороги с тех пор утратили свое значение и превратились в деревенские и лесные проселки.
Основательно про это у М.И.Смирнова , С.З.Чернова , еще у Чернова , М.С.Баева . Чуть мозги не свихнул, но очень интересно, особенно, когда географию этих мест представляешь! Понятным языком на Богородск-Ногинске и общий обзор у Trojza .
Очень удачно вышел из Арсак. Снаружи дач вдоль Молокчи идет бетонка, продолжающаяся через лес торной тропой на Федяково. Федяково я в потемках пытался обойти, но зря- надо было всё время прямо. На эти поля уже надвигаются заборы, пока не критично. До Полиносово есть колея, она входит в село у восстанавливаемой церкви. И не выходит, в северном ряду домов нет разрыва! Обошел кое-как, перешел ручей по разрушенной плотине и вышел лесом напротив Брыковых Гор. Поле полностью занято карьером, на космоснимках этого еще не видно, обходится ЮВ по глине. Мост через Дубну относится к карьеру, сейчас проход свободный, но на шоссе рядом строится бетонный заводик... Дальше мимо Конюхово до Тириброво череда чистых опушек, перелесков, старых лесовозных колей и новых зарастающих вырубок, вполне предсказуемо и приятно для пешехода. Новейшая трасса "Холмогоры" пересекается спокойно, там даже разрыв в отбойнике есть. От Тириброво развернулся к дому, встав на полотно старой Переславской дороги. Романтично... Но непросто- местами она заросла так, что только заплывшие кюветы подсказывают, что несколько веков это был основной путь от Москвы на Север. Похоже, по документам это до сих пор "дорога", при пересечении с трассой "Холмогоры" на ней построена эстакада, абсолютно никуда не ведущая. Корелы обошел по задам и подошел к долине Дубны. Здесь надо было бы точнее пройти по старой дороге, очень живописно спускающейся с холмов, примерно так , но я постоянно сбивался на современные полевые грунтовки. Стоящие в низине деревни Потапиха и Дубна сейчас скромны, мост полуразрушен. А когда-то здесь был ям- важнейшее звено в транспортной системе тех времен! На нынешней границе области дорога широкой полосой пересекает дачный массив, потом застроена дачами у речки Верходубенки... Зато за ней красота возвращается уютной полянкой бывших Выселок, еле угадываемым полотном дороги в ёлках и, уже за очередной Ярославкой, широким распаханным полем Душищево. От него нашлась просека с канавкой и следами прямо к станции Бужаниново.
1-2 бетонная дорожка, торная тропа3 проход есть4 прохода нет!5 размытая плотина, переправа5-6 чисто, старая колея6-7 карьер, обход по глине8-9 чисто, квадроцикл10-11 чисто, старые лесовозные колеи11-13 зарастающие вырубки, бруль13-14 чисто, охотничьи колеи из Корел14 разрыв в отбойнике, разворот запрещен14-15 зарастающие колеи15 на входе в лес развилки- держаться западнее!16-17 дорога заросла, никто не ходит17 эстакада, разворота нет18 пешеходная переправа19-20 старая дорога заросла, параллельно чистая лэпка20-21 поля возделаны21-22 просека с канавкой и следами
Трек, точки
slazav-news.livejournal.com
Появление Великой Переяславской дороги и Стромынской дороги. Стромынка. Хомутовка
Открытия, как и изобретения, не вправе претендовать на легкое доверие. Открытие в Подмосковье, у ворот столицы, хотя бы и вторичное, частичное не будет исключением из общего правила. Нужны серьезные усилия в борьбе за доверие читателя. Необходимо остановиться на крупном, но далеко не единственном, белом пятне подмосковной исторической географии, коснуться его границ, его специфики.
Белое пятно, о котором идет речь, сектор Подмосковья с древней дорогой по биссектрисе это современный Щелковский район Московской области, дополненный двумястами квадратных километров Лосино-Погонного лесного острова и Сокольников.
Щёлковский район вытянут на северо-восток от столицы вдоль Щелковского, затем Фряновского шоссе от Медвежьих Озер под Москвой до границ Владимирской области. Он простирается на 50-ти километрах в этом направлении неправильной полосой меньшего поперечника. Его южная граница уже в лесах, сохранившихся как царский отечественный заповедник, Лосино-Погонный Остров.
Этот уникальный природный лес, земли Удельного ведомства, еще перед началом XX века врезался клином в густозаселенные московские пригороды до современных Красносельских улиц. Здесь, срезанное Сокольническим валом, острие клина, юго-западная граница острова еще недавно находилась всего в пяти километрах от Кремля. До этого уникальный лес своими отрогами входил в город еще глубже. У ворот города сохранилось двести квадратных километров незаселенного пространства. Даже в дошедшем до нашего времени виде остров выпадает из ряда географических нормалей. Подобного не имеет ни одна страна в мире.
Заповедник, по возрасту, чуть ли не сверстник Москвы. Он старше своих упоминаний, восходящих к XIV веку. Его происхождение неосмотрительно искать в поздних границах удельного ведомства, связанных с межеванием XVIII века. Нам представляется возможность более перспективным остановить внимание на всем секторе.
Описанный сектор и в деталях также обойден вниманием исторической географии, как обойден в целом.
Так обстоит дело с его географической номенклатурой.
Стержневые имена сектора: Четрековское, Гребнево, Фряново, Фрязино, Хомутово, Жегалово, Медвежьи Озера и т. д. отсутствуют в географических указателях к общим курсам отечественной истории, начиная от С. М. Соловьева, до наших дней. Они за несущественными исключениями отсутствуют в трудах по древней Москве. Мы не обнаружили этих имен и в Полном собрании русских летописей. Исключение составляет специальный историко-географический труд советского историка М. К. Любавского «Образование основной государственной территории великорусской народности», где определен по сохранившимся актам внушительный возраст многих сел района, однако специфика их, как комплекса не привлекла внимания исследователя [1].
Хомутово и носящая его имя дорога упоминаются академиком С. Б. Веселовским в его трудах по актам феодального землевладения, по актам социально-экономической истории. Характеристика дороги, ее роль в социально-экономической истории и на этот раз стояли вне задач названных публикаций [2].
Мы видим, что даже основной элемент сектора его магистральная дорога до наших дней дошла неисследованной.
В картах Хомутовка, если и нанесена, то, как правило, без наименования, в составе рядовой сети грунтовых дорог. Это равносильно пропуску. На основании этих карт можно себе представить добрую сотню возможных маршрутов.
Немногим лучше обстоит дело со второй забывающейся дорогой истории Остромынкой, более молодой, но менее безвестной.
Не за горами физическое исчезновение незафиксированных маршрутов. Дороги и сейчас сохранились только участками, давно заброшены, во многих местах забыты.
Топонимика Хомутовской позволяет отнести ее возникновение к дотатарскому периоду. Формальным основанием такой датировки служит то обстоятельство, что «сбеги» соседних с Москвой княжеств, оставившие при Батыевом нашествии топонимические следы в Северо-Восточном Подмосковье, осели именно по основным дорогам: муромцы (Муромцево) на Переяславской зимней, рязанцы одной группой на Ярославской, другой на Хомутовской 1. Уже к прибытию татар в Северо-Восточном Подмосковье были заметны, кроме преувеличенно известной Ярославской, еще две дороги, в т. ч. Хомутовская.
Назвать ее в дотатарское время дорогой неосторожно. Вернее всего это была пустынная тропа, устраивавшая сбегов именно как таковая. Крайне примечательно, что следы насельников Щелковского района в дотатарское время, как и следы сбегов, лежат по дорогам. Это две группы могильников Каблуковская и Мизиновская, совпадающие соответственно с Хомутовской и Стромынкой. Но эти ранние и нетипичные для района колонисты прибыли не по дорогам, а с запада по реке Воре, на берегу которой они расположили единичные здесь селища. Не они, эти ранние колонисты-кривичи проложили Хомутовку, тем более позднейшую Стромынку.
До татар район на полпути между юной Москвой и южными вспольями Владимиро-Суздальской земли лежал девственной лесной пустыней. Волны славянской колонизации IXXII веков коснулись пустыни незначительно. Памятники единичны. Славянских поселений древнее IX века вообще нет. Древнейшие насельники Волжско-Окского междуречья, финские племена Мещеры и Мери здесь не обитали.
Исторический объект, человеческое общество, как феникс из пепла, возник здесь разом вслед за Батыевым нашествием.
Именно катаклизм образовал здесь население и дороги Хомутовку, за ней Стромынку.
Современный путь по Щелковскому шоссе, когда-то Стромынской дороге, через лесное болото у Медвежьих Озер пролегает по трехкилометровой насыпи. На 2629-м километрах современного шоссе, за бортом насыпи непроезжая, а местами и непроходимая топь, исключающая возможность объезда. В седую старину, во времена Дмитрия Донского участок этот не представлял путнику большой проходимости. Он был таким же проезжим лишь зимой, как все прямые дороги из Москвы во Владимир, пролегающие по северной части болотистого Мещерского края. Такая гать и угадывается под современной насыпью на 26-м км бывшей Стромынской дороги. Дорога эта никак не старше позднего XIV века, не старше возникшего в 1378 году Стромынского Успенского монастыря.
До этого во Владимирские земли ездили по более сухой Хомутовке. Именно это отразилось в любопытной землеустроительной грамоте Дмитрия Донского о монастыре на Стромынской дороге: «Се аз князь великий Дмитрий Иванович менял есмь с Савою с черньцом землями. Взял есмь у Савы село Воскресенское Верх-Дубенское , а дал есмь Саве черньцу монастырек пустыньку, церковь Спас Преображения, что поставил игумен Афанасий на моей земли у Медвежья Озера на березе, и с озером и с верхним и с нижним и с деревнями бортьничьи А тот бортный отвод: по речку по Чюдницу, да по Шолову, да по Кишкину сосну да по Рекакино, да по Сидорово, да по великую дорогу по старую по Переяславскую по лесную, да по дорогу по Хомутовскую по Булатникова » [3].
Великая Переяславская дорога(из рукописи М. С. Баева «Гребнево. Семь веков подмосковного села»)
Чернецовы земли у Медвежьего озера, обмененные Дмитрием Донским, ограничены ясными и интересными для нас границами: дорогой Хомутовской и Великой дорогой старой Переяславской лесной.
Великими дорогами, гостинцами великими, со времен Русской Правды именовались дороги торговых гостей, купцов, источники существенных государственных доходов. Наименование «великая» в грамоте Донского, сопровождено другим эпитетом «старая». Второй эпитет, относя дорогу к предшествующей историко-географической ситуации, подчеркивает многозначность эпитета «Великая».
В узких пределах землеотвода (500-700 га), зажатого двумя озерами и тремя болотами Клязьменской поймы, дороги XIV века ясно и однозначно привязываются к местности. Первая виляет между болот, рядом петель пробирается к броду, сохранившемуся у современного Потапова 2-го (бывшего Хомутова), вторая Великая, как современное ЩелковоФряновское шоссе, проходила в двухстах метрах от озер вдоль устойчивых избяных порядков, слившихся воедино деревень. По дороге к Клязьме древняя трасса отступила от современной, определялась несуществующими ныне бродами на устьях Безымянного отвержка в Гребневе, речушки Понырей в Щелкове.
Три брода на устьях Понырей, Безымянного отвержка и Лашутки соответственно обеспечивающих переправы через Клязьму, Любосивлю и Ворю лежат на прямой с азимутом 323°. Азимут Гребневская вотчина Переславль-Залесский около 310°. Отклонение Великой от точного направления на Переяславль незначительно, всего 18°. Старейшая сохранившаяся дорога через Гребнево вела в Переяславль. Но в понятие дорога входит не только направление и назначение, а и вся трасса.
Многократно и до неузнаваемости модернизированная в Московской области, сохранная лишь на Гребневском участке, да и то в оформлении XVIII века, трасса Великой более наглядна под Переяславлем. Здесь древний, заброшенный путь, сохраняющий лишь узкоместное, колхозное значение, еще называется в народе СТАРОЙ ДОРОГОЙ АЛЕКСАНДРОВОЙ, безо всяких, впрочем, ассоциаций с именем Невского.
Древние дороги. По карте М. С. Баева
Что Старая дорога на Москву никому в голову не приходит. Это решительно оспаривается с указующим жестом в сторону Ярославского шоссе, исконного же пути в Москву, и естественным неведением, что Трасса этого Ярославского не прослеживается по документам глубже XV века, что дороги из Москвы на Переяславль-Залесский через Мытищи и Сергиев монастырь в XIV веке вообще, вероятнее всего, не было, на участке же Сергиев монастырь Переяславль не было несомненно. Этот крайне холмистый участок стал проезжим много позднее, после сооружения многочисленных насыпей и выемок.
Переславльцам это невдомек.
Пришлось преодолевать такое общественное мнение ногами убедиться воочию, что Старая Переяславская лесная, иначе Старая дорога Александрова заброшенная и забытая все же существует, и ведет не в Александрову слободу, ныне город (в этом случае была бы она Александровская), но далее, т. е. в Москву.
Направление задает Переяславский Ям, ямская слобода близ Данилова монастыря на окраине Переяславля. Отсюда шестидесятикилометровый большак, по большей части явственный и бесспорный, приводит нас в Махру на реке Молокче, в посад Стефанова Махрищского монастыря с летописной датой основания около 1370 года.
Монастырь, сохранившийся в провинциальной обстройке XVIII века, занят детским домом. Интересны лишь лесной ландшафт, позиция монастыря на переправе через существенное водное препятствие. Переправа, мостовая в настоящее время, возникла, как видно, и здесь на броде, при впадении в Молокчу незначительной речки Махрищи. В Махре известна уже не дорога лишь тропа через охотничий заповедник, через крохотные Жары и Крутец на Рязанцы и Фряново. Дорога эта уже не наносится даже на современные карты.
И тем не менее, перед нами большак, дорога магистрального характера. Это подтверждают попадающиеся на тропе четырехсаженной ширины насыпи и ограничивающие их канавы, например, при переходе большаком болота севернее деревни Крутец. Результаты розыска пока не позволяют датировать тропу. Преждевременно объявлять ее Великой дорогой Дмитрия Донского. «Великая» могла при Дмитрии Донском приходить в Махру и Старую Слободу Александрову и несколько отлична от современной тропы и найденного нами большака, не обязательно даже проходить через Фряново. Но комплекс дорожных топонимов старше XIV века, таких как Переяславский Ям, Самарово, Старая Слобода Александрова, Махра, Каблуково не позволяет утверждать, что в грамоте 13801382 гг. описки или ошибки нет.
Грамота удостоверяет, что время Донского, XIV век, унаследовало от XIII века важную коммуникацию между Переяславлем и Москвой, именуемую в народе Александровой. Такой топоним вряд ли мог возникнуть независимо от имени Александра Невского. С другой стороны можно понять, почему Донской и его дьяк знали, что пишут, знали, как пишут. Привычная для нас Стромынская, как будто совпадающая у Медвежьих Озер с ВЕЛИКОЙ, опущена ими не по недоразумению или забвению.
Стромынь и связанное с ней в 1380 годах еще не удостоилась позднее пришедшей известности, а дорога на Стромынь скорее всего ответвлялась тогда от Великой в Четрековском (Гребневе). Таинственная Стромынь находилась в те годы в процессе какой-то реконструкции, лишь вскользь освещаемой летописью.
За два-четыре года до Спасо-Преображенского межевания при Медвежьих озерах летопись за 1378 год сообщала, что «Повелением князя великого Дмитрия Ивановича игумен Сергий преподобный старец поставил церковь во имя Пресвятой Богородицы, честного ее успения и монастырь устроя, и кельи возгради на реце на Дубенке на Стромыне ».
У этих озер, в каких-нибудь 20 верстах от Москвы, игумен Афанасий самочинно построил монастырь и успел умереть, прежде чем князь обнаружил захват своей земли и потребовал возмещения!
Такого при наличии Стромынской дороги быть не могло. Ее проторили при Донском, но позже, до этого здесь ездили по Хомутовской.
Пренебрежение Хомутовкой пренебрежение к подлинной древности. Это полностью относится и к Лосино-Погонному Острову.
Наименование, заповедник с историей, восходящей ко времени Калиты, принято рассматривать как вполне удовлетворительное объяснение незаселенности Лосино-Погонного Острова. Источники не подтверждают такой прямолинейности в его истории. Незаселенность острова моложе, чем представляется на первый взгляд, а номенклатура заповедности не ограничивалась только охотой и бортничеством.
В связи с глубокой стариной Лосино-Погонного Острова нельзя не отметить, что районы древней Москвы росли от Кремля неравномерно. «Уже в конце четырнадцатого века город расширился в северо-восточном направлении», отмечает академик М. Н. Тихомиров.
Парадоксально, но несомненно, что результаты древнего процесса бытовали еще на наших глазах. Всего пятьдесят лет назад результаты неравномерности роста московских радиусов были еще очевидны.
Северо-восточные радиусы до валов Преображенского, Измайловского, Черкизовского превышали средний уровень радиального развития города весьма наглядно на 1,5-2 км.
Бортничеством и охотой удовлетворительно не объяснить этой гипертрофии.
Гипертрофия возникла на более широкой экономической основе, характер которой выявился в XVI веке с появлением здесь иноземной немецкой слободы. Ремесленная же слобода не смогла бы успешно взяться за дело на пустом месте. Она была посажена не из одной близости к дворцовому селу Красному, но и по наличию за Красным уже развитого ремесла. Имена сел и деревень за Красным отмечали здесь голье, супони, хомуты, рогожи, щиты, какое-тошорно-обозное производство, какой-то древний транспортный узел 2.
Топонимический ряд, восходящий рядом звеньев к XV веку, как обычно древнее своих упоминаний. Только в XVI веке шорно-обозная специфика дополняется охотничьей. Наряду с ремесленниками «черными» документ XVI века называет здесь поселения охотничьего направления деревни конюшенные и псарские.
В XVII веке молодой Петр I уже опирался в Измайлове и Преображенском на значительное загородное население и ремесло, слившееся впоследствии с городом и образовавшее упомянутую гипертрофию.
Опять, в который уже раз, явление без должной исторической оценки.
Не нужно семи пядей во лбу, чтобы наткнуться на открытия в этом заповеднике открытых географических вопросов. Реальность этих вопросов подтверждалась советскими историческими публикациями, всплывали на поверхность подспудные процессы прошлого.
Происхождение белого пятна уже теряло в наших глазах характер случайности, а авторская мысль настраивалась на розыски всего, что когда-то имело смысл прятать от потомства.
2 Автор имеет в виду наличие на Хомутовском тракте селений Гольяново, Супонево и Хомутово («супонь» кожаный ремешок, стягивающий дуги хомута), на Стромынской дороге Щитниково.
www.fryazino.info
Дороги северо-востока Подмосковья в 1812 году
Большая дорога. Художник Н.Ф. Добровольский, 1877.
Когда мы задаемся вопросом, - затронула ли война 1812 года ту или иную местность, нужно обратить внимание на то, что для продвижения формирований как русских, так и французских войск важную роль играли крупные дороги.
К 1812 году дорожная система к северо-востоку от Москвы имела сложившийся, так сказать «законченный» вид. Тем не менее, хотя эта дорожная система и стала основой для прокладки в самом конце XIX – начале ХХ века современных шоссейных путей, - не всегда они во всех точках совпадали с исторически-сложившимся направлением старых дорожных магистралей.
На основе карт генерального межевания 1766-1770 годов, восстановленной В.С. Кусовым, военно-топографической карты Ф.Ф.Шуберта 1837-1840 годов и подробной карты окрестностей Москвы Военно-топографического депо 1852-1856 годов можно вполне точно восстановить «дорожную ситуацию» этой части Подмосковья 1812 года.
Условная схема расположения дорог к северо-востоку от Москвы.
Несмотря на то, что северо-западное направление не входит в рамки нашего дальнейшего исследования, следует уделить толику внимания Петербургской дороге, так как упоминания об изменениях в дислокации русских войск на ней будут встречаться в основном тексте.
Тверская (Петербургская) дорога
На северо-запад от Москвы, начинаясь от Тверской заставы и Тверской ямской слободы, шла Тверская дорога, совпадавшая на этом отрезке Петербургской дорогой.
Тверская застава. Гравюра рубежа XVIII-XIX вв.
От заставы ее путь проходил мимо Петровского путевого дворца, села Всесятское. После деревни Химки дорога миновала границу Московского и Воскресенского уездов Московской губернии. В Воскресенском уезде она миновала деревни Филино и Верескино, селение Черную Грязь, сельцо Ржавки, село Чашниково и деревни Дурюкино, Крутая, Поддубная, Есипово и Пешковскую ямскую слободу.
Дмитровская дорога ("Дмитровка")
От той же заставы на север начиналась Дмитровская дорога, проходившая через Бутырскую слободу, село Петровское (Разумовское) и Бескудниково. Миновав здесь границу Московского и Воскресенского уездов, Андреевское, Виноградово, Хлебниково, Капустино, Еремино, Шолохово, Троице-Сельцы, деревни Сухарево и Ларево. Пересекая здесь границу Воскресенского уезда дорога попадала в Дмитровский уезд Московской губернии и далее шла через Игнатово, Полуподосинки, Никульское, Свистуха и Копорки с юга дорога подходила к городу Дмитрову.
Троицкая (Старая Переяславская) дорога
Восточнее, от Троицкой (Крестовской) заставы и Переяславской Ямское слободы начиналась трасса Троицкой (Старой Переяславской) дороги, шедшей к Троице-Сергиевской лавре и далее. В пределах Москвы, она шла от Никольских ворот по Никольской улице Китай-города, далее через Никольские (Владимирские) ворота Белого города, по Сретенке поднималась до площади, на которой стояла знаменитая Сухарева башня и по Первой Мещанской улице ( Пр. Мира) шла до Троицкой (Крестовской) заставы.
Троицкая (Крестовская застава). Литография М. Щуров, 1839
От заставы дорога шла на село Алексеевское, д. Ростокино, д. Малые Мытищи, затем д. Большие Мытищи. После этого, покинув Московский уезд она попадала в Богородский уезд Московской губернии и проходила деревню Тарасовку, после которой имела переправу через реку Клязьму и далее шла к переправе через Учу у села Пушкино. Далее дорога проходила деревню Новую, село Братовщина, Талицы, Рахманово, имея переправу через Ворю у д. Голыгино, Дятлово тож. Через село Воздвиженское, сельцо Степанково, д. Резанцы, и подгородное сельцо Клементьево дорога приводила путника к Сергиевскому Посаду и лавре.
[Ольшанская дорога - ответвление Троицкой дороги]. У д. Ростокино Троицкий тракт имел ответвление влево, ближе к Дмитровке, который носил, по крайней мере в 1830 году название Ольшанской дороги". Этот путь проходил через д. Ватутино, село Тайнинское, деревни Волково и Зимино на сельцо Пирогово и далее.
Стромынская дорога ("Стромынка", "Киржачская", "Юрьев-Польская").
От Преображенской заставы (ныне Преображенская площадь), через села Преображенское и далее Черкизово на р. Сосенке, мимо села Измайлово д. Колошино (Максино, Хорошево в XVIII в) и приселка Гольяново на село Щитниково, д.Лукино и Пехру (Покровское) шла Стромынская дорога.
Московская застава. Ф. Дюрфельдт,1782.
Далее, миновав границу Московского и Богородского уездов Московской губернии, она проходила через д. Долгое Ледово, Медвежьи озера и село Анискино, после которого по правому берегу Клязьмы шла до моста у сельца Райки [возможно, дорога в 1812 году имела мост через Клязьму у соседней д. Городищи]. Не заходя в село Улиткино, дорога миновала его восточнее, и приводила в Мизиново, после которого, миновав мост через Ворю, попадала в д. Громниково (Громково) и далее через Дядькино и Черноголовку, приводило в село Коровицыно (Стромынь), после чего уходила во Владимирскую губернию.
[Хомутовская дорога, "Хомутовка" - ответвление Стромынской дороги]. В районе села Измайлово Стромынка имела левое (северное) ответвление, проходившее через село Гольяново, д. Абрамцево, село Никольское, Оболдино тож и далее пересекала границу Московского и Богородского уезда [Хавский, 1830, с.9]. Далее дорога следовала через Супонево, Красниково до переправы через Клязьму у села Хомутово (ныне в границах г.п. Щёлково). Далее дорога следовала через д. Набережную, Новоселки (Егорьевское), деревню Сабурово, Протасьево, Петрищи и д. Пареево [Нистрем, 1852].
Владимирская дорога ("Владимирка", "Рогожская", "Богородская дорога")
Вид въезда в Москву со стороны Владимирской заставы. Неизвестный автор по гравюре Ф.Кампорези Цветная акватинта. Лондон. 1813.
На востоке Москвы, от Владимирской (Рогожской) заставы и Рогожской ямской слободы через деревню Новая (Андроньевка) на село Ивановское шла Владимирская дорога.
Сценка на Рогожской заставе. Рисунок Х.В. Фабера дю Фора, 1812 г.
После Ивановского она приводила путника в сельцо Горенки, деревню Леоново, село Яковлевское, Пехра тож (у южного берега Пехорского пруда) и после – миновала границу Московского и Богородского уездов у деревни Новой. Далее через село Воскресенское, Родино дорога миновала мост через р. Купавну, и попадала в село Демидово, Купавна. Минуя деревни Шахово, Новоселки, Псарки, сельцо Дранишниково, Подвязное (Федосеево), Подвязное (Доможирово), Истомкино и Думновское дорога приходила в город Богородск (нынешний Ногинск) и далее, сворачивая у села Успенского и порохового завода при нем, миновала мост через реку Клязьма у д. Большое Буньково. Проходя далее через деревню Кузнецы, Полуожерельево и Никулино дорога пересекала границу Богородского уезда Московской губернии и через д. Плотава (Платова) и деревню Усад Киржач попадала в г. Покров Владимирской губернии.
[Троицкая дорога от Богородска до Сергиевого Посада]. Город Богородск и Сергиев Посад соединяла еще одна дорога, называвшаяся Троицкой. До Богородска она шла из Бронниц. От Богородска она шла на д. Малое Буньково, проходила через Ямкино, и, минуя с правой стороны Черноголовку, пересекалась со Стромынской дорогой, и приводила путника в д. Макарово. Далее, пересекая мост через. р. Пруженку у села Ивановское, дорога (попадая в пределы современного Щёлковского района Московской области) дорога разветвлялась на сеть проселков, как это видно на карте Ф.Ф. Шуберта. К середине XIX века дорога приобрела на этом участке более точные очертания и проходила от Ивановского через Огуднево и с. Петровское.
К середине XIX века "оформился" и т.наз. "Черноголовский тракт", который, минуя село Сергиевское, Алмазово, Аристов погост (с. Пречистое), пересекал Клязьму между Тимонино и д. Корпуса, проходил через село Воскресенское и деревню Новую, заканчиваясь в Ямкино.
Бронницкая (Коломенская, Касимовская) дорога
Южнее, от Покровской заставы на юго-восток от Москвы шла Бронницкая дорога, которая проходила от заставы через деревню Хохловку, село Карачарово, деревни Вязовка, Выхино, Жулебино, Подосинки, село Люберцы, деревню Панки и Лукъяновку, далее уходя в Бронницкий уезд.
[Егорьевская (Гжельская) дорога - ответвление Броницкой дороги]. От деревни Панки брала начало Егорьевская дорога, проходившая далее через д. Хлыстову, село Коростово (Красково, Богородское) и далее также уходившая в Бронницкий уезд.
trojza.blogspot.com
Великая переяславская дорога
Великая Переяславская дорога, а точнее «великая дорога Старая Переяславская лесная» — это одна из главных дорог домонгольской Руси XI-XIV веков.
По Великой Переяславской дороге лежал путь из Киевской Руси в Северо-Восточную Русь (Ростово-Суздальский край), из Киева и Чернигова в Переславль-Залесский, Суздаль, Ростов Великий и Владимир.
Столетиями по Великой Переяславской дороге перемещались князья со своими дружинами, купцы (гости), крестьяне-переселенцы, богомольцы, странники и иной люд.
Великая Переяславская дорога — это «великий широкий путь вселюдской».
При Иване Грозном Великая Переяславская дорога была частью Северного пути, соединявшего Москву с Белым морем. «Окно в Европу» XVI века.
Морем из Западной Европы в Архангельск, а далее Северным путем в Москву доставлялись товары, продукты тогдашних высоких технологий. По Северному пути в Москву прибывали европейские послы, путешественники, английские и шведские купцы.
Обратно из Москвы в Архангельск шли бесчисленные обозы с сырьем: мехами, салом, воском, щетиной и тому подобным.
При Петре Первом до основания Петербурга по Северному пути приезжали на русскую службу европейские специалисты, голландские офицеры для нарождающегося русского флота.
Историки спорят, где именно пролегала Великая Переяславская дорога.
Но многие считают, что один из участков Великой Переяславской дороги пролегал от села Старая Слобода под Александровым до села Новое на нынешнем Ярославском шоссе.
Самое удивительное, что, несмотря на свою заброшенность, Великая Переяславская дорога сохранилась и в наши дни.
Cело Новое у величественной Духовской церкви.
Великая Переяславская дорога ведет через поля.
Когда-то здесь колосились нивы, паслись стада.
Вот он, большак Великой Переяславской дороги.
Дорога ведёт в лес.
Именно в лесу поражаешься ширине Великой Переяславской дороги.
Добровольский Николай Флорианович. «Большая дорога» 1877Холст, масло Краснодарский краевой художественный музей им. Ф.А.Коваленко Источник репродукции
А. М. Васнецов. Москва-городок и окрестности во второй половине ХII в. Акварель 1920-х гг.
Первые московские улицы образовались из дорог, подходивших к воротам древней Москвы, когда она была еще, как говорит летописное предание, «мал, древян град». Поэтому самым старым московским улицам уже под тысячу лет.
Внутри стены, окружавшей тот град, стояли церкви, княжеские и боярские хоромы, жила дружина, ставили свои «дома-амбары» самые богатые купцы. А за стеною вокруг города селились ремесленники, крестьяне, торговцы, которых князья специально приглашали в свои владения, отводили им землю для жительства — сажали на отведенные наделы, почему такие ремесленно-торговые поселки за стенами города получили название посадов.
Вдоль той части дороги, которая проходила по посаду, застройка была особенно плотная: бок о бок вставали избы, лавки, кузницы, харчевни, постоялые дворы и другие нужные для проезжающих и приносящие доход местным жителям заведения. Таким образом дорога превращалась в улицу.
Сначала обстраивались ближайшие к городу части дорог. С течением времени и расширением и ростом города (за счет пригородных посадов) длиннее становились и улицы. Подобное превращение происходит и сейчас: на наших глазах недавние загородные шоссе, войдя вместе с районами, по которым они пролегают, в состав Москвы, обретают статус и облик современных городских улиц и проспектов.
В этой книге речь пойдет об улицах, возникших вдоль старинной московской дороги, ведущей на северо-восток и существовавшей еще прежде основания города. Протянувшись по территории современной Москвы на расстояние около 20 километров, эти улицы — Никольская, Большая Лубянка, Сретенка, проспект Мира (1-я Мещанская), Ярославское шоссе, переходя одна в другую и по-разному называясь (чему были свои причины), тем не менее представляют собой единое целое, они — части одной старинной дороги.
Рассуждая о том, почему столичный град России — белокаменная и златоглавая Москва — возникла именно на том месте, где она стоит, наши старинные любители отечественной истории полагали, что, во-первых, на то было Божье изволение, а во-вторых, что Москва искони была, как сказал в начале XIX века известный собиратель древних русских преданий Зориан Ходаковский, «средоточие и перекресток древних путей».
Сигизмундов план Москвы 1610 г.
Историки нового времени С. М. Соловьев, В. О. Ключевский, И. Е. Забелин и другие считали главной причиной появления больших городов их местоположение на торговых путях. В частности Москва, полагали они, своим возникновением обязана древнему торговому водному пути с Днепра на Волгу, звеном которого являлась Москва-река. Поскольку на судоходной реке, рассуждали сторонники этой теории, обязательно должна быть остановка-пристань, то купцы и избрали место для нее у Боровицкого холма, где со временем образовался город.
Однако И. Е. Забелин, проанализировав ситуацию, пришел к выводу, что для купцов, плывущих по Москве-реке, гораздо предпочтительнее было бы избрать место для пристани не у Боровицкого холма, а либо при устье реки Сходни, либо при устье Яузы. (Кстати сказать, и в том, и в другом месте обнаружены древние поселения.)
Но Москва возникла именно на Боровицком холме. Это значит, что, кроме водного пути, здесь сыграли свою роль какие-то другие обстоятельства.
И. Е. Забелин в «Истории города Москвы», говоря в основном о водных торговых путях, на которых находилась Москва, несколько абзацев отвел и сухопутным дорогам, назвав древнейшую из них, существовавшую еще в XII веке дорогу во Владимиро-Суздальское княжество. Но никаких выводов из своего наблюдения не сделал.
В начале XX века в связи с растущим интересом к истории Москвы, а значит, и с более углубленным ее изучением теория водного пути перестала удовлетворять ученых. Поэтому в 1921 году в Музее истории Москвы (тогда называвшемся Московским коммунальным музеем) была создана Историко-географическая комиссия под председательством академика Д. Н. Анучина — ученого-энциклопедиста, географа, историка, этнографа, археолога. Перед Комиссией была поставлена задача исследовать вопрос происхождения Москвы и объяснить причину ее возникновения на Боровицком холме.
Комиссия, работавшая в течение двух лет, исследовала огромное количество документального, летописного, археологического и исторического материала и восстановила трассы двух главных сухопутных дорог, проходивших через Москву.
Одна дорога шла с северо-запада на юго-восток — из Великого Новгорода в Рязань. К Москве-реке она подходила там, где сейчас находится Большой Каменный мост, здесь была переправа — брод.
Другая дорога шла с юго-запада на северо-восток — из Киева и Смоленска в Ростов Великий, Суздаль, Переяславль, Ярославль, Владимир-на-Клязьме и другие северо-восточные города. Она переходила Москву-реку возле нынешнего Новодевичьего монастыря (там также был брод) и по лугу внутри петли, которую образовывало здесь течение реки, вновь выходила на ее левый берег в том месте, где сейчас находится Крымский мост. Далее дорога пролегала вдоль берега и подходила к Боровицкому холму и к броду Новгородско-Рязанской дороги. Вот здесь-то, на пересечении этих больших торговых и стратегических сухопутных путей, сохранявших в течение столетий свое значение, в то время как водный путь его терял, и появились все условия для возникновения поселения — и оно появилось на Боровицком холме. К такому выводу пришла Комиссия.
На основании выводов Комиссии А. М. Васнецов написал картину «Москва-городок и окрестности во 2-й половине XII века». На ней изображена первоначальная Москва и ее окрестности с птичьего полета. Видны речки, ручьи, села, леса и сходящиеся у Боровицкого холма две большие дороги, о которых шла речь.
После пересечения с Новгородско-Рязанской дорогой дорога в Суздальско-Владимирскую Русь и северные земли шла по левому берегу Москвы-реки у подножия Боровицкого холма до нынешнего Китайгородского проезда. Там, повернув и выйдя на нынешнюю Варварскую площадь (тогда эта местность называлась Кулишками), она поднималась вверх по Лубянскому проезду на плоскогорье водораздела Яузы и Неглинной (где сейчас проходит улица Большая Лубянка) и по нему продолжала путь на север.
А. М. Васнецов. Москва-городок и окрестности во второй половине ХII в. План-чертеж и пояснения к нему. 1920-е гг.
Этой дорогой ездили великие князья Киевские в свои окраинные владения — Ростов и Суздаль, Переяславль и Киржач. По ней в конце X — начале XI века проехал на Волгу князь Ярослав Мудрый и основал там город, назвав его своим именем — Ярославль, а в начале XII века Владимир Мономах, направлявшийся в Суздаль, основал Владимир-на-Клязьме. По этой же дороге, едучи из Киева к сыну своему Андрею во Владимир, великий князь Киевский Юрий Долгорукий, как рассказывается в старинной «Повести о начале Москвы», наехал «на место, идеже ныне царствующий град Москва… взыде на гору и обозре очима своима семо и овамо по обе стороны Москвы реки и за Неглинною, возлюби села оные, и повелевает вскоре соделати мал древян град и прозва его Москва град».
Ипатьевская летопись 1147 г.
Став городом, Москва превратилась в важный пункт на старинной дороге. Теперь купцы останавливались здесь не только для отдыха. Возле города образовался торг, на который съезжались и сходились жители окрестных селений. Еще более увеличилось значение Москвы, когда она в конце XIII века приобрела статус главного города хотя и небольшого, но самостоятельного Московского княжества. Теперь для многих купцов Москва стала конечной целью их пути: одни привозили сюда товары на продажу, другие здесь их покупали, чтобы увезти в свои земли. Поэтому если прежде о дорогах говорили, что они проходят через Москву, то со временем Москва превратилась в пункт, в котором дороги заканчивались и от которого начинались.
Отрезок старой дороги из Киева во Владимир, проходившей по территории Москвы, в то время изменил свой маршрут: теперь дорога шла уже не берегом реки у подножия Боровицкого холма, а входила в Кремль через Боровицкие ворота и здесь заканчивалась. Бывшее же ее продолжение на север стало самостоятельной дорогой: вместо крюка через Варварскую площадь и Лубянский проезд она выходила из Кремля через Никольские ворота и по современным Никольской улице и Большой Лубянке уходила напрямик за город.
Всякая дорога свое название, по старинной русской географической традиции, получала по своему конечному пункту. Дорога, которой посвящена эта книга, имеет несколько названий, возникших в разные времена благодаря определенным обстоятельствам: Владимирская, Троицкая, или Святотроицкая, Переяславская, Ярославское шоссе.
И есть у нее еще народное название — Святая, ни в какие официальные государственные регистры не занесенное, но тем не менее бытующее в живой речи вот уже 600 лет.
Так как начало дороги обычно считается от границы города, для москвичей XII века эта дорога начиналась сразу за воротами Кремля, в XIV веке — за границей посада, с нынешней Лубянской площади; после постройки стен Белого города — в XVI веке — от Сретенских ворот; с XVII века, когда был возведен Земляной город-вал, — от нынешней Сухаревской площади; а во второй половине XVIII, в XIX и начале XX века — за Троицкой, или, как еще ее чаще называли, Крестовской заставой, возведенного в 1740-е годы Камер-Коллежского вала (ныне — Рижская площадь). В 1778 году знаменитый путешественник, автор фундаментального труда «Описание Сибири» академик Г. Ф. Миллер, выйдя на пенсию и поселившись в Москве, совершил путешествие в Сергиев монастырь, Александровскую слободу и Переяславль-Залесский. Описание путешествия сделано им в академической традиции: сухо и пунктуально. Он точно указал точку тогдашнего начала Троицкой дороги: «Почти час времени прошло, как я от моего дома (около Яузских ворот. — В. М.) до конца города ехал, где при заставе начинается большая дорога, ведущая к Святотроицкому монастырю. От сего также места начинаются и версты, означенные новыми столбами».
В наше время граница Москвы отступила далеко за Камер-Коллежский вал и проходит по Московской кольцевой автомобильной дороге. Поэтому та часть Ярославского шоссе, которая проходит в пределах Москвы, даже сохранив название Ярославское шоссе, юридически и фактически является городской улицей.
С точки зрения здравого смысла, отсчет начала дороги от границы города продиктован весьма основательными соображениями: превращение улицы в дорогу — граница не только формальная, административная, но в еще большей степени психологическая. Каждый автомобилист знает то эмоциональное состояние, которое возникает при выезде с улицы на загородную дорогу.
Следуя этой логике, сейчас было бы справедливо отнести начало Троицкой дороги (так мы ее будем преимущественно называть, поскольку в книге идет речь о дороге между Москвой и Троице-Сергиевой лаврой) за Московскую кольцевую, но этому противится историческая народная память, в которой Троицкая дорога занимает особое, единственное в своем роде среди прочих российских дорог место.
Все старинные русские географические справочники XVI–XVII веков, в которых содержатся сведения о дорогах России, так называемые «Поверстные книги», начинаются с описания Троицкой дороги, полагая ее первой и главной дорогой государства. Любопытно, что и сейчас московские общие справочники-расписания движения пригородных поездов традиционно открываются Ярославской линией Северной железной дороги.
Троицкая дорога связывала Москву с Севером и Сибирью. По ней до постройки железной дороги, то есть до второй половины XIX века, из Сибири везли меха, золото, серебро, медь, с верховьев Камы — соль, из Архангельска тянулись рыбные обозы (с одним из них, как известно, добирался в Москву М. В. Ломоносов), ближайшие губернии также поставляли Москве каждая свою продукцию.
А. М. Васнецов. Основание Москвы. Постройка первых деревянных стен города. ХII в. Акварель 1920-х гг.
Но особенно торной и многолюдной стала эта дорога в конце XIV–XV веке после основания самым почитаемым русским святителем Сергием Радонежским Троицкого монастыря, в который устремились богомольцы со всей России. Благодаря им за дорогой укрепились названия Троицкая и Святая.
В XVI веке за Троицкими воротами Земляного города у дороги были поселены своей слободой ямщики. Они были обязаны обслуживать «ямской гоньбой» дорогу от Москвы до Переяславля, а так как было принято называть дорогу по конечной станции, то у нее появилось еще одно название — Переяславская. Слобода также называлась Переяславской (память о ней осталась в названиях Переяславских улиц и переулка).
В середине XIX века дорогу от Москвы до Ярославля благоустроили: провели шоссе, сделали насыпи, прокопали канавы для стока воды, проезжую часть засыпали щебнем. С тех пор ее официальное название — Ярославское шоссе.
С открытием в 1862 году Северной железной дороги движение по шоссе резко сократилось. Полвека спустя в связи с ростом автомобильного транспорта оно снова становится одной из самых оживленных магистралей, хотя прежнего грузового значения, конечно, не вернуло и вряд ли когда-нибудь вернет.
Но зато в последние десятилетия, особенно в восьмидесятые-девяностые годы, Ярославское шоссе — Троицкая дорога — обретает свое прежнее значение как путь в Троице-Сергиеву лавру. Правда, бредущих по ней богомольцев сейчас не увидишь, но уже вошло в обычай съездить на машине (у кого есть такая возможность) к святыням Сергиева Посада.
Древние дороги, сколько бы веков и бурь ни пронеслось над ними, в чем-нибудь да сохраняют память о былом: то привлечет внимание придорожный храм, то развалины старинной постройки, то название речки или селения, порой непонятное, чужеязычное, дошедшее до нас из тьмы веков, когда здесь обитали иные племена и народы. С каждой московской дорогой связано немало исторических воспоминаний и современных историй, а с Троицкой — особенно много…
Вопрос, откуда, с какого места вести официальный, государственный отсчет расстояний от Москвы, возник в XV веке с введением ямской гоньбы и поверстной оплаты за проезд.
На практике отсчет велся обычно с места отправления государственного транспорта — ямских троек, дилижансов — от главной ямской станции и конторы дилижансов. Но постепенно возникла идея установить некую общую точку в Москве, от которой отсчитывались бы расстояния от столицы до любого пункта России.
В петровские времена такой точкой стал Московский почтамт, помещавшийся на Мясницкой улице. В XIX веке какое-то время ею считали здание Губернского правления в Воскресенском проезде на Красной площади. В народе было распространено мнение, что расчет расстояний ведется от колокольни Ивана Великого — как самой высокой постройки города, которую видать со всех сторон издалека.
В советское время до 1959 года этой точкой считали здание Центрального телеграфа на Тверской улице. А в 1959 году Министерство автомобильного транспорта приняло решение: «На автомобильных дорогах общегосударственного значения, выходящих из Москвы, исчисление километража производится от Мавзолея В. И. Ленина и И. В. Сталина на Красной площади».
В декабре 1982 года Исполком Моссовета принял решение установить на Красной площади символический знак отсчета протяженности автомобильных дорог, ибо, как сказал В. В. Маяковский, «Начинается земля, как известно, от Кремля». Установить его предполагалось у здания ГУМа «в створе с Мавзолеем В. И. Ленина».
Знак нулевого километра автодорог России. Современная фотография
Работу над знаком поручили архитектору И. Н. Воскресенскому и скульптору А. И. Рукавишникову. Об ответственности и трудности создания знака газетный корреспондент, дававший информацию об их работе, сказал весьма энергично: «Ведь не столб верстовой на окраине поставить…» Авторы разрешили проблему остроумно и логически обоснованно — они сделали знак в виде плоскостной композиции, отлитой в бронзе и вмонтированной заподлицо в брусчатку площади.
Изобразительная основа знака — квадрат, разделенный на четыре сектора, в секторах — рельефные изображения характерных представителей фауны и флоры четырех географических сторон света: в северном секторе — полярная сова, олень, морской котик и ягода морошка; в южном — горный козел, гриф, дельфин и мандарины; в западном — тетерев, зубр, угорь и дуб; в восточном — уссурийский тигр, птица-топорок, среднеазиатская кобра и сибирский кедр. Рядом со знаком, на тротуаре, таким же образом размещалась бронзовая доска с надписью: «Начало отсчета километража важнейших автомобильных дорог общегосударственного значения на территории СССР».
В 1986 году знак был готов, и в газетах появились сообщения о скорой его установке. «Московская правда» напечатала фотографию Красной площади с нарисованной стрелкой, указывающей место, где он будет находиться. Но тогда знак почему-то не был установлен.
Решение Моссовета было выполнено только в августе 1996 года. Однако знак был частично переделан, и поместили его в другом месте — при въезде на Красную площадь с Манежной, перед восстановленными в 1994–1995 годах Воскресенскими воротами древней стены Китай-города и часовней с одной из самых почитаемых в Москве чудотворных икон — Иверской иконой Божией Матери.
Кроме того, была изменена и надпись, поскольку изменилось название государства: в ней говорилось уже не о дорогах СССР, а о дорогах Российской Федерации.
Мне не попадалось публикаций в прессе о мотивах, которыми руководствовалась Московская мэрия, устанавливая знак именно здесь. Что же касается исторической Троицкой дороги, дороги на богомолье, то она действительно уже третий век начинается отсюда. Начинается как дорога, которую предстоит пройти или проехать, а еще, что гораздо важнее и существеннее, начинается как духовный путь к преподобному Сергию.
Все богомольцы, направлявшиеся в Троице-Сергиеву лавру: и москвичи, в каком бы конце Москвы они ни жили, и жители иных мест и губерний, чей путь проходил через Москву, почитали своим долгом перед дорогой помолиться в Иверской часовне. Известный русский писатель начала XX века Иван Сергеевич Шмелев в 1935 году, находясь в эмиграции, написал повесть-воспоминание «Богомолье» о том, как в детстве, в 1880-е годы, он ходил к Троице. Память его высвечивала многие мельчайшие подробности того богомолья. Шмелевы жили в Замоскворечье. Одним летним утром богомольцы — старик приказчик дедушка Горкин, бабушка Домна Тимофеевна с внучкой, бараночник Федя, кучер Антип и восьмилетний Ваня — выехали из дому… Дедушка Горкин по пути указывал Ване, на что надо обратить внимание. «А это Никольские ворота, — указывает Горкин. — Крестись: Никола — дорожным помочь. Ворочь, Антипушка, к Царице Небесной… Нипочем мимо не проходят».
От Иверской начнем наш путь по Троицкой дороге и мы.
