Возникновение цивилизации древних китайцев. Древний китай зарождение цивилизации
Возникновение китайской цивилизации
Древнекитайский очаг земледельческого неолита возник примерно в VI–V тысячелетиях до н. э. в бассейне Хуанхэ. Это хорошо известная специалистам культура Яншао. Расписная керамика и навыки выращивания зерновых культур, прежде всего чумизы, равно как и знакомство с одомашниванием скота (свинья), позволяют, наряду с некоторыми другими аналогичными факторами, ставить вопрос о ее генетической связи с аналогичными культурами расписной керамики более западных регионов, в частности ближневосточного, где происходила неолитическая революция и откуда шло массовое расселение неолитических земледельцев. И хотя этот взгляд на генезис китайского неолита вызывает возражения, значимость которых усилилась за последние годы в связи с открытием юго‑восточного азиатского центра незернового земледельческого неолита (таро, ямс, батат, бобовые), тем не менее многое, включая и некоторые новые археологические раскопки в западных районах Китая, по‑прежнему говорит о том, что своими навыками в сфере зернового земледелия и тем более практикой росписи и формами орнамента на керамике культура Яншао обязана более ранним западным вариантам единой серии культур расписной керамики Евразии.
Специальное изучение проблем генезиса китайской цивилизации показало, что и последующие кардинальные нововведения в сфере материальной культуры были связаны, по меньшей мере частично, с инфильтрациями извне. Речь идет не о миграциях в массовом масштабе; миграции были, видимо, минимальными. Хорошо известно, что преобладающим расовым типом на древнекитайской равнине издревле были монголоиды (вкрапления европеоидно‑австралоидных расовых типов единичны), и именно это весьма существенно отличает древнекитайский очаг цивилизации от всех остальных, по крайней мере в Старом Свете. Но, несмотря на это, воздействия извне играли едва ли не решающую роль как в процессе трансформации культуры Яншао в неолит черно‑серой керамики луншаньско‑луншаноидного типа, для которого были характерны ближневосточные виды злаков (пшеница, ячмень) и породы домашнего скота (корова, овца, коза), гончарный круг и иные нововведения, к тому времени (II тысячелетие до н. э.) уже хорошо известные к западу от Китая, так и при переходе от неолита к эпохе бронзы.
Бронзовый век в Китае зафиксирован археологами с середины II тысячелетия до н. э., причем как темпы его появления и расцвета, так и высокий уровень бронзолитейного дела в сочетании с рядом иных важных нововведений, как, например, письменность, практика строительства пышных дворцов и сооружения гробниц, искусство резьбы по камню, высококачественная отделка утвари, украшений, оружия и многие иные аксессуары развитой урбанизации, позволяют предполагать, что цивилизация бронзового века в Китае (эпоха Шан‑Инь) очень многим обязана культурным влияниям извне. Если учесть, что иньцы были монголоидами, трудно опять‑таки говорить о миграциях в сколько‑нибудь существенных размерах наподобие, скажем, арийской в Северной Индии. Но несомненно, что в какой‑то степени такого рода миграции все же имели место. Об этом наиболее убедительно свидетельствуют иньские боевые колесницы, запряженные лошадьми. Ни лошадей, ни колесниц доиньский Китай не знал, но зато и то, и другое было хорошо известно в ближневосточной древности, о чем уже упоминалось. Идентичность иньских колесниц индоевропейским ныне уже совершенно очевидна для специалистов, и это, в сочетании с данными некоторых лингвистических исследований о наличии в древнекитайской лексике определенного количества индоевропейских корней, позволяет с немалой долей уверенности предполагать, что мигрировавшие в сторону Средней Азии в середине II тысячелетия до н. э. индоевропейские племена могли сыграть определенную роль в процессе генезиса китайской цивилизации, предстающей ныне перед наукой в виде раскопанного археологами иньского городища в Аньяне (XIII–XI вв. до н. э.) и всей династии Шан‑Инь.
studfiles.net
Возникновение китайской цивилизации. История Востока. Том 1
Возникновение китайской цивилизации
Древнекитайский очаг земледельческого неолита возник примерно в VI–V тысячелетиях до н.э. в бассейне Хуанхэ. Это хорошо известная специалистам культура Яншао. Расписная керамика и навыки выращивания зерновых культур, прежде всего чумизы, равно как и знакомство с одомашниванием скота (свинья), позволяют, наряду с некоторыми другими аналогичными факторами, ставить вопрос о ее генетической связи с аналогичными культурами расписной керамики более западных регионов, в частности ближневосточного, где происходила неолитическая революция и откуда шло массовое расселение неолитических земледельцев. И хотя этот взгляд на генезис китайского неолита вызывает возражения, значимость которых усилилась за последние годы в связи с открытием юго-восточного азиатского центра незернового земледельческого неолита (таро, ямс, батат, бобовые), тем не менее многое, включая и некоторые новые археологические раскопки в западных районах Китая, по-прежнему говорит о том, что своими навыками в сфере зернового земледелия и тем более практикой росписи и формами орнамента на керамике культура Яншао обязана более ранним западным вариантам единой серии культур расписной керамики Евразии.
Специальное изучение проблем генезиса китайской цивилизации показало, что и последующие кардинальные нововведения в сфере материальной культуры были связаны, по меньшей мере частично, с инфильтрациями извне. Речь идет не о миграциях в массовом масштабе; миграции были, видимо, минимальными. Хорошо известно, что преобладающим расовым типом на древнекитайской равнине издревле были монголоиды (вкрапления европеоидно-австралоидных расовых типов единичны), и именно это весьма существенно отличает древнекитайский очаг цивилизации от всех остальных, по крайней мере в Старом Свете. Но, несмотря на это, воздействия извне играли едва ли не решающую роль как в процессе трансформации культуры Яншао в неолит черно-серой керамики луншаньско-луншаноидного типа, для которого были характерны ближневосточные виды злаков (пшеница, ячмень) и породы домашнего скота (корова, овца, коза), гончарный круг и иные нововведения, к тому времени (II тысячелетие до н.э.) уже хорошо известные к западу от Китая, так и при переходе от неолита к эпохе бронзы.
Бронзовый век в Китае зафиксирован археологами с середины II тысячелетия до н.э., причем как темпы его появления и расцвета, так и высокий уровень бронзолитейного дела в сочетании с рядом иных важных нововведений, как, например, письменность, практика строительства пышных дворцов и сооружения гробниц, искусство резьбы по камню, высококачественная отделка утвари, украшений, оружия и многие иные аксессуары развитой урбанизации, позволяют предполагать, что цивилизация бронзового века в Китае (эпоха Шан-Инь) очень многим обязана культурным влияниям извне. Если учесть, что иньцы были монголоидами, трудно опять-таки говорить о миграциях в сколько-нибудь существенных размерах наподобие, скажем, арийской в Северной Индии. Но несомненно, что в какой-то степени такого рода миграции все же имели место. Об этом наиболее убедительно свидетельствуют иньские боевые колесницы, запряженные лошадьми. Ни лошадей, ни колесниц доиньский Китай не знал, но зато и то, и другое было хорошо известно в ближневосточной древности, о чем уже упоминалось. Идентичность иньских колесниц индоевропейским ныне уже совершенно очевидна для специалистов, и это, в сочетании с данными некоторых лингвистических исследований о наличии в древнекитайской лексике определенного количества индоевропейских корней, позволяет с немалой долей уверенности предполагать, что мигрировавшие в сторону Средней Азии в середине II тысячелетия до н.э. индоевропейские племена могли сыграть определенную роль в процессе генезиса китайской цивилизации, предстающей ныне перед наукой в виде раскопанного археологами иньского городища в Аньяне (XIII–XI вв. до н.э.) и всей династии Шан-Инь.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
history.wikireading.ru
Возникновение цивилизации в Китае
Количество просмотров публикации Возникновение цивилизации в Китае - 128
Глава VI. История и культура Древнекитайской цивилизации
1. Страна и население. Многовековая история китайского народа восходит к глубокой древности. Китай - ϶ᴛᴏ русское название крупнейшей цивилизации древности, расположенной в Восточной Азии. Русские заимствовали название ʼʼКитайʼʼ у среднеазиатских народов, которые называли китаями племена монгольского происхождения, владевшие в X–XII вв. долиной реки Хуанхэ. Западно-европейское и ближневосточное название этой страны – Чин. Сами китайцы называли свою родину ʼʼЧжун гоʼʼ – Срединное царство и ʼʼЧжун хуаʼʼ[106] – Срединная цветущая (держава), и в этих определениях как нельзя ярче прослеживается их этноцентрическая картина мира. Китайцы видели свою страну центром земли, серединой мира, и это давало им уверенность в признании избранности своего народа, который имел право – в силу своего особого статуса – с высокомерием и презрением относиться к обитателям окружавших Китай земель.
Китай – ярко выраженная горная страна. Восемьдесят процентов его территории занимают горы и плоскогорья. Западный Китай представляет собой наиболее обширное в мире горное плато, характеризующееся резко континентальным климатом. Восточный Китай отличается от Западного более мягким климатом, разнообразной растительностью, благоприятными условиями для выращивания земледельческих культур. Размещено на реф.рфИменно в связи с этим первые поселения появились в Восточном Китае, в долине реки Хуанхэ, которую из-за цвета воды называют Жёлтой рекой. Ветры с севера гонят сюда тучи желтоватой пыли, которая оседает на берегах, за тысячелетия покрыв их толстым слоем лёссовой почвы. Наносная почва – рыхлая и плодородная, к тому же и осадков здесь выпадает немало, в связи с этим для развития земледелия искусственного орошения не требовалось. При этом наводнения, случавшиеся из-за сильных дождей, были пагубны для земледельцев. Воды Хуанхэ несли большое количество ила, который откладывался на дне русла, повышая его уровень. Вода прорывала мягкие лёссовые берега и разливалась на сотни километров, затопляя прибрежные деревни. После наводнения Хуанхэ могла перенести своё русло на многие десятки километров. Недаром её называли ʼʼблуждающей рекойʼʼ, приносящей не только благо, но и беду. По этой причине в китайской письменности один и тот же иероглиф означает ʼʼразлив рекиʼʼ и ʼʼнесчастьеʼʼ. Для борьбы с обвалами берегов Хуанхэ и предотвращением губительных наводнений древним китайцам приходилось укреплять прибрежные долины, строить дамбы и каналы.
С середины первого тысячелетия до н. э. начинается процесс расширения территорий, освоенных древними китайцами. Необходимость разработки новых земель под пашни объяснялась тем, что регион бассейна среднего и нижнего течения Хуанхэ, который на протяжении многих столетий был главным ареалом землепользования, допускал предельный демографический объём населения в 60 миллионов человек. Увеличение численности населения подталкивало китайцев к поиску дополнительных земельных площадей. Сначала они появились в бассейне реки Янцзы, или Голубой реки, а затем и на юге страны. Мягкий субтропический климат, достаточное количество дождевой влаги, аллювиальные земли речных долин обеспечивали получение порой до двух–трёх урожаев в год. Кроме ячменя и пшеницы – традиционных в восточных странах зерновых культур – китайцы научились выращивать влаголюбивый рис, хлопчатник, чумидзу (зерновой и кормовой однолетний злак), тутовое дерево, бамбук.
В верхнем течении Хуанхэ и Янцзы равнина переходит в возвышенное и каменистое плато, где процветало отгонное скотоводство. Плато было богато разнообразными полезными ископаемыми. Здесь добывали глину хорошего качества, ценные породы дерева, медь и олово, в сплаве обеспечивавших производство бронзовых предметов быта и вооружения. В V в. до н. э. китайцы наладили производство железа, впервые в эпоху Древнего мира используя в технологическом процессе каменный уголь.
Древний Китай долгое время развивался изолированно от развитых цивилизаций Древнего Востока. Виной тому были непреодолимые горные кряжи. На крайнем Юго-Западе возвышалось самое высокое нагорье Тибета͵ ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ вместе с горами Гималаями отделяло Китай от соседней Индии. Обширная пустыня Гóби вместе с безводными степями Монголии служили непроходимой границей между Китаем и народами Средней Азии. Только к северу от Китая существовали благоприятные условия для налаживания культурных и экономических контактов. Среди партнёров по международным связям Китая оказались Маньчжурия, Корея, народы региона современного Вьетнама и Индокитая.
Китай уже в древности считался одной из наиболее густонаселённых территорий. На его обширных просторах проживало многочисленное население, относящееся к разным языковым семьям, народностям, племенным группам. Основу китайского этноса составили многочисленные племена, осевшие в долинах рек Хуанхэ и Янцзы. Οʜᴎ говорили на языках китайско-тибетской семьи.
На севере, в Маньчжурии, обосновались племена, принадлежавшие к тунгусо-маньчжурской семье языков, в западных и северо-западных областях – к алтайской семье, на юге, на границах с Индокитаем, – к аустроазиáтской семье языков[107].
Ко всем этносам, проживавшим за пределами Китая, представители древнекитайской народности относились как к варварам. Пренебрежение, переходящее в отвращение, базировалось на духовном основании. Превознося свою культуру, образ жизни, китайцы были уверены в том, что никто, кроме них, не может постичь китайскую грамоту, состоявшую из восьмидесяти тысяч иероглифов; никто, кроме них, не проникнет в смысл китайских церемоний – сложных, порой мелочных правил и норм поведения, регламентировавших порядок жизни китайца в семье и обществе. На базе китайского шовинизма развивалось отчуждение от соседних народов, с которыми китайцы не желали даже воевать – взятые в рабство чужаки годились только для жертвоприношений.
Социальная психология древних китайцев, с одной стороны, и среда обитания, изолировавшая Китай от ведущих древневосточных держав, – с другой, предопределили самобытный, неповторимый, оригинальный путь культурно-исторического развития Древнего Китая.
2. Эпоха Шан-Инь. Долина реки Хуанхэ была не только местом расселения первых неолитических племён на территории Китая. На равнинах этой ʼʼблуждающей рекиʼʼ появился и первый очаг Древнекитайской цивилизации – шан-иньский военно-политический союз. Он возник в последней трети второго тысячелетия до н. э. и представлял собой объединение племён, живших в среднем и нижнем течении реки Хуанхэ, вокруг племени шан. Соседи называли его ʼʼиньʼʼ, в связи с этим при характеристике процессов культурно-исторического развития Китая, имевших место в XVIII–XI вв. до н. э., используется двойное название – шан-инь.
Шан-иньский военно-политический союз создавался двумя путями: добровольным присоединением племён к могущественному племени шан, с тем чтобы обрести покровительство его правителя – вана, и подчинением соседей в результате их военных поражений. Ни одно племя, вошедшее в состав союза, не имело права добровольного выхода из него. В противном случае, ван организовывал карательную экспедицию, которая завершалась разорением поселений изменников и обращением их в рабство. Все члены шан-иньского союза платили вану дань и участвовали в организованных им военных действиях. Вместе с тем, известно, что члены союза должны были работать на землях вана, но не в качестве исполнителей обязательной трудовой повинности. Несколько дней в году они, уверенные в святости всего того, что имело отношение к вану, обрабатывали его земли в надежде, что часть божественной силы – дэ, носителем которой считался их правитель, перейдёт на них самих и станет гарантом их благополучия.
Ваны избирались из иньской знати и поначалу были ей подконтрольны. При этом по мере укрепления шан-иньского военно-политического союза и сосредоточения военной и жреческой функций в руках вана появилась крайне важно сть в идеологическом укреплении его власти. Важную роль в данном процессе сыграла концепция участия высших божественных сил в рождении вана. Присутствие драконообразного существа в момент ʼʼчудесного рожденияʼʼ божественного избранника не могло остаться незамеченным: в его лице тоже появлялись драконообразные черты – свирепое выражение, горбатый нос. Но главным итогом божественного присутствия являлось наделение вана магической силой – дэ, благодаря наличию которой ему удавалось гармонизировать мир людей, устанавливать контакты с высшими силами и управлять космическими процессами.
Наличие божественной харизмы у вана проявлялось, полагали китайцы, в разных сферах жизни: в плодородии полей, богатом приплоде скота͵ отсутствии стихийных бедствий, успешных военных набегах, благоприятных небесных знамениях, особом расположении покровителя китайского народа – духа Шанди.
Считалось также, что магическая сила – дэ может накапливаться и передаваться по наследству. В реальной жизни это приводило к созданию кланов правителей, бессменно управляющих иньцами. Вместе с тем убывание магической силы – дэ, отчётливо ощущаемое каждым в наступивших бедствиях, голоде, хозяйственной разрухе, служило веским основанием для смены правящей династии иньских ванов.
Об укреплении могущества ванов в связи с идеологическим обоснованием их власти свидетельствуют данные археологии. В то время как большая часть иньцев жила в землянках под навесом из веток и тростника, для ванов в центре поселения на искусственном холме возводили дворец, украшенный колоннами, резьбой, росписями. Ваны имели гигантские усыпальницы: их площадь составляла около ста квадратных метров, погребальная камера находилась на глубине около десяти метров. Вместе с ваном в загробный мир отправляли оружие, золотые украшения, изделия из кости и полудрагоценных камней. Но самое главное – жёны и приближённые правителя не покидали его и после смерти – их многочисленные трупы обнаружены в специальном помещении захоронения.
В хозяйственной жизни Шан-Иньской эпохи произошли важные изменения. Хотя большая часть населения занималась земледелием, в развитии некоторых видов ремесленного производства: металлургии, шелководстве, строительстве, деревообработке, косторезном деле – явно наметился прогресс. Лучше всего он заметен в бронзолитейном ремесле. В XVI–XI вв. до н. э. китайцы отливали ритуальные сосуды весом до восьмисот килограммов. Тело сосудов было покрыто орнаментом и барельефами на мифологические и исторические темы, а также надписями, что превращает их в важный источник изучения древнейших этапов в истории цивилизации в Китае.
Развитие сельского хозяйства и ремесла повлекло за собой сначала появление обмена, а затем и торговли, где мерилом ценности выступали куски драгоценных металлов, минералов и раковины моллюсков каури. Эти новшества вызвали к жизни зарождение городского уклада. Главным городом эпохи стал ʼʼвеликий город Шанʼʼ, место жительства вана. Город был окружён стеной, имевшей ширину шесть метров, которая надёжно защищала храмы и дома знати, возведённые на плотно утрамбованных платформах.
Шан-Иньская эпоха знаменита и тем, что она создала письменность иероглифического типа. По характеру и даже по начертаниям отдельных знаков это письмо сходно с современной китайской иероглификой. Следовательно, древнекитайский язык никогда не забывался, и это обстоятельство помогало исследователям в изучении страниц далёкого прошлого в истории Китая. Бóльшая часть надписей, имеющихся в распоряжении учёных, - ϶ᴛᴏ записи на бараньих лопатках и панцирях черепах, сделанные во время общения иньцев с их божественным покровителем Шанди.
Шанди - ϶ᴛᴏ верховное божество и легендарный родоначальник иньцев, их предок-тотем. Он заботился о благосостоянии своего народа и управлял жизнью людей. Именно от него, по представлению иньцев, зависел урожай полей, успех военных походов, процветание страны.
Смещение в культе Шанди акцента в сторону его функций первопредка сыграло в истории Древнекитайской цивилизации огромную роль: это привело к ослаблению религиозного начала и к усилению начала рационального, проявившегося в гипертрофировании культа предков, который позже стал одной из главных основ религиозной системы Китая.
Иньские правители считали себя прямыми потомками и земными наместниками Шанди. В загробном мире ваны превращались в богов (ди), находящихся рядом со своим первопредком, а все предки вана становились приближёнными у его трона.
В ритуале общения с Шанди главная роль принадлежала человеческим жертвоприношениям и обряду гадания. Цель гадания состояла в том, чтобы поставить в известность предков во главе с Шанди о своих намерениях, заботах и выведать их мнение на данный счёт, получить одобрение, узнать о степени готовности оказать содействие.
Процедура гадания состояла в следующем. На специально подготовленную баранью лопатку или черепаший панцирь гадатель наносил углубления и под каждым из них процарапывал вопрос, на который можно было дать только однозначный ответ. Далее кость или панцирь прижигали в углублениях нагретой бронзовой палочкой, и по образовавшимся на обратной стороне трещинам гадатель судил о результатах гадания. Οʜᴎ, как и дата общения с Шанди, расшифрованный ответ высших сил и сведения о последовавших за предсказанием событий, также отмечались на костяном материале, который со временем превратился в важнейший пласт информации для историков – полноценный анналистический (то есть летописный) документ. Китайская письменность (в отличие, к примеру, от месопотамской) была наделена сакральным смыслом и магическими функциями, так как она имела генетическую связь с официальной религиозно-ритуальной традицией. Реликты подобного осмысления письменного текста прослеживаются и в современном Китае: стилизованные иероглифы присутствовуют на ювелирных изделиях и предметах домашнего обихода, придавая им функцию оберегов; во время празднования Нового года вывешиваются охранительные и благожелательные тексты.
Эпоха Шан-Инь закончилась в конце XI в. до н. э., когда с запада на иньскую территорию пришли завоеватели, принадлежавшие к племени чжóу. Правитель этого племени Чан, создав коалицию западных племён, не довольных засильем шан-иньской династии, повёл с ней борьбу и в 1027 ᴦ. до н. э. одержал победу в битве при Муе. Одной из важнейших причин ослабления шан-иньского военно-политического союза перед лицом внешней угрозы следует считать экологический кризис в долине р. Размещено на реф.рфХуанхэ: её лёссовые почвы были уже настолько распаханы, что потеряли способность к саморегулированию. Неэффективность принятых ваном мер по разрешению проблемы земельного голода привела к падению его авторитета. На развалинах шан-иньского военно-политического союза возникло царство Чжоу, ставшее преемником экономических достижений и духовных устоев иньцев.
3. Царство Чжоу. Для племени Чжоу, принадлежавшего к западным кочевникам, захват и разрушение шан-иньского племенного союза означали не просто смену местожительства. Чжоусцы сильно отставали от шан-иньцев: у них не было письменности, они не были знакомы с металлургией, ювелирным делом, культурой гадания, в связи с этим, столкнувшись с более высокой культурой, чжоусцы заимствовали её, и это дало мощный толчок к их продвижению на новую ступень исторического развития.
В результате завоевания шан-иньского союза чжоусцы создали государственное образование, простиравшееся вдоль всей равнины Хуанхэ. При этом оно не было прочным и по своей структуре напоминало Хеттскую державу. Достаточно сказать, что из тысячи восьмисот владений – го, на которые делилось Чжоуское царство, только семьдесят одно было закреплено за членами царского рода. Остальные территории управлялись чжоуской знатью, которая, присягнув на верность своему правителю – вану, превращалась в наследственных держателей этих земель – чжухоу. Специальные высшие должностные лица при дворе должны были следить за ними, контролировать выполнение царских указов. При этом широкие полномочия знати: сохранение автономии, права осуществления самостоятельной внешней политики при условии выплаты части военной добычи и дани вану – сильно ослабляли царскую власть. Уже в четвёртом–шестом поколениях уделы родственников и приближенных вана, особенно те, что находились на отдалённой периферии, фактически превратились в их собственность. Знать – чжухоу, сосредоточив в своих руках все бразды правления на принадлежавших ей землях, начала пренебрегать указами и распоряжениями ванов.
В середине XI в. до н. э. царство Чжоу вступает в полосу внутриполитического кризиса. С ростом сепаратизма чжухоу ослаблялась военная мощь ванов. В условиях усилившегося в начале VIII в. до н. э. натиска северо-западных кочевых племён ваны, оказавшись не в состоянии противостоять внешней угрозе, вынуждены были уступить им исконные земли чжоусцев в бассейне реки Вэй. Столица государства из города Фэн была перенесена в город Лои (совр. Размещено на реф.рфЛоян), на восточные земли чжоусцев, что знаменовало начало правления династии Восточного Чжоу, формально продолжавшегося до III в. до н. э. Но фактически чжоуский ван уже с конца VIII в. до н. э. сохранял лишь номинальную власть над потомственной знатью. По этой причине даже в древнекитайской историографии конец VIII–VI в. до н. э. принято называть периодом ʼʼмногоцарствияʼʼ, который сменился периодом Чжаньгó (Борющихся царств) – V – первая половина III в. до н. э. Из ста пятидесяти самостоятельных и полусамостоятельных уделов, возникших в эпоху ʼʼмногоцарствияʼʼ, к концу периода Чжаньго сформировалось семь крупных царств – ʼʼсемь сильнейшихʼʼ. Их правители, отстранив чжоуских ванов от воздействия на судьбу страны, сосредоточили в своих руках политическую, военную и экономическую власть. В результате частых жестоких сражений, а также сложных дипломатических интриг, продолжавшихся почти двести лет, произошло укрепление царства Цинь, правители которого приступили к борьбе за новое объединение Китая.
В эпоху существования династии Чжоу имели место важные изменения социального характера – в Китае установилась строгая система рангов знатности. Лишь один человек – чжоуский ван – имел высший ранг, и он передавал его по наследству старшему сыну. Младшие сыновья вана получали более низкий ранг знатности: они считались ʼʼправителями наследственных владенийʼʼ, и только их старшие сыновья наследовали ранг отца и связанные с ним привилегии, посты и доходы, а младшие опускались ещё на ранг ниже, являясь руководителями крупных кланов. За ними следовали главы больших патриархальных семейств. Наконец, к последнему рангу относились многочисленные простолюдины.
Принадлежность к тому или иному рангу знатности строжайшим образом регламентировала быт человека и семьи: размеры и убранство дома, количество земли и рабов, форму главного убора, фасоны одежды, рацион питания, церемонии взаимных приветствий между старшими и младшими по положению. Так, ван мог употреблять в пищу мясо быка, барана и свиньи, представители второго ранга – только говядину, третьего – только свинину, четвёртого – только рыбу, а пятого – вообще не имели права есть мясо животных.
Принадлежность к рангу определялась не просто рождением в какой-либо семье (как это было в индийских кастах), а ʼʼгенеалогическим родствомʼʼ. Потомки вана в младших линиях с каждым новым поколением опускались на ранг ниже и в конечном счёте становились простолюдинами. Следовательно, всё государство представлялось китайцам огромной семьёй, главой и родоначальником которой выступал сам ван. Это имело большую важность для идеологии и психологии китайцев, которые были готовы отождествлять порядки в семье и государстве.
Чжоуское общество было строго аристократическим. Основу могущества аристократии составляли крупные земельные наделы. Царские родственники имели наследственные уделы – го. Высшие сановники за службу получали должностные пожалования, и хотя формально государь в любой момент мог отобрать розданные за службу земли, передача их по наследству постепенно превратилась в правило.
Знать резко отделяла себя от простого народа: крестьян, ремесленников, торговцев, мелких служащих. Она гордилась своими родословными, близостью к правящей династии, столичными должностями, наследственными традициями, образованностью. Попасть в данный замкнутый слой было практически невозможно.
Ремесло и торговля считались обслуживающим трудом, в связи с этим даже разбогатевший простолюдин не мог изменить своего социального статуса; богатство без знатности оставалось непрестижным.
Крестьяне, объединённые в территориальные общины, сообща владели пахотными землями, подлежащими регулярным переделам между патриархальными семьями. Как правило, семьи были большими: взрослые сыновья находились под патриархальной властью отца, порой не имея возможности получить свою долю семейного имущества даже после его смерти.
Наследственные владения знати нередко обрабатывали завоёванные чжоусцами иньцы, так как их родоплеменные объединения передавались аристократии вместе с землёй. Поначалу все прикреплённые к земле выполняли отработочную ренту, на рубеже IX–VIII вв. до н. э. она была заменена натуральным налогом, составлявшим одну десятую часть урожая. В VI в. до н. э. появились земельный, а несколько позже – подушный и подворный налоги, платившиеся натурой (просом, рисом, шёлком) и сопровождавшиеся отработками и повинностями. Таким образом создавались условия для прикрепления крестьян к месту жительства и сфере деятельности.
На самом низу социальной иерархии находились рабы, в которых обращали военнопленных и преступников. Их численность была мала, в связи с этим они не влияли на развитие экономического потенциала страны.
Принципиальные изменения в Китае начали происходить в эпоху ʼʼБорющихся царствʼʼ. Несмотря на ситуацию административно-территориальной раздробленности страны, во всех царствах имели место общие социально-экономические и культурные процессы, носившие ярко выраженный новаторский характер. Размещено на реф.рфВ VI в. до н. э. в Китае начинается ʼʼжелезный векʼʼ. Железо быстро обрело популярность благодаря своей дешевизне, и вскоре оно вытеснило иные металлы из производственной, бытовой и военной сфер жизни. В IV в. до н. э. китайцы уже начали плавить чугун и сталь и при помощи твёрдых, износоустойчивых орудий труда смогли выйти за пределы речных пойм, осваивая новые земли на Великой Китайской равнине. В начале второй половины первого тысячелетия до н. э. развивается активная деятельность по созданию гидротехнических сооружений в бассейне Хуанхэ и верховьях Янцзы. С ирригацией был связан переход к интенсивной системе земледелия, ускоренный такими нововведениями, как удобрение полей, бычья упряжка для вспашки, водяное колесо для подачи воды на поля. К IV в. до н. э. китайцы умели получать и использовать нефтепродукты и природный газ. В скважинах с метаном сооружались сложные по техническому устройству деревянные камеры, с помощью которых газ подавался в бамбуковые газопроводы, а затем использовался для освещения улиц (газовые факелы) и отопления жилищ.
В период Чжаньго появляются торгово-ремесленные города с полумиллионным населением. Всего возникло 565 новых городов (в то время как за весь предшествовавший период их было 163). Распространяется и чеканная монета – показатель высокого уровня развития торговли и товарно-денежных отношений. И хотя каждое царство имело свою бронзовую или медную монету (в форме лопаты, мотыги, меча, круга с отверстием посередине), все они имели хождение при династии Чжоу. Часть представителей слоя простолюдинов, связанная с торговлей, быстро обогащалась и, стремясь изменить свой низкий социальный статус, была готова к любым преобразованиям, направленным на отстранение потомственной знати от источников богатства и власти. Эти настроения в низких социальных слоях, разбогатевших в изменившейся исторической ситуации, были понятны правителям крупных царств, которые пытались подорвать влияние клановой знати и в связи с этим старались опереться на лично им преданных людей незнатного происхождения.
В деревне стали ослабевать общинные связи, что явилось ответом на прекращение общинных переделов земли, на развитие товарно-денежных отношений и частной собственности на все виды материальных ценностей. Обезземеливание, разорение крестьян, появление долгового рабства, с одной стороны, сочетались с формированием слоя разбогатевших землевладельцев – с другой. Οʜᴎ, так же как и торгово-ростовщическая верхушка городов, были не прочь сделать служебную карьеру и уничтожать наследственные ранги знатности.
Все эти разительные перемены, произошедшие в эпоху Чжаньго, подспудно подготавливали объединение Китая, а ставшие регулярными набеги воинственных племён хунну (сюнну) лишь ускорили процесс консолидации страны, происходивший, правда, отнюдь не мирными средствами.
Эпоха Чжаньго вошла в историю и как классический период духовной культуры Китая, и как ключевой этап в истории китайской культуры. Ни до, ни после этой эпохи на протяжении Древнего мира и Средневековья общество Китая не знало такой напряжённости интеллектуальной жизни, такого стремления преодолеть архаичные формы общественного сознания. VI–IV вв. до н. э. стали ʼʼзолотым векомʼʼ китайской философии[108], временем создания этических и идеологических доктрин, определивших на века картину мира обитателей Китайской цивилизации.
В эпоху Чжоу культ Шанди постепенно был вытеснен чжоуским культом Неба. Оно стало главным всекитайским божеством с контролирующим и регулирующим началами, причём культу этого божества был придан не столько сакральный характер, сколько морально-этический. Считалось, что великое Небо карает недостойных и вознаграждает добродетельных, главным образом ванов, обладающих дэ.
Небо, вобрав часть функций Шанди, стало высшим олицетворением разума, целесообразности, справедливости и добродетели. Претендуя на родство с Небом, чжоуские правители начали именовать себя Сыновьями Неба, а свою страну – Поднебесной. Для китайских правителей, установивших генетическую связь с божественными силами, отождествление с Небом означало принятие на себя ответственности за весь мир, в который они включали своё ʼʼСрединное царствоʼʼ и окружавшую его варварскую периферию, явно тяготевшую, по их соображениям, к центру.
Культ Неба стал главным в Китае, а его отправление – прерогативой лишь самого правителя, Сына Неба. Осущетвление этого культа не сопровождалось мистическим трепетом или кровавыми человеческими жертвами – они остались в эпохе Шан-Инь. В почтительном отношении к высшему началу обычно проявлялся отчётливо осознаваемый сыновний долг правителя, понимавшего крайне важно сть отчитаться перед высшей божественной инстанцией и воздать небесному отцу, хранителю мирового порядка, необходимые почести.
Заметим, что титул ʼʼСын Небаʼʼ сохранился за правителем Китая до XX в.
На формирование политической культуры китайцев большое влияние оказала концепция ʼʼнебесного мандатаʼʼ, впервые воплощённая в жизнь чжоусцами для идейного оправдания свержения ими иньской династии. Согласно ей, избранником Неба и носителем ʼʼнебесного мандатаʼʼ мог стать любой из жителей Поднебесной, безотносительно к его родословной, исходного социального статуса и материального положения. Истинный ʼʼноситель небесного мандатаʼʼ во главе повстанческой армии должен был овладеть столицей – политическим центром Поднебесной, захватить императорскую резиденцию и трон монарха. Это делало его законным правителем, а власть – легитимной. В случае если же мятеж претендента на власть подавлялся правительственными войсками, то данный человек объявлялся ʼʼзлодеемʼʼ, ʼʼизменникомʼʼ и отправлялся на плаху. Концепция ʼʼнебесного мандатаʼʼ, служившая идеологическим обоснованием узурпации трона, сыграла отрицательную роль в истории Китая, так как она стимулировала сепаратистские настроения удельных правителей и военно-политических лидеров повстанческих отрядов. Не случайно, восстания и мятежи были типичными явлениями китайской истории.
Сакрализация власти чжоуского вана создала политико-правовую основу культурно-политической консолидации чжоуских племён и тех этнических образований, что проживали в долине реки Хуанхэ. При этом уже в период ʼʼмногоцарствияʼʼ за ваном сохранялся только его авторитет, а прерогативы власти отошли к крупной и влиятельной аристократии – чжухоу.
referatwork.ru
ДРЕВНИЙ КИТАЙ. Возникновение китайской цивилизации
Возникновение китайской цивилизации
Древнекитайский очаг земледельческого неолита возник примерно в VI - V тысячелетиях до н. э. в бассейне Хуанхэ. Это хорошо известная специалистам культура Яншао. Расписная керамика и навыки выращивания зерновых культур, прежде всего чумизы, равно как и знакомство с одомашниванием скота (свинья), позволяют, наряду с некоторыми другими аналогичными факторами, ставить вопрос о ее генетической связи с аналогичными культурами расписной керамики более западных регионов, в частности ближневосточного, где происходила неолитическая революция и откуда шло массовое расселение неолитических земледельцев. И хотя этот взгляд на генезис китайского неолита вызывает возражения, значимость которых усилилась за последние годы в связи с открытием юго-восточноазиатского центра незернового земледельческого неолита (таро, ямс, батат, бобовые), тем не менее многое, включая и некоторые новые археологические раскопки в западных районах Китая, по-прежнему говорит о том, что своими навыками в сфере зернового земледелия и тем более практикой росписи и формами орнамента на керамике культура Яншао обязана более ранним западным вариантам единой серии культур расписной керамики Евразии.
Специальное изучение проблем генезиса китайской цивилизации показало, что и последующие кардинальные нововведения в сфере материальной культуры были связаны, по меньшей мере частично, с инфильтрациями извне. Речь идет не о миграциях в массовом масштабе; миграции были, видимо, минимальными. Хорошо известно, что преобладающим расовым типом на древнекитайской равнине издревле были монголоиды (вкрапления европеоидно-австралоидных расовых типов единичны), и именно это весьма существенно отличает древнекитайский очаг цивилизации от всех остальных, по крайней мере в Старом Свете. Но, несмотря на это, воздействия извне играли едва ли не решающую роль как в процессе трансформации культуры Яншао в неолит черно-серой керамики луншаньско-луншаноидного типа, для которого были характерны ближневосточные виды злаков (пшеница, ячмень) и породы домашнего скота (корова, овца, коза), гончарный круг и иные нововведения, к тому времени (II тысячелетие до н. э.) уже хорошо известные к западу от Китая, так и при переходе от неолита к эпохе бронзы.
Бронзовый век в Китае зафиксирован археологами с середины II тысячелетия до н. э. причем как темпы его появления и расцвета, так и высокий уровень бронзолитейного дела в сочетании с рядом иных важных нововведений, как, например, письменность, практика строительства пышных дворцов и сооружения гробниц, искусство резьбы по камню, высококачественная отделка утвари, украшений, оружия и многие иные аксессуары развитой урбанизации, позволяют предполагать, что цивилизация бронзового века в Китае (эпоха Шан-Инь) очень многим обязана культурным влияниям извне. Если учесть, что иньцы были монголоидами, трудно опять-таки говорить о миграциях в сколько-нибудь существенных размерах наподобие, скажем, арийской в Северной Индии. Но несомненно, что в какой-то степени такого рода миграции все же имели место. Об этом наиболее убедительно свидетельствуют иньские боевые колесницы, запряженные лошадьми. Ни лошадей, ни колесниц доиньский Китай не знал, но зато и то, и другое было хорошо известно в ближневосточной древности, о чем уже упоминалось. Идентичность иньских колесниц индоевропейским ныне уже совершенно очевидна для специалистов, и это, в сочетании с данными некоторых лингвистических исследований о наличии в древнекитайской лексике определенного количества индоевропейских корней, позволяет с немалой долей уверенности предполагать, что мигрировавшие в сторону Средней Азии в середине II тысячелетия до н. э. индоевропейские племена могли сыграть определенную роль в процессе генезиса китайской цивилизации, предстающей ныне перед наукой в виде раскопанного археологами иньского городища в Аньяне (XIII--XI вв. до н. э,) и всей династии Шан-Инь.
Древнекитайский очаг земледельческого неолита возник примерно в VI–V тысячелетиях до н. э. в бассейне Хуанхэ. Это хорошо известная специалистам культура Яншао. Расписная керамика и навыки выращивания зерновых культур, прежде всего чумизы, равно как и знакомство с одомашниванием скота (свинья), позволяют, наряду с некоторыми другими аналогичными факторами, ставить вопрос о ее генетической связи с аналогичными культурами расписной керамики более западных регионов, в частности ближневосточного, где происходила неолитическая революция и откуда шло массовое расселение неолитических земледельцев. И хотя этот взгляд на генезис китайского неолита вызывает возражения, значимость которых усилилась за последние годы в связи с открытием юго‑восточного азиатского центра незернового земледельческого неолита (таро, ямс, батат, бобовые), тем не менее многое, включая и некоторые новые археологические раскопки в западных районах Китая, по‑прежнему говорит о том, что своими навыками в сфере зернового земледелия и тем более практикой росписи и формами орнамента на керамике культура Яншао обязана более ранним западным вариантам единой серии культур расписной керамики Евразии.
Специальное изучение проблем генезиса китайской цивилизации показало, что и последующие кардинальные нововведения в сфере материальной культуры были связаны, по меньшей мере частично, с инфильтрациями извне. Речь идет не о миграциях в массовом масштабе; миграции были, видимо, минимальными. Хорошо известно, что преобладающим расовым типом на древнекитайской равнине издревле были монголоиды (вкрапления европеоидно‑австралоидных расовых типов единичны), и именно это весьма существенно отличает древнекитайский очаг цивилизации от всех остальных, по крайней мере в Старом Свете. Но, несмотря на это, воздействия извне играли едва ли не решающую роль как в процессе трансформации культуры Яншао в неолит черно‑серой керамики луншаньско‑луншаноидного типа, для которого были характерны ближневосточные виды злаков (пшеница, ячмень) и породы домашнего скота (корова, овца, коза), гончарный круг и иные нововведения, к тому времени (II тысячелетие до н. э.) уже хорошо известные к западу от Китая, так и при переходе от неолита к эпохе бронзы.
Бронзовый век в Китае зафиксирован археологами с середины II тысячелетия до н. э., причем как темпы его появления и расцвета, так и высокий уровень бронзолитейного дела в сочетании с рядом иных важных нововведений, как, например, письменность, практика строительства пышных дворцов и сооружения гробниц, искусство резьбы по камню, высококачественная отделка утвари, украшений, оружия и многие иные аксессуары развитой урбанизации, позволяют предполагать, что цивилизация бронзового века в Китае (эпоха Шан‑Инь) очень многим обязана культурным влияниям извне. Если учесть, что иньцы были монголоидами, трудно опять‑таки говорить о миграциях в сколько‑нибудь существенных размерах наподобие, скажем, арийской в Северной Индии. Но несомненно, что в какой‑то степени такого рода миграции все же имели место. Об этом наиболее убедительно свидетельствуют иньские боевые колесницы, запряженные лошадьми. Ни лошадей, ни колесниц доиньский Китай не знал, но зато и то, и другое было хорошо известно в ближневосточной древности, о чем уже упоминалось. Идентичность иньских колесниц индоевропейским ныне уже совершенно очевидна для специалистов, и это, в сочетании с данными некоторых лингвистических исследований о наличии в древнекитайской лексике определенного количества индоевропейских корней, позволяет с немалой долей уверенности предполагать, что мигрировавшие в сторону Средней Азии в середине II тысячелетия до н. э. индоевропейские племена могли сыграть определенную роль в процессе генезиса китайской цивилизации, предстающей ныне перед наукой в виде раскопанного археологами иньского городища в Аньяне (XIII–XI вв. до н. э.) и всей династии Шан‑Инь.
studfiles.net
Возникновение цивилизации древних китайцев - Портал о спортивном и традиционном ушу
Китай — страна одной из древнейших цивилизаций мира, возникших за несколько тысячелетий до нашей эры в бассейнах великих рек — Тигра и Евфрата, Нила, Инда и Хуанхэ. Непрерывность развития китайского очага культуры, его этнических и политических традиций — одна из важных особенностей истории Китая. Вторая особенность заключается в географической отдаленности и изолированности Китая от других центров мировой культуры. Эти черты в значительной мере способствовали тому, что китайская цивилизация стала постепенно рассматриваться как явление, возникшее целиком на местной автохтонной почве. В действительности, как свидетельствуют источники, на всем протяжении своего формирования и развития это общество не только оказывало влияние на соседние народы, но и воспринимало от них многие культурные достижения, впитывало разнородные этнические компоненты.
Восстановить древнейшие этапы сложения китайской цивилизации стало возможным только после того, как в Китае начались археологические исследования. В 1918 г. шведский геолог И. Андерсон открыл в местечке Чжоукоудянь под Пекином четвертичную фауну и начал здесь раскопки. Позже китайский археолог Пэй Вэнь-чжун обнаружил в одной из пещер Чжоукоудяня обломки черепа раннепалеолитического человека— синантропа, а затем костные остатки и каменные орудия человека позднего палеолита — шаньдиндунского человека.
Находки синантропа близ Пекина и в пров. Шэньси на северо-западе Китая (1963 г.) и шаньдиндунского человека дали возможность сделать вывод о том, что территория современного Китая входила в область первоначального формирования человека современного вида.
Шаньдиндунцы жили в пещерах, занимаясь преимущественно рыболовством и охотой. Они использовали каменные оббитые орудия и другие поделки из кости и рога. Находка полированной костяной иглы позволила предположить, что шаньдиндунцы знали уже одежду (вероятнее всего, из звериных шкур). У них были своеобразные украшения из зубов дикой собаки, а также просверленные каменные бусины. Наличие погребального обряда свидетельствовало о существовании религиозных представлений. Возможно, единицей социальной организации у шаньдиндунекого человека был материнский род.
В 1921 г. И. Андерсоном впервые была найдена в бассейне среднего течения Хуанхэ культура неолитической расписной керамики и шлифованных каменных орудий, которую он назвал культурой Яншао.
Из всех наиболее ранних неолитических культур, открытых в бассейне Хуанхэ и на близлежащих территориях, большую роль в процессе формирования китайского этноса сыграли три: Цюйцзялин, Мацзяяо, Яншао. Культура Цюйцзялин, ареал распространения которой охватывал бассейн р. Ханынуй, характеризовалась оседлым земледелием. Главной сельскохозяйственной культурой был рис, обугленные зерна которого находили на цюйцзялинских поселениях. Жилищем служили углубленные в землю хижины, разделявшиеся внутренними перегородками на несколько отдельных помещений. Цюйцзялинцы пряли на веретенах с круглыми глиняными пряслицами, украшенными цветным орнаментом. Они использовали разнообразную посуду, изготовлявшуюся ручным способом и иногда также покрывавшуюся крашеным орнаментом.
Культура Мацзяяо была распространена к северо-западу от культуры Цюйцзялин, в верхнем течении р. Хуанхэ. Мацзяяо — типичная восточноазиатская культура крашеной керамики, отличавшаяся, однако, той особенностью, что глиняная посуда раскрашивалась после того, как она обжигалась в печи. Основу земледелия составляло возделывание чумизы (один из сортов проса). Люди занимались разведением собак и свиней, являвшихся главными домашними животными.
В среднем течении Хуанхэ и на ее главном притоке р. Вэйхэ примерно в V—IV тыс. до н. э. развилась наиболее яркая и хорошо изученная неолитическая культура Китая — Яншао. Природные условия этого района тогда существенно отличались от современных. Огромное лессовое плато было покрыто сплошным массивом лесов, богатых оленями и другими животными. Только в непосредственной близости от рек человек производил пожог и корчевку кустарниковых зарослей. Благодатные лессовые почвы, поддающиеся обработке с помощью самых несложных орудий труда, давали обильные урожаи такой неприхотливой культуры, как чумиза. Более теплый и влажный, чем теперь, климат позволял возделывать ее, не прибегая к искусственному орошению. Для вскапывания земли применялись каменные и деревянные орудия. Урожай убирали плоскими каменными или керамическими прямоугольными ножами с отверстиями для продевания ременной или веревочной петли.
Яншаосцы охотились на оленей, кабаргу, тапиров, бамбуковую крысу. Они занимались разведением домашних животных — свиней и собак; ловили рыбу на костяные крючки или сетью с каменными грузилами, били острогами.
Производство орудий из камня и кости, а также гончарство были наиболее развитыми отраслями ремесла у яншаосцев. Каменные и костяные изделия отличались тщательной полировкой, нередко имели аккуратно просверленные отверстия. Гончарная посуда, которую в изобилии можно найти в поселениях Яншао, восхищает изяществом своих форм, мастерством изготовления, гаммой расцветки — от ярко-красных до оранжево-лимонных тонов. Но более всего поражает в произведениях яншаоских гончаров сложный геометрический и зооморфный ор-. ламент. В отличие от мацзяяоецев они расписывали посуду до обжига, поэтому орнамент не смывался и не отслаивался. Кроме расписных чаш и мисок широкое применение получил остродонный керамический сосуд, отдаленно напоминавший древнегреческие амфоры. Этим сосудом доставали воду из источника: небольшие ручки, в которые продевалась веревка, были сделаны с учетом центра тяжести. Сосуд окунался в воду горлышком вниз, а затем по мере наполнения нижняя часть его перевешивала и он сам собой выпрямлялся. Яншаосцы одевались, вероятно, в тканую одежду, о чем свидетельствовали пряслица, небольшие костяные иглы и отпечатки тканей на днищах глиняных сосудов.
В 1954—1956 гг. у дер. Баньпо, недалеко от г. Сиань, было раскопано поселение, позволившее в общих чертах воссоздать картину жизни небольшой неолитической общины. В средней части поселения помещалось четырехугольное здание общей площадью более 125 кв. м. По периметру здания сохранились углубления от 30 с лишним опорных столбов, на которых покоилась кровля. Вокруг здания были расположены круглые или квадратные хижины каркасно-столбовой конструкции, несколько углубленные в землю; стены их состояли из вертикальных шестов, обмазанных сверху глиной с примесью соломы. В середине жилища находилась очажная яма. Эти жилища по своим размерам были намного меньше центрального помещения. Все поселение окружал ров, за которым начиналось кладбище.
Небольшие размеры домов свидетельствовали о том, что они могли служить жилищем одной-двум брачным парам. Что касается центрального здания, то некоторые археологи считают, что оно предназначалось для общественных нужд всего коллектива и служило местом собраний и празднеств. Не исключено, однако, что это — «мужской дом», в котором жили юноши общины. В Яншао детей хоронили в отличие от взрослых не на кладбище за поселением, а в больших глиняных сосудах около жилищ.
Каждому из яншаоских поселений были свойственны свои собственные, строго определенные зооморфные орнаменты: рыбы и олени — в Баньпо, ящерицы и черепахи — в Мяодигоу (пров. Хэнань), длиннохвостые и короткохвостые птицы — в Хуасянь (пров. Шэньси). Возможно, это являлось отражением дуально-родовой экзогамной организации. Некоторые из изображений животных имели в то же время определенные антропоморфные признаки (например, сочетание изображения человека и рыбы). В этом находила свое выражение идея тотема— животного предка и покровителя людей данного родового коллектива. Позднее древние китайцы изображали своих мифических пер-вопредков в виде полулюдей-полуживотных: Фуси, якобы научившего людей охотиться и ловить рыбу, — с телом змеи; Шэньнуна, изготовившего первые деревянные земледельческие орудия и впервые начавшего употреблять в пищу хлебные злаки, — с головой быка.
Китайская мифология наполнена описаниями изображений, в которых причудливо переплетаются отголоски древнейших анимистических представлений и стремление найти персонифицированных «авторов» всех важнейших культурных достижений. Здесь и Суйжэнь, открывший способ добывания огня путем трения; и Ючао, научивший людей строить шалаши; и Хуанди, который ввел обычай варить хлебные злаки на пару и начал сооружать наземные жилища и изготовлять лодки. В древнекитайских мифах и исторических преданиях содержатся указания на то, что «в древности люди знали мать и не знали отца». С этим тесно связаны многочисленные легенды о «непорочном зачатии» всех выдающихся героев и «правителей» древности, представляющие собой отголосок первоначального господства матрилинейной родовой организации.
В письменных памятниках, дошедших до нас, имеются также и более поздние легенды и предания, отражающие уже эру разложения первобытнообщинных отношений и возникновения социального неравенства. В конфуцианском трактате «Лицзи», написанном во второй половине I тыс. до н.э., содержится, например, следующая оценка путей общественного прогресса: «Когда господствовала Великая Справедливость, Поднебесная была общей, тогда избирали мудрых и способных, полагались на доверие, сохраняли мир и согласие. Поэтому люди относились как к родственникам не к одним только близким родственникам, считали своими детьми не одних только своих детей. Старики имели опору на закате своих дней, возмужавшие имели себе применение, юные подрастали, а вдовые, сирые, одинокие и больные имели пропитание. Мужчины получали свою долю, а женщины находили себе пристанище. Люди скорее готовы были бросить богатство на земле, но не стали бы прятать его у себя; скорее вообще не напрягали бы свои силы, чем стали бы использовать их для своей лишь собственной пользы. По этой причине не возникало злых умыслов, не было воровства и разбоя, двери не запирались...
Ныне, — продолжал автор трактата, — когда Великая Справедливость в ущербе, на Поднебесную смотрят с точки зрения интересов своей семьи, относятся как к родственникам только к своим близким родственникам, считают детьми только своих детей, богатство и силы употребляют для самих себя».
Первые следы появления имущественного и социального неравенства отмечались уже в памятниках поздненеолитической культуры Луншань (примерно конец III тыс. до н. э.), пришедшей на смену Ян-шао на всем протяжении среднего и нижнего течения р. Хуанхэ. Наиболее явным внешним отличием этой культуры от прежних было то, что в Луншань изменился цвет керамики: глиняная посуда — не красная, как в Яншао, а чаще всего серая и черная. Это явилось результатом технического совершенствования обжига, который осуществлялся теперь без свободного доступа воздуха в закрытых печах, что резко повышало температуру внутри обжигаемой камеры. Появившийся гончарный круг значительно способствовал повышению производительности труда. Земледельческие орудия стали более совершенными. В одном из поселений культуры Луншань обнаружены отпечатки двузубого деревянного орудия для вскапывания земли, широко известного в более позднее время под названием лэй. (Орудие этого типа было также распространено у басков и индейцев Центральной Америки.) Основной земледельческой культурой продолжала оставаться чумиза, а среди домашних животных появились крупный рогатый скот и козы.
Важные сдвиги в социальной структуре общества были прослежены по изменениям в погребальном обряде. В Яншао умерших хоронили в грунтовых ямах, куда клали глиняную посуду и другую утварь. Но если в то время в размерах ям и количестве сопогребенных предметов не наблюдалось сколько-нибудь существенных различий, то в луншаньских могильниках имущественная и социальная дифференциация проявилась уже вполне отчетливо.
По мнению некоторых историков, археологическая культура Луншань была создана племенами, известными по письменным источникам под названием «ся». Согласно преданию, Юй, предводитель ся, основал династию того же названия. Предшественниками Юя были правители Яо и Шунь. У Яо был сын, но свой «престол» Яо завещал не ему, а, посоветовавшись со старейшинами, назначил своим преемником мудрого Шуня. Тот, в свою очередь, передал власть не своему сыну, а прославившемуся умом и способностями Юю. Однако затем место Юя вопреки традиции занял его сын Ци. После этого верховная власть стала передаваться по наследству. В этом предании, бесспорно, содержатся указания на весьма важные исторические факты. В мат-рилинейном родовом обществе дети не могли принадлежать к тому же роду, что и их отец, а стало быть, не могли наследовать ему. Установление патрилинейного порядка наследования знаменовало собой ослабление родовых связей, укрепление индивидуальной семьи как новой ячейки общества, углубление социального неравенства.
На правах рекламы
Вы наверное уже обращали внимание, что последнее время все чаще на просторах интернет, телевидении встречаются такие слова как форекс, фьючерс, брокер. Многие уже попробовали себя в качестве игроков на бирже. Но, как в любом новом деле, все стоит хорошо взвесить прежде чем делать рискованные операции.
