Как от слепцов скрыт солнца ясный свет,Так для глупцов дороги к правде нет. (Ибн Сина)
В условиях, когда в большинстве стран проводится сознательная дебилизация населения, выгодная обществу потребления, чтение книг становится уделом все меньшего и меньшего количества людей. Уровень культуры стремительно падает, знать историю становится совсем не обязательным. На смену известным фактам об исторических событиях и великих людях, приходят выдумки, которыми щедро кормят народы всей планеты Голливуд и европейский кинематограф.
Очередное собрание заблуждений, преподносимых кинематографистами, как исторические события, представлено в фильме «Лекарь. Ученик Авиценны» (Германия). Учитывая то, какие бюджеты у подобных фильмов (позволяющие нанять десятки исторических консультантов), предполагаю, что на историческую достоверность создатели этого «шедевра» с самого начала решили, пардон, «забить».
Ибн Сина.
Иначе не получилось бы донести до зрителей, главную идею фильма в духе европоцентризма, которую несколько утрированно можно обозначить так — англичане круче всех. «Да, Авиценна — великий врач, но не он, а именно его ученик-англичанин (никогда не существовавший в реальности) понял, что чуму вызывают мелкие существа, которых переносят крысы. Да, Авиценна — великий врач, но не он, а именно его ученик-англичанин первым в мире удалил аппендицит (а то, что впервые это было сделано лишь 700 лет спустя, то кто об этом знает, кроме студентов-медиков?) Да, Авиценна — великий врач, но он не был готов начинать всё заново в свете открытий своего гениального ученика-англичанина и принял яд (это при том, что причины его смерти от болезни в возрасте 57 лет хорошо известны)». Бред? Да, бред фантастический. Но это если хоть немного знать, как было на самом деле. А если изучать историю по кинематографическим «шедеврам», то всё может показаться вполне достоверным.
Кроме прямо-таки идеального героя англичанина в фильме есть герои хорошие и плохие. Хорошие — это первый учитель главного героя — цирюльник-брадобрей (само собой, англичанин), по совместительству мелкий шарлатан и евреи. Евреи, правда, один раз показаны не очень хорошо, когда собирались устроить побиение камнями жены, изменившей мужу, но в целом, выглядят очень умными и культурными (что, собственно не удивляет). А вот все мусульмане показаны, как тупые фанатики. Только непонятно, кто же тогда построил великолепный Исфахан, в котором так хорошо жилось тем же евреям, имевшим возможности обучаться медицине у Авиценны, который, открою великий секрет, тоже (о, ужас!) был мусульманином.
Ибн Сина
И как мог править таким прекрасным городом вечно пьяный и, пардон, обдолбанный шах (на самом деле городом правил эмир)? Не удивительно, что город захватили злые и страшные Сельджуки.
О Сельджуках надо упомянуть отдельно. В фильме они — злобные тупые фанатики мусульмане. Такой средневековый Талибан. Какие-то мусульманские гоблины. Ну, кто знает, что настоящие Сельджуки были веротерпимыми и покровительствовали искусствам и наукам? Мало кто. А потому можно мимоходом оболгать их в угоду сюжету, ну, так по логике создателей фильма нужны же страшные враги? Не из евреев же их делать? Так нельзя, денег на новый фильм не дадут.
Ибн Сина.
Не буду здесь о всяких мелких глупостях, наподобие того, что главный герой, не успев появиться в Исфахане, мгновенно начинает читать на арабском сказки «Тысяча и одной ночи», причем именно те, которые в это сборник не входили (об Алладине и его волшебной лампе).
Я не историк, а только любитель истории. И пересматривать это кино, чтобы отыскать там разного рода неточности (уверен, что историки найдут их очень много) я не буду. Подозреваю, что и этот материал всего лишь очередная и не сильно успешная (массовая культура все равно сметает всё на своем пути) попытка воевать с ветряными мельницами. Просто не смог промолчать, когда оболгали одного из величайших людей прошлого. Вот и вся моя мотивация:)
P.S. Глянул рецензии на этот фильм на сайте «Кинопоиск». Все рецензенты хвалят создателей фильма за историческую достоверность. Однако…
Получать сообщения о новых публикациях Сайта Востоколюба на e-mail.
Сергей Мазуркевич
10.03.2014
с вашего сайта.
www.vostokolyub.info
Авиценна и целители древности – о лечении заболеваний органов зрения - Болезни глаз - Генрих Николаевич Ужегов - rutlib2.com
Различные состояния глаза (по Авиценне)
Слабость зрения
Вот что говорит о причинах ослабления зрения этот великий врач древности в своих работах:
«Слабость зрения и вредное последствие ее вызывается, с одной стороны, общей натурой тела, в которой преобладают либо сухость, либо влажность. С другой стороны, причина слабости зрения может лежать в самом мозгу после известных заболеваний мозга, которые поражают вещество самого мозга или весь передний его желудочек, как, например, сдавливающий удар, ослепляющий глаз или поражающий часть его…» «…Слабость зрения зависит также от самой зрительной пневмы и соприкасающихся с ней органов, например, от полых нервов, от влаг и оболочек глаза. Зрительная пневма порой разрежается, уплотняется, сгущается или становится скудной. Обилие же пневмы лучше и полезнее».
Лечение слабости зрения
«Если причина слабости зрения заключается в сухости, то бывают полезны сырная сыворотка, увлажняющие средства, выдаивание молока на голову и питье его. Голову смазывают увлажняющими маслами, особенно когда имеют дело с выздоравливающими. Полезны сон, покой, увлажняющие средства, вводимые через нос, и особенно масло кувшинки. Лечить слабость зрения, причиняемую оболочками, трудно. Если слабость зрения вызвана влагами, то следует применять рассасывающие средства после опорожнения. Полезна легкая рвота, особенно старикам, сильная же рвота очень вредна. Помогают также полоскания, средства, выводящие влагу через нос, и средства, вызывающие чихание. Для опорожнения полезно выпить клещевинного масла и настоя сабура. Полезно также упражнение нижних конечностей, растирание их».
«…К полезным веществам принадлежит промытая тутия, сдобренная или настоем майорана, или горного базилика, или выжатым соком конской мяты. К числу полезных мазей в этой области принадлежат желчи, которые можно употреблять сами по себе или в смесях: желчь горной куропатки, желчь белого сокола, сазана, коршуна, быка, медведя, зайца, козла, журавля, ласточки, воробья, лисицы, волка, кошки, борзой собаки, горного барана. Желчь дрофы действует особенно чудесно. К полезным маслам принадлежит клещевинное масло, нарциссовое масло, масло из косточек лавра и масло редьки, а также масло пажитниковое, лилейное, майоранное и масло из простой и лекарственной ромашки. Хорошо также смазывать глаза настоем горного базилика…»
«…К полезным средствам относится еще следующее: берут выжатый сок кисло-сладкого граната, уваривают его наполовину и снимают с огня, затем добавляют половинное количество меда, выставляют на солнце и затем употребляют. Также берут сок обоих видов гранатов, выставляют на солнце на два месяца в летнюю пору, затем процеживают, добавляют сабура, длинного перца, нашатыря (иногда обходятся без нашатыря) и растирают до тонкости. На один ритл сока берут три дирхама прочих лекарств и сохраняют; чем эта смесь старее, тем лучше. К целебным средствам принадлежит аир с большим чистотелом, растертые в порошок. Полезно также смазывать соком лука с медом. Сильна мазь из желчи сокола и орла. Еще берут медную доску, капают на нее несколько капель уксуса, одну каплю молока и каплю меда, затем это растирают, пока не почернеет, и наносят на глаз. Знай, что постоянно есть репу печеную или вареную относится к тому, что укрепляет силу зрения настолько, что устраняет бывшую ранее слабость. Если кто-либо в состоянии есть мясо гадюки, сваренное так, как варят для терьяка, то это весьма сохраняет здоровье глаза. К средствам, которые хороши для стариков и для тех, чья сила зрения ослаблена вследствие частых совокуплений и тому подобного, относится следующее: берут непромытой тутии шесть частей. Также: вина – сколько потребуется, бальзамового масла – больше тутии, сколько окажется нужным; тутию растирают и добавляют к ней немного бальзамового масла, затем вина, затем растирают, как требуется, и употребляют. Сохраняет здоровье глаз и укрепляет его погружение в чистую воду, окунание и открывание обоих глаз под водой до тех пор, пока это возможно, особенно в молодом возрасте. Тому, кто жалуется на пары из желудка и на вред, причиняемый влагой, следует перед едой принимать отвар горькой полыни и все то, что смягчает и отрывает излишки, находящиеся в желудке».
О том, что вредит зрению
«К тому, что вредит зрению, относятся занятия и движения, а также пища и степень ее усвоения. К занятиям и движению относится все, что сушит, – например, частое совокупление, продолжительное смотрение на блестящие предметы, чрезмерно длительное чтение мелко написанного письма, тогда как в этих делах полезно придерживаться середины. Также вредны тонкая работа и сон на переполненный желудок непосредственно после ужина.
Напротив, тот, кто страдает слабостью зрения, должен выждать, пока пища не переварится. Всякое переполнение вредит зрению, а также все то, что сушит естество, и все соленые, острые и другие вещества, которые образуют осадок в крови. Опьянение тоже вредно для зрения. Но рвота полезна, поскольку она очищает желудок, однако она же и вредна для зрения, поскольку приводит в движение материи в мозгу и гонит их к глазу. Если же рвоты нельзя избежать, то ее нужно вызывать после еды и без напряжения. Частое купание в бане вредно для зрения, так же как и чрезмерный сон, сильный плач и обильное кровопускание, особенно непрерывное прикладывание кровососных банок. Из яств вредны соленые, острые и образующие пар и те, которые причиняют страдания устью желудка: густое мутное вино, порей, лук. Также: горный базилик, спелые маслины, укроп, капуста, чечевица».
Рецепты при катаракте
«…Поистине, если взяться за лечение катаракты в начале ее, то помогает режим. А для прочно утвердившейся катаракты нет иного способа лечения, как снятие ее. Поэтому тот, у кого имеется катаракта, должен воздерживаться от переполнения желудка, от вина, от частого совокупления и должен ограничить себя едою один раз в сутки, до полудня, особенно следует ему избегать рыбы, плодов и грубого мяса…»
«Теперь мы укажем еще некоторые испытанные средства. Берут очищенных костянок благородного лавра десять частей, камеди – одну часть, растирают их от катаракты – с мочой не достигшего возмужалости мальчика, а от слабости зрения – с чистой водой и употребляют. Этий из Амиды говорит: «Пусть месят с желчью гадюки и медом и наносят на глаз, это хорошо».
«Другое испытанное и полезное средство такое: выжатый сок из зерен с острова Фанакидис (Фанакрис), дубровник обыкновенный и кораллы – все по одному мискалю – месят с соком фенхеля».
«…В начале катаракты полезно пускать кровь с артерий за ушами. Начинать следует с легких лекарств – например, с настоя фенхеля с медом и оливковым маслом. Говорят также, что нюхание майорана полезно тем, кто опасается излияния воды в глаз (появления катаракты. – Прим. автора). Помогает также втягивание майоранового масла в нос. Говорят, что в начале катаракты полезны пиявки на виски. Хвалят также смазывание семенами вайды красильной; говорят, что они устраняют и рассасывают катаракту и что это прекрасно».
«…К очень испытанным средствам относится жженая голова ласточки с медом и все виды желчи, которые упомянуты в параграфе о слабости зрения. Самая сильная из них – больничная желчная мазь и мазь из желчи черепахи. К тому, что помогает в начале катаракты, относится также следующее: берут желчь молодого и здорового быка, кладут ее в медный сосуд и оставляют на время – по меньшей мере от десяти дней до двух недель. Затем берут растертой мирры и шафрана, желчи наземной черепахи и бальзамового масла по два дирхама, хорошо перемешивают все это и наносят на глаз. Или берут белой чемерицы и перца по одной части, ушшака – три части; с помощью выжатого сока репы приготовляют мазь и употребляют».
Ослепление от белизны снега
«…Предписывают, чтобы больной долго смотрел на зеленый и небесно-голубой цвет. А перед глазами у него вешают черное. Если расстройство зрения от белизны снега сочетается с расстройством от холода, то в глаз нужно капать водой, в которой варилась пшеничная солома, причем вода должна быть теплой, чтобы не причинить вреда. По вечерам смазывают глаза медом и выжатым соком чеснока. Иногда заставляют открывать глаза над паром набиза, которым капают на раскаленный жерновик. Или делать припарку на глаз из крепкого набиза. Или склоняться над парами воды, в которой варились известные рассасывающие и разрежающие травы, такие как иссоп, донник лекарственный, ромашка и тому подобное».
Ибн Сина Абу Али Хусейн Абдаллах (латинизированное Авиценна) (16 августа 980, Афшана, близ Бухары 18 июня 1037, Хамадан, Иран), философ, ученый, поэт, врач, музыкант. Жил в Средней Азии и Иране, был врачом и везиром при разных правителях. В философии продолжал традиции арабского аристотелизма, отчасти неоплатонизма. Основные философские сочинения «Книга исцеления», «Книга указаний и наставлений» и др. содержат также естественно-научные воззрения, музыкально-теоретические положения Ибн Сины. Трактаты Ибн Сины были необычайно популярны на Востоке и на Западе; энциклопедия теоретической и клинической медицины «Канон врачебной науки» (в 5 ч.) обобщение взглядов и опыта греческих, римских, индийских и среднеазиатских врачей была много веков обязательным руководством, в т. ч. в средневековой Европе (ок. 30 латинских изданий).
загрузка...
Иранец по происхождению. Его биография, составленная им самим (охватывает первые 30 лет жизни) и продолженная его учеником ал-Джузджани, сохранилась в трех близких редакциях. Начальное образование получил от отца чиновника саманидской администрации, принадлежавшего к исмаилитам. Отличаясь незаурядными способностями, уже к 10 годам знал наизусть Коран и освоил словесные дисциплины (грамматику персидского и арабского языков, поэтику, риторику, литературу и историю). Математику изучал у торговца Махмуда Массоха, логику и фикх (мусульманское право) у Исмаила Захида, медицину у бухарского врача Абу Мансура Камари. Философии обучался у ученого Абу Абдаллаха Натили, которого вскоре превзошел в знаниях. С 15 лет начал заниматься самостоятельно и к 18 годам уже сложился как зрелый ученый; в это время он стал известен в Бухаре и как искусный врач. В 1002 вскоре после смерти отца переезжает в столицу Хорезма Гургандж (ныне Ургенч), научная жизнь которого концентрировалась вокруг «Академии Мамуна», объединявшей крупных ученых. В 1008 после отказа Ибн Сины поступить на службу к султану Махмуду Газневи благополучная жизнь сменилась годами скитания по Хорасану и Табаристану. Некоторые работы он писал в седле во время своих долгих переездов. В 1015-24 жил в Хамадане, сочетая научную деятельность с весьма активным участием в политических и государственных делах эмирата (занимал посты визиря и придворного врача эмира Хамадана Шамс ад-Давла). После смерти эмира за попытку перейти на службу к правителю Исфахана на четыре месяца был заточен в крепость. В последние годы жизни служил в Исфахане при дворе эмира Ала ад-Давла.
Сохранилась значительная часть философских и научных сочинений Ибн Сины. Его работы, написанные в основном по-арабски (некоторые на фарси), охватывают, помимо философских дисциплин, химию, геологию, грамматику, поэтику, историю, кораническую экзегетику, мистику. На формирование его философских взглядов оказали влияние труды ал-Фараби, которого Ибн Сина называл своим вторым учителем после Аристотеля, а также неоплатонизм, с идеями которого он был знаком преимущественно по так называемой «Теологии Аристотеля» (извлечения из 4-6 разделов «Эннеад» Плотина). Главная философская работа Ибн Сины энциклопедический труд «Книга исцеления» состоит из четырех разделов: логики, физики, математических наук (геометрии, арифметики, музыки, астрономии) и метафизики. К этому труду примыкает написанная на фарси «Книга знания» («Даниш-намэ»). В сокращенном изложении философские идеи «Книги исцеления» содержатся в «Книге спасения» (русский перевод фрагментов см.: Избранные произведения мыслителей стран Ближнего и Среднего Востока. М., 1961. С. 219-229). «Книга указаний и наставлений», написанная в последние годы жизни, итоговое изложение его философских идей, испытавшее влияние суфизма. Среди других работ наибольшее влияние на ученых Востока и Европы в течение нескольких столетий имел «Канон врачебной медицины». Сохранились немногочисленные стихи (большей частью в форме рубаи).
В классификации философских наук и понимании предмета метафизики (сущее как таковое) Ибн Сина следовал Аристотелю. Вслед за ал-Фараби Ибн Сина различает возможно сущее, существующее благодаря другому, и абсолютно необходимо сущее, существующее благодаря себе (в нем сущность и существование тождественны, тогда как в возможно сущем различны). Абсолютно необходимо сущее Бог для Ибн Сины, в отличие от Аристотеля, не только предельная причина всех других сущих, но и личность в соответствии с теистическим миропониманием ислама (см. Теизм). В то же время Ибн Сина расходится с доктриной креационизма, утверждая совечность мира Творцу (как необходимо сущее Бог с необходимостью сообщает Себя вечно). Творение в вечности Ибн Сина объяснял, в частности, с помощью неоплатонического понятия эманации, обосновывая таким образом логический переход от первоначального единого к множественности тварного мира. Однако в отличие от неоплатонизма он ограничивал процесс эманации миром небесных сфер, рассматривая материю не как конечный результат нисхождения единого, а как необходимый элемент любого возможного бытия.
В философской повести «Живой, сын Бодрствующего» Ибн Сина в аллегорической форме излагает учение об активном «уме», который ведет человека по пути познания высших абстрактных истин. Предметы физики и метафизики представлены здесь в образе космоса, по которому можно совершить мысленное путешествие. Космос делится на три мира: материальный мир (Запад), мир вечных несотворенных форм (Восток) и земной, физический мир во всем его конкретном многообразии. Индивидуальная душа образует с телом единую субстанцию, обеспечивающую целостное воскрешение человека; носителем философского мышления выступает конкретное тело, предрасположенное к принятию разумной души. Абсолютная истина может быть постигнута посредством интуитивного видения, которое предстает, таким образом, кульминацией процесса мышления.
загрузка...
vashznahar.narod.ru
Абу Али ибн Сина: биография ученого
Самый влиятельный и известный в средневековом исламском мире персидский ученый Абу Али ибн Сина знаком миру под более простым и звучным именем – Авиценна. Современники на Востоке называли его духовным наставником, мудрецом. И это вполне объяснимо. Авиценна воспитал целую плеяду философов, был визирем. Сочетая в себе две эти ипостаси, он казался идеалом ученого.
Он полагал, что уйдет в небытие физически, со всеми своими свойствами, в том числе и внешним обликом, но тлена избежит разумная часть души. Слова оказались отчасти пророческими. Его труды из самых различных областей науки изучают по сей день, о нем снимают фильмы и пишут книги. Однако в одном он ошибся, ученым удалось воссоздать и его внешность по сохранившемуся черепу. Результат вы видите на фото.
Абу Али ибн Сина: краткая биография детства и юношества
О жизни Авиценны человечество узнает из достоверных, но недостаточно полных источников – трудов средневековых авторов (аль-Кыфти, аль-Байхаки, аль-Каши и др.).
Родился будущий философ и общественный деятель, врач и ученый в небольшом селении вблизи города Бухары (территория современного Узбекистана). Раннему раскрытию в мальчике интеллектуальных способностей способствовал отец (чиновник, проявляющий интерес к философии и науке). К десяти годам он настолько хорошо знал Коран, что, по словам из первоисточников, «ему диву давались».
Затем он овладел основами математики и мусульманского права. Дальнейшее обучение мальчик продолжил под контролем приехавшего в Бухару ученого Абу-Абдаллахома ан-Натили, поселившегося в их доме. Абу Али ибн Сина, биография которого может быть почерпнута из его книг, в скором времени удивил учителя и уже сам растолковывал ему некоторые понятия. Вскоре он принялся за самостоятельный штурм книг по метафизике и физике, и, по словам самого ученого, «в нем пробудилась тяга к медицине». Она не казалась ему сложной, и уже в 16 лет он консультировал опытных докторов и сам помогал пациентам, «открывая для себя новые способы лечения, ранее нигде не описанные». Слава о талантливом лекаре распространялась быстро, в 18 лет ибн Сина попал в эмирский дворец и получил открытый доступ к богатой библиотеке.
Странствия ученого
Годы активного учения сменились временем странствий, в которые окунулся Абу Али ибн Сина. Биография ученого в трудах историков указана в приблизительных датах. Так, он покинул Бухару после смерти своего отца в период между 1002 и 1005 годами. Он переезжает в город Гургандж, переживавший тогда в стороне от политических событий расцвет. Вся научная жизнь была сконцентрирована вокруг одного заведения – академии Мамуна, объединившей множество ученых. Именно к этому обществу и примкнул Авиценна. Известно, что он и его коллеги были абсолютно обеспеченны в мирском плане и жили дружно, наслаждались перепиской и научными дискуссиями.
В 1008 году ибн Сина был вынужден покинуть город. Причина крылась в отказе лекаря прибыть ко двору султана для проживания. Поступок молодого ученого привел его в ярость. Он дал приказ размножить его портрет и разослать во все края с предписанием о розыске и последующей доставке бунтаря в его дворец. Успеха предприятие не имело. Как известно, Авиценна завершил свои скитания в Джурджане (1012-1014 гг.). В этот период он создавал свои трактаты, начал работу над «Каноном врачебной науки».
Спустя время султан вновь предпринял попытки найти его, и ученый продолжил свои странствия дальше.
Жизнь в Хамадане
Абу Али ибн Сина, биография которого связана с постоянными странствиями, в попытке скрыться от поползновений султана оказался в городе Хамадане (современная территория Ирана). Здесь ученый провел почти десять лет, с 1015 по 1024 г. Это были весьма насыщенные событиями годы. Он активно занимался не только наукой, а также политическими и государственными делами. На пост визиря его привело знакомство и успешное лечение правителя Шамсада-Даули. Впрочем, в скором времени он вступил в конфликт с военной верхушкой и был свергнут. От казни его спас эмир, приняв компромиссное решение о высылке ибн Сины за пределы владений. В течение 40 дней лекарь скрывался. Однако случившийся с эмиром очередной приступ заставил его пересмотреть свое решение: срочно найти ученого, извиниться и вновь назначить на пост министра.
После смерти правителя к власти пришел его сын. Он предложил Авиценне вновь занять пост визиря, но тот отказался и вступил в тайную переписку с эмиром Исфахана, предложив ему свои услуги.
Жизнь в Исфахане
Расположенный на берегу реки Заянде и ныне иранский город Исфахан стал последним местом, в котором поселился Авиценна (Абу Али ибн Сина). Биография этого периода (1024-1037 гг.) богата на научные работы. Годы, проведенные при дворе эмира, являются наиболее плодотворными. Способствовало этому во многом увлечение наукой самого правителя. Именно в этот период философ и ученый написал, пожалуй, свой самый емкий труд – «Книгу справедливого разбирательства», насчитывавшую двадцать томов. Однако она исчезла во время одного из вражеских нашествий.
Свой жизненный путь Авиценна окончил в Хамадане, где и был похоронен. Умер он в возрасте 56 лет, после продолжительной болезни, в источниках упоминающийся как «колики».
Труды по медицине
Медицина – это основная сфера деятельности, в которой прославился еще при жизни Абу Али ибн Сина. «Канон врачебной науки» (на фото ниже) - серия книг (всего пять томов), написанная им в 1023 году, является одной из самых знаменитых. Именно по ней многие доктора Запада и Востока в 12-17-м веках изучали основы медицины.
В книге Авиценна предположил, что многие заболевания могут быть вызваны мельчайшими существами, которые в том числе портят воду и пищу, являются разносчиками. Он изучил ряд болезней, различив чуму и холеру, описал проказу и подчеркнул заразность оспы, а также осветил вопросы, связанные с хирургическими операциями, раскрыл тему «сложных» лекарств (более половины из них - растительного происхождения).
Ибн Сина также известен такими трудами, как «Трактат о пульсе», «О пользе и вреде вина», «Лекарственные средства», «Кровеносные сосуды для кровопускания», «Поэма о медицине», и многими другими (в общей сложности - 274 ценные рукописи).
Химия и астрономия
Известно, что Авиценна открыл процесс перегонки эфирного масла, а также умел получать серную, азотную и соляную кислоты, гидроксиды калия и натрия.
Ученый критиковал взгляды Аристотеля в области астрономии, утверждая наперекор о том, что звезды и планеты светятся своим собственным светом, а не отражают его от солнца. Он написал собственную книгу, которая содержала в том числе комментарии к труду Птолемея.
Образы в книгах и кино
Неудивительно, что для своих книг и фильмов многие писатели и режиссеры выбирают центральным персонажем такую личность, как Абу Али ибн Сина. Биография известного философа и врача богата трагическими событиями и поистине значимыми открытиями. Наиболее известным произведением является книга Ноя Гордона «Ученик Авиценны», опубликованная в 1998 г. и экранизированная в 2013-м Филиппом Штёльцлямом (кадры из фильма - на фото ниже).
К теме жизни ученого обратился и испанский писатель Э. Теодоро. Его роман называется «Рукопись Авиценны» и повествует об отдельных эпизодах жизни ибн Сины.
Могло ли быть что-то ценнее и полезнее в средневековом мире, чем то, что открыл медицине Абу Али ибн Сина? Биология, астрономия, механика, философия, литература, медицина, психология – науки, в которых он был блестяще осведомлен и образован. Кроме того, он обладал острым умом, и по словам современников, феноменальной памятью и наблюдательностью. Все эти качества и многочисленные работы увековечили память о персидском ученом в веках.
Авиценна (980-1037) — выдающийся среднеазиатский ученый, философ, врач. Настоящее его имя Абу Али Хусейн Ибн Абдаллах Ибн Сина. Он родился в селении Авшана, поблизости от Бухары.
Бухара была тогда столицей большого государства Саманидов. В ней строились роскошные храмы — мечети, в нее съезжались образованные люди — философы, архитекторы, врачи, поэты, она славилась богатейшей дворцовой библиотекой.
Отец Авиценны был довольно зажиточным чиновником, и скоро вся семья переехала в столицу.
Вряд ли домашние предполагали, глядя на маленького мальчика, что его ждет слава гениального врача и знаменитого философа, судьба скитальца по караванным путям… Но и в детстве Авиценна поражал всех своими способностями к наукам.
‘…Когда мне исполнилось десять лет,-рассказывал он сам,- я уже покончил с изучением Корана (Коран — ‘священная книга’ мусульман) и многих словесных наук, так что мне удивлялись’.
В это время в Бухару прибыл ученый старец, который стал домашним учителем Авиценны. Под его руководством мальчик должен был изучить законоведение и математику, философию и астрономию. Очень скоро, ‘о каком бы вопросе он мне ни говорил, — рассказывал Авиценна , — я представлял себе этот вопрос лучше, чем он сам’. Ученому старику пришлось искать заработок в другом месте, а не по годам образованный мальчик принялся изучать науки самостоятельно.
Лет четырнадцати он увлекся медициной, прочитал все медицинские трактаты, какие можно было найти в Бухаре, стал посещать больных, причем самых трудных. Предполагают, что увлек его занятиями медициной известный в то время врач Абу Сахл Масихи, автор книги ‘Эмия, или Книга ста глав’, которая для многих врачей была тогда учебником медицины. Масихи — последователь прославленных врачей древности Гиппократа и Галена — оказал большое влияние на формирование взглядов Авиценны.
Когда во дворце тяжело заболел эмир, глава государства , придворные врачи не смогли вылечить его и пригласили семнадцатилетнего Авиценну. Лечение , предложенное юношей, прошло успешно. Вскоре эмир выздоровел. Авиценна же был назначен личным врачом эмира и получил право пользоваться знаменитой дворцовой библиотекой. ‘Передо мной открылись ворота в такие глубины знания, о которых я и не догадывался’, — говорил он.
У юного Авиценны появляются ученики , нередко это седобородые старцы, они стараются записывать каждое слово своего учителя. В 18 лет он начинает переписываться и вступает в дискуссии по вопросам физики, философии, астрономии с крупнейшими учеными Востока, в том числе со среднеазиатским ученым-энциклопедистом Бируни.
В 20 лет Авиценна — уже автор нескольких книг: обширной энциклопедии, рассказывающей о естественных науках, книги разъяснений законов, состоящей из 20 томов, книги по этике, многотомного медицинского словаря.
Бухара в те годы доживала последние спокойные дни. Государство разваливалось на части, вскоре и столицу захватили тюркские кочевые племена, караханиды. Город был разграблен, библиотека сгорела…
В это время умер отец Авиценны. Авиценна с торговым караваном отправился в далекий Хорезм.
Местный правитель — хорезмшах покровительствовал ученым, в его дворце они часто собирались для диспутов. Вслед за Авиценной в Хорезм прибыли Бируни и Масихи. На несколько лет ученые получили покой и возможность заниматься наукой. Они ставили физические и химические опыты, наблюдали за падением метеоритов. Вместе с Масихи Авиценна тайно продолжал изучать строение тела человека. Это можно было делать только на трупах, а вскрытие трупов здесь, как и во многих странах, каралось тогда смертью.
, Через несколько лет жестокий и вероломный правитель огромного соседнего государства султан Махмуд Газневи потребовал ученых к себе в столицу, дабы они ‘обрели почесть присутствия’ на собрании у султана. На самом деле многим самостоятельно мыслящим ученым и поэтам каждый день при дворе султана грозил смертью.
Авиценна и старый врач Масихи отказались ехать к султану и той же ночью бежали через пески Кара-кум. На третий день пути на них налетел ураган. Они заблудились, потеряли пищу и воду. Старый Масихи умер в пустыне. Авиценна похоронил его и сам спасся чудом.
Султан Махмуд Газневи разослал по всем городам описание внешности Авиценны. Любой, кто указал бы местонахождение гениального врача, получил бы награду. Поэтому несколько лет Авиценна скитался, переходил из города в город, кормился лишь врачеванием на постоялых дворах. Ему приходилось называться чужим именем. Скитаясь, Авиценна продолжал напряженно работать и написал более десятка книг.
Иногда он останавливался на год-два у какого-либо мелкого правителя, лечил его семью от всевозможных болезней. Но всюду Авиценну настигала зловещая тень султана, и ему приходилось снова скрываться.
Наконец, в 1016 г. он остановился в городе Хамадане. Этот город назывался когда-то Экбатаной и был столицей древнего процветающего государства Мидии. Ко времени Авиценны город захирел и превратился в столицу захолустного маленького государства , которым правили полуграмотные эмиры. Авиценна скоро становится главным врачом правителя, а затем и главным министром — везиром.
Как и прежде, все шесть лет жизни в Хамадане рабочий день его начинался рано утром и заканчивался, когда все уже давно спали. Здесь он кончил первый том своего главного труда — ‘Канона врачебной науки’, ‘Канон врачебной науки’ состоит из пяти томов. Все медицинские знания, которые накопили к тому времени люди, вмещают эти книги.
Первый том-теория медицинской науки; анатомия, диагностика, физиология, хирургия. В этой книге описываются острые и хронические болезни и способы их лечения . Во втором томе рассказано о простых лекарствах . Их почти восемьсот. Корни и кора многих деревьев могут помочь человеку бороться с болезнью. Третий и четвертый тома описывают болезни человеческих органов, рассказывают о способах лечения . Как лечить переломы черепа, носа, челюсти, ключицы, ребер — об этом тоже говорит Авиценна . В пятом томе рассматриваются сложные лекарства . В состав некоторых из них входит до 37 частей. Многие лекарства даны со ссылкой на древнейших врачей, европейских и азиатских. Другие — впервые приготовлены и опробованы Авиценной.
Новые сведения, неизвестные ранее медицинской науке, встречались в ‘Каноне’ на каждой странице.
Лишь более чем через 800 лет французский ученый Пастер подтвердил гипотезу Авиценны о вирусах как невидимых возбудителях ‘лихорадочных’ (инфекционных) болезней. Авиценна создал такое учение о пульсе, к которому с тех пор трудно было что-нибудь добавить. ‘Пульс может быть волнообразный и веретенообразный, двухударный, долгий, дрожащий, короткий, малый, медленный, муравьиный. Пульс бывает также мягкий, напряженный нервный, низкий, пилообразный, полный, пустой’,— говорится в ‘Каноне’.
Авиценна первым описал чуму, холеру, желтуху, проанализировал причины, симптомы и способы лечения таких тяжелых болезней, как менингит, язва желудка, и многих других. Он подробно объяснил строение мышц глаза. До него все считали, что глаз, словно фонарик, испускает особые лучи; эти лучи, отражаясь от предметов, идут назад и дают изображение.
В ‘Каноне’ Авиценна пишет о необходимости всестороннего воспитания ребенка с тем, чтобы из него вырос добрый, умный, умелый и физически здоровый человек.
Очень скоро ‘Канон’ становится медицинской энциклопедией во всех странах мира. После изобретения печатного станка ‘Канон’ печатают сразу вслед за Библией. В Европе и в странах Азии многие века учили по нему врачей. Лечебники и травники Древней Руси также постоянно упоминают имя ученого ‘Ависен’, дают его рецепты .
Последний том ‘Канона’ был написан уже в другом городе — Исфагане. Между первым и последним томом — около десяти лет напряженной работы . И они не были для Авиценны годами покоя. Во время его везирства восстали военачальники, и Авиценна едва не был убит, его прятали друзья. После смерти правителя Авиценна был брошен в тюрьму. В тюрьме он продолжал много работать . За четыре месяца он написал три книги, одна из которых — философская повесть ‘Живой, сын Бодрствующего’ — оказала влияние на многих средневековых писателей .
Среди книг, написанных Авиценной, не только фундаментальные медицинские трактаты, но и книги по астрономии, математике, теории музыки , теории геологии, философские труды, книги по языкознанию и художественные повести. Авиценна внес новое во многие области человеческой деятельности. Некоторые серьезные научные книги он писал как поэмы, звучными образными стихами. Вот начало поэмы о медицине ‘Урджуза’:
‘Поэты — принцы Вселенной, врачи руководят телом. Красноречие упомянутых выше радует душу, преданность последних исцеляет болезни.
Эта поэма содержит всю теоретическую и практическую медицину. И в ней я излагаю в стихах все мои знания этой науки’.
Многие книги Авиценны пропали бесследно, погибли в пожарах. О них мы знаем лишь понаслышке. Некоторые погребены в книгохранилищах, лежат неразобранными, и, возможно, человечество их откроет.
О нем рассказывают легенды, поют песни. Он стал героем сказок.
Авиценна умер в дороге. Полузнакомый человек написал с его слов завещание. Все имущество свое Авиценна велел раздать бедным, слуг отпустить на волю.
Более 900 лет люди берегли его могилу. Каждое утро к его мавзолею собирались ученые старцы и юноши, приходили больные, верившие в чудесное исцеление от одного только прикосновения к древней могиле великого врачевателя.
В 1954 г., по мусульманскому летосчислению, исполнилась тысяча лет со дня рождения Авиценны. По призыву Всемирного Совета Мира эту дату отмечали во многих странах. В иранском городе Хамадане был торжественно открыт новый мавзолей Авиценны. На открытии мавзолея среди ученых мира присутствовала и советская делегация
Источник: http://persona.rin.ru
celitel-plus.ru
Авиценна - Избранные труды - Народное лечение
Абу Али ибн Сина Канон врачебной науки Избранные главы
Об определении медицины
Я утверждаю: медицина – наука, познающая состояние тела человека, поскольку оно здорово или утратит здоровье, для того, чтобы сохранить здоровье и вернуть его, если оно утрачено говорит народный лекарь. Кто-нибудь, однако, может сказать: «Медицина разделяется на теорию и практику, а вы, говоря, что это наука, превратили всю медицину в теорию». На это мы отвечаем: говорится, что есть искусства теоретические и искусства практические, философия теоретическая и философия практическая; говорят также, что медицина бывает теоретическая и практическая, при этом в каждой части под словом «теоретическая» и «практическая» подразумеваются разные вещи, но нам сейчас нет нужды говорить о различиях, которые имеются в данном случае в виду где-либо, кроме медицины. Когда говорят, что в медицине есть нечто теоретическое и нечто практическое, то не следует думать, что воображают многие исследователи данного вопроса, будто этим хотят сказать, что одна часть медицины – познание, а другая часть – действие. Напротив, тебе должно знать, что под этим подразумевается нечто другое. А именно: каждая из двух частей медицины – не что иное, как наука, но одна из них – это наука об основах медицины, а другая – наука о том, как ее применять. Первой из этих частей присвоено название науки или теории, а второй – название практики. Под теорией медицины мы понимаем ту часть, которая учит только основным правилам и не входит в изложение сущности каких-либо процедур. Так, например, в медицине говорят, что число разновидностей лихорадки – три, и что натур1 существует, допустим, девять. А под практикой в медицине мы понимаем не [только физическое] действие и производство каких-нибудь телодвижений, но и ту часть медицинской науки, обучение которой заключает полезный совет, и совет тот связан с изложением сущности какой-либо процедуры. Так, например, в медицине говорится, что к горячим опухолям 2 следует вначале прикладывать что-нибудь отвлекающее, охлаждающее и вскрывающее; потом, после этого отвлекающие средства смешиваются с мягчительными, а после того, как дойдет до опадания, ограничиваются мягчительными и разгоняющими лекарствами, но только не при опухолях, образовавшихся от дурных соков, выделяемых главенствующими органами. Такое наставление сообщает тебе полезный совет, то есть изложение сущности некоей процедуры. Когда ты изучишь обе эти части, то приобретешь знания научные и знания практические, хотя бы ты сам никогда не практиковал.
Никто не вправе сказать: «Телу человека присущи три состояния: здоровье, болезнь и третье состояние – не здоровье и не болезнь, а ты ограничился двумя частями». Если тот, кто это говорит, подумает, то он, вероятно, не сочтет обязательным ни такого деления на три, ни упреков в том, что мы его опустили. К тому же, если это и необходимо, то наши слова «утрата здоровья» заключают в себе и болезнь и то третье состояние, которое назвали. К нему не приложим термин «здоровье», ибо здоровье – это способность или состояние, благодаря которому функции [органа], предназначенного для их выполнения, оказываются безупречными, но ему не подобает также и противоположный термин, если только не определять здоровье, как хочешь, обусловливая его ненужными условиями. Об этом не пререкаются с врачами, и врачи не такие люди, с которыми спорят о подобных вещах. Такие препирательства с врачами и с теми, кто с ними спорит, не приводят ни к чему полезному в медицине, а что касается познания истины в данном вопросе, то это относится к основам другой науки, то есть к основам науки логики. Там пусть и ищут истину.1 Словом «натура» в настоящем издании переведено арабское мизадж – «смешение». Имеется в виду обоснованное Гиппократом, впоследствии более подробно разработанное перипатетиками, учение о четырех первичных элементах, входящих в состав плотных и жидких органических тел и отдельных их частей. По мнению Галена, на котором основывается и Ибн Сина, эти элементы и присущие им качества нигде не встречаются в чистом, изолированном виде, а только как различные комбинации из них, с преобладанием, однако, в этих комбинациях одного из элементов и его качества. Правильное смешение элементов, соков и их качеств и составляет «натуру», т. е. уравновешенность жизнедеятельности организма, выраженную в состоянии совершенного здоровья. «Натура» может изменяться соответственно с изменениями соотношения четырех соков или четырех качеств первичных элементов. Слово «темперамент», которым раньше обозначалось «смешение», в настоящем издании не принято, во избежание неправильного сопоставления с психическими моментами.2 Под горячими опухолями разумеется очаги воспаления. Говоря об опухолях, Ибн Сина разумел, согласно античной традиции и формулировкам Галена, расширенное понимание термина «опухоль», включая сюда как неоплазму в современном значении, так и увеличение объема тканей в связи с воспалительным процессом. При этом, однако, он все же выделяет злокачественные новообразования (саратан – рак). т. е. в науках философских.О задачах медициныМедицина рассматривает тело человека, поскольку оно здорово или утрачивает здоровье. Познание всякой вещи, если оно возникает, достигается и бывает совершенным через познание ее причин, если они имеются; поэтому в медицине следует знать причины здоровья и болезни. Причины эти бывают явные, а бывают и скрытые, постигаемые не чувством, а умозаключением на основании акциденций; поэтому в медицине необходимо также знать и акциденции, которые имеют место при здоровье и при болезни. В истинных науках3 изъяснено, что познание вещи приобретается через познание ее причин и начал, если они ей присуди, а если их нет, то через познание ее акциденций и обязательных существенных признаков. Причины, однако, бывают четырех разновидностей – материальные, действенные, формальные и конечные. Материальные причины это заложенные [в теле] основы, в которых существует здоровье и болезнь. Ближайшая основа – орган или пневма, более отдаленная основа – соки, 4 еще более отдаленная – элементы. Эти две [последние] основы [различаются], смотря по сочетанию, хотя при сочетании имеет место также и превращение утверждает народный лекарь.Все то, что устроено таким образом, стремится при сочетании и превращении к некоему единству; в данном положении единством, связанным с этим множеством, является либо натура, либо определенная форма. Что касается натуры, то она [возникает] по превращению, определенная же форма [возникает] по сочетанию. Действенные причины – это причины, которые изменяют состояние тела человека или сохраняют его неизменным. Таковы [состояния] воздуха и то, что с ними связано; еда, вода, напитки и то, что с ними связано; опорожнение, запор, страна, жилище и то, что с ними связано, телесные и душевные движения и покой. К этим же [причинам относятся] сон, бодрствование, переход из одного возраста в другой, различия по возрасту, полу, ремеслу, привычкам, а также то, что происходит с человеческим телом и соприкасается с ним – либо не противоречащее природе, либо находящееся в противоречии с природой. Формальные причины – это натуры и возникающие после них силы, а также сочетания. Что же касается конечных причин, то это действия. В познание действий неизбежно входит познание сил, а также познание пневмы, несущей силы, как мы это изъясним в дальнейшем. Таково содержание врачебной науки, поскольку она исследует тело человека – как оно 3 Широко толкуемый термин. По понятиям античных авторов (Гален), пневм – три: 1) естественная пневма, находящаяся в печени и являющаяся общей для всех видов животных, распространяется по всему телу по венам; 2) животная пневма, находящаяся у человека и животных в сердце и распространяющаяся по телу через артерии; 3) душевная пневма, находящаяся в мозгу и распространяющаяся во все органу по нервам.4 Соки – согласно гуморальной теории Галена, – четыре основных жидких части человеческого тела, образованные от четырех первичных элементов: слизь (флегма), желтая желчь, черная желчь и кровь. бывает здоровым и как болеет. Однако, с точки зрения конечной цели этого исследования, то есть сохранения здоровья и прекращения болезни, у [медицины] должны быть также и другие предметы; соответственно средствам и орудиям, [применяемым] при этих двух состояниях. Средствами здесь являются целесообразное пользование едой и напитками, правильный выбор воздуха, определение меры покоя и движения, лечение лекарствами и лечение рукой. 5 Все это у врачей [применяется] в соответствии с тремя разновидностями [людей]: здоровых, больных и средних, 6 о [средних] мы еще будем говорить и скажем, почему можно считать, что они стоят между двумя группами, которые в действительности не связаны никаким посредствующим звеном.И вот [теперь, когда] мы привели эти объяснения по отдельности, в совокупности у нас получилось, что медицина рассматривает элементы, натуры, соки, простые и сложные органы, пневмы с их естественными, животными и душевными силами, действия и состояния тела – здоровье, болезнь и среднее состояние, а также причины этих состояний: кушанья, напитки, воздух, воду, страну, жилище, опорожнение, запор, ремесло, привычки, движения и покой тела и души, возраст, пол, те необычные события, которые случаются с телом, разумный режим в еде и напитках, выбор [подходящего] воздуха, выбор7 движения и покоя, а также лечение лекарствами и действия рукой, ведущие к сохранению здоровья, и терапию каждой болезни по отдельности. Некоторые из этих вещей [врачу] следует, поскольку он врач, представлять себе только по существу, научным представлением, и подтверждать их существование тем, что это вещи общепризнанные, принятые знатоками науки о природе; другие же он обязан доказывать в своем искусстве. Говоря о тех из них, что подобны аксиомам, врач должен утверждать их существование безусловно, ибо начала частных наук бесспорны и они доказываются и поясняются в других науках, стоящих впереди них; так идет все далее и далее до тех пор, пока начала всех наук не поднимутся до первой мудрости, которую называют наукой метафизики. Когда кто-нибудь из притязающих на звание врача начинает и пускается рассуждать, доказывая существование элементов, натур и того, что за ними следует и является предметом науки о природе, он совершает ошибку, так как вводит в искусство медицины то, что не принадлежит к искусству медицины. Ошибается он и в том отношении, что полагает, будто что-то такое пояснил, тогда как он совершенно не пояснил этого.Вещи, которые врач должен представлять себе только по сущности, безусловно утверждая существование тех из них, бытие коих не очевидно, сводятся к следующей совокупности: что элементы существуют и их столько-то; что натуры существуют, их столько-то и они представляют собой то-то и то-то; что соки тоже существуют, представляют собой то-то и то-то и их столько-то; что пневмы существуют, их столько-то и они помещаются там-то; что изменение и неизменность всегда имеют причину; что причин столько-то. А органы и их полезные функции врач должен познавать при помощи внешних чувств и анатомии. Что же касается тех вещей, которые врач обязан и представлять себе, и доказывать, то это болезни, их частные причины, их признаки, а также и то, как прекращать заболевание и сохранять здоровье. Врач обязан дать доказательства [существования] тех из этих вещей, которые существуют скрыто, во всей подробности, указывая их величину и периодичность. Гален, когда старался обосновать логическими доказательствами первую часть медицины, предпочитал подходить к этому не с точки зрения врача, а с точки зренияфилософа, рассуждающего об естественной науке. Точно так же и законовед, стараясь5 Имеется в виду хирургия.6 т. е. не здоровых, но и не больных.7 т. е. режим. обосновать, почему «необходимо следовать единогласному решению [авторитетов], может это сделать не в качестве законоведа, а в качестве богослова. Впрочем, если врач, поскольку он врач, и законовед, поскольку он законовед, не в состоянии решительно доказать [свои положения], то при этом получится порочный круг.Об элементах Элементы суть некие простые тела. Это – первичные частицы человеческого тела и других вещей, неспособные делиться на различные по форме части, т. е. такие частицы, на которые делятся сложные [тела]. Из смешения [элементов] возникают различные по форме виды существующих вещей. Врач должен принимать на веру слова природоведа, что [элементов] всего четыре, не более. Два из них – легкие, два – тяжелые; легкие – это огонь и воздух, тяжелые – вода и земля. Земля есть простое тело, естественное место которого – середина всех вещей; по естеству она в этом месте покоится и по естеству к нему движется, если находится от него в отдалении; это есть абсолютная тяжесть земли. Земля холодна и суха по своему естеству, иначе говоря, в естестве земли, когда оно пребывает само по себе с тем, что его обусловливает, и его не изменяет что-либо, [находящееся] во вне, проявляются ощутимый холод и сухость. Наличие [земли] в существующих вещах способствует сцеплению и прочности, сохранению очертаний и форм. Что же касается воды, то это простое тело, которое по своему естественному месту окружает землю и окружено воздухом, когда воздух и вода находятся в своем естественном состоянии; это есть относительная тяжесть воды. Вода холодна и влажна; иначе говоря, в естестве воды, когда оно пребывает само по себе с тем, что его обусловливает, и ему не противостоит что-либо извне, проявляются ощутимый холод и состояние, называемое влажностью. Влажность же означает, что в естестве воды заложена способность распадаться от малейшей причины на мельчайшие частицы вплоть до [полного] разъединения, а [также] соединяться и принимать любую форму, не сохраняя ее в дальнейшем. [Вода] находится во всем существующем, чтобы мягки были формы, частям которых желательно придать известную фигуру, очертания и соразмерность. Дело в том, что все влажное легко теряет форму какой-либо фигуры, оно так же легко и принимает ее, подобно тому, как сухое, хотя оно и с трудом принимает форму [какой-либо] фигуры, теряет ее [тоже с трудом]. Всякий раз, как сухое смешивается с влажным, оно приобретает от влаги способность легко растягиваться и принимать [известные] очертания, а влажное приобретает от сухого способность прочно сохранять возникшую в нем крепость и соразмерность. Сухое благодаря влажному соединяется и не рассыпается, а влажное благодаря сухому сдерживается и не растекается.Что же касается воздуха, то это простое тело, естественное место которого выше воды и ниже огня; это есть его относительная легкость. Естество воздуха горячее и влажное, подобно тому, что мы говорили [раньше 8 Воздух] находится в существующих вещах, чтобы они были рыхлыми, разреженными, легкими и разобщенными. Огонь – это простое тело, естественное место которого выше всех остальных элементов. Природное местонахождение огня – вогнутая поверхность небесной сферы, у которой оканчиваются становление и разрушение говорит народный лекарь. Это есть его абсолютная легкость. Естество огня горячее и сухое. Он находится в существующих вещах, чтобы они созревали, были разреженнее и смешивались. Огонь течет в вещах проводя [сквозь них] воздушную субстанцию, чтобы сломилось [свойство] чистой холодности обоих тяжелых элементов и они бы перешли из состояния элементарности в состояние смешанности. Два тяжелых [элемента] полезнее для бытия органов и пребывания их в покое; а два легких – полезнее для бытия пневм и пребывания их в движении, а также для приведения органов в движение, хотя первым двигателем и является душа. Вот [и все] элементы.О натурахО натуреЯ утверждаю: натура есть качество, возникающее от взаимодействия противоположных качеств, когда они останавливаются у некоего предела. Эти качества существуют в малых частицах элементов для того, чтобы наибольшее количество каждого элемента вошло в соприкосновение с наибольшим количеством другого. Когда они воздействуют своими силами друг на друга, из совокупности их возникает качество, сходное с ними всеми, то есть натура. Первичных сил9 в упомянутых элементах четыре – это теплота, холодность, влажность и сухость. Ясно, что натуры в существующих и разрушающихся телах возникают только из этих сил, и происходит это, если смотреть вообще, сообразно требованиям рационального теоретического деления, безотносительно к чему-нибудь, двояким образом. В одном случае натура является уравновешенной, ибо доли взаимно противоположных качеств в смеси равны и противостоят друг другу, так что натура оказывается качеством, действительно посредствующим между ними. Второй случай – это когда натура не является абсолютной серединой между взаимно противоположными качествами, но больше склоняется в ту или другую сторону, либо в отношении одной из противоположностей, [существующих] между теплотой и холодом и между влажностью и сухостью, либо в обеих. Однако то, что считается во врачебной науке 8 T. е., если «естество» воздуха находится в изолированном состоянии, как упоминавшееся выше «естество» воды или «естество» земли 9 Речь идет о первичных качествах четырех элементов. уравновешенностью и нарушением равновесия, не относится ни к тому, ни к другому [случаю]. Врач обязан принимать на веру слова природоведа, что «уравновешенное» в этом смысле – одна из тех вещей, допустить существование которых совершенно невозможно; тем более такой не может быть натура человека или орган человека. Он должен знать, что [слово] мутадил – «уравновешенное», которое медики употребляют в своих исследованиях, образовано не от таадул, то есть «распределение веса поровну», а от адл – «справедливая [доля]» при распределении. Это значит, что при такой уравновешенности в смешанном [составе], будь то все тело человека или какой-либо орган, сполна присутствует в надлежащей мере и пропорции та доля элементов, по количеству и по качеству которой полагается быть в человеческой натуре. Однако случается, что присущая человеку доля бывает очень близка к первой, истинной уравновешенности. Эта уравновешенность, [взятая] по отношению к телам людей и [определяемая] сравнительно с другими вещами, не обладающими такой уравновешенностью и не столь близкими, как человек к [состоянию] истинной уравновешенности, упомянутой в первом случае, может иметь восемь типов. [Ее рассматривают]: 1) либо, по отношению к виду – сравнительно с различными вещами, стоящими вне данного вида; 2) либо по отношению к виду – сравнительно с различными вещими, входящими в данный вид; 3) либо по отношению к роду вида – сравнительно с различными весами того же вида, стоящими вне данного рода; 4) либо по отношению к роду вида – сравнительно с различными вещами, входящими в данный род; 5) либо по отношению к особи данного рода и вида – сравнительно с различными вещами того же рода и вида, стоящими вне этой особи; 6) либо по отношению к особи – сравнительно с различными состояниями самой этой особи; 7) либо по отношению к [отдельному] органу – сравнительно с различными органами, находящимися вне этого органа, но в теле данной особи; 8) либо по отношению к [отдельному] органу – сравнительно с [различными] состояниями самого этого органа.Тип первый. Уравновешенность, присущая человеку по сравнению с прочими существами. [Такая уравновешенность] есть нечто, обладающее [известной] широтой; [широта ее] не ограничена [каким-либо] пределом, но и не зависит от случая; напротив, избыток и недостаток ее имеют границы, при выходе из которых натура перестает быть натурой человека. Что же касается второго типа , то это середина между крайностями широты натуры сообщает народный лекарь. [Такая уравновешенность] бывает у человека самой средней категории, находящегося в самой середине того возраста, когда рост достигает крайнего предела. Хотя она и не является той истинной уравновешенностью, что упомянута в начале параграфа, и существование которой считают невозможным, но все же это одна из тех вещей, которые найти трудно. Такой человек тоже приближается к упомянутой истинной уравновешенности не по прихоти; случая; его горячие органы, как например, сердце; холодные, как например, мозг; влажные, как например, печень; и сухие, как например, кости, – [все] под стать друг другу. Когда они соответственны [по силам] и соразмерны, то приближается к истинной уравновешенности. Что же касается [уравновешенности] с точки зрения каждого органа самого по себе, то нет. Они не уравновешены, за исключением одного органа, а именно кожи, как мы это опишем после. Что же касается до уравновешенности в отношении пневмы, и главенствующих органов, то [тело] не может приблизиться благодаря этому к истинной уравновешенности; напротив, оно всегда переходит к [чрезмерной] теплоте и влажности. Дело в том, что начало жизни – сердце и пневма – оба очень горячи и склонны к избытку [теплоты]. Жизнь происходит от теплоты, а рост от влажности; больше того, теплота возникает от влажности и питается влажностью.Как мы это изъясним впоследствии, главенствующих органов – три. Холодный из них один – это мозг, и холод его не таков, чтобы сравняться с жаром сердца. Сухой или близкий к сухости среди главенствующих органов [тоже] один – это сердце, но сухость его не такова, чтобы сравняться с натурой влажности мозга или печени. Мозг тоже не так холоден, [как горячо сердце], и сердце не так сухо, [как влажен мозг], но сердце по сравнению с другими органами является сухим, а мозг по сравнению с другими органами является холодным. Что касается третьего типа , то он менее широк, чем первый тип, то есть видовая уравновешенность, но ему [все же] присуща порядочная широта. Это натура, подходящая для того или иного народа, в соответствии с той или иной зоной обитания и той или иной атмосферой. Так, индийцам присуща общая им всем натура, благодаря которой они здоровы, а у славян – другая натура, свойственная исключительно им одним и сохраняющая их здоровыми. Каждая из этих двух натур уравновешенна по отношению к данному роду [людей] и не уравновешенна по отношению к [людям] другого рода. Если придать телу индийца натуру славянина, то индиец заболеет или [даже] погибнет; таким же будет и состояние тела славянина, если ему придать натуру индийца. Следовательно, каждому роду жителей обитаемого мира присуща особая натура, соответствующая атмосфере его климата. Эта натура обладает [известной] широтой и этой широте присущи две крайности – избыток и недостаток.Четвертый тип – это середина между крайностями широты натур [определенной] зоны обитания. Такая натура является наиболее уравновешенной для данного рода [людей]. Пятый тип более узок, чем первый и третий. Это натура, которой должно обладать определенное лицо, чтобы существовать, жить и здравствовать. Ей тоже присуща широта, ограничиваемая двумя крайностями – избытком и недостатком. Тебе должно знать, что каждый отдельный человек предрасположен к [определенной] натуре, присущей ему лично; редко бывает или совсем невозможно, чтобы кто-нибудь другой имел одинаковую с ним натуру. Что же Касается шестого типа, то это тоже нечто среднее между теми же двумя границами. Когда человек имеет такую натуру, то этот человек обладает наибольшей уравновешенностью, какую ему положено иметь.Седьмой тип – это натура, которую должно иметь каждой разновидности органов и которая отличает ее от другой разновидности говорит народный лекарь. Уравновешенность, присущая кости, состоит в том, что в кости преобладает сухое, а присущая мозгу – в том, что в мозгу преобладает влажное; уравновешенность, присущая сердцу – в том, что в сердце преобладает горячее, а присущая нерву – в том, что в нерве преобладает холодное. Эта натура тоже обладает известной широтой, которая ограничена крайностями избытка и недостатка; она меньше широты упомянутых прежде натур. Восьмой тип – это уравновешенность, особо присущая каждому органу, чтобы орган имел наилучшую натуру, какая у него может быть. Она – средняя между двумя этими пределами, и если какому-либо органу достается такая натура, он оказывается в превосходнейшем состоянии, в каком ему положено пребывать. Когда мы рассмотрим виды [живых существ], то наиболее близкими из них к истинной уравновешенности окажется человек; рассмотрев роды [людей], мы удостоверимся, что, если люди живут в месте, равном по благоденствию экватору, и если благоденствию не препятствует какая-либо причина, относящаяся к земным вещам – я разумею горы или моря, – то его обитатели должны быть родом людей, наиболее близким к истинной уравновешенности. Достоверно, что мнение, которое иногда встречается [в книгах], будто в таких местах уравновешенность нарушена по причине близости солнца, есть мнение порочное. Дело в том, что в подобных местах пребывание солнца в зените менее мучительно и не так изменяет [температуру] воздуха, как близость солнца [к земле] в иных областях или более высоких широтах, даже если солнце и не стоит в зените. К тому же все [жизненные] обстоятельства [обитателей близких к экватору мест] превосходны и взаимно подобны; воздух не нарушает их [благосостояния] ощутимым образом, а наоборот, всегда соответствует их натуре. Для доказательства правильности такого мнения мы уже раньше составили трактат. Наиболее уравновешенным родом людей после них являются обитатели четвертого климата, 10 они не так страдают от жары, как жители большинства областей второго и третьего [климата], от того, что солнце через известные промежутки времени долго оказывается у них над головой, после того, как удалится от них, но и не являются, [так сказать], «сырыми» и «недозрелыми», как обитатели большинства областей пятого климата и более отдаленных от него широт, из-за того, что солнце долго находится не над их головами. А среди отдельных особей человек является самой уравновешенной особью самого уравновешенного рода, самого уравновешенного вида [существ]. Что же касается [уравновешенности] органов, то [из предыдущего] уже ясно, что главенствующие органы не очень близки к истинной уравновешенности. Напротив, даже должно знать, что мясо 11 – наиболее близкий к такой уравновешенности орган, а еще ближе него – кожа: ведь на кожу почти не оказывает действия вода, смешанная поровну – наполовину ледяная, наполовину кипящая, и в ней почти уравновешенно согревающее [действие] жил 12 и крови и охлаждающее действие нервов. Кожа также не испытывает воздействия тела хорошо смешанного из самого сухого и самого мягкого [вещества], когда оба [эти вещества] присутствуют в нем поровну. Известно, что такое тело не действует на кожу только потому, что [кожа] его не чувствует утверждает народный лекарь. Оно подобно коже и поэтому кожа не испытывает его действия; если бы оно отличалось от кожи, то кожа, наверное, ощущала бы его действие. Вещи, сходные по элементам и противоположные по естественным свойствам, испытывают воздействие друг друга. Не испытывают воздействия других вещей только вещи, имеющие те же качества, так как эти одинаковые по качествам вещи сходны с ними. Наиболее уравновешенный [участок] кожи – кожа руки; наиболее уравновешенный [участок] кожи руки – кожа кисти; наиболее уравновешенный [участок] кожи кисти – кожа ладони; наиболее уравновешенный [участок] ее – кожа на пальцах, причем самой уравновешенной является кожа указательного пальца, а на указательном пальце самой уравновешенной является кожа ногтевого сустава. Поэтому именно кожа ногтевого сустава указательного пальца, а также и других пальцев, почти всегда судит, в силу [своего] естества, о величине осязаемых вещей. Ведь судья должен быть одинаково склонен к обеим сторонам, чтобы чувствовать, что какая-либо сторона вышла за пределы середины и справедливости. Вдобавок к тому, что ты уже знаешь, тебе следует знать, что когда мы говорим: «лекарство уравновешено», то не имеем в виду, что оно уравновешено на самом деле, ибо это невозможно, и [не хотим также сказать], что его натуре присуща человеческая уравновешенность; в таком случае это лекарство принадлежало бы к самой субстанции человека. Нет, это значит, что, когда лекарство подвергается действию прирожденной 10 Имеется в виду предложенное Эратосфеном (276–196 гг. до н. э. ) и Гиппархом (II в. до н. э.) разделение земной поверхности на семь поясов – климатов, впоследствии принятое географами мусульманских стран. 11 Ибн Сина различал понятие мышц и мяса как отдельных органов. Такое различие для него, очевидно, состояло в том, что он наблюдал мышцы, участвующие в двигательном акте, а мясо при его других полезностях участвующим в этой функции он не наблюдал. 12 Под понятием «жил» в данном случае имеются в виду не сухожилия, а кровеносные сосуды. теплоты в теле человека и приобретает новое качество, это качество не отходит от качества человека в сторону нарушения равенства и не оказывает действия, разрушающего уравновешенность, являясь как бы уравновешенным в отношении своего действия на тело человека. Таким же образом, говоря, что лекарство горячее или холодное, мы не разумеем, что лекарство по всей субстанции является предельно горячим или холодным или же – что оно по субстанции своей холодней или горячей человеческого тела; будь это так, уравновешенной являлась бы вещь, натура которой [тождественна] натуре человека. Нет, мы подразумеваем под этим, что от такого лекарства в теле человека возникают теплота или холод, превосходящие теплоту или холод человеческого тела. Поэтому лекарство бывает холодным по отношению к телу человека и горячим по отношению к телу скорпиона, горячим по отношению к телу человека и холодным по отношению к телу змеи; больше того; одно и то же лекарство бывает более горячим по отношению к телу Амра, чем по отношению к телу Зейда; поэтому лечащимся больным велят не употреблять постоянно одно и то же лекарство для изменения натуры, если оно не полезно.Теперь, когда мы все скапали об уравновешенной натуре, перейдем к неуравновешенной и скажем, что неуравновешенных натур, – все равно, брать ли их по отношению к виду, роду, особи или органу – будет восемь, и у них есть то общее, что они противоположны уравновешенной натуре. Эти восемь натур возникают следующим образом. Натура, выходящая за пределы уравновешенности, может быть либо простой – в этом случае нарушение уравновешенности имеет место в отношении одной из двух противоположностей, – либо сложной – тогда нарушение равновесия происходит одновременно в отношении обеих противоположностей. Простое нарушение, касающееся одной из противоположностей, может относиться к противоположности активной, и в таком случае [это проявляется] двояким образом. А именно, [натура] бывает более горячей, чем следует, но не более влажной, чем следует, и не более сухой, чем следует, или же более холодной, чем следует, но не более сухой, чем следует, и не более влажной, чем следует. Но [нарушение] может относиться и к противоположности пассивной, и что [тоже] происходит двояким образом. А именно: натура может быть суше, чем следует, не будучи горячей или холодной чем следует, и может быть влажней, чем следует, не будучи горячей или холодней, чем следует. Но эти четыре [нарушения] не постоянны и не остаются устойчивыми сколько-нибудь продолжительное время. Более горячая, чем следует, [натура] делает тело суше, чем следует, а более холодная, благодаря посторонней влаге, делает тело человека влажнее, чем следует. Более сухая, чем следует, [натура] быстро делает тело холоднее, чем следует, а более влажная, чем следует, если [влажность] чрезмерна, охлаждает тело [еще] скорее, чем более сухая; если же [влажность] не чрезмерна, то такая [натура] сохраняет тело здоровым более долгое время, но в конце концов делает его холоднее, [чем следует]. Из этого ты поймешь, что уравновешенность и здоровье более связаны с теплотой, нежели с холодом. Вот таковы четыре простых [неуравновешенных натуры]. Что же касается сложных, при которых нарушения [уравновешенности] относятся к обеим противоположностям одновременно, то натура может быть, например, вместе и горячей, и влажнее, чем следует, или горячей и суше, чем следует, или холодней и влажней, чем следует, или холодней и суше, чем следует; [однако], невозможно, чтобы натура была сразу горячей и холодней, чем следует, или влажней и суше, чем следует. Каждая из этих восьми натур обязательно бывает: 1) либо без материи, [т. е. дурного сока]; это значит, что такая натура возникает в теле как одиночное качество, а не так, чтобы тело приобрело это качество вследствие проникновения в него жидкости, придающей такое качество, и соответственно изменилось; такова, например, теплота вещей, растертых в порошок, и холодность студеной, остуженной, охлажденной снегом воды;2) либо с материей [т. е. с дурным соком]; это значит, что тело приобретает качество такой натуры благодаря присутствию проникшей в него жидкости, в которой преобладает данное качество. Таково охлаждение тела человека из-за стекловидной слизи или разгорячение его из-за желчи, имеющей цвет порея. В Книгах третьей и четвертой ты найдешь примеры для каждой из этих шестнадцати натур. Знай, что натура с материей бывает двух видов. А именно, орган иногда погружен в материю [т. е. в дурной сок]; и омочен ею, иногда же материя заключена в его протоках и внутренних частях. Иногда заключенная [в органе] и проникшая [в него] материя вызывает опухание, а иногда – нет. Вот все, что следует сказать о натуре. А то, что врач не может постигнуть сам, пусть принимает на веру от природоведа, как нечто установленное всеобщим согласием.О натуре органов Знай, что творец, да возвысится слава его, даровал каждому животному и каждому органу такую натуру, которая ему наиболее подходит и наиболее пригодна для его действий и [жизненных] обстоятельств, сообразно тому, что допускают его возможности, но подтверждение этого – задача философа, а не врача. И даровал [творец] человеку наиболее уравновешенную натуру, какая может быть в этом мире, в соответствии с силами, благодаря которым он действует и испытывает воздействие. Каждому органу [творец тоже] дал натуру, наиболее для него подходящую, и некоторые органы он сделал более горячими, другие – более холодными, одни – более сухими, другие – более влажными. Самое горячее, что есть в теле, это пневмы, а также сердце, которое является местом возникновения пневмы. Затем следует кровь. Хотя кровь зарождается в печени, но она тесно связана с сердцем и поэтому приобретает такое количество теплоты, которого нет у печени. Затем следует печень, ибо она подобна сгустку крови, далее – легкие и затем – мясо. Мясо менее горячо, чем легкие, так как его пронизывают нити холодных нервов. Затем следуют мышцы. Они менее горячи, чем простое мясо, так как их пронизывают нервы и связки. Затем идет селезенка, так как в ней есть сгусток крови, далее – почки, ибо [количество] крови в них невелико. Затем идут ряды бьющихся 13 сосудов, [которые теплы] не потому, что у них нервная субстанция, но вследствие того, что они подвергаются нагреванию находящимися [в артериях] пневмой и кровью. Затем следуют ряды спокойных сосудов, [которые согревает] одна лишь кровь, и после этого – уравновешенная [по своей натуре] кожа ладони. Самое холодное, что есть в теле – это слизь, затем внутреннее сало, жир, волосы, кости, хрящи, связки, сухожилия, перепонки, нервы, спинной мозг, головной мозг и кожа. А самое влажное, что есть в теле – это слизь, затем кровь, жир, внутреннее сало, головной мозг, спинной мозг, мясо соска и яичек, легкие, печень, селезенка, почки, мышцы и кожа. Вот тот порядок, который установил Гален. Однако тебе должно знать, что легкие по своей субстанции и прирожденным свойствам не являются сильно влажными, ибо каждый орган по своей прирожденной натуре сходен с тем, чем он питается, а по своей акцидентной 14 натуре схож с тем, что в нем скопляется, а легкие питаются самой горячей кровью, большая часть которой смешана с желтой желчью. Именно этому учит нас Гален. Но в легких собирается большой остаток влаги от поднимающихся паров тела и спускающихся к13 Под «бьющимися» сосудами автор понимает пульсирующие сосуды, в отличие от «покоящихся», т. е. не пульсирующих.14 т. е. приобретенному. легким [соков]. Поскольку дело обстоит таким образом, то печень по своей прирожденной влажности является гораздо более влажной, чем легкие, а легкие больше смачиваются. Впрочем, постоянное смачивание делает легкие влажнее также и в их веществе. Таким же образом в известном смысле следует тебе понимать и состояние слизи и крови. Дело в том, что увлажнение слизи происходит в большинстве случаев путем смачивания [извне], а увлажнение крови путем сосредоточения влаги в ее веществе, хотя естественная водянистая слизь сама по себе иногда бывает влажнее [крови]. Когда кровь достигает полной зрелости, из нее исчезает большое количество влаги, находившейся в естественной водянистой слизи, которая превратилась в кровь. Впоследствии ты узнаешь, что естественная водянистая слизь – это кровь, которая претерпела некоторое превращение. Что же касается самого сухого в теле, то это волосы, ибо волосы состоят из дымного пара, из которого выделилась содержавшаяся в нем примесь пара, и чистое [начало] дыма сгустилось. Далее следуют кости, ибо [кости] – самый твердый орган, но кости влажнее волос, так как кости возникают из крови, и расположение 15 их таково, что они впитывают естественную влагу и завладевают ею. Поэтому кости служат пищей многим животным, а волосами не питается ни одно животное, или, может быть, питаются немногие из них. Так, например, полагают, что летучие мыши переваривают волосы и легко глотают их. Однако, если мы возьмем равное по весу количество костей и волос и подвергнем их перегонке в колбе и в алембике, то из костей вытечет больше жидкости и жира, и тяжести останется у них меньше, [чем у волос]. Значит, кости влажнее волос. Следующими за костями по сухости являются хрящи, затем идут связки, сухожилия, перепонки, артерии, вены, двигательные нервы, сердце, чувствительные нервы. Двигательные одновременно и гораздо холоднее и гораздо суше, чем уравновешенный[орган], а нервы чувствительные холодней, но они не намного суше, чем уравновешенный [орган]. Напротив они, вероятно, близки к уравновешенному [органу по сухости], а также не очень далеки от него по холодности говорит народный лекарь. Затем следует кожа.
продолжение следует.
lekar.kharkov.ua
Авиценна - Шайхур раис - Народная философия
Авиценна – Хаками Бузрук (Великий целитель)
Анна Вербицкая
Прошло более тысячи лет с той поры, когда в Бухаре жил человек, наделенный поистине безграничным талантом. Его имя — Абу Али Хусейн ибн Абдаллах ибн Сина. В Европе он известен под именем Авиценна. Если вы назовете его имя врачу, тот скажет, что это великий врач. Если заговорите о нем с математиком, тот отметит, что Авиценна был великим математиком и астрономом. Литератор скажет вам, что это великий писатель и поэт. Философы назовут его великим мыслителем, а музыканты — тонким ценителем и знатоком музыки, теоретиком и даже изобретателем популярного теперь в Средней Азии струнно-смычкового музыкального инструмента — гиджака. Кто из них прав? Все сразу. Наследие Авиценны обогатило мировую науку и определило ее развитие на многие века. Ему принадлежит более 450 трудов в 29 областях науки, из которых до нас дошли только 274, или, по некоторым данным, 276. На шестьсот лет раньше Декарта Авиценна записал: «Я мыслю, и это значит, что я существую». Уже в 17 лет Ибн Сина пользовался такой славой умелого лекаря, что был приглашен ко двору Нуха ибн Мансура, которому придворные медики помочь не смогли. Вопреки насмешкам именитых коллег юноша сумел поставить правильный диагноз и вылечить правителя.Как совсем молодому человеку удалось это? Откуда он черпал знания? Кто учил его наукам и искусству врачевания? Об этом рассказал сам Ибн Сина в автобиографии, где он описывает свою жизнь до 30 лет. Далее его летописцем стал его верный ученик Джузджани. С именем Авиценны связано много легенд и преданий. Поистине жизнь этого необыкновенного человека достойна восхищения.Абу Али Хусейн ибн Абдаллах ибн Хасан ибн Али ибн Сина родился в 370 г. хиджры (980 г. н. э.) в селении Афшане неподалеку от Бухары, в нынешнем Таджикистане. Отец Ибн Сины — Абдаллах — был родом из Балха, старинного города на севере Афганистана. В своей биографии Ибн Сина писал: «Отец мой приехал оттуда в Бухару в дни правления саманида Нуха ибн Мансура и занялся там работой в диване — канцелярии. Ему предоставили управление Хармайсаном, центром одного из районов в окрестностях Бухары. Из Афшаны, одного из ближайших селений, он взял себе в жены мою мать по имени Ситара — „звезда“. Там же и родились сначала я, а затем мой брат». Отец очень старательно подбирал имя первенцу, мечтая о том, каким тот будет уважаемым человеком, какая будет у него благополучная семья. Он не знал, что уделом старшего сына станут скитания и у него никогда не будет ни жены, ни детей. Зато имен у Ибн Сины со временем появилось множество. Его называли Шейх-ур-Раис. «Шейх» — потому что он был большим знатоком религии и философом. Почетное звание «Раис» указывает на то, что он был видным государственно- политическим деятелем и мудрым визирем. Также он был удостоен высоких титулов Худжатул Хакк, что значит «Доказательство или авторитет истины», Хаками бузург — «Великий Исцелитель» и Шараф-уль-Мульк «Слава, гордость страны». Но это было гораздо позже. А пока мальчик рос и был необыкновенно смышлен и любознателен. Его любимым словом было «почему?». О маленьком Хусейне рассказывают такую притчу. Однажды служанка показывала ему золотое кольцо и нечаянно уронила его в мешок с крупой. Потом девушку отвлекли, и она забыла о кольце. Мешок наполнили крупой до краев и унесли в амбар. На следующий день обнаружилась пропажа кольца. Служанку обвинили в краже и выгнали из дому. В это время мальчик кричал и громко плакал. Он прорыдал два дня, издавал разные звуки, но никто не мог понять, чего хочет малыш. Но уже через несколько дней он смог связно говорить и первые его слова были о служанке и кольце. Мальчику поверили, высыпали крупу из мешка и действительно нашли там кольцо. Служанку отыскали, извинились и щедро одарили, но девушка отказалась возвращаться. Однако еще долго она рассказывала знакомым удивительную историю о маленьком мальчике Хусейне.Когда Хусейну исполнилось пять лет, отец привез его и младшего брата Махмуда в Бухару, мечтая дать детям хорошее образование. Мальчика отдали в начальную мусульманскую школу — мактаб, где он проучился до 10 лет. Несмотря на то что Хусейн был самым младшим учеником хатиба Убайда, знания он усваивал удивительно легко. Мальчик часто задавал учителю вопросы, на что тот неизменно отвечал: «Учи Коран. Там на все есть ответы». Одновременно Хусейн занимался с учителями, которые обучали его грамматике, стилистике и арабскому Языку. Однажды Хусейн заявил учителю: «Я выучил весь Коран. Теперь я могу задать свои вопросы?» Учитель не поверил, возразив, что Коран нужно учить долгие годы и только тем немногим, кто выучил его наизусть, дают почетное звание — «хафиз». «Значит, я хафиз!» — заявил Хусейн. И не замедлил доказать это, рассказав на память все суры и не перепутав ни единого слова. Так не знал Коран даже сам хатиб Убайд. После этого учитель сказал, что Ибн Сине больше не нужно посещать мактаб. В десять лет будущий ученый и мыслитель поражал окружающих необыкновенной памятью, великолепным знанием арабской литературы и быстрым умом. Он сам писал в своей биографии: «К десяти годам я изучил Коран и литературную науку и делал такие успехи, что все поражались». Ходила о нем и занятная легенда. Еще в детстве Ибн Сина отличался необыкновенной чуткостью, как говорили тогда, мог «разделить волосок на сорок частей». Ученики мектаба удивлялись его способностям и однажды решили испытать: под коврик, на котором мальчик сидел во время занятий, подложили лист бумаги. Весь день Хусейн вел себя странно, то поднимая глаза к потолку, то глядя на пол, а потом удивленно сказал: «Не знаю, или потолок в нашей школе опустился, или немного приподнялся пол».После окончания учебы в начальной школе Хусейн начал изучать арифметику и алгебру, а потом под руководством домашнего учителя Абу Абдаллаха ан-Натили — логику, геометрию Эвклида и «Альмагест» Птолемея. Однако скоро Натили вынужден был признать, что исчерпал свой учебный материал и уже не в состоянии удовлетворить любопытство ребенка. Он давал ему задания для самостоятельной работы и просил лишь приносить и показывать ему готовые ответы. Трудности у юноши возникли с изучением «Метафизики» Аристотеля. Он никак не мог постигнуть содержание труда, пока случайно не увидел у книготорговца сочинение аль-Фараби «О целях метафизики», которое являлось комментарием к работе Аристотеля. Ибн Сина вспоминал то время так: «Я вернулся домой и поспешил прочесть книгу, и тотчас же раскрылись для меня цели „Метафизики“, так как я знал ее наизусть». В эти же годы Хусейн написал первые самостоятельные трактаты и даже вступил в научную переписку-полемику с аль-Бируни. Абу Абдаллах ан-Натили был вынужден признать, что ученик превзошел его и уже сам учитель узнает от юноши то, чего сам не мог понять. Дальше Ибн Сина продолжал учиться самостоятельно. Его очень привлекали естественные науки, особенно медицина. Медициной Хусейн заинтересовался очень рано. Тогда ему еще не было и 12 лет. Посоветовал мальчику заняться этой наукой знаменитый врач и философ Абу Салаха ал-Масихи. Юноша учился, без преувеличения, день и ночь. Он прочел все доступные ему книги о медицине, начал посещать больных и через некоторое время стал настолько знающим и опытным, что даже известные врачи приходили к нему за советом. У Ибн Сины была обширная практика и слава мудрого лекаря. Юноше в это время едва исполнилось 16 лет. В 17 лет Ибн Сина был приглашен ко двору Нуха ибн Мансура. Правитель уже давно болел, и придворные медики ничем не могли ему помочь. Они открыто смеялись над юношей, не веря, что там, где они потерпели поражение, он сможет одержать победу. Хроники не указывают, чем болел Нух ибн Мансур, но достоверно известно, что Ибн Сина смог установить правильный диагноз и вылечить владыку. Когда Хусейна спросили, какую награду он хочет получить, он попросил разрешения пользоваться дворцовой библиотекой, которая в то время была одной из богатейших на всем Ближнем Востоке. Библиотека стала для юноши настоящим сокровищем. Там он нашел книги, о которых не знал и которых не видел больше никогда в жизни. Перед ним открылись ворота в такие глубины знания и науки, о которых многие мудрецы того времени даже не догадывались. Ибн Сина расширил свои научные познания до грандиозных масштабов. Он изучал логику, естествознание, медицину, метафизику и другие науки, а еще начал писать стихи. Еще в детстве он прекрасно усвоил правила стихосложения. Рифмовать строки умели многие грамотные люди, но лишь у единиц эти слова могли передать радость и слезы сердца, тоску и надежду. Именно такими были стихи Ибн Сины. Первые стихи он сочинял для забавы, но постепенно его творения наполнялись мыслями и чувствами. Их уже знали многие в Бухаре и передавали друг другу. Но этому счастливому времени вскоре настал конец. В 999 г. умер отец — Абдаллах ибн Хасан, и на плечи юноши легла забота о близких. Однако к семье исмаилита относились с подозрением. К тому же в Бухаре начались беспорядки. Вскоре разбойники сожгли библиотеку эмира… После взятия Бухары тюрками и падения династии Саманидов в 1002 г. Ибн Сина направился в Ургенч, ко двору правителей Хорезма. Уже тогда у него зародилась мысль создать обобщающий труд по медицине, где можно было бы найти название болезни со всеми ее признаками, пояснения, отчего она возникает и как ее можно лечить. Для этой цели Ибн Сина делал выписки из различных книг и обобщал их. Так началась подготовка материала для «Канона врачебной науки», над которым Ибн Сина работал долгие годы.В Хорезме его стали называть «князем врачей». В 1008 г. после отказа Ибн Сины поступить на службу к султану Махмуду Газневи благополучная жизнь сменилась годами скитаний. Некоторые работы он писал в седле во время долгих переездов. В 1015–1024 гг. Ибн Сина жил в Хамадане, сочетая научную деятельность с участием в политических и государственных делах. Эмир Шамс ад-Давл настолько высоко оценил таланты Ибн Сины, что назначил его на должность визиря. Завистники начали плести интриги, но эмир не пожелал казнить Ибн Сину, хотя сместил с должности и изгнал из страны. Правда, через месяц с небольшим болезнь эмира обострилась, и владыка отыскал ученого, осыпал милостями и вновь сделал своим министром. До самой смерти великий ученый так и не смог вернуться на родину, скитаясь на чужбине из одного города в другой. Он побывал при дворах многих властителей. Он дружил и сотрудничал с известным на Востоке медиком и ученым Масихи: работал в его лаборатории, принимал больных, делал хирургические операции. Вместе с Бируни Абу Али занимался астрономией. А в свободное время писал свои труды и поэмы. В этот период появилась книга «Среднее сокращение по логике», затем «Совокупные наблюдения» и философский труд «Появление и возвращение». Но все-таки главным своим трудом Ибн Сина называл «Канон врачебной науки».Существует множество рассказов о том, как Авиценна излечивал людей от самых разнообразных недугов. Вот один из них. Однажды Ибн Сину пригласили к правителю, у которого долго болел сын. Доктора не могли найти причину болезни и вылечить мальчика. Хусейн же начал лечение незамедлительно, но придворным медикам оно казалось очень странным: врач ходил с мальчиком на прогулки в парк, беседовал, заставлял делать гимнастику, приказал очистить бассейн в парке и учил мальчика плавать, из лекарств давал только укрепляющие. Через несколько месяцев мальчик предстал перед отцом здоровый, бодрый и веселый.Многие медики в ту пору обвиняли Ибн Сину в шарлатанстве, мол, он не лечит недуги, а только укрепляет организм больного. В это время Ибн Сине минуло тридцать лет. Дальнейшую историю его жизни мы узнаем от его ученика Джузджани. Последний не переставал удивляться, как его учитель может выявить хвори, скрытые внутри организма, ведь он не может заглянуть внутрь. Ибн Сина открыл ученику, что о состоянии организма может поведать пульс человека. «Пульс — это движение сосудов, слагающееся из сжатия и расширения, — говорил он. — Некоторое время я упускал период сжатия. Я повторял исследования до тех пор, пока не почувствовал все его признаки. После этого передо мной открылись врата познания пульса. Я различаю особенности пульса ровного и неровного. Пульс может быть волнообразный и веретенообразный, двухударный, долгий, дрожащий, короткий, малый, медленный, муравьиный. И все это надо уметь отличать. Пульс бывает также мягкий, напряженный, нервный, низкий, пилообразный, полный, пустой». С помощью своего метода Авиценна мог определить многие болезни еще на стадии их зарождения. Об этом существует интересная легенда. В одном селении к Ибн Сине на прием собралась толпа больных. Ибн Сина предложил каждому страждущему взять в руки веревку. По ее колебаниям и натяжению он брался установить диагноз. Одна недоверчивая и хитрая женщина решила испытать признанного врача. Она посадила за пазуху свою кошку, которая совсем недавно привела котят, и привязала к ее лапе веревку, а другой конец подала Ибн Сине. Он очень удивился, взяв в руки эту веревку, а через минуту заявил: «Эта больная недавно родила котят. Она очень истощена, и кормить ее нужно молоком. Никаких других лекарств не требуется».Ибн Сина успешно возвращал здоровье тем, на кого махнули рукой врачи: вправлял вывихи и искривления позвоночника, удалял камни из мочевого пузыря, вырезал полипы в носу, пятилетнему мальчику заправил глазную фистулу. А вечерами он продолжал писать «Канон». Джуз-джани переписывал его труд набело. Часто бывало, что Ибн Сина писал несколько книг одновременно. Но времени на написание катастрофически не хватало — с утра и до позднего вечера перед его домом ждали приема страждущие: и именитые господа, и крестьяне, и ремесленники. Он не отказывал никому. Но многочисленные недруги не успокаивались. По доносу Ибн Сина был брошен в тюрьму. Там он вылечил начальника и получил некоторые льготы, пообещав не пытаться бежать. Авиценну освободили из кандалов, принесли бумагу и другие письменные принадлежности. За четыре месяца в неволе Ибн Сина написал «Книгу о правильном пути» и доработал «Книгу о коликах». Тогда же из-под его пера вышла первая философская повесть — «Живой, сын Бодрствующего». Впоследствии этой книгой будут зачитываться многие люди, подтверждающие, что каждая страница полна мудрых раздумий, философских мыслей. Многие историки литературы придерживаются мнения, что Данте написал свою «Божественную комедию» под влиянием Абу Али Ибн Сины.В это время к власти пришел новый правитель и освободил Авиценну. Тот переехал в другой город и продолжал писать свой грандиозный труд и принимать больных. Предания рассказывают много удивительных историй исцеления. Однажды к Ибн Сине обратились родственники брата самого эмира Исфагана. Мужчина сошел с ума. Он представлял себя коровой, мычал, бодался, отказывался есть нормальную человеческую пищу и требовал, чтобы его зарезали и сварили суп. Ни лекари, ни священники помочь ему не могли. Со временем больной стал быстро худеть и терять силы. Он мог только лежать и жалобно мычать. Прослышав об удивительном даре Ибн Сины, эмир попросил его осмотреть больного. Ибн Сина выслушал рассказ врачей о болезни, поговорил со слугами, а потом приказал сообщить больному, что для него вызвали мясника и тот скоро придет. Больного эти новости очень обрадовали, и он даже смог сам выйти во двор и лечь на бок, как и полагается животному перед убоем. Но изображавший мясника заявил, что корова слишком тощая и есть ее никто не будет. С того дня больной накинулся на пищу и ел все подряд. Во все блюда, которые ему подавали, по совету Авиценны домешивали лекарства. Со временем брату эмира стало легче — он поправился, стал меньше мычать. Однажды утром он проснулся, позвал слугу и сказал ему: «Странный мне сон приснился: как будто я вообразил себя коровой. Я даже испугался: вдруг проснусь и окажусь коровой на самом деле. Но, слава Аллаху, проснулся, смотрю — я человек». Болезнь была побеждена.Прошло еще немного времени, и был завершен «Канон врачебной науки». Теперь пять тяжелых томов лежали на столе ученого. Ученые и лекари, читая этот труд, безмерно удивлялись — столько потрясающих открытий было на каждой странице книги.Впервые в истории медицины Ибн Сина проанализировал причины, симптомы и способы лечения таких страшных болезней, как менингит, плеврит, язва желудка. Он первый сумел отличить чуму от холеры, описал лепру, желтуху и сибирскую язву. Великий ученый даже не догадывался, что и через восемьсот лет блестяще подтвердится его гипотеза о том, что болезни переносят какие-то мелкие существа, которые живут и в воде, и в воздухе. В «Каноне» содержатся также советы по воспитанию детей, отмечается необходимость заниматься физическими упражнениями, которые являются «самым главным условием» сохранения здоровья. На следующее место Авиценна ставил режим питания и режим сна. Еще при жизни ученого «Канон» считался выдающимся медицинским трудом и совсем скоро стал признанной медицинской энциклопедией во всех странах мира. В Европе по нему учились врачи много веков подряд.Но на этом занятия наукой ни в коем случае не закончились: Ибн Сина начал новый труд — «Книгу справедливости».Одновременно с ней он создал поэму «Урджуза». Это не обыкновенная поэма — ее главным героем стала медицина. По ней даже школьник мог изучать медицинскую науку, настолько простым и понятным был язык произведения. Очень скоро удивительную поэму перевели на латинский язык и изучали во многих странах. Более 600 лет изучали «Урджузу» во многих медицинских школах. Одновременно с «Урджузой» Ибн Сина создал труд по языкознанию — «Язык арабов». Современники ученого утверждали, что подобной всеобъемлющей работы в области языка не делал еще никто. К сожалению, эта книга так и осталась в черновом варианте и, очевидно, безвозвратно погибла. Неизвестные грабители украли и другое произведение — «Книгу справедливости», состоявшую из двадцати томов. Потеря этой книги потрясла Ибн Сину и повергла в глубокое уныние. Но несмотря ни на что, великий ученый продолжал принимать больных, наставлять учеников, работать. Почти непрерывные скитания из одного города в другой, напряженные занятия, бессонные ночи, страдания, тюремное заключение не могли не отразиться на здоровье ученого. Когда-то он создал книгу о желудочных коликах, а теперь сам страдал этой болезнью. Сначала он успешно справлялся с недугом, пока эмир Ала уд-Даула, находившийся в походе, не вызвал его к себе. Теперь изготовление лекарства пришлось доверить врачу эмира, а тот бросил в лекарственную смесь в пять раз больше семян сельдерея, чем было указано в рецепте. От такого настоя язвы в желудке и кишечнике снова открылись, и надежды на спасение не осталось. Умер Абу Али Хусейн ибн Абдаллах ибн Сина в Хамадане 18 июня 1037 г. в возрасте 58 (по некоторым данным — 57) лет после длительной изнурительной болезни. Существует легенда о том, что, предчувствуя смерть, Ибн Сина решил дать ей отпор. Он приготовил сорок лекарств, которые надлежало в строгом порядке использовать в случае его смерти. Об этом он сообщил своему верному ученику. Когда Ибн Сина умер, ученик с точностью начал выполнять все указания ученого. Спустя недолгое время он с волнением заметил, что тело учителя молодеет на глазах, появляется дыхание, розовеют щеки. Оставалось использовать последнее лекарство, но потрясенный ученик уронил сосуд и все содержимое вылилось на землю. Через несколько минут на ложе лежало дряхлое тело старика.Сейчас на могиле великого мыслителя воздвигнут величественный мавзолей, но самый лучший памятник Ибн Сина создал сам — это более 200 дошедших до нашего времени научных, философских и поэтических трудов, среди которых «Лекарственные средства», «О пользе и вреде вина», «Поэма о медицине», «Трактат о пульсе», «Мероприятия для путешественников», «Трактат о сексуальной силе», «Трактат о цикории» и множество других книг. Но самым известным трудом Авиценны стал «Канон врачебной науки».
Это одна из наиболее знаменитых книг в истории медицины, которая подробно рассказывает обо всем, что касается здоровья и болезней. Эта книга была переведена на латинский язык и разошлась по миру во множестве рукописей. После изобретения печатного станка «Канон» оказался одной из первых книг, вышедших вслед за Библией, и по числу изданий соперничал с ней. Впервые «Канон врачебной науки» был издан на латыни в 1473 г., на арабском языке в 1543 г. В первом томе пятитомного труда Ибн Сина изложил теорию медицинской науки. В ней он дал определение медицине, разъяснил ее цели и задачи, рассмотрел психотипы людей, привел сжатый анатомический очерк так называемых «простых» органов человеческого тела, рассмотрел причины, проявления и классификации болезней и общие правила их лечения. Также здесь приведены рекомендации по питанию, гигиене и образу жизни, которые способствуют сохранению здоровья в любом возрасте. Во второй книге Ибн Сина описывал лекарственные средства, акцентируя внимание на том, что любое растение может помочь человеку бороться с болезнями. Прилагались также рецепты использования растений для лечения различных недугов. Например: «если прикладывать лекарственные повязки с редькой и медом — это исцелит злокачественные язвы, а семена ее с уксусом окончательно заживляют гангренозные язвы», «если скорпион ужалит человека, который поел редьки, то человеку вреда не будет», «если выпить мяты до отравления, она отразит действие смертоносных ядов». Всего во втором томе приведены рецепты более восьмисот лекарств растительного, животного и минерального происхождения с указанием их лечебных свойств и способов применения. Даже лечебники и травники Древней Руси, приводя рецепты настоев и мазей, часто ссылаются на имя «Ависен». Многие лекарства, предложенные Ибн Синой, применяются и в наше время.Третья и четвертая книги «Канона» подробнейшим образом описывают болезни всех человеческих органов: голова, мозг и нервы, глаз, ухо, горло и нос, зубы, легкие и сердце, пищевод и желудок, кишечник, печень и желчный пузырь, почки и мочевой пузырь. Приводятся советы по диагностике и лечению заболеваний, методы проведения операций. Каждый раздел начинается с подробного анатомического описания соответствующего органа. Ибн Сина первым смог понять принцип действия глаза и описать его. Ранее считалось, что глаз испускает лучи, которые отражаются от предметов, возвращаются в глаз и дают его изображение. Последняя, пятая, книга является учебником по фармакопее, где изложены принципы и способы составления лекарств. Также большое внимание уделено проблемам психологии.Почти тысяча лет прошла со дня смерти величайшего из мировых ученых, но память о нем живет в веках, а его наследие и теперь открывает потомкам глубины знания и мудрости.
Абу Али ибн Сина Канон врачебной науки Избранные главы
