«Военная машина»: организация древнеримской армии. Армия древний рим

«Военная машина»: организация древнеримской армии

Многие десятилетия армия Рима не знала себе равных. Внешние враги республики, а затем и империи один за другим рушились под таранным ударом когорт, осенённых тенью золотого орла. Римляне продумали всё до мелочей и создали организационный шедевр своего времени, заслуженно названный «военной машиной».

В годы империи армия Рима состояла из преторианских когорт, легионов, ауксилариев (вспомогательных войск), numeri и ещё нескольких разновидностей вооружённых отрядов.

Для начала — пару слов о преторианцах, фактически — личной гвардии императора. Их когорты назывались aquitatae и примерно на 80% состояли из пеших солдат. Каждая состояла из 10 центурий, которыми командовал трибун. Количество когорт и их численность могли меняться, но в среднем у Римской империи было 9–10 когорт по 500 человек в каждой. Общее командование преторианцами осуществляли два префекта-претория. Опознавательным знаком когорт являлся скорпион. Основным местом их размещения служил военный лагерь в окрестностях Рима. Там же размещались три cohorts urbanae. Как следует из названия, эти подразделения занимались охраной и порядком в пределах Рима.

В столице империи присутствовали также личная конница императора — eqiuites singulars Augusti (от 500 до 1000 человек) и его личные телохранители — германцы из племени батавов. Последние носили название corporis custodes и насчитывали до 500 солдат.

Наиболее многочисленная и одновременно самая известная часть римской армии — легионы (legio). В период реформ императора Октавиана Августа (31 г. до н.э. — 14 г. н.э.) легионов было 25. У каждого был свой номер и название, имеющее происхождение от места формирования либо от имени того, кто сформировал легион. Общей эмблемой крупнейших воинских формирований Рима служили золотые орлы, к которым солдаты относились как к священным реликвиям.

Каждый легион состоял приблизительно из 5000 человек (в основном — пехотинцев) и включал в себя 10 когорт. Когорта делилась на шесть центурий, примерно по 80 человек в каждой. Исключением была только первая когорта. Она состояла из пяти центурий удвоенной численности, то есть примерно из 800 человек.

В состав каждого легиона входило 120 всадников. Это было стандартное количество на протяжении очень долгого времени. Только во времена императора Галлиена (253–268 гг. н.э.) численность кавалерии легиона выросла до 726 человек.

Среди 59 центурионов легиона выше всех по рангу был примипил, командовавший первой центурией первой когорты. Также в состав легиона входили пять трибунов angusticlavia из числа всаднического сословия Рима и один или несколько трибунов-шестимесячников, командовавших конницей. Один человек занимал пост префекта лагеря. Сенатскую аристократию или даже самого императора в легионе представлял один трибун латиклавий. Командиром легиона вплоть до времён императора Галлиена был легат.

Примерно за 200 лет, с 28 г. до н.э. и до конца II века н.э., Рим потерял по разным причинам восемь легионов, но сформировал вместо них вдвое больше. Тем самым общее количество легионов достигло 33.

Список уничтоженных или расформированных легионов Римской империи

Список вновь сформированных легионов Римской империи

Второй составляющей римской армии, сопоставимой по численности с легионами, были вспомогательные войска — ауксиларии. Как правило, в боевом походе с легионами шли равные по численности части вспомогательных войск. Каждое подразделением ауксилариев насчитывало от 500 до 1000 пехотинцев или всадников. Подразделения, на которые делились вспомогательные войска, в свою очередь делились на когорты, алы и numeri (единицы).

Наиболее привилегированными среди ауксилариев являлись конные подразделения — алы. Каждая из них состояла из 16–24 турм по 30–32 всадника в каждой. Алой командовал префект или трибун. В состав подразделения могли входить как тяжеловооружённые всадники наподобие катафрактариев, так и лёгкие конники, не защищённые и вооружённые только щитом и дротиками. Среди прочего, были и экзотические алы дромедариев — наездников на верблюдах для войны в пустынях.

Пехотные когорты вспомогательных войск делились на шесть или на десять центурий, в зависимости от того, были они пятисотенными или тысячными. Ими, как и кавалерийскими алами, командовали трибуны или префекты. Статус вспомогательных когорт зависел от того, кем они комплектовались. К примеру, часть когорт набиралась на добровольной основе из граждан Рима и по своему статусу приравнивались к легионерам. В когортах, статус которых был менее почётен, служили свободные жители Римской империи, не имевшие звания гражданина. Гражданство вместе с причитавшимися ему льготами было вознаграждением за 25 лет службы в ауксилариях.

Пехотные когорты вспомогательных войск сильно различались и по вооружению, и по функциональным задачам. Они могли быть тяжёлыми, максимально похожими на легионы. Могли быть «средними» по тяжести вооружения — как правило, такие подразделения набирались в разных регионах империи. Лёгкая пехота ауксилариев вооружалась различными метательными приспособлениями (балеарские пращники, критские и сирийские лучники).

Могли быть даже когорты ауксилариев смешанного состава — в их состав входили как пехота, так и конница. Если это была когорта пятисотенного состава, то в неё входили шесть пеших центурий и три конных турмы. Если тысячного, то 10 центурий пехоты и шесть турм всадников.

Отряды ауксилариев назывались по имени того народа, из которого набирался их первоначальный состав (cohorts Afrorum, Thracum, Dalmatorum, ala Hispanorum, Pannoniorum), или по имени командира подразделения (самый известный пример — ala Siliana). Часто к названию добавляли имя того императора, по чьей воле создана когорта (cohorts Augusta, Flavia, Ulpia), почётные титулы (Верная, Благочестивая, Победоносная) и уточнения (sagittariorum — лучники, veteran — ветеранская). Когорты часто перемещались по Римской империи, сражаясь, и могли полностью утратить свой первоначальный этнический состав, так как потери восполнялись прямо на месте, где подразделение в этот момент находилось.

Отдельным явлением в римской армии были numeri. Это наименование подразделения использовалось в двух значениях. Первое — любой отряд, которые не являлся легионом, алой или когортой. В качестве примера можно привести личных телохранителей легата. Второе значение относилось к отряду воинов, которые не были римлянами и сохраняли свои этнические особенности. Данная категория появилась в годы правления императора Домициана (81–96 г. н.э.).

Numeri могли быть конными, пешими, смешанными и были разнообразными по численности. Исследователи объясняют появление такого рода подразделений тем, что во II веке в ряды ауксилариев хлынул поток римских граждан и романизированных жителей империи без гражданства. Объединять в одном подразделении варваров и римлян считалось нежелательным, так что пришлось создавать что-то новое.

По сути, во II веке numeri стали тем, чем ауксиларии были раньше. Эти разнообразные подразделения не только придавали римской тактике гибкость и разнообразие. Они выполняли социальную функцию, способствуя процессу романизации провинций.

Если оценить общее количество войск, которым располагала Римская империя в I–II веках нашей эры, то будет видно, что оно постоянно росло. В начале правления Октавиана Августа армия состояла из примерно 125 тысяч легионеров, примерно такого же количества ауксилариев, десятитысячного римского гарнизона и флота (вероятнее всего, до 40 тысяч человек). Итого — примерно 300 тысяч солдат. К концу правления императора Септимия Севера (193–211 г. н.э.), по оценкам исследователей, количество войск выросло примерно до 450 тысяч человек.

Легионы дислоцировались в разных провинциях Римской империи. Войска базирующиеся во внутренних землях, обеспечивали в регионе безопасность. А если легион стоял на границе, то вокруг него неизменно простиралась территория войны, на которой не прекращались войны и стычки. Когда спокойствие Pax Romana в очередной раз оказывалось нарушено, наступало время нового военного похода.

Продолжение следует

Источники и литература:

1. Вегеций Флавий Ренат. Краткое изложение военного дела/Пер. с лат. С. П. Кондратьева.— ВДИ, 1940, № 1.
2. Тацит Корнелий. Анналы. Малые произведения. История/Издание подготовили А. С. Бобович, Я. М. Боровский, Г. С. Кнабе и др. М., 2003.
3. Флавий Иосиф. Иудейская война/Пер. с греч. Я. Л. Чертка. СПб., 1900.
4. Ле Боэк Я. Римская армия эпохи ранней империи/Пер. с фр. М., 2001.
5. Махлаюк А. В. Армия римской империи. Очерки традиций и ментальности. Н. Новгород., 2000.
6. Махлаюк А. В. Римские легионы в бою. Москва., 2009.
7. Коннолли П. Греция и Рим. Эволюция военного искусства на протяжении 12 веков: Энциклопедия военной истории: Пер. с англ. М., 2001.
8. Болтинская Л. В. К вопросу о принципах комплектования римской армии при Юлиях-Клавдиях (по военным дипломам)//Вопросы всеобщей истории. Вып. 3. Красноярск., 1973. с. 18–23.

warspot.ru

Так создавались легионы: римская армия царской эпохи

В середине II века до н.э. греческий историк Полибий пришел к выводу, что в основании удивительной истории роста Рима и установления его мирового могущества лежат гармоничность римской смешанной системы правления и военное совершенство его легионов. Как эволюционировала римская армия начиная с царских времен и заканчивая эпохой поздней республики?

Армия царского периода по данным источников

Учреждение армии римляне приписывали основателю своего города Ромулу. Наиболее последовательную и подробную информацию о созданной им организации сообщает греческий историк Дионисий Галикарнасский:

«Поделив весь народ на три части, Ромул поставил над каждой из них наиболее выдающегося предводителя. Затем, разделив снова каждую из трёх частей на десять, он назначил начальников из наиболее храбрых. Большие части он назвал трибами, а меньшие — куриями, как они зовутся ещё и в наше время. На эллинский же язык названия эти можно перевести так: триба — это фила и триттия, курия — фратрия и военный отряд тех мужей, которые предводительствуют трибами, то есть филархов и триттиархов, которых римляне называют трибунами; тех же, кто начальствует над фратриями и военными отрядами, они зовут курионами. А курии поделены Ромулом на десятки, порядок в каждом из них блюдёт предводитель, называемый на местном языке декурионом. Когда же все были разделены и распределены по трибам и куриям, он, поделив землю на тридцать равных клеров, выделил каждой курии один клер, отрядив достаточно места для святилищ и священных участков и оставив определённую часть земли для общинного пользования. Вот таким было произведённое Ромулом разделение людей и земли, заключающее в себе для всех величайшее равенство».

Далее Дионисий сообщал, что римское войско при Ромуле состояло из 3 тысяч пехотинцев и 300 всадников. С этой информацией в целом хорошо согласуются данные, приводимые другими авторами. Плутарх в написанной им биографии Ромула также доносит до нас сведения об осуществлённом основателем Рима разделении народа на три трибы, по десять курий в каждой:

«Цари разделили граждан на три филы и назвали одну «Рамны» — в честь Ромула, вторую «Татии» — в честь Татия, а третью «Лукеры» — по роще, в которой многие укрывались, пользуясь правом убежища. Что фил было три, явствует из самого слова, которым обозначается у римлян фила: они и сейчас зовут филы трибами, а главу филы трибуном. Каждая триба состояла из десяти курий, названных, как утверждают некоторые, по именам похищенных женщин, но, мне кажется, это неверно: многие из них именуются по различным местностям».

В другом месте Плутарх сообщал о том, что Ромул разделил всех, кто мог служить в войске, на отряды. Каждый отряд состоял из 3 тысяч пехотинцев и 300 всадников и назывался «легионом». Когда после объединения с сабинянами население города удвоилось, — писал он, — в легионах стало по 6 тысяч пехотинцев и по 600 всадников.

Наконец, Тит Ливий тоже упоминал о существовании 30 курий, названия которым были даны по именам похищенных сабинских женщин. Кроме того, он приводил имена Тициев, Луцеров и Рамнов, однако связывал их с тремя центуриями всадников, набиравшихся по трибам, и нигде напрямую не говорил, что это были названия древнейших триб.

Античная традиция и современная наука

Среди историков XIX—XX веков существует немало разногласий относительно времени возникновения такой системы, состоящей из трёх триб по десять курий в каждой. Одни исследователи (Б. Г. Нибур, Т. Моммзен) объявляли традицию в целом достоверной и видели близкие по времени к ней аналогии в существовавшей у греков системе из трёх или четырёх фил, каждая из которых, в свою очередь, разделялась на десять фратрий. Каждая из фратрий состояла из некоторого числа родов, обязанных выставить в ополчение заранее оговорённое количество воинов. На поле боя воины выстраивались по филам и фратриям (κατὰ φῦλα κατὰ φρήτρας), чтобы, по словам Гомера, родственники помогали родственникам, а единоплеменники единоплеменникам (ὡς φρήτρη φρήτρηφιν ἀρήγῃ, φῦλα δὲ φύλοις).

Интересные параллели наблюдались также между архаическим Римом царской эпохи и Ирландией раннего средневековья. Примерно в VI—VII веках н.э. ирландцы делились на 184 племени (tuath), или эквивалентных ему «тридцать сотен» (tricha cet). Ирландский эпос представляет tricha cet как вооружённый отряд вождя или короля. «Тридцать сотен» было идеальным числом, не отражавшим реальную численность отряда. В соответствии с этим делением, вся территория острова была разделена на 184 tricha cet, каждый из которых, в свою очередь, разделялся на 30 районов. Таким образом, каждая «сотня», входившая в tricha cet, имела свою территорию.

Другие авторы (А. Момильяно, Ф. Альтхайм, Э. Гьерстад) были убеждены в позднем и искусственном происхождении этой системы. Мероприятия Ромула, с их точки зрения, являлись не завершающей, но самой ранней стадией её оформления. Завершился же этот процесс в эпоху господства царей династии Тарквиниев в VII—VI веках до н.э. Ведя непрерывные войны с соседями, в конечном итоге увенчавшиеся распространением их власти на всю территорию Лация, цари этрусской династии создали из разрозненных и разноплеменных общин, живших на берегу Тибра, единый народ. Они построили город с первыми храмами, местами общественных собраний и мощёными улицами, учредили основные институты, известные по более поздней республиканской эпохе, в том числе сенат и народное собрание, а также организовали войско, состоявшее сперва из трёх, а затем из шести тысяч пехотинцев и всадников.

Происхождение и сущность куриатной системы

Происхождение организации триб и курий уходит корнями к очень древним временам. Само слово «триба», по версии римского антиквара Марка Теренция Варрона, восходит к трёхчастному делению римского общества. «Первоначально, — писал Варрон, — римские земельные владения разделялись на три части, вследствие чего они назывались трибами». Эту гипотезу разделял Плутарх в приведённом выше отрывке, а также ряд других авторов.

Современные исследователи (Э. Бенвенист) выводят латинское tribus из индоевропейского tri плюс основа bu-, производную от индоевр.*bhu- — «расти». По другой гипотезе (И. Покорны), tribus происходит от индоевропейской основы *treb- — «балка, сооружение, жилище» — и соответствует умбр. trefu, др.ирл. treb, др.в.нем. dorf в значении «дом, жилище, поселок» или же идёт от основы *t(e)r(e)b(h)- в значении «давить, набивать, уплотнять». Существуют и другие этимологии, объясняющие происхождение этого слова. Известные из источников названия древнейших римских триб — Тиции, Луцеры и Рамны — имеют смешанное, этрусское или сабинское, происхождение.

Происхождение слова «курия» также по-разному объяснялось античными авторами. Современные учёные достаточно единодушно выводят curia от лат. co-viria, то есть «мужской союз». Схожим происхождением обладает греческое слово «фратрия», восходящее к семантике «боевого братства». Исследователи, занимавшиеся изучением этого вопроса, предостерегают от представления курии в качестве десятой части трибы. В то время как трибутная организация восходит к практикам земельного межевания и, по словам Варрона, связана с разделением римских земельных владений на три части, курии представляют собой организацию, связанную с практиками религиозных священнодействий, народных собраний и набора войска.

Тацит дал краткое и очень емкое описание функций курий:

«вместе сражаться, присутствовать при священнодействиях, принимать участие в народных собраниях».

Хотя он это делал применительно к обществу древних германцев, нет сомнения, что схожими функциями обладали римские курии древнейшего периода. Дионисий Галикарнасский в цитировавшемся ранее фрагменте говорил о куриях как о местах собраний: это были участки утрамбованной земли или даже помещения с очагом, вокруг которых на пиршества собирались главы курий (курионы) вместе со жрецами. Вероятно, эти пиршества следует рассматривать как видоизменённые общие трапезы всех мужчин — членов курии.

Курии объединяли в своих рамках отдельные роды — по десять на одну курию, если верить данным античных авторов. Впрочем, число 10 следует воспринимать лишь как идеальный тип. Известно, что чужестранцев, переселявшихся в Рим своими семьями и родами, принимали в состав уже имевшихся курий, а новых при этом не учреждали. Принадлежавшие к куриям мужчины, представители входивших в её состав родов, встречались на общих собраниях и справляли общие празднества — такие, как Форнакалии или Фордиции. Судя по овидиевым «Фастам», это были хоть и общие праздники, но справлялись они каждой курией по отдельности и при этом в разные дни. Возглавлявшие эти священнодействия курионы стояли также во главе воинского ополчения курий. Не случайно Дионисий Галикарнасский, стремясь объяснить своим греческим читателям смысл этого римского учреждения, переводит его как «фратрия и военный отряд» (лох), а курионов именует «лохагами».

Отдельные роды в составе куриатной армии

Хотя Дионисий Галикарнасский и Плутарх уже Ромулу приписывают организацию армии численностью в 3 000 пеших воинов и 300 всадников, набиравшихся по 30 куриям по десять человек от каждого из входивших в состав курии рода, эта цифра представляется чрезмерно завышенной. О численности населения Рима царской эпохи и мобилизационном потенциале римского общества мы можем лишь строить гипотезы на основании более позднего материала.

Из многих источников известно, что в начале V века до н.э. переселившийся в Рим из сабинской земли род Клавдиев насчитывал до 5 000 домочадцев, включая женщин и детей. Если считать численность мужчин боеспособного возраста как пятую или шестую часть от общей массы переселенцев, получим до тысячи воинов, которых Клавдии могли выставить для участия в военных действиях. Из другого предания известно, что в 478 году до н.э. род Фабиев мог выставить военный отряд, состоявший из 306 взрослых мужчин, которых сопровождала ещё более многочисленная толпа родственников, друзей и клиентов.

Предание о войне Фабиев против этрусков из города Вей, их походе и гибели в сражении на реке Кремере 18 июля 478 года до н.э. ставит перед исследователями проблему поздних пережитков родового принципа организации войска. Фабии, по словам рассказывавшего эту историю Ливия, предложили сенату поручить их роду оборону границы с этрусками, чтобы тем самым освободить римские войска для действий на других направлениях. Некоторое время Фабиям удавалось сдерживать нападения врагов и даже предпринимать успешные набеги на их территорию. Наконец, этруски устроили им засаду на берегах реки Кремер и перебили всех членов рода Фабиев, принимавших участие в сражении. В живых остался лишь один мальчик, от которого и вели свое происхождение все Фабии более позднего времени.

На основе сходства фабулы этой истории с описанием знаменитого сражения спартанцев против персов в Фермопильском ущелье в 480 году до н.э. критически настроенные историки XIX века считали её поэтическим вымыслом. Тем не менее, список римских консулов начала V века до н.э. подтверждает, что между 485 и 479 годами до н.э. представители рода Фабиев ежегодно избирались на эту должность, а затем внезапно на 12 лет их имена вообще исчезают из консульских фастов. В дальнейшем на протяжении полувека Фабии только изредка упоминаются в источниках, как если бы значительная часть рода вымерла в это время, что и подтверждают источники.

Истории известны и другие примеры автономных военных действий, предпринимавшихся отдельными римскими куриями и даже родами в древности. Светоний Транквилл, например, в биографии императора Вителлия упоминал о том, как его предки силами одного только своего рода взялись оборонять римскую колонию в земле эквикулов от нападений врагов. Типологически к этим примерам близки военные действия, которые вели отдельные отряды добровольцев во главе с «кондотьерами» из числа знатных патрициев наподобие Тита Марция Кариолана. Такого рода предприятия скорее напоминали спорадические сшибки с противником или грабительские набеги за добычей, нежели регулярные военные действия, и более соответствовали догосударственной стадии развития Рима.

Объединение нескольких поселений, разбросанных по холмам, окаймлявших долину Тибра, образование сначала единого города, а затем и государства — всё это создало возможность для мобилизации гораздо более крупных сил, чем это было доступно ранее для отдельных родов и их объединений. Возникновение общей армии, состоявшей из представителей 30 римских курий привело к тому, что автономные военные действия силами отдельных родов стали играть сугубо вспомогательную роль, как это и выглядит в истории с неудачным завершением похода Фабиев. Изменился и сам характер войны, которая становилась теперь общим предприятием, которое велось силами всего народа и лишь с санкции народного собрания.

Литература:

1. Маяк, И. Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса. – Москва: Московский Университет, 1983.
2. Маяк И.Л. Римляне ранней Республики. — М.: Изд-во МГУ,. 1993.
3. Токмаков В. Н. Военная организация Рима Ранней республики (VI—IV вв. до н. э.). М., 1998.
4. Токмаков В. Н. Структура и боевое построение римского войска ранней республики. / Вестник Древней Истории. — 1995. — № 4. — С. 138—160.
5. Нечай Ф.М. Образование римского государства. — Мн., 1972.
6. Яйленко В.П. Общность коммуникативной и социальной терминологии архаической Греции и раннего Рима: историко-лингвистический аспект // Вестник Древней Истории. — 1993. — № 3. — С. 88—99.
7. Коптев А.В. Характер родовой организации в древнем Лации. // Античность и современность. М., 1992. — С. 153—155.
8. Бартошек, М. Римское право. Понятия, термины, определения / М. Бартошек; пер. Ю.В. Преснякова. — Москва: Юридическая литература, 1989.

warspot.ru

Армия Древнего Рима

Структура сухопутного войска

Армия Древнего Рима неотделима от государства. Она - основа жизни Рима, его составной элемент. Сама римская государственность была построена по армейскому принципу: четкая регламентация и строгая дисциплина были присуще не только административно-хозяйственной, но и судебно-правовой жизни римского общества. Связь государства с армией четко выражал римский термин “Центурия” (лат. centuria “сотня“), который обозначал одновременно и территориально-административную единицу и войсковую организационную единицу. Генералы, офицеры и солдаты были для Рима всем: внешнеполитической вооруженной силой, органами безопасности государства и обеспечения правопорядка, мелкими чиновниками, пожарниками, инженерами и строителями дорог, крепостей, тюремщиками и даже смотрителями в школах и храмах. Таким образом, можно сделать вывод о том, что армия, администрация и государство представляют в Древнем Риме как бы единое целое и изучение древнеримского государства невозможно без подробного изучения его армии - и наоборот.

После падения царской власти и установления республики в конце VI в до н. э. на смену царю пришли два военачальника, которые именовались преторами. Все римские граждане от 17 до 45 лет считались военнообязанными и входили в состав легиона. Легион, от лат. Legere – выбирать (собирать), первоначально определял все римское войско. Легион насчитывал 4200 человек пехоты и 300 всадников. Это войско еще не было профессиональным, и воины призывались в армию только при необходимости. Армия распускалась сразу же при прекращении боевых действий. Воину самому полагалось обеспечивать себя снаряжением, что приводило к большому разнообразию в вооружении и доспехах. Позже стали предпринимать усилия по введению однообразного вооружения и защиты. Вводилась новая градация римского легиона на разряды не только на основании имущественного ценза, но и на основании разных возрастных категорий. Самым молодым и беднейшим воинам предписывалось иметь на вооружении меч, по 6 дротиков, лук с запасом стрел и пращи для метания камней.. Такая легкая пехота получила название “велиты” (от лат. Velites –полотно, т. е. - “одетые в рубахи”). Эти воины доспехов вообще не имели, защищались лишь шлемом и легким щитом и использовались как застрельщики. Первоначально велиты набирались отдельно от легиона и в его строевой расчет не входили.

Ливий пишет, что «первые ряды одиннадцатого легиона сомкнулись и пошли на слонов. Все дротики, брошенные в слонов, сбившихся в кучу, попали в цель; слоны повернули на своих; четыре тяжело раненных упали» (Ливий, XXX, 18, 10-11).

Следующая по возрасту и имущественному положению группа воинов носила название гастатов (от лат. hasta – копье), hastati -“копейщики”. Они имели на вооружении меч, тяжелые (гаста) и легкие метательные (пилум) копья и полное защитное вооружение. Третья группа “наиболее цветущего возраста” – принципы (principes), были вооружены так же, как и гастаты, но были уже опытными. Самые старшие и опытные в боях ветераны именовались триариями – (triarii) – имели вместо пилума длинное копье.

Полибий неоднократно подчёркивает, что римская тяжеловооружённая пехота сражалась мечами (Полибий, II, 30, 8, а также II, 33, 6). Он также сообщает, что триарии вооружены обычными копьями и все воины всех трёх линий имеют щит с размерами 2,5 фута в ширину и 4 фута и даже более в высоту. Кроме этого, вся тяжеловооружённая пехота, по словам Полибия, имела колюще-рубящие мечи, шлемы, поножи, и квадратные, в одну пядь ширины и длины, бронзовые пластины на груди, а самые состоятельные, по его словам, носят кольчуги (Полибий, VI, 23).

Прежде всего, следует отметить, что Ливий нечасто указывает, каким оружием сражались римляне и их противники, это скорее всего было связано с тем, что у него не было необходимости объяснять римлянам то, что они и так знали, тогда как Полибий писал римскую историю для греков, и поэтому был вынужден останавливаться на подробных описаниях. Тем не менее, Ливий, конечно, упоминает оружия, среди них меч. Например, Ливий пишет: «Римляне сошлись грудь грудью с врагом и стали биться мечами» (Ливий, XXVIII, 2, 6) или «Бой начался с разных сторон раньше, чем солдаты успели, как следует, построиться, вооружиться и выхватить мечи» (Ливий, XXII, 4, 7). Несколько чаще меч упоминается в поэтической форме в воинственных речах, например: «Ведь они и прежде привыкли спорить кто из них доблестней, почему бы теперь не решить этот спор мечом: с побеждённого снимут тучные доспехи, а победителю они достанутся» (Ливий, XXIII, 46, 14).

Вооружение легионеров также совершенствовалось. Если раньше их главным оружием было копье и подсобным – короткий меч, то теперь короткий (полуметровый, т. к. он был наиболее удобен для римского пешего строя) обоюдоострый меч и пилум становятся любимым оружием римлян.

Меч легионеры носили справа, если бы они носили его слева, то им мешал бы щит в левой руке. Военачальники же ходили без щитов, поэтому меч носили слева.

К старому римскому копью хаста добавилось новое метательное копье пилум, сделанное из прочной тяжелой породы дерева, с острым железным наконечником (длина пилума – 1,5 метра, вес – до 4 килограмм). Главное отличие пилума от обычного копья состояло в его чрезвычайно длинной железной части, доходившей обычно до метра. Пилум, попадая в неприятельский щит, не мог быть перерублен, как простое копье, имевшее лишь простой наконечник. До древка пилума меч противника не мог дотянуться, и щит с впившимся пилумом обычно бросали.

Прежде всего, важно отметить, что Полибий тщательно, хотя и не очень понятно, описывает конструкцию пилума и говорит о том, что Публий Корнелий Спицион обучал своих воинов метанию копий (Полибий, X, 20, 3).

Старое деление ополчения на сотни заменили делением на разряды и манипулы. Каждый легион делился на 30 манипул, манипула на две центурии. Место каждого воина в строю определялось в зависимости от возрастного разряда с учетом имущественного положения. Каждый разряд занимал определенное место в легионе, который теперь делился на 3 линии – 1200 гастатов(10 манипул по 120 человек), во второй – 1200 принципов(10 по 120) и в третьей – триарии, 600 человек(10 манипул по 60 человек). Легковооруженные распределялись между манипулами по 40 человек в каждой.

Конница легиона делилась на 10 турм, по 30 человек в каждой. Ставилась она обычно на флангах боевого порядка. Римская конница имела на вооружении копье хаста.

Введение манипул явилось очень важным преобразованием. Такой строй обеспечивал значительную свободу маневра и позволял каждой манипуле действовать автономно, что делало легион чрезвычайно боеспособным подразделением.

Знаменитый римский укрепленный лагерь тоже появился во времена республики.

Кроме легионов, состоявших исключительно из римских граждан, в римской армии были так называемые союзники, вербовавшиеся из покоренных племен и общин Италии. Они представляли собой вспомогательные войска. На один легион полагалось 5000 пехотинцев и 900 всадников из числа союзников.

Огромное значение имела дисциплина. В походе солдат был всецело подчинен своему начальнику. Дисциплина поддерживалась суровыми наказаниями. Консул, а тем более диктатор (командующий, избираемый в случае особой опасности и имеющий неограниченные полномочия) могли по своему усмотрению предать провинившегося смертной казни. Наряду с наказаниями существовали и награды. Полководец, одержавший победу, получал право на триумф. Высшим знаком отличия был венок. Военачальники получали лавровые венки. Воин, взобравшийся первым на стену вражеской крепости, получал золотой венок, сделанный наподобие крепостной стены с башнями. За спасение римского гражданина на голову отличившегося возлагали венок из дубовых листьев.

Римские военные мелкие и крупные единицы имели свои отличительные знаки. Они состояли из различных металлических изображений: венков, медальонов, орлов и т.д., прикрепленных маленькими четырехугольными флагами белого, красного и пурпурного цветов. Узоры на щитах в виде молнии, венков, цветов или звезд также отличали отдельные единицы.   Большое внимание уделялось римлянами подбору и подготовке командного состава. Высший командный состав был представлен шестью военными трибунами – командирами триб. Триба – аналог греческой филы, также двойственная административно – военная единица, включающая в себя четыре центурии. Трибуны выбирались народным собранием как из числа патрициев, так и из числа плебеев. Центурией командовал центурион, который назначался из числа наиболее отличившихся воинов. Центурион имел дисциплинарную власть в своей центурии и пользовался большим авторитетом.

Структура военно-морского флота

По своей конструкции римские боевые корабли принципиально не отличаются от кораблей Греции и эллинистических государств Малой Азии. У римлян встречаются те же десятки и сотни весел в качестве основного движителя судна, та же многоярусную компоновку.

Всё то же – но на новом витке эволюции. Корабли становятся крупнее. Они обзаводятся бортовой артиллерией, постоянной партией морской пехоты, оснащаются штурмовыми трапами- "воронами" и боевыми башнями.

По римской классификации все боевые корабли назывались naves longae, «длинные корабли», за счет своих сравнительно узких корпусов, выдерживающих пропорцию ширины к длине 1:6 и больше.

Основной, наиболее точной и распространенной классификацией является деление боевых кораблей в зависимости от количества рядов весел.

     ·    Корабли с одним рядом весел (по вертикали) назывались монеры (moneris) или униремы, а в современной литературе часто именуются просто галерами,

     ·    с двумя – биремы или либурны,

     ·    с тремя – триеры или триремы,

     ·    с четырьмя – тетреры или квадриремы,

     ·    с пятью – пентеры или квинкверемы,

     ·    с шестью – гексеры.

Большие корабли во многих случаях бронировались бронзовыми пластинами и почти всегда завешивались перед боем смоченными в воде воловьими шкурами для защиты от зажигательных снарядов.

Римские корабли были в среднем больше аналогичных по классу греческих или карфагенских. При попутном ветре на корабле устанавливали мачты (до трех на квинкверемах и гексерах) и поднимали на них паруса. Перед боем паруса скатывали и помещали в чехлы, а мачты укладывали на палубу.

Римские корабли, как и греческие, были оптимизированы для ведения прибрежных морских сражений, а не для длительных рейдов в открытом море.

Обеспечить хорошую обитаемость среднего корабля для полутора сотен гребцов, двух-трех десятков матросов и центурии морской пехоты было невозможно. Поэтому вечером флот приставал к берегу. Экипажи, гребцы и большая часть морских пехотинцев сходила с кораблей и ночевала в палатках. Утром плыли дальше.

Корабли строились быстро. За 40-60 дней римляне могли построить квинкверему и полностью ввести ее в строй. Этим объясняются внушительные размеры римских флотов во время Пунических войн. Например, по некоторым скромным подсчетам, во время Первой Пунической войны (264-241 гг. до н.э.) римляне ввели в строй более тысячи боевых кораблей первого класса: от триремы до квинкверемы, то есть не считая унирем и бирем.

Корабли имели относительно низкую мореходность, и в случае сильного внезапного шторма флот рисковал погибнуть едва ли не в полном составе. В частности, во время той же Первой Пунической войны из-за штормов и бурь римляне потеряли по меньшей мере 200 кораблей первого класса. С другой стороны, за счет достаточно прогрессивных технологий, если корабль не погибал от ненастья или в бою с врагом, он служил удивительно долго. Нормальным сроком службы считались 25-30 лет.

Поскольку на парусах ходили только при попутном ветре, а всё остальное время пользовались исключительно мускульной силой гребцов, то скорость кораблей оставляла желать лучшего. «Быстроходным» считался корабль, способный выжать 7-8 узлов[10], а для квинкверем вполне пристойной считалась крейсерская скорость в 3-4 узла.

Экипаж корабля по подобию римской сухопутной армии назывался "центурией". На корабле было два главных должностных лица: капитан ("центурион"), ответственный за собственно плавание и навигацию, и центурион, ответственный за ведение боевых действий. Последний командовал несколькими десятками морских пехотинцев.

В республиканский период все члены экипажа римских кораблей, включая и гребцов, были вольнонаемными. Однако позднее в качестве гребцов действительно начали использовать рабов и пленных.

Командовали флотом первоначально два «военно-морских дуумвира». Впоследствии появились префекты флота, приблизительно эквивалентные по статусу современным адмиралам.

Отдельными соединениями от нескольких до нескольких десятков кораблей в реальной боевой обстановке иногда распоряжались сухопутные командиры войск, перевозимых на кораблях данного соединения.

Римские галеры.

Боевое назначение — разведка, снабжение, посыльная служба и при соответствующей отделке парадные выезды полководцев.

Это сравнительно высокобортный корабль с символическим тараном-трезубцем и кормовым акростолем в виде завитка раковины. Отдельно размещенные группы весел, укрепленные на балконах — кринолинах, — обеспечивали высокую маневренность галеры при плавании в узкостях или между кораблями эскадры.

Кринолины располагались на разном уровне, что позволяло автономно работать каждой группе весел. Ближе к корме находились два мощных рулевых весла. При попутных ветрах галера этого типа иногда несла прямой парус - артемон на съемной наклонной мачте, крепившейся к акростолю.

Биремы и либурны.

Биремы представляли собой двухъярусные гребные суда, а либурны могли строиться как в двух -, так и в одноярусном варианте. Обычное число гребцов на биреме – 50-80, количество морских пехотинцев – 30-50. Для того, чтобы повысить вместимость этих кораблей, даже небольшие биремы и либурны нередко комплектовались закрытой палубой, чего обычно не делалось на судах аналогичного класса в других армиях.

Уже в ходе Первой Пунической войны выяснилось, что биремы не могут эффективно бороться против карфагенских квадрирем с высоким бортом, защищенным от таранного удара множеством весел. Для борьбы с карфагенскими кораблями римляне начали строить квинкверемы. А биремы и либурны на протяжении следующих веков использовались для дозорной, посыльной и разведывательной службы, либо для боевых действий на мелководье.

Трирема.

Трирема была более быстроходным кораблем по сравнению с квадри – и квинкверемами, и более мощным по сравнению с биремами и либурнами. При этом размеры триремы позволяли в случае необходимости разместить на ней метательные машины.

Экипаж типовой триремы состоял из 150 гребцов, 12 моряков, приблизительно 80 морских пехотинцев и нескольких офицеров. Транспортная вместимость составляла при необходимости 200-250 легионеров.

Трирема являлась своего рода «золотой серединой», многофункциональным крейсером античного флота. По этой причине триремы строились сотнями и представляли собой наиболее распространенный тип универсального боевого корабля Средиземноморья.

Тяжёлые корабли: квадриремы и квинкверемы.

Квадриремы и более крупные боевые корабли тоже не были редкостью, однако массово они строились только непосредственно в ходе крупных военных кампаний. Собственно, первые квадри- и квинкверемы были улучшенными копиями карфагенских кораблей, впервые встреченных римлянами во время Первой Пунической войны.

Эти линкоры Античности зачастую не снабжались тараном, а, будучи вооружены метательными машинами (до 8 на борту) и укомплектованы крупными партиями морской пехоты (до 300 человек), служили своеобразными плавучими крепостями.

Сверхтяжёлые корабли.

Есть свидетельства, что римляне строили и более чем пятиярусные корабли. Так во время битвы с карфагенским флотом при Экноме (Первая Пуническая война) флагманскими кораблями римского флота были две гексеры.

Как легко видеть, почти такие пропорции выдерживали римские эннеры и децимремы. Они никогда не строились массово. Античная историография содержит лишь несколько упоминаний. Очевидно, что эннеры и децимремы были весьма тихоходны и не могли выдерживать эскадренную скорость наравне с триремами и квинкверемами. По этой причине их использовали в качестве броненосцев береговой обороны для охраны своих гаваней, либо для осады неприятельских морских крепостей как передвижные платформы для штурмовых башен.

Тактика и стратегия римской армии

Наряду с организацией, в римской армии большое внимание уделялось тактике и стратегии. Под тактикой понимается теория и практика подготовки к бою, а стратегия – план ведения войны боевых операций.

Римская пехота строится в три линии, причем отряды каждой линии, именуемые манипулами (отсюда термин "манипулярная тактика"), выстраивались с интервалами между собой. Сражение начинала первая линия, состоявшая из молодых воинов, котоpые назывались гастатами (hastati). Если они сражались неудачно, то постепенно отходили назад, через интервалы второй линии, воины которой были постарше и именовались принципами (principes), и тепеpь они вступали в бой, а гастаты следовали за ними. Тем временем немолодые воины третьей линии, так называемые триарии (triarii), ждали, присев на правом колене, укрывшись щитом и выставив копья вверх. Если бой складывался плохо, гастаты и принципы отходили шаг за шагом за триариев, после чего те поднимались, быстро смыкали строй, закрывая интервалы в своей линии, и нападали на врaга единой сплошной стеной. На противника, уже уверенного в победе, это якобы действовало сильнее всего, однaко выpaжение "Дело дошло до тpиapиев" вошло в поговоpку, кaк опpеделение крайне тяжелого положения. Воины всех трех линий имеют большой продолговатый щит.

По мнению Г. Делюбрюка, в действительности смена линий в бою не производилась[11]. Интервалы между манипулами были невелики и служили лишь для облегчения маневрирования[12].

По мнению П. Коннолли[13]: перед атакой задние центурии гастатов выходили из-за передних и заполняли интервалы, так что гастаты образовывали сплошную линию, после чего нападали на врага, по сигналу трубы бросали в него пилумы и вступали в ближний бой, толкая врагов щитами и действуя мечами.[14]

Ещё в первую Пуническую войну (бой у мыса Экном 258 г. до н.э.) «римляне разделили свои корабли на четыре флота, что обеспечило им возможность маневрировать в бою».[15] Боевой порядок был компактным с расчётом на осуществление мощной атаки противника. «Первый, второй и третий флоты выстроились правильным треугольником. За линией третьего флота построились транспортные суда и от них были протянуты канаты к кораблям третьего флота. За транспортными судами стоял в линию четвёртый флот, крылья которого выступали за впереди стоявшие корабли»[16]. Как пишет Полибий: «общий вид строя представлял подобие клина, одна часть которого у вершины была полая, другая у основания сплошная; целое же приспособлено к сопротивлению и нападению, и в то же время разорвать строй было нелегко» (Полибий, I, 26).

Во время второй Пунической войны в 218 г. до н.э. произошёл бой на реке Треббия, когда по приказанию Лонга римские легионы выступили из лагеря и перешли вброд реку. На равнине римляне построились для боя: в центре находились римские легионы, на флангах – пехота союзников; правый фланг всего боевого порядка обеспечивала союзная кавалерия, на левом фланге расположилась римская конница; весь фронт прикрывала лёгкая пехота. «Боевой порядок римлян не имел тактической глубины»[17].

Бой начала лёгкая пехота, затем карфагенская конница разбила римскую конницу и вышла на фланги римской пехоты. Победу карфагенян на реке Треббия обеспечила сильная конница, которая была расположена на флангах боевого порядка, тогда как римская конница показала низкие боевые качества. Управление боевым порядком у римлян было организованно плохо, взаимодействие между его составными частями отсутствовало.

Следующий бой, который показал несостоятельность римской армии, был бой у Тразименского озера[18] в 217 г. до н.э. Нападение войска Ганнибала было внезапным, римские легионы охватила паника: они перемешались и не успели выстроить боевого порядка. «Ганнибал дал сигнал, послал приказание помещённым в засаде воинам и разом со всех сторон ударил на врага» (Полибий, III, 84).

Отсутствие разведки и охранения – крупнейшая ошибка Фламиния. Как Полибий пишет: «Нерассудительность, слепая смелость, безумная стремительность, а также суетность и высокомерие, качества вождя, выгодные для врагов, весьма гибельны для своих, ибо подобный человек легко становится жертвою всяких козней, засад, обмана» (Полибий, III, 81).

Уничтожение противником целой армии произвело угнетающее впечатление на жителей Рима. Сенат прибег к крайнему средству, назначив Квинта Фабия Максима диктатором. С четырьмя наскоро набранными легионами Фабий выступил в поход. Его план заключался в том, чтобы уклоняться от решительного боя, отсиживаясь в укрепленном лагере; пользоваться всякой оплошностью противника и уничтожать его воинов, удалившихся от своего лагеря, тем самым мелкими победами восстанавливать и укреплять бодрость духа в армии. Его способ ведения войны вызвал протесты среди демократической части населения Рима. Вскоре в Риме усилилась партия, отстаивавшая необходимость решительных действий. Осенью 216 г. до н.э. Фабий сложил свои полномочия.

Две римские армии имели 16 легионов, в которых насчитывалось около 80 тысяч пехотинцев и 6 тысяч всадников. Карфагенская армия имела 40 тысяч пехоты и 10 тысяч конницы.

При наличии превосходства конницы противника и удобной для ее действий местности Эмилий Павел считал необходимым воздержаться от боя, отодвинуть армию дальше, увлечь за собой карфагенян и потом дать бой на позиции, удобной для пехоты. Теренций Варрон держался противоположного мнения и требовал боя на равнине под Каннами.

После прибытия римлян к Каннам армиями командовал Варрон; он приказал легионам сняться с лагеря и двинуться навстречу противнику.

Навстречу римлянам Ганнибал двинул свою конницу и легко вооружённых пехотинцев и неожиданно атаковал римские легионы во время движения, внеся замешательство в их ряды. Но затем римляне выдвинули вперёд отряд тяжело вооруженной пехоты, подкрепив его метателями дротиков и конницей. Атака карфагенян была отражена, и они были вынуждены отступить.

2 августа 216 г. до н.э. римские войска по приказанию Варрона двинулись сразу из обоих лагерей и стали выстраивать боевой порядок на левом берегу Ауфид фронтом на юг. «Римскую конницу Варрон поместил у самой реки на правом крыле; к ней в той же линии примыкала пехота, причем манипулы поставлены были теснее, чем прежде, и всему строю дана большая глубина, чем ширина. Конница союзников поставлена была на левом крыле. Впереди всего войска в некотором отдалении были поставлены лёгкие отряды» (Полибий III, 111). Войска были выстроены в три линии по 12 шеренг в каждой. Легионы и манипулы строились с сокращенными интервалами и дистанциями. Эти сокращения и увеличение глубины построения римлян фактически означали отказ от преимуществ манипулярного строя. «Римская армия превратилась в огромную фалангу, которая не могла маневрировать на поле боя».[19]

Легко вооруженная пехота обоих противников, завязав бой, отошла за расположение своих армий. Вслед за этим конница левого фланга карфагенян разбила конницу правого фланга римлян, прошла в тылу их боевого порядка, атаковала конницу левого фланга и рассеяла ее. Римская фаланга двинулась вперёд и атаковала карфагенян. «В стремительной погоне за кельтами римляне кругом отрезаны были ливянами. Не имея более возможности вести сражение по всей линии, римляне в одиночку и отдельными манипулами дрались с неприятелями, теснившими их с боков» (Полибий, III, 115). Боевой порядок карфагенян принял вогнутую охватывающую форму. Римляне вклинились в него, что облегчило двусторонний охват их боевого порядка. Плотное построение легионов лишило их маневренности. Римляне были разбиты.

После поражения под Каннами, в котором участвовал Сципион: «В начале 216 г. до н.э. Сципион имел официальный чин военного трибуна 2-го легиона. В этом звании он сражался при Каннах»[20] и через несколько дней после этой катастрофы Сципион организовал в Риме два легиона из беглецов, которые сам и возглавил. Римляне пополнили свою армию выпущенными из тюрем узниками и произвели набор, начиная с юношей 17-летнего возраста. Это дало им 2 легиона. Кроме того, за счёт государства было выкуплено 8 тысяч молодых рабов. Таки образом, в системе комплектования римской армии впервые было допущено серьезное отклонение – в нее были зачислены неримляне и даже рабы.

Следующим этапом войны была борьба за Капую, которую римляне осадили и отрезали от окружающего мира, построив контрвалационную линию, затем они возвели циркумвалационную линию, которая не позволила карфагенянам прийти на помощь.

Возвратившись в Рим, Сципион предложил сенату перенести главный театр военных действий в Африку, тем самым римляне вырвали стратегическую инициативу из рук карфагенян. В Африке Сципион организовал единый фронт против Карфагена.

Очередным и решающим боем между римлянами и карфагенянами произошёл в 202 г. до н.э. при Заме. Сципион был настроен решительно и как пишет Н. Н. Трухина: «Публий Сципион дал битву при Заме в классическом возрасте великих людей – в 33 года».[21] Когда разведчики Ганнибала попали в руки римских сторожевых постов, Сципион дал им возможность беспрепятственно осмотреть лагерь, а военные трибуны должны были показать им всё, что они пожелают: «пусть без страха смотрят все, что захотят» (Ливий XXX, 29). «Такое утонченное издевательство, которое мог позволить себе только сильный противник, уверенный в победе, произвело большое впечатление на Ганнибала, уже давно жившего под тягостными впечатлениями непрерывных катастроф».[22]

На следующий день у Замы состоялось генеральное сражение. Римская армия имела 25-30 тысяч пехотинцев и 6-8 тысяч конников. В карфагенской армии – 35 тысяч пехоты, 2-3 тысячи конников и 80 слонов. «Когорты он (Сципион) выстроил не в одну сплошную линию, но так, чтобы между манипулами оставались широкие промежутки, по которым неприятельские слоны могли бы пройти, не расстраивая боевого порядка» (Ливий XXX, 33). «На левом фланге под командованием Лэлия он поместил италийских всадников, на правом нумидийскую конницу Массинисса. Проходы между отрядами тяжеловооруженной пехоты он заполнил легковооруженными солдатами, которые должны были при появлении слонов убежать в тыл или примкнуть к ближним отрядам. Животные, двигавшиеся по этим живым коридорам, попали бы под перекрестный обстрел дротиками».[23] Такое же построение римского войска мы находим и Тита Ливия (Ливий XXX, 33).

Бой начали карфагеняне, бросив в атаку слонов, но в результате действий римских метальщиков слоны повернули обратно. Конница римской армии атаковала карфагенскую конницу и преднамеренным отходом отвлекла ее с поля боя. Ганнибал решил охватить фаланги противника силами своей пехоты, но в ответ на этот маневр «Сципион перестроил армию. В центр он поставил гастатов, а принципов и триариев расположил тесно сомкнутым строем на фалангах. Войска с новой яростью кинулись друг на друга».[24] Бой принял характер фронтального столкновения. Римская конница, возвратившись на поле боя, атаковала с тыла карфагенян. Этот удар решил исход боя. Карфагенская армия была разбита.

В бою при Заме было впервые осуществлено эшелонирование боевого порядка, увеличившее маневренные возможности армии. Вторая линия тяжелой пехоты, расположенная за первой, получила возможность маневрировать с целью выигрыша фланга или отражения фланговых и тыловых атак противника. Римляне показали умение маневрировать и управлять боем, чего у них не было в сражении при Каннах. «Он (Ганнибал) встретился с совершенно новым строем. Перед ним была уже не сплошная линия».[25]

Таким образом, стратегия римлян в первые периоды войны характерна отсутствием целеустремленности. Они наметили одновременно решить две задачи (в Африке и в Иберии), что привело к распылению сил.

Во второй Пунической войне выявились преимущества системы римских вооруженных сил. Взамен неоднократно уничтожавшихся больших армий римляне быстро создавали новые и продолжали борьбу.

Вторая Пуническая война была важным этапом в развитии тактики. В бою при Левктрах удар наносился одним наиболее сильным флангом; под Каннами средством окружения противника были оба фланга, усиленные за счет ослабления центра боевого порядка.

Впервые в этой войне возникла тактическая глубина боевого порядка. Средством маневра теперь была не только конница, но и эшелонированная в глубину пехота.

biofile.ru

Военное дело древних римлян | История. Реферат, доклад, сообщение, краткое содержание, лекция, шпаргалка, конспект, ГДЗ, тест

Римская армия считалась одной из самых сильных в мире. Каждый римлянин, достигнув 20 лет, должен был пройти двухлетнюю службу в войске. Только после этого его могли избирать на государственные должности. Оружие приобретали на собственные средства. Заключая мир, солдат распускали по домам. Служить в войске имели право граждане, владевшие землёй. Таким образом, римское войско до конца II в. до н. э. представляло собой ополчение, состоящее пре­имущественно из крестьян.

Тяжёлая пехота подразделялась на три вида: гастаты, принципы и триарии. Гастаты первыми вступали в битву. Измотав врага, они уступали место принципам, наносящим неприятелю как можно большие потери. После этого в решающий момент удар наносили опытные, старейшие из воинов — триарии. В случае поражения триарии должны были остановить врага и дать возможность отступить всей армии.

План римского военного лагеря: в центре — палатка полководца и свободная площадка (преторий) для собрания воинов и суда

Тяжёлая пехота делилась на подразделения по 120 воинов — манипулы (возглавляли их военные три­буны). Каждый манипул мог действовать в бою само­стоятельно. 30 манипулов образовывали легион (ко­мандовал им легат) — самое большое подразделение численностью 5-6 тыс. воинов — легионеров.

Манипул — подразделение римского легиона, насчитывавшее 120 человек — по двенадцать воинов в десяти шеренгах.

Боевой порядок легиона

Каждый десяток воинов возглавлял декурион. Сотня легионеров (центурия) имела двух коман­диров — старшего и младшего центурионов. В первом манипуле находилось знамя легиона — аквиля — в виде орла на длинном древке. Под орлом начертано SPQR — начальные буквы слов «Сенат и римский народ (постановили)». Значок манипула — сигнум — изображал правую ладонь также на древке.

В ходе военных действий сформировалась непобе­димая тактика римских легионов. Манипулы строи­лись в три линии в шахматном порядке, по десять в каждой линии, лёгкая пехота находилась в авангарде легиона. Лучники и метатели копий в начале боя об­стреливали врагов. На флангах располагалась конни­ца, как правило, союзническая.

Армия славилась абсолютной дисциплиной. Каж­дый воин имел место в строю, точно выполнял прика­зы. В случае нарушения дисциплины устраивали деци­мации — по жребию казнили одного из десяти солдат, иногда случалось, что наказывали невиновных.

Децимация — казнь каждого десятого воина по жребию.

Римские осадные орудия. Онагр — устройство для метания камня. Катапульта. Баллиста. Деревянные прикрытия

Организованность обуславливала высокую подвиж­ность войска. Оно быстро перемешалось на большие расстояния, внезапно появлялось там, где его не ждали, и побеждало. Материал с сайта http://worldofschool.ru

В конце дневного перехода римляне останавлива­лись на привал. Они сооружали укреплённый лагерь всего за 4 часа. Воины знали поминутно, что им делать: копать ров, ставить частокол или расставлять палатки. В покинутом лагере никогда не останавливались, ноче­вать там ещё раз было плохой приметой — всегда соо­ружался новый лагерь. «Солдат на войне должен рабо­тать», — так гласило основное правило римской армии.

Вооружение античных воинов. Римские легионеры имели панцирь (лорика), щит (скутум), шлем (галеа), копьё (пилум) и меч (гладиус)

Солдат награждали отличиями — фалерами (медалями) или особыми венка­ми — за спасение командира или римского гражданина, за взятие крепостного вала и т. п. Римляне гордились боевыми победами и службой в войске.

• Написать краткое содержание о древних людей

• Римские военные ботаники

• Военные победы римлян краткое сообщение

• Древние боевые порядки римлян

• Древний рим реферат краткое содержание

• Из кого состояла римская армия?

• Расскажите о структуре римской армии.

• Почему римские полководцы считали, что воины должны всё время трудиться?

worldofschool.ru

Армия в Древнем Риме

Когда мы говорим о Древнем Риме, в голове сами собой всплывают образы, связанные с римской армией: будь то легендарные победоносные легионы Цезаря, блистательные столичные преторианцы-заговорщики или усталые пограничники-ауксилии с Лимеса.  Действительно, армия Древнего Рима неотделима от государства. Она не только его обязательный элемент, опора, “силовой придаток”. Армия – основа жизни Рима, независимо от того, какой исторический период от ранней Республики до поздней Империи мы рассматриваем. Римская государственность по своей глубинной сути сама была построена по армейскому принципу: жесточайшая дисциплина и четкая регламентация как в административно-хозяйственной, так и судебно-правовой жизни римского общества. По мнению многих  западных ученых,  милитаризация общества в Древнем  Риме,  особенно – раннего периода, была всеохватывающей и выражалась гораздо сильнее, даже по сравнению с тимократической Спартой. Недаром римский термин “Центурия” (лат. centuria “сотня“) обозначал одновременно  и избирательно-территориальную единицу и  войсковую организационную единицу. Солдаты и офицеры были для Рима всем:  внешнеполитической вооруженной силой, силами обеспечения правопорядка, пожарниками, мелкими чиновниками, инженерами и строителями дорог, крепостей, акведуков, тюремщиками и даже смотрителями в школах и храмах! Армия,  администрация и государство представляют в Древнем Риме как бы единое целое. Таким образом, изучение древнеримского государства невозможно без подробного изучения его армии - и наоборот. 

Рассматривая древнейший период римской истории, следует отметить, что этот период в основном легендарный и каких-либо достоверных сведений о Риме древних царей мы не имеем.  Однако, как пишет в своем труде “История военного искусства в рамках политической истории” Ганс Лельбрюк: “Но относительно развития римского государственного права и военного дела среди римских любителей старины жила традиция, которая контролировалась самой современностью, а потому никогда не тонула в вымыслах и, так сказать, исторически дисциплинировала даже легенду”.

Легион (от лат. Legio в свою очередь произошедшего от legere - "набирать, выбирать") изначально был ополчением граждан Рима. Все граждане Рима (патриции) были обязаны служить в этом ополчении если возникала необходимость в военной силе. Население Рима тогда делилось на три трибы в составе которых было по 10 курий. Каждая из тридцати курий должна была выделить из своих людей сотню пеших воинов и десяток всадников. Это количество солдат выделяемых одной курией носило название центурии. Центурия тогда не была еще тактической единицей и служила лишь для определения, из какой курии вышла данная центурия. Соответственно весь легион (все римское войско тогда состояло из одного легиона) состоял из 3000 пехотинцев и 300 всадников. Строилось войско наподобие греческой фаланги, однако, в отличии от македонской и вообще позднегреческой фаланги, воины были вооружены обычными копьями и мечами, что, конечно же, снижало ударную мощь построения. Общая масса фаланги разделялась по рядам. В передних рядах находились 1200 самых молодых бойцов (гастаты), далее шли ряды из опытных мужчин (принципов). Их также было 1200 человек. Последние ряды состояли из 600 старых воинов - триариев. Они почти никогда не вступали в основную схватку, и только когда надо было прикрыть отступление, выдвигались вперед и сдерживали врага, пока основное войско отходило в лагерь (бегать они все равно не могли в связи с преклонным возрастом). Так появилась поговорка "дело дошло до триариев", что означает последнюю стадию напряжения в битве, один шаг до полного краха.

Перед строем легиона врассыпную наступали 1200 легковооруженных велитов, набираемых из самых бедных граждан, которым не хватило денег на нормальную броню и оружие. В состав легиона велиты не входили и относились к так называемым ауксилариям (вспомогательным войскам). На флангах построения находилось по 150 всадников, кроме них фланги строя никем не защищались. Битва обычно проходила по следующему сценарию: сначала легкие велиты завязывали сражение, кидая во врага дротики и камни. Затем, когда враг приближался, они уходили сквозь строй фаланги в тыл, и дальше участия в бою не принимали. В бой вступали основные силы войска, гастаты и принципы. Начиналась общая свалка, управлять армией в таком сражении было практически невозможно. В основном все зависело от стойкости и умения каждого отдельного бойца. Если враг не выдерживал и бежал, в дело вступала кавалерия.

Выучка римского войска тогда также оставляла желать лучшего, поскольку армия набиралась на один поход, и мастерство бойцов зависело только от их личного желания (или нежелания) заниматься тренировками в мирное время. Предполагается, что первым походом, длившимся более одного сезона, и во время которого солдатам впервые платили жалование из общинных денег, была затянувшаяся на несколько лет осада города Вейи. Приблизительно в это же время впервые изменилась и тактика ведения боя римскими легионами. Количество входивших в легион войск не изменилось, но неповоротливая фаланга была заменена манипулярным строем. В каждом легионе теперь было по десять отдельных тактических единиц - манипулов. Каждый из них насчитывал по 120 гастатов и принципов и по 60 триариев. Велиты отступали теперь не в тыл строя, а на фланги, прикрывая их вместе с кавалерией. Каждый манипул имел свой значок, который носил знаменосец (сигнифер). В бою и на марше легионер должен был следовать за своим знаменосцем. Таким образом осуществлялось управление отрядами. Манипулы строились в линию, причем в первых рядах оказывались гастаты, потом принципы, и в задних рядах стояли триарии. Непосредственно во время сражения знаменосцы отходили назад, за линии гастатов и принципов. Триарии в это время ждали, опустившись на колено, и прикрывшись щитом. Воины передней линии постепенно заменялись бойцами второй линии, а уставшие или те, у которых закончились метательные снаряды, отходили назад и собирались рядом со своими знаменосцами. Там, в тылу у них было время отдохнуть и пополнить запас пилумов, дротиков или стрел. Соответственно весь легион (все римское войско тогда состояло из одного легиона) состоял из 3000 пехотинцев и 300 всадников. Перед строем легиона врассыпную наступали 1200 легковооруженных велитов, набираемых из самых бедных граждан, которым не хватило денег на нормальную броню и оружие. В состав легиона велиты не входили и относились к так называемым ауксилариям (вспомогательным войскам). Битва обычно проходила по следующему сценарию: сначала легкие велиты завязывали сражение, кидая во врага дротики и камни. Затем, когда враг приближался, они уходили сквозь строй фаланги в тыл, и дальше участия в бою не принимали. В бой вступали основные силы войска, гастаты и принципы. Начиналась общая свалка, управлять армией в таком сражении было практически невозможно. В основном все зависело от стойкости и умения каждого отдельного бойца. Если враг не выдерживал и бежал, в дело вступала кавалерия.

В последний век республики, после реформ Мария легион состоял из десяти когорт, когорта из трех манипул, манипула из двух центурий. Штатный состав легиона был 6000 человек, но в действительности число солдат в нем было часто ниже. Во главе каждого легиона стоял один из помощников главнокомандующего (легат), под начальством которого состояли офицеры, называвшиеся трибунами воинов. Они вели списки солдат, наблюдали за порядком службы, руководили устройством лагерных стоянок и заведовали снабжением отряда припасами. Боевые офицеры носили название центурионов. Центурионов было по одному в каждой центурии, два в манипуле, шесть в когорте и шестьдесят в легионе.

Количество убитых и раненых во время битвы легионеров часто бывало очень незначительно. Этому способствовал плотный строй и хорошая защита (большой щит, крепкий железный или бронзовый панцирь и шлем и т.п.). С другой стороны, залп пилумов мог нанести наступающему врагу такой урон, что дело иногда даже не доходило до рукопашной. Однако, если противнику удавалось опрокинуть римский строй и обратить его в бегство, разгром мог быть страшен. Преследуемые конницей и легкой пехотой легионеры не могли оторваться от них из-за тяжести доспехов и оружия. Бросив щит и сняв шлем, они становились легкой добычей для преследователей. Армия смешавшая ряды и потерявшая стойкость в бою часто уничтожалась или рассеивалось практически полностью. Спасти отступающих мог только близко расположенный лагерь или дружественный город, за стенами которого они могли укрыться. Исходя из этого римские военачальники (да, собственно, не только римские) старались давать бой в условиях максимально выгодных для своей армии. Для начала, в месте стоянки римляне строили хорошо укрепленный лагерь, окруженный стенами и рвом. Постройка начиналась сразу же после остановки на привал, даже если римляне не рассчитывали провести в этом месте больше одной ночи. Строить лагерь римляне умудрялись даже в пустыне. Возводить его старались на холме, на склонах которого, в пределах досягаемости метательных машин и лучников, стрелявших со стен лагеря, они и выстраивались перед битвой в боевой порядок. Нападающая сторона в таком случае находилась в крайне невыгодной позиции, а у обороняющихся, если что то пойдет не так, всегда оставался шанс скрыться за стенами.

Военная организация этрусско-римской армии царского периода

Римская армия начала VI в. до н.э. представляла собой, вероятно, типичную этрусскую армию. Говоря об  этом периоде, историки употребляют термин “этрусско-римская армия”. При первом этрусском царе, Тарквинии Древнем, такая армия состояла из трех частей: этрусков, которые формировали фалангу наподобие древнегреческой, римлян и латинян, последние предпочитали сражаться в свободном строю и их использовали на флангах. Затем, если верить Ливию, царь Сервий Туллий, провел реформу армии, разделив всех жителей на центурии по четырем разрядам (в зависимости от уровня снаряжения), введя, таким образом, имущественный ценз.

Первый разряд, состоявший из самых обеспеченных людей, формировался из 80 центурий. Эти воины должны были иметь снаряжение, свойственное греческим гоплитам – шлем, арголийский щит, поножи, панцирь копье и меч. Следовательно, эти 80 центурий должны были составлять фалангу. Первому разряду были приданы две центурии оружейников и строителей (fabri –мастера). Второй разряд состоял из 20 центурий. Вооружались они также, как и первый, но не имели панциря, а защищались только поножами, шлемом и большим щитом –  знаменитым впоследствии скутумом. Третий разряд имел такое же снаряжение, как и второй, за исключением поножей.  Возможно, что эти отряды воевали уже по италийской системе. Четвертый разряд составляли 20 центурий легкой пехоты – копьеносцев и метателей дротиков, а пятый разряд – 30 центурий пращников и застрельщиков. К пятому же разряду приписывали две особые центурии: горнистов (cornicines) и трубачей (tubicines).

Когда возникала необходимость в созыве армии, каждая центурия выставляла то количество людей, которое было необходимо в соответствии с размерами армии. Беднейшее население было освобождено от военной службы. Армия делилась на две части, служившие согласно возрасту. Ветераны, воины 45-60 лет, составляли гарнизоны, как в Греции, а наиболее молодые участвовали в военных кампаниях. От военной службы освобождались только те лица, которые участвовали в 20 военных походах при службе в пехоте или в 10 походах – при службе в коннице. Уклонение от военной службы каралось очень строго, вплоть до продажи в рабство.

biofile.ru

Армия и государство в Древнем Риме

Стоит обратиться к Древнему Риму, и в голове сами собой всплывают образы, связанные с римской армией: будь то легендарные победоносные легионы Цезаря, блистательные столичные преторианцы-заговорщики или усталые пограничники-ауксилии с Лимеса.  Действительно, армия Древнего Рима неотделима от государства. Она не только его обязательный элемент, опора, “силовой придаток”. Армия – основа жизни Рима, независимо от того, какой исторический период от ранней Республики до поздней Империи мы рассматриваем. Римская государственность по своей глубинной сути сама была построена по армейскому принципу: жесточайшая дисциплина и четкая регламентация как в административно-хозяйственной, так и судебно-правовой жизни римского общества. По мнению многих  западных ученых,  милитаризация общества в Древнем  Риме,  особенно – раннего периода, была всеохватывающей и выражалась гораздо сильнее, даже по сравнению с тимократической Спартой. Недаром римский термин “Центурия” (лат. centuria “сотня“) обозначал одновременно  и избирательно-территориальную единицу и  войсковую организационную единицу. Солдаты и офицеры были для Рима всем:  внешнеполитической вооруженной силой, силами обеспечения правопорядка, пожарниками, мелкими чиновниками, инженерами и строителями дорог, крепостей, акведуков, тюремщиками и даже смотрителями в школах и храмах! Армия,  администрация и государство представляют в Древнем Риме как бы единое целое. Таким образом, изучение древнеримского государства невозможно без подробного изучения его армии - и наоборот. 

Рассматривая древнейший период римской истории, следует отметить, что этот период в основном легендарный и каких-либо достоверных сведений о Риме древних царей мы не имеем.  Однако, как пишет в своем труде “История военного искусства в рамках политической истории” Ганс Лельбрюк: “Но относительно развития римского государственного права и военного дела среди римских любителей старины жила традиция, которая контролировалась самой современностью, а потому никогда не тонула в вымыслах и, так сказать, исторически дисциплинировала даже легенду”.

Римская армия начала VI в. до н.э. представляла собой, вероятно, типичную этрусскую армию. Говоря об  этом периоде, историки употребляют термин “этрусско-римская армия”. При первом этрусском царе, Тарквинии Древнем, такая армия состояла из трех частей: этрусков, которые формировали фалангу наподобие древнегреческой, римлян и латинян, последние предпочитали сражаться в свободном строю и их использовали на флангах. Затем, если верить Ливию, царь Сервий Туллий, провел реформу армии, разделив всех жителей на центурии по четырем разрядам (в зависимости от уровня снаряжения), введя, таким образом, имущественный ценз.

Первый разряд, состоявший из самых обеспеченных людей, формировался из 80 центурий. Эти воины должны были иметь снаряжение, свойственное греческим гоплитам – шлем, арголийский щит, поножи, панцирь копье и меч. Следовательно, эти 80 центурий должны были составлять фалангу. Первому разряду были приданы две центурии оружейников и строителей (fabri –мастера). Второй разряд состоял из 20 центурий. Вооружались они также, как и первый, но не имели панциря, а защищались только поножами, шлемом и большим щитом –  знаменитым впоследствии скутумом. Третий разряд имел такое же снаряжение, как и второй, за исключением поножей.  Возможно, что эти отряды воевали уже по италийской системе. Четвертый разряд составляли 20 центурий легкой пехоты – копьеносцев и метателей дротиков, а пятый разряд – 30 центурий пращников и застрельщиков. К пятому же разряду приписывали две особые центурии: горнистов (cornicines) и трубачей (tubicines).

Когда возникала необходимость в созыве армии, каждая центурия выставляла то количество людей, которое было необходимо в соответствии с размерами армии. Беднейшее население было освобождено от военной службы. Армия делилась на две части, служившие согласно возрасту. Ветераны, воины 45-60 лет, составляли гарнизоны, как в Греции, а наиболее молодые участвовали в военных кампаниях. От военной службы освобождались только те лица, которые участвовали в 20 военных походах при службе в пехоте или в 10 походах – при службе в коннице. Уклонение от военной службы каралось очень строго, вплоть до продажи в рабство.

В конце VI в до н. э. после падения царской власти и установления республики на смену царю пришли два военачальника – претора (от лат. Prae –iri - “идти впереди”). Все римские граждане от 17 до 45(46) лет считались военнообязанными и входили в состав легиона. Легион  (от лат. Legere – выбирать, собирать) первоначально обозначал все римское войско.

Раннереспубликанский легион насчитывал 4200 человек пехоты и 300 всадников Войско это еще не было профессиональным. Воин призывался в армию только при необходимости. При прекращении боевых действий армия распускалась. Воину самому полагалось обеспечивать себя снаряжением, что приводило к большому разнообразию в вооружении и доспехах. Позже стали предпринимать усилия по введению однообразного вооружения и защиты. Вводилась новая градация римского легиона на разряды не только на основании имущественного ценза, но и на основании разных возрастных категорий.  Самым молодым и беднейшим воинам предписывалось иметь на вооружении меч, по 6 дротиков, лук с запасом стрел и пращи для метания камней.. Такая легкая пехота получила название “велиты” (от лат. Velites –полотно, т. е.) -  “одетые в рубахи”. Эти воины доспехов вообще не имели, защищались лишь шлемом и легким щитом и использовались как застрельщики. Первоначально велиты набирались отдельно от легиона и в его строевой расчет не входили. Следующая по возрасту и имущественному положению группа воинов носила название гастатов (от лат. hasta – копье),  hastati -“копейщики”.  Они имели на вооружении меч, тяжелые (гаста) и легкие метательные (пилум) копья и полное защитное вооружение. Третья группа “наиболее цветущего возраста” – принципы (principes), были вооружены также, как и гастаты, но были уже опытными бойцами и в бою располагались за рядами гастатов, чтобы иметь возможность прийти к тем на помощь через промежутки в строе. Самые старшие и опытные в боях ветераны именовались триариями – (triarii) – имели вместо пилума длинное копье. В бою они строились за принципами и представляли собой последний резерв легиона.  Выражение “Дело дошло до триариев” с тех времен стало нарицательным.

Большое внимание уделялось римлянами подбору и подготовке командного состава. Высший командный состав был представлен шестью военными трибунами – командирами триб. Триба –аналог греческой филы, также двойственная административно-военная единица, включающая в себя  четыре центурии. Трибуны выбирались народным собранием как из числа патрициев, так и из числа плебеев. Центурией командовал центурион, который назначался из числа наиболее отличившихся воинов.  Центурион имел дисциплинарную власть в своей центурии и пользовался большим авторитетом.

Таким образом, можно сделать вывод, что  в свой начальный период легион представлял собой одновременно и организационную - и тактическую, а по мнению Ганса Делбьрюка, ещё и военно-административную армейскую единицу.  Однако со временем, благодаря успешным завоеваниям, Риму уже не хватает одного легиона для защиты своих владений. Число легионов неумолимо растет. С захватом  всё новых территорий усиливается борьба между старыми патрицианскими родами и плебеями. В 367 г.  до н. э. были приняты законы Лициния и Секстия оп упразднении должностей военных преторов, вместо них должны были избираться два консула, в том числе один из плебеев (должность претора была закреплена за магистрами второго разряда, подчинявшегося консулам и ведавшими в основном,  городским правосудием). В обычных условиях в распоряжении у каждого консула было по два легиона.

Во второй половине IV в до н. э. политические победы плебеев привели к значительному расширению контингентов, из которых комплектовалась армия. Военная реформа стала неизбежной. Такой реформой стала реформа Камилла. Воинам было установлено жалование, в счет которого выдавалось обмундирование, вооружение и продовольствие. Это уравнивало положение имущих и неимущих воинов, что послужило толчком для введения однообразного вооружения.  Однообразное вооружение, в свою очередь, дало возможность реорганизовать легион, сделав его более однородным и функциональным. Появилась новая основная армейская организационно-тактическая единица – манипула (от лат. manipulus – “горсть”).  Каждый легион был разделен на 10 манипул, Манипула состояла из 120 тяжеловооруженных легионеров и делилась на две центурии. Центурион первой центурии был одновременно и командиром манипулы.  Тактическое построение шеренг в манипулах по трем рядам – гастаты, принципы, триарии – отавалось прежним, однако теперь легион стал более маневренным в бою и мог дробиться по фронту, сохраняя при этом строй.  Легион являлся высшей, а манипула – низшей тактической единицей. Таким образом, структура  римской армии оставалось основанной на совместном организационно-тактическом делении.

Вся римская армия состояла в этот период из двух вышеупомянутых консульских армий по два легиона каждая.  Иногда армии объединялись. Тогда в течении одного дня один из  консулов командовал всеми четырьмя легионами, а на следующий день – другой.

Усиливалась римская армия так называемыми “союзниками” - войсками покоренных италиков, не имевших римского гражданства.  Союзники обязаны были выставлять вспомогательную вооруженную силу. Обычно на один римский легион союзники выставляли 5000 человек пехоты и 900 всадников,  которые содержались за свой счет. Союзнические войска выстраивались на флангах римских легионов подразделениями по 500 человек, такие подразделения получили название “когорта” (от лат. cohors – “свита, вереница”). Подчинялись когорты римскому высшему командованию, состав младших командиров определяли сами союзники.

В первой половине III в. до н. э. последовала новая реорганизация римской армии. Прежде всего было введено однообразное комплектование и вооружение манипулы. Если раньше каждая манипула состояла из гастатов, принципов и триариев, то теперь ее комплектовали только одним из этих видов пехоты. Манипулы перестали быть смешанными и стали специализированными. Кроме того число манипул в легионе выросло с 10 до 30.  Теперь легион состоял из 30 манипул  (по 10 у гастатов, принципов и триариев соответственно). У первых двух групп строение было одинаковым – по 120 человек тяжелой пехоты и 40 велитов.  У триариев число пехоты в манипуле составляло 60 человек тяжелой пехоты и 40 велитов. Каждая манипула состояла из двух центурий, однако они самостоятельного значения не имели, так как самой малой тактической единицей оставалась манипула.

Триста всадников легиона были разделены на десять турм, по 30 человек в каждой Вооружены всадники были по греческому образцу: доспех, круглый щит и копье. В каждой кавалерийской турме было по три декуриона –  “десятника” и трое отобранных замыкающих – опционов (optiones). Командовал турмой первый из декурионов.  Декурионов, как и центурионов,  выбирали трибуны.

Всего в легионе таким образом насчитывалось 4500 человек, в том числе 1200 велитов и 300 всадников.

Большое внимание стало уделяться вопросам управления войсками и организации тыла.  В состав войска стали включать одну центурию писарей и горнистов, а также две центурии кузнецов и плотников, парки осадных машин и центурии инженеров.

Набор римской армии выглядел так: В начале каждого года избирались два главных военных магистрата – консула. Избранные консулы назначали 24 военных трибуна. Десять из них были старшими, их срок службы должен был составлять не менее десяти лет. Остальные 14 должны были прослужить не менее пяти лет.  Первые два из избранных старших трибунов назначались в первый легион, следующие три – во второй, следующие два - в третий и следующие три – в четвертый. По такому же принципу назначали и младших трибунов: первые четыре – в первый легион, следующие три - во второй – и т. д. В результате в каждом из легионов было по шесть трибунов.

Как и у греков, служба в армии считалась в Древнем Риме почетной и была недоступна людям малоимущим. Каждый год в назначенный день все граждане, могущие нести службу, собирались в Капитолии. Там их разделяли согласно имущественному цензу. Наиболее бедных отправляли служить на флот. Следующую группу приписывали к пехоте, самые же богатые отправлялись в конницу. Необходимые туда 1200 человек на все четыре легиона цензоры выбирали еще до начала основной призывной кампании. К каждому легиону приписывалось по триста всадников.

Если верить Полибию, тех, кого отбирали для службы в пешем войске, делили по трибам. Из каждой трибы отбирали четырех человек примерно одного возраста и телосложения, которых и представляли перед трибунами. Первым выбирал трибун первого легиона, затем второго и третьего, четвертому легиону доставался оставшийся. В следующей группе из четырех новобранцев первым выбирал солдата  трибун второго легиона, а первый легион забирал себе последнего. Процедура продолжалась, покуда не набиралось 4200 человек для каждого легиона (проблематично отобрать всех 16800 человек таким способом, но оставим это на совести Полибия).

Набор завершался и новички приносили клятву.  Трибуны выбирали одного человека, который должен был выступать вперед и поклясться повиноваться своим командирам и в меру своих сил исполнять их приказы.  Затем все остальные делали шаг вперед и клялись поступать также, как он (“Idem in me”). Затем трибуны указывали место и дату сбора для каждого легиона так, чтобы все оказались распределены по своим отрядам.

Пока проходил набор рекрутов, консулы отправляли приказы союзникам, указывая требующееся от них количество войска, а также день и место встречи. Местные магистраты набирали рекрутов и проводили их к присяге – так же как и в Риме. Затем они назначали командира и казначея и давали приказ выступать.

По прибытии в назначенное место новобранцев вновь делили на группы в соответствии с их богатством и возрастом.  Самых молодых и бедных отправляли в велиты. Из  оставшихся, что помоложе, набирали гастатов. Находившиеся в полном расцвете сил становились принципами. Старшие по возрасту ветераны прошлых кампаний становились триариями, их еще именовали пилами.  В одном легионе не могло быть больше 600 триариев.

Затем из каждого вида войска (за исключением велитов) трибуны выбирали десятерых центурионов, которые, в свою очередь, отбирали еще десять человек, также именовавшихся центурионами. Избранный трибунами центурион являлся старшим. Самый первый ценурион легиона (primus pilus) имел право участвовать в военном совете вместе с трибунами.  Выбирали центурионов исходя из их стойкости и отваги. Каждый центурион назначал себе помощника (optio).

Трибуны и центурионы делили каждый вид войска (гастатов, принципов и триариев) на десять отрядов – манипул. Первой манипулой триариев командовал примипил – первый центурион.

Как уже говорилось выше, союзники также формировали отряды в 4-5 тыс. человек и 900 всадников. Такие союзнические “легионы” назывались – ала (от ла. Alae-крыло), потому что во время боя располагались на крыльях римской армии. К какаждому из легионов приписывалось по одной такой але. Таким образом, под словом “легион” для этого периода следует подразумевать боевую единицу из примерно 10000 пеших воинов и около 1200 всадников.

Треть лучшей конницы союзников и пятая часть их лучших пехотинцев отбирались для того, чтобы образовать особую боевую единицу – экстраординариев (extraordinarii). Они были ударной силой для особых поручений и должны были прикрывать легион на марше.  Внутренняя организация войска союзников на этот период в источниках не описана, но, скорее всего, она была схожа с римской, особенно у латинских союзников.

Со времен длительной осады Вейев в начале IV в. до н. э. легионерам начали платить. Римский пехотинец получал две монеты в день, центурион – в два раза больше, всадник – шесть  оболов. Римский пехотинец получал довольствие в виде 35 л. зерна в месяц, всадник – 100 л. пшеницы и 350 л. ячменя (учитывая прокорм лошади и конюха). Фиксированная плата за эти продукты вычиталась квестором из жалования как пешего, так и конного воина. Вычеты делались также за одежду и требующие замены элементы экипировки.

Пехота союзников тоже получала 35 л. зерна на человека, а всадникам доставалось всего 70 л. пшеницы и 250 л. ячменя. Однако эти продукты были для союзников бесплатными.

Таким образом, легион со своей тяжелой пехотой, конницей, дополнительной конницей союзников, легкой пехотой, осадными орудиями и саперами (инженерами) включал в себя все рода сухопутных войск., представлял собой хотя и громоздкую, но самодостаточную армейскую единицу.

Вот в таком виде римские легионы вступили в период великих войн. Италлия,  Сардиния, Сициллия, Испания, наконец, Африка, Греция и Азия изведали “манипул римских топот мерный”.  Число легионов начинает стремительно расти.

Однако уже в период 2-ой Пунической войны становится очевидным, что военная система Рима далека от идеала. Несмотря на то, что военная служба оплачивалась, жалование в основном уходило на текущие расходы. Главным источником доходов для себя римский гражданин по прежнему видел крестьянское хозяйство или торговлю. А потому неудивительно, что воины вовсе не стремились служить подольше. Чем дальше продвигался театр военных действий, чем дольше длились походы (а это случалось все чаще и чаще), тем труднее было набрать рекрутов. Те же, кто попадал в армию, с нетерпением ожидали увольнения. К концу II века до н. э. Рим оказался втянут в продолжительную войну с нумидийцами. Война эта была столь непопулярна, что набрать пополнение в легионы стало практически невозможно.  В 107 г. до н.э. консулом был избран Марий, который сосредоточил все свое внимание на укреплении римской армии. Он предоставил доступ в легионы всем добровольцам, имеющим римское гражданство, невзирая на их имущественное положение. В легионы хлынули бедняки. Эти люди вовсе не стремились избавиться  поскорее от службы – напротив, они были готовы служить всю жизнь. Немало людей могло уже сделать карьеру от простого солдата до центуриона. Волонтеры связывали свою жизнь с судьбой своих командиров, основным источником доходов для них была не плата, а военная добыча. У людей, посвятивших свою жизнь армии, не было хозяйства, к которому они могли бы вернуться после службы, они могли лишь рассчитывать на то, что когда они станут ветеранами, после 16 лет службы,  по увольнении полководец обеспечит их наделом земли. Таким образом, отмен имущественного ценза заложила основы создания профессиональной римской армии, чрезвычайно возросла роль полководца

При старой системе набора легионы формировались заново при каждой кампании и поэтому им недоставало чувства сплоченности.  Со времен Мария это положение изменилось. Каждый легион получил свое знамя. Знаменитый римский орел – аквила, на многие века стал символом победы и могущества.

Примерно в это же время коренным образом изменилось устройство легиона. Еще во вторую пуническую войну при формировании легионов из-за нехватки живой силы отказались от возрастного принципа деления на гастатов, принципов и триариев. Теперь же все солдаты стали вооружаться мечом и пилумом и защищаться одним типом доспехов. Названия гастат, принцип и триарий сохранились лишь для обозначения центурионских должностей и очередности ввода пехоты в бой (тактика постепенного ввода  солдат в бой сохранилась,  однако строится легион мог уже в один, два, три, а то и четыре ряда). Манипулы все больше утрачивали свое прежнее тактическое значение,  были увеличены до 120 человек и объединены в когорты, по три манипулы в каждой. Тактической единицей стала когорта. Таким образом, легион стал состоять не из тридцати манипул, а  из десяти когорт. Деление на центурии сохранилось, как и чин центуриона, и в лагерях и в крепостях солдаты по прежнему располагались по центуриям.

После войны за гражданские права все италийцы, жившие к югу от реки По получили римское гражданство. Для военной организации это означало, что все различия между римскими и союзными легионами ликвидировались. Отныне легион становится именно легионом, и ничнем иным, и уже не включает в себя равное число солдат из городов-союзников Рима.

Тенденция к ликвидации различий внутри легиона, а также между легионом и алой (легионом союзников) была поддержана упразднением легковооруженных застрельщиков (велитов) и легионной конницы, которая теперь входила в состав легиона.  Теперь легион хотя и стал более совершенной боевой силой, иногда ему требовалась поддержка других родов войск.

Появились “ауксилии” или “ауксилы” – вспомогательные войска, не являвшиеся ни римскими, ни союзными. Со времен войны с Ганнибалом римляне, подражая ему, начинают использовать военных специалистов со всего Средиземноморья: критских лучников, балеарнских пращников. Испания поставляла и конницу, и пехоту, преимущественно тяжелую.  После завоевания нумидии появились ауксилии нумидийской легкой конницы. Римлянам теперь требовались крупные отряды кавалерии для поддержки легионов и профессиональные легкие пехотинцы для расстройства вражеских порядков и боя на пересеченной местности.

До Мария армию старого образца всегда сопровождал длинный обоз. Обозы представляли собой легкую добычу для противника и сильно замедляли продвижение войск. Марий заставил тащить легионеров все необходимые припасы и снаряжение на себе, за что солдаты получили кличку “мариевы мулы”. Обозы не были ликвидированы, но сильно сократились и сделались более организованными.

Окончательное превращение римской армии в профессиональную произошло в середине I  в до н. э. при Помпее и Цезаре. Цезарь организовывал набранные им легионы на новых основах. Численность легиона теперь колебалась от 3000 до 4500 человек. Каждый легион должен был иметь свою кавалерию. В состав каждого легиона включалось 55 карабаллистов, метавших тяжелые стрелы и 10 онагр и катапульт для метания камней.  “Артиллерийский парк” легиона заметно усилился. Обоз легиона опять вырос до 500 мулов и возил теперь осадное снаряжение, лагерные принадлежности и утварь. Цезарь использовал галльскую и германскую конницы, применяя тактику совместного сражения кавалерии и легкой пехоты. Всего же союзнической кавалерии галлов и германцев в армии Цезаря было 4000 – 5000 всадников. Со времен же Цезаря название “ала”, обозначавшее раньше союзнический легион,  закрепилось за отрядами конницы (впоследствии – так назывались только кавалерийские отряды неиталийских союзников численностью в 500-1000 всадников).

Легионом по-прежнему командовали шесть трибунов, однако эта должность утратила свое прежнее значение. Если раньше её занимали обычно люди пожилые, такие, как бывшие консулы, то теперь, как правило, должность трибуна предоставлялась молодым людям, которые рассчитывали войти в Сенат либо просто желали попробовать себя в  военной жизни. В сенат ежегодно избирались лишь двадцать квесторов (лат. quaestor – “изыскатель”), из людей не моложе тридцати лет. Остальным всадникам оставалось довольствоваться должностями офицеров в римской армии. Срок службы офицеров был неограничен. Над трибунами стояли префекты (лат praefectus – “начальник, командющий”) – высшие должностные лица армии и флота. В легионе префекты могли командовать кавалерией (praefectus equitus),  саперами (praefectus fabrum), лагерем легиона (praefectus castorum). Общим для должности префекта было то, что они занимали свою должность поодиночке (а не попарно, как трибуны и консулы), должность их была более-менее постоянной и назначались они лично военачальником.  Высшую должность в легионе занимал легат (лат. legatus – “избранный”). Легатами назначали обычно сенаторов, что в поздней республике означало, что он должен был  ранее отслужить по крайней мере в должности квестора. Легаты Помпея и Цезаря представляли собой сплоченную группу опытных воинов, хотя иногда, из политических соображений, легатами, как и трибунами, назначали не вполне подходящих людей. Легаты были правой рукой главнокомандующего, его ближайшими помощниками. Цезарь часто поручал своим легатам командовать то легионом, то несколькими легионами, то вспомогательной конницей, то отдельным подразделением на особо ответственном участке. Но обычно легаты были неразрывно связаны с каким-то одним легионом.

Появился штаб полководца, который стал своеобразной школой подготовки будущих военачальников. Штаб состоял из легатов, трибунов и префектов. К штабу прикомандировывались молодые добровольцы, исполняющие обязанности адъютантов. Имелась личная охрана полководца. С древнейших времен при консуле состояли двенадцать ликторов – исполнявших обязанности его личной стражи. Ликторы носили связки розог с топорами внутри, в знак того, что консул властен наказывать римских граждан, вплоть до смертной казни. Однако стало очевидным, что для полководца во время ведения военных действий такой охраны недостаточно. Так появились экстраординарии (extraordinarii) – консульская стража.

Еще в 133 г. до н. э. Сципион Африканский набрал себе личную гвардию из 500 отборных бойцов. Они стали известны как преторианская когорта, от претория – главной площади лагеря, где разбивалась палатка полководца. К концу республики уже у всех военачальников была своя преторианская когорта.

Воздержанность Сципиона Африканского. Помпео Батони

Подавляющее большинство командного состава в легионе составляли, как и прежде, центурионы, командующие центуриями. Командир первой центурии командовал манипулой. Когортой командовал центурион центурии триариев (пил). Шесть центурионов первой когорты каждого легиона могли принимать участие в заседаниях военного совета.

Консулы, со времен царей все еще унаследовали должности главнокомандующих. Единоличного командования армией Римская Республика не знала. Мало того, даже в пунические войны, перед лицом нашествия Ганнибала, римские консулы продолжают ежегодно сменяться. Однако в дополнение к войскам, которые набирали новые консулы или получали от своих предшественников, имелись и другие части, под командованием бывших консулов или преторов, которым были приданы дополнительные полномочия, в результате чего они поднимались до ранга проконсулов и пропреторов. Это расширение полномочий высших армейских чинов оказалось простейшим способом назначения наместников в провинции, которые Рим все продолжал приобретать. Поскольку театры военных действий все дальше удалялись от самого Рима, проконсулу часто приходилось сражаться в одиночку, не имея при себе коллеги, который бы мог его сдерживать. Цезарь первоначально и был одним из таких проконсулов. Он со своими легионами в течении десяти лет удерживал три галльские провинции и новозавоеванные территории, а потом повернул легионы, которые к тому времени уже окончательно сделались его “собственными”, и отправился походом на Рим. Так  под ударом ветеранов галльских войн пала Римская Республика. Началась эпоха Принципата, эпоха Римской Империи.

Обращая свой взор на историю римской республиканской армии поражаешься тому, что несмотря на строгую приверженность традициям и обычаям старины, которые нашли свое отражение в системах формирования, организации и  управления легионом, тем не менее армейская система Древнего Рима не была закостенелой, а напротив, своевременно реагировала на все требования времени, изменения тактики противника, развитие политической ситуации в стране. Римские легионы сумели одолеть македонскую фалангу, разгромили, пусть и в ходе долгих войн, грозную военную машину Карфагена, возглавляемую одним из лучших полководцев в истории – Ганнибалом, доказав тем самым, что могут противостоять и побеждать военные системы ойкумены бывшие до них лучшими. Без четкой военной организации, легендарной железной римской дисциплины и гражданского чувства, осознания того, что ты – римлянин, это было невозможно. Армия Рима, народ Рима и римское государство были триедины, что и привело Древний Рим к той ступени исторического величия, которое он и поныне достойно занимает.

biofile.ru

Древний мир. Страны и племена. История Древнего Рима в лицах. Государственное устройство и армия. Армия.

Военнообязанными в Риме были все граждане в возрасте от 17-ти до 60-ти лет. В III веке их было около 250 тысяч. В случае войны призывали несколько возрастов:

до 46-ти лет — для участия в походах, старше — для защиты Города. В мирное время римская армия состояла из четырех "консульских" легионов по 4200 человек каждый. Они пополнялись молодежью ежегодно весной. Летом войско под командой одного из консулов уходило в тренировочные походы, а осенью его распускали по домам. Увольнялись "в запас" после двадцати походов в пехоте и десяти — в коннице. Набор начинался с избрания в трибутских комициях 24-х военных трибунов — по шесть в каждый легион. В назначенный день все новобранцы собирались в Риме, на Капитолии. Военные трибуны рассаживались "полегионно". В порядке очередности, определяемой жребием, каждая триба отбирала, одну за другой, четверки призывников примерно одинаковой силы и отсылала их к военным трибунам. Те распределяли их по легионам, чередуясь в праве выбора. Принимали и добровольцев из тех триб, на которые в этот раз не выпал жребий, и из запаса. Так продолжалось до тех пор, пока легионы не оказывались укомплектованы. После этого все войско приносило присягу: сначала военные трибуны новому консулу, потом солдаты — своим трибунам. Присяга носила отчасти личный характер: воины клялись не только сражаться мужественно, не покидая рядов, но и беспрекословно подчиняться приказам своего главнокомандующего. Если в ходе военной кампании он менялся, то войско присягало заново. Нарушение присяги каралось смертью.

В легионе солдат разбивали на четыре категории. Новичков зачисляли в велиты — легковооруженные, общей численностью 1200 человек. В этой же категории оставались и наименее имущие из солдат — оружие и амуницию они должны были приобретать за свой счет. Совсем неимущих в армию не брали. Велиты имели на вооружении короткий обоюдоострый меч, несколько легких дротиков, небольшой круглый щит и кожаный шлем. Остальные легионеры носили панцирь, сплетенный из толстых кожаных ремней, с железной пластиной на груди или (кому позволяли средства) металлическую кольчугу. На голове — металлический шлем, увенчанный султаном из перьев. Вооружены они были такими же мечами и двумя, но более тяжелыми, чем у велитов, дротиками (длиной более двух метров, передняя половина — из железа). Таким дротиком римский воин мог пробить вражеский щит с расстояния в двадцать пять метров. Собственные щиты легионеров, прямоугольно-выпуклой формы, деревянные, но окаймленные железом и с железным же выступом посередине, имели 120 сантиметров в высоту и 75 — в ширину. 1200 человек наиболее молодых из этих "тяжеловооруженных" составляли вторую категорию воинов — гастаты; более сильные и зрелые — тоже 1200 человек — назывались принсипы, а самые опытные, 600 человек, именовались триарии. У этих последних на вооружении вместо дротиков были копья — их не бросали, а использовали для ближнего боя.

В боевом строю легиона сражались только тяжеловооруженные. Каждая их категория была разбита на десять манипулов, соответственно по 120 и 60 воинов, а каждый манипул — на две центурии (теперь центурия состояла не из ста, а из шестидесяти или тридцати человек). Во главе центурий стояли центурионы, назначенные полководцем из числа наиболее отличившихся и бывалых солдат. Один из двух центурионов был старшим и командовал всем манипулом. В боевом порядке манипула гастаты (10 рядов по 12 человек, на расстоянии около метра друг от друга по фронту) образовывали первую линию. Притом прерывистую — расстояние между манипулами в линии было такое же, как ширина самого манипула. За ними точно так же, но в шахматном порядке (манипул против промежутка первой линии) шла вторая боевая линия — принсипов. Замыкала построение третья, тоже прерывистая, линия манипул триариев. Велиты по указанию полководцев свободно перемещались между боевыми порядками трех линий.

Первыми в сражение вступали гастаты (иногда велиты). Метнув при сближении с врагом свои дротики, они переходили к рукопашному бою. Если враг отступал, то все три линии продвигались вперед, не меняя своего эшелонирования в глубину. Если же молодых воинов первой линии противнику удавалось потеснить, то они через промежутки между манипулами отходили за вторую линию, и в бой, сомкнувшись по фронту, со свежими силами вступали манипулы принципов. Триарии пока оставались на месте. Стоя на одном колене, опершись о щиты и выставив вперед копья, они образовывали подобие крепостного вала, за которым могли укрыться раненые из двух первых линий. Если же и принсипы вынуждены были отступить за "вал", триарии вставали и принимали натиск противника на себя. Римская поговорка "дошло дело до триариев" означала критическую ситуацию.

Такую организацию войска и тактику боя можно смело назвать первым из факторов, обеспечивших военные успехи римлян. Их противники сражались одной сплошной массой. Римская же система позволяла не только последовательно вводить в бой свежие силы, но, что особенно важно, маневрировать ими в соответствии с обстановкой. Команду манипулам через центурионов подавали военные трибуны — каждый своей линии. В случае необходимости манипулы могли независимо друг от друга менять фронт или совершать обходные маневры. Велитов можно было бросить в прорыв или заполнить ими промежутки между манипулами. И, наоборот, манипулы могли легко раздвинуться, чтобы без ущерба для себя пропустить слонов, если таковые использовались противником для атаки.

Вот как оценивает организацию и маневренность римского войска уже знакомый нам историк Полибий: "... римский военный строй и римское войско трудно разорвать; солдаты, оставаясь в том же строю, имеют возможность вести сражение отдельными частями или всею массой по всем направлениям, ибо ближайшие к месту опасности манипулы каждый раз обращаются лицом куда нужно. К этому следует добавить, что вооружение римлянина и обороняет его, и поднимает его дух, потому что щит его велик, а меч не портится в действии". (Там же. XV, 15).

Легион был основной боевой единицей армии. Он состоял только из римских граждан. В 111-м веке рядом с легионами сражались и вспомогательные войска союзников Рима. Они сохраняли свою организацию и вооружение, но находились под командованием римского префекта, назначенного консулом. Нередко они отличались определенной "специализацией", например, лучники, пращники или конники. Надо сказать, что кавалерия в те времена не очень успешно сражалась против пехоты, вооруженной копьями и дротиками, если, конечно, оставить в стороне кочевые народы, владевшие искусством стрельбы из лука на скаку. Римляне и сами имели конницу, хотя и немногочисленную: 10 эскадронов (турм) по 30 человек (три алы) на каждый легион. Ввиду их слабости конные отряды использовались для разведки или преследования неприятеля, обращенного в беспорядочное бегство.

Для четкого выполнения маневров нужна была надежная связь в бою. У римлян она была отлажена превосходно. Кроме устных приказов, которые быстро проходили по цепи от консула через военных трибунов и центурионов к солдатам, команды подавались сигналами трубы и, что особенно ценно в шуме боя, условными движениями высоко поднятых знаков манипулов. Римский историк Иосиф Флавий, правда, уже в I веке от р.Х,, с восхищением отзывается об этой особенности организации римского войска: "... повиновение командирам так велико, что все войско в мирное время представляет вид парада, а на войне — одного единого тела, — так крепко связаны между собой ряды, так легки повороты, так навострены уши к приказам, глаза напряженно устремлены на сигнальные знаки и руки подвижны к делу". (Иосиф Флавий. Иудейская война. III, 5)

Но, пожалуй, главной пружиной разумной мобильности в бою римского войска были центурионы — многоопытные воины, умевшие оценить обстановку на месте, самостоятельно принять безотлагательное решение и увлечь за собой центурию или манипул.

Вторым преимуществом римлян была исключительная дисциплинированность их армий. Читатель, надеюсь, не забыл рассказа о том, как консул Манлий казнил своего сына за нарушение приказа. Смертная казнь на войне была, по-видимому, событием не очень редким. Она неумолимо назначалась советом военных трибунов (трибуналом) или лично консулом за дезертирство, пренебрежение ночным дозором, воровство в лагере, лжесвидетельство и невыполнение приказа. Казнь в войске страшила не столько смертью, сколько позором. Приговоренного забивали палками его же соратники. В Риме такой казни подвергали только рабов. Изредка, при достаточно смягчающих обстоятельствах, приговор тоже мог быть смягчен до... казни путем отсечения головы.

За более мелкие проступки полагалась порка перед строем, для чего у центурионов в походе с собой всегда были розги. Применялись и "санкции": лишение наград или доли в военной добыче, денежные штрафы, разжалование из центурионов или триариев, позорная отсылка из войска.

Смертная казнь могла ожидать и солдат целого манипула — взбунтовавшегося или покинувшего свое место в сражении. В этом случае полководец назначал своим приказом децимацию. Перед строем легиона виновные, разбившись по десять человек, бросали жребий, означавший позорную казнь одного из каждой десятки. Всех остальных переводили на довольствие ячменем (с лошадьми и мулами) вместо хлеба и выдворяли на ночлег за ограду лагеря — до тех пор, пока провинившийся манипул отличием в бою не восстанавливал свою честь.

Мы видим, что наказания были нацелены на уязвление самолюбия, унижение достоинства и чести виновных. И этим же качествам римского воина, вообще римлянина, адресовались награды. Различные венки (например, золотой — за первовосхождение на стену крепости), почетное оружие, чаши, медали, браслеты, ожерелья и просто похвала полководца перед строем ценились в ту пору выше, чем деньги и имущество, захваченное у побежденных. Впрочем, этим последним, как добавкой к скудному солдатскому жалованью, не пренебрегали. При взятии вражеского города его ограбление и дележ добычи производились с римской методичностью, на основе взаимного уважения интересов грабителей. Описание этой "методы" заслуживает цитирования:

"По взятии города римляне, — свидетельствует Полибий, — поступают приблизительно таким образом: для совершения грабежа выделяется из каждого манипула известное число солдат, смотря по величине города, или солдаты идут на грабеж манипулами. Для этой цели никогда не назначается больше половины войска, прочие воины остаются в боевом порядке для прикрытия грабящих... все солдаты, выделенные для грабежа, сносят добычу к своим легионам. Засим, по окончании этого, трибуны разделяют добычу поровну между всеми солдатами, не только теми, которые оставались в строю для прикрытия, но и теми, которые стерегут палатки, а также больными и состоящими на какой бы то ни было службе". (Полибий. Всеобщая история. X, 16)

Трофейное имущество солдаты продавали следовавшим за войском маркитантам. Не брезговали своей долей и командиры, и сам полководец, хотя для него вожделенной наградой был почетный триумф, ожидавший победоносное войско по возвращении в Рим. Немного позже у меня будет повод описать этот апогей воинской славы достаточно подробно.

Другим существенным преимуществом римского войска была его военная подготовка. В походах мирного времени непрестанно отрабатывались приемы рукопашного боя, метания дротиков, возведения укрепленного лагеря. Тренировались сила и выносливость для выполнения большого объема земляных работ и длительных марш-бросков с полной выкладкой. А она была весьма значительной: помимо личного оружия, каждый солдат нес на себе шанцевый инструмент, пару кольев для лагерного палисада, котелок, ручную мельницу и запас продовольствия на 17 дней, главным образом, зерно — основной пищей в походе служили лепешки, поджаренные на костре. Общий вес походного снаряжения составлял около сорока килограммов. И с таким грузом римский воин проходил по 25-30 километров в день со скоростью до шести и более километров в час. Вот как описывает подготовку римского войска уже цитированный выше Иосиф Флавий: "... не только тогда, когда война уже наступает, они начинают знакомиться с оружием, и не нужда заставляет их поднимать руки, чтобы в мирное время снова их опускать, — нет, точно рожденные и выросшие в оружии, они никогда не перестают упражняться им, а не выжидают для этого каких-либо определенных случаев. Их упражнения отличаются тем же неподдельным жаром и серьезностью, как и действительные сражения: каждый день солдату приходится действовать со всем рвением, как на войне. Поэтому они с такой легкостью выигрывают битвы; ибо в их рядах никогда не происходит замешательства и ничто их не выводит из обычного боевого порядка; страх не лишает их присутствия духа, а чрезмерное напряжение не истощает их сил. Верна поэтому их победа над теми, которые уступают им во всех этих преимуществах. Их упражнения можно по справедливости называть бескровными сражениями, а их сражения — кровавыми упражнениями". (Иосиф Флавий. Иудейская война. III, 5)

Наконец, последней, но едва ли не важнейшей особенностью военной стратегии римлян было обязательное, а в случае марша ежевечернее, возведение укрепленного лагеря. Этот лагерь, точно носимая с собой крепость, был практически неприступен, а сооружение его за несколько часов можно смело назвать подвигом силы и чудом организации. Ввиду этого стоит привести некоторые подробности обустройства римского походного лагеря. Но прежде я хочу процитировать небольшой фрагмент из речи на военном совете одного из самых выдающихся полководцев Рима, Луция Эмилия Павла, где, на мой взгляд, очень четко сформулировано значение укрепленного лагеря для римской военной доктрины. Вот этот фрагмент в пересказе Тита Ливия:

"Предки ваши, — говорит Павел, — считали укрепленный лагерь убежищем при всякого рода случайности, которая могла постигнуть войско, местом, откуда они выходили на бой и где они могли иметь пристанище после треволнений битвы. Поэтому, оградив лагерь укреплением, они снабжали его и сильным гарнизоном, так как тот, кто лишался лагеря, хотя бы и одерживал верх в бою, считался побежденным. Лагерь — место отдыха для победителя, а для побежденного — убежище. Сколько войск, которым не посчастливилось в битве, будучи прогнаны за вал, в удобное время, а иногда и вскоре за тем, делали вылазку и прогоняли победоносного врага! Это местопребывание в военное время — второе отечество, вал служит вместо стен, и для каждого воина его палатка — дом и пенаты". (Тит Ливии. История Рима. Т. 3, X. IV, 39)

С приближением вечера и конца очередного перехода военный трибун и несколько центурионов отправляются вперед на разведку удобного места для лагеря — по возможности, возвышенного или на склоне холма (для лучшего обзора), вблизи воды и пастбища для лошадей. На месте будущего расположения шатра консула трибун водружает белый флаг. От него без промедления центурионы начинают всегда неизменную планировку лагеря. К подходу войска она уже готова. Рядом с шатром командующего размечается площадь (120 х 60 метров) для претория — лагерного форума, где может выстроиться все войско. В центре претория поднимется сложенная из дерна трибуна, с которой консул будет обращаться к войску, где он будет совершать ауспиции и где будет заседать трибунал. Симметрично с первым по другую сторону шатра намечается второй точно такой же прямоугольник, для квестория. Там будет стоять палатка квестора и происходить выдача жалованья и продовольствия солдатам. Вдоль двух означенных площадей к западу от консульского шатра и точно посередине будущего лагеря, в направлении с севера на юг (от ворот до ворот) размечают главную улицу лагеря шириной в 30 метров. Вдоль всей ее длины, ближе к шатру станут палатки офицеров, адъютантов командующего — легатов, военных трибунов и префектов вспомогательных войск. По трем другим сторонам длинного прямоугольника, образованного двумя площадями, расположатся палатки отборных частей личной гвардии консула. Напротив его шатра от главной улицы на запад, до самых западных ворот, пойдет вторая большая улица лагеря шириной в 15 метров. По обе стороны от нее, в несколько двойных рядов, разделенных более узкими улицами, станут многоместные палатки солдат: сначала кавалеристов, потом (по манипулам) триариев, принсипов и гастатов. Палатки вспомогательных войск выстроятся по другую сторону центральных площадей, ближе к восточным воротам. Велиты поставят свои палатки вне лагеря, перед всеми четырьмя воротами; в лагере они укроются только в случае осады. Между границами "застроенной" территории лагеря и его валом размечается свободная для маневра зона шириной в 60 метров. Вал будет окружать весь лагерь для двух легионов — прямоугольником 800 х 550 метров (площадь около 45 гектаров). Обращенный наружу откос вала укрепят дерном, а по всей длине его гребня будет воздвигнут палисад из принесенных солдатами кольев. Колья с торчащими из них обрубками сучьев образуют сплошную стену. Перед валом появится канава, из которой была взята земля для его насыпки. Размеры ее и вала зависят от того, сколь долго предполагается оставаться в лагере. Тит Ливий сообщает, что для заполнения канавы перед долговременным лагерем римлян, осаждавших Капую, Ганнибалу пришлось в месте штурма сбросить в нее боевых слонов. "Ворота" временного лагеря не будут, конечно, висеть на петлях, а благодаря перехлесту двух прилегающих участков вала, будут иметь вид длинного и узкого коридора, где противник окажется беззащитным против метания сверху и с двух сторон (не укрыться щитом!) дротиков, стрел и камней из пращи.

И все это сооружение возводится всего за несколько часов! Секрет в том, что каждый солдат точно знал свои обязанности. Подойдя к площадке лагеря, уже размеченной цветными флажками, одни солдаты отправлялись ее ровнять и ставить палатки, другие, положив рядом свое оружие, приступали к рытью канавы и насыпке вала. Вдоль всей его более чем двухкилометровой длины копать начинало одновременно несколько тысяч человек. Их не нужно было расставлять — каждый заранее знал свое место. Чтобы не тесниться, но и не снижать темпа, копали посменно, чередуя очень интенсивную работу с отдыхом. Часть войска при этом оставалась снаружи для охраны работающих от внезапной атаки неприятеля.

Может показаться, что откос сравнительно невысокого вала не представлял собой непреодолимого барьера. Но следует помнить, что сражались врукопашную и стоявший выше имел существенное преимущество. Атаковать же сплошную цепь защитников вала можно было только с фронта, такой же цепью. Так что даже превосходящий численностью противник не мог эффективно использовать одновременно все свои силы.

Конечно, описанная конфигурация лагеря применительно к местности могла меняться, образуя вместо прямоугольника круг, полукруг или даже треугольник. Но и в этих случаях все обязанности по устройству лагеря были заранее известны и распределены. Ночные дозоры в лагере выставлялись велитами — по десять человек перед каждыми воротами, а дежурным манипулом — у палаток консула и военных трибунов. По цепочке всему лагерю сообщался пароль. Дозоры сменялись четырежды за ночь (четыре стражи). С вечера дозорным вручались дощечки с указанием стражи и места дежурства. Четверым всадникам консул поручал наблюдение за дозорами. По сигналу трубы, возвещавшей очередную стражу, всадники в сопровождении свидетелей объезжали посты и отбирали дощечки у сменявшихся дозорных. Если кого-либо из часовых заставали спящим или если отсутствие утром одной из дощечек выявляло дозорного, покинувшего пост, трибунал проводил быстрое расследование и виновного приговаривали к смерти.

Каждое сражение, разумеется, разыгрывалось по своему сценарию. С описаниями очевидцев или современников некоторых важнейших баталий мы познакомимся в следующих главах. А пока можно сделать несколько общих замечаний о римской тактике ведения боя.

Об эшелонированном на три линии в глубину фронте манипул было уже рассказано. На обоих флангах легиона римские полководцы обычно ставили пехоту союзников, а кавалерийские отряды располагали еще дальше к краям, чтобы помешать обходному движению врага. Легковооруженных и мобильных велитов иногда высылали вперед для того, чтобы расстроить фронт противника, перед тем как он войдет в соприкосновение с основными силами легиона. Как уже упоминалось, маневренность разбитого на манипулы войска в сочетании с надежным его управлением позволяли римлянам оперативно приспосабливаться к изменению ситуации на поле боя. Остальное зависело от доблести, умения, выносливости и дисциплинированности легионеров. Первое из этих качеств воспитывалось всей римской традицией, остальные — тщательной подготовкой и тренировкой войска.

Особую роль в сражении играло знамя легиона — символ его славы, предмет гордости и почитания солдат. Знаменосец в окружении наиболее надежных воинов находился всегда в первых рядах. Описаны многие случаи, когда в критической ситуации он сам устремлялся в гущу врагов или даже швырял туда знамя, и дрогнувшие было воины в отчаянном порыве бросались вперед, на спасение реликвии своего легиона.

Придавалось определенное значение и мерам по устрашению противника. Высокие султаны на шлемах делали римлян как бы выше ростом, блеск оружия и роспись щитов говорили об их силе и свирепости. Такую же роль играли и угрожающие крики воинов, которыми сопровождалась битва (впрочем, они же стимулировали и собственную решимость). Вот характерное свидетельство Тита Ливия на этот счет. Он описывает один из неудачных для римлян эпизодов войны с вольсками:

"В первом же сражении, опрометчиво и неосторожно завязанном Семпронием, передовые части не были обеспечены подкреплением, а конница было плохо размещена. Громкий и частый крик неприятельского войска был первым признаком того, куда клонилось дело; римляне отвечали нестройно и вяло, при каждом повторении их голос выдавал страх. Тем яростнее бросался враг, тесня их щитами и слепя блеском мечей". (Тит Ливий. История Рима. Т. 1, IV, 37)

Если противник не желал принять сражение в открытом поле, а отсиживался за крепостными стенами города, то война могла пойти по одному из двух путей. Либо римляне систематично опустошали территорию врага: разрушали брошенные окрестные села, сжигали посевы и постройки, вырубали сады, угоняли скот и... уходили, либо начиналась осада и длительная подготовка к штурму крепости.

Для этой цели на вооружении римской армии (особенно позднее — во II, I веках) имелся обширный арсенал мощных технических средств. Катапульты, действовавшие по принципу огромных арбалетов, вели прицельный "огонь" тяжелыми стрелами. Аналогично устроенные, но еще более громоздкие баллисты перебрасывали через крепостные стены огромные камни и балки. Онагры использовали принцип пращи: длинный и мощный рычаг одним своим концом был укреплен в пучке туго натянутых канатов. Из вертикального исходного положения, с помощью ворота рычаг отводили назад в горизонтальную позицию. На его свободном конце имелась чаша, куда укладывали камень. В процессе такой зарядки канаты скручивались и, когда оттяжку освобождали, они с большой силой возвращали рычаг в исходное положение. Здесь он ударялся о мощную балку, камень продолжал движение по навесной траектории и обрушивался на крепость противника. Чтобы вызвать пожар, из тех же орудий выбрасывали снаряды, наполненные горящим жиром или смолой. Вся эта артиллерия на конной тяге следовала в обозе войска. Для более эффективного ее использования перед крепостной стеной иногда насыпали вал, поднимавшийся на всю ее высоту, и орудия втаскивали на этот вал. В надежном удалении от крепости строили высокие деревянные башни, а потом на деревянных колесах подкатывали их вплотную к ее стенам. С верхних этажей башен защитников крепости обстреливали лучники. Под их прикрытием атакующие карабкались на стены по приставным лестницам. Или же подкатывали таран — тяжеленное бревно с железным наконечником (по традиции, в виде бараньей головы), подвешенное горизонтально на длинных канатах к высоко поднятой на опорах перекладине. Множество воинов, укрытых от стрел противника навесом, раскачивали бревно. Под его мощными ударами в стене пробивалась брешь. Пользовались и подкопами. Их подводили под крепостные стены. Непосредственно под стеной подкоп расширяли в виде галереи, а свод ее укрепляли деревянными стойками, как в современных шахтах. Когда достаточно большой кусок основания стены, таким образом, обнажался и удерживался только стойками, последние поджигали, и стена обрушивалась под собственной тяжестью.

Со временем осадная техника продолжала развиваться, но нам нет смысла углубляться в ее детали. Пожалуй, и все наше знакомство с римской армией на этом можно закончить. Что же касается римского военного флота, то писать здесь о нем нет нужды. Хотя в первую Пуническую войну римляне вынуждены были по образцу севшего на мель карфагенского корабля построить свой флот и даже одержали, в конце концов, морскую победу, вкуса к военно-морскому делу это им не привило. Так что в дальнейшем, вплоть до конца республиканского периода Римской истории, военному флоту римлян существенной роли играть больше не пришлось.     

ancient.gerodot.ru

Смотрите также

• 
  Древнейшие люди питекантроп
• 
  Существа древней греции
• Древний вавилон культура
• 
  Путешествие древних индусов
• 
  Древние греки известные
• 
  Древние методы лечения
• 
  Семья древней руси
• 
  Древний происхождение слово
• 
  Упадок древней греции
• 
  Литература древняя индия
• 
  Трудности древних людей