Рїрѕсџрір»Рµрѕрёрµ древнейших людей дата: Становление древних цивилизаций

:

, ?




?
?
,
4. , ?

?

:

⇐ 3 60 ⇒

Сначала считалось, что он бродит только по территории США, но последние годы все больше стал забредать в демократическую Европу и, наконец, посетил и нашу страну. Причем, посетил — это слишком мягко сказано! Мне кажется, что он уже у нас поселился. Ведь по количеству людей, страдающих ожирением, мы уже догоняем Америку! Удивлены? Только в Москве избыточный вес имеют уже 70 % взрослого населения, а ожирением страдает не менее 30 %.

В последние годы произошли существенные изменения и в социальных группах граждан, страдающих от излишнего веса: если раньше этой напасти были подвержены в основном люди с небольшим достатком и невысоким уровнем образования, то сейчас толстяками становятся все больше людей, стоящих на верхних пролетах социальной лестницы. Еще пять лет назад можно было фиксировать разницу примерно в 6 кг у людей одного возраста и конституции, но принадлежащим к разным социальным группам, но сейчас разница между «белыми и синими воротничками» по этому показателю стирается. Более того, заметна тенденция к росту числа излишне полных людей именно в первой категории.

Одной из основных причин развития ожирения является стресс. Безработные находятся в постоянном стрессовом состоянии из-за неуверенности в завтрашнем дне и «все время что-нибудь жуют, чтобы успокоить нервы». Но в состоянии стресса живут и «трудоголики», которые ради работы забывают обо всем — нормальном питании, отдыхе, спорте. Посмотрите, сколько служащих явно высшего звена, обедая в кафе и ресторанах, продолжают работать с документами или просматривать почту, совсем не обращая внимания на то, что они едят.

В результате всепоглощающего увлечения работой нарушается структура и режим питания, что при сидячем образе жизни неизбежно ведет к появлению лишних килограммов.

Сегодня среди моих пациентов, страдающих от ожирения, преобладают две категории людей — те, у кого слишком много работы, и те, у кого ее нет вовсе.

Но чтобы понять, с чем мы вообще имеем дело, давайте, для начала, попытаемся дать формулировку этому заболеванию, а потом я объясню, почему сравнил его с призраком.

Ожирение всегда имеет два аспекта, «две стороны одной медали» — косметический и медицинский. Косметический — это лишь вершина айсберга, а его подводная часть — проблемы медицинские, решить которые в состоянии только опытный врач.

Существует много формулировок этого недуга, но я бы сказал что Ожирение — это хроническое заболевание обмена веществ, проявляющееся избыточным отложением жировой ткани, прогрессирующее при естественном течении имеющее множество осложнений и обладающее высокой вероятностью рецидивов. И самое главное — имеющее явную генетическую предрасположенность.

Сегодня еще многие считают свой избыточный вес просто косметическим дефектом.

Ожирение — не особенность конституции организма. Оно не должно восприниматься как результат дурных привычек или, наоборот, как общий признак здоровья и благополучия. Жировая ткань, составляющая в норме 18–20 % от массы тела у мужчин и 20–29 % у женщин, — это метаболически активное образование, постоянно взаимодействующее с нейроэндокринной системой. Для поддержания нормальной массы тела жировая ткань и гипоталамус обмениваются сложными гормональными сигналами, определяющими аппетит, усвоение пищи, расход энергии и вес.

Чувствуете разницу?

Не просто лишний жирок, а серьезное заболевание обмена веществ. Складочки жира, пусть порой и весьма внушительные — это только «видимая часть айсберга»!

Я специально делаю на этом акцент, для того, чтобы Вы поняли, что эта тема заслуживает того, чтобы уделить ей Ваше внимание.

В последние годы ожирение, как эпидемия, захлестнула все страны и континенты и волна эта растет день ото дня. Ни от какой другой болезни люди не страдают так часто, и никакая другая болезнь не приносит столько осложнений как ожирение. Нельзя не учитывать и проблемы психического плана возникающие в процессе общения полных людей с реалиями нашего мира.

Для тучной женщины, живущей в современном обществе, жизнь может быть очень трудной. Вроде бы простые задачи, например, застегнуть ремень безопасности, посидеть в кресле, пройтись по магазинам или постоять в очереди, для таких женщин могут быть болезненными, как в физическом смысле, так и особенно, в психологическом. Над ними постоянно посмеиваются, к ним относятся с предубеждением относительно всех сторон их жизни.

Лесли Ламперт, женщина, имевшей нормальный вес, но которая в порядке эксперимента в течение 1 недели носила «жировой костюм», была поражена, как изменилось отношение к ней окружающих людей. «За одно утро я прибавила в весе 70 кг, и моя жизнь радикально изменилась. Мой муж стал смотреть на меня по-другому, мои дети были обескуражены, друзья меня жалели, посторонние выражали свое презрение. Маленькие радости, например, пройтись по магазинам, выйти куда-нибудь с семьей, сходить на вечеринку — превратились в большие мучения. Сама мысль о том, что нужно будет что-то сделать, например, зайти за продуктами, или в магазин видеокассет, приводила меня в ужасное настроение. Но самое главное, у меня появилось чувство гнева. Это чувство появилось у меня потому, что за эту неделю (когда я носила «жировой костюм», который делал меня похожей на женщину весом примерно 130 кг) я осознала, что наше общество ненавидит тучных людей, у нас существует предубеждение против них, которое во многом соответствует расизму и религиозной нетерпимости. В стране, которая гордится своим бережным отношением к инвалидам и бездомным, толстые люди остаются мишенью для культурного злоупотребления».

Какой образ приходит Вам голову, когда вы пытаетесь представить себе полного человека? Скорее всего, это будет женщина с лишним весом, которая плывет по улице. Возможно, она ест пончик. Возможно, Вы думаете, что от нее плохо пахнет. Вы ее жалеете, Вы над ней посмеиваетесь, что она не может контролировать, сколько она ест.

Может быть, вы думаете, что она ленивая, тупая, что она сама виновата, что столько весит, что ей надо сидеть на диете. Возможно, Вы подумаете, что у нее слабая воля, что она воплощает Ваши страхи растолстеть, утратить ваш самоконтроль над едой. А может быть, вы будете смеяться ей в спину, достаточно громко, чтобы она смогла услышать. Когда она уйдет, вы ощутите приятное чувство свое превосходства над ней, вы поймете, что вы лучше, чем она. Или может быть, на какую-то секунду вы проявите гуманизм, и пожалеете о своих мыслях, хотя нет, она сама во всем виновата.

Толстые люди не являются более ленивыми, тупыми или беззаботными, чем люди «нормального» веса. У них вполне достаточно силы воли, в некоторых случаях ее даже больше, чем у других. Большинство полных людей — это самые добрые и понимающие люди, которых я когда-либо встречал. Я знаю это, потому что каждый день общаюсь с этими людьми, я знаю это, потому что многие годы сам был таким.

Они понимают, что означает унижение, боль, одиночество, и абсолютная жестокость представителей рода человеческого, потому что они испытывают это каждый день. Так сложилось, что в мире, где с каждого журнала улыбаются модели-тростинки, а худоба возведена в культ, полным людям приходится очень несладко. С самого детства «пончики» вынуждены терпеть издевательства сверстников, а в более зрелом возрасте сталкиваются с дискриминацией при приеме на работу.

Долгое время никто не брался за изучение этого вопроса. Снисходительное отношение «тонких» к обладателям пышных форм всегда считалось чем-то естественным и не требующим объяснений. Однако дотошные ученые решили докопаться до сути проблемы и принялись за активное исследование. Причина, по которой полных людей не жалуют, оказалась до банального проста — «девочки-веточки» при взгляде на тех, кто превосходит их по объемам в несколько раз, подсознательно боятся ассоциировать себя с ними. Этот страх сродни детской боязни чудищ, живущих под кроватью. Однако если ребенок зажмуривается и прячется под одеяло в буквальном смысле, то взрослый человек прячется под одеяло неприятия — «если я этого не замечу, значит, оно исчезнет».

Эти страхи — не примета нового времени. Свое начало они берут еще из древности. Как пояснили исследователи, на протяжении многих столетий люди старались избегать своих собратьев, если те имели какие-либо раны или иные телесные повреждения. По всей видимости, лишний вес также попал в категорию «пугающих» недостатков. Некоторые даже признаются, что вид полных людей вызывает у них чувство брезгливости — как будто в гостях им предложили отведать тухлого мяса.

Команда исследователей из университета Колумбии считает, что антипатия к тучным людям — одно из самых распространенных на сегодняшний день предубеждений. При этом в дальнейшем отношение к толстякам не меняется — неприязнь лишь усиливается. Самые негативные чувства к полным питают люди, имеющие проблемы со здоровьем — как уже упоминалось выше, они панически боятся, что их болезнь приведет к резкому набору веса. Большинство опрошенных признались исследователям, что они будучи начальником, никогда не взяли бы на работу полного человека. Эта категория людей считает, что быть полным настолько же неприлично, как и чихать, не прикрыв рот ладонью.

Однако ученые отмечают, что, несмотря на негативное отношение общественности к тучным гражданам, с каждым годом люди относятся к ним все лояльнее и лояльнее. Исследователи объясняют это тем, что ожирение уже во многих странах считается национальной проблемой, и вид полного человека уже никого не удивляет — потихоньку это становится нормой.

Мне часто приходится ездить по Москве. Взгляд профессионально выхватывает из толпы полные фигуры. И я стал отмечать, что с каждым годом таких людей на улицах становится все больше. Людям, имеющим лишний вес очень трудно осознавать свою патологию, глядя на тех, кто их окружает. Кажется, что если все вокруг такие, то значит это нормально. Человеку, находящемуся постоянно в обществе толстяков, очень трудно объективно оценить себя со стороны, и проблема эта уходит на второй план. Она становится призрачной. Вроде бы есть лишний вес, но вроде бы и нет его. И только когда это создает реальную опасность здоровью или надоедают связанные с этим трудности бытового плана, человек начинает понимать, что с лишним весом пора что-то делать. Проблема назревает и требует решения.

Многие могут мне возразить: «Чем же так опасно ожирение, ведь живут же люди, годами, таская свои животики и не испытывая особых проблем?».

На самом деле эти проблемы есть и проблемы эти — болезни, которые люди не всегда связывают с ожирением.

Сколько стоит похудеть и стоит ли? Финансовая сторона вопроса

Говорят, что все болезни даются нам за грехи. Вспомните о последнем, седьмом смертном грехе — чревоугодии. Мало кто знает, что он не опирается на библейские тексты. Этот список грехов стали считать общепринятым только с XIII века, когда крупнейший христианский теолог Фома Аквинский слегка его переписал. Причем конкретные пороки были выделены из всех прочих не потому, что они самые тяжкие, а потому, что они неизбежно влекут за собой другие грехи, которые уже исчисляются десятками.

Диетология хотя и является, по сути, самой древнейшей наукой, продолжает развиваться, и ежедневно пополняться новыми знаниями.

При этом, не все врачи-диетологи в силу своей занятости способны отслеживать эти новые данные, и их рекомендации, часто бывают, диаметрально противоположны. Сотни статей и книг пропагандируют, каждая на свой лад, сыроедение, вегетарианство, голодание, питание в зависимости от группы крови и самые разнообразные диеты. Но все специалисты сходятся в одном — еда и здоровье взаимосвязаны настолько, что изменения в ежедневном рационе может намного удлинить или сократить жизнь человека.

Не так давно в моей практике был такой случай. Ко мне обратился за помощью сравнительно молодой мужчина, вес которого превышал двести килограммов. И как ни странно, обратиться ко мне за помощью его заставило только одно обстоятельство: он уже не влезал за руль самого просторного автомобиля.

Я поинтересовался у него, почему он ждал столько лет, терпя массу неудобств. На это он мне ответил, что раньше пробовал худеть самостоятельно, но в результате только набирал дополнительный вес, а воспользоваться услугами врача он не мог в виду полного отсутствия свободного времени. Ведь каждый его день полностью поглощался работой. И только, когда он уже не смог самостоятельно передвигаться ни на машине, ни в общественном транспорте, ему пришлось обратиться к врачу.

«У меня совершенно нет времени. Надо успевать зарабатывать деньги», — говорил он.

В результате, кроме выраженной степени ожирения, у этого больного присутствовал целый букет серьезных заболеваний: от сахарного диабета, до гипертонии с постоянными кризисами. Не выдержав нагрузки, стали разрушаться суставы ног и межпозвонковые диски. Страшнейшие боли в спине не переставали преследовать его. Он принимал целую кучу таблеток. Огромное количество сильнейших обезболивающих, которые с годами разрушили его печень.

Я постарался помочь ему, но как только он смог воспользоваться своей машиной, он все бросил и кинулся снова зарабатывать деньги.

В итоге он умер четыре года спустя за рулем собственного авто от обширного инфаркта миокарда.

К сожалению, подобный случай не единичный. Многие люди в погоне за финансовым благополучием забывают о собственном здоровье, и даже жизни. Им кажется, что смерть может быть только в кино или у соседей. Они не думают о том, что, заботясь о собственном здоровье, они получают не только новые силы для плодотворной работы, но и существенно продлевают свою активную жизнь.

Какой смысл зарабатывать деньги, если тратить их будет уже некому?

Какой смысл полжизни угробить на работу, а оставшуюся часть потратить на лечение дряхлого организма?

Ведь все заработанные деньги не заменят матери — сына, жене — мужа, детям — отца. Задумайтесь над этим!

Большинство из нас начинают заботиться о своем организме только тогда, когда в нем что-либо начинает плохо функционировать. Но благодаря его необычайной сопротивляемости, для развития большинства серьезных болезней требуется не один год. Прежде чем мы заметим первые признаки, заболевания, могут уже развиться необратимые изменения, и от большинства запущенных болячек уже нельзя будет полностью излечиться. Можно будет только добиться стойкой ремиссии и то — в лучшем случае.

Дело еще осложняется тем, что ожирение, как любое системное заболевание, затрагивает все жизненно важные органы. Они поражаются постепенно, коварно и порой совершенно бессимптомно. Человек просто не в состоянии самостоятельно оценить тяжесть всех сопутствующих недугов, и только когда положение становится критическим, он обращается к врачу. Но при этом чаще всего он пользуется услугами любых врачей кроме диетолога, наивно полагая, что они смогут ему помочь. Огромные деньги тратятся на лекарственные препараты, на многочисленные консультации и обследования, а уже про потраченное время и подорванное здоровье я даже не говорю.

Остеохондроз — разрушение и истончение межреберных хрящей с защемлением межреберных нервов — чрезвычайно распространенное заболевание. Но у полных людей вследствие ежедневной чрезмерной нагрузки на позвоночник оно встречается гораздо чаще. Поэтому большинство из них всю жизнь мучаются болями в спине, активно втирая в себя всевозможные «Фастумгели».

Запомните одну простую истину: надо бороться не с симптомами заболевания, а устранять его первопричину. Без этого стойкого результата лечения не будет. Некоторые грамотные врачи различных специальностей, владеющие современными представлениями о патогенезе заболеваний, это прекрасно понимают и сразу направляют таких больных к диетологу. Но некоторые ограничиваются общими рекомендациями, типа «Меньше кушать и больше двигаться», и продолжают «грузить» своих больных таблетками.

Большое клиническое значение имеет не только степень выраженности ожирения, но и распределение жира. Ведь если, основная масса жира располагается на туловище и в брюшной полости, значительно возрастает вероятность развития осложнений, связанных с ожирением.

Довольно простой и достаточно точный критерий оценки с распределением жира, определяется как отношение длин окружностей талии и бедер. В идеале этот показатель у женщин не должен превышать 0,8, а у мужчин — 1,0. Если же говорить еще проще, то окружность талии у мужчины должна быть меньше 94 см, а у женщин не превышать 80 см.

⇐ 12345678910 ⇒

Date: 2015-08-15; view: 354;

:

⇐ 30 39 ⇒

Несколько часов назад в нашем доме зазвучал смех. Последние несколько десятилетий в «L’Enfant» смех звучал не слишком часто, поэтому я встал из-за письменного стола и вышел в коридор, чтобы выяснить причину веселья. Там я встретился с Мариеттой, которая направлялась ко мне, держа за руку юную особу в футболке и джинсах. Лица обеих сияли.

— Эдди! — воскликнула сестра. — Мы как раз собирались зайти с тобой поздороваться.

— Это, надо полагать, Элис, — сказал я.

— Да, — сияя от гордости, ответила сестра.

И не без оснований. Девушка, несмотря на свой скромный наряд, была очень хороша. Стройная, узкобедрая и с маленькой грудью, Элис, в отличие от Мариетты, которая питала страсть к ярким краскам туши для век и губной помады, не пользовалась макияжем. есницы у нее, как и волосы, были светлые, молочно-белое лицо покрывали едва заметные веснушки. Обычно такие лица называют бесцветными, но не в этом случае. В ее серых глазах читалось своеволие, что, на мой взгляд, делало ее идеальной парой для Мариетты. Такая женщина вряд ли станет беспрекословно подчиняться приказам. Хотя она могла выглядеть мягкой, у нее была стальная душа. Когда Элис сжала мою руку, я еще больше утвердился в своем мнении. Моя рука словно попала в тиски.

— Эдди — наш семейный писатель, — с гордостью представила меня Мариетта.

— Мне нравится, как это звучит, — сказал я, высвобождая свою писательскую ладонь, пока в мертвой хватке Элис не хрустнули пальцы.

— А что вы пишете? — осведомилась та.

— Историю семьи Барбароссов.

— Теперь ты тоже в нее войдешь, — заметила Мариетта.

— Я?

— Конечно, — заверила ее сестра, после чего, обратившись ко мне, добавила: — Ведь она тоже попадет в книгу?

— Думаю, что да, — ответил я. — Если ты в самом деле намерена сделать ее членом нашей семьи.

— О да, мы собираемся пожениться, — сказала Элис, с довольным видом опуская голову Мариетте на плечо. — Для меня она просто находка. Я ее из своих рук ни за что не упущу. Никогда.

— Мы идем наверх, — сказала Мариетта. — Хочу представить Элис маме.

— Не думаю, что это хорошая идея, — предупредил ее я. — Мама долго путешествовала и слишком устала.

— Я не против отложить визит до следующего раза, радость моя, — сказала Элис Мариетте. — Тем более что скоро я буду проводить здесь почти все свое время.

— Значит, после свадьбы вы собираетесь жить в «L’Enfant»?

— Конечно, — ответила Мариетта, нежно касаясь лица своей возлюбленной. Когда кончики ее пальцев коснулись щеки Элис, та, всем своим видом излучая блаженство, томно закрыла глаза и еще глубже погрузилась в ямочку у шеи Мариетты. — Говорю же тебе, Эдди, — продолжала Мариетта, — на этот раз я крепко прикипела. Она та самая… ну, когда нет вопросов.

У меня в голове все еще звучали отголоски разговора Галили с Цезарией на палубе «Самарканда», его обещание, что эйчел станет единственной хозяйкой его сердца. Было ли это простое совпадение, либо влюбленные всегда говорят почти одни и те же слова? Однако я нахожу несколько странным, что накануне войны кланов, когда будущее нашей семьи стоит под вопросом, двое ее членов (причем и тот и другой в свое время весьма неразборчивые в связях), покончив со своим буйным прошлым, объявляют, что они наконец отыскали свои вторые половинки.

Так или иначе, непринужденный разговор с Мариеттой и Элис, не лишенный для меня приятности, в скором времени прекратился, поскольку Мариетта объявила, что желает сопроводить Элис в конюшню. Она предложила мне присоединиться к ним, но я вежливо отказался, с трудом поборов искушение предупредить ее о неразумности и преждевременности такого шага. Хотя, может, Мариетта была по-своему права. Если Элис суждено разделить с нами кров, рано или поздно ей придется узнать историю нашего дома — историю как всех живущих в нем, так и покинувших его душ. Посещение конюшни, должно быть, вызовет у нее множество вопросов. Например, почему это великолепное место такое заброшенное? Или почему там находится гробница? Намеренно пробуждая в своей подружке подобный интерес и проверив, как Элис отнесется к атмосфере вполне осязаемого, витавшего в конюшне ужаса, Мариетта, должно быть, рассчитывает выяснить, насколько та окажется готова воспринять наши темные тайны. Если Элис испытание выдержит и останется невозмутимой, то за пару дней Мариетта расскажет ей всю историю нашей семьи. И напротив, если девушкой овладеет страх, Мариетта будет потчевать свою подружку тайнами дома мелкими порциями, чтобы не напугать ее до смерти своей поспешностью. В общем, будет действовать по обстоятельствам.

Итак, возлюбленные отбыли на прогулку, а я направился к себе в кабинет, чтобы приступить к новой главе, о похоронах Кадма Гири. Но как я себя ни принуждал, я не мог найти подходящих слов, будто кто-то намеренно отводил мою руку от бумаги. Отложив ручку, я откинулся на спинку стула и попытался разобраться в причине происходящего. После недолгих раздумий мне стало очевидно, что нарушителями моего спокойствия были Мариетта и Элис, которые еще час назад ушли осматривать конюшню и до сих пор не вернулись. Вполне допуская, что их возвращение могло остаться мною не замеченным, я тем не менее решил не мучить себя напрасными подозрениями и пойти проведать, куда они подевались.

За окном уже сгустились сумерки, когда я отыскал на кухне Дуайта, который сидел перед экраном маленького черно-белого телевизора. На мой вопрос, не встречал ли он недавно Мариетту, он ответил отрицательно, после чего, очевидно обнаружив мое нервозное состояние, поинтересовался о причинах моего беспокойства. Я сообщил, что к Мариетте пришла гостья и они вдвоем отправились осматривать конюшню. Дуайт оказался умным малым и, схватив мысль, как говорится, на лету, после недолгих размышлений поднялся с места и, прихватив пиджак, произнес:

— Может, мне сходить проверить, не случилось ли чего?

— Вполне возможно, они уже вернулись, — сказал я. Дуайт вернулся через пару минут с фонарем в руках. Мариетты и Элис в доме не было, из чего следовало, что с прогулки влюбленные не возвращались.

Нам ничего не оставалось, как, прихватив с собой фонарь, отправиться на их поиски. Ночь выдалась сырой и мрачной.

— Боюсь, мы напрасно тратим время, — сказал я Дуайту, пробираясь сквозь густые заросли магнолий и азалий, преграждавших путь к конюшне и скрывавших ее от дома.

Я надеялся, что ничего особенного не случилось, но чем ближе мы подходили к конюшне, тем меньше оставалось поводов для оптимизма. Беспокойство, охватившее меня за письменным столом, нарастало с каждой минутой, дыхание участилось, я приготовился встретить самое худшее, хотя, что именно подразумевалось под этим худшим, не мог себе даже вообразить.

— У тебя есть оружие? — спросил я Дуайта.

— Как всегда, — ответил он. — А у вас?

Я достал револьвер работы Грисволда и Ганнисона, и Дуайт посветил на него фонарем.

— Бог мой! — воскликнул он. — Какая древность! Неужели он еще работает?

— Люмен уверил меня, что он в прекрасном состоянии.

— Хочется верить, что Люмен отвечает за свои слова.

В отблесках фонаря я разглядел выражение его лица: на нем было написано то же беспокойство, что все больше овладевало мной. К тому же, подвигнув Дуайта на это приключение, я не мог избавиться от чувства вины.

— Почему бы тебе не передать фонарь мне? — предложил я. — Я пойду первым.

Он не возражал, и я взял у него фонарь.

Идти оставалось недолго. Приблизительно через десять ярдов заросли кустарника расступились, и нам в полумраке предстало величественное сооружение из светлого кирпича, о котором я уже наверняка неоднократно упоминал прежде. Это элегантное здание, служившее нам конюшней, занимало добрых две тысячи квадратных футов и походило на классический храм с колоннами и портиком (а еще его украшал фриз с изображением наездников и диких лошадей). Залитое солнечным светом, в свои славные времена оно было преисполнено радостного ржания животных, теперь же, когда мы вошли в его тень, скорее напоминало огромную гробницу.

Мы остановились у входа, и я направил луч фонаря на высокую дверь, которая оказалась открыта, и свет с легкостью проник за ее порог.

— Мариетта? — позвал я сестру. (Кричать я не хотел — мало ли какие силы могли пробудиться от громкого голоса.)

Ответа не последовало. Я позвал ее еще раз, решив, что если и после третьего раза никто не откликнется, значит, Мариетты здесь нет и можно будет с чистой совестью удалиться. Но на этот раз внутри кто-то зашевелился, и почти сразу же послышалось чье-то тревожное «кто это?». Узнав голос Мариетты, я рискнул переступить порог и войти внутрь.

Даже по прошествии многих лет конюшня сохранила все запахи своих обитателей, начиная с лошадиного пота и кончая их испражнениями. Какая здесь кипела жизнь в прошлые времена! Сколько энергии скрывалось за гривами и рельефными мышцами коней!

Наконец во мраке помещения я различил приближавшуюся ко мне Мариетту, она застегивала пуговицы жилета, тем самым не оставляя ни малейших сомнений относительно того, чем они с Элис здесь занимались, о чем свидетельствовало и ее раскрасневшееся лицо, и распухшие от поцелуев губы.

— А где Элис? — спросил я.

— Спит, — ответила Мариетта. — Она очень устала. А что ты здесь делаешь?

Мне стало немного неловко, ибо моя извращенная склонность созерцать половые сношения сестры была хорошо известна Мариетте. Вероятно, эта страсть стала предметом ее подозрений и сейчас, но я не стал убеждать сестру в невинности своих намерений, а просто спросил:

— У вас все в порядке?

— Вполне, — несколько озадаченная моим вопросом, ответила она. — А кто там еще с тобой?

— Дуайт, — донеслось со двора.

— Эй, в чем дело?

— Да ни в чем, — заверил ее Дуайт.

— Извини, что потревожили тебя, — сказал я.

— Ладно, — сказала Мариетта. — Все равно пора возвращаться…

Отведя от нее взгляд, я впился глазами в темноту. Несмотря на всю непринужденность нашего разговора, меня не покидало беспокойство, которое и заставило меня вглядеться во мрак конюшни.

— В чем дело, Эдди? — спросила Мариетта.

— Не знаю, — покачав головой, ответил я. — Может, просто воспоминания.

— Пройди, если хочешь, — сказала она, отступая в сторону. — Но должна тебя разочаровать, Элис довольно скромная девушка.

Бросив взгляд назад, где стояли Мариетта и Дуайт, я направился в глубь конюшни. С каждым шагом во мне нарастало ощущение чьего-то призрачного присутствия. Я посветил фонарем сначала назад, затем вперед, после чего провел лучом по мраморному полу — по водостоку, водопроводу и замысловатым образом вмонтированным в пол дверцам — вверх до невысокого сводчатого потолка. Нигде не было слышно ни малейшего шороха, мне даже не удалось отыскать глазами Элис. Борясь с искушением оглянуться, чтобы заручиться поддержкой Мариетты и Дуайта, я осторожно продолжал двигаться вперед.

Место, где мы в свое время положили тело Никодима наряду с теми вещами, которые, по его настоянию, были захоронены вместе с ним (жадеитовый фаллос, маска из белого золота, мандолина, на которой он играл, как ангел), находилось в центре конюшни и, по всей вероятности, не далее чем в двадцати ярдах от меня. Мраморный пол в этом месте был приподнят и более не опускался, в результате чего за долгие годы образовавшаяся здесь грязь обильно поросла грибами. Я видел их светлевшие среди мрака шляпки, их было несколько сотен. Сотни маленьких фаллосов — не иначе как последняя шутка моего отца.

Справа я услышал шорох и, остановившись, обернулся. Это была Элис.

— Что случилось? — спросила она. — Почему здесь так холодно, радость моя?

аньше я этого не замечал, но сейчас и сам обратил внимание: мое дыхание оставляло в воздухе плотные облачка.

— Это не Мариетта, это Мэддокс, — сказал ей я.

— Что вы здесь делаете?

— Все хорошо, — успокоил ее я. — Я пришел только за тем…

Но закончить я не успел, мне помешал звук, вырвавшийся из мрака отцовской могилы, — из-под мраморного пола до нас донесся стук копыт.

— О господи! — вскрикнула Элис.

Подобный звук не тревожил это место около полутора веков. Это был стук копыт Думуцци. Я узнал его, несмотря на темноту и разделявшее нас расстояние. Это не знавшее себе равных животное было настолько превосходно, насколько уверено в своем превосходстве. Я увидел, как он встал на дыбы, как под его напором полетели искры из мраморного пола, как в отблесках света заиграли его мышцы и загорелись глаза. Какие бы раны ни нанесла ему Цезария — хотя лично я не был свидетелем ее расправы, но был уверен, что по отношению к Думуцци, вожаку всех коней, она проявила величайшую жестокость, — от них не осталось и следа. Он выглядел великолепно.

Каким-то образом ему удалось воскреснуть, восстать из могилы, в которой было погребено его тело, и вернуться к жизни.

У меня не было сомнений, чьих рук это дело, как и в том, что Цезария Яос собственноручно погубила Думуцци. Очевидно, что конь был возрожден к жизни стараниями ее мужа, моего отца. Это было ясно как день.

Никогда в жизни меня не захватывали такие противоречивые чувства. Призрак Думуцци, существование которого было для меня бесспорным и неопровержимым, служил доказательством обитания в этом угрюмом месте еще большего по своей значимости привидения — должно быть, Никодим или, по крайней мере, какая-то его часть проникла через завесу, отделявшую этот мир от высших сфер. Какие же у меня при этом возникли чувства? Страх? Да, пожалуй, отчасти — первобытный страх, который неизбежно испытывают живые перед возвращением духа мертвых. Благоговение? Несомненно. Никогда прежде я не был столь твердо убежден в божественном происхождении моего отца. Благодарность? Да, конечно. Хотя у меня свело живот и тряслись поджилки, я был благодарен своим инстинктам за то, что они привели меня сюда и я увидел знамение, предваряющее возвращение Никодима.

Обернувшись к Элис, я хотел предложить ей удалиться, но к ней уже подошла Мариетта и крепко ее обняла. Элис смотрела на Думуцци, а Мариетта смотрела на меня. Ее глаза заволокли слезы.

Тем временем Думуцци доскакал до отцовской могилы и, став на нее, принялся бить копытами землю, под которой покоилось тело Никодима. Грибы на могиле превратились в расплющенные ошметки, разлетающиеся во все стороны.

Через полминуты конь успокоился и стал как вкопанный посреди сотворенного им месива; голова его была повернута в нашу сторону так, что мы оказались в поле его зрения.

— Думуцци? — произнес я.

Услышав свое имя, конь фыркнул.

— Ты знаешь этого коня? — удивилась Мариетта.

— Да, это любимец отца.

— Откуда, черт побери, он взялся?

— С того света.

— До чего он хорош! — сказала Элис с восхищением в голосе.

Казалось, наш диалог с Мариеттой никоим образом не отразился у нее в сознании. Очевидно, девушка была полностью заворожена представшим ее глазам зрелищем.

— Элис, — твердо произнесла Мариетта, взяв ее за руку. — Нам пора идти. Сейчас же.

Но не успела она увести Элис, как Думуцци вновь встал на дыбы, причем еще выше, чем прежде, и застучал копытами по земле с такой силой, что у нас чуть не лопнули барабанные перепонки. Потрясенные, мы все ахнули и в страхе уставились на коня, который вдруг направился в нашу сторону. Увидев перед собой его развевающуюся гриву и высоко вздымавшиеся копыта, я словно врос в землю, и в памяти у меня тотчас всплыла подобная сцена, которую я видел много лет назад, — последнее, что я успел увидеть перед тем, как пасть под копытами Думуцци и его товарищей. Это воспоминание повергло меня в такое оцепенение, что я замер на месте, словно был совершенно не властен над своими ногами. Не оттащи меня в сторону Дуайт, трагическая история, пожалуй, повторилась бы, разве что с той разницей, что Думуцци переломал бы мне кости не намеренно, как это сделал в прошлый раз, а просто потому, что я преграждал ему кратчайший путь к двери. Так или иначе, но, останься я у него на пути, церемониться со мной он бы наверняка не стал.

Я не видел, как конь выскочил из конюшни, ибо был ошеломлен случившимся, а когда немного пришел в себя, стук копыт доносился уже издалека. Постепенно затихая, он вскоре смолк совсем, и внезапно воцарившаяся в конюшне тишина столь же неожиданно была нарушена вздохом облегчения четырех людей.

— Думаю, нам лучше вернуться в дом, — сказала Мариетта. — Хватит с меня возбуждения на ближайшую ночь.

Как все изменилось! Кажется, я когда-то писал о том, что, окажись я свидетелем сцены, в которой Никодим неким образом проявит себя в этом мире, это зрелище, скорее всего, окажет на меня столь сокрушительное действие, что вряд ли я смогу его пережить. Теперь же, когда это случилось, мною овладело странное возбуждение. Я понял, что пришло время, когда наша семья должна вновь воссоединиться. Пришло время залечивать старые раны, заключать мир и получать ответы на многие вопросы.

Так, к примеру, я давно хотел узнать, что Чийодзё сказала отцу перед своей смертью. Знаю, между ними что-то произошло. Последнее, что я видел перед тем, как потерять сознание, был страшно ранивший себя Никодим; склонившись над моей женой, он пытался прислушаться к ее последним словам. Что же она ему сказала? Что любит его? Что будет его ждать? Сколько раз за все эти годы я задавал себе эти вопросы! Теперь, возможно, у меня появится возможность получить ответ из первых уст — от того единственного, кто знает правду.

Был еще вопрос, который мучил меня. И возможно, на него ему будет проще ответить. О чем он думал, когда создавал меня. Было ли мое появление в мире случайностью? Побочным продуктом его вожделения? Или же он сознательно решил произвести на свет полукровку, родившегося от союза бога и смертной женщины, ибо намеревался каким-то образом использовать это несчастное нелепое создание?

Ответ на этот вопрос, думаю, сделает меня самым счастливым человеком на свете.