Пикионис был сдержан и проницателен, всегда видел под внешней оболочкой вещей их суть, всегда учитывал отношение между зданием и рельефом. Константин Караманлис поручил ему отделку Акрополя. Пикионис всю жизнь занимался этой работой, соединяя с национальной греческой традицией гармоничные законы японской архитектуры. При мощении дорожек и смотровых площадок он избегал четырехугольных и прямолинейных форм и использовал фигурную плитку, все это несколько напоминает дзен-буддистские сады при храмах. Вряд ли гуляющие по этим дорожкам люди осознают, что все здесь искусно распланировал Пикионис.


Пикионис принял и продолжил традиции тех, кто впервые в XIX веке начал проводить археологические раскопки в Афинах. Серьезной проблемой для археологов оставалось безобразное нагромождение запутанных стен и рвов. Наиболее ценные раскопы отдавали музеям. Если место было открытым, в летнюю жару там было пыльно и жарко. С другой стороны, если участок был засажен деревьями, их кроны искажали вид археологического ландшафта. Ученые стали избирательно высаживать кустарники и отдельные деревья, которые давали бы тень, не нарушая при этом перспективы античной застройки. Еще в 1832 году в комментариях к новому плану города два его создателя — Стаматий Клеантис и Эдуард Шауберт — доказывали, что склоны Акрополя следует засадить деревьями, которые смогут выживать в засушливых условиях, оставив аллеи для прогулок. Два года спустя Людвиг Росс издал приказ, согласно которому каждую осень места завершенных раскопок должны были засаживать группами деревьев, «чтобы эта часть древнего города не выглядела пустырем, но и не казалась сплошным лесом». Росс полагал, что таким образом в Афинах появится парк, где можно изучать священные руины древности и любоваться красотой природы.