Понятие прав граждан в Древней Греции. Граждане древней греции
Понятие прав граждан в Древней Греции
Древнегреческие воззрения о правах человека сформировались в общем русле мифологических представлений о том, что полис (город-государство) и его законы имеют божественное происхождение и опираются на божественную справедливость. Право вообще и права отдельных людей – членов полиса восходят, согласно подобным представлениям, не к силе, а к божественному порядку справедливости.
Так, уже во времена «гомеровской Греции» (конец II тысячелетия до н.э.) эмлины оперируют, в частности, такими понятиями, как «дике» (правда, справедливость), «темис» (обычай, обычное право), «тиме» (личная честь, почётное правопритязание), «номос» (закон).
Идея единства справедливости, полиса и закона отчётливо присутствует в поэмах Гесиода (VII в. до н.э.) «Геогония» и «Труды и дни». Справедливость (Дике) и Благозаконие (Эвномия) – это, по Гесиоду, сёстры-богини, дочери верховного олимпийского бога Зевса и богини правосудия Фемиды.
Критика насилия и защита права в поэмах Гесиода свидетельствовали об усилении индивидуально-человеческого (личностного) начала в тогдашней общественно-политической жизни, поскольку право всегда и повсюду предполагает правосубъектность человека, свободную личность.
Одним из «семи мудрецов» был Солон (ок. 638 – 559 гг. до н.э.) – знаменитый афинский государственный деятель и законодатель. Реализуя представления о надлежащей мере в своём законодательстве (594 до н.э.), он уничтожил долговое
рабство и ввёл в Афинах умеренную цензовую демократию, пронизанную идеей компромисса знати и демоса, богатых и бедных. В своих элегиях Салон отмечал:
…Всех я освободил. А этого достиг
Закона властью, силу с правом сочетав,
И так исполнил все я, как и обещал,
Законы я простому с знатным наравне,
Для каждого прямую правду указав,
Так написал.
С точки зрения нашей темы особый интерес представляет понимание Солоном закона (и его власти) как сочетания права и силы. Наряду с различением права и закона такая конструкция включает в себя и понимание полисного закона как всеобщей (для всех свободных) формы и общезначимой меры официального признания и выражения прав членов полиса. Такая всеобщность закона выражает требование правового равенства: все граждане в равной мере находятся под защитой закона и подчиняются его общеобязательным нормам.
Поиски объективной нормы справедливости и права для полиса и его граждан были продолжены пифагорийцами (VI – V вв. до н.э.). Пифагор и его последователи стоят у истоков широко распространившегося и влиятельного представления, что жизнь людей должна быть реформирована и приведена в соответствие с выводами философии о полисе, справедливости и «надлежащей мере» в человеческих взаимоотношениях. При этом пифагорийцы сформировали весьма важное для последующих представлений о естественных правах человека положение о том, что «справедливое состоит в воздаянии другому равным». Это определение представляло собой философскую абстракцию и интерпретацию древнего принципа талиона (око за око, зуб за зуб).
Процесс становления и углубления теоретических концепций права и прав человека в Древней Греции развивался в целом в русле поисков объективных естественно-правовых основ полиса и его законов.
Так, Гераклит (VI - V вв. до н.э.) трактовал полис и его законы как отражение космического порядка. Знание о справедливости, законе и т.д. – это, по Гераклиту, часть знания о мире вообще, о космосе как «упорядоченной вселенной», «мировом порядке». В основе всех событий мира лежит всеобщий божественный логос (разум) – первоисточник человеческой справедливости и права.
Полис и его закон – это, по Гераклиту, нечто общее, одинаково божественное и разумное по их истокам и смыслу. «Ведь все человеческие законы питаются единым божественным, который простирает свою власть, насколько желает, всему довлеет и над всем одерживает верх». Божественный (разумный, космический) закон как источник человеческих законов – то же самое, что в других случаях обозначается Гераклитом как логос, разум, природа. Этот божественный закон дает разумный масштаб и меру человеческим явлениям, делам и отношениям, в том числе и человеческим законам.
С учётом последующей эволюции правовой мысли можно сказать, что к гераклитовской концепции восходят все те доктрины античности и нового времени, которые под естественным правом людей понимают некое разумное начало (норму всеобщего разума), подлежащее выражению в позитивном законе.
Соотношение естественного и искусственного – это соотношение того, что существует «по правде» (т.е. в природе, в действительности), и того, что существует лишь согласно «общему мнению», встречается в развёрнутом виде у Демокрита
(ок. V – VI в. до н.э.). Соответствие природе Демокрит расценивал как критерий справедливости в этике, политике, законодательстве. «То, что считается справедливым, -утверждал он, - не есть справедливое: несправедливое же то, что противно природе».
С этих естественно правых позиций Демокрит трактовал полис как «общее дело» своих граждан и их «опору». Интересы «общего дела» определяют существо и границы прав и обязанностей членов полиса. При этом Демокрит имел в виду эллинский демократический полис, который он противопоставлял варварской деспотии (царской власти). «Бедность же предпочтительнее так называемого благополучия граждан при царях, насколько свобода лучше рабства».
Великая идея естественного равенства и свободы всех людей была впервые высказана софистами (V – IV вв. до н.э.). Основополагающий принцип воззрений софистов был сформулирован Протагором (ок. 481 – 411 гг. до н.э.). Звучит он так: «Мера всех вещей – человек, существующих, что они существуют, а несуществующих, что они не существуют».
Обосновывая равноправие членов полиса, Протагор утверждал, что дары Прометея (умение обращаться с огнём и другие практические знания) и дары Зевса («Стыд и правда», умение жить сообща) были даны всем людям (эллинам), так что всем им в одинаковой степени доступно искусство полисной жизни и все они в равной мере являются гражданами полиса.
Идею естественно-правового равенства и свободы всех людей (включая и рабов) обосновывал софист Апкидом. Ему приписываются следующие знаменательные слова: «Божество создало всех свободными, а природа никого не сотворила рабом».
Говоря о необходимости соблюдения всеми разумных и справедливых законов полиса, Сократ утверждал, что только на этом пути достижима свобода – прекрасное и величественное достояние как для человека, так и для государства.
Личная судьба Сократа, выступившего с принципом индивидуальной свободы и автономии личности, его суждение и казнь отчётливо демонстрируют реальное положение дел в области прав человека и гражданина в эпоху афинской демократии.
Рационалистические идеи Сократа были развиты его учеником Платоном (427 –347 гг. до н.э.). В его проекте идеального государства отсутствуют частная собственность и деление людей на свободных и рабов. Вслед за пифагорийцами Платон признаёт равноправие женщин и мужчин, хотя в число высших правителей женщины в платоновском идеальном государстве не допускаются.
Характеризуя справедливость в идеальном государстве, Платон писал: «Заниматься каждому своим делом это, пожалуй, и будет справедливостью»; «справедливость состоит в том, чтобы каждый имел своё и исполнял тоже своё». Справедливость состоит в том «чтобы никто не захватывал чужого и не лишался своего».
Справедливость, согласно Платону, предполагает «надлежащую меру», определённое равенство. При этом он (со ссылкой на Сократа) различает два вида равенства: «геометрическое равенство» (равенство по достоинству и добродетелям) и «арифметическое равенство» (равенство меры, веса и числа). Поясняя смысл такого различия, Платон замечает, что «для неравных равное стало бы неравным, если бы не соблюдалась надлежащая мера». «Геометрическое равенство» – это «самое истинное и наилучшее равенство», «большему оно уделяет большее, меньшему – меньше, каждому даря то, что соразмерно его природе».
Эти положения в дальнейшем были восприняты и развиты в учении Аристотеля (384 – 322 г.г. до н.э.) о двух видах справедливости – справедливости уравнивающей и справедливости распределяющей.
Распределяющая справедливость – это проявление справедливости при распределении всего того (власти, почести, выплат и т.д.), что может быть распределено между членами общества. Уравнивающая справедливость действует в сфере обмена и «проявляется в уравнивании того, что составляет предмет обмена». Этот вид справедливости применяется в области гражданско-правовых сделок, возмещения вреда, преступления и наказания.
Принципом распределяющей справедливости, по Аристотелю, выступает деление соответствующих общих для всех граждан благ по достоинству, т.е. пропорционально их вкладу или взносу в общее дело. Тем самым распределяющая справедливость интерпретируется им (не без влияния пифагоровских представлений о числовых характеристиках справедливости и др. добродетелей) как равенство в геометрической пропорции. В уравнивающей же справедливости имеется в виду арифметическое равенство.
Трактуя право как политическую справедливость, Аристотель писал: «Не должно ускользнуть от нашего внимания то обстоятельство, что искомое нами понятие состоит как в справедливости вообще, так и в политической (право). Последнее же имеет место между людьми, к одному общению, и имеет целью самоудовлетворительность их, притом между людьми свободными и равными, равными в смысле или пропорциональности, или числа вообще. Люди, не находящиеся в подобных отношениях, не могут и иметь относительно друг друга политической справедливости (прав), но имеют некоторого рода справедливость, названную так по сходству с предшествующим видом. Те люди имеют права, для которых существует закон, определяющий их отношения; закон же предполагает преступление, суд – распределение правды и неправды».
Политическое право Аристотель делит на естественное и волеустановленное (т.е. позитивное) право. Он отмечает, что хотя вся область права изменчива, однако понятия о справедливости и праве изменчивы только в известной степени. «Ясно, пишет он – что из явлений, могущих быть и иными, должно отнести к области естественного права, и что должно отнести не к области естественного права, а установленного законом и всеобщим соглашением".
В трактовке Аристотеля различные формы политического (государственного) устройства (в силу именно своей политичности) соответствуют принципу справедливости и идее права, т.е., иначе говоря, носят правовой характер. «Итак, ясно, - пишет Аристотель, - что только те формы государственного строя, которые имеют в виду общую пользу, являются, согласно принципу абсолютной справедливости, правильными; те же формы, при которых имеется в виду только личное благо правителей, все ошибочны и представляют отклонения от правильных; они основаны на деспотическом принципе, а государство есть общение свободных людей". Это даёт основание говорить о наличии в учении Аристотеля правовой концепции государства.
В эпоху эллинизма представления о государстве и праве как договоре об общеполезном для обеспечения индивидуальной свободы и взаимной безопасности людей развивал Эпикур (341 – 270 г.г. до н.э.). Основные ценности эпикуровской этики (свобода, удовольствие, «Атараксия» – безмятежное спокойствие духа), как и вся она в целом, носят индивидуалистический характер.
Свобода человека – это, согласно Эпикуру, его ответственность за разумный выбор своего образа жизни. Сфера человеческой свободы – это сфера его ответственности за себя; она вне и необходимости, поскольку «необходимость не подлежит ответственности», и непостоянного случая. Свобода обретается благодаря уяснению того, «что зависит от нас» и «не подлежит никакому господину». «Необходимость, - говорил он, -- есть бедствие, но нет никакой необходимости жить с необходимостью».
Главная цель государства и основания политического общения состоят, по Эпикуру, в обеспечении взаимной безопасности людей, преодоление их взаимного страха, непричинения им и друг другу вреда. В рамках политического общения «безопасность от людей достигается до некоторой степени благодаря некоторой силе, удоляющей (беспокоящих людей), и благосостоянию».
С таким пониманием характера и цели политического общения, смысла свободы связана и эпикуровская трактовка государства и права как договора людей между собой об их общей пользе и взаимной безопасности. «Справедливость, происходящая от природы, -- писал Эпикур, - есть договор о полезном – с целью не вредить друг другу и терпеть вреда».
Договорный характер государства и права в учении Эпикура означает, что они не данности природы, извне и слепо навязанные людям, а их собственные самоопределения, человеческие установления.
Договорный характер справедливости он пояснял так: «Справедливость сама по себе не есть нечто, но в сношениях людей друг с другом в каких бы то ни было местах всегда есть некоторый договор о том, чтобы не вредить и не терпеть вреда».
Принцип и критерий справедливости применимы, согласно концепции Эпикура, лишь в отношении участников договорного общения (людей, народов). Конкретное содержание понятия справедливости изменчиво – в зависимости от индивидуальных особенностей той или иной страны, изменяющихся обстоятельств и т.д. Однако во всей этой изменчивости неизменным остаётся сам принцип справедливости: «… в общем справедливость для всех одна и та же, потому что она есть нечто полезное в сношениях людей друг с другом».
Законы, исходя из теории Эпикура, соответствующие справедливости, выступают как средство ограждения и защиты «мудрых» от «толпы», как публичная гарантия свободы, безопасности и автономии индивида. «Законы, - говорит Эпикур, - изданы ради мудрых, - не для того, чтобы они не делали зла».
Эпикуровская договорная трактовка государства и права подразумевает равенство, свободу и независимость людей – членов договорного общения и по существу является исторически первой философско-правовой концепцией либерализма и правового индивидуализма. Важная линия связи тянется от договорно-правовой концепции Эпикура к идеям общественного договора Нового времени.
Древний Рим
Естественно-правовые идеи древнегреческих мыслителей о свободе и равенстве всех людей получили дальнейшее развитие в Древнем Риме.
Философы Древнего Рима Зенон, Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий, Цицерон и др. разработали более глубокое учение о государстве и праве.
Из естественных позиций стоиков следует, что рабство не имеет оправдания, поскольку оно противоречит общему закону и мировому согражданству людей.
В естественной концепции Сенеки неминуемый и божественный по своему характеру «закон судьбы» играет роль того права природы, которому подчинены все человеческие установления, в т.ч. государство и законы. Вселенная, согласно Сенеке, естественное государство со своим естественным правом, признание которых – дело необходимое и разумное. Членами этого государства по закону природы являются все люди независимо от того, признают они это или нет. Что же касается отдельных государственных образований и их установлений, то они случайны и значимы не для всего человеческого рода, а лишь для ограниченного числа людей.
Исходя из естественного права как общеобязательного и равного для всех мирового закона, Сенека наиболее последовательно среди стоиков отстаивал идею духовной свободы и равенства всех людей.
Философ Марк Аврелий (в 161 – 180 гг.) развивал представление о «государстве с равным для всех законом, управляемом согласно равенству и равноправию всех, и царстве, превыше всего чтущем свободу подданных». Из общего всем людям духовного начала, писал М. Аврелий в сочинении «К самому себе», следует, что все мы разумные существа. «Если так, то и разум, повелевающий, что делать и чего не делать, тоже будет общим; если так, то и закон общий; если так, то мы граждане. Следовательно, мы причастны какому-нибудь гражданскому устройству, а мир подобен Граду. Ибо кто мог бы указать на какое-нибудь другое общее устройство, которому был бы причастен весь род человеческий? Отсюда-то, из этого Града, и духовное начало в нас, и разумное, и закон».
С позиции естественного права философское учение о государстве, законе и правах людей весьма основательно разработал Цицерон (106-43 гг. до н.э.).
Естественное право (высший, истинный закон), согласно Цицерону, возникло «раньше, чем какой бы то ни было писаный закон, вернее, раньше, чем какое-либо государство вообще было основано». Само государство как «общий правопорядок» – это, по существу, естественное право самих людей (граждан государства). Право, по Цицерону, устанавливается природой, а не человеческими решениями и постановлениями. «Если бы права устанавливались повелениями народов, решениями первенствующих людей, приговорами судей, то существовало бы право разбойничать, право прелюбодействовать, право предъявлять подложные завещания, - если бы права эти могли получать одобрение голосованием или решением толпы». Закон, устанавливаемый людьми, не должен нарушать порядок в природе и создавать право из неправа или благо из зла, честное из позорного.
Свои общие представления о справедливых законах Цицерон конкретизировал в предлагаемых им проектах законов о религии и о магистратах. Подчёркивая универсальный характер этих законов, он писал: «Ведь мы издаём законы не для одного только римского народа, но и для всех народов, честных и стойких духом».
Цицерон всемерно восхвалял политическую и правовую активность граждан и подчёркивал, что при «защите свободы граждан нет частных лиц».
С точки зрения античного (афинского, римского) позитивного права не все люди – человеки, не все они признаны в качестве правомочных человека. «И хотя все мы, - писал Ульпиан, - носили единое наименование «люди», но, согласно праву народов, возникло три категории: свободные, и в противоположность им рабы, и третья категория – отпущенные на волю, т.е. те, кто перестали быть рабами». Здесь только по естественному праву раб признаётся свободным, т.е. человеком. Отсюда и
великая идея естественного равенства как основа прошлых и современных представлений о естественных правах и свободах любого из людей.
Но раб юридически не признавался человеком по действовавшему афинскому или римскому праву; в этом позитивно-правовом измерении раб был объектом, а не субъектом права. Он был по своему правовому положению «вещью», «говорящим орудием», объектом собственности наряду с прочим хозяйственным инвентарём и средствами производства.
Большое значение для развития концепций прав и свобод человека имело разработанное римскими юристами правовое понимание и толкование государства, правовое определение полномочий и обязанностей должностных лиц и учреждений. Согласно римской юриспруденции, государство в его отношениях с индивидами стоит не вне и над правопорядком, а внутри его в качестве его составной части, которой присущи все основные свойства права вообще.
В римской юриспруденции основанием и критерием справедливого, правомерного и правильного в отношениях между индивидом и государством является право, а не государство: юридическое правопонимание здесь первично и оно определяет также правовой характер понимания государства. Государство, следовательно, должно относиться к индивидам не по собственным особым правилам, а как правопослушный субъект в соответствии с общими для всех требованиями права.
Таким образом, римская юриспруденция, распространяя на государство (как объект своего изучения наряду с позитивным правом) единое понятие права, трактовала взаимосвязи государства и личности как правоотношения.
studopedya.ru
Общество афинских граждан История
В Элладе практиковалось мусическое воспитание (от греч. musike — общее
образование, духовная культура, букв. — искусство муз), система умственного,
эстетического, нравственного воспитания, включавшая литературное и музыкальное
образование, знакомство с основами наук, изучение ораторского искусства,
политики, этики, философии. Наибольшее развитие мусическое воспитание получило в
системе афинского воспитания, где сочеталось с гимнастикой.
Греческие юноши должны были окончить гимнасий (греч. gymnasion) — государственное учебно-воспитательное заведение в
древнегреческих городах и на эллинистическом Востоке, получившее наибольшее
распространение в IV – V веках до нашей эры. В гимнасий поступали после палестры юноши 16
лет из знатных рабовладельческих семей и до 18 лет занимались в нем гимнастикой,
получали литературное, философское и политическое образование. Затем предстояло обучение в эфебии.
Эфебия, (от греч. ephebos — юноша), государственная организация в Афинах и
Спарте для подготовки свободнорожденных юношей от 18 до 20 лет к военной и
гражданской службе. Окончившие эфебию становились полноправными гражданами государства.
Музыка и танцы в Древней Греции
Все афинские граждане получали равные права участия в собраниях, суде и
управлении. Каждый афинский гражданин стал обладать правом законодательной
инициативы. Все кандидаты на должности подвергались равным испытаниям –
докимасии, которая имела целью подтвердить афинское происхождение и пригодность
к исполнению государственных должностей. Была впервые введена процедура тайного
голосования, призванная уравнять шансы кандидатов. Впрочем, при избрании
стратегов было сочтено благоразумным отказаться от тайного голосования. Булэ
приобрел характер демократического правительства полиса. Он ведал внутренними и
внешними делами государства, проводил расследование дел булевтеров, осуществлял
докимасию членов булэ нового состава. Во главе булэ стоял эпистат; он избирался
по жребию из числа булевтеров на 1 день; он хранил печать полиса, ключи от
казны, вел прием афинских граждан в булевтерии, особом здании круглой формы.
Текущими делами булэ занимался не в полном составе, а в 10 рабочих комиссиях –
пританеях, по 50 булевтеров в каждой, которые работали в течение 1 месяца (так
как год делился на 10 месяцев), и очередь определялась жребием. Гелиэя, численно
сравнявшаяся с правомочным народным собранием, приобрела новое качество, став,
по сути, верхней палатой законодательного собрания. Именно в гелиэе решалась
окончательная судьба законопроектов в форме состязания двух комиссий – синэгров
и синдиков, выступавших соответственно защитниками и противниками обсуждаемого
законопроекта. И только после получения большинства голосов в гелиэе проект
становился номосом, то есть законом.
Олимпийские игры в Древней Греции
Была регламентирована работа экклессии. В начале года проводилась эпихейротония законов, то есть общее подтверждение
действующих законов. Те законы, которые не получали необходимого большинства
голосов, передавались в специально создаваемые комиссии синэгров и синдиков для
новой экспертизы, и окончательное решение по ним принимала гелиэя.
Вслед за этим первым собранием года совет пятисот делал запрос в следующем собрании:
нужно ли в текущем году прибегать к особой мере наказания – изгнанию ради сохранения
демократии в Афинах. После получения большинства голосов назначался день
очередного собрания, в котором прибегали к остракизму, «суду черепков». Каждый
гражданин тайно записывал на глиняном черепке имя политика, деятельность
которого представляла угрозу для полиса, если 6000 граждан указывали одно и то
же имя (это 1/3 афинских граждан), то этот человек в течение десяти дней должен был
покинуть Афины на десять лет. Подвергнутый остракизму сохранял имущественные права,
сохранял свою честь и достоинство. На последнем собрании года проводились
докимасия кандидатов на высшие должности и выборы булэ, гелиэи и прочих коллегий.
Экклессия выступала высшей апелляционной инстанцией: приговоренный к смерти
выходил на агору, где проходило собрание, с веревкой на шее; если собрание
соглашалось помиловать, то веревка снималась, если собрание отказывало в
помиловании, то приговоренный удушивался этой веревкой на площади собрания. Что
касается законодательной власти, то экклессия приобрела положение своеобразной
нижней палаты, где сохранился принцип прямого представительства. Чтобы решения
экклессии приобрели силу, должна была присутствовать 1/3 афинских граждан, что
составляло 6000 человек. Экклессия была правомочна принимать
постановления-псефизмы, которые стояли ниже законов, то есть являлись подзаконными
актами, но считались обязательными для полиса. Сам Клисфен, основатель
демократии, стал первым афинским политиком, подвергнутым остракизму. Этим
демократия проявила свою нетерпимость к выдающимся личностям. В то же время
институты демократии оказались слабыми перед посредственными личностями, но
искусными демагогами, умело манипулировавшими настроениями народа в своих интересах.
История древних цивилизаций →
Расцвет афинского полиса и демократии →
godsbay.ru
Обычный день современников и жителей Древней Греции
На повседневную жизнь и быт древних греков влияли в первую очередь традиции и уставы отдельных полисов. Но все-таки существовали характерные черты быта, которые объединяли всех жителей Древней Эллады.
Дети бегают голышом на физкультуре, женщина наблюдает мир сквозь окно гинекея, мужчина — у гетеры или в бане. Сравните свой день с обычным днем гражданина Древней Греции.
Ваш день начинается с рассветом. Завтрак скромен (ломоть простого ячменного хлеба, пропитанного вином) и проходит в одиночестве (жена живет на своей половине, и сталкиваетесь вы крайне мало). После завтрака пора отправляться по делам. Открыв дверь, вы чуть не сшибаете ею прохожего (настолько тесны и кривы улицы Древней Эллады). Впереди день, наполненный заботами: эллины были весьма трудолюбивы, и, даже если у семьи были рабы, работавшие от зари до зари, вставать все равно приходилось очень рано — иначе можно было не застать нужного человека дома.
Ваша жизнь проходит в замкнутом пространстве гинекея*. Женская часть дома, куда нет доступа мужчинам; помещения были настолько табуированными, что Демосфен описывал случай, когда гинекей грабили воры, но никто из соседей мужского пола так и не решился войти туда, чтобы помочь, хотя все слышали крики и видели, как из дома выносили вещи. Подышать воздухом вам разрешается в замкнутом пространстве внутреннего двора. Правда, ваши сыновья до семи лет могут заходить в гинекей совершенно свободно (да и живут вместе с вами) — они еще не считаются полноценными мужчинами.
Если вы принадлежите к зажиточной семье, то ваш дом двухэтажный, сделан из кирпича, крыша покрыта черепицей, а полы первого этажа выложены мозаикой. Если со средствами туго, обиталище намного скромнее: здесь главные материалы — прессованная земля и дерево. В любом случае окна маленькие и почти под самой крышей. Дом окружен глухим забором.
День
Те, которым уже исполнилось семь, проводят время в школе (палестре), где учатся чтению, музыке, счету и письму. При каждой школе есть спортивная площадка, где мальчики занимаются борьбой (это важный урок, ведь в будущем многие из этих юношей станут воинами). Девочки обучаются дома под присмотром мамок и нянек. Все они должны знать грамоту, а также уметь шить и ткать (а вот выделывать ткань могли не все; если женщина умела это — она считалась выгодной невестой).
Приятным исключением была Спарта. Спартанские девочки обучались почти всем предметам наравне с мальчиками, в том числе и боевым искусствам. Известно, что отношение к женщине в Спарте было куда более уважительным по сравнению с теми же Афинами.
С 16 лет мальчики из богатых семей попадали в гимнасий, где обучались целому циклу разных наук: от астрономии до философии и риторики. Слово «гимнасий» образовано от двух древнегреческих: «обнаженный» и «упражнение». Помимо прочего, большое внимание здесь уделялось физической подготовке юношей. Все упражнения проводились на открытом воздухе и непременно в нагом виде. Этим достигалось воспитание «греческого духа», в основе которого лежала крепкая мужская дружба.
Одним из основных занятий взрослого мужского населения (не считая воинов) было разведение скота. Именно размер стада свидетельствовал о благосостоянии хозяина. Коровы, овцы и козы были ценным источником мяса, молока, шкур и шерсти. Быки использовались и при пахоте — земледелие также было весьма почетным и важным занятием эллина (греки сеяли хлеб, разводили виноград и оливки).
Любили мужчины поохотиться, поэтому держали дома собак (они также нужны были для охраны стад), заботились о них и считали ценным имуществом. Интересно, что лошадей было очень мало — купить коня мог позволить себе лишь очень богатый человек (их содержание обходилось недешево). Вьючными животными служили ослы и мулы. Свиней тоже разводили — для еды.
Все это, конечно, относится к более-менее преуспевающим гражданам. Бедняки жили очень скромно, скота у них не было, они питались охотой и рыболовством. Подчас не было и самого дома — бедняки просто нанимались в батраки знатным людям, у которых и жили.
Небогатые дамы пользуются свободой чуть больше обычного: они выходят в город за покупками. В зажиточных семьях для этих целей были рабы. Исключение из правил: религиозные празднества. В это время гречанки звали в гости подруг, устраивали пиры и даже ходили в театры (правда, спектакли смотреть могли не все).
Несмотря на то что вы с утра до вечера работаете по хозяйству наравне с рабами (даже если семья была зажиточной — женщине предписывалось стирать, готовить и убирать вместе со слугами), в вашем доме царит вечная грязь. Главным образом — сажа из очага, жир, стекает с жареного мяса, коптит смолистое дерево, которое используется для освещения (даже Гомер в своих поэмах то и дело сетует на то, что сажа портит оружие, развешанное на стенах). Все это надежно покрывает стены дома, и очистить их просто невозможно. За чистотой пола вы не следите вовсе (на полу — кости и даже целые шкуры съеденных животных). Зачем? Новая трапеза и новые объедки. То же самое можно сказать и о дворе, пишет Моя Планета.
Вечер
Грек вполне может посетить театр. Женщине это, впрочем, тоже не возбраняется, но допущены вы будете лишь на трагедии, которые, по мнению древних, воспитают в вас нужные моральные качества. А вот комедии, высмеивающие людские пороки, смотрят лишь мужчины, потому что означенные могут смутить «слабую» женскую натуру. Немыслим вечер и без бань, которые греки посещали регулярно.
Итак, комедии или вечер в компании подруг. Но только по праздникам. Зато разнообразные игры, как ни странно, доступны всем, даже детям, и вообще весьма распространены в Древней Греции. Историк Андрей Савельев в своей книге «Быт и повседневная жизнь эллинов» описывает незатейливую игру в камушки: участники подбрасывали вверх пять камушков и старались поймать их все на тыльную сторону ладони. Кто ловил больше — побеждал. Популярны были игры в жмурки и в мяч, а еще азартные игры. Особенно любили в Элладе игру в кости (аналог современной), да так, что правительству приходилось запрещать ее (но кого это могло остановить — как и сегодня, в Древней Греции существовали подпольные игорные дома). Но больше всего мужчины обожали петушиные бои. И тут уже законы были исключительно «за», предписывая юношам как минимум раз в год присутствовать на петушиных боях — чтобы они видели пример того, с каким напором надо сражаться.
Ночь
Мужи и жены Эллады спят. Каждый в своей кровати. Их браки заключены не на небесах, а по расчету. Отец и будущий жених совершали сделку (деньгами, скотом или драгоценными металлами; в зависимости от внешности и работоспособности девушки — за нее, например, могли дать от 1 до 20 коров). Девушка, которой, к слову, могло быть не более 12 лет (жених старше на 12–15 лет), в этом участия не принимала. Поэтому замужество для женщины — практически рабство. Считалось, что женщины невероятно похотливы, поэтому их всегда нужно держать в узде, «используя» только с целью продолжения рода, для чего муж призывает супругу в свою спальню (отказаться, разумеется, нельзя — побьет).
Любовь и искренняя дружба между мужчиной и женщиной в Элладе была прямо-таки исключением. С истинной нежностью взрослые мужчины относились только к юношам (мужеложство официально не запрещалось законом, но, правда, и не поощрялось; типичная пара: умудренный опытом старец и прекрасный неопытный юноша), а еще… к образованным гетерам, с которыми мужчины чувствовали себя раскованно. Именно жрицы любви, по мнению историков, могли способствовать постепенному раскрепощению женщины и улучшению отношения к ней в обществе.
Музыка и танцы в Древней Греции
Олимпийские игры в Древней Греции
