Вопрос 19. Печати должностных лиц и духовенства Древней Руси. Духовенство древней руси
4.Правовое положение духовенства в Древней руси
Церковь всегда занимала на Руси значимое место в управлении государством. Высшим ее органом был митрополит Москвы, а в 1589 г. он стал называться патриархом всея Руси. Он избирался поместным собором и утверждался царем.
Духовенство было освобождено от несения государственной службы, от повинностей, от налогов. У церкви был свой суд, в котором судились все духовенство и зависимое от церкви население. Но дела по государственной измене, душегубстве, разбое по-прежнему вершил государственный суд. А такие дела, как развод в семье, преступления против нравственности рассматривал церковный суд над всеми светскими людьми.
Духовенство делилось на белое (приходские попы, дьяки, пономари) и черное (монахи, жившие в монастырях). Попы, дьяки могли жениться единственный раз в жизни. А монахам было запрещено иметь семью, чтобы не делить, не дробить земельные угодья монастырских земель. В XVI в. 1/3 всех земель с населением на Руси принадлежала духовенству, чем были очень недовольны бояре.
Соборное Уложение 1649 г. во многом лишило церковь ее богатств. Так, оно запретило боярам передавать свои земли монастырям «на помин души». А в 1584 г. церкви вообще запретили духовенству приобретать землю, но оставили им ранее приобретенные вотчины от бояр (купленные или подаренные).
Это же Соборное Уложение диктовало правила о подсудности духовенства в общем порядке. Льготы сохранялись только за самим патриархом и его служащими. Духовенство было очень недовольно этим Уложением. Архимандрит Никон назвал его «дьявольским законом», не признавал его и просил Государя отменить его. Этот монастырский приказ был упразднен только после смерти Никона.
5.Зависимое население Древней Руси
Городское (посадское) население: - 40 гривен за убийство гор. граждан. Купечество делилось на гостей (иностранные или иногородние) и местных. Были также ремесленники и поденщики.
5. Смерды-общинники - юридически и экономически независимы, выполнили повинности и уплачивали налоги только в пользу гос-ва. Они обладали определённым имуществом и могли завещать его детям (землю - только сыновьям). При отсутствии наследников его имущество переходило общине. Закон защищал личность и имущество смерда. За совершённые поступки и преступления, а также по обязательствам и договорам он нёс личную и имущественную ответственность. Выступал полноправным участником в судебном процессе. Были, кроме того, и несвободные смерды.
Ф-ии общины:
1. Экономическая - все общинники на праве владения и пользования держали землю.
2. Административно-юридическая организация.
3. Полицейско-судебная организация.
Если на территории общины совершалось убийство, община сама расследовала его. Виновный и его семья пускались на поток и разграбление (конф. имущ-ва). Изгои обращались к князьям, по их решению они передавались в монастыри.
6. Закупы - в Краткой ред. Р.П. не упоминается, в П.П. - человек, работающий в хоз-ве феодала за «купу», т.е. заём. Этот долг нужно было отработать, притом установленных эквивалентов и нормативов не существовало. Объём работы определяется кредитором. Впервые отношения закупа с кредитором были урегулированы в Уставе Владимира Мономаха после восстания закупов в 1113 г. Закон охранял личность и имущество закупа. Закуп отвечал за сохранность орудия труда, сопровождал господина в походах. Закуп не подлежит наказанию, если он уходит на заработки в город. Закуп мог обращаться в суд с жалобой на своего господина и в редких случаях выступать свидетелем. Если закуп убегал или совершал кражу, он превращался в холопа.
В Р.П. «ролейный» (пахотный, сельский) закуп, работавший на чужой земле, по своему правовому статусу не отличался от закупа «неролейного». Они получали плату за работу впрок.
7. Холопы («робы») - наиболее бесправные субъекты права. Источник рабства - рождение от холопа, самопродажа в кабалу, женитьба на холопе без заключения договора с господином, поступление в ключники без договора с господином, совершение преступление («поток и разграбление»), бегство закупа от господина, злостное банкротство. Наиболее распространённый источник холопства - плен (он не упомянут в Р.П.).
Всё, чем обладал холоп, являлось собственностью господина. Все последствия, вытекающие из договоров и обязательств, которые заключал холоп с ведома господина, также ложились на господина. Личность холопа не защищалась законом (за его убийство - штраф; холоп=имущ-ву). Холопа, совершившего преступление, нужно было выдать потерпевшему. Штрафную ответственность за холопа нёс господин. В суде холоп не мог быть истцом, ответчиком или свидетелем. Ссылаясь на показания холопа в суде, свободный человек должен был оговориться, что ссылается на «слова холопа».
Внутри холопов не существовало равенства (привилегированные и непривилегированные холопы).
studfiles.net
Русское духовенство
Здравствуйте, дорогие читатели сайта! Мы продолжаем подготовку к ЕГЭ по истории. Как вы помните, мы начали ряд постов по русским сословиям. Вот предыдущие посты:
Сословия: история крестьянства
Сословия: история дворянства в России
Оформите подписку на новые статьи сайта, чтобы не пропустить дальнейшие посты по теме «Сословия»!
Итак, история русского духовенства начинается собственно с крещения Руси Владимиром I Красное Солнышко (годы княжения 979 — 1015 гг.). Русская церковь пока не была автокефальной, то есть зависела от Византии. В частности константинопольский патриарх рукоположил (назначал) русского митрополита. И так получилось, что митрополит был высшим церковным лицом на Руси вплоть до 1589 года, когда, наконец русское духовенство получило своего патриарха — Иова.
Таким образом только с 1589 года, то есть со времени правления Федора Иоанновича (сына Ивана IV Грозного) русская православная церковь стала автокефальной, то есть независимой от Византии. Ее самой, кстати, уже и не было, ведь ещё в 1453 году она была завоевана тюрками-сельджуками.
Начиная с XI века оплотами духовенства становятся монастыри: Киево-Печерский, Болдинский монастырь в Чернигове и пр. Именно в это время происходит такое первое разделение на черное и белое духовенство. Черное монашество принимало ряд обетов и посвящало свою жизнь служению Богу. Белое же духовенство заботилось о пастве. Белое духовенство это те же приходские священники, которые паству вразумляют и направляют.
В XI же веке возникает первая трудность: в 1051 году западная ветвь христианства отделилась от ортодоксального (православного) направления со всеми вытекающими последствиями: соперничество в христианском мире как догматическое, так и военное.
Однако собственно сословия духовенства пока ещё не существовало. Духовенство было социальной прослойкой. В чем разница? Сословия имеют свои права и обязанности и между ними отсутствует социальная мобильность, то есть перейти из сословия в сословие практически невозможно. Древняя Русь не была сословной.
Сословия начинают формироваться с XV/ XVI веков, когда завершается процесс объединения русских земель вокруг Москвы. Однако роль духовенства в жизни народа была крайне велика. Господствовал церковный брак, церковь была административным органом управления на местах, ведь в писцовых книгах, хранившихся при монастырях, были записаны данные о населении прихода.
К концу XV столетия впервые встал вопрос о церковных богатствах и влиянии церкви на государственную власть, а не только на народ. Откуда оно взялось, это богатство? Русское духовенство собирало с населения средства от служб и иных услуг. Само собой, у монастырей были свои монастырские вотчины с жившими в них крестьянами. Таких крестьян называли монастырскими. Естественно, что за века монастыри, эти крупные хозяйственные центры, накопили большие богатства. И вот возникло две точки зрения на то, что с ним делать.
Первая точка зрения принадлежала Иосифу Волоцкому. Что, мол, церковь должна быть богатой. Вторая — Нилу Сорскому, что она должна быть бедной, аскетичной и служить примером добродетели для паствы. Великий князь Иван III поддержал Иосифа Волоцкого, и пока русское духовенство не лишилось своих богатств. На самом деле речь шла и о том, чья власть выше Князя или Церкви. Но пока остро этот вопрос не стоял.
Ещё одна веха в развитии сословия духовенства — Стоглав 1551 года. О нем не буду много говорить, просто этот документ унифицировал (стандартизировал) жизнь сословие духовенства в соответствии с потребностями единого централизованного государства.
Следующая веха в развитии сословия духовенства — Соборное Уложение 1649 года и Церковный Раскол. Вот в это время уже и встал вопрос о власти, чья выше — царя или патриарха (Никона). Вопрос был решен в пользу светской власти. И в эпоху Петра I Великого уже формируется непосредственно сословие духовенства, которое имело обязанности и права. Эти права и обязанности были прописаны в творении незабвенного Феофана Прокоповича «Духовный регламент», который увидел свет в 1721 году. Согласно этому документу в России учреждалась Духовная Коллегия, которая затем превратилась в Синод — высший орган управления церковью.
Патриаршество упразднялось. Отныне русскую православную церковь возглавлял обер-прокурор Синода — светское лицо, назначаемое императором! Таким образом светская власть окончательно подчинила себе власть церковную. И произошло это в правление Петра I Великого. Духовные с=лица стали слугами государства и обязаны были доносить на паству, если что нехорошее против власти замышляла.
Эдак, приходишь на исповедь и говоришь, что грех против власти замыслил, и всё — привет! Однако были и другие веселости. Вот, например, цитата из «Духовного регламента»:
«О подаянии милостыни должно Коллегиум Духовное сочинить наставление; ибо в сем не мало погрешаем. Многие бездельники, при совершенном здравии, за леность свою пускаются на прошение милостыни, и по миру ходят безстыдно; и иные же в богадельни вселяются посулами у старост, что есть богопротивное и всему отечеству вредное. Повелевает нам Бог от пота лица нашего, сиесть от промыслов праведных и различных трудов ясти хлеб, Бытия глава 3; и делати доброе не только для собственнаго препитания, но еще чтоб имели мы что подавать и требующим, сиесть убогим».
Источник: «Духовный Регламент»
То есть монахи-бездельники, вместо работы, побираются! Жесть! В таком положении, управляемое Синодом, русское духовенство дожило до февраля 1917 года. Само собой сословие духовенства уже размывалось. Однако в этот сословии, как ни в каких других, крайне сильны традиции. И конечно сын священника, как правило, шел по стопам своего отца.
От себя скажу, что конечно же цель данного поста не объять необъятное, а лишь структурировать Ваши знания по истории России. Возможно немного дополню его в ближайшее время. Ведь здесь и церковный раскол и Стоглав я лишь обозначил, но темы не раскрыл. Так что не пропустите, оформляйте подписку на новые статьи сайте EGE59.RU!
[TESTME 8]
C уважением, Андрей (Dreammanhist) Пучков
ege59.ru
Состав древнерусского духовенства. Нравы русского духовенства
Состав древнерусского духовенства
В эпоху феодального строя московского государства церковь была крупным помещиком-феодалом и обладала значительным экономическим и политическим могуществом. Имея в своем распоряжении весьма крупные земельные богатства, обладая большими капиталами, — церковь, как говорит историк Ключевский, «держала в своих руках нити государства» и играла выдающуюся роль в общественной и политической жизни страны. Ведя крупное капиталистическое хозяйство, будучи сама проникнута эксплуататорскими стремлениями, церковь и в своей политике поддерживала интересы господствующих классов.
Союз церкви с господствующими классами, основанный прежде всего на родственных капиталистических интересах, был необходим еще потому, что материальные интересы церкви требовали поддержки со стороны господствующих классов. Конечно, не всегда отношения между церковью и государством были одинаково хороши; когда затрагивались имущественные интересы церкви, последняя вступала с государством в борьбу: припомним длительную и ожесточенную борьбу на почве попыток отнять у церкви недвижимую собственность, лишить ее экономической независимости. Но церковь отлично сознавала свою зависимость от господствующих классов, в особенности с того момента, когда с развитием торгово-промышленного класса она стала находиться в еще большем от них подчинении. Поэтому церковь проводила в своей деятельности ту политику, которая была выгодна прежде всего господствующим классам — помещикам и капиталистам.
Защищая интересы господствующих классов, опутывая, в угоду им, широкие массы населения, — церковь требовала вместе с тем от государства платы за свою работу. И государство, признавая заслуги духовенства, щедро его оплачивало…
В эпоху т. н. татарского ига — церковь продавала свои услуги татарам, возносила за них моления и убеждала народ покоряться татарам; за это она получала от благодарных захватчиков ярлыки на свои владения и другие льготы экономического характера.
Служа крупной феодальной аристократии, а затем появившимся на смену ей дворянству и торгово-промышленной буржуазии, церковь также получала за свой труд различные привилегии имущественного характера.
Церковное общество, в особенности в период XIV–XVII веков, представляет из себя мощную организацию, обладавшую значительными материальными средствами и имевшую вместе с тем большую политическую власть. Богатая и сытая жизнь, довольство и покой, экономическая сила и политическое значение — вот чем характеризуется церковь в этот период.
Ряды духовенства поэтому пополнялись прежде всего теми, кто искал «льготы себе и чести», кто стремился к обеспеченной жизни «покоя ради телесного», кто шел в монастырь «нищеты ради». Для этой массы посвящаемых и постригаемых основной причиной «посвящения себя богу» являлось стремление к обеспеченной жизни и неспособность к общественно-полезному труду.
Это устремление на священнические места совершалось тем легче, что церковная организация испытывала большой спрос на священников, ремесло это становилось выгодным и прибыльным делом.
Наплыв на священнические места как на места легкого заработка заставляет летописца отметить: «Церквей много наставлено, а попы не хотяще рукоделия, но всякой в попы тем ся и кормяху и последоваху плотским похотем, зане бо не богу служить изволиша, но лготу телу своему».
Взгляд на священников как на лиц, занимавшихся своей профессией прежде всего в своих материальных интересах, укоренился в древнерусском обществе довольно рано и нашел себе отчетливое выражение в многочисленных памятниках древнерусской литературы.
Так, в слове неизвестного автора XIV века мы встречаем следующую уничтожающую характеристику древнерусского духовенства: «Каждый держит иерейство, чтобы тем кормиться, а не заботиться о духовных делах, чтобы приять мзду вечного живота: не преподаст правого учения во спасение, а больше снисходит, льстит и из-за дара прощает без епитимии; все и делает и говорит ради чрева, чтобы не лишиться временной чести»[1].
Иностранец Флетчер[2] приводит свой разговор с Вологодским епископом, который на вопрос его, зачем он постригся в монахи, откровенно признался: «Чтобы есть хлеб в покое».
В результате такого подбора «служителей божиих» даже высшее духовенство — епископы, как говорит митрополит Даниил, «только себе… упасоша, и расшириша чревы свои брашны и пьянствы… и вся дела пастырская презреша, и нимало не попекошася исцелити овца, но точию на славу и честь… и на восприятие мзды уклонишася»[3].
Подобную же оценку духовенству в его стремлении к сытой и покойной жизни дает и Стоглавый собор, в следующих словах характеризующий духовенство: «Некоторые… теперь стригутся ради покоя телесного, чтобы всегда бражничать и ездить по селам для прохлады. Чернцы и черницы по миру волочатся и живут в миру, не зная, что такое монастырь. Старец поставит в лесу келью или церковь срубит, да идет по миру с иконою просить на сооружение, а у царя земли и руги просит… А архимандриты и игумены добываются сана деньгами, лишь бы получить власть; службы же церковные не знают, и монастыря они даже не знают и покоят себя в келье с гостями: да племянников своих содержат в монастыре и удовлетворяют их всем монастырским, а монастыри опустошают, и вкладчиков изгоняют, так что братия обеднела, страдает голодом и жаждою и томится всякими нуждами; потому что богатство все перешло к властям, а они его истощили вместе со своими родственниками».
Это стремление к священству «покоя ради телесного» увеличивалось в значительных размерах во время различных междоусобиц, войн и нестроений, когда пострижение в монастырь служило част. гарантией сохранения имущества, которое поступало в этом случае, как вклад, в монастырь…
Освобождение священников от зависимости и тягостей необеспеченной жизни также вызывало значительную тягу в ряды духовенства тех, кто шел «нищеты ради»; наконец, духовенство принимало в свои ряды и просто преступников, укрывавшихся за священническим саном от наказания за совершенные преступления[4].
В результате такого отношения к священству как к способу улучшить свое положение за счет эксплуатации народных масс, основное ядро духовенства подобралось такое, что давало возможность говорить современникам: «Полон мир попов, да делателей мало».
Еще в XI в., говоря о монастыре св. Дмитрия, летописец отмечает: «Мнози монастыри от князь и от бояр и от богатства поставлены, но не суть таци, каци суть слезами, пощением, молитвами, бдением»[5].
А митрополит Даниил, говоря о своих современниках, дает следующую характеристику их «пастырской» деятельности: «Мы презираем и небрежем о пастве нашей, и колико погибает душ человеческих от лености и небрежения нашего».
Если таково было русское духовенство в общей своей массе, то недостатки его особенно заметны были в высшем духовенстве. Оно смотрело на свои должности как на доходные места, которые должны были вознаградить их за неизбежные временные лишения до достижения высших иерархических степеней. Духовенство меньше всего стремилось к высшим должностям для того, чтобы «наставлять иных ко спасению», оно думало лишь о том, чтобы самим «в отраде и славе и всяком покое всегда жить»[6].
Достигнув различными путями, а особенно «дарами сребра», высших церковных должностей, эти представители духовенства не упускали случая вознаградить себя за свое временное «смирение» и приобретали «стяжания всякие и стада скотские и всякие сладкие пищи»[7].
«Докупившись власти», высшее духовенство предавалось «упиванию» безмерному и жило «во всяком бесчинии»[8].
В своем продвижении по церковной иерархической лестнице духовенство пользовалось двумя орудиями — подкупом и лестью. Подкуп при поставлении не считался даже преступлением.
По свидетельству Максима Грека русское духовенство «тщалось взыти на некий сан церковный, не точию лицемерствующе житие благовейно и дружбы составляюще с сущими во властех, и всяким образом угождающе им и ласкающе, но многажды и дары, ова приносяще им, оважа и обещаще, аще довершат искомое и жалаемое»[9].
В другом месте, говоря об игуменах, домогающихся власти «дарами сребра», Максим Грек клеймит их как «бесчинников житием, в пьянстве всегда и пищи всякой упражняющейся сами, а сущии под рукою их братья презираемы телесне и небрегоми духовые скитаются, якоже овцы, не имуще пастыря»[10].
Также Иоанн Грозный, в своем послании в Кириллов монастырь, отмечает отрицательные явления при избрании игумена: «Умершу бокоему игумену, или иконому, мнози из них (монахов) встанут, на месте его тщашеся прияти (и се таяще один от другого, а всем ведомо сердце) овии мздами, неимущие же ласками, яко змия, яд хотяще излити на испренних? Что же се? Яве, яко имения ради» [11].
Симония, т. е. поставление на духовные должности за деньги, достигло таких значительных размеров, что уже в XIII веке Владимирский собор 1274 года пытался «упорядочить» торговлю церковными местами, ограничив плату за места небольшими суммами.
Это постановление Владимирского собора успеха, однако, не имело, и симония продолжала процветать в течение ряда столетий.
Поставление священников по мзде ставилось в вину русскому духовенству уже при возникновении первых «ересей». Московские «еретики» обосновали свой отказ от таинства причащения тем, что «ино деи у кого причащатися, так как и попы ставятся по мзде, и митрополит ставит владык по мзде»[12].
Торговля церковными должностями приняла столь значительные размеры и производилась так беззастенчиво, что уже собор 1503 года вынужден был внести специальное постановление, которое ограничивало право торговли церковными должностями: «Впредь нам святителям, мне митрополиту, и нам, архиепископам и епископам, и нашим преемникам, от поставления архиепископов, епископов, архимандритов и игуменов, попов и дьяконов, и всего священнического чина ничего никому не брать и поминков никаких не принимать»[13].
Собор принимает даже такие постановления, чтобы виновных в симонии лишать сана: «Если кто нерадением дерзнет преступить настоящее уложение, тогда будет лишен своего сана и да извернется сам и поставленный от него без всякого извета».
Однако «отцы» собора, которые выносили это постановление, сами его нарушали, поэтому реального значения это постановление не имело. Понадобилось вмешательство многих лиц, чтобы один из деятелей собора, ревностный поборник «православия» против еретиков, епископ новгородский Геннадий был лишен кафедры за свое корыстолюбие, достигшее невиданных даже для того времени размеров.
Стоглавый собор вновь столкнулся с этим больным вопросом и попытался его упорядочить хотя бы внешне, так как, по существу, все деятели собора были сами заинтересованы в симонии из-за «страсти к наживе», «ради прибытков».
Для выжимания из низшего духовенства денег высшие церковные чиновники создали аппарат «по царскому чину», который должен был выполнять обязанности по сбору налогов, фискальные и полицейские функции, наблюдать за поведением или, вернее, держать в послушании священнический цех, собирать с них налоги и сборы и вообще осуществлять в отношении духовенства те задачи, которые осуществлял государственный аппарат по отношению к населению. На почве управления духовенством таким аппаратом поборы и злоупотребления властью могли только процветать… Как отмечает находившийся в оппозиции к духовенству ростовский поп Скрыница, «владыки назирали за священниками своих епархий „по царскому чину“, через бояр, дворецких, недельщиков, тиунов, доводчиков, которые, желая иногда выслужиться перед своими корыстолюбивыми владыками, а с другой, помня свой карман, до того притесняли низшее духовенство своим неправым судом, вымогательством, взяточничеством, что „от их великих продаж“, как сознались на Стоглавом соборе сами церковники, многие церкви стояли пусты и без попов»[14].
Высшие церковные чиновники, которые сами, по выражению Максима Грека, «из-за страсти к стяжанию безчувственнейши камений устроиша» не только не запрещали своим наместникам заниматься ограблением низшего священнического цеха, но, напротив, требовали от него значительных денег и разрешали производить всяческие поборы, лишь бы не уменьшались доходы церковных капиталистов…
По словам Максима Грека, церковные аристократы «светло и обильно напивались по вся дни и пребывали в смесех и пьянстве и всяческих играниях, тешили себя гуслями и тимпаны и сурнами и воров студным блядении, а сирот и вдовиц безщадно и безмилостиво росхищали».
Эти же представители высшей церковной иерархии, расхищавшие церковные вклады, по отношению к правящим классам держались так, что заслужили от современников меткое прозвище «потаковники».
Вынося постановления об улучшении нравов духовенства, церковная аристократия меньше всего склонна была поступиться своими привилегиями, отказаться от своих доходов, пусть и не всегда внешне канонических.
Довольно значительную часть духовенства, в особенности черного, составляли представители правящих классов. Для одних пострижение являлось завершением неудачной политической борьбы, для других пострижение представляло возможность сохранить свое имущество, делая известный вклад в пользу монастыря. Как велика была эта часть духовенства, принимавшая пострижение меньше всего, чтобы соблюдать монастырский устав, можно видеть из того, что прием в монастырь совершался лишь в результате значительных вкладов, доходивших до 1000 и более рублей! Внося в монастырь свой вклад, эти представители духовенства меньше всего думали о соблюдении монастырского устава, «чтобы в мир не ходить, чтобы мир не любить», а переустраивали монастырский устав по своему желанию. По выражению одного памятника, эти монахи были «только по одежде иноки, а все мирское совершается».
Спекуляция монашескими местами достигла таких размеров, что Стоглавый собор вынужден был дать постановление настоятелям, чтобы они принимали в монастыри всех, «и от тех не истязовати ничтоже, но токмо сами, что дадут по своей воле, то от них принимать по священным правилам» (Стогл., гл. 50). Это постановление Стоглавого собора не соблюдалось ввиду невыгодности его для духовенства, и в результате в монастырях подбиралась богатая и знатная группа, которая ни во что не ставила монастырские порядки.
Несоблюдение монастырского устава богатыми монахами отмечает и Стоглав, который вместе с тем разрешает им известные льготы против монастырского устава: «Так как в великих честных монастырех стригутся князи и бояре и приказные люди великие в немощи или при старости, и дают выкупы (вклады великие и села вотчинные), то на них за немощь и старость законов не налогать о трапезном хождении и о келейном ядении, а покоити их по рассуждению ествой и питьем, про таких держати квасы сладкие и черствые и выкислые, кто каковы требует, и яства такожде; или (если) у них лучиться свой покой или от родителей присылка, и о том их не истязати же»[15].
В результате такого отношения монахи из высших классов вносили в монастырь все особенности своей мирской жизни и не считались с монастырскими уставами, которые вообще плохо соблюдались. О поведении знатных монахов в монастырях говорит в своем послании в Кирилло-Белоозерский монастырь Иван Грозный.
«…Бояре, пришедши к вам, свои любострастные уставы ввели: значит не они у вас постригались, а вы у них постригались, не вы им учители законопояснители, а они вам… Сегодня один боярин такую страсть введет, завтра другой — иную слабость, и так мало-по-малу весь обиход монастырский испразднится и будут все обычаи мирские. Ведь по всем монастырям сперва начальники установили крепкое житие, да впоследствие разоряло его подобострастие. Кирилл чудотворец на Симонове был, а после него Сергий, и каков закон был — прочтите в житии чудотворца;… а теперь что видим на Симонове? Кроме сокровенных рабов божьих, остальные только по одежде иноки, а все мирское совершается… Ныне у вас Шереметьев сидит в келье, что царь, а Хабаров к нему приходит с другими чернецами, да ядят и пьют что в миру; а Шереметьев, невесть со свадьбы, невесть с родин, россылает по кельям постилы, коврижки и иные пряные составные овощи; а за монастырем у него двор на дворе, на дворе запасы годовые всякие, — и вы ему молчите о таком великом монастырским бесчинии! А некоторые говорят что и вино горячее потихонько в келью к Шереметьеву приносили. Пригоже ли так в Кириллове (монастыре) быть, как Иосиф, бывший митрополитом, у Троицы с клирошанами, или как Мисаил Сукин в Никитовском монастыре и по иным местам, слоно вельможа жил, или как Иона Мотякин и другие многие живут, не желая подчиняться монастырскому началу… Не говорите: если нам с боярами не знаться, и монастырь без подаяния оскудеет. Сергий, Кирилл… и многие другие святые не гонялись за боярами, да бояре за нами гонялись и обители их распространялись: ибо благочестием монастыри стоят и неоскудны бывают. У Троицы в Сергиеве монастыре благочестие иссякло, и монастырь оскудел: не пострижится никто и не даст ничего. А на сторонах до чего дошли? Уж затворить монастырь некому, по трапезе трава растет…
…Мы же приплетаемся земных вещей, как миряне, учащаем нивы, наполняем гумна, украшаем домы; если что увидали у мирских людей дивного, то всею силою стараемся, чтобы и у нас тоже было; а не помним того, что при пострижении мы отреклися и всего мира и яже суть в мире. Если это покажется ложным, испытаем себя не имеем ли сел, как миряне, словут ли нивы чернеческие и озера, и пажити скотом, и дома твердо огражденные и храмы светлые. Не имеем ли кладовых со имением, крепко охраняемых, подобно мирским домовержцам? Не красуемся ли блистанием златным и веселимся и величаемся? Не нами ли полны бывают обеды и празднества мирские?
Не мы ли опять созываем мирских богачей, сажаем их за свой обед, желая через это большое дерзнование к домам их имети? Не председаем ли мы у них на брачных пиршенствах?»[16].
Введя в монастыри все отличительные черты своей мирской жизни, монахи из высших классов не оставили также привычки кичиться своим происхождением.
У митрополита Даниила мы встречаем любопытное указание, как продолжали князья и бояре, после пострижения в монастырь, считаться своим происхождением, словно у престола московского князя. «Никто же да не глаголет, — поучает Даниил иноков, возносящихся своим происхождением, — яко аз рода царского есмь, никто же да не возносит на высоту брови своя, глаголя: яко мы убо от светлых и благородных родителей есмы рожени и воспитани, а сии от убогих и нищих рода есть и от худых родителей воспитанных и оного раб есть»[17].
Если таково было высшее белое и черное духовенство, то низшее духовенство немногим отличалось от своих руководителей.
Стоглав подтверждает, что настоятели выгоняют бедных чернецов, даже старых слуг и вкладчиков, и оттого «чернцы и черницы по миру волочились и жили в миру и не знали, что словет монастырь, и тем нигде покою не было, ни в котором монастыре не поднимали»[18].
Низшая братия и низшее духовенство были в полном пренебрежении у своих высших чиновников: последние стыдились признавать за «братию» бедную братию, «алкавшую и жаждавшую и всячески некойную, всяческими нуждами одержимую»[19].
Церковные аристократы брали с низшего духовенства бесчисленные поборы в свою пользу: и за посвящение и пошлину епитрахильную, и за грамоту, и за печать к ней, за пошлину настольную, и за освещение церкви и антиминса, и дань епископу, и переходную, и судную, и ряд других. Все эти поборы низшее духовенство перекладывало затем на население.
Низшее духовенство не пользовалось авторитетом у народа и, подчас, вело довольно жалкий образ жизни. Интересы низшего духовенства были весьма ограничены и не шли дальше изыскания доходов для себя и представителей высшей церковной иерархии.
Низшее духовенство вместе с тем полностью зависело в материальном отношении от своего помещика и прихожан; чтобы несколько улучшить свое материальное положение, духовенство не столько занималось отправлением своих культовых дел, сколько изыскивало источники доходов. Отсюда жалобы на пренебрежение духовенства службой. Митрополит Симон писал о современных ему священниках, что многие из них остаются совершенными невеждами, весь разум свой тратят на снискание пищи, на устройство своей внешней жизни, не учатся и спросить других не хотят, больше заботятся об утробном гладе, чем о душевном.
Бесправное положение низшего духовенства прекрасно охарактеризовано в одной челобитной приходского духовенства царю Алексею Михайловичу, в которой читаем: «Если и придется кому заплатить за бесчестие попа или дьякона, бояться нечего, потому что по благому совету бояр твоих бесчестие положено очень тяжкое Мордвину, Черемису: попу 5 рублей, да 4-ая собака (царской псарни) пять же рублей! И ныне похвальное слово у небоящихся бога дворян и дворянских людей: бей попа, что собаку, лишь бы жив был, да кинь пять рублей!».
Это бесправное положение низшего духовенства, экономическая зависимость его от помещика и прихожан, наконец, гнет, который испытывал он от церковных помещиков, — естественно создали благоприятные предпосылки к дальнейшему разложению низшего духовенства. Духовенство, впрочем, вообще не отличалось особыми достоинствами, поскольку в духовенство шли все те, кто искал в этом ремесле легкого заработка и не был способен к другому труду.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
history.wikireading.ru
Вопрос 19. Печати должностных лиц и духовенства Древней Руси.
Духовенство играло большую политическую роль в государстве, являлись распространителями просвещения-образования, Изначально были греческого происхождения и заимствовали традиции изготовления печатей изВИзантии. Так как без участия духовенства юридические акты не производились, печати распространены.
На древних новгородских грамотах и на договорах Новгорода с разными князьями встречаются следующие свинцовые печати архиепископа Новгородского, а именно на грамотах 1305 и 1308 гг. архиепископа Феоктиста: лик Богоматери с Предвечным Младенцем на персях, с боков надпись: Μρ.Θγ (Матерь Божья) [с тилами над каждой парой литер; - Прим. ред. сайта], а на обороте: Фектист Архиепископ Новгородский (табл. VIII, рис. 1)(1). Такое же изображение, отличающееся, впрочем, красотою отделки, было у архиепископа Новгородского Давида(2)(имя это означено на обороте печати), но нет титл: Μρ.Θγ, - которые опять являются на печати архиепископа Алексея(3). Позднее, а именно в XVI в., у новгородского архиепископа в печати видим благословляющую руку, слева, справа и сверху ее по ветке(4), а вокруг надпись; но что прежнее обычное изображение не было вовсе оставлено, тому служит доказательством печать архиепископа Новгородского Александра, приложенная к приговоркой грамоте всего духовенства о монастырских вотчинах 1580 г.: на печати этой видим с одной стороны Матерь Божию, а с другой три деревца, в виде виноградных лоз и вокруг надпись: Александр Великого Нового[рода] архиепископ(5). Считаем также нелишним отметить при этом печать одного из архиепископов Новгородских Евфимия (их было три от 1423 по 1451)(6), сохранившуюся на жалованной грамоте, данной, по его благословению, посадниками новгородскими Сергиевскому монастырю в Маковце на разные преимущества: первая по порядку с левого края печать, без сомнения, владыки Новгородского, хотя, против обыкновения, на ней нет надписи с его именем. На печати этой изображен с одной стороны восьмиконечный крест, у подножия его эмблема победы, одержанной над смертью, - мертвая голова, с правой стороны креста копье, с левой дерево, а по бокам надпись: Ис. Хр. Hi-ка. На обороте образ Божией Матери в фелони, стоящей с подъятыми руками, и Младенец у ее сердца.
Печати должностных лиц. От периода Древнерусского государства до нашего времени дошли печати Тмутараканского посадника Ратибора. На печатях Ратибора изображены на одной стороне Климент – папа римский, в святительском облачении с благославляющей правой рукой и евангелием в левой и надпись: «О Климент», на другой стороне печати надпись: «От Ратибора». Имя Ратибор языческое. Возможно, посадник Ратибор имел христианское имя Климент, поэтому на печать и попало изображение папы римского. Надпись «От Ратибора» указывает, что документ с этой печатью содержит распоряжение, письмо или донесение Ратибора, т.е. Ратибор пользовался печатью для запечатывания своей корреспонденции. Печати Ратибора. В княжение Всеволода Ярославича (1054–1093)расширяется круг лиц, имевших право пользоваться собственными печатями. Известно 7 печатей, от пяти пар матриц. На лицевой стороне этих печатей помещено погрудное изображение св. Климента, папы римского, а на оборотной – надпись «От Ратибора». Ратибор – тмутараканский наместник великого киевского князя (с 1079 г.), затем киевский тысяцкий. Печати протопроедра Евстафия. Существовало 14 печатей с изображением св. Феодора и надписью на греческом языке: «Воззри на меня, протопроедра Евстафия». За исключением одной, все они найдены в Новгородской земле. Титул «протопроедр» можно дословно пере вести как «помощник», «советник» посадника. Светские печати. Известны печати князей, княгинь и высокопоставленных светских чиновников. Большинство печатей относится к разряду VI/2.
studfiles.net
Православное духовенство (православная иерархия). | Понятия и категории
Одновременно с утверждением христианства в качестве государственной религии при святом равноапостольном князе Владимире, крестителе Киевской Руси (988), появилось в стране и православное духовенство. Как и в Византии, русское духовенство вначале было привилегированным сословием. Особым уважением пользовалось в Древней Руси монашество как удел избранных угодников Божиих, оплот благочестивой молитвенной жизни. В монастыри нередко поступали богатые и знатные люди; князья давали монастырям привилегии. Доходы с монастырских имений шли частью на содержание братии, частью на дела благотворительности и были освобождены от всяких поборов в пользу князя. Преобладающим типом древнерусских монастырей была община, организованная на началах общежития, по образцу византийского Студийского монастыря, устав которого был введен святым Феодосием Печерским в Киево-Печерской лавре. Братия в монастырях сама избирала игумена; братия же судила провинившихся монахов и принимала участие в хозяйственных делах монастыря. Из монастырей выходили и первые русские иерархи. Во главе русского духовенства стоял митрополит, первоначально избираемый и поставляемый в Константинополе почти исключительно из греков, причем в его избрании не принимало участия ни русское духовенство, ни великий князь: согласие последнего стало приниматься в расчет только с 12 века. Такой порядок сохранялся до 1589 года, когда по желанию царя Феодора Иоанновича Константинопольским патриархом Иеремией в русские патриархи был поставлен Иов. На патриарха перешли права и преимущества прежнего митрополита. Как и митрополит, патриарх избирался Собором русских епископов и утверждался царем.
В христианстве имеются три иерархические степени (чина) духовенства: епископство, пресвитерство и диаконство. Впоследствии, согласно устоявшейся на правосл. Востоке традиции, стали различать еще два вида духовенства — черное (монашествующее, неженатое) и белое (приходское, женатое). В Западной церкви, у католиков, все духовенство принимает обет безбрачия (так называемый целибат).
Принадлежность к духовенству определяется особым церковным таинством священства, которое совершается только над лицом мужского пола, принадлежащим к клиру, православно верующим, состоящим в первом браке, освященном церковью, или принявшим монашеские обеты и избранным для возведения в одну из трех степеней церковной иерархии: диакона, пресвитера или епископа.
См. далее:
Диакон (греч. "диаконос" — служитель),
Пресвитер (греч. "пресвитерос" — старец),
Епископ (греч. "епископос"— надзиратель),
Патриарх (отценачальник).
Митрополиты и епископы были самыми образованными людьми на Руси, отсюда их высокое положение в древнерусском обществе и довольно значительное влияние в государственной жизни. Высшее духовенство заседало в княжеской думе; представители его исполняли дипломатические поручения, примиряли князей, ходатайствовали за опальных, за разоряемый постоянными войнами народ.
Святой князь Владимир назначил на содержание высшего духовенства десятину со своих княжеских доходов, которая впоследствии превратилась в подать с мирян. Кроме того, митрополиты и епископы получали доходы с кафедральных храмов, плату за совершение треб, добровольные приношения, пошлины с торговых мер и весов, наблюдение за которыми было им поручено, судные с церковные суда, ежегодные оброки с низшего духовенства, ставленые пошлины, временные пошлины с мирян, вроде, например, венчальной пошлины за благословение браков, и, наконец, доходы с недвижимых имений. От повинностей и налогов высшее духовенство было свободно.
Материальное положение низшего белого духовенства было очень незавидно, вследствие чего, несмотря на полную свободу вступления в духовное звание, оно привлекало только беднейшие слои населения. Главный контингент белого духовенства составляли дети духовных лиц. Сначала был недостаток в священниках; правительство само должно было заботиться об образовании приходов. Впоследствии образование приходов и выбор кандидатов на священнические места зависели, с одной стороны, от приходских общин, с другой — от землевладельцев-вотчинников. Вотчинник замещал вакантные места преимущественно своими крепостными крестьянами, объявляя их перед посвящением свободными. Община избирала кандидата и заключала с ним договор, в котором определялись срок служения и обязательства каждой стороны. В удельный период кроме священников при храмах лишь изредка встречались дьяконы, зато постоянно — дьячки, т. е. чтецы, или пономари. Жило низшее белое духовенство главным образом платами за совершение церковных таинств и треб (крестин, венчаний, отпеваний, молебнов и пр.).
Судебниками Ивана III и Ивана IV, а также решениями Стоглавого церковного собора (1551) было положено начало разграничению церковного и гражданского ведомства; была признана неподсудность духовенства мирскому суду по всем делам, кроме дел уголовных (до снятия сана с провинившегося). В 17 веке обособленность духовенства сохраняется, но уже в следующем столетии, одновременно с отменой патриаршества Петром I, происходит подчинение духовенства контролю и суду гражданской власти, лишение духовенства привилегий и льгот. Характер взаимоотношений гос-ва и церкви, определявший положение духовенства в России, сохранялся и при преемниках Петра I вплоть до Октябрьской революции 1917 года. В период господства государственного атеизма в СССР (1922—1991) православное духовенство преследовалось и подвергалось дискриминации. Сотни тысяч священнослужителей были репрессированы и погибли в местах заключения. В годы "перестройки" положение Русской Православной церкви существенно изменилось. В настоящее время русское православное духовенство постепенно вновь занимает подобающее место в жизни общества.
В. А. Никитин
Здесь цитируется по изданию: Религии народов современной России. Словарь. / ред-кол.: Мчедлов М.П., Аверьянов Ю.И., Басилов В.Н. и др. – М., 1999, с. 358-361.
ponjatija.ru
Влияние духовенства. Курс русской истории (Лекции I-XXXII)
Влияние духовенства
III. В Русской Правде нет и следа одной важной особенности древнерусского судебного процесса, одного из судебных доказательств — судебного поединка, поля. Между тем сохранились в древних источниках нашей истории следы, указывающие на то, что поле практиковалось как до Русской Правды, так и долго после неё. Византийский писатель Х в. Лев Диакон в рассказе о болгарском походе Святослава говорит, что русские в его время имели обыкновение решать взаимные распри «кровью и убийством». Под этим неопределённым выражением можно ещё разуметь родовую кровную месть; но арабский писатель Ибн-Даста, писавший несколько раньше Льва, рисует нам изобразительную картину судебного поединка на Руси в первой половине Х в. По его словам, если кто на Руси имеет дело против другого, то зовёт его на суд к князю, пред которым и препираются обе стороны. Дело решается приговором князя. Если же обе стороны недовольны этим приговором, окончательное решение предоставляется оружию: чей меч острее, тот и берёт верх. При борьбе присутствуют родичи обеих сторон, вооружённые. Кто одолеет в бою, тот и выигрывает дело. Итак, несомненно, что задолго до Русской Правды Ярослава в русском судопроизводстве практиковалось поле, судебный поединок. С другой стороны, указания на практику поля появляются в памятниках русского права с самого начала XIII в. Почему Правда не знает этого важного судебного средства, к которому так любили прибегать в древних русских судах? Она знает его, но игнорирует, не хочет признавать. Находим и объяснение этого непризнания. Духовенство наше настойчиво в продолжение веков восставало против судебного поединка как языческого остатка, обращалось даже к церковным наказаниям, чтобы вывести его из практики русских судов: но долго, едва ли не до конца XVI в., её усилия оставались безуспешными. Итак, замечается некоторая солидарность между Русской Правдой и юридическими понятиями древнерусского духовенства.
Поделитесь на страничке
Следующая глава >
history.wikireading.ru
Откуда в Киевской Руси появилось первое христианское духовенство?
Откуда в Киевской Руси появилось первое христианское духовенство?
Русская православная церковь первоначально являлась митрополией константинопольского патриархата и была для него колонией, куда направлялись «излишки» духовенства из Византии. А излишки эти были весьма значительны. Клириков в константинопольском патриархате было, по выражению византийского летописца, «неисчислимое количество». Священников, например, даже в таком провинциальном городишке, как Эдесса, было до двухсот; в более крупных городах их было еще больше; монахи насчитывались десятками тысяч и являлись настоящей язвой для страны; епископов было до 6 тысяч, а около них кишели их прихвостни. Вся эта армия не могла прокормиться на греческих хлебах, многие голодали и нищенствовали; «перепроизводство» клириков заставляло патриарха искать новых мест для насаждения «истинной» веры. Как только под властью константинопольского патриарха появилась новая русская церковь, из Византии хлынули в нее готовые отряды «святителей» и «просветителей». Не только все первые епископы, но и все первые священники и монахи были в Киевской Руси из греков. Основателем Киево-Печерского монастыря был афонский монах Антоний; другие монастыри ставились русскими князьями и боярами, но для управления ими приглашались также греческие монахи, приводившие с собой и ядро «подвижников». С течением времени в составе приходского духовенства и монашества появился, конечно, и значительный процент местных людей, но митрополия и епископат по-прежнему оставались, за немногими исключениями, греческими. За все время существования Киевского княжества на митрополичьем престоле только два раза были русские епископы – оба раза с момента конфликтов киевских князей с Византией (Иларион в 1051 году при Ярославе, после войны с греками; Клим, или Климент, при Изяславе в 1148 году, поставленный князем на место поссорившегося с ним грека Михаила).
