Теоретические основы аудита производственных запасов.
Главная » История образования в России » 3. Система воспитания в Древней Руси
Система воспитания в Древней Руси
Христианство не выделяет педагогику как специфическое направление — оно синкретично: познавательное, этическое и эстетическое связано в нем в единый узел. В то же время всю христианскую культуру можно в целом характеризовать как «дидактическую», все в ней устремлено и направлено на воспитание человека. Как точно подметил С. С. Аверинцев, «христианство было по своей сути сугубо «педагогическим» движением, некоей морально-религиозной школой человечества; его некогда грандиозная социальная утопия непонятна без веры в неограниченную «перевоспитуемость» людей, в возможность радикально пересоздать их изнутри» (Идеи эстетического воспитания. — М., 1973. Т. I. С. 223).
В культуре Древней Руси на основе христианского вероучения сформировались определенные представления педагогического характера: о функции воспитания, объекте воспитания — человеке, о цели его воспитания, о методах педагогического воздействия, о познавательных возможностях, о роли учителя, о содержании образования, об образовательных институтах.
Чтобы понять, как в средневековой Руси относились к личности воспитуемого, следует остановиться на некоторых общих антропологических воззрениях того времени. Человек состоит из двух главных ипостасей, соединяющих в себе идеальное и материальное — из души и плоти. Душа, по определению отцов церкви, «есть существо бессмертно, духовно, несложно, бесплотно, невидимо, умно». Душа, в понимании русского автора кн. Андрея Курбского (XVI в.), состоит из трех частей: «колеблющаяся, всех нижайшая, к вещи телесней присажденная», следующая за ней — «чувственная», и, наконец, «мысленная», которая «во человецех наивысшая и предостойнеша»; две низшие части души заканчивают свое существование со смертью тела, и только «мысленная» бессмертна и является образом и подобием Бога. При всех различиях и нюансах в решении в древнерусской литературе вопроса о том, что есть душа и как она связана с плотью, душа рассматривается как главное в человеке, она, в отличие от плоти, бессмертна и вечна.
Все педагогические усилия нацелены на работу над человеческой душой. Душа является центром, через который проходят все основные понятия, она придает смысл и истинное значение и познанию, и разуму, и мудрости, и грамотности, и искусству, и всем действиям человека, которые без воздействия души — ничто, потому что только через душу возможен контакт с Богом. Душа является не только объектом педагогического воздействия, но и его целью, ибо конечная цель и воспитания, и обучения есть спасение души.
Конечным объектом христианского познания является Бог, понимаемый как абсолютная истина. Два пути ведут к его постижению: путь «знания» и путь «дел» (т. е. нравственно-добродетельный образ жизни), так утверждала еще раннехристианская философия. Первый путь стал питательной почвой для постепенного развития идеи рационализма в познании для западного христианства, второй — духовного пути в познании — для восточного: хотя наличие обоих подходов имело место и там, и там, речь идет о преобладающей тенденции.
Если Византия — христианская «наставница» Древней Руси — в своей, тесно связанной с античностью, культуре сочетала и развивала оба вышеуказанных пути, то на Руси значительное преобладание получили идеи невозможности познания Божественного только человеческим разумом: имеется в виду та «часть» человеческого разума, которая, как мы помним, связана с мозгом, а не с сердцем и душой. Путь к Божественной истине лежит через сердце, через духовное совершенство. Древнерусское понимание ума делает ясным наблюдение, что слово «сердце» употребляется наряду с умом в гносеологическом аспекте. «Собирая мысли благие в сердце своем», «вложи Бог мысль в сердце», «омрачил дьявол сердце», «злую мысль в сердце смыслив», «просветив сердце свое» — эти почерпнутые из древнерусских текстов выражения показывают особое представление о процессе познания, в котором эмоциональному началу отводится значительная, если не доминирующая, по сравнению с рассудком, роль» (Громов М. Н. Максим Грек. — М., 1983. С. 162).
«Душевной» или истинной мудрости противопоставлялось «внешнее», рассудочное познание и связанные с ним схоластические науки, к которым было склонно враждебное православию «латинство». «Внешние» и «внутренние» науки, тесно связанные с «внешней» и «внутренней» сущностью человека, в итоге определяли два типа обучения — «внешнее» и «внутреннее». Именно последнему на Руси отдавалось полное предпочтение.
Анонимный автор сочинения «Внутреннего человека духовное обучение» писал: «Сугуб (т. е. двойственен…) есть человек внешний и внутренний, плотен и духовен. Внешний, плотяный, видимый есть, внутренний же, духовный, невидимый...: внешний от многих членов составляется, внутренний же — умом, вниманием себе, страхом Господним и благодатию Божиею в совершенство приходит. Внешняго человека дела яве (явны…) бывают, внутреннего же человека неведома суть... Сугубое и обучение есть внешнее и внутреннее. Внешнее в книгах, внутреннее — в богомыслии. Внешнее — в любомудрии, внутреннее — в молениях. Внешнее — в остроумии, внутреннее — в теплоте духа. Внешнее — в художествах, внутреннее — в размышлениях. Внешний разум кричит, внутренний же смиряется. Внешний любопытствует, хотя ведати вся, внутренний же себе внимает и ничто же ино желает ведати, кроме Бога» (БАН. Собр. Колобова. № 218, пп. 35 об.–36 об.). Итак, мы видим характеристику двух видов обучения: внешнее — это книги, философия, риторика и поэтика, художества, желание все познать: внутреннее — боголюбие, молитва, помышление, теплота духа, смирение, желание познать Бога. Первое, к которому автор относится негативно, — существует для «внешних» людей, второе — для «внутренних».
Истинная мудрость, в отличие от «внешней», чисто познавательной мудрости, всегда в понимании древнерусских авторов связана с высокой нравственностью, с христианскими добродетелями.
<…> «Внутреннее» обучение предопределяло совершенно особое содержание образования, соответствовавшее его цели — спасению души. Грамматика, риторика, диалектика, арифметика, исторические, естественные и прочие знания не являлись в нем, как это обычно считают, главными, и даже грамотность не была обязательной. До широких народных масс, не имеющих возможности вдаваться в книжную премудрость, важнейшие с точки зрения христианской педагогики знания (так сказать «базовое образование») доносила так называемая церковно-учительная литература, состоявшая в основном из различных слов и поучений. Она охватывала широчайший круг морально-нравственных проблем, а также толковала основы христианского вероучения, излагая их кратко, образно доступно для простых слушателей и читателей. Назовем для примера лишь несколько тем, популярных в подобной литературе: «о смиренномудрии», «о добродетели», «о мудрости», «о том, как почитать родителей», «о истинных друзьях», «о пьянстве», «об истине и лжи», «о бедности и богатстве», «о гордости», «о книжной мудрости», «об обидах» и т. п. Вариантов подобных наставлений различных авторов существовало огромное количество. Фактически это комплекс знаний о многограннейших сторонах жизни, с которыми человек сталкивается в миру, и о самом себе. Эти знания жизненны и практически применимы, они дают человеку опору для его поступков. Поучения церковно-учительной литературы, «поставив перед собой задачу научить людей жить в соответствии с нормами христианско-феодальной этики, не только разъясняли эти нормы, предостерегали от нарушения их, наглядно изображая и причины отступлений от них, и вредные последствия, но вместе с тем требовали и от самого человека активной проверки своего «нрава», «помыслов» и «поведения» (Андрианова-Перетц В. П. Человек в учительной литературе Древней Руси // Труды отдела древнерусской литературы. — Л., 1972. Т. XXVII. С. 6).
Наряду со страхом Божьим в душе человека должна воспитываться и благодарность к Богу. И то и другое порождает в человеке смирение, являющееся одной из основных добродетелей.
<…> Чтобы наставить человека в его жизненном пути, христианская педагогика применяла широкий спектр методов воздействия: от убеждений до наказаний. К последним относятся постоянные рекомендации применять к детям розги в процессе воспитания. <…> В побоях не видели унижения для личности ребенка, воспитываемого в средневековых традициях: плоть заслуживает ран, и почитаемые святые сами стремились к плотским мучениям. Кроме того, в условиях жизни того времени, полных опасностей и физического напряжения, необходимо было воспитывать терпение к боли и телесным лишениям.
Телесные наказания не являлись, конечно, единственным средством воспитательного воздействия. Эффективным средством в формировании личности являлась исповедь, к которой детей приводили с раннего возраста. Она приучала к самоанализу своих поступков. Ребенок знал, что у него нет возможности утаить дурное, о котором он сам должен поведать священнику. Каждый поступок, тайный или явный, все равно известен Богу, смысл же исповеди в том, что она дает возможность добровольного раскаяния и получения прощения, но часто — после наказания (наложения епитимьи). Существовали специальные руководства для священников в том, как надо проводить исповедь (чины покаяния в Требниках), содержащие перечни грехов и полагающихся за них епитимей. Определенное внимание в них обращалось на индивидуальные особенности человека: «Все едины во грехе, но не всех следует мерить единою мерою».
Важной по своему психологическому воздействию являлась и молитва — мольба к Богу. Никакое дело на Руси не начиналось и не оканчивалось без молитвы. Специальная молитва произносилась и перед началом учения. Нил Сорский, известный монах-философ XVI в., главным средством борьбы со своими страстями считал «умную молитву» — фактически это медитация, очищение души от низких помыслов через соприкосновение с высшим.
Большое значение для умения смирять свои плотские желания имели посты, к которым приучали с детского возраста. Наказания, исповедь, молитва и пост учили смирению — одной из главнейших христианских добродетелей, достижение которой являлось одной из целей христианской педагогики. Игры и смех в жизни детей ею не поощрялись. Впервые положительное отношение к играм в детском воспитании появилось в русской книжности конца XVII в. в «Гражданстве обычаев детских» — переводном сочинении немецкого гуманиста Эразма Роттердамского. Однако отсутствие игр и смеха в христианском воспитании с лихвой компенсировала народная педагогика, широко их применявшая в воспитательной практике.
Особое место в «душевном строении» человека занимало книжное чтение. Христианская педагогика была направлена на всех и каждого, от простолюдина до царя, она должна была охватить как грамотных, так и неграмотных, представлявших собой большинство, поэтому церковно-учительная литература была рассчитана не столько на читателей, сколько на слушателей. Чтение или слушание христианских текстов являлось одним из главных средств педагогического воздействия на человека, наставлявшее на путь спасения через убеждение и умиление.
Грамотность и книжность высоко почитались на Руси. Грамота (алфавит) лежит в основе текстов Священного писания и имеет сакральное значение так же как и сам текст. Поэтому обучение грамоте — это не обыденность, это — приобщение к великому таинству.
Чтение книг открывало перед человеком необыкновенные возможности самостоятельного обращения к премудрости, «книжная убо премудрость подобна есть солнечной светлости, но и солнечную светлость облаки закрывают, а книжные премудрости не может ни вся тварь скрыта» (Прописи XVII в. ЦГАДА, ф. 188, № 586, п. 15). Чтение наставляет человека на путь спасения, помогает уклоняться от зла, утешает в печали, просветляет разум, дает знания. Но человек должен читать книги не для праздного знания и мудрствования, а для того, чтобы в жизни следовать их наставлениям. Если этого не происходит, то чтение — бесполезно. Чтение книг не имело развлекательной цели, поэтому для человека не было нужды во множестве книг, читаемых впустую, советовали лучше «вчитаться» в одну книгу, но с пользой для души. «О человече — восклицал почитаемый на Руси Геннадий Константинопольский, — что хочешь многих ища книг?.. Довольно тебе будет для спасения, если, прочтя, творить будешь то, что в них глаголют. Если и одни только читаешь книги и творишь правду перед Богом и спасешися. Но когда то эти книги читаешь, то другие, когда и еще иных желаешь, только мудрости ищешь, деяния же и жития святых читаешь, а дел их добрых не творишь, перед людьми мудрствуешь, а перед Богом в ненависти остаешься, когда читаешь, но не творишь» (Измарагд XVI в. // БАН 1327, п. 363. Перевод автора).
Постижение «книжной силы» (содержания и его тайного смысла) не всегда предполагало обучение, необходимое для «внешней» мудрости, этот дар сниспосылался свыше божьим избранникам. Так случилось, например, с Сергием Радонежским. Как ни старался неспособный мальчик постигнуть то, чему его учили, рассказывается в Житии Сергия, у него ничего не получалось. «За это часто бранили его родители, учитель же еще строже наказывал, а товарищи укоряли». Но благодаря Божественному откровению, отведав из рук святого старца кусок просфоры, вместе с нею Сергий получил и знания: «После ухода этого старца отрок внезапно всю грамоту постиг, изменился странным образом: какую книгу ни раскроет, хорошо ее читает и понимает ее» (Памятники литературы Древней Руси. XIV. Сep. XV в. — М., 1981. С. 279, 285).
Человеку, не умевшему читать, несведущему в книгах, давалась рекомендация, удивительная своей универсальностью и простотой: «Человече, если ты не знаешь, как спастись, и книг не умеешь читать, то не делай другому того, что самому тебе не любо, и спасешься».
Каждый ребенок с детства находился под опекой учителей и наставников. Высшим и единственным учителем в духовной сфере для христианина является Христос. «Не называйтесь учителями, ибо один у вас учитель — Христос», — говорится в Новом завете. После крещения человек обретал ангела-хранителя, покровительство тезоименитого святого, а также духовного отца и мать. Духовный отец нес ответственность перед Богом за просвещение и наказание своих духовных чад, ему они обычно исповедовались, к нему приходили за жизненным советом, за разъяснением христианского учения. Крестные также обязаны были следить за воспитанием ребенка наряду с родными отцом и матерью.
Слово «учитель» в древнерусском языке употреблялось обычно в его высшем значении — это наставник на жизненном пути, человек, проповедующий «учение», Слово Божие. Людей же, профессионально занимавшихся обучением детей грамоте, называли чаще всего не «учитель», а «мастер грамоты» или просто «мастер». Преподавание для таких мастеров, как правило, не было основным видом деятельности. Ими становились люди разных профессий, владевшие грамотой, — книжные писцы, иконописцы, дьяки, подьячие, церковные дьячки и другие. Профессиональные же навыки дети, как правило, получали в семье или в ближайшем сословном окружении, иногда отдавались в обучение мастеру-профессионалу
Усилия наставников были направлены не только на ребенка, но и на человека вообще: средневековая педагогика не выделяла еще ребенка как особый объект воспитания, хотя, конечно, осознавала его возрастные особенности. Детским или отроческим (слово «отрок» употреблялось как для малого ребенка, так и для подростка) считался возраст до 15 лет. Христианское отношение к детству имело одну специфическую черту. Считалось, что в младенчестве человек еще безгреховен, а именно это состояние и есть истинная «мудрость». Поэтому не взрослый есть пример для детского подражания, а наоборот — мудрый младенец — пример для взрослого. Иисус говорил ученикам: «Если не будете как дети, не войдете в царство небесное» (Матф. XVIII, 1–4). Это, однако, еще не означало, что детей не надо учить и воспитывать. Глава Ростовской школы пастырь Димитрий Ростовский в самом начале XVIII в. уже отмечал: «Юный отрок подобен доске, уготованной ко иконному писанию, на ней же изначала иконописец напишет, аще честное, аще бесчестное, то и пребудет», поэтому в детстве необходимы хорошие наставники: «Аще бессловесным животным добр пастух нужен есть, кольми паче детем» (Сочинения св. Дмитрия, митрополита Ростовского. — М., 1875. Ч. 4. С. 278–279).
Сущностной чертой педагогики «душевного строения» было то, что она никак не касалась профессиональной сферы деятельности человека (за исключением деятельности священства), обучение которой происходило в рамках народной «трудовой» педагогики и сословных традиций. Процесс социализации ребенка определялся, таким образом, не только церковным воздействием, но и другими факторами, особенно народной системой воспитания, которая, в отличие от христианского дидактизма, была нацелена именно на мирскую, повседневную жизнь человека. Помимо «душевного строения» в воспитании ребенка осуществлялось и «мирское строение» (т. е. знание законов людского общежития), и «домостроение» (семейная жизнь и ведение хозяйства).
Обе системы воспитания — церковная и народная вынуждены были учитывать одна другую для повышения своей дидактической действенности, и в целом, несмотря на определенные противоречия, смыкались в подходах к основным общечеловеческим ценностям. Христианская педагогика в борьбе с языческими традициями и варварскими нравами того времени, сумела смягчить их суровость.
(Кошелева О. Е. Душевное строение в Древней Руси // Свободное воспитание: Альманах Vladi. — М., 1992. С. 56–63)
Лекция, реферат. Система воспитания в Древней Руси - понятие и виды. Классификация, сущность и особенности.
Оглавление книги открыть закрыть
Похожие работы:
Антропологический подход к воспитанию личности ребенка
24.01.2010/курсовая работа
Педагогическая антропология как самостоятельная область знания, предмет и методы изучения, исследование эмпирических закономерностей. Сущность воспитания с точки зрения педагогической антропологии. Система воспитания М. Монтессори и ее применение.
Воспитательно-реабилитационная работа в русской школе интернатного типа
15.11.2009/реферат
Разнообразие форм учебно-воспитательных учреждений в дореволюционной России, возможность использования их опыта в современных условиях. Педагогическая деятельность К.Д. Ушинского в закрытых воспитательных учреждениях, его система воспитания детей-сирот.
Психолого-педагогическое сопровождение в поддержке ЗОЖ
18.12.2007/курсовая работа
Влияние оздоровительной физической культуры на организм. Общая система воспитания и физической подготовки. Основы здорового образа жизни. Физическая культура в обеспечении здоровья. Педагогические методы и средства популяризации здорового образа жизни.
Система воспитания в Британии
20.03.2009/реферат
Британская система воспитания, ее влияние на психологию и характер детей. Подавление естественных проявлений чувств родителей к собственным детям, самоконтроль. Педагогические идеи системы образования Британии. Общественное и семейное воспитание.
Система воспитания подрастающего поколения и место детских учреждений в этой системе
25.01.2010/контрольная работа
Система воспитания подрастающего поколения как совокупность идей и учреждений, место детских учреждений в ней. Проблемы и тенденции развития учреждений для детей и подростков. Система воспитания подрастающего поколения в г. Перми и Пермской области.
referatwork.ru
Глава 7. Воспитание в древней руси и русском государстве
Воспитание и обучение у древних славян
147
Ограниченность числа источников приводит иногда к диаметрально противоположным оценкам состояния воспитания и обучения в Древней Руси: от утверждения, что все древние славяне были невежественны, до чрезмерной идеализации постановки у них воспитания и обучения.
Характер воспитания и обучения у древних славян изменялся в процессе продвижения их на север и восток, в связи с чем обогащались и их представления о целях и содержании воспитания, что происходило благодаря тесному общению с другими народами.
Следует иметь в виду и то, что Русь приняла христианство почти на полтысячи лет позднее Европы и к этому моменту имела развитые самобытные традиции, которые были необычайно крепки и жизненны. В итоге на Руси сформировалась специфическая воспитательно-образовательная культура, принципиально отличавшаяся от западноевропейской.
_ Письменные свидетельства южных
Воспитание »
„ „«„„„..„.. соседей, а также данные археоло-
м обучение ' к
.. r,^l»««w «.«•,».„«„ гии помогают восстановить карти-
у древних славян , „ „, v
" '" ну характерного для VI—IX вв. ро-
доплеменного общества у восточных славян. Так, в сочинениях Прокопия Кесарийского (VI в.) и в других источниках отмечались типичное для «славян и антов» обостренное чувство общности и справедливости, устойчивая вера в существование верховного существа, вера в магию, добронравие, воинская обученность. Византийский стратег Маврикий отмечал и такие качества, как свободолюбие, мужественность, физическая развитость и закаленность.
Как воспитывались дети у древних славян, можно представить себе лишь в самых общих чертах, и только в контексте осмысления жизни людей того времени в целом. В практике воспитания и обучения можно обнаружить сохранение традиций первобытао-общинной эпохи: то же включение детей в различные виды деятельности в достаточно раннем возрасте, то же различие в воспитании мальчиков и девочек, те же обряды инициации. Однако развитие внутриобщинных экономических процессов постепенно привело к выделению семьи как самостоятельной хозяйственной ячейки и к обособлению различных социальных слоев — земледельцев, ремесленников, общинной знати, жречества. Воспитание и обучение в каждом из этих слоев, как и у других формировавшихся народов, начало приобретать свои специфические черты, ориентироваться на свой идеал. Так, дети знати должны были готовиться к руководству жизнью общины, жречества — к овладению священным знанием, дети рядовых общинников учились трудовой деятельности.
Воспитание детей осуществлялось прежде всего в семье. Роль родителей в это время значительно возросла, особенно существенно было влияние матери. Не случайно, что впоследствии на Руси человека, достигшего полной зрелости, стали называть словом «матерый», т.е. воспитанный матерью. В обиходной речи появились слова, обозначавшие различные возрастные группы: «дитя», т.е. ребенок, который вскармливается грудью; «молодой» — до 3—6 лет, воспитываемый матерью; «чадо» — до 7—12 лет, начавший обучаться; «отрок» — подросток 12—15 лет, проходивший специальное ученичество перед посвящением во взрослые члены общины или рода.
Большое значение в этот период придавалось военному обучению. Экономически общины уже могли позволить себе содержать дружины — профессиональных воинов.
Последовательно развивался и процесс разделения видов труда, обособления ремесел и их усложнения, в связи с чем возрастала длительность подготовки к профессиональной деятельности. Б результате в VI—IX вв. у восточных еласян уже обозначилась такая форма обучения, как ученичество. Нужно отметить, что мастер должен был не только обучать ученика специальным умениям и навыкам, но и знакомить его с определенными культовыми знаниями, а сами ремесленники считались у восточных славян чародеями.
Вообще, воспитание в ту эпоху осуществлялось в соответствии с языческим мировоззрением древних славян. Как и другие народы, славяне поклонялись разнообразным богам и богиням. Были среди них главные и второстепенные, могучие и слабые. Во главе стоял великий Сварог — бог Вселенной (аналог древнегреческого Зевса). Его сыновья — Сварожичи — солнце и огонь являлись носителями света и тепла. Весьма почитался бог солнца — Даждьбог. Так еще в «Слове о полку Игореве», памятнике XII в., славяне назывались «Даждьбожьими внуками». Молились славяне Роду и Рожаницам — богу и богиням плодородия. Бог Белее являлся покровителем скотоводства или, иначе, богатства. Стрибог повелевал ветрами, как древнегреческий Эол.
Помимо богов были и другие сверхъестественные существа. Многие из них связывались с представлениями славян о загробном царстве: злыми духами потустороннего мира являлись упыри, а добрыми, охранявшими человека — берегини. От них получили свое название древнеславянские амулеты — обереги. В лесу обитал леший, а у воды жили русалки. Славяне считали, что каждый дом находится под покровительством домового, которого отождествляли с духом своего пращура — чура, или щура. Поэтому, защищаясь от злых духов, человек должен был позвать домового: «Чур меня!»
148
Глава 7, ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
Таким образом, вся жизнь древнего славянина была органично связана с добрыми и злыми силами природы. Все бытовые обряды формировались под влиянием языческого мироощущения: коляды, Масленица, день Ивана Купалы, рождения, свадьбы, похороны, праздники года. Оно же сказалось на развитии традиций в воспитании детей, которые сохраняются в той или иной степени и поныне, особенно вне городской среды.
Языческая культура не знала письменности, все понятия о жизни, конкретные знания передавались устным путем. Однако деловая жизнь городов, законодательство, связи с другими пародами не могли развиваться без использования той или иной формы письменности. Можно полагать, что уже в родоплеменной период славяне использовали пиктографическое письмо. Об этом сообщал болгарский монах Храбр в сказании «О письменах» (X в.): «Ведь прежде славяне, когда были язычниками, не имели письмен, но читали и гадали с помощью черт и резов». Однако это было примитивное, зародышевое письмо, на основе которого не могла возникнуть настоящая книжная культура. Только создание в 863 г. Кириллом и Мефодием славянской азбуки положило начало ее развитию. Некоторые свидетельства древних источников позволяют предположить, что распространение славянской письменности началось на Руси в начале IX в. в связи с проникновением христианства, до официального его принятия. Возможно, индивидуальное обучение грамоте осуществляли первые греческие миссионеры, и к 988 г. в Киеве, Смоленске, Новгороде уже были грамотные люди, которые использовали славянскую письменность. Во всяком случае, договоры, заключенные князьями Олегом в 911 г., Игорем в 944 г. с греками, были составлены и по-гречески, и по-русски. Существуют также археологические находки, свидетельствующие о том, что письменность достаточно широко использовалась в X в. даже в быту. Однако настоящее распространение письменности и организация систематического обучения начались, безусловно, с момента крещения Руси. Факт совпадения по времени данных исторических событий (распространения письменности и христианства) явился чрезвычайно важным, определившим специфику педагогической культуры средневековой Руси.
Боепитание „
и обучение влиянием киевского князя Влади-
в Киеве ко й Рус и миРаславяне присоединились к во-
в X—XIII вв. сточной христианской церкви,
приняв православную веру от Византийской империи. С этого времени население Киевской Руси стало называться крестьянами, т.е. христианами, чего не
г. в значительной степени под
149
Воспитание и обучение в Киевской Руси в X-XIII вв
было ни в одной стране западного мира эпохи средневековья. Однако сам акт крещения не мог сразу изменить сложившееся за тысячелетия языческое мировоззрение восточных славян. Христианские представления лишь постепенно проникали в языческое сознание, взаимодействуя с ним.
Русь приняла христианство на 500 лет позднее, чем Западная Европа, в период расцвета Византии. Это обстоятельство благоприятствовало приобщению Киевской Руси к мировой цивилизации. Древняя славянская культура соединилась со зрелым восточным христианством и породила древнерусское православие и его понимание воспитания человека.
Славянское языческое сознание постигало христианство, знакомясь с его книжной основой — Священным писанием, отбирая для себя в первую очередь то, что было близко и понятно. По мнению известного русского историка педагогики П.Ф, Каптерева, древним славянам той эпохи более всего подходила, говоря современным языком, модель воспитания, основанная на патриархальном семейном укладе с непререкаемым авторитетом отца, подчиненном положении женщины и детей, строгой домашней дисциплине и вместе с тем «отличавшаяся ореолом святости и утверждавшаяся на слове Божьем». В итоге был заимствован не новозаветный воспитательный идеал с его проповедью любви, кротости, ценности каждого человека, а старый, суровый, во многом варварский — ветхозаветный идеал. Согласно ему служение отцу и матери уподоблялось служению Богу, оскорбление их — его оскорблению. Жена не рассматривалась как самостоятельная личность, ценность ее определялась отношением к мужу, аналогичным было и отношение к детям. Акцент в новой религии ставился не столько на истинно добродетельной жизни христианина, сколько на требовании исполнения внешних обрядов — постов, праздников, причащений и т.п. Главной почитаемой книгой русского народа на многие века стала ветхозаветная Псалтырь, а не Евангелие. Важной особенностью древнерусской культуры и образования было то, что языком богослужения, литературы и школы стал не греческий, как в Византии, не латинский, как в Западной Европе, а родной, славянский.
Создателями славянской письменности, уже упоминавшимися ранее Кириллом и Мефодием, одновременно был осуществлен перевод основных богослужебных книг и учебной литературы с греческого на славянский язык, что способствовало распространению религии и стимулировало процесс обучения грамоте. Это же обстоятельство, с одной стороны, обусловило самобытность древнерусской школы, а с другой — затрудняло
150 Глава 7- ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
доступ учителей и учеников к первоисточникам, что со временем сказалось на интеллектуальном развитии общества.
Постепенно все меньше и меньше греко-византийских источников переводилось на славянский язык, а преимущество отдавалось религиозным книгам в ущерб книгам учебным (грамматике, риторике, философии и др.), что объяснялось нараставшим влиянием православной церкви. Настороженность в вопросах веры, доходившая до нетерпимости, была вызвана тем фактом, что Русь приняла христианство во время серьезного осложнения между восточной греческой церковью и западной, латинской. Разделение церквей на православную и католическую («схизма») произошло в 1054 г., и этот факт способствовал развитию отрицательного отношения к «латинянам». Русь сознательно отделяла себя от западной цивилизации и ее культуры. Когда же впоследствии Византийская империя, гибнувшая под ударами турок, на Флорентийском соборе (1439) заключила «унию» между католической и православной церквями, русская церковь не приняла ее и стала настороженно относиться и к византийскому культурному влиянию, фактически замкнулась в рамках ранее переведенного и освоенного круга литературных источников и созданной к этому времени славянской духовной литературы. Сформировавшийся в таких условиях педагогический идеал во многом обусловил характер и последующее развитие воспитания и обучения на Руси.
Для глубокого понимания христианства необходима была определенная образованность, однако в сложившейся ситуации она отсутствовала. Вскоре такое положение стало даже приветствоваться, так как возникла опасность из-за науки потерять веру. Поэтому в одном из древнерусских поучений написано: «Богомерзостен перед Богом всякий, кто любит геометрию, а еще душевные грехи — учиться астрономии»; «Люби простоту больше мудрости, какое тебе дано от Бога готовое учение, то и держи».
Таким образом, на Руси постепенно сформировался особый, отличный от западноевропейского, культурный мир, который характеризовался своими взглядами на воспитание и образование, своим отношением к общечеловеческим ценностям, способам передачи их от поколения к поколению.
Выбор веры был одновременно и выбором школы, характера образования. В 988 г. Киевская Русь приняла православие и князем Владимиром Святославичем (ум. 1015) была открыта первая школа «учения книжного». Великий князь и его окружение были заинтересованы в распространении новой религии как идеологической основы формировавшегося
151
Воспитание и обучение в Киевской Руси в X-XIII вв
государства. Владимир заботился о распространении образования прежде всего среди господствующего сословия. Образование на первых порах насаждалось сверху, так как школа была явлением совершенно новым и воспринималась с опаской. Матери плакали по отданным в школу детям, «аки по мертвецам», не зная, что их ожидает.
Однако определенные результаты не заставили себя ждать: к середине XI в. в Киеве уже появились начитанные, обладавшие довольно широкими знаниями знатные люди: великий князь Киевский Ярослав Мудрый (ок. 978—1054), его дети, окружение. Сын Ярослава, Всеволод, как отмечал Владимир Мономах в своем «Поучении», изучил пять иностранных языков. Была грамотна и Анна, дочь Ярослава, ставшая королевой Франции. Известны документы, подписанные ею: «Анна ръина» (Анна королева), в то же время ее супруг Генрих I ставил лишь крестик.
Занимаясь распространением просвещения, Ярослав Мудрый создал первую библиотеку при Киевском Софийском соборе. Она включала в себя переводные произведения с греческого и с древнеболгарского. Для переписки книг Ярослав привлек большое количество писцов. Именно в это время рождалось уважительное отношение славян к книге. В «Повести временных лет» о книгах говорилось так: «Это — реки, напоминающие вселенную, это источник мудрости, в книгах ведь неумеримая глубина; ими мы в печали утешаемся; они — узда воздержания. Если поищешь в книгах мудрости прилежно, то найдешь великую пользу для души своей».
Во время своего правления (1019—1054) Ярослав Мудрый открывал школы «учения книжного» не только в Киеве, но и в Новгороде. А к XIII в. школы существовали уже в Переяслав-ле, Суздале, Владимире, Чернигове, Полоцке, Муроме, Ту-рове, Ростове и в других городах. Вначале подобные училища создавались государством при княжеских дворах, но вскоре с упрочением церковной организации на Руси они постепенно переходили в ведение церкви. Это объяснялось двумя причинами: во-первых, освоение христианской книжности было необходимо прежде всего священникам — распространителям православной религии в стране, а во-вторых, обучение грамоте и обучение вере воспринималось как единый процесс. Об этом же свидетельствует содержание обучения в школах, где главным считалось усвоение книжной мудрости, отраженной в «изборниках» (хрестоматиях) того времени.
Одной из подобных книг, дошедших до нашего времени, является «Изборник Святослава» (1073). С педагогической точки зрения это был своеобразный пропедевтический курс семи свободных искусств и христианской премудрости, пред-
152 Глава7- ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
назначенный для запоминания и для нахождения готового ответа в целях введения новокрещсиых христиан в круг идей и представлений, связанных с принятой ими верой. «Изборник» должен был в достаточно краткой и легкой форме помочь ученикам овладеть элементами знаний, которые приблизили бы их к византийской образованности.
Необходимо отметить, что школы «ученья книжного» представляли собой повышенную по сравнению с простым обучением грамоте ступень образования. В них особенное внимание отводилось тривиуму, включавшему грамматику, риторику и диалектику, что было характерно для школ этого типа в Западной Европе того времени.
Грамматика, судя по сочинениям хорошо известного на Руси Иоанна Дамаскина, включала в себя учение о восьми частях речи, сведения по этимологии, о грамматических категориях, о поэтической образности языка. В содержание этого предмета входило также изучение и толкование текстов Священного писания: Евангелия, Псалтыри и некоторых библейских книг. Первоначально, возможно, ученики знакомились и с текстами античных авторов. Важное место отводилось риторике — обучению навыкам красиво говорить и писать. Образцами риторского искусства служили произведения Иоанна Златоуста, которые пользовались на Руси широкой известностью, входили в состав «Изборников» 1073 и 1076 гг., сборников «Златост-руй», «Измарагд», «Златоуст». Под диалектикой в то время на Руси подразумевали главным образом начала философии.
Простое обучение письму, чтению и счету осуществлялось чаще всего «мастерами грамоты» и было их основным ремеслом. Мастер мог иметь сразу нескольких учеников, которые и составляли «училище». Обучали их так же, как любой другой ремесленник обучал своих подмастерьев основам профессии. Знакомство с грамотой происходило с помощью буквослага-тельного метода, заимствованного из византийской школы. Сначала заучивались наименования букв в азбучной последовательности: а — аз, б — буки, в — веди, г — глаголь, д — добро и т.д. Затем учащиеся тренировались в написании букв на вощеных дощечках или вычерчивали их острым «писалом» на бересте. После усвоения азбуки в прямой последовательности приступали к упражнениям: азбука повторялась наизусть в обратном порядке и вразброс. Далее шло обучение чтению и написанию слогов (складов): буки-аз — ба; веди-аз — ва; глаголь-аз — га и т.д. Слоги заучивались в сочетаниях двух, трех, а в дальнейшем даже в девятибуквенных сочетаниях. Из слогов складывались слова. После этого ученики переходили к чтению и переписыванию молитв, псалтырных текстов. Обу-
153
Воспитание и обучение в Киевской Руси в Х-ХШ вв.
чали также правилам чтения, подразумевавшим равномерный темп, троекратное повторение прочитанного, обращение за разъяснением непонятного к старшему. Кроме того, древнерусский ученик, подобно ученику ремесленника, должен был по образцу сделать новое изделие: составить на основе изучения и осмысления учебных текстов собственную книгу — изборник, переплести и проиллюстрировать ее.
Можно предположить, что в зависимости от цели элементарного образования различался и его характер. Так, новгородский мальчик Онфим (XIII в.), по свидетельству источников, освоил 26-буквенный алфавит, вполне достаточный для записи речи того времени, ведения торговых и деловых записей, но недостаточный для перехода к «учению книжному», основанному на 43-буквенном церковнославянском алфавите, включавшем надстрочные знаки — титла, сокращения слов, знаки препинания, специальные указания для церковного чтения.
Обучение арифметике на начальном уровне в Древней Руси состояло в овладении нумерацией, а на повышенном заключалось в счете на абаке. Детей знакомили с так называемым цифровым алфавитом (в — 1, б — 2, в — 3 и т.д.), т.е. с буквенной записью цифр. Такому алфавиту учили последовательно, по частям. На грамотах-упражнениях Онфима были нарисованы человеческие фигурки воинов, демонстрировавших разное количество пальцев на руках. Возможно, это было своего рода наглядным арифметическим пособием. На следующем этапе ученики осваивали действия: удвоения, раздвоения (теперь не использующиеся), вычитания, сложения, умножения и деления.
В XIII в. школы «ученья книжного» приходят в упадок. Одной из причин явилось то, что православные священники, не обремененные обетом безбрачия, стали часто передавать профессию и связанные с ней знания по наследству. В то же самое время священники практиковали обучение грамоте детей из других семей у себя на дому и традиции семейного воспитания и обучения, таким образом, оказались сильнее попыток создавать школы.
Вместе с этим повышенный уровень образования даже для элиты становился все менее необходимым. В православной церкви в отличие от католической зрело убеждение, что философия ей не нужна, так как все истины в высшем воплощении заключены в Священном писании, в творениях святых отцов и учителей церкви. Кроме того, обучение грамоте и чтению книг, любое дополнительное знание дети высших сословий могли получать на дому.
Очень большую роль в развитии образования в средневековой Руси играли монастыри. Они фактически представляли со-
•J 54 Глава 7. ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
бой крупнейшие центры образования того времени. Зачинателем таких монастырских центров считается русский, просветитель и религиозный деятель Сергии Радонежский (1314—1391). В них учились не только лица, готовившиеся к принятию духовного звания, но и просто желавшие овладеть грамотой и читать книги. При монастырях получили элементарное образование и воспитание значительное число русских людей.
В этот период именно в среде монахов постепенно укреплялось отрицательное отношение к рациональному знанию, наукам о внешнем мире, строгое следование формуле апостола Павла, который полагал, что все человеческое знание исходит от Бога. Интерес к этическо-нравственным проблемам все менее места оставлял для рассмотрения общефилософских вопросов и дидактических задач. Если в западноевропейских университетах, открывавшихся в это время, обучение преследовало цели вооружения учащихся инструментами познания, методами рационального доказательства, то в монастырях Руси сложилось отношение к книжным знаниям как к духовному сокровищу, которое следует накапливать, «аки пчелы мед с цветков». На Западе формировалось стремление понять и исследовать Священное писание, а на Востоке — следовать ему. Не собственное мышление ученика, а послушание ценилось в монастырских кругах на Руси.
Постепенно чтение церковных книг стало единственной возможностью удовлетворить стремление к знанию. Такое книжное обучение получило впоследствии название образования путем начетничества. По существу, оно являлось индивидуально-самодеятельным, так как помощь наставника была минимальной.
Вокруг образованного человека в ряде случаев собирался своеобразный «книжный кружок», в котором обсуждали прочитанное. Этот способ приобретать знания создал тип древнерусского ученого, уважавшего книгу, прочитавшего существовавшие на Руси рукописи и по возможности выучившего их наизусть. Поскольку вся литература того времени почти исключительно носила религиозно-духовный характер, такая ученость сочеталась с фанатической религиозностью.
Семейное воспитание детей в этот период по-прежнему строилось на основе народных традиций, правда, стала заметной тенденция взять его под государственный контроль. Так, в Киевской Руси родители были обязаны готовить своих детей к трудовой и семейной жизни, о чем говорилось, в частности, в своде документов того времени — «Русской правде».
Методы и приемы семейного воспитания были достаточно разнообразны, что нашло отражение в народных песнях, сказках,
155
Воспитание и обучение в XIV-XVI вв.
притчах, былинах, загадках, счи талках, скороговорках, обрядах, календарных праздниках и играх. В многочисленных пословицах го ворилось о необходимости орга низации воспитания детей: «Гни деревце, пока гнется, учи дитят ку, пока слушается»; «Ученье в детстве, как резьба по камню»; «Учить — ум точить». Школьное обучение в народе постепенно осознавалось как важное дело. В устной народной словесности те родители, которые заботились об обучении детей, представлялись людьми, достойными подража ния, о них пелось в былинах: «А Никола в житии и будет Волх семи годов, отдава ла его матушка грамоте учиться, а грамота Волху в наук пошла».
В древнерусском изобразительном искусстве устойчив ико нописный сюжет «Приведение в учение». На иконах изображены мать и отец, которые приводят мальчика 6—7 лет к учителю, восседающему на возвышении. Они вручают сына учителю, в облике которого средствами живописи подчеркнута высокая духовность. Ученик, как правило, держит в руках книгу — азбуку.
В целом анализ различных источников позволяет говорить о том, что уровень освоения элементарной грамотности в Древней Руси был достаточно высок, грамотность проникала почти во все слои населения. Так, многочисленные берестяные грамоты, датированные XII—XIII вв., содержали обычные житейские записи: «Поклон от Якова куму и другу Максиму. Купи мне, кланяюсь, овса у Андрея, если он продаст. Возьми у него грамоту да пришли мне хорошего чтения».
B»«nuvauu« » »c....AUUa В XIV—XVI вв. получают развитие те Боепитание и оотчени® _ J ^
в XIV-XVI вв воспитательно-образовательные тен-
денции, которые наметились в предыдущую эпоху. В феодальных странах Западной Европы под давлением экономических факторов увеличивалось количество школ и университетов, которые сохраняли и укрепляли традиции обучения, тесно связанные с классическим античным, образованием.^ На Руси государственно-экономическое развитие не оказывало существенного влияния на систему образования, не требовало введения школьного обучения. Подготовка ребенка к взрослой, самостоятельной жизни осуществлялась вне школы.
Воспитание и обучение в XIV—XVI вв.
156 Глава 7. ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
Основу такой подготовки составляло овладение трудовыми навыками. Поэтому в каждом сословии продолжали существовать свои традиции профессионального обучения. Чаще всего ремесло передавалось от отца к сыну, но иногда детей отдавали на выучку к мастеру-профессионалу, который принадлежал к тому же сословию. Обучение грамоте, чтению, счету могло также происходить в семье, у грамотного родственника либо на дому у «мастера грамоты». Такого рода обучение было частным, платным, как говорили тогда, «за мзду». Учителями становились светские лица — мелкие служители канцелярий, приказных изб и т.д., а также представители низшего духовенства — певчие, чтецы, диаконы.
В конце XVI в. на Руси появились первые печатные учебники — азбуки. Основоположником отечественного книгопечатания считается Иван Федоров (ок. 1510—1583). В 1574 г. во Львове и в 1580—1581 гг. в Остроге он издал знаменитые буквари, впитавшие опыт учительской работы мастеров грамоты предшествующих веков. В послесловии к «Букварю» (1574) Иван Федоров изложил некоторые методические требования к использованию этих изданий. Само название послесловия — «Обращение к детям и родителям» — говорит о том, что букварем могли пользоваться и дети и родители, а обучение грамоте рассматривалось как дело семейное.
За религиозное воспитание детей отвечала церковь. В обязанности священников входило обучение основным догматам христианского вероучения, воспитание уважения к церковным и светским властям. Религиозно-нравственное воздействие сочеталось с элементарным обучением, большая 'часть «училищ» находилась при приходских церквях.
Связь между образованием и церковью все более укреплялась. Грамота по-прежнему изучалась ради возможности читать одобренные церковью книги, чтению и письму обучали, как и раньше, по Псалтыри, Часослову, Евангелию. Формировалось представление о том, что школа есть «церковный угол», и зачастую невозможно было различить, где кончается одно и начинается другое. Характер такой школы — церковно-религиозный, «душеспасительный» — соответствовал общему духу времени и всему жизненному укладу. При этом, как отмечал известный историк отечественной школы П.Ф. Каптерев, три черты были свойственны русскому обучению в то время: «продолжительность, многий труд и битье». Физические наказания использовались постоянно, обучение было трудным, однообразным и не соответствовало особенностям и возможностям детского возраста, поэтому оно не могло обходиться без насилия.
157
Б v0gycaA0 н л « | ^ пи
& е а
в
£ ж к а щ ч & а г ? м g £ V Z I
я | н «Г Ш % (4 д
У
^ ga ы га £» m && m m мл па да м м *гд
Титульный лист и страница «Азбуки» И. Федорова
Существовавшие тогда способы обучения вполне отвечали потребностям государства и общества, какая-либо новая организация образования казалась ненужной, и до XVII в. государственных школ грамоты в России не было. Как отмечал историк В.О. Ключевский, главное внимание уделялось усвоению детьми житейских правил, а не научных знаний. Кодекс сведений, которые считались необходимыми для усвоения этих правил, состоял из трех частей: учение о спасении души, наука о гражданском общежитии и усвоение правил ведения домашнего хозяйства. Все это и составляло содержание общего образования в Древней Руси.
Обучение ребенка начиналось приблизительно с 7 лет, и в целом дети всех сословий получали весьма ограниченное начальное образование. Тот, кто тянулся к книге и знаниям, должен был трудиться самостоятельно. Но повседневная жизнь, как правило, не требовала больших знаний.
Повышенный уровень образования был нужен только тем, кому прёдстбяло'занять место на государственной службе или в церковной иерархии. Однако людей для государственной службы требовалось в то время немного, чаще всего на нее приглашали иностранцев (медиков, переводчиков, архитекторов и т.п.). Есть сведения о том, что некоторые из русских обучались за
studfiles.net
Обучение и воспитание в древней Руси
Основными социальными слоями в период формирования древнерусского государства были общинники-земледельцы, ремесленники, знать с дружинниками. При сохранении традиционных черт уклада жизни общинников и ремесленников у них преобладало трудовое воспитание и наследственное ученичество. У знати же первоочередной задачей была необходимость обучения ратному делу и управлению общиной. Важную роль в образовании принадлежала жрецам, которые, помимо общеобразовательной подготовки, обучали культовым знаниям, пиктографическому и узелковому письму. Большое внимание уделялось выработке честности, исполнительности, смекалки. Опыт поколений, трудовые навыки ненавязчивым образом помогали передавать ритуалыиобряды(до наших дней, например, дошла песня-хоровод «А мы просо сеяли»).
Заметную воспитательную роль выполняли народные сказки, «первые блестящие попытки народной педагогики» (К. Ушинский). Их герои были воплощением лучших черт русского национального характера. При этом трудолюбие, патриотизм, доброта, присущие выходцам из простого народа (Иван крестьянский сын, Никита Кожемяка, знаменитые Три богатыря) часто сочетались и с образованностью. Добрыня Никитич, Волхв Всеслаевич были не просто грамотны, но знали иностранные языки, умели играть в шахматы. Героям сказок и былин нередко соответствовали исторические прообразы. Таким был Добрыня, существовал скорее всего и легендарный певец Боян, сам воспетый в «Слове о полку Игореве».
Обширность территорий способствовала тому, что долгое время у древнерусских племен не было междоусобной вражды. С другой стороны, из-за отсутствия естественных преград, обеспечивающих безопасность (горы, моря, необитаемые территории), древнерусские племена, а затем и княжества были постоянно терзаемы набегами кочевых племен с Востока (недаром степьвоспринималась как символ необузданных, темных сил), с Северо-запада же угроза исходила от могущественных европейских государств. Не слишком благоприятными была и климатические условия. В итоге сформировался уклад, сопряженный с совместным трудом и совместной обороной. Он воспитал на векакруговую поруку, жертвенность, обостренноечувство справедливости.
В числе «черт физического и нравственного характера славян древних» Н. М. Карамзин называет такие, на первый взгляд, несовместимые, как: «храбрость, хищность, жестокость, добродушие, гостеприимство, брачное целомудрие» (Карамзин Н. М. Предания веков. М., 1985. С. 45). Прокопий Кесарийский (VIв.) также сочетает «добронравие и свободолюбие, воинское умение славов». (Сохранились сведения, что они служили даже у Александра Македонского, за что получили от него грамоту на владение Русью). Карамзин пишет: «Не зная выгод роскоши, которая сооружает палаты и выдумывает блестящие наружные украшения, древние славяне в низких хижинах своих умели наслаждаться действием… искусств изящных… Северные венеды в шестом веке сказывали греческому императору, что главное услаждение их жизни есть музыка и что они берут обыкновенно с собою в путь не оружие, а кифары и гусли, ими же придуманные» (Карамзин Н. М. История государства Российского. М., 1992. Т. 1. С. 69). Черты «русского характера» прослеживаются во многих бытующих и сегодня пословицах и поговорках, удивительно добрых сказках.
Понятие «воспитание» не случайно имеет корнем слово питать, вскармливать. Основное воспитание, конечно, принадлежало матери («Какова матка — таковы детки»), а отрока, воспитанного матерью, называли матерым. Существовал, однако, и другой способ «кормильства», получивший название кумовства: детей знати порой отдавали до 7—8 лет в другую семью («Кума да кум наставят на ум»).
Значительную роль в образовании сыграло существовавшее издревле узелковое письмо. Знаки его передавались в особыхузелках, заматываемых вкниги-клубки. В нашей речи и сегодня фигурируют «узелки на память», «нить повествования», «хитросплетения сюжета». Хранительницей клубков в берестяных коробках была сказочная Баба-Яга, знаем и мастеров «навратьс три короба». Следы узелкового орнамента можно встретить и на стенах храмов эпохи двоеверия. С распространением христианства и европейской книжной культуры узелковое письмо оказалось вытесненнымглаголицей. Сохранились берестяные грамоты, раскопанные в слояхIX—XIвв. в Новгороде. Одна из них донесла не только имя школьника Онфима, но и сведения о буквослагательной методике письма. Там же была найдена дощечка с 36 буквами древнерусского алфавита. Буквами обозначались и цифры, созданы были системы мер и нотной записи (крюковая).
studfiles.net
Глава 7. ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ — МегаЛекции
Воспитание и обучение у древних славян
Ограниченность числа источников приводит иногда к диаметрально противоположным оценкам состояния воспитания и обучения в Древней Руси: от утверждения, что все древние славяне были невежественны, до чрезмерной идеализации постановки у них воспитания и обучения.
Характер воспитания и обучения у древних славян изменялся в процессе продвижения их на север и восток, в связи с чем обогащались и их представления о целях и содержании воспитания, что происходило благодаря тесному общению с другими народами.
Следует иметь в виду и то, что Русь приняла христианство почти на полтысячи лет позднее Европы и к этому моменту имела развитые самобытные традиции, которые были необычайно крепки и жизненны. В итоге на Руси сформировалась специфическая воспитательно-образовательная культура, принципиально отличавшаяся от западноевропейской.
_ Письменные свидетельства южных
Воспитание »
„ „«„„„..„.. соседей, а также данные археоло-
м обучение ' к
.. r,^l»««w «.«•,».„«„ гии помогают восстановить карти-
у древних славян, „ „, v
" '" ну характерного для VI—IX вв. ро-
доплеменного общества у восточных славян. Так, в сочинениях Прокопия Кесарийского (VI в.) и в других источниках отмечались типичное для «славян и антов» обостренное чувство общности и справедливости, устойчивая вера в существование верховного существа, вера в магию, добронравие, воинская обученность. Византийский стратег Маврикий отмечал и такие качества, как свободолюбие, мужественность, физическая развитость и закаленность.
Как воспитывались дети у древних славян, можно представить себе лишь в самых общих чертах, и только в контексте осмысления жизни людей того времени в целом. В практике воспитания и обучения можно обнаружить сохранение традиций первобытао-общинной эпохи: то же включение детей в различные виды деятельности в достаточно раннем возрасте, то же различие в воспитании мальчиков и девочек, те же обряды инициации. Однако развитие внутриобщинных экономических процессов постепенно привело к выделению семьи как самостоятельной хозяйственной ячейки и к обособлению различных социальных слоев — земледельцев, ремесленников, общинной знати, жречества. Воспитание и обучение в каждом из этих слоев, как и у других формировавшихся народов, начало приобретать свои специфические черты, ориентироваться на свой идеал. Так, дети знати должны были готовиться к руководству жизнью общины, жречества — к овладению священным знанием, дети рядовых общинников учились трудовой деятельности.
Воспитание детей осуществлялось прежде всего в семье. Роль родителей в это время значительно возросла, особенно существенно было влияние матери. Не случайно, что впоследствии на Руси человека, достигшего полной зрелости, стали называть словом «матерый», т.е. воспитанный матерью. В обиходной речи появились слова, обозначавшие различные возрастные группы: «дитя», т.е. ребенок, который вскармливается грудью; «молодой» — до 3—6 лет, воспитываемый матерью; «чадо» — до 7—12 лет, начавший обучаться; «отрок» — подросток 12—15 лет, проходивший специальное ученичество перед посвящением во взрослые члены общины или рода.
Большое значение в этот период придавалось военному обучению. Экономически общины уже могли позволить себе содержать дружины — профессиональных воинов.
Последовательно развивался и процесс разделения видов труда, обособления ремесел и их усложнения, в связи с чем возрастала длительность подготовки к профессиональной деятельности. Б результате в VI—IX вв. у восточных еласян уже обозначилась такая форма обучения, как ученичество. Нужно отметить, что мастер должен был не только обучать ученика специальным умениям и навыкам, но и знакомить его с определенными культовыми знаниями, а сами ремесленники считались у восточных славян чародеями.
Вообще, воспитание в ту эпоху осуществлялось в соответствии с языческим мировоззрением древних славян. Как и другие народы, славяне поклонялись разнообразным богам и богиням. Были среди них главные и второстепенные, могучие и слабые. Во главе стоял великий Сварог — бог Вселенной (аналог древнегреческого Зевса). Его сыновья — Сварожичи — солнце и огонь являлись носителями света и тепла. Весьма почитался бог солнца — Даждьбог. Так еще в «Слове о полку Игореве», памятнике XII в., славяне назывались «Даждьбожьими внуками». Молились славяне Роду и Рожаницам — богу и богиням плодородия. Бог Белее являлся покровителем скотоводства или, иначе, богатства. Стрибог повелевал ветрами, как древнегреческий Эол.
Помимо богов были и другие сверхъестественные существа. Многие из них связывались с представлениями славян о загробном царстве: злыми духами потустороннего мира являлись упыри, а добрыми, охранявшими человека — берегини. От них получили свое название древнеславянские амулеты — обереги. В лесу обитал леший, а у воды жили русалки. Славяне считали, что каждый дом находится под покровительством домового, которого отождествляли с духом своего пращура — чура, или щура. Поэтому, защищаясь от злых духов, человек должен был позвать домового: «Чур меня!»
Глава 7, ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
Таким образом, вся жизнь древнего славянина была органично связана с добрыми и злыми силами природы. Все бытовые обряды формировались под влиянием языческого мироощущения: коляды, Масленица, день Ивана Купалы, рождения, свадьбы, похороны, праздники года. Оно же сказалось на развитии традиций в воспитании детей, которые сохраняются в той или иной степени и поныне, особенно вне городской среды.
Языческая культура не знала письменности, все понятия о жизни, конкретные знания передавались устным путем. Однако деловая жизнь городов, законодательство, связи с другими пародами не могли развиваться без использования той или иной формы письменности. Можно полагать, что уже в родоплеменной период славяне использовали пиктографическое письмо. Об этом сообщал болгарский монах Храбр в сказании «О письменах» (X в.): «Ведь прежде славяне, когда были язычниками, не имели письмен, но читали и гадали с помощью черт и резов». Однако это было примитивное, зародышевое письмо, на основе которого не могла возникнуть настоящая книжная культура. Только создание в 863 г. Кириллом и Мефодием славянской азбуки положило начало ее развитию. Некоторые свидетельства древних источников позволяют предположить, что распространение славянской письменности началось на Руси в начале IX в. в связи с проникновением христианства, до официального его принятия. Возможно, индивидуальное обучение грамоте осуществляли первые греческие миссионеры, и к 988 г. в Киеве, Смоленске, Новгороде уже были грамотные люди, которые использовали славянскую письменность. Во всяком случае, договоры, заключенные князьями Олегом в 911 г., Игорем в 944 г. с греками, были составлены и по-гречески, и по-русски. Существуют также археологические находки, свидетельствующие о том, что письменность достаточно широко использовалась в X в. даже в быту. Однако настоящее распространение письменности и организация систематического обучения начались, безусловно, с момента крещения Руси. Факт совпадения по времени данных исторических событий (распространения письменности и христианства) явился чрезвычайно важным, определившим специфику педагогической культуры средневековой Руси.
Боепитание „
и обучение влиянием киевского князя Влади-
в Киеве ко й Рус и миРаславяне присоединились к во-
в X—XIII вв. сточной христианской церкви,
приняв православную веру от Византийской империи. С этого времени население Киевской Руси стало называться крестьянами, т.е. христианами, чего не
г. в значительной степени под
Воспитание и обучение в Киевской Руси в X-XIII вв
было ни в одной стране западного мира эпохи средневековья. Однако сам акт крещения не мог сразу изменить сложившееся за тысячелетия языческое мировоззрение восточных славян. Христианские представления лишь постепенно проникали в языческое сознание, взаимодействуя с ним.
Русь приняла христианство на 500 лет позднее, чем Западная Европа, в период расцвета Византии. Это обстоятельство благоприятствовало приобщению Киевской Руси к мировой цивилизации. Древняя славянская культура соединилась со зрелым восточным христианством и породила древнерусское православие и его понимание воспитания человека.
Славянское языческое сознание постигало христианство, знакомясь с его книжной основой — Священным писанием, отбирая для себя в первую очередь то, что было близко и понятно. По мнению известного русского историка педагогики П.Ф, Каптерева, древним славянам той эпохи более всего подходила, говоря современным языком, модель воспитания, основанная на патриархальном семейном укладе с непререкаемым авторитетом отца, подчиненном положении женщины и детей, строгой домашней дисциплине и вместе с тем «отличавшаяся ореолом святости и утверждавшаяся на слове Божьем». В итоге был заимствован не новозаветный воспитательный идеал с его проповедью любви, кротости, ценности каждого человека, а старый, суровый, во многом варварский — ветхозаветный идеал. Согласно ему служение отцу и матери уподоблялось служению Богу, оскорбление их — его оскорблению. Жена не рассматривалась как самостоятельная личность, ценность ее определялась отношением к мужу, аналогичным было и отношение к детям. Акцент в новой религии ставился не столько на истинно добродетельной жизни христианина, сколько на требовании исполнения внешних обрядов — постов, праздников, причащений и т.п. Главной почитаемой книгой русского народа на многие века стала ветхозаветная Псалтырь, а не Евангелие. Важной особенностью древнерусской культуры и образования было то, что языком богослужения, литературы и школы стал не греческий, как в Византии, не латинский, как в Западной Европе, а родной, славянский.
Создателями славянской письменности, уже упоминавшимися ранее Кириллом и Мефодием, одновременно был осуществлен перевод основных богослужебных книг и учебной литературы с греческого на славянский язык, что способствовало распространению религии и стимулировало процесс обучения грамоте. Это же обстоятельство, с одной стороны, обусловило самобытность древнерусской школы, а с другой — затрудняло
150 Глава7- ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
доступ учителей и учеников к первоисточникам, что со временем сказалось на интеллектуальном развитии общества.
Постепенно все меньше и меньше греко-византийских источников переводилось на славянский язык, а преимущество отдавалось религиозным книгам в ущерб книгам учебным (грамматике, риторике, философии и др.), что объяснялось нараставшим влиянием православной церкви. Настороженность в вопросах веры, доходившая до нетерпимости, была вызвана тем фактом, что Русь приняла христианство во время серьезного осложнения между восточной греческой церковью и западной, латинской. Разделение церквей на православную и католическую («схизма») произошло в 1054 г., и этот факт способствовал развитию отрицательного отношения к «латинянам». Русь сознательно отделяла себя от западной цивилизации и ее культуры. Когда же впоследствии Византийская империя, гибнувшая под ударами турок, на Флорентийском соборе (1439) заключила «унию» между католической и православной церквями, русская церковь не приняла ее и стала настороженно относиться и к византийскому культурному влиянию, фактически замкнулась в рамках ранее переведенного и освоенного круга литературных источников и созданной к этому времени славянской духовной литературы. Сформировавшийся в таких условиях педагогический идеал во многом обусловил характер и последующее развитие воспитания и обучения на Руси.
Для глубокого понимания христианства необходима была определенная образованность, однако в сложившейся ситуации она отсутствовала. Вскоре такое положение стало даже приветствоваться, так как возникла опасность из-за науки потерять веру. Поэтому в одном из древнерусских поучений написано: «Богомерзостен перед Богом всякий, кто любит геометрию, а еще душевные грехи — учиться астрономии»; «Люби простоту больше мудрости, какое тебе дано от Бога готовое учение, то и держи».
Таким образом, на Руси постепенно сформировался особый, отличный от западноевропейского, культурный мир, который характеризовался своими взглядами на воспитание и образование, своим отношением к общечеловеческим ценностям, способам передачи их от поколения к поколению.
Выбор веры был одновременно и выбором школы, характера образования. В 988 г. Киевская Русь приняла православие и князем Владимиром Святославичем (ум. 1015) была открыта первая школа «учения книжного». Великий князь и его окружение были заинтересованы в распространении новой религии как идеологической основы формировавшегося
Воспитание и обучение в Киевской Руси в X-XIII вв
государства. Владимир заботился о распространении образования прежде всего среди господствующего сословия. Образование на первых порах насаждалось сверху, так как школа была явлением совершенно новым и воспринималась с опаской. Матери плакали по отданным в школу детям, «аки по мертвецам», не зная, что их ожидает.
Однако определенные результаты не заставили себя ждать: к середине XI в. в Киеве уже появились начитанные, обладавшие довольно широкими знаниями знатные люди: великий князь Киевский Ярослав Мудрый (ок. 978—1054), его дети, окружение. Сын Ярослава, Всеволод, как отмечал Владимир Мономах в своем «Поучении», изучил пять иностранных языков. Была грамотна и Анна, дочь Ярослава, ставшая королевой Франции. Известны документы, подписанные ею: «Анна ръина» (Анна королева), в то же время ее супруг Генрих I ставил лишь крестик.
Занимаясь распространением просвещения, Ярослав Мудрый создал первую библиотеку при Киевском Софийском соборе. Она включала в себя переводные произведения с греческого и с древнеболгарского. Для переписки книг Ярослав привлек большое количество писцов. Именно в это время рождалось уважительное отношение славян к книге. В «Повести временных лет» о книгах говорилось так: «Это — реки, напоминающие вселенную, это источник мудрости, в книгах ведь неумеримая глубина; ими мы в печали утешаемся; они — узда воздержания. Если поищешь в книгах мудрости прилежно, то найдешь великую пользу для души своей».
Во время своего правления (1019—1054) Ярослав Мудрый открывал школы «учения книжного» не только в Киеве, но и в Новгороде. А к XIII в. школы существовали уже в Переяслав-ле, Суздале, Владимире, Чернигове, Полоцке, Муроме, Ту-рове, Ростове и в других городах. Вначале подобные училища создавались государством при княжеских дворах, но вскоре с упрочением церковной организации на Руси они постепенно переходили в ведение церкви. Это объяснялось двумя причинами: во-первых, освоение христианской книжности было необходимо прежде всего священникам — распространителям православной религии в стране, а во-вторых, обучение грамоте и обучение вере воспринималось как единый процесс. Об этом же свидетельствует содержание обучения в школах, где главным считалось усвоение книжной мудрости, отраженной в «изборниках» (хрестоматиях) того времени.
Одной из подобных книг, дошедших до нашего времени, является «Изборник Святослава» (1073). С педагогической точки зрения это был своеобразный пропедевтический курс семи свободных искусств и христианской премудрости, пред-
152Глава7- ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
назначенный для запоминания и для нахождения готового ответа в целях введения новокрещсиых христиан в круг идей и представлений, связанных с принятой ими верой. «Изборник» должен был в достаточно краткой и легкой форме помочь ученикам овладеть элементами знаний, которые приблизили бы их к византийской образованности.
Необходимо отметить, что школы «ученья книжного» представляли собой повышенную по сравнению с простым обучением грамоте ступень образования. В них особенное внимание отводилось тривиуму, включавшему грамматику, риторику и диалектику, что было характерно для школ этого типа в Западной Европе того времени.
Грамматика, судя по сочинениям хорошо известного на Руси Иоанна Дамаскина, включала в себя учение о восьми частях речи, сведения по этимологии, о грамматических категориях, о поэтической образности языка. В содержание этого предмета входило также изучение и толкование текстов Священного писания: Евангелия, Псалтыри и некоторых библейских книг. Первоначально, возможно, ученики знакомились и с текстами античных авторов. Важное место отводилось риторике — обучению навыкам красиво говорить и писать. Образцами риторского искусства служили произведения Иоанна Златоуста, которые пользовались на Руси широкой известностью, входили в состав «Изборников» 1073 и 1076 гг., сборников «Златост-руй», «Измарагд», «Златоуст». Под диалектикой в то время на Руси подразумевали главным образом начала философии.
Простое обучение письму, чтению и счету осуществлялось чаще всего «мастерами грамоты» и было их основным ремеслом. Мастер мог иметь сразу нескольких учеников, которые и составляли «училище». Обучали их так же, как любой другой ремесленник обучал своих подмастерьев основам профессии. Знакомство с грамотой происходило с помощью буквослага-тельного метода, заимствованного из византийской школы. Сначала заучивались наименования букв в азбучной последовательности: а — аз, б — буки, в — веди, г — глаголь, д — добро и т.д. Затем учащиеся тренировались в написании букв на вощеных дощечках или вычерчивали их острым «писалом» на бересте. После усвоения азбуки в прямой последовательности приступали к упражнениям: азбука повторялась наизусть в обратном порядке и вразброс. Далее шло обучение чтению и написанию слогов (складов): буки-аз — ба; веди-аз — ва; глаголь-аз — га и т.д. Слоги заучивались в сочетаниях двух, трех, а в дальнейшем даже в девятибуквенных сочетаниях. Из слогов складывались слова. После этого ученики переходили к чтению и переписыванию молитв, псалтырных текстов. Обу-
Воспитание и обучение в Киевской Руси в Х-ХШ вв.
чали также правилам чтения, подразумевавшим равномерный темп, троекратное повторение прочитанного, обращение за разъяснением непонятного к старшему. Кроме того, древнерусский ученик, подобно ученику ремесленника, должен был по образцу сделать новое изделие: составить на основе изучения и осмысления учебных текстов собственную книгу — изборник, переплести и проиллюстрировать ее.
Можно предположить, что в зависимости от цели элементарного образования различался и его характер. Так, новгородский мальчик Онфим (XIII в.), по свидетельству источников, освоил 26-буквенный алфавит, вполне достаточный для записи речи того времени, ведения торговых и деловых записей, но недостаточный для перехода к «учению книжному», основанному на 43-буквенном церковнославянском алфавите, включавшем надстрочные знаки — титла, сокращения слов, знаки препинания, специальные указания для церковного чтения.
Обучение арифметике на начальном уровне в Древней Руси состояло в овладении нумерацией, а на повышенном заключалось в счете на абаке. Детей знакомили с так называемым цифровым алфавитом (в — 1, б — 2, в — 3 и т.д.), т.е. с буквенной записью цифр. Такому алфавиту учили последовательно, по частям. На грамотах-упражнениях Онфима были нарисованы человеческие фигурки воинов, демонстрировавших разное количество пальцев на руках. Возможно, это было своего рода наглядным арифметическим пособием. На следующем этапе ученики осваивали действия: удвоения, раздвоения (теперь не использующиеся), вычитания, сложения, умножения и деления.
В XIII в. школы «ученья книжного» приходят в упадок. Одной из причин явилось то, что православные священники, не обремененные обетом безбрачия, стали часто передавать профессию и связанные с ней знания по наследству. В то же самое время священники практиковали обучение грамоте детей из других семей у себя на дому и традиции семейного воспитания и обучения, таким образом, оказались сильнее попыток создавать школы.
Вместе с этим повышенный уровень образования даже для элиты становился все менее необходимым. В православной церкви в отличие от католической зрело убеждение, что философия ей не нужна, так как все истины в высшем воплощении заключены в Священном писании, в творениях святых отцов и учителей церкви. Кроме того, обучение грамоте и чтению книг, любое дополнительное знание дети высших сословий могли получать на дому.
Очень большую роль в развитии образования в средневековой Руси играли монастыри. Они фактически представляли со-
•J 54 Глава 7. ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
бой крупнейшие центры образования того времени. Зачинателем таких монастырских центров считается русский, просветитель и религиозный деятель Сергии Радонежский (1314—1391). В них учились не только лица, готовившиеся к принятию духовного звания, но и просто желавшие овладеть грамотой и читать книги. При монастырях получили элементарное образование и воспитание значительное число русских людей.
В этот период именно в среде монахов постепенно укреплялось отрицательное отношение к рациональному знанию, наукам о внешнем мире, строгое следование формуле апостола Павла, который полагал, что все человеческое знание исходит от Бога. Интерес к этическо-нравственным проблемам все менее места оставлял для рассмотрения общефилософских вопросов и дидактических задач. Если в западноевропейских университетах, открывавшихся в это время, обучение преследовало цели вооружения учащихся инструментами познания, методами рационального доказательства, то в монастырях Руси сложилось отношение к книжным знаниям как к духовному сокровищу, которое следует накапливать, «аки пчелы мед с цветков». На Западе формировалось стремление понять и исследовать Священное писание, а на Востоке — следовать ему. Не собственное мышление ученика, а послушание ценилось в монастырских кругах на Руси.
Постепенно чтение церковных книг стало единственной возможностью удовлетворить стремление к знанию. Такое книжное обучение получило впоследствии название образования путем начетничества. По существу, оно являлось индивидуально-самодеятельным, так как помощь наставника была минимальной.
Вокруг образованного человека в ряде случаев собирался своеобразный «книжный кружок», в котором обсуждали прочитанное. Этот способ приобретать знания создал тип древнерусского ученого, уважавшего книгу, прочитавшего существовавшие на Руси рукописи и по возможности выучившего их наизусть. Поскольку вся литература того времени почти исключительно носила религиозно-духовный характер, такая ученость сочеталась с фанатической религиозностью.
Семейное воспитание детей в этот период по-прежнему строилось на основе народных традиций, правда, стала заметной тенденция взять его под государственный контроль. Так, в Киевской Руси родители были обязаны готовить своих детей к трудовой и семейной жизни, о чем говорилось, в частности, в своде документов того времени — «Русской правде».
Методы и приемы семейного воспитания были достаточно разнообразны, что нашло отражение в народных песнях, сказках,
Воспитание и обучение в XIV-XVI вв.
притчах, былинах, загадках, считалках, скороговорках, обрядах,календарных праздниках и играх.В многочисленных пословицах говорилось о необходимости организации воспитания детей: «Гнидеревце, пока гнется, учи дитятку, пока слушается»; «Ученье вдетстве, как резьба по камню»;«Учить — ум точить». Школьноеобучение в народе постепенноосознавалось как важное дело. Вустной народной словесности теродители, которые заботились обобучении детей, представлялисьлюдьми, достойными подражания, о них пелось в былинах: «А Никола в житиии будет Волх семи годов, отдавала его матушка грамоте учиться, а грамота Волху в наук пошла».
В древнерусском изобразительном искусстве устойчив ико нописный сюжет «Приведение в учение». На иконах изображены мать и отец, которые приводят мальчика 6—7 лет к учителю, восседающему на возвышении. Они вручают сына учителю, в облике которого средствами живописи подчеркнута высокая духовность. Ученик, как правило, держит в руках книгу — азбуку.
В целом анализ различных источников позволяет говорить о том, что уровень освоения элементарной грамотности в Древней Руси был достаточно высок, грамотность проникала почти во все слои населения. Так, многочисленные берестяные грамоты, датированные XII—XIII вв., содержали обычные житейские записи: «Поклон от Якова куму и другу Максиму. Купи мне, кланяюсь, овса у Андрея, если он продаст. Возьми у него грамоту да пришли мне хорошего чтения».
B»«nuvauu« » »c....AUUa В XIV—XVI вв. получают развитие теБоепитание и оотчени® _ J ^
в XIV-XVI вв воспитательно-образовательные тен-
денции, которые наметились в предыдущую эпоху. В феодальных странах Западной Европы под давлением экономических факторов увеличивалось количество школ и университетов, которые сохраняли и укрепляли традиции обучения, тесно связанные с классическим античным, образованием.^ На Руси государственно-экономическое развитие не оказывало существенного влияния на систему образования, не требовало введения школьного обучения. Подготовка ребенка к взрослой, самостоятельной жизни осуществлялась вне школы.
Воспитание и обучение в XIV—XVI вв.
156 Глава 7. ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
Основу такой подготовки составляло овладение трудовыми навыками. Поэтому в каждом сословии продолжали существовать свои традиции профессионального обучения. Чаще всего ремесло передавалось от отца к сыну, но иногда детей отдавали на выучку к мастеру-профессионалу, который принадлежал к тому же сословию. Обучение грамоте, чтению, счету могло также происходить в семье, у грамотного родственника либо на дому у «мастера грамоты». Такого рода обучение было частным, платным, как говорили тогда, «за мзду». Учителями становились светские лица — мелкие служители канцелярий, приказных изб и т.д., а также представители низшего духовенства — певчие, чтецы, диаконы.
В конце XVI в. на Руси появились первые печатные учебники — азбуки. Основоположником отечественного книгопечатания считается Иван Федоров (ок. 1510—1583). В 1574 г. во Львове и в 1580—1581 гг. в Остроге он издал знаменитые буквари, впитавшие опыт учительской работы мастеров грамоты предшествующих веков. В послесловии к «Букварю» (1574) Иван Федоров изложил некоторые методические требования к использованию этих изданий. Само название послесловия — «Обращение к детям и родителям» — говорит о том, что букварем могли пользоваться и дети и родители, а обучение грамоте рассматривалось как дело семейное.
За религиозное воспитание детей отвечала церковь. В обязанности священников входило обучение основным догматам христианского вероучения, воспитание уважения к церковным и светским властям. Религиозно-нравственное воздействие сочеталось с элементарным обучением, большая 'часть «училищ» находилась при приходских церквях.
Связь между образованием и церковью все более укреплялась. Грамота по-прежнему изучалась ради возможности читать одобренные церковью книги, чтению и письму обучали, как и раньше, по Псалтыри, Часослову, Евангелию. Формировалось представление о том, что школа есть «церковный угол», и зачастую невозможно было различить, где кончается одно и начинается другое. Характер такой школы — церковно-религиозный, «душеспасительный» — соответствовал общему духу времени и всему жизненному укладу. При этом, как отмечал известный историк отечественной школы П.Ф. Каптерев, три черты были свойственны русскому обучению в то время: «продолжительность, многий труд и битье». Физические наказания использовались постоянно, обучение было трудным, однообразным и не соответствовало особенностям и возможностям детского возраста, поэтому оно не могло обходиться без насилия.
Б v0gycaA0 н л « | ^ пи
& е а
в
£ ж к а щ ч & а г? мg£ V Z I
я | н «Г Ш % (4 д
У
^ ga ы га £» m && m m мл па да м м *гд
Титульный лист и страница «Азбуки» И. Федорова
Существовавшие тогда способы обучения вполне отвечали потребностям государства и общества, какая-либо новая организация образования казалась ненужной, и до XVII в. государственных школ грамоты в России не было. Как отмечал историк В.О. Ключевский, главное внимание уделялось усвоению детьми житейских правил, а не научных знаний. Кодекс сведений, которые считались необходимыми для усвоения этих правил, состоял из трех частей: учение о спасении души, наука о гражданском общежитии и усвоение правил ведения домашнего хозяйства. Все это и составляло содержание общего образования в Древней Руси.
Обучение ребенка начиналось приблизительно с 7 лет, и в целом дети всех сословий получали весьма ограниченное начальное образование. Тот, кто тянулся к книге и знаниям, должен был трудиться самостоятельно. Но повседневная жизнь, как правило, не требовала больших знаний.
Повышенный уровень образования был нужен только тем, кому прёдстбяло'занять место на государственной службе или в церковной иерархии. Однако людей для государственной службы требовалось в то время немного, чаще всего на нее приглашали иностранцев (медиков, переводчиков, архитекторов и т.п.). Есть сведения о том, что некоторые из русских обучались за
158 Глава 7. ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
границей, в частности есть предположение, что в Краковском университете обучался Иван Федоров. Однако выезды за границу не одобрялись ни церковью, ни государством, к овладению европейскими языками и науками традиционно относились с предубеждением, к тому же православная вера и незнание латыни препятствовали обучению в Европе.
Источников, позволяющих судить об уровне грамотности в этот период, очень мало. Конечно, высшие сословия были более образованны. Князья, бояре должны были управлять страной, крупными вотчинами, и сохранившиеся деловые документы показывают, что их составляли не только профессиональные писцы, но и частные лица. В отношении распространения грамотности среди низших сословий сказать что-либо очень сложно.
Самым образованным сословием было духовенство. Конечно, православная религия значительно ограничивала роль разума в делах веры, считая, что постижение Бога возможно лишь путем созерцания, нравственного подвига, через религиозное чувство. Однако само православие требовало определенных книжных знаний. Важным обстоятельством, подтвердившим необходимость образования для духовенства, явилась борьба с еретическим вольнодумством, которую в XTV— XVI вв. вынуждена была вести православная церковь. В результате к этому времени произошло укрепление положения таких очагов образования, как монастыри.
В монастырях можно было получить широкое по тем временам образование. Конечно, акцент традиционно делался не столько на усвоении суммы знаний, сколько на нравственно-религиозном воспитании, духовном самосовершенствовании. Среди всех монастырей того времени выдающимися образовательными и книгописными центрами были Чудов, Спасо-Ан-дрониковский, Троице-Сергиев, Кирилло-Белозерский и некоторые другие, поддерживавшие и развивавшие книжные традиции. По принятым и сохранившимся на Руси византийским правилам монахи были обязаны часть времени, свободного от церковной службы, уделять чтению и переписке книг.
Среди белого духовенства совершенно неграмотных людей, скорее всего, не было, так как иначе они не могли бы выполнять свои обязанности. Вместе с тем существует также мнение о низком уровне грамотности среди священников в этот период. Так, в конце XV в. на это указывал новгородский архиепископ Геннадий, отмечавший, что многие священники не способны правильно читать богослужебные книги, занимать церковные должности, а также не в состоянии бороться с богословски образованными вольнодумцами. Эти факты зас-
megalektsii.ru
Глава 7. ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ — Мегаобучалка
Воспитание и обучение у древних славян
Ограниченность числа источников приводит иногда к диаметрально противоположным оценкам состояния воспитания и обучения в Древней Руси: от утверждения, что все древние славяне были невежественны, до чрезмерной идеализации постановки у них воспитания и обучения.
Характер воспитания и обучения у древних славян изменялся в процессе продвижения их на север и восток, в связи с чем обогащались и их представления о целях и содержании воспитания, что происходило благодаря тесному общению с другими народами.
Следует иметь в виду и то, что Русь приняла христианство почти на полтысячи лет позднее Европы и к этому моменту имела развитые самобытные традиции, которые были необычайно крепки и жизненны. В итоге на Руси сформировалась специфическая воспитательно-образовательная культура, принципиально отличавшаяся от западноевропейской.
_ Письменные свидетельства южных
Воспитание »
„ „«„„„..„.. соседей, а также данные археоло-
м обучение ' к
.. r,^l»««w «.«•,».„«„ гии помогают восстановить карти-
у древних славян, „ „, v
" '" ну характерного для VI—IX вв. ро-
доплеменного общества у восточных славян. Так, в сочинениях Прокопия Кесарийского (VI в.) и в других источниках отмечались типичное для «славян и антов» обостренное чувство общности и справедливости, устойчивая вера в существование верховного существа, вера в магию, добронравие, воинская обученность. Византийский стратег Маврикий отмечал и такие качества, как свободолюбие, мужественность, физическая развитость и закаленность.
Как воспитывались дети у древних славян, можно представить себе лишь в самых общих чертах, и только в контексте осмысления жизни людей того времени в целом. В практике воспитания и обучения можно обнаружить сохранение традиций первобытао-общинной эпохи: то же включение детей в различные виды деятельности в достаточно раннем возрасте, то же различие в воспитании мальчиков и девочек, те же обряды инициации. Однако развитие внутриобщинных экономических процессов постепенно привело к выделению семьи как самостоятельной хозяйственной ячейки и к обособлению различных социальных слоев — земледельцев, ремесленников, общинной знати, жречества. Воспитание и обучение в каждом из этих слоев, как и у других формировавшихся народов, начало приобретать свои специфические черты, ориентироваться на свой идеал. Так, дети знати должны были готовиться к руководству жизнью общины, жречества — к овладению священным знанием, дети рядовых общинников учились трудовой деятельности.
Воспитание детей осуществлялось прежде всего в семье. Роль родителей в это время значительно возросла, особенно существенно было влияние матери. Не случайно, что впоследствии на Руси человека, достигшего полной зрелости, стали называть словом «матерый», т.е. воспитанный матерью. В обиходной речи появились слова, обозначавшие различные возрастные группы: «дитя», т.е. ребенок, который вскармливается грудью; «молодой» — до 3—6 лет, воспитываемый матерью; «чадо» — до 7—12 лет, начавший обучаться; «отрок» — подросток 12—15 лет, проходивший специальное ученичество перед посвящением во взрослые члены общины или рода.
Большое значение в этот период придавалось военному обучению. Экономически общины уже могли позволить себе содержать дружины — профессиональных воинов.
Последовательно развивался и процесс разделения видов труда, обособления ремесел и их усложнения, в связи с чем возрастала длительность подготовки к профессиональной деятельности. Б результате в VI—IX вв. у восточных еласян уже обозначилась такая форма обучения, как ученичество. Нужно отметить, что мастер должен был не только обучать ученика специальным умениям и навыкам, но и знакомить его с определенными культовыми знаниями, а сами ремесленники считались у восточных славян чародеями.
Вообще, воспитание в ту эпоху осуществлялось в соответствии с языческим мировоззрением древних славян. Как и другие народы, славяне поклонялись разнообразным богам и богиням. Были среди них главные и второстепенные, могучие и слабые. Во главе стоял великий Сварог — бог Вселенной (аналог древнегреческого Зевса). Его сыновья — Сварожичи — солнце и огонь являлись носителями света и тепла. Весьма почитался бог солнца — Даждьбог. Так еще в «Слове о полку Игореве», памятнике XII в., славяне назывались «Даждьбожьими внуками». Молились славяне Роду и Рожаницам — богу и богиням плодородия. Бог Белее являлся покровителем скотоводства или, иначе, богатства. Стрибог повелевал ветрами, как древнегреческий Эол.
Помимо богов были и другие сверхъестественные существа. Многие из них связывались с представлениями славян о загробном царстве: злыми духами потустороннего мира являлись упыри, а добрыми, охранявшими человека — берегини. От них получили свое название древнеславянские амулеты — обереги. В лесу обитал леший, а у воды жили русалки. Славяне считали, что каждый дом находится под покровительством домового, которого отождествляли с духом своего пращура — чура, или щура. Поэтому, защищаясь от злых духов, человек должен был позвать домового: «Чур меня!»
Глава 7, ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
Таким образом, вся жизнь древнего славянина была органично связана с добрыми и злыми силами природы. Все бытовые обряды формировались под влиянием языческого мироощущения: коляды, Масленица, день Ивана Купалы, рождения, свадьбы, похороны, праздники года. Оно же сказалось на развитии традиций в воспитании детей, которые сохраняются в той или иной степени и поныне, особенно вне городской среды.
Языческая культура не знала письменности, все понятия о жизни, конкретные знания передавались устным путем. Однако деловая жизнь городов, законодательство, связи с другими пародами не могли развиваться без использования той или иной формы письменности. Можно полагать, что уже в родоплеменной период славяне использовали пиктографическое письмо. Об этом сообщал болгарский монах Храбр в сказании «О письменах» (X в.): «Ведь прежде славяне, когда были язычниками, не имели письмен, но читали и гадали с помощью черт и резов». Однако это было примитивное, зародышевое письмо, на основе которого не могла возникнуть настоящая книжная культура. Только создание в 863 г. Кириллом и Мефодием славянской азбуки положило начало ее развитию. Некоторые свидетельства древних источников позволяют предположить, что распространение славянской письменности началось на Руси в начале IX в. в связи с проникновением христианства, до официального его принятия. Возможно, индивидуальное обучение грамоте осуществляли первые греческие миссионеры, и к 988 г. в Киеве, Смоленске, Новгороде уже были грамотные люди, которые использовали славянскую письменность. Во всяком случае, договоры, заключенные князьями Олегом в 911 г., Игорем в 944 г. с греками, были составлены и по-гречески, и по-русски. Существуют также археологические находки, свидетельствующие о том, что письменность достаточно широко использовалась в X в. даже в быту. Однако настоящее распространение письменности и организация систематического обучения начались, безусловно, с момента крещения Руси. Факт совпадения по времени данных исторических событий (распространения письменности и христианства) явился чрезвычайно важным, определившим специфику педагогической культуры средневековой Руси.
Боепитание „
и обучение влиянием киевского князя Влади-
в Киеве ко й Рус и миРаславяне присоединились к во-
в X—XIII вв. сточной христианской церкви,
приняв православную веру от Византийской империи. С этого времени население Киевской Руси стало называться крестьянами, т.е. христианами, чего не
г. в значительной степени под
Воспитание и обучение в Киевской Руси в X-XIII вв
было ни в одной стране западного мира эпохи средневековья. Однако сам акт крещения не мог сразу изменить сложившееся за тысячелетия языческое мировоззрение восточных славян. Христианские представления лишь постепенно проникали в языческое сознание, взаимодействуя с ним.
Русь приняла христианство на 500 лет позднее, чем Западная Европа, в период расцвета Византии. Это обстоятельство благоприятствовало приобщению Киевской Руси к мировой цивилизации. Древняя славянская культура соединилась со зрелым восточным христианством и породила древнерусское православие и его понимание воспитания человека.
Славянское языческое сознание постигало христианство, знакомясь с его книжной основой — Священным писанием, отбирая для себя в первую очередь то, что было близко и понятно. По мнению известного русского историка педагогики П.Ф, Каптерева, древним славянам той эпохи более всего подходила, говоря современным языком, модель воспитания, основанная на патриархальном семейном укладе с непререкаемым авторитетом отца, подчиненном положении женщины и детей, строгой домашней дисциплине и вместе с тем «отличавшаяся ореолом святости и утверждавшаяся на слове Божьем». В итоге был заимствован не новозаветный воспитательный идеал с его проповедью любви, кротости, ценности каждого человека, а старый, суровый, во многом варварский — ветхозаветный идеал. Согласно ему служение отцу и матери уподоблялось служению Богу, оскорбление их — его оскорблению. Жена не рассматривалась как самостоятельная личность, ценность ее определялась отношением к мужу, аналогичным было и отношение к детям. Акцент в новой религии ставился не столько на истинно добродетельной жизни христианина, сколько на требовании исполнения внешних обрядов — постов, праздников, причащений и т.п. Главной почитаемой книгой русского народа на многие века стала ветхозаветная Псалтырь, а не Евангелие. Важной особенностью древнерусской культуры и образования было то, что языком богослужения, литературы и школы стал не греческий, как в Византии, не латинский, как в Западной Европе, а родной, славянский.
Создателями славянской письменности, уже упоминавшимися ранее Кириллом и Мефодием, одновременно был осуществлен перевод основных богослужебных книг и учебной литературы с греческого на славянский язык, что способствовало распространению религии и стимулировало процесс обучения грамоте. Это же обстоятельство, с одной стороны, обусловило самобытность древнерусской школы, а с другой — затрудняло
150 Глава7- ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
доступ учителей и учеников к первоисточникам, что со временем сказалось на интеллектуальном развитии общества.
Постепенно все меньше и меньше греко-византийских источников переводилось на славянский язык, а преимущество отдавалось религиозным книгам в ущерб книгам учебным (грамматике, риторике, философии и др.), что объяснялось нараставшим влиянием православной церкви. Настороженность в вопросах веры, доходившая до нетерпимости, была вызвана тем фактом, что Русь приняла христианство во время серьезного осложнения между восточной греческой церковью и западной, латинской. Разделение церквей на православную и католическую («схизма») произошло в 1054 г., и этот факт способствовал развитию отрицательного отношения к «латинянам». Русь сознательно отделяла себя от западной цивилизации и ее культуры. Когда же впоследствии Византийская империя, гибнувшая под ударами турок, на Флорентийском соборе (1439) заключила «унию» между католической и православной церквями, русская церковь не приняла ее и стала настороженно относиться и к византийскому культурному влиянию, фактически замкнулась в рамках ранее переведенного и освоенного круга литературных источников и созданной к этому времени славянской духовной литературы. Сформировавшийся в таких условиях педагогический идеал во многом обусловил характер и последующее развитие воспитания и обучения на Руси.
Для глубокого понимания христианства необходима была определенная образованность, однако в сложившейся ситуации она отсутствовала. Вскоре такое положение стало даже приветствоваться, так как возникла опасность из-за науки потерять веру. Поэтому в одном из древнерусских поучений написано: «Богомерзостен перед Богом всякий, кто любит геометрию, а еще душевные грехи — учиться астрономии»; «Люби простоту больше мудрости, какое тебе дано от Бога готовое учение, то и держи».
Таким образом, на Руси постепенно сформировался особый, отличный от западноевропейского, культурный мир, который характеризовался своими взглядами на воспитание и образование, своим отношением к общечеловеческим ценностям, способам передачи их от поколения к поколению.
Выбор веры был одновременно и выбором школы, характера образования. В 988 г. Киевская Русь приняла православие и князем Владимиром Святославичем (ум. 1015) была открыта первая школа «учения книжного». Великий князь и его окружение были заинтересованы в распространении новой религии как идеологической основы формировавшегося
Воспитание и обучение в Киевской Руси в X-XIII вв
государства. Владимир заботился о распространении образования прежде всего среди господствующего сословия. Образование на первых порах насаждалось сверху, так как школа была явлением совершенно новым и воспринималась с опаской. Матери плакали по отданным в школу детям, «аки по мертвецам», не зная, что их ожидает.
Однако определенные результаты не заставили себя ждать: к середине XI в. в Киеве уже появились начитанные, обладавшие довольно широкими знаниями знатные люди: великий князь Киевский Ярослав Мудрый (ок. 978—1054), его дети, окружение. Сын Ярослава, Всеволод, как отмечал Владимир Мономах в своем «Поучении», изучил пять иностранных языков. Была грамотна и Анна, дочь Ярослава, ставшая королевой Франции. Известны документы, подписанные ею: «Анна ръина» (Анна королева), в то же время ее супруг Генрих I ставил лишь крестик.
Занимаясь распространением просвещения, Ярослав Мудрый создал первую библиотеку при Киевском Софийском соборе. Она включала в себя переводные произведения с греческого и с древнеболгарского. Для переписки книг Ярослав привлек большое количество писцов. Именно в это время рождалось уважительное отношение славян к книге. В «Повести временных лет» о книгах говорилось так: «Это — реки, напоминающие вселенную, это источник мудрости, в книгах ведь неумеримая глубина; ими мы в печали утешаемся; они — узда воздержания. Если поищешь в книгах мудрости прилежно, то найдешь великую пользу для души своей».
Во время своего правления (1019—1054) Ярослав Мудрый открывал школы «учения книжного» не только в Киеве, но и в Новгороде. А к XIII в. школы существовали уже в Переяслав-ле, Суздале, Владимире, Чернигове, Полоцке, Муроме, Ту-рове, Ростове и в других городах. Вначале подобные училища создавались государством при княжеских дворах, но вскоре с упрочением церковной организации на Руси они постепенно переходили в ведение церкви. Это объяснялось двумя причинами: во-первых, освоение христианской книжности было необходимо прежде всего священникам — распространителям православной религии в стране, а во-вторых, обучение грамоте и обучение вере воспринималось как единый процесс. Об этом же свидетельствует содержание обучения в школах, где главным считалось усвоение книжной мудрости, отраженной в «изборниках» (хрестоматиях) того времени.
Одной из подобных книг, дошедших до нашего времени, является «Изборник Святослава» (1073). С педагогической точки зрения это был своеобразный пропедевтический курс семи свободных искусств и христианской премудрости, пред-
152Глава7- ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
назначенный для запоминания и для нахождения готового ответа в целях введения новокрещсиых христиан в круг идей и представлений, связанных с принятой ими верой. «Изборник» должен был в достаточно краткой и легкой форме помочь ученикам овладеть элементами знаний, которые приблизили бы их к византийской образованности.
Необходимо отметить, что школы «ученья книжного» представляли собой повышенную по сравнению с простым обучением грамоте ступень образования. В них особенное внимание отводилось тривиуму, включавшему грамматику, риторику и диалектику, что было характерно для школ этого типа в Западной Европе того времени.
Грамматика, судя по сочинениям хорошо известного на Руси Иоанна Дамаскина, включала в себя учение о восьми частях речи, сведения по этимологии, о грамматических категориях, о поэтической образности языка. В содержание этого предмета входило также изучение и толкование текстов Священного писания: Евангелия, Псалтыри и некоторых библейских книг. Первоначально, возможно, ученики знакомились и с текстами античных авторов. Важное место отводилось риторике — обучению навыкам красиво говорить и писать. Образцами риторского искусства служили произведения Иоанна Златоуста, которые пользовались на Руси широкой известностью, входили в состав «Изборников» 1073 и 1076 гг., сборников «Златост-руй», «Измарагд», «Златоуст». Под диалектикой в то время на Руси подразумевали главным образом начала философии.
Простое обучение письму, чтению и счету осуществлялось чаще всего «мастерами грамоты» и было их основным ремеслом. Мастер мог иметь сразу нескольких учеников, которые и составляли «училище». Обучали их так же, как любой другой ремесленник обучал своих подмастерьев основам профессии. Знакомство с грамотой происходило с помощью буквослага-тельного метода, заимствованного из византийской школы. Сначала заучивались наименования букв в азбучной последовательности: а — аз, б — буки, в — веди, г — глаголь, д — добро и т.д. Затем учащиеся тренировались в написании букв на вощеных дощечках или вычерчивали их острым «писалом» на бересте. После усвоения азбуки в прямой последовательности приступали к упражнениям: азбука повторялась наизусть в обратном порядке и вразброс. Далее шло обучение чтению и написанию слогов (складов): буки-аз — ба; веди-аз — ва; глаголь-аз — га и т.д. Слоги заучивались в сочетаниях двух, трех, а в дальнейшем даже в девятибуквенных сочетаниях. Из слогов складывались слова. После этого ученики переходили к чтению и переписыванию молитв, псалтырных текстов. Обу-
Воспитание и обучение в Киевской Руси в Х-ХШ вв.
чали также правилам чтения, подразумевавшим равномерный темп, троекратное повторение прочитанного, обращение за разъяснением непонятного к старшему. Кроме того, древнерусский ученик, подобно ученику ремесленника, должен был по образцу сделать новое изделие: составить на основе изучения и осмысления учебных текстов собственную книгу — изборник, переплести и проиллюстрировать ее.
Можно предположить, что в зависимости от цели элементарного образования различался и его характер. Так, новгородский мальчик Онфим (XIII в.), по свидетельству источников, освоил 26-буквенный алфавит, вполне достаточный для записи речи того времени, ведения торговых и деловых записей, но недостаточный для перехода к «учению книжному», основанному на 43-буквенном церковнославянском алфавите, включавшем надстрочные знаки — титла, сокращения слов, знаки препинания, специальные указания для церковного чтения.
Обучение арифметике на начальном уровне в Древней Руси состояло в овладении нумерацией, а на повышенном заключалось в счете на абаке. Детей знакомили с так называемым цифровым алфавитом (в — 1, б — 2, в — 3 и т.д.), т.е. с буквенной записью цифр. Такому алфавиту учили последовательно, по частям. На грамотах-упражнениях Онфима были нарисованы человеческие фигурки воинов, демонстрировавших разное количество пальцев на руках. Возможно, это было своего рода наглядным арифметическим пособием. На следующем этапе ученики осваивали действия: удвоения, раздвоения (теперь не использующиеся), вычитания, сложения, умножения и деления.
В XIII в. школы «ученья книжного» приходят в упадок. Одной из причин явилось то, что православные священники, не обремененные обетом безбрачия, стали часто передавать профессию и связанные с ней знания по наследству. В то же самое время священники практиковали обучение грамоте детей из других семей у себя на дому и традиции семейного воспитания и обучения, таким образом, оказались сильнее попыток создавать школы.
Вместе с этим повышенный уровень образования даже для элиты становился все менее необходимым. В православной церкви в отличие от католической зрело убеждение, что философия ей не нужна, так как все истины в высшем воплощении заключены в Священном писании, в творениях святых отцов и учителей церкви. Кроме того, обучение грамоте и чтению книг, любое дополнительное знание дети высших сословий могли получать на дому.
Очень большую роль в развитии образования в средневековой Руси играли монастыри. Они фактически представляли со-
•J 54 Глава 7. ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
бой крупнейшие центры образования того времени. Зачинателем таких монастырских центров считается русский, просветитель и религиозный деятель Сергии Радонежский (1314—1391). В них учились не только лица, готовившиеся к принятию духовного звания, но и просто желавшие овладеть грамотой и читать книги. При монастырях получили элементарное образование и воспитание значительное число русских людей.
В этот период именно в среде монахов постепенно укреплялось отрицательное отношение к рациональному знанию, наукам о внешнем мире, строгое следование формуле апостола Павла, который полагал, что все человеческое знание исходит от Бога. Интерес к этическо-нравственным проблемам все менее места оставлял для рассмотрения общефилософских вопросов и дидактических задач. Если в западноевропейских университетах, открывавшихся в это время, обучение преследовало цели вооружения учащихся инструментами познания, методами рационального доказательства, то в монастырях Руси сложилось отношение к книжным знаниям как к духовному сокровищу, которое следует накапливать, «аки пчелы мед с цветков». На Западе формировалось стремление понять и исследовать Священное писание, а на Востоке — следовать ему. Не собственное мышление ученика, а послушание ценилось в монастырских кругах на Руси.
Постепенно чтение церковных книг стало единственной возможностью удовлетворить стремление к знанию. Такое книжное обучение получило впоследствии название образования путем начетничества. По существу, оно являлось индивидуально-самодеятельным, так как помощь наставника была минимальной.
Вокруг образованного человека в ряде случаев собирался своеобразный «книжный кружок», в котором обсуждали прочитанное. Этот способ приобретать знания создал тип древнерусского ученого, уважавшего книгу, прочитавшего существовавшие на Руси рукописи и по возможности выучившего их наизусть. Поскольку вся литература того времени почти исключительно носила религиозно-духовный характер, такая ученость сочеталась с фанатической религиозностью.
Семейное воспитание детей в этот период по-прежнему строилось на основе народных традиций, правда, стала заметной тенденция взять его под государственный контроль. Так, в Киевской Руси родители были обязаны готовить своих детей к трудовой и семейной жизни, о чем говорилось, в частности, в своде документов того времени — «Русской правде».
Методы и приемы семейного воспитания были достаточно разнообразны, что нашло отражение в народных песнях, сказках,
Воспитание и обучение в XIV-XVI вв.
притчах, былинах, загадках, считалках, скороговорках, обрядах,календарных праздниках и играх.В многочисленных пословицах говорилось о необходимости организации воспитания детей: «Гнидеревце, пока гнется, учи дитятку, пока слушается»; «Ученье вдетстве, как резьба по камню»;«Учить — ум точить». Школьноеобучение в народе постепенноосознавалось как важное дело. Вустной народной словесности теродители, которые заботились обобучении детей, представлялисьлюдьми, достойными подражания, о них пелось в былинах: «А Никола в житиии будет Волх семи годов, отдавала его матушка грамоте учиться, а грамота Волху в наук пошла».
В древнерусском изобразительном искусстве устойчив ико нописный сюжет «Приведение в учение». На иконах изображены мать и отец, которые приводят мальчика 6—7 лет к учителю, восседающему на возвышении. Они вручают сына учителю, в облике которого средствами живописи подчеркнута высокая духовность. Ученик, как правило, держит в руках книгу — азбуку.
В целом анализ различных источников позволяет говорить о том, что уровень освоения элементарной грамотности в Древней Руси был достаточно высок, грамотность проникала почти во все слои населения. Так, многочисленные берестяные грамоты, датированные XII—XIII вв., содержали обычные житейские записи: «Поклон от Якова куму и другу Максиму. Купи мне, кланяюсь, овса у Андрея, если он продаст. Возьми у него грамоту да пришли мне хорошего чтения».
B»«nuvauu« » »c....AUUa В XIV—XVI вв. получают развитие теБоепитание и оотчени® _ J ^
в XIV-XVI вв воспитательно-образовательные тен-
денции, которые наметились в предыдущую эпоху. В феодальных странах Западной Европы под давлением экономических факторов увеличивалось количество школ и университетов, которые сохраняли и укрепляли традиции обучения, тесно связанные с классическим античным, образованием.^ На Руси государственно-экономическое развитие не оказывало существенного влияния на систему образования, не требовало введения школьного обучения. Подготовка ребенка к взрослой, самостоятельной жизни осуществлялась вне школы.
Воспитание и обучение в XIV—XVI вв.
156 Глава 7. ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
Основу такой подготовки составляло овладение трудовыми навыками. Поэтому в каждом сословии продолжали существовать свои традиции профессионального обучения. Чаще всего ремесло передавалось от отца к сыну, но иногда детей отдавали на выучку к мастеру-профессионалу, который принадлежал к тому же сословию. Обучение грамоте, чтению, счету могло также происходить в семье, у грамотного родственника либо на дому у «мастера грамоты». Такого рода обучение было частным, платным, как говорили тогда, «за мзду». Учителями становились светские лица — мелкие служители канцелярий, приказных изб и т.д., а также представители низшего духовенства — певчие, чтецы, диаконы.
В конце XVI в. на Руси появились первые печатные учебники — азбуки. Основоположником отечественного книгопечатания считается Иван Федоров (ок. 1510—1583). В 1574 г. во Львове и в 1580—1581 гг. в Остроге он издал знаменитые буквари, впитавшие опыт учительской работы мастеров грамоты предшествующих веков. В послесловии к «Букварю» (1574) Иван Федоров изложил некоторые методические требования к использованию этих изданий. Само название послесловия — «Обращение к детям и родителям» — говорит о том, что букварем могли пользоваться и дети и родители, а обучение грамоте рассматривалось как дело семейное.
За религиозное воспитание детей отвечала церковь. В обязанности священников входило обучение основным догматам христианского вероучения, воспитание уважения к церковным и светским властям. Религиозно-нравственное воздействие сочеталось с элементарным обучением, большая 'часть «училищ» находилась при приходских церквях.
Связь между образованием и церковью все более укреплялась. Грамота по-прежнему изучалась ради возможности читать одобренные церковью книги, чтению и письму обучали, как и раньше, по Псалтыри, Часослову, Евангелию. Формировалось представление о том, что школа есть «церковный угол», и зачастую невозможно было различить, где кончается одно и начинается другое. Характер такой школы — церковно-религиозный, «душеспасительный» — соответствовал общему духу времени и всему жизненному укладу. При этом, как отмечал известный историк отечественной школы П.Ф. Каптерев, три черты были свойственны русскому обучению в то время: «продолжительность, многий труд и битье». Физические наказания использовались постоянно, обучение было трудным, однообразным и не соответствовало особенностям и возможностям детского возраста, поэтому оно не могло обходиться без насилия.
Б v0gycaA0 н л « | ^ пи
& е а
в
£ ж к а щ ч & а г? мg£ V Z I
я | н «Г Ш % (4 д
У
^ ga ы га £» m && m m мл па да м м *гд
Титульный лист и страница «Азбуки» И. Федорова
Существовавшие тогда способы обучения вполне отвечали потребностям государства и общества, какая-либо новая организация образования казалась ненужной, и до XVII в. государственных школ грамоты в России не было. Как отмечал историк В.О. Ключевский, главное внимание уделялось усвоению детьми житейских правил, а не научных знаний. Кодекс сведений, которые считались необходимыми для усвоения этих правил, состоял из трех частей: учение о спасении души, наука о гражданском общежитии и усвоение правил ведения домашнего хозяйства. Все это и составляло содержание общего образования в Древней Руси.
Обучение ребенка начиналось приблизительно с 7 лет, и в целом дети всех сословий получали весьма ограниченное начальное образование. Тот, кто тянулся к книге и знаниям, должен был трудиться самостоятельно. Но повседневная жизнь, как правило, не требовала больших знаний.
Повышенный уровень образования был нужен только тем, кому прёдстбяло'занять место на государственной службе или в церковной иерархии. Однако людей для государственной службы требовалось в то время немного, чаще всего на нее приглашали иностранцев (медиков, переводчиков, архитекторов и т.п.). Есть сведения о том, что некоторые из русских обучались за
158 Глава 7. ВОСПИТАНИЕ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И РУССКОМ ГОСУДАРСТВЕ
границей, в частности есть предположение, что в Краковском университете обучался Иван Федоров. Однако выезды за границу не одобрялись ни церковью, ни государством, к овладению европейскими языками и науками традиционно относились с предубеждением, к тому же православная вера и незнание латыни препятствовали обучению в Европе.
Источников, позволяющих судить об уровне грамотности в этот период, очень мало. Конечно, высшие сословия были более образованны. Князья, бояре должны были управлять страной, крупными вотчинами, и сохранившиеся деловые документы показывают, что их составляли не только профессиональные писцы, но и частные лица. В отношении распространения грамотности среди низших сословий сказать что-либо очень сложно.
Самым образованным сословием было духовенство. Конечно, православная религия значительно ограничивала роль разума в делах веры, считая, что постижение Бога возможно лишь путем созерцания, нравственного подвига, через религиозное чувство. Однако само православие требовало определенных книжных знаний. Важным обстоятельством, подтвердившим необходимость образования для духовенства, явилась борьба с еретическим вольнодумством, которую в XTV— XVI вв. вынуждена была вести православная церковь. В результате к этому времени произошло укрепление положения таких очагов образования, как монастыри.
В монастырях можно было получить широкое по тем временам образование. Конечно, акцент традиционно делался не столько на усвоении суммы знаний, сколько на нравственно-религиозном воспитании, духовном самосовершенствовании. Среди всех монастырей того времени выдающимися образовательными и книгописными центрами были Чудов, Спасо-Ан-дрониковский, Троице-Сергиев, Кирилло-Белозерский и некоторые другие, поддерживавшие и развивавшие книжные традиции. По принятым и сохранившимся на Руси византийским правилам монахи были обязаны часть времени, свободного от церковной службы, уделять чтению и переписке книг.
Среди белого духовенства совершенно неграмотных людей, скорее всего, не было, так как иначе они не могли бы выполнять свои обязанности. Вместе с тем существует также мнение о низком уровне грамотности среди священников в этот период. Так, в конце XV в. на это указывал новгородский архиепископ Геннадий, отмечавший, что многие священники не способны правильно читать богослужебные книги, занимать церковные должности, а также не в состоянии бороться с богословски образованными вольнодумцами. Эти факты зас-
megaobuchalka.ru
Обучение и воспитание в древней Руси
Основными социальными слоями в период формирования древнерусского государства были общинники-земледельцы, ремесленники, знать с дружинниками. При сохранении традиционных черт уклада жизни общинников и ремесленников у них преобладало трудовое воспитание и наследственное ученичество. У знати же первоочередной задачей была необходимость обучения ратному делу и управлению общиной. Важную роль в образовании принадлежала жрецам, которые, помимо общеобразовательной подготовки, обучали культовым знаниям, пиктографическому и узелковому письму. Большое внимание уделялось выработке честности, исполнительности, смекалки. Опыт поколений, трудовые навыки ненавязчивым образом помогали передавать ритуалыиобряды(до наших дней, например, дошла песня-хоровод «А мы просо сеяли»).
Заметную воспитательную роль выполняли народные сказки, «первые блестящие попытки народной педагогики» (К. Ушинский). Их герои были воплощением лучших черт русского национального характера. При этом трудолюбие, патриотизм, доброта, присущие выходцам из простого народа (Иван крестьянский сын, Никита Кожемяка, знаменитые Три богатыря) часто сочетались и с образованностью. Добрыня Никитич, Волхв Всеслаевич были не просто грамотны, но знали иностранные языки, умели играть в шахматы. Героям сказок и былин нередко соответствовали исторические прообразы. Таким был Добрыня, существовал скорее всего и легендарный певец Боян, сам воспетый в «Слове о полку Игореве».
Обширность территорий способствовала тому, что долгое время у древнерусских племен не было междоусобной вражды. С другой стороны, из-за отсутствия естественных преград, обеспечивающих безопасность (горы, моря, необитаемые территории), древнерусские племена, а затем и княжества были постоянно терзаемы набегами кочевых племен с Востока (недаром степьвоспринималась как символ необузданных, темных сил), с Северо-запада же угроза исходила от могущественных европейских государств. Не слишком благоприятными была и климатические условия. В итоге сформировался уклад, сопряженный с совместным трудом и совместной обороной. Он воспитал на векакруговую поруку, жертвенность, обостренноечувство справедливости.
В числе «черт физического и нравственного характера славян древних» Н. М. Карамзин называет такие, на первый взгляд, несовместимые, как: «храбрость, хищность, жестокость, добродушие, гостеприимство, брачное целомудрие» (Карамзин Н. М. Предания веков. М., 1985. С. 45). Прокопий Кесарийский (VIв.) также сочетает «добронравие и свободолюбие, воинское умение славов». (Сохранились сведения, что они служили даже у Александра Македонского, за что получили от него грамоту на владение Русью). Карамзин пишет: «Не зная выгод роскоши, которая сооружает палаты и выдумывает блестящие наружные украшения, древние славяне в низких хижинах своих умели наслаждаться действием… искусств изящных… Северные венеды в шестом веке сказывали греческому императору, что главное услаждение их жизни есть музыка и что они берут обыкновенно с собою в путь не оружие, а кифары и гусли, ими же придуманные» (Карамзин Н. М. История государства Российского. М., 1992. Т. 1. С. 69). Черты «русского характера» прослеживаются во многих бытующих и сегодня пословицах и поговорках, удивительно добрых сказках.
Понятие «воспитание» не случайно имеет корнем слово питать, вскармливать. Основное воспитание, конечно, принадлежало матери («Какова матка — таковы детки»), а отрока, воспитанного матерью, называли матерым. Существовал, однако, и другой способ «кормильства», получивший название кумовства: детей знати порой отдавали до 7—8 лет в другую семью («Кума да кум наставят на ум»).
Значительную роль в образовании сыграло существовавшее издревле узелковое письмо. Знаки его передавались в особыхузелках, заматываемых вкниги-клубки. В нашей речи и сегодня фигурируют «узелки на память», «нить повествования», «хитросплетения сюжета». Хранительницей клубков в берестяных коробках была сказочная Баба-Яга, знаем и мастеров «навратьс три короба». Следы узелкового орнамента можно встретить и на стенах храмов эпохи двоеверия. С распространением христианства и европейской книжной культуры узелковое письмо оказалось вытесненнымглаголицей. Сохранились берестяные грамоты, раскопанные в слояхIX—XIвв. в Новгороде. Одна из них донесла не только имя школьника Онфима, но и сведения о буквослагательной методике письма. Там же была найдена дощечка с 36 буквами древнерусского алфавита. Буквами обозначались и цифры, созданы были системы мер и нотной записи (крюковая).
studfiles.net
Воспитание и обучение в Древней Руси
Введение
Многие и по сию пору уверены, что в допетровскую эпоху на Руси вообще ничему не учили. Более того, само образование тогда якобы преследовала церковь, требовавшая только, чтобы ученики кое-как твердили наизусть молитвы и понемногу разбирали печатные богослужебные книги. Да и учили, мол, лишь детей поповских, готовя их к принятию сана. Те же из знати, кто верил в истину учение - свет..., поручали образование своих отпрысков выписанным из-за границы иностранцам. Остальные же обретались во тьме незнания.
Однако это не так, сохранились многочисленные свидетельства обратного. Например, открыты так называемые граффити (надписи, сделанные на стенах соборов и церквей; особенно известны граффити Новгородского и Киевского Софийских соборов), оставленные явно случайными прихожанами. Найдены многочисленные берестяные грамоты XIXIII вв., причем не только в Великом Новгороде, но и в других древнерусских городах; по их содержанию видно, что их авторами были люди самого различного социального положения, в том числе купцы, ремесленники, даже крестьяне, встречались и грамоты, написанные женщинами. Сохранилась даже грамота, служившая ребенку школьной тетрадкой. Есть и другие как прямые, так и косвенные свидетельства относительно широкого распространения грамотности в Древней Руси.
Характер воспитания и обучения изменился в процессе продвижения древних славян на восток и север, обогащая представления о целях и содержании воспитания, благодаря тесному общению с другими народами. Имея в виду, что Русь приняла христианство почти на полтысячи лет позднее Европы и к этому моменту имела самобытные традиции, которые были необычайно крепки и жизненны. В итоге на Руси сформировалась специфическая воспитательно-образовательная культура.
Все вышеизложенное подтверждает актуальность темы.
Работа состоит из введения, основной части, заключения и списка используемой литературы.
Воспитание и обучение в Древней Руси
На Руси сформировался особый, принципиально отличный от западноевропейского, культурный мир, который характеризовался своими взглядами на воспитание и образование, своим отношением к общечеловеческим ценностям, способам передачи их от поколения к поколению.
В Древней Руси существовали различные формы воспитания и обучения.
Например кормильство - социально-педагогическое явление на Руси X-XII вв., своеобразная форма домашнего воспитания детей феодальной знати. В возрасте 5-7 лет малолетний княжич отдавался на воспитание в другую семью - кормильцу, которого князь подбирал из числа воевод, знатных бояр. При этом кормилец выполнял несколько функций. Он был не только наставником-воспитателем, но и распоряжался делами в порученной ему отдельной волости от имени воспитанника. В обязанности кормильца как наставника входило умственное, нравственное и военно-физическое воспитание, раннее привлечение княжича к государственным делам. Другой институт воспитания и обучения в Древней Руси дядьки. Дети воспитывались у брата матери, то есть у родного дяди. В свою очередь отец ребенка принимал на воспитание детей родной сестры. В результате создавались оригинальные семьи, в которых дядьки воспитывали племянников и племянниц. Дядьки были наставниками племянников, а те первыми их помощниками. Институт кумовства трансформация дядьки из воспитателя племянников в своей семье в духовного и нравственного наставника детей в семье родителей.
С VIII века родители перестали отдавать своих детей чужим людям. С этого времени можно говорить о появлении воспитательной функции в семье. Семейное воспитание в этот период строилось на основе народных традиций. Методы и приемы семейного воспитания были достаточно разнообразны, что нашло отражение в народных песнях, сказках, притчах, былинах, загадках, считалках, потешках, колыбельных песен. В них раскрывались лучшие черты славянского народного характера: уважение к старшим, доброта, сила духа, смелость, трудолюбие, взаимопомощь. Они отражали богатую и самобытную историю славянского народа, укрепляя и сопровождая ее с первых лет жизни.
Позже появились институт мастеров грамоты одиночек и школы мастеров грамоты. Мастера грамоты были главными лицами народного просвещения и подготовки духовенства, сделавшие промысел из обучения грамоте. Как правило, они основывали школы: в семье, в домах учителей, при монастырях и церквах.
Историю воспитания и обучения в Древней Руси и Русском государстве до 17 века невозможно рассматривать вне связи с общим историко-культурным развитием восточно-славянских народов, для которых, безусловно, важнейшим событием стало принятие христианства. Через христианизацию, связь с Византией Русь получила доступ к переводным текстам античной культуры. Развивалась и собственная педагогическая мысль. Высшим достижением ее в то время стало обоснование Владимиром Мономахом необходимости соединения образования с жизненными интересами человека.
Создание учебных заведений началось, собственно, после Крещения Руси. Летопись под 988 годом указывает, что князь Владимир после крещения киевлян начал строить церкви, назначать священников, собирать детей знатных лиц и даяти нача на учение книжное, где обучались дети бояр и дружинников была открыта в Киеве в 988 г. Под 1028 годом летопись отмечает, что князь Ярослав в Новгороде собра от старост и поповых детей 300 учити кни
Похожие работы:
Антропологический подход к воспитанию личности ребенка 
